Клятва мёртвых теней

4 Похороните меня заживо

Четырнадцать лет – самый жестокий возраст. Я поняла это на собственной шкуре.

В день субботней ярмарки в честь Дня святых я отчаянно хотела понравиться своему однокласснику, который не обращал на меня внимания, да и мама настаивала, чтобы я влилась в местную общину. Мы только вернулись в Винбрук из родного города моей бабушки, и школьные коридоры казались чужими и унылыми. Школа напоминала скорее каторгу, чем учебное заведение.

В тот день мама заплела мои волосы в косички.

Я стояла возле машины, делающей попкорн, когда в парке появились братья. Два пловца, они были не только невероятно одаренными генами братьями, но и самыми популярными парнями в школе. Естественно, они не замечали меня и мои длинные юбки, доставшиеся по наследству от мамы.

Братья не заметили меня даже тогда, когда я пристроилась к их компании в очереди на один из аттракционов. Девушки из окружения этих парней пахли так, что от одного вдоха можно было ненароком заработать диабет, а их губы всегда блестели. И они обладали тем, чего не хватало мне. Уверенностью в себе.

В тот день я нанесла макияж из всего, что нашла в туалетном столике мамы, пока та была на работе. Я надела новую блузку и расстегнула две верхние пуговицы, чтобы подчеркнуть недавно подаренный природой бюст. И хотя я выглядела старше своих лет, мое сердце билось по-детски резво, словно стремилось вырваться из грудной клетки.

– Ой, да ладно тебе! – захихикала одна из девушек, что стояли передо мной в очереди на аттракцион.

Логан, один из двух братьев-пловцов, схватил ее за ягодицу. Девушка вспыхнула и осмотрелась по сторонам, но позволила его руке остаться. Тогда она наконец заметила меня.

– Нравится? – усмехнулась она.

Логан тоже взглянул в мою сторону и тут же отвел глаза, но я успела заметить в них блеск азарта. Я растерялась и ничего не ответила.

– Кажется, я тебя не видел. Ты новенькая? – спросил второй брат, Мервин.

Уже три месяца как новенькая. Впрочем, неважно.

Я смущенно кивнула.

– Скажи мне, новенькая, ты когда-нибудь забиралась на кладбище ночью? – продолжил он жутковатым голосом.

Его дружки засмеялись, но я не поняла шутку. Очередь двигалась медленно. Инстинкт умолял меня забыть об аттракционе и бежать со всех ног, но мама была права. Я нуждалась в друзьях.

– Меня зовут Мора, – неуверенным голосом поправила его я. – И… нет. Не забиралась.

– Ну тогда, Мора, хочешь отправиться с нами? – спросил Логан.

Мое имя на устах парня прозвучало издевательски, но меня отвлек мягкий изгиб его полных губ.

Я проигнорировала нарастающую тошноту.

– Боишься? – заметила блондинка, все еще прижимающаяся к Логану.

Хотелось бы мне ответить «да», но слово застряло в горле. Я будто стояла среди опасных хищников и боялась показать свою слабость. Вместо этого я облизнула пересохшие губы и выпалила:

– У моей мамы есть ключи от старого склепа. Она работает на кладбище волонтером. Я могу вас туда провести.

Удивление прокатилось среди пловцов и их друзей, словно бильярдный шар по столу. Я облегченно выдохнула, когда они не рассмеялись в ответ.

Мне даже не пришлось бы ничего красть, потому что мамина связка ключей уже и так лежала в моей сумочке. Я должна была передать их ей завтрашним утром, когда она вернется с рабочей смены в госпитале. Я оставила свою копию ключей от дома в школе и очень сильно хотела попасть на ярмарку, поэтому мама вытащила из сумочки целую связку перед тем, как уйти на работу.

Но вряд ли они всерьез планировали забраться на кладбище посреди ночи, так ведь?

Я недооценивала своих одноклассников.

