Глава восьмая

Алекс попытался работать после ухода Мэгги, но никак не мог сосредоточиться на делах. Ее слова задели за живое.

Ты такой же, как он.

Слишком похожий на него, во всяком случае. Именно этого он старался избегать всю свою жизнь. А оказался лицом к лицу с этим сходством.

Конечно, Мэгги не имела в виду его волосы, лицо или руки, когда говорила, что он похож на отца. Она имела в виду то, что он пренебрегает своим ребенком. И правильно делает: чем меньше Кэт видится с ним, тем счастливее будет. Мэгги не понимала смущения Кэт, вынужденной жить с отцом, которого она не знала. Не понимала страха Кэт перед большим, угрожающего вида чужаком, называющим себя «отец».

Алекс понимал это. И если Кэт не хотела быть с ним, он не собирался ей себя навязывать. Это могло принести больше вреда, чем пользы. И он нашел прекрасное решение проблемы — нанял Мэгги.

Алекс выглянул в окно и увидел Мэгги, сражающуюся с досками и кубиками, из которых она пыталась построить игрушечный домик.

— По-другому, — пробормотал он, наблюдая, как она пытается поставить одну из стен. — Это вверх ногами.

Она попыталась подвинуть одну из деталей, и все рухнуло на землю.

Он взглянул на бумаги на своем столе, потом опять на Мэгги. Вздохнул. У него нет свободного времени. И конечно, нет времени, которое можно было бы потратить на собирание этой чертовой игрушки.

Алекс встал, деловито закатал рукава. Нужно помочь ей, хотя бы немного, иначе произойдет несчастный случай. Он мрачно ухмыльнулся — необходимо защищать свои капиталовложения.

Когда он спустился к ней, Мэгги с тремя гвоздями во рту поддерживала всем телом деревянную стенку, пытаясь ее выровнять.

— Развлекаешься? — кротко спросил он.

Она выплюнула гвозди:

— Не так, как хотелось бы!

— Я думал, что нанял тебя в качестве жены. В контракте ничего не говорилось о том, чтобы ты выполняла еще и плотницкие работы.

Мэгги отступила, и деревянная стенка опять рухнула.

— Ясно. — Она стерла загорелой рукой пот со лба.

— Требуется помощь?

Мэгги демонстративно огляделась вокруг.

— Ты нанял кого-то? Я подойду?

Она взглянула на него скептически.

— Подойдешь для чего?

Он посмотрел на куски игрушечного домика, потом опять на Мэгги:

— Для чего-нибудь. Есть что-нибудь, что я мог бы сделать, как ты считаешь?

Бессознательно искушающим движением она провела кончиком языка по верхней губе.

— Ну и насколько усердно ты собираешься работать?

Их взгляды встретились.

— Я работаю очень упорно, когда добиваюсь того, чего хочу, — ответил он, сам себе удивляясь.

Мэгги выдержала его пристальный взгляд.

— Говорят, невозможно добиться всего, чего хочется.

— А еще говорят, можно получить то, что необходимо, — возразил Алекс.

Она с усилием улыбнулась:

— Я думаю, ты уже получил все необходимое. Просто не можешь решить, что тебе делать с приобретенным. Я говорила тебе, что хочу помочь.

— Ты имеешь в виду Кэт?

Она кивнула.

Он хмыкнул, уже сожалея о своей откровенности.

— Ну ладно, я здесь. Давай начнем работу. — Он подобрал инструкции и через минуту сказал: — Прекрасно, я все понял. Будь добра, дай мне отвертку.

Она передала ему отвертку, и их руки соприкоснулись. Оба замерли, потом Мэгги отдернула руку.

— Посмотри в инструкциях, что тебе еще нужно.

— Я-то знаю, что мне нужно, — ответил он спокойно. — Вопрос в том, знаешь ли ты, что нужно тебе?

