Капризы судьбы

Глава 18

Эйлин умылась и опять посмотрела в зеркало. Красные заплаканные глаза, опухшее лицо. Она рыдала несколько часов подряд и только потом начала размышлять.

Ей вспомнилась последняя ночь в Глен-Мозине. Тогда Нейл ее любил и не побоялся бы рассказать о своей любви всему миру. Что же изменилось с тех пор? Неужели Филан прав, и Нейл – жестокий человек, особенно в отношениях с женщинами?

Однако Эйлин могла объяснить случившееся только одним: в Килганнон приехал не Нейл, а Джеймс.

Может быть, они настолько похожи, что даже она их перепутала? Дункан говорил, что их довольно просто различить, но Дункан знал близнецов как свои пять пальцев. Интересно, почему Джеймс выдает себя за Нейла? И где же тогда сам Нейл? До сих пор улаживает вопрос с Фионой и Сифортом?

Ну ничего, завтра утром она выяснит, кто приехавший мужчина – Нейл или Джеймс. Эйлин представила себе удивленный смех Джеймса и его объяснения. А вдруг он все-таки Нейл? Нейл, который привык без сожаления расставаться с надоевшими ему женщинами и которого поверг в шок ее приезд в Килганнон. Может, он сейчас смеется над ней… вместе со своей темноволосой подругой.

Что ж, ей придется пережить этот удар. Со временем ее мечты померкнут, а любовь ослабеет. Она вернется в Глен-Мозин и попросит Филана, чтобы он отправил ее в Лондон. Если Вильгельм и Мария опять попытаются выдать ее замуж, она все расскажет Анне. Анна не даст ее в обиду.

А что еще ей оставалось делать? Она не могла вернуться в Ронли-Холл и не хотела жить в замке Мозин.

Через несколько часов все сомнения Эйлин должны разрешиться.

Утром, за завтраком, Джеймс опять увидел вчерашнюю женщину. Она сидела рядом с Макреями. Он ушел раньше, чем она успела его заметить. Интересно, кто она такая? Женщина явно полагала, что Нейл будет рад встрече с ней. Джеймс спросил про нее у Килганнона, но тот сказал лишь, что она из клана Макреев.

Значит, Нейл вскружил голову девушке по фамилии Макрей, когда его сердце принадлежало Эйлин Ронли. А может, он познакомился с ней до встречи с Эйлин? Как бы то ни было, Джеймс не хотел вмешиваться в сердечные дела брата. Еще не хватало, чтобы за ним бегала влюбленная барышня! Ведь он приехал сюда вместе с Эллен.

Собрание подходило к концу. Каждый его член не меньше десяти раз высказал свое мнение по всем обсуждаемым вопросам. Сегодня вечером вожди кланов должны в последний раз собраться вместе за обеденным столом, а завтра им предстояло разъехаться по домам. Наконец-то Джеймс сможет лечь в свою собственную постель вместе с женой! Ему больше не придется прикидываться Нейлом и спать одному, в то время как Эллен ночует в общей спальне. В Килганноне он все время одергивал себя, когда ему хотелось дотронуться до ее руки или поцеловать ее на виду у всех.

Эйлин завтракала вместе с Макреями и Битаном. Когда холл опустел, она поняла, что вожди ушли на собрание. Ей не терпелось поговорить с Нейлом, но они могли встретиться только за обедом.

На большом лугу рядом с замком Килганнон устроил игры, чтобы развлечь членов кланов и женщин. Эйлин немного понаблюдала за соревнованиями и вернулась в замок. Время шло, и ее уверенность убывала. Может быть, простое упрямство мешало ей увидеть то, что лежало на поверхности?

Битан нашел ее и спросил, вернется ли она вместе с ним в Глен-Мозин. Эйлин не смогла сдержать слезы. Он похлопал ее по плечу и сказал, что они уезжают не завтра утром, как все, а сегодня вечером. Она может опять поехать с ними. Эйлин пробормотала слова благодарности, потом ушла в холл и принялась ждать.

