Кассандра. Во власти предателя

Глава 9

— Доброго дня, — обратился отец к двум мужчинам, стоящим у ворот и беседующим о чем-то.

— Добрый, — поздоровались они в ответ. — Вам чем-то помочь?

— Мы бы хотели поговорить с хранителем Лони. Он ведь здесь? — с надеждой спросила мама.

— Верно, здесь, — ответил один из мужчин. — А вы что, новенькие?

— Ну-у, — неуверенно протянула мама.

— Да, да, новенькие, — быстро ответил за ее отец.

— Хорошо, мы сейчас сообщим о вас, — одобрительно отозвался мужчина. — Ожидайте пока что здесь, пожалуйста.

— Спасибо, — кивнул папа. — Мы будем ждать.

Когда местные мужчины удалились, мама с возмущением обратилась к отцу:

— Зачем ты сказал, что мы новенькие?!

— А что нужно было сказать? — усмехнулся папа. — Что мы изменники, из-за которых они лишились человеческой жизни на многие годы? Боюсь, мы бы тогда вообще не дошли до Лони.

— Не ёрничай, — упрекнула его мама. — Можно же было просто ответить, что хотим поговорить с ним по личному вопросу.

— А если бы он ответил, что для бесед у него нет времени, тогда что? Они сами предположили, что мы хотим вступить в их ряды, значит Лони явно уделяет внимание таким желающим. Для нас главное встретиться с ним. Поэтому какая разница, что я им там ответил?

— Главное, чтобы он адекватно воспринял все, — вздохнула мама. — И если для нас все закончится плачевно, то, надеюсь, он хотя бы поможет Кассандре, она ведь ни в чем не виновата.

— Дорогая, не говори так, все будет хорошо, — успокаивал маму отец. — Да и вообще. Мы ведь не знали…

— Незнание не освобождает от ответственности, — передернула его мама, уже всхлипывая. — Тем более, мы все знали, просто верить в это не хотели.

— Шая, — вздохнул отец, заключая маму в свои объятия. — Мы ведь и раньше говорили об этом. Как можно было верить в этот запрет, если мы с тобой истинная пара?

— Может, это было испытание на прочность, которое мы не прошли, — с горечью ответила мама.

— Если это и было испытание, то его мог придумать только сам дьявол, — сказал папа, приподняв мамино лицо за подбородок. — Разве есть такая сила, из-за которой мы могли отказаться друг от друга? Даже сейчас, спустя столько времени, твой аромат сводит меня с ума. Тридцать лет прошло с нашей первой встречи, а я все никак не могу надышаться тобой, не могу наглядеться. Ты — моя жизнь, мой мир, моя вселенная. И даже смерть меня не заставит разлучиться с тобой! Я люблю тебя больше всего на свете!

— И я тебя очень люблю, Кай. Да, ты абсолютно прав. Тот, кто придумал эту участь для нас, был невероятно жесток. Я бы точно не смогла жить без тебя, — она ненадолго замолчала. — Но если придется поплатиться за наш проступок, то я готова. Жизнь рядом с тобой стоила того, чтобы умереть за это!

О чем они вообще говорят? Если то, что они сейчас описали — признак истинной пары у Нагвалов, то выходит, что Шейн моя истинная пара? Но что это вообще значит?

Помню, Шейн тоже говорил о подобных чувствах ко мне. Но если я его истинная, то как он смог преодолеть эти чувства и согласиться на мою смерть?!

А может ли быть такое, что только я это испытываю, а он лишь повторил мои слова, обманув в очередной раз? Может ли возникать это чувство односторонне?

Из глубоких раздумий и переживаний меня вырвал незнакомый мужской голос и заставил встряхнуться.

— Добро пожаловать. Я Лони, — обратился к родителям хранитель, прибывший в компании тех мужчин, что отправлялись за ним.

— Спасибо! Я Кай, а это Шая, — представился отец.

— Расскажите о себе, — продолжил беседу Лони. — Откуда вы пришли, что умеете делать?

— Прошу нас простить, — смутившись, ответил отец, — Но нам бы очень хотелось поговорить с вами наедине.

