Глава 9

За последние два года Анна поняла лишь одно точно и ясно – ее новая жизнь совершенно чужда для ее друзей из Белкрании. Между ней и теми, кто остался в прошлом, с каждым новым днем расширялась все больше та глубокая пропасть, через которую никто не в силах был проложить даже самый шаткий мостик. Сказать что княжна тосковала без друзей? Нет. У нее появились новые знакомства, круг которых не ограничивался одним Куроки. Были Сакура, Полина – одногруппница, что переехала во Францию по обмену, Натали, Саша, Кэмерон, ее редактор, также Хезер и череда ее бывших ухажеров. Еще был Виктор, что в последнее время немного отделился. Анна винила в этом очередной роман, в душе обижаясь на него.

– Красивая была церемония, – княгиня Мария уселась в глубокое серое кресло. Прошло уже два месяца, но женщина каждый раз, когда приходили новости из Упонии, вспоминала бракосочетание принца. Она была просто поражена великолепием и грандиозностью прошедшего события и порой не замечала, как едва заметно хмуриться их постоянный гость Виктор. Ведь ее дочь даже не подавала признаков заинтересованности: она просто абстрагировалась от происходящего и плыла в лодке по реке Жизни. Казалось расстояние победило влечение. Именно влечение, а не любовь, – констатировала сама себе Анна, пусть иногда и теряясь в дымке мечтаний об альтернативном ходе ее жизни.

– Альберт, мне придется разорить казну, – засмеявшись, произнесла Анна и поставила чашку с чаем на стол, как всегда мимо специальной подставки. Семья полным составом, Виктор с новой подругой, Патрик Пруст с женой и какая-то знатная дама сидели за одним шикарно сервированным столом и мирно беседовали.

Князь Грепиль закашлявшись, рассмеялся – в эту весну он что-то сильно простыл, да и слабые легкие его всегда беспокоили. Семейное.

– Просто перестань скупать книги вагонами, – шуточно указала Мария. Никто в семье не мог обвинить ее в излишнем расточительстве. Страстью юной княжны были кино и книги, в которые она вкладывала душу и деньги. И вот последние обретали свой последний приют на полках общественных библиотек, что курировала Анна, с каждым днем она все больше и больше вливалась в политическую жизнь своего нового государства, преодолевая страх перед той ответственностью, что ждет ее впереди.

– Я одолжу вам, княжна, – подал голос Виктор, а его спутница несдержанно хихикнула, за что получила снисходительный взгляд своей половинки и встрепенувшуюся соседку знатную даму, чье имя так никто и не запомнил. Мужчина уже точно знал, что эта красавица очередная страница в его любовных похождениях и это холодило сердце. Ему было тридцать два и нормальные люди в этом возрасте уже своих детей собираются вести в детский сад. Виктор поймал одобряющий взгляд Анна и легко кивнул головой: иногда ему так хотелось, чтобы она была хотя бы на пять лет старше. И тогда он не мучился бы от странного неприятного чувства, будто он какой-то педофил. В тоже время он не смог бы помогать ей в борьбе с первой влюбленностью, не вспоминая бы так часто свою.

Авелин, соседская девочка на год старше его: он так пылко был влюблен в нее, что врал родителям и друзьям где пропадал вечерами, но спустя какой-то год после переезда в Германию, он даже о ней не вспоминал. Его любовь, прежде казавшаяся вечной и нерушимой, оказалась обычным печным дымом, что гоняет ветер. И может быть Руже искренне и по – человечески надеялся, что и влюбленность княжны в упонского принца окажется такой же легковесной, иначе девочке придется туго.

Альберт помог ему найти себя, подтолкнув в политической карьере и Виктор поначалу хотел просто отблагодарить друга – хотя немного помогая его наследнице. Впрочем, и министр с советником этим занимались, вот только Виктор единственный знал, что самое большое внимание на нее оказывает Хезер – ее помощница, и поэтому работал с ней в тандеме.

– Княжна, когда вы собираетесь замуж? – добродушно улыбаясь, спросила мадам Пруст, в этом году выдавшая замуж вторую дочь из трех.

– В двадцать пять, – на автомате ответил за нее Виктор и тут же спохватился. – Простите.

– Ничего, – махнул рукой Саша. – Она нас тут всех выдрессировала.

– Но вы ни разу нам не представили своего избранника, – чуть взмахнула руками жена Министра, будучи уверенная, что для нормального брака нужны официальные длительные отношения, вот как у ее дочерей.

