Когда торжествует любовь

2

Я должна увидеть его еще раз, внушала себе Сильвия. Должна, должна! Непонятное чувство все сильнее овладевало ее душой. При одном воспоминании по-детски милого и по-мужски красивого лица Мартина сердце ее сжималось, возрождая то ли невостребованное чувство материнства, то ли крепко уснувшую женственность. Ведь игра на сцене — только игра. А в жизни приходится быть сильной, напряженно следя за тем, чтобы кто-нибудь не столкнул тебя с пьедестала. Но я женщина, слабая женщина! — говорила одна половинка ее сознания. Мне необходимы его внимание, любовь, поклонение!

Но зачем тебе этот жалкий, нищий музыкантишка? — спорила другая половинка, расчетливая и прагматичная. Он видит в тебе лишь примадонну, боготворит твой образ, созданный Сценой. Что будет, когда он познакомится с тобой поближе? Возможно, ты его разочаруешь. Или, что еще хуже, он просто посмеется над тобой. Одумайся, оставь его в покое, не ходи к нему больше!

В споре двух половинок ни одна из них никак не могла одержать победу. Сильвия измучилась сама и измучила своего режиссера, который был крайне озадачен ее рассеянностью и забывчивостью на репетициях. Несмотря на это, спектакли, как всегда, шли с аншлагом, мисс Даймонд была неподражаема, но что-то в ее поведении изменилось. Она стала более задумчивой, грустной, не принимала участия в раутах, на которые постоянно получала приглашения от состоятельных поклонников. Да и вообще забросила светскую жизнь. А это могло негативно отразиться на ее карьере.

Сильвия все прекрасно понимала, но ничего не могла с собой поделать. Куда девалась ее былая импульсивность? Помнится, мисс Даймонд могла запросто сорваться с места и улететь куда-нибудь на острова — купаться в океане и пить экзотические коктейли в окружении десятка очарованных молодых людей. А потом вдруг послать все к черту, вернуться домой, запереться в четырех стенах и вести затворническую жизнь неделю, две… Разумеется, все это не в ущерб театру. Бывало, Сильвия звонила одному из поклонников, зазывала к себе на ужин, а перед самым его появлением на пороге ее квартиры отменяла встречу. Великолепная актриса в жизни, она могла первой признаться в страстной любви, разыграть душераздирающую сцену перед обезумевшим от накала эмоций мужчиной и тут же стать абсолютно холодной и безразличной, приводя своего избранника в состояние близкое к помешательству.

Но теперь… Теперь Сильвия не узнавала себя. Она не решалась приехать к человеку, который больше всего на свете ждал от нее этого шага! Да, наконец призналась себе актриса, я не могу сделать этого, потому что боюсь его разочаровать. Незаметно личные переживания отошли на второй план. Она беспокоилась о том, что подумает Мартин. Это почему-то казалось очень важным.

Устав изводить разум бесконечными сомнениями, а тело — бессонными ночами, Сильвия все же решилась поехать к нему. У нее был прекрасный предлог — забытая сумочка. «Ах, я, кажется, оставила здесь мою сумочку! — невинно произнесет она. — Как мило с вашей стороны, что вы сберегли ее! О, я вижу, вам уже гораздо лучше. Ну, всего доброго, я очень спешу…»

Она не собиралась задерживаться в доме музыканта. Просто заберет сумочку и уйдет, оставив после себя шлейф таинственности и легкий аромат духов. По крайней мере, так она сохранит ореол небожительницы в глазах бедного влюбленного.

А то ли это, что мне действительно нужно? — с тоской подумала Сильвия, выбираясь из лимузина и ступая на сырую, скользкую мостовую возле дома Мартина.

Смеркалось. Женщина с трудом отыскала поржавевшие ступеньки, ведущие к большой двери, за которой — она не могла этого знать — ее уже ждал Мартин. Он только что проснулся и лежал в постели, пытаясь прогнать остатки сна. Сердце его неожиданно застучало с такой силой, что он невольно прижал ладонь к груди.

— Что с тобой, дорогой? — забеспокоилась Кристи, сидящая рядом с книгой в руках. — Тебе плохо?

— Ничего страшного. Просто как-то стало не по себе, — ответил Мартин, садясь в постели. — Послушай, почему бы тебе не пойти включить свет в коридоре? Ведь там черт ногу сломит!