— Мы все еще говорим об инструментах? — спросила она, пытаясь свести все к шутке. — Но я здесь просто помощница.

Его взгляд сделался безжалостным.

— У меня есть пара часов сегодня вечером. Не поговорить ли нам о нашем слушании в иммиграционном отделе? Следовало бы обсудить это заранее.

У Мэгги перехватило дыхание.

— Прекрасно. — Она молилась, чтобы он не услышал стук ее сердца, который громом отдавался у нее в ушах.

— Хорошо. — Он снова взглянул на листок бумаги. — Мне нужен винт. — Алекс указал на пластиковый пакет у ее ног. — Он там. Если сможешь передать его мне, то окажешь неоценимую услугу. — И только слабый намек на улыбку дрожал в уголке его рта.

Мэгги посмотрела на пакет, полный винтов и болтов.

— О, вижу. — Она открыла пакет и подала ему один винт.

После этого работа пошла гладко, хотя разговор мог бы быть куда более приятным. По мере того как маленький домик обретал форму, Мэгги все больше удивлялась заботливости, с какой Алекс собирал его.

— Приятно смотреть на тебя за этой работой, — заметила она.

— Ты, кажется, удивлена?

— Я же никогда не видела тебя за пределами офиса. Поэтому и не знала, что ты так хорошо можешь делать что-то своими руками. — Мэгги подумала о винном погребе. Господи, она возвращалась к этому сегодня снова и снова.

Алекс поднял брови:

— Рад, что мог удивить тебя. — Он вернулся к работе. — Большая часть мебели в этом доме сделана моими руками.

— Ты шутишь…

Он криво усмехнулся.

— Опять удивлена? Если бы я был другим, то, возможно, обиделся бы за тот шок, который написан на твоем лице каждый раз, когда я занимаюсь чем-то не за письменным столом. А ведь у меня есть жизнь и за пределами офиса.

— Неужели?

— Довольно давно я узнал, что окружающие ждут от меня лишь чего-то определенного. Они не хотят видеть ни чего-то большего, ни чего-то отличного от их ожиданий. И теперь я с успехом оставляю свое «я» только себе. Так или иначе, — продолжил он, — со временем я обнаружил, что работа может быть отличным выходом. — Он встретился с ней глазами. — Это раздражает некоторых жен. — Он взял последний винт. — Тебя это раздражает?

— Нет. Я надеюсь, что ты будешь проводить гораздо больше времени дома, особенно когда наступит лето.

— Не будем сейчас говорить об этом. — Алекс отступил от домика. — Готово.

Мэгги наблюдала, с какой гордостью он смотрел на свое творение.

— Он понравится ей, надеюсь? — спросил Алекс.

— Она его полюбит. — Мэгги видела на его лице не только гордость за свою работу. В нем была и нежность к дочери.


Кэт, кажется, возненавидела игрушечный домик.

Ну, возможно, она не ненавидела его, допускал Алекс, глядя на Кэт. Казалось, что она, скорее, боится его.

Алекс и Мэгги, полные предвкушения, подвели девочку к домику днем, после того как построили его.

— Что это? — закричала она, широко раскрыв глаза.

— Это домик для тебя, — сказал Алекс.

— Папа построил его, — добавила Мэгги.

— О! — Кэт переменилась в лице.

Мэгги слегка нахмурилась:

— Он очень старался, чтобы построить его, весь день вчера, пока ты была у Киры.

Кэт посмотрела сначала на Мэгги, потом на Алекса:

— Это специально для меня? Только для меня?

Алекс попытался успокаивающе улыбнуться:

— Только для тебя.

— Но я надеюсь, ты позволишь мне иногда навещать тебя, — прибавила Мэгги.

— Когда? — тонкий голосок Кэт звенел все громче.

— Когда бы ты ни пригласила меня.

Кэт оглянулась на строение.

— Я не хочу его.