Из коридора долетели смех и мужские голоса. Она собрала все свое мужество, встала и поспешила к арочному проему как раз в тот момент, когда в холл вошел Нейл, сопровождаемый другими вождями кланов. Увидев Эйлин, он наградил ее настороженным взглядом и двинулся дальше, явно не собираясь с ней разговаривать.

– Нейл, – позвала она, не обращая внимания на остальных мужчин, – удели мне минутку.

Он покачал головой и шагнул вперед.

– Я настаиваю! – крикнула Эйлин, наконец разозлившись.

Он остановился:

– Вот как?

Мужчины засмеялись и пошли дальше, оставив их одних.

– Кто ты – Нейл или Джеймс Маккарри? – спросила она.

– Я Нейл, мисс.

– Правда?

– Да.

– Тогда почему ты ведешь себя так, как будто мы незнакомы?

– Разве я так себя веду?

– Хватит увиливать! Зачем ты говорил мне про судьбу?

– Про судьбу?

– Да, про судьбу! Про то, что все предначертано! Значит, ты произносил пустые слова? Как ты мог так со мной поступить?

Он скривился, точно от боли:

– Милая, я не знаю, что ты себе вообразила, но отныне между нами ничего нет и быть не может. Поняла?

Она уставилась на него, не в силах вымолвить ни слова. Он размашистым шагом пересек холл и вышел за дверь. Эйлин немного постояла на месте, потом устремилась за ним. Во внутреннем дворе его не было. Она исправилась к воротам. Нет, он так просто от нее не отделается! Она заставит его объясниться. Проходя мимо конюшни, она услышала тихий голос, долетевший из окна.

– Иди сюда, – позвал Нейл и засмеялся.

Эйлин остановилась. Он находит свое поведение смешным?

– Не бойся, милая. Или ко мне.

Она резко обернулась и увидела дверь. Конюшня представляла собой длинное помещение, в чистых стойлах которого стояли шотландские пони. Зайдя внутрь, Эйлин растерянно огляделась. Где же Нейл?

Она вновь услышала его приглушенный голос, но не разобрала слов. Он был не один: ему отвечала женщина.

Эйлин медленно полиса мимо стойл, стуча по каменному полу. Со двора долетали обрывки разговоров, в воздухе пахло овсом, сеном и лошадьми. В высокое открытое окошко – то самое, через которое она услышала Нейла, – пробивался луч солнечного света. Она остановилась и заглянула в последнее стойло.

То, что она там увидела, повергло ее в шок. Высокий мужчина в синем шелковом сюртуке с разрезами, из которых виднелась белая подкладка, стоял спиной к Эйлин и страстно обнимал темноволосую женщину. Одна рука женщины обвилась вокруг его талии и заскользила дальше по его длинной мускулистой ноге, задирая кверху клетчатую шотландскую юбку. Черные волосы мужчины, зачесанные назад и перехваченные кожаным ремешком, теребила другая рука темноволосой женщины.

Эйлин приложила руку к губам и выбежала из конюшни.

Потрясенная и разгневанная, Эйлин не сразу дала волю слезам. Час или два она брела по берегу морского залива и в конце концов дошла до дороги, исчезавшей в густом лесу. Вступив под сень высоких сосен, Эйлин в изнеможении опустилась на землю и горько зарыдала. Когда слезы кончились, она повернулась на спину и уставилась на зеленые кроны деревьев.

Все, что было у них с Нейлом, ушло безвозвратно. Он никогда не приедет за ней в Глен-Мозин. Ей придется жить без него.

«Вы обратились не по адресу», – сказал он. Какие верные слова!

Эйлин вернулась в замок, прошла по холлу, моля Бога, чтобы Нейл ее не увидел, и наконец добралась до своей комнаты. «Я больше не буду плакать, – говорила она себе, укладывая вещи. – Я не первая и не последняя женщина, потерявшая любовь. В следующий раз я не буду с такой легкостью отдавать свое сердце мужчине».

Впрочем, следующего раза не будет. Сколько же можно обжигаться? Ее дед Карл прославился неразборчивостью в любовных связях, ее отец тоже любил погулять на стороне. Филан оказался лжецом. И вот теперь Нейл окончательно растоптал ее веру в честных, порядочных мужчин.