– Я думаю через год, – довольно серьезно начала княжна, рассчитывая свою жизнь, подобно бизнес – плану, – в двадцать три. Я постараюсь отобрать несколько кандидатур. После чего выберу одного единственного, с кем обручусь в двадцать четыре, и выйду в двадцать пять.

– А как же любовь? – непонимающе спросила спутница Виктора, что на критичный взгляд Марии, была намного глупее всех его предыдущих пассий. Анну и Сашу она забавляла и умиляла.

– Любовь – это дело наживное, – неожиданно произнес Саша и встал из – за стола. – Прошу прощения, но меня ждут друзья.

Александр все еще дружил с детьми министров, но все чаще проводил время со своими школьными друзьями, ходившими в обычную государственную школу. Впрочем, некоторые из высшего политического сословия тоже туда сплавляли своих детей. Саше было всего шестнадцать и до конца учебы оставалось два года, а потом он собирался уезжать в Роскрану поступать в университет, отказывая себе в привилегиях, что ожидали его во Франции или в Англии. Мальчик не хотел навечно оставаться в этой золотой клетке монархии как его сестра. Он хотел путешествовать, открывать новые горизонты и быть свободным от всех этих дворцовых интриг и правил. Его сестра была другой. По мнению Саши Анна была просто рождена для того чтобы носить спокойные утонченные наряды, кукольно улыбаться и просчитывать свои шаги наперед. Лишь через год он узнает, что марионеткой в этом мире должен был быть он.


20.04.2002

Наследный принц Куроки и наследная принцесса Сора от имени императорского дома Упонии поздравляют ее Святейшество Марию с Днем рождения.

К.


26.04.2002

Надо ли полагать, что прошлое письмо служило некоторым мостиком дружбы?

A.P.


30.04.2002

Надо бы полагать.

К.


Раз в месяц они с Хезер выбирались вдвоем, без охраны, в город на целый день побродить по магазинам и посетить по записи, что важно, к проверенному парикмахеру и косметологу. Два часа обожания и льстивых комплиментов и она снова выглядит как нормальный человек. Пока они проводили время в салоне, Анна осторожно разглядывала окружающих, что непринужденно общались между собой, сверкая белоснежными зубами, торчащими костями ключиц и идеальными размерами ног. Она не задумывалась над тем, что они, как и она добивались этой красоты, следя за собой ежечасно, и то, что вся эта зависть основана только на ее лени. Ведь при всех своих расширенных возможностях она могла бы выглядеть так же шикарно. Конечно, некоторые недочеты, по ее личному мнению, могли исправить лишь хирурги.

– Вы тоже красивы, – прошептала ей на ухо наклонившаяся Хезер, заставившая посмотреть ее в зеркало перед собой. – Вы просто должны принять свою внешность и то, что до культового идеала Стефании вы некогда не дотяните. Это же не ваш типаж. Вы красивы, просто не в рамках худощавых аристократов. И вы можете совершить революцию. Принести в моду здоровых людей с формами.

– Спасибо, – Анна слабо улыбнулась, рассматривая себя в зеркале. Умом она понимала, что временами сильно утрирует свой внешний вид. Да, она не была иконой стиля и красоты, но и страшилищем тоже. Временами Анна умела быть эффектной, а вне светских раутов и без помощи профессионалов – княжна была обычной миловидной девушкой.

– Вам просто никто это не говорит, – улыбнулась Хезер, разглядывая княжну в зеркале. – Все полагают, что вы самодостаточны и красота для вас дело десятое.

– Никто не знает, что эта маленькая девочка плачет по ночам в подушку, потому что любит поесть и толстеет, – отшутилась Анна. – Со мной невероятно сложно, да.

– Совсем нет, – усмехнулась Хезер. – Вы не пьете, не наркоманка, я не ловлю вас у ночных клубов, нет клептомании и беспорядочных половых связей, не транжирите деньги и не режете себе вены. Я счастлива.

– Получается, у меня нет собственной изюминки, – задумалась Анна. – Я прямо пай – девочка для близких. Может быть алкоголизм?

– Сказывается на внешнем виде, так же как и наркотики.

– Беспорядочная…

– Жжение в причинном месте.

– Клептомания. Нет, это же не весело, – вздохнула Анна. – Как же сложно быть индивидуальностью.