— Зачем это? Ты что, куда-то собрался? — насторожилась девушка. — Не ходи, Мартин, ты еще очень слаб!

В это время раздался робкий стук в дверь.

— Я открою! — Кристи остановила пытающегося встать Мартина и выбежала в коридор.

Внезапно щеки его запылали, а сердце чуть не выпрыгнуло из груди. Неужели она пришла? — пронеслось у него в голове. Нет, это просто разыгралось воображение… Мартин прислушался. Поначалу ничего не было слышно. Скорее всего Кристи вышла на лестничную клетку, закрыв за собой дверь. Он собрался пойти посмотреть, что происходит, но в это время услышал, как грохнула об стену раскрытая с силой дверь и по коридору застучали каблучки. Он замер. Портьера качнулась и через высокий порог шагнула в комнату… Она!

Хлынувший вслед за Сильвией свет из коридора заставил Мартина сощуриться. Стоящая перед ним женщина в белом пальто казалась ангелом с нимбом вокруг головы. Ее темные волосы мягкими, блестящими прядями падали на плечи, подчеркивая бледность лица. Мисс Даймонд так и остановилась на пороге, не зная, стоит ли проходить. Она смотрела на Мартина, не в силах оторвать взгляд от его мускулистого торса. Незастегнутая клетчатая рубашка открывала взору втянутый живот и широкую грудь, покрытую густыми завитками волос. Заметив, как женщина смотрит на его тело, Мартин машинально застегнул несколько пуговиц. Только после того, как Сильвия перевела взгляд на его лицо, он осмелился произнести:

— Мисс Даймонд… вы все-таки пришли! Я безумно рад!

Из-за портьеры высунулось обиженное личико Кристи, но сразу же исчезло.

— Вы — Мартин? — спросила Сильвия, чтобы завязать беседу.

После того как она увидела этого мужчину во всем великолепии, ей расхотелось следовать первоначальному плану и так скоро уходить отсюда.

— Я благодарен вам за помощь. Ведь если бы ко мне не пришел врач, мне не довелось бы испытать этого счастья — видеть вас.

Мартин засуетился, вставая с кровати и ища стул для прекрасной гостьи. Сильвия не без удовольствия отметила, что у него сильные, стройные ноги и что из-за высокого роста ему приходится чуть нагибать голову, чтобы не упереться головой в низкий потолок. Подвинув к кровати стул, Мартин смахнул с него крошки и накрыл сиденье чистой тряпицей, вытащив ее из-под подушки. Не дожидаясь приглашения, Сильвия села на стул, а Мартин опустился рядом на кровать. Он не знал, куда девать руки и что говорить. Вся решительность и красноречие разом улетучились, прихватив с собой и способность трезво оценивать ситуацию.

— Так вот как ты живешь, — протянула наконец Сильвия, осматриваясь и делая вид, что оказалась здесь впервые.

— Да, бедновато, — усмехнулся Мартин, теребя пуговицу на рубашке.

Снова повисла неловкая пауза.

— Знаешь, я очень тронута твоим вниманием к моей скромной персоне, — жеманно потупив взгляд, произнесла актриса, вгоняя Мартина в краску. — Фиалки… такие милые цветы, я люблю их с детства.

— Я рад…

Чувствуя, что разговор не заладился, и, боясь испортить свой светлый образ в глазах влюбленного поклонника, Сильвия с болью в сердце поняла: надо уходить. Она оправила полы пальто и чересчур бодро сказала:

— А где же моя сумочка? Я ведь, собственно, за ней приехала.

— Да, конечно… Сейчас… — Мартин снова вскочил.

Сильвия заметила, что он пошатнулся, но не подал виду, что ему плохо, лишь на секунду прижал пальцы к виску. Достав из ящика комода белую сумочку, он бережно подал ее гостье. Сильвия протянула руку, и их пальцы соприкоснулись.

Какие теплые, подумала женщина, и мурашки пробежали по телу. У Мартина на мгновение вспыхнули глаза, но он сразу же отвел взгляд, склонив голову.

