Колыбельная виски

Перевод: Мари (пролог — 16 гл.), Виктория Горкушенко (17 гл. — эпилог)

Редактура: Наталья Губачёва (пролог — 16 гл.), Ольга А (17 гл.), Sunshine (18 гл. — эпилог)

Обложка: Ленчик Lisi4ka Кулажко

Вычитка: Виктория Горкушенко

Оформление: Виктория Горкушенко

Пролог

Джули

Я как раз заканчивала готовить торт ко дню рождения Джейса. Его любимый шоколадный торт с ванильным пудингом. Мы живем вместе уже три года, но лишь при одной мысли о нем я чувствую, как бабочки порхают в животе.

Мы с Джейсом были знакомы с детства, но не встречались до тех пор, пока я не стала девятиклассницей, а он выпускником. Я помню, как разговаривала со своими лучшими подругами, Кристен и Бек, когда он подошел и предложил мне встречаться. Джейс сказал, что я проведу вечер с ним.

С тех пор мы были неразлучны.

Он был и остается самым сексуальным парнем, которого я когда-либо видела. У него густые светло-каштановые волосы длиной чуть ниже подбородка и красивые темно-карие глаза, которые сияют, когда он смеется, но становятся почти черными, когда мы занимаемся любовью. Джейс высокий, чуть больше шести футов, стройный, но достаточно мускулистый. Он был звездой в школьной команде по футболу. Его хотели все девушки, и я не могла поверить, что он хотел лишь меня. Иногда я все еще не верю.

Я была обыкновенной девушкой, которую не интересовало ничего, кроме учебы. Я была застенчивой, тихой и немного замкнутой. У меня была лишь пара подруг, Кристен и Бек, и лишь они понимали меня. Кристен — моя кузина, но, на самом деле, она больше, чем просто сестра. Мы с братом жили в их семье, с тех пор как мне исполнилось семь лет. Моя мама сбежала с каким-то дальнобойщиком, оставив нас с Брэндоном одних в маленьком трейлере. Ему было всего лишь девять лет, но он старался изо всех сил, чтобы позаботиться обо мне. Через три дня после того, как ушла мама, у нас закончилась еда; на следующий день нас забрал отдел по защите детей. С тех пор мы никогда не видели маму.

У меня не было фотографий отца. Честно говоря, я думаю, что мама даже не знала, кто был нашим отцом. К счастью, мамин брат Мак испытывал к нам больше теплых чувств, чем она сама. Они с женой приютили нас. У них уже было двое детей: Кристен и Уилл. Мы не встречались с ними до того, как перебрались в их дом. Несмотря на это, нам не потребовалось много времени, чтобы стать одной большой семьей.

Через год после того, как мы с Джейсом начали встречаться, он подарил мне армейский жетон своего дедушки, который носил с детства. Он вручил мне жетон и сказал, что его может носить только дорогой его сердцу человек, и теперь я стала для него таковой. И, когда люди увидят этот жетон на мне, они будут знать, что я принадлежу Джейсу. С тех пор я носила жетон каждый день.

Когда я была в выпускном классе, мы стали жить вместе. Дядя с тетей были шокированы, когда я сообщила о том, что хочу переехать к Джейсу. Они знали его, и отец Джеймса с дядей Маком были лучшими друзьями, но все равно они были против моего переезда, ведь мы с Брэндоном были частью их семьи, а семью нужно оберегать. После многочисленных и продолжительных уговоров, дядя Мак и тетя Энджи смирились, и позволили мне переехать к Джейсу, но после того, как «поговорили» с ним. Мне запретили присутствовать во время этого разговора; не знаю, о чем они говорили с Джейсом, но он вышел из комнаты белый, как полотно. Неделю спустя мне помогли собрать вещи и переехать к Джейсу. С тех пор у нас началось наше собственное «жили долго и счастливо».

Джейс работает в автомастерской у отца. Он приходит домой, пропахший топливом и покрытый машинным маслом, зато ему хорошо платят. Его братья работают там же, и, я думаю, ему нравится каждый день находиться рядом с ними. Похоже, что Джейс всё время работает, но он доволен. А это много для меня значит.

После уборки на кухне я направляюсь в спальню, и надеваю новое голубое платье длиной до колен. Я смотрю на себя в зеркало, и мне нравится то, что я там вижу. Платье удачно подчеркивает все изгибы моего тела, но не показывает ничего лишнего. Бек сказала, что у меня есть лишний вес, и я попыталась сесть на диету. Я сбросила несколько килограммов, но думаю, что Джейс этого даже не заметил.

Бек делала мне много замечаний, и они были неутешительными. Например, я поправилась, у меня сальные волосы, я слишком навязчива с Джейсом; список можно было продолжать бесконечно. Я не знаю, почему она так поступала, но уверена в том, что устала от этого.

Я поправляю свои длинные темно-каштановые волосы, напоследок бросаю взгляд в зеркало, и направляюсь к лестнице. Я хотела сделать сюрприз Джейсу на работе. До этого я никогда раньше не устраивала сюрпризов, но думаю, что ему понравится. Сегодня ему исполнилось двадцать два года. Это первый день рождения после смерти его матери, и я хочу быть уверена, что он станет лучшим из всех, что у него были до этого.

У Джейса был очень трудный период после смерти Мишель, но он не хотел говорить об этом. Прошел почти год, но он по-прежнему даже не упоминает о ней. Он стал много пить. Даже были один или два раза, когда он не пришел ночевать.

Я начала волноваться, но тетя Энджи сказала, что каждый человек переживает потерю по-своему. Поэтому я стараюсь дать ему немного свободы, но это очень трудно — смотреть, как он страдает, и не иметь возможности помочь.

Я забираюсь на водительское сидение, и ставлю праздничный торт на пассажирское. Представляю, как он удивится, увидев меня на пороге автомастерской с тортом в руках.

Он любит мои торты, но меня он любит больше. Я знаю, что он будет рад увидеть меня, но он будет просто счастлив, когда узнает, что находится под моим платьем.

Я останавливаюсь на парковке и направляюсь внутрь. Первое, что я замечаю — Джейса нигде нет. И это выглядит странно; я думала, что он будет на своем рабочем месте. Я машу ребятам рукой в знак приветствия, но мне никто не машет в ответ. Ни один из них даже не смотрит на меня. Даже Шейн, младший брат Джейса, отводит взгляд. Я не знаю в чём дело, но чувствую, что здесь что-то неладно. В животе снова порхают бабочки, но на этот раз они не предвещают ничего хорошего.

Сердце начинает биться чаще, и я чувствую, как у меня поднимается температура. Затем я слышу звуки, доносящиеся из кабинета, и иду туда. Как только я открываю дверь, мое сердце разрывается на части. Штаны Джейса приспущены до стоп, а пара длинных ног обхватывает его талию.

Они устроились на столе его отца, и действуют настолько жестко, что стол под ними скрипит.

— Да, Джейс, жестче, — стонет девушка. — Трахни меня так, как еще не трахал свою маленькую Джули.

О Боже, это Бек!

Джейс рычит, и ускоряется. У меня же начинает кружиться голова, и сводит желудок.

Как они могли поступить так со мной?

Я чувствую, как к горлу подступает тошнота. Может все это мне кажется, ведь Джейс не мог так со мной обойтись. Я еще раз заглядываю в комнату, и убеждаюсь, что все происходящее — не сон.

Лучшая подруга с моим парнем крутят шашни у меня за спиной!

Я стараюсь как можно тише выйти за дверь, чтобы они не услышали меня, и упираюсь спиной в грудь Шейна. Он кладет руку мне на поясницу и ведет чуть дальше по коридору.

Он опускает руку и смотрит на меня. На его лице появляется жалость.

— Мне жаль, Джули, — произносит Шейн. — Мне следовало остановить тебя. Ты не должна была видеть это, но, думаю, что ты заслуживаешь знать правду.

Я смотрю на него и качаю головой.

— Это не твоя вина, — мой голос дрожит. — Не мог бы ты сделать мне одолжение?

— Все, что попросишь, Джули.

— Не говори Джейсу, что я была здесь. Пожалуйста, убедись, что остальные парни тоже не проболтаются.

— Я прослежу, чтобы никто и слова не сказал, — Шейн кивает головой.

Я опускаю взгляд вниз и вижу, что до сих пор держу в руках праздничный торт. Я выхожу из мастерской, оставляю его на пороге и бегу к своей машине.

Когда я возвращаюсь домой, то забегаю в нашу комнату, и, схватив чемодан из шкафа, начинаю собирать вещи. Я оглядываю комнату с тяжелым сердцем, затем срываю с шеи армейский жетон и кладу его на подушку Джейса. Я знаю, это означает то, что мы окончательно расстаемся. Я выхожу из дома и направляюсь к своей машине.

Прежде, чем я успеваю забраться внутрь, вижу, как подъезжает Мэтти — брат Джейса. Он выходит из своей машины и настороженно смотрит на меня.

— Куда ты направляешься, Джули?

— Не знаю, — честно отвечаю я.

— В чем, черт возьми, дело?

— Я хотела сделать сюрприз Джейсу, — я удивляюсь, когда слова сами вырываются из моего рта. — И застукала его занимающегося сексом с моей лучшей подругой.

Глаза начинает щипать от слез и, не выдержав, я начинаю рыдать. Мэтти сразу же обхватывает меня руками, и мягко гладит по спине. Подняв на него взгляд, я еще больше разражаюсь рыданиями. Мэтти внешне очень похож на Джейса, и от этого мне становится еще хуже.

— Я должна уехать отсюда до того, как вернется Джейс. Не хочу его больше видеть.

— Ты не должна уходить, — шепчет Мэтти, и в его голосе проскальзывает вина.

Я понимаю, что он был в курсе того, что происходит между Джейсом и Бек, но боюсь спросить его об этом. Мэтти был моим другом, и мне станет еще больнее, если он и вправду скрывал от меня это.

— Мне пора идти, — говорю я. — Меня больше ничего не держит.

— Мне жаль, Джули. Он не заслуживает такую девушку, как ты, — говорит мне Мэтти, продолжая поглаживать меня по спине.

— Не заслуживает, — вырываясь из его объятий, кричу я. — Именно поэтому я ухожу.

Он молчит и просто смотрит на меня. Грустная улыбка появляется на его лице.

— Ты могла бы подождать немного, прежде чем уезжать. Ты же знаешь, что мой брат не единственный близкий тебе человек в городе.

— Нет, — я качаю головой. — Не могу даже думать об этом.

— Куда ты собираешься ехать? — Мэтти больше не улыбается.

— Пока что не знаю, но подальше отсюда.

— Сможешь хотя бы позвонить, когда определишься?

Всхлип застревает у меня в горле. Я боюсь отвечать. Я могу лишь кивнуть.

— А лучше звони почаще, чтобы я знал, что с тобой все в порядке.

Мою грудь распирает от эмоций.

Черт возьми, почему все так неправильно?

Я снова киваю и позволяю Мэтти быстро поцеловать меня в щеку, прежде чем запрыгнуть в машину.

На меня накатывает грусть, когда я в последний раз поворачиваюсь в сторону нашего дома. Слезы ручьем текут вниз по лицу, и я шепчу:

— Прощай, Джейс.

Джейс

Я заканчиваю свою смену, и прибираюсь перед тем, как ехать домой. Сегодня был неплохой обеденный перерыв с Бек. Что ж, я кончил, так что, полагаю, перерыв можно считать хорошим. Я не хотел трахать ее, но Бек не принимает «нет» за ответ. Лучший выход из ситуации — просто трахнуть ее и покончить с этим. Парни же осуждали меня.

Ни один из них не хотел разговаривать со мной. Черт, они даже не смотрели на меня. Что ж, пусть просто идут на хрен. Никто из них не знает, как тяжело состоять в отношениях.

Что, черт возьми, я только что сказал?

Джули не проблема. Она лучшее, что когда-либо происходило со мной. Все началось после смерти мамы. Это дерьмо было не единственной вещью, через которое я прошел вместе с Джули.

Только Мэтти и Шейн знают, через что я прошел. Нелегко потерять маму. Еще ужасней потерять такую маму, как моя, особенно, когда это происходит по вине отца. У него были связи на стороне. Если бы этого не было, мама была бы жива.

Черт!

Судьба играет злую шутку. Полагаю, что сейчас я выгляжу, как он. Даже Бек выглядела пристыжено, замерев прямо посередине процесса. Не уверен, что она кончила, но мне на это наплевать. Это было ошибкой и никогда не должно повториться. По крайней мере, мы всегда так говорим. Бек пообещала ничего не говорить Джули. И она никогда не скажет, спасибо хоть на этом.

Я выхожу из мастерской и замечаю коробку с тортом возле двери.

Какого черта?

Я наклоняюсь, чтобы поднять его, и вижу свое имя, написанное сверху.

Вина опускается на мои плечи.

Джули была здесь!

Она, вероятно, видела меня с Бек.

Почему, черт побери, мне никто не сказал об этом?

Я еду домой настолько быстро, как только позволяет мой пикап. Заезжая на нашу дорожку, я замечаю пикап Мэтти, но не вижу машину Джули. Как только я вхожу в дом, кулак Мэтти врезается мне в лицо.

— Ты тупой сукин сын! — кричит он. — Ты только что потерял самое лучшее, что случилось в твоей жизни, и ради чего? Чего она не могла дать тебе?

— Что ты имеешь в виду под выражением «я потерял ее»? Где она, черт побери? — кричу я в ответ, поднимаясь по лестнице и не давая ему возможности ответить.

Наша спальня выглядит пустой. Кровать заправлена. Трюмо пусто — на нем нет косметики, флаконов с духами, и даже фотографии ее семьи.

Нет!

Паника поглощает меня, когда я захожу в ванную. Исчезли все ее вещи, кроме тех, которые я сам покупал ей.

Мне становится хуже, когда я подхожу к кровати. Дедушкин армейский жетон лежит на моей подушке. Она знала, какое значение он имеет для меня, и знала то, что она принадлежит мне, когда надевает его. Поэтому Джули носила его все время. До меня доходит смысл ее поступка. Я опускаюсь на колени и плачу. Это первый раз, после того как я стал взрослым. Я не плакал, когда умерла мама, но сейчас я не в силах сдержать слезы. Кажется, что я вечность сижу на жестоком полу. Плачу по Джули, по своей матери, и из-за того, что моя жизнь никогда не будет прежней.

Я прихожу в себя, когда слышу голос Мэтти:

— Говорил же тебе, мужик, ты облажался. И не вини в этом никого, кроме себя.

Я поднимаю свой взгляд на брата, стоящего в дверном проеме.

— Где она? — я беру себя в руки и встаю. Мое тело напрягается от понимания потери любимой девушки.

— Я не знаю, мужик. Она собрала свои тряпки и ушла. Просто уехала. Джули выглядела совершенно разбитой, — он усмехается, качая головой. — Дерьмо, брат. Я предупреждал тебя держать свой член в штанах, когда вы начали встречаться. Где бы она ни была, надеюсь, она будет счастлива.

Он смотрит на меня с отвращением, затем разворачивается на пороге и, повернув голову назад, говорит:

— Если она вернется назад, то больше не будет твоей девушкой. Тебе лучше запомнить это, потому что я хочу сделать ее своей, — с этими словам он захлопывает дверь.

Что, черт возьми, я натворил?

Глава 1

Джейс

Последние девять лет моей жизни были ужасными. Я потерял свою девочку, потому что изменил ей. Я предполагал, что она вернется, но мои ожидания не оправдались. Я пытался искать ее, но все было безрезультатно. Я умолял ее семью рассказать мне, где она находится, обращался к друзьям. Никто ничего мне не говорил, так что, в конце концов, я прекратил допросы, но не переставал надеяться на то, что вновь ее когда-нибудь увижу.

Я пристрастился к виски и сексу, чтобы заполнить пустоту в душе. Обычно я пьян еще до наступления ночи. В половине случаев я даже не помню, как звали девушку, которую я трахал. Если бы презервативы не пропадали из моего бумажника, я никогда бы и не узнал о том, трахался. Никогда не думал, что стану такого рода парнем, и никогда не предполагал, что кто-то может вонзить нож в сердце, но оставить тебя в живых. Некоторое время сомневался: жив ли я? Возможно, такая жизнь — мой персональный ад.

Прошло несколько месяцев после отъезда Джули, и я, в конце концов, нашел силы, чтобы порвать с Бек. Еще некоторое время я продолжал ее трахать, но всегда был настолько пьян, что не помнил этого. Затем настал тот момент, когда я осознал, что больше не могу быть с ней. Она олицетворяла собой все то, что я потерял, и что не мог забыть. Знаю, что это произошло по моей вине, но и Бек сыграла немалую роль.

Я пытался быть дружелюбным, но она не прекращала попыток затащить меня в постель, и, в конце концов, я послал ее куда подальше, но она меня не послушала. Клянусь, временами она преследует меня, словно тень. Она делала все возможное, чтобы я видел в ней свою будущую девушку, но я никогда бы не позволил этому произойти. Есть только Джули, и она для меня единственная. Я скучаю по ней, по ее смеху, по тому, как загораются ее глаза во время оргазма. Черт, я просто скучаю по Джули.

Если я когда-нибудь верну ее, как мне объяснить произошедшее с Бек?

Я не могу утверждать, что не пьянствовал на протяжении последних девяти лет, потому что не хочу лгать. Я трахал многих незнакомых девушек, и, думаю, действительно получал удовольствие. По крайней мере, от тех, которых запомнил, но никто из них не может сравниться с моей Джули.

Каждую ночь я проводил с новой женщиной. Никогда не ходил на свидания, отдавая предпочтение коротким интрижкам. И я никогда не трахал этих девиц в своей квартире. Туалет в баре, переулок, пикап — не важно где, но только не дом, он у меня ассоциировался с Джули. Затем я всегда отправляюсь домой, и думаю о том, как поимела меня жизнь, и уже потом напиваюсь до беспамятства.

Сегодня семейный ужин у отца. Он затеял это после смерти мамы. Думаю, что этот ужин — полная хрень; уже чертовски поздно становиться примерным семьянином. Он должен был стать им еще при жизни матери, и, если бы он так и поступил, может быть, она была бы сейчас с нами.

Не поймите меня неправильно, я люблю своего отца. Люблю и всегда буду любить, но он много пил при маме. Если бы он не изменял ей, то она той ночью осталась бы дома, а не помчалась к тете Сью.

Я вижу разочарование в глазах отца, когда он смотрит на меня. Не совсем уверен, в чем именно он разочарован. В том, как я поступил по отношению к Джули, или в том, что сплю со всеми подряд. Или, возможно, в том, что у меня на ужин виски. Полагаю, что и то, и другое.

Я выхожу из пикапа и иду к дому отца. Я знаю, что мои братья уже здесь, и замечаю машину тети и дяди Джули, припаркованную с другой стороны. Не понимаю, почему отец так поступает со мной.

Неужели он не знает, насколько мне тяжело видеться с Маком и Энджи?

— Что сделал этот подонок? Как малютка Дженни?

Какого черта? Кто такая Дженни?

— Ты сказал Джули, что мы с Мэтти и Кристен будем так скоро, как только сможем? Держи Дженни рядом с собой. Я не хочу, чтобы ее сволочной муж приближался к малышке.

Моя Джули вышла замуж? У нее есть ребенок?

Сердце ухает вниз, и я чувствую, как желчь поднимается к горлу при мысли о том, что Джули — замужняя женщина. Это окончательно меня добивает. Часть меня хочет развернуться, и прикончить бутылку виски, в то время как другая часть хочет выяснить, что здесь происходит. Соблазн узнать правду побеждает.

— Что, черт возьми, происходит? — спрашиваю я, резко врываясь на кухню, где Мак разговаривает по телефону.

Джули

Я просыпаюсь от сигнала будильника.

Сейчас или никогда.

Лишь Богу известно, что это не первая попытка побега.

Я открываю глаза и осматриваю комнату, в которой нахожусь. Я была здесь раньше.

Оглядываюсь, и вижу свою дочь Дженни, спящую на одном из стульев, в руках она держит свою любимую куклу Лулу. Сестра моего мужа, Бетани, сидит на соседнем стуле и гладит Дженни по голове. Бетани замечает, что я проснулась, и бросается ко мне.

— Как ты чувствуешь себя, дорогая? — спрашивает она, взяв меня за руки.

— Я… эм… Я в порядке, — пытаюсь разговаривать обычным голосом, но это больше похоже на шепот. — Как моя малышка?

— Дженни в порядке, милая. Она была все это время со мной. Я сказала ей, что ты упала с лестницы, — Бетани обреченно пожимает плечами. Другими словами, Дженни не повелась на это.

— Сколько прошло времени?

— Три дня. Врачи хотели дать тебе снотворного еще на некоторое время. У тебя было ужасное сотрясение мозга, но сейчас все хорошо.

Три дня. Черт! Все будут волноваться.

Я снова смотрю на крепко спящую Дженни. Она выглядит в точности как ее отец, и я не могу не думать о Джейсе каждый раз, когда смотрю на нее.

После побега из дома в Теннесси я оказалась в Канзасе. Кристен училась здесь в колледже, и я хотела быть рядом с ней.

Я записалась на курсы, и ночевала на полу в комнате, где жила Кристен в общежитии. К счастью, Бетани, соседка Кристен по комнате, была милой и тихой девушкой, даже тише меня. Умопомрачительная красотка с рыжими волосами и голубыми глазами. Бетани никогда не жаловалась на то, что я жила с ними, и стала моей близкой подругой. Не представляю, что бы я без нее делала в течение последних девяти лет.

Я думала, что не буду сильно страдать, оставив в прошлом любовь всей своей жизни. Но вскоре убедилась в обратном, и в том, что невозможно убежать от депрессивных мыслей, когда врач сообщает тебе о беременности.

Я не знала, что беременна, когда уходила от Джейса.

Поначалу я даже не осознавала, что у меня задержка, а когда поняла, то просто не обратила на это внимания. Я была разбита, узнав о Джейсе и Бек, и предположила, что это последствия стресса. В больницу я обратилась после того, как начались ежедневные приступы тошноты. К тому времени я была уже на третьем месяце.

Мне было ужасно страшно. Я не знала, как буду обеспечивать себя и ребенка без помощи семьи, но знала точно, что не вернусь домой в Кромвель.

Если я снова увижусь с Джейсом и Бек, то не думаю, что к тому времени Джейс будет готов к отцовству.

Когда я рассказала своей семье и отцу Джейса о ребенке, они попросили меня не приезжать и пообещали, что помогут мне всем, чем надо, а вот Джейс пока не готов стать отцом. И на вопрос, когда я должна сказать ему о беременности, они просили меня подождать. Никто не говорил мне, что происходит с Джейсом, и я, не выдержав молчания, позвонила Мэтти. Он сказал, что после моего ухода Джейс пал духом: начал частенько выпивать и собственноручно ломать свою жизнь. Другими словами, он напивался, и трахал все, что движется.

Я не хотела, чтобы Джейс испытывал боль, но часть меня считала, что он это заслужил. Джейс не просто ранил меня, а разбил мне сердце. Временами я задаюсь вопросом, был ли тот случай с Бек его единственной ложью, и понимаю, что не был. Я помню те ночи, когда он не ночевал дома и приходил утром, пропахший виски и женскими духами. У него всегда было оправдание, так что дальше я не докапывалась.

Господи, какой глупой я была. Как я могла думать, что он любит меня?

Мне потребовалось три года, прежде чем я двинулась вперед. Впервые встретив Дина, брата Бетани, я поняла, что он хороший парень. Он был не так красив, как Джейс, зато очень милый. Темно-русые волосы и темно-синие глаза сразу же привлекли мое внимание. Добавить к вышеперечисленному сексуальное тело, и, да, Дин был сливками на торте. Но он был не так прост, как может показаться. Дин только что закончил медицинский колледж и приступил к практике в небольшом гинекологическом центре, находящемся в часе езды от Канзаса. И, наконец, он был просто невероятно заботливым с Дженни. Дин был парнем, о котором мечтали все девушки.

Через несколько месяцев его ухаживаний я сдалась. Бетани пыталась предупредить меня; она вела себя странно, когда Дин находился рядом, но никогда не объясняла причину своего поведения. Просто продолжала повторять: «Мой брат не такой, каким ты его представляешь». Жаль, что я ее тогда не слушала.

Дин был замечательным парнем: заботливым и внимательным по отношению к Дженни. Когда мы отправлялись на прогулку, то непременно в парк или зоопарк. Он даже водил нас в Парк развлечений, и целый день катался на детских аттракционах с Дженни. Я думала, что он будет прекрасным отчимом.

Я не любила его; он казался мне счастливым лотерейным билетом. Не было никаких бабочек, никакого сумасшедшего сердцебиения. Я не была уверена, что смогу полюбить кого-то также сильно, как Джейса.

Мы встречались два года до того, как он попросил меня выйти за него замуж.

Первое время я не говорила ему «да», но спустя год поняла, что лучше быть замужем за Дином, чем жить одной. Как же я ошибалась.

Он не делал ничего непозволительного до тех пор, пока мы не поженились.

Впервые он ударил меня, когда мы проводили медовый месяц на Багамах. Такое преображение Дина с трудом укладывалось в моей голове.

Пока он спал утром, я решила насладиться отдыхом, и сходить к бассейну. Я надела новое бикини, подаренное Кристен в качестве свадебного подарка, и оставила записку о своем местонахождении рядом с его подушкой, перед тем как выйти из номера.

Примерно через час Дин вышел к бассейну. Он осматривался, пытаясь найти меня. Я поднялась с шезлонга и направилась к нему, и он тут же меня заметил. Когда наши взгляды встретились, я поняла, что он был разгневан. Он действительно был в гневе. Дин направился ко мне, буквально расталкивая людей на своем пути. Схватив меня за руку, он потащил меня обратно в комнату, а все смотрели на то, как я пыталась не отставать от его быстрого шага.

Как только мы вошли в номер, он отвесил мне такую пощечину, что я пролетела через всю комнату. Он возвышался надо мной, пока я лежала на полу. Я была так потрясена произошедшим, что даже не могла открыть рот. В голове просто не укладывалось, что это тот мужчина, за которого я вышла замуж несколько дней назад. Но это был именно тот человек, который сейчас кричал на меня из-за того, что я покинула комнату без его разрешения. Тот самый человек, который запрещал мне направляться куда-либо без его разрешения. Он кричал на меня за то, что я надела бикини. Теперь я принадлежу ему, и никто, кроме него, не имеет права смотреть на мое тело. Затем он начал избивать меня и продолжал до тех пор, пока я не потеряла сознание.

Я сбежала от него на следующий день, украдкой выбравшись из отеля, пока он спал.

Вплоть до аэропорта я шла, низко опустив голову, скрывая синяки на лице.

Я потратила большую часть своих сбережений, чтобы улететь домой, и по прибытию в Канзас сняла номер в гостинице, где пряталась на протяжении трех дней. Я пыталась придумать, как уйти от Дина, чтобы миновать разговор с моей семьей, но ничего не приходило в голову. На третью ночь Дин нашел меня.

Он силой вернул меня домой и устроил настоящий ад за то, что я сбежала. В этот раз все было гораздо хуже. Когда он закончил избивать меня, то достал свой докторский чемоданчик и подлечил меня. Я очнулась с двумя сломанными ребрами и девятью швами, с предупреждением, что будет только хуже, если попытаюсь сбежать снова. Затем он отправился на работу, будто ничего не произошло.

Дин не обещал, что этого не повторится, и даже не извинился, а просто сказал мне, что не будет наказывать, если я буду послушной женой. Но я снова и снова пыталась убежать от него. Я пыталась сбежать несчетное количество раз. Не хотела, чтобы Дженни росла в доме, полном зла и насилия. Я многократно выдвигала обвинения в суде, но единственным судьей в нашем маленьком округе был отец Дина и Бетани. Полагаю, что такие вещи, как домашнее насилие, передаются по наследству, словно коврик, особенно если твой папа — судья. Я прекратила попытки сбежать, потому что знала, побег — это еще не выход.

Я задавалась вопросом, почему Дин так сильно изменился после свадьбы, и пришла к выводу, что он не менялся, а просто раскрыл свою сущность, когда убедился в том, что я не смогу уйти.

— Бетани, подай мне телефон, пожалуйста. Мне надо позвонить семье. Они будут волноваться.

— Я уже позвонила им, дорогая. Кристен, дядя Мак и Мэтти уже в пути.

— Что? Ты ведь не стала рассказывать им обо всем?

Бетани игнорирует мои слова:

— Дженни взволнована предстоящей встречей. Она говорит, что они всегда приносят ей подарки, — улыбаясь, добавляет она.

Я знаю, что Бетани считает себя виноватой. Она миллион раз рассказывала, как плохо чувствует себя из-за того, что не рассказала мне о Дине до нашей свадьбы. Я пыталась объяснить, что в произошедшем нет ее вины, и, что она действительно пыталась предупредить меня. Бетани увязла в мире своей боли из-за Дина и равнодушия родителей. Сейчас Дин причинял боль мне, но Бетани он доставал на протяжении всей жизни, и я не уверена, сможет ли она с этим бороться.

Бетани никогда не говорила мне, что конкретно сделал с ней Дин, но догадываюсь, что ничего хорошего. Сама не раз видела, как он замахивался рукой на нее и каким взглядом смотрел на нее. Ни один брат не должен так смотреть на свою сестру. Я пыталась держать Бетани на расстоянии от него, но она продолжала возвращаться назад.

Бетани не оставит меня одну.

— У меня есть кое-какие новости, — Бетани тянет меня за руку.

У меня сильно болит горло, поэтому я просто киваю головой, чтобы она продолжила говорить.

— Что ж, помнишь, как я рассказывала тебе о Синтии Кук?

Конечно, я помнила. Она первоклассный адвокат по бракоразводным делам в городе. Люди сравнивают ее с питбулем: она хватает мужчин за яйца и не отпускает до тех пор, пока от них ничего не останется. Она будет прекрасным выходом, но у меня нет суммы в двадцать пять тысяч долларов. Да, я жена врача, но у меня нет денег. Совсем ничего! У меня нет доступа ни к одному центу. Я даже не могу купить шоколадный батончик без разрешения.

До свадьбы я два года работала секретарем в юридической фирме и получала удовольствие от своей работы. Дин заставил меня уволиться сразу же после того, как мы поженились. Тогда я наивно полагала, что он сделал это, чтобы обеспечивать меня, и, что этот контроль был его обязанностью. Но сейчас я понимаю — его беспокоило то, что мои коллеги увидят результаты регулярных побоев.

Мы с Бетани уже неоднократно обсуждали необходимость нанять хорошего адвоката. Бетани говорит, что как-нибудь достанет деньги, а я точно знаю, что этого не случится, так как она работает учителем, и ей с трудом хватает средств, чтобы оплатить свои счета.

Я всегда могу обратиться к семье или отцу Джейса, даже Мэтти и Шейн мне бы помогли, но тогда придется объяснять им, для чего мне понадобились деньги. А я не могу этого сделать. Я знаю моих парней, и знаю, как они могут избить Дина. Это закончится для них тюрьмой, а это слишком высокая цена за мои ошибки.

— Итак, мисс Кук взяла твое дело, — говорит Бетани с настоящей улыбкой, которую я так редко вижу.

— Что? Каким образом?

— Полагаю, что мисс Кук не нравится, когда муж избивает жену, и, к тому же, она ненавидит моего отца, — Бетани снова улыбается. — Ее сестра попала в небольшую аварию, и она находилась в комнате ожидания в то же время, что и я. Мне посчастливилось познакомиться с ней возле кофейного автомата, и я подумала: а почему бы не рассказать ей все? Она захотела увидеть тебя. После этого она была готова броситься следом за Дином, а когда узнала, кто наш отец и что он сделал для защиты Дина, буквально брызгала слюной, — хихикая, Бетани смотрит на меня.

— Да уж. Что случилось потом? — мне нужно было знать, что происходит.

— Она сказала, что у нее есть дела и ушла, даже не взяв мой номер сотового, так что я боялась, что больше ее не увижу. Но она вернулась менее чем через три часа. С документами о разводе! — она выкрикивает последнюю фразу, одновременно размахивая бумагами перед моим лицом.

Я заливаюсь слезами.

Глава 2

Джейс

Я теряю дар речи, узнав, через что пришлось пройти Джули из-за мужа. Мне хочется убить этого подонка за то, что он причинил ей столько боли.

— Джули возвращается домой, Джейс, но она больше не имеет к тебе никакого отношения. Запомни это, сынок, — говорит Мак.

Мне трудно вынести то, что он общается со мной, как с ребенком.

— К черту. Я ждал ее возвращения много лет, и мои намерения не изменятся.

Мэтти смеется над словами Мака и добавляет:

— Она не хочет тебя, мужик. Особенно, если в комплекте с тобой прилагается Бек.

— Между мной и Бек больше ничего нет.

Вместо ответа Мэтти спокойно качает головой.

— Что? Не веришь мне?

— Сейчас, может быть, ничего нет. Интересно, как будет чувствовать себя Джули, когда узнает, что тот раз, когда она застукала вас, был не единственным? Или, что ты продолжал трахать Бек после случившегося? — возражает он.

— А если принять во внимание тот факт, что помимо Бек ты поимел почти каждую горячую цыпочку и множество уродливых сук в округе, ты действительно думаешь, что Джули захочет быть с тобой? — встревает в разговор Шейн.

— А еще то, что своими пьянками ты копаешь себе могилу? — добивает отец.

Я игнорирую все их упреки и решительно смотрю на Мака:

— Я еду к ней с вами.

— Нет, сынок, не едешь. Ты оставишь мою девочку в покое. Она придет к тебе сама, если захочет увидеться или поговорить с тобой. Джули сбежала именно из-за тебя, и я не позволю этому повториться.

Мэтти и Мак вышли за дверь, оставив меня с беззвучно плачущей тетей Энджи и Шейном, стоящим у окна.

Я падаю на диван и раздраженно вздыхаю, запустив пальцы в волосы. Отец подходит к дивану, и устраивается рядом со мной.

— Мальчик мой, я вижу тебя насквозь, и мне не хочется, чтобы ты пошел по моим стопам. Ты знаешь, чем это может закончиться. Тоже самое произошло с твоей мамой. Я изменял ей, разбивая сердце, — прежде чем продолжить, отец делает глубокий вдох. — Она ушла той ночью, попала в аварию и умерла из-за меня. Если бы не моя глупость, Мишель была бы жива. У меня нет второго шанса, чтобы все исправить. Хочешь наладить отношения с Джули? Дай ей время. Рано или поздно она пересечется с Бек и другими твоими женщинами. И я могу с уверенностью сказать, что они сделают все, чтобы эти встречи стали для нее непростыми.

Дерьмо, а он прав!

Бек была лучшей подругой Джули и все время пыталась подобраться ко мне. Она всегда оставляла после себя вещи или появлялась там, где я был, надеясь, что Джули все-таки поймает нас, а я этого не замечал.

Почему я был таким глупцом?

Теперь вот Бри. Эта сука ненавидит Джули еще с детства. Я знаю, что она расскажет ей о том, что мы трахались.

— Мы должны ему рассказать до того, как она появится здесь, — бормочет Шейн.

— Не думаю, что сейчас подходящее время, — отвечает ему Энджи, наблюдая за мной исподлобья.

— Как раз подходящее, — отец соглашается с Шейном.

— Но…

Отец прерывает тетю Энджи на полуслове, не давая закончить фразу:

— Сейчас.

Энджи закрывает лицо руками и делает глубокий вдох. Спустя пару мгновений она опускает руки и кивает, показывая на стул рядом с собой.

Я до чертиков испугался взглядов, которые бросали на меня люди в комнате. Краска сошла с моего лица, а сердце начало учащенно биться. Не знаю, что именно происходит, но уверен, что этой новостью я буду ошарашен.

Отец достает фотографию из своего бумажника и передает ее мне. И тут я все понимаю.

Нет, просто невыносимо смотреть на это. Я не готов.

— Это Дженни — дочь Джули. Дженнифер Мишель. Посмотри на нее внимательно, Джейс, — спокойно говорит Энджи.

Мишель. Джули назвала свою дочь в честь моей мамы. Мое сердце разрывается на части. Я не могу смотреть на дочку Джули. Она не допускала даже мысли о том, что родит детей от другого мужчины. Это может означать только одно — на фотографии мой ребенок.

— Взгляни на нее, сынок, — просит отец.

Наконец, я обращаю свой взгляд на фото, зажатое в руке. Боже, девочка просто прекрасна. От Джули ей достались голубые глаза, а вот волосы светлее. По цвету они больше схожи с цветом волос моей мамы и Шейна. На левой щеке красовалась глубокая ямочка, как у отца и Мэтти. А от меня она получила улыбку.

О, мой Бог, у меня есть дочь!

Фото выпадает из рук, когда моя голова начинает кружиться. Я изо всех сил пытаюсь выровнять свое дыхание, обращаясь к отцу:

— Когда она родилась?

Он тревожно переглядывается с Шейном и Энджи, и только после этого смотрит на меня:

— Ей восемь. В конце сентября исполнится девять.

Я чувствую, как во мне бушует ярость.

— Почему Джули не рассказала мне?

Все в комнате выглядят виноватыми, но продолжают молчать, и мне приходится повторить свой вопрос:

— Почему она мне не сказала?

Наконец отвечает Шейн:

— Потому что все говорили ей не делать этого. Мы считали, что ты не готов стать папой. Черт, Джейс, ты едва ли в состоянии позаботиться о себе!

— А ты не думал, что я был бы готов, если бы знал, что у меня есть дочь? Когда тебе рассказали о ней? — я задаю вопрос, хотя уже догадываюсь, что мне ответят.

— Джули позвонила сразу же после того, как узнала о беременности, — никогда прежде отец не говорил так тихо.

В бешенстве я буквально срываюсь с места, и выбегаю за дверь.

К черту их всех!

Джули

Дверь открывается, и в комнату влетает Кристен, ее длинные светлые волосы собраны в высокий пучок на макушке, а глаза выглядят опухшими. За ней вбегают дядя Мак и Мэтти. Кристен начинает кричать, и я чувствую в ее голосе боль, которая закрадывается мне в душу.

— С меня достаточно этого дерьма. Мне все равно, что его отец попытается сделать в этот раз, но Дин заплатит за все. А ты возвращаешься домой вместе с нами.

После окончания учебы Кристен вернулась в Кромвель, но продолжала приезжать к нам. Она останавливалась у нас с Дином, но сбежала, однажды став свидетелем моего избиения. Я забыла погладить его голубую рубашку, за что, естественно, заработала синяк под глазом. После этого случая Кристен умоляла, чтобы я ушла от Дина, но, объяснив ситуацию, я предложила ей останавливаться у Бетани.

Я не успеваю ответить, так как в комнате начинается гул. Кристен и дядя Мак детально обсуждают, как Дин должен быть наказан. Не уверена, чья версия более ужасная, но точно знаю, что дядя Мак может привести каждое свое слово в действие.

Дженни взвизгивает и переводит взгляд с одного вошедшего на другого. Уверена, что она пытается решить к кому подойти, а для этого ей надо знать, кто принес подарки.

— Я собираюсь убить этого ублюдка, — грозится Мэтти, едва глянув на мое лицо.

И судя по его тону, я могу представить, как плохо выгляжу.

Бетани пытается что-то сказать, но никто не обращает на нее внимания. Обычно она ведет себя тихо, словно мышь, но сейчас Бетани удивляет меня, засунув два пальца с рот и лихо присвистнув. Никогда прежде я не слышала такого громкого свиста. Все замолкают и смотрят на нее так, будто она сошла с ума.

— Простите меня, — произносит она тихо, явно смущенная своим поступком. — Я пыталась привлечь ваше внимание, но… — она окончательно затихает, не договорив до конца.

— Ты заполучила наше внимание, дорогая. Что ты хотела сказать? — спрашивает Мэтти с самодовольной ухмылкой.

— Я пыталась сказать, что Дин подписал бумаги о разводе.

— Правда? — интересуется Кристен со слезами на глазах. — Ты свободна?

— Мы должны ждать окончания процесса, но я, несомненно, на пути к получению развода.

— Что изменится? Дин всегда утверждал, что никогда не отпустит тебя.

— Кажется, Бетани любит питбулей, — говорю я, хихикая.

Бетани рассказывает о встрече с адвокатом моей мечты, и обо всем, что за ней последовало.

Когда все дела были решены, я стала богаче на двести тысяч долларов, но, самое главное, я больше никогда не увижу Дина. После долгих переговоров и даже нескольких угроз, он согласился никогда не связываться со мной. Я даже смогу пожить в нашем доме до конца июля, чтобы собрать вещи. Все, что требовалось от меня, так это не выдвигать обвинения против него и не рассказывать прессе, каким образом папочка прикрывал преступления Дина. Сейчас я была согласна на все, лишь бы выбраться из этого кошмара, просто уйти от Дина.

— Итак, мои девочки отправляются домой? — произносит Мэтти, но это звучит как вопрос, нежели как констатация факта.

— Да, мы с Дженни едем домой, — отвечаю я, не уверенная лишь в одном — является ли Теннесси моим домом?

Я смотрю на Бетани, и понимаю, что она останется здесь один на один с Дином и родителями. Она всегда была рядом со мной, и я не могу ее бросить. Поднимаю подбородок выше и решительно добавляю:

— И Бетани едет с нами.

Глава 3

Джули

Прошло девять лет с тех пор, как я уехала из Кромвеля, а город практически не изменился. Правда, я чувствую себя в нем по-другому. Хорошо снова оказаться с родными и близкими, но, с другой стороны, я ощущаю себя здесь совершенно чужим человеком. Все жители города смотрят на меня с широко раскрытыми глазами, словно я какой-то цирковой уродец. А вчера, когда я зашла в супермаркет «Пигли-Вигли», со мной никто не поздоровался. Даже те, кто точно меня вспомнил. Этот город всегда был таким «радушным» с приезжими, но я здесь родилась, и выросла, поэтому не ожидала такого холодного приема. Я приехала сюда всего лишь несколько дней назад, и надеюсь, что скоро привыкну к подобному отношению или, как минимум, все привыкнут к моему возвращению.

Сегодня отец Джейса устраивает в своей мастерской вечеринку по случаю моего возвращения домой. Интересно, знает ли он как мне тяжело там находиться. Полагаю, он выбрал магазин ради Дженни: позади здания есть поле с огромной площадкой для игр. Он даже установил там качели и несколько столиков для пикника, но это не спасает меня от груза воспоминаний.

Здесь собрались все, кроме моего брата Брэндона и кузена Уилла, сейчас они находятся в Афганистане. Эти двое подружились в тот день, когда мы переехали в дом к дяде Маку и тете Энджи. Они постоянно болтали о поступлении на военную службу, так что я не была удивлена, когда сразу же после окончания школы они подписали контракты. Невыносимо страшно осознавать, что они находятся на другом конце света, в горячей точке боевых действий. Но я так горжусь ими.

Что ж, Джейса здесь нет. Я его и не ждала. Если все слухи о нем правдивы, то он сейчас, вероятнее всего, напивается вместе с очередной шлюхой или сразу с двумя.

Сегодня все хотели знать, что происходило со мной после отъезда. И если еще хоть один человек спросит, где я была все это время или почему решила вернуться обратно, то я закричу. Когда мы начали это обсуждать, я была несказанно рада возможности сходить за недостающими стаканами, только вот представить себе не могла, что они хранятся в кабинете отца Джейса. И вот я стою здесь, в той самой комнате, где много лет назад Джейс трахал Бек.

У меня до сих пор перед глазами всплывает картинка того, как они, облокачиваясь на стол, уходили в нирвану. И я не могу остановить это видение, прекращая просто пялиться на этот стол.

Ненавижу этот гребаный стол.

Хочу разнести его в мелкие щепки, но все, что я могу сделать, так это просто хорошенько его пнуть. И как только я заношу ногу для удара, слышу позади себя голос:

— Что этот стол сделал тебе?

Боже мой, я узнаю этот голос из тысячи.

Он стал более низким и хриплым, чем был девять лет назад. Но это тот самый голос, в который я влюбилась, будучи пятнадцатилетней девчонкой. Меня затрясло от переизбытка чувств. Прежде чем повернуться к нему, я некоторое время успокаиваю себя. И меня шокирует то, что я вижу, когда оборачиваюсь назад. Мужчина передо мной уже не тот мальчишка, которого я покинула. Джейс самый красивый мужчина из всех, что я видела. Но сейчас он стал еще больше, еще рельефней, его руки покрыты татуировками, а длинные волосы достают до плеч. Это придает ему неряшливый, но сексуальный вид. И вот наши глаза встречаются, и у меня перехватывает дыхание.

В них нет прежнего блеска, теперь глаза полностью черные и излучают гнев. Не уверена, обращен его гнев на меня или же на самого себя, но могу предположить, что и то, и другое.

Я знала, что мы встретимся, только надеялась, что это случится позже. Я до сих пор не придумала, что сказать Джейсу, и не была уверена, что хотела бы с ним разговаривать. Но, рано или поздно, мы должны были поговорить о Дженни.

— Итак, ты вернулась.

Просто кивнув головой, я пытаюсь подготовиться к тому, что произойдет дальше.

— Не хочешь ли сейчас рассказать мне о дочери? О той, которую ты держала от меня на расстоянии на протяжении последних девяти гребаных лет, — он заканчивает вопрос с презрительной ухмылкой.

Ладно, я смогу это сделать. Мне нечего стыдиться.

— Я собиралась тебе рассказать, но все говорили мне, что ты не… — замолкаю, пытаясь подобрать нужные слова.

Джейс в несколько шагов оказывается рядом, и приближает ко мне свое лицо:

— Я не, что? Не лучше того сукина сына, которому ты позволила вырастить и воспитать моего ребенка? Не лучше того мужика, который поднимает руку на женщину? Недостаточно хорош, чтобы знать о существовании собственной дочери?

