Клятва обмана

Дженнифер Энн Дэвис

Клятва обмана

(Царство тайн — 4)

Перевод: Kuromiya Ren

Клятва Братства:

С рождения до смерти мы связаны кровью.

ГЛАВА 1

Сгорбившись под поеденным молью плащом, Савенек считал корабли с левой стороны причала, пока не добрался до восьмого. Этот был неприметным, не отличался от сотен кораблей в гавани. Он огляделся. Ночь была прохладной, ветер дул постоянно. Только немного облаков виднелось на небе, полном звезд. В позднее время никто не ходил по причалу или ближайшему пляжу. Это давало Савенеку два варианта. Он мог или доплыть до корабля и забраться на борт, или пойти по причалу, надеясь, что его не увидят.

Он не хотел плыть ночью, так что выбрал причал. Он натянул капюшон на голову, вышел из теней склада, который хранил записи Зеленой бухты. Корабль не мог войти в порт, не заполнив нужные документы. Потому Савенек прибыл сюда этой ночью. Его задание было простым: получить копию документов для корабля на восьмом месте. Но он обыскал склад и не нашел копию.

Технически это значило, что задание Савенека было окончено. Он должен был вернуться и доложить о результате. Но он знал, что на борту был журнал капитана. Там была информация, которую искало Братство Короны. Можно было пройти к источнику.

Савенек нащупал оружие под плащом. Кинжал на каждой руке, четыре ножа на поясе, два кинжала на бедрах. Этого хватало для задания. Теперь ему было шестнадцать, он вот-вот окончит академию и даст клятвы, чтобы попасть в Братство Короны, и он надеялся, что миссии станут сложнее. Обычно ему давали простую работу, как этой ночью: ворваться на склад, где никого не было, чтобы украсть что-то простое. Пробраться на борт корабля было куда сложнее. Когда он сделает это, Братство станет давать ему задания интереснее.

Он пошел к двадцать третьему кораблю — справа у причала, по диагонали от его мишени. Записи указывали, что этот корабль был из Ланека. Он прибыл рано утром с грузом рыбы. Рыба уже была выгружена, и экипаж оставался в Городе Императора на ночь, а завтра утром они уплывут. Никого не должно быть на борту. Когда он добрался до корабля, Савенек забрался на палубу и пошел к носу. Он пригнулся и огляделся. Никого не было.

Савенек повернулся к восьмому кораблю. Тот был темным, палуба — пустой, паруса — свернуты. Люк, ведущий вниз, был сзади корабля. Экипаж мог спать в гостинице в городе. Савенеку нужно было просто пробраться в главную каюту, украсть журнал и уйти, чтобы его не заметили. Это казалось довольно простым.

Он огляделся в последний раз и слез. Он быстро снял плащ и свернул его, сунул за ближайшую бочку. Он пригнулся, прокрался по причалу. Он взбежал по трапу, спрыгнул на палубу. Было слышно только плеск воды о ближайшие корабли и свист ветра. Савенек прошел к задней части корабля, где был люк. Он вытащил нож, сжал его правой рукой, левая медленно открыла люк. Он увидел ступеньки. Опустив люк, он стал спускаться. Все оставалось зловеще тихим.

Внизу лестницы он замер, дал глазам привыкнуть. Три двери по сторонам коридора длиной в тридцать футов, одна дверь в конце. Скорее всего, дверь впереди вела в каюту капитана, где хранился журнал. Савенек прошел по коридору, прислушиваясь. Он миновал вторую дверь справа, отметил гадкий воздух рядом. Он затаил дыхание и пошел дальше. Когда он добрался до двери в конце, он понял, что она была приоткрыта. Он прижался к стене и заглянул.

В углу были столик и койка. Кто-то спал в кровати. Грудь мужчины медленно поднималась и опадала, он посапывал. Блин. Савенек думал, что на борту никого не было.

Но уходить было поздно.

Он прошел в комнатку, глядя на спящего мужчину. Два шага, и он добрался до стола. Там лежало несколько бумаг, но журнала не было видно. Савенек огляделся. На полу у койки лежала маленькая книжка. Наверное, это и был журнал. Идти до него было четыре шага. Четыре шага, присесть, схватить журнал, повернуться и шесть шагов, чтобы выйти. Просто. Но Савенек не двигался. Что-то было не так.

Он посмотрел на мужчину на кровати. Его спутанные волосы были темными, а кожа — белой, а не загорелой. Его руки были толстыми, пальцы ног торчали за краем кровати. Он выглядел как воин Рассека, а не рыбак или моряк. В углу лежали одеяла из шкур. Рассек был известен холодным климатом. Рука мужчины свисала с кровати, пальцы были в паре дюймов от пола. Савенек заметил меч, и в голове всплыли ругательства.

Он взвесил шансы подобраться к книге. Нужен ли был Братству журнал теперь, когда Савенек знал, что на борту был воин Рассека? Наверное, нет. В журнале и должна была находиться эта информация. Ему не нужно было подбираться к мужчине. Савенек повернулся и вышел из каюты. Ему нужно было покинуть корабль и доложить о находке.

Он шел по коридору, едкий запах снова ударил по нему. Напоминало запах смерти. Он хотел поскорее убраться с корабля, особенно пока воин Рассека не проснулся, но не мог уйти, не проверив, откуда запах за этой дверью.

Савенек закрыл туникой рот и нос, глубоко дышал и открыл дверь.

Мухи гудели вокруг мужчины, криво сидящего на стуле, голова свисала в сторону, язык торчал изо рта. Мужчина был мертв. На полу у его ног был открыт деревянный ящик.

Савенек оглядел кладовую, увидел похожие ящики. Ему нужно было вдохнуть, но он боялся. Вместо этого он прошел в комнату, заглянул в ящик. Внутри было несколько маленьких стеклянных сосудов с каким-то красным порошком. Савенек посмотрел на мертвеца, заметил, что один сосуд был открыт на его коленях. Вместо этого он прошел в комнату, заглянул в ящик. Внутри было несколько маленьких стеклянных сосудов с каким-то красным порошком. Савенек посмотрел на мертвеца, заметил, что один сосуд был открыт на его коленях. Кончики пальцев мужчины были красными.

Яд.

Савенек поспешил выйти из комнаты. Он поднялся на палубу. На свежем воздухе он опустил тунику и глубоко вдохнул. Что тут делал корабль из Рассека? Он знал, что у Империона были напряженные отношения с Рассеком. Король Рассека, Дрентон, правил железным кулаком, и его армия была большой, излишне жестокой и кровожадной.

Савенек вспомнил кладовую на корабле. Ящиков было пятнадцать. Если все они были с этими сосудами с ядом, то Братству нужно было знать немедленно. Он прыгнул на трап, спустился на пристань. Не увидев никого неподалеку, Савенек забрал плащ, накинул его на плечи и побежал.

Когда он добрался до улиц города, он замедлился, чтобы не привлекать внимания. После двух улиц он скрылся в темной нише, прислонился к стене и слушал, преследовали ли его. Не уловив ничего тревожного, он вышел из теней и направился к таверне, где должен был встретиться со своим куратором. Только у него в академии куратором был его отец. Конечно, никто не знал об этом. Его отец думал, что им будет лучше скрывать связь, чтобы другие ученики не решили, что у Савенека особое отношение.

Табличка таверны «Кораблекрушение» раскачивалась от слабого ветра, скрипя при этом. Савенек пересек улицу, пригладил руками растрепанные светло-каштановые волосы. Он толкнул дверь и быстро огляделся, искал взглядом что-нибудь необычное. Женщина стояла за стойкой бара, ее платье с низким вырезом открывало почти всю ее грудь, она склонилась и протирала бар тряпкой. Мужчина сидел за столиком слева, склонив голову, храпел над пустой кружкой эля. Справа от Савенека другой мужчина раскачивался на задних ножках стула, сцепив руки за головой, ноги лежали на столе, глаза были закрытыми. Но спокойное поведение не обмануло Савенека. Он знал, что у Натенека были легендарные умения. Лучший убийца в Империоне. Он убил прошлого императора-самозванца и помог нынешней императрице и полноправной наследнице взойти на престол. Люди часто звали его жестоким, опасным и непоколебимо верным. Савенек просто звал его отцом. Он подошел и сел на пустой стул напротив Натенека.

— Ты поздно, — отметил Натенек, открывая глаза. Он склонился, и передние ножки стула опустились со стуком.

— У меня есть важная информация.

Натенек вскинул брови.

— Я не просил информацию. Я просил бумаги корабля. Они у тебя есть?

— Нет. Но нам они не нужны. На борту корабля двое из Рассека. Один мертв.

— Как ты узнал, что они из Рассека?

— Они выглядят как люди Рассека — крупные, бледная кожа, темные волосы. Но это не все. Один мужчина умер от воздействия яда.

— Яда?

— Да. Там было пятнадцать ящиков с неким красным порошком.

— Как ты понял, что это яд?

— Мертвый держал сосуд с порошком, и яд был на его коже, — Савенек не хотел приближаться к веществу. Его учили замечать яды. Но он еще не видел такой красный порошок.

— Иди домой. Я с этим разберусь.

— Что ты собираешься делать?

— Я посмотрю. И если все так, как ты сказал, я уничтожу это.

Это было опасно, и Савенек не хотел, чтобы его отец был рядом с тем порошком.

— Как ты это сделаешь?

— Потоплю корабль. Яд должен испортиться в воде.

— Позволь тебе помочь, — другие ученики академии путешествовали со своими кураторами в другие королевства и возвращались с потрясающими историями о шпионаже, внедрении в армии, краже документов. Савенек ни разу не был на миссии с кем-то, кроме отца, и он еще не побывал в других королевствах или на опасном задании.

— Нет. Иди домой. Это приказ.

Савенек вздохнул.

— Что-то не так?

— Нет, — он упер локти в стол и запустил пальцы в волосы. Он хотел пойти топить корабль с отцом.

Натенек отклонился на стуле.

— Тебе слишком опасно там находиться. Что-то может пойти не так.

Савенек кивнул. Он понимал это, но не был щенком, который не знал, что делает. Он девять лет исправно учился, он заслужил настоящее задание, а не сидеть в укрытии, пока не пригодится.

Натенек вдруг склонился, прижал ладонь к предплечью Савенека.

— Если на корабле все, как ты говоришь, мне нужно туда как можно скорее.

Савенек кивнул и встал.

— Мы поговорим о твоем наказании, когда я вернусь домой.

— Что, прости? — наказание? За что?

— Ты не слушался приказов. Ты не должен был подниматься на тот корабль.

— Хорошо, что я это сделал, — иначе они не знали бы о яде или людях из Рассека.

— Тебе повезло, что ты не попал в засаду. Ты не послушался приказов. Точка. За это ты будешь наказан.

Савенек недовольно скрипнул зубами. Он понимал отца, но ему это не нравилось. Он повернулся и вышел из таверны. Он побежал на запад — прочь от дома. Он не хотел идти этой ночью домой. Иначе ему придется думать о том, что отец не взял его с собой топить корабль.

Он не мог и идти в дом Ханы. Если он покажется, и ее отец поймает его, больше его и на милю к ней не подпустят. Хотя он мог легко проникнуть к ней, но она делила спальню с четырьмя сестрами. Хана могла споткнуться обо что-то и разбудить сестер, риск был слишком велик. И он мог пойти лишь в одно другое место.

Он отправился к дому тети. Тетя Тайек жила с мужем, неплохим пекарем. Их дети уже завели свои семьи и разъехались, и она звала Савенека приходить, когда он хотел. Ему нравилось навещать ее, потому что только она говорила о его матери. Натенек отказывался говорить о ней. Его отец сообщил только, что она умерла при родах. Но его тетя не боялась называть ее имя. Тайек была ему почти как мать.

Квартира была прямо над пекарней семьи. Солнце не встанет еще три часа. Савенек не хотел никого будить, поднялся к двери и вскрыл ее — он делал так сотни раз в детстве. Он открыл дверь и прошел внутрь, добрался до дивана на ощупь. Он лег, пытаясь расслабиться, чтобы поспать хоть пару часов.

Успокаивающий запах хлеба заполнил тихую комнату. Его дядя уже работал внизу в пекарне. Он не слышал и тихое дыхание тети из смежной спальни. Значит, и она уже не спала.

— Это просто я, — пробормотал он, не желая пугать ее.

— Ясное дело, — ответила тетя Тайек. Она вышла из спальни и подошла к дивану, села у ног Савенека.

— Ты мне не удивлена, — отметил он, взбивая подушку под головой.

— Натенек уже заходил сюда раньше ночью.

— Сиськи коровы, — выругался он.

Тетя стукнула его по голове.

— Не используй это слово.

— Почему? — спросил он, потирая голову. Тетя обычно не ругала его за неприличные слова.

— Можно говорить грудь, или хотя бы вымя, раз у коровы, но не это вульгарное слово, которое ты произнес. Этого в моем доме не будет.

Савенек рассмеялся. Он любил тетю. Она была самой доброй из всех, кого он знал, а еще была забавной, всегда помогала и видела в людях только хорошее. Поэтому ее недовольство конкретным словом позабавило его.

— Только ради тебя, тетя Тайек, — он заерзал на диване, пытаясь устроиться удобнее.

Почему она не спала? Что ей сказал отец?

— Все в порядке? — спросил он.

— Да, — ответила она. — Поспи. Мы сможем поговорить завтра.

— Утром мне в академию.

— Я прослежу, чтобы ты не проспал, — она встала.

— Отец упоминал что-то о моем задании?

Тайек замерла на пороге.

— Нет, — ее голос был отчасти удивленным, значит, она говорила правду. Мы говорили о тебе. Я слышала, ты нашел девушку, — ее голос стал осторожным.

— Это расстраивает папу? — Натенек говорил, что не хотел, чтобы Савенек отвлекался на девушку, когда его учеба походила к концу, и его ждали клятвы вступления в Братство.

— Не расстраивает. Он спрашивал совета, ведь я проходила такое со своими детьми.

Когда Савенек заводил близкого друга или интересовался женщиной, Натенек всегда начинал настаивать, чтобы Савенек сосредоточился на учебе. То, что Натенек не нашел новую жену и был без друзей, не означало, что такой должна быть жизнь Савенека. Приняв клятвы, он собирался жениться на Хане, что бы ни говорили остальные.

— Ты сказала ему, что поговоришь со мной? Попробуешь уговорить меня, что мне еще рано жениться?

Тетя Тайек рассмеялась, тихо и с придыханием, и Савенек тут же заскучал по маме, которую не знал.