Не дожидаясь окончания праздничной ярмарки, мы вшестером набились в один джип и помчались в сторону городского кладбища. Очевидно, что Логан был несовершеннолетним, но все равно сел за руль, а мне не хватило смелости возразить. Я сжалась на заднем сиденье между грудастой одноклассницей и презрительной подружкой Логана. Это было лучше, чем быть стиснутой двумя потными мальчишками.

Паника начала свободно разгуливать по телу, как только мы пронеслись сквозь большие ржавые ворота. Вместо того чтобы вылезти из джипа и пойти мимо надгробий пешком, Логан гнал автомобиль по узким дорожкам кладбища. Принимая во внимание размер машины, он наверняка задевал чьи-то могилы. Меня передернуло.

Склеп святого Иосифа хорошо сохранился. Благодаря волонтерам и городскому муниципалитету, здесь часто проводились уборки и реставрации. Я не понимала, почему жители Винбрука чтили именно это место, ведь Иосиф считался одним из наименее популярных святых. Его склеп не выделялся размерами, но он восхищал своей стариной, колоннами и горгульями на входе. Я бывала в этой части кладбища однажды в детстве, но никогда не ступала внутрь самого склепа.

Взгляды подростков жгли спину, пока я рылась в сумке. Достав ключи, я нашла самый старинный на вид и поднесла его к замочной скважине. По диагонали громадной двери тянулись цепи, скованные большим железным замком. Хотя дверь и была каменной, кто-то любезно пристроил к ней механизм на колесиках. Не ожидая этого, я всем весом надавила на нее и влетела внутрь, едва не упав. Щеки вспыхнули.

Это место определенно было излюбленным посетителями, потому что моя одежда не покрылась пылью от соприкосновения со старой дверью.

– Вот это да! – воскликнула одна из девочек, разглядывая витражные стекла.

Стиль склепа насторожил меня. Какие-то элементы излучали многовековую древность, а какие-то выглядели гораздо современнее, словно им не было здесь места. Разглядывая интерьер, я безуспешно старалась понять причину популярности этой гробницы. Видимо, дело заключалось в том, что в Винбруке достопримечательности по пальцам можно было пересчитать.

Взгляд Логана задержался на мне, и я невольно поежилась. Его длинные ресницы отбрасывали тень на щеку. Другие ребята прошли в глубь склепа, откуда вскоре послышалось шипение открывающихся пивных банок. Я осталась рядом с выходом и рассматривала мраморную плиту гроба, превращенную в своеобразный алтарь. Черные свечи и засохшие лепестки цветов покрывали большую его часть.

– Все это для тебя слишком порочно, не так ли? – Горячее дыхание Логана коснулось моей щеки. – Ты ведь хорошая девочка? Девственная и чистая?

Меня затошнило от волнения. Он стоял слишком близко и пах антисептиком, но его голос звучал возбуждающе, а моя спина покрылась мурашками. Логан был старшим среди братьев, и ему уже исполнилось шестнадцать.

– Ты когда-нибудь пробовала? – спросил он, по-прежнему находясь за моей спиной, и потряс передо мной банкой.

– Не пробовала.

Логан протянул мне свой напиток. Я быстро осмотрелась, но его подруги не было поблизости. Сердце совершило кульбит и застучало в горле.

Горький хмель коснулся моего языка, и я поморщилась, но сделала глоток. Логан наблюдал за мной, поэтому я сделала второй, прежде чем вернуть ему банку. Это было отвратительно.

Было в его взгляде нечто жестокое и опасное, но в тот момент оно лишь приводило меня в экстаз. Внизу живота тянуло, но я приняла это чувство за порхание бабочек.

– Я сначала решил, что ты верующая, когда ты ходила по школе вся такая тихая, – томно произнес он и провел костяшками по моей щеке. – Но, похоже, я ошибался.

Мое тело поддалось его прикосновениям, я прислонилась к нему спиной. Парень обвил мою талию рукой. Тепло кружило голову и путало мысли. Меня привел в чувство звон стекла.

– Мы ее вскрыли! – торжественно закричал брат Логана и вознес над собой трофей – разбитое горлышко винной бутылки.