Он кричит так сильно, что срабатывают все мои защитные инстинкты, и я, прикрывая рукой лицо, начинаю отступать назад. Когда моя задница упирается в стол, я прихожу в себя, медленно опускаю руку и смотрю на Джейса.

Он стоит неподвижно, как статуя, а боль вытесняет гнев в его глазах.

— Джули, я никогда бы не причинил тебе боль. По крайне мере, не таким образом, — говорит он нежным голосом.

Закрыв глаза, я делаю глубокий вдох, пытаясь придумать ему какое-нибудь объяснение моей реакции. А когда открываю глаза, то вижу прямо перед собой Джейса.

Он берет мое лицо в свои руки и начинает тихо шептать:

— Я никогда бы не поднял на тебя руку в гневе. Никогда! Как я могу это сделать, если очень сильно люблю тебя?

Затем он прижимается своими губами к моим, и нежно целует. Сначала я пытаюсь вырваться из его объятий, но Джейс крепко держит меня на месте и продолжает целовать. Его поцелуи воскрешают мои воспоминания о тех ночах, которые мы провели, переплетая наши тела, о той любви, которую мы делили между собой.

Это не те же самые ощущения, а намного лучше. Я чувствую, как становлюсь влажной, и как возбуждается все мое тело. Оно предательски реагирует на прикосновения Джейса, и, приходя в ярость, я хочу причинить ему боль, поэтому с силой хватаю его за волосы и притягиваю к себе. Углубляя наш поцелуй, я сильно кусаю его за губу и не отпускаю до тех пор, пока не ощущаю вкус крови. Он дергается назад от неожиданности и улыбается мне. Мои агрессивные действия, кажется, возбуждают его. Джейс вновь целует меня и кладет руку на грудь.

Я больше не могу сдерживаться, и задираю к верху его футболку. Не выдержав, Джейс отступает назад и, схватив ее за воротник, полностью стягивает с себя. Затем он заключает меня в свои объятия, возвращая одну руку мне на грудь, а вторую кладет мне на затылок, словно боится того, что я, воспользовавшись моментом, снова убегу.

Опустив вниз руки, я начинаю расстегивать его джинсы, но Джейс немного отходит назад, поднимает меня и, усаживая на стол, сдергивает с меня трусики.

Господи, спасибо тебе за сарафаны.

Затем он вводит в меня свои пальцы и начинает медленно двигать ими вперед и назад. Вместе с этим его большой палец трет мой клитор, и я чувствую, как подступает оргазм. Но это не то, что я хочу почувствовать. Прерывая наш поцелуй, я смотрю ему прямо в глаза. Расстегивая ширинку и приспуская его джинсы вместе с трусами, я беру его член и направляю прямо в мою киску.

— Войди в меня. Сейчас!

Джейс, широко улыбаясь, первый раз глубоко входит в меня. Оставаясь полностью во мне, он шепчет мне на ухо:

— Это то место, которому я принадлежу. Это мой дом.

После этого Джейс начинает медленно двигаться, а его большой палец не теряет контакта с моим клитором.

— Быстрее, — прошу я, закидывая ноги ему на ягодицы.

— Нет! — отвечает Джейс. — Я мечтал об этом моменте девять лет. И я собираюсь использовать его по полной.

Он продолжает двигаться в медленном темпе, и это убивает меня. Я хочу жесткого и быстрого секса.

— Давай же, Джейс. Пожалуйста, трахни меня, малыш, — умоляю я.

Мои слова не могут оставить его равнодушным, поэтому он не может больше сдерживаться. Его движения ускоряются. Он входит в меня так жестко, что стол скрипит под нами. С каждым толчком его большой палец сильнее нажимает на мой клитор.

Я приподнимаю свой попку, и устраиваюсь так, чтобы Джейс мог как можно глубже входить в меня. Еще два толчка и я на грани. Никогда прежде я не занималась сексом так жестко. Его оргазм наступает вслед за моим, но Джейс по-прежнему не спешит выйти из меня.

Он начинает нежно целовать меня, впрочем, как и всегда после того, как мы занимались любовью. Задумываясь над тем, целовал ли он так Бек, я возвращаюсь в реальность. Гнев и ощущение предательства настигают меня.

Джейс и Бек трахались на этом самом столе. О Боже! Что же я делаю?

Я отталкиваю Джейса, спрыгиваю со стола и поднимаю свои трусики. В спешке надеваю их и поправляю свои волосы, пытаясь придать им нормальный вид. Я оглядываюсь на Джейса. Он по-прежнему стоит, облокотившись на стол, с джинсами, спущенными до лодыжек. От его вида я начинаю смеяться. И это не обычный смех. Это смех сумасшедшей суки, которая просто трахнула мужчину, который ей изменил.

Джейс смотрит на меня так, будто я не в себе. Кто знает? Может быть, так и есть.

— Что смешного? — спрашивает он расслабленным после секса голосом.

— Ничего! — кричу я, больше злясь на себя, чем на Джейса.

В ожидании моего объяснения он поднимает бровь. Я направляюсь к шкафчику в конце кабинета и, взяв стаканы, шагаю к выходу. Уже возле двери я поворачиваю голову назад и вижу, что Джейс провожает меня взглядом.

— Ну и ну, последний раз, когда я была в этой комнате, ты занимался сексом со шлюхой на этом столе. Просто подумала, это ведь немного смешно, что в этот раз шлюхой оказалась я.

С треском захлопывая дверь, я возвращаюсь на вечеринку.

Джейс

Она вернулась. Сначала я был чертовски зол. Отец уже объяснил мне, почему Джули держала в тайне от меня рождение Дженни. Отец вместе с моими братьями утверждал, что это именно они попросили не говорить о ребенке, но мне наплевать. Я хочу, чтобы Джули сама объяснила, почему она прятала от меня мою же дочь. Но то, как Джули отреагировала на мою злость, заставило мое сердце биться в районе живота. Если я когда-нибудь столкнусь с подонком, который сотворил с ней такое, я, черт возьми, выпотрошу его.

Не могу поверить в то, насколько сильно она изменилась. Моя Джули ушла. На ее месте сейчас находится самая сексуальная женщина, которую я когда-либо видел. Ее длинные каштановые волосы в меру разбавлены светлыми прядями. Она больше не выпрямляет их, вместо этого они волнами струятся по спине. А ее изгибы стали еще более выраженными, у Джули тело настоящей богини секса!

Еще не придя в себя после умопомрачительно оргазма, я опираюсь на офисный стол. Секс с Джули всегда был удивительным, но этот раз был по-настоящему впечатляющим. Но радость от него закончилась, когда Джули огрызнулась по поводу шлюхи, и я вспомнил, что моя жизнь — дерьмо.

Твою мать!

Я должен был ожидать, что она припомнит мне Бек. Я полагал, что наше воссоединение не будет простым.

Да, не простым, но не настолько же чертовски трудным.

Я представлял, как мы немного покричим друг на друга, как будем извиняться за то, что каждый из нас сделал не так, а потом снова будем вместе. Но, видимо, я ошибался. Теперь мне нужно найти способ все исправить. Мы идеально подходим друг другу. Я знаю, что она любит меня. Но начинаю сомневаться в том, любит ли она меня также сильно, как я ее.

Постоянно вспоминаю то время, что мы провели вместе. Большую часть времени она была обыкновенной девочкой, но, клянусь, я знал, что она была той самой единственной, с тех пор как положил на нее глаз. Тогда я сам был еще ребенком, и мы всей семьей приехали к Маку и Энджи перекусить. Брэндон с Джули как раз недавно перебрались к ним.

Когда мы подъехали к дому, Джули находилась на заднем дворе в домике Уилла на дереве. Этот домик был нашим мальчишеским местом. Только для нас, мальчиков.

Уилл психанул, как только увидел ее там. Он начал кричать на нее, чтобы она проваливала. Джули послушалась его и спустилась по лестнице, и я заметил слезы на ее глазах. По непонятной причине меня это разозлило, и все закончилось тем, что я ударил Уилла в нос. И на вопрос мамы, за что я ударил друга, ответил ей, что он заставил расплакаться маленькую девочку. Она похвалила меня за то, что я встал на защиту людей, которые меньше меня, но не одобрила мою выходку и попросила избегать драк. Я сказал маме, что она, конечно же, права, но если Уилл снова заденет девчачьи чувства, я буду вынужден снова его ударить. На мамино недоумение я ответил простой фразой: "Потому что когда-нибудь я собираюсь жениться на этой девочке, и моя обязанность — заботиться о ней". Мама тогда просто улыбнулась, и обняла меня.

Мама обожала Джули, и относилась к ней, как к собственной дочери. Она была бы счастлива узнать, что у нас появилась дочурка, но узнай она, что я обидел Джули, уверен, ей стало бы чертовски плохо.

Я застегиваю молнию на джинсах, и направляюсь обратно на вечеринку. Я выбегаю из комнаты, услышав крики, и вижу разборки Бек и Джули.

Дерьмо!

Глава 4

Джули

Я выхожу из кабинета с высоко поднятой головой, несмотря на то, что чувствую себя дерьмово. Все, кто находятся сейчас в автомастерской, увлечены сервировкой стола и раскладыванием еды по тарелкам. Никто даже не смотрит на меня, так что, не думаю, что они слышали, чем мы занимались с Джейсом.

Слава богу!

Кажется, все нашли себе развлечение: Дженни под присмотром дяди Мэтти играет с лошадкой, изображая скачки по воздуху; Кристен и Шейн кидаются друг в друга льдом, а Бетани, наблюдая за ними, заливается смехом. Я начинаю улыбаться, а потом слышу, как кто-то заходит в мастерскую. Поворачиваю голову, и вижу Бек, остановившуюся от меня в трех футах. Она смотрит на меня оценивающим взглядом, а потом омерзительно улыбается.

Проклятье, у нее еще хватает наглости!

Я немедленно подхожу к Бетани и прошу ее спрятать у себя за спиной Дженни. Жду, пока они отойдут на расстояние, и иду обратно к Бек, направляя кулак прямо ей в нос. Меня немного передергивает, когда я слышу хруст ее ломающегося носа.

После удара я встряхиваю рукой.

Ох, дерьмо, а это больно.

— Это была расплата за девять лет, глупая корова. Ты была моей лучшей подругой. Как ты могла так поступить со мной? — мой голос срывается на крик.

— Да, ну, вы оба были еще так молоды и были бы вместе недолгое время, — сплевывает Бек, пытаясь вытереть кровь, льющуюся из носа.

— В самом деле? Итак, ты забрала у моей дочери отца и все ради чего? Чтобы превзойти меня?

Ее лицо бледнеет, когда в порыве злости я упоминаю Дженни.

— Дочь? — шепчет она.

Я наклоняюсь ближе к ней, и буквально кричу:

— Да, глупая сука! У нас с Джейсом есть дочь.

Она ошеломленно отступает назад, пока не натыкается спиной на стену. По ее лицу размазана кровь, текущая из разбитого носа. Какое-то время она просто смотрит на меня, затем злобная ухмылка расползается по ее лицу:

— Говорил ли тебе Джейс, что тот раз, когда ты нас застукала, был не единственным? Мы с ним крутили шашни за твоей спиной почти целый год! — она заканчивает свою фразу издевательским смехом.

— Ты глупая тварь! — кричит Кристен, набрасываясь на нее. Я хочу присоединиться к ней, когда кто-то хватает меня и удерживает за талию. Подняв взгляд, я вижу, что это Джейс.

— Убери от меня свои руки. Сейчас же! — рявкаю я на него, но Джейс продолжает держать меня. — Клянусь Богом, если ты не уберешь свои руки, я убью тебя. Никогда не прикасайся ко мне снова, ты, чертов ублюдок! — только после этого Джейс отпускает меня.

Я разворачиваюсь к нему лицом, забывая про потасовку, и снова срываюсь на крик:

— Наши отношения ничего для тебя не значили, так? Все это было для тебя очередной огромной ложью. Ты обманывал меня на протяжении целого года. Бек была единственной? — не дав ему возможность ответить, я продолжаю. — Ты ничего не усвоил из того, через что пришлось пройти твоему отцу?

Он опускает свою голову, и смотрит в пол, а когда поднимает ее обратно, я вижу ужасную боль в его глазах.

— Мне очень жаль, Джули. Я не оправдываю себя, но готов ради тебя на все. Ты знаешь, как сильно я тебя всегда любил, — говорит он, делая несколько шагов ко мне.

Я пячусь назад, вытягивая между нами руку, словно создавая барьер.

— Нет, ты можешь общаться с дочерью, после того как приведешь себя в порядок, но между нами все кончено и никогда больше не повторится.

Я начинаю отходить обратно к столикам, но, повернувшись к Джейсу, добавляю:

— Я тебя ненавижу.

Он выглядит так, словно его ударили под дых, но меня это не волнует.

Я смотрю в ту сторону, где Мэтти тщетно пытается успокоить Кристен. Он заключает ее в кольцо своих рук и что-то шепчет на ухо.

— Мэтти, не мог бы ты отвезти меня с Дженни домой, пожалуйста?

— Да, малышка, только дай мне пять минут.

Я поворачиваюсь к Бек и замечаю, что выглядит она еще хуже, чем раньше. Похоже, Кристен выдернула у нее несколько прядей волос, пока они были собраны в прическу.

— Тебе сейчас двадцать восемь лет, верно? — спрашиваю у нее.

— Двадцать семь, — говорит она, приподнимая голову с самодовольной улыбкой.

— А ведешь себя как шестнадцатилетняя девка. Я не испытываю к тебе ненависти, Бек, — я качаю головой. — Мне просто жалко тебя, — сказав это, я разворачиваюсь, и ухожу.

Джейс

Глядя на то, как Джули не спеша шагает к пикапу Мэтти, я чувствую, будто снова ее теряю.

Я не могу позволить ей исчезнуть из своей жизни. Что, если она опять убежит?

Собираясь пойти за ней следом, боковым зрением я замечаю Мэтти, и останавливаюсь как вкопанный на полпути. Он аккуратно держит за руку маленькую девочку, направляясь к своей машине.

Господи, девочка с интересом смотрит прямо на меня.

За всю свою жизнь не видел ничего более прекрасного. Она выглядит как маленькая копия меня и Джули. Заметив мой взгляд, она немного опускает голову и прикусывает свою нижнюю губу, совсем как ее мама, когда та сосредотачивает на чем-то свое внимание. Девочка открывает рот, но Мэтти отвлекает ее, что-то сообщая. Она спокойно кивает головой, и направляется к пикапу, но, сделав несколько шагов, останавливается.

Маленькая красивая девочка разворачивается, и снова смотрит на меня. Мило улыбаясь, она поднимает свою миниатюрную ручку и машет мне. Я машу ей в ответ.

— Пока, папочка, — выкрикивает она мне в ответ, прежде чем развернуться, и продолжить идти дальше.

Я хочу побежать вслед за ней, но мои ноги словно приросли к месту. Опускаю взгляд вниз, чтобы немного выждать и восстановить свое дыхание.

Это моя дочь. Не могу поверить, что эта прелестная, маленькая девочка — моя дочка, моя Дженни.

Я поднимаю голову, как раз в тот момент, когда пикап Мэтти срывается с места.

Бек подходит, и останавливается прямо передо мной.

— Ничего себе, у вас оказывается есть ребенок? Ты никогда мне не говорил об этом, — Бек продолжает пристально смотреть мне в глаза. — Подожди, ты сам не знал об этом? Вау, полагала, что Джули святая, и не думала, что она способна сделать нечто более ужасное, чем скрыть от тебя существование твоего же ребенка, — говорит Бек лилейным голосом, одновременно дотрагиваясь до моей руки. — Хочешь поехать ко мне сегодня?

Я вырываю из ее захвата свою руку и напряженно смотрю на Бек. Я вижу ее. По-настоящему вижу ее сущность впервые за столько лет. Не знаю, что такого запредельного я в ней когда-то нашел. Конечно, она горячая штучка. Ее внешний вид не портят даже сломанный нос и опухшие глаза. Светло-каштановые волосы и прелестные зеленые глаза, она не классическая красотка как Джули, но довольно хорошенькая. Больше мне нечего сказать. Бек — это дерьмовый рождественский подарок: сверкающая обертка снаружи, но, развернув ее, вы увидите пару обычных носков.

Я действительно променял свою счастье на то, чтобы трахнуть эту женщину?

— Держись подальше от меня и моей семьи, Бек, — говорю я с угрозой, чувствуя, что одерживаю небольшую победу.

Глава 5

Джули

Я сижу в пикапе и жду Мэтти с Дженни. Меня до сих пор трясет от злости. Не могу поверить в то, что Бек так сильно изменилась.

Какого черта она пришла сюда? Каким образом узнала о сегодняшней вечеринке?

Но то, как я безрассудно повела себя с Бек, не сравнится с тем чувством, которое я испытываю по отношению к Джейсу.

Частичка меня все еще любит его. Со временем, думаю, я бы простила его, и мы могли бы забыть все обиды и злобу. Но мы не вернули бы наши отношения, потому что я никогда не приму его обратно, тем самым сохраняя своего рода дружбу. А после того, что Бек сейчас высказала мне, я его ненавижу. Не знаю, что я нашла в нем такого особенного.

Он ничтожество, мерзавец!

Не могу поверить, что я ударила Бек. Никогда раньше не совершала таких опрометчивых поступков. Хуже может быть только то, что произошло между мной и Джейсом в кабинете его отца. Мы занимались сексом, и этому нет никаких оправданий.

Как я могла допустить это после того, через что мне пришлось пройти за последние девять лет? После всего, что он натворил?

Боже, что за дерьмо со мной происходит?

Я жду в машине недолго, когда слышу, как Дженни кричит: «Пока, папочка». Выглядывая в окно, я замечаю, каким взглядом Джейс провожает дочку. Знаю, что с моей стороны было неправильно скрывать от него существование Дженни. Но сейчас, когда мне открылась его настоящая сущность, я уже не чувствую сожаления. Мне остается лишь надеяться, что узнав о дочери, Джейс опомнится, и станет тем самым отцом, в котором так сильно нуждается Дженни.

Мэтти усаживает Дженни на заднее сиденье и аккуратно пристегивает ремнями безопасности, а затем устраивается на водительское место. Положив руку мне на бедро, он интересуется:

— Ты в порядке, малышка?

Вместо ответа я киваю головой и смотрю прямо перед собой. Дженни о чем-то бурно нам рассказывает с заднего сиденья, но через некоторое время ее голос начинает стихать, а затем полностью смолкает. Я оглядываюсь назад, и вижу, что у нее закрыты глаза.

— Ты знал о том, что Джейс изменял мне? — поворачиваясь к Мэтти, я понижаю свой голос до шепота, стараясь не разбудить Дженни.

Он некоторое время колеблется, а после этого отвечает мне также тихо:

— Да, — и в подтверждении своих слов кивает головой. — Еще до того, как вы начали встречаться, я предупредил его, чтобы он контролировал себя. Я узнал о первом случае с Бек, но он сказал, что это была ошибка, и пообещал, что подобного больше не повторится. И я его больше не доставал. Мне жаль, Джули.

Стараясь успокоиться, я прикрываю глаза. Рана в моей душе по-прежнему болит, и я просто произношу:

— Отвези нас домой, пожалуйста.

Джейс

Одна из самых трудных вещей, которые я когда-либо делал — это наблюдение за тем, как Мэтти увозит Джули и Дженни на своей машине. И, что хуже всего, я не в силах остановить их. Я хочу отправиться вслед за ними, но понимаю, что сейчас не самое лучшее время. Черт, я даже не знаю, настанет ли когда-нибудь такое время.

Я заглядываю обратно в мастерскую и, схватив бутылку пива, усаживаюсь на одном из столиков для пикника. Вокруг маячат люди, но близко ко мне не подходят. Думаю, они понимают, что я не готов к разговорам по душам. Так что я сижу в полном одиночестве, пью свое пиво и думаю о том, насколько отвратительна моя жизнь.

— Она любит тебя, и ты это знаешь, — женский голос вытягивает меня из размышлений. Я поднимаю свой взгляд от бутылки пива и вижу рыжую красотку, облокотившуюся на мой стол.

— А ты кто такая, черт возьми? — меня не волнует, что это за красотка стоит возле меня, я просто хочу, чтобы меня оставили в покое. Но она, игнорируя мое плохое настроение, устраивается напротив меня.

— Меня зовут Бетани, я сестра мужа Джули.

— Этот ублюдок — твой брат? — она молча кивает. — Тогда какого черта ты тут делаешь?

— Джули — моя лучшая подруга. И она предложила мне приехать сюда вместе с ней и Дженни, — девушка издает нервный смешок, уткнувшись взглядом в поверхность стола. — По правде говоря, у меня не было других вариантов. Только переезд сюда.

— Что за дерьмовая дружба у вас? Почему она дружит с тобой, если тот мудак — твой брат?

Бетани грустно мне улыбается:

— Джули — хороший человек, и она достаточно умна для того, чтобы догадаться, что я никак не могу повлиять на поведение своего брата. Поверь мне, я пыталась, — голос девушки опускается до шепота, словно она обращается к себе, а не ко мне.

Я чувствую, что за ее словами скрывается больше, чем она хочет показать, но не совсем уверен в этом.

— Ага, Джули очень умная.

— Иногда она слишком умна. Тратит много времени, анализируя поступки, вместо того чтобы прислушаться к своему сердцу. Именно поэтому она вышла замуж за моего брата. Это также объясняет то, почему она сегодня сбежала от тебя.

— Что ты имеешь в виду?

— Джули вышла замуж за Дина, потому что разум подсказал ей, что это верный путь для нее. Дин — преуспевающий врач, да еще богатый и красивый. С виду он идеально подходил на роль мужа. Но если узнать его поближе, оказывается, что Дин — самый настоящий монстр, — Бетани делает паузу, чтобы перевести дыхание и поднимает на меня взгляд. — Ты его полная противоположность. Сексуальность играет тебе на руку, хоть ты и злоупотребляешь алкоголем. Ты небогатый автомеханик. Нет ничего плохого в том, чтобы быть механиком, но я сомневаюсь, что ты купаешься в деньгах. С другой стороны, ты тот самый тип мужчин, от которых женщина должна держаться как можно дальше. Но внутри ты хороший парень.

— И ты все это поняла, просто взглянув на меня, — ее слова вызывают у меня смех.

— Нет. Я поняла все это, потому что видела, как ты смотришь на Джули.

Я молча качаю головой, показывая, что понятия не имею, о чем она, черт возьми, говорит.

— Ты смотришь на нее так, словно готов бросить вызов всему миру, если у тебя будет возможность вернуть ее обратно, — произносит Бетани, встав из-за стола и направляясь в автомастерскую. Сделав пару шагов, она останавливается, и поворачивает ко мне голову. — Она любит тебя, но боится принять решение. Страшится выбора. Я видела, как мой брат неоднократно избивал ее до полусмерти, и, в конце концов, он сломил ее. Джули вернулась в Канзас другой. Если хочешь вернуть ее назад, докажи, что не растопчешь ее сердце снова.

Я резко вскидываю голову вверх, но Бетани уже исчезает в автомастерской. А я сижу и думаю: Как, черт возьми, я должен это сделать?

Глава 6

Джули

Дженни молчала весь вечер после того, как мы вернулись вчера домой с вечеринки.

Я спросила ее, что случилось, но она мне так ничего и не ответила. Знаю, это очень сложно для нее: переезд, знакомство с новыми людьми, встреча со своим отцом; слишком много всего сразу навалилось на восьмилетнюю девочку. Но я заметила, что она выглядит куда более счастливой, чем когда мы жили в Миссури.

Не могу сказать о Дине ничего хорошего, единственное, с чем он справлялся, так это с ролью отчима. Он никогда не обращался с Дженни плохо, и не бил меня при ней. Но моя дочка не глупа. Была куча оправданий, которыми я прикрывала свои синяки и частые визиты в больницу. Но Дженни все равно знала, что происходит на самом деле.

Дженни было шесть лет, когда я заметила в ней перемены. Она больше не была энергичной и жизнерадостной, а в присутствии Дина становилась молчаливой и замкнутой. Она начала выходить из своей скорлупы после того, как мы уехали от Дина. И я не хочу, чтобы мои проблемы с Джейсом негативно на нее повлияли.

Прошлым вечером Бетани осталась ночевать у Кристен и вернулась домой только после обеда. Взять Бетани с собой — это одна из лучших идей, которые когда-либо у меня возникали. Здесь Бетани словно преобразилась, и стала другим человеком. Она нашла работу в начальной школе, где будет учиться Дженни. Бетани надеется, что ей удастся с кем-нибудь подружиться. Конечно, она все еще застенчива, но сейчас стала больше смеяться, и разговаривать, осознав, что в этом городе можно начать новую жизнь.

После того как Бетани ушла, мы с Дженни остались на весь день одни. Сегодня последний день каникул перед началом школьных занятий и моих рабочих будней. Так что мы собираемся повеселиться, и хорошо провести время. Я хочу съездить с Дженни в Нэшвилл и посетить Мьюзик Роу (район Нэшвилла, расположенный к юго-западу от Даунтауна. На Music Row находятся офисы многочисленных звукозаписывающих компаний, студий звукозаписи, издательств, лицензирующих компаний, радио-сетей, радиостанций, а так же других компаний, чей бизнес связан с музыкальной индустрией). Может быть, я одолжу ей пару ковбойских сапог и возьму пообедать в Парадиз Парк. Потом мы сможем посетить зоопарк. Я давно не была в зоопарке, но слышала, что там построили большой игровой город «Джунгли» для детей. Думаю, Дженни он понравится.

— Вставай, соня. Мама приготовила для тебя сюрприз, — шепчу я ей на ушко.

Услышав слово «сюрприз», Дженни садится в кровати и улыбается.

— Что за сюрприз? — спрашивает она сонным голосом.

— Это не будет сюрпризом, если я расскажу тебе. Я оставила твою одежду в ванной комнате. Прими душ, и спускайся завтракать. Я приготовлю шоколадные блинчики, — нежно целуя ее в макушку, я отправляюсь на кухню. Прежде чем я там оказываюсь, звонит телефон.

— Алло, слушаю, — говорю в трубку, но мне никто не отвечает. Я отчетливо слышу в трубке чье-то дыхание. — Алло? — после второго приветствия неизвестный вешает трубку.

Некоторое время я смотрю на телефон в замешательстве, затем кладу его обратно на стол. Уверена, что это точно был Дин, но я не позволю ему испортить нам день.

Я кладу на тарелку уже четвертый блинчик, когда кто-то стучится в нашу дверь.

Выглядываю в окно, и вижу Джейса, стоящего на крыльце. К такому развитию событий я не готова. Я прислушиваюсь, чтобы убедиться, что Дженни еще не вышла из душа.

Не позволю, чтобы этот день был испорчен.

Я выхожу на крыльцо, прикрыв за собой дверь.

— Чего ты хочешь? — рычу я на Джейса.

— Ты сказала, что я могу повидаться со своей дочерью.

— Я сказала, что ты можешь видеться с ней, если приведешь себя в порядок. Не говори мне, что ты прозрел всего лишь за одну ночь, — да, я веду себя, как настоящая стерва, но меня это не волнует.

— Да, полагаю, что прозрел. Все изменилось в тот момент, когда я увидел нашу дочку. Черт, все поменялось в тот миг, когда я увидел тебя, — он делает глубокий вдох. — Давай, Джули. Ты можешь ненавидеть меня, но знаешь, что я никогда не причиню боль этой маленькой девочке. Все, чего мне хочется, так это познакомиться с ней поближе. Пожалуйста, — Джейс почти умоляет, и я чувствую, как начинает рушиться моя решимость. Но я остаюсь непреклонной.

Нельзя позволить Джейсу общаться с Дженни, если он по-прежнему пьет и блудит.

— В самом деле? И почему я должна верить, что ты ее не обидишь? Ведь ты практически растоптал меня.

— Ты даже не представляешь, как уничтожает то, что я знаю о существовании дочери, и в тоже время у меня нет возможности быть частью ее жизни. Как насчет того, что о ней знали все, кроме меня? Мой отец и братья знали, но ни один ни черта не рассказал мне. Ты не представляешь, как это убивает меня, — произносит он сквозь зубы. — Джули, я хочу узнать поближе свою дочь.

— Да, у тебя есть на это право. Но тебе придется реализовать его в другой раз. Мне жаль, но сегодня у нас планы, — говорю я, пытаясь закрыть дверь, но Джейс вытягивает руку и останавливает меня.

— Можно я пойду с вами? — спрашивает он.

— Я не… — я замолкаю, когда слышу звук открываемой двери из ванной комнаты в гостиную. Дженни стоит и смотрит на Джейса, словно он является кинозвездой.

— Ой, мамочка, это лучший сюрприз из всех, что ты устраивала, — подбежав ко мне, дочка сжимает меня в объятиях, и улыбается Джейсу. Я поднимаю на него взгляд и вижу, как его глаза блестят от непролитых слез. Но на лице у него радостная улыбка, такая же, как и у Дженни. Я знаю, что должна сделать.

— Что ж, блинчики остывают. Заходи завтракать, — я осторожно заталкиваю Дженни в дом и смотрю на Джейса. Он смотрит на меня, ожидая моего следующего шага.

Я отхожу в сторону и держу дверь открытой, тем самым приглашая его зайти.

— Спасибо, — потупив взгляд, шепчет он и следует за Дженни на кухню.

Я звоню Мэтти и предлагаю ему встретиться, если он хочет. У меня просто нет другого выхода, если я собираюсь провести день наедине с Джейсом и Дженни. Мэтти смеется, когда я спрашиваю его об этом, но соглашается, и говорит, что скоро будет.

— Дженни, милая. Дядя Мэтти тоже поедет с нами, — вместо ответа она подбегает ко мне и сильнее обнимает меня.

— Ох, этот сюрприз становится все лучше и лучше. Спасибо, мамочка, — я улыбаюсь, глядя на нее сверху вниз.

Боже, я люблю свою маленькую девочку.

Прерывая наши объятия, я подхожу к кухонной стойке и беру тарелку со своей порцией блинчиков. Джейс мгновенно оказывается рядом.

— Боишься остаться наедине со мной? — шепчет он.

— Не-а, просто не хочу быть рядом с тобой, поэтому подумала, что Мэтти может составить мне компанию, пока ты будешь проводить время со своей дочерью, — он самоуверенно улыбается, и качает головой. Он знает, что я лгу. Но я никогда ему в этом не признаюсь.

На протяжении всего завтрака Дженни постоянно задает Джейсу всевозможные вопросы, которые только могли возникнуть в ее голове.

Я начинаю убирать со стола, когда слышу звук открываемой двери, поворачиваюсь и вижу Мэтти.

— Малышка, я приехал.

Не знаю, с каких пор Мэтти начал меня так называть, но, должна признаться, мне это нравится. Джейс слегка подталкивает меня локтем и сужает глаза.

— Он зовет тебя малышкой? — спрашивает он подозрительно тихо.

Я просто улыбаюсь ему и поворачиваюсь как раз в тот момент, когда Мэтти заходит на кухню. Подхожу к нему и оборачиваю свои руки вокруг его шеи.

— Просто подыграй мне сегодня, — шепчу я ему на ухо, чтобы никто не услышал.

Мне нужен Мэтти, потому что я не могу остаться наедине с Джейсом. Не хочу, чтобы все закончилось как вчера. Мэтти улыбается, а его руки начинают медленно скользить вниз по моей спине, прижимая меня сильнее к его телу. Я чувствую, как комнату заполняет напряжение. И исходит оно от Джейса.

У него нет права ревновать меня или считать своей собственностью, так что пусть поцелует меня в задницу.

Делаю шаг назад, и вырываюсь из объятий Мэтти, чтобы рассказать ему о наших планах на сегодня. Поворачиваю голову назад, чтобы посмотреть на Джейса с Дженни. И вижу, как малышка что-то бурно рассказывает Джейсу, в то время как он пялится на нас с Мэтти. Выглядит он взбешенным, и это заставляет меня злиться.

Я бросаю вызов Джейсу прямо в глаза:

— Несмотря на то, что мы идем гулять вместе, вы с Дженни будете развлекаться одни. А мы с Мэтти побудем некоторое время наедине, а потом догоним вас. Это здорово, ведь вы сможете узнать другу друга получше.

Не позволяя никому возразить, я беру Мэтти за руку и веду его за собой в комнату. Затаскивая его в свою спальню, я плотно закрываю дверь.

— Поверить не могу, что ему хватает наглости для этого. Я спланировала весь этот день исключительно для нас с Дженни, а он просто объявился тут.

— Малышка, успокойся. Джейс хочет познакомиться с Дженни. Я здесь, все хорошо, — говорит он с легкой улыбкой. — Ты должна была видеть его лицо, когда сначала обняла меня, а потом сообщила, что мы с тобой проведем некоторое время наедине, — последнюю фразу он произносит, изображая в воздухе кавычки.

Джейс

Чем, черт возьми, они занимаются в ее спальне?

Лучше бы там ничего не происходило. Если что-то все-таки произойдет, я надеру задницу собственному брату. Меня не волнует то, что он сказал мне после отъезда Джули.

Она моя. Всегда была и всегда будет моей.

— Я так рада, что ты больше не занят, — слова Дженни вырывают меня из размышлений о Джули с Мэтти.

— Что ты подразумеваешь под словом «занят»?

— Мамочка рассказала мне, почему ты не мог увидеться со мной. Ты хотел прийти, но был занят, как дядя Брэндон и дядя Уилл. Они же военные: уезжают в далекие края, чтобы спасать маленьких девочек, таких как я. Мамочка говорит, что не может сказать мне, чем ты был занят, что это большой секрет, и что ты всегда со мной — в моем сердце. Не уверена, была ли я в твоем сердце. Было ли этого достаточно, чтобы ты остался жив? — спрашивает она серьезным тоном.

Я даже не знаю, что ей ответить. Вместо этого я подтягиваю ее к себе на колени и прижимаю к груди. Не уверен, что конкретно Джули наговорила малышке, но, по крайней мере, это звучит не так ужасно, как есть на самом деле. Не хочу выглядеть лжецом и рассказывать о себе что-то другое, отличающееся от версии Джули.

— Если ты больше так сильно не занят, не мог бы приезжать и навещать меня чаще, как делают другие папочки?

— Конечно, ты будешь видеть меня так часто, что очень скоро тебе надоест мое лицо, — обещаю я.

— О нет, не надоест. Ты красивый, — Дженни мило улыбается.

Я расплываюсь в улыбке, как идиот.

Моя дочь считает меня красивым.

Представляю, как парни в мастерской буквально взорвались бы от смеха, если бы услышали то, что сейчас сказала Дженни. Но, черт возьми, я не расскажу им об этом.

— Папочка, не мог бы ты придумать мне прозвище? — спрашивает она, немного смущаясь своей просьбы.

— Что ты имеешь в виду?

— Другие папы называют своих дочек какими-то именами. Например, как у моей подружки — папа Отом называет ее «Медовой булочкой». И я хочу, чтобы ты тоже называл меня как-нибудь.

Я на минуту задумался, пытаясь придумать особенное имя для моей маленькой девочки. Мысль, пришедшая в голову, буквально вышибает воздух из моей груди.

Парфюм моей мамы.

— Знала ли ты, что тебя назвали в честь моей мамы? — Дженни кивает головой. — Что ж, моя мама всегда использовала определенные духи, источающие аромат, похожий на цветок душистого горошка. Это очень красивый цветок: маленький и изысканный, как и ты. Как насчет того, чтобы я звал тебя Душистым Горошком?

Она широко улыбается и сильнее прижимается ко мне:

— Мне нравится это, папочка.

— Я люблю тебя, Душистый Горошек.

Глава 7

Джули

Я всегда любила прогуливаться по Мьюзик Роу. Мы с Кристен и Бек частенько зависали здесь, слушали музыку, объедались жирной пищей и тратили все свои деньги на сувенирную фигню для туристов. Не имело значения, что мы жили в часе езды от Нэшвилла, ведь Мьюзик Сити был чертовски клевым.

На улице несколько парней играют на гитарах, и Дженни это так завораживает, что она бросает всю свою мелочь в чехол для инструмента и заказывает песню Тейлор Свифт. Очень весело наблюдать за тем, как эти брутальные парни играют песню «We Are Never Ever Getting Back Together». Мне весело до тех пор, пока я не встречаюсь взглядом с Джейсом. Я делаю ему знак, показывая, что он должен послушать эту песню. В ответ Джейс качает головой, а на его лице появляется улыбка.

Я обращаю свое внимание на Мэтти, и вижу, как он с улыбкой на лице любуется Дженни. Обидно, что ее отцом по большей части является Мэтти, а не Джейс. И в этом есть доля моей вины. Именно Джейс, а не Мэтти, должен был чаще видеться с ней. Возможно, он бы стал нормальным человеком, если бы я вовремя рассказала ему о дочери. Сейчас уже слишком поздно задумываться об этом.

— Думаю, нам пора уходить из зоопарка. Согласны? — спрашиваю я с улыбкой на лице.

— Конечно, малышка, — Мэтти соглашается со мной, и оставляет легкий поцелуй у меня на лбу. Знаю, что он продолжает подыгрывать мне, держа тем самым Джейса на расстоянии, но такое внимание с его стороны заставляет чувствовать себя чуточку лучше.

Прошло много времени с тех пор, как кто-то заставлял меня ощущать себя особенной девушкой.

На мгновение я задумываюсь о том, что было бы, если бы я была девушкой Мэтти, а не Джейса.

Были бы мы сейчас женаты? Был бы у Дженни младший братик или сестренка?

Я перевожу взгляд с Мэтти на Джейса и обратно.

Они так похожи. Почему я не могу влюбиться в его надежного брата?

Встряхиваю головой и отбрасываю эту мысль в сторону.

— Пойдемте, пора уходить.

Мы выдвигаемся в сторону автостоянки, но тут Дженни замечает магазинчик сладостей и упрашивает Мэтти сводить ее туда. Ее просьбы длятся недолго; Мэтти, если бы мог, то достал бы даже луну. Я направляюсь вслед за ними, но Джейс удерживает меня за руку и тянет обратно на тротуар.

— Что, черт возьми, происходит между тобой и Мэтти? Твою мать, Джули, он мой брат! — кричит Джейс, а после качает головой.

Я опускаю взгляд на свои ноги и недолго размышляю над тем, что он мне сказал.

Джейс говорил правду — я стала стервой, хотя формально не отношусь к этому типу девушек. Я не настолько мелочная, чтобы использовать друга в качестве мнимого парня лишь для того, чтобы заставить кое-кого ревновать.

Или все-таки мелочная?

Отбрасываю свои мысли в сторону, и в этот момент рядом появляется весьма распутно одетая женщина, чей парфюм можно почувствовать на большом расстоянии.

— Вау, сам Джейс Гибсон! Рада встретить тебя здесь, — заявляет она, прижимаясь к нему все телом. — Ты так и не перезвонил мне, но я прощаю тебя, — она кокетничает, и поворачивается, чтобы посмотреть на меня. Она несколько раз моргает, а затем на ее лице расползается презрительная ухмылка. — Чтоб меня, это же малышка Джули Уолкер! Как поживаешь, зубрилка?

Последнее слово добивает меня. Бри Миллер была девушкой Брэндона в средней школе. Пока они встречались, она всегда вела себя со мной, как настоящая сука — давала мне противные клички и постоянно высмеивала перед своими друзьями. Брэндон бросил ее сразу же, как только узнал об этом. После этого все стало только хуже, ведь в их расставании она обвинила именно меня.

Только представьте, на что способны агрессивные старшеклассники, и, клянусь, что все это она подстроила специально для меня. К тому же, Бри была необычайно хитрой задирой, полностью посвящавшей себя мести. Клянусь, она проводила все свое свободное время, придумывая новые способы издевательств надо мной.

Однажды она даже сфотографировала меня голой в раздевалке и развесила фотографии по всей школе с подписью «По моей заднице прошлась корова». Оставшуюся часть года я постоянно слышала выкрики «му» в мою сторону.

Я приходила домой в слезах почти каждый день и была готова бросить школу, чтобы держаться подальше от нее. Но Кристен с Бек отговорили меня. Джейс тоже узнал о том, что произошло. Он ненавидел Бри также сильно, как и я. Правда сейчас я предполагаю, что его член к ней ненависть не испытывал.

— На самом деле, все хорошо. Я лучше пойду, догоню нашу с Джейсом дочь, — говорю я с высоко поднятой головой, делая ударение на слово «дочь», и замечаю, как на ее лице возникает потрясение. Перевожу взгляд на Джейса и качаю головой. Сейчас я злюсь на Джейса и на саму себя за то, что чувствую вину перед Мэтти.

— Да, Джейс. Он твой брат, — последнее, что я говорю, прежде чем направиться в магазинчик сладостей «Оли Фадж».

Джейс

Я взглядом провожаю Джули до магазина.

Дерьмо, Бри только что все окончательно испортила.

— Уходи. Я провожу день с Джули и нашей дочерью, — сухо говорю, специально не заикаясь о присутствии с нами еще одного человека — Мэтти. Даже думать не хочу о том, почему он сегодня здесь.

— У тебя от нее есть дочь? — шокировано произносит Бри.

— Да, ей восемь лет, и она чертовски красивая девочка. Я испортил наши с Джули отношения, но собираюсь попытаться их исправить. И как я уже сказал, тебе стоит уйти.

— Что ж, прости. Я просто подумала, что мы могли бы попробовать еще раз, — издавая мурлыкающие звуки, она продолжает тереться об меня. До этого я бы попробовал с ней еще раз, но не сейчас, когда Джули вернулась в мою жизнь.

— Разве ты не слышала меня, когда я сказал, что у меня есть дочь, или же ты просто пропустила мимо ушей ту часть, где я четко выразился о том, что хочу наладить отношения с Джули?

— Да услышала я тебя, но меня это как-то не волнует. Мы с Бек вчера общались, правда, не думаю, что тебя заботит дочь или налаживание отношений с бывшей. Или все-таки волнует? — продолжает она, ехидно улыбаясь. — Я знаю все о первом вашем разе с Бек; ты тогда еще встречался с этой зубрилкой. Думаешь, в этот раз все будет по-другому? — выплевывает она мне со злостью.

— Что за общество «глупых сук»? Бек та еще стерва, и я не хочу ни тебя, ни кого-либо другого. Единственное, чего я хочу, так это свою семью. Так что отвали от меня и то же самое сообщи всем своим дрянным подружкам, — обозленно говорю ей и ухожу подальше.

Проклятье! Могло ли быть хуже?

Едва переступив порог магазина, первое, что я вижу, так это смеющуюся компанию: Мэтти, Джули и Дженни. Малышка тянет к Мэтти свои ручки, и он наклоняется к ней. Она целует его в щеку своими липкими, покрытыми сладкой помадкой, губками. А Джули, видя это, смеется и тянется за салфеткой. Вытирая помадку с его щеки, она целует его в то же место, что и моя дочь. В ответ Мэтти притягивает их к себе в объятия. Я люблю своего брата. Проклятье, они с Шейном мои самые лучшие и близкие друзья, но эта сцена заставляет меня ревновать так сильно, что возникает желание именно в этот момент хорошенько пнуть его под задницу.

Глава 8

Джули

День, проведенный в Нэшвилле, получился незабываемым. Мы пробыли в зоопарке вплоть до самого вечера, и Дженни получила массу положительных эмоций. Джейс посадил ее к себе на плечи и рассказывал о каждом животном в вольере. Он целый час возился с ней в новом игровом городке «Джунгли», а после скупил почти всех игрушечных животных, которые были в сувенирном ларьке. Ей это понравилось. Надеюсь на то, что Джейс будет тем самым папой, в котором Дженни так сильно нуждается.

Когда мы вернулись домой, Джейс попросил у меня разрешения сводить Дженни в кафе «Дэйри Куинн», чтобы перекусить мороженым. Я немного боялась отпускать ее, но знала, что должна дать Джейсу шанс. Они были вместе на протяжении всего лишь одного часа, и этот час был одним из самых длинных в моей жизни. К счастью, Бетани и Кристен были рядом, чтобы на всякий случай успокоить меня.

Когда я рассказала им о нашем дне в Нэшвилле и о том, как мы с Мэтти изображали из себя «парочку», Кристен выглядела рассерженной. Она ничего не высказала вслух, но я могу гарантировать — ей не понравилась наша бессмысленная выходка. Кристен ненавидела Джейса также сильно, как и я. Ко всему прочему, ей стоило бы догадаться, что мне нужен кто-то, кто способен находиться рядом во время наших встреч с Джейсом.

Бетани была сильно огорчена. Она посоветовала мне вернуться мыслями к тому, что было девять лет назад, и посмотреть на Джейса сейчас. Я спросила, о ком конкретно она говорила: «О том пьяном парне, который вечно искал себе подстилку?» Бетани молча покачала головой и опустила ее вниз.

Я использую Мэтти, чтобы держать Джейса на расстоянии. Грош мне цена, но должна же я что-то сделать. Если я не буду ничего предпринимать, то мы с Джейсом снова будем вместе, а я не позволю этому случиться. Не собираюсь предоставлять ему возможность снова причинить мне боль.

Сейчас утро понедельника. Наступил мой первый рабочий день и первый учебный день для Дженни. Вчера вечером Дженни попросила Джейса отвести ее в школу. Оказалось, что наблюдать за тем, как они уходят, действительно тяжело, но Дженни так счастлива, что это заставляет меня улыбнуться. Вместо того, чтобы собираться на работу, я провожала эту парочку взглядом до тех пор, пока они не исчезли из виду, и вот теперь я опаздываю.

Что может быть лучше, чем опоздать на работу в первый день?

Я спешу в адвокатское бюро Фридмана и замираю на пороге, когда замечаю Бек, сидящую за столиком ресепшена.