Хранитель повернулся к своим сопровождающим и одобрительно кивнул им. Они немного потоптались на месте, но затем смиренно склонили головы и удалились прочь.

— У вас какие-то проблемы? — снисходительно поинтересовался Лони у родителей.

— Можно и так сказать, — замялся отец. — Мы здесь из-за нашей дочери. Ей очень нужна ваша помощь.

— И что же с ней? — непонимающе произнес хранитель.

— С ее силами что-то не так, — дрожащим голосом ответила мама. — Она не может контролировать их. Прежде ее обращения происходили спонтанно, но и длились недолго. А сейчас… Она застряла в зверином обличии и не может избавиться от него! — каждое ее слово звучало всё с большим отчаянием.

— Мы уже все испробовали, но результата нет, — добавил папа. — Мы не хотим, чтобы она мучалась с этим всю жизнь. И наша надежда лишь на то, что вы обладаете знаниями, которые смогут ей помочь.

— А где она сама? — спросил Лони.

— Кассандра, подойди! — окликнул меня отец, и я с опаской вышла к ним навстречу.

Хранитель Лони вовсе не выглядел пугающе: высокий и худощавый мужчина немногим старше моих родителей, с длинными светлыми волосами и густой бородой. Один лишь его взгляд вселял спокойствие и умиротворение. Однако мысль о том, что с родителями могут сделать что-нибудь плохое, не давала мне возможности полностью довериться этому человеку.

Увидев меня, хранитель поменялся в лице до неузнаваемости. Его выражение явно говорило о том, что он прекрасно понимает, кто предстал перед ним.

— Так это она?! — с изумлением и ужасом спросил Лони.

— Да, — виновато ответила мама.

Я со страхом смотрела на Лони, не зная, чего теперь ожидать.

— Раз так, — хранитель гордо вздернул подбородок, — То это будет честью для меня — помочь будущему предводителю кланов.

Кому? Предводителю?! Я не ослышалась?

Но реакция родителей и их ошарашенные взгляды только подтвердили то, что слух меня не подвел.

— Вы, наверное, не так поняли, — испуганно пролепетала мама. — Она не может быть никаким предводителем. Мы с ее отцом из разных…

— Я все прекрасно понял, — одернул ее хранитель. — Это вы пока еще не все понимаете. Ваша дочь была рождена, чтобы объединить силы Нагвалов перед надвигающейся бурей.

— Но ведь проклятие, — протянула мама.

— Нет никакого проклятия, — ответил Лони, вновь шокировав нас своими словами. — Так было необходимо говорить, чтобы избежать преждевременного исполнения пророчества. Она, скорее, дар, но никак не проклятие.

О, боги. Проклятия нет, зато есть какое-то пророчество. Супер! Что еще новенького расскажете?

— Как же это, — мотнул головой отец, не веря в услышанное, — Но ведь после ее рождения все мы утратили человеческий облик до тех пор, пока…

— Все верно, — продолжил за него Лони. — Это было частью пророчества. Как вам известно, многие Нагвалы уже давно отказались от звериной ипостаси, от чего почти разучились использовать силу, дарованную нам для борьбы с врагами. И лишение человеческого обличия было лишь этапом подготовки. Это было необходимо, чтобы все мы вспомнили, кем являемся и на что способны. Ну а наш предводитель за это время должен был достигнуть зрелого возраста.

— А ее воскрешение после смерти, — смутившись, сказала мама, — Тоже было одним из этапов?

— Именно так, — кивнул хранитель.

— Значит она все знала, — ошарашенно пролепетала она. — Второй хранитель ведь тоже обладает этой информацией?

— Конечно, — однозначно ответил Лони. — Хранителю ночного клана была отведена одна из важнейших и самых нелегких задач в исполнении пророчества.

Сердце пропустило несколько ударов. Тело моментально бросило в жар, голова закружилась, а лапы подкосились.

Сильвия знала, что я останусь жива?! Выходит, и Шейн все знал? И вовсе не желал причинять мне вреда?!

Хотя, стоп. Он ведь искренне удивился, когда встретил меня. Значит, он и понятия не имел, что после смерти я воскресну. Ничего не понимаю.