Она ждала Макреев в доке. Битан подошел к ней и молча взял ее сумки. Рука Эйлин машинально потянулась к поясу – туда, где висел маленький кожаный мешочек с письмом ее бабушки.

В ней течет королевская кровь. Она найдет в себе силы жить дальше. Она приедет в Глен-Мозин и встретится со своим дедом, а потом отправится в Лондон, к Вильгельму и Марии. Как бы ни страшен их гнев, она выдержит все. Эйлин опять дотронулась до письма. У нее на руках остался еще один козырь. Пришло время проверить, насколько он силен.

Она говорила про судьбу. Как странно! Джеймс опустил глаза и посмотрел на свое кольцо с изображением герба Маккарри – дуба на фоне моря. У нее был английский акцент. Интересно, откуда у девушки из клана Макреев английский акцент? А еще золотистые волосы и высокий рост…

Черт возьми, какой же он дурак! Что, если Эйлин Ронли каким-то образом вырвалась из Глен-Мозина и, несмотря на вражду Филана с Макреями, приехала сюда вместе с ними? Джеймс встал из-за стола, не обращая внимания на удивленные взгляды вождей кланов.

Он найдет ее и поговорит с ней. Если она Эйлин Ронли, он привезет ее в Торридон. А если нет, он выяснит, какие отношения связывают ее с Нейлом.

– Как уехали? – крикнул Джеймс. – Я видел Макрея сегодня утром.

Килганнон развел руками:

– Я говорю то, что знаю. Макреи уехали несколько часов назад. Я сам видел, как они покидали замок.

– Она уехала с ними?

– Наверное. Во всяком случае, мы не можем ее найти.

– Вы ее видели?

– Я не заметил ее, Джеймс. Просто не обратил внимания.

– Да. – Джеймс едва сдерживал гнев. – Вы ни в чем не виноваты. Здесь моя ошибка. Если бы вчера вечером я был хоть чуточку умнее, я бы спросил ее, что она имеет в виду. – Он прошелся по библиотеке Килганнона. – Кажется, я упустил Эйлин Ронли.

– Так она – девушка Нейла?

– Похоже, что да. И теперь она думает, что он к ней охладел.

– Попытайся их догнать.

Джеймс провел рукой по волосам. Эллен назовет его последним болваном, а Нейл… он и представить не мог, что ему скажет Нейл.

– Вряд ли она захочет со мной разговаривать, – вздохнул Джеймс.

Килганнон усмехнулся:

– Полагаю, после случая с Эйлин вы с Нейлом больше не будете меняться ролями.

– Это точно.

Получив очередное сообщение Джеймса, Нейл нахмурился. Его брат испытывал сожаление, угрызения совести и острое чувство вины. Откуда вдруг такие эмоции? Что случилось в Килганноне? Может быть, Джейми убил еще одного Маклауда? Нет, вряд ли…

Нейл чувствовал, что здесь замешана Эйлин. Проклятие! Он вцепился руками в поручни. Надо ехать в Килганнон. Возможно, Джейми еще там. Если ветер не ослабеет, они уже завтра будут на месте.

Подплывая к Торридону, Нейл увидел на пристани Джеймса. В его позе читалось сожаление. У Нейла не проходила злость на брата, и он сомневался, что сможет спокойно с ним разговаривать.

Он громко выругался. Дункан и остальные обратили на него свои удивленные взгляды, но Нейл не потрудился объясниться. Пусть думают что хотят!

Он поговорил с Килганноном и узнал о случившемся: Джейми встретился с Эйлин и дал ей понять, что между ней и Нейлом все кончено.

Нейл вышел из лодки и постоял на месте, пытаясь обуздать свой гнев. Он говорил себе, что Джейми не нарочно вмешался в его личную жизнь, но легче ему не становилось.

– Поговорим позже, – бросил Нейл, подойдя к брату. – А сейчас едем в Глен-Мозин.

Джейми кивнул.

Эйлин застала Филана в холле Глен-Мозина. Должно быть, ему сообщили о ее приезде. Он сидел, как король на троне, и смотрел на нее холодными непроницаемыми глазами.