— Нет уж, — сказала она. — Я сказала ему, что ты достаточно взрослый, чтобы принимать свои решения, и что ему стоит последовать твоему примеру и найти себе кого-то.

Савенек рассмеялся, пытаясь представить, как его тетя говорит это его отцу.

— Как представляешь, — продолжила она, — это добром не кончилось. Он заявил, что ему не нужна жена, и что он может сам тебя вырастить. Хотя сделал он это средне.

— Средне?

— Порой ты чересчур упрям, — она ткнула его локтем.

— Как моя мама?

— О, нет, — сказала тетя Тайек. — С ней было просто.

— Хотел бы я, чтобы папа рассказывал о ней.

— Он должен был рассказывать тебе истории о ней, — потрясенно сказала она.

— Ни одной, — ни слова. Вообще. — Я хоть на нее похож? — Савенек точно не выглядел как Натенек. Его отец был высоким, подтянутым и светлокожим, а Савенек был ниже, темнее, у него было больше мышц и светло-каштановые волосы.

— Ты на нее не похож, — тетя Тайек посмотрела на потолок, задумавшись о прошлом. — Твоя мать была высокой, худой и с длинными светлыми волосами.

— Она знала, чем папа выживал? — ее устраивало, что он — убийца? Она хотела бы, чтобы ее сын пошел по стопам отца?

— Да. Она очень гордилась им, — но ее голос звучал иначе, почти робко.

— Что такое?

— Когда твоя мама умерла, наступило темное время для твоего отца. Хоть ты только родился, никто из нас тебя не видел. Натенек покинул город и не возвращался почти год. Когда он вернулся, он изменился. Думаю, ты его спас.

Савенеку было сложно представить Савенека, горюющего по матери. Было сложно представить отца таким… эмоциональным.

— Поспи, — сказала тетя Тайек. — Я тебя разбужу, — она покинула комнату, не дав ему задать еще вопросы.

ГЛАВА 2

Савенек подошел к заброшенному на вид военному лагерю в паре миль от Города Императора. Если бы он не знал, что это за место, прошел бы мимо. Лагерь окружала стена цвета песчаной земли. С низкими холмами и дюнами, что тянулись милями, стена сливалась с пейзажем, скрывая все место. Часть лагеря служила штабом для Братства Короны, другая вмещала тайную академию Братства, где детей учили шпионить, и юноши становились убийцами. Савенек был одним из немногих, не живущих в лагере. Натенек управлял академией, и его дом был в миле отсюда, так что они вдвоем жили у себя.

Входов было лишь два, и оба были скрыты. Савенек прошел к главному, на западной стороне лагеря. Он сдвинул камуфляжное покрытие, отпер дверь, толкнул ее и словно попал в прошлое. Пока он шел по темному коридору, было сложно не представлять, что тут происходило почти двадцать лет назад, когда правил самозванец. Тогда армия для Империона была важнее всего. Юношей забирали у их семей, называя имуществом короны, и тут они жили и тренировались. Когда их считали достойными, их отправляли в бой. Это была одна из многих причин, по которой Натенек втайне работал, чтобы свергнуть императора Хамена и усадить Рему, настоящую императрицу, на его место. Так он спасал племянников от той судьбы, которую считал хуже смерти.

Натенек настаивал, чтобы студенты ходили по этому коридору хоть раз в месяц, смотрели комнаты, где пытали кадетов. Это напоминало, почему они так старательно учились и бились, чтобы защитить корону. Натенек хотел убедиться, что никто не забудет цель Братства: защищать королевскую семью любой ценой.

Странный запах в воздухе напомнил Савенеку о крови, пролитой в этих комнатах. Порой он мог поклясться, что слышал крики детей о пощаде. Он задрожал и поспешил к другому концу коридора, толкнул дверь и прошел в большую комнату, которая служила тренировочным залом. Как обычно, он прибыл первым.

Савенек начал тренироваться тут девять лет назад, когда ему было семь. Его класс тогда состоял из тридцати мальчишек. Программа была сложной, требовательной, их осталось всего двенадцать. Меньше, чем через два месяца, они завершат обучение, произнесут клятвы и станут членами Братства Короны.

Не занимались студенты только во время урожая. В те несколько недель Натенек обычно брал Савенека в одно из ближайших королевств. Те поездки не были миссиями, но и не были отдыхом. У поездок Натенека обычно была цель: как лучше попасть в Фию, как незаметно покинуть Империон, как добраться до столиц в поиске убежища, как управлять кораблем и плыть вокруг континента. Он всегда учил Савенека чему-то такому.

Каждый день в академии был примерно одинаковым. Савенек начинал с физической тренировки, обычно — рукопашного боя. А потом брался за меч, а потом шел небольшой перерыв, и день заполняли уроки по истории Империона и других королевств на континенте. Все его учителя были членами Братства. Некоторые — на пенсии, другие отдыхали от заданий, некоторых звали из-за их опыта.

Савенек, размахивая руками, стал расслабляться, готовясь к тренировке. Факелы висели на стенах, озаряли комнату без окон. Разное оружие хранилось на северной стене. Четыре выхода отсюда соединялись с разными частями школы. Комната была простой. Он много раз думал о том, как ее использовали двадцать лет назад. Может, он не хотел знать.

Высокий потолок усиливал все звуки в комнате, и когда одна из дверей сбоку открылась, Савенек услышал. Он понял, что это не ученик, потому что было еще рано.

— Где ты был утром? — спросил Натенек, войдя в комнату.

Они всегда вставали рано, занимались и быстро завтракали, а потом отправлялись сюда

— Спал, — ответил Савенек.

— Где? — голос Натенека стал ниже, посылая по Савенеку холодок.

Его отец ясно дал понять, и не раз, что не одобрял Хану.

— Когда я закончил задание, я пошел к тете Тайек на пару часов, — он не спал в амбаре рядом с Ханой, как думал его отец.

— В следующий раз приходи домой. Понятно?

Савенек кивнул, хоть и не понимал, почему он должен был отчитываться о том, где провел каждую минуту.

Натенек схватил со стены тренировочный меч.

— Хочешь сразиться? — спросил он, меняя тему.

Многие ученики выбирали ножи, а не мечи. Натенек почему-то настаивал, чтобы Савенек тренировался и с мечами, не только с обычным, но и разными видами.

— Я не против, — он подошел и взял деревянный меч.

Они встали напротив друг друга. Натенек взмахнул мечом, Савенек отбил удар, зная, что сначала будет просто. Его отец любил начинать медленно, а потом ускоряться.

— Я хочу, чтобы ты мне кое-что пообещал, — сказал Натенек.

— Что? — он не уступал отцу по ударам меча, стоял на месте, но не мог получить преимущество. Пока.

— Я хочу, чтобы ты перестал видеться с Ханой.

— Почему? — он серьезно? Или он личной жизнью и эмоциональной связью пытался отвлечь Савенека? Могло быть что угодно.

— Я хочу, чтобы ты сосредоточился на обучении и клятвах. Время для брака будет позже, когда ты несколько лет отдашь короне.

У многих учеников были девушки. У некоторых в Братстве даже были браки. Работать и быть с семьей было возможно. Но он не стал указывать на это, а ответил:

— Кто говорил о браке?

Натенек замахнулся на ноги Савенека. Тот заметил удар и отскочил, отбил меч своим оружием. Он смог ударить отца по левому плечу. Задеть Натенека было сложно, и он сдержался, чтобы не завопить от радости или не съязвить, как сделал бы с товарищем по учебе.

Отец признал удар и опустил меч.

— Если не собираешься жениться на Хане, тогда что ты хочешь делать с ней?

Он пожал плечами.

— Ничего, — не так. Он хотел жениться на ней, но не был уверен, что ее семья одобрит их пару. Хоть Савенек старался скрывать эмоции, Натенек явно уловил ложь. Его отец чудесным образом знал, когда кто-то скрывал информацию или обманывал.

— Если не будешь жениться на девушке, зачем тогда ходишь к ней? — он убрал тренировочный меч и повернулся к Савенеку, ожидая ответа.

— С ней весело, — ему не нравилось так звучать, но он не хотел, чтобы Натенек знал, как важна она была для него, хоть ее отец не одобрял такие отношения. Он решил сменить тему. — Что случилось после того, как я ушел прошлой ночью?

Натенек потер щетину на подбородке.

— Ты не ошибся.

— Ты потопил корабль?

— Я поджег корабль, чтобы никто не сбежал. Я думал, он потонет. Но он взорвался. Полагаю, яд был не только очень сильным, как ты отметил, но еще и легко воспламеняющимся. Когда огонь задел его, все взорвалось.

Савенеку хотелось бы увидеть такое.

— Ты знаешь, зачем рассекцы были тут, и что они хотели делать с ядом?

— Нет. Я доложил о найденном Братству, и мы разберемся в этом деле.

Четыре юноши вошли в комнату, смеясь. Они были из класса Савенека, собирались давать клятвы с ним. Когда они заметили Натенека в комнате, они тут же притихли и подбежали.

— Сегодня тренировки не будет, — сказал Натенек.

Они с вопросом посмотрели на Савенека, но он тоже не знал, почему они не будут тренироваться. Он впервые слышал о таком.

— Ваш класс отправится во дворец, где вас встретит избранная группа из Братства, — объяснил Натенек. — Вас допросят, чтобы определить, готовы ли вы начать последнее испытание. Если вас посчитают готовыми, вы пройдете серию испытаний, начав со следующей недели. Нужно их пройти, чтобы дать обет. Есть вопросы?

— Нет, сэр! — сказали они в унисон.

— Сделайте пять подходов по пятьдесят прыжков, отжиманий и приседаний, пока мы ждем остальных из вашего класса. И мы группой отправимся во дворец. Можете начинать.

Савенек стал прыгать. Он знал, что их допросят члены Братства, но не думал, что это произойдет во дворце. Он ошибочно решил, что это будет в академии. Дворец был одним из домов королевской семьи, и было странным, что Братство совершало там свои дела. Может, потому что королевская семья редко использовала дворец. Он опустился на четвереньки и взялся за отжимания.

Остальные ребята стали заполнять зал. Они без указаний присоединились к упражнениям. Натенек обошел комнату по периметру, скрестив руки на груди, задумавшись. Савенек отметил, что отца что-то сильно беспокоило. Что-то большее, чем встречи Савенека с Ханой и его отсутствие дома ночью.

Как только прибыл последний ученик из их возрастной группы, Натенек сказал:

— Все прибыли за пятнадцать минут до назначенного времени. Отлично.

Они закончили с упражнениями и встали кругом, глядя внутрь.

Натенек прошел в центр круга, повернулся к ним.

— Я поведу вас по туннелям во дворец. Как только ступите в туннели, говорить нельзя, пока к вам не обратятся. Есть вопросы?

— Нет, сэр! — ответили все хором.

— Выстройтесь у западной двери. Савенек, на пару слов, — Натенек прошел в другую часть комнаты, подальше ото всех, пока те выстраивались и тихо болтали.

Савенек вытер пот со лба, прошел к отцу, зная, что что-то не так. Отец редко выделял его.

— Что такое?

— Я хотел сказать это тебе дома, но не смог. Мне нужно, чтобы ты сегодня остался тут.

— Почему? — его не допросят, как всех остальных? Или его отец думал, что он не был готов к последним испытаниям? В этом не было смысла. Он тренировался сильнее и дольше его товарищей. Он был не хуже, а то и лучше их всех. Он заслужил дать клятву. Если его отец переживал, то стоило сказать раньше.

Увидев смятение на лице Савенека, Натенек сказал ему:

— Я все объясню ночью. А пока что останься тут. Пять раз повтори комплекс упражнений, пробеги десять кругов и иди домой. Встретимся там, когда я закончу, — Натенек повернулся и ушел, не дав Савенеку шанса ответить или задать вопрос.

В нем закипали ругательства. Он хотел взорваться, но подавил это желание, а смотрел, как отец ведет товарищей из комнаты в тайный туннель, который тянулся под городом. Он стал расхаживать, уперев руки в бока, пытаясь подавить гнев. Он всю жизнь трудился для этого, а теперь отец не пускал его на собеседование с Братством. Почему? Они только об этом всегда говорили, только для этого и работали.

Ребята помладше стали собираться в зале для тренировки. Натенеку нужно было придумать причину, по которой он оставил Савенека тут. Но если отец не рассказал ему причину, то Савенек мог потратить время лучше, чем на тренировку. Он решил устроить себе выходной.

* * *

Савенек направился к рынку Гленден. Раз его отец и ученики шли по подземным проходам, он не переживал, что его увидят. Но он не мог идти как обычные люди после лет тренировок. Он отмечал всех, кого проходил. Кто-то казался неуместным? Туфли того человека сочетались с одеждой? Его глаза что-то искали? Что-то звучало не так? Пахло не так?

Когда Савенек добрался до рынка, он направился к телеге отца Ханы. Пятая во втором ряду справа, рядом с женщиной, которая делала бусины для украшений, и мужчиной, который заваривал разный чай. Хана и ее сестра Дезерей продавали мед на рынке каждый день. Отец Ханы и четыре брата собирали и разливали мед по горшкам. Вряд ли у них были выходные.

Савенек заметил густые черные волосы Ханы и заставил себя замедлиться, чтобы не выдавать радость при виде нее. Темные волосы были редкостью в Империоне. Отец Ханы был из другого королевства, и у нее были черные волосы. А у Дезерей были светлые волосы и голубые глаза, как у многих женщин Империона. Но Хана была прекрасна. Каждый раз, когда он ее видел, она улыбалась, и от этого ее лицо сияло.

Когда Савенек подошел к телеге, Дезерей прислонялась к прилавку, где стоял их товар, уголок ее рта был приподнят в хитрой улыбке, она смотрела, как Хана продает горшок меда юноше, который выглядел чуть старше Савенека. Хана рассмеялась, звук заполнил воздух, как дождь в засуху. Она вручила горшок. Парень взял мед и ушел.

Савенек подошел к телеге.

— Мне нужен мед.

— Да ты сладкоежка, раз уже доел запас, — пошутила Хана. Она задрала рукава коричневого платья до локтей.

— О, ради всего святого, — застонала Дезерей. — Я не хочу стоять тут и слушать вас.

— Так не стой, — сказала Хана, сорвавшись, и Савенек улыбнулся. — Иди и покажи тому парню, как точить ножи. Ты сохла по нему весь день. Я удивлена, что слюна не стекает по твоему подбородку.