Хезер рассмеявшись, чуть сжала плечо девушки. Ей ведь на самом деле повезло с ней: Анна не капризничала по пустякам, не была излишне избалованной, свято уважала мнение своей наставницы и не относилась к ней как к прислуге. О чем можно еще мечтать? Разве только о том, чтобы ее подопечная обрела личное счастье. И у Хезер на этот счет уже была идея, но раз вопрос пока настолько остро не стоял, она отмалчивалась. Вдруг все само разрешиться?


Вторая неделя мая утомляла своим бесконечным жаром, будто природа решила пошутить над хладолюбивым Куроки. Немного скрипя зубами от злости, он прятался от жары во дворце, построенном в начале прошлого века. Словно придирчивый покупатель юноша обходил свои владения, прежде чем дать окончательное согласие Дворцу на переезд.

Даже кипарисы вышитые вручную на занавесках спальни раздражали его в этот день. Полупрозрачные солнечные лучи тускло освещали кабинет принца, что расположился на втором этаже огромного необычного каменного дворца, расположенного к северу от Акиры.

Куроки вырос в нем, оставив здесь свои счастливые детские воспоминания, сейчас словно призраки нагонявшие его вновь и вновь. Но из старой обстановки этой комнаты остались лишь пейзажи, написанные императором в молодости. Яркие, сочные краски со временем не потускнели и остались радовать своей зеленью непривычных пихт и сакур. О чем думал его отец когда рисовал это? Был ли он влюблен? Счастлив? Наверняка радость подарила ему вдохновение. Жаль, что они не так близки как раньше.

Они с Сорой будут здесь жить после того, как он наконец-то полностью примет свою судьбу и перестанет походить на свою сестру в глазах родителей. Осталось немного: ведь из императорского дворца сюда были уже перевезены все личные вещи и переведены слуги. Он же будет жить здесь, так же как и многие предки до него – с высоко поднятой головой и чинно и всецело предано своей будущей «профессии».

– Ваше высочество наследный принц, – со стуком в кабинет вошел личный камердинер Куроки. – Наследная принцесса Сора прибыла.

– Хорошо, – машинально кивнул юноша и отпустил слугу.

Значит Сора решила не оставлять его наедине с прошлым. Умный ход. И, конечно же, он не догадывался, что во все минуты их единения бедная девушка ожидала услышать от своего драгоценного мужа, произнесенное на выдохе имя другой. Она любила, ревновала и боялась. Была самым обычным и нормальным человеком, что хотел счастья. И вот ее муж пока что ни разу ее не подводил. Не оговаривался, не вспоминал, не искал встреч – словно стер из своей памяти княжну, оставив лишь ее призрак в ее ревнующем неспокойном разуме. А он просто убедил себя, что расстояние победило его любовь. И вправду: если долго не видеть человека, то начинаешь забывать некогда столь любимое лицо. Цвет глаз, улыбку, голос. Пытаешься сфокусироваться, но получаешь расплывчатый портрет в дымке и перестаешь стараться, считая это бессмысленным.

Юноша усмехнулся, вспомнив, как прочел, похожие строки в печатной версии рассказа Анны. Как она, нахмурив брови, пообещала в жизни не обставлять его наедине со своими рукописями. Но он-то знал, что вечерами, где бы она не была, она садилась за стол и писала в ежедневник свои новые произведения. И Куроки искренне надеялся, что она не бросит это занятие, иначе у нее останется еще меньше ниточек, что будут связывать ее с прошлым.

Он тосковал по ней и с привычной грустью вспоминал, как они планировали свои встречи, как ходили на совершенно бесполезные выставки и приемы лишь ради того, что бы увидев друг друга в другом конце зала улыбнуться и украдкой соприкоснуться руками. Или же встретиться в одной из местных дешевых забегаловок и разговаривать часами о какой-то чепухе. Они планировали и у них было время. Время – одна из самых главных ценностей в этом мире.

Сора, стуча каблуками по старому паркету, зашла в кабинет и, улыбнувшись, села на резной стул у письменного стола из такого же темного дуба. Она вновь подстригла свои волосы под каре и напоминала своему мужу сказочное создание, сошедшее с иллюстраций книг. Куроки непроизвольно вспомнил последнее фото Анны в газетах: она на несколько тонов осветлила волосы, сделала челку, но в остальном все тот же призрачный образ с распущенными волосами по лопатки, уложенные заботливыми парикмахерами. Забавно, он помнит ее волосы и совсем не может припомнить о родинке на шее. Память – странная избирательная штука.