Алекс встретился взглядом с Мэгги, но Мэгги выглядела такой же озадаченной, как и он сам.

— Он тебе понравится. Разве ты не хочешь войти? — спросил он, легонько подталкивая Кэт.

— Нет. — Она оглянулась на Мэгги. — Я должна войти?

Мэгги кашлянула.

— Нет, ты не должна входить. Разве ты не хочешь? Мне он кажется чудесным.

Кэт бросилась к Мэгги и обхватила своими тонкими ручками ее ноги:

— Я не хочу туда входить! Мне не нужен этот домик! Не заставляй меня!

Мэгги погладила ее волосы:

— Дорогая, ты вся дрожишь. Что случилось?

— Я не хочу его! — повторяла Кэт. — Я хочу обратно в большой дом. Я хочу в мою комнату.

— Хорошо, хорошо, — успокаивала ее Мэгги и, извиняясь, кивнула Алексу: — Мы пойдем в дом.

Алекс посмотрел им вслед, потом повернулся к своему сооружению. Что такого видела в нем Кэт, чего не видели ни он, ни Мэгги? Ведь это просто игрушка.

Он нахмурился. Из-за чего же, черт побери, Кэт так расстроилась в тот день, когда играла с Мэгги в куклы? Думала, что ее куда-то отошлют, если она будет «непослушной». И повторила это опять в тот день, когда нашла птенца. Боялась, что, если она сделает что-то не так, отец захочет избавиться от нее. Даже эта чудесная игрушка не помогла. Если не сказать, что все только ухудшилось. Она даже боится игрушки, которую он собрал для нее. Он опять взглянул на розовый домик и вдруг понял.

Это была игрушка. Но Кэт-то не знала об этом, а восприняла домик как доказательство того, что отец хочет избавиться от нее! У него сжалось сердце. Может быть, она не боялась его, как он все время думал. Может быть, просто не знала, что он любит ее!

Его собственная дочь думает, что он не любит ее! Вот это и есть самое главное, что он должен был понять.

Алекс побежал в дом и нашел Мэгги и Кэт в кухне, где они пили молоко. Кэт все еще трясло.

— Кэт, — сказал он, садясь за стол напротив. — Этот домик, там на улице, ты знаешь, ведь это просто игрушка.

Мэгги взглянула на него, и ее глаза расширились.

— Игрушка? — повторила Кэт. — Я должна жить в игрушечном доме?

Ну вот, он был прав. Ужас в ее глазах потряс его.

— Нет. — Он протянул руку и нежно погладил ее по щеке. — Нет, милая, он всего лишь для того, чтобы ты играла в нем. Никто и не думал, что ты будешь жить в нем.

— Я не буду?

— Ни в коем случае. — Алекс положил свою ладонь на ручонки Кэт, лежащие на столе, и почувствовал, как холодны маленькие косточки ее пальцев. — Ты живешь в этом доме с папой и Мэгги. Как ты могла подумать, что я отошлю тебя жить во двор? — Ясно, как она могла подумать. Он сам создал у нее такое впечатление, никогда не говоря ей, насколько она дорога ему. — Я никогда бы не сделал этого.

Однако девочка не верила.

— Но ты сказал, что он только для меня, что ты и Мэгги будете навещать меня иногда.

— Я имел в виду, что мы будем навещать тебя, когда ты будешь играть в этом доме со своими куклами и игрушечными животными. Я хочу, чтобы ты жила в нашем доме и спала в своей кроватке.

Ее маленькие плечики расслабились.

— Значит, я живу здесь?

Алекс улыбнулся:

— Конечно. Здесь твой дом. А там, — он кивнул в сторону двора, — там игрушечный домик. Только понарошку.

Кэт посмотрела в окно на домик:

— Он хорошенький.

Алекс пристально вгляделся в дочь.

— Я люблю тебя, Кэти. — Удивление в ее глазах ранило его. — Не сомневайся, я просто забываю говорить тебе это. Я всегда буду любить тебя.