— Заноза в заднице, — ответила Дезерей, снимая фартук. — Придется побить тебя по пути домой за твой острый язык.

Савенек не знал, что сказать. Эти сестры спорили хуже, чем он с учениками.

— Я бы хотела посмотреть на это, — Хана замотала головой, приветствуя ее вызов.

— Может, у меня получится, — Дезерей уперла руки в бока и склонилась к Хане.

У девушек была одежда разного цвета, но тела были почти одинаковыми. С пышными формами. Савенек часто проверял, не пялится ли он. Хана, наверное, ударила бы его по лицу, если бы поймала на этом.

— Шлюха.

— Сама такая, — Дезерей легонько толкнула Хану в плечо.

Хана рассмеялась и обняла сестру.

— Люблю тебя.

— Знаю, — Дезерей обняла ее в ответ. — Я вас оставлю, — она пошла, покачивая бедрами.

— Итак, — Савенек потирал шею. Он всегда нервничал рядом с Ханой. Она была умной и саркастичной.

— Итак, — она склонилась над прилавком. — Тебе все еще нужен тот мед? — ее глаза дико блестели, словно она что-то затевала.

Он уперся локтями в стойку рядом с ее руками.

— Только если согласишься увидеться позже ночью, — дом ее семьи был на окраине Города Императора. Савенек частенько пробирался в их маленький амбар, где она проводила с ним час или два. Он умудрялся пару раз поцеловать ее, но в основном ему нравилось говорить с ней. Она могла говорить обо всем. После долгого времени с Натенеком, который говорил редко, болтовня Ханы была приятной переменой. Но им нужно было помнить об осторожности. Ее отец не одобрил бы их встречи без присмотра.

— Думаю, я справлюсь, — сказала она, вытащила горшок и поставила между своими руками на прилавок. Она сняла крышку, сунула палец в мед и провела им по губам Савенека.

Он хотел спросить, зачем, а она склонилась и поцеловала его, слизывая мед с его губ.

— Я хотела убедиться, что мед в этом горшке соответствует нашим стандартам, — сказала она с бесконечной улыбкой на лице.

Он был потрясен так, что не смог умно ответить.

— Покупатель идет, — она выпрямилась и убрала густые волосы за уши.

Савенеку все равно нужно было домой. Он хотел побыть наедине перед встречей с отцом.

— Увидимся вечером.

— Буду ждать, — она помахала ему, и он пошел прочь.

* * *

Савенек отпер дверь дома. Он разулся и схватил обувь, потом прошел внутрь. Там он прокрался по маленькой гостиной, где стоял простой диван, за комнатой была кухня. Его спальня была слева, Натенека — справа. Туалет был на заднем дворе.

Солнце еще не село, и он раздвинул шторы, впуская свет. Его комната была с узкой кроватью в углу и столом напротив. Он убрал обувь, прошел к комоду и выдвинул верхний ящик. Он вытащил кусок дерева и маленький кинжал. Не желая оставаться в оковах дома, он направился наружу. Их дом был на вершине холма, с одной стороны был выступ, откуда открывался поразительный вид на Город Императора и океан.

Савенек сел возле края, ветер трепал его волосы в стороны. Он взял кусок дерева и стал обрабатывать его кинжалом. В этот раз он начал вырезать с головы коня. Он сделал ноздри, длинный нос, умные глаза и острые уши. Он не успел заметить, а голова уже обретала форму, и его недовольство отступило.

Отец любил его. Он это знал. У Натенека была причина не пускать его во дворец сегодня. Он должен был дать отцу шанс все объяснить, а не злиться. Он перешел к сильному телу и ногам лошади. Он решил сделать лошадь бегущей. Вырезать так ноги будет сложнее, но результат будет стоить усилий.

Подул ветер, и Савенек взглянул на океан вдали. Корабли выглядели как черные муравьи, покачивающиеся на воде. Когда Савенек плавал, ему нравилось быть на просторе, ритмичная качка и запах моря. Он закрыл глаза и вдохнул. Он не впервые ощутил, что в его жизни чего-то не хватает. Он не мог сказать, чего или кого, наверное, матери. Но в нем была тоска, которую он не мог объяснить. Порой это ощущалось как притяжение.

— Что ты тут делаешь? — спросил Натенек откуда-то сзади.

Савенек поднял деревянную фигурку, медленно обретающую форму.

Его отец подошел и сел рядом.

— Прости за сегодня.

Это было начало. Савенек опустил лошадь и кинжал, ждал объяснений.

— Я хотел, чтобы ты учился и стал одним из Братьев. Но теперь…

— О чем ты говоришь? — спросил Савенек. — Не хочешь, чтобы я давал клятвы? — что изменилось? И если он не будет в Братстве, что ему делать в жизни? Его сердце безумно билось в панике.

— Не мне решать, — ответил Натенек. — Твоя мама видела тебя другим.

Савенек моргнул. Его отец никогда не упоминал его мать. Никогда. Может, он ослышался.

— Я прошу тебя дать мне время разобраться кое в чем, — пробормотал Натенек. — Мне нужно во всем разобраться. Братство получило важные задания. Несколько твоих товарищей-учеников отправлены в Мелению, Ланданию и Фию. Похоже, армия Рассека собралась вдоль их границы. Мы не знаем, почему, или что они хотят сделать.

— И это прямая угроза для Империона, — сказал Савенек. Он видел карту континента, изучал политику разных королевств, так что знал, что если Рассек нападет на какое-нибудь соседнее королевство, это отразится на Империоне. — Дай мне помочь. Для этого я учился всю жизнь.

— Ты можешь понадобиться в другом месте. И… твоя мама не хотела бы, чтобы ты стал убийцей.

— Тогда зачем ты учил меня этому? Я ничего больше не знаю! И почему она против моей работы убийцей, если ты такой же?

— Если я отправлю тебя на задание, и что-то случится, я не смогу себя простить.

Так это отец проявлял излишнюю опеку и не хотел его отпускать.

— Ты все время знал, что есть такой шанс, — почему передумал сейчас? Было нечестно подавлять Савенека из-за своих страхов.

— Знаю. Поэтому я прошу дать мне время разобраться в этом.

— Если я не присоединюсь к Братству, что мне делать в жизни? — он не мог представить себя торговцем на рынке. Даже если так он сможет жениться на Хане и получить дом в городе. Этого было мало. Его учили жить в тенях и убивать незаметно, чтобы защитить королевство и корону, которые он любил. Его растили с верой, что нужно помогать чему-то большему, не только себе. Он не мог отвернуться от этого и делать что-то простое в жизни. Он сойдет с ума.

— Я не говорю, что не дам тебе произнести клятвы, — Натенек встал, сжал его плечи и посмотрел в глаза. — Я виноват, не учел возможность войны, когда тебе всего шестнадцать. Но мы столкнулись с этим, а я обещал, что уберегу тебя. Я собираюсь сдержать обещание.

Савенек не знал, что сказать, так что отклонился и вернулся к фигурке лошади. Он старался не спешить с выводами.

* * *

Савенек выбрался из кровати, тихо прошел по комнате. Он схватил сапоги, подобрался к своей закрытой двери и слушал. Он ничего не слышал. В окно вылезти было бы куда проще. Но петли в последнее время скрипели, это точно разбудило бы отца. Он надеялся, что Хана все еще ждала его в амбаре. Натенек лег спать дольше обычного.

Он открыл дверь спальни и застыл. Натенек стоял у входной двери и говорил с кем-то снаружи. Савенек не мог различить слова, звучащие слишком тихо. Через пару мгновений Натенек закрыл дверь и прислонился к ней головой.

— Что такое? — спросил Савенек. Он опустил сапоги и прошел к гостиной.

— Ничего, — Натенек скомкал что-то в руках.

— Это послание от Братства?

— Почему ты не спишь?

Теперь уже Савенеку пришлось увиливать.

— Я услышал тебя.

— И не собирался выбраться на встречу с Ханой? — Натенек повернулся и скрестил руки.

Савенек не хотел врать.

— Что на той бумаге? — спросил он, пытаясь сменить тему.

Натенек прошел на кухню и развел огонь в глиняной печи.

— Ты собираешься что-то печь? — обычно дядя Бригек давал им хлеба на неделю. Савенек почесал голову. Они редко использовали печь. Он не знал, что там есть дрова.

Огонь стал выше, и Натенек бросил туда бумагу.

— Нет, — ответил он. — Просто мне нужно хорошее освещение, чтобы наточить кинжалы. Раз ты не спишь, можешь наточить свои.

Они сели за кухонным столом, между ними лежала груда кинжалов. Савенек взял первый, положил на брусок дерева и стал точить клинок напильником. Если он не увидит этой ночью Хану, то хоть сделает что-нибудь полезное. Они работали часами, но отец так и не сказал, что было на бумаге, или что он собирался сделать.

ГЛАВА 3

Хоть Савенек не спал почти всю ночь, точил клинки, он знал, что не мог долго лежать в кровати. Почти свалившись с нее, он подошел к комоду, вытащил одежду для тренировки. Одевшись, он отправился за дом, где обнаружил Натенека, делающего отжимания. Не произнеся ни слова, Савенек встал на четвереньки и тоже стал отжиматься. Песок впивался в его ладони, но он игнорировал это ощущение. Солнце еще не появилось из-за гор, а ветер уже летал по округе, поднимая пыль. Он ощущал приближение бури.

Как только Савенек закончил три подхода по сто отжиманий, приседаний и прыжков, он схватил свой деревянный меч для тренировок и стал выполнять упражнения. Он делал это так много раз, что даже не думал о теле, движения получались сами, и точно.

— Пора сразиться, — сказал Натенек.

Они встали напротив друг друга, и Савенек стал нападать с силой и быстро. После пяти решительных ударов он попятился, занял защитную стойку, а Натенек ударил. Они продолжали так несколько минут.

Когда они закончили, Натенек опустил тренировочный меч.

— Пойди переоденься. Сегодня нам нужно в академию немного раньше обычного.

— Остальные ученики там будут? — у них начнутся испытания? Или они уже отправились на миссии в другие королевства, чтобы выполнить роль по защите короны? Савенек убрал меч и задумался, как ему показываться в академии, если только он не отправился на испытания.

— Половина уже отправилась, другие уйдут сегодня. Хотел бы я, чтобы они успели сначала дать клятвы.

— Удивлен, что Братство их использует, — Савенек ткнул носок в землю, жалея, что его не отправили на миссию. Зачем он учился, если это не пригодится?

— Рассек перешел к действиям, и Братство необходимо для успеха Империона в защите и получении информации. Юноши в твоем классе умные, могут помочь.

Кстати, его отец так и не сказал о записке, которую сжег прошлой ночью.

— Ты расскажешь, кто приходил в дом? — за все годы, что он помнил, к их дому ни разу не приходил гонец. Если кому-то нужен был Натенек, его искали днем в военном лагере.

— Он не важен, — ответил Натенек, резко повернулся и прошел в дом, оставляя Савенека одного во дворе.

Его отец бросил бумагу в печь прошлой ночью, получил письменное послание, а не устное. Братство передавало сообщения устно, так что ночью приходил кто-то не из Братства.

* * *

Савенек стоял посреди черной комнаты в академии. Шестеро учеников — все на два года младше него — были где-то в этой комнате. Им нужно было поймать Савенека, пока он не нашел выход.

Обоняние и слух были для него сейчас важнее всего. Но они были и его врагом, ведь его запах и движения могли выдать его. Он застыл, слушал в поисках дыхания или тихого шороха ног. Он старался уловить чье-то приближение.

До начала упражнения ученикам дали две минуты придумать план не при Савенеке. Потом его привели в комнату. Четыре факела в комнате раскрыли начальные места всех, а потом их потушили, и комнату наполнила тьма.

Савенек стоял там, пытался угадать, какой план выбрали ученики, чтобы поймать его. Они явно знали, где он был. Хотя бы один, а то и двое, уже шли к нему. Еще один или двое останутся у двери. Остальные замрут, будут ждать движений Савенека. Им ничто не мешало говорить, но никто этого не делал.

Ему нужно было просто выбраться из комнаты и не попасться. Он подумывал снять ботинки, но это было бы слишком шумно. Если поползет, тоже выдаст себя. Его кожу покалывало, пока он стоял и не шевелился. Он не мог проиграть новичкам, которые были на два года младше. Если он не перехитрит их, он не заслуживает места в Братстве.

А если, когда они будут подбираться к нему, он будет ударять по ним, когда они не ожидают? Тогда он сможет выйти, как только отключит их. Ему просто нужно было проследить, чтобы он не ранил их слишком сильно. Им было всего по четырнадцать. Как только он собьет первого, придется спешить, чтобы они не напали вместе.

Кто-то выдохнул за ним. Он повернулся и ударил ногой, целясь в торс. Его ступня врезалась в тело, и он потянулся вперед, схватил противника. Он нашел шею парня и ударил по ней сзади. Парень отключился.

Интуиция говорила, что два ученика были прямо за ним. Он присел на корточки и вытянул ногу, сбил одного, но пропустил другого. Он потянулся к упавшему, ударил парня за ухом. Когда тело обмякло, Савенек повернулся, пытаясь услышать, где другие. Кто-то прыгнул к нему сзади. Савенек тут же отскочил, рухнул на спину противника. Его враг издал сдавленный звук, а Савенек оторвал рукав и связал запястья парня. Три побеждено, трое осталось.

Кулак попал по его челюсти, и он услышал треск. Черт возьми, было больно. Он опустил руки, блокируя удар. Он тут же шагнул к противнику и ударил низко, надеясь попасть по животу. Но он не рассчитал и ударил по груди ученика. Парень пошатнулся и выругался. Савенек оторвал второй рукав и связал им запястья парня. Оставалось две минуты до того, как ученик освободится. И еще двое были свободны.

Сильные руки обвили Савенека, прижимая его руки к бокам.

— Поймал!

Кто-то подходил справа. Савенек извернулся и оказался лицом к последнему противнику.

— Хорошо его держи, — сказал ученик, приближаясь. Казалось, он все еще был в десяти футах от них.

Савенек досчитал до трех, надеясь, что ученик подошел ближе, а потом взмахнул ногами вперед, ударяя по ученику и сбивая его. При этом парень, держащий Савенека, отпустил. Савенек повернулся и ударил парня по животу. Он повернулся, потому звучало так, словно другой ученик пытался встать. Савенек взмахнул руками перед собой, искал ученика. Он нашел парня на коленях на полу, тот тяжело дышал. Савенек ударил парня по шее, и тот рухнул на пол.