— Я не могу больше этого выносить! — вдруг услышали они гневный возглас Кристи, и в следующее мгновение, точно на сцену, из-за портьеры выскочила раскрасневшаяся девушка. — Мартин, ты что, совсем ослеп?! Она ведь приехала сюда только за своей дурацкой сумкой! Ты ей не нужен, этой зазнавшейся актрисульке! Да-да, не смей меня перебивать! — Кристи отшатнулась, когда Мартин попытался схватить ее за руку. — Я все ей скажу, пусть знает! — Девушка повернулась к Сильвии и понизила голос. — Посмотрите на него: ведь он моложе вас. На сколько? На пять? На десять? А может, на пятнадцать лет? Да над вами все будут смеяться. Стареющая актриса завела себе молоденького мальчика! Что вам от нас нужно? Что вы все ходите сюда? Мартин помешан на вас, для него ваш визит значит больше, чем вся его жизнь, жалкая, не нужная никому… Никому кроме меня! Вы поиграете с ним, как кошка с мышкой, и забудете. А что останется ему — вечно помнить, как вы его «облагодетельствовали»? Уходите. Убирайтесь отсюда, пока я не вышвырнула вас прочь!

Все это время Сильвия сидела, словно окаменев, с ужасом глядя на хорошенькое лицо девушки, искаженное злостью. Мартин же не верил своим ушам: он до последнего момента не мог представить, что Кристи способна на такое. То, что она ревнует, было очевидно, но чтобы вот так недостойно вести себя, позорить его перед мисс Даймонд! И после этого она еще надеется на его расположение?

Выслушав поток обвинений в свой адрес и дождавшись, когда наступит пауза, Сильвия взяла себя в руки и, делая вид, что не обращает внимания на случившееся, тихо произнесла:

— Спасибо, Мартин. Мне было приятно с тобой познакомиться. Желаю тебе поскорее окрепнуть. До свидания.

Прижав к груди сумочку, она осторожно обошла застывшую в недоумении Кристи и эффектно выплыла из комнаты. Открыв дверь, ведущую на лестницу, Сильвия поняла, насколько глупой оказалась эта затея — приехать сюда и насколько эфемерными были ее грезы о романтической встрече таланта и поклонника. Мотая головой в тщетной попытке прогнать дурное настроение, змеей вползающее в душу, Сильвия шагнула на металлическую ступеньку. Вдруг дверь за ней распахнулась и она услышала позади срывающийся голос Кристи:

— Пусти! Пусти меня! Я ее ненавижу, слышишь! Пусть катится в свой мерзкий театр! Здесь ей не сцена!

Осознав, что с ней обошлись, как с назойливым насекомым, девушка перестала контролировать себя. Видимо там, в комнате, между ней и Мартином произошла стычка, и теперь Кристи порывалась выместить свою боль и злость, а теперь еще и обиду на Сильвии.

Женщина невольно обернулась на крик. Неожиданно рука соскользнула с перил, каблук застрял в решетке ступеньки, и Сильвия кубарем покатилась бы с высокой лестницы, если бы в последний момент не уцепилась за поручень. Пальто испачкалось, но это было полбеды. Подвернулась лодыжка. Хорошо хоть внизу ее ожидает автомобиль. Ступив на вывихнутую ногу, Сильвия непроизвольно вскрикнула от боли и опустилась на грязную лестницу.

Мартин, втолкнув Кристи в квартиру, моментально бросился на помощь. В несколько шагов он оказался рядом, и, когда наклонился, чтобы поднять ее, Сильвия ощутила запах его тела такой, какого никогда не знала, — пьянящий, манящий, разжигающий желание… Забыв на секунду о боли, она захотела прижаться к его груди лицом и вдыхать, вдыхать этот запах!

— Мисс Даймонд, что случилось? — услышала она дрожащий от волнения голос Мартина над самым ухом.

— Кажется, я подвернула ногу, — пробормотала она, пользуясь ситуацией и прислоняясь щекой к плечу мужчины. — Помоги мне подняться, пожалуйста.

Боже, что я делаю! Ведь он только что чуть не потерял сознание, вставая с кровати, корила себя Сильвия. Но было поздно отступать: Мартин осторожно, но крепко взял женщину за талию, закинул одну ее руку себе на плечо и медленно повел вниз.

— О нет! Очень больно! — воскликнула актриса, испытывая большее желание сильнее прижаться к молодому мужчине, нежели облегчить свои страдания.