Кэт поразмышляла минутку, потом улыбнулась. Камень свалился с его души.

Мэгги широко улыбнулась Алексу и села рядышком с Кэт.

— Мне бы хотелось взглянуть сегодня, что там внутри домика, а тебе?

Кэт робко кивнула.

— Может быть, мы возьмем туда несколько кукол? Только на сегодня, — добавила она.

— Обязательно. Ну-ка, беги наверх и выбери кого хочешь. Мы возьмем их с собой.

— Ладно. — Кэт оттолкнула стул и выбежала из комнаты.

— Замечательно, — сказала Мэгги, когда она ушла. — Я никогда не предполагала, что она именно так все истолкует.

Алекс засмеялся и потряс головой.

— Слава Богу, что у нас все пришло в порядок.

— Это ты привел все в порядок, — сказала Мэгги, отодвигая свой стул от стола. — Прекрасная работа, папочка. — Она улыбнулась ему искренно, с явным восхищением, и Алекс почувствовал, что у него заныло в груди, как у мальчишки.


Вечером, когда Алекс вошел в свою спальню, он обнаружил на полу груду одежды, принадлежащей Мэгги. Он постоял несколько минут в растерянности, как вдруг в дверях появилась Кэт с еще одной охапкой одежды.

— Что ты делаешь? — резко спросил он.

— Вы с Мэгги поженились, и у вас теперь должна быть одна спальня. Я помогаю Мэгги перенести ее вещи.

В его голове мелькнуло подозрение, что Мэгги не имеет с этим ничего общего.

— Где Мэгги?

— В магазине. Бесс присматривает за мной. Она внизу.

— А Мэгги знает, что ты делаешь?

— Нет. — Кэт широко улыбнулась. — Это сюрприз.

Алекс потер переносицу.

— Послушай, Кэти, ты все замечательно делаешь, но, я думаю, все-таки не стоило трогать вещи Мэгги, прежде не спросив ее.

— Она не будет против. Мэгги никогда не бывает против.

— Это я «не против» чего? — Мэгги появилась в дверях с аптечной сумкой. Ее взгляд упал на одежду на полу. — Что тут происходит?

— Я помогаю тебе, — ответила гордо Кэт.

— Спасибо, — сказала Мэгги с застывшей на лице улыбкой. — Ты избавила меня от множества хлопот. — Она повернулась к Алексу и подняла брови.

— Кэт, тебе не пора отправляться в постель?

— Да. — Мэгги посмотрела на часы. — Кэт, беги переоденься.

— Но еще рано.

Оставалось еще полчаса до времени, когда Кэт обычно ложилась в постель, однако Мэгги сказала:

— Пожалуйста, надень свою ночную рубашку и почисти зубы.

— Но…

— Пожалуйста.

— Хорошо. — Кэт медленно вышла из комнаты.

Мэгги прикрыла дверь и прошептала:

— Ну и что мы теперь будем делать?

— Мне кажется, тебе лучше остаться здесь на ночь.

— Я так не думаю.

Алекс внимательно разглядывал ее.

— Чего ты боишься?

— Я не боюсь ничего, — солгала она. О, она очень боялась. Ужасно боялась утратить стойкость и запутаться в своих чувствах к Алексу еще больше. Страшно боялась, что ее эмоции выйдут из-под контроля. Она понизила голос: — Но я не сплю с тобой.

— А нам совсем не нужно спать.

Мэгги негодующе выпрямилась:

— А как насчет поговорки о волке и ягненке?

— Я думаю, что они могут лежать рядом, но ягненку не следует спать, — весело сказал Алекс.

— Кстати, у нас есть соглашение.

— Забудь об этом глупом соглашении. Я совершенно не собираюсь использовать ситуацию. Я говорю о том, чтобы поспать.

— И я тоже. Я бы хотела поспать сегодня ночью.

