Командировка в Индию

В Индию

Такси в день отлета пришло впритык, на городских магистралях столбняк – пробки. В аэропорт поехали по кольцевой, но и там не повезло, ужасная авария – люди умудряются перебегать даже скоростную магистраль. «Плохая примета, – думала Лиза. – Вот ведь, сон про море, которое сливается за горизонт, в руку, из-за пробки можно и на самолет опоздать». Она успокоилась только в аэропорту, когда нашла в назначенном месте руководителя группы, с которым прежде общалась только по телефону. На вид ему было лет сорок; приятный мужчина с аккуратно подстриженными волосами и спокойным взглядом; похоже, педантичен, один из тех, на кого начальство может положиться в заграничной командировке. Звали его Андрей Томилин. Вскоре к ним присоединился рыжеволосый Григорий, бригадир участка. Знакомство еще с двумя командировочными состоялось только в Москве, когда на пересадке направились в кафе обедать. Электрик, которого все звали Геныч, был старше всех – деликатный и добрый, а молодой слесарь Виктор, неразговорчивый и напыщенный, глядел косо, как будто подчеркивал своим видом: «Вас инженеров тут пруд пруди, а попробуйте найти в наше время хорошего слесаря».

В самолете Лиза открыла путеводитель, карта города Мумбаи пестрела английскими, индийскими и арабскими названиями. Речь шла то про старый Бомбей с постройками колониальных времен, то про новый Мумбаи с небоскребами. И хотя в пылу возрождения национального самосознания всё английское уже много лет упорно вытеснялось, в остальной части света был хорошо известен уникальный памятник колониальной эпохи «Вокзал Виктория», а вовсе не «Чхатрапати Шиваджи Терминус», переименованный в честь полководца, изгнавшего моголов из штата Махараштра. А город Мумбаи принадлежал именно к этому штату, и большая часть населения говорила тут на языке маратхи. Перелистав несколько страниц, Лиза отложила путеводитель, топонимы ее утомили, клонило в сон.

На пересадке в Абу-Даби времени было не много, к стыковочному рейсу вел длинный коридор, по которому мужчины, капитально подзарядившиеся во время полета пивом и другими напитками, шли с энтузиазмом – до ближайшего туалета. А потом, когда Лиза вышла из дамской комнаты, следы их пропали. Она ждала, задавала дурацкие вопросы выходящим из туалета и, наконец, до нее дошло, что они повернули в обратную сторону. Пришлось бежать на посадку и объяснять, что их группа слегка задерживается. Как ни странно, это никого не удивило, их ждали пятнадцать минут, как будто пассажиры индийских авиалиний опаздывают постоянно. И сам полет несколько отличался от предыдущих двух, в салоне, в основном, индийцы громко выясняли отношения, распихивая свой негабаритный багаж, и в итоге огромные чемоданы, не поместившиеся в рундуки, были брошены в проходах, создав непреодолимое препятствие для стюардесс. Царила неразбериха, белокурая бортпроводница с лицом мадонны простояла за два кресла от Лизы более часа. Она, покачиваясь, спала на ходу и время от времени наливала воду рядом сидящим пассажирам. Еду принесли перед приземлением, когда, наконец, нашли проход. Кончилось все тем, что Гришу оросил фонтан газированной воды, а на Лизу, к счастью накрытую одеялом, эта самая немка случайно пролила кофе.

Приземлились, когда на грязно-голубом небе только пробились первые рассветные лучи. После многочасового перелета, помятые и заспанные, с зимней одеждой в руках, с багажом и пакетами из двух дьютиков, они встроились в поток, неспешно текущий через коридоры с колоритными панно и огромными пальмами в кадках. Новый аэропорт внутри был конструктивен, а снаружи воздушен, как торт безе. На расстоянии он напоминал шляпку белого груздя, которую поддерживают несколько белоснежных ножек-колонн; через губчатую структуру шляпки лился свет, и все это напоминало натуральную архитектуру Антонио Гауди и производило впечатление больше, чем Абу-Даби.

– Не спешите выходить на улицу, потом обратно будет не войти, – предостерег Андрей Томилин, – сначала подумаем.