— Привет, могу чем-нибудь помочь? — говорит она, лицемерно улыбаясь. Оба ее глаза украшают неприятные синяки, а на переносицу прикреплен пластырь. Знаю, что это делает меня окончательной сукой, но мне нравится осознание того, что она сейчас выглядит так благодаря мне.

— Конечно, я новый юридический секретарь мистера Фридмана. Просто проведи меня к моему рабочему месту, — пытаюсь выглядеть как настоящий профессионал, но желание снова ударить ее по лицу не покидает меня.

Она вытягивает руку в сторону коридора:

— Прямо по коридору, первая дверь с левой стороны. Мистера Фридмана еще нет, но не беспокойся, я прослежу за тем, чтобы он узнал о твоем опоздании, — добавляет она с улыбкой.

Тварь!

Я направляюсь к моему рабочему месту, присаживаюсь, и закрываю глаза.

Не могу поверить, что это дерьмо случилось со мной.

Спустя некоторое время встаю и начинаю осматривать свой кабинет. В офисе бардак. Предыдущий секретарь мистера Фридмана ушла без предварительного уведомления, так что потребуется три недели, чтобы привести здесь все в порядок. Я так увлечена приведением кабинета в порядок, что не обращаю внимания на присутствие Бек, зато она сосредотачивает свое внимание на мне. Полагаю, она что-то задумала, но не знаю, что именно.

Я так занята, что решаю не тратить время на обед. Сидя на полу, пытаюсь сгруппировать документы, когда Бек подходит вместе с Бритт.

— Бритт пришла, чтобы забрать меня на обед. Хочешь отправиться с нами? — спрашивает она с таким тоном, будто мы являемся лучшими подругами.

— Я собираюсь работать вместо обеда, — говорю я и переключаю свое внимание на документы.

— Если бы у меня была задница, как у тебя, я бы тоже вместо обеда работала, — произносит Бритт сучьим голосом, и добавляет едва слышно. — Му.

Они уходят, продолжая смеяться.

Как только за ними закрывается дверь, я резко вскакиваю с пола и хватаю телефон, быстро набирая номер Кристен.

— Ты знала, что Бек работает здесь? — не дожидаясь приветствия, выдаю я на одном дыхании.

— Работает здесь? О чем ты, черт возьми, говоришь?

— Стерва Бек работает в приемной мистера Фридмана. Ее стол находится в двадцати футах от моего, — говорю я, почти срываясь на крик.

— Проклятье, нет, конечно, нет. Я просто слышала, что последний секретарь сбежал от него, и мистер Фридман искал замену. Я никогда бы не заикнулась об этой вакансии, если бы знала, что там работает Бек.

Я медленно делаю глубокий вдох.

— Я знаю, что ты бы так не поступила. Мне жаль, и, черт, я рассержена. Они с Бритт просто зашли ко мне в кабинет и пригласили на обед. А Бритт преподнесла это приглашение так, словно мне нужно пропускать обеды как можно чаще.

— Да ты издеваешься!

— Не-а. Бритт даже мычала так, как делала это в школе. Полагаю, что они теперь подружки. И это называется «Бек ненавидит Бритт»? Что случилось с Бек? Когда она так изменилась? И когда она начала меня так сильно ненавидеть? Я задаю себе эти вопросы уже в миллионный раз.

— Не знаю, Джули. Я держусь в стороне от нее, после того как вернулась домой, но я слышала некоторые вещи о ней, и они не очень хорошие, — говорит Кристен.

В ее голосе я чувствую грусть.

— Я скучаю по ней. Можешь в это поверить?

Скучаю по ней и по Джейсу. Я скучаю по тому, что было раньше.

— Знаю, что ты скучаешь. И я тоже скучаю по ней, — произносит она тихим голосом.

На заднем фоне кто-то говорит ей о том, что пришел следующий клиент.

— Ты сейчас занята, так что я не задерживаю тебя. Мне тоже надо вернуться к работе. Поговорим вечером. Люблю тебя, девочка.

— Я тоже тебя люблю, Джули.

Джейс

Я растянулся под «Шевелом» шестьдесят пятого года. Обычно мне нравилось ремонтировать ее, но не сегодня. Я люблю свою работу, но едва пересиливаю себя, чтобы не свалить отсюда пораньше. Продолжаю регулярно проверять время на своих часах, чтобы увидеть, сколько еще осталось до конца дня. Сегодня вечером я встречусь со своей маленькой дочуркой, и я рад этому.

Я отвез Дженни сегодня в школу, и это была одна из самых классных вещей, которые я когда-либо делал. Знаю, что большинство людей не задумывается о том, какое это дерьмо — пропустить первые восемь лет жизни своей дочери. Не-а, я пропустил девять лет. Я должен был быть рядом и видеть, как в животе Джули растет моя малышка.

Я делаю все возможное, моля Джули рассказать мне о жизни Дженни, и это очень сложно. Ведь как, черт побери, можно простить человека за что-то подобное?

Ничто не в силах вернуть время назад, и мысль о том, что Дженни жила в одном доме с монстром, за которым была замужем Джули, убивает меня.

Раздается звук шагов, и я вижу, как мой отец обходит машину спереди.

— Из-за чего ты так сегодня переживаешь?

Я вылезаю из-под машины, и улыбаюсь ему:

— Я смогу увидеться сегодня с Дженни, когда закончится моя смена. Если мне повезет, я даже смогу поговорить с Джули.

— Чего же ты тогда ждешь? Поднимай свою задницу и проваливай отсюда!

— Ты серьезно? У меня еще два часа до окончания смены, — спрашиваю я, стараясь сохранить в голосе спокойствие, молясь, чтобы он разрешил мне уйти прямо сейчас.

— Иди, конечно. И передай моей внучке поцелуй от меня. Если тебе повезет, ты можешь передать поцелуй и Джули тоже, — говорит он, подмигивая.

Я быстро переодеваюсь и пять минут спустя выхожу через главные двери автомастерской. Через десять минут я уже нахожусь на подъездной дорожке Джули.

Дженни катается на велосипеде вокруг навеса для гаража. Как только я выхожу из пикапа, она останавливается и улыбается мне. Я опускаюсь на корточки, широко разведя руки в стороны, а Дженни подбегает и крепко обнимает меня.

— Ты пришел сегодня раньше, папуль. Мамочка сказала, что ты не придешь сюда до того, как стемнеет, — она отрывается от меня и смотрит на небо. — Еще не стемнело.

— Нет, еще не стемнело, мне твой дедушка разрешил уйти сегодня пораньше. И он велел мне кое-что сделать для него, можно сказать, заплатить за то, что меня отпустили.

— И что же?

Я целую ее сначала в одну щечку:

— Это от дедушки, — затем целую в другую. — А это от меня.

Она звонко смеется, и берет меня за руку.

— Пошли, папочка. Нам надо привести себя в порядок, скоро ужинать.

Вот дерьмо!

Я даже не задумался о том, что приеду во время ужина. Джули, скорее всего, не захочет, чтобы я находился сейчас здесь. А я не хочу рисковать своей удачей.

— Куколка, не думаю, что мамочка будет терпелива ко мне сегодня за ужином. Может, мне стоит уйти? Но обещаю вернуться через час или около того.

— У нас много еды. Достаточно много для двоих. А сейчас время кушать, — я поднимаю свой взгляд и замечаю на крыльце Джули. На ней красные шорты, которые едва прикрывают ее замечательную задницу, и простая безрукавка, которая настолько сильно обтягивает ее тело, что дает мне широкое представление о ее груди. Свои каштановые волосы она подняла в высокий хвост, а ее прекрасные голубые глаза обращены прямо на меня. Она улыбается и делает движение головой как бы говоря: «Заходи». Я улыбаюсь в ответ, и позволяю Дженни завести меня в дом.

Поверить не могу, что прямо сейчас я собираюсь ужинать вместе с моей семьей.

Глава 9

Джули

Не знаю, как это произошло, но Джейс находится в моем доме каждый вечер на протяжении уже трех недель. Временами он ходит гулять с Дженни в парк или купить ей мороженого, но большую часть времени они просто зависают здесь. Джейс действительно трепетно относится к дочери, и исполняет все ее желания. Недавно я застукала их за игрой в куклы Барби. Это было самым милым из всего, что я когда-либо видела.

Сегодня они катались на качелях, сделанных из машинных покрышек. Мы с Бетани в это время, сидя в гостиной, смотрели сериал «Армейские жены», и я могла слышать, как Дженни просит раскачать ее повыше. Я улыбаюсь, слушая смех дочери.

Господи, как я хочу, чтобы все было иначе, хочу, чтобы мы были настоящей семьей, которая так необходима Дженни.

— Когда ты собираешься простить его? — безмятежно спрашивает Бетани.

Я смотрю на нее и качаю головой.

Она не понимает, что дело не в прощении? Держась на расстоянии от Джейса, я просто пытаюсь обезопасить себя.

— Ты знаешь, что я люблю тебя и желаю тебе только добра, Джулс, но ты слишком долго тянешь резину. Ты любишь его, он любит тебя. Ко всему прочему, вы оба любите Дженни. Вам нужно стать семьей.

Я хочу ответить ей, но меня прерывает звук открывающейся двери. Заходит Мэтти, и, судя по его внешнему виду, могу сказать: что-то не так. Я поднимаюсь с дивана и подхожу к нему:

— Что случилось, Мэтти?

— Мне нужно поговорить с тобой, — произносит он, а затем бросает взгляд на Бетани. — Не могла бы ты оставить нас на несколько минут?

— Конечно, — соглашается Бетани и быстро покидает гостиную.

Мэтти смотрит на меня, ероша пальцами свои волосы.

— Что происходит между тобой и Джейсом?

— Что ты имеешь в виду? — спрашиваю я. — Он отец Дженни. Это все.

— Ты в этом уверена?

По какой-то причине я сомневалась.

Была ли я уверена в этом? Нет!

— Слушай, Джули, я должен знать, если ты все еще влюблена в Джейса.

— Зачем? Что все это значит?

— Черт! Ты должна знать, что я чувствую к тебе. Я всю свою жизнь ждал тебя. Когда ты вернулась в город, я подумал, что наконец-то получил шанс. Но сейчас, когда я вижу, как ты смотришь на Джейса, мне интересно, будешь ли ты когда-нибудь смотреть на меня так же.

Я в шоке. Никогда даже не предполагала, что у Мэтти есть чувства ко мне. Я всегда думала, что он неравнодушен к Кристен. Даже не знаю, как мне реагировать на его слова. Безусловно, я люблю его, но не той любовью, которая ему нужна. Прежде чем я успеваю ответить ему, Мэтти притягивает меня к себе и целует. Вырываясь из его объятий, я слышу голос Дженни:

— Гадость! Дядя Мэтти целует маму!

Мы с Мэтти отскакиваем друг от друга, и поворачиваемся в сторону кухни, видя стоящих возле двери Дженни и Джейса. И, если Дженни морщит свой носик, будто почувствовала смрадный запах, то Джейс…

Дерьмо!

Джейс выглядит так, словно ему разбили сердце.

Джейс

Я люблю проводить время с Дженни. Она — удивительная маленькая девочка, которая постоянно смеется и всегда находится в хорошем настроении. Просто находиться рядом с ней — счастье для меня. Единственное, что может сделать меня еще счастливей — это если рядом с нами будет Джули. Думаю, она постепенно привыкает ко мне. Несколько раз она приглашала меня на ужин и не ворчала, если я соглашался. Вчера я даже поймал ее на том, что она пялилась на мою задницу. Это, должно быть, хороший знак, верно?

Я сильнее раскачиваю Дженни на самодельных качелях, пока она рассказывает мне, как прошел ее день. Она — чертовски умная девочка, и ей нравится школа. Она еще не проучилась в школе и месяца, а мой холодильник уже завешан бумажками с улыбающимся смайликом.

— Толкни меня повыше, папочка!

Я сильнее толкаю Дженни на качелях, и из ее рук выпадает кукла, летя через весь двор.

Вот дерьмо!

Надеюсь, что кукла цела, потому что Дженни берет ее с собой, куда бы ни направилась.

— Папочка, верни Лулу, пожалуйста, — Дженни говорит так отчаянно, что это вызывает у меня смех.

Разве обычная кукла может быть такой значимой?

Я иду в конец двора и поднимаю куклу. Она немного испачкана, но голова, руки и ноги все еще целы, так что, считаю, все обошлось. Возвращаясь обратно, отдаю куклу ее хозяйке.

— Почему Лулу нравится тебе так сильно?

Дженни смотрит на меня таким взглядом, будто я сошел с ума и несу какую-то чушь.

— Потому что это первая кукла, которую ты подарил мне за все время.

О чем она, черт возьми, говорит?

— Душистый Горошек, я не дарил тебе эту куклу.

Она смеется, и кивает головой:

— Да, ты подарил. В тот день, когда мне исполнилось шесть лет, — она продолжает смотреть на меня, и на ее лице появляется грусть. — Ты тогда не пришел на мой день рождения, потому что был слишком занят. И прислал мне Лулу. Я люблю ее, но тогда мне так хотелось, чтобы ты был рядом.

Зачем же, бл*дь, Джули вручила ей куклу от моего лица?

— Ты получала от меня еще какие-либо подарки?

— Конечно! Много! Ты всегда присылал на день рождения и Рождество самые лучшие подарки, но моими любимыми являются большие шоколадные кролики на Пасху. Знаешь, мама не разрешает мне есть кучу конфет, потому что это вредно для моих зубов, но позволяет мне скушать столько шоколадных кроликов, сколько я захочу, потому что они особенные.

Что за фигня? Почему Джули делала это? Почему она скрывала от меня Дженни, но дарила ей эту хрень от моего лица?

Тогда до меня доходит, что у Джули никогда не было отца. И, поступая таким образом, она была уверена, что у Дженни отец был, пускай даже на расстоянии.

— Пошли, папочка. Давай зайдем в дом. Я проголодалась. Мамочка вчера сделала печенье. Думаю, их осталось мало. Я украдкой угощу тебя, — Дженни хватает меня руку, и я иду за ней к задней двери.

Когда она открывает дверь, я чувствую, будто мое сердце вырвали из груди. Мой гребаный брат целует Джули.

Не могу поверить, что они сделали это со мной.

Я делаю шаг вперед, проклиная гребаную задницу братца, но Дженни сжимает мою руку.

— Гадость! Дядя Мэтти целует маму!

Они отпрыгивают друг от друга, и поворачиваются к нам. И оба одновременно начинают что-то говорить, но я не даю им даже возможности сказать что-либо.

Наклоняясь к Дженни, крепко обнимаю ее.

— Папочке сейчас надо уходить. Рано утром мне на работу, так что мне нужно немного отдохнуть. Люблю тебя, Душистый Горошек, — я отпускаю ее и выхожу за дверь.

Сажусь в свой пикап и направляюсь в бар «Скипс». Я не был там с тех пор, как Джули вернулась в город, но сегодня вечером мне нужно выпить. Садясь за барную стойку, я делаю заказ:

— Дай мне стопку «Джека». Бутылку оставь открытой.

Глава 10

Джули

После того, как Джейс уходит, мы с Мэтти долго разговариваем. Я рассказываю ему о том, что чувствую, и он вводит меня в ступор, заявив, что уже обо всем знает.

— Черт, я знаю, что ты не влюблена в меня, а я в тебя. Не пойми меня неправильно, я люблю тебя, но как сестренку. И я действительно наслаждался поцелуем, — подмигивает мне Мэтти.

— Тогда к чему все это было? — говорю я, кивая головой на то место, где мы недавно целовались.

— Что ж, это был подходящий момент для того, чтобы расшевелить тебя. Ты любишь моего брата, а он любит тебя. Настало время разобраться со своими чувствами. Ты слишком долго тянула, поэтому я решил дать тебе небольшого пинка.

— Я не могу, Мэтти. Он причинил мне слишком много боли. Не хочу проходить через это снова.

— Ты действительно считаешь, что я был бы здесь, если была бы хоть небольшая вероятность того, что он напортачит снова?

— Почему ты так уверен? — спрашиваю я, чертовски сильно надеясь на то, что у него есть ответ, который обнадежил бы меня.

— Потому что я знаю, каково любить женщину, которой ты причинил боль. Поверь мне, он не совершит одну и ту же ошибку дважды, — я хочу спросить, кому он причинил боль, но полагаю, что знаю ответ. Я вижу, какими взглядами Мэтти обменивается с Кристен.

— Иди и найди моего брата, Джули. Дай ему еще один шанс.

— Да, мамочка, догони папу и приведи его домой, — говорит Дженни, следуя на кухню за Бетани.

— Простите, ребята, но я не смогла удержать Дженни. И я полностью поддерживаю ее мнение, — добавляет Бетани.

Я обвожу всех взглядом и киваю головой в знак согласия. Поднимаясь со стула, я подхожу к дочери:

— Ладно, я отправляюсь за папочкой.

Поиски Джейса занимают у меня почти целый час. Я съездила к нему на квартиру, затем к отцу и Шейну, даже посмотрела в автомастерской. Отчаявшись найти Джейса, я замечаю его пикап у бара «Скипс». Я паркуюсь рядом, и сижу в машине еще несколько минут, обдумывая, что сказать Джейсу. Наконец, я решаю, что просто скажу ему: «Я тебя люблю».

Настроившись на разговор, я захожу в бар, где каждый обращает на меня внимание. Мелани — барменша, с которой я училась вместе в школе, знала все о нас с Джейсом, и сейчас тоже знает, зачем я пришла сюда, поэтому кивает головой в сторону туалета. Когда я заворачиваю за угол, Джейс стоит, поправляя свои штаны. Я выжидаю секунду, прежде чем прочистить горло, чтобы привлечь его внимание.

— Я хочу объясниться, — говорю тихим голосом, но замолкаю, когда слышу, как открывается дверь туалетной комнаты.

Джейс

Я легко ударяю рукой по барной стойке, чтобы заказать еще один шот «Джека», в это время Бри присаживается на стул рядом со мной.

— Давно тебя здесь не видела. Хочешь развлечься в туалете?

Я смотрю на нее в течение минуты. Знаю, что она гребаная шлюха, но у нее все так просто.

Черт возьми, почему бы и нет?

Я бы не согласился, будь у нас с Джули еще один шанс. Полагаю, я никогда не верну ее. Киваю Бри подбородком и встаю со своего места. Мы идем к туалету, не говоря друг другу ни слова. Как только я закрываю дверь, она набрасывается на меня.

Она пытается поцеловать меня, но я уворачиваюсь. Я не целуюсь ни с кем, кроме Джули; Бри знает мои правила. Все эти шлюхи знают, что должны делать. Бри встает на колени и начинает расстегивать мои штаны. Я смотрю на нее, но перед глазами стоят целующиеся Джули и Мэтти.

Мой желудок скручивает, как только Бри берет мой член. Я отскакиваю от нее, и, едва добежав до туалета, высвобождаю всё, что выпил за вечер. Поднявшись на ноги, вытираю рукавом рот. Оборачиваюсь и вижу, что Бри все еще сидит на полу, и смеется.

— Вернись. Я заставлю тебя почувствовать себя лучше.

С отвращением я качаю головой, и направляюсь к двери. Открыв ее, делаю шаг в сторону коридора. Опустив взгляд, вижу, что мои штаны всё еще расстегнуты, выставляя всё напоказ. Я привожу себя в порядок, когда слышу, как кто-то кашляет. Поворачиваю голову и вижу перед собой Джули.

— Я хочу объясниться, — говорит она почти шепотом. По ее внешнему виду могу сказать, что она нервничает, а ее глаза выглядят так, словно она недавно плакала. Я делаю к ней несколько шагов, прежде чем слышу звук открываемой двери. Повернувшись назад, я вижу Бри, которая смотрит на Джули, и улыбается.

— Так-так, это та самая зубрилка? — она смотрит сначала на меня, потом на Джули.

— Можешь забирать его, я закончила, — повернувшись, она уходит.

Когда я снова смотрю на Джули, то вижу, как ее прекрасные голубые глаза наполняются слезами. Я хочу успокоить ее, сказать, что между мной и Бри ничего не было, но знаю, что Джули не поверит мне.

Джули делает глубокий вдох, напрягаясь всем телом.

— Я пришла сказать: то, что ты видел, было ошибкой. Мэтти просто пытался подтвердить свои догадки. Между нами никогда ничего не было и не будет. Ничего, кроме дружбы, — она делает еще один глубокий вдох и продолжает. — Не думаю, что приходить каждый день ко мне домой — это хорошая идея. Безусловно, ты все еще можешь видеться с Дженни, но мы должны составить какой-нибудь график. Я переговорю завтра с мистером Фридманом и согласую время посещений. До тех пор, пока график не будет готов, просто звони мне, когда захочешь увидеться с дочкой. Я завезу ее к твоему отцу.

Она разворачивается, чтобы уйти, но я хватаю ее за локоть.

— Пожалуйста, подожди, — прошу я.

— Отпусти меня, Джейс. Думаю, в этот раз мы действительно должны идти каждый своей дорогой, — шепчет Джули, затем освобождает руку и покидает бар.

Я сделал это. Я облажался. Снова.

Глава 11

Джули

Прошло больше месяца с тех пор, как я застала Джейса и Бри в туалете бара. Эта сцена снилась мне каждую ночь, но вчера стало еще хуже. Они были втроем. Он, Бри и Бек устроились на столе в автомастерской. Когда я вошла туда, Бек обернулась, и пригласила меня присоединиться к ним. Боже, спасибо, что в этот момент я проснулась.

Все еще находясь в постели, я ощущаю спазмы в животе.

О, нет.

Отбрасывая одеяло в сторону и вскакивая с кровати, я бегу в ванную. Второй день подряд я просыпаюсь с плохим самочувствием. Следующие десять минут я провожу, склонившись над унитазом. После этого ополаскиваю рот, и спускаюсь вниз. Я захожу на кухню, открываю холодильник и замираю на месте, глядя на календарь.

Боже мой, этого не может быть. У меня задержка.

Я бегу наверх, и врываюсь в комнату Бетани без стука.

— Бетани, проснись. Сейчас же! — говорю я, тряся ее за плечо.

— Что случилось? — сонно отвечает она.

— Помоги мне, пожалуйста! Думаю, что я беременна, но не хочу, чтобы кто-нибудь увидел, как я покупаю тест на беременность.

После моих слов Бетани подскакивает с кровати и начинает быстро одеваться. Натягивая джинсы, она поворачивается ко мне с паникой на лице:

— Когда ты успела переспать с Джейсом?

— Вечером в автомастерской, когда был ужин по случаю моего возвращения, — говорю я, а мое лицо пылает от стыда.

Бетани подходит ко мне и заключает в объятья:

— Все в порядке, мы обсудим это. Постараюсь вернуться, как только смогу.

Я хожу из угла в угол по комнате Бетани, когда слышу, как она возвращается. Взглянув на часы, замечаю, что ей потребовалось всего лишь двадцать минут. Должно быть, она пару раз проехала на красный, потому что я знаю, сколько времени требуется, чтобы съездить до магазина и обратно. Она врывается в комнату и передает мне пакет.

Внутри пять разных тестов на беременность.

Сжимая пакет в руке, я направляюсь в ванную, и использую все пять тестов.

Оставляя их на краю раковины, возвращаюсь в комнату Бетани. Мы сидим на кровати рядом друг с другом, сцепив руки на коленях.

— Пять минут, — произношу я тихо, и Бетани кивает в ответ. Такое чувство, что проходит целая вечность, пока мы ждем результаты тестов.

— Я не могу смотреть. Сделаешь это вместо меня?

Бетани медленно встает с кровати и идет в ванную за результатами. Назад она возвращается с грустной улыбкой на лице:

— Они все положительны, Джули. Ты собираешься рассказать ему? — нерешительно спрашивает она.

Нет, этого просто не может быть.

— Нет. Да. Возможно? Я не знаю.

— Ты должна сказать ему. Джейс не стал частью жизни Дженни, но он заслуживает того, чтобы участвовать в жизни этого ребенка, — говорит она решительно.

— Он заслуживает того, чтобы быть частью жизни этого ребенка? Ты издеваешься надо мной? Разве ты забыла, в каком состоянии я пришла домой в прошлом месяце, когда застукала Джейса? Помнишь, я рассказала тебе о том, что произошло? Что он натворил? — я качаю головой. — Он не изменился, Бетани.

— Возможно, он и не изменился. Он может и не заслуживает права быть с тобой, но вот знать об этом ребенке он просто обязан. Согласна, Джейс — дерьмовый бойфренд, но для Дженни он замечательный отец. Никто не может этого отрицать.

Обдумывая слова Бетани, я киваю головой в знак согласия. Она права, я должна рассказать ему, но не прямо сейчас.

Джейс

Сегодня я забрал Дженни от Джули. Я надеялся сперва поговорить с ней, но она даже не хочет меня видеть. Я не виню ее. После того, как Мэтти рассказал мне о том, что произошло, мне захотелось дать хорошего пинка своей же заднице. Если бы я остался за барной стойкой, то мы с Джули сейчас снова были бы вместе. Я до сих пор помню выражение лица Джули, когда Бри вышла из туалета. Не знаю, как я мог облажаться еще больше.

Я отвез Дженни на озеро. Она рассказывала мне, что ходила на уроки плавания, когда ей было четыре года, но кроме бассейна нигде не была. Немного поздновато плавать в конце года, но сегодня теплый день, поэтому, полагаю, будет здорово.

Мы только что вышли из воды. Мой Душистый Горошек отлично плавает, словно рыбка, но сейчас она вымотана, поэтому мы сидим на обрыве у берега озера. Мне требуется почти двадцать минут на то, чтобы научить ее правильно бросать камешки по поверхности воды. Кинув в озеро очередной камень, я слышу, как меня кто-то зовет по имени. Обернувшись, я замечаю Бри. Снова.

Она что, преследует меня?

— Привет, обаяшка. Непривычно видеть тебя здесь, — говорит она, опуская взгляд вниз.

Я замечаю, как Дженни бросает на нее удивленный взгляд:

— Папочка, это кто? — говорит она, рассматривая Бри.

— Приветик. Я, друг твоего папочки.

Дженни хмурится, и смотрит на меня:

— Папуль, она может больше не быть твоим другом? Мне она не нравится.

— Она больше не папин друг, малышка, — я сдавленно смеюсь. — Она просто тот самый пример раздражающих людей, которые не могут оставить меня, наконец, в покое.

Дженни облегченно выдыхает:

— О, отлично. Можешь ли ты покинуть нас сейчас же? Я веселюсь с папочкой.

— Ты слышала девочку, Бри. Потеряйся.

Она пропускает мимо ушей мои слова и фыркает:

— Я хотела поинтересоваться, мы могли бы встретиться сегодня вечером, если ты хочешь? — говорит она, поглаживая мою руку.

— Не трогай моего папу, — кричит Дженни на нее.

Бри мгновенно отдергивает руку.

— Вижу, что она будет проблемной девочкой. Ты собираешься позволить ей разговаривать со мной подобным образом?

— Ты это сейчас на полном серьезе сказала? Она моя дочь. И имеет полное право говорить тебе то, что захочет. А если ты не уйдешь, то я позволю ей еще и пнуть тебя по ноге, — отвечаю я под хихиканье Дженни.

— Здорово, но ты пожалеешь об этом, Джейс. Не приползай ко мне на коленках, когда твои, так называемые, семейные отношения закончатся очередным крахом, — выплевывает Бри, неторопливым шагом покидая нас.

— Папуль, почему ты когда-то дружил с кем-то вроде нее?

— Не знаю, малышка, — отвечаю я, проводя рукой по своему лицу. — Я был глупым.

— Да, понимаю. Сейчас тебе надо быть умнее, — Дженни делает паузу, затем смотрит на меня. — Итак, папуля, как ты собираешься вернуть мамочку? Я хочу видеть вас вместе.

— Малышка, я не знаю. Я действительно сильно напортачил.

— И как ты напортачил?

Разве Джули ей ничего не рассказала? Отстой. Как же объяснить всю ситуацию восьмилетней девочке?

— Я, хм, поцеловал другую девушку в то время, пока встречался с твоей мамой.

Дженни прищуривает глаза:

— Что ж, рада, что она бросила тебя тогда и уехала. Я бы тоже непременно это сделала.

Теперь всем сердцем чувствую себя раздавленным.

— Но, мы приехали обратно, — продолжает она. — И, я думаю, тебе нужно воспользоваться этим. И, папуля, если ты будешь целовать других девушек, я пну тебя по ноге, — говорит она с улыбкой.

Глава 12

Джули

На работе я встречаюсь с Бек взглядом, но она не выглядит самодовольной и чопорной стервой, как прежде. Сейчас Бек чем-то обеспокоена.

Я проглатываю несколько таблеток, выписанных доктором для моей беременной «болезни». Её симптомы не ограничиваются одним лишь утром — я постоянно чувствую себя плохо. В течение одной минуты я сижу, опустив голову на стол, но слабость не проходит.

Неожиданно запах жареной рыбы, которую мистер Фридман принес на ланч, ударяет мне в нос. Желудок скручивает, и я знаю, что сейчас произойдет. Кинувшись в туалетную комнату, я склоняюсь над унитазом, и мой желудок избавляется от того, что я успела съесть утром.

Господи, будет ли когда-нибудь всему этому конец?

У меня почти не было токсикоза, когда я была беременна Дженни, так что, надеюсь, это скоро пройдет. Я спускаю воду и подхожу к раковине умыться. Бек стоит рядом с раковиной, робко мне улыбаясь.

— Хорошо себя чувствуешь?

— Да, я в порядке, — отвечаю я перед тем, как плеснуть на лицо немного холодной воды.

— Джейс знает о твоей беременности?

— Нет, не знает, — я замираю на месте. — И я сама не знаю, когда и каким образом расскажу ему об этом, — произношу я, заранее отвечая на ее вопрос.

Я вытираю свои руки и лицо бумажными салфетками:

— Почему ты вдруг начала так хорошо ко мне относиться?

— Я надеялась, что мы могли бы поговорить о прошлом, о том, что тогда произошло, — нерешительно говорит она.

— И что же ты можешь мне рассказать? Что-то вроде: «Я занималась сексом с твоим бойфрендом, и мне понравилось. Ах, еще я встречалась с ним после того, как ты уехала». Черт, я уже наслышана, что ты и эта сука, Бри, встречались с ним даже после случая в мастерской.

Бек виновато опускает глаза:

— Это не должно было произойти. У меня был сложный пери…, — замолкает она на полуслове и качает головой. — Он тогда только что потерял свою мать, мы оба были пьяны и не понимали, что делали. Я прошу у тебя прощения, — произносит она, и я вижу, как слезы текут по ее лицу.

— Ладно, это объяснение единичному случаю, но, что ты скажешь про остальные? Вы, по-видимому, трахались за моей спиной больше, чем несколько раз. Что ты скажешь насчет этого?

— Есть то, что нужно рассказать тебе об этом. Но ты должна понять: мне жаль, что все так вышло. И я действительно не задумывалась, что все зайдет так далеко, а я начну влюбляться в него. По крайней мере, я думала, что влюбилась. Нам обоим хотелось забыть проблемы, и после этого мы должны были простой разойтись. Я знаю, он никогда не испытывал ко мне никаких чувств, но я всерьез полагала, что любила его. Я сожалею, Джули, — она сделала паузу и глубоко вздохнула. — В тот день, когда ты поймала нас, не было никакой случайности. Я спланировала все это заранее. Ты рассказала мне о том, что собираешься преподнести ему сюрприз на работе, поэтому я приехала туда раньше тебя, чтобы ты точно застала нас.

— Я не хочу больше ничего слышать, — говорю я, стараясь обойти ее и выйти из туалета.

— Прошу, ты же моя лучшая подруга.

Ее слова становятся последней каплей. Я бью Бек по лицу.

— Лучшая подруга? Я была ею. И, вот, что ты для меня сделала, — качая головой, я иду к двери. — Ты никогда не была моей подругой, Бек, — я не даю ей шанса сказать мне что-нибудь в ответ.

Пусть вместе с Джейсом поцелует меня в зад.

Я выхожу из туалетной комнаты, чтобы приступить к своей работе.

Джейс

Я направляюсь в юридическую контору Фридмана, чтобы подписать документы, разрешающие посещать мою собственную дочь. Не могу поверить, что все закончилось этим. Я хотел, чтобы все случившееся осталось только между нами. Я пытался позвонить Джули сотню раз, но она даже не удосужилась взять этот чертов телефон. Надеялся, что она смягчится через несколько дней после инцидента, но со временем все стало только хуже. Сейчас у меня есть лишь сообщение, извещающее о времени, когда я могу видеть Дженни.

Джули даже не удосужилась привести дочку к моему отцу в эти выходные — ее привезла Бетани. Дженни все время была очень молчаливой. Я спрашивал у нее, что случилось, на что Дженни ответила тем, что мамочка плохо себя чувствует. Мне хотелось проведать Джули, но я знал, что она не желает, чтобы я провел все выходные, постоянно думая и беспокоясь о ней.

Фраза о том, что кто-то болен, вырывает меня из размышлений. Я слышу чей-то разговор, и, уверен, что голоса принадлежат Бек и Джули. Бек не стоит даже просто разговаривать с Джули. Я сейчас же собираюсь положить конец этим бесконечным выяснениям отношений. Но дальнейший их диалог, доносящийся через прикрытую дверь, останавливает меня.

— Джейс знает о твоей беременности?

— Нет, не знает. И я сама не знаю, когда и каким образом расскажу ему об этом.

Джули ждет ребенка? Она беременна, поэтому плохо себя чувствует. И она не сказала мне. Опять.

Я стараюсь сконцентрироваться на том, что они дальше говорят друг другу, но перед глазами встает образ Джули, вынашивающей нашего ребенка. Мое сознание проясняется, когда я слышу звук открывающейся двери. Мой взгляд останавливается на шокированной Джули, которая стоит напротив меня с открытым ртом.

Я делаю шаг к ней навстречу.

— Собиралась ли ты в этот раз доводить до моего сведения факт своей беременности или опять хотела сбежать?

— Это тебя не касается, — Джули пытается обойти меня, не поднимая глаз.

Я хватаю ее за руку и тяну на себя, чтобы она все-таки посмотрела на меня.

— Меня не касается? Сбежала девять лет назад, скрывала существование моей дочери, и ты говоришь, что это не мое дело?

— Джейс, не смей. Не здесь, хорошо? — говорит она тихим голосом.

— Почему ты держишь Дженни на расстоянии от меня? — требую от нее ответа.

— Ты делаешь мне больно, Джейс. Когда я сообщила всем о своей беременности, меня прежде всего попросили не рассказывать тебе. Мне сказали, что ты был не в наилучшем состоянии. Отец и твои братьями посещали меня каждые несколько месяцев. Я уточняла, было ли сейчас подходящее время, чтобы сообщить тебе о дочери, но получала отказ.

Новость о том, что мои собственные братья и отец общались с Дженни на протяжении всего времени и никогда не рассказывали мне об этом, вызвала во мне желание свернуть их шеи.

— Я не буду подписывать бумаги на посещение Дженни. Ты можешь засунуть их себе в зад. Я буду видеться со своей дочерью, когда, черт возьми, захочу, — выговариваю я сквозь зубы и выхожу из здания.

Глава 13

Джейс

Вместо того чтобы вернуться к работе, я еду домой. Просто не могу бороться с дерьмом, произошедшим сегодня. Не могу перестать думать о беременности Джули.

Она не собиралась рассказывать мне. Сделала бы это через кого-нибудь другого? Нет, она так не поступит и попросту сбежит. Я не собираюсь позволить случиться этому вновь.

Переступаю порог своей квартиры, и, не задумываясь, бросаю ключи через всю комнату. Они попадают прямиком в нашу с Джули фотографию, которая до сих пор висит на стене. От удара снимок падает на пол, а стекло в рамке разбивается.

Твою мать!

Я подхожу и поднимаю все, что осталось. Смотрю на фотографию и вспоминаю тот день, когда она была сделана. Мы тогда только съехались, и начали жить вместе. Были чертовски счастливы.

Почему мне понадобилось все портить? Вот только я не единственный, кто наделал ошибок. Да, изменил, не отрицаю. Причинил Джули боль. Но действительно ли я заслуживаю того, чтобы потерять из-за этого своих детей?

Падаю в кресло и мечтаю о том, чтобы в руке оказалась бутылка виски, но не осуществляю эту идею. Сегодня вечером я должен забрать Дженни. Я не употребляю алкоголь, когда она рядом.

Знаю, что мой поступок не делает меня мужиком, но все еще злюсь на Джули. Вместо того чтобы съездить за дочерью к ней домой, я, в конце концов, звоню Мэтти и прошу его привезти Дженни. Если сам отправлюсь за ней, то не сдержусь, наговорю лишнего и сильно пожалею об этом. Не желаю портить наши и без того хрупкие отношения с Джули. Я хочу когда-нибудь вернуть ее обратно. Пока не знаю, как и когда это произойдет, но уверен, что верну семью и нашу жизнь в прежнее русло.

Джули

Джейс уходит, и мне снова не хватает воздуха, становится душно. Бек все еще находится в туалетной комнате, когда меня повторно выворачивает наизнанку, несмотря на то что желудок пуст. Она, как ни в чем не бывало, безмятежно протягивает мне несколько бумажных полотенец.

— Они тебе сейчас нужнее. Мне правда жаль, Джули, — говорит Бек.

Я поднимаю голову и смотрю на нее. Бек плачет.

— С какой стати тебе жаль, Бек? Ведь ты была моей лучшей подругой. Почему ты со мной так поступила?

— Не могу объяснить причину. Но, поверь, я никогда не хотела навредить тебе.

— Тогда ответь, тварь, почему это повторилось, когда я вернулась? — спрашиваю, не веря в ее искренность.

— Просто позволь мне сказать, что Бри оказывает большое влияние, — качает Бек головой.

Я поднимаюсь с колен, спускаю воду в унитазе, и направляюсь к раковине, чтобы привести себя в порядок:

— Как бы то ни было, когда вы успели стать лучшими подругами? Ты ненавидела ее также сильно, как и мы с Кристен.

— Я была одинока, пока все время крутилась вокруг вас двоих. Я нуждалась в подруге, а Бри была рядом. Мы, две потерянные души, поладили и стали общаться. Хотя половину этого времени я все еще ее ненавижу.

С трудом верю ее словам и качаю головой. Меня рвет на части желание подойти и просто обнять свою подругу, но я помню о том, что она натворила, и держусь на расстоянии.

— Я должна вернуться к работе.

Рабочий день подходит к концу, и я еду домой. Несколько минут спустя появляется Мэтти.

— Привет, что ты здесь делаешь? — спрашиваю у него.

— Эм, — Мэтти выглядит смущенным. — Джейс надеялся, что я заеду за Дженни и отвезу ее к нему.

— Хм. Да, конечно.

Зову Дженни и говорю, что она отправляется к папе в гости. Пока дочка собирается, веду Мэтти на кухню и делаю ему чашку чая. Мы садимся за стол. Мэтти молчит, а я, испытывая неловкость, тоже не говорю ни слова. Могу только представить, что Джейс рассказал ему о произошедшем и о причинах своей злости.

— Просто доверься мне, — он смотрит на меня, и я вижу боль в его глазах. — Пожалуйста, скажи, что ты не собираешься убегать в этот раз.

— Не убегу, — проговариваю сквозь сжатые зубы.

— Тогда ответь, почему ты промолчала и не сообщила ему?

От ответа меня спасает Дженни, забегающая на кухню. Она рада, что скоро встретится с папой, и тащит Мэтти к выходу, выталкивая его за порог, прежде чем я успеваю попрощаться.

— Убедись, что папа помнит о твоем дне рождения в эти выходные, — едва успеваю крикнуть им в след.

Провожаю их взглядом, пока пикап не исчезает из вида. Возвращаюсь в гостиную и устраиваюсь на диване. Я обдумываю все, чем должна поделиться с Джейсом, но чувствую сильную усталость и спустя несколько минут засыпаю.

Глава 14

Джейс

— Папа, я приехала, — кричит Дженни, как только заходит в дом.

Она бежит прямиком ко мне и прыгает на руки. Я притягиваю ее ближе и ощущаю себя намного лучше, чем до этого. Все, что мне нужно, уже есть — Дженни рядом со мной. Спустя минуту заходит Мэтти. В одной руке он несет пиццу, в другой — диск с диснеевским фильмом.

— Твоя дочурка заставила меня притормозить, купить пиццу и сыграть в «Ред Бокс», — говорит он, ставя коробку с горячей пиццей на стол. — Не имею ничего против ее выбора, но не собираюсь смотреть «Шикарное приключение Шарпей», поэтому сваливаю отсюда.

Смеюсь и киваю ему головой. Как я его понимаю. У меня тоже не было бы особого желания смотреть эту чушь, если бы не Дженни. Придется пойти на любые жертвы, чтобы сделать ее счастливой. Если Дженни хочет посмотреть дерьмовый фильм, то мы так и поступим.

После того, как Мэтти уезжает, я приношу нам напитки и пластмассовые тарелки. Мы с Душистым Горошком погружаемся в просмотр. Приблизительно на середине фильма Дженни поворачивается ко мне и спрашивает:

— Из-за чего мамочка злится на тебя? Ты снова целовал другую девушку?

Я в шоке смотрю на нее целую минуту. Твою же мать, кто бы знал, как тяжело быть родителем.

— Все запутано. Это вроде как наши личные дела. Только между мной и твоей мамой.

— То же самое ответила мамочка. Она сказала немного по-другому, трудно объяснить. Я думаю, что быть взрослым отстойно. Трудно понять все, что происходит, — она замолкает и смотрит мне в глаза. — Понять не могу, почему бы тебе просто не написать записку и не спросить, нравишься ли ты ей. Логан сделал так вчера.

О, черт, только не это.

— Некоторые мальчики пишут тебе такие записки?

— Логан пишет записки почти каждый день, но только вчера он спросил, нравится ли мне. Хотел узнать, вижу ли я его в качестве своего бойфренда, но я сказала, что нет. Все девочки отдают своим бойфрендам печенье во время ланча. Никто не получит печенье, оно только мое, — произносит Дженни, запихивая очередной кусок пиццы в рот.

— Замечательно, — я не могу удержаться от усмешки. — Держи его на дистанции. Мальчики приносят неприятности.

Быстро целую ее в макушку и доедаю свой кусок пиццы. Вытягиваюсь в полный рост на диване, и пристраиваю Дженни рядом с собой. Через несколько минут она засыпает. Вскоре и я вслед за ней.

Я делаю покупки на день рождения моего Душистого Горошка. Он уже завтра. Я чертовски обрадовался, когда отец сказал, что Джули позволила мне приехать к ним домой. Хотя я в любом случае собирался присутствовать на празднике. Я не общался с Джули все эти дни, и по-прежнему взбешен, как черт.

Прохаживаюсь между стендами вперед и назад, до сих пор не представляя, что подарить Дженни. Понятия не имею, что можно купить девятилетней девочке, но знаю, что мой подарок должен быть самым лучшим.

Я возвращаюсь к отделу игрушек, присматриваясь к каждой кукле на полке. Чтобы лучше рассмотреть, беру в руки куклу с розовыми волосами.

— Не покупай. Она просто спрячет куклу в своей комнате и забудет. Дженни играет только с Лулу.

Поворачиваюсь, и вижу рядом с собой Кристен.

— Ты, скорее всего, права, — я соглашаюсь с ней, и кладу куклу обратно. — Есть другие варианты?

— Разумеется, идем со мной, — она ведет меня в отдел ручной работы, полный блестящего дерьма. — Просто заполни свою корзину всем этим. Ты не можешь прийти с пустыми руками. Дженни похожа на Джули. Она может часами пыхтеть, работая над этими блестяшками, — улыбаясь, и качая головой, она продолжает. — Ты должен увидеть мою квартиру, она до потолка заполнена этими побрякушками. Мне нравится, но это точно не в моем стиле. Если она дарит мне какую-нибудь поделку, я не могу просто выкинуть ее.

— И я не могу, — улыбаюсь, представляя, каким блестящим дерьмом будет обвешана моя квартира. — Наверное, я — единственный парень в мире, у которого в гостиной на стене висит розовый единорог.

— Спасибо за то, что стал для нее хорошим отцом, — Кристен подходит ближе и кладет руку мне на плечо. — Дженни очень нуждается в этом. Джули постаралась оградить ее от того ужаса, который происходил между ней и Дином, но Дженни все равно досталось.

— Хочешь сказать, что он обижал и Дженни? — я озвучиваю вопрос, который мучил меня с тех самых пор, когда я узнал о том, что Джули была в больнице.

— Конечно, нет! Если этот ублюдок когда-нибудь поднимет руку на Дженни, то тотчас же будет мертв, — говорит Кристен, повышая голос. — Джули осталась только для того, чтобы защитить семью. Она боится, что если кто-нибудь узнает о том, что на самом деле произошло, то один из вас, в конце концов, окажется за решеткой. Джули не позволила бы ему причинить боль Дженни, она бы сама убила его.

— Джули права, — я делаю медленный вдох. — Я был бы сейчас в тюрьме, если бы узнал об этом. Клянусь, мне хочется найти его и убить. И я знаю, что ничего хорошего из этого не выйдет. Я потеряю Дженни и еще одного ребенка.

— Еще одного ребенка? Какой такой ребенок? О чем, мать твою, ты говоришь? — теперь Кристен кричит. — Джули беременна? Когда, черт возьми, это случилось?

Проклятье! Я думал, Джули успела ей рассказать.

— Отстой, Кристен. Я думал, что ты в курсе событий.

— Ты не мог оставить ее в покое, так ведь? Ты просто снова обрек ее на страдания?

Какого черта?

— Не думаю, что Джули будет страдать от второго малыша.