— И ты не собираешься менять свое мнение?

— Нет.

Алекс опустился на краешек кровати.

— О'кей, ну а если вот так: ты делаешь вид, что приходишь сюда спать, а когда все двери уже закрыты, проскальзываешь обратно в свою комнату?

— А утром прокрадываюсь обратно, прежде чем кто-либо проснется?

— Да.

— И так каждый день в течение трех лет?

— Нет, до тех пор, пока мы не побеседуем с иммиграционным отделом. Тогда Мы не рискуем, что Кэт скажет что-нибудь не то.

— Разве Кэт не может пойти к друзьям в этот день?

— Они сочтут это подозрительным, ты не думаешь?

Плечи у Мэгги поникли.

— Слишком много хлопот.

— Подумай, это всего лишь на пару недель, не больше. Как-нибудь переживем.

— Тебе легко говорить, — пробормотала она.

— Итак, проблема решена.

Но проблема возникла снова среди ночи. В виде Кэт.

Алекс крепко спал, когда почувствовал, как кто-то дотронулся до его руки, и услышал голос Кэт:

— Папа?

Он открыл один глаз. Раскат грома заставил его открыть другой. Вспыхнула молния и осветила испуганное лицо дочери.

— Что случилось, Кэти?

— Мне приснился страшный сон.

— О! — Он сел и крепко обнял ее. — Теперь все в порядке. Садись, и давай поговорим немного. А потом пойдешь в свою кровать.

— Я хочу остаться с тобой и Мэгги. — Опять вспыхнула молния, и Кэт перевела взгляд с Алекса на постель. — А где же Мэгги?

— Мэгги? — Он замялся. — Мэгги… пошла выпить стакан воды. С аспирином. У нее разболелась голова. Ты побудь здесь, а я пойду и приведу ее. — Он включил свет, уложил Кэт в постель и, мысленно чертыхаясь, скользнул в еле освещенный холл и вниз к двери Мэгги.

Он постучал. Ответа не было. Стучать громче он побоялся, чтобы не услышала Кэт. И поэтому сделал единственно возможное — вошел.

— Мэгги! — шепотом окликнул он. — Мэгги! Проснись. У нас проблема. — Он наклонился и потряс ее. К несчастью, она лежала на спине, и его руки оказались у нее на груди. Это сработало.

— Кто здесь? — сказала она слишком громко, быстро протянула руку и крепко схватила Алекса за запястье.

— Мэгги, это Алекс.

Его рука все еще была у нее на груди, а ее пальцы крепко держали его запястье. Он не двигался, она тоже. Некоторое время оба молчали. Потом Мэгги приподнялась на кровати, и его рука упала на матрас.

— Что ты тут делаешь? — спросила она.

— Пытаюсь тебя разбудить.

— Я понимаю. Но зачем?

— Тебе придется пойти со мной. Кэт в моей комнате.

— Кэт? Что случилось?

— Ей приснился страшный сон. Она хотела спать с нами. С тобой и со мной. А тебя там не было.

— Ты это придумал?

Алекс представил, какое недоверчивое выражение на ее лице: брови опустились, а правый уголок рта слегка поднялся. Он усмехнулся.

— Хотел бы я все это придумать, но нет, это правда. Я сказал Кэт, что ты пошла принять аспирин и я приведу тебя. Пошли, нам нужно поторопиться.

Пружины в кровати скрипнули.

— Хорошо.

Когда они вошли в спальню Алекса, Кэт лежала на кровати в том же положении, в котором он ее оставил, прижимая к себе медвежонка. Она подняла на них огромные, полные слез глаза.

— Я боялась, — сказала она тоненьким голоском.

Вдалеке прогремел гром.

Мэгги села на кровать и обняла Кэт.

— Чего ты испугалась? Грозы?

Кэт кивнула.

Мэгги взглянула на Алекса.

— Почему-то мне хочется спеть песенку.