– Я вернулась, дедушка. – Она подошла к нему ближе. Его лицо налилось краской и стало почти багровым.

– Ты мне солгала.

– Да.

– Ты мне солгала! – повторил он, повысив голос. – Ты сбежала к своему любовнику, а теперь вернулась, поджав хвост, чтобы просить у меня прощения.

– Нет. Я вернулась, чтобы сказать: я еду в Лондон.

Он побарабанил пальцами по подлокотнику кресла.

– Ты маленькая потаскушка.

– Нет!

– Шлюха!

– Нет.

Филан хищно осклабился:

– Он прогнал тебя, да? Попользовался тобой и прогнал, потому что ты ему надоела! – Он тяжело встал с кресла. Глаза его злобно блестели. – Ты хоть понимаешь, что ты делаешь? – Он схватил ее за плечи и потряс. – Глупая женщина! Я устал от тебя! Я не просил тебя сюда приезжать, но ты приехала, умоляя тебя приютить. «Защити меня, дедушка!» Я сделал, как ты просила, – предоставил тебе свой дом. И чем же ты мне отплатила? Ложью!

– Ты тоже солгал мне, – заявила Эйлин. – Ты говорил, что написал Вильгельму и Марии от моего имени и уладил все вопросы, а на самом деле Вильгельм в своем письме требовал, чтобы ты отправил меня назад, в Лондон.

– Кто ты такая, чтобы меня упрекать?

– Я внучка короля Карла, Филан.

Он ударил ее по лицу. Из рассеченной губы потекла кровь.

Эйлин попятилась.

– Что тебе пообещал Вильгельм, Филан? Деньги? Титул?

Он швырнул ее на пол и подбоченился. Грудь его тяжело вздымалась.

– Я не знаю, зачем ты ему нужна, но он хочет, чтобы ты вернулась, и я сам отвезу тебя в Лондон.

Когда они добрались до Англии, лицо Эйлин почти зажило. На нем еще были видны синяки, но опухоль сошла. Филан не разговаривал с ней в дороге. Он взял с собой десять вооруженных мужчин, запретив им общаться с Эйлин.

Долгими дневными часами они ехали верхом, а ночами спали в дешевых гостиницах, в заполненных клопами постелях. Филан не хотел останавливаться в приличных отелях, предпочитая такие места, где постояльцы не задают лишних вопросов.

Эйлин старалась не думать о Нейле. Она пролила достаточно слез, когда возвращалась в Глен-Мозин. Теперь ей стоило подумать о том, что ее ждет в Лондоне. Разумеется, она не рассчитывала на теплую встречу. В лучшем случае Вильгельм и Мария заставят ее выйти замуж за Хенрика. А в худшем? Возможно, она разделит участь своих родителей и найдет свою смерть на дне Темзы. И что обидно: Филан – ее родной дед – знал, какими последствиями грозит ей возвращение в Лондон.

Сначала Эйлин постоянно искала возможность убежать, но шли дни, и она впала в некое оцепенение. В ее душе поселились апатия и отрешенность. Наверное, именно так чувствуют себя заключенные, приговоренные к смерти. Ее по-прежнему пронизывало чувство одиночества, но разница заключалась в том, что теперь она действительно осталась одна.

Эйлин взглянула на Филана, ехавшего впереди. Интересно, что заставило его покинуть свою берлогу и лично отправиться с ней в Лондон? Могла ли она предложить ему большее? Она сунула руку в карман и нащупала свое жемчужное ожерелье. Нет, ему мало ожерелья. Филану нужно что-то такое, что обеспечит его богатством не только сейчас, но и в будущем. Например, земля.

– Дедушка! – Она пришпорила свою лошадь и поравнялась с Филаном. – Дедушка!

Он холодно взглянул на нее.

– Я хочу тебе кое-что предложить.

Он отвел глаза. Эйлин терпеливо ждала ответа. Она достаточно изучила своего деда и знала, что жадность и любопытство в конце концов одержат над ним верх. Сохраняя спокойное выражение лица, она принялась разглядывать холмы, по которым они проезжали.

