Когда я умру...

Часть 2 Первые чувства

Лёжа в кровати, Оливер никак не мог уснуть, всё время думая о таинственном юноше, который одним объятием смог развеять его боль, будто умея забирать её в себя. Незнакомец, на удивление, долго держал юношу в объятиях, пока тот окончательно не успокоился. После парень подарил Оливеру слабую улыбку и ушёл, так ничего и не сказав.

«Почему он мне помог?» — вопрос мучил юношу весь день, и он искренне не понимал, почему незнакомец лишь своим присутствие и видом развеял его тоску. Парню правда стало намного легче, стоило ему хорошо проплакаться и прижать кого-то к своей груди.

Всё время думая о незнакомце, Оливер, на удивление, позабыл о своих проблемах в семье и в школе, ведь все мысли были о милом юноши, который казался ангелом спустившимся с небес.

Новый день, и впервые Оливер спешил в школу, хоть и не зная как начать диалог с незнакомцем, но очень желая хотя бы поблагодарить его за вчера. Пытаясь найти светловолосого парня, Оливер потерпел неудачу, как и поиски его на крыши.

Весь день юноша, позабыв о задирах и равнодушных одноклассников, искал незнакомца, но увы, его негде не было, а хулиганы, вспомнившие вчерашнее фиаско, решили сегодня отыграться сполна.

— Это был твой дружок, да? — прижав Оливера к стене школьного туалета, рычал Мейсон, макушка которого была заклеена пластырем. Хоть хулиган не увидел на крыше ни одной живой души, но всё же он был твёрдо уверен, что камень не мог просто так в него прилететь.

— Нет… я… — хотел как-то оправдаться парень, но не знал как.

— Кто он? Если скажешь, мы не будем тебя бить, — выдал условие задира, и хоть Оливер очень боялся боли, но он не стал сдавать единственного человека, что протянул ему руку помощи, потому опустил голову, готовясь принимать удар.

— Ну раз так…— замахнувшись, думал ударить по Оливеру Мейсан, как вдруг в одной из кабинок туалета раздался шум. — Эй, кто там? — бросил юноша, но отвела не последовала, — Найджел, иди-ка проверь кто тут уши греет, — приказал Мейсан, на что здоровый юноша открыл кабинку туалета, и тут на него вдруг полился сильный поток воды, появившийся из-за прорванной трубы.

Задиры тут же отпустили Оливера, подбежав к здоровяку, который из-за падения на кафель вывихнул себе руку.

— Что за чертовщина? Этот парень что, проклят? — с испугом бросил юноша, смотря на Оливера, как на какого-то демона.

— Не неси бред, он просто везучий гад, — вырвал Мейсан, не веря в сверхъестественное, но ощущая, что тут что-то не так, потому решил пока больше не рисковать с новеньким.

Выйдя из туалета, тройка направилась в медпункт, а Оливер на крышу, почему-то ощущая себя в безопасности лишь там. Парень сам удивился такому везению, но не заострял на этом большого внимания. Сейчас его волновало лишь то, что когда его уводили в туалет, никого, даже учителя, не встали на его защиту, хотя парень отчётливо давал понять, что он не хочет никуда идти с задирами.

Выйдя на крышу, Оливер обошёл её, но она оказалась пуста. Сев возле края, облокотившись на бордюр, юноша уткнулся лицом в колени, посчитав, что вчерашнее утешение было лишь чудом или сном, и больше ему этого не светит.

Юноша не знал, сколько времени он просидел в одном положении, раздумывая над своей жалкой жизнью, и о том, что, если он не вернётся домой, мало кто этого заметит. Если вообще заметят...

— Уже поздно, почему ты не идёшь домой? — услышав знакомый голос, Оливер поднял голову, увидев того, кого он сегодня весь день искал.

— А ты почему? — ответил вопросом на вопрос парень, но посчитав это грубостью, тут же исправился, — То есть… Я хотел поблагодарить тебя за вчерашнее… Ты очень мне помог, — скромно приговорил Оливер, перебирая пальцами.

— Я ничего такого не сделал, так что не нужно благодарностей, — бросил юноша, всё так же оставаясь стоять на три шага дальше от юноши, держа дистанцию.

— Для тебя может, но для меня… — подняв голову на незнакомца, Оливер впервые за долгое время искренни улыбнулся, — Ты правда вчера сделал много…

Будто что-то вспомнив, юноша напротив дернулся, а затем опусти взгляд, о чём-то задумавшись. «Я его чем-то обидел?» — подумал Оливер, огорчившись тем, что мог расстроить паренька, что проявил к нему доброту.

