Глава 2

– Дадли Эймс, неужели тебя совершенно не волнует паника на финансовом рынке? Просматривая документы, я прихожу к выводу, что пять лет, которые ты провел в Гарварде, – пустая трата времени. Твоя мать совершенно права: ты безнадежен. – Слейд со вкусом затянулся сигарой и отодвинул от себя бумаги.

Гаррет совершал свой привычный вечерний ритуал: бокал бренди и сигара. Поздний визит сына сенатора стал приятным пополнением к обычному времяпровождению.

Осторожный стук в дверь заставил Слейда недобро усмехнуться:

– Неужели опять Хаммондс?

Дадли притворно застонал и закатил глаза.

– Прекрати тиранить несчастного старика! Чем он тебе не угодил, Гаррет? Если бы не запретили дуэли, твой дворецкий наверняка вызвал бы тебя на поединок за твой дурной нрав. И поверь мне, я стал бы его – заметь, его, а не твоим – секундантом. – Дадли потянулся всем телом, сидя в кресле. Его массивные плечи хрустнули.

– О, как ты непостоянен в привязанностях, мой друг! – благодушно парировал Слейд. – В чем дело? – крикнул он в сторону двери.

Дверь бесшумно отворилась, впуская старого Хаммондса. Вдохнув прокуренного воздуха, он недовольно сморщил нос и демонстративно покашлял. В ответ на столь выразительный упрек Слейд поднял со стола стеклянную вазочку и выдул в нее дым. Отставив сосуд, заполненный сизыми клубами, он стал следить за тем, как дым неторопливо поднимается вверх. На его лице блуждала глумливая ухмылка. Дадли снова застонал и запустил пальцы в свою рыжую шевелюру.

– Ты неисправим, мой друг! – воскликнул он. – И после всего ты утверждаешь, что я безнадежен!

За пять лет, прошедших с тех пор, как Слейд унаследовал состояние отца и стал полноправным хозяином фамильного особняка, Хаммондс не переставал всячески выражать свое недовольство младшим Гарретом. Дворецкий словно считал воцарение Слейда в доме вопиющей несправедливостью, а его манеры – грубыми и недостойными истинного джентльмена. Похоже, беспорядочный образ жизни нового хозяина оскорблял беднягу до глубины души. Слейд же с удовольствием подтрунивал над стариком, впрочем, беззлобно.

– Зачем ты здесь, Хаммондс? – не выдержал Гаррет. – Тебе стало скучно, и ты решил составить нам компанию? Позволь мне развлечь тебя, старина! Давай я почитаю тебе книжку. У меня есть «Рассказы о плохом мальчике». Я специально взял их взаймы у Джеко и Эдгара. – Речь шла о детях прислуги. – Не хмурься, очень познавательное чтение для такого зануды, как ты. Верно же говорят: что стар, что млад.

Лицо Хаммондса побагровело. Он даже начал перетаптываться на пороге, чтобы не сказать лишнего.

– Возможно, отложим такое увлекательное занятие на потом, сэр, – буркнул он. – Я зашел доложить, что вас ждет юная леди. Она очень настаивала на разговоре с вами. Что ей передать?

– Юная леди? – заинтересованно переспросил Слейд. Что, если его посетила сегодняшняя случайная попутчица?

– Юная леди? – повторил и Дадли. – В такое время? Вот так сюрприз! – Он подмигнул Слейду. – Едва ли я знаком хоть с одной достойной леди Бостона, которая осмелилась бы явиться к тебе домой в столь поздний час. Да и в любой другой час тоже – разве что под ручку с маменькой и с вооруженной охраной.

– Ты прав, ты прав, – задумчиво протянул Слейд. – Вывод напрашивается сам собой: меня ждет не слишком достойная леди. Или она не подозревает, в чей дом стучится. – Бросив недокуренную сигару в вазочку (что заставило дворецкого насупиться), Слейд поднялся и приказал: – Проводи ее сюда, Хаммондс.

– Да-да! – засмеялся Дадли. – А если она вдруг опомнится и передумает насчет визита, тащи ее силком.

Хаммондс не шелохнулся. Подобрав губы куриной гузкой и раздув ноздри, он являл собой воплощенное недовольство. Он явно не собирался исполнять приказ.

Слейд сложил руки на груди и терпеливо спросил:

– Ну и что теперь? Разве наша гостья тебе чем-то не угодила? Или она слишком кривобока, чтобы предстать перед нашими очами?

Дворецкий метнул в него неодобрительный взгляд и тотчас уставился поверх его плеча на портрет, висевший над камином. Картина изображала некоего далекого предка Гарретов, благочестивого, сморщенного и очень маленького джентльмена, но взиравшего на мир с удивительным для своего роста достоинством. Личность загадочного предка входила в список одной из любимых тем для Слейда и Дадли.

– Я… не совсем уверен, что леди… э… – Хаммондс беспомощно буравил взглядом портрет. – Как бы сказать?..

– Не нашего сорта? – не выдержал Слейд.

– Именно так, сэр, – кивнул дворецкий, обращаясь к нарисованному предку. Судя по всему, он гораздо больше уважал неизвестного предка Гарретов, чем своего нынешнего хозяина.

– Ну и отлично! – обрадовался Слейд. – Прости, Дадли, я сейчас вернусь.

– Простить тебя? Ни за что! Я пойду с тобой.

По собственному опыту зная, что переубедить друга невозможно, Слейд кивнул. Мужчины прошли мимо застывшего Хаммондса в темную гостиную, затем в столовую с опущенными шторами, спустились по лестнице и оказались, наконец, в холле, где и ждала юная леди, о которой говорил дворецкий.

Окинув гостью и ее многочисленный багаж пытливым взглядом, Слейд обернулся к Дадли:

– Я угадал. Просто провидец какой-то!

Промокшая девушка, а вернее, та самая Ханна, которую он встретил днем на вокзале, обиженно вздернула подбородок, стараясь скрыть смущение, но неуверенность, плескавшаяся в глазах, выдавала ее.

– Что значит «угадал»? – с вызовом спросила Ханна. Слейд едва не рассмеялся над ее тоном.

Девчонка ведет себя так, словно перед ней должны немедленно рассыпаться в комплиментах. Тоже мне королева! Наверняка Хаммондс принял ее не лучшим образом, вот она и кипятится.

– Я угадал, что именно вы почтили меня визитом, – небрежно пояснил Слейд. От его взгляда не укрылось, как нервно пальцы девушки крутят ручки сумочки.

Да она вся дрожит! Продрогла на холодной улице, должно быть.

Однако вопреки сочувствию, которое пронзило его, Слейд не бросился предлагать Ханне горячего чаю. Он неторопливо сложил руки на груди и вопросительно поднял брови, ожидая, что гостья объяснит причину визита.

Видя его надменную позу, Ханна растеряла остатки уверенности. Она перевела затравленный взгляд со Слейда на его друга и обратно.

– Прошу прощения… за вторжение. Я приехала, просто чтобы задать вам пару вопросов, но извозчик, он… он выставил меня из экипажа. Он сказал, что уже поздно и… – Она покусала нижнюю губку и нахмурилась. – Понимаю, время для визитов неподходящее. Мне не стоило приезжать сюда. Извините. – Ханна повернулась к двери и взялась за ручку.

Слейд пересек холл в несколько шагов и придержал дверь. Взглянув вблизи на гостью, он заметил, что у нее покраснели глаза и крылья носа – верный признак переохлаждения. Мокрые пряди прилипли к вискам и к шее. Слейд испытал укол совести.

– Прекратите строить из себя оскорбленную добродетель! Вам все равно некуда пойти, – проворчал он. – Если бы не так, вы не притащились бы ко мне домой в такую погоду. Значит, придется позаботиться о вас, хочу я того или нет.

Ханна на секунду подняла глаза и вдруг расплакалась, закрыв лицо руками. Слейд вытаращился на нее, затем беспомощно посмотрел на Дадли. Приятель сделал определенный жест руками, показывая, что Слейду нужно обнять и пожалеть несчастную. Тот отрицательно затряс головой. Дадли упрямо повторил свой жест, на сей раз более энергично. Со стороны он походил на большого рыжего медведя, решившего вдруг сделать зарядку.

Слейд неуверенно взглянул на Ханну. Ее плечи ритмично вздрагивали. Вздохнув, он покорился неизбежному. В конце концов, бедняжка не заслужила грубого отношения, а он повел себя как обычный хам. Притянув девушку к себе, он прижал ее к груди. Через ее голову он видел, как довольно усмехается Дадли. Слейд одними губами произнес витиеватое проклятие в его адрес, что совершенно не смутило друга. Не переставая ухмыляться, тот подхватил свои пальто и шляпу и крадучись вышел через заднюю дверь.

Оставшись с Ханной наедине, Слейд осторожно погладил девушку по голове. Ее платье совершенно промокло, и теперь влага пропитывала и его рубашку. Изящные плечи, облепленные тканью, казались хрупкими. Он никогда раньше не утешал юных девушек, и ощущение, которое он теперь испытывал, ставило его в тупик. Он почувствовал, что ему приятно утешать. Правда, утешать именно Ханну.

Осторожное покашливание привлекло внимание Слейда.

– А, Хаммондс, хорошо, что ты спустился. Вели миссис Стэнли приготовить горячую ванну и протопить одну из гостевых комнат. Пусть туда отнесут чемоданы и приготовят что-нибудь поесть. – Он бессознательно погладил Ханну по мокрым волосам. – Наша гостья останется на ночь.

* * *

С закрученными на затылок волосами Ханна принимала свою первую в жизни ванну. Она чувствовала себя великолепно! Ей выделили чудесную спальню с туалетной комнатой, обещали принести поднос с ужином и немного красного вина. Дом Слейда Гаррета освещался газовыми лампами, вода подогревалась угольной печью, а обстановка была не просто богатая и изысканная, а очень роскошная. Раньше Ханна только читала или слышала рассказы о подобном богатстве, а теперь, пусть даже недолго, могла сама им насладиться. И где! В доме Слейда Гаррета!

Ханна намылила мочалку и провела ею по руке, оставляя пенный след. Вымывшись, она по самый подбородок погрузилась в ароматную воду и задумалась.

«Зачем он стал утешать меня, да еще прижал к себе, словно я ему небезразлична?»

Слейд Гаррет так восхитительно пах, такой уютной, надежной казалась его грудь, такими ласковыми – руки, гладящие ее по волосам!

«Мне понравилось в его объятиях.

Нет, что за глупость пришла мне в голову! Он просто вовремя утешил меня и тем самым заслужил мою признательность. На его месте мог находиться кто угодно!

Неправда, мне понравилось, как от него пахнет, мне понравились его объятия!

Что за дуреха! Испытывать подобные чувства в Слейду Гаррету – все равно, что плюнуть на свою клятву. Можно еще понять такое отношение к нему раньше, на вокзале, до тех пор, пока я не знала, с кем имею дело. Но теперь! Со мной происходит что-то странное. Меня обнимал мой потенциальный враг, а я испытываю сладкое ощущение от его объятий.

Бежать! Вот что мне нужно делать. Надо как можно скорее убираться из его дома. Даже одна ночь в особняке Слейда Гаррета способна ослабить мою волю.

Но куда я пойду? У меня нет знакомых в городе.

Что ж, значит, мне суждено остаться здесь на ночь. Но только на одну ночь! В конечном итоге никогда не помешает лучше изучить своего врага. Сегодня я слишком слаба и измучена. А завтра я снова почувствую себя сильной, способной ненавидеть и жаждать мести. Придется снять номер в гостинице или комнату в пансионе, что значительно дешевле.

Почему мне не пришла такая мысль в голову раньше? Зачем я ринулась сюда, вместо того чтобы подыскать себе жилье?

Потому что я хотела его увидеть…»

О нет!

Ханна резко встала, выдернула из стопки полотенец самое большое и завернулась в него. По ногам стекали блестящие струйки воды. Девушка принялась яростно растирать себя полотенцем.

Неужели ее блестящий план разобьется о такое нелепое препятствие, как тяготение к собственному врагу? Деревенскую курицу влечет к столичному петуху.

Ханна рассмеялась собственным мыслям. Пройдя в смежную спальню, она придирчиво оглядела обстановку. Мебель из красного дерева с золочеными ручками, резной столик у окна, мягкое, уютное покрывало. Дорого и элегантно.

Ханна радовалась одиночеству. Она сразу отказалась от служанки, которую обещала прислать миссис Стэнли. Ей хотелось немного прийти в себя и собраться с мыслями. К тому же она не нуждалась в прислуге, так как с юных лет привыкла сама одеваться и причесываться. Конечно, лет до пяти ей помогала Бидди, а иногда и мать, но жизнь среди прерий рано приучает к самостоятельности.

Ханна приблизилась к кровати и увидела разложенную на ней ночную рубашку. Почему-то ей пришло в голову, что дверь может открыться в любой момент. Вот будет потеха, если появится Слейд Гаррет и увидит ее неодетой! Девушка торопливо схватила ночнушку и прижала к себе.

Фу, что за глупости приходят порой ей в голову!

Ханна натянула рубашку через голову, все-таки порадовавшись, что у нее такой целомудренный покрой. Ее привела в восторг огромная кровать, застеленная чистым бельем, ароматным и немного хрустящим.

Неужели ей удастся поспать в настоящей постели? После нескольких ночей в поезде, где удалось всего пару раз подремать на неудобном сиденье, кровать казалась пределом мечтаний, тем более такая мягкая, с несколькими матрасами. Хотелось немедленно забраться под одеяло и уснуть, и только обещанный ужин, который должна принести миссис Стэнли, удержал Ханну пока ложиться.

Но до чего же хочется спать!

Ханне пришлось напомнить себе, что она вовсе не желанный гость в доме. Возможно, узнай Слейд Гаррет о том, кого приютил под собственной крышей, он уже заряжал бы пистолет и крался к ее комнате. Что, если ему стало известно, какую фамилию носит гостья? Вдруг он уже стоит за порогом?

Раздался негромкий стук в дверь. От неожиданности Ханна пискнула и зажала рот ладонью. Несколько долгих мгновений она не смела перевести дух.

«Что я за глупая гусыня! Принесли обещанный ужин. Разве можно так нервничать и подскакивать от каждого звука!»

Разозлившись на себя, Ханна взялась руками за костяной гребень, скреплявший волосы, поправила прическу и проговорила:

– Входите, миссис Стэнли.

Дверь открылась. Сначала из темноты коридора выступил большой поднос, и Ханна почти уже улыбнулась, но тут появился и сам стучавший – Слейд Гаррет собственной персоной. Ханна замерла на месте, уставившись на него почти с ужасом. Заколка выскользнула из непослушных пальцев. Волосы каскадом рассыпались по плечам.

Гаррет некоторое время тоже молчал, словно изучая увиденное.

– Я отпустил экономку. Ей предстоит укладывать малышей, – пояснил он, наконец. – Вот ваш ужин. Вы говорили, что у вас ко мне какие-то вопросы. Я подумал, мы можем поговорить, пока вы будете есть.

Ханна словно приросла к месту.

«С чем он говорит? Ах да! Вопросы! Что же теперь делать? Если затевать серьезный разговор, придется сказать свою фамилию. Кто может предсказать реакцию мистера Гаррета?

И что мне делать? Спросить его в лоб, как найти моих родственников, а заодно поинтересоваться, не причастен ли он к смерти моих родителей? Хороший получится разговор за поздним ужином!»

Раздумывая, что ответить нежданному гостю, Ханна заметила, что он смотрит на нее слишком пристально.

В чем дело? Он что, никогда не видел женщину в ночной рубашке?

Господь всемогущий! Да она же едва одета!

Ханна резко вздрогнула и схватила с кровати покрывало. Прикрывшись им, она повернулась к Слейду спиной.

– Я приняла вас за миссис Стэнли. Слейд ответил не сразу.

– Неудивительно, – вкрадчиво начал он. – Когда я надеваю передник и закручиваю волосы в пучок, то становлюсь удивительно на нее похож.

Ханна едва не рассмеялась, но подавила смех.

Нельзя подпадать под его обаяние. От него лучше держаться подальше.

Поэтому она поплотнее завернулась в покрывало и повернулась к Слейду.

– Зачем вы сразу вошли, мистер Гаррет? – хмуро спросила она. – Я признательна вам за заботу, но вы могли бы дать мне шанс подготовиться к вашему визиту. – Когда Слейд иронично приподнял одну бровь, она смущенно поправилась: – Я имела в виду – одеться…

Слейд улыбнулся вовсе не ласковой улыбкой, скорее хищной, очень ему подходящей. Ханна неожиданно разозлилась:

– С кем вы общаетесь, сэр, если для вас ничего не значат светские приличия? Или вы привыкли без спроса вторгаться в спальни к юным леди?

– Только когда выпадает шанс, моя дорогая Ханна, – продолжал глумиться Слейд.

Шокированная его поведением, девушка замолчала.

«Почему он позволяет себе такие вольности? Не потому ли что узнал, кто я такая? Вдруг он принес мне ужин, который может стать последним в моей жизни?»

Словно в подтверждение ее опасений, Слейд толчком ноги захлопнул дверь, поставил поднос на столик и, самодовольно ухмыляясь, уставился на нее.

«Так и есть! Он все знает! Он хочет убить меня! Или даже хуже того! Почему он так плотоядно смотрит своими черными глазищами? Можно подумать, что не я, а он собирается сытно поужинать».

– Любопытная у вас тога. – Палец Слейда указал на покрывало, в которое завернулась Ханна. – Веяние моды?

Ханна с трудом сдерживала себя. Ей казалось, что Слейд Гаррет высится над ней, словно статуя титана, пугающий, сильный и властный. Она даже не сразу поняла, что он шутит, а когда поняла, снова разозлилась.

– Девушка должна пользоваться тем, что у нее под рукой, – заявила она.

– Да? – Слейд уже откровенно веселился. – На что вы намекаете, юная Ханна? – Он сделал шаг вперед.

Ханна отступила, налетела на высокую кровать и едва не упала. Балансируя, она сделала несколько шагов вперед и уткнулась Слейду в грудь.

– Вижу, вы так и стремитесь оказаться в моих объятиях, – заметил тот, обнимая девушку.

Ханна замерла, чувствуя, как руки врага притягивают ее к нему. Тонкий аромат бренди и сигар смешался с запахом его тела, таким мужским и неожиданно приятным. Беспомощно подняв глаза, девушка увидела, как взгляд Слейда подернулся дымкой. Его рот приближался к ее губам, и Ханна поймала себя на том, что с готовностью приоткрыла губы, ожидая поцелуя. Тело заныло каждой клеточкой, желая прижаться к широкой груди. Чуть прикрыв глаза, Ханна поднялась на цыпочки, потянувшись навстречу его губам.

«Что? Ты хочешь, чтобы тебя поцеловал Слейд Гаррет? Опомнись!»

Сердце ухнуло вниз так резко, что перед глазами запрыгали черные мушки. Ханна, словно очнувшись от гипноза, повернула голову вбок, уклоняясь от поцелуя. Однако губы проклятого Гаррета все же коснулись ее кожи, где-то около уха, ничуть не смущаясь, скользнули по шее. Ханна ахнула чуть слышно, земля едва не ушла из-под ее ног. Из последних сил она уперлась ладонями в грудь Слейда и сделала попытку его оттолкнуть.

– Нет!

Она хотела, чтобы ответ прозвучал отчетливо и жестко, но тон получился каким-то жалобным, умоляющим. Слейд замер, внимательно глядя на нее. Похоже, он тоже только что очнулся и не совсем понимал, как получилось, что он целует почти незнакомую девушку.

– Вот дьявол! Простите меня, – смутился он, размыкая объятия. – Я забылся.

Покрывало, которое чудом держалось на Ханне, упало на пол. Она обхватила себя руками, словно защищаясь. Ей казалось, что поцелуй все еще пламенел на шее, бесстыжий, сладкий. Девушка закусила губу, не отрывая взгляда от Слейда. Тот явно чувствовал себя неловко. Не зная, что сказать, он покачал головой, отчего черная прядь упала на лоб, почти закрыв бровь. Слейд не привык чувствовать себя сбитым с толку, а именно сейчас он так чувствовал, поэтому предпочел ретироваться.

– Думаю, мне лучше уйти, – произнес он. – Что бы сейчас ни произошло, можете не волноваться за свою безопасность. У меня нет привычки к насилию. – И чтобы не начать снова извиняться, он резко повернулся к двери.

Ханна беспомощно отметила, какая широкая у него спина и какие крепкие ягодицы. Она уже даже не злилась на себя за свои невольные оценки. Когда рука Слейда легла на дверную ручку, он обернулся, встретив ее взгляд. Ханна уже знала, что он скажет.

– Кто ты такая, черт тебя возьми?

* * *

Слейд хмыкнул, вспоминая вчерашний вечер. Гостья так и не ответила на его вопрос. Она просто велела ему убираться из комнаты. Впрочем, это уже не важно. Он все равно выяснит всю подноготную загадочной Ханны. У него есть свои источники. Ребята из железнодорожной службы уже выясняют, откуда взяла билет юная мисс Ханна. В ожидании информации Слейд заехал домой для позднего завтрака и узнал, что его гостья исчезла.

Сейчас он стоял на пороге гостевой спальни, где вчера состоялся их странный диалог, окончившийся не менее странном поцелуем. Слейд снова припомнил все детали произошедшего. Длинные каштановые волосы, рассыпавшиеся по ее плечам, когда она увидела, кто стоит на пороге. Белая скромная ночная рубашка, отделанная ручным кружевом. Ханна даже не подозревала, что лампа, стоявшая у кровати позади нее, делает ткань почти прозрачной. На самом деле Слейд едва не выронил поднос с ужином, заметив ее идеальную фигуру, и пришел в себя, только когда девушка прикрылась покрывалом.

Он заехал домой не только ради завтрака. Он хотел извиниться перед гостьей за свое вчерашнее поведение. За то, что выставил ее в невыгодном свете перед приятелем, когда она рискнула приехать и постучаться в его дом. За то, что подтрунивал над ней с самого начала. За тот случайный поцелуй.

Слейд едва не сплюнул на мягкий ковер от досады. Что на него нашло? Узнай его друзья, к которым относились богатые избалованные повесы и солидные партнеры по бизнесу, о его минутной слабости, они бы подняли его на смех. Он едва не увлекся девицей из провинции! Девицей, стоявшей много ниже его на социальной лестнице!

Что он за дурак!

Что ж, она уехала. Пожалуй, все к лучшему. Однако куда она могла направиться? И почему так поспешно?

Слейд чуть не рассмеялся. Ну конечно, после того, что случилось накануне, Ханна торопилась как можно быстрее исчезнуть из его жизни. Так тому и быть.

Он задумчиво оглядел спальню. Сейчас в ней не осталось и намека на ее пребывание здесь. Постель убрана и аккуратно заправлена. Ни одной мелочи не лежало на столике или тумбе. Судя по всему, экономка уже успела убрать комнату.

Ничто не напоминало о Ханне.

Но что это там такое?

Слейд напряг глаза, рассматривая какой-то предмет под кроватью.

Похоже, миссис Стэнли не слишком усердствовала с уборкой. Быть может, там одна из вещей Ханны, забытая в спешке? Не даст ли она ключик к разгадке ее личности?

Проклиная собственное любопытство, Слейд быстро прошел к кровати и опустился на одно колено. Пошарив рукой по ковру, он извлек на свет кусочек тонкой кожи, свернутый трубочкой и перевязанный тесьмой. Интересно!

Сев на край кровати, он повертел сверток перед носом, но не увидел ничего особенного. Осторожно развязав шнурок, Слейд развернул свиток.

Что за черт? Что он может означать?

Нахмурив брови, он тщательно изучил содержимое свертка.

– Что за ерунда? – озадаченно протянул он.

– Простите, я не расслышала, мистер Гаррет.

Слейд поднял голову. За открытой дверью стояла экономка. В руках она держала ворох грязного белья, которое собиралась отдать прачке. Слейд осторожно завернул находку в лоскут кожи, перевязал тесьмой и уставился на миссис Стэнли.

– Вчерашняя гостья сообщила, куда направляется?

– Нет, сэр, – покачала головой экономка, поудобнее перехватывая белье. – По вашему распоряжению Хаммондс предложил ей остаться до вашего возвращения, но мисс Лолес очень спешила.

Слейда словно огрели по голове.

– Что? Ты сказала Лолес? – Он не слышал имени Лолес с тех пор, как отец, лежа на смертном одре, произносил его с проклятиями.

– Разве вы не знали, сэр? – изумилась экономка. – Забавно, что ваша гостья носит такую же фамилию, как бывший преступник с западного побережья. В юности я просто обожала рассказы о его подвигах. Такая таинственная личность этот Лолес! – Миссис Стэнли затаила дыхание. – Что, если мисс Ханна – его родственница?

– Скорее всего, так и есть, – мрачно ответил Слейд. На душе у него стало скверно. Теперь он знал, почему Ханна утаила от него свою фамилию. – Мисс Ханна сама призналась вам, кто она?

– Нет, сэр. Мне сказал Хаммондс. Сегодня утром, когда вы уже ушли, заезжал извозчик, что вчера доставил сюда мисс Лолес. Он привез забытый саквояж. Просил передать его мисс Лолес.

– Понятно. – Слейд сжал губы так плотно, что его рот теперь превратился в узкую полоску. – Что произошло затем?

Экономка, заметившая, наконец, перемену в настроении хозяина, перестала добродушно улыбаться.

– Я отнесла багаж вашей гостье. Она как раз завтракала. Я обратилась к ней как к мисс Лолес, что ее весьма взволновало. Она даже не доела! Мисс Ханна уехала очень поспешно, мы не знали, что и подумать.

Теперь Слейду многое стало ясно. Странный обморок мисс Лолес при упоминании его имени, ее нежелание представиться, загадочная находка, извлеченная им из-под кровати, – обрывок обгоревшего письма с его именем, тщательно завернутый в кожаный лоскут и бережно перевязанный тесьмой… Но что он означает? И почему так ценен для мисс Лолес?

– Сэр?

Слейд с трудом вспомнил, что он не один.

– В чем дело?

– У вас будут для меня какие-то указания?

– Нет, ступайте. Мне нужно побыть одному. Озадаченная экономка кивнула и удалилась. Ее шаги еще некоторое время раздавались в коридоре, потом стихли.

Оставшись один, Слейд подошел к окну и уставился на общественный парк, раскинувшийся внизу. Он смотрел на прогуливающихся людей и не видел их.

Он впустил в дом отродье Лолеса!

Он держал ее в объятиях. Он восхищался невинным взглядом ее глаз. Он даже целовал ее!

Слейд бессознательно потер пальцами губы, словно пытаясь стереть с них воспоминание о проклятом поцелуе. Теперь он знал, почему лицо Ханны показалось ему знакомым. Он никогда не встречал Кэтрин Уилтон-Хьюмс, но много раз видел ее улыбающееся изображение на портрете, висевшем в доме Ардис Уилтон-Хьюмс в Клостер-Пойнте.

Но даже если бы он не знал, как выглядела проклятая Кэтрин, само ее существование долгие годы отравляло жизнь ему и его несчастной матери, а позднее свело в могилу его отца.

Слейд снова припомнил события вчерашнего вечера. Только теперь они окрасились в мрачный черный цвет, и в каждой мелочи он видел дурное предзнаменование. Кем же он представлялся Ханне Лолес, если одно упоминание его имени лишило ее чувств? Однако она быстро пришла в себя и даже не побоялась приехать к нему домой. Конечно, девица рассчитывала остаться неузнанной. Мерзавка отлично лицемерила!

Она разыгрывала из себя святую невинность. Как ей удавалось выглядеть такой смущенной вчера, если каждую минуту она знала, кто перед ней? Какую цель преследует мисс Лолес? Что за игру она ведет? Слейд с ненавистью сжал кулаки. А ведь он едва не увлекся ею! Теперь же в его сердце жили лишь ненависть и презрение к Ханне Лолес.

Тогда почему сейчас он испытывает не что иное, как чувство потери?

Слейд обругал себя последними словами.

Неужели он просто наивный глупец? Всю жизнь он заочно ненавидел семью Лолес, мечтая, что судьба еще предоставит ему шанс поквитаться с теми, кто отравил существование Гарретам. Но теперь к ненависти примешивалось что-то новое – и все из-за проклятой Ханны Лолес.

Неужели если она юна и хороша собой, то подобное обстоятельство что-то меняет? Но разве его несчастная мать не была так же юна и хороша собой, когда Кэтрин Уилтон-Хьюмс походя разрушила ее жизнь и надежды на счастье?

Проклятые, проклятые Лолесы!

Ненависть с новой силой захватила Слейда. Он отомстит за свою мать, не будь он Слейд Гаррет. Он закончит то, что начала Кэтрин Уилтон-Хьюмс более двадцати пяти лет назад. Что бы ни задумала Ханна Лолес, он переиграет ее и выйдет из схватки победителем. Видит Бог, правда на его сторону.

Поразмыслив, Слейд внезапно успокоился. Вдалеке, почти на горизонте, разрасталась грозовая туча. Он усмехнулся. Теперь, когда он разгадал игру Ханны Лолес, он может составить собственный план. Девица явилась в Бостон очень вовремя, она явно знала, зачем приехала. Глупышка не предусмотрела только одного: ее враг сильнее и хитрее ее.

Что ж, она сама дала ему шанс отыграться.

Слейд признавал, что сопернице не занимать смелости, но для полной победы смелости мало. Он даже расхохотался от предвкушения увидеть, как вытянется ее хорошенькое личико, когда она поймет, что все козыри в руках ее врага.

Слейд нащупал пальцами свиток с обрывком письма, которое положил в карман. Благодаря поспешному бегству и рассеянности Ханны он теперь знает, где ее искать. Остается только надеяться, что Уилтон-Хьюмсы согласятся принять нежданную родственницу под свою крышу на долгий срок. Достаточно долгий, чтобы он, Слейд Гаррет, успел осуществить свой план.

Хищно ухмыляясь, он вышел из комнаты с намерением плотно позавтракать.

Загрузка...