— Кассандра, с тобой все хорошо? — с испугом воскликнула мама и бросилась ко мне, заприметив мое состояние.

Ее силуэт был нечетким, а речь звучала неразборчиво и глухо, словно я оказалась под водой.

— Да, все хорошо, — на автомате ответила я в своем затуманенном разуме.

Мама вдруг дернулась, и я взглянула на нее.

— Кай, она и, правда, говорит! — радостно вскрикнула она.

Я моментально встряхнулась. У меня снова это получилось?

— Ты обладаешь телепатическим общением? — изумился хранитель, обратившись ко мне.

— Эта способность у нее только-только начала проявляться, — ответила за меня мама.

— Что ж, — Лони обернулся к родителям, — Я распоряжусь, чтобы для вас организовали место для отдыха и обед. А сам пока попробую побеседовать с Кассандрой.

— И как вы собираетесь это сделать? — искренне удивился отец и окинул меня взглядом, словно хотел убедиться, не превратилась ли я вновь в человека.

— Постараюсь раскрыть ее способности, в том числе и телепатические, — сказал хранитель. — Вы ведь за этим сюда пришли, верно?

— Конечно, конечно, — затараторила мама.

— Тогда следуйте за мной, — распорядился он и бодро зашагал вперед.

— А о какой надвигающейся буре и битве вы говорили? — сбивчиво спросила мама, стараясь поспеть за хранителем.

— Дьявиры, — коротко ответил Лони, и этого слова было достаточно, чтобы поселить в наших сердцах страх. — Пророчество должно было исполниться тогда, когда они вновь обретут силу и начнут свои бесчинства.

— Это уже начало происходить?! — с ужасом воскликнула мама.

— Возможно, — вздохнул хранитель. — Но подтверждающих тому фактов нет. Я не знаю, когда именно это должно случиться. И не имею представления, как их отследить. Боюсь, нам просто придется следить за происходящим в мире людей и ждать, когда Дьявиры проявят себя.

— Мы не должны этого допускать! — гневно пробасил отец. — Если мы знаем, что это должно произойти, то нужно действовать уже сейчас!

— И как вы предлагаете действовать? — невозмутимо спросил Лони.

— Не знаю, — уверенности в голосе отца тут же поубавилось. — Но нам необходимо разработать какой-то план действий.

— Конечно, — согласился Лони. — Именно поэтому я и создал это поселение Нагвалов. Поодиночке мы ничего не сможем сделать, кроме как умереть. Но вместе у нас есть шансы защитить не только себя, но и людей. И прежде, чем размышлять над дальнейшими действиями, мне необходимо помочь Кассандре. Возможно, именно она ключ к этой разгадке. И, возможно, она знает, что нам нужно будет делать. Просто пока еще не поняла этого.

Это я-то знаю, что делать?!

Новость о том, что Дьявиры будут наступать — ужасна. Но не ужаснее того, что все Нагвалы надеются на меня. На меня! На самую бездарную, беспомощную, неспособную контролировать свои силы! На бракованное чудо-юдо, которое не то, чтобы кому-то, а даже себе не способна помочь!

Только что я узнала, что на мне лежит огромная ответственность. За людей, за Нагвалов. Да за весь мир! Но это непосильная ноша для меня. Откуда я могу знать, как найти и остановить Дьявиров, если даже хранитель книги этого не знает?

Кажется, Лони ошибся, толкуя сведения из книги. Или они неправдивые. Или… Не знаю. Может, это случайно так совпало, что я стала катализатором исполнения пророчества, а вместо меня должен был быть кто-то другой?

Но я не могу просто взять и сказать: «Ребята, вы, извините, конечно, но вы ошиблись. Я вам не помощник. Я ничегошеньки не умею и не знаю. И вообще, пойду-ка я отсюда. Найдите другого предводителя». Такие речи никому не помогут. Нагвалы просто разочаруются друг в друге. Будут во всем сомневаться, падут духом. А хранители потеряют авторитет.

И вот тогда, когда произойдет полный распад общества Нагвалов, Дьявиры и нападут. Сначала уничтожат нас, а потом примутся и за людей. И во всем буду виновата только я.

Нет, такого исхода я вовсе не хочу. Поэтому, если у Лони не получится помочь мне, а не получится наверняка, то буду просто символом для всех Нагвалов. Символом их единения и силы. И пусть я ничего не умею, не могу. Но они-то этого не знают.

Все верят в то, чему хотят верить. И если вера в мое предводительство сделает Нагвалов сильнее, то я согласна называть себя вожаком.

Мы подошли к одному из домов, находящемуся в поселении Нагвалов. Хранитель встретился с хозяевами этого дома и попросил их принять моих родителей на временную побывку, на что те дали согласие без каких-либо раздумий. А затем мы вдвоем с Лони проследовали к его жилищу.

Это был очень скромный и ничем непримечательный домишка, наверное, самый маленький во всем поселении. Здесь была всего лишь одна комната с минимальным количеством мебели: письменный стол со стулом, кровать и высокий шкаф.

— Прошу, устраивайся поудобней, — доброжелательно обратился ко мне Лони, похлопывая ладонью по покрывалу на кровати.

Я непонимающе взглянула на хранителя, а затем подняла лапу до уровня своих глаз, чтобы оценить, сколько же на ней грязи после столь долгого путешествия.

— Да садись, говорю, — с долей упрека сказал он и покачал головой.

Ну, что ж, раз хозяин очень настаивает, то так тому и быть — положу свои грязные лапищи на его чистенькую постель.

Когда я кое-как умостилась на мягкой кровати, которая безжалостно проваливалась под моим немалым весом, Лони сел на стул рядом с кроватью и произнес:

— Для начала мне нужно узнать все, что с тобой происходило с того самого момента, когда начались обращения.

Я тут же встрепенулась и испуганно вытаращила на него глаза. Он, что, будет видеть все-все? Даже самые интимные подробности моей жизни?!

— Не волнуйся ты так, — усмехнулся Лони, будто услышал мои мысли, но по моей реакции и так нетрудно было догадаться, о чем я забеспокоилась. — Меня интересуют только моменты твоих обращений. Их я смогу выделить из воспоминаний по особой активности мозга. Ты будешь видеть все то же, что и я. И в любой момент сможешь остановить меня, если пожелаешь, так что переживать тебе не о чем. Но также и ты можешь мне помочь, самостоятельно вспоминая то, что нас может интересовать.

Я не очень-то хотела, чтобы в моей голове кто-то копошился. Но других вариантов, по всей видимости, у меня не оставалось, поэтому я согласно кивнула в ответ.

— Хорошо, — улыбнулся Лони, стараясь расположить меня к себе. — Теперь закрой глаза, расслабься и вспомни самый первый день, когда это началось.

Я прикрыла глаза и стала усиленно ковыряться в собственных воспоминаниях.

Так, это началось в мой день рождения…

Перед глазами моментально возникла очень яркая картинка, словно я вновь вернулась в тот день.

Актовый зал. Здесь я в первый раз почувствовала аромат, лишивший меня покоя и рассудка. Аромат Шейна.

— Ты впервые почувствовала свою истинную пару, — прокомментировал Лони, и я тут же распахнула глаза.

Значит, моя догадка была верной. Шейн, действительно, мой истинный.

— Не прерывайся, — наставительно сказал хранитель.

Я мотнула головой и послушно закрыла глаза.

Нет, это не тот день. Первое обращение случилось чуть позднее… Да, это было на следующий день. В доме у озера.

Я вспомнила, как той ночью выскочила через распахнутое окно и побежала на запах, еще не зная, кому он принадлежит. Забралась в дом Шейна, а затем потеряла сознание.

— И снова он, — сказал Лони, и я еле удержалась от того, чтобы вновь не открыть глаза.

Мы просмотрели еще одно воспоминание, аналогичное прошлому, и еще, и еще…

А затем непрошено выскочило воспоминание, где я впервые столкнулась с Шейном в университете.

Он стоял передо мной во всей своей красе, а я не могла отвести от него глаз, забыв про испорченную одежду. Задыхалась от его опьяняющего аромата и не представляла, что же меня ждет дальше.

Нет. Это нам не нужно. Здесь я не обращаюсь!

Так, дальше. Да, лес. Здесь я впервые увидела свое отражение в ручье и жутко испугалась, от чего и проснулась. Да так сильно испугалась, что на следующий день в человеческом обличии пошла искать это место. Как же глупо это было с точки зрения обычного человека! Но, видимо, уже тогда я чувствовала, что происходящее со мной — вовсе не сны, и отчаянно желала в этом убедиться.

Что же дальше? Точно, поездка с Шейном в загородный дом. Той ночью у меня впервые было, так сказать, раздвоение личности — мое человеческое тело спало в кровати, а сознание находилось в теле пумы. И тогда же на меня напала мать Шейна, изрядно покалечив. Как же мне было тогда больно. И даже в зеркале я видела огромную гематому на боку.

Интересно, куда она тогда исчезла? Я так и не поняла.

— Это он тебя исцелил, — словно отвечая на мой вопрос, сказал Лони. — Нагвалы, избравшие друг друга, могут излечить свою пару.

— Вы меня слышите? Или просто комментируете происходящее в моих воспоминаниях? — мысленно спросила я без особой надежды на ответ.

— Слышу. И не потому, что могу проникнуть в твои воспоминания. Ты сама это делаешь.

— Но я не понимаю, как это у меня выходит, — продолжала я мысленный разговор, на этот раз надеясь, что он не оборвется. — После того, как отец впервые услышал мое обращение, я снова попыталась что-нибудь передать ему, но у меня это так и не получилось.

— Потому что ты не чувствовала потребности в проявлении своей силы. А сейчас чувствуешь. Ты хочешь получить ответы на непонятные тебе вещи и понимаешь, что я могу тебе их дать, — пояснил хранитель свою точку зрения. — Давай продолжим сейчас с воспоминаниями, а затем обсудим все.

— Хорошо, — согласилась я, концентрируясь на следующем образе.

Это случилось через несколько дней в том же месте. Сильвия вновь напала, но меня защитили другие пумы, которые оказались моими родителями. И тогда же Шейн впервые увидел меня в обличии зверя. И вновь я стала человеком, находясь рядом с ним.

Так, что же было потом? Ах, да. После этого я спала только днем, и это помогало мне долгое время не обращаться, пока в одну из ночей я все же не уснула. Это было уже в городе. Вновь встреча с Сильвией и родителями. Потеря сознания рядом с Шейном…

После того случая обращений больше не было — я вновь не спала по ночам. Но все это было зря. Сильвия пришла ко мне, когда я была человеком. И убила.

— Я вот что хотела спросить, — все же решила прервать увлекательный просмотр фильма под названием «Моя жизнь». — Как я смогла воскреснуть? Отец говорил, что даже Нагвалы не способны воскресить мертвого. К тому же на месте, где я очнулась, было очень много крови, но на теле повреждений не было. Только лишь след на шее в виде шрама.

— В пророчестве не говорится, как именно ты должна была воскреснуть, — ответил Лони. — Но давай попробуем посмотреть, что было дальше. Может быть, нам удастся что-то понять.

Перед глазами стали мелькать какие-то невнятные обрывки — моменты того, чего я никогда не видела. Я видела мост у озера, мое бездыханное тело на нем…

Нет, все же я видела подобное. Не так давно мне снился похожий сон. Но это однозначно не могло быть воспоминанием, ведь на момент этого события я была мертва.

Или нет? Может, мое сознание отделилось от тела, поэтому я могла наблюдать все со стороны? И, возможно, это и есть ответ на тот вопрос, почему я все же воскресла? Но почему я тогда не помнила этого момента? Почему только сейчас, когда Лони ковыряется в моих воспоминаниях, могу это увидеть?

— Очень странно, — протянул Лони. — И не очень понятно.

— Что такое? Что вы увидели? — с тревогой и надеждой на ответ спросила я Лони.

— Воспоминание, — загадочно продолжил он. — Я полностью уверен, что оно реальное. Но чувствую, что вовсе не принадлежит тебе. Каким-то непонятным образом в твоей голове оказалось чужое воспоминание. Хм…

— Чужое? И чье же оно?!