Но Лиза уже коснулась сенсорной двери, и створки разошлись, она выглянула наружу: жара, запах городской бани, эвкалиптовых веников и канализации. А еще такой гвалт, как будто в этой бане моется рота солдат. Это за барьером из натянутой на стойках веревки шумела толпа встречающих под присмотром десятка полицейских. Бурно жестикулируя, представители местного сервиса пытались перекричать друг друга, предлагая такси, обмен валюты и непонятно еще какие услуги. Опытный глаз Андрея просканировал все это безобразие.

– Нас могут не встретить, – сказал он, – название нашей гостиницы должно быть в первом ряду, но шофер мог приехать слишком рано, и спит в машине, либо вообще не приехал. Будем добираться самостоятельно

Они пробились сквозь гудевшую толпу и, отбившись от навязчивых таксистов, которые с криками хватали их за рукава и тянули багаж каждый в свою сторону, быстро погрузились в две видавшие виды желто-черные машинки «Амбассадор». Это бомбейская классика, правда, британского происхождения. Старенькие машинки, внутри все не раз переделано, и салон выглядит как-то по-домашнему: обивка из цветастой ткани с пропиткой, а чехлы с райскими птицами и фруктами. На торпеде целая коллекция амулетов: животные, растительные и божественные. Но это не признак идолопоклонства, а просто бог един во всех своих проявлениях – это еще из Вед известно, правда, только индусам.

Такси, поднимая пыль, неслись через пробуждающийся город, дорога была пустынна, но как только они покинули территорию аэропорта, стал усиливаться тошнотворный запах.

– Это за забором трущобы Аннавади, – пояснил Гриша, – через пару километров, когда свернем к морю, будет свежей.

Лиза закрыла окно. Вот оно – Аравийское море. Длинная береговая линия с бетонным парапетом, иногда встречаются пляжи, широкий тротуар вдоль набережной обсажен деревьями. Но в целом, как в туркестанской пустыне, краски выжжены солнцем до белесых тонов, и деревья несвежие, толстые листья кажутся восковыми, совсем как пластиковые. Может, потому что зима.

– Нет ощущения южного города, – разочарованно заметила она. – В море никто не купается. Какие пляжи пропадают.

– Да, – с брезгливой гримасой заметил Андрей Томилин, – здесь основное назначение прибрежного песка – фильтровать сточные воды, от того и вода у берега бурая.

И действительно, воды океанического прилива не справлялись с масштабом загрязнения, несмотря на то, что Аравийское море вклинивалось в островную часть города заливом Бэк Бей с широким входом, обеспечивая значительный водообмен.

Когда машины заехали на пандус около высотного отеля, днище автомобилей тщательно осмотрели при помощи зеркал на телескопической штанге (на предмет бомбы). Здесь все помнят теракт 2008 года, который унес много жизней. У самого входа в отель подбежали два швейцара в костюмах сикхов, они просканировали багаж и передали его портье. Пройдя магнитную рамку и тщательную проверку, гости вошли в холл. Интерьер показался Лизе роскошным, и она подумала, что даже неудобно подъезжать к такому отелю на стареньком «Амбассадоре». В просторном холле с деревьями в кадках и панорамными окнами, смотрящими на море, обитые гобеленом кресла и диваны создавали уютные гостиные, а около рояля на постаменте стоял огромный букет из белых калл и лилий. Счастье проживать в таком отеле и кормиться тут три раза в день выпало им только потому, что, как выяснилось опытным путем, наши командировочные в трех звездах практически не выживают, лечение от малярии и желудочно-кишечных инфекций обходится дороже, а если, боже упаси, придется отправлять гроб на родину, то и вовсе разорение.

Мужчины отдали паспорта на стойку и обессиленные долгим путешествием развалились на диванах, Геныч даже похрапывал, пока оформляли документы.

– Эй, переводчик, – поманил рукой Лизу слесарь Виктор, – скажи этим, чтобы мне дали номер с видом на море и кроватью кинг-сайз.

– Я не «Эй», – ответила ему Лиза, но про номер спросила на стойке.

Дежурный индус оформлял их всех одновременно, постоянно отвлекаясь и путаясь, извинялся, что не встретили, и, положа руку на сердце, заверял, что следующих приезжающих будут встречать должным образом.