Сегодня вечером он напишет ей: расскажет об успехах Сакуры, опишет новый старый дом, передаст мнимый привет от Соры, о своих планах на выходные и что думает о внешней политике своего соседа. И будет уверен, что в размашистых строках не будет глупой горечи.

– Мы поедем в Люксембург? – спросила Сора, как всегда вглядываясь в почти непроницаемое лицо мужа. Может со временем она научиться «читать» его лучше? Сейчас же оставалось гадать, что ж у него на уме в этот раз.

– А ты хочешь? – вежливо осведомился Куроки, присев напротив и чуть подавшись вперед.

– Было бы неплохо, – пожала плечами девушка, что до сих пор неосознанно стремилась встретиться лицом к лицу с главной проблемой ее семейного благополучия и спокойствия. Она ждала увидеть ее на свадьбе – в день своего триумфа, посмотреть свысока и снисходительно улыбнуться как учитель на ученицу. Может быть самодовольно и пафосно, но ей так этого хотелось. Это принесло бы ей… Успокоения.

–тогда поедем, – улыбнулся Куроки и заключил ее руки в свои, вновь отмечая, что подхватил этот прием из фильмов.


Каждое лето они с Сашей ездили в лагерь отдыхать, теперь же они ездили работать на благо общества и имиджа семьи. Саша целый месяц был помощником вожатого, а Анна каждый месяц на неделю прибывала, дабы пообщаться с юными жителями Грепиль в неформальной обстановке. Для нее уже было необычно на людях показываться в футболке и в шортах или штанах, да еще и с собранными волосами в хвостик. А вот маркетологи видели в этом золотую жилу – каждый раз за неделю до отъезда в лагерь, присылали во дворец новые партии своих футболок. Ведь счастливчик получал бесплатную рекламу во всех газетах Грепиль, и при особой удаче, в иностранных изданиях. Хотя с прошлого лета хитом бы все еще являлась футболка, в которой княжна свалилась за борт, участвуя в гонках на байдарках. Этим летом, к огорчению всех журналистов, она решила не участвовать в соревновании, передав эстафету подросшему Саше. А тот и не жаловался, будучи избавленным тем самым от присмотра за самыми младшими.

Приехавшая строго по расписанию, сестра выдернула его с тренировки и предложила пройтись, одновременно очищая пляж.

– Ты какая-то хмурая, – подал голос брат.

– Альберт приболел, – отозвалась Анна. – Виктор говорит, что я себя накручиваю. А Хезер, что просто боюсь ответственности.

– И на самом деле? – в кои-то веки волосы Саши были коротко подстрижены, но сила привычки все равно поднимала руку вверх.

– На самом деле я просто понимаю, что не готова. Ты представляешь, я должна вникать в каждую бумажку, что приносят мне на подпись. Планировать на будущее, просчитывать ходы, управлять деньгами, армией. Одно неверное решение и мы – банкроты.

– Ты слишком утрируешь, – вздохнул ее брат, потирая напеченную солнцем шею. Иногда это его убивало, как – никак большую часть жизни он жил в другом климате. – Посмотри на Альберта. Вокруг него столько советников, министров. Какие-то странные люди, как Виктор. Они все рассчитывают и продумывают. Твоя обязанность выбрать один из вариантов.

– И ответственность буду нести я, а не министр экономики, – возразила ему сестра. – Не так я представляла свою жизнь в твоем возрасте.

– А о чем ты мечтаешь сейчас? – спросил Саша, оглядываясь по сторонам. Вон хорошенькая девочка строит ему глазки, и еще одна, еще. Чего еще от жизни можно мечтать желать? Да, он понимал, что 90 % внимания из – за его статуса и это все – таки льстило. Интересно, если бы он был жирным под 150 кг, они так же бы искали с ним общения?

– О спокойной жизни, чтобы возвращаться домой и знать, что тебя в аэропорте ждет любимый муж, дома спят трое детей. Всегда теплый июльский вечер, – с улыбкой закончила Анна. – Видишь, как все банально. Раньше я хотела денег и не экономить, есть мороженное каждый день.

– И теперь ты это получила.

– Да, галочка стоит, – она у мечтательной улыбкой смотрела вдаль. – Сменились цели и приоритеты.

– Возраст сказался? – шутливо спросил Саша.