Не говоря ни слова, он ловко подхватил ее на руки и понес к лимузину. Испуганно глядя на его побледневшее лицо с выступившими на лбу капельками пота, Сильвия обняла его за крепкую шею. Ощутив силу, исходящую от Мартина, она сразу же забыла о своих опасениях, о вывихнутой ноге и замерла от восторга. Мужчины часто носили ее на руках, но, чтобы она приходила от этого в состояние эйфории, такого с ней не случалось давно. Мартин… Вот бы погладить его по волосам, прошептать ему на ухо: Мартин… Женщина смотрела на своего героя с восхищением. Если бы ее руки не были сейчас заняты — а она не хотела пока отпускать его шею, — Сильвия зааплодировала бы его мужественному поступку.

Мартин усадил женщину на сиденье машины. Мисс Даймонд захлопнула дверцу и опустила стекло, неотрывно глядя на мужчину, спасшего ее от верной гибели… Ну хорошо, просто избавившего от необходимости ковылять до автомобиля. Мартин положил руку на дверцу и спросил:

— Вы в порядке, мисс?

— Да, в полном, — тихо ответила Сильвия, придавая своему голосу как можно больше чувственности. — Благодарю тебя.

— Простите, что все так вышло. Если можно, не сердитесь на Кристи. Она не плохая девушка, просто очень переживает за меня… Она наговорила много такого, чего нет в действительности… — Мартин помолчал, переминаясь с ноги на ногу, а затем, кисло улыбнувшись, добавил: — Рад был встречи с вами. Всего доброго.

Он хотел было отойти от машины, но Сильвия неожиданно для себя накрыла его руку ладонью и быстро сказала:

— Постой, неужели ты можешь вот так уйти? Я… не отпущу тебя!

— Почему? — удивился мужчина, рука его дрогнула, но он не убрал ее.

— Мне хочется поближе познакомиться с тобой, — призналась Сильвия. — Мы могли бы вместе поужинать. Не возражаешь?

— Но ведь я не одет. — Мартин беззаботно рассмеялся, но женщина почувствовала, как напряглась его рука. — Мой парадный костюм висит в шкафу, а мне не хотелось бы возвращаться домой… из-за Кристи. Она не поймет.

Сильвия только сейчас заметила, что он стоит перед ней в одной рубашке и в джинсах, изо всех сил стараясь не дрожать от холода. Если бы она могла сказать, о чем думает в эту минуту, то убедила бы Мартина, что его нынешний костюм самый сексуальный из всех, которые ей приходилось видеть на мужчинах. Убрав ладонь с его руки, Сильвия уверенно произнесла:

— Пустяки! Со мной тебя пустят в ресторан в любом виде.

Глаза Мартина на мгновение потемнели, и женщина заметила промелькнувшую в них досаду. Однако он достаточно легко согласился.

— Хорошо, раз вы так считаете… Я не смею возражать.

Его ответ понравился Сильвии, она немедленно открыла дверцу и подвинулась на сиденье, освобождая место для Мартина. Он уселся рядом, и лимузин бесшумно тронулся. Их колени соприкоснулись, но Мартин, казалось, не заметил этого, а Сильвия нарочно не стала отодвигаться, наслаждаясь разливающейся по телу негой.

Невероятно! — думал Мартин, глядя прямо перед собой и напрягшись, как струна. Я еду вместе с мисс Даймонд в ресторан! Если бы знать об этом заранее, уж я бы подготовился! Ну да ладно, ерунда. Я способен ходить в наряде клоуна, лишь бы быть рядом с ней. Боже мой! Я не верю…

Он был настолько поглощен своей мечтой, воплотившейся вдруг в реальность, что не способен был воспринимать действительность адекватно. Ему все еще казалось, что он спит и видит прекрасный сон. Мисс Даймонд снизошла до него, спустилась с Небес ради бедного, необразованного музыканта! Пусть она распоряжается им по своему усмотрению, пусть! Да он готов целовать ее следы, не то что отправиться вместе с ней, куда она скажет!

Но Сильвия мечтала совсем о другом…

Они подъехали к шикарному ресторану. Услужливый метрдотель изобразил несказанную радость, встречая примадонну, и даже глазом не моргнул при виде ее странного спутника. Их проводили за уединенный столик, покрытый бирюзовой скатертью. Вместо стульев здесь стоял мягкий изогнутый полукругом диванчик, создающий атмосферу уюта и интима. Сильвия привычным жестом развернула салфетку и небрежно кинула ее себе на колени, мило улыбнувшись Мартину.