— Почему ты вчера хотел прыгнуть? — задал вопрос незнакомец, теперь заставив дрогнуть Оливера.

— Потому что… — задумался юноша, и почему-то ответ пришёл ему в голову очень даже быстро, — Я решил, что умереть легче, чем продолжить так жить…

Оливер говорил честно. Вчера его всё настолько сильно достало, что мысли о вечном сне казались раем, если таковой существует.

— Вот как… — послышался голос незнакомца, и прежде, чем Оливер успел понять голову, тот уже присел рядом, теперь находясь в трёх сантиметрах от плеча юноши, — Ты думаешь, что так легче, но ведь ты не знаешь, что будет там… — выдал парень, смотря в небо, — Не думаю, что самоубийцы попадают в рай, да и в ад не всегда... Так что, убегая от проблем, ты можешь… — парень прикрыл веки, с тяжестью в голосе проговорив, — Навсегда застрять в них.

От услышанных слов Оливер широко раскрыл глаза, впервые видя человека с похоже болью в душе. А может даже с ещё большей… Когда-то юноша мечтал о том, чтобы его кто-то спас из этого апатического состояние, но теперь, смотря на незнакомца, Оливер силнее всего на свете пожелал подружиться с ним, посчитав, что их общая проблема сможет преодолеть все трудности. Юноша искренни в это верил.

— Меня зовут Оливер Уолтер, а тебя? — протянув руку к юноше, улыбнулся паренёк, но тот не спешил принимать её.

Некоторое время незнакомец смотрел на Оливера, будто видя в неё другого человека, и совсем не радуясь ему. После долгого молчание, будто что-то для себя решив, парень пожал куку, с легкой улыбкой представившись:

— Эйден Спит.

***

— Ты мне нравишься.

Когда я услышал всего три слова от своего лучшего друга, моё тело словно занемело.

Мы с Энджелл дружим с пяти лет, будучи не разлей вода. Ох, сколько всего мы прошли с моим дорогим другом, даже не сосчитать. Мы часто проявляли друг к другу симпатию, но я упорно давил в себе чувства любви, боясь ими испортить нашу дружбу.

Семья Энджелл переехала к нам по соседству больше десяти лет назад, столько же и держалась наша дружеская связь. Мы с другим могли проводить вместе сутками, никогда не наскучивая друг другу и всегда находя какое-либо развлечение, будь то прослушивание музыки, чтение книги, компьютерные игры или даже просто молчание, в котором мы сидели друг к другу спиной, каждый занимаясь чем-то своим, но в тоже время находясь вместе.

Энджелл очень умный. Он всегда ездил на различные олимпиады привозя от туда лишь первые места. Родители явно гордились своим сыном, уже предвещая ему блестящее бедующее.

У меня не самые лучшие отношения с семьёй, от чего я часто сбегал из дома к другу, и тот всегда принимал меня, хоть его родители и не были сильно этому рады, но всё же они никогда не возражали нашим ночёвкам, если их сын продолжал показывать достойный результат.

Вот и сейчас, лёжа на одной кровати мы с Энджелл, мы смотрели друг на друга, пытаясь даже не моргать. Мой друг явно нервничал, признаваясь в своих чувствах, а я был так ошеломлён, что не знал, что мне делать. В итоге Энджелл решил всё за нас двоих, приблизившись ко мне ближе и поцеловав.

Это был мой первый поцелуй.

Я не стал сопротивляться, и поняв, что веду себя странно, ответил взаимностью, прижавшись к лучшему другу. Его запах был мне как родной, и теплота тела давало ощущения защиты. Той самой, которой я не получал от своей семьи.

Этот вечер стал началом наших с Энджелл отношениями. Сейчас нам всего по пятнадцать, и нам ещё предстоит пойти в старшие классы и столкнуться с проблемами, которые раньше даже и не казались таковыми, но в итоге стали решающими, как в моей жизни, так и в жизни моего дорогого человека.

***

Уже как месяц Оливер ощущает, что он правда живёт, а не просто существует. Ох, какое же это оказывается прекрасное чувство – Жить.

Казалось бы, ситуация дома никак не изменилась, и родители всё так же несут лишь негатив, а одноклассники продолжают относиться к новенькому как к пустому месту, но всё это забывалось, стоило Оливеру подняться на крышу, где его каждый обед и вечер ждал Друг!