Он направлялся к нам. Инстинктивно я хотела отпрянуть от Логана, но тот крепко прижал меня к себе за плечи. Тревожная тошнота подошла опасно близко к горлу, но мне нравилось то, как он меня касался. Я не хотела, чтобы это заканчивалось.

Подружка Логана вонзила в меня свой взгляд, словно нож, и гадко ухмыльнулась. Внутри похолодело, и я отвела глаза.

– Мервин, может, ты хочешь угостить нашу новую подругу? – медленно спросил Логан.

Мервин хищно улыбнулся в ответ и протянул мне вино. Острое горлышко свидетельствовало о том, как именно они открыли эту бутылку. Никто не догадался украсть у родителей не только вино, но еще и штопор.

Я потянулась сделать глоток, но напоролась губой на острый край. Слюна стала соленой на вкус. Я коснулась подушечками пальцев порезанной губы.

Внезапно потух наш единственный источник света – фары стоящей на улице машины Логана, которая на самом деле принадлежала его матери. Именно они освещали склеп сквозь окна.

– Аккумулятор опять сдох, наверное, – простонал Логан. – Пойду посмотрю.

Склеп погрузился в темноту, и я шумно выдохнула. Рядом послышалось шарканье ботинок, и я инстинктивно двинулась к выходу. Очевидно, в полутьме я потеряла чувство ориентации, потому что врезалась в кого-то и отлетела в глубь склепа.

Тогда-то они и захлопнули дверь. Я не сразу осознала, что произошло. Шепча мне на ухо непристойности, Логан украл из моей сумки ключи и закрыл склеп с обратной стороны.

Я принялась колотить в каменную дверь так, что разбила костяшки пальцев, но в ответ услышала лишь смех. В панике я попятилась, врезалась бедром в гроб и вскрикнула. Я резко прикусила пораненную губу и, застонав от боли, прижала к ней пальцы, чтобы остановить кровь.

Мои руки были измазаны кровью, которая медленно стекала на шарф, на пол, на гроб святого Иосифа… Наверняка придется зашивать рану.

– Убирайся! – зашипела темнота.

У меня закружилась голова. Спотыкаясь, я шла вдоль стен и пыталась нащупать рукой какую-нибудь запасную дверь. Витражи на окнах были слишком плотными и рассеивали и без того скудное свечение звезд и новой луны.

Мне показалось. Мне просто показалось.

– Убирайся, дитя смерти! Тебе здесь не место!

Голоса раздавались то слева, то справа. Я завизжала.

Наверняка это мои одноклассники издевались надо мной, но мурашки все равно бегали по коже, а сердце нещадно билось в груди.

– Ты испортишь этот мир, ведьма! Беги прочь с этих земель! – пронзил мой слух хриплый голос.

Виски сильно заболели, а из губы продолжала течь кровь. Собственное сбивчивое дыхание – это все, что я слышала, пока они наконец не отворили дверь в склеп.

Я побежала со всех ног мимо смеющихся подростков прямиком до дома. На дрожащих ногах я поднялась в спальню, завернулась в одеяло и проплакала до утра.

На следующий день мне пришлось услышать множество грязных сплетен и догадок, почему я тогда вырвалась не просто в слезах, но еще и с окровавленными руками и лицом.

Кто-то заявил, что я религиозный фанатик и принесла свою кровь в жертву святому Иосифу в День святых. Другие предположили, что я настолько испугалась, что решила покончить с собой. Дети церковного пастыря и вовсе обвинили меня в осквернении места упокоения святого и облили благословленной водой после уроков. Они кричали, что я продала душу дьяволу, и я желала, чтобы это оказалось правдой.

Существовала же причина, почему Логан и его друзья так издевались надо мной в ту ночь? Что со мной было не так?

С того дня я избегала склепа святого Иосифа, да и самого кладбища. Голоса периодически шипели в моих снах в последующие годы, отчего я просыпалась среди ночи в холодном поту и сидела на кровати, рассматривая безмятежную луну на темном небосводе, пока ей на смену не приходило солнце.

Маме я об этом так и не рассказала, просто приняла заслуженное наказание за то, что убежала ночью на кладбище без разрешения, – целый месяц убирала весь дом сама.

Я больше не пыталась стать частью своего класса или какого-либо общества. В чем был смысл? Я избегала смотреть Логану или его братьям в глаза в школьном коридоре и обходила стороной всех популярных одноклассниц.

Если притвориться, что их не существует, люди перестают обращать внимание и на тебя.

Воспоминания о последнем визите в склеп святого Иосифа проносились перед моим взором, словно фильм на быстрой перемотке. Я не хотела фокусироваться ни на одном из конкретных моментов, но остановить поток не могла.

От мысли о возвращении туда ночью у меня кружилась голова.

На небосвод вышли тучи. Раскаты грома предупреждали меня о дожде, но я их проигнорировала и даже не захватила зонт.

Я думала только об одном: мама в опасности. А еще – что магия реальна и мама врала мне все эти годы.

Ночь начинала вступать в свои права. Я застыла перед открытым шкафом. Как мне стоило одеться? Где находится Дом крови? Жарко ли там? Или, наоборот, царит лютый холод?

Мне почему-то представлялось, что там холодно, мокро и серо, как в пещере посреди темного леса. А еще все чертят пентаграммы на земле и поют у костра. В моей голове звук этих песен казался преследующим, будоражащим и заповедным.

Очевидно, все мои представления о ведьмах и магах – это совокупность фильмов, сериалов и книг. Вряд ли реальность им соответствовала.

Я задрожала и заметила, что забыла закрыть утром окно в спальне. Ущипнув за щеки, холод встряхнул меня. Но и этого было мало, чтобы я начала смотреть на ситуацию трезво. Моя мама в беде, и больше никто не видел, как она исчезла. В полиции надо мной посмеялись.

Я должна последовать за Ратбоуном в Дом крови. У меня ведь нет выбора, не так ли?

Привычная картина моей спальни сменилась на каменную пещеру, напоминавшую склеп святого Иосифа: собачий холод, опустевший комод посреди комнаты и проклятая новая луна. Мой мозг играл со мною злую шутку. Я представила, как мама лежит поверх древней гробницы, связанная и покрытая синяками.

Какие правила существовали в магических тюрьмах? Насколько сильно, по их мнению, мама согрешила? Мучили ли они ее?

Я взглянула на себя в зеркале. Остатки вчерашнего макияжа все еще покрывали лицо в тех местах, до которых я не добралась перед сном. Но мои глаза… Они слегка светились. Я моргнула по меньшей мере двадцать раз, желая убедиться, что мне не почудилось.

Они и в самом деле светились.

Жуть.

Не может быть во мне никакой магии! Нет! Ладони выглядели как обычно, оттенок кожи не изменился. Да и внутри я не чувствовала ничего особенного. Должно быть, я действительно приемная дочь. Или меня случайно подменили в роддоме. А это свечение в глазах – результат моего больного воображения. Может, вся эта история – какая-то чудовищная ошибка?

Я обязана все выяснить и освободить маму, где бы ее ни держали.

И как бы страшно мне ни было.

Весь путь на кладбище я провела, вдыхая запах маминых духов в ее машине. На пассажирском сиденье все еще лежала аккуратно свернутая форма медсестры. А под сиденьем нашлась коробка с елочными игрушками, которые мама собиралась пожертвовать местному детскому дому к праздничному сезону. Все внутри сжалось.

В багажнике на каждой кочке подпрыгивал небольшой чемодан, который я планировала взять с собой на юг. Он наверняка пригодится там, куда мы отправимся. Но можно ли перенести чемодан через портал? Об этом я у Ратбоуна не спросила.

Телефон пискнул новым сообщением, и я оторвалась от вождения, чтобы быстро прочитать:

Серьезно, олененок? Ты оставила развалюху у общаги и даже не попрощалась?

Последний час Аклис пыталась со мной связаться, но я игнорировала ее, сгорая от стыда. Что я могла ей ответить? Подруга наверняка решила, что я струсила и побоялась с ней попрощаться. И отчасти она права.

Меня не смогли согреть ни старый красный свитер, ни куртка. Я начала подозревать, что причиной дрожи в коленях был вовсе не холод. Глаза слипались, но оживленная дорога не позволяла уснуть. Я приехала к воротам на кладбище в назначенное время, но не сразу заставила себя вылезти из машины. Воспоминания четырехлетней давности вонзили когти мне в спину, а затем поползли к затылку. Неровное дыхание эхом отдавалось в ушах.

Тело умоляло меня развернуться и сбежать домой.

Я потянула за ручку двери и пожалела, что не взяла у Ратбоуна номер телефона. Придет ли он? Я представила, как стою возле склепа, напуганная до чертиков, а этот чудак так и не появился…

К счастью, мои тревоги не оправдались. Он стоял в указанном месте, одетый весь в черное. Оттенок его кожи из-за свинцовых туч казался голубоватым вместо зеленого, а и без того резкие черты выглядели еще более острыми. Ночь сделала его привлекательнее.

Из-за склепа вышла девушка. Ратбоун тихо обратился к ней, но затем заметил меня. Выражение его лица сменилось моментально: взгляд посуровел, а плечи напряглись. Я нервно сглотнула и покатила чемодан за собой.

Девушка заговорила первая. У нее были яркие рыжие волосы, и кудри развевались на ветру, как пламя.

– Я же сказала, придет, – ухмыльнулась она.

Ратбоун по-прежнему хмурился. Я открыла рот, но парень пресек мою попытку представиться незнакомке.

– Ты опоздала.

Я проверила часы на телефоне – две минуты. Я опоздала всего на две минуты.

– Все готово, можем идти! – торжественно заявила девушка и прошагала к склепу.

Все вдруг стало слишком реальным. Ратбоун говорил, что в Дом крови можно попасть через портал. Но как это происходило? Опасно ли это? На мгновение мир залило тьмой.

Ратбоун и его подруга остановились, когда поняли, что я не двигаюсь. Ночная прохлада пробралась до костей, и ноги приросли к земле.

А, может, меня держало нечто другое. Возможно, я приняла страх за холод.

– Ратбоун, кажется, твоя новая подруга застыла. Ты не говорил, что она горгулья!

В ответ на глупую шутку он не улыбнулся, а еще сильнее нахмурился, перебирая пальцами шнурки на капюшоне черной толстовки. Я бы даже сказала, что он нервничал. Девушка надула губы, потому что никто не оценил ее юмора.

– Киара… – предостерег ее Ратбоун.

Так, значит, Киара.

Он сделал шаг и вопросительно взглянул на меня.

– Я… я не знаю, чего ожидать, – прикусила губу я.

– Время – деньги, куколка! Портал ждать не будет! – проворчала Киара.

Ратбоун взял ее за предплечье. Между ней и Ратбоуном шел молчаливый диалог, и я почувствовала себя лишней. Что бы он ни имел в виду, Киара насупилась и удалилась в склеп. Но перед тем, как уйти, она обратила свое внимание ко мне. Один взгляд в мою сторону, и вытянутые в тонкую линию губы дали понять, что ее терпение на исходе.

Разве это не я должна была торопиться? Ведь моя мать в беде.

Почему я не могу сдвинуться с места, черт возьми?

– Мора, ритуал перехода занимает время, и магия портала не бесконечна. Если мы не отправимся сейчас же, кто-то еще может занять наше место или кристалл перестанет работать.

Его слова никак на меня не действовали, но затем он коснулся моего плеча. Меня обдало уже знакомым запахом – йод и влажная земля.

Это ощущение сложно было описать. Прикосновение Ратбоуна вызвало в теле разряд тока, который прошелся по каждой клетке и осел на поверхности, сверкая, будто золото. Тепло внутри смешалось с кровью, моей и его. Между нашими телами словно пролегла связующая ниточка, едва заметная и лишь слегка ощутимая. Я моргнула, и видение исчезло.

Ратбоун стряхнул руку, будто ошпарился. Его радужки ярко светились в темноте. Он уклонился, скрывая от меня свое лицо. Я все так же стояла на месте, широко раскрыв глаза.