Он оказался в подобном месте впервые, поэтому совершенно не знал, как подобает себя вести. Втайне наслаждаясь его неловкостью, женщина наблюдала за тем, как он старательно, а скорее всего нервно разглаживает салфетку на коленях и боится притронуться к чистой скатерти.

Оба молчали. Наконец принесли шампанское. Официант с невозмутимым видом — в этом ресторане видали и не такое — разлил вино по бокалам. Сильвия взяла тонкими пальцами хрупкую ножку бокала и, подняв его, произнесла:

— Мартин, я хочу выпить за тебя. Ты скрасил этот год моей жизни. Каждый раз после спектакля у меня поднималось настроение при виде твоих чудесных фиалок. Я благодарна тебе за внимание ко мне и за любовь. Выпьем… за тебя и за любовь!

Надо было видеть лицо Мартина! Несчастный, он был настолько тронут словами Сильвии, что чуть не прослезился. Она благодарна ему! Она пьет за него! Большего счастья не бывает. Но ведь не она, а он должен говорить красивые слова, признаваться в любви, сыпать цитатами из классиков… Как часто он представлял себе это! Почему выходит все не так?..

— Что же ты не пьешь? — Голос Сильвии звучал твердо и властно. — Сейчас принесут закуску, а потом жаркое. Я велела подать мои любимые блюда, надеюсь, они тебе понравятся.

Мартин вздрогнул, возвращаясь с небес на землю.

— Да, конечно, — пробормотал он, чувствуя, как в сердце отчего-то неприятно кольнуло.

Вскоре на столе уже стояли разнообразные яства. Мартин сглотнул слюну. А когда Сильвия приступила к еде, не долго думал и, забыв о приличиях, набросился на салат. Он просто жутко голоден, догадалась женщина. Но в следующую секунду уже забыла об этом и, не найдя более интересной темы для беседы, с упоением принялась рассказывать, из чего все эти блюда приготовлены.

Большинство названий Мартин не знал, но делал вид, будто понимает, о чем говорит его дивная визави. Сильвия вошла в роль: смеялась, жестикулировала, пытаясь произвести на молодого человека выигрышное впечатление. Ей было глубоко наплевать, что сидящие за соседними столиками перешептываются, поглядывая в их сторону. Пусть, она, Сильвия, будет выше их мышиной возни. Сейчас существуют только она и Мартин, и не важно, во что он одет, как держит вилку и нож. Главное — она королева на их маленьком празднике жизни. Это только ее бенефис!

А Мартину отчего-то становилось не по себе. Он понимал, что ему, как мужчине, следовало бы взять инициативу в свои руки. Но вместо этого приходилось лишь глупо улыбаться, не зная, нужно ли в данный момент кивнуть или вскинуть брови. Он вообще плохо понимал, что происходит. Сильвия изо всех сил вовлекала Мартина в свой «спектакль», а тот никак не мог сообразить, какая же именно роль отведена ему.

Когда они в очередной раз подняли бокалы, чтобы выпить за искусство, к их столику приблизился невысокого роста полный мужчина, одетый в дорогой костюм. Не дожидаясь приглашения, бесцеремонно поддернув штанины, мужчина уселся на диванчик рядом с Сильвией.

— Здравствуй, дорогая, — небрежно, с европейским акцентом произнес он, чмокнув ее толстыми губами в щеку.

На первый взгляд он годился Сильвии в отцы. Почти полностью лысая голова блестела в свете хрустальных люстр, а внушительный живот так сильно выдавался вперед, что казалось, будто мужчина вот-вот потеряет равновесие и плюхнется на пол носом вниз. Наверное, подумал Мартин, поэтому-то ему и приходится все время откидываться чуть назад. На губах молодого человека появилась легкая улыбка, делая его немного похожим на ребенка. Заметив ямочки на щеках Мартина, Сильвия чуть было не послала к черту лысого толстяка, но вовремя спохватилась и деланно приветливым тоном произнесла:

— Мартин, познакомься. Это мой… э-э-э… старый приятель Отто. Отто, это Мартин.

Проигнорировав протянутую Мартином руку, мужчина с укоризной посмотрел на Сильвию и покачал головой.