Скоро они доберутся до Йорка. Если сменить курс и отправиться на восток, то можно попасть в Уитби – туда, где находятся земли ее отца. Те самые земли, которые Вильгельм и Мария отказались ей вернуть. Однако Филан ничего не знал о землях.

– Что именно ты хочешь мне предложить?

Она встретила его взгляд и ответила таким же ледяным тоном:

– Мой отец оставил мне земли вокруг Уитби, в Йоркшире, на побережье. Там есть чудесная гавань.

– Да?

– Три последних года в Шотландии выдались неурожайными. А в этом году во всем Глен-Мозине дожди смыли посевы.

– Знаю. И при чем здесь Уитби?

– Если человек владеет землями на побережье Англии, он получает доход независимо от погоды и прочих условий. Например, доход от рыболовства. Такому человеку незачем беспокоиться о происходящем в Шотландии. Шотландцам запрещено торговать с англичанами, но тот, у кого есть английские земли, может продавать выращенную на них продукцию.

Она видела, что Филан задумался.

– И что ты предлагаешь?

– Если ты меня отпустишь, я отдам тебе мои земли.

Он отвернулся, потом опять посмотрел на нее:

– Как я узнаю, что ты владеешь ими?

– Я дам тебе все необходимые бумаги, подписав их в присутствии поверенного моего отца.

– Где твои бумаги?

– В Ронли-Холле.

Филан опять задумался, уже надолго.

– Едем в Ронли-Холл, – наконец произнес он. Она кивнула и отвела глаза, чтобы скрыть от него свою радость.

Нейл уставился на Битана Маккензи.

– Ее здесь нет? Где же она?

– Филан сам повез ее в Лондон. Он получил письмо от короля Вильгельма с требованием доставить Эйлин ко двору.

Дункан, стоявший рядом с Нейлом, выругался и оглянулся на людей, сопровождавших их. Они приехали сюда с экипажами двух кораблей и взяли еще пятьдесят человек, готовых в случае необходимости штурмовать замок Мозин. Впрочем, Нейл и Дункан надеялись, что вооруженного противостояния не будет, что они сумеют мирно договориться с Филаном. Джейми остался присматривать за Торридоном.

Нейл рассчитывал приехать в Глен-Мозин и поговорить с Эйлин – объяснить ей ситуацию и показать купленное им кольцо. Он думал, что после разговора с ней все опять встанет на свои места.

Ему и в голову не приходило, что Филан – паук, который редко покидал свою паутину, – повезет Эйлин к Вильгельму. Может, Филан не знал, что его дочь убита и что его внучке скорее всего грозит та же участь? Интересно, какие блага ему посулили за то, что он доставит Эйлин в Лондон?

Нейл быстро запрыгнул в седло.

Когда они подъехали к Ронли-Холлу, Эйлин невольно воспрянула духом. Здесь оставались люди, которые могли ей помочь. Если все пойдет хорошо, она спрячется от Филана и дождется его отъезда.

Но ее волновал еще один вопрос, о котором ей следовало подумать несколько месяцев назад. Если брачное свидетельство, доказывающее, что Карл является законным супругом ее бабушки, когда-либо существовало, об этом должен был знать преподобный отец Джессоп.

Милфорд встретил их настороженно, Джек же просиял от радости, увидев Эйлин. Она объяснила, кто такой Филан, но не стала говорить о цели их приезда. Она решила не просить помощи у Милфорда, который неплохо нажился на смерти ее родителей и, возможно, даже причастен к ней.

Милфорд провел их в холл, познакомил со своей женой и ушел. Его супруга вежливо поздоровалась с Филаном и посмотрела сквозь Эйлин. Эйлин постаралась обуздать свой гнев и сохранить ясность мысли. Задумывая побег, она понимала, что ей придется рассчитывать только на свои силы и, возможно, на помощь Джека. Она имела одно преимущество – туннель, соединявший сарай с тайным убежищем. Ей надо как-то проникнуть в кабинет Милфорда.