Да, именно друг. У Оливера никогда не было друзей, и Эйден стал первым и единственным, кому юношу свято верил, не зная почему. Казалось, светловолосый юноша не способен его предать или обидеть. Эйден был внимателен и умел слушать, что было очень важной чертой для Оливера.

В обед парни болтали пока Оливер ел купленную в столовой еду. Эйден никогда ничего не ел, и хоть друг пытался угостить его, но тот всё время отвечал, что он не голоден. Юноша выглядел худым, но Оливер не мог заставить его есть силой.

Если убрать этот нюанс, то в остальном юноша был просто самим ангелом, вежливо разговаривая с другом, поддерживая его, слушая, и выражая своё мнение, которое всегда было мягким, как и его кожа.

Оливер не мог понять, почему сидя рядом с Эйденом ему хочется коснуться его. Это было странно, они ведь друзья! Подростка тянуло к светловолосому юноши как к магниту, но он сдерживался, боясь разрушить то, что и так чудом смогло построиться.

Долго думая и ночами рассуждая о своём вопросе, в конечном итоге голубоглазый юноша осознал, что Эйден вызвал в нём интерес с самого начала, и он был вовсе не дружеский, а любовный. Какой просто друг будет всю ночь не спать, думая о друге, который даже ещё не является другом? Зачем просто другу носиться по всей школе как угорелый, пытаясь найти того, кто проявил к нему капельку заботы? Оливеру с самого начала приглянулся юноша, но он не мог себе признать это. Всё же, Эйден парень, а парень с парнем не могут влюбить друг другая. Так говорил отец...

Сидя возле Эйдена, юноша ощущал, как они близки, но в тоже время так далеки… Новый друг не рассказывал Оливеру о себе. Он лишь слушал, попутно что-то говоря, но ни разу не говорил хоть что-то о себе. Общаясь больше месяца, юноша не видел Эйдена в школьных коридорах, будто парень только и делает, что днями на пролёт сидит на крыше.

— Не хочешь прийти ко мне в гости? — пришёл с неожиданным предложением Оливер, явно удивив своего друга, но и будто чем-то расстроив.

Юноша уже раз десять желал пригласить своего нового друга к себе или погулять с ним, или сходить в кино, да не важно куда, главное подальше от школы, но Эйден всегда отвечал одно и тоже.

— Извини, не могу, — проговорил юноша, отвернувшись от друга.

— Ну можно не сегодня, а в другой день. Например, на выходных или…

— Я не могу. — уже более громче выдал Эйден, от чего юноша напротив примолк, опустив голову.

— Ты… стесняешься нашей дружбы, да? — сделал вывод Оливер, считая, что друг не просто так видится с ним лишь на крыше, и не желает даже прогуляться вместе.

— Это.. не так, — обернувшись, проговорил юноша.

— Тогда почему ты не хочешь проводить со мной время вне крыши? — будучи и впрямь подавленным данным фактом, спросил паренёк, в ответ получив лишь грустный взгляд, — Я слишком много прошу…? — вздрогнул паренёк, ощущая себя невероятно жалким.

Эйден приоткрыл рот, желая что-то сказать, но после тут же закрыл его, неожиданно для Оливера сказав нечто ужасное.

— Пора с эти заканчивать. Извини. — отвернувшись от друга, юноша помчался прочь с крыши от ничего не понимающего друга.

— Что..? Стой! — отойдя от шока, Оливер бросился за другом, но стоило парню открыть дверь с крыши, как он впал в ступор, ведь Эйден негде не было, — Что…? Почему…? — ничего не мог понять Оливер, ощутив, как по его щекам пошли слёзы.

Всего пару минут назад он был счастливы обладатель дорогого друга, с которым чувствовал себя живым и своим… Своим в чужом мире, где никто не желал принимать и понимать его. И вот теперь Оливер стоял в дверях не понимая, что он сделал не так и почему дорогой друг так с ним поступает, убегая без объяснений и вновь оставляя одного…

***

Мы с Энджелл всегда прекрасно проводили время вместе, но ещё с самого начала старшей школы, когда мы с другом были лишь друзьями, Энджелл сразу попросил об одном одолжении, которое очень меня задело, но я принял его, поскольку дружба с Энджелл для меня стояла выше собственных чувств.

— Давай оставим нашу дружбу в тайне?

