Когда мы падаем

Глава 3

В библиотеке стояла такая тишина, что можно было расслышать шелест страниц на другом конца зала. Рассеянно постукивая карандашом по лежавшему передо мной учебнику, я уже в третий раз перечитывала абзац о социальных сетях и их важности в маркетинге – но в памяти не оседало ни единого слова.

Мэтт сидел напротив и хмурился, тоже склонившись над книгой. Вот только в отличие от меня он что-то записывал и, похоже, понимал материал. Вздохнув, я принялась рисовать на полях учебника разные фигурки.

– Знаю, я задавал тебе этот вопрос уже тысячу раз, – вдруг сказал Мэтт, – но ты уверена, что не хочешь хоть разок сходить на курс изобразительного искусства?

Растерявшись, я подняла глаза и увидела, что Мэтт с любопытством меня разглядывает. Он указал на мой учебник.

– Занятия мистера Вега реально классные. Уверен, тебе понравится.

Стоило Мэтту упомянуть занятия по рисованию, как все мысли разом вылетели из головы. У меня ушло несколько секунд на то, чтобы найтись с ответом:

– Мне сейчас нельзя отвлекаться от учебы.

Я вспомнила о том, что обстановка дома напряженная… Нет, я не хочу говорить об этом с Мэл, ни за что.

– Ты можешь взять курс как факультатив, – заметил Мэтт. – Просто по приколу, чтобы посмотреть, понравится тебе или нет.

– Я подумаю, – сдержанно ответила я, пытаясь погасить крошечную искорку надежды, вспыхнувшую в душе. Нельзя сказать, что я не думала об этом раньше. Наоборот. Я столько раз смотрела, какие дисциплины предлагает факультет изобразительного искусства, что назову интересующие меня семинары, даже если разбудить меня посреди ночи. Но… я и так с трудом справляюсь с учебой. Брать курс, который никаким боком не относится к основной специальности, кажется не самой разумной идеей. К тому же он не пригодится мне в будущей работе, а значит, я просто зря потрачу время.

Мэтт рассматривал меня еще несколько секунд, потом вздохнул:

– Скажи, если передумаешь.

С этими словами Мэтт вернулся к учебе. Почувствовав, что мой ответ его не удовлетворил, я уже открыла рот и собралась было объяснить свое решение, но тут мой взгляд упал на группу девушек через несколько столов от нас.

Они привлекли мое внимание только потому, что в отличие от остальных сидели совсем без книг. Непохоже, что эти девчонки пришли сюда учиться или делать домашку… Склонившись друг к другу, они негромко переговаривались – о чем именно, я с такого расстояния не слышала. Я бы не стала заморачиваться, но девица, которая сидела ко мне спиной, то и дело косилась через плечо.

Я сдержала порыв оглянуться и посмотреть, нет ли кого-нибудь позади меня, и попыталась сосредоточиться на учебнике. Но каждый раз, поднимая глаза, я встречалась взглядом с кем-нибудь из той компании. По рукам побежали мурашки. Я невольно съежилась, пытаясь спрятаться за Мэттом. Это не укрылось от его внимания.

– Все в порядке? – поинтересовался он, слегка нахмурившись.

– Да, в полном.

Я пододвинула к себе учебник, изо всех сил стараясь не обращать внимания на сидящих позади Мэтта девчонок, которых все еще видела краем глаза.

– Точно? – не отставал Мэтт. – В последнее время ты выглядишь такой…

На секунду забыв о девушках, я с любопытством уставилась на него:

– Какой такой?

– Подавленной, – наконец ответил Мэтт.

Слова застряли у меня в горле. Я закашлялась, пытаясь скрыть удивление. Не думала, что Мэтт поднимет эту тему. До сих пор мне и в голову не приходило, что переживания последних недель так сильно отразились на моем поведении. Глубоко вздохнув, я приподняла уголки губ в неком подобии улыбки:

– Просто проблем у меня сейчас хоть отбавляй.

– Мы не особо общаемся за пределами университета, но… если ты вдруг захочешь поговорить…

Я покачала головой, перебивая:

– Больше всего ты мне поможешь, если не дашь завалить статистику в следующем семестре.

На этот раз улыбка у меня на лице была настоящей.

Мэтт с явным облегчением кивнул:

– Не знаю, смогу ли повлиять на твои оценки, но на моральную поддержку ты точно можешь рассчитывать.

Я подняла вверх большой палец:

– Отлично сказано!

Мы вернулись к учебе. Через некоторое Мэтт с шумом захлопнул учебник и вытянул руки над головой. Взглянул на телефон и стал убирать книги в сумку.

– Что ж, сейчас мне придется тебя покинуть.

Я наблюдала за тем, как со стола сначала исчезли учебники, затем – тетрадь и карандаши.

– Веселье ждет? – поинтересовалась я после того, как Мэтт застегнул «молнию» на сумке.

– Один приятель сегодня отмечает переезд в свою первую квартиру. Мне досталась почетная роль трезвого водителя. Так что «веселье» – не совсем то слово, которое приходит на ум.

– Да уж, звучит не слишком соблазнительно, – сказала я, с сочувствием глядя на Мэтта.

– Вот именно.

С этими словами он отодвинул стул, поднялся и перекинул сумку через плечо.

– Увидимся на следующей неделе в это же время? Если, конечно, я переживу сегодняшний вечер!

– Я приду, – ответила я и, когда Мэтт направился в сторону выхода, негромко добавила ему вслед:

– Удачи!

Помахав, Мэтт исчез за книжными шкафами.

Я планировала какое-то время насладиться тишиной библиотеки и доделать домашнее задание – оставалось еще десять страниц… Но с уходом Мэтта больше ничто не спасало меня от любопытных взглядов. Я уткнулась в учебник, пытаясь спрятаться за ним. Даже не поднимая глаз, я чувствовала: те девушки все еще смотрят.

«У тебя разыгралось воображение», – убеждала я себя, но нехорошее предчувствие убеждало в обратном. Продержавшись добрых десять минут, я все же решила сбежать из библиотеки и второпях собрала вещи, ощущая, как чужие взгляды ловят каждое мое движение.

Я выбежала на улицу, то и дело оглядываясь через плечо, будто была героиней какого-нибудь боевика и за мной гнался злодей. Ноги сами понесли меня к станции. К счастью, поезд сразу же прибыл на платформу.

Расслабиться не удалось, даже когда за мной захлопнулись двери вагона. Будь у меня капюшон – тотчас натянула бы на голову. Но в итоге пришлось всю дорогу просто прятать взгляд. Напряжение покинуло меня только в квартире. Наконец-то можно укрыться в родных стенах.

У меня разыгралось воображение, правда? И те девчонки в библиотеке… Может, они смотрели не на меня? Наверняка их поведению есть логическое объяснение, я просто не могу его придумать…

Успокоив себя этими мыслями, я упала на кровать. По привычке достала из кармана телефон – проверить, не написала ли мне Эрин. Разблокировала экран. Через секунду панель уведомлений завалило сообщениями. Мне безостановочно приходили новые уведомления из разных социальных сетей – и когда я успела их установить?! Наконец сообщений стало так много, что экран завис. Я растерянно перезапустила телефон и только потом увидела, откуда эти сообщения. Ох, лучше бы я не видела! Хорошо, что я уже лежу. И все же я нажала на первое уведомление. Открылся «Твиттер», и мне пришлось подождать, пока загрузится пост. Эти несколько секунд – как затишье перед бурей. Так, сообщение на незнакомом мне языке… Я просмотрела текст, и тут мой взгляд приковала прикрепленная к нему фотография.

Та самая фотография.

Та проклятая фотография, которая казалась такой невинной и которая столько всего натворила.

Я кликнула на другой пост и тяжело сглотнула, увидев количество лайков и ретвитов. Бегло проглядела комменты, потом открыла «Инстаграм» и увидела море публикаций с одной и той же фотографией. Фотографией, на которой Чжэ Ён обнимает меня. Его ни с кем не спутать – выдают розовые волосы.

И везде стоит моя отметка! Я думала, что меня никто не узнает. Никто, кроме Мэл и Лив, потому что они – мои сестры, они видят меня каждый день, они узнают несмотря на то, что меня фотографировали со спины. Но все эти люди… откуда они узнали: кто я? Как нашли мои аккаунты в соцсетях? Должно быть, кто-то провел настоящее расследование, пытаясь выяснить личность девушки на фотографии… Стоило подумать об этом, как по спине пробежал холодок. А потом еще раз – когда я вспомнила, как на меня глазели в библиотеке.

Это… это же просто совпадение, правда? Они не могли знать, что я буду в библиотеке. Но, как бы мне ни хотелось в это поверить, инстинкты кричали: нет, никаким совпадением и не пахнет.

Я убрала телефон в сторону. Руки подрагивали. Я зарылась пальцами в волосы, пытаясь выровнять дыхание. Совладать с собой.

Я встала с кровати, потом снова села. Встала еще раз, надеясь, что это поможет мне понять, что делать дальше. Но ничего. В голове – звенящая пустота. Я не могла сосредоточиться ни на одной мысли и чувствовала себя так, словно стою под потоком ледяной воды. Пальцы зудели от желания прочитать остальные сообщения. Почему сейчас? Почему именно сейчас во мне узнали девушку на фото? Кто вообще стал заморачиваться через месяц после случившегося? Как будто одного существования этого снимка оказалось недостаточно, чтобы разрушить все то, о чем я даже не смела мечтать!

Крепко сжимая в руке телефон, я мерила шагами комнату до тех пор, пока солнечные лучи не перестали проникать сквозь окно, и уже собралась было сесть, когда открылась входная дверь. Послышались тихие голоса. Больше всего на свете мне хотелось выбежать к сестрам, но ноги словно приросли к полу. Я попыталась уговорить себя пошевелиться…

Раздался стук в дверь. Дождавшись моего тихого «да», в комнату вошла Мэл. У нее на лице застыло напряженное выражение. Мэл посмотрела в сторону окна, затем перевела взгляд на меня, и ее первыми сказанными мне словами были:

– Возле дома собрались журналисты.

У меня перехватило дыхание, и я скрестила руки на груди.

– Что? Журналисты?!

Кивнув, Мэл провела ладонью по лицу:

– Не могла бы ты выйти? Думаю, нам нужно поговорить.

Я последовала за Мэл на кухню. Лив уже сидела за столом, с головой погрузившись в телефон. Когда мы вошли, Лив мельком взглянула на меня, положила телефон на стол экраном вниз и поджала губы. Я села напротив нее, Мэл – слева от меня.

На мгновение воцарилась напряженная тишина. К моему удивлению, первой ее нарушила Лив:

– Фото снова появилось в «Твиттере». Агентство даже опубликовало официальное заявление.

– Официальное заявление?

Я совсем перестала следить за соцсетями NXT, поэтому ничего об этом не слышала.

Лив кивнула и, не глядя на меня, сказала:

– О том, что Чжэ Ён встречался в Нью-Йорке с давней подругой. Они не подтвердили личность девушки на фото, и теперь фанаты и СМИ спорят, ты это или нет.

Я поморщилась, представив, что обо мне пишут в интернете.

– Этого я и боялась, – отозвалась Мэл, она была напряжена, это сразу бросалось в глаза. В трудной ситуации мы с Лив всегда могли рассчитывать на Мэл. Но сейчас ее взгляд выдавал беспокойство, отчего происходящее пугало еще больше.

– Когда я пришла домой, журналистов не было, – сказала я, подавляя желание встать и выглянуть в окно.

На секунду взгляд Мэл смягчился. Она накрыла своей рукой мою и отозвалась:

– К счастью. – После этих слов она выпрямилась. – Но сейчас они здесь, и едва ли в ближайшие дни это изменится.

Я так и думала, но после ее слов у меня под ложечкой засосало еще сильнее.

– Что же делать?

Лив тоже наклонилась вперед, не сводя глаз с нашей старшей сестры.

– Я не хочу, чтобы ты с ними разговаривала, – заявила Мэл. – Не пиши ничего в соцсетях. Из квартиры, пока у дверей дежурят журналисты, не выходить. – Мэл повернулась к Лив: – К счастью, у тебя сейчас каникулы. Пожалуйста, посиди пока дома. Нужно будет отлучиться – на танцы или еще куда-нибудь, – скажи, и я тебя отвезу. Или попрошу Джоша.

Лив нахмурилась: она наверняка планировала провести каникулы по-другому. И все же молча кивнула, явно потрясенная ситуацией.

Что ж, по крайней мере, не я одна в шоке.

– А что с моей работой? – поинтересовалась я. – У нас только одна машина, а ты не сможешь возить нас туда-сюда и одновременно работать.

Морщинки у Мэл на лбу стали глубже. Похоже, она тоже об этом думала и, судя по выражению ее лица, не нашла удовлетворительного решения.

– Я смогу отвозить тебя по выходным.

– А по будням?

– Я не хочу, чтобы ты ездила на автобусе или метро, – сказала Мэл.

– Я не могу прогулять работу! – ответила я. – Даже если закрыть глаза на деньги, никто не сможет отработать смены, которые я взяла на время каникул.

Несколько секунд Мэл колебалась.

– Тогда поезжай на такси, – наконец сказала она. – Я оставлю деньги. Я не в восторге от того, что ты вообще туда пойдешь, но лучшего решения сейчас придумать не могу. Если кто-нибудь заявится к тебе на работу, то притворись больной и возвращайся!

Я прикусила язык, подавляя желание возразить. Я же потрачу целое состояние, если буду разъезжать на такси! А если кто-то и правда заявится в музей… От этой мысли внутри все перевернулось.

– Мне нужно написать Мэтту о том, что в ближайшее время мы не сможем вместе заниматься, – пробормотала я.

Но сестры, казалось, этого даже не слышали.

– Ты же больше с ним не общаешься? – поинтересовалась Мэл.

Я замерла, потому что не сразу поняла, что она говорит о Чжэ Ёне. На секунду мое сердце остановилось. Затем я кивнула.

– Те люди, – Мэл кивком указала в сторону окна, – хотят разузнать о нем, Элла. Они потеряют интерес, как только поймут, что ты ничего не знаешь. Они решат, что ошиблись и ты не та, кто им нужен.

Мэл попыталась было запустить пальцы в волосы, но потом, видимо, вспомнила, что у нее тугая коса, и опустила руку.

– Мы ничего не можем поделать с журналистами. Но мы можем отсидеться и показать, что говорить с нами не о чем. Хорошо?

С каждым словом я понемногу успокаивалась. Мэл, казалось, сомневалась в том, что я перестала общаться с Чжэ Ёном, но я закрыла на это глаза и полностью сконцентрировалась на следующем: мне нечего сказать. Я не знаю ни новостей, ни тайн – журналисты ничего не смогут нарыть. Я не разговаривала с Чжэ Ёном уже несколько недель.

Я нерешительно кивнула.

– Хорошо. – Мэл снова накрыла своей рукой мою, слегка сжала ее. – Элла, мы со всем справимся.

Я тяжело вздохнула. Я была так рада – просто счастлива – от того, что Мэл сняла часть ноши с моих плеч. Представить не могу, что бы делала, если бы осталась с этим один на один. Когда случались неприятности, я всегда шла за помощью к Мэл. Именно она всегда меня поддерживала. И сейчас она на моей стороне и помогает несмотря на то, что я не оправдала ее доверия. На душе полегчало. Я благодарно улыбнулась.

Мэл убрала руку и тихо вздохнула. Кажется, она устала не меньше моего.

– Мне надо поговорить с Джошем.

Эти слова заставили меня насторожиться.

– О журналистах?

– И о них тоже, – кивнула Мэл. – Джош предложил съездить к его семье на следующей неделе. Но в нынешней ситуации я не могу оставить вас одних.

– Мэл, – начала я. Она остановилась. Я бы с удовольствием согласилась с ней, попросила бы не уезжать, пока все не уляжется. Но… – Ты должна поехать.

Взгляд Мэл был красноречивей всяких слов:

– Элла, я не поеду развлекаться, пока у нас на пороге толпятся журналисты, которые только и думают, как бы втянуть мою младшую сестру в скандал!

– С этим ничего не поделаешь, – упрямо возразила я. Мэл во что бы то ни стало должна отдохнуть! – Мы с Лив сможем провести несколько дней взаперти.

– А кто отвезет Лив к Чарли? А на танцы? – Мэл покачала головой. – Это было бы крайне безответственно с моей стороны. Ты же понимаешь, что совесть не позволит мне уехать!

– Чарли может приехать сюда, – вмешалась в наш разговор Лив, твердо встречая взгляд Мэл. Как и я, она была убеждена в том, что Мэл нуждается в отдыхе.

– Я могу отвезти Лив в танцевальную студию и подождать, пока она закончит, – добавила я.

Если Лив и не обрадовалась моему предложению, то не подала виду, за что я была ей благодарна. Мэл поджала губы. Она была не в восторге от этой идеи, но, по крайней мере, обдумывала ее.

– Мне надо поговорить об этом с Джошем… – Мэл все еще колебалась.

– Так и сделай, – решительно сказала я.

Вздохнув, она сдалась:

– Я буду у себя, если что. О’кей?

Дружно покивав, мы с Лив проводили Мэл взглядом. Внезапно стало так тихо, что тиканье кухонных часов громом отдавалось в ушах. Мы молчали. Сидели и не смотрели друг на друга. Я открыла было рот, чтобы что-нибудь сказать, но тут же закрыла его. Лив встала и направилась к выходу из кухни, по пути обходя стол.

Я потерла глаза. Усталость накрыла с головой. Хотелось плакать, хотя казалось, что за последние несколько недель я выплакала все имеющиеся в запасе слезы. В голове гудело, тело словно свинцом налилось. Внезапно Лив обняла меня, на секунду крепко сжала и тут же отпустила. Я обернулась, но моя младшая сестра уже скрылась в коридоре.