Киара вышла из склепа, и ее вовсе не смутил мой ошарашенный вид и светящиеся глаза Ратбоуна.

Если раньше интуиция подсказывала мне бежать прочь с кладбища, то в тот момент я ни за что не хотела уходить. Я нуждалась в ответах на вопросы, вихрем кружившие в голове.

– Как это возможно? – сказала я.

– Ты же ведьма! – закатила глаза Киара, как будто ведьмы были чем-то самим собой разумеющимся.

– Но у меня нет магии! Как я могу быть ведьмой?

– А с чего ты взяла, что у тебя нет магии?

– Даже не знаю… Может, с того, что я никогда не двигала предметы мыслями, не превращала гостей забегаловки в крыс, как бы мне того ни хотелось? Не умею варить приворотные зелья и не вижу будущего?

Киара громко цокнула:

– Странные у тебя представления о магии…

На губах Ратбоуна даже появился намек на улыбку.

– В том-то и дело! Я понятия не имею, что такое магия. Совершенно очевидно, что я ей не обладаю! – вспылила я. – Иначе я бы уже поняла это, ясно?

– Кто-то просто не хотел, чтобы ты это знала. Твоя неосведомленность вовсе не означает, что в тебе нет магии. В конце концов это твою мать арестовали Хранители, – пожал плечами Ратбоун и зачем-то потянул за край своей толстовки.

– Хранители ни к кому просто так не приходят… – добавила Киара. Ее взгляд путешествовал где-то вдалеке, словно разговаривала она не с нами.

Возможно, кто-то не хотел, чтобы я поняла, что владею магией…

Слова Ратбоуна застряли в голове, как ириска в зубах. Обдумывать не было времени.

– Смотри! – воскликнула Киара, указывая на руки Ратбоуна.

Он снял толстовку, и теперь стоял перед нами в футболке. Киара достала телефон и направила свет фонарика на его плечо.

Я пригляделась к коже парня. По-прежнему чересчур бледная, она была практически лишена синяков. И хотя голубые вены все еще зловеще проявлялись сквозь каждую его клетку, выглядел он заметно лучше.

– Ты это сделала, – прошептал Ратбоун, и я осознала, как близко к нему подошла.

– Что сделала?

– Ты его воскрешаешь, дурочка! – простонала Киара.

Я резко к ней повернулась.

– Значит, я владею магией теней?

Терпение Киары было на исходе.

– Давай без глупых вопросов! Парень из синего трупака стал чуть более живым, сколько тебе еще доказательств надо? У нас мало времени. Ратбоун, оденься уже!

Я ведьма… Не верится даже. Мама ждала помощи в магической тюрьме, а я застыла, рассматривая кожу парня. Киара права, мы теряем время. Ноги быстро понесли меня в склеп.

Неужели тот бургер в закусочной сгнил из-за меня? Как моя магия могла воскрешать и портить еду одновременно? Нет, такого не может быть! Если все это – страшный сон, то я надеялась, что скоро проснусь.

Склеп святого Иосифа встретил меня пылью. Запах вернул в прошлое и заставил внутренности содрогнуться. Я могла поклясться, что снова слышала голоса, что кричали мне убираться. Все отталкивало меня от этого места, но я больше не должна была позволять страху властвовать.

Мама нуждалась во мне.

Задержав дыхание, я села на пол гробницы возле Киары. Мы находились напротив сплошной стены без окон и дверных проемов. Ратбоун небрежно опустился рядом. Несмотря на сильный запах пыли, каменный пол под нами был на удивление чистым.

Как много на самом деле в Винбруке ведьм? Кто они? Они могли быть такими же медсестрами, как моя мать, а могли быть учителями, дворниками и высокопоставленными лицами. Знала ли я кого-то еще, кто владел магией?

Киара достала из холщового мешка старинный на вид серебряный кинжал. На рукоятке виднелась гравировка. Незнакомые символы.

– Нам нужна твоя кровь, – попросил Ратбоун.