Он улыбнулся:

— Это может помочь.

— Я хочу сегодня спать здесь, — вмешалась Кэт.

Мэгги посмотрела на Алекса и глубоко вздохнула.

— Хорошо. — Она вздохнула еще раз и легла с краю кровати. — Забирайся. — Она приподняла одеяло, и Кэт юркнула под него. Ее холодные маленькие ножки упирались в Мэгги, пока Кэт устраивалась поудобнее.

Наконец Алекс выключил свет. Кровать заскрипела под его тяжестью. Мэгги чуть не скатилась на него. К счастью, Кэт лежала между ними.

Неловко и медленно Мэгги отодвигалась к краю кровати. Когда двигаться было уже некуда, она опустила голову на подушку. Подушка пахла мужским лосьоном. Мэгги закрыла глаза. Предстояла длинная ночь.

Кэт прильнула к Мэгги, устроившись в кольце ее рук.

— Спокойной ночи, Мэгги, — сказала она. — Спокойной ночи, папочка.

— Спокойной ночи, — ответила Мэгги.

— Спокойной ночи, — мягко повторил Алекс.

Мэгги уставилась широко раскрытыми глазами в темноту перед собой и начала считать овец.


Сон не так-то легко пришел этой ночью к Алексу, а когда пришел, был очень беспокойным.

На другой стороне кровати ворочалась с боку на бок Мэгги. Ему хотелось знать, о чем она думает. Кэт тоже вертелась в кровати, и не раз Алекс чувствовал, как мягкий медвежонок шлепал его довольно сильно по лицу. Около трех часов ночи девочка села в кровати.

— Что случилось? — прошептал Алекс, стараясь не разбудить Мэгги.

— Мне жарко, — пробормотала она неуверенно. — Я хочу обратно в свою кровать. — Она уже выбиралась из постели. — Здесь очень жарко, и вы все время ворочаетесь.

Алекс тоже поднялся.

— Я провожу тебя.

Кэт открыла дверь.

— Но это же совсем близко, — сказала она снисходительно.

Алекс отступил.

— Ну что ж, спокойной ночи, Кэт.

— Спокойной ночи, папочка.

Она закрыла дверь, и Алекс лег на свое место. Когда глаза привыкли к темноте, он смог различать очертания Мэгги рядом с собой. Они оказались одни. В постели.

Замечательно.

Он, конечно, не раз об этом мечтал. С того самого дня в винном погребе. Его тело жаждало ее все больше. И Мэгги, скорее всего, знает это. Ее, очевидно, это беспокоит. Надо дать ей возможность уйти.

Алекс приподнялся на локте.

— Мэгги! — прошептал он.

— Ммм?

Он говорил очень тихо.

— Кэт ушла в свою комнату. Ты хочешь остаться здесь?

Мэгги что-то пробормотала во сне и повернулась лицом к стене.

Конечно, он мог бы приложить и больше усилий. В конце концов, ясно, что она спит и не слышит его. Но, если можно так сказать, он пытался.

Очень осторожно он обнял ее одной рукой. К его удивлению, Мэгги уютно свернулась в его объятиях. Что же ему теперь делать? Если он пошевельнется, то, возможно, разбудит ее.

Это было бы нехорошо. Она, совершенно очевидно, нуждается в сне. Поэтому сейчас надо дать ей выспаться.


Утром Мэгги долго не могла понять, где находится. А когда сообразила, проснулась за какие-то доли секунды.

Как, черт побери, она здесь оказалась?

Мэгги огляделась, посмотрела на Алекса — да так и застыла. Помнится, здесь лежала Кэт. Но Кэт не было. И только Алекс, почти голый, был рядом с ней.

Ее обдало жаром, когда она это осознала. После того как прошли, казалось, часы, Мэгги сумела произнести:

— Где же Кэт? — и старательно завернулась в покрывало.