— Как ты можешь так говорить: старый приятель! Во-первых, еще не совсем старый. Во-вторых, не приятель, а бывший муж… — Толстяк выдержал эффектную паузу, наслаждаясь тем, как округлились от удивления глаза актрисы и тут же сузились от негодования. — А в-третьих, тебя никто не просит знакомить меня, солидного бизнесмена, с каждым сопляком, влюбленным в тебя по уши.

— Отто! — взорвалась Сильвия. — Ты не смеешь оскорблять меня и моего… друга!

— Друга? Вот как это теперь называется? — Мужчина разразился неприятным, резким смехом. — После того как ты отказалась жить со мной, Отто Бротбергом… смешно видеть тебя, блистательную Сильвию Даймонд, в столь сомнительной компании!

Толстяк снова засмеялся, а Сильвия так и вскипела от гнева. Но, взглянув на Мартина, который тоже готов был вскочить со своего места, моментально совладала с острым желанием вцепиться в жирную физиономию Отто и мило прощебетала:

— Ты верно подметил, нам с Мартином не пристало находиться в твоей сомнительной компании. Так что прощай, дорогой Отто!

— Неужели ты прогоняешь меня, Сильвия? — не унимался мужчина, которого, видно, весьма забавляла сложившаяся ситуация. — Ты хочешь оскорбить меня? У тебя это не выйдет. А вот у меня — запросто! — Он зыркнул на Мартина маленькими колючими глазками и, сморщив нос, произнес: — Кстати, на какой помойке ты встретила своего друга? Воняет за три мили!

— Правда? — вскинула брови Сильвия, наступая на ногу Мартину, уже сжавшему кулаки. — Ты серьезно считаешь, что здесь воняет?

Она повела носом, повернулась к соседнему столику, а затем наклонилась к Отто. Мартин, которому стоило великого труда сохранять самообладание ради Сильвии, теперь уже с интересом наблюдал за происходящим. Женщина помахала у себя перед носом рукой и, скривившись, прошипела:

— Фу! Действительно ужасный запах! Откуда он?

Отто, расплывшись в язвительной ухмылке, указал толстым пальцем на Мартина, но Сильвия вдруг воскликнула, да так громко, что люди за соседними столиками обернулись:

— О, так и есть! Да ведь это же ты, дорогой, как обычно, поленился поменять носки! Узнаю неряху Отто!

Покраснев как помидор, пыхтя от ярости и не в силах произнести что-либо в ответ, Отто вскочил, замотал головой, потоптался на месте и покатился на коротеньких ножках к своему столику, сопровождаемый любопытными и насмешливыми взглядами ресторанной публики.

Сильвия не скрывала ликования. Как она была хороша в эту минуту! Можно было подумать, что вместо именитой мисс Даймонд за столиком сидит молоденькая девушка. Она смеялась так заразительно, что Мартин, потерявший дар речи, наблюдая, как изменилось лицо самодовольного Отто, теперь уже не мог не последовать ее примеру. Насмеявшись вдоволь, Сильвия спросила:

— Надеюсь, этот нахал не испортил тебе настроения?

— Напротив… Но, мисс Даймонд, было бы лучше, если бы я проучил его по-мужски…

— Послушай, Мартин, — перебила его женщина, вдруг став серьезной. — Во-первых, здесь не принято выяснять отношения так… примитивно. Понимаешь? Во-вторых, почему бы нам не выпить на брудершафт и не перейти на «ты»?

Ее взгляд снова стал лукавым. Мартин растерянно посмотрел в глаза Сильвии и увидел в них помимо озорного огонька странную, манящую искорку. В голове спутались все мысли, когда Сильвия обвила его руку своей и, отпив вина, нежно коснулась его губ. Он прикрыл глаза, не веря в происходящее, но Сильвия вновь резко вернула его к действительности.

— Теперь зови меня просто Сильвия! Договорились?

— Конечно, мисс… Конечно, Сильвия.

Эти слова дались Мартину с трудом. Даже в мечтах он назвал ее не иначе как мисс Даймонд, преклоняясь и почитая ее, словно богиню. Сильвия… Теперь она становится проще… и ближе. Эта близость пугала и притягивала Мартина. То, как она защитила его от нападок дерзкого толстяка, подсказывало, что Сильвия придает гораздо большее значение их знакомству, чем могло показаться на первый взгляд.

— Ну, пойдем? — спросила Сильвия, слегка касаясь плеча Мартина. — Мне бы хотелось немного прогуляться. Сегодня такой чудный вечер!