Его рука почти коснулась моего запястья, но он задержался. То ли ждал разрешения, то ли попросту боялся нового удара током. Я не стала подвергать его очередному воскрешению, и сама протянула руку вперед. Вид крови меня не пугал, но мама все равно запрещала мне сдавать кровь на анализы где-либо, кроме как у ее двоюродной тети. Раньше я никогда не понимала почему, и даже теперь было так неестественно позволить Киаре взять мою кровь.

Она поставила на пол небольшую серебристую миску.

– А почему нужна именно моя?

– Для перехода трех людей требуется сильная магия. Ты владеешь магией теней, я магией крови, а Ратбоун потерял свою магию. – В глазах Киары отразилась боль. – Моей крови будет недостаточно, чтобы переместить троих людей.

Магия теней, магия крови, порталы, ритуалы… Все это по-прежнему звучало дико.

– А вещи с собой в портал взять можно? – уточнила я.

– Да, – сказала девушка.

Киара полоснула мое запястье ножом, и я взвизгнула. Кожу на месте пореза сильно жгло. Из вены текла быстрая струя, и я не ожидала, что ведьме потребуется столько крови.

Набрав половину миски, Киара приложила к моему запястью два пальца, мгновенно остановив кровь. Она ловко заклеила порез пластырем и, даже не вздрогнув, полоснула собственную руку. Я не сумела сдержать пораженный вздох.

Когда миска наполнилась до краев, Киара окунула в нее кинжал, бормоча что-то себе под нос. Нож впитывал кровь, словно губка, и я завороженно наклонилась вперед.

Кто-то зашептал.

– Ты что-то сказал? – повернулась я к Ратбоуну.

Он удивленно покачал головой и хмуро посмотрел на свою подругу. Киара пожала плечами.

«Разрушительница!» – эхом отразилось от стен склепа.

Я вновь взглянула на Ратбоуна, но его губы не шевелились, а лицо выглядело измученным. То ли у него болела голова, то ли наша компания казалась ему невыносимой.

Мое внимание вернулось к уже впитавшему в себя всю кровь ножу. Я чувствовала на себе хмурый взгляд Ратбоуна и хотела спросить, в чем была его проблема, но не смогла оторваться от происходящей на моих глазах магии. Киара шептала слова, которые я посчитала заклинанием. Волосы на затылке встали дыбом.

Она достала кинжал из миски и поднесла его к стене. Некоторое время ничего не происходило, но совсем скоро место, где камень и окровавленный кинжал соприкасались, начало светиться. Киара повела ножом вверх по стене, и камень раздвинулся на наших глазах, словно металл был гораздо могущественнее его. Тонкое лезвие магии с легкостью прорезало древний гранит.

На месте разреза зияла черная дыра. Вблизи она переливалась оттенками глубокого фиолетового цвета и казалась жидкой. Хотелось протянуть руку, чтобы проверить свои ощущения, но я опасалась лишиться кисти.

– Мы что, просто пройдем туда? – спросила я, кивнув в сторону раскола в стене.

Живот больно скрутило.

– Да, только я кое-что забыла… – пробормотала Киара и быстро вышла из склепа.

Я вопросительно посмотрела на Ратбоуна, но тот лишь хмыкнул.

Киара вернулась пару минут спустя, и на ее плече уже висели две сумки. Из одной что-то сыпалось, оставляя за ведьмой темную дорожку.

– Я даже не буду спрашивать… – сказала я.

– Кладбищенская земля, – как ни в чем не бывало ответила она. – Не все мы обладаем редкой магией теней. Приходится придумывать свой обходной путь.

Конечно кладбищенская земля. Ничего особенного. Я не представляла, что Киара имела в виду под обходным путем, да и не сильно хотелось. Еще раз взглянув на страшный портал, я ущипнула себя за руку. Сон не заканчивался.

Назад пути не было.

Ратбоун первым прошел сквозь темный занавес и исчез в стене. Киара подтолкнула меня вперед, и я шагнула в никуда. Тень тут же окутала меня и облепила, словно мокрая одежда.

Мой крик раздался в пустоте.