Алекс встал с кровати и набросил на себя что-то легкое.

— Она ушла час назад. Экономка сказала, что соседи Бондз были здесь.

— Экономка была здесь тоже?

Он засмеялся:

— Посмотри на это с других позиций — нам такое многолюдье только на руку. — Пока Алекс передвигался по спальне, Мэгги смотрела на его крепкие широкие плечи, узкие бедра…

Она хотела его. Боже, как она хотела его! И вдруг осознала, как бы пробуждаясь от долгого сна, что хочет его уже долгие месяцы.

Она встала с кровати, придерживая покрывало.

— Боже, кто еще здесь побывал?

Алекс смотрел на Мэгги с улыбкой, очевидно не сознавая, какая лавина чувств обрушилась на нее.

— Никто. Да не беспокойся: ты не несла никакой чуши и вообще не разговариваешь во сне.

Слава Богу…

Она шагнула к нему.

— Если Кэт ушла уже час назад, сколько же времени ты бодрствуешь и почему не разбудил меня, чтобы я вернулась в свою комнату?

Он провел пальцами по ее щеке:

— Мне не хотелось будить тебя.

Мэгги прикрыла глаза, как только он прикоснулся к ней. Несмотря на мысленный протест, она вновь ждала его прикосновений. Воображала множество разных способов, как это могло бы произойти, но то, что случилось, превзошло все ее фантазии.

Алекс пробежал кончиками пальцев по ее щеке вниз, к шее. Она затаила дыхание.

— Ты так прекрасна, Мэгги…

Она пыталась улыбнуться.

— Я знаю, что это неправда.

— Я хочу тебя.

— Мы не можем.

— Мы можем.

— Мы не должны.

Он прочертил линию от шеи к ложбинке между грудей.

— Мы должны.

— Я не хочу.

Он провел рукой по ее животу, потом медленно вниз.

— Я не могу заставлять тебя делать что-то, чего тебе не хочется. — Он задержал руку там, где ее бедра были тесно сжаты. Мэгги подвинула ногу, позволяя ему проникнуть внутрь. — Умница. — Его пальцы нашли чувствительное местечко.

— Нечестно пользоваться моей слабостью, — прошептала Мэгги нерешительно. Она смотрела на него из-под век, отяжелевших от желания.

— Честность есть честность. Ты тоже можешь делать со мной, что хочешь.

Он наклонился над ней, его пальцы творили волшебство.

— У нас же есть соглашение, — слабо запротестовала она.

Его голос стал низким и хриплым:

— Я думаю, мы сможем начать переговоры.

Мэгги слышала и чувствовала, как он придвигается к ней. Она открыла глаза, и он заключил ее в свои объятья. Она не сопротивлялась. Не могла сопротивляться. Слишком уж много раз сопротивлялась ему, так что теперь ее тело просто не принимало никаких отказов.

Ее губы утонули в его губах.

На этот раз она не колебалась. Руки сами потянулись к нему, пробежались по твердой поверхности спины… Дыхание Алекса участилось, когда ее пальцы коснулись его бедер, а живот, прижатый к ней, стал твердым как камень.

Алекс слегка отодвинулся, и их губы разъединились.

— Мы одни в доме, — сказал он.

— Я знаю.

Он стащил с ее плеч покрывало.

— Если хочешь остановиться, лучше скажи сейчас.

Она промолчала.

Не сводя с нее взгляда, он стаскивал свою одежду и бросал на пол.

Ее руки обвили его еще до того, как ткань коснулась ковра, и Мэгги даже сама была удивлена силе своего желания. Алекс… Мужчина, которого она хотела целую вечность!

Поцелуи стали нетерпеливей. Мэгги казалось, что она может проглотить его всего, без остатка.

Алекс нежно опустил ее на кровать. Мягкий матрас прогнулся под их тяжестью и обнял прохладной простынею. Запах туалетного мыла мешался с мужским запахом Алекса, заставляя Мэгги трепетать от возбуждения.