– Возможно, – Анна также посмотрела в сторону щебечущих девчат. – А о чем мечтаешь ты?

– Для начала о поездке в Диснейленд, – отмахнулся ее брат, начиная осознавать, что так таковых планов на будущее и не имеет. Он точно знал, что поступит в университет, правда не знает на какую специальность, у него будет работа и жилье, потом он женится, будет заниматься общественной деятельностью, путешествовать. Все так размыто и неопределенно. Ему бы для начала решить насчет специализации. К чем душа лежит и начать готовиться. Ведь он банально не может оплошать и огорчить семью.

– А если серьезно?

– Я хочу, чтобы у меня был выбор. Не хочу быть политиком или военным. Хотя я знаю, что как и любой гражданин Грепиль я должен, но…

– Это все возможно, – Анна обняла брата за плечи и прижала к себе. – Главное чтобы ты возразил, когда придет время. Я поддержу тебя. Всегда буду на твоей стороне.

– Даже если я пойду против тебя? – хотелось спросить Саше, но он лишь развернулся, чтобы обнять сестру в ответ, немного покачивая из стороны в сторону, как это делал при объятиях Альберт.


Она впервые была на столь масштабном приеме проходившим за пределами ее родины. Повсюду сновали официанты, медленно и грациозно прохаживались нарядные высокопоставленные люди и их приближенные.

– Знаете, – с легким сарказмом начала Сакура, в кои-то веки одевшаяся для высшего общества. – Мне это напоминает кадр из «Титаника».

Сора неодобрительно посмотрела на нее, а Куроки наоборот, не выдержав, прыснул. Признаться, он временами обожал этот дурманящий бунтарский характер сестры со всеми вытекающими последствиями.

– Прошу прощения, – принцесса избавилась от захвата брата. – Я вижу Сашу Полиньяк и мне срочно нужно признаться ему в своих чувствах.

Сора недоуменно посмотрела на мужа, явно рассчитывающая, что он тот прекратит весь этот фарс, но тот лишь покачал головой и предложил пройтись. Его же сестра, словно ураган, удрав от невестки и брата, в сторону мирно разговаривающего Александра, настигла его врасплох. Рядом с ним стоял сын какого-то министра и школьная подруга юного Полиньяк, выигравшая недавно какой-то значимый творческий конкурс. Сакура этим не особо интересовалась. А Саша, нужно отдать ему должное, ни на минуту не оставлял смущенную девочку, знакомя ее с нужными людьми.

– А вот и я, – произнесла на коверканном французском Сакура и чуть отдышалась. Корсеты явно не для нее.

– Лиз, познакомься, это принцесса Сакура из Упонии, – Саша галантно представил своей подопечной, подошедшую девушку, на чистом французском. – Сакура, это Лиз Элберфорд. Победительница творческого конкурса по фортепиано. Гордость Грепиль.

– Приятно познакомиться, – не очень культурно кивнула принцесса, а затем перешла на английский, – Где ваша сестра?

– А вам зачем? – в том же тоне, но уже удивленно переспросил юноша, все же оглядевшись в поиске таковой.

– Я здесь с Куроки и Сорой, – пояснила Сакура, понизив тон. – Думаешь, хорошая идея свести их вместе в одном зале?

– Ничего страшного не вижу, – Саша улыбнулся непонимающей Лиз. – Моя сестра сейчас с Виктором и Натали разговаривают с каким-то продюсером из Голливуда.

Юноша кивнул в противоположную сторону от четы упонских наследников трона.

– Думаешь, они ничего друг другу не сделают? – Сакура чуть придвинулась к Саше и серьезно посмотрела на Анну и ее знакомую.

– Единственное, что моя сестра может совершить, это на людях поцеловать Натали. Или Виктора. И первый вариант мне кажется намного интереснее.

– Ты так уверен в ней?

– Я с ней живу. Сестричка прекрасная актриса и на людях она весела и счастлива, ведь никто никогда не увидит, как она в печали плачет ночью в подушку, – он чуть скривил лицо, словно что-то почувствовал. – Прости, но нам с Лиз нужно еще много успеть.

Он оставил ее совершенно беззащитно стоявшую и смотревшую, как Анна не дрогнув ни одним мускулом лица, счастливо улыбалась Соре делая перед ней легкий ненужный реверанс. Правда в этот момент она почти сжимала руку мужчины по имени Виктор. Принцесса присмотрелась к нему: он был выше ее брата, старше и будто бы у него было больше власти. Да, именно власти, его спокойствие показывало именно это.