Ученик, которого он ударил до этого, все еще задыхался. Савенек подошел к нему, склонился рядом. Он не хотел бить парня снова, а рукава свои уже оторвал. Савенек оторвал рукав парня и связал его запястья.

Все шестеро должны быть нейтрализованы, если один не пришел в себя или не развязал запястья. Отец всегда говорил, что ситуация никогда не идет по плану. Савенек с осторожностью встал, пошел туда, где могла быть дверь. Тихий шепот в воздухе раздался справа. Он не помнил, чтобы сбивал учеников с той стороны. Он упал на пол и потянулся, коснулся чьих-то штанов. Он схватился за ногу парня и дернул вперед. Его противник упал, и Савенек откатился, чтобы оказаться рядом. Парень обвил ногами Савенека и сжал. Савенек ударил парня по уху, и ученик отпустил со стоном.

Савенек вскочил на ноги и ощупал стену, искал дверь. После пяти мучительно долгих секунд его пальцы нашли ручку, он открыл дверь и вышел в коридор.

Там стоял Натенек, скрестив руки на груди.

— Я ждал, что ты закончишь меньше, чем за десять минут, — проворчал Натенек. — Прошло десять минут двадцать секунд.

— Я думал, это была тренировка для них, а не для меня, — сказал Савенек, указывая на темную комнату с несколькими людьми, стонущими внутри.

— Так и было, но я поспорил с их инструктором, тот сказал, что справиться меньше, чем за десять минут, с этим невозможно.

Савенек пожал плечами и потер ноющую челюсть. От удара будет большой синяк.

Натенек схватил факел со стены и вошел в комнату. Два ученика стояли, смогли снять путы с запястий. Пятеро оставались на полу.

А начиналось с шести учеников.

— Ты впустил еще одного, — сказал Савенек. Может, если бы учеников было шесть, он успел бы быстрее, чем за десять минут. — Я думал, один смог развязаться, или я его плохо ударил.

— Я тебя проверял, — сказал Натенек. — Хотел увидеть, побежишь ли ты к двери, разобравшись с шестым, или останешься осторожным.

Савенек благодарил звезды, что был осторожен.

— Ты хорошо меня научил.

* * *

Натенек прошел к столику в углу таверны. Савенек занял место спиной к стене, ему было хорошо видно комнату. Он отклонился, попытался расслабиться. Было бы проще, если бы челюсть не болела. Натенек сел рядом с ним, потирая уставшее лицо.

Почти все столы были заняты рыбаками, закончившими работу. От них в таверне воняло рыбой, и Савенека почти тошнило. Почему Натенек выбрал эту таверну? Должна быть причина, потому что пахло тут ужасно. Савенек не жаловался, а разглядывал всех вокруг него. Тринадцать человек стояло у бара, двадцать три сидели за столами, двое разносили напитки и за стойкой был один человек.

Служанка подошла к их столу.

— Чего желаете? — спросила она.

Савенек уже поел, так что заказал кружку эля, Натенек тоже так сделал. Служанка отошла подальше, и Савенек сказал:

— Ты так и не расскажешь мне о послании, которое принесли прошлой ночью? — его беспокоило, что отец не доверял ему информацию.

— А ты продолжишь видеться с Ханой за моей спиной? — парировал Натенек.

Савенек думал об этом, глядя, как служанка идет к ним с двумя кружками эля, плещущегося за края. Она с силой опустила кружки на стол и ушла. Савенек придвинул кружку к себе, жалея, что женщина разлила так много. Он поднял кружку и отпил.

— Это не совсем за твоей спиной, раз ты знаешь об этом, — эль обжигал его горло.

Натенек покачал головой.

— Тебе всегда нужно быть таким сложным?

— Я предпочитаю слово упрямый. Жизнь была бы слишком скучной, если бы я делал все, что ты мне говорил. Я люблю интересное.

Натенек крутил кружку, его правая нога подпрыгивала при этом.

— Не знаю, доходили ли до тебя слухи, — сказал он, сменив тему, — но принцесса ищет жениха.

Савенек фыркнул.

— Ты хочешь, чтобы я позарился на брак? Уверен, я буду хорошим кандидатом, — он никогда не видел принцессу, даже когда она прибывала в Город Императора. Императрица Рема была известна своей красотой, но темноволосую принцессу так не хвалили. Видимо, она была простой.

Натенек покачал головой.

— Я хочу, чтобы ты обдумал варианты, — он продолжал крутить кружку.

Варианты? Принцесса не будет коронована, пока ей не исполнится тридцать. А ей еще даже двадцати не было.

— Империон получал письма от Фии и Ландании насчет принцессы. С каким королевством, по-твоему, Империону нужен союз? — Натенек сделал большой глоток из кружки. Он опустил ее и посмотрел на Савенека, ожидая его ответа.

Честно говоря, он не думал об этом. Он полагал, что принцесса выйдет за кого-то из Империона, не за чужака. Брак с кем-то из другого королевства будет выгоден Империону, если тому королевству есть что предложить. Учитывая большую армию Империона, прямой доступ к портам и площадь, он не представлял, в чем они нуждались.

— Ну? — спросил Натенек.

Угрозу Империону представлял только Рассек. Была ли выгода в объединении воюющих сторон браком? Король Рассека считался беспощадным. Его сын, принц Кердан, был не лучше отца. И у Рассека была большая и жестокая армия. Союз был важен для Империона.

— Подойдет любое из королевств на севере.

— Тогда мы будем граничить с Рассеком.

— А ты не думаешь, что стоит? — быть по сторонам от королевства разве не было безопаснее всего?

— Пока не знаю, — Натенек помахал служанке. Она пополнила его кружку из кувшина и ушла к другому столику.

Как только она отошла подальше, Савенек сказал:

— Что насчет Тельмены? — это было довольно большое королевство, считалось богатым.

— Тогда шестнадцатилетней принцессе придется выйти за мужчину вдвое старше нее.

Фу. Но если это было бы на пользу Империону, принцессе пришлось бы выйти за того, кто старше. Это бремя ей придется нести, потому что она родилась богатой и была наследницей престола величайшего королевства.

— Апетага и Дромиен меньше. Не знаю, что они могут предложить Империону, — а Френ держались замкнуто. Савенек допил. Он хотел заказать еще, но Натенек остановил его руку, помешав сделать это.

— Я не видел войну больше десяти лет, но она на горизонте. Я хочу, чтобы ты подумал. Что Империону нужно, чтобы победить в войне?

Большая армия у них была. Но одного элемента для быстрой победы не хватало.

— Оружие.

— Именно. Нам очень нужно дополнительное оружие.

— Апетага делает хорошие мечи и наконечники стрел, — сказал Савенек. И там было два юных принца. Любой из них стал бы хорошей парой принцессе Империона. — Апетага выражала интерес к объединению с нами?

— Нет. Ни капли.

Странно.

— Может, мы просто не знаем об их интересе, — но, произнеся это, он понял, как глупо звучал. Шпионы Братства были всюду, знали новости королевской семьи. Если бы императрица получила предложение Апетаги, Братство узнало бы об этом.

— Но мы отправимся в Апетагу, — сказал Натенек. — В моей миссии нужно помочь в переговорах, чтобы они согласились на большее количество оружия.

— Погоди, твоя миссия? — Савенек отклонил голову и скрипнул зубами. — Я поеду, но не участвую в миссии? — его отец не даст ему ничего делать, и он будет просто сидеть там?

— У тебя будет там другая работа.

Он сел прямее. Его личная миссия? Наконец-то.

— Пока я буду помогать на переговорах, ты будешь шпионить. Я хочу знать намерения королевской семьи Апетаги. Они намеренно избегают переговоров о браке с Империоном? Если так, почему? Если нет, то собираются ли начать переговоры? — Натенек приподнял брови. — Что? Нечего сказать? Я думал, ты будешь рад своему заданию.

Он был потрясен. Но он ведь что-то упустил?

— Ты будешь помогать в переговорах насчет оружия?

Натенек кивнул.

Это было недостающим звеном.

— Кому ты будешь помогать?

— Королевская семья посылает гонца для переговоров и переводчика, которые будут говорить от их лица. Я не знаю, кто это. Мы встретимся с ними в Ланеке. Оттуда вместе отправимся в Апетагу. Еще вопросы есть?

— Только один, — Савенек улыбнулся. В этом он сейчас и нуждался. — Когда мы поедем?

— Завтра утром.

Раньше, чем он ожидал. Савенек не знал, успеет ли увидеть Хану перед отбытием.

— Сосредоточься, — пробормотал Натенек, прикрывая рот правой рукой.

Савенек понял, что в таверну вошел кто-то тревожащий. Он оглядел посетителей, заметил юношу, идущего к бару. В его облике не было ничего необычного. Ему было чуть за двадцать, одежда была неприметной. Но он двигался напряженно, озирался, пока шел к бару. Он прислонился к стойке и заказал напиток.

— Я вижу его уже третий раз за сегодня, — сказал Натенек.

— Поэтому мы прошли полгорода и сели тут? Мог бы и сказать, что мы пытались заманить его сюда, — и его отец не мог выбрать место, где не воняло мертвой рыбой?

— Интересно, почему он шел сюда так долго.

— Наверное, не хотел идти за тобой, потому что это было бы заметно.

— Я мог бы выйти сзади и скрыться от него, пока он ждет там, — Натенек вздохнул. Он всегда учил держать мишень в поле зрения все время.

— Если он плохо обучен, будет просто. Иди первым. А я последую, когда он уйдет, — потому папа не дал ему еще выпить — он планировал допросить мужчину.

— Я пойду на три улицы севернее, потом сверну на восток, — Натенек встал.

— Знаю, — у них был заранее продуманный план, чтобы не приходилось обсуждать его. Так они избегали ошибок в пути.

Натенек встал и вышел из таверны. И тот юноша повернулся и пошел следом. Савенек досчитал до тридцати, встал и вышел за дверью. На улице он потянулся, быстро огляделся. Все было на местах, никто не казался подозрительным. Если у мужчины была поддержка, ее не было видно. Савенек спокойно пошел на север.

Юноша завернул за угол и пропал из виду. Савенек хотел побежать и догнать его, но не мог. Он повернул раньше, чтобы не казалось, что он преследует парня. Заранее продуманный маршрут помогал. Савенек повернул на другую улицу и зашагал быстрее, стараясь выглядеть так, словно ему куда-то нужно было в поздний час. Солнце давно село, город укрывала тьма. Но порой еще виднелись люди.

Кряхтение донеслось спереди. Казалось, двое дрались. Савенек побежал, ведь отцу могла понадобиться помощь — хотя раньше он в этом не нуждался. Но Натенек все-таки старел.

Савенек затормозил. Его отец стоял на коленях рядом с мужчиной, лежащим на земле с ножом, торчащим из его живота.

— Зачем ты его зарезал? — кровь пропитывала рубашку юноши, пока он медленно умирал. Ему оставалась пара минут.

— Он сам это сделал.

— Зачем? — разве не было способа умереть проще?

Натенек пожал плечам и полез в карманы мужчины в поисках подсказок.

— Кто ты? — осведомился он.

Парень плюнул на грудь Натенека, но тот не отреагировал. Он махнул Савенеку заняться им.

Савенек опустился с другой стороны от мужчины, окинул улицу взглядом, проверяя, что рядом никого нет. Он склонился и повернул нож. Парень закричал.

— Кто ты?

— Катись в ад, — выдавил мужчина.

— Только ты сейчас при смерти, — Савенек навис над мужчиной, стараясь запугать его. — Кто тебя послал? Чего ты хочешь? — он не ждал ответа, ведь парень зарезал себя, чтобы не говорить с Натенеком.

Натенек задрал рукава мужчины, стало видно несколько татуировок.

— Рассек? — спросил Савенек. Мужчины из армии Рассека любили наносить краску на кожу.

— Нет, это знаки Тельмены.

Глаза мужчины расширились, и он покачал головой.

— Я из Рассека.

— Если ты из Рассека, — сказал Натенек, — то где твой акцент? И твоя кожа была бы светлее. Ты из Тельмены. И татуировки — это метки убийц из Тельмены. По метке за убийство.

Что убийца из Тельмены делал в Империоне? И почему преследовал Натенека?

Мужчина издал странный звук, выдохнул и умер.

— Мы не можем бросить его тут, — сказал Савенек.

— Я заберу его в военный лагерь по подземным проходам.

Стандартный протокол требовал, чтобы Натенек доложил о таком Братству.

— Я с тобой, — он мог помочь отцу нести тело.

Натенек с тревогой посмотрел на него.

— Иди домой и собирай вещи. Ты уедешь завтра на рассвете, со мной или без меня.

ГЛАВА 4

Когда Савенек проснулся следующим утром, Натенека не было дома. Перекусив, Савенек встал посреди гостиной с сумкой на плече. Он шел на миссию. Один. Он проверил, все ли взял. По ножу в каждом сапоге, по кинжалу на руках, короткий меч на спине. Он взял больше оружия, чем еды.

Процедура требовала, чтобы он пошел в Братство перед отбытием. Ему нужно было отметить день и время, когда он ушел, путь, куда собирался, и получить нужную информацию о миссии. Он был раньше там с Натенеком, не ходил один. Сжав лямку сумки, он повернулся и покинул дом. Он хотел бы увидеть Хану еще раз. Но ее не будет на рынке еще часа два, а у него не было времени, чтобы дожидаться ее. Это была его первая миссия, и он хотел справиться.

Воздух с берега был холодным, трепал его одежду и волосы. Лагерь был недалеко, и Савенек решил побежать, чтобы согреться. Он за семь минут добрался до лагеря. Чтобы войти в штаб Братства, нужно было отправиться к северной стороне лагеря и найти узкую дверь в земле. На ней всегда было не меньше дюйма песка. Как только Савенек приблизился к тому району, он стал искать дверь, глядя на движение песка над землей. В одном месте песок двигался медленнее, чем дул ветер. Он прошел туда, опустился на колени, стряхнул песок и нашел деревянную дверь. Он поднял ее и спрыгнул в комнатку, закрыл дверь над собой. В темноте он ощупал стены, нашел замок. Открыв дверь, он попал в тусклый коридор, и только одно окно на крыше в другом конце впускало свет.

Он стоял там, ждал, пока глаза привыкнут. Тайный ход к кабинетам был справа, нужно было пройти треть коридора. Чтобы попасть туда, Савенеку нужно было коснуться трех блоков в нужном порядке. Он считал шаги. На пятидесятом он повернулся к каменной стене справа. Начав сверху, он отсчитал четыре каменных блока вниз, нажал тот. Он подвинул руку на четыре блока вправо и коснулся того. Он отсчитал три вниз и пять влево, а оттуда — два вниз. Нажал последний блок. Каменная дверь медленно открылась, впуская его.