Грудь прижималась к груди, его сердце билось в завораживающем ритме, в то время как пальцы осторожно проникли под ее ночную рубашку. Обхватив ладонями бедра Мэгги, он мягко подтянул ее к себе. Девушка задохнулась от жаркой волны желания, затем застонала в предвкушении блаженства, когда он положил руку на пушистый треугольник между ее ног.

Он прекрасно знал, что ей нужно, словно какой-то инстинкт вел его и подсказывал путь. Мужские пальцы, гибкие и умелые, нежно двигались по ее коже, находя чувствительные точки, прикосновение к которым пронизывало все ее тело искрами наслаждения. Пальцы двигались сначала медленно, затем все быстрее.

Чувства, которые Мэгги так долго сдерживала, словно прорвались сквозь плотину, и теперь она предавалась им с самозабвением. Это было так похоже на то, что он любит ее, и почему бы не представить, что так и есть на самом деле? У нее было впереди три года, чтобы заставить его полюбить себя.

Мэгги запрокинула голову и стиснула зубы, чтобы не застонать от наслаждения, когда он принялся ласкать языком ее шею и плечи. Волна за волной жгучее желание пронизывало ее, пока чувственный трепет не присоединился к биению сердца и не взорвался фонтаном блаженства.

Алекс лег на нее и нежно поцеловал. Она обвила его талию руками, ощущая каждое движение его мускулов.

— Ты так красива, — прошептал он, прижал свои губы к ее рту и пробежал языком по нежному небу. Мэгги снова почувствовала такое настойчивое желание, что это удивило ее саму.

Он целовал ее шею, плечи и, проделав дорожку поцелуев вниз, обвел языком каждую грудь и попробовал напрягшиеся соски. Чувство, которого она никогда не испытывала, захватило ее, и она вдруг поняла, что выгибается под ним, словно кошка.

Алекс вытянулся во всю длину на ней, уткнувшись лицом в ее шею. Мэгги почувствовала жар его восставшей плоти, и новая волна сотрясла ее. Она пробежалась руками по его спине вниз и подтолкнула его к себе. Он вошел в нее одним быстрым толчком, и хриплый стон вырвался из его горла.

Их движения сливались в одно так естественно, как будто они были вместе всегда. Это напоминало совершенный танец, который оба исполняли инстинктивно. К ее удивлению, его страстное желание, казалось, росло с каждым разом, когда он пронзал ее снова и снова, пока весь мир не взорвался ослепительно белой вспышкой.

Долгое время потом они лежали неподвижно, пока их дыхание не успокоилось, а безумный пульс не утих до обычного ритма. Они лежали лицом друг к другу, и Алекс гладил ее ладонью. Движение было такое любовное, родное, что Мэгги наполнилась спокойным удовлетворением.

Когда зазвонил телефон, Алекс застонал и пробормотал:

— Пошли прочь.

— Лучше бы тебе взять трубку, Алекс. Это, возможно, касается Кэт.

Неохотно он перекатился на другую сторону и взял трубку. Это был его старинный друг юрист Стэн Вилкинс.

— Алекс, есть проблема. Я заинтересовался ею еще вчера и считаю, что должен прямо сказать об этом… Это о священнике, который провел венчание.

Алекс крепче сжал трубку.

— Ну и что там с ним?

— Что-то показалось мне в нем знакомым. Я порылся в памяти и наконец сегодня утром вспомнил. Я пришел в офис проверить свои подозрения, прежде чем позвонить тебе.

— Ну и что? — торопил Алекс.

— Это имеет отношение к его лицензии. Ее срок истек полтора года назад. Его уже обвиняли в деле вроде вашего, но он, видимо, не обратил внимания.

— Что ты сказал?

— Я говорю, — Стэн понизил голос, — Алекс, что ваш брак недействителен.

Загрузка...