31.10.2002

Поздравляю тебя с Днем Рождения.

Смотри: тебе уже двадцать три и ты взрослый человек. (формально)

Прошу: будь счастлива и дари свою улыбку лишь тем, кто ее достоин.

Продолжай быть моим солнцем.

К.


6.11.2002

Я желаю тебе основательно ступить на дорогу долгой и счастливой жизни. Ты уже прошел четверть века и теперь просто обязан задуматься о будущем.

Продолжай растить свой лес, ограждающий твое счастье и семью.

A.P.


Им обоим хотелось написать намного больше, но разум останавливал, не давая начать полное разрушение. Анна хотела написать ему, что впервые серьезно задумалась о браке, наконец-то заметив как трогательно Альберт придерживает за руку ее мать. Как министр Пруст слегка смущенно целует в щеку свою жену. Ей хотелось так же, и она была намерена это получить.

Куроки же хотел рассказать ей о своих страхах, связанных с ненавязчивыми намеками старшего поколения о внуках. Он видел, как Сора немного теряется, когда его мать начинает говорить на эту довольно щекотливую тему и тогда Куроки, чувствуя какую-то злобу, непроизвольно начинал защищать свою жену перед остальным народом во дворце.

Никто ничего не писал, боясь вновь выйти за рамки и разворошить едва потухшие угли.


25.12.2002

С Рождеством и Новым Годом!

К. & S.


25.12.2002

С Рождеством!

ее высочество Сакура.


Стоя посреди этой наряженной веселой толпы, так искреннее радующейся подготовке к Новому году он впервые задумался о детях. Своих. Глядя на родителей, воркующих со своими детьми, слыша их смех и звонкие голоса, он ощутил легкий укол страха. А вдруг он не сможет стать хорошим добрым и любящим отцом? Вдруг будет таким же холодным и отстраненным, как его собственный?

– О чем ты задумался? – к нему подошла как всегда великолепная и прекрасная Сора и поцеловала в щеку. Они вместе с остальными членами семьи участвовали в благотворительном вечере при спортивной школе для особо одаренных детей.

– О детях, – чуть пожав плечами, ответила Куроки.

– Да, они невероятные. Ты видел ту девочку с лентой? – Сора восхищенно осматривалась вокруг.

– Я имел в виду наших, – пояснил принц и внимательно посмотрел на лицо жены, по которому пробежалась волна удивления вприпрыжку со смущением. До этого момента они еще ни разу не заговаривала о будущих детях без «помощи» посторонних. Готовы ли они к ним? Хочет ли их Сора? Анна хотела, он это четко знал и видел, как она почти голодным взглядом провожает малышей. Забавно, он знал желания другой женщины, а не своей жены.

– Я думаю, стоит еще немного подождать, – с теплой улыбкой произнесла Сора и взяла его за руку. – Мы еще не до конца узнали друг друга, так мало времени прошло после свадьбы. И ты же хотел еще немного попутешествовать.

Он поцеловал ее в макушку, в которой раз осознавая насколько она, дорожит им, любит, ставит его интересы, превыше своих. Как ему необычайно повезло. Еще бы перестать быть ничтожеством и сравнивать и гадать какая бы была жизнь у него с Анной. Захотела бы она подождать, пока он созреет для отцовства? Стояла бы рядом, посреди этой беснующейся толпы, спокойно и мило улыбаясь? Смогла бы вновь сменить свою «окраску»? Все ради него. А смог бы он? Куроки непроизвольно усмехнулся: во всех своих планах он оставался верным трону. Нечестно и эгоистично. Он же не должен так себя вести.

– Мы должны идти дальше, – Сора аккуратно вернула его на грешную землю и потянула за руку в сторону огромной зеленной ели, что искрилась разноцветными фонариками. Вокруг веселились дети: смеялись, болтали и ели мороженное, совершенно не предполагая, что детство это самая лучшая часть жизни человека. В ней нет рамок морали, любовного выбора, планирования и печали будущего. Детство – это восход человека, когда все невинно и чисто, не омрачено душевными переживаниями и ворохом ошибок прошлого.


31.12.2002

Я поздравляю Вас с Новым Годом и желаю счастья и добра!

A.P.


31.12.2002

С Новым Годом!

ее святейшество княжна Грепиль Анна

его святейшество Грепиль Александр Полиньяк

Загрузка...