Но сначала она должна поговорить со священником. Она сказала Филану и Милфорду, что хочет сходить на могилу родителей. Мужчины не возражали, но Филан приставил к ней двух охранников, велев им следить за каждым ее шагом. Услышав его распоряжения, Милфорд посмотрел на Филана, подозрительно сощурив глаза. Очень скоро Филан узнает, что Милфорд – отнюдь не союзник Эйлин, и опишет ему ситуацию, намеренно исказив факты.

Придется поторопиться, подумала Эйлин. Единственная реальная опасность исходила от охранников, которые шли следом за ней.

Маленькая нормандская часовня, построенная в Ронли-Холле много веков назад, стояла рядом с каменной церковью, а за ней располагалось небольшое кладбище. Здесь были похоронены все поколения рода Ронли из Уорикшира, жившие на протяжении трехсот лет. Эйлин была последней.

Немного постояв над могилами родителей, она сказала охранникам о своем желании посетить священника. Мужчины кивнули. На их кислых лицах читалась скука.

Преподобный отец Джессоп сидел в своем маленьком кабинете, склонившись над письменным столом, и читал вслух текст, написанный на одном из листов, разбросанных по столешнице. Он не слышал, как она вошла, и Эйлин какое-то время стояла, молча глядя на старого священника. Он всегда был добр к ней, и она не хотела его пугать.

– Преподобный отец, – наконец обратилась она, прочистив горло.

Он обернулся к ней и улыбнулся:

– Ах, деточка, ты вернулась домой! Замечательно! А я и не слышал, что ты приехала.

– Я приехала всего на один день, преподобный отец.

– На один день? Как же так? Подожди минутку, я уберу бумаги. Видишь ли, я написал проповедь, но она показалась мне слишком знакомой, вот я и хотел проверить, может, я уже написал раньше такую же. Но не важно. Все равно никто не слушает то, что я говорю.

Священник сложил листы и вновь обернулся к своей гостье, озадаченно посмотрев на нее.

– Зачем ты приехала, Эйлин? – тихо спросил он. – Или в Лондоне небезопасно? Мы слышали, что там беспорядки, что многие критикуют короля Вильгельма.

– Да, вы правы. Но я… преподобный отец, у меня неприятности. Я бежала из Лондона в Шотландию, а теперь мой дед везет меня обратно в Лондон. Я не знаю, что меня там ждет. Ко мне приставили двух охранников. Они смотрят, чтобы я не сбежала. У меня есть всего несколько минут. Я… я должна знать правду.

Джессоп несколько секунд молча смотрел на Эйлин, потом кивнул. Старый священник не стал делать вид, что не понимает, о чем идет речь.

– Хорошо, – согласился он. – Я пошлю за Джеком. Мы вместе расскажем тебе то, что ты хочешь знать.

Джек пришел сразу. Он сообщил, что охранники сидят во дворе под деревом, один из них спит. И все же следовало поторопиться.

– Был чудесный июньский день, – начал Джек. – На вашей бабушке было желтое платье. Ваш дедушка сказал ей, что она прекраснее всех цветов мира.

Рассказывая, Джек попытался поднять квадратный камень, который лежал на полу перед алтарем, и застонал от натуги. Преподобный отец Джессоп нагнулся, чтобы ему помочь.

– Мы все были очень молоды, – добавил священник. – Тогда камень казался нам легким.

Мужчины молча сдвинули булыжник и с громким стуком водрузили его на соседний камень. Эйлин наблюдала за их действиями. Сколько же раз она стояла на этом самом месте, не подозревая о том, что под полом что-то спрятано!

Джек извлек из тайника старый кожаный мешочек, как две капли воды похожий на тот, в котором лежало письмо ее бабушки, и протянул его Джессопу.

– Мы с Эмми стали свидетелями, – продолжал он. – На свадьбе присутствовало всего пять человек.

– Если бы отец вашей бабушки знал о ее намерении выйти замуж за Карла, он бы запретил их брак, – вставил священник. – В те дни Карл был совершенно неуправляем. Мне казалось, что я поступаю правильно, помогая им обвенчаться.

– Никто из нас не знал, что она уже беременна, – рассказывал Джек. – Во всяком случае, мы с Эмми не знали. Эмми плакала от радости, глядя на их сияющие лица. Несмотря на свой юный возраст, они любили друг друга, так же как и мы.