— Уверена, что ты так не думаешь. Тебя не было рядом, и ты не видел, как она буквально разваливается на части. Ты не видел, как она борется, чтобы просто купить эти проклятые подгузники, — говорит Кристен, презрительно улыбаясь.

— Мне не дали шанса, поэтому меня и не было. Но сейчас я буду все время рядом, так что тебя это не должно волновать, — выкрикиваю я и ухожу.

Глава 15

Джули

— Правую сторону подтяни немного вверх, — командует Бетани и делает глоток своего пива.

— Ты только что сказала опустить вниз, — я отрицательно качаю головой, и пытаюсь поднять плакат с принцессами «С днем рождения» немного выше.

— Ты опустила слишком низко, но сейчас он смотрится отлично, — говорит она, улыбаясь.

— Это выглядит так, словно здесь взорвался магазин «Дисней», — я с улыбкой осматриваю наш дом.

— Я знаю, что делаю, — Бетани хихикает. — Здесь мило, и Дженни понравится.

Я киваю головой в знак согласия и хватаю следующий пакет с украшениями.

— Ты понимаешь, что не можешь быть пьяной, когда все маленькие девочки приедут сюда?

Бет кивает и хихикает снова. Я просто смеюсь над ней, и иду на кухню.

Только я собираюсь рассыпать конфетти на столе, как слышу открывающуюся входную дверь. Наблюдаю, как Кристен заходит на кухню.

— Когда ты собиралась мне сказать? — спрашивает она скорее, как сучка, а не как моя лучшая подруга.

— Что ты имеешь в виду? — задаю ей встречный вопрос, хотя уже догадываюсь, о чем идет речь.

— Твоя беременность! — Кристен срывается на крик — О чем ты, бл*дь, думала?

Я рассматриваю возможные варианты ответа и моментально отвечаю ей, таким же стервозным тоном:

— Определенно не о том, чтобы забеременеть.

— Беременна? Кто беременна? — слышится голос тети Энджи через дверь.

Кристен скрещивает руки на груди и кивает головой в мою сторону.

— Джули Энн Уолкер! Как же это случилось? — спрашивает Энджи, разинув рот.

— Обычным способом? — спрашивает Бетани и делает отрыжку. Она тут же прикрывает рот рукой и начинает хихикать.

Мы все смотрим на нее и замечаем в ее руке почти пустую бутылку пива.

Бет никогда не умела пить, спиртное делает ее очень смешной и болтливой.

— Ты дала ей пива? Ты же знаешь, какой она становится, — Кристен в раздражении закатывает глаза, качая головой.

— Ни в коем случае, она сама взяла, сказала, что хочет немного расслабиться.

— Кого волнует маленькая не трезвая мисс Бетани? — Энджи смотрит на Кристен и качает головой. — Я хочу поговорить о беременной Джули, — заканчивает она, глядя на меня.

— Это получилось случайно, у меня всё было под контролем, но я пропустила несколько таблеток, когда была в больнице. Врач объяснил, что, если не принимаешь хотя бы одну таблетку, требуется около двух циклов, чтобы они вновь стали эффективными, — говорю я и пожимаю плечами.

— Пф-ф, — фыркает Кристен. — Что, твои трусики случайно свалились, и ты случайно приземлилась на член Джейса?

— Следи за своей речью, — говорит Энджи и отвешивает Кристен подзатыльник.

— Спасибо Господу за то, что отец — Джейс.

— Что? — одновременно говорим мы с Кристен.

— Мне даже мысли в голову не приходило, что отцом может быть Дин.

В ту ночь, перед тем как отвезти в больницу, Дин изнасиловал меня, это его обычное поведение после избиения. Он всегда оправдывался тем, что является моим мужем, а значит, мое тело принадлежит ему, так что никакого изнасилования и нет.

Чувствую, как тошнота подкатывает к горлу от воспоминаний его ежедневного злоупотребления моим телом.

Дерьмо.

— Есть вероятность, что ребенок Дина. Почему я раньше не подумала об этом?

— Вы должны друг другу по конфетке! — говорит Бетани уже с пьяным хихиканьем.

— Не засунуть ли тебе свой пьяный язык в задницу? — бросает Кристен и отбегает в другой конец комнаты, прежде чем Энджи снова её ударит.

Энджи разочарованно выпускает воздух из легких.

— Посмотрите, как Джейс относится к Дженни. Вопреки всем нашим сомнениям он удивительный отец. Я рада, что второй ребенок — мальчик или девочка — будет иметь такого отца.

Все на мгновение стихают.

— Я просто в восторге, что это не Дин, — нарушила тишину Бетани первой умной фразой, выскочившей из ее рта с того момента, как она стала сегодня пить.

Молча я плюхнулась на стул, и опустила свою голову на руки.

— Это же не Дин? — спрашивает тетя Энджи.

— Не думаю, что это так, но вероятность есть, — спокойно отвечаю я.

Кристен подходит ко мне и крепко обнимает.

— Ты уже делала УЗИ для определения даты?

— Нет, первое УЗИ в понедельник.

— Тогда не имеет смысла беспокоиться об этом сейчас, у нас еще будет время для этого, — говорит она, сжимая руки немного сильнее.

Мы заканчиваем этот разговор, но я продолжаю думать о словах тети Энджи и Бетани. Они правы, и я знаю, что должна сделать. Джейс не появлялся в офисе больше месяца, у меня не было возможности с ним поговорить. Я понятия не имею, что это будет значить для него. Нам пора поговорить. Пришло время извиниться.

Дядя Мак появился с Дженни полчаса назад. Бетани была права, Дженни любила украшения, она пищала и подпрыгивала, когда всё увидела. Полностью проигнорировав свои подарки, она сразу побежала за короной принцессы в центральную части комнаты. Я пыталась объяснить ей, что это просто еще одно украшение и что она должна надеть праздничный бумажный колпак, но она отказалась. Так что теперь она носит корону, а ее друзья — праздничные колпаки.

Дженни осматривается вокруг и выглядит немного грустной, она высматривает Джейса. Я не знаю, где он может находиться, но обещаю, что буду очень обозленной, когда он появится. Жду еще несколько минут и хватаю свой мобильник, собираясь позвонить ему, когда дверь открывается и заходит Джейс с двумя большими подарочными пакетами.

— Папа! — восклицает Дженни и бежит прямо к нему. Она обхватывает его вокруг ног, Джейс ставит пакеты на пол, чтобы взять ее на руки.

— Ты опоздал. Где ты был? — спрашивает она.

— Мне очень жаль, Душистый Горошек. У меня спустилась шина, я пытался дозвониться, но никто не ответил.

Я смотрю свой телефон, действительно, там три пропущенных вызова от Джейса. Совсем забыла, как выключила телефон после последнего звонка Дина. Он ничего не говорил, но я точно знаю, что это был Дин.

Вечеринка переходит на задний двор. Поп, отец Джейса, арендовал один самых больших надувных замков. Она подпрыгивает там со всеми друзьями, у которых еще осталось время до отъезда.

Кажется, всем весело, так что я решаю попытаться поговорить с Джейсом.

Подхожу к нему, и тяну за руку.

— Можно тебя на минутку? Нужно поговорить.

Он смотрит в сторону Дженни, затем кивает мне, и я веду его в свою спальню. Как только закрывается дверь, он скрещивает руки на груди и смотрит на меня.

— Почему ты мне не сказала?

— Я никому не говорила, кроме Бетани, — смотрю в пол, слишком нервничая, чтобы смотреть ему в глаза. — Я узнала около недели назад, мне нужно было кого-то попросить купить тест на беременность, — я делаю глубокий вдох, поднимаю голову и продолжаю. — Мне было страшно, но я собиралась все рассказать тебе, просто не была готова.

— Ты уверена, что не планировала очередную игру? Может быть, ты думала о сохранении этого ребенка для себя?

Его слова звучат как пощечина. Я смотрю на него снизу-вверх, он ухмыляется.

Осел, он даже не понимает, что он сейчас говорит.

— Нет! Мне даже в голову это не приходило.

Он подходит к окну и наблюдает за Дженни и ее друзьями, которые продолжают играть.

— Каждый раз, когда я думаю о годах, которые я пропустил, мне хочется тебя ненавидеть, — он делает паузу, затем разворачивается ко мне, чтобы видеть мои глаза. — Почему, черт подери, я не могу тебя ненавидеть?

— Не знаю, — я понуро качаю головой. — Почему я не могу тебя ненавидеть?

Мы стоим молча, мгновение просто глядя друг на друга.

— Я люблю тебя Джули, но это дерьмо должно остановиться. Мы должны выяснить, как пройти через это. Дженни заслуживает того, чтобы иметь родителей, которые не перегрызут друг другу глотки. Я хочу быть с тобой, но ты должна решить, чего хочешь.

Мне невыносимо смотреть ему в глаза, поэтому мой взгляд устремлен в пол, но я киваю в знак согласия. Он проходит мимо меня, но останавливается, когда доходит до двери:

— Я буду работать над своим дерьмом, ты делай тоже самое на своим. Дай мне знать, когда захочешь поговорить снова.

— Подожди, — шепчу я. — Мне нужно кое-что тебе сказать.

Он оборачивается, и снова скрещивает свои руки на груди.

Я не знаю, как ему сказать. Он приподнимает свой подбородок, показывая, что готов уйти. Наконец, я делаю глубокий вдох и выпаливаю:

— Дин изнасиловал меня перед тем, как оставить в больнице. Есть вероятность, что ребенок может быть его. Я сомневаюсь, потому что принимала противозачаточные всё время, что мы были вместе, но не могу быть уверена. У меня УЗИ в понедельник. Тогда я буду знать наверняка.

Джейс не дает мне шанса закончить, и направляется мимо меня в ванную.

Я опускаюсь на кровать, подтягиваю ноги к животу и, слыша, как его рвет, начинаю плакать. Когда Джейс возвращается, я все еще лежу, он присаживается на кровать, и кладет свою теплую руку мне на бедро:

— Это мой ребенок. И мне не важно, кто его биологический отец. Я собираюсь стать для него папой, — прежде чем выйти из спальни, он наклоняется и нежно целует меня в лоб.

Джейс

Джули не вернулась вниз на вечеринку, но Дженни слишком занята своими друзьями, чтобы заметить это. Кристен, Бетани и Энджи пошли наверх, чтобы проведать Джули. Все три женщины выглядят обеспокоенными. Я хочу спросить, как Джули, но боюсь, что они могут упомянуть имя этого сукина сына, а я не могу думать о нем прямо сейчас, когда чертовски зол.

Родители детей начинают появляться, забирая их домой, потихоньку всё вокруг стихает. Я помогаю с уборкой, потом лезу в надувной замок, где играет Дженни.

Она свернулась в комочек в углу, и крепко спит. Я аккуратно поднимаю ее на руки, медленно вылезаю из замка, и несу в её комнату. Как только я кладу её на кровать, она открывает глаза.

— Это был мой лучший день рожденья из всех, что были.

— Я рад, Душистый Горошек.

— Это было здорово, потому что ты был здесь. Ты самый лучший папа во всем мире, — последние слова она произносит еле слышно, я накланяюсь, и целую ее в щечку, затем выхожу из комнаты.

Как только я попадаю в коридор, сразу замечаю Кристен и Мэтти, они ждут меня.

— Что? — спрашиваю, как только подхожу к ним.

— Джейс, мне так жаль, — Кристен притягивает меня в свои объятья. — Я прошу прощения за всё. Она хотела всё рассказать тебе, как только узнала, что беременна Дженни, но я уговорила ее молчать.

— Это не только твоя вина, — говорит Мэтти, притянув Кристен обратно к себе и обняв ее. — Мы все виноваты, мы все говорили держаться от него подальше.

— Нет, ты не понимаешь, Джули не хотела выходить за Дина, я заставила ее. Когда он попросил выйти за него замуж, она сказала «нет», но я убеждала ее в обратном, она была так одинока. Джули говорила, что не может любить кого-то кроме тебя, но я продолжала ее уговаривать, пока она, в конце концов, не сказала ему «да», — Кристен начинает плакать.

— В этом деле нет виноватых, кроме моего брата, — говорит Бетани, облокачиваясь к стене. — Я винила себя за свое бездействие в течение многих лет, но от этого легче не становится. Все, что мы можем сейчас сделать, так это молиться, чтобы ребенок был не его.

— Это не так, — говорю я твердо, все устремляют на меня вопросительные взгляды — Если кто-то будет говорить по-другому, я надеру их задницы.

Я ухожу, не давая никому возможности ответить. Я еду прямо к отцу. Как только я подъезжаю, он протягивает мне пиво.

— Рассказывай, что происходит в аду?

Мы сидим за кухонным столом, и я рассказываю ему о ребенке, о том, что Дин сделал с Джули. До сих пор не могу выкинуть из головы образ того, как он насилует её.

— Что я буду делать, если ребенок окажется его?

Отец встает и кладет руку мне на плечо.

— Тогда мы убьем его и похороним на столько глубоко, что никто никогда не сможет его найти.

Я смотрю в глаза отца и вижу, что они полны решимости. Я сглатываю и киваю головой, соглашаясь с ним. Никогда не думал о том, чтобы убить кого-то, но, если есть человек, который заслуживает быть мертвым, так это этот ублюдок. Мы с отцом больше не говорим, он допивает свое пиво, и отправляется в постель.

Я иду в свою старую комнату, и забираюсь в кровать, на которой спал еще ребенком.

Сегодня вечером мне не хочется возвращаться в свой одинокий дом.

Глава 16

Джули

Я в приемном покое, жду доктора, который будет делать ультразвук. Бетани и Кристен хотели приехать, даже Джейс оставил сообщение о том, что будет здесь, если я нуждаюсь в нём. Но я чувствую, что должна сделать это самостоятельно. Я так нервничаю, что с трудом могу сидеть на месте.

Что делать, если ребенок от Дина? Что я тогда буду делать? Я должна буду сбежать, но как на счет Джейса? Он хороший папа для Дженни. Я не могу забрать её у него. Могу ли я?

В конце концов меня вызывают, я прохожу в комнату, над которой горит индикатор.

Заканчиваю завязывать халат, когда заходит врач.

— Мне сказали, что Вы хотите, чтобы я делала Вам УЗИ, а не медсестра.

Я делаю все возможное, чтобы объяснить ситуацию без слез. Она подходит и кладет руку мне на плечо:

— Если можете, назовите мне точную дату, когда подверглись насилию, и дату, когда все было по обоюдному согласию.

— Я попала в больницу двенадцатого июля. Он изнасиловал меня ночью, а, может быть, это было ранее утро. Я действительно многого не помню, — вспоминаю вторую дату. — А с Джейсом я была девятого августа.

Доктор кивает и идёт к ультразвуковому аппарату.

— Это четыре недели. Там не должна возникнуть проблема с определением отцовства. Она подводит зонд к моему животу и начинает круговые движения.

— Видите, что здесь? — говорит врач и указывает на монитор.

— Это похоже на мерцающий сгусток внутри меня.

— Это Ваш ребенок, — она убирает зонд от моего живота и нажимает несколько кнопок, затем вручает мне компакт диск. — Здесь фотографии малыша. В следующий раз у Вас будет УЗИ в 3D, это вроде маленького фильма. Вы сможете рассмотреть внешность малыша.

Единственное, что меня сейчас волнует, является ли Дин отцом ребенка или нет.

— Отец?

— Вы были правы, срок шестнадцать недель. Предположение, что ребенок мог быть зачат в июле отсутствует. Безусловно, этот ребенок не от Вашего бывшего мужа. Я была уверена в этом, прежде чем мы начали, но не хотела говорить, пока не узнала наверняка. После того, как Вы были доставлены в больницу, утром Вам дали таблетку. Это стандартная процедура после сексуального насилия.

Я начинаю плакать от радости. Врач продолжает еще немного говорить. Когда она наконец-таки заканчивает, и выходит из кабинета, я мчусь переодеваться. Я быстро оплачиваю счёт, и направляюсь к своей машине. Как только я оказываюсь за рулем, то набираю Джейса.

— Джули, — я слышу его голос и снова начинаю плакать.

— Не плачь, малышка. Все будет хорошо. Я уже говорил тебе, что для меня это не имеет значения. Я в любом случае буду заботиться о ребенке. Этот ублюдок никогда не притронется к нему своими руками.

Я начинаю смеяться сквозь слезы.

— Это твой ребенок, не его!

Джейс на мгновение затихает, и шепчет:

— Слава Богу.

Я слышу сигнал второй линии, и у меня высвечивается номер Кристен.

— Кристен звонит мне, я должна ответить. Я обещала позвонить ей, как только получу результаты, но я хотела, чтобы ты узнал первым.

Сбрасываю его, не дав возможности что-либо сказать мне. Я хотела, чтобы Джейс узнал в первую очередь, но говорить о нас я не готова.

— Ну, что? — спрашивает Кристен, я даже не успеваю поздороваться. Я могу слышать на заднем фоне Бетани.

— Отец — Джейс! — кричу я от счастья.

Она визжит от радости. Потом она говорит Бетани. Я слышу, как та кричит рядом. Они начинают что-то говорить в один голос, но я ничего не понимаю, поэтому кладу трубку, не попрощавшись. Опускаю голову на руль и перестаю дышать.

Как я объясню это Дженни?

Джеймс

Ребенок мой!

— Черт, да! — выкрикиваю я.

Все ребята в гараже оборачиваются в мою сторону. Отец выходит из своего кабинета и спрашивает, что происходит.

— Ребенок мой! — кричу я.

Я чертовский счастлив. Я стал бы отцом этому ребенку в любом случае, но зная, что он от меня, чувствую облегчение.

— Я не сомневался, сын! — отвечает папа, прихватывая из своего кабинета несколько бутылок пива. — Мы должны отпраздновать эту новость, мой мальчик, — говорит он, протягивая мне одну.

За выпивкой мы с папой разговариваем о Дженни, Джули и ребенке, вдруг мы слышим, как кто-то заходит в гараж. Оглянувшись, мы видим стоящую там Бек.

— Лучше тебе избавиться от нее, Джейс. Никто из нас больше не будет вновь закрывать глаза на это дерьмо, — сквозь зубы произносит отец и уходит прочь.

Я не двигаюсь, но позволяю ей подойти ко мне.

— Почему ты здесь? — спрашиваю я.

— Я подумала, что мы могли бы поговорить, — интонация получилась скорее вопросительная.

— О чем нам разговаривать? В первую очередь, это твоя вина, что Джули уехала из этого гребанного места. Я не допущу этого дерьма снова.

— Прости, — Бек опускает голову. — Я просто уйду.

Она уходит, не сказав ни слова, выглядя при этом совершенно подавленной и потерянной.

Бл*дь.

При другом раскладе я остался бы для нее другом, но теперь? Дерьмовый, гребанный образ жизни. Раньше у меня всегда были подруги, но после всего этого беспорядка я решил просто держаться подальше от них всех. Не то чтобы я волновался за свой член, который не останется в моих штанах, но я хочу, что Джули смогла доверять мне. Я выбрасываю из головы мысли о Бек.

— Какого черта она сюда приходила? — отец подходит сразу, как ушла Бек.

— Не знаю, хотела поговорить, но я не позволю случиться этому вновь.

Секунду папа смотрит на дверь.

— Я всегда любил эту девушку, она была таким милым ребенком, но ее родители являются полными придурками. Ты знаешь, что они и близко не хотели её общения с Джули.

— Что? Почему черт возьми не хотели? — я не могу себе представить ни одного, имеющего претензии к Джули родителя, с детьми которого, она общалась. Она была чертовский идеальным ребенком. Умная как ад, всегда на доске почёта. Она не пила и избегала все, что мы делали. Черт, она даже ни с кем не встречалась до меня.

— Я знаю. Ты, наверное, не помнишь, тогда ты был еще маленьким, но Кристен и Бек были подругами, с того момента, как пошли вместе в школу. Не разлей вода, они бегали между домами друг друга взад-вперед, но когда Джули и Брэндон переехали, Бек прекратила к ним ходить. Кристен больше не приглашали в её дом. Наконец, Энджи решила поговорить с мамой Бек, но старая сучка сказала, что не желает, чтобы её дочь общалась с детьми-сиротами, — папа качает головой, заканчивая рассказ.

— Дерьмо! Всё это неправильно! Джули и Брэндон не отвечали за действия своей мамы. Черт, моя женщина тогда никому не сделала ничего плохого, — защищаю я Джули.

— Нет не сделала, но родителям Бек было все равно. Мне было жаль эту маленькую девочку. Несмотря на то, что произошло между вами, я до сих пор испытываю к ней жалость, — говорит отец, а потом начинает улыбаться. — Твоя женщина?

— Джули всегда была моей женщиной, — киваю я.

— Предполагаю, что так! — соглашается он, и уходит в свой кабинет.

Мне ненавистна мысль, что у Бек была такая жизнь, но я не могу позволить себе беспокоиться за нее. Джули должна быть на первом месте!

Глава 17

Джули

Не успеваю я заглушить двигатель, как Дженни уже отстегивает ремень безопасности.

— Можно мне теперь зайти внутрь, мама?

Я смотрю на центральную дверь и вижу отца Джейса, стоящего возле входа в автомастерскую. Он поднимает свою чашку кофе и кричит.

— А вот и мои девочки.

Дженни не ждет моего ответа, просто выскакивает из автомобиля и бежит к деду. К тому времени, как я выбираюсь из машины, она уже в его объятиях. Улыбка расплывается по моему лицу, когда я подхожу к ним. Наклонившись вперед, чтобы поцеловать его обветренную щеку, я говорю:

— Ты уверен, что не против, чтобы она осталась здесь?

Я знаю, что мастерская — не лучшее место для ребенка, но отец Джейса клянется, что с ней все будет в порядке. Что еще я могу сделать, когда все мои близкие на работе, а у Дженни выходной в школе? У учителей сегодня рабочий день, так что даже Бетани не может за ней присмотреть.

— Мы отлично проведем время, правда, милая? — спрашивает он, ставя Дженни на ноги.

Кивнув головой, она издает восторженный визг.

— Деда собирается научить меня менять масло в его грузовике.

Я поднимаю бровь и бросаю на него взгляд.

— Правда?

— Учиться никогда не рано, — он пожимает плечами, и на его щеках появляется легкий румянец.

Я расслабленно смеюсь, и целую его в щеку.

— Я доверяю тебе заботиться о ней, но только постарайся, чтобы масло не попало на ее волосы.

Он смеется, притягивая внучку к себе и обнимая.

— Я постараюсь.

Быстро обняв Дженни, я возвращаюсь к своей машине. Как только забираюсь внутрь, я смотрю на часы и испускаю разочарованный вздох.

Опять опаздываю!

Мне требуется почти двадцать минут, чтобы добраться до работы, а когда я на месте, мистер Фридман уже в своем кабинете. Я на цыпочках прохожу мимо него, надеясь, что мое опоздание останется не замеченным. Я нахожусь за своим столом всего несколько мгновений, когда раздается сигнал телефона.

— Джули, у тебя звонок по первой линии. Мужчина не назвал мне своего имени, но сказал, что это личное дело, — вежливо говорит Бек.

Не знаю, что с этой девушкой, но она стала приторно-сладкой с тех пор, как узнала, что я беременна. Возможно, она снова может стать стервой. Так было бы проще. Тогда я могла бы ее ненавидеть. Но сейчас я начинаю вспоминать, почему мы были друзьями и от этого становится еще тяжелее. Я просто не готова снова стать ее подругой.

Приложив телефон к уху, я пытаюсь забыть о Бек и сосредоточиться на словах.

— Джули Уолкер, чем я могу Вам помочь?

— Это продолжается уже достаточно долго. Тебе пора возвращаться домой. Если тебя не будет здесь через две недели, я приеду за тобой, — от звука голоса Дина у меня по позвоночнику бежит холодок. Он часто звонил, но это первый раз, когда он заговорил со мной.

Он продолжает произносить слова, но я ничего не слышу. В моей голове всплывают образы Дина, избивающего меня.

Я не могу этого сделать. Не могу говорить с ним.

После нескольких секунд молчания он кричит в трубку.

— Ты слышала меня, Джули? Ты должна немедленно вернуться домой.

— Ты не можешь со мной общаться. Это было оговорено при разводе, — заикаясь, произнесла я, все еще потрясенная тем, что разговариваю с ним.

Он продолжает кричать, но я его не слышу. У меня звенит в ушах, а в глазах собираются слезы. Когда у меня начинает сводить живот, я вскакиваю и собираюсь бежать в туалет. Как только встаю, в ушах начинает звенеть еще громче, а сердце начинает колотиться быстрее. Я пытаюсь сделать шаг, но чернота застилает мои глаза.

Прихожу в себя уже лежа на диване в кабинете мистера Фридмана. Бек вытирает мое лицо влажной салфеткой, а мистер Фридман нависает над ней. Я отшатываюсь от нее и пытаюсь сесть.

— Что случилось?

— Оставайся на месте, молодая леди. Ты немного придешь в себя, а потом я отвезу тебя домой, — говорит мистер Фридман с беспокойством в голосе.

— Что случилось? — снова спрашиваю я.

Бек качает головой.

— Не уверена. Я услышала, как что-то упало, и пришла сюда. Ты лежала на полу, между столом и стулом.

Мои руки мгновенно опускаются к животу. После минутной паники я позволяю себе выдохнуть.

— Думаю, мне нужно домой.

Тридцать минут спустя я захожу в свою входную дверь. Я так рада оказаться дома, не могу дождаться, когда свернусь калачиком в своей постели и забуду все то, что произошло за последний час. Я иду на кухню, чтобы выпить стакан чая со льдом перед сном, но останавливаюсь, услышав всхлипы. Двигаюсь на звук в комнату Бетани. Мне страшно открывать дверь. В последний раз, когда я слышала ее плач, Дин оставил свою сестру в кровавом месиве на полу нашей гостиной.

Я прикладываю ухо к дверному полотну, но слышу только тихий голос Бетани. Медленно открываю дверь и заглядываю внутрь, беспокоясь, что Дин мог появиться. Я нигде не вижу его. В комнате нет беспорядка, поэтому я могу предположить, что его здесь не было, но я знаю, что это как-то связано с ним.

Я слышу еще один всхлип и понимаю, что звук доносится из гардеробной. Я вспоминаю, как Бетани рассказывала мне, что Дин запирал ее в шкафу на несколько дней подряд и мой страх нарастает.

Нет, черт возьми!

Я бегу к двери и рывком открываю ее. То, что я вижу, заставляет мой желудок сжаться.

Бетани свернулась калачиком, прижав колени к груди. Она держит старого плюшевого щенка и раскачивается взад-вперед. Она смотрит на меня со слезами на глазах.

— Он идет за нами.

Джейс

Мы с Дженни стоим в очереди в «Кентукки Фрайд Чикен» и заказываем обед, когда она берет меня за руку.

— Можно мы отнесем нашу курицу обратно к дедушке. Он обещал мне показать, как менять масло в грузовике дяди Мэтти.

— Не уверен, что ты уже достаточно большая для этого.

Она расправляет плечи и выпячивает грудь.

— Конечно большая. Сегодня утром я помогала дедушке ремонтировать его грузовик.

Я смотрю вниз на ее ярко-розовую футболку и джинсы, на которых нет ни пятнышка масла.

— Ты помогала ему?

Она быстро кивает.

— Да, я передавала ему разные инструменты.

А, теперь понимаю.

— Хорошо, Душистый Горошек. Это значит, что мы должны принести что-нибудь для остальных ребят. Было бы нечестно вернуться с курицей и не поделиться, правда?

Прежде чем она успевает ответить на мой вопрос, я чувствую, как рука обхватывает мой бицепс.

— Привет, Джейс. Давно тебя не видела.

Черт! Это снова Бри. Неужели эта сучка не понимает намеков? Думал, мы с Дженни ясно дали понять, что ей не рады.

— Папочка, это та женщина, которая мне не нравится, — говорит Дженни, и закатывает глаза. Я смеюсь над тем, как прямолинейна моя девочка.

— Чего ты хочешь, Британи?

— Ничего особенного. Я только слышала, что Джули снова беременна. Интересно, собирается ли она держать этого ребенка подальше от тебя, как это произошло с ней? — заканчивает она, мотнув головой в сторону Дженни. Я начинаю отвечать, но малышка прерывает меня.

— Не говори так о моей мамочке или я ударю тебя по носу! — Дженни кричит и топает ногой.

Британи отпрыгивает назад.

— У нее твой характер, не так ли?

— Что с тобой не так?

— Со мной все в порядке.

— Серьезно, ты думаешь, что нет ничего плохого в том, чтобы говорить эту чушь в присутствии моей дочери? Слава Богу, у тебя нет детей, — говорю я, испытывая отвращение к этой девушке. — Еще раз так заговоришь при моем ребенке, и я не подумаю дважды о том, чтобы тебя ударить.

Британи на мгновение выглядит испуганной, а затем снова становится стервой.

— Интересно, куда Джули убежит на этот раз? — говорит она со смехом и уходит.

Я смотрю вниз на Дженни, а у нее слезы на глазах.

— Не расстраивайся, Душистый Горошек. Не обращай внимания на эту женщину. Она просто сумасшедшая, — говорю я, звуча гораздо увереннее, чем есть на самом деле.

— Мамочка не уйдет, правда? Я не хочу оставлять тебя, папочка.

Обхватывая ее руками, я изо всех сил стараюсь успокоить мою девочку.

— Нет, детка. Ты никуда не уйдешь.

Даже когда я произношу эти слова, то задаюсь вопросом, правда ли это. Джули сказала, что она даже не думала об отъезде, но я не могу быть уверен, говорит ли она правду.

Не думаю, что смогу выдержать, если она снова сбежит. Я не могу потерять Дженни и еще не родившегося малыша. Возможно, я его пока не знаю, но я уже люблю его. Я отказываюсь их терять.

Мне надоело ждать. Я должен поговорить с ней, действительно поговорить, и Джули наконец-то меня выслушает.

Глава 18

Джейс

— Ты в этом уверен? — спрашивает папа, идя со мной к моему грузовику.

Я оглядываюсь на магазин и вижу, как Дженни крадет куриную ножку из тарелки Мэтти.

— Нам с Джули нужно поговорить, и мы должны сделать это без Дженни.

— Но ты не можешь принести это дерьмо к ней на работу. Это то, что нужно делать наедине.

— Я видел, как она подъезжала к своей подъездной дорожке, когда возвращался домой после обеда. Наверное, она рано освободилась.

Папа стоит молча, пока я забираюсь в свой грузовик.

— Я люблю ее, папа, и знаю, что ей нужно время, но я не могу продолжать оставаться в неведении. Я просыпаюсь каждое утро, гадая, будет ли этот день днем, когда Джули сбежит.

Он кивает, прежде чем захлопнуть мою дверь. Папа смотрит на меня через окно несколько долгих секунд, затем поднимает подбородок, и возвращается в мастерскую. Я смотрю, как он заходит внутрь, прежде чем завести двигатель, и направиться к Джули.

Проделываю долгий путь к ее дому, мысленно планируя разговор. Я дал ей почти месяц и мне надоело ждать. Я собираюсь выслушать, что она скажет, а потом она выслушает меня. Дженни тоже мой ребенок, как и тот, что растет в Джули.

Она больше не будет убегать.

Мне требуется почти полчаса, чтобы добраться туда. К тому времени, когда я приезжаю, я сильно нервничаю. Не уверен, как пройдет этот разговор, но знаю, что независимо от результата моя жизнь изменится. Она либо даст мне еще один шанс, либо мне придется жить дальше без нее. В любом случае дети всегда будут частью моей жизни, самой важной частью.

Я стучу в ее дверь, но никто не отвечает. Уверен, что они здесь, потому что машины Джули и Бетани стоят у дома. Я стучу снова, но ответа по-прежнему нет. Зная, что они дома, я открываю дверь и вхожу внутрь. Может, она и не хочет со мной разговаривать, но я не оставляю ей выбора.

Оглядывая лестницу, я никого не вижу. Начинаю подниматься по лестнице, но останавливаюсь, услышав звук, похожий на женский плач.

Какого черта?

Я поднимаюсь наверх, иду по коридору и наконец слышу голоса и определенно чей-то плач. Следую на звук, и останавливаюсь прямо перед дверью Бетани.

— Он идет за нами, — я знаю, что это говорит Бетани, но ее голос похож на голос маленькой испуганной девочки.

— Он и тебе звонил? — спрашивает Джули. Наступает пауза, затем она говорит: — Не волнуйся, дорогая. Он не придет сюда. Он просто пытается нас напугать.

— Нет! Он всегда меня находит. Я никогда не могу спрятаться достаточно хорошо, — кричит Бетани, ее паника звучит громко и чисто.

— Нет, Бетани. Я обещаю, что он больше не причинит нам вреда. Мы убежим, если придется. Мы убежим так далеко, что он никогда не сможет найти нас снова.

О, черт возьми, нет!

Я вхожу в комнату и с удивлением обнаруживаю Джули и Бетани на полу шкафа, прижавшихся друг к другу. Мой гнев на них тут же угасает, когда я вижу страх на их лицах. Вместо этого меня наполняет яростная потребность защитить их обеих.

— Вы никуда не уйдете и никто, бл*дь, не причинит вам вреда.

Джули

Я крепко прижимаюсь к Бетани, находя утешение в нашем общем страхе перед Дином. Страх подкатывает к моему горлу, когда присутствие заполняет комнату.

Дин. Черт, он уже здесь. Что же мне делать?

На долю секунды мои мышцы напрягаются, и я чувствую, как резко замирает сердце. Затем я слышу голос:

— Вы никуда не уйдете и никто, бл*дь, не причинит вам вреда.

Я поднимаю глаза и вижу Джейса, идущего к нам. Он выглядит сердитым. Мне нужно объяснить ситуацию. Я должна быть честной с ним.

— Джейс, если он придет сюда, у нас не будет выбора. Ты не понимаешь, что он сделает.

— Нет! Ты никуда не поедешь, и ты тоже, — говорит он, обращаясь сначала ко мне, а потом к Бетани. Его взгляд снова останавливается на мне. — Я не позволю тебе снова сбежать от меня. Ты не заберешь моих детей.

— На этот раз все будет не так. Ты должен понять, что если Дин найдет нас, то убьет, — тихо говорю я. Бетани начинает всхлипывать в моих объятиях.

Джейс опускается на колени на пол рядом с нами.

— Он не причинит тебе вреда. Я убью его первым.

— Ты не знаешь моего брата. Он не нормальный. Он…

Бетани, кажется, теряется в словах, поэтому я заканчиваю за нее.

— Он сумасшедший, Джейс. Я имею в виду, абсолютно безумен.

Джейс смотрит на нас обеих и качает головой.

— Может, он и сумасшедший, но он будет мертв, если свяжется с моей семьей, — твердо говорит он.

Бетани поднимает глаза, и грустно улыбается ему.

— Но я не часть твоей семьи.

— Черта с два. Ты тетя моей дочери. Ты подруга моей женщины. В моем мире это делает тебя моей семьей.

Я начинаю говорить ему, что я не его женщина, но понимаю, что сейчас не время указывать на это. Кроме того, мне приятно знать, что Джейс готов заботиться о нас. Как бы мне ни было неприятно это признавать, он мне сейчас нужен.

— Ты действительно позаботишься о нас? — спрашивает Бетани, ее голос наполнен надеждой. — Ты будешь держать его подальше от нас?

— Да, я даю вам слово, что буду защищать вас с Джули ценой своей жизни. Если Дин покажется в этом городе, ему придется столкнуться со мной и моей семьей. К вам он не приблизится. Это я обещаю.

Мы разговариваем несколько минут, в основном Джейс пытается утешить Бетани. Ее тело теряет свою жесткую позу, а дыхание, наконец, приходит в норму. Через некоторое время она прислоняется к стене шкафа, и закрывает глаза. Через несколько секунд она отключается. Я медленно поднимаюсь с пола и беру одеяло с кровати.

Когда я накрываю ее, Джейс наклоняется и шепчет мне на ухо.

— Ты уверена, что мы должны оставить ее на полу в таком виде?

Я киваю, приглашая его следовать за мной из комнаты. Как только мы выходим в коридор, я начинаю говорить тихим голосом.

— Если мы попытаемся ее передвинуть, она проснется. Сейчас ей нужно поспать.

Он оглядывается через плечо, и смотрит назад в комнату Бетани.

— Я никогда не видел, чтобы кто-то так засыпал. В одну минуту она говорила, а в следующую была мертва для всего мира.

— Не знаю сколько она пролежала в гардеробной до моего прихода, но могу поспорить, что какое-то время. Она была абсолютно напугана. Я думаю, ее телу просто нужен отдых, чтобы восстановиться.

Когда мы спускаемся по лестнице, он кладет руку на мою руку.

— Почему она была в гардеробной?

— Это не моя история, но не думаю, что она будет против, если я расскажу ее тебе, — говорю я, ведя его в гостиную. — Когда она была совсем маленькой, Дин постоянно запирал ее в шкафу. Она сказала, что раньше ненавидела это, но потом поняла, что это единственное место, где она в безопасности от него.

— Какого хрена? — спросил он голосом, полным замешательства. — Почему ее родители не остановили его?

— Они почти такие же плохие, как Дин, хотя не их отец. Он просто какой-то отстраненный. Как будто он даже не понимает, что происходит в его собственном доме. Их мать, она самая холодная сука, которую я когда-либо встречала. Клянусь, ты можешь получить обморожение, просто стоя слишком близко к ней. Она пугает меня, по-настоящему пугает.

Когда в комнате становится тихо, он садится на диван. Я смотрю на кресло в другом конце комнаты, но решаю не делать этого. Сев рядом с ним, я отваживаюсь начать разговор.

— Я знаю, что ты пришел сюда поговорить, так давай поговорим.

Думаю, что уже давно пора обсудить все, начиная с того, как он мог мне изменить. Если я не спрошу и не выясню с ним этот вопрос, не думаю, что смогу простить его и жить дальше. Мне также нужно знать, что происходит между ним и Бриттани. Нам нужно поговорить о том, почему я держала Дженни подальше от него. Я знаю, что он злится, и я его не виню. С появлением нового ребенка и со всеми этими делами с Дином пришло время наконец-то прояснить ситуацию.

— Да, нам действительно нужно поговорить, но я не уверен, с чего начать.

— Я тоже.

Мы оба молчим в течение минуты. Я не уверена, что сказать, но молчание убивает меня. Начинаю ерзать на своем сиденье, пока он не кладет руку мне на колено.

— Мне жаль. Я просто не могу сидеть спокойно.

— Почему? — наконец говорит он. На этот вопрос есть так много ответов, что я даже не пытаюсь отвечать. Вместо этого я просто смотрю на него. — Почему, Джули? Почему ты держала мою дочь подальше от меня? Я знаю, что облажался, но никогда не причинил бы вреда ребенку. Ты должна была это знать.

— Твой отец причинил тебе боль. Он причинил боль тебе, Мэтти и Шейну. Я не могла позволить тебе сделать то же самое, — я вижу боль, промелькнувшую на его лице, и мне хочется взять слова обратно. — Мне жаль, Джейс. Это было неправильно, но я бы солгала, если бы сказала, что не думала об этом, когда принимала решение не говорить тебе.

— Ты все равно могла бы мне сказать. Тебе не обязательно было оставаться со мной, как мама с папой. Ты могла бы оставить меня, но хотя бы позволила мне видеться с Дженни.

— Ты прав, но я была напугана, и я также знаю тебя. Ты бы действительно позволил нам «расстаться»? Нет, ты бы сделал все возможное, чтобы остаться со мной. Я не хотела этого. Я знала, что ты будешь постоянно преследовать меня, умолять, просить, что угодно. Вот почему я ушла.

— Это все равно не объясняет, почему ты держала Дженни подальше от меня.

— В основном это было потому, что все говорили мне держаться подальше. Они говорили, что ты пьешь и не способен быть отцом. Ты должен помнить, что моя мама была такой же. Я ни за что не хотела, чтобы Дженни прошла через такую боль.

— Я не согласен, но понимаю твою причину.

— Они были неправы, все были неправы. Теперь я это знаю. Ты замечательный отец, — я делаю глубокий вдох, пытаясь сдержать слезы. Я смотрю ему в глаза и, наконец, говорю то, о чем думала девять лет. — Мне жаль, Джейс. Если бы у меня была возможность сделать это снова, я бы сказала тебе.

Его лицо смягчается.

— Ты права. Если бы ты осталась, я бы тебя не отпустил и не дал бы тебе выбора.

Джейс придвигается ближе ко мне, и я знаю, что произойдет дальше. Я бы хотела поцеловать его, но сейчас не подходящее время. Я останавливаю его, подняв руку.

— Если я собираюсь даже рассматривать возможность двигаться дальше, то нам нужно поговорить о Бек, тебе и Бриттани.

Джейс

— Во-первых, нет никаких меня и Бриттани. То, о чем ты подумала, не произошло. Не буду лгать. Я пошел в туалет, чтобы заняться с ней сексом, но не смог этого сделать. В тот момент я думал, что потерял все шансы на отношения с тобой, но все равно не смог к ней прикоснуться.

Джули кивает, и я вижу боль на ее лице.

— А что насчет Бек?

Как я могу объяснить это так, чтобы она поняла, когда я и сам этого не понимаю?

Я прислоняюсь головой к спинке дивана и закрываю глаза.

— С Бек все было просто. Мы тусовались, напивались и занимались сексом. Как будто она была приятелем, с которым я трахался, — я знаю, что это звучит холодно. Черт, так оно и есть, но я должен быть честным. Это мой единственный шанс, и я не собираюсь портить его ложью. — Знаю, от этого лучше не станет, но у нас был секс всего три раза до твоего отъезда. Один раз сразу после смерти мамы, один раз, когда мы с тобой поссорились, и в тот день, когда ты нас увидела. Вот и все. Первые два раза я был так пьян, что даже не помню, как это происходило. В тот день, когда ты нас застала… ну, то, что ты увидела, было моим способом заставить Бек замолчать.

Когда заканчиваю, смотрю на Джули. Она не издает ни звука, но слезы текут по ее щекам.

О, черт!

Мне чертовски больно видеть, как она плачет, особенно когда причиной ее слез являюсь я.

— Мне очень жаль, детка. Ты не можешь представить, как мне жаль.

— Почему тебе нужна была Бек после смерти твоей мамы? Почему меня было недостаточно? Я была рядом. Я бы сделала все для тебя.

— В этом и была проблема. Ты всегда была рядом. Ты постоянно спрашивала меня, все ли у меня в порядке, хочу ли я поговорить. Ты никогда не оставляла меня в покое. Я не желал этого. Я просто хотел забыть, — пытаюсь объяснить я.

— Не понимаю.

Я делаю глубокий вдох и выкладываю ей все.

— Когда я был с Бек, я был просто Джейсом. Я мог смеяться, пить и хорошо проводить время. Когда был с тобой, я был парнем, который только что потерял свою маму. Ты следила за мной, как ястреб, ожидая, когда я развалюсь. Я не был нормальным, а мне нужна была норма. Я просто не мог больше с этим справиться.

— Так это была моя вина? — шепчет она.

Я ни за что не позволю ей думать, что это дерьмо — ее вина; вина лежит на моих плечах. Я протягиваю руку и хватаю ее, притягивая к себе на колени.

— Нет, ни за что, бл*дь. Это не ты. Это все я. Я облажался, детка. Очень облажался. Я должен был поговорить с тобой, но не поговорил. Мне жаль, Джули. Все, что я тебе сейчас сказал, это просто правда. Болезненная, поганая правда, но это ни в коем случае не оправдание.

Она смотрит на меня, слезы все еще текут по ее лицу.

— Мне тоже жаль.

Я вытираю слезы большими пальцами, затем наклоняюсь и прижимаюсь губами к ее губам.

Джули

Я отталкиваю его и качаю головой.

— Мне просто нужно немного времени, чтобы все обдумать. Джейс, пожалуйста, дай мне немного пространства. Мне просто нужно подумать.

Он кивает и неохотно встает, но тянет меня за собой и обхватывает руками мою талию.

— Просто помни, как мне чертовски жаль и как сильно я тебя люблю, — шепчет он и нежно целует меня в лоб. Я смотрю ему вслед, пока он уходит.

Опускаюсь обратно на диван.

Как можно простить кого-то за измену? Этому нет оправдания. Я не могу разобраться в этом. Люблю ли я его до сих пор? Да, люблю. Но смогу ли я снова ему доверять? Сейчас у меня просто нет ответа на этот вопрос.

Я еще немного поразмышляла над этим, прежде чем пойти на кухню. Наливая себе стакан чая, я слышу, как Бетани спускается по лестнице. Я улыбаюсь ей.

— Привет, дорогая, хочешь выпить?

Она смотрит на меня с небольшой улыбкой и кивает головой. Я достаю еще один стакан, беру бутылку вина и начинаю идти в гостиную. Она поднимает брови, когда видит вино.

— Ты ведь помнишь, что беременна?

Я ставлю бутылку на журнальный столик, и сажусь.

— Да, поэтому ты пьешь за меня.

— Итак, ты собираешься рассказать мне, что случилось с Джейсом? — спрашивает Бетани, садясь рядом со мной и беря свой бокал.

Я открываю вино и наполняю ее бокал, затем рассказываю ей обо всем, о чем мы с Джейсом говорили сегодня вечером.

— Я просто не знаю, смогу ли его простить. Я даже не знаю, с чего начать.

— Я знаю, что он изменил тебе и знаю, с кем он изменил. Вот и все. Если ты хочешь исцелиться, почему бы тебе не начать с того, чтобы рассказать мне всю историю? Иногда пережить прошлое — это единственный способ двигаться вперед.

Я так и делаю, начиная с того, как мы с Бек были близки в школе, и заканчивая тем дурацким сюрпризом в виде праздничного торта.

— Как пережить такое? Как я могу простить его?

Она качает головой.

— Я не знаю.

Я поднимаю на нее свои залитые слезами глаза.

