Командировка в Копенгаген

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

К утру Эдни решила, что ее волнение при одной мысли о боссе можно объяснить единственной причиной — он решает ее судьбу, от него зависит, выдержит ли она трехмесячный испытательный срок.

Эдни ехала на работу, снова и снова воскрешая в памяти прошлый вечер и честно признаваясь себе в том, что где-то в глубине души очень расстроена. И причиной этому Сэвилл Крейторн. Встречи с ним — словно горькая пилюля. Как на работе, так и вне ее.

Удивительно, что он соизволил тогда произнести «Добрый вечер». Она вынуждена была признать, что напрасно считала его снобом, не желающим замечать такую мелкую сошку, как помощница личного секретаря.

Эдни попыталась направить свои мысли по другому руслу. И тут же вспомнила о его потрясающей спутнице. Это направление ей тоже не понравилось, и Эдни сосредоточилась на Грэхэме.

Вчера вечером Грэхэм предпринял попытку поцеловать ее на прощание. Но вежливый отказ воспринял, кажется, с некоторым облегчением. Отсюда Эдни сделала вывод, что единственным человеком, которого он хотел целовать, была его бывшая жена, Линди.

— Если ты не затаила против меня обиды, может, пойдешь со мной в субботу в гости к моему коллеге Джеймсу? Приди я без спутницы, он и Лаура обязательно подыщут мне кого-то «подходящего».

— Пойду, — согласилась она.

Пятница была такой же напряженной, как и все предыдущие дни. Но Эдни стала уже разбираться в работе, и это дало ей повод думать, что, возможно, она справится с делами, когда Аннетт уйдет в отпуск.

Сэвилл вошел в их кабинет в полдень. Услышав, как открывается его дверь, Эдни не подняла глаз от клавиатуры компьютера. Однако почувствовала, как у нее все затрепетало внутри. Сэвилл принес Аннетт какие-то бумаги. Пальцы Эдни вдруг одеревенели и стали неуклюжими, и она с облегчением услышала, как зазвонил телефон. Поскольку Аннетт была занята, трубку сняла Эдни.

— Офис мистера Крейторна.

— По-видимому, это не кто иной, как очаровательная Эдни!

— Мистер Стивенс — спросила она и, рассеянно подняв глаза, увидела, что Сэвилл устремил на нее свой взгляд.

Поскольку босс и его личный секретарь прекратили работать, Эдни поняла, что у этого отнюдь не делового разговора появились очень внимательные слушатели.

— Он самый, — ответил Стивенс. — Но не огорчайте меня и зовите Феликсом.

— Я… — начала она.

— Ну, пожалуйста, назовите меня по имени.

Эдни начала заливаться краской и ужасно хотела, чтобы этот разговор закончился. В то же самое время она отчетливо понимала, что манера ее общения по телефону может тоже подвергаться оценке.

— Феликс, