Катастрофическая История о Тебе и обо Мне (ЛП)

Глава 8 Лучшие умирают юными

Прошла неделя. Одна неделя, с тех пор, как я прекратила свое существование. Одна неделя, как я прошла сквозь вселенную и приземлилась в другом, странном измерении моего же родного городка, застряла в той же самой одежде и обречена есть пиццу до бесконечности. На самом деле, не самое худшее проклятие. В «Куске» можно есть пиццу хоть каждый день и не прибавить ни фунта. Сейди обзавидовалась бы.

— Ты будешь есть?

Вау, он умеет разговаривать.

Я удивленно воззрилась на Парня в Куртке, который подошел к моему столику и присел. Он зевнул и почесал затылок. Потом потянулся и схватил кусок моей овощной пиццы.

— Не выбрасывать же.

— Будь как дома, — произнесла я, включая Диснеевскую Принцессу Бель.

— Тьфу, овощ, что ли? — Он вытаращил глаза на большой кусок баклажана. — Ничего скучнее не могла придумать?

— Скажи это моим родителям, — я пожала плечами. — Они воспитывают меня вегетерианкой.

— Правда? — Он одаривает меня сочувствующим взглядом. — Вау. Мои глубочайшие соболезнования.

— Эм, спасибо, — сказала я.

— Итак, — произнес он между разжёвыванием корочки, — позволь мне первым засвидетельствовать свое почтение в старом добром Загробном Мире, юная леди.

Загробном Мире?

Он протянул руку.

— Я — Патрик. Заблудшая Душа. — Я принимаю рукопожатие. — А ты?

— Бри.

Он посмотрел на меня так, словно у меня к лицу прилип гигантский кусок пепперони.

— Тебя зовут Бри?.. Как…сыр?

Я закатила глаза.

— Оу, ага. Можно подумать, мне не доводилось слышать подобное раньше.

— Спасибо, — ответил он с намеком на улыбку. — Я претендую на оригинальность.

Пару минут мы сидели молча, и я обнаружила, что разглядываю других людей в комнате. Затем меня осенило. Парень-Квотербек. Леди-Гот. Слизняк. Мальчик с Нинтендо. Патрик. Даже я. Все здесь, за исключением Леди с Кроссвордом, были молодыми.

— Выглядишь смущенной, — сказал он.

Какая наблюдательность.

Я склонилась ближе и понизила голос.

— Кто все эти люди?

Он пожал плечами.

— Ну, знаешь. Все те, у кого остались кое-какие долги.

— Но где же все старики? Где все взрослые?

— Ну… — Он почесал затылок. — Быть может, зависают в ресторане подороже? — На лице снова появилась ухмылка.

Я бросила на него взгляд.

— Ты всегда само очарование?

— А ты всегда сама красота?

— Очень смешно. Серьезно, что все здесь делают? Что ты тут делаешь?

Он снова пожал плечами.

— Я в этом не эксперт. Некоторые из них, — он показал на Паренька с Нинтендо, — всерьез потеряли связь с реальностью. Другие же, — он кивнул на Слизняка, — зависают здесь годами. А я просто люблю пиццу. Каждый занимается своим делом, — сказал он. — Но поверь мне. — Его взгляд метнулся к большому окну с видом на океан. — Там, снаружи, существуют вещи поинтереснее. — Он подмигнул мне и улыбнулся. — Кстати, не хочешь немного повеселиться?

Вот ГАД.

Я вскинула бровь.

— И на какое веселье ты намекаешь?

Он, защищаясь, поднял руки.

— Эй, милашка, веди себя прилично, ладно? Ради всего святого, тут же дети. К тому же, мы только познакомились. Так что давай заниматься своими делами, назначать свидания другим людям и пусть все идет своим чередом, ладно? — Он мотнул головой и присвистнул. — Боже. Чтобы я не делал, нигде нет отбоя от девушек.

Я ощутила, как краснею десятью тысячами оттенков красного.

Поверить не могу. Он что, серьезно? Не может быть.

Или может.

Я неловко откашлялась, пытаясь придумать, что сказать.

— Так, мм, как долго ты сказал тут околачиваешься? — Голос вышел супер-пронзительным, этакая смесь осла и хорька.

Он рассмеялся.

— Я и не говорил. — Затем он схватил еще кусочек с моего подноса и разделался с ним в три счета.

— Впечатляет, — заметила я. — Тебе нужно заниматься этим профессионально.

— Должны же парни есть.

Я подтолкнула остатки пирога в его сторону.

— Угощайся. Я определенно наелась, раз и навсегда.

Он замолчал на мгновение, разглядывая меня.

— Навсегда — это довольно долгий срок. Дольше, чем ты можешь себе представить.

Я была не совсем уверена, что именно он имел в виду, так что предпочла промолчать.

— Говоря о жизни и смерти…, - его голос стал задумчивым. — Что случилось с тобой?

— Что ты имеешь в виду?

— Ты знаешь. Отчего ты умерла?

Желудок скрутило.

— Я не хочу говорить об этом.

— Перестань, — сказал он. — Не стесняйся. Я же не кусаюсь. — Он продемонстрировал свою лучшую улыбку. — Ну, может капельку.

Фу. Мальчишки такие грубые.

— Послушай. — Я заправила выбившуюся прядь волос за ухо. — Давай сменим тему, ладно? — Я бросила взгляд на Даму с Кроссвордом, она горбилась над одной и той же головоломкой уже несколько дней подряд.

— Восемь букв, — пробормотала она себе под нос. — Начинка для пиццы. Баклажаны? Грибы? — Она начала яростно тереть ластиком страницу.

— Фрикадельки! — Обернулся Патрик. — Попробуйте фрикадельки!

Дама с Кроссвордом перестала стирать, через секунду уже подсчитывая буквы, после послала ему воздушный поцелуй через всю комнату.

— Спасибо, милый!

— Милый? — скептически прошептала я. — Похоже, кто-то влюбился.

— Что я тебе говорил? — Он встал в позу. — Дамы обожааааааают куртки.

Я закатила глаза.

— Уверена, так и есть.

Мои мысли вернулись к Маме и Папе. Каждое воскресенье, наша семья вместе разгадывала кроссворды из Нью-Йорк Таймс, во время завтрака банановыми вафлями. Они всегда позволяли Джеку и мне помогать им с ответами. Ладно, с теми, что были попроще, но все же.

Внезапно, я посмотрела на Патрика.

— Не одолжишь мне телефон?

— Зачем? Хочешь позвонить бывшему парню?

— Ха-ха, — ответила я, сложив руки на груди. — Чтоб ты знал, я хочу вызвать такси.

Патрик наклонился ко мне через весь стол.

— Оу? И куда ты, по — твоему, поедешь?

— Домой, — небрежно ответила я. — Я еду домой.

— Минутку. — Он положил кусок пиццы. — Ты серьезно, да?

— Она…, - я показала на Даму с Кроссвордом, — …пообещала, что моя анкета дойдет куда там надо через пару дней. Но уже прошла почти неделя. — Я схватила стакан и выпила через соломинку остатки Спрайта. — Так в чем же дело? — спросила я. — Здесь все сошли с ума, что ли?

Он вернулся на свое место, на его лице появилось веселое выражение.

— К чему такая спешка?

— Мы теряем время.

Он рассмеялся.

— Ангел, извини, не хотел тебя огорчать, но у нас ничего не осталось, кроме времени. Так что попытайся расслабиться и развлечься. — Он положил руки за голову и сделал глубокий вдох.

— Видишь? Тебе нужно научиться остановиться и вдохнуть запах пиццы.

Ага, фигушки.

Новая вспышка, Бозо. Никогда не говори девушке расслабиться. От этого мы становимся лишь злее.

Я уставилась на его куртку, она стала раздражать меня все больше и больше.

— Ты когда-нибудь снимаешь эту штуковину?

— С какой стати? Я клево выгляжу!

— Ты выглядишь глупо.

— Воу, гляньте-ка. Народ, она сегодня злюка.

Я насупилась.

— Я не злюка.

— Или, секундочку. — Он усмехнулся. — Я понял. Ты пытаешься развести меня на стриптиз, да? Хочешь увидеть мой сексуальный мужской торс! — Он потянул за молнию на куртке.

— Фу! — Я бросила в него кусочек корочки. — Избавь меня от подробностей!

— Уверена? — Он остановился. — Ты правда не знаешь, от чего отказываешься.

Я покачала головой.

— Ладно… — Но прежде чем Патрик застегнул молнию, он достал из внутреннего кармана крошечную книжку. Затем швырнул ее в моем направлении, и она с глухим стуком приземлилась передо мной. — У тебя есть вопросы? — спросил он. — Здесь ты найдешь ответы.

Я подняла ее и пригляделась. Провела пальцами по черному корешку и витым золоченым буковкам.

Руководство ДУ

— ДГ (прим. пер. в оригинале название книги звучит как «The D&G Handbook «)? — спросила я. — Дольче и Габана что ли?

Он фыркнул.

— Руководство Давно Умерших. Единственная книга, которая пригодиться тебе в будущем.

Я открыла книгу и пролистала несколько страниц, пока не нашла содержание.

Глава 1: Ты — здесь. Что теперь?

Мне бы хотелось пойти домой, вот что.

— Знаю, выглядит не очень внушительно, — произнес Патрик. — Но, поверь мне, кое-что покажется тебе весьма занятным. Пара великих идей как не сидеть сложа руки. — Он сбросил со стола оливку и стал наблюдать, как та катится по полу. — Время — штука сложная, Чита. Тебе придется научиться, как отвлекаться.

Я колебалась.

Чита?

Только Папе и Джеку разрешалось называть меня сырными прозвищами. Быть может, еще лучшим подругам.

— Проблема со временем в том, — продолжил он, прежде чем я велела ему заткнуться, — что иногда его бывает слишком много. — Он показал на книгу. — ДУ помогла мне справиться.

— Справиться? — В области желудка появилось некое ощущение дискомфорта. — Справиться с чем?

— Просто окажи себе услугу и начни заниматься. — Улыбнулся он. — Потому что, поверь мне, будет тест. — Нечто такое в его взгляде подсказывало мне, что он шутит. То есть, это должна быть шутка.

Разве нет?

— Непременно, — ответила я, надеясь, что он слышит в моем голосе сарказм. — Не могу дождаться, чтобы погрузиться в чтение. — Я начала засовывать книжку в карман платья, но в последнюю секунду незаметно бросила ее под стол. Я кашлянула, чтобы скрыть звук падения книги на линолеум.

Упс. Что же я наделала?

Я не собиралась говорить Мистеру Фрикаделька, что у меня нет ни единого намерения читать эту глупую книжонку, прямо, как у меня не было ни единого намерения оставаться здесь хоть на минуту дольше, чем нужно было.

— Вау. — Патрик выглядел впечатленным. — Ты можешь оказаться еще хуже, чем я предполагал. Может и дольше.

— Еще хуже? — Я бросила в него салфеткой. Прямое попадание.

— На самом деле, это даже мило.

Я начала Очень Раздражаться.

— Я не милая.

— Теперь, когда я об этом думаю, — со смехом признался он, — ты отчасти напоминаешь мне кое-кого. Должно быть, взглядом.

Я вытаращила глаза.

— Да неужели? Кого?

— Клеопатру.

— С чего это я напомнила тебе ее?

— Ты…, - он замолчал. — Ну, знаешь, она была вся такая, Королева Отрицания.

Я скрестила руки.

— Я ничего не отрицаю.

— Говоришь, как Новичок Фазы номер Один. — На секунду он нырнул под стол. Когда он появился вновь, он положил передо мной книгу ДУ. — Хорошая попытка, кстати.

Чтоб тебя порвАло.

— Не то чтобы ты сама сможешь со всем справиться, — продолжил он. — Поверь мне, я повидал много людей похожих на тебя, которые прошли сквозь эти двери.

Я замолчала.

— Ты ничего обо мне не знаешь.

— Бри.

— Что?

Патрик затих.

— Ты знаешь, почему ты здесь?

Его вопрос застал меня врасплох. В носу защипало. В уголках глаз я ощутила тоже самое.

Не плач. Не плач.

Я согласно кивнула.

— Оу? — произнес он. — И почему же?

Кем себя, черт подери, возомнил это парень? Он знает меня от силы минут пять, а ведет себя так, будто он специалист по всем вопросам.

Вопросам, касаемым меня.

— Знаешь что? — сказала я. — Это вообще не твое дело. — С этим, я встала из-за стола и, направившись в противоположный конец комнаты, села за другой столик, прямо рядом с окном.

— Как я и думал. — Он стал и, взяв мой стакан, налил еще Спрайта. Потом он последовал за мной к новому столику и выдвинул стул. — Ты прямо классический случай.

— Я бы хотела побыть одна, если не возражаешь.

— Не-а, ты любишь бывать в компании. — Он сел напротив меня. — Послушай, Ангел. То, что ты чувствуешь сейчас, совершенно нормально. Такое случается с лучшими из нас. Это случилось и со мной. — Он вынул салфетку из держателя и вытер рот и руки.

Я не ответила. Просто схватила со стола газировку и начала жевать трубочку. Старая привычка.

— Вот, — произнес Патрик. — Я тебе покажу. — Он взял скомканную салфетку, разгладил ее на столе и начал писать. Когда он закончил, он пододвинул салфетку ко мне. Я опустила взгляд. Там, между томатным соусом, жирными пятнами и грязью, мальчишеским почерком, Патрик написал пять слов:

Отрицание.

Гнев.

Сделка.

Скорбь.

Принятие.

Он потянулся и медленно обвел слово «отрицание» ручкой.

— Видишь это?

Я бросила на него взгляд, официально устав от этого разговора.

Не говори со мной.

— Это ты.

Я отвернулась, когда злые, жгучие слезы сорвались с глаз и заскользили по щекам. Я утерла их тыльной стороной руки.

— Ты поймешь, Ангел, — произнес он. — В один их этих дней. — Он схватил салфетку, смял ее и сунул себе в карман. — Я сохраню это на всякий случай.

Мы молчаливо сидели вместе пару минут. Я продолжала жевать соломинку, не отводя взгляд от океана. Патрик понял намек и сменил тему.

— Итак. Почти шестнадцать, да?

Я кивнула, все еще глядя на него.

— Почти.

— И ты проторчала тут неделю?

Я снова кивнула, не смотря на то, что была в этом не совсем уверена. Теперь время текло несколько странно. Я ощущала, как оно течет вокруг меня. Я наблюдала, как солнце встает и садится, как и всегда, но минуты, казалось, длились вечность. Скучно не было, нет, словно я сидела на уроке истории и ждала звонка. В этом месте словно была быстрая перемотка вперед и одновременно действия замедлялись.

— Ну что, колибри? — Он одарил меня обнадеживающей улыбкой. — Чего не веселимся?

— Веселимся? — выплюнула я. — Что в этом веселого?

— Почему бы нет? — Он бросил взгляд в сторону двери. — Как я уже говорил. Мы сможем выбраться отсюда, когда только пожелаем, верно?

— И куда потом?

Он рассмеялся.

— А ты как думаешь, Сырная Косичка? Надеешься рассиживаться тут и заказывать пиццу изо дня в день до скончания времен?

— Отсюда еще никому не удавалось уйти, — проворчала я, поглядывая на Даму с Кроссвордом. — Бесит, что она тут всем заправляет.

Он бросил на меня озорной взгляд.

— Кто тебе сказал, что она главная?

Я не поняла. Мы ведь просто горстка детишек. Кто-то же должен быть главным. Разве нет?

— Но если не она, — медленно произнесла я, — то кто?

Он наклонился ко мне и улыбнулся так, словно у него был секрет, которым ему не терпелось поделиться.

— Ты, Чита, — ответил Патрик. — Ты.