Тогда я не понимал почему Энджелл не хочет, чтобы кто-то знал о нашей дружбе, но затем осознал, что мой друг очень популярен, и с ним, следовательно, общалась лишь элита. То, что несмотря на свой статус Энджелл всё равно желал общения со мной, даже радовало мою душу. Ох, как же сильно я себя не ценил…

Начав отношения, Энджелл напомнил мне о нашем договоре после того, как я на перемене поздравил его с победой во всемирной олимпиаде по естественным наукам. Мой друг тогда сделал вид, что не заметил меня, а его друзья засмеяли, но мне было плевать на них, а вот на дорогого мне человека нет.

— Эйди, ты.. злишься на меня? — сидя напротив меня в школьной библиотеке, спросил Энджелл, и хоть я правда злился, но в итоге покачала головой, — А я вижу обратное… — вздохнул мой друг, отведя взгляд, — Эйди, я же просил тебя не подходить ко мне в школе…. Мне жаль, что они засмеяли тебя, но… — Энджелл замялся, не зная как продолжить предложение, потому я решил закончить за него.

— Но ты ничего не мог с этим поделать, — я поднял голову на друга, и тот выглядел опечаленным, что не могло меня не задеть, — Эндже, мне важно лишь твоё внимание, и искренность, но… — неосознанно я сжал кулаки, спрятав руки за парту, боясь, что мой дорогой увидит дрожь, — В последнее время ты всё меньше даешь мне этого….

Это было правда. В действе мы с Энджелл находились рядом 24/7, а теперь и пару часов не можем побыть наедине, поскольку мой друг так популярен, что у него никогда не хватает времени.

Иногда меня посещали мысли о том, что лучше бы Энджелл бросил меня. Я понимаю, что это жестоко и больно, но сейчас, живя как на привези к хозяину, который забывает меня даже покормить, не то что погладить, я ощущаю, что вот-вот изглодаю до смерти…

— Эндже, я… слишком много прошу…? — через слёзы спросил я, понимая, что боль душит меня изнутри, затрудняя дыхание и разум.

Если я наскучил моему дорогому человеку, то мне ничего не остаётся, как принять это. Всё же, я уважаю Энджелл, и потому, что бы он не сказал, я всё готов принять, но ведь он не отвергает меня… Если бы я ему наскучил, то мой друг был бы ко мне груб или сказал бы об этом, но он этого не делал, продолжая твердить, что любит и хочет быть со мной. Хочет, но пока не может...

Энджелл подсел ко мне, положив под столом свою ладонь на мою. Его руки, как всегда, были мягкими и очень тёплыми. Подняв голову на дорогого мне человека, я увидел его грусть, и тут же пожалел о сказанном, никак не желая расстраивать своего любимого

— Хотя... забудь, это не важно, — соврал я, ставя свои чувства ниже, чувств Энджелл.

Поставив на пару свой рюкзак, мой друг покопался в нём, после чего, будто в качестве извинения, достал оттуда два билета в кино, протягивая их мне.

— Устроим свидание? — с заигрывающим тонном в голосе спросил мой дорогой друг, и хоть в душе мне было плохо, что я мог ответить, кроме как:

— Да, конечно!

Это был лучший вечер за последнее время, что я помнил. Мой отец снова ударил меня из-за плохих оценок, поэтому Энджелл был словно мазью на рану, залечив всю боль своей теплой улыбкой и вниманием.

Купим попкорн и содовую, мы с другом отправились в зал, где почти не было людей. Разместившись на последнем ряду, мы принялись есть и смотреть фильм, попутно комментируя его. В какой-то миг я позабыл о фильме, стоило Энджелл положить свою ладонь на мою. Видя любимого человека, так близко сидевшего ко мне, я не сдержался, и прильнул к нему губами, а он сделал тоже самое с моими.

То был первый раз, когда мы целовались вне дома. Мы с Энджелл уже спали вместе, и не раз, но стоило нам выйти на люди, и мы претворялись чужими людьми друг другу, что очень меня ранило, ведь я не стыдился свои чувств, считая их настоящими и искренними.

В тот день я решил, что Энджелл, наконец, тоже начал принимать то, кем мы является, раз он позволил себе касаться меня и целовать себя в общественном месте, и не важно, что мы сидели на заднем ряду, это всё равно был риск. Тогда я был так счастлив, решив, что наши отношения движутся ввысь.

Знал бы я, что это станет нашим последним совместным вечером, то запомнил всё более тщательно, но увы, тогда я летал в облаках, мечтая о совместном бедующем, которого никогда не наступит.