Он прошел в тускло освещенный коридор, коснулся основания факела слева. Дверь закрылась. Пол был из серой брусчатки, каждая была в фут в диаметре. Савенек отсчитал от закрытой двери семь плиток. Там начинался тайный путь. Он мог наступать оттуда на каждую третью плитку. Если наступит на другую, активируется ловушка, и он погибнет за десять секунд. Он уже ходил тут не меньше дюжины раз, но ему все еще было не по себе от мысли, что если он чихнет и случайно коснется не той плитки, то умрет. Когда он выразил свои тревоги Натенеку, его отец сказал, что это не отличалось от пребывания на работе.

Он сделал первый шаг. Сложно было оставаться сосредоточенным, спокойным и не паниковать. Он сделал еще шаг. Факелы пылали, бросая странные тени на стены. Еще шаг, потом еще. Он добрался до конца коридора, и дышать стало проще.

Это выглядело как тупик, но Савенек знал, что это не так. Он остался стоять на последней плитке, считал. После двадцати мучительно долгих секунд пол задрожал, и опустилось четыре плитки, открывая узкую лестницу. Он быстро спустился, стараясь не поскользнуться на ступеньках.

Далеко под землей воздух стал влажным и холодным. Савенек добрался до низа, камни над ним закрылись. Факелы озаряли длинный коридор впереди. Он постучал три раза в третью дверь справа, звук отразился от стен.

— От рождения до смерти, — прозвучал голос с другой стороны.

— Мы связаны кровью, — ответил Савенек.

— Заходи.

Он открыл дверь и прошел в маленький строгий кабинет.

Пожилой мужчина с седыми волосами и белой бородой сидел за столом с пером в руке.

— Приветствую, — мужчина махнул Савенеку подходить.

— Доброе утро, Исэк, — он снял сумку.

Исэк когда-то был великим убийцей, он убил сотни людей при правлении прошлого императора. Когда править стала императрица Рема, он ушел на покой, сказав, что убийств ему хватило. С тех пор он отвечал за записи в Братстве.

— Назови цель визита, — сказал Исэк. Как всегда, он был до смешного формальным, настаивал на строгом соблюдении правил и традиций.

— Я отправляюсь в миссию в Апетагу, — сказал Савенек. — Пока будут идти переговоры об оружии, я буду шпионить за королевской семьей.

Исэк кивнул и указал на стул напротив своего стола.

— Сядь, — приказал он. Савенек послушался. — Ты уже был на задании без наставника?

— Нет, — он хотел спросить у Исэка, где Натенек, и что с ним случилось. Но было не лучшее время.

— Ты должен выполнить одну миссию, один, еще не дав клятвы, — он листал бумаги на столе, вытащил одну и опустил сверху. — Натенек уже не идет, и твоя цель — проследить за сделкой про оружие и уберечь нашего посла и переводчика. Твоя вторая цель — узнать намерения королевской семьи насчет браков их детей. Понятно?

— Да.

— Как только переговоры будут завершены, ты тут же покинешь королевство, — он подвинул листок по столу.

Савенек забрал бумагу. Это была карта от Города Императора до Ланека и от Ланека до Апетаги.

— Ты пойдешь по этому пути, — заявил Исэк. — Запомни его, потому что карты с собой брать нельзя.

Савенек знал, что нельзя было брать ничего, что выдало бы его личность или миссию. Он быстро отметил основные дороги, гостиницы и реки. Путь казался довольно простым.

— Ты встретишься с послом и переводчиком в Ланеке в гостинице «Сирень». Они будут в комнатах четыре и пять. Ты остановишься в комнате номер шесть. Как только найдешь их, назови первую половину кода, что написан внизу страницы в твоей руке. Если они правильно закончат предложение, это нужные тебе люди. Ты поведешь их в Апетагу.

— Понял, — он снова хотел спросить о Натенеке, но сказал. — Только мы втроем будем представлять Империон? — так его легко определят как телохранителя для двух других — не лучшая ситуация для шпионажа. Если бы группа была большой, он мог бы легко слиться и изображать слугу.

— Апетага не согласилась принять делегацию больше четверых, но Натенека заметить уже некем. Хоть это не идеально, ты будешь считаться помощником посла. Если начнут спрашивать, говори, что ты — брат переводчика. Это их успокоит.

Савенек посмотрел на карту и код в последний раз, запоминая их, и отдал бумагу Исэку.

Исэк убрал ее под стопку бумаг перед собой.

— Еще вопросы?

— Не по миссии, — ответил Савенек, встав. — Я бы хотел кое-что узнать, если вы можете делиться такой информацией.

Исэк кивнул, словно понял.

— Натенека отправили в Тельмену. Все члены Братства сейчас на заданиях, включая тебя.

— Спасибо за ваше время.

Исэк сказал:

— От рождения до смерти.

— Мы связаны кровью, — он вышел из комнаты и взялся на первую официальную миссию один.

* * *

Солнце начало опускаться, и Савенек принялся искать место для ночлега. Обычно они с Натенеком спали по очереди, чтобы один мог спать без тревог. Теперь он был один, и у него не было такой роскоши.

Он повернул лошадь влево, сошел с узкой тропы и отправился на север. В четверти мили от дороги он нашел скопление камней. Он спешился, хотел обойти камни пешком, пока было не поздно. После того, как он обошел их и не заметил ничего тревожного, он вернулся к коню, отвел его к убежищу из двух прислоненных друг к другу валунов. Он бросил сумку внутрь, повернулся к лошади. Вообще-то это был не его конь. Его конь остался в конюшнях у Города Императора. Эта лошадь принадлежала Братству, ее учили преодолевать большие расстояния, выживать в разных обстоятельствах. Савенек не знал, ощущал ли конь — Оникс — его нервную энергию и волнение.

Оникс заржал. Савенек снял седло и вычесал коня. Он закончил, и конь отошел на двадцать футов, принялся за траву. Савенек забрался между валунами, вытянул перед собой ноги. Он думал, что прошел сегодня около сорока миль. Но так он будет добираться до Ланека неделю.

Он открыл сумку, вытащил буханку хлеба. Поев, он допил остатки воды из фляги. Ему нужно было наполнить ее в ближайшем ручье, а потом отправляться в путь завтра.

Обычно он сыграл бы в карты или отточил бы упражнения с Натенеком. Он постучал пальцами по бедрам, понял, что одному путешествовать было невесело. Стоило лечь спать, хоть было довольно рано. Савенек выбрался из-под камней, свистнул, и Оникс подошел к нему. Савенек привязал его и пожелал спокойной ночи. А потом он скрылся под валунами, вытянулся и попытался устроиться удобнее на твердой земле.

* * *

Савенек приближался к ручью, услышал, как хрустнула ветка. Он застыл, зная, что это не мог быть Оникс, жующий траву в тридцати футах за ним. Тихое дыхание донеслось с другой стороны ручья, хоть он не видел, кто издавал звук. Он медленно прошел к воде и опустился на колени, следя за округой. Наверное, это был зверь. Но Савенек вытащил нож из сапога, если понадобится защищаться.

Через миг листья зашуршали, подошла лань, двигая ушами, с другой стороны ручья. Она была в пятнадцати футах правее от Савенека. Он выдохнул с облегчением, а лань опустила голову и стала пить.

Когда Савенек наполнил флягу, он поднял ее из воды и закупорил. Он накинул лямку на шею, медленно встал, чтобы не спугнуть зверя. Савенек миновал деревья, тихо двигался по влажной земле, пока не попал к открытой части, где терпеливо ждал его Оникс. Он убрал нож и забрался на коня, надеясь, что минует сегодня еще сорок миль.

* * *

Савенек вздрогнул и проснулся. Он уснул глубже, чем хотел. Он моргнул и огляделся, не понимая, что его разбудило. Этой ночью он нашел большое дерево с широкими ветками, которое укрыло его от небольшого дождя. Там было не так безопасно, как под камнями, но земля хотя бы была сухой. Оникс был привязан к дереву в десяти футах за ним, на случай, если кто-то подойдет с той стороны.

На северо-западе, в пятнадцати футах от него, двигалась тень. Там кто-то был. Ветки дерева не пропускали свет луны к земле, и было сложно видеть. Савенек замер, чтобы зверь или человек не поняли, что он не спит. Он потянулся к кинжалу на предплечье. Он медленно достал второй кинжал. Его ножи были в сапогах. Если он склонится, движения выдадут его, так что он пока не трогал их.

Савенек был довольно далеко от тропы, и вор не должен был найти его. Он потянулся носком, нащупал сумку. Было странно наткнуться на еще одного убийцу вскоре после того, как они с Натенеком расправились с прошлым. Если это не был сообщник того убийцы. Конечно, это мог быть просто зверь.

Если это был убийца, нужно допросить его, а потом убивать. Савенеку нужно было знать, был ли человек из Тельмены, и если был, нужно было понять, почему Тельмена хотела его смерти. Боясь подпускать того, кто там был, ближе, он отодвинул одеяло и приподнялся на корточки.

Он придвинулся ближе к стволу дерева, пытаясь скрыть тело, желая защититься от ножа или когтей, которые могли полететь в него. Он замедлил дыхание, чтобы не шуметь. Озираясь, он искал движение теней, что-нибудь не на месте, что указало бы, что враг был не один. Он ничего не увидел. Он сосредоточился на месте, где шевелилась до этого тень, попытался заметить противника. Время было на исходе. Нужно действовать, пока это не сделал тот, кто был там.

Савенек медленно отошел к дереву, обогнул его, чтобы встать на другой стороне. Снова движение тени. В этот рад в десяти футах от него. То, что там было, находилось рядом с тем кустом. Если бы это был зверь, он бы уже напал. Значит, это был убийца, и убийца знал, где был Савенек. Значит, мужчина или нападет сам, или бросит в него нож.

Представив мишень, Савенек поправил хватку на кинжале. Раз, два, три… он отошел от дерева, уже подняв руку, и бросил оружие. Он тут же прыгнул за дерево, скользнул к другой стороне, бросил второй кинжал в мишень. Его кинжал попал в ногу убийцы. Убийца метнул нож, но, как и ожидал Савенек, он целился туда, где Савенек стоял миг назад. Потому Савенек и бросил первый кинжал — чтобы выманить мужчину из-за куста.

Убийца бросил в Савенека второй нож. Савенек пригнулся и побежал к мужчине, сбил его на землю. Он вытащил кинжал из бедра убийцы и вонзил в его бок. Убийца сжал пальцами шею Савенека и сдавил. Савенек повернул кинжал. Другую руку он прижал к горлу убийцы. Пальцы мужчины отпустили шею Савенека.

— Кто послал тебя убить меня? — спросил Савенек, давя чуть сильнее.

Убийца рычал и не отвечал.

— Тельмена тебя послала?

Мужчина прищурился, и Савенек понял, что угадал. Он ощутил, а не увидел, как мужчина потянулся к ноге. Он явно тянулся к оружию. Савенек вытащил кинжал из бока мужчины и вонзил его в шею убийцы. Кровь полилась, и Савенек отскочил от умирающего.

Тельмена явно знала путь Савенека, и ему нужно было внести изменения, чтобы не попасться еще раз. Как только мужчина перестал дышать, Савенек быстро осмотрел его в поисках татуировок, как на прошлом убийце. Он нашел метки на правой руке мужчины, вытащил кинжалы, вытер их и убрал. Сна этой ночью уже не будет. Хоть он не любил путешествовать в темноте, это нужно было сделать.

Савенек прошел к Ониксу, спокойно заговорил с ним, чтобы утихомирить зверя. Оникс успокоился, и Савенек прицепил седло, но остался на ногах, вел Оникса меж деревьев к тропе. Он не хотел потеряться в лесу посреди ночи. Савенек решил ехать параллельно тропе, но с южной стороны. К сожалению, тут деревьев почти не было. Он ощущал себя открыто. Он мог лишь двигаться дальше на юг, одному направляться вдоль берега. Как только он доберется до реки, что начиналась в горах Ромек, и пройдет к морю, он пересечет его на лодке. Южный маршрут добавит к его пути день или два, но этот путь был не таким простым, так что мог защитить его.

Савенек повел Оникса на юг. Он не хотел забираться в седло и ехать ночью слишком быстро. Он не хотел, чтобы конь повредил копыто.

Проклятье. Второй день, и его уже пытались убить.

ГЛАВА 5

Путь по берегу давал не только чудесный вид, но и прохладный воздух и простоту навигации. Савенек ускорился, ехал быстрее, чем обычные пять долгих дней, стараясь наверстать упущенное время. К счастью, следов преследования не было.

Савенек прошел в прибрежный город Кливмонек, решил оставить коня в конюшне на ночь и поспать в гостинице. Завтра он договорится о пути через реку. Оттуда за четыре дня попадет в Ланек, где встретится с послом и переводчиком.

Заплатив за корм и воду Оникса конюху, Савенек прошел в гостиницу «Кабанья голова». Он бросил сумку в комнатке и пошел вниз. Таверна была полна посетителей, пьющих и играющих в карты. Несколько мужчин были с ярко-красными лицами, обгоревшими от работы на солнце весь день.

Подошла служанка, поставила чашку эля перед Савенеком.

— Нужно что-нибудь еще, милый?

— Миску похлебки и буханку хлеба.

Она улыбнулась и ушла. Манера речи служанки напомнила ему о Хане. Забавно, что он не думал о ней с тех пор, как уехал. Она задавалась вопросом, где он, или что с ним случилось? Его не будет около шести недель. Долгое расставание. Она найдет за это время другого мужчину? Или дождется Савенека?

— Вот так, — служанка поставила миску перед ним.

Он тут же набросился на еду. Мясо было жестким, а бульон — соленым, но еда хоть была теплой.

Ладонь скользнула по его плечу. Он тут же выкрутил запястье, чуть не сломав его. Девушка вскрикнула, и он отпустил ее.

— Прости, — пробормотал он.

— Понадобится помощь ночью? — спросила девушка, поправляя рукав лилового платья. Ее грудь выпирала из низкого выреза воротника, едва скрывающего ее. Савенек невольно уставился, ведь выпирающая грудь была прямо перед ним. Он заставил себя посмотреть на ее лицо.

Ее голубые глаза хитро блестели, она улыбнулась, обещая хорошее время. Было заманчиво отвлечься на нее, но отец убил бы его за такое. Натенек всегда говорил, что те, кому нужно было платить для развлечений, того не стоили. И у нее могла быть другая идея — остаться с ним наедине, дав кому-нибудь шанс убить его, или она могла задумать обокрасть его, пока он будет спать. Его не интересовала ее игра.

— Я договорился в другом месте, — сказал он, не желая раскрывать, что останется в этой гостинице.

— Тебе же хуже, — сказала женщина и пошла, покачивая бедрами, к другому столу.

Савенек потер лоб. Он был грязным, уставшим после пути длиной в неделю. За столиком слева играли в карты. Четыре мужчины и пустой стул. Было заманчиво, ведь мужчины выглядели пьяно. Но могли изображать, чтобы заманить жертву. И Савенек не мог терять деньги, ведь не знал, сколько будет стоить переправа через реку.

Группа людей начала танцевать в стороне. Соблазнов тут было слишком много. Он заставил себя встать. Бросив на стол пару монет, он пошел наверх, в свою комнату. Это было его первое задание. Он должен был доказать отцу, что готов дать клятвы и вступить в Братство.

* * *

— Вы пытаетесь меня ограбить? — спросил Савенек у низкого лысеющего капитана.

— Если хочешь перебраться через реку с лошадью, цена такая. Плати или уходи. Я отплываю через десять минут, — мужчина повернулся и пошел по трапу на корабль.

Блин. Это были почти все его деньги. Цена за его переправу была не такой страшной, а за коня ужасно возрастала. Но он не собирался бросать Оникса. Он говорил уже с третьим человеком, и цена была везде примерно одинаковой.

— Ладно, — крикнул Савенек капитану вслед. — Я заплачу. Половину сейчас, половину по прибытию.

— Путь длится всего час, — капитан махнул ему забираться на палубу.

Савенек посмотрел на узкую доску. Оникс никак по ней не пройдет. К счастью, подошел матрос и выдвинул еще одну доску. Савенек поймал другой конец и закрепил рядом с первой. Было все еще узко, но шансы уже выросли.

— Ладно, Оникс, — прошептал Савенек. — Смотри на меня, — он вытащил прибереженную морковку. Крепко сжимая поводья из веревки, Савенек пошел спиной вперед, тянул Оникса за собой и заманивал угощением. Доски выдерживали лошадь, не прогибаясь под весом. Савенек ступил на палубу, провел Оникса за собой. — Молодец, — он дал коню морковку.

Корабль покачнулся, и Оникс завопил. Савенек увел его в сторону и привязал к столбику. Зная, что во время плавания его конь будет в порядке, Савенек спросил у капитана, чем мог помочь.

Капитан фыркнул.

— Держись подальше от моего экипажа и дай им делать свою работу. Оставайся со своим конем и не путайся у меня под ногами.

Савенек пожал плечам и прошел к борту. Это всего на час. И это была река, а не открытый океан, так что корабль качался меньше, чем ожидал Савенек. Переправа была быстрой, простой. Когда они причалили, Савенек отвязал Оникса и снова провел его по доскам.

На земле Оникс ткнулся в Савенека, а тот погладил нос коня. Он знал, что Оникс был рад сойти с корабля. Они уходили от причала, Савенек представил карту, которую ему показывал Исэк, в голове, вспоминая путь. Ланек был на северо-востоке. Он забрался на Оникса и направил его по улицам и из города. Как только дорога открылась перед ними, он низко склонился в седле и направил Оникса рысью, а потом галопом. Конь послушался, полетел над дорогой, и они понеслись к месту назначения.

* * *

Савенек спешился и провел Оникса в Ланек. Там было лучше, чем он ожидал. На окраине было несколько больших поместий, окруженных фермами. Он проехал десятки домов поменьше с ухоженными садами. Дороги были вымощены камнями. В центре города были счетные дома, портные, торговцы кожей, изделиями из глины и прочим, и они были внутри магазинов, а не у телег, как в Городе Императора.

— Прошу прощения, — сказал он пожилой паре, идущей рука об руку. — Вы знаете, где гостиница «Сирень»? — там он должен был встретиться с послом и переводчиком.

Пара посмотрела на него, словно из его ушей вылезал лошадиный навоз. Они обошли его, не отвечая. Он посмотрел на себя. Пыль покрывала его штаны и сапоги. Он проснулся до рассвета, ехал сюда изо всех сил, чтобы успеть до ужина. Он похлопал Оникса и понял, что все на улицах были прекрасно одеты. Ему нужно было исправить свой внешний вид.

Три юные леди болтали на другой стороне улицы. Савенек прошел к ним.

— Простите, — он слабо улыбнулся и сделал глазами то, от чего Хана всегда мечтательно смотрела на него. Он ощущал себя глупо, но юные леди захихикали. — Я ищу гостиницу «Сирень».

— Она в двух улицах отсюда, — ответила та, что в центре, указывая вправо.

— Спасибо, — Савенек повел лошадь в ту сторону.

Когда он подошел к гостинице, он направился за нее, где были конюшни, и попросил стойло для своего коня.

— Я могу где-нибудь помыться перед тем, как зайду внутрь? — спросил он у конюха.

Мальчик почесал за ухом и посмотрел удивленно на Савенека.

— За конюшнями есть поилка для лошадей.

Он поблагодарил мальчика и вышел из конюшни. Вода в поилке выглядела чисто. Бросив сумку у ног, Савенек склонился и смыл пыль дорог с лица. Когда он выпрямился, его туника прилипла к спине от пота. Он вздохнул, огляделся. Никого не заметив, он снял тунику и бросил ее на сумку.

Он снова склонился над поилкой, ополоснул грудь, брызнул водой на спину, тут же ощутил себя чистым и посвежевшим. А волосы остались в грязи. Он пожал плечами и окунул голову в воду. Он выпрямился и тряхнул головой, отбрасывая мокрые волосы с лица.

Кто-то удивленно вскрикнул.

Савенек оглянулся. Юноша стоял там, лицо и одежду его окатило водой.

— Прости, — он не хотел никого залить, когда взмахивал головой.

— Ничего, — сказал юноша женственным голосом. — Ты просто меня напугал.

Савенек повернулся и присмотрелся к мальчику. Он был в черных штанах и простой коричневой тунике — одежда, подходящая мальчику. И кепка скрывала его волосы. Но было что-то в лице… изящная челюсть, тонкие губы и женственные скулы. Прядь волос выбилась из-под кепки, повисла завитком возле нежной щеки. Девушка возраста Савенека, одетая как мальчик? Он не знал, почему милая девушка нарядилась в такую неприглядную одежду. Причина могла быть интересной.

Она разглядывала его тело, покраснела, увидев, что он без рубахи. Она перевела взгляд на его лицо, моргая.

— Не можешь отыскать путь? — спросил Савенек, не понимая, почему она там стояла.

— Эм, нет, — она опустила голову и поспешила прочь.

Савенек присел на корточки, вытащил чистую тунику из сумки. Надев ее, он пошел в гостиницу. Дом был из белых камней и выглядел… по-девичьи. Внутри дюжина больших ваз украшала фойе, и в каждой стояла свежая сирень, даря сильный аромат. Он не представлял тут постоянный поток путников. Это было место для тех, у кого были деньги.

Савенек не любил такие места. Они ощущались фальшиво. В Братстве его заставили научиться этикету, и он знал, как вести себя рядом с разными классами общества. Но удобнее и почти как дома было в хорошей старой таверне.

Он подошел к столу, где сидела девушка, сказал:

— Простите, — привлекая ее внимание.

Она хмуро посмотрела на него, и он склонился, упершись локтями, и воззвал к обаянию. Он улыбнулся ей, впивался взглядом. Она перестала хмуриться, а улыбнулась ему.

— Я могу чем-то помочь? — сладко спросила она, хлопая ресницами.

— Надеюсь, — ответил он низким голосом. — Меня зовут Вен, я приехал издалека, — он подмигнул ей, надеясь, что она не заметит его мокрые волосы, капающие на спину. — У меня забронирована комната номер шесть. Можете помочь с этим?

— Конечно, — девушка стала рыться на столе, двигая бумаги в поисках ключа. Она нашла ключ и вручила Натенеку. — Пожалуйста.

Савенек взял у нее ключ.

— Мне нужно попросить вас об услуге.

— Что угодно, — сказала девушка.

Входная дверь открылась и закрылась. Он подавил желание обернуться и увидеть, кто вошел.

— Я хотел бы принять горячую ванну. Это можно устроить?

— Да, — девушка все еще глупо улыбалась. — Я прослежу лично и дам знать, когда все будет готово, — сказала она. — И если понадобится что-то еще, спрашивайте, не стесняйтесь.

Он повернулся идти наверх и оказался лицом к лицу с той, кого узнал. Девушкой в одежде мальчика, которую встретил до этого.

— Забавно встретить тебя снова, — сказал он. — Честное слово, я тебя не преследую, — он хотел пошутить, но она прищурилась и напряглась. Он задел за живое. Может, она убегала от кого-то. Это объяснило бы одежду.

— Ты остаешься в этой гостинице? — спросила она. Ее голос был хорошо поставлен, акцент указывал, что она была хорошо образована и не относилась к торговцам, хоть намекала на это одеждой. Кожу Савенека покалывало. Было что-то необычное в этой девушке. Кем она была?

Он ответил, заставив себя изобразить изумление:

— Да, — он подмигнул и ушел, ощущая ее взгляд спиной. Ему придется следить за ней.

ГЛАВА 6

Савенек сидел в круглой деревянной кадке, пар поднимался вокруг него. Около двадцати минут назад, пока он ждал в комнате доставку горячей воды, в дверь постучал мальчик. Он сказал, что его сестра запретила нести воду в комнаты гостей, и если Савенек хочет помыться, для этого была купальня дальше по коридору. Савенек ухватился за такой шанс.

Он расслабился в горячей воде и вздохнул. Он лишь один или два раза в жизни так купался. Обычно он мылся в лагере водой, которую качал из-под земли, и она была чуть теплой. Так что такое купание было роскошью, к которой можно было легко привыкнуть.

Он оттер кожу мылом, вымыл волосы. Когда вода остыла и уже так не привлекала, Савенек выбрался и вытерся. Он надел халат и пошел в свою комнату. Там была одна кровать, маленький комод и зеркало на стене. Он убрал пальцами волосы назад, стараясь придать себе лучший вид.

Кроме вещей для пути, он взял хороший наряд, который приберегал для двора Апетаги. Но все в этом городе выглядели богато, из высших сословий, и он решил нарядиться, чтобы не выделяться. Он надел тунику и штаны, посмотрел на себя в зеркало. Темно-синяя туника делала ярче его глаза, выгодно подчеркивала цвет кожи. Ткань облегала его плечи и спину, выделяя мышцы. Черные штаны делали его ноги длиннее, придавали ему величавый облик. Он выглядел неплохо.

Он не знал, была ли в гостинице столовая, но он ужасно проголодался. Как только он наестся, спросит, кто остановился в комнатах четыре и пять. Если там никого не было, он уйдет спать и проверит завтра. Как только он найдет посла и переводчика, они отправятся в Апетагу. Он надеялся, что они будут двигаться быстро. Савенек хотел завершить миссию и доказать свое достоинство.

* * *

Сидя за столиком в столовой гостиницы, Савенек наслаждался жареной уткой и картофелем. Еда таяла во рту. И вино было хорошим. Ему приходилось останавливать себя, чтобы не запихать всю еду в рот сразу.

Только несколько человек ели тут. Две пары средних лет и семья из четверых — ничего необычного или подозрительного. И вдруг справа послышался шум. Видимо, он поспешил с выводами. Савенек оглянулся. На пороге стояла девушка в одежде юноши. Она спорила со слугой, требуя, чтобы ее впустили. Но слуга не хотел впускать девушку в таком наряде, пока она не заплатила наперед. Женщина не была наряжена красиво, но Савенек любил помогать девицам в беде.

Он встал и подошел к девушке, обвил рукой ее плечи.

— Рад, что ты пришла, — сказал он ей. А потом повернулся к слуге. — Что-то не так?

— Она не может есть тут в таком виде, — ответил он.

Савенек вскинул брови.

— Жаль. Я попросил ее встретиться тут со мной. Думаю, нам придется уйти и обсудить дела в другом месте. Или… — он сунул монету в ладонь слуги.

— Уверен, мы сможем сделать исключение в этот раз, ведь вы уже приступили к еде, — сказал слуга.

Савенек одобрительно кивнул.

— Спасибо. Прошу, принесите еще тарелку для моего друга.

— Конечно, сэр, — он поклонился и поспешил прочь.

Савенек отвел девушку к столу, где выдвинул стул, и она удивленно села. Когда он опустился на свое место, он ослепительно улыбнулся ей.

— Мы снова встретились.

Она приподняла бровь, разглядывая его.

— Не узнаешь? Или предпочитаешь вид без туники? — он улыбнулся и сделал глоток вина.

— Ты не такой, как я думала, — и ее речь с акцентом снова указала на хорошее образование, деньги и высокое положение в обществе. Но она выглядела как неряха. Она сняла кепку, и стало видно темные волосы, которые были когда-то искусно уложены на голове. Но теперь пряди торчали во все стороны, виднелся листочек. Ее кожа была светлой, не загорелой от труда под солнцем. Ее изящные пальцы были без мозолей, но под ногтями была грязь. Ходячее противоречие. Она точно была не такой, какой казалась.

— Кто ты? — спросил он. Почему она была в одежде мальчика, грязная и одинокая в гостинице в ее возрасте? Ей было не больше семнадцати. — У тебя проблемы? — потому она скрывала личность? — Ты убежала из дома?

Слуга принес ей тарелку еды и ушел. Девушка, сидя идеально прямо, словно к ее спине примотали палку, подняла вилку и нож и стала есть с грацией дочери графа.

— Я могу помочь, — прошептал Савенек.

Она опустила приборы, сцепила ладони и посмотрела на него.

— С чего тебе помогать незнакомке?

Он пожал плечами.

— Потому что тебе нужна помощь.

Она не ответила, взяла вилку и отправила в рот кусочек еды.

Обычно женщины поддавались его обаянию. Эта женщина словно была с иммунитетом. После долгой паузы, которая не пугала девушку, он спросил:

— Как тебя зовут?

Она доела и вежливо отодвинула тарелку, словно ожидала, что слуга подбежит и заберет ее.

— Тебе не нужно знать мое имя.

— Что с тобой случилось? — спросил он.

— С чего ты взял, что что-то случилось?

— У тебя листочек в волосах, грязь под ногтями, и ты одета как мальчик. Что-то говорит мне, что это ненормально для тебя.

Она смерила Савенека взглядом.

— Почему бы тебе не сказать, кто ты и зачем тут, — она потребовала ответы.

Что-то острое ткнуло его в ногу. Проклятье, она забрала у него нож. Его сердце колотилось, и не из-за опасности — он мог обезоружить ее за две секунды — а потому что она смогла удивить его. Он не видел, чтобы женщины такое умели. Это было привлекательно. Если бы у него не было Ханы дома, он мог бы поцеловать ее.

— Меня зовут Вен, — ответил он, снова используя имя для прикрытия. — Я тут, потому что должен встретиться со своими спутниками.

Нож пропал.

— Да ладно, — сказала она. — Я подумала, что это ошибка. Что ты попросил не ту комнату. Где твой напарник?

Она говорила о Натенеке? Он потер руками лоб. Эта женщина была послом или переводчиком? Она выглядела слишком юной для обоих вариантов.

— Семь, четырнадцать, двадцать три, — узнать можно было, прислала ли ее императрица, только с помощью кода.

Она вздохнула.

— Девятнадцать, три, сорок девять.

Это был правильный ответ.

— И ты? — спросил он.

— Переводчик, — она покачала головой. — Все лучше и лучше. Нужно идти. Сейчас, — она встала, не позволяя спорить. — Заплати и иди за мной.

Савенек опустил деньги на стол и поспешил за ней.

— Твои вещи у тебя в комнате? — спросила она.

— Да.

В коридоре она остановилась и склонилась к нему. Он опустил голову, и она шепнула:

— Моя спутница, посол, мертва. За мной охотятся четверо мужчин. Забирай вещи, встретимся в конюшне. Нам нужно уехать, пока они не нашли меня.

Она столкнулась с убийцей по пути сюда, как и он? Им нужно было обсудить это подробнее. В фойе за окнами было видно, что солнце садилось. Савенек пошел к лестнице, отметил, что за столом в фойе никого не было, как и в комнате. Было слишком тихо, и его кожу покалывало. Что-то было не так.

Она прошла к двери.

— Стой, — сказал он. Она повернулась к нему, и он притянул ее ближе. — Думаю, они нашли нас, — прошептал он. Ее тело напряглось. — Слушайся, и я уберегу тебя, — он обнял ее. Она пыталась оттолкнуть его, но он не отпустил. — Они не ищут пару возлюбленных. Подыграй, ведь кто-то может смотреть на нас из-за окна.

Она прильнула к нему.

— Они убили Моргек.

Видимо, это был посол.

— Но не убьют тебя, — он посмотрел на нее, и она кивнула. В его комнату идти было опасно, и он взял переводчицу за руку и повел по коридору, мимо столовой. Он надеялся найти выход сзади. — У тебя есть лошадь? — спросил он.

— Да. В конюшне.

Они попали на кухню. Один работник резал морковь, другой помешивал содержимое котла на огне, третий вытаскивал буханку хлеба из печи. Выхода видно не было. Савенек потащил переводчику дальше по коридору. Они попали к узкой лестнице, ведущей наверх. Видимо, это был ход для слуг.

— Боишься высоты? — спросил он.

— Нет.

Он отпустил ее руку.

— За мной, — он побежал по лестнице, вытащил кинжал. На первой площадке он миновал по коридору пятнадцать футов, остановился у первой двери. Он взломал замок и прошел в комнату. К счастью, она была пустой. Переводчица прошла за ним, и он тихо закрыл дверь за ней. Он поспешил к окну и выглянул наружу. Как он и думал, конюшни были внизу.

— Тот нож еще у тебя? — спросил он.

— Да. Это мое единственное оружие.

Он бросил ей свой кинжал. Она легко поймала его и сунула за пояс.

— Я опущу тебя в это окно, — сказал он. — Там всего десять футов высоты. Когда будешь падать на землю, расслабь тело, чтобы не сломать ногу.

Не колеблясь, она кивнула и выбралась в окно. Савенек придерживал ее запястья, опускал ее, насколько мог. Она была легкой, от этого было проще. Он отпустил ее, и она упала на землю. Он быстро выбрался в окно и опустился. Его нога нашла опору на окне первого этажа. Он нашел равновесие, схватился за выступ и легко стал спускаться.

На земле он прижал палец к губам, чтобы переводчица не говорила. Она кивнула, и он подошел к конюшням сбоку. Он заглянул в окно, увидел внутри двух мужчин с мечами. Несколько темных углов могли скрывать еще кого-нибудь. Ему нужно было избавиться от двоих мужчин, но он не хотел бросать переводчицу защищаться в одиночку. А еще если его поймают стражи города, он не сможет показать им татуировку Братства. Он отогнал эти мысли. Сбежать из тюрьмы было просто. Почти всегда.

Он помахал переводчице идти за ним, они прокрались вдоль конюшни к входу. Он знал, что они легко могли убежать, но хотел забрать их лошадей. Он вытащил ножи, представил конюшни. Один мужчина должен был в пятнадцати футах прямо и трех левее. Тот мужчина был в два метра ростом, с широкими плечами. Попасть по его телу должно быть просто. Второй был дальше, в двадцати футах от входа, прислонялся к дверце стойла. Его руки были мускулистыми, и он был опаснее, так что его нужно было убить первым.

Глубоко вдохнув, Савенек ворвался в конюшню, бросил один нож, потом другой. Первый нож вонзился в торс ближнего мужчины, как Савенек и планировал. Парень пошатнулся, согнулся, пытался убрать оружие.

Второй нож задел висок другого, и тот прикрыл лицо от боли. Савенек бросился к нему, вытащил последний кинжал, погрузил в живот мужчины и повернул его. Когда парень перестал дышать, Савенек вскочил на ноги и повернулся к другому противнику. Но переводчица ударила его по голове вилами, и тот упал и не двигался. Савенек проверил его пульс, но не нашел его. Он задрал рукава парня и нашел татуировку на правой руке. Еще один убийца из Тельмены.

Переводчица подбежала к коричневой лошади и стала седлать ее. Он подошел к Ониксу и поступил так же. Они не сели верхом, а вывели лошадей из конюшни. Не зная город, он полагался на звезды. Апетага была на северо-востоке, и он направился туда. Зная, что их могли увидеть из окон, и что их могли искать убийцы, Савенек заставлял себя идти как можно спокойнее. Он хотел, чтобы выглядело так, словно он гулял с подругой.

Когда они добрались до окраины Ланека, они сели верхом и быстро помчались по главной дороге от города. Они не могли оставаться на дороге долго. Так их начнут преследовать. Но Савенек хотел стать как можно дальше от преследователей. Как только они проехали двадцать миль, он увел Оникса с дороги в окружающий лес.

Переводчица ехала неплохо. Это даже впечатляло.

Не желая ехать по лесу ночью и пораниться, Савенек спешился и привязал лошадь к дереву. Женщина тоже так сделала.

Пора было поговорить с ней.

— Что случилось?

Она не мешкала.

— На пути сюда на нас напали. Посла убили. В хаосе я смогла сбежать и спрятаться в деревьях. Следующим утром я пробралась в городок и украла лошадь, ведь убийца забрал мою. И я украла одежду парня с веревки во дворе, поняв, что убийца будет искать женщину. Я смогла сегодня прибыть в Ланек, нашла тебя, — она села на землю и уткнулась лицом в ладони. — А ты? Что с твоим напарником?

— Мы столкнулись с проблемой в ночь перед отбытием. Его отправили на другую миссию, — Савенек сел напротив нее. — Мужчина, который убил посла, выделялся татуировками или чем-то еще?

— Я не увидела.

Он потер утомленные глаза.

— На меня тоже напали по пути. Думаю, кто-то не хочет, чтобы мы добрались до Апетаги, — Тельмена стояла за этими атаками? Но зачем? Он надеялся, что Натенек узнает.

— Может, нам вернуться домой? — спросил она. — Или продолжим?

— Мы должны продолжать, если ты не против.

— Ты — член Братства? Кажешься слишком юным.

Другими словами, она хотела знать, мог ли он защитить ее.

— Я дам клятвы, когда вернусь с этой миссии. Со мной ты будешь в безопасности.

Она покачала головой.

— Я могу о себе позаботиться. Я спросила, потому что хотела знать, есть ли у тебя навыки ведения переговоров. Нас всего двое, и будет логично, если ты займешь роль посла, а я останусь переводчицей.

О, она уже думала наперёд. Савенек провел пальцами сквозь волосы, растрепав их.

— Я могу справиться с переговорами, хоть ничего толком мне не рассказывали, — например, какое оружие им требовалось, сколько, и сколько можно было потратить. — У меня есть другое задание на время там, — если он хотел узнать, что королевская семья задумала насчет детей и их браков, ему нужно было шпионить. Или узнать того, кто знал… например, фрейлину или стюарда.

— Ты сможешь справиться с двумя делами сразу? — сказала она с большими глазами и маленькой улыбкой.

Она шутила? Он не знал, нравилось ли ему такое отношение. С одной стороны, это заводило его, с другой казалось, что она на шаг впереди него.

— Поспи, — сказал он. — Отправимся с первым светом. До границы Апетаги около трех с половиной дней. Оттуда до замка добираться неделю.

— Ты будешь первым в дозоре? — спросила она.

Она была внимательной.

— Да, — ответил он.

Она кивнула и легла. Он хотел бы дать ей одеяло, но не взял с собой.

— Как тебя зовут? — спросил он, понимая, что она так и не сказала.

Она ответила после паузы:

— Арьям.

Он рассмеялся.

— Что это за имя? — он едва мог его произнести.

Она пронзила его взглядом.

— Это имя, которое поймут люди Апетаги.

— Это твое имя?

— Да.

Она отвечала долго. Наверное, это было ее второе имя или прозвище.

— Что ж, Арьям, — сказал он, пробуя имя, — я буду звать тебя Ари.

* * *

Савенек никогда не тренировался с женщиной, не путешествовал с женщиной или жил с ней. Он мало знал о них, опыт был ограниченным. Его тетя была чудесной, любящей, понимающей, помогала ему во всем. Хана была забавной, красивой и с пышными формами.

Ари не была такой.

Но с ней было просто. Савенек боялся, что она будет жаловаться и ныть все время. Но все было не так. Она мало говорила, почти все время молчала. Он пытался задавать ей вопросы: откуда она, есть ли у нее родственники, что она делала в свободное время. Она отказывалась отвечать, вместо этого озиралась, постоянно искала вокруг угрозу. Казалось, ей было плевать на него.

Они обогнули холм, перед ними раскинулась узкая долина, за ней был густой лес.

— То Апетага? — спросила Ари.

— Нет, она за лесом.

— Нам придется пройти по долине?

— Похоже на то, — у них не было проблем с тех пор, как они покинули Ланек, но идти на открытой местности не хотелось. Их будет легко заметить, и кто-то мог выпустить в них стрелу.

— Думаю, нам нужно поискать другой путь, — предложила Ари.

— Согласен, — он повернул Оникса, и Ари последовала. — Я знаю, что тебе не нравится говорить, — он оглянулся на нее через плечо, — но я хотел бы знать, чему тебя учили. Если мы попадем в беду, мне нужно знать, что ожидать.

— Я понимаю, говорю, читаю и пишу на языке Апетаги. Я переведу, если нужно.

— Я про физическое обучение, — они съехали с дороги и стали подниматься по холму.

— С чего ты взял, что оно у меня было? — спросила она.

— О, не знаю, — он вспомнил, что она сбежала от убийцы, забрала у него в гостинице нож, ударила убийцу по голове вилами. Он смотрел на нее пристально, ждал ответа.

— Мои отец и брат служат в армии. Они научили меня паре трюков за годы, — она поджала губы, словно ее раздражало говорить ему такую мелкую деталь.

— И ты работаешь переводчиком для королевской семьи? — спросил он.

— Как-то так, — она криво улыбнулась.

Он был уверен, что она что-то скрывала от него.

— Как называется твоя работа? — спросил он, эта женщина вдруг стала ему интересной. Хана не переставала говорить, когда он был рядом. Она рассказывала все, что он хотел знать. Скрытность Ари и работа по получению ответов вдруг стали привлекать больше. Он нахмурился, это осознание ему не нравилось.

— Без обид, но я не хочу открывать тебе ничего из личной жизни, — ответила она. — Я думаю, нам стоит сосредоточиться на миссии.

Королевская семья отправила эту женщину только как переводчицу? Она могла быть под прикрытием, как он?

— Ты — шпионка? — спросил он.

Ее глаза заблестели, она улыбнулась искренне, от уха до уха. И он снова понял, что, хоть она была одета неприметно, ее лицо было очень милым.

Ему нужно было сосредоточиться.

— Что ты хочешь узнать в замке Апетаги? — у нее была схожая миссия? Или что-то совсем другое?

— Делай свою работу, а я буду делать свою, — сказала она.

Он похлопал лошадь по шее. Он следил за Ари днями, смог сделать пару выводов сам.

— Ты говорила, что твои отец и брат в армии, но ты ведешь себя как придворная. Я полагаю, твой отец высокого положения.

Она прищурилась, но не стала добавлять.

Он направил коня вперед, стал спускаться по холму. Лес был в сотне ярдов впереди. Ари поравнялась с ним. Они приближались к лесу, Савенек озирался в поисках поводов для тревоги.

— Ты верен только короне, — сказала она, удивив его. — Ты тренировался дольше, чем помнишь. Ты тренируешься весь день, каждый день. Твоя жизнь не принадлежит тебе. Ты не испытаешь семью, любовь и радость, потому что отдал себя этому королевству.

Он сжал поводья, не зная, восхищалась она или жалела его.

— Это не совсем так, — выпалил он. — Дома у меня есть женщина.

— Она знает, что ты делаешь для жизни?

Какое Ари дело?

— Нет, — Хане было безопаснее не знать, что он — часть Братства. Но ему придется рассказать, если они поженятся. Как она это воспримет? Будет переживать?

— Это тяжелая жизнь, — отметила она. — Редкие могут ее вытерпеть.

Он смотрел на нее, пытаясь понять, зачем она это говорит. Он не видел насмешки на ее лице, даже сочувствия, только понимание. Она выводила его из себя. Он вдохнул, заставил себя успокоиться, чтобы сосредоточиться на окружении.

Они вошли в лес. Деревья тянулись вдаль, Савенек и Ари ехали бок о бок. Савенек направил коня к ручью впереди. Он добрался туда, спешился, дал Ониксу попить. Ари тоже так сделала.

Когда лошади отошли, он склонился, снял сапоги и носки. Он закатал штаны и прошел в холодную воду. Он снял тунику и бросил на берег.

— Что ты делаешь? — осведомилась Ари.

Савенек плеснул водой на лицо и грудь.

— Как это выглядит? — он улыбнулся. Как он и думал, она покраснела.

— Сейчас не время купаться, — сказала она. — Мы скоро будем в Апетаге, нам нужна история. Почему нас двое, а не четверо? Где наши вещи? Или ты хочешь сказать им, что на нас охотились убийцы? Теперь одевайся и возвращайся в седло.

— Есть идея лучше. Почему тебе не присоединиться? От тебя пахнет, помыться не мешало бы.

Ее лицо пылало.

— Мы в лесу, полном диких зверей, — объяснил он. — Я не хотел бы, чтобы они пришли к нам из-за запаха, приняв нас за легкую добычу.

Она подошла к краю воды и замерла.

Савенек опустил голову под воду. Это было приятно. Он выпрямился, а Ари разувалась.

— Я ополоснусь, — сказала она. — Но ты должен выйти из воды и отвернуться.

— Как хочешь, — он пошел из воды, мокрые штаны липли к ногам. На берегу он отвернулся от нее. Он слышал, как она сняла тунику и штаны. Он сглотнул. Она забралась в воду, и он оглянулся, проверяя, в порядке ли она. Он заметил ее голую спину, и она нырнула под воду.

Он отвернулся и покачал головой. Она была не его типа. Слишком худая и костлявая. Так почему он дразнил ее? Почему подглядывал? Он недовольно склонился и схватил свою тунику, надел ее с большей силой, чем требовалось.

ГЛАВА 7

Большая стена виднелась впереди. Граница Апетаги. Часовые ходили сверху, луки и стрелы были на их спинах.

— Я сообщу о нас, — пробормотал Савенек. — Надеюсь, они пропустят нас, не сообщив королевской семье. Я бы хотел прибыть в замок незаметно и осмотреться.

— Не обязательно говорить им, кто мы, — сказала Ари. — Можно сказать, что мы приехали в гости к кому-то. Осмотрим замок. Когда будем готовы вести переговоры, сообщим о себе.

— Тогда они не будут нам доверять. Переговоры не провести без доверия.

Ари нахмурилась, глядя на него со странным выражением.

— Что? — у него было что-то на подбородке?

— Порой ты напоминаешь мне кого-то. Это странно, — она покачала головой.

— Возлюбленного? — пошутил он, его пронзили злобным взглядом. Он улыбнулся в ответ. Ари была не такой девушкой, каких он встречал на рынке или в городе.

— Нет, — сказала она. — Одну из моих подруг.

Она намекала, что он был похож на женщину? Да. И он не смог парировать. Он заерзал в седле, пытался придумать что-нибудь.

— Что ты хочешь сделать? — она вернула его мысли к заданию. — Врать? Или сообщить, кто мы?

Им все равно пришлось бы врать. Даже если они назовут себя послом и переводчиком, это будет не совсем правдой. Савенек взглянул на Ари, желая узнать ее настоящее имя.

— Надень кепку, — попросил он. — Постарайся скрыть волосы как можно лучше, — они все еще были заколоты на ее макушке, но несколько прядей выбились, и волосы напоминали спутанное гнездо.

— Зачем? — спросила она, надевая кепку.

— Я не хочу, чтобы к тебе присматривались, — со скрытыми волосами она могла сойти за мальчика, ведь и одета была соответственно. Хорошо, что она была тощей, почти без форм.

Свист раздался сверху. Их заметили.

— Какой план? — спросила Ари.

— Я думаю.

— Думаешь? — поразилась она.

Он лучше справлялся под давлением, и он не любил планировать заранее.

— Просто следуй за мной.

Ари буркнула что-то под нос.

Савенек добавил в список качеств Ари любовь строить планы, управлять и недовольство из-за неожиданного. Они ехали на лошадях медленно к стене. Впереди, за редеющими деревьями, он увидел большие врата в стене. Они открылись, и подошли шестеро солдат с поднятыми луками. Солнце проникало сквозь листья, бросая странные тени на людей Апетаги.

— Стоять! — крикнул солдат посередине. — Назовите имена и цель визита.

Савенек скрывал оружие, остановил коня.

— Я Вен, а это моя сестра. Арьям, — он вспомнил, что советовал Исэк из Братства. Савенеку нужно было уберечь посла. Теперь посол был мертв, и эта роль выпала ему. Ему нужно было защищать Ари, удерживать ее рядом. Он надеялся, что она напоминала подростка и не привлечет внимания мужчин. — Нас ждут в замке на аудиенцию с королевской семьей.

— Мы сопроводим вас туда, — ответил солдат. Шестеро мужчин опустили оружие. Один вышел вперед, забрал поводья лошадей. Савенек и Ари спешились и последовали за солдатами.

Когда они добрались до стены, врата открылись шире, впуская их. Савенек прошел, не смог подавить трепет волнения. Он покинул Империон и попал в Апетагу, выполняя первую миссию в одиночку. Они прошли на земли Апетаги, и врата закрылись. Солдат ощупал его, забрал оружие.

— За мной, — сказал один из солдат.

— Наши лошади? — спросил Савенек.

— Их накормят и напоят, — ответил он и повел их к небольшому зданию в тридцати футах в стороне.

В участке было три стола в центре комнаты. Справа — несколько дверей. Половина была закрыта, другая половина — открыта, и виднелись комнаты с кроватью в каждой. Слева были четыре пустые камеры.

— Вы же не посадите нас туда? — спросила Ари, указывая на камеры, заговорив впервые со встречи с солдатами. — Мы на дипломатической миссии. Вы же отнесетесь к гостям лучше?

Солдат рассмеялся.

— Я думал, ты мальчик, пока ты не заговорила, — он почесал голову. — Нет, мы не запрем вас, — он отвел их к одной из камер, открыл дверцу и загнал их внутрь.

— Тогда как это называется? — осведомилась мрачным тоном Ари.

— Эти камеры чистые и свободные. Комнаты там, — солдат указал на другую сторону, — бараки солдат. Я оставлю дверь открытой. Вы можете отдохнуть, пока гонец сообщит королевской семье о вас. Я буду там, если нужно, — он указал на один из столов.

В камере была одна койка. Она казалась чистой, и Савенек сел на нее и прислонился к стене.

Ари фыркнула, села рядом и скрестила руки на груди.

— Твоя сестра? — прошептала она.

Он улыбнулся и склонил голову к ней.

— Я не хотел, чтобы нас разделили, или чтобы подвергли тебя опасности. Так что или сестра, или жена, — он рассмеялся. — Но ты не захотела бы играть роль жены.

— Это было бы реалистичнее, — она фыркнула. — Я могла бы злиться на тебя, и никто не удивился бы.

Савенек рассмеялся и посмотрел вперед. Закрыв глаза, он пытался использовать время для отдыха. Но он мог думать только об Ари. Она казалась слишком юной для такой важной миссии. Хоть она не могла быть младше него. Он услышал, как кто-то вошел в комнату, и открыл глаза.

— Отнеси это королю Теону, — сказал солдат за столом.

— Да, сэр, — кивнул гонец и ушел.

— Зачем ты тут? — прошептал Савенек Ари.

Она повернула голову к нему, хмурясь в смятении.

— Они говорят на том же языке, что и мы. Я их понимаю. Зачем переводчик? — у некоторых королевств были свои языки, но королевские семьи знали общий язык, чтобы общаться между собой.

— Мы на границе. Конечно, они знают общий язык. Глубже в Апетаге ты станешь слышать изменения — протяжные гласные, варианты слов, особенно среди низших классов. В замке ты услышишь язык Апетаги среди среднего и высшего класса. Я не знаю, с кем именно будут идти переговоры, но я там, чтобы не возникло языкового барьера или недопонимания.

Он удовлетворенно закрыл глаза.

— Не переживай, — она похлопала его по бедру, — я говорила с людьми Апетаги раньше. Я знаю, как изображать их акцент, могу общаться с ними, как бы быстро они ни говорили. Тебе не о чем беспокоиться.

Он посмотрел на Ари, старался говорить ровно, произнося:

— Я хорош в своем деле. Но это не мешает переживать. Это даже помогает, — волнение оставляло его настороженным, он думал, что могло пойти не так. Это позволяло ему придумать запасные планы.

Хоть Ари убрала руку, он еще ощущал, где она касалась его. На его ноге. Хорошо, что на ней была простая одежда юноши. Он видел Хану только в платьях, подчеркивающих ее изгибы. Он напоминал себе, как ему нравилась Хана, потому что рядом с этой остроумной женщиной, сидящей рядом с ним, слишком худой, по его мнению, он забывал о Хане, что было странно.

— Выглядишь утомленно, — отметила Ари.

Потому что он плохо спал. Хоть они спали по очереди, он боялся, что появится убийца, потому хорошо не спал больше недели.

— Поспи, пока можешь, — предложила Ари. — Я послежу.

Савенек ощущал относительную безопасность в камере, закрыл глаза и уснул без снов.

* * *

Ари разбудила Савенека.

— Там кто-то есть, — шепнула она.

Он открыл глаза и потянулся.

Трое солдат общались с мужчиной с бумагой. Один из них кивнул и подошел к камере.

— Король Теон и королева Элессени рады видеть вас в Апетаге. Они прислали личную стражу сопроводить вас в замок.

Пока Савенек спал, гонец не мог успеть добраться до замка и обратно. Судя по карте, путь занял бы по неделе в каждую сторону. Если только у королевичей Апетаги не было планов, продуманных заранее, для прибытия империонцев. Это было вероятно.

Ари и Савенек вышли из участка. Снаружи стояла дюжина солдат и ждала их. Она шагнула вперед. Форма у всех состояла из лиловых штанов и лавандовых туник, на груди была вышита луна, затмевающая солнце, но один был весь в лиловом и с короной на тунике.

— Вен и Арьям, — сказал он, кивнув каждому, приветствуя. — Добро пожаловать в Апетагу. Мне доверили доставить вас невредимыми в замок, — он вытащил контейнер размером с ладонь и снял крышку. — Я должен попросить вас выпить отсюда.

— Что это? — спросила Ари, невольно шагнув к Савенеку.

Савенек ощущал сильный запах ягод лисокраса со своего места. Если их проглотить, эти ягоды замедлят биение сердца человека, заставив уснуть. И проснуться можно было, только если в организм попадали листья того же растения.

— Это эликсир, которые сделает путь в замок проще, — ответил солдат.

Савенек фыркнул.

— Я знаю, что это, — он обвил рукой плечи Ари и сказал. — Откуда нам знать, что вы нас разбудите?

Мужчина улыбнулся.

— Или вы пьете сейчас — и мы разбудим вас в замке — или покидаете Апетагу. Немедленно. Выбирать вам.

Ягоды растолкли и с чем-то смешали, чтобы сделать жидкость. Вода сделает эффект слабее, и настой принимать было проще.

— Как долго займет путь? Мы не протянем долго без воды, — сказал Савенек.

Солдат шагнул ближе, оказался в двух футах от него.

— Я не буду ни в чем убеждать вас. Принимайте эликсир или уходите.

— Я могу поговорить минуту с братом? — спросила Ари.

— Конечно. Но только минуту. У нас нет всего дня.

Ари потянула Савенека к боку участка стражи.

— Что думаешь? — прошептала она.

— Если они дадут противоядие, мы будем в порядке.

— А если нет?

— Подумай сама, — сказал он. — Зачем им все эти проблемы? Чтобы просто не разбудить нас? Если бы они хотели нашей смерти, уже убили бы нас. Логично, что они хотят, чтобы мы спали, пока нас будут везти в замок. Они не хотят, чтобы мы знали путь.

— Думаешь, нам нужно принять эликсир? — она посмотрела на него с тревогой.

Он хотел утешить ее, но сдержался.

— Да. Иначе провалим миссию, — тогда они подведут королевство. Так они не могли поступить.

Она кивнула и пошла за ним к солдатам.

— Простите, — сказал Савенек. — Мы готовы принять эликсир и отправиться в путь.

Солдат налил его в чашку.

— Выпей это, — он вручил чашку Ари.

Дрожащей рукой она забрала чашку. Она посмотрела на Савенека и выпила настой, кривясь. Еще солдат подошел сзади. Ее глаза закатились, ноги подкосились, и мужчина поймал ее и осторожно опустил на землю.

— Теперь ты, — мужчина забрал чашку у Ари, наполнил ее и протянул Савенеку.

— До дна, — Савенек осушил чашку. Жидкость обжигала горло, грудь сдавило, ноги стали тяжелыми. Его веки закрылись, тьма окутала его. Он слышал голоса, тело подняли с земли, и все затихло.

* * *

Голова Савенека гудела. Он открыл глаза и тут же пожалел. Он зажмурился. Было слишком ярко. Даже с закрытыми глазами он ощущал, как солнце проникает сквозь веки. Его руки и ноги покалывало. Все болело.

Ладонь коснулась его руки, и он снова открыл глаза, щурясь от света. Он лежал на мягкой кровати, и девушка с темной кожей и волосами сидела рядом с ним.

Она улыбнулась ему. Ее губы были темно-лиловыми, от этого зубы казались белоснежными. Она что-то сказала, но он не понимал слова.

— Что? — спросил он. Она говорила на его языке или нет?

Она склонила красивую голову, глядя на него. Бусины были вплетены в ее густые черные волосы. Ее шелковое бирюзовое платье сжимало ее красивое тело. А ее кожа. Она много кожи показывала. Воротник изгибался там, где начиналась грудь, но ее руки были голыми. От нее пахло жасмином. Она сдвинула брови, склонилась ближе, разглядывая его.

Ее волосы упали на его лицо, щекоча. Он убрал волосы за ее плечо, задел ее нежную кожу при этом. Это был сон?

— Ты говоришь на общем языке? — спросила она, слова сливались. Он едва ее понимал.

— Да, — ответил он. Голос звучал странно для его ушей. Его горло пересохло, он отчаянно хотел воды.

— Ты проснулся, — она смущенно улыбнулась.

Он вспомнил Ари, сел, поискал ее взглядом. Он был в большой комнате, украшенной картинами в золотых рамах, статуями зверей на пьедесталах и шестью окнами на стене. Теплый ветерок дул в окно из открытых стеклянных дверей, ведущих на балкон. Вдали он видел озеро, окруженное зелеными холмами и растениями. Ари не было видно.