— …Так что теперь придется отложить все дела и затянуть судебные иски, пока не найдут зачинщика.
— Угу, — я рассматриваю подол своей новой кружевной рубашки, подковыривая прозрачные вставки кружева ногтем с прошлонедельным маникюром. — Понятно. Ты когда будешь? Я приготовила тебе равиоли с грибами, черничную запеканку ну и ещё кое-что… — прикусив губу, в тайном ожидании его реакции я затаиваю дыхание.
— У меня слишком много работы. Извини, малыш, — извиняющимся выдохом просит он.
— Ладно… Тогда я ложусь без тебя?
— Пожалуй.
— …А тебе вовсе не обязательно ложиться на диван и ты можешь не переживать, что разбудишь меня. Разогреешь себе ужин, когда вернешься. Обязательно поешь, Кейн, я готовила их для тебя два часа.
— Спасибо, Ким. Люблю тебя.
Пронизывающая тишина, что наступает после коротких обрывистых гудков, длится ещё наверное долго.
Я спокойно смотрю на экран, но в голове гудит тихий тревожный сигнал. Вот уже несколько дней меня саму не покидает странное предчувствие, призрачный намёк на то, что я упускаю из виду нечто оченьважное. Я не злюсь на него, но не понимаю, почему так гулко колотится сердце, а кровь резкими долгими толчками бьёт по крупным артериям.
Я не понимаю, что происходит. Кейн задерживается на работе вот уже который день. Теперь он единственный руководящий в фирме вместо Блейка, он каждый день остаётся допоздна под разными предлогами, часто зависает в телефоне и от него несёт чужими духами… Я знаю, нет, уверена в том, что он не может мне изменять, слишком уж это низко и неблагородно для человека таких кровей, как он. Мне не нравится то, что он все время отдает работе и предпочитает пустые офисные стены моему обществу. Хотя я понимаю, понимаю, что Блейк в больнице. Но сегодня вот уже я уже пятая ночь, как я ложусь спать одна…
Что-то с ним происходит и я должна выяснить что.