– Если вкратце, – переводила Лиза Андрею, – то они сначала искали договор, на который была ссылка в письме, но не нашли, а потом и письмо куда-то делось.

– Они вообще тут ничего лишнего не берут в голову, это надо иметь в виду. За ними все надо проверять, – наставлял ее Андрей Томилин.

Добравшись до номера, куда коридорные, помимо багажа, уже успели отнести две бутылки воды и фрукты, Лиза упала на огромную кровать и проспала до обеда. Проснувшись, она огляделась: вся обстановка, и письменный стол, и бордовый диванчик с креслами были выдержаны в викторианском стиле. Большое окно смотрело на море, линия берега была вогнута серпом, и на много километров была видна набережная и город.

После обеда все вместе отправились в офис британской компании «Водафон» для покупки местной сотовой связи. Компания британская, но работники индийские – два продавца сновали среди толпы, которая понятия не имела ни о какой очереди, равно как и хороших манерах. Все говорили сразу, продавцы постоянно переключались с одного клиента на другого и все делали на ходу: одним показывали телефоны, другим тут же оформляли договоры на связь, и в этом гвалте еще давали советы и успешно втюхивали выгодные для себя тарифы. Понять что-либо было совершенно невозможно. Деньги летали по воздуху, как у жонглеров, и если напомнить, то после некоторой паузы прилетала сдача.

Лиза невольно слышала разговоры с другими клиентами и сильно удивилась, когда продавец сказал женщине в желтом сари, что ей, как pavement-dweller, то есть живущей на тротуаре, не надо вписывать паспортные данные и адрес, достаточно указать свое имя и соседний перекресток.

Обалдев за четыре часа от шума и неразберихи и выпив, как минимум, по литру прохладительных напитков, они возвращались пешком по набережной Марин Драйв; солнце быстро садилось за пыльный горизонт, и жара понемногу спадала. Подумать только, еще два дня назад не было ни минуты покоя, все было срочно ввиду крайней государственной важности, а здесь, как выяснилось, после нескольких звонков начальству доков, не готовы их пропуска. И все спокойны.

Немного передохнув, они спустились в ресторан. В отгороженной колоннами части ресторана располагались столы и раздача для системы «все включено». На столах стояли вегетарианские блюда и так называемые мясные, когда в овощном соусе плавали кусочки мяса курицы или коровы зебу, которая отличалась от священной коровы своим ростом, горбом на загривке и более грубым вкусом.

– С красными флажками не бери, – сказал Лизе Андрей Томилин, – есть не сможешь, там специи просто огонь.

И тут вдруг вынесли настоящую запеченную курицу, официант в белых перчатках стал церемонно нарезать ее тонкими ломтиками, примерно как утку по-пекински. Мужики встрепенулись, помчались за курицей со своими тарелками, но они не были первыми, набежали и другие постояльцы. Одна курица человек на десять, просто смешно по нашим понятиям. Лиза решила не составлять конкуренцию мужчинам, тем более что ее обычное меню на ужин составляли: сырная тарелка, орехи, свежая зелень и экзотические фрукты.

Вечер провели в номере электрика Геныча с пивом «Кингфишер».

– Пофигизм, – говорил Геныч, – основная черта индуса. Колесо Сансары крутится само по себе, независимо от иллюзорного мира. Нельзя усовершенствовать вечный двигатель, прилагаемые усилия могут только все испортить.

В этом иллюзорном мире их неплохо надули, в салоне связи, заставили оплатить никому не нужные услуги, а в обоих такси проделали один и тот же фокус: водитель получает в руки несколько купюр, одну из них он ловко прячет – и вот, всем видно, что денег не хватает.

– Сегодня пятница и чуть больше недели до нового года, и на фига было сюда мчаться! Кто отдал этот дурацкий приказ? – с тоской вопрошал Геныч, которому за ужином достался только крохотный кусочек птицы.

Гриша тоже грустно ухмылялся, безделье его угнетало, наводило на грустные мысли.

– Расслабьтесь, – сказал Андрей Томилин, – привыкайте к индийскому стилю жизни, не нам его менять.