— Как ты думаешь, стоит ли мне дать ему еще один шанс?

Бетани берет мою руку в свою.

— Я не виню тебя за то, что ты колеблешься, но, судя по всему, он действительно искренне сожалеет обо всем.

Я киваю.

— Так и есть. Думаю, что это ранило его почти так же сильно, как и меня.

— Джули, есть одна вещь, которую ты не учитываешь. Это случилось девять, черт, почти десять лет назад? А ты все еще ведешь себя так, будто это было вчера.

Правда ее слов бьет меня, как кувалдой. Я живу своей жизнью, застряв в прошлом. Если я буду продолжать в том же духе, у меня никогда не будет будущего.

Она крепко сжимает мою руку.

— Он заплатил за то, что сделал. Это все равно не оправдывает его поведение, но я думаю, что тебе, наконец, нужно забыть об этом. Ты правда думаешь, что он когда-нибудь снова причинит тебе такую боль?

Откуда мне знать? Он сделал мне больно однажды, так что же мешает ему сделать это снова?

— Я не уверена.

— Джулс, не думаю, что он это сделает. Этот человек любит тебя, и ты можешь видеть боль в его глазах каждый раз, когда он смотрит на тебя, — Бетани наклоняется, и целует меня в лоб. Затем она встает и идет в постель. Я сижу и думаю о том, что она сказала и что сказал Джейс.

Черт, моя голова сейчас взорвется.

Джейс

Выйти за дверь Джули было почти невыносимо. Каждый инстинкт внутри меня толкал меня бежать обратно к ней и требовать ее как свою, но я не мог. Я должен был дать ей время смириться со всем, что произошло. И вот вместо того, чтобы быть с ней, я лежу на своей кровати и смотрю в потолок.

Было ли у меня хорошее оправдание для измены? Нет, но то, что я сказал ей, было правдой.

Я убегал от реальности потери мамы, а не убегал от нее. В итоге я потерял их обеих: одну — из-за смерти, другую — из-за собственной глупости. Я так хочу, чтобы Джули простила меня и жила дальше, чтобы мы могли построить совместное будущее, но начинаю сомневаться, что это когда-нибудь случится.

Лежа здесь, я начинаю вспоминать, как мы встречались в старших классах. Я хотел ее много лет, но она была слишком молода для меня. В конце концов, мне надоело просто смотреть, как к ней пристают другие парни. Когда я услышал, как один из парней в команде сказал, что собирается пригласить ее на свидание после школы, я вышел из себя и избил его. Когда драка закончилась, я понял, что мне надоело ждать. Приняв решение, я подошел к ней и сказал, что она идет со мной на свидание. Я не дал ей шанса сказать «да» или «нет». Я просто сказал ей, что мы идем на свидание, быстро поцеловал и ушел.

После нашего первого свидания мы были неразлучны. Все видели, что мы созданы друг для друга. С первого раза, когда мои губы коснулись ее губ, я понял, что она будет моей навсегда. У нас были идеальные отношения, пока я все не испортил.

Я не был святым до того, как начал встречаться с Джули. Я подцепил практически каждую горячую цыпочку в школе. Беспокоился, что Джули никогда не прикоснется ко мне из-за моей репутации, но, похоже, ее это никогда не беспокоило. До Джули я никогда не был с девственницей. Я пытался не спешить, но она мне не позволила. К четвертому свиданию мы оказались на заднем сиденье моего старого «Камаро». Это была одна из лучших ночей в моей жизни.

При одной мысли о нашем первом свидании и о каждом последующем, мое тело напрягается.

Она была потрясающей. Она и сейчас удивительна.

Я мог бы с удовольствием путешествовать по переулкам памяти всю ночь, но телефон звонит, возвращая меня к реальности. На определителе номера написано «звонит Джули». Я сразу же нажимаю на ответ.

— Джули?

— Привет, Джейс… Я пыталась позвонить твоему папе, но он не брал трубку. Я хотела спросить, когда он собирается привезти Дженни домой. Ей уже пора спать.

Черт! Как я мог забыть?

— Я попросил его оставить ее у себя, потому что не знал, как долго нам придется разговаривать. Я должен был сказать тебе, но случилось столько дерьма, что я даже не подумал об этом.

— О, все в порядке. Ей нравится оставаться с ним.

— Ему нравится, когда она у него.

Мы погружаемся в неловкое молчание, пока она, наконец, не нарушает его лучшей идеей, которую я когда-либо слышал.

— Ты хочешь приехать? Бетани спит, так что мы можем поговорить.

— Да, дай мне пятнадцать минут.

Мы прощаемся, и я кладу трубку. Выбегаю из дома, надеясь успеть до того, как она передумает. По дороге я проезжаю каждый гребаный красный свет. Всего через десять минут я уже у нее и подхожу к входной двери. Она тут же распахивается. Джули стоит там, все еще одетая в то, что было на ней раньше. Прежде чем я успеваю что-то сказать, она подходит ко мне, обхватывает руками мою шею и целует меня.

Джули

Мой разум не может перестать думать. Думать о прошлом, настоящем и будущем. Часами я перебираю одно и то же старое дерьмо. Почти на автопилоте я обнаружила, что звоню Джейсу и прошу его приехать. Я оправдывалась тем, что хочу проведать Дженни, но я знала, где она, и знала, что с ней все в порядке. На самом деле я просто хотела услышать его голос.

Действительно ли я готова попробовать это снова? Что, если он сделает мне больно, как в прошлый раз или еще хуже?

Не уверена, что смогу пережить это снова, но если я хотя бы не попробую, то никогда не узнаю. Как бы мне ни было страшно, я не думаю, что смогу уйти, хотя бы не попробовав. Я слишком сильно люблю его, чтобы не дать ему хотя бы шанс.

Вижу, как он подъезжает к дому. Прежде чем он успевает дойти до двери, я подбегаю и открываю ее. Иду прямо к нему и начинаю целовать его. Мои губы покалывает от прикосновения, и я понимаю, что наконец-то дома.

Когда он отрывает свои губы от моих, то умоляюще шепчет:

— Пожалуйста, прости меня, Джули. Я все еще чертовски сильно люблю тебя. Я больше не хочу быть без тебя.

Я наконец киваю, радуясь, что снова живу настоящим. Джейс вздыхает от облегчения и притягивает меня к себе для очередного поцелуя. Наши поцелуи быстро становятся жаркими. Одной рукой он гладит мою шею, а другой массирует мою левую грудь. Я чувствую его твердость на своем животе и инстинктивно начинаю тереться об него. Он стонет мне в рот, затем отстраняется.

— Наверх, — рычит он и поднимает меня на руки.

Он не опускает меня, пока мы не оказываемся в моей комнате. Он закрывает за нами дверь, и мы начинаем судорожно раздеваться.

Он подходит ко мне, берет меня на руки и укладывает на кровать.

— Я чертовски скучал по тебе, — говорит он, когда его рот прижимается к моему.

Он ставит колено между моих ног, чтобы раздвинуть их. Его рот покидает мой, прослеживая поцелуи по моей шее и груди. Он держит руку на моем лобке, поглаживая клитор, а его рот ласкает мой сосок.

Я напрягаюсь, когда чувствую, что оргазм приближается.

— Не сдерживайся, детка. Отдайся мне, — хрипло говорит Джейс. С его словами я разрываюсь на части.

Мой мир рушится. Напряжение, которое я чувствовала последние несколько недель, наконец, распадается. Я чувствую, как оно испаряется, как спирали цвета на мгновение ослепляют меня. Прежде чем успеваю закончить свою кульминацию, Джейс оказывается надо мной, целует меня и проникает внутрь.

— Да, — выдыхаю я, толкаясь бедрами вверх навстречу его толчкам. — Ты так хорошо чувствуешься, Джейс. Мне нравится, когда ты внутри меня, — Боже, это так хорошо.

Как, черт возьми, я так долго обходилась без этого мужчины между моих бедер?

— Боже, Джули, так охренительно, — говорит Джейс между толчками.

Я обхватываю ногами его задницу и притягиваю его глубже в себя.

— Я хочу тебя глубоко, детка. Хочу чувствовать тебя везде.

Я знаю, что он вот-вот кончит, потому что он двигается быстрее и сильнее. Тянусь вниз и сжимаю свой клитор. Он чувствует мою руку, и улыбается сексуальной улыбкой.

— Вот так, детка. Поиграй с этой киской.

Еще одно сжатие, и я снова кончаю, его слова подстегивают меня и доводят до предела. Он всегда знал, как заставить меня кончить. Похоже, он все еще умеет это делать.

Толчки Джейса становятся беспорядочными, и он учащенно дышит. Знаю, что он на грани. Я перевожу руку на место соединения наших тел.

— Это я и ты, детка, как мы и должны были быть всегда.

Слова вылетают у меня изо рта незапланированно.

Вот оно. Я устала отталкивать его. Он ужасно облажался. Я знаю это; он знает это. Но пришло время двигаться дальше. Я хочу двигаться дальше.

— Черт, Джули. Я люблю тебя! — рычит он. Его толчки становятся еще более быстрыми, затем он врезается в меня в последний раз. Я чувствую, как он глубоко проникает в меня. Обхватываю руками его спину и притягиваю к себе так близко, как только могу. Мы остаемся в таком положении долгое время, пока он в конце концов не поднимает голову и не целует меня.

Он переворачивается, увлекая меня за собой. Притягивает мое тело к себе, так что моя голова оказывается у него на груди. Какое-то время мы лежим молча. Я могу сказать, что Джейс о чем-то думает, но держу рот на замке и жду, когда он поделится.

— Пожалуйста, скажи мне, что это мы начинаем все сначала. Я клянусь, что больше никогда не причиню тебе боль, — тихо говорит он.

Я хочу этого так же сильно, как и он, но мне страшно. Я просто должна решить, чего я боюсь больше: снова пострадать или потерять Джейса навсегда. Я думаю о важности своих слов, а потом говорю:

— Мы начинаем все сначала, Джейс, но я не могу обещать, что это будет легко. Ты очень обидел меня в первый раз, и я очень обидела тебя, забрав Дженни. Если мы хотим, чтобы это действительно произошло, нам придется работать над этим каждый день.

— Я хочу, детка, и буду. Я буду работать над этим до самой смерти.

Я слышу правду в его словах, и прижимаюсь ближе, когда его хватка становится крепче. Мы оба затихаем, и я чувствую, как сон начинает овладевать нами. Прижимаюсь ближе к Джейсу и закрываю глаза.

Он целует меня в макушку.

— Я люблю тебя, Джули, — шепчет он мне в волосы.

— Я тоже тебя люблю, Джейс.

Глава 19

Джули

Телефон звонит, вырывая меня из сна. Проходит секунда, прежде чем звук повторяется. Я тянусь к тумбочке и беру трубку.

— Джули, ты должна приехать сюда прямо сейчас! — говорит дядя Мак, не давая мне времени поздороваться.

Я чувствую движение рядом с собой и оглядываюсь. Увидев Джейса в моей постели, я вспоминаю все, что произошло прошлой ночью.

Действительно ли я собираюсь сделать это? Дам ли я нам еще один шанс?

Он поворачивается ко мне и кладет руку мне на живот. Поглаживает мой маленький бугорок, и улыбается во сне. Улыбка расплывается по моему лицу, и я получаю ответ.

Да, я собираюсь дать нам еще один шанс.

— Ты слышала меня? Ты должна приехать сюда, сейчас же! — кричит дядя Мак в трубку, прерывая мои мысли.

— Что происходит? — спрашиваю я, мой голос еще хриплый от сна.

— Твой брат ранен. Мы мало что знаем. Он сейчас на операции, и врач должен позвонить, как только все закончится, — дядя Мак продолжает говорить, но я уже опустила трубку.

Мой брат. Нет, этого не может быть.

Страх охватывает меня, когда я вскакиваю с кровати. От резкого движения у меня сводит живот. Закрыв рот рукой, я заставляю себя удержать тошноту.

Сейчас у меня нет на это времени. Мой брат ранен, и я не могу испытывать тошноту.

— Что происходит, детка? — спрашивает Джейс, приподнимаясь на кровати, его голос, как гравий.

— Брэндон ранен, — слова на вкус, как яд на моем языке.

Этого не может быть. Я не могу потерять своего брата.

Поднявшись с кровати, он хватает с пола свои боксеры.

— Что случилось?

— Не знаю. Сейчас мне нужно попасть к дяде Маку… — говорю я, натягивая джинсы. Я беру рубашку и поворачиваюсь, чтобы посмотреть, как Джейс застегивает брюки. Он берет с пола свою футболку и идет к двери.

— Я расскажу Бетани, что происходит. Уверен, она захочет поехать с нами, — натягивая футболку, он оглядывается на меня. — Встретимся внизу через минуту.

— Мхм… — пробормотала я, не в силах сказать больше. Слова просто не формируются в моем мозгу. В моей голове полный бардак.

Я не могу думать; я не хочу думать. Только не о Брэндоне.

Натягивая рубашку через голову, я борюсь со слезами. Не могу сломаться прямо сейчас. Это подождет. Как только рубашка исчезает с моего лица, Джейс стоит прямо передо мной.

— Все будет хорошо, детка. Я обещаю.

Я с радостью иду к нему, позволяя ему притянуть меня к себе и обхватить руками. Кладу голову ему на грудь и сосредотачиваюсь на том, как хорошо он чувствуется. Мне нужен этот момент, прежде чем я позволю себе почувствовать боль и панику от того, что мой брат ранен.

— Мне страшно, Джейс. Я не могу потерять Брэндона.

Вместо того чтобы дать мне бессмысленные слова, он просто обнимает меня, пока рыдания сотрясают мое тело.

— Тише, детка.

Когда слезы стихают, я поднимаю на него глаза и вижу человека, которого любила почти всю свою жизнь.

— Я люблю тебя, Джейс.

— Это всегда была ты, — говорит Джейс, делая глубокий вдох. — Когда мы были в разлуке, я чувствовал, что мне не хватает частички себя. Прошлой ночью я впервые почувствовал себя целым с тех пор, как ты меня бросила.

Тепло наполняет мой живот, вытесняя страх, который я испытывала за брата.

Откуда он знает, что именно мне нужно услышать?

— Для меня тоже это всегда был ты. Я просто потерялась на какое-то время. Слава Богу, ты нашел меня.

Джейс крепко обнимает меня и целует в макушку. На мгновение, впервые за девять лет, я чувствую покой.

Пожалуйста, Господи, пусть с Брэндоном все будет хорошо.

Джейс

Мы пробыли здесь больше часа, прежде чем я решил сообщить папе о том, что происходит. Я выхожу через заднюю дверь дома Мака и Энджи и прикладываю телефон к уху.

— Что случилось? — сейчас три часа ночи, поэтому отец знает, что мой звонок означает, что случилось что-то плохое.

— Брэндон ранен. Я не знаю никаких подробностей, но знаю, что все плохо, — должно быть, все действительно чертовски плохо, раз армия звонит посреди ночи.

— Нам нужно поехать к Маку и Энджи. Где ты сейчас находишься? Я подберу тебя по дороге, — предлагает папа, сразу готовый к действию. Именно в такие моменты, несмотря на мое прошлое с ним, я знаю, что всегда могу на него положиться.

— Я уже здесь, — говорю я ему. — Не уверен, что для тебя это хорошая идея приехать. У тебя Дженни, и я не думаю, что ей нужно быть здесь для этого.

— Это семья, парень. Она должна быть там. Я могу гарантировать тебе, что просто увидев ее, Джули почувствует себя лучше.

Я обдумываю его слова и киваю сам себе.

— Да, думаю, ты прав. Только приезжай сюда как можно быстрее. Женщины все разваливаются, да и Мак ненамного лучше.

— Я уже в пути, — говорит он, прежде чем связь прерывается.

Я отключаю телефон и кладу его обратно в карман, надеясь, что принял правильное решение. Большая часть меня думает, что мы должны оградить Дженни от этого дерьма, но другая часть понимает, что Дженни должна быть частью этого. Это и ее семья тоже, и она не ребенок, хотя я думаю о ней, как о ребенке. Она захочет быть здесь для своей мамы. Она захочет заботиться о Джули. Сейчас Джули нужна вся забота, которую она может получить. Как раз когда я поворачиваюсь, чтобы вернуться в дом, Мак выходит из двери.

— Сынок, нам нужно поговорить, — я ненавижу, что он всегда говорит со мной, как с чертовым ребенком. Мне тридцать один год, и я не его гребаный сынок. Я немного вздохнул, но решил, что заслуживаю того дерьма, которое он готов вывалить на меня. — Я знаю, что ты любишь ее. Она тоже тебя любит. Я думаю, что на этот раз ты поступишь с ней правильно. При этом ты должен знать, что если ты снова причинишь ей боль, я отрежу твой член и засуну его тебе в задницу.

Не совсем уверен, но думаю, что это был заднепроходный способ Мака сказать, что он доверяет мне.

— Я больше не причиню ей вреда. Обещаю тебе это. Я не могу. Если я потеряю ее в этот раз, это убьет меня.

Он смотрит на меня мгновение, затем протягивает руку.

— Достаточно сказано. Давай зайдем внутрь и позаботимся о наших женщинах.

Мы проходим через заднюю дверь как раз в тот момент, когда Мэтти входит в переднюю дверь. Кристен идет прямо к нему, и он обхватывает ее руками. Он приближает свой рот к ее уху, и я вижу, как он шепчет ей. Затем он поднимает ее лицо к своему и нежно целует в губы.

Какого черта?

Джули подходит и обнимает меня. Она наклоняется вперед к моему плечу и шепчет:

— Видишь, я же говорила тебе, что между мной и Мэтти никогда ничего не было, — она права. Если у меня и были какие-то сомнения по поводу Мэтти и Джули, то теперь они исчезли.

Я молчу, обхватываю ее руками и слегка сжимаю.

Джули смотрит вверх, на ее лице выражение озабоченности.

— Как ты думаешь, почему так долго?

— Не знаю, детка, но я знаю, что Брэндон сильный, так что не волнуйся. Просто подожди, пока они позвонят. Тогда мы будем волноваться, если понадобится, — я целую ее в лоб и надеюсь на Бога, что до этого не дойдет.

Папа и Шейн приезжают через несколько минут, причем Шейн несет на руках спящую Дженни. Следующие четыре часа мы все проводим в раздумьях, пьем кофе, и пытаемся успокоить женщин. Когда звонит телефон, все затихают. Я думаю, мы все боимся поднять трубку, в ужасе от того, что можем услышать.

Наконец, Энджи отвечает:

— Алло?

Глава 20

Джули

Брэндон пробудет в госпитале некоторое время. После выписки его военная карьера закончится. Он вернется домой с куском металла, плавающим в груди, но, по крайней мере, он вернется домой. Доктор говорит, что одно неверное движение и Брэндон может умереть. Большая часть меня хочет плакать, но я знаю, что могло бы быть и хуже, и просто благодарна за то, что он вообще возвращается домой.

Вместе с ним в «Хаммере» было еще пять солдат. Все они были друзьями Брэндона, и все пятеро погибли. Моему брату просто повезло, что его выбросило из машины, подальше от большинства разрушений от бомбы. Так что сейчас я благодарю свои счастливые звезды за то, что мой брат жив.

Мы с Джейсом ушли от дяди Мака через несколько минут после звонка военного представителя. Я просто не могла находиться рядом со всеми. Мне казалось, что меня душат. Все спрашивали, все ли у меня в порядке. Нужно ли мне что-нибудь? Могут ли они принести мне что-нибудь поесть или выпить? Они продолжали обнимать меня и говорить, как сильно меня любят. Все это было слишком.

Интересно, так ли чувствовал себя Джейс после смерти своей мамы?

— Это то, что ты чувствовал?

Он переводит взгляд на меня, а потом снова смотрит на дорогу.

— О чем ты говоришь?

— После смерти мамы ты чувствовал, что я тебя душу?

Вместо того чтобы ответить на мой вопрос, он задает свой собственный.

— Это то, что я делаю? Если это так, просто дай мне знать. Я хочу быть рядом с тобой, но не хочу, чтобы ты чувствовала себя зажатой в рамки.

Зажатой — да, это хороший способ описать это.

— Дело не в тебе, но все остальные обращались со мной бережно. Так было с тех пор, как я вернулась домой, но стало еще хуже.

— Они любят тебя, Джули. Они просто хотят быть рядом с тобой.

Смотря в окно, я пытаюсь придумать, как объяснить, что чувствую.

— Я знаю, что любят, но мне нужно, чтобы они все снова относились ко мне нормально. Я просто хочу быть той Джули, которой я была раньше, а не той женщиной, которую они все жалеют.

— Да, это так.

— А? — спрашиваю я, оглядываясь на него. — Что?

— Так я чувствовал себя после смерти мамы. Мне казалось, все наблюдают за мной, ждут, когда я сломаюсь. Я чертовски ненавидел это.

— Мне жаль, что я так к тебе относилась.

Он игнорирует мои извинения, поворачивает грузовик направо, когда мы должны были повернуть налево. Я думаю, что он, вероятно, везет меня перекусить, но это последнее, чего я сейчас хочу.

— Я не голодна, Джейс. Просто хочу домой.

— Мы не поедем есть. Я отвезу тебя к нам домой. Тебе нужен отдых, и ты не получишь его у себя дома, когда Дженни бегает повсюду, — я хочу поправить его. Хочу сказать ему, что он везет меня в свою квартиру, а не в нашу, но слишком устала, чтобы спорить.

— Дженни вернулась домой с твоим отцом.

— Да, но он собирается вернуть ее обратно после того, как отвезет перекусить, поэтому я везу тебя, чтобы ты немного поспала. Я уже поговорил с Бетани. Она присмотрит за Дженни, когда папа ее привезет.

Сейчас сон звучит потрясающе, поэтому я просто закрываю глаза и прислоняюсь головой к окну. Через несколько минут я отключаюсь.

Я просыпаюсь в спальне, которую раньше делила с Джейсом. Все то же самое, абсолютно то же самое. Книга, которую я читала накануне отъезда, все еще лежит на прикроватной тумбочке. Наша фотография с выпускного вечера все еще висит на стене. Всего этого слишком много, это возвращает мне мое прошлое в полной мере. Я на секунду закрываю глаза, пытаясь отгородиться от мыслей о нас с Джейсом в этой самой комнате.

Через мгновение я понимаю, что закрытие глаз не помогает. Воспоминания все еще играют в моей голове, поэтому я открываю глаза и еще раз осматриваю комнату. Затем я замечаю, что солнечный свет отражается от чего-то на комоде. Я встаю с кровати и подхожу к нему. Это жетоны дедушки Джейса. Взяв их в руки, я провожу прохладным металлом по щеке.

— Я никогда не надевал их обратно. Они больше не были моими, поэтому мне было неловко их носить. Я хранил их здесь, ожидая, когда ты вернешься, — говорит Джейс из дверного проема. Он подходит ко мне, берет жетоны из моей руки и надевает их мне на голову. — На этот раз они останутся навсегда.

Я кладу руку на прохладный металл жетонов, и улыбаюсь. Мне нравится, как они ощущаются на моей шее. Их вес заставляет меня снова почувствовать себя цельной.

— Я больше никогда их не сниму.

Джейс слегка прикасается своими губами к моим, затем углубляет поцелуй, поднимая меня на руки. Он несет меня на кровать и нежно укладывает, накрывая мое тело своим, а его губы скользят по моей щеке и вниз по шее.

Он проводит языком по чувствительной впадинке у основания моей шеи. Я откидываю голову назад, давая ему лучший доступ, чем он и пользуется, покрывая каждый сантиметр ласковыми поцелуями и нежно покусывая губами и зубами.

Пока его рот занят тем, что дразнит меня, его рука скользит вверх по моей рубашке, пока его пальцы не нащупывают мою грудь, разминая ее в своей грубой руке. Царапины от заработанных тяжелым трудом мозолей добавляют дополнительный слой к удовольствию, которое он выжимает из моего тела. Тихие стоны срываются с моих губ, и я провожу ногтями по его голой спине. Когда мои руки скользят по его лопаткам, он зажимает мой сосок между большим и указательным пальцами, заставляя мои ногти впиваться в его мышцы.

Джейс стягивает с меня рубашку, оставляя в одних трусиках. Его губы находят мой чувствительный сосок и втягивают его в рот, нежно посасывая, в то время как его рука продолжает наступление на мою другую грудь.

— О, Джейс, — стону я.

Мои соски настолько чувствительны, что я едва могу выносить удовольствие. Запускаю пальцы в его волосы, одновременно притягивая его рот ближе и отстраняясь от него. Я отчаянно хочу большего, но наслаждение слишком велико.

После того, что кажется вечностью, Джейс оставляет мою грудь, в последний раз проведя языком по моей вершине, а затем лижет мой живот, погружая язык в пупок. Слегка проведя пальцем по шраму от кесарева сечения, он смотрит на меня с вопросом в глазах.

— Мне пришлось делать кесарево сечение с Дженни. Наша девочка была упрямой с самого начала. У нее было тазовое предлежание, и врачи ничего не могли сделать, чтобы убедить ее перевернуться.

Глаза Джейса наполняются грустью и сожалением:

— Мне жаль, что меня не было рядом с тобой, — его тон полон извинений и чувства вины. То, что я лишила его этого права, наполняет меня горем.

Мы так много упустили из-за наших ошибок. Ощущение того, как его губы двигаются по моему шраму, целуя каждый сантиметр метки, которая подарила нам Дженни, заставляет мое дыхание сбиваться, а слезы жгут глаза.

— Мне жаль, что я не дала тебе шанса быть там, — признаюсь я.

— Теперь все кончено, детка. Время жить настоящим и строить наше будущее, — говорит он, целуя меня до самой глубины души.

Я вижу, что он намерен наслаждаться этим моментом, но не хочу медленно и нежно. Мне нужно, чтобы он был глубоко внутри меня, поглощал меня. Мне нужно, чтобы он прогнал прошлое, а для этого мне нужен его член. Я нежно дергаю его за волосы, побуждая его вернуться в мое тело.

— Иди сюда, Джейс.

Покачав головой, он говорит:

— Нет, детка. Сначала я хочу попробовать тебя на вкус. Я собираюсь вылизать эту красивую киску, и ты кончишь мне на лицо. Тогда и только тогда я заполню тебя своим членом.

— Но я хочу тебя.

— Нет. Сначала ты кончишь мне в рот, а потом можешь обхватить мой член.

Прежде чем я успеваю ответить, он засасывает мой клитор в рот, а два его толстых пальца проникают в мое влажное тепло. Я толкаюсь в его рот, отчаянно насаживаясь на его пальцы в поисках удовольствия, которое может доставить только он. Он попеременно поглаживает мой клитор зубами и ласкает его языком, а его пальцы постоянно массируют мои стенки. Все мое существо переполнено. Я знаю, что долго не протяну в таком темпе и по тому, как Джейс искусно обрабатывает меня, я могу сказать, что он так же отчаянно хочет меня. Мои бедра неистово толкаются в его рот. Мои стоны удовольствия превратились в бессмысленные мольбы.

— Вот так, детка. Кончи для меня. Дай мне попробовать тебя на вкус.

Я никогда не могла сдерживаться, когда Джейс говорил грязно. Оргазм обрушивается на меня, все мое тело напрягается, когда волна за волной проходит через меня. Пока я теряюсь в разрядке, Джейс снимает джинсы, и снова оказывается надо мной. Тепло его члена проникает в мои скользкие складочки, заставляя мое тело дергаться от ощущения, когда головка его члена соприкасается с моим перевозбужденным клитором. Я поднимаю свой рот к его и захватываю его губы в страстном поцелуе. Наконец, он выпрямляется и погружается в мою киску. После нескольких толчков он переворачивает нас так, что я оказываюсь сверху. Я приподнимаюсь, чтобы сесть и это движение толкает его член глубже, чем я когда-либо могла вспомнить. Мой рот раскрывается от напряжения в беззвучном стоне.

— Ты так, черт возьми, хорошо чувствуешься. Клянусь, твоя киска была создана специально для моего члена.

Его слова побуждают мои бедра вращаться, вгоняя его еще глубже. Я откидываюсь назад, используя его бедра, чтобы удержать себя, пока я скачу на его члене.

— Бл*дь, посмотри, как ты заглатываешь мой член.

Мои глаза следят за его взглядом, и мои стенки сжимаются от эротического вида того, как он исчезает внутри меня. То, как сливаются наши тела, усиливает мое удовольствие, и я вращаю бедрами быстрее, начиная ритм, который быстро переведет нас обоих через край. Откидываю голову назад, теряя себя в этом моменте. Он возвращает меня, прижимая большой палец к моему клитору, и от давления мои глаза закатываются к затылку, а дыхание сбивается.

— Так чертовски горячо, — провозглашает он, когда моя киска начинает трепетать вокруг него, сигнализируя о моем освобождении. Внезапно мир опрокидывается и крутится вокруг своей оси. Когда он перестает двигаться, я понимаю, что это Джейс перевернул меня на спину.

Он погружается в меня сильно и быстро, его губы на моих пожирают меня. Я цепляюсь за его руки, боясь, что если отпущу его, этот момент исчезнет, как чудесный сон. Я знаю, что мои ногти наверняка причиняют ему боль, у него наверняка останутся следы, но не могу отпустить его. Последним толчком он опустошает себя внутри меня, и тепло от его освобождения переводит меня через край в блаженство. Слегка отстранившись, он прижимается своим лбом к моему, пока мы оба пытаемся перевести дыхание.

— Я люблю тебя, Джулс. Люблю тебя так чертовски сильно.

Я прижимаю его к себе, обхватывая его ногой, чтобы у него не было соблазна отодвинуться. Моя киска все еще сжимается вокруг его члена, пока я спускаюсь с высоты своего оргазма. Он двигает бедрами, заставляя меня стонать.

— Детка, если ты будешь продолжать делать это дерьмо своей киской, то ты точно меня убьешь, — дразнит он.

Выражение его лица бесценно, и я начинаю смеяться. Не чувствовала себя такой свободной уже целую вечность. С чем бы нам ни пришлось столкнуться, я уверена, что у нас все будет хорошо.

— Я люблю тебя, Джейс.

— И я люблю тебя, детка. Всегда.

Джейс

Некоторое время мы лежали молча, мои руки были обернуты вокруг нее. Я уже почти заснул, когда услышал голос Джули.

— Мне нужно домой к Дженни, — говорит Джули, зевая. — Она, наверное, уже проснулась.

— Хорошо, детка. Хочешь сначала сходить в душ? Я потру тебе спинку, если ты потрёшь мою, — я улыбаюсь и сжимаю ее попку.

Она хихикает, и отмахивается от моей руки.

— У меня нет чистой одежды, но ты можешь принять душ сейчас. Я схожу, когда приеду домой.

— В шкафу есть вещи. Это твое старое дерьмо, несколько вещей, которые я нашел в доме после твоего ухода. Этого хватит, пока мы не привезем тебя домой, — я провожу рукой по ее животу, упираясь в нашего ребенка.

Джули отстраняется, и смотрит на меня.

— Ты хранил мои вещи? Я видела некоторые из них, но… — она оглядывает комнату, медленно рассматривая все вещи, которые она оставила.

— Почему ты так долго хранил все мои вещи?

— Я всегда надеялся, что ты вернешься домой, поэтому никогда ни от чего не избавлялся. Черт, даже та корзина с поделками, над которыми ты постоянно работала, все еще стоит рядом с диваном, — я приподнимаюсь на локте и нежно целую ее. — Когда все твои вещи были рядом, я чувствовал себя ближе к тебе.

У Джули забавное выражение лица. Наверное, она думает, что я какой-то придурок. Знаю, это звучит глупо, но мне нужны были ее вещи рядом со мной. Шейн и Мэтти вечно наседали на меня с просьбой упаковать все ее вещи, но я просто не мог этого сделать. Избавиться от ее вещей было равносильно отказу от нее. А этого я не хотел делать.

— Что все твои женщины думали об этом? — тихо спросила она.

Черт, я должен был догадаться, что она подумает, будто я привел сюда тонну сучек.

Мои собственные братья не поверили мне, когда я рассказал им о правиле «никаких шлюх в доме». Я даже пару раз сомневался, зачем я это делал, но теперь я рад, что у меня никогда никого не было в нашей постели.

— Ты единственная женщина, которая когда-либо была в этой постели, Джули, — она бросает на меня взгляд, который говорит, что она думает, что я лгу. — Клянусь, детка. Да, я много трахался, но я никогда не приводил сюда ни одну женщину, кроме тебя. Это наше место. Здесь мы были счастливы вместе. Я просто не мог запятнать его этим дерьмом.

Я чертовски надеюсь, что она мне поверит, потому что я имел в виду каждое чертово слово, которое только что сказал.

Не могу позволить прошлому испортить наши отношения, не сейчас, когда я наконец-то вернул ее. Не уверен, что означает выражение ее лица, но я чертовски надеюсь, что ее слезящиеся глаза — это хорошо.

Джули приближает свои губы к моим.

— Я уже говорила, как сильно я тебя люблю? — шепчет она мне в губы. Она целует меня, целует так, что мой член снова становится твердым. Она отстраняется, и сползает с кровати, затем идет к двери в ванную совершенно голая.

— Думала, ты хочешь принять душ? — говорит она через плечо.

Да, черт возьми!

Я спрыгиваю с кровати, и улыбаюсь всю дорогу до ванной.

Глава 21

Джейс

Подрезав грузовик, я заехал на стоянку. Смотрю на Джули, которая пристально изучает окно, и пытаюсь придумать, что сказать, чтобы ей стало легче.

— Детка, он понимает, почему ты не можешь быть там.

Прошло почти три недели после аварии Брэндона, и с каждым днем ему становится лучше. Два дня назад армия отправила его в военный госпиталь в Калифорнии, где он собирается провести следующие несколько месяцев, проходя физиотерапию. Мак и Энджи отправились навестить его сегодня утром. Джули хотела полететь туда вместе с ними, но ее врач не счел это хорошей идеей. У нее немного повысилось давление, не сильно, но достаточно, чтобы я забеспокоился. Доктор говорит, что не считает это поводом для беспокойства, но все равно не хочет, чтобы она летела через всю страну.

Она поворачивает голову ко мне и кивает.

— Я знаю, что он понимает, но я все равно хотела бы быть там.

Она очень нервничает, зная, что он вернулся в Штаты, так близко, но она не может поехать к нему. Мне нужно отвлечь ее, чтобы она забыла обо всем. Вот почему я приглашаю ее в ресторан. Кроме того, я хочу поговорить с ней о переезде к ним. Понятия не имею, как это будет происходить. Честно говоря, боюсь, что она откажется, но я все равно попробую.

Выбравшись из грузовика, я подхожу к ней и открываю дверь.

— Пойдем, поедим чего-нибудь.

Она хватает меня за руку и вылезает из грузовика. Пока мы идем к итальянскому ресторану «Марио», я прокручиваю в голове все, что планирую ей сказать. Я должен убедить ее позволить мне переехать к ней. Хочу все время быть с Джули и Дженни, но это еще не все. Этот ублюдок Дин постоянно звонит ей и Бетани. Им не раз приходилось менять номера, а полиция ничего не делает, чтобы остановить его. Обе женщины на взводе, и я начинаю беспокоиться о том, что они могут остаться в этом доме одни.

Когда мы заходим внутрь, Джули прислоняется к моему боку.

— Нам не нужно было приходить сюда. Я была бы счастлива есть пиццу и смотреть «Корпорацию монстров» с Дженни.

Я улыбаюсь ей, зная, что она лжет сквозь зубы. Она не раз говорила мне, что скорее выколет себе глаза, чем посмотрит этот мультфильм еще раз.

— Я захотел отвести тебя в особенное место. Бетани придется страдать от Салли и Майка в одиночку.

— Она не возражает. Она, наверное, смотрела этот мультфильм сто раз, и посмотрит еще сто, если Дженни ее попросит.

— Это правда, — Бетани присматривает за Дженни сегодня вечером. Поначалу было немного странно находиться рядом с ней, ведь она сестра Дина, но Дженни не могла бы просить о лучшей тете.

Мы прекращаем разговор, когда хостес ведет нас к столу. Изучаем меню, когда к нам подходит Бриттани.

— Так-так, Джули и Джейс снова вместе. Как мило! — говорит она с фальшивым весельем.

— Чего ты хочешь, Бриттани? — выплевываю я, желая, чтобы она убиралась к чертовой матери как можно скорее.

Она игнорирует меня и смотрит на Джули.

— Я слышала, что у тебя будет еще один ребенок, поэтому я пришла поздравить тебя и узнать, не хочет ли Джейс встретиться позже. У них здесь очень большие туалетные комнаты.

Ну и наглость у нее. Как я вообще мог трахнуть такую суку?

— Уходи, Бриттани. Сейчас же. Не знаю, сколько раз, черт возьми, я должен повторять тебе, что мне это на хрен не интересно! — говорю я почти криком.

Она не уходит. Вместо этого решает поделиться некоторой информацией с Джули.

— Ты, наверное, должна знать, что Джейс переспал с каждой официанткой здесь и, наверное, с половиной женщин, обедающих здесь сегодня. Так что убедитесь, что вы хорошенько проверили свою еду, прежде чем ее съесть, — смеясь, говорит она и уходит.

Тупая дрянь!

Я смотрю на Джулс и замечаю, что ее лицо бледное, и она сжимает зубы. Я протягиваю свои руки к ее, замечая, что они тоже сжаты.

— Детка, — тихо говорю я.

Она убирает свои руки от моих.

— Пожалуйста, Джейс, просто отвези меня домой, — ее голос печален, и она отказывается смотреть на меня.

— Джули, не позволяй Бриттани или любой другой девушке здесь испортить нам сегодняшний вечер. Пожалуйста, — умоляю я.

— Хорошо. Но, Джейс, если еще хоть одна женщина решит изрыгнуть на меня дерьмо сегодня вечером, я уйду с тобой или без тебя, — ее голос тверд.

Я киваю в знак согласия.

— Если это повторится, мы уйдем.

Джули смотрит туда, где сидит Бриттани. Затем она снова смотрит на меня.

— Она так разговаривала с тобой, когда Дженни была рядом?

Я колеблюсь в своем ответе, но должен быть честным.

— Да, пару раз, но я поставил ее на место.

Ее глаза сужаются, и она бросает меню. Секунду спустя она уже мчится к Бриттани. Ее руки прижаты к бокам, а тело напряжено. Подняв руку, она ткнула пальцем прямо в лицо Бриттани.

— Если ты еще хоть раз приблизишься к моей дочери, я надеру тебе задницу. Джейс, может, и не хочет бить женщину, но я сделаю все, что нужно, чтобы защитить Дженни. Ты меня поняла? — Джули говорит голосом, который никак нельзя назвать спокойным.

Бриттани смеется и закатывает глаза.

— О, я так напугана.

— Я смешная, да? Как насчет этого? Если ты еще хоть раз взглянешь на мою дочь, я позволю Кристен преследовать твою шлюшью задницу.

Вот дерьмо!

Все в городе знают, что с Кристен нельзя пересекаться. Она может быть крутой сукой, когда захочет. Я даже не потрудился посмотреть на реакцию Бриттани на слова Джули, но, когда моя девушка вернулась, она была спокойна и собрана. Она взяла свое меню и сказала:

— Думаю, я возьму сырное зити.

Джули

— Ты в порядке? — спрашивает он, глядя на меня.

Я чувствую себя плохо, потому что сегодняшний вечер идет не по плану. Джейс так старался сделать его особенным, но через пять минут после того, как мы вошли, его прошлое пришло ко мне, чтобы ударить по лицу. Похоже, это наша новая реальность, и я очень надеюсь, что мы сможем ее изменить. Избегаю его взгляда и лгу.

— Я в порядке, просто голодна.

Я не в порядке и злюсь. В этот раз мой гнев направлен не на Джейса. Он сосредоточен на этой суке в другом конце зала.

Не могу поверить, что я подошла к ней посреди оживленного ресторана. Хорошая ли это была идея? Нет. Но это нужно было сделать.

Одно дело, если бы она подошла к Джейсу или ко мне, но этого не произойдет, когда рядом Дженни. Я также надеюсь, что после той маленькой сцены, которую я только что устроила, любая другая женщина, думающая о том, чтобы подойти к нам сегодня вечером, подумает об этом получше.

— Ты уверена?

Мои глаза наконец-то встретились с его.

— Может, я и не в порядке, но я здесь, с тобой, так что я справлюсь.

Меня начинает тошнить от всего этого, но я понимаю, что он ничего не может сделать, чтобы остановить это. Он никак не может изменить прошлое, поэтому я не могу злиться на него сейчас. На самом деле, если уж на то пошло, мне его даже немного жаль. С каждой женщиной, которую я встречаю, я все лучше понимаю, каково ему было, пока меня не было, и я ненавижу это. Каждая история, которую я слышу, начинается одинаково: Джейс был пьян в стельку…

Я знаю, что он старается. С момента, как мы снова вместе, он не пьет, разве что пиво или два, но я вижу, что ему тяжело, особенно когда все пытаются доставить нам неприятности. Мы еще и месяца не прожили вместе, а я уже успела познакомиться с кучей женщин, с которыми он трахался. Они хотят делиться всеми грязными подробностями о том, как они проводили с ним время. Я не знаю почему, потому что для меня все это звучит печально.

Разве это слишком много — просить, чтобы, если мы с Джейсом идем куда-то, мы могли хорошо провести время вместе без того, чтобы какая-то женщина, с которой он переспал, все испортила? Разве они не могут просто дать нам передышку?

Он тянется через стол, и кладет свою руку на мою.

— Ты ведь знаешь, что я люблю тебя, правда?

Это единственное, что я знаю наверняка.

— Я знаю, что любишь. Я тоже тебя люблю.

Мы сидим молча еще несколько минут, пока наконец не появляется официантка, чтобы принять наш заказ. Она выглядит немного нервной, поэтому я улыбаюсь ей, чтобы дать понять, что не собираюсь снова выходить из себя. Она уходит, но через несколько минут возвращается с хлебными палочками. Я только начинаю откусывать, как Джейс нарушает тишину.

— Я хочу поговорить с тобой кое о чем. Знаю, что сейчас не лучшее время, особенно после всего этого дерьма, — добавляет он, глядя в сторону стола Бриттани и качая головой, прежде чем продолжить, — но я думаю, что мне стоит переехать к тебе.

Что?

Боже мой!

Он серьезно?

— Тебе не кажется, что это было бы слишком быстро?

Я, должно быть, выгляжу испуганной до безумия, потому что Джейс начинает смеяться.

— Да, детка, это быстро, но у меня есть свои причины. А теперь просто выслушай меня, — он делает глубокий вдох и продолжает раскачивать мой мир. — Мне не нравится идея, что вы, девочки, будете там совсем одни. Этот мудак, за которым ты была замужем, звонит чуть ли не каждый день. Бетани — как гребаная сумасшедшая, а ты на взводе. Даже Дженни выглядит нервной. Я не могу защитить тебя на другом конце города.

Я думаю о том, что он говорит, и это имеет смысл, но я просто не уверена, что готова к этому.

— Я не знаю, Джейс.

— Детка, это не обязательно должно быть навсегда. Когда дерьмо с этим ублюдком утихнет, я могу переехать обратно домой, но надеюсь, что ты этого не захочешь, — в конце он подмигивает, пытаясь придать легкость тому, что на самом деле является серьезным разговором.

Он прав во всем, что говорит. Его переезд будет разумным решением. Дин звонит ежедневно, и каждый раз его угрозы хуже, чем в прошлый раз. Несмотря на то, что я подаю заявление за заявлением, полиция мало что может сделать, когда он звонит из Миссури. Пока он остается там, у нас все будет хорошо, но возможность того, что он появится на моем пороге, с каждым днем становится все более пугающей.

— Может быть…

— Я просто хочу защитить тебя.

Видя правду в его глазах, я понимаю, что должна сказать «да». Мысль о том, что Джейс переедет к нам, несмотря на причину, немного волнует меня.

Может быть, это будет к лучшему?

Я смотрю на Джейса и улыбаюсь, мое решение принято.

— Хорошо, мы можем попробовать.

Джейс встает и обходит стол. Он наклоняется, и целует меня.

— Обещаю, ты не пожалеешь об этом.

Глава 22

Джейс

Я живу у Джули уже две недели, и мне это чертовски нравится. Учиться жить в доме, полном женщин, довольно сложно, но я бы не променял это ни на что другое. Единственное, чего мне не хватает в самостоятельной жизни, — это просмотра телевизора. Клянусь, если мне придется посмотреть еще хоть одну серию «Анатомии страсти», «Отчаянных домохозяек» или «Секса в большом городе», я и сам превращусь в стерву.

Но сегодня я один. Джули, Кристен и Бетани ходят по рождественским магазинам, а Дженни с папой работает над его грузовиком. Я думаю, моя маленькая девочка может стать механиком, когда вырастет. Она проводит в мастерской почти столько же времени, сколько и я, а я работаю в этом гребаном месте. Она даже уговорила папу купить ей пару фиолетовых комбинезонов.

Пока я один, мой план — посмотреть марафон «Убойного бойца». Я собираюсь делать это, попивая пиво и поедая пиццу без тарелки. Смеюсь, стряхивая крошки со своих коленей на пол. У Бетани крышу снесет, если она увидит крошки на диване. Может, она не заметит их на ковре. Мне эта женщина чертовски нравится, но она охренительно дотошна, когда дело доходит до такого дерьма.

Как только начинается первый эпизод, слышу, как в другой комнате звонит телефон. Мой в кармане, так что одна из девушек, должно быть, оставила свой здесь. Я встаю, чтобы ответить, но звонок прекращается. Едва успеваю сесть обратно, как он снова начинает звонить. Я встаю и начинаю идти на звук, когда он прекращается во второй раз. Думаю, что чей бы это ни был телефон, он, должно быть, пытается его найти. Я как раз захожу на кухню, когда звонок раздается снова.

Оглядываюсь вокруг, пока не вижу, что телефон Джули лежит на столе. Я хватаю его, не глядя на определитель номера.

— Ты что-то забыла, детка?

— Кто это? — спрашивает мужской голос.

— Кто это? — спрашиваю я в ответ, но у меня уже есть хорошая идея.

— Это телефон моей жены, и я хотел бы знать, почему на него отвечает мужчина.

Нет, черт возьми!

— Это телефон моей женщины. Она была замужем за придурком, который любил использовать ее, как грушу для битья, но теперь это не так. Она развелась со своим дерьмовым мужем несколько месяцев назад. Теперь у нее есть я, чтобы защитить ее от таких ублюдков, как он.

— По мне, так это интересный мужчина, который знает, как держать свою женщину в узде.

Мне надоела наша маленькая игра.

— Я знаю, кто ты, и знаю, где ты живешь. Если ты не прекратишь ей звонить, я приеду в Миссури и сверну тебе твою гребаную шею!

Ублюдок начинает смеяться.

— Может, она и развелась со мной, но она все еще моя жена. Так или иначе, она вернется домой. Единственный выбор, который у нее есть, это добровольно или нет.

— Тебе лучше держаться подальше от Джули. Если ты еще раз к ней прикоснешься, я тебя убью! — я так зол, что не могу думать ни о чем, кроме как причинить ему боль.

— Мне сказали, что Джули беременна. Она сказала тебе, что я гинеколог? Я знаю, какое лекарство ей дать, чтобы у нее случился выкидыш, и все подумали бы, что это просто природа взяла свое. Конечно, Джули должна быть в порядке. Но в таких вещах никогда нельзя быть уверенным, — я даже не успеваю ответить, как слышу щелчок отключенного телефона.

Бросаю телефон на стойку и провожу руками по волосам. Девочки правы: он просто больной ублюдок. Я в ярости и изо всех сил пытаюсь держать себя в руках. У меня есть минута, чтобы успокоиться, прежде чем снова взять ее телефон. Ненавижу копаться в ее дерьме, но мне нужно посмотреть, как часто этот ублюдок звонил ей. Я прокручиваю ее звонки и не могу поверить своим глазам. Бросил считать на тридцати семи неизвестных номерах. И это только за последние пять дней.

За последний месяц она несколько раз меняла номер телефона и даже купила какую-то хрень с предоплатой, чтобы ему было сложнее узнать ее номер. Ничего не помогло.

Ну, она сделала все, что могла. Теперь моя очередь.

Я положил ее телефон в карман и достал свой собственный.

Нажимаю на имя Шейна и подношу его к уху.

— Привет, бро.

— Слушай, я знаю, что ты хорошо разбираешься во всей этой компьютерной хрени. Если я принесу тебе телефон Джули, сможешь поставить на него что-нибудь, чтобы я мог видеть, кто ей звонит? — спрашиваю я, уже идя к двери.

— Джейс, черт, я не могу так поступить с Джулс. Если что-то происходит, ты должен поговорить с ней, но ты просто сумасшедший, если думаешь, что она тебе изменяет.

— Бл*дь, мужик, я знаю это. Ее ублюдочный бывший муж только что звонил сюда. Он угрожал Джули и нашему ребенку. Я хочу знать, кто ей звонит, так я смогу обеспечить ее безопасность. Просто приготовь свою задницу. Я буду там через минуту, — я повесил трубку, не дав ему возможности ответить.

Джули

Мы с девочками в торговом центре. Нам предстоит рождественский шопинг, но мы каким-то образом оказались в «Виктория Сикрет». Кристен просматривает шелковое белье. Что бы она ни говорила, я знаю, что она выбирает не для тети Энджи. Я смеюсь ей в лицо, когда она говорит мне об этом.

— Я думаю, ей больше пойдет красное.

Кристен переводит взгляд на меня, сжимая в руках кусок черного шелка.

— Она предпочитает черный.

Бетани смотрит на белье в руках Крис и пожимает плечами.

— Не знаю. Думаю, твоя мама будет выглядеть в нем красиво. Я уверена, что Маку это понравится. Они еще не слишком старые, чтобы веселиться.

Кристен сморщила нос и издала рвотный звук.

— Мерзость! Никогда больше не говори ничего подобного.

К тому времени, как мы уходим, у нее уже два черных и один голубой шелковых комплектов. Я улыбаюсь, и игриво подталкиваю ее.

— Похоже, Мэтти сегодня повеселится.

Она выглядит так, будто я только что дала ей пощечину, в ее глазах мелькает боль.

— Не надо, Джулс. Просто не ходи туда. Ты можешь поносить меня за все остальное, но только не за Мэтти.

Какого черта?

— Я просто дразнила тебя. Мне показалось, что я заметила что-то между вами. Поэтому я и сказала это. Мне жаль. Этого больше не повторится.

Кристен просто кивает головой и идет дальше. Я смотрю на Бетани и бросаю ей взгляд «что, черт возьми, это было». Она пожимает плечами и качает головой.

Мы продолжаем идти некоторое время. Я изо всех сил стараюсь не замечать странного напряжения в отношениях с Кристен, пытаясь сделать вид, что ничего странного не произошло. Кристен смотрит на меня, и улыбается.

— Давай. Пойдем в «Джонни Рокетс». Я так хочу шоколадный коктейль.

— О, звучит неплохо, — соглашается Бетани и подходит ко мне. Она переплетает свою руку с моей, и мы идем в кафе. К счастью, там нет очереди, поэтому нас сразу же усаживают. Как только приходит официант, мы делаем заказ.

— Не могу поверить, что ты заказала бургер с жареным яйцом, — Кристен смотрит на меня с отвращением.

— Не забудь про соленые огурцы, перец халапеньо и соус барбекю, — добавляет Бетани со смехом.

Выражения их лиц просто уморительны.

— Когда вы, девчонки, забеременеете, вы все поймете.

Бетани качает головой.

— Ни за что. Если мне придется есть клубничный йогурт с маслинами, я никогда не захочу ребенка.

— Что? — в шоке говорит Кристен.

Бетани начинает рассказывать ей о странных пристрастиях, но останавливается, когда у нее звонит телефон. Она достает его из сумочки и смотрит на экран. Ее лицо становится белым, и она смотрит на меня. Она кладет телефон на стол и подталкивает его ко мне. На нем нет имени, но есть код города 816.

— Это что-то новенькое. Обычно этот номер не входит в список.

— Я сменила номер три дня назад. Не давала его никому, кроме вас и работы. Как он мог получить его так быстро?

Я нажимаю кнопку игнорирования и выключаю телефон.

— Не знаю. Я меняла свой три раза, и он всегда вычислял его.

— Что? Я думала, вы все сказали, что он перестал звонить, — перебивает нас Кристен, переминаясь с ноги на ногу.

Я киваю головой.

— Он перестал на несколько дней, после того как я изменила его в последний раз, но это началось снова. Сегодня он впервые не звонил в течение недели, — как только слова покидают мой рот, я понимаю, что мой телефон вообще не звонил. Я хватаю свою сумочку и роюсь в ней. Моего телефона там нет. Я вспоминаю, что в последний раз пользовалась им, когда стояла на кухне и разговаривала с тетей Энджи. Должно быть, я оставила его там после того, как закончила.

Вот дерьмо! Если Дин позвонит, Джейс ответит, то неизвестно, как пройдет этот разговор.

— Нам пора идти.

Когда мы добираемся до дома, Джейса нет дома. Я оглядываюсь, чтобы взять свой телефон, но нигде не могу его найти. Могу поклясться, что я оставила его на кухне.

— Девочки, вы не знаете, куда я положила свой телефон? — кричу я.

— Нет, — говорят они в унисон.

Какая помощь. Они могли бы хотя бы попытаться помочь мне найти его прямо сейчас.

— Вы двое можете оторвать свои ленивые задницы и помочь мне найти его?!

Как раз когда начинаю копаться в ящике с хламом, я слышу, как закрывается входная дверь. Секунду спустя я слышу, как Джейс разговаривает с Бетани и Кристен в гостиной. Я выхожу из кухни, чтобы присоединиться к ним. Как только я вижу его, понимаю, что что-то случилось. Он выглядит рассерженным.

— Что случилось?

— Этот тупой ублюдок звонил тебе, пока тебя не было, — он определенно зол. Джейс протягивает мне мой телефон. — Я попросил Шейна кое-что на него записать, так, что когда бы тебе кто-нибудь ни позвонил, я смогу это увидеть.

Не могу поверить, что он мог сделать что-то подобное. Он не просто вторгся в мою личную жизнь, он растоптал ее.

— С какой стати ты это делаешь?

— Я просто хочу убедиться, что ты в безопасности! Не могу этого сделать, если не знаю, что, черт возьми, происходит.

Я сужаю глаза от его строгого голоса и смотрю, как он проводит пальцами по своим волосам. Знаю, что он боится за меня, поэтому пытаюсь успокоиться, прежде чем сказать что-нибудь еще. Подумав о том, что он, должно быть, чувствует, я решаю обсудить всю эту историю с маячком позже. Сейчас нам нужно сосредоточиться на Дине.

— Что он сказал? — тихо спрашиваю я.

— Кучу всякого дерьма. Очевидно, он все еще считает тебя своей женой.

Он вне себя от ярости, когда рассказывает мне о том, что Дин сказал о ребенке и о том, что я скоро вернусь домой к нему. Я ничего не могу с собой поделать. Только когда мои слезы скатываются по подбородку, понимаю, что действительно плачу.

Я не могу продолжать жить вот так, в постоянном страхе. Это все оттенки дерьма.

Джейс обхватывает меня руками и притягивает к себе.

— Он не причинит тебе вреда, — его дыхание согревает мои волосы, прогоняя холод страха. Я чувствую, как спокойствие проникает в мое тело, когда он вдыхает. — Я убью его раньше.

Глава 23

Джейс

Мы только выехали с рождественской вечеринки Мака и Энджи, когда у Джули зазвонил телефон. Это уже второй раз с тех пор, как мы выехали с их подъездной дорожки. Я оглядываюсь и вижу, что она смотрит в окно, полностью игнорируя звонок.

— Дай его мне. Я посмотрю и узнаю, кто это.

— Зачем? Это опять он.

Я знаю, что она более чем, вероятно, права, но ненавижу, что она слишком напугана, чтобы даже посмотреть.

— Может Брэндон проверяет, как ты?

Он звонит почти каждый день с тех пор, как вернулся в Штаты. Джули дорожит этими звонками, и мне бы не хотелось, чтобы она пропустила хоть один из-за этого козла.

Она устало вздохнула и достала телефон из сумочки. Посмотрев вниз, она выключает телефон.

— Я же говорила тебе, что это он.

Черт, дважды за три часа. И неизвестно, сколько раз этот мудак звонил Бетани.

Она выключила телефон, как только мы вошли в дверь Мака и Энджи. Через несколько минут я услышал, как она говорит Джули, что не собирается позволить Дину испортить первое в ее жизни настоящее Рождество. Думаю, праздники не были чем-то особенным в семье Дэниелов, по крайней мере, для нее.

Посмотрев в зеркало заднего вида, я вижу, что Бетани сидит тихо, а на ее плече лежит спящая Дженни.

— Ты уже включила свой телефон?

Она качает головой, но ничего не говорит.

— Ты можешь его включить? Посмотри, нет ли у тебя пропущенных звонков?

Проходит долгая минута, прежде чем она наконец говорит:

— Семь от него.

Черт, мне нужно попросить Шейна установить маячок и на ее телефон. Может, если у нас будет достаточно доказательств, что он их преследует, копы наконец-то вытащат пальцы из задницы и арестуют его.

Джули и Бетани подают заявление за заявлением, но ничего не делается. Папа поговорил с одним из своих друзей в участке, и тот сказал, что его нахождение в другом штате — не единственная проблема. Как и тогда, когда он был женат на Джули, его папаша что-то делает, кому-то платит, чтобы его задница не попала в тюрьму.

Голос Джули прорывается сквозь мои мысли о Дине.

— Я была рада, что тетя Энджи приехала домой на Рождество, но мне бы хотелось, чтобы Брэндон тоже был здесь.

Я тянусь к ней и беру ее за руку, зная, что ей надоело говорить об этом дерьме.

— Он скоро будет дома, детка. Ты слышала Энджи. Немного реабилитации, а потом ему останется только ждать, когда армия его отпустит.

Она кивает.

— Я знаю. Просто ненавижу мысль о том, что ему больно, а меня нет рядом.

— Но ведь ему становится лучше, правда? — нерешительно спрашивает Бетани.

Джули поворачивается, и смотрит через спинку сиденья.

— Да, он встает и ходит. Энджи говорит, врачи думают, что его выпишут еще через месяц, но потом ему придется уехать куда-нибудь в Техас на некоторое время, чтобы пройти процесс демобилизации из армии. Она говорит, что это может занять какое-то время, даже месяцы.

— Тогда он вернется сюда, чтобы жить в Кромвеле? — спросила Бетани.

— Да, думаю, он будет работать у дяди Мака.

Они продолжают говорить о возвращении Брэндона домой, пока мы едем к дому. Как только подъезжаем, я вылезаю и беру Дженни с заднего сиденья. Уложив ее в постель, я спускаюсь вниз, и беру пиво. Зайдя в гостиную, я вижу, что Бетани и Джули растянулись на полу, заворачивая тонну подарков.

— Откуда, черт возьми, все это взялось?

Джули улыбается.

— Я не могу рассказать тебе о всех своих тайниках.

Я хожу по комнате, вижу новую одежду, Барби и кучу игр. Помню, что купил только половину этого дерьма, поэтому могу предположить, что девочки провели за покупками больше времени, чем я думал.

— Где подарок от Санты?

— У нас в комнате, под кроватью, ждет тебя, — говорит она со смехом.

— Черт! — бормочу я, выходя из комнаты и начиная подниматься по лестнице.

Я забыл, что мне нужно собрать эту чертову штуку. Она пыталась уговорить меня заплатить лишние тридцать баксов за сборку. Я отказался, думая, что это будет просто. Когда мы привезли его домой, я увидел, сколько там маленьких деталей, и мне пришлось бороться с желанием отнести его обратно в магазин.

Вытащив коробку, я сел на пол и начал собирать дом мечты. На сборку кукольного домика уходит всего около десяти минут, поэтому я чувствую себя немного самоуверенно. Мое удовлетворение исчезает, когда я пытаюсь прикрепить последнюю деталь. Я поворачиваю ее вправо, затем влево, но никак не могу ее вставить. Я начинаю запихивать ее внутрь и защемляю большой палец. Стряхивая боль, я бормочу про себя.

— Бл*дь!

Сзади раздается смех, и я оборачиваюсь. Джули стоит в дверях нашей спальни с улыбкой на лице.

— Неужели дом мечты Барби одерживает верх над моим большим плохим мужчиной? — говорит она, начиная идти ко мне.

Я оглядываюсь на проклятую игрушку, и качаю головой.

— Мне все равно, что написано в инструкции. Эта дверь не подходит.

— Мои пальцы меньше твоих. Может, у меня получится, — Джули тянется вниз, и берет маленькую розовую дверь из моей руки, затем она встает на колени и начинает работать над кукольным домиком.

Она выглядит такой красивой сегодня. Ее темные волосы собраны в какой-то причудливый пучок на макушке, а шея обнажена. На ней все еще платье, которое она надела на вечеринку в канун Рождества. Оно темно-красного цвета и заканчивается чуть выше колен, плотно облегает ее попку и свободно спереди, но я все еще могу видеть ее маленький животик. Горловина с вырезом, который опускается достаточно низко, чтобы была видна верхняя часть ее груди.

Провел ли я большую часть ночи, глядя на ее сиськи? Да, черт возьми!

Они всегда были красивыми, но, проклятье, с тех пор как она забеременела, они, кажется, растут с каждым днем. Клянусь, мой член был твердым с той минуты, как я увидел ее в этом чертовом платье.

Она наклонилась, пытаясь понять, почему дверь не встает на место, ее задница высоко поднята в воздух, и слегка покачивается. Я знаю, что нам нужно закончить все приготовления к рождественскому утру, но я должен получить ее сейчас.

Как я могу отказаться, когда ее задница высоко поднята и умоляет меня взять ее?

Я тихо подхожу к двери, щелкаю замком и двигаюсь за моей девочкой. Не говоря ни слова, я хватаю ее за низ юбки и тяну вверх, обнажая ее красивую попку в форме сердца, прикрытую только шелковыми трусиками.

Она начинает подниматься, но я кладу руку ей между плеч и легонько толкаю ее вниз. Она смотрит через плечо, в ее глазах вопрос. Начинает говорить, что у нее на уме, но я качаю головой. Провожу пальцами по ее трусикам, мне нравится, что она уже мокрая. Моя милая Джули всегда готова ко мне. Я продолжаю ласкать ее через трусики, пока расстегиваю свои штаны. Оттянув промокшие трусики в сторону, я беру свой член и провожу им вверх-вниз по ее киске, покрывая ее влагой, прежде чем медленно погрузиться в нее.

— Бл*дь, детка, как ты все время становишься туже?

Она не отвечает словами, но подталкивает меня своей задницей назад, принимая меня еще глубже внутрь. Я вхожу в нее в медленном, устойчивом темпе глубоких толчков. Ее киска сжимается вокруг меня, сигнализируя, что ее разрядка близка. Потянувшись к ее бедру, я обхватываю ее клитор пальцами и вгоняю в нее свой член. Ее спина выгибается, когда оргазм прорывается через нее, и я врезаюсь в нее, пока мой позвоночник покалывает, а мои яйца напрягаются, заливая ее киску своей разрядкой.

Я накрываю ее тело своим, нежно целую ее шею. Неохотно отстраняюсь от ее великолепного тела и помогаю ей встать. Я еще раз целую ее губы, затем снимаю с нее платье и лифчик. Она лениво заползает в кровать, пока я раздеваюсь, затем я забираюсь вслед за ней, притягивая ее в свои объятия, чтобы устроиться на ночь.

— Ты чертовски совершенна, детка. Я люблю тебя.

— Я тоже тебя люблю, но ты все еще должен закончить тот кукольный домик, — дразнит она.

Черт.

Джули

Услышав движение в коридоре, я выныриваю из сна. Знаю, что это, должно быть, Бетани, потому что, если бы Дженни не спала, она бы набросилась на нашу кровать, с нетерпением ожидая, не пришел ли Санта. Я собираюсь встать с кровати, но Джейс останавливает меня, сонно притягивая к себе.

— Куда ты убегаешь, детка? — ворчит он, прижимая свой твердый член к моей заднице и обхватывая мои бедра.

— М-м-м, с Рождеством, — простонала я. Он так хорошо чувствуется. Я не уверена, дело в нем или в моих гормонах беременности, но я ненасытна, когда дело касается его. Прижимаюсь к нему, давая ему понять, что хочу его.

Его пальцы ловко проскальзывают между моих ног, нащупывая меня мокрой и готовой для него.

— Это будет действительно очень веселое Рождество, — говорит он, слегка приподнимая мою ногу и входя в меня сзади. Он медленно проникает в меня, шепча, как сильно он меня любит, между покусыванием и посасыванием моих шеи и уха.

Пальцы скользят вниз по животу и, проникая во влажный жар, обводят клитор. Мой оргазм быстро нарастает, и мне требуется каждая крупица самоконтроля, чтобы оставаться спокойной. Как раз перед тем, как я опрокидываюсь в беспамятство, Джейс замирает и шепотом кричит:

— Бл*дь.

Смех вырывается наружу, и я не могу сдержаться, потому что слышу, как дверь Дженни распахивается, и она бежит по коридору с криком:

— Уже Рождество! Вставайте! Вставайте!

Она добегает до гостиной, и я слышу ее восторженные визги, когда она рассматривает подарки, которые оставил ей Санта.

Джейс снова начинает неглубокие толчки.

— Я могу двигаться быстро, чтобы мы могли кончить, — соблазняет он.

Я бы хотела сказать, что я не искушена, но это так. Но даже в этом случае у нас нет ни единого шанса на то, что у нас есть время до того, как ворвется Дженни и потребует, чтобы мы отправились смотреть подарки. Я стону:

— Если мы не встанем сейчас, она придет за нами, — я встаю с кровати и подмигиваю через плечо. — Я разберусь с тобой позже, секси.

Джейс такой милый, когда расстроен. Он бормочет себе под нос о синих яйцах и блокирующих член Сантах, а я не могу перестать хихикать над его ситуацией. Он слезает с кровати, хватая с пола свои брюки. Он как раз застегивает их на своем все еще твердом члене, когда я подхожу и нежно целую его, а затем провожу рукой по его выпуклости.

— Не дуйся. Это же Рождество.

Он рычит, буквально рычит, прежде чем игриво шлепнуть меня по заднице. Я быстро выбегаю из комнаты, хихикая, направляюсь в гостиную, Джейс быстро идет за мной по пятам.

Под елкой еще больше подарков, чем было, когда я ложилась спать. Я смотрю на Джейса, и он улыбается мне. Качаю головой и говорю:

— Что ты сделал?

Он продолжает улыбаться, наблюдая, как Дженни переходит от подарка к подарку. Она переминается с ноги на ногу, такая взволнованная.

— Можно я открою их сейчас? — спрашивает она с криком.

— Успокойся, детка. Сначала мы позавтракаем, а потом ты сможешь порыться в подарках. Хорошо? — говорю я ей.

— Разве я не могу открыть один прямо сейчас? Пожалуйста, — хнычет она.

Я смотрю на Бетани и Джейса, и они оба кивают, взволнованные не меньше, чем она.

— Хорошо, ты можешь открыть один подарок, а потом мы позавтракаем.

Она начинает с самого большого подарка. Когда она видит, что это дом мечты Барби, она начинает визжать.

— Смотри, что Санта принес мне.

Она не ждет, пока мы ответим, просто хватает другой подарок. Вот тебе и первый завтрак. Не успеваю я оглянуться, как мы все открываем подарки. Когда открываю подарок Джейса, я начинаю плакать.

— Вау.

Это серебряный браслет с шармом в виде двух переплетенных сердец на одном из звеньев. Я присматриваюсь, и на нем выгравированы слова «Навеки в моем сердце». В шарм вкраплены маленькие бриллианты. Это точно такой же браслет, на который я обратила внимание, когда мы покупали рождественские подарки для Дженни. Должно быть, я смотрела на него достаточно долго, чтобы он обратил внимание, потому что я никогда об этом не говорила.

Я смотрю на него, чтобы сказать «спасибо», но останавливаюсь, когда вижу, что он держит в руках. У него на коленях лежит фотоальбом, который я ему сделала. Я работала над ним несколько часов, перебирая все фотографии, которые у меня были. Он заполнен фотографиями из жизни Дженни. Я постаралась добавить все важные моменты ее жизни: каждый день рождения, праздник, первый день в школе… Я даже добавила фотографии ее УЗИ и меня, когда я была беременна. Я как раз собираюсь спросить, нравится ли ему это, когда он посмотрел на меня блестящими от слез глазами.

— Это лучший чертов подарок, который мне когда-либо дарили.

Джейс

Я все еще лежу в постели, наполовину проснувшись, наполовину засыпая. Джули прижалась ко мне, глубоко дыша во сне. Я не шевелюсь, давая ей отдохнуть, и думаю о вчерашнем дне. Мама делала каждый праздник особенным: еда, веселье, семья. Каждый из них — это воспоминание, которым я дорожу, но ни один из них не сравнится со вчерашним. Провести этот день с моей маленькой девочкой, моей женщиной и Бетани было идеально.

Легкий толчок в бок прерывает мои мысли о Рождестве. Я поворачиваю голову и вижу, что Джули все еще крепко спит. Секунду спустя я снова чувствую его. Оно едва заметно, просто легкое движение.

Какого черта?

Внезапно меня буквально осеняет — это ребенок.

Я осторожно переворачиваюсь, укладывая Джули на спину, и вытаскиваю руку из-под нее. Кладу руку ей на живот и жду. Проходят минуты, но я ничего не чувствую.

Наверное, это было мое воображение.

Как только я начинаю отводить руку назад, ребенок шевелится. Опять же, это почти незаметно, но оно есть.

Мой ребенок двигается. Это чертовски удивительно!

Джули уже давно чувствует его движения. Она всегда кладет мою руку на свой бугорок и спрашивает, чувствую ли я его. Я пытался, даже соврал и сказал ей, что да, но я никогда раньше не чувствовал его движения. Я снова чувствую ребенка и улыбаюсь. Ожидание того стоило.

— Итак, ты наконец-то почувствовал ребенка?

Я перевожу взгляд на лицо Джули и понимаю, что она все это время знала, что я лгу.

— Тебя разбудили толчки?

Она качает головой, и улыбается сонной улыбкой.

— Нет. Это ты. Ты наконец-то почувствовал, как ребенок шевелится? — снова спрашивает она.

Я киваю.

— Да. Если это мальчик, он не будет защитником. Мой сын будет нападающим.

Джули смеется.

— Это может тебя взволновать, но для меня это звучит не слишком хорошо.

— Это больно?

Черт! Я даже не задумывался об этом.

— Нет. Сейчас у меня как будто бабочки в животе. Иногда я чувствую толчки, но они все еще легкие. Я вообще удивлена, что ты это чувствуешь. Это просто странное ощущение, но позже оно может стать немного дискомфортным. Когда это произойдет, у меня будут проблемы со сном.

Я одариваю ее сексуальной улыбкой.

— Так, значит, мне придется придумать что-то еще, кроме сна.

Она садится и переползает на мое тело. Я мгновенно становлюсь твердым.

— Есть идеи?

— Хм, я думаю, мы могли бы что-нибудь придумать?

Джули прикусила нижнюю губу.

— Я обещала, что закончу с тобой, но заснула, как только голова коснулась подушки.

Я наклоняюсь, чтобы поцеловать ее, но она кладет руку мне на грудь и толкает меня обратно вниз.

— Не-а! Ты разбудил меня, так что я могу поиграть.

Я улыбаюсь ей.

— Приступай, детка.

Она начинает с моей шеи. Медленно прокладывает свой путь поцелуями вниз. Когда она добирается до моего соска, прикусывает его, достаточно сильно, чтобы заставить меня подпрыгнуть.

Черт!

— Я сделала тебе больно, детка? — спрашивает она, ничуть не извиняясь.

Я качаю головой, и она улыбается мне.

— Хорошо, тогда ты не будешь возражать, если я сделаю это снова.

Она продолжает покусывать мою грудь и живот, пока не доходит до моего члена. Как только он оказывается там, ее зубы скрываются за губами, и жар ее рта охватывает меня. Она нежно сосет головку моего члена, лаская языком чувствительную нижнюю часть. Ее рука обхватывает основание, крепко удерживая его, пока она погружает свой рот вниз, навстречу руке.

Наслаждение настолько сильное, что я понимаю, долго не протяну. Она сосет меня сильно и быстро, ее рука следует за движением, используя ее слюну для смазки моего ствола. Основание моего члена пульсирует, и я на грани разрядки. Хватаю ее за голову, пытаясь оторвать от себя, но она удваивает усилия и засасывает мой член в горло, заглатывая головку. Это все, что требуется. Я толкаюсь бедрами в ее рот и выпускаю свою сперму в ее горло.

— Бл*дь! — простонал я, когда она проглотила. Джули поднимает голову и смотрит на меня дерзким взглядом, облизывая свои пухлые губы.

Черт возьми, она такая горячая.

Как только я перевел дыхание, переворачиваю ее на спину и рывком спускаю трусики. Прежде чем она успевает издать звук протеста, мой рот оказывается на ее киске. Клянусь, она как наркотик. Все в ее киске зовет меня. Я засасываю ее клитор между зубами, слегка покусывая его. Моя Джули любит немного остроты в своем удовольствии; чередую сосание и покусывание, так что она задыхается от желания.

— Ах, Джейс, — ее задыхающиеся стоны всегда становятся моей погибелью. — Пожалуйста…

Ее мольбы — это то, в чем я никогда не смогу отказать. Я быстро заполняю ее двумя пальцами, массируя ее стенки, пока не попадаю в ее сладкую точку. Ее бедра упираются в мое лицо, и киска сжимается вокруг моих пальцев. Я не могу сдержать удовлетворенную ухмылку, прежде чем сильно пососать ее клитор, неустанно массируя ее чувствительные стенки. Ее киска сжимается от моих пальцев, и она бьется головой о кровать от переполняющих ее ощущений.

Прежде чем ее оргазм достигает своего пика, я поднимаюсь на колени и безжалостно вонзаюсь в нее. Она прикусывает губу, чтобы сдержать стон, когда я вхожу в нее. Я только что кончил ей в горло, а она уже заставила меня снова подойти к краю. Ее киска как бархатная перчатка, так чертовски хороша, что я хочу провести всю свою жизнь, зарывшись глубоко в нее. Я провожу пальцами по ее набухшему клитору, возбуждая ее еще больше. Мышцы ее киски напрягаются вокруг моего члена, и, клянусь, мои глаза закатываются на затылок от удовольствия.

— Бл*дь, кончи для меня, детка. Осуши мой член, — требую я, а затем начинаю легонько постукивать пальцами по ее клитору.

Ее тело выгибается, когда наступает кульминация. Едва сдерживая собственное удовольствие, я двигаюсь, пока ее тело не обмякает подо мной, прежде чем я наконец глубоко погружаюсь в нее и со стоном отпускаю. Каждый толчок моего члена вырывает из глубины горла Джули придыхательный стон.

Неохотно я отстраняюсь от ее тела и переворачиваюсь на спину. Поворачиваю голову к Джули, но она уже крепко спит. Я целую ее в лоб и шепчу ей слова любви, а затем закрываю глаза и засыпаю сам.

Глава 24

Джули

Сегодня у меня шестимесячный осмотр. Джейс и Дженни пришли к врачу вместе со мной. Это первый раз, когда я привела их обоих к акушеру-гинекологу. Мне не очень нравится мысль о том, что кто-то будет рядом со мной. Бумажный халат и все эти ощущения вокруг, это кажется чем-то, что должно быть сделано наедине, но сегодня все иначе. У меня трехмерное УЗИ. Немного позже, чем обычно делают, но врач дал мне возможность подождать. Я решила отложить его, чтобы увидеть сформировавшегося ребенка, а не только сгусток крови.

Врач сказал, что это почти так же хорошо, как реальная фотография ребенка. Несмотря на то, что чувствую себя немного неловко, я хочу поделиться этим опытом с двумя самыми важными людьми в моей жизни. Дженни так взволнована, что едва может стоять на месте, а Джейс просто нервничает. Клянусь, по его лбу стекают мелкие бисеринки пота.

— Мисс Уолкер, — окликает медсестра и просит меня подойти.

Мы с Дженни идем с улыбками на лицах, но Джейс выглядит так, будто идет на собственную казнь. Я прислоняюсь к нему, пока мы идем.

— Хотя бы попытайся улыбнуться.

Он смотрит на меня с фальшивой улыбкой.

— Я улыбаюсь.

Я качаю головой, когда мы переступаем порог кабинета. После того, как медсестра получила все мои данные, я забираюсь на кушетку. Смотрю туда, где в углу стоит Джейс, и не могу сдержать вздох. Медсестра все объясняет, но сейчас он выглядит еще хуже, чем раньше.

— Джейс, что с тобой не так?

— Ничего, — говорит он и пожимает плечами.

— Папа боится, что будет больно. Я слышала, как он разговаривал с дядей Шейном, — говорит Дженни с глупой улыбкой. — Он большой боязливый кот.

— Ультразвук — это не больно.

— Ты уверена? — он смотрит на мое лицо. Я вижу, как он изучает меня в поисках признаков того, что я лгу.

— Обещаю. Самое страшное в этом то, что гель, который наносят мне на живот, холодный.

— Почему они не подогревают его?

Я почти смеюсь. Кажется, его ужасает мысль о холодном геле.

— Не знаю, Джейс. Почему бы тебе не спросить у врача?

Он не успевает ответить, как дверь открывается. Мы все смотрим в ту сторону, когда в кабинет входит врач.

— Здравствуйте, — говорит молодой человек с улыбкой. — Вы готовы?

Я киваю головой, и ложусь обратно на кушетку, задрав футболку выше живота. Через минуту-другую врач наносит гель, и датчик проходит по моему животу. Он поворачивает ко мне экран, и я задыхаюсь от увиденного.

Это мой ребенок. Я вижу все.

Его маленькое личико прямо здесь, и оно такое красивое. Дженни хватает меня за руку. Я смотрю на нее сверху вниз. Она улыбается, и двигает головой из стороны в сторону. Я поднимаю глаза на Джейса. Его рот открыт, а глаза искрятся от счастья.

— Вы все хотите знать, кто у вас будет?

Я киваю головой в сторону Джейса.

— Да, хотим, — говорит он, его голос полон эмоций.

— Хорошо, давайте посмотрим, сможем ли мы заставить эту маленькую кроху двигаться, — он проводит датчиком по моему животу, пытаясь найти правильное положение. Нажимает то тут, то там, а затем задерживает его в одном месте. — Посмотрите на это, — говорит он, указывая на неоспоримое доказательство пола нашего ребенка. — Здесь нет никаких сомнений. У вас определенно будет мальчик.

Джейс

Я смотрю на Джули, потом снова на фотографию, которую дал мне врач. Не могу в это поверить, у нас будет мальчик. Моя жизнь сейчас не может быть лучше. У меня снова есть Джули, прекрасная дочь, а теперь у меня будет и сын. Я так чертовски счастлив, что это пугает меня. Если потеряю их сейчас, это убьет меня.

Я должен что-то сделать, чтобы убедиться, что они мои навсегда.

Принимаю решение, думая о своей семье.

— Нам нужно заехать в мастерскую по дороге домой.

Дженни визжит, и начинает прыгать вверх-вниз.

— Я хочу рассказать дедушке о ребенке. Пожалуйста! — умоляет она. Джули только смеется, и кивает головой в знак согласия.

— Ну, похоже, мы закончили, — говорит врач. Он пишет что-то на желтом листке бумаги, и передает его вместе с диском Джули. — Просто отдайте эту бумагу администратору. Она запишет Вас на следующий прием.

Джули приводит себя в порядок, как только парень выходит из кабинета. Мы подходим к стойке администратора, и Джули немного разговаривает с женщиной. Она достает свою дебетовую карту и начинает протягивать ее, но я хватаю ее за руку и качаю головой. Достаю свой бумажник и протягиваю женщине свою карту.

— Тебе не нужно было этого делать, — говорит Джули, когда мы выходим.

— Знаю.

— Я могу о себе позаботиться, — говорит она. Голос у нее другой, почти стервозный.

Какого черта? Я не потерплю ничего из этого дерьма.

Перестаю идти и хватаю ее за руку. Притянув к себе, я обхватываю ее руками.

— Я знаю, что ты можешь, детка, но хочу помочь. Меня не было рядом, когда ты была беременна Дженни. Ты должна была делать все сама. Пожалуйста, позволь мне сделать это сейчас.

Сначала я думаю, что она будет спорить со мной, но, что удивительно, она не спорит. Вместо этого она улыбается, и нежно целует меня.

— Хорошо, Джейс.

Через двадцать минут мы въезжаем в мастерскую отца. Я едва успеваю остановиться, как Дженни выскакивает из грузовика. Она направляется прямо в гараж. Когда я выхожу из машины, то слышу ее крик:

— У меня будет младший брат!

Когда я захожу внутрь, все улыбаются. Слышу несколько поздравлений, но игнорирую их, и направляюсь прямо в офис. Папа сидит за своим столом, а Шейн на стойке. Я смотрю на него.

— Займи Джули и Дженни на минутку. Мне нужно поговорить с отцом.

— Что случилось?

— Ни черта. Насколько я понимаю, все идеально, — говорю я с улыбкой.

Шейн кивает головой, спрыгивает вниз, и направляется к двери. Как только она закрывается, я подхожу к столу папы.

— Пора, — знаю, что на моем лице нелепая улыбка, но ничего не могу с собой поделать. — Я хочу мамино кольцо.

— Ты первый, кто попросил, так что оно твое, — он кивает и открывает верхний ящик своего стола, затем достает маленькую коробочку, покрытую бархатом, и протягивает ее мне.

— Тебе больше нечего сказать? — спрашиваю я, ожидая получить лекцию о правильном обращении с Джули, но он только качает головой.

— Я ничего не буду говорить. Ты хороший человек, сынок. Ты усвоил урок, когда она ушла в первый раз. Нет нужды говорить тебе то, что ты и так знаешь, — говорит он с еще большей улыбкой, чем моя. С этими словами он встает, и выходит из комнаты.

Я открываю коробочку, и смотрю на мамино кольцо. Оно не очень большое, но я бы не дал Джули ничего другого. Это было кольцо моей бабушки до того, как оно стало маминым. Мой дедушка купил его в Германии, когда воевал во Второй мировой войне. Он сделал предложение в день, когда вернулся домой. Бабушка отдала его папе, когда он решил жениться на маме. Теперь моя очередь отдать его Джули.

Я кладу его в карман и иду обратно. Шейн достал свой ноутбук, и все на нем что-то смотрят. Подхожу и вижу на экране изображение моего сына. Я смотрю на Джули и вижу, что она смотрит на меня. Она подходит ко мне, и берет меня за руку, затем снова смотрит на ноутбук. Не могу оторвать от нее глаз, в голове мелькают образы того, что она будет моей навсегда. Нащупываю коробочку в кармане, и пытаюсь придумать, как убедить ее выйти за меня замуж. Я должен сделать это правильно.

Глава 25

Джули

Мы возвращаемся домой после остановки в мастерской, а Дженни все еще говорит о ребенке. Я смеюсь над ее болтовней. Невозможно не заразиться ее волнением. Она говорит Бетани, что не может поверить, что у нее будет братик, но при этом постоянно повторяет, что лучше бы у нее была сестренка.

Интересно, будет ли она также восторженна, когда наш мальчик будет мешать ей спать по ночам? Может быть, тогда она не будет говорить мне, что в следующий раз мне нужно родить девочку.

Джейс молчит с момента встречи. Он кажется отстраненным. Я не знаю, в чем дело. Думала, что он точно хочет мальчика, но, возможно, это не так.

— Ты в порядке? — спрашиваю я его, как только Дженни и Бетани выходят из комнаты.

Джейс смотрит на меня.

— Да, я в порядке.

Меня это не убеждает, но, возможно, стоит оставить все как есть. Я не хочу разрушать свой счастливый момент.

Сегодняшний день действительно требует празднования. Пицца хорошо поможет, но у меня есть идея получше. Я отправляю Бетани и Дженни за фильмами, а сама звоню, и заказываю пиццу. Как только они выходят за дверь, я хватаю Джейса за руку, и тяну его в нашу комнату.

Оказавшись в комнате, я иду спиной вперед, маня его. Стягиваю футболку через голову, позволяя ей упасть с кончиков пальцев, и прикусываю нижнюю губу. Джейс дарит мне одну из своих фирменных улыбок:

— Хочешь поиграть, детка? — спрашивает он, закрывая и запирая нашу дверь.

— Ага.

Он стягивает собственную футболку, отбрасывает ее, затем расстегивает пуговицу на джинсах. Я подхожу к нему, задерживаю его руку, опускаюсь перед ним на колени, и медленно расстегиваю молнию, освобождая его твердый член.

— Я собираюсь сделать тебя очень счастливым мужчиной.

Его руки нежно касаются моего лица.

— Ты уже делаешь. Счастливее, чем я когда-либо думал, что это возможно, — он ухмыляется, глядя на меня. — Но если ты хочешь пососать мой член, кто я такой, чтобы останавливать тебя?

Я обхватываю рукой его толщину, и провожу языком вокруг головки. Джейс откидывает голову назад и тяжело выдыхает. Он такой чертовски сексуальный, когда теряется от моих прикосновений. Пока я втягиваю головку его члена в рот, думаю только о том, как доставить ему удовольствие. Его руки проводят по моим волосам, а бедра мягко прижимаются к моему рту. Я принимаю его глубже, заглатывая его член, пока он проникает в мое горло. Мне нравится, что он у меня во рту, но это длится недолго.

— Ах, бл*дь, детка, — говорит он, держа меня за волосы, чтобы мягко отстранить. Я выпускаю его член с хлопком, и не могу удержаться от того, чтобы не надуться. Мой мужчина всегда хочет сделать все по-своему.

Он поднимает меня, и я снимаю туфли, пока он ведет нас к кровати. Он укладывает меня на кровать и одним быстрым движением снимает с меня штаны и трусики. Схватив меня за бедра, он тянет меня к краю кровати и, не останавливаясь, становится передо мной на колени, и погружает свое лицо в мою киску. Через несколько минут мой оргазм уже рядом, ожидая, когда он опустошит мои чувства. Его язык кружит по моему клитору, растягивая удовольствие и не давая мне расслабиться. Мои бедра двигаются сами по себе, когда я пытаюсь вернуть его рот туда, где он мне нужен. Он обхватывает мои бедра, заставляя меня замереть. Единственное, что я могу делать, это смотреть, как его рот пожирает меня, и умолять его дать мне то, чего я хочу.

Я сбилась со счета, сколько раз он доводил меня до грани, а потом отступал. Мои мышцы напряжены, а горло охрипло от стонов. Я едва успеваю осознать, что он перестал мучить меня, когда он раздвигает мои бедра, и глубоко вводит свой член в мою киску. Оргазм, которым он дразнил меня, проносится по моему телу, как неистовый шторм, срывая крики с моих губ и заставляя мое тело содрогаться.

— Еще раз, Джули, — требует он, в такт каждому толчку, вдавливая свой таз в мой клитор.

— Не могу… О Боже… Джейс…

— Ты можешь, и ты кончишь для меня снова, — его большой палец двигается вокруг моего набухшего клитора, и каким-то образом он вызывает очередной оргазм в моем измученном теле. Я чувствую, как он нарастает, и клянусь, что он разорвет меня изнутри. — Вот и все, детка, — он убирает руку, и его остекленевшие глаза фокусируются на месте нашего соединения. — Посмотри, как твоя киска принимает меня.

Я смотрю вниз, завороженная тем, как он исчезает в моем теле. Моя киска набухла, и стекает вокруг его члена, и это самая эротичная вещь, которую я когда-либо видела.

— Черт, Джейс, я кончаю, — почти кричу я, когда моя киска сжимается вокруг его члена. Я чувствую, как он набухает внутри меня, как его член дергается, и он глубоко входит в меня.

Джейс прижимается ко мне, удерживая себя на весу, чтобы не причинить боль мне или нашему сыну. Боже, наш сын, от этой мысли у меня на глаза наворачиваются слезы от счастья.

Джейс отстраняется, помогая мне удобнее устроиться на кровати.

— Эй, что это? — спрашивает он, проводя большим пальцем под моим глазом.

— Просто я так счастлива. Я люблю тебя, Джейс.

— Я тоже тебя люблю, Джулс, — говорит он, кладя свою ладонь мне на живот, обнимая одновременно меня и ребенка.

Мы молчим несколько минут, и я уже почти засыпаю, когда слышу, как входят Бетани и Дженни. Начинаю вставать, но Джейс останавливает меня.

— Хочу отвести тебя в особенное место, так что будь готова, когда я вернусь домой завтра.

Джейс

Может быть, я и на работе, но на самом деле меня здесь нет. Мои мысли заняты сегодняшним вечером, я думаю о том, как попросить Джули выйти за меня замуж.

Что, если она откажется?

Качаю головой от своих мыслей.

Этого не случится. Она скажет «да», даже если мне придется умолять. Я хочу быть настоящей семьей. К черту это временное проживание с ней! Хочу, чтобы это было навсегда. Хочу обустроить дом для наших детей. Хочу иметь настоящую гребаную семью.

Перебираю слова, которые планирую использовать, чтобы сделать предложение, когда подходит Шейн.

— Что с тобой сегодня не так? В большинстве случаев ты бы сделал это дерьмо за час или два, но ты занимаешься этим уже почти три часа. И думаю, ты еще и половины не сделал.

Я смотрю в сторону «Фэйрлейна» 68-го года, над которым работаю и качаю головой.

— Мои мысли заняты кое-чем другим.

Шейн усмехается.

— Я и сам это понял. Поэтому хочу знать, о чем ты так упорно думаешь?

— Я собираюсь попросить Джули выйти за меня замуж сегодня вечером.

Шейн присвистнул.

— Черт, чувак. Большой шаг, но я должен сказать, что чертовски вовремя.

Я киваю.

Давно пора, насколько я понимаю.

— Надо было спросить ее давным-давно.

— Да, надо было, но у тебя есть второй шанс. Убедись, что на этот раз ты все сделаешь правильно, — говорит Шейн с улыбкой. — Даже не думай просить Мэтти быть твоим шафером. Я вызываюсь на это дерьмо прямо сейчас.

— Я не против. Хочу, чтобы вы оба были рядом со мной в этот день.

— В какой день? — спрашивает Мэтти, подходя к нам.

— Я попрошу Джули выйти за меня замуж сегодня вечером, — объясняю я во второй раз. Могу сказать, я впечатлен тем, что мне удалось держать это в себе весь день. — Вчера я получил мамино кольцо от папы.

Мэтти улыбается, хлопая меня по плечу.

— Как раз, бл*дь, вовремя.

— Я так и сказал, — вклинивается Шейн.

— Не облажайся на этот раз, — продолжает Мэтти серьезным тоном.

— И это я тоже сказал, — с усмешкой говорит Шейн.

— Заткнись, бл*дь, — как раз собираюсь убрать улыбку с лица Шейна, когда из офиса высовывается папа. — Я плачу вам не за то, чтобы вы стояли и болтали. Тащите свои задницы работать.

После небольшого ворчания мы все возвращаемся к работе. Когда скольжу под «Фэйрлейн», я даю себе обещание.

На этот раз я не облажаюсь.

Глава 26

Джули

Я только что с работы, и так устала, что предпочла бы быть где угодно, только не в магазине, но Джейс запланировал для нас особенный вечер, и я хочу купить новое платье. Поэтому, вместо того чтобы спешить домой, и валяться на диване, я гуляю по городской площади в поисках места, где можно купить что-нибудь для нашего важного свидания. Джейс не говорит мне, куда мы идем, но я знаю, что у него запланировано что-то особенное. Я хочу выглядеть хорошо, поэтому приложу усилия. В нашем маленьком городке не так много мест для шопинга, но я не хочу ехать в Нэшвилл. Я согласна на магазин «Платья Тессы». Надеюсь, у них есть несколько платьев для беременных.

Как только я вошла, то заметила Бриттани. Она не пытается подойти ко мне уже несколько недель, хотя я видела ее десятки раз. На самом деле, когда она видит меня, то идет в другую сторону. Джейс сказал, что она и с ним ведет себя также, даже если он один. Я не жалуюсь, но это полная противоположность тому, что она делала раньше.

Нервничаю ли я? Да, черт возьми, нервничаю.

Подхожу к прилавку и спрашиваю продавца, есть ли у них что-нибудь, что я могла бы надеть, показывая на свой постоянно растущий живот. Она с улыбкой указывает мне на заднюю дверь. Я только дошла до одежды для беременных, как подошла Бриттани.

— Слышала, что Джейс теперь живет с тобой, — говорит она, но звучит как вопрос.

— Да, — отвечаю я, не глядя на нее. Пока что переезд должен быть временным, но у меня такое чувство, что скоро он станет постоянным. Но я не говорю ей об этом.

Я продолжаю перебирать платья, ожидая, когда она уйдет. Конечно, этого не происходит. Она стоит и смотрит на меня. Я больше не могу этого выносить.

— Ты что-то хочешь?

Она просто качает головой, и поворачивается, чтобы уйти. Пройдя несколько шагов, она останавливается и поворачивается ко мне.

— Наслаждайся этим… пока можешь.

Что-то в ее голосе посылает холодок по моему позвоночнику. Как будто она знает что-то, чего не знаю я.

Сделал ли Джейс что-то, чего ему не следовало делать? Встречался ли он с ней на стороне? А что насчет Бек? В последнее время она была очень мила со мной, но я и в прошлый раз думала, что она моя лучшая подруга. Это не помешало ей тогда переспать с ним.

Я достаю свой телефон, но останавливаюсь перед тем, как нажать на имя Джейса.

Я должна доверять ему. Должна верить, что он будет верен. Без доверия наши отношения закончатся, даже не успев начаться.

Убрав телефон обратно в сумочку, я продолжаю просматривать платья на вешалке. Наконец я выбираю черное платье длиной до колена с глубоким V-образным вырезом сзади. Оно сексуальное, но не слишком броское и свободно свисает на животе. Моя цель на сегодняшний вечер — не выглядеть как кит. Прохожу к кассе, по пути пересекаясь с Бриттани. Игнорирую ее, когда расплачиваюсь, и выхожу за дверь, не удостоив ее взглядом.

Придя домой, я быстро целую Дженни и спешу в свою спальню. Следующий час я трачу на подготовку. Как раз надеваю туфли, когда входит Джейс. Ожидала, что он все еще будет в своей рабочей одежде, но это не так. Его волосы влажные, и он свежевыбрит. На нем выцветшие синие джинсы, которые плотно сидят на его заднице, и черная кофта на пуговицах с серой футболкой под ней. Он всегда был красив, но сейчас он чертовски сексуален.

— Ты готова?

Кивнув, я беру свой клатч с комода.

— Да.

Когда я подхожу к нему, он протягивает мне руку. Как только мы соприкасаемся, он обнимает меня.

— Прекрасно выглядишь, детка.

Я провожу рукой по его груди.

— Ты и сам не так плох.

Проходит несколько минут, прежде чем мы прощаемся с Бетани и Дженни. Дочь плачет, она хочет поехать с нами и делает все возможное, чтобы убедить папу разрешить ей это. Мне было бы легко вмешаться, и решить проблему, но я хочу посмотреть, как он справится с этим. Кроме того, я знаю, что он сам этого хочет.

Он пытался стать более активным в воспитании Дженни. Он даже сказал, что иногда ему кажется, что он больше похож на друга, чем на ее отца. Ладно, он не говорил этого, но я могла сказать, что ему это совсем не нравится. Вот его шанс доказать, что он может быть и родителем, и другом. Я чуть не рассмеялась, когда он сделал то, что время от времени приходится делать каждому хорошему родителю. Он подкупает ее.

— Если ты перестанешь плакать и будешь хорошо относиться к тете Бетани, я приглашу тебя на завтрак в «Дайри Куин».

Ее глаза светлеют, и на лице появляется озорная улыбка.

— Если ты пообещаешь, что возьмешь меня в «Сабвей» еще и на обед, то договорились.

Черт, наша маленькая девочка превращается в избалованную соплячку.

Находясь дома, у нее есть полноценная семья, которая в ней души не чает, и она использует это в своих интересах. Думала, что это хорошо, но теперь я в этом не уверена.

— Дженни… — начала я, но быстро замолчала, когда взгляд Джейса переместился ко мне. В его глазах одновременно и злость, и веселье — не лучшее сочетание для родителя.

Когда он снова смотрит на нее, то скрещивает руки на груди.

— Как насчет этого? Если ты будешь продолжать вести себя плохо, я не возьму тебя завтра после школы к дедушке.

Лицо Дженни опускается, а нижняя губа начинает подрагивать.

— Но он научит меня промывать радиатор.

Джейс смотрит на меня, и подавляет смех. Наверное, мы единственные родители в мире, у которых девятилетняя дочь мечтает стать механиком. Он скрыл свой юмор и снова посмотрел на нее.

— Ну, тогда, я думаю, тебе лучше быть хорошей для тети Бетани.

— Хорошо, папочка, — говорит она, подбегая и обнимая его.

Быстро попрощавшись, мы выходим на улицу. Джейс ведет меня к своему грузовику, помогает сесть, и мы отправляемся в путь. Поездка проходит очень тихо, необычно. Ему всегда есть что сказать, либо о работе, либо о семье. Сегодня вечером он молчалив. Могу сказать, что он нервничает, и я понятия не имею почему. Это меня немного пугает. Он ерзает на своем сиденье, постукивая по рулю. Он продолжает украдкой смотреть на меня, но каждый раз, когда я смотрю на него, отворачивается к дороге.

Черт, он и меня заставляет нервничать.

Вместо того чтобы поехать в ресторан, как я предполагала, он едет в противоположный конец города. Проезжает мимо дома своего отца и старого парка, а затем, наконец, заезжает на парковку средней школы. Она совершенно пустынна, только огни вокруг поля пробиваются сквозь темноту.

— Что мы здесь делаем?

Джейс улыбается мне, но не отвечает. Он выходит из машины, обходит грузовик, открывает мою дверь и помогает мне выйти. Держась за руки, мы идем в сторону футбольного поля.

— У меня есть сюрприз.

Рядом с полем, на том самом месте, где он впервые пригласил меня на свидание многие годы назад, лежат одеяло и сумка-холодильник. Он подводит меня прямо к ним, и садится, притягивая меня к себе на колени и нежно целуя.

— Я хотел сделать это с тех пор, как увидел тебя в этом платье, — шепчет он мне в губы.

— Почему же ты так долго ждал?

— Я чертовски нервничал, — говорит он со смехом.

Никогда раньше не видела Джейса таким. Он всегда такой уверенный, такой самодостаточный. После УЗИ он стал таким нервным. Мне невыносимо не знать, что творится у него в голове.

— Малыш, что случилось?

Он улыбается мне, и сажает меня на землю рядом с собой. Я чувствую, как учащается мое сердце, когда он начинает вставать. Он опускается на одно колено, и достает из кармана маленькую коробочку.

Боже мой!

Джейс

Как только я достаю кольцо, Джули начинает плакать.

— Джули, что случилось? — она не отвечает, просто продолжает рыдать. Бл*дь, что, черт возьми, я наделал? Я снова сажусь, и притягиваю ее к себе на колени. — Почему ты плачешь?

— Ты собираешься попросить меня выйти за тебя замуж, — говорит она между всхлипами. — Ты собираешься сделать это прямо здесь, где впервые пригласил меня на свидание.

Ладно, с этим я справлюсь.

— Я не приглашал тебя на свидание. Просто сказал тебе, что ты идешь со мной на свидание. Я не рисковал, чтобы ты не отказалась, — говорю я с улыбкой, пытаясь ее развеселить.

Джули смеется, вытирая слезы с лица.

— На этот раз ты должен спросить.

— Я так и сделаю, — отвечаю я, открывая коробочку и доставая кольцо. Делаю глубокий вдох, прежде чем посмотреть ей в глаза. — Ты помнишь это кольцо?

Она кивает головой.

— Оно принадлежало твоей маме, — шепчет она.

— Да, это так, но сначала оно было у моей бабушки. Дедушка подарил его ей в тот день, когда вернулся домой из Германии. Она носила его двадцать девять лет, пока не отдала папе. Потом моя мама носила его до самой смерти. Я хочу, чтобы ты носила его до тех пор, пока наш сын не встретит женщину, с которой захочет провести остаток своей жизни, — я делаю еще один глубокий вдох. — Джули Энн Уолкер, ты выйдешь за меня замуж?

Джули обхватывает меня руками и снова начинает плакать. Она не отвечает. Я прижимаю ее к себе, и жду, когда она ответит. Кажется, что это длится целую вечность. Наконец, она отстраняется, и смотрит мне в глаза.

— Да, Джейсон Эндрю Гибсон, я выйду за тебя замуж.

Я притягиваю ее к себе и целую. Я так счастлив, что почти кричу, когда надеваю кольцо на ее палец. Оно сидит идеально, как я и думал. Помню, как видел его на руке моей мамы миллион раз, но оно никогда не выглядело так красиво, как сейчас.

— Но мы должны подождать, — я вскидываю голову, и смотрю на нее. Она улыбается от уха до уха, положив руку на живот. — Не хочу быть толстой в день свадьбы. Мы сделаем это через шесть недель после рождения ребенка.

Я киваю. Согласен на все, лишь бы она вышла за меня замуж.

— Это хорошо, но почему шесть недель?

— Потому что мы не сможем заниматься сексом в течение шести недель после его рождения. Мне бы не хотелось отправиться в наш медовый месяц, и не иметь возможности дать тебе немного или много удовольствия, — отвечает она с сексуальной улыбкой.

Я откидываю назад голову и смеюсь, прежде чем притянуть ее рот к своему.

Черт! Я люблю эту женщину.

Мы целый час целуемся на футбольном поле. Никогда не чувствовал себя таким счастливым за всю свою жизнь, наконец-то все кажется завершенным. Нацеловавшись, как подростки, мы загружаемся в мой грузовик, и едем за едой навынос, прежде чем отправиться домой. У меня была запланирована грандиозная ночь, но Джули хочет рассказать Дженни наши важные новости. Мысль о реакции Дженни заставляет меня усмехнуться.

Да, Душистый Горошек будет в восторге.

Глава 27

Джули

Я прохожу через магазин «Пиггли Виггли», когда у меня звонит телефон. Дин уже дважды звонил сегодня, поэтому я нервничаю каждый раз, когда слышу звонок. У меня сводит желудок, когда достаю его из сумочки, но напряжение исчезает, когда я вижу имя Бетани, мелькающее на экране. Нажимаю на кнопку и прикладываю телефон к уху.

— Алло?

— Угадай, что я сегодня выяснила? — говорит она с волнением в голосе.

— Что?

— Ты не работаешь в ту же неделю, когда мы с Дженни уходим на весенние каникулы! — кричит она.

— Я думала, ты не работаешь на следующей неделе после меня? — точно помню, что именно так она мне и сказала.

Мистер Фридман закрывает офис через две недели, чтобы отправиться на ежегодную охоту в Колорадо. Это обязательный отпуск и для Бек, и для меня, поэтому я была разочарована, когда поняла, что не смогу взять отпуск во время весенних каникул Дженни.

— Я тоже так думала, но сегодня утром просматривала школьный календарь и поняла, что перепутала даты.

Это замечательная новость!

Я хотела свозить их в Чаттанугу с тех пор, как мы переехали обратно в Кромвель.

— Мы сможем поехать в горы!

— Именно об этом я и думала. Даже искала домики в Интернете. Я нашла один с тремя спальнями и джакузи на веранде, так что вы с Джейсом сможете повеселиться после того, как мы с Дженни ляжем спать, — говорит она со смехом.

— Вот дерьмо. Я даже не подумала о Джейсе.

Эта идея ему совсем не понравится.

— Почему? Пожалуйста, не говори мне, что ты не хочешь, чтобы он поехал с нами? — спрашивает она и разочарованно выдыхает.

Что поделать, Бетани всегда думает о худшем.

— Конечно, я хочу, чтобы он поехал с нами. Просто я не думаю, что ему понравится мысль о том, что я буду вдали от дома. К тому времени у меня будет почти восьмой месяц беременности. Ты знаешь, какой он заботливый.

— О, об этом я не подумала, — говорит она.

Я слышу грусть в ее голосе, и тут же чувствую себя виноватой. Я знаю, что ей нужно уехать. Телефонные звонки Дина действительно достали ее, и в последние несколько недель она, кажется, замкнулась в себе. Она проявляет интерес к чему-либо только тогда, когда я получаю письмо от Брэндона. Иногда мне кажется, что она ждет их с бОльшим нетерпением, чем я.

Мне нужно придумать, как сделать так, чтобы это произошло.

— Позвоню доктору и узнаю, что он думает, прежде чем мы упомянем о поездке Джейсу.

— Да! — кричит она, больше похожая на десятилетнего ребенка, чем на двадцативосьмилетнюю женщину, которой она и является. — Если он даст добро, Джейс нас отпустит.

Как только мы попрощались, я звоню в офис доктора. К счастью, его секретарша — мама одной из подруг Дженни. Я объясняю свой план, и она разрешает мне сразу же поговорить с доктором. Он дает мне добро. Конечно, мне приходится провести двадцать минут, слушая, что я могу и чего не могу делать.

После того как мы закончили разговор, я возвращаюсь к покупкам. Начинаю покупать курицу, но потом у меня появляется идея получше.

Мясной рулет. Да, определенно мой мясной рулет в беконе.

Я усмехаюсь про себя. Именно его я всегда готовила в прошлом, когда хотела, чтобы Джейс сделал что-то для меня. Сегодня как раз подходящий случай. Я протягиваю руку и беру пакет с мясом для гамбургера, а затем направляюсь к бекону.

Джейс

— Я ухожу, — кричу отцу, выходя за дверь.

Всегда любил свою работу, но сейчас дни, кажется, становятся все длиннее и длиннее. Раньше не возражал работать до шести каждый день, но раньше я был один. Теперь я хочу быть дома к четырем. Знаю, что мои девочки будут там, и я тоже хочу быть там. Теперь, когда день наконец-то заканчивается, я практически выбегаю за дверь.

Оказываюсь дома менее, чем за десять минут, но кажется, что на это уходит целая вечность. Когда я вхожу в дом, то слышу дрянную поп-музыку, доносящуюся из гостиной. А также слышу женский смех. Тихо закрыв дверь, я иду на звук.

Джули, Дженни и Бетани танцуют какой-то безумный танец. Никогда в жизни не видел ничего подобного. Бетани делает руками волну, сотрясаясь всем телом. Дженни согнута пополам, попка в воздухе, раскачивается из стороны в сторону. Джули пытается сделать лунную походку, вращая руками, как ветряная мельница. Это самое смешное дерьмо, которое я когда-либо видел. Разражаюсь хохотом, держась за живот.

Все три девушки замирают, и смотрят на меня. Потом Дженни начинает смеяться.

— Потанцуй с нами, папочка.

После нескольких минут ворчания я присоединяюсь. Вскоре танцую так же безумно, как и они. Я даже исполняю свою собственную версию электрик слайда (прим. перев. — танец, движения которого описывают квадрат. Танец был создан Риком Сильвером в Нью-Йоркском танцевальном клубе под названием «VAMPS» специально для хита Марсии Гриффитс «Электрическое Буги»), заставляя девочек хохотать до упаду. Это самое веселое, что когда-либо со мной случалось.

После окончания танцевального марафона мы отправились на кухню ужинать. Джули приготовила мясной рулет с беконом и картофельное пюре. Она всегда ненавидела готовить мясной рулет, потому что, по ее словам, использовать руки для смешивания всего вместе отвратительно. Я ел его только два раза с тех пор, как она вернулась, хотя я просил ее сделать его сотни раз. Она знает, что это мое любимое блюдо, поэтому то, что она готовит его после целого дня работы, заставляет меня задуматься. Раньше она готовила его, только когда хотела чего-то, поэтому, когда я вижу, что она приготовила, я бросаю на нее взгляд «чего тебе надо».

— Мы с Бетани сегодня разговаривали. Через две недели в школе будут весенние каникулы, так что Бетани и Дженни будут отдыхать. Мистера Фридмана не будет в городе, и офис будет закрыт всю неделю, так что я тоже не работаю.

Ага, вот мы и пришли к этому.

— Да, это хорошо.

— Ну, они с Дженни никогда не были в Смоки-Маунтинс. Я подумала, может, мы могли бы поехать в Чаттанугу. Могли бы посетить океанариум и съездить к водопаду Руби. Я уже поговорила с доктором, и он сказал, что все в порядке.

Я оглядываюсь, и все три девочки широко улыбаются.

Черт! Ненавижу портить им праздник.

— Не думаю, что это хорошая идея. Вам, девчата, не нужно уезжать в одиночку, пока мы не выясним, чем занимается твой бывший.

Я стараюсь, чтобы мой ответ был как можно проще. Дженни сидит за столом, и последнее, что ей нужно, это знать, что Дин создает проблемы. Мы сделали все возможное, чтобы скрыть от нее звонки, но она достаточно умна, чтобы понять, что что-то происходит.

— Что значит «в одиночку»? — спрашивает Бетани.

Я показываю на своих девочек, всех троих.

— Вы трое в Чаттануге, одни… Это может быть опасно.

Бетани, возможно, начинала как сестра Дина, но она быстро стала членом моей семьи. Я готов в любой день поставить свою жизнь на кон ради нее.

— Ты не думаешь, что отец даст тебе отгул? — спросила она, нахмурившись.

— Что?

Джули протягивает руку через стол и кладет свою на мою.

— Мы хотим, чтобы ты поехал с нами.

Они хотят, чтобы я поехал с ними в отпуск, как будто мы настоящая семья.

На мгновение смотрю на Джули, а она все еще улыбается мне. Я оглядываю стол. Дженни и Бетани тоже улыбаются. И тут меня осеняет.

Мы настоящая семья, семья, о которой я всегда мечтал.

— Я поговорю с папой утром. Он даст мне отгул, — я оглядываю стол, смотрю на своих девочек, и улыбаюсь. — У нас будет отпуск.

Глава 28

Джули

Я бросаю еще одну футболку Дженни в чемодан, прежде чем повернуться и посмотреть на Джейса.

— Как думаешь, мне стоит взять ей пижаму потеплее? Я упаковала только ночные рубашки, так как в последнее время было так тепло. Хотя в горах может быть прохладнее.

— Уверен, что в ночных рубашках будет хорошо. Если ей будет прохладно, она сможет укрыться.

Закатываю глаза на его предложение и спешу в ее комнату, чтобы взять фланелевые пижамы. Вернувшись в нашу комнату, я протягиваю их вперед.

— Дженни никогда не остается под одеялом.

Он разочарованно выдохнул, закрывая один из трех чемоданов, лежащих на кровати.

— Тебе действительно нужны все эти вещи для шестидневной поездки?

— Я женщина. Мне нужно много вещей, — объясняю я с улыбкой.

Джейс только качает головой, и улыбается. Он поднимает туфли принцессы Дженни, которые лежат рядом с единственным пустым чемоданом.

— Напомни мне еще раз, почему Дженни должна брать с собой фальшивые туфли. Неужели ты думаешь, что она будет носить их, пока мы в горах?

— Сомневаюсь, но она их обожает. Это ее любимые, — я подхожу, и обнимаю его за талию. — Это наш первый семейный отпуск. Я хочу, чтобы он был идеальным для Дженни. Если она хочет туфельки принцессы, я хочу, чтобы они у нее были.

Джейс улыбается мне.

— Понимаю, детка, — он целует меня в макушку. — Я быстро съезжу в квартиру, и возьму свой чемодан.

Он высвобождается из моих объятий, и кладет руку на мой выпуклый живот.

— Не двигай чемоданы. Я сам заберу их, как только вернусь домой. Я скоро, — говорит он и выходит из комнаты. Через несколько минут я слышу, как его грузовик выезжает с подъездной дорожки.

Я так занята упаковкой, что кажется, что время летит незаметно. Смотрю на часы.

Уже почти девять. Странно. Джейс уехал к себе больше часа назад… Он уже должен был вернуться.

Пытаюсь не волноваться, но это просто бесполезно.

Мне нужно проверить его.

Я спускаюсь по лестнице, и вижу Бетани на диване.

— Ты можешь присмотреть за Дженни несколько минут?

— Конечно.

— Я сейчас вернусь. Съезжу к Джейсу.

— Что-то случилось? — спрашивает она.

— Я так не думаю, — говорю, выходя за дверь.

Дорога к Джейсу занимает всего десять минут. Я останавливаюсь и замираю. Рядом с грузовиком Джейса припаркована машина. Это машина Бек. Я выпрыгиваю из машины так быстро, как только позволяет мое раздувшееся тело. Сердце бешено колотится, пока я пробираюсь в квартиру. У меня сводит живот, когда слышу голоса, доносящиеся из спальни.

Джейс

Мы с девочками завтра уезжаем в Смоки-Маунтинс, и я, бл*дь, не могу дождаться. Всю неделю планировал всякое дерьмо. Я хочу быть уверен, что мои девочки проведут время наилучшим образом. Сегодня вечером последняя возможность собраться. Большая часть моей одежды у Джули, но мне нужен мой чемодан из дома. Поэтому отправляюсь к себе домой. Я нахожусь в своей комнате, и беру чемодан из шкафа, когда слышу звук открывающейся двери и шаги по коридору.

Оглядывая свою старую спальню, я понимаю, что мне нужно оставить это место. Я никогда сюда не вернусь, так что нет смысла продолжать платить за аренду. Но как бы я ни любил дом Джули, не хочу терять это место. Это был наш с Джули первый общий дом. Несмотря на то, что с ним связано много плохих воспоминаний, он хранит и чертовски много хороших.

— Джейс? — раздается голос из прихожей, отрывая меня от моих мыслей. — Ты здесь?

Это Бек. Какого хрена она здесь делает?

Она просовывает голову в комнату.

— Нам нужно поговорить, — говорит она, прислонившись к дверному косяку.

— Ты что, просто ввалилась ко мне без стука? — как она посмела, кем она себя возомнила? — Тебе нужно убираться к черту.

— Джейс… — начала она, но я прервал ее.

— Какого хрена ты здесь делаешь? — я жду ответа, но она смотрит себе под ноги. — Как я уже сказал, тебе нужно уйти. Нам не нужно разговаривать. Мне нужно вернуться к своей семье, — говорю я, проходя мимо нее.

— Пожалуйста, это важно, — умоляюще говорит она.

Она появлялась в течение нескольких недель, постоянно желая поговорить. Я то и дело отмахиваюсь от нее, но знаю, что она будет продолжать приставать ко мне, если я не выслушаю, поэтому ставлю чемодан на место и скрещиваю руки на груди.

— У тебя есть пять минут.

Она проходит через комнату, и садится на кровать.

— Я сделала кое-что… кое-что очень плохое, — она делает вдох. — Мы не спали, Джейс, по крайней мере, до того случая в мастерской. Вот так. Все остальное время мы просто пили вместе. Когда ты отключался, я снимала одежду, и ложилась рядом с тобой.

— О чем, черт возьми, ты говоришь?

Она качает головой, обнимая себя.

— Я позволила тебе поверить, что это так. Сделала все, что могла, чтобы ты думал, что был со мной.

Ее слова не имеют смысла, вообще никакого.

— Какого хрена?

— Я знала, что это неправильно, но я хотела того, что было у вас с Джули. Мне жаль.

Мое сердце колотится в груди, когда я падаю на кровать рядом с ней и кладу голову на руки.

— Не могу в это поверить.

— Все еще хуже.

Я перевел взгляд на нее.

— Как, черт возьми, может быть еще хуже?

— В тот раз, когда мы были вместе в мастерской, я подстроила так, чтобы тебя поймали. Я знала, что Джули будет там и когда. Я постаралась быть там в одно и то же время, и сделала все возможное, чтобы она застала нас за сексом.

— Зачем ты это сделала? Ты не хуже меня знаешь, что я бы никогда не переспал с тобой в тот день, если бы ты не пригрозила рассказать Джули?

— Я думала, что, если она тебя бросит, ты переключишься на меня, — говорит она, и слезы льются по ее лицу.

— Как ты могла так поступить? Ты была ее другом. Черт, ты была моим другом, — спрашиваю я, пытаясь удержаться от желания задушить ее.

— Не могу объяснить. Даже сама не понимаю. Ты должен мне поверить. Мне так жаль. Я жила с этим столько лет. Это убивало меня. Я должна была наконец рассказать тебе, — она делает паузу и смотрит на меня. — Когда твоя мама умерла, ты распался на части. Я уже была сломлена. Думала, что ты был тем, с кем я могла бы поговорить. Когда мы узнали друг друга получше, мои чувства к тебе начали расти. Я была настолько испорчена, что думала, что эти чувства — любовь.

— Черт возьми, Бек, — пробормотал я, не зная, что сказать.

Она делает глубокий вдох и продолжает.

— Я переживала такие плохие времена. Рассказала тебе обо всем, когда мы общались, но ты был так пьян большую часть времени, что сомневаюсь, что ты вообще помнишь. Я слишком нервничала, чтобы рассказать тебе, когда ты был трезв.

— Ты действительно думаешь, что мне есть дело до того, через что ты проходила? Посмотри, через что прошел я за последние девять лет. Пошла ты! Иди на хрен, Бек! — кричу я, вскакивая с кровати.

Я подхожу к стене и отправляю свой кулак прямо в каменную плитку.

— Хорошо, что я не из тех, кто бьет женщин. Если бы я был таким, твоя задница была бы уже мертва.

Я начинаю идти к двери, но ее слова останавливают меня.

— Мне очень жаль, Джейс. Ты даже не представляешь, насколько.

Я оборачиваюсь, и вижу, что она смотрит на меня наполненными болью глазами. И тут я замечаю, как она изменилась. Она выглядит по-другому, менее накрашенной. Она не одета как шлюха. Она похожа на Бек, которую я знал в школе, только более грустную. Она очень напоминает мне меня самого, до того, как Джули вернулась в мою жизнь.

— Ладно, расскажи мне. Расскажи, почему ты испортила всю мою жизнь, — наконец говорю я.

— Был один парень, — говорит она с нервным смешком. — Разве не так начинаются все эти истории?

Пока что я не впечатлен.

Поднимаю на нее бровь.

Неужели она всерьез думает, что мне есть дело до какого-то придурка?

— Ближе к делу.

Она слегка покачала головой, затем продолжила.

— Этот парень сказал мне, что любит меня, но сказал, что мы должны держать это в секрете. Я была лучшей подругой его сестры, и он боялся, что она разозлится, если узнает.

О, черт, этого не может быть. Это должен быть Брэндон или Уилл, но ни один из них не настолько мудак, чтобы сделать такое дерьмо.

— Не пытайся сказать мне, что Брэндон или Уилл использовали тебя. Я не поверю.

Она сужает глаза.

— Мне все равно, во что ты веришь.

В ее словах столько уверенности, столько силы, что я начинаю сомневаться. Мальчик-подросток готов на многое, чтобы залезть к девочке в трусы, так что это может быть правдой. Если это правда, то я думаю, что это Брэндон. Уилл всегда был с одной и той же девушкой. Она бросила его, когда он пошел в армию. Она эгоистичная сука, насколько я понимаю, но Уилл любил ее.

— Мы с этим парнем были вместе много лет. Он даже уезжал из города, но возвращался и встречался со мной. Это продолжалось долгое время. А потом вдруг он перестал возвращаться, — она смотрит в сторону, но я вижу, что она плачет.

Черт, это может означать только одно. Брэндон почти никогда не приезжал домой, он всегда был за границей. Уилл, с другой стороны, вначале часто приезжал. Он перестал за несколько месяцев до смерти моей мамы.

— Тогда я узнала, что беременна.

Беременна? Когда, черт возьми, Бек была беременна?

— Не помню, чтобы ты была беременна.

Она смотрит на меня, и грустно улыбается.

— Ты и не должен помнить. Мои родители позаботились об этом. Когда мама и папа узнали, что я беременна, они отослали меня на несколько месяцев. Я вернулась после того, как родила ребенка, и все улики исчезли.

— Черт! — пробормотал я, больше для себя, чем для нее.

— Он был прекрасным ребенком. Я полюбила его с того момента, как увидела. Но родители не разрешили мне его оставить, — заканчивает она шепотом и начинает рыдать.

Что, черт возьми, мне делать? Да, я ненавижу то, что она сделала с Джули и со мной, но, черт возьми. Не могу просто стоять здесь и смотреть, как она плачет.

Я подхожу к ней и обхватываю ее руками.

— Ш-ш-ш-ш.

Джули

Я тихо поднимаюсь по лестнице, голоса становятся громче с каждым шагом. Когда я наконец дохожу до его комнаты, то, что я вижу, заставляет мое сердце выскочить из груди. Джейс держит Бек, а она прислонилась к его груди.

— Ты издеваешься надо мной? — кричу я, боль от его предательства разрывает меня на части.

Они отпрыгивают друг от друга и смотрят на меня.

— Детка, это не то, чем кажется, — умоляюще говорит Джейс.

— О, просто оставь это при себе. Я должна была понимать, что ты не изменишься. Один раз обманщик — всегда обманщик. Разве не так говорят? — кричу я.

Не могу остановить судорожный вздох, когда смотрю между ними.

Поверить не могу. Как он мог сделать это со мной снова? Хотя лучше спросить, как я могла быть такой глупой?

— Это совсем не то, что ты думаешь, Джули, — тихо говорит Бек.

— Да пошла ты, Бек. Однажды ты разрушила мою жизнь. Что? Решила попробовать еще раз? Может, на этот раз испортишь еще больше?

Я начинаю выходить из комнаты, но меня останавливает рука Джейса.

— Джули, останься. Нам всем нужно поговорить, — умоляет он.

От его руки я вздрагиваю.

— Убери свою руку, — кричу я, вырываясь из его захвата.

— Просто послушай, детка! — умоляет он.

— Нет. Все кончено. Между нами все кончено. Больше никаких шансов. Это конец. Я дам тебе знать, когда родится ребенок, и мы сможем договориться с адвокатами об опеке. Больше не хочу ни видеть тебя, ни говорить с тобой, — я срываю с пальца кольцо его матери и бросаю его через всю комнату.

Он смотрит, как оно пролетает мимо него, а я отворачиваюсь. Пока бегу вниз по лестнице, могу думать только об одном.

Мне нужно выбраться отсюда. Мне нужно уехать.

Мое сердце разбивается с каждым шагом.

Нужно продержаться до тех пор, пока не окажусь вдали от них.

Я уже почти дошла до двери, когда увидела его ключи, лежащие на кухонном столе. Зная, что он будет преследовать меня, хватаю их, и бросаюсь к двери. Я выхожу на улицу как раз в тот момент, когда он входит в гостиную. Выбежав на улицу, я сажусь в машину прямо перед его подъездной дорожкой. Запираю дверь, прежде чем завести машину. Через секунду он начинает колотить в окно.

— Не делай этого. Ты должна меня выслушать.

Делая вид, что не замечаю его, я выезжаю из комплекса и еду в отель за городом. Мне нужно побыть одной, чтобы понять, куда мне двигаться дальше.

Должна ли я уехать? Знаю, что не могу, пока не родится ребенок. Могу ли я увезти Дженни и ребенка подальше от Джейса, от всей нашей семьи?

Наконец-то я чувствую, что могу говорить, дышать. Уже почти полночь. Я звоню Мэтти и Бетани и сообщаю им, что произошло, и где я остановилась на ночь. Мэтти зол как черт. Думаю, он скоро поговорит с Джейсом. Бетани просто обижена. Похоже, Джейс разбил ее сердце так же, как и мое.

Я измотана. Лежу и понимаю, что сломлена, как и раньше. Я должна была знать, что это случится. Все было идеально. Слишком идеально. Я не могу сдержать слез, которые катятся по моему лицу.

Глава 29

Джули

Просыпаюсь от того, что задыхаюсь. Инстинктивно, тянусь к тому, что закрывает мне рот.

Это рука.

Мгновенно я понимаю, что происходит.

Дин.

Он здесь, чтобы закончить то, что начал в тот день, когда женился на мне. Он здесь, чтобы убить меня.

Начинаю кричать, но ничего не выходит. Его рука полностью закрывает мне рот.

— Не издавай ни звука.

Медленно киваю, зная, что единственное, что могу сделать, это согласиться. Все остальное может разозлить его, а это последнее, что мне сейчас нужно.

— Ты знаешь, почему я здесь?

Изо всех сил пытаюсь покачать головой, но его рука держит меня слишком крепко, поэтому я произношу слово «нет».

— Я пришел, забрать то, что принадлежит мне.

Медленно закрываю глаза, пытаясь отгородиться от него. Мне нужна минута, всего одна минута, чтобы прийти в себя. Я должна понять, что делать.

Как мне пережить эту ночь? Что еще важнее, как я могу убедиться, что мой ребенок в безопасности?

Он проводит рукой по моему животу, и усмехается.

— Я должен был догадаться, что ты шлюха. Мы не прожили раздельно и года, а ты уже беременна очередным его ублюдком.

Мои руки тянутся к животу, надеясь поставить барьер между Дином и моим не рождённым ребенком.

— Теперь слушай меня очень внимательно. Мы встанем и поедем к тебе домой. Я заберу свою маленькую сучку сестру и Дженни, а потом мы вернемся домой. Если мы кого-нибудь увидим, я не хочу, чтобы ты произносила хоть слово. Если заговоришь, я вырежу из тебя этого ребенка. Ты поняла? — он крепко сжимает мой рот и поднимает руку, которая только что касалась моего живота, чтобы показать мне нож, который он держит.

Я киваю головой, и пытаюсь не заплакать, страх за своего ребенка заставляет меня согласиться. Не хочу плакать сейчас. Не могу. Дину всегда нравилось, когда я плакала. Это возбуждало его и приводило к тому, о чем я сейчас даже не хочу думать.

Медленно он убирает руку, наблюдая за мной, чтобы понять, выполню ли я его приказ. Он встает и тянет меня за собой.

— Одевайся.

Я опускаюсь на корточки, чтобы взять свои штаны, и Дин отбрасывает меня назад. Я тяжело приземляюсь на задницу.

Поднимаю голову, недоумевая, что я сделала. Как только вижу его лицо, то понимаю, что ничего не сделала. Как всегда, Дин хотел ударить меня, и он это сделал. Ему не нужна была причина.

— Почему ты на полу? — спрашивает он с садистской улыбкой.

Я знаю, что лучше не отвечать. От одной мысли, что он видит меня в трусиках, накатывает тошнота. Медленно поднимаюсь, затем быстро надеваю штаны. Я должна быть осторожной, делать все, что он хочет. Кроме того, я знаю, что не должна злить его еще больше.

— Где твои туфли?

Я киваю головой в сторону двери, отказываясь говорить с ним.

Он хватает меня за руку и тянет к двери. Он идет слишком быстро, и я постоянно спотыкаюсь, пытаясь не отстать. Дин пинает мои туфли и бормочет себе под нос, пока я их надеваю. Крепко обхватив мою руку, он выводит нас из номера.

Дин оглядывает пустынный коридор, а затем наклоняется к моему уху.

— Не забывай, что я тебе сказал. Если ты издашь хоть звук, я всажу этот нож тебе в живот прежде, чем кто-нибудь сможет к нам подойти, — он подчеркивает свою точку зрения, тыкая ножом в мои ребра. Он режет не глубоко, но достаточно, чтобы я поняла, что он серьезно.

Как будто я могу сомневаться. Уж я-то знаю, на что он способен.

Не свожу глаз с земли, пока мы идем к машине. Как только мы оказываемся там, он заставляет меня забраться через дверь со стороны водителя. Когда я сажусь на свое место, он забирается внутрь, и запирает дверь.

— Просто сиди и молчи.

Мы выезжаем с парковки отеля, и я смотрю в окно, пытаясь придумать, как сбежать. Понятия не имею, что делать.

Как я переживу это?

Последнее, что я хочу сделать, это вернуться домой к Дженни и Бетани. Я чертовски надеюсь, что их нет дома. Рассвет едва брезжит. Еще слишком рано, и школы нет. Я знаю, что мое желание напрасно. Они будут там, и без Джейса, чтобы защитить их.

— Это была чистая удача, что ты осталась в том отеле прошлой ночью. Если бы не это, у меня, возможно, никогда не было бы шанса застать тебя одну. Я наблюдал за тобой несколько дней и уже начал думать, что этот человек никогда тебя не оставит, — с усмешкой говорит Дин.

Его слова заставляют меня думать о Джейсе. А еще они заставляют мою кожу покрываться мурашками от осознания того, что он шпионил за мной. Мы с Бетани ходили по магазинам, мы с Дженни были в парке, а Джейс пригласил нас всех поесть всего два вечера назад. Дин видел все это, и это каким-то образом заставило все эти воспоминания казаться запятнанными.

Я думаю о Джейсе, пока мы едем по дороге. Думаю о том, что видела прошлой ночью, и вспоминаю, как выглядела Бек, слезы в ее глазах. Вспоминаю, что говорил Джейс, как он умолял меня выслушать его.

Может быть, было какое-то оправдание? Может, все было не так, как казалось?

Боже, как жаль, что я не послушала то, что он сказал раньше. Если бы я послушала, то, возможно, не оказалась бы сейчас в таком положении.

Двадцать минут спустя Дин подъезжает к моей подъездной дорожке и вытаскивает меня из машины. У меня тяжелеют ноги. Мне не хочется заходить внутрь, но я знаю, что лучше не сопротивляться. Когда мы подходим к двери, он достает ключ и открывает мою дверь.

Какого черта? Откуда, во имя всего святого, у него ключ от моего дома?

Я смотрю на него с недоверием, написанным на моем лице.

— Не все хотят, чтобы ты вернулась в этот город, — говорит он с улыбкой, затем затаскивает меня в дом и запирает дверь.

Джейс

Впервые за последние месяцы я пьян в стельку. Как только Джули оставила меня, я попросил Бек уйти. Потом побежал на кухню за ключами. После почти часа, проведенного в комнате, я понял, что их нет. Джули забрала их, она не хотела, чтобы я пошел за ней.

Следующий час я звонил ей, а потом позвонил Бетани. Джули не отвечала, а Бетани отказывалась слушать меня. Я пытался дозвониться до папы, Мэтти и Шейна, но как только я произносил имя Бек, они бросали трубку.

Наконец я решаю пройти три мили до ее дома, но едва успеваю выйти, как Мэтти останавливается возле моего дома. Он выпрыгивает из грузовика до того, как колеса перестают катиться.

— Какого черта ты сделал?

Не желая ссориться и нуждаясь в том, чтобы немедленно попасть к Джули, я рассказываю ему все. К тому времени, как я закончил, он качает головой.

— Бл*дь, чувак.

— Знаю. Я должен добраться до нее сейчас же. Мне нужно все объяснить, — он идет ко мне, качая головой. — Ее нет дома.

— Что? Где она, черт возьми?

Он проходит мимо меня и просит следовать за ним. Пройдя через дверь, он направляется прямо на кухню и берет бутылку «Джека», стоящую на холодильнике.

— Она сказала, что ей нужно побыть одной. Не уверен, где она, но она сказала, что вернется утром.

— Черт! — почти кричу я. — Мне нужно с ней поговорить.

Он берет два стакана и идет к столу. Налив виски, он протягивает стакан мне.

— Дай ей немного времени. Иди к ней утром, но пусть у нее будет вечер, чтобы подумать.

— Не думаю, что смогу ждать.

Он пожимает плечами, прежде чем выпить.

— А я не думаю, что у тебя есть выбор.

Наконец я опускаюсь на один из стульев и выпиваю виски.

— Кажется, нет.

В итоге мы проводим половину ночи за разговорами. Я рассказал ему все, чем Бек поделилась со мной, включая то, почему она сказала, что солгала. Прежде чем я смог уговорить ее уйти сегодня, она сказала мне, что общалась с социальным работником. Очевидно, приемные родители указали Бек как человека, который получит опеку над ребенком, если с ними что-то случится. Она сказала мне, что несколько недель назад ей позвонили и сказали, что приемные родители скончались, и именно поэтому Бек наконец решила прийти ко мне и рассказать правду.

Мы обсудили все, что она сказала, но Мэтти не купился на ее историю. Да, он решил, что Уилл наложил на нее руки, но ей следовало поговорить об этом с Джули или Кристен. Они были лучшими подругами, они бы помогли ей во всем. Я согласен с ним, но я также видел, как Бек выглядела, когда рассказывала эту историю. Она не лгала, ей было больно.

Уилл перевернул ее мир, а взамен она испортила жизнь мне и Джули. Но я не понимаю, какого черта она думала, что получит от того, что причинит боль Джули или мне. Единственное, что я могу предположить, это то, что она думала, что сможет причинить боль Уиллу, причинив боль тому, кого он любит. Поскольку Кристен была в колледже, Джули была лучшим вариантом.

Насколько я понимаю, вся эта ситуация — полный проклятый бардак, и она станет намного хуже, когда правда выйдет наружу. Но сейчас мне все равно. Единственное, что меня волнует, это вернуть Джули и заставить ее поверить мне.

Джули

Мы входим в дверь, и Дин начинает орать:

— Бетани, ты гребаная сука. Спускайся сюда, и приведи с собой Дженни.

Я боюсь за Бетани, но я просто в ужасе за Дженни.

— Дин, пожалуйста, не трогай Дженни, — умоляю я.

Дин смотрит на меня так, будто у меня три головы.

— Я никогда не обижу Дженни. Я люблю ее. Но она будет тихо сидеть на диване и смотреть, что я делаю с тобой и Бетани. Она должна видеть, как вас обеих наказывают. Она должна знать, насколько вы обе недисциплинированны, — он покачал головой. — Я не хочу, чтобы моя дочь выросла такой же шлюхой, как вы обе.

Меня передергивает, когда он называет Дженни своей дочерью. Даже одной мысли о том, что в ней течет его кровь, достаточно, чтобы меня затошнило. Я смотрю в сторону лестницы и замечаю тень, проходящую по коридору. Мне нужно найти способ задержать его, чтобы он не привел Дженни вниз. Я знаю, что вопросы только разозлят его еще больше, но это единственное, что я могу придумать.

— Кто дал тебе ключ, Дин?

Он улыбается и придвигается ближе ко мне.

— Мне дала его одна шлюха по имени Бриттани. Ты ведь знаешь, что она работает на ту же риэлтерскую компанию, у которой ты купила этот дом?

Я качаю головой.

Понятия не имела, иначе бы сменила замки, как только въехала.

— Так и есть. Как только она узнала, кто его покупает, она сделала себе копию ключей, — он помахал ими перед моим лицом.

— Почему? — спрашиваю я шепотом.

— Бриттани ненавидит тебя. Не знаю, что ты сделала ей, но что бы это ни было, она презирает тебя за это. Она выследила меня и рассказала обо всем, что происходило с тобой и отцом этого ублюдка, — говорит он, указывая на мой живот. — Она также тот человек, который постоянно давал мне твой номер. Сначала ее подруга давала его ей, но она перестала это делать несколько месяцев назад. Но это ее не остановило. Бриттани — довольно решительная женщина. Все, что Бриттани нужно было сделать, это прийти к подруге на работу и подождать, пока та выйдет в туалет. Затем она садилась за компьютер, и находила ваши новые номера.

Все, что я могу сделать, это покачать головой.

Я должна была догадаться, что это Бриттани. По крайней мере, это была не Бек.

— На самом деле она блестящая женщина. Из нее могла бы получиться прекрасная жена врача. Жаль, что она шлюха, но делающая потрясающий минет. В отличие от тебя, у нее нет проблем с тем, чтобы встать на колени, — добавляет Дин со смехом. — Мне нужно будет зайти к ней в гости, просто чтобы попробовать этот рот на вкус.

Мой рот открывается в шоке.

Неужели я попала в сумеречную зону?

Дин никогда не говорит о сексе. Он даже ругается редко. Он называл Бетани и меня сучками, когда бил нас, но это все. Как будто он превратился в совершенно другого человека.

Черт. Понятия не имею, чего ожидать дальше.

Его внешность тоже изменилась. Обычно аккуратно подстриженные волосы теперь лохматые. На нем одна из его обычных рубашек на пуговицах, но она вся помята и в пятнах. Его брюки имеют большой разрыв на колене, а мыски на кончиках ботинок имеют потертости.

Это определенно не тот Дин, которого я знаю.

От размышлений меня отвлекает звук шагов на лестнице. Я поднимаю глаза, и Бетани спускается вниз.

Слава Богу, Дженни нигде не видно.

— Где, бл*дь, моя дочь? — кричит Дин, бросаясь к Бетани. Прежде чем она успевает ответить, он бьет ее по лицу. От удара Бетани падает на колени. Она смотрит на него с ненавистью в глазах.

— Дженни было одиноко без мамы, поэтому она позвонила отцу. Он приехал и забрал ее. Она осталась у него прошлой ночью, — я знаю, что она лжет, у меня его ключи, так что он никуда не поехал. Я могу только надеяться, что Дженни прячется где-то, где Дин не сможет ее найти.

Слова Бетани едва успевают покинуть ее рот, как Дин наваливается на нее сверху.

— Я ее отец, — кричит он между ударами.

Я хочу помочь ей, но должна думать о ребенке. Должна бежать. Должна попытаться. Не успеваю сделать и трех шагов, как Дин хватает меня и бросает на пол. Я падаю на живот, и тут же начинается боль.

Мой ребенок, он сделал больно моему ребенку.

Я пытаюсь лежать спокойно, надеясь, что боль пройдет, но она не проходит. Боль только усиливается. Через несколько мгновений я чувствую, как теплая жидкость просачивается у меня между ног.

Глава 30

Джейс

Когда я просыпаюсь, голова раскалывается.

Бл*дь.

Смотрю на пустую бутылку «Джека» на полу.

Должно быть, я выпил всю бутылку.

Перевожу взгляд на часы.

Уже почти семь. Черт, я опаздываю.

Мы должны были отправиться в горы в шесть. Может, Джули и не хочет ехать, но я возьму свою дочь на каникулы. Но сначала поговорю с Джули. Она может мне не верить, но она будет слушать.

Я встаю как можно быстрее, принимаю аспирин и иду в душ. Одеваюсь и иду по коридору. Когда прохожу через гостиную, вижу, что Мэтти отключился на диване.

Похоже, я не выпил всю бутылку в одиночку.

Подхожу и сильно пинаю диван.

— Просыпайся, брат.

Мэтти переворачивается, и смотрит на меня налитыми кровью глазами.

— Пошел ты!

— Давай, парень. Мне нужна твоя помощь. Джули уже должна быть дома, и я собираюсь заставить ее выслушать меня, но мне может понадобиться, чтобы ты провел меня через дверь, — говорю я, проходя на кухню, чтобы сварить кофе.

Не самый гениальный план, но он может сработать. Я надеюсь.

— Что ты собираешься ей сказать? — спрашивает Мэтти из гостиной.

— Она должна знать о Бек и о том, что происходило вчера. Я также должен рассказать ей о том, что случилось девять лет назад.

— То, что сделала Бек, было очень хреново, но это не меняет того, что она видела у папы, — его голос прерывается, когда он заходит на кухню.

Я киваю, но ничего не отвечаю. Он прав. С какой стороны ни посмотри, я все испортил, но Джули уже простила меня за это дерьмо. Я просто должен убедиться, что она знает, что я не облажался снова.

Беру свой кофе и начинаю уходить. Не успеваю я дойти до своей входной двери, как в нее кто-то стучит. Я рывком открываю ее, и Бек вбегает внутрь. Она проходит мимо меня, и оглядывается по сторонам. Она в полной панике.

— Какого черта, Бек? — спрашивает Мэтти.

— Я заходила поговорить с Бриттани сегодня утром. Хотела дать ей понять, что покончила с ней и всем ее дерьмом и что не хочу быть частью той игры, в которую она играет с Джули, — Бек делает глубокий вдох и смотрит на меня со страхом в глазах. — Джейс, я сейчас боюсь за Джули. Мы должны пойти к ней.

— О чем ты, бл*дь, говоришь? — спрашиваю я, теряя терпение из-за Бек и всех ее драм.

— Бриттани сказала мне, что Джули скоро уедет. Клянусь, у нее была самая страшная улыбка на лице, которую я когда-либо видела. Она не сказала мне, что она сделала, но я знаю, что это что-то плохое.

Мы с Мэтти выбегаем за дверь еще до того, как Бек заканчивает свою фразу.

Джули

Я тянусь вниз и кладу руку между ног. Поднимаю ее обратно, и она вся в крови.

Нет!

Я вскрикиваю от шока и пытаюсь доползти до двери.

— Ты еще не усвоила урок? Ты никуда не пойдешь, пока я не разрешу, — Дин хватает меня за волосы и тянет в сторону гостиной, но останавливается в нескольких футах от входа, и отпускает меня.

Я смотрю на него, а он смотрит на пол. Поворачиваю голову, чтобы посмотреть, на что он смотрит. От места, где я упала, до того места, где я сейчас лежу, тянется кровавый след.

Мой ребенок умирает, а я ничем не могу ему помочь.

Слезы льются из моих глаз, когда я начинаю молиться, чтобы Бог спас моего ребенка.

— Нет! Ты не умрешь. Ты моя! — кричит он.

— Дин, ты должен отвезти ее в больницу, — говорит Бетани, но Дин игнорирует ее и берет меня на руки. Он несет меня к дивану и снимает с меня штаны. Я хочу сказать ему, чтобы он остановился, но я слишком слаба, чтобы что-то сказать.

У меня начались схватки, и они совсем не похожи на те, когда я рожала Дженни. Те начинались медленно, и нарастали со временем. Эти схватки идут быстро, и я чувствую себя так, будто мои внутренности проходят через мясорубку.

— Иди к моей машине и возьми сумку. Потом мне нужны полотенца. Еще мне нужно, чтобы ты вскипятила воду и принесла мне антибактериальное мыло, — говорит он своим врачебным голосом.

Я качаю головой.

— Нет, нет, нет. Этого не может быть. Не сейчас.

— Пожалуйста, Дин. Мы должны отвезти ее в больницу сейчас же, — умоляет Бетани.

Ее голос звучит так далеко, что я едва могу разобрать слова. Уверена, что у меня начинается болевой шок, но я ничего не могу сделать, чтобы это остановить.

— Нет! — кричит он. — Просто делай то, что я говорю. У нее разрыв плаценты, и я должен вытащить этого ублюдка сейчас. Если я этого не сделаю, она истечет кровью. У нас нет времени, чтобы отвозить ее куда-либо.

Меня вдруг осенило.

Я рожаю прямо здесь. Дин собирается принимать роды, и я ничего не могу сделать, чтобы остановить его.

Мысль о том, как он вырезает моего драгоценного сына из моего тела, рикошетом проносится в моем сознании, и я содрогаюсь.

Пожалуйста, Боже, помоги моему ребенку.

Он продолжает говорить сам с собой, или, по крайней мере, мне кажется, что он говорит сам с собой.

— Она не может умереть. Она не может! Она моя. Я решаю, когда она уйдет.

Я слышу, как Бетани выбегает за дверь, и пытаюсь позвать ее на помощь, но не могу подобрать слова. Кажется, что все происходит вокруг меня в замедленной съемке. Чувствую, как Дин снимает с меня остатки одежды, но не могу его остановить. Я чувствую облегчение, когда слышу, как Бетани возвращается в комнату, хотя мне хотелось бы, чтобы она пошла за помощью.

Она говорит, но я не могу расслышать, что она говорит. Чувствую, что угасаю, и все, о чем я могу думать, это о том, что хотела бы еще раз сказать Дженни и Джейсу, что люблю их.

Чернота исчезает, и я медленно открываю глаза. Не знаю точно, как долго я была в отключке, но прихожу в себя от того, что Дин трясет меня.

— Проснись.

Я пытаюсь сказать ему, что проснулась, но мои губы не шевелятся.

— Не отключайся! — кричит он. — Тебе придется тужиться, если ты хочешь, чтобы твой ребенок жил. Если нет, я вырежу его из тебя. Так или иначе, ты будешь жить. Ты пойдешь домой со мной и будешь наказана, как следует.

От его слов у меня по позвоночнику пробегает холодок. Я беспокоюсь о том, что будет с моим сыном после его рождения. Пытаюсь сосредоточиться на боли. Надеюсь, это поможет мне не заснуть.

Я должна обеспечить безопасность моего ребенка.

Бетани поднимает мою верхнюю часть тела, и протискивается между мной и кушеткой.

— Я помогу тебе, Джулс. Мне нужно, чтобы ты не спала и выполняла свою часть работы. Хорошо? — говорит она, гладя меня по волосам.

Я хочу крикнуть, что это не хорошо. Ничего в этом нет хорошего, но я знаю, что она здесь ради меня. Она могла убежать, оставить меня и моих детей одних страдать от Дина, но она этого не сделала. Она вернулась. Всегда возвращается. Я пытаюсь кивнуть, но моя голова едва покидает ее грудь.

Наклонившись, она шепчет мне на ухо.

— Полиция скоро будет здесь. Тебе нужно просто не спать, пока они не приедут.

Пока ее слова пробиваются сквозь мой притупленный болью разум, во мне разгорается надежда. Я чувствую Дина между своих ног. Мне хочется оттолкнуть его, но я знаю, что он — единственная надежда моего ребенка. Меня тошнит от того, что он мне нужен, но я сделаю все, что должна, чтобы спасти своего сына. Я лежу спокойно и позволяю ему располагать меня так, как он хочет.

— Когда начнется следующая схватка, я хочу, чтобы ты тужилась изо всех сил, но слушай внимательно. Остановись, когда я тебе скажу.

Через несколько секунд начинается еще одна схватка. Я пытаюсь тужиться, но я слишком слаба. Бетани толкает мое тело вверх и кладет руки мне на живот. — Тужься, Джулс, — умоляет она, надавливая на мой живот.

— Остановись! — кричит Дин. Я прижимаюсь к Бетани и вздыхаю с облегчением. Я едва успеваю вздохнуть, как боль начинается снова.

— Тужься. Тужься сейчас! — говорит Дин.

Я приподнимаюсь и тужусь изо всех сил.

— Стой! — снова кричит он. — Я вижу голову.

Мой разум затуманен. Знаю, что все это неправильно, но я также знаю, что должна продолжать пытаться. Чувствую, как Дин проталкивает свои руки внутрь меня. Я хочу закричать, это слишком больно, но у меня нет сил даже на крик.

Пожалуйста, Боже, пусть полиция приедет поскорее.

Джейс

Я бегу к своему грузовику и роюсь в кармане в поисках ключей. Их там нет.

Черт, совсем забыл.

Мэтти хватает меня за руку, и направляется к своему грузовику. Мы мчимся на бешеной скорости всю дорогу до дома Джули с Бек на заднем сиденье. Первые несколько миль я даже не знаю, что она там. Понятия не имею, зачем она едет с нами, но ничего не говорю, потому что слишком тороплюсь, чтобы Мэтти останавливался, и выгонял ее.

Мне просто нужно, чтобы с Джули все было в порядке. Мне нужно увидеть ее, сейчас же.

Мы подъезжаем к дому Джули, и кажется, что все в порядке. Я поворачиваюсь к Бек, которая просто смотрит на дом, отстегивая ремень безопасности.

— В какую игру ты играешь?

Она качает головой и смотрит на меня с искренностью в глазах.

— Все может выглядеть нормально, Джейс, но Бриттани что-то сделала. Я не уверена, что именно, но ты должен туда попасть.

Когда я выхожу из машины, я слышу, как кто-то что-то кричит.

Какого хрена?

Я начинаю бежать к дому, но останавливаюсь и, прежде чем войти внутрь, говорю Мэтти, чтобы он позвонил 911. В этом нет необходимости, он уже разговаривает по телефону с полицией и называет им адрес. Как только он пробормотал это, его глаза нашли мои.

— Копы уже в пути.

Черт! Это значит, что кто-то еще уже звонил. Что, бл*дь, здесь происходит?

Я пытаюсь открыть дверь, но она заперта. Другого выбора нет, я должен сломать эту чертову дверь. Делаю несколько шагов назад и бросаюсь на нее. Со второго удара дверь поддается под моим весом. Когда я вхожу внутрь, мне требуется секунда, чтобы осознать происходящее. Джули лежит на диване без одежды. Бетани сидит позади нее, кровь стекает по ее лицу из открытой раны над глазом. Между ног Джули стоит светловолосый мужчина, которого я никогда раньше не видел, но мгновенно понимаю, что этот ублюдок — Дин.

— Что, бл*дь, происходит? — кричу я.

— Джейс, — шепчет Джули так тихо, что я едва слышу ее, но вижу панику на ее лице.

— Отвали от моей девочки! — говорю я, подходя ближе к дивану.

— Я пытаюсь принять здесь роды. Советую тебе закрыть рот и отойти, — приказывает этот ублюдок.

— Джейс, не оставляй меня с ним наедине, — шепчет Джули, глядя на меня со страхом в глазах. Я могу сказать, что у нее ушла вся ее сила, чтобы произнести эти несколько слов.

— Никогда, — говорю я, оббегая диван и опускаясь на корточки возле головы Джули.

Я прикасаюсь губами к ее лбу и удивляюсь насколько он холодный. Поднимаю глаза на Бетани, чтобы спросить ее, что, черт возьми, произошло. И тут я замечаю, как сильно она избита. Над ее правым глазом течет кровь, а нижняя губа рассечена. Я смотрю на мужчину между ног Джули и хочу убить его прямо здесь и сейчас, но знаю, что он — единственное, что стоит между Джули, моим ребенком и смертью.

Он выбирает этот момент, чтобы посмотреть на меня.

— Тебе нужно отойти от моей жены, — говорит он. В его голосе слышится гнев, а глаза дикие.

— Почему бы тебе просто не поторопиться, и не помочь родить моего ребенка, — говорю я, делая ударение на слове «моего». Я знаю, что не должен злить его, но не могу сдержаться.

Он игнорирует меня и продолжает выкрикивать приказы Джули. Тужиться, останавливаться, тужиться…

Он так увлечен, что даже не замечает, что в комнату входит мой брат.

— Полиция скоро будет здесь, и я хочу получить шанс убить тебя на хрен до того, как они приедут, — добавляет Мэтти из дверного проема.

— Заткнись, — кричит он, прежде чем приказать Джули снова тужиться.

Я хватаю Джули за руку и смотрю на Мэтти. Киваю в сторону лестницы, пытаясь убедить его пойти проверить Дженни. Я знаю, что моя малышка где-то в доме, и хочу, чтобы ее нашли как можно скорее. Смотрю, как он поднимается по лестнице, а затем опускаю взгляд на Джули. Она белая, как простыня, и ее дыхание затруднено. Она продолжает тужиться, но между схватками почти не приходит в сознание. Я смотрю на Дина, его руки и рубашка в крови.

Я ничего не знаю о родах, но уверен, что это неправильно. Если я не доставлю ее в больницу в ближайшее время, то потеряю Джули и ребенка.

— Мы должны отвезти ее в больницу.

— У нее нет времени. Если мы повезем ее, она и ребенок умрут.

От его слов у меня по позвоночнику пробежал холодок.

Я не могу их потерять. Не могу.

Уголком глаза я вижу, как Бек пробирается в комнату. Она хлопает Бетани по плечу и просит ее выйти из комнаты. Бетани не успевает даже встать, как Дин кричит на нее.

— Если ты, мать твою, выйдешь из этой комнаты, сестра, я убью ребенка еще до того, как он появится на свет. Я, может, и хочу, чтобы Джули жила, но мне плевать, что будет с ее ублюдочным ребенком.

Когда он это говорит, я охреневаю. Не думая о том, какой ущерб могут причинить мои действия, я отпускаю Джули и бросаюсь на него. Когда повалил его на пол, я кричу девочкам, чтобы они помогли Джули.

— Позаботьтесь о ней.

Раз за разом я посылаю свой кулак ему в лицо. К тому времени, как в дверь вошла полиция, я уже придавил его к полу. Я продолжаю удерживать его, пока Бек объясняет, что происходит. Один из офицеров наконец оттаскивает меня от этого ублюдка, и я подхожу к Джули. Она уже в отключке, но я все еще вижу, как сокращается ее живот.

— Где скорая помощь? — кричу я, не обращаясь ни к кому конкретно.

— Она в пути и скоро будет здесь, — отвечает тот же офицер, который оттащил меня от Дина.

Я хватаю Джули за руку и начинаю молиться. Проходит целая вечность, прежде чем слышу сирену машины скорой помощи, которая едет по дороге. Дальше все происходит быстро. Парамедики кладут Джули на каталку и через несколько минут уже выезжают за дверь. Начинаю следовать за ними, но останавливаюсь, услышав, как Дженни зовет меня.

— Папа! — кричит она и бежит ко мне. Она все еще в пижаме, и слезы текут по ее лицу. Я тянусь вниз и поднимаю ее. Держа ее рядом, я изо всех сил стараюсь успокоить ее.

— Все хорошо, Душистый Горошек. Все будет хорошо, — говорю я, спеша к грузовику Мэтти. У меня дрожат руки, когда я пристегиваю ее на заднем сиденье, а затем начинаю забираться на водительское сиденье.

Мэтти оттаскивает меня назад.

— Дай мне сесть за руль, парень. Ты поедешь сзади со своей дочерью. Она напугана до смерти. Я нашел ее свернувшейся калачиком в ее гребаной корзине для игрушек, — заканчивает он шепотом.

Мне не нужно время, чтобы обдумать его слова. Я просто забираюсь на заднее сиденье и притягиваю Дженни к себе. Бетани забирается с другой стороны и придвигается к Дженни. Она хватает ее за руку и начинает шептать ей на ухо. Я вытаскиваю свою руку из промежутка между ними и тоже обхватываю Бетани. Притягиваю их обеих к себе, нуждаясь в том, чтобы мои девочки были рядом. Мы прижимаемся друг к другу всю дорогу до больницы.

Глава 31

Джейс

Оставаться здесь, в этом гребаном зале ожидания, меня бесит. Мне нужны ответы, и они нужны мне сейчас. Никто не вышел, чтобы сказать мне хоть что-нибудь! Отец подходит и кладет руку мне на плечо.

— Успокойся, парень. Ты не делаешь ситуацию лучше.

— К черту спокойствие. Я хочу знать, как там моя женщина и ребенок! — кричу я.

— Я знаю, сынок, но ты должен успокоиться, иначе они выгонят твою задницу. Ты нужен Джули здесь.

Я снова начинаю кричать, но останавливаюсь, когда вижу, как в комнату входит Бетани. Она была в другой комнате, её осмотрели, но она согласилась уйти только после того, как Дженни уснула. Она выглядит так, будто у нее больше, чем несколько швов. Я думаю о том, как сильно ее избил этот ублюдок, и жалею, что не смог убить его, когда у меня была возможность.

Она идет прямо ко мне и обхватывает меня руками.

— Ты что-нибудь слышал?

Я знаю, что если открою рот, то закричу. Ей это не нужно. Я нахожу в себе силы покачать головой «нет», обхватывая ее руками и целуя в макушку.

— Мне так жаль, Джейс, — говорит она, слезы наполняют ее глаза.

Я даже не успеваю ответить, как ко мне подходит Мэтти.

— Тебе не за что извиняться, девочка. Это дело рук твоего брата. Это не имеет ничего общего с тобой или кем-то еще.

Бетани смотрит на него и качает головой.

— Это неправда.

— Да, это правда! Это не твоя вина, — говорю я, сжимая ее.

Я не позволю никому взять на себя ответственность за это дерьмо, особенно женщине, которая приняла на себя побои, но все равно осталась рядом с Джули. Никто, кроме этого гребаного психопата Дина.

Она отстраняется от меня.

— Может, это и правда, но к этому имеет отношение Бриттани.

— Что? — спрашиваем мы с Мэтти.

— Именно Бриттани дала Дину новые номера Джули. Она также дала Дину ключ от дома. Она сделала дубликат еще до того, как мы въехали.

Мэтти смотрит на меня.

— Как она вообще узнала о Дине?

Как только Мэтти спрашивает, я слышу вздох. Оборачиваюсь, и Бек стоит позади меня со слезами, текущими по ее лицу.

— Я сделала это.

— О чем ты, бл*дь, говоришь? — спрашиваю я, но это звучит скорее как рев.

Она качает головой.

— Я не знала.

Я отпускаю Бетани и хватаю Бек за плечи, чтобы встряхнуть ее.

— Что ты сделала?

— Я сказала Бриттани, что бывший муж Джули досаждает ей на работе. Она задавала мне всевозможные вопросы о нем. Я мало что знала, только то, что он врач и откуда он родом, но она продолжала спрашивать. Никогда бы не подумала, что она свяжется с ним. Прости, мне очень жаль, — говорит Бек между всхлипами.

— Дин сказал, что ты дала Бриттани номер Джули в первый раз, — лицо Бетани свирепеет.

— Дала. Это был первый день, когда она пришла на работу. Бриттани спросила, есть ли у меня номер телефона Джули. Она сказала, что хочет позвонить ей и рассказать о том, что переспала с Джейсом. Я была так зла, что она работает со мной, что сделала это, даже не подумав, но я дала ей номер только один раз. Она продолжала просить его каждый раз, когда Джули меняла его, но я говорила «нет».

Я чертовски зол, что Бек сыграла роль в этом дерьме, но я ни на минуту не сомневаюсь, что она не догадывалась, что так все произойдет. И я собираюсь сделать так, чтобы жизнь Бриттани была сплошным кошмаром с этого момента. Не знаю точно как, но она заплатит за то, что сделала.

Наш разговор постепенно затихает, и я прохожу к стулу. Сажусь и достаю бумажник. Я вынимаю фотографию Джули и Дженни в рождественское утро. Они обе выглядят такими счастливыми, такими полными жизни.

Я отправил Дженни домой с Шейном. Ни один из них не желал уезжать, но я не хотел, чтобы Дженни была здесь, пока мы не узнаем, все ли с Джули будет в порядке. Но, черт возьми, я бы хотел, чтобы она была здесь, чтобы я мог ее обнять. Я как раз убираю фотографию, когда вижу вошедшего врача.

— Кто-нибудь пришел к Джули Уолкер?

Джули

Просыпаюсь под звуки пищащих мониторов. У меня болит все тело, особенно живот. Дин, должно быть, несколько раз пнул меня. Я оглядываюсь и вижу Бетани, сидящую на краю моей кровати. У нее закрыты глаза, но не думаю, что она спит. Сбоку ее лицо черное, рот распух, а над правым глазом у нее куча швов.

Должно быть, Дин и до нее добрался в этот раз.

— Бетани, — говорю я так громко, как только могу.

Ее глаза открываются, и она вскакивает со стула. Подходит ко мне и хватает меня за руку.

— Как ты себя чувствуешь, дорогая?

Она всегда спрашивает одно и то же, когда Дин бьет меня. Иногда мне хочется закричать: «Как я себя чувствую? Так же, как выгляжу!» Но я знаю, что она просто пытается быть милой. Понимаю, что ей тоже тяжело, поэтому даю свой обычный ответ:

— Я в порядке. Как долго на этот раз?

Она моргает и смотрит на меня странным взглядом.

— Ты была без сознания всего несколько часов или около того.

Она смотрит на часы на стене.

— Сейчас пять. Мы приехали сюда чуть позже одиннадцати утра. Ты была в отключке, когда тебя привезли сюда. Ты потеряла так много крови, что они думали, могут не спасти тебя. Ребенок застрял в родовом канале, поэтому пришлось делать кесарево сечение. Все прошло хорошо. У тебя родился здоровый мальчик, — заканчивает она с широкой улыбкой.

В этот момент все возвращается: развод с Дином, возвращение в Кромвель, беременность, приезд Дина к нам.

Я захлебываюсь рыданиями. Бетани наклоняется и обнимает меня.

— Теперь ты в порядке. Твой сын прекрасен. Дженни в безопасности. Все идеально.

— Что случилось с Дином? — спрашиваю я.

Она сжимает мою руку.

— Его арестовали.

По тому, как она говорит, я понимаю, что это еще не все.

— Что еще?

Она качает головой, но отказывается говорить.

— Они снова выпустили его? — его всегда выпускали через несколько часов после ареста за мое избиение. Почему в этот раз должно быть по-другому?

Она смотрит через всю комнату, избегая моего взгляда.

— После того, как он попал в полицейский участок, его поместили в комнату для задержанных, одного.

— И? — бормочу я, побуждая ее продолжать.

— Когда они пошли проверить его через несколько часов, то нашли его висящим на верхней койке с простыней на шее, — она переводит взгляд на меня. — Он повесился.

Осознание того, что его наконец-то нет, что я наконец-то свободна, не делает меня счастливой. Но я чувствую облегчение. По какой-то причине это заставляет меня снова разрыдаться.

— Джейс, — говорю я между всхлипами. — Мне нужен Джейс.

— Прямо здесь, детка.

Я поднимаю глаза, и Джейс входит в дверь. Он улыбается широкой улыбкой, держа Дженни за руку. Остальные члены семьи следуют за ними, но я смотрю только на Джейса и Дженни.

Бетани отходит в сторону, и Джейс занимает ее место. Дженни начинает забираться на мою кровать, но Джейс хватает ее за талию и тянет вниз.

— Надо быть осторожнее, милая. Маме больно. Мы не можем ползать по ней, — объясняет он.

Дженни кивает и смотрит на меня.

— Я видела своего младшего брата. Он весь красный и морщинистый. Он какой-то уродливый, — она шепчет последнюю фразу.

Я начинаю смеяться, но это слишком больно, поэтому просто улыбаюсь.

Мой ребенок.

Чувствую, как мое сердце сжимается при мысли о моем сыне.

— Ты тоже не была самым красивым ребенком сразу после рождения, — говорит Кристен с другого конца моей кровати. — У тебя была огромная конусообразная голова. Она так смешно выглядела, что мама держала тебя в шапочке, пока тебе не исполнилось два месяца.

— Не-а! Мама говорила, что я была красивым ребенком, — Дженни кладет руки на бедра и смотрит на Кристен с укором.

— Довольно уродливым, — говорит Шейн с улыбкой.

Дженни в ответ высовывает язык. Я улыбаюсь, но все, о чем могу думать, это наш сын. Все начинают смеяться, но затихают, когда открывается дверь. Медсестра просовывает голову и спрашивает, готова ли я увидеть своего ребенка. Восторженно киваю «да», и она выпроваживает из палаты всех, кроме Джейса. Он берет меня за руку, и мы оба смотрим на дверь, пока медсестра не возвращается, и не подкатывает детский бокс к моей кровати.

Я наблюдаю за Джейсом, когда он берет нашего сына и подносит его ко мне. Он осторожно кладет его мне на руки. Я смотрю на его идеальное лицо, и мои глаза наполняются слезами.

— Он идеален.

Джейс улыбается мне.

— Еще бы. Так как мы его назовем?

Мы говорили об этом миллион раз, но до сегодняшнего дня он избегал давать мне ответ.

— Я говорила тебе, что назвала Дженни без тебя, поэтому думаю, что ты должен выбрать его имя, но хочу, чтобы его второе имя было Эндрю в честь тебя и твоего отца.

Он кивает с улыбкой на лице.

— Звучит неплохо. Думаю, мы должны придерживаться имен на букву "Д", — говорит он, ухмыляясь. — Джемисон, Джордан или Джастин?

— Не оставляй это на мое усмотрение. Они все звучат замечательно.

Он смотрит вниз на нашего сына.

— Привет, Джемисон Эндрю Гибсон.

Эпилог

Джейс

Прошло два месяца после рождения Джейми, и все только сейчас начинает налаживаться. Врачи говорили, что это чудо, что он такой здоровый. Он родился почти на месяц раньше срока, но весил больше шести фунтов, и его легкие работали как надо.

Бриттани арестовали около недели назад. Ее обвинили в сговоре с целью похищения. Бек пришла к нам домой, чтобы рассказать обо всем Джули и мне. Она сказала, что Бриттани сделала все это, потому что хотела быть со мной. И зашла так далеко, что даже заявила, что Джули разрушила ее жизнь. Она утверждала, что была беременна моим ребенком, когда Джули вернулась в город. А также сказала, что из-за стресса, вызванного тем, что мы снова вместе, у нее случился выкидыш.

Я назвал ее историю чушью. Может, она и была беременна, но это был не мой ребенок. Я не был с этой сучкой несколько месяцев. Если бы он был мой, она была бы уже большая, как дом, к тому времени, как Джули вернулась домой. К тому же я всегда надевал презерватив. Джули была и остается единственной женщиной, с которой я когда-либо занимался незащищенным сексом.

Бек знала все это, потому что у Бриттани хватило наглости прийти в адвокатскую контору мистера Фридмана, чтобы попросить его представлять ее интересы. Мистер Фридман сказал ей, что он ни за что не будет защищать ее. Мало того, что это был конфликт интересов, поскольку Джули работала там, он также не хотел иметь ничего общего с женщиной, которая обидела одного из его сотрудников и использовала другого. Так что Бриттани придется искать кого-то за городом.

Отмахнувшись от посторонних мыслей, я посмотрел в зеркало, и попытался поправить галстук. Я не надевал его с тех пор, как умерла мама. Надеюсь, что мне больше никогда не придется это делать. Слегка натягиваю его, и эта чертова штука больше похожа на большой узел. Я уже собираюсь сорвать его, когда в комнату входят папа, Шейн и Мэтти.

Отец качает головой, и смеется.

— Позволь мне сделать это для тебя, сынок, — как только он закончил, то похлопал меня по плечу. — Вот так.

— Спасибо, пап. Я работал над этой чертовой штукой почти час, — говорю я с легким смехом. Смотрю на Мэтти и Шейна. — Помните, как мама заставляла нас тренироваться с галстуком?

— Да, она заставляла нас практиковаться с ним каждый день, — говорит Шейн со смехом.

— Она сказала, что однажды мы захотим произвести впечатление на женщину, — добавляет Мэтти, а потом смотрит прямо на меня. — Похоже, она была права.

Я киваю головой и начинаю думать о маме.

Боже, как бы я хотел, чтобы она была здесь сегодня.

— Она хотела, чтобы у тебя было вот это, — говорит папа, протягивая маленькую синюю коробочку.

— Что?

Джули что-то передала мне?

— Твоя мама упаковала это для тебя сразу после твоего рождения. Она сказала, что собирается подарить его тебе в день твоей свадьбы.

Наверное, мама в каком-то смысле здесь.

Я медленно открываю коробку. Внутри лежит сплющенный пенни с надписью «Нэшвилл». Я вытаскиваю его и качаю головой на отца.

— Когда мы поженились, у нас не было достаточно денег, чтобы устроить настоящий медовый месяц, поэтому мы поехали в Нэшвилл. Мы провели ночь в каком-то дешевом отеле. Лучшая ночь за всю мою чертову жизнь, — говорит папа с грустной усмешкой. — В коридоре был один из тех автоматов с пенни. Твоя мама хотела такой на память. Она носила эту штуку с собой каждый день, пока ты не родился. Потом она вклеила его в твою детскую книжку. Она сказала, что ты появился на свет вскоре после того, как она получила эту монетку, так что она твоя. Она хотела подарить его тебе в день твоей свадьбы. Надеялась, что он принесет тебе ту же любовь, что и нам.

Я вспоминаю, как рос, наблюдая за мамой и папой вместе. Да, отец облажался. Он так облажался, что мама ушла навсегда, но они любили друг друга. Я смотрю на него и киваю головой. Кладу пенни в карман, где он будет лежать до тех пор, пока Дженни или Джейми не поженятся.

— Пойдем. Пора мне жениться.

Джули

Кристен только что закончила причесывать меня, когда вошел дядя Мак. Он улыбается мне.

— Ты сегодня такая красивая, мое маленькое сокровище, — от этого старого прозвища у меня на глаза наворачиваются слезы.

— О нет! Никаких слез. Мы только что закончили твой макияж, — говорит Бетани, спеша через всю комнату с горстью салфеток.

Мы по-прежнему видимся почти каждый день, но почти месяц назад она переехала в старую квартиру Джейса. Он устроил самый большой скандал, какой только можно себе представить, когда она упомянула о переезде. По его мнению, она была членом нашей семьи и должна была жить в нашем доме до старости и седины. Она умоляла и упрашивала, потом наконец приготовила ему овсяное печенье с изюмом, свою версию моего мясного рулета в беконе, прежде чем он наконец согласился отпустить ее. Даже после этого он устраивает семь кругов ада, если она пропускает больше одного вечера за нашим обеденным столом.

Она вытирает мне глаза и наносит еще один слой туши для ресниц, а затем немного консилера под глаза. После того, как подправляет мой макияж, она, Кристен и тетя Энджи выходят из комнаты.

Дядя Мак перекидывает свою руку через мою.

— Я знаю, ты хотела, чтобы твой брат был здесь, чтобы выдать тебя сегодня замуж, но тебе придется довольствоваться стариком.

Голос прорезает комнату.

— Дядя Мак, ты же знаешь, что невеста всегда получает то, что хочет в день свадьбы.

Я резко поворачиваю голову и вижу своего брата Брэндона, стоящего у двери.

Боже мой! Он дома!

Я подбегаю к нему и крепко обнимаю его.

— Брэндон, — шепчу я, слезы текут по моему лицу.

— Привет, малышка. Выглядишь просто прекрасно, — говорит он хрипловато, крепко обнимая меня в ответ.

— Я так счастлива, что у тебя получилось.

Он улыбается мне.

— Я бы ни за что не пропустил твою свадьбу.

— Я думала, что у тебя еще две недели до увольнения со службы.

Он пожимает плечами.

— Мой командир слышал, что здесь произошло, и решил, что тебе нужен солдат, который будет тебя защищать.

Кристен возвращается в комнату прежде, чем я успеваю ответить.

— Я знала, что тебе понадобится подправить макияж, как только увидела, что Брэн вошел сюда.

Мы как раз заканчиваем макияж, когда я слышу музыку. Кристен выбегает из комнаты, чтобы занять свое место в очереди. Брэндон берет меня за руку и ведет к дверям церкви. Когда звучит свадебный марш, он смотрит на меня сверху вниз.

— Ты уверена, что готова к этому?

Я улыбаюсь ему.

Готова ли я?

— Никогда в жизни не была так уверена и ни к чему не была так готова.

Свадьба — это именно то, о чем я всегда мечтала. Дженни — наша цветочница, и она проводит большую часть церемонии, собирая лепестки, которые уже раскидала, и снова бросая их вниз. Джейми — наш кольценосец. Наши кольца находятся на ленточке, повязанной вокруг его маленькой лодыжки. Когда проповедник просит принести кольца, Мэтти развязывает ленточку и отдает их нам с Джейсом. Все идеально.

Как только церемония закончилась, мы все отправились в мастерскую. Гараж больше не вызывает у меня плохих воспоминаний. Я отказываюсь это допускать. Я не только простила Джейса, но и Джейми был зачат здесь. Оглядываюсь вокруг и не могу не улыбнуться. Сегодняшний вечер посвящен семейному празднику. Все здесь едят, пьют и танцуют. Просто хорошо проводят время.

Хотите — верьте, хотите — нет, но даже Бек здесь. Мы уже не так близки, как раньше, но я снова считаю ее своей подругой. Она помогла спасти жизнь мне и Джейми. Как я могу не простить ее? Возможно, у нас никогда не будет тех отношений, которые были раньше, но я всегда буду рада, что она есть в моей жизни.

Смотрю на людей, празднующих вместе с нами, и произношу краткую молитву благодарности. Я не только вышла замуж за человека, которого всегда любила, но и мой брат дома. Возможно, большинство женщин мечтают отпраздновать день свадьбы не так, но для меня это идеальный вариант.

— Ты хорошо проводишь время, детка?

Я качаю головой.

— Нет, я прекрасно провожу время.

Когда слова песни «Колыбельная виски» Брэда Пейсли и Элисон Краусс достигают моих ушей, я хватаю Джейса за руку и тяну его на танцпол. Я думаю о том, что наши жизни похожи на эту песню, и пока Джейс качает меня туда-сюда, он поет: «…нам обоим грустно и одиноко, любовь, которая никогда не угасает…» Я поднимаю на него глаза и улыбаюсь.

— Это наша песня, — говорю я ему.

Он притягивает меня ближе.

— Правда?

— Да, она вся о нас, но мы ее изменили.

Он наклоняет голову в сторону, улыбаясь сексуальной улыбкой.

— Как мы это сделали?

— Мы придали ей счастливый конец.

Дженни

Я и Джейми в кабинете дедушки. Джейми в своем манеже пускает пузыри из слюны. Он делает это все время. Думаю, что это отвратительно, но мама считает, что это мило. Он должен был спать, и я не должна была его беспокоить, но мне очень нужно было поговорить с ним, поэтому я все равно пробралась сюда.

Наклоняюсь над его манежем, чтобы он мог меня видеть.

— Я твоя старшая сестра. Разве это не здорово? Теперь я могу с тобой разговаривать. Мне больше не придется доставать тетю Бети, потому что, между нами говоря, я думаю, что она хочет поцеловать дядю Брэна. Думаю, дядя Брэн тоже хочет ее поцеловать, потому что они все время смотрят друг на друга, как мама и папа перед поцелуем. Мерзко, правда? Тебе лучше привыкнуть к этому, потому что мама и папа целуются все время, — я останавливаюсь и думаю о прошлой ночи. — Думаю, что поцелуи могут быть тем, как они заполучили нас с тобой. Видишь ли, я слышала их разговор прошлой ночью. Я должна была спать, но не спала. Мама и папа ушли в свою комнату, и папа продолжал целовать ее шею. Она сказала ему, что ему лучше прекратить это, иначе у них будет трое детей, так что я никогда не позволю ни одному мальчику целовать меня. Мама очень растолстела, когда ты был у нее в животике, а если я растолстею, то не смогу влезть в свое красивое платье цветочницы, — я кручусь вокруг себя, чтобы Джейми мог видеть, какое оно красивое. — Но, возможно, все будет не так плохо, если дядя Брэн и тетя Бети поцелуются. Может быть, у них тоже будет ребенок, и тогда будет еще один малыш, с которым я смогу играть. Может быть, это будет даже девочка. Ты мне нравишься, но я хочу маленькую девочку, чтобы играть с ней, — Джейми хватает мой палец и тянет его ко рту. Папа сказал, что все дети так делают, но я думаю, что это потому, что Джейми так сильно меня любит. — Не могу дождаться, когда ты подрастешь. Нам будет так весело. Я научу тебя делать все. Тебе будет очень хорошо расти со мной, мамой и папой.

Я лезу в его сумку для подгузников, чтобы найти Лулу. Я люблю эту куклу. Вспоминаю все те времена, когда она была моим единственным другом, но теперь у меня есть Джейми.

— Я люблю тебя, Лулу, но думаю, что тебе нужно найти нового лучшего друга, — целую ее в голову и кладу рядом с братом. — Джейми, я хочу, чтобы Лулу была теперь у тебя. Я люблю ее, но больше всего я люблю тебя.

Слышу, как открывается дверь, и входят мама и папа.

— Мне казалось, я говорила тебе не появляться здесь? — говорит мама, но она улыбается, и я знаю, что она счастлива. Мне нравится видеть маму такой счастливой. Мне даже не хочется думать о тех временах, когда она была грустной.

Папа подходит, берет меня на руки и говорит:

— Угадай, что?

— Что?

Он смотрит на маму, берет ее за руку и говорит:

— Эта сумасшедшая женщина — моя жена, — я смотрю на маму, а она все еще улыбается.

Я улыбаюсь ей.

— Насчет сумасшедшей ты прав.

Мама целует мою голову и смотрит на папу.

— Ты лучше помни, я знаю, где ты спишь, — мы все смеемся.

— Поскольку твоя мама — моя жена, ты знаешь, кем мы стали? — спрашивает папа.

Я качаю головой.

— Это делает нас официально семьей, — говорит папа и целует меня в щеку. Я так счастлива, что мне кажется, что мой живот вот-вот лопнет.

Смотрю на Джейми и говорю:

— Я же говорила тебе, что все будет замечательно.

БОНУСНЫЙ ЭПИЛОГ

Брэндон

Приехав в мастерскую на свадебное торжество, я беру пиво и сажусь рядом с Кристен за один из столов для пикника.

— Не могу поверить, что она устраивает это дерьмо в гараже. Разве это не должно быть в каком-нибудь шикарном отеле или еще где-нибудь?

— Поп говорил, что устроит для нее и Джейса вечеринку здесь. Ты же знаешь свою сестру. Она не могла ему отказать.

Я смотрю туда, где танцуют Джули и Джейс. У нее на лице огромная улыбка, я никогда не видел, чтобы она выглядела счастливее.

— Она счастлива, не так ли?

— О да, — отвечает Кристен со своей собственной улыбкой.

— Она заслуживает того, чтобы быть счастливой.

— Да, заслуживает, и Бетани тоже.

Мои глаза инстинктивно перемещаются по толпе, ища Бетани. Это занимает несколько секунд, но, когда я наконец нахожу ее, мое сердце начинает биться быстрее. Это женщина, о которой я мечтал почти девять лет, с того дня, когда Джули прислала мне первую фотографию своей новой подруги.

— Мхм… — пробормотал я, не зная, что еще сказать.

Когда речь заходит о Бетани, я никогда не знаю, что сказать. Она для меня полная загадка. С той секунды, как увидел ее фотографию, я захотел ее с такой силой, которую до сих пор не могу понять. Я никогда не чувствовал ничего подобного в своей жизни. Годами думал, что она будет моим будущим. Все спланировал. Закончу службу в армии, а потом сделаю ее своей. Мои планы изменились в тот день, когда я узнал правду о браке моей сестры.

— Не думаю, что она была по-настоящему счастлива хоть один день в своей жизни.

Я наблюдаю, как Шейн подходит к ней. Когда они начинают говорить, мне приходится бороться с желанием броситься к ним и оттащить его от нее.

Он не имеет права разговаривать с ней. Она моя, была моей много лет, он должен оставить ее в покое.

Но я остаюсь сидеть на своем месте, зная, что она мне не достанется.

Я держался подальше от Джули, не навещал ее в свободное время. Знал, что та жизнь, которой я жил, не способствовала бы хорошим отношениям, и знал, что если когда-нибудь встречу Бетани, я ни за что не смогу ее отпустить, поэтому я держался в стороне. Из-за этого я не знал, за каким чудовищем замужем моя младшая сестра. Я не защитил ее.

Смотрю на Крис и пожимаю плечами, стараясь казаться спокойным.

— По-моему, она выглядит вполне счастливой.

— Она ему нравится. Уже давно.

— Он сможет это пережить, — слова вылетают у меня изо рта прежде, чем я успеваю их остановить.

— Почему он должен это делать? — говорит она, пожимая плечами. — Ей нужен хороший парень, тот, кто не стыдится того, что чувствует к ней.

Как всегда, Кристен видит меня насквозь. Но на этот раз она не видит сути дела. Мне не стыдно за Бетани, мне стыдно за себя. Я потерял фокус на главном — на безопасности Джули, и из-за этого она пострадала. Я никогда не смогу простить себя за то, что позволил всему этому дерьму случиться с ней, а присутствие рядом Бетани только напоминает мне о моем провале.

— Я ничего не стыжусь, — лгу ей прямо в лицо.

— Тогда почему ты здесь, а она там?

Я должен снова солгать ей, должен сказать, чтобы она занималась своими гребаными делами, но это Крис. Она моя сестра во всем, кроме крови, поэтому она знает меня. Она скоро все поймет, поэтому я говорю ей полуправду.

— Она сестра этого ублюдка.

Как бы я ни хотел Бетани, огромная часть меня не может смириться с тем, что она одной крови с человеком, который чуть не убил мою сестру. Хуже того, она должна была рассказать Джули, каким чудовищем он был. Она должна была предупредить ее держаться от него подальше.

— Да, так и есть. Правда не знаю, какое это имеет отношение к твоей борьбе с тем, что ты чувствуешь к ней.

Как я и думал, она видела меня насквозь.

— Она должна была быть подругой Джули. Вместо этого она привела ее прямо к человеку, который разрушил ее жизнь.

— Что? — спросила она голосом чуть ниже крика.

— Бетани должна была предупредить Джули.

— Она предупредила, — говорит Крис, наклоняясь вперед, чтобы ткнуть пальцем мне в грудь. — Она пыталась предупредить нас всех, но мы не слушали.

— Она не очень хорошо постаралась, — отвечаю я, покачав головой.

— Честно говоря, я думаю, что она сделала все, что могла. Были некоторые вещи, которые Бетани просто не могла нам рассказать.

— О чем, черт возьми, ты говоришь?

Крис смотрит мимо моего плеча, ее глаза полны боли.

— Дин причинил Бетани такую же боль, как и Джули, может быть, даже хуже.

— Он ее брат, — говорю я очевидное.

Братья не обижают своих сестер. Они защищают их.

— Да, это так. Тот самый брат, который издевался над ней с момента ее рождения. Понаблюдай за ней. Тебе не понадобится много времени, чтобы понять, как это повлияло на нее, — говорит она почти шепотом, ее голос полон страдания.

От одного этого у меня в горле поднимается желчь.

Это не может быть то, что я думаю, что она имеет в виду, не так ли?

— Что ты имеешь в виду?

Хочу ли я вообще знать?

Моя интуиция подсказывает мне, что если я узнаю, то уже никогда не буду прежним. Я не только подвел Джули, но и не защитил Бетани.

— Она ненавидит, когда к ней прикасаются, особенно мужчины. Единственный мужчина, которого она подпускает к себе, это Джейс, и думаю, что это только потому, что она считает его своим защитником, — ее глаза медленно возвращаются к моим. — Когда мы были соседками по комнате, я знала, что кто-то причинил ей боль, но никогда даже не предполагала, что это ее брат.

— Ни в коем случае. Нет, бл*дь. Брат не сделает такого дерьма.

Глаза Крис сузились, прежде чем она наклонилась вперед и приблизила свое лицо к моему.

— Сделает, если он монстр.

Мои глаза возвращаются к Бетани, когда Шейн ведет ее на импровизированный танцпол.

— Я должен поговорить с ней.

Наконец отступая назад, она оглядывается через плечо.

— Если ты причинишь ей боль, я никогда тебя не прощу. Я всегда буду любить тебя, брат, но никогда больше не буду уважать тебя.

Я уже это сделал, но планирую исправить это прямо сейчас.

— Я не сделаю этого. Она никогда больше не пострадает.