«Чудный вечер» встретил их резкими порывами холодного ветра. Изморось прекратилась, сырой асфальт отражал блики фонарей. В воздухе пахло свежестью. С жалостью посмотрев на Мартина, который боролся с ветром, поворачиваясь к нему боком и вжимая голову в плечи, Сильвия, не говоря ни слова, втащила его в первый попавшийся магазин одежды.

— Подберите куртку для этого молодого человека, — велела она молоденькой продавщице и мягко добавила, глядя на Мартина: — И потеплее, пожалуйста.

Мартин не нашелся, что сказать. Отказаться? А вдруг Сильвия обидится? Поблагодарить? Сейчас или потом?

Очень скоро принесли то, что она просила: отличную кожаную куртку с теплой подкладкой на молнии — именно такую, о которой не раз мечтал Мартин, прекрасно понимая, что денег на эту покупку ему не заработать и за полгода. Он испуганно взглянул на Сильвию, не решаясь взять протянутую ему обновку. Но женщина смотрела на него так ласково и по-доброму, что расстраивать ее отказом было бы верхом бессердечия.

Невольно вздохнув, Мартин надел куртку, и продавщицы хором ахнули. Его и без того широкие плечи стали просто огромными, а ремень, обхватывающий талию, как нельзя выгоднее подчеркивал крепкие ягодицы и узкие бедра.

— Вам очень идет! — кокетливо наклонив голову, прощебетала продавщица, подходя к Мартину. — Взгляните сами.

Она легонько взяла его за бока и повернула к большому зеркалу. Мартин не узнал себя. Он поглядел на себя через плечо, поиграл мускулами.

— Такому красавцу все к лицу, — заметила другая продавщица, слишком приблизившись к молодому человеку, как показалось Сильвии.

Он одарил девушку широкой улыбкой.

Сильвия, увидев, как заинтересованно смотрят на ее спутника молодые женщины, поспешила расплатиться и выйти из магазина. Мартин выбежал следом.

— Сильвия, я так благодарен! Не стоило тратиться на меня… Но я обещаю, что все отдам!..

— Что?! — Она резко остановилась, и мужчина чуть не сбил ее с ног, наткнувшись на холодный взгляд. — Ты шутишь? Разве ты столько зарабатываешь… в своем переходе?

Лицо Мартина помрачнело. Он стоял перед обожаемой Сильвией, перед этим неземным созданием, нахмурив брови и судорожно соображая, что же делать теперь. Очарование рассеялось в один момент. Никогда еще Мартин не позволял женщине — будь она хоть самой мисс Даймонд — так обращаться с ним. Медленно стянув с плеч куртку, он вручил ее онемевшей Сильвии и зашагал прочь.

Что я наделала! — Она прижала ладони к пылающим щекам. Я ведь ревную его! Боже… Сумасбродная дура!

— Мартин! — не помня себя, крикнула она во весь голос и помчалась за ним.

Он остановился, услышав ее, и обернулся. Сильвия бежала к нему, ее волосы развевались по ветру, а полы пальто походили на крылья большой птицы. И когда эта белая птица оказалась в его руках, тяжело дыша ему в грудь, произнося слова раскаяния, Мартин вдруг почувствовал, как защемило сердце. Ему захотелось прижать к себе эту бедную, несчастную женщину, какой показалась ему сейчас Сильвия. Бедную, потому что живет в мире таких людей, как гнусный Отто. Несчастную, потому что ей кажется, будто в жизни все решают деньги, будто за зеленые бумажки можно купить уважение и любовь, а можно и попросту обидеть человека.

Но разве на Сильвию Даймонд позволено обижаться? Она смотрела в его глаза, закинув голову, руки ее лежали у Мартина на груди. Сильвия чувствовала пальцами, как бьется его сердце. Она была сейчас похожа на провинившуюся девочку, ждущую прощения за свою шалость.

— Мартин, не уходи, прошу тебя, — прошептала Сильвия.

Глядя, как темнеют его глаза, женщина потянулась к лицу молодого человека, ожидая поцелуя, но он вдруг отстранился и пробормотал, пряча взгляд:

— Простите меня, мисс. Я неблагодарный тип! Принять от вас подарок — что может быть желаннее для простого уличного музыканта!

Она с укором посмотрела на него, но тут же улыбнулась, заметив, как он обиженно нахохлился.