Преподобный отец осторожно вынул из мешочка сложенный листок бумаги и протянул его Эйлин. Она взяла его дрожащими пальцами.

– Я хотел, чтобы они жили счастливо, – заметил Джек, – но им не повезло: в отличие от нас с Эмми они слишком быстро разлучились.

Священник кивнул:

– Они провели вместе всего неделю, а потом твой дедушка уехал, и твоя бабушка больше никогда его не видела. Она родила твоего отца и умерла от лихорадки через три дня после родов.

– Она умерла от тоски, – вздохнул Джек. – Лихорадка только усугубила дело.

– Когда родился твой отец, Карл находился в Джерси, – заявил преподобный отец. – Но, уезжая, он распорядился, чтобы его первенца назвали Адамом. – Он помолчал, потом заглянул ей в глаза. – Разверни бумагу, деточка.

Она развернула шуршащий листок и увидела поблекший от времени текст, написанный тонким неразборчивым почерком. Свидетельство о браке, датированное 5 июня 1646 года. В документе значилось, что Карл Стюарт, принц Уэльский, сын короля Англии, Шотландии и Ирландии Карла I, вступил в брак с мисс Джейн Ронли в часовне Ронли-Холла.

Эйлин узнала затейливую роспись Карла. Ниже подписалась ее бабушка, еще ниже – священник. И наконец, в самом низу стояли два крестика, которые означали, что Джек и Эмми Ханфорд из Ронли-Холла стали свидетелями церемонии.

Ее отец родился через шесть месяцев после свадьбы. Он был законным сыном Карла.

Джессоп сказал, что в тот день написали три одинаковых свидетельства. Одно забрал Карл, второе хранилось у Джейн, а третье спрятали под полом после смерти Джейн. Ни Джек, ни священник не знали, что стало с двумя другими документами. Эйлин бережно сложила бумагу и обратила на нее свой задумчивый взгляд.

Ее отец говорил и ей, и всему миру, что он законный сын короля, но Карл отрицал его слова. Да, он признавал свое отцовство, но не желал соглашаться с тем, что Адам родился в браке. Эйлин ощутила прилив ярости, быстро сменившийся грустью. Она представила себе, как изменилась бы жизнь ее отца, не будь Карл таким упрямым. А как изменилась бы ее собственная жизнь! Эйлин опустилась на дубовую скамью. Сердце ее бешено колотилось. Подумать только: ее отец – первый сын короля!

Значит, она – истинная королева Британии.

Господи, спаси и помилуй! Теперь она точно знала, что ее отец говорил правду. Вполне возможно, что свидетельство ее бабушки сохранилось и находится в Ронли-Холле.

А свидетельство ее деда могло остаться в Лондоне. Теперь понятно, почему ее держали в Ронли-Холле, а потом пытались выдать замуж за Хенрика. Эйлин смахнула слезы. Нет, она не будет плакать. У нее наконец-то появилась возможность оправдать своего отца!

– Сохрани документ, деточка, – ласково проговорил преподобный отец.

Эйлин кивнула и вложила листок в кожаный мешочек, который он ей протянул. Мужчины потратили несколько минут на то, чтобы поставить камень на прежнее место. Джессоп встал на булыжник и потоптал его ногами, потом посмотрел через плечо Эйлин и резко побледнел. Она обернулась, ожидая увидеть Милфорда, но увидела лишь медленно закрывающуюся дверь.

– Беги, Эйлин, – крикнул преподобный отец. – Они пошли за Милфордом.

– Отправляйтесь в Уорик, мисс, – посоветовал Джек. – Мы вас найдем.

Эйлин прижала мешочек к груди, отвернулась и сунула его в лиф.

– Спасибо вам обоим, – проговорила она, подходя к двери.

– Ступай с Богом, – напутствовал ее священник.

Эйлин вышла на солнце. Охранников нигде не было.

Она двинулась к деревьям, надеясь укрыться в их тени, но в следующую секунду кто-то схватил ее за руки. Обернувшись, она оказалась лицом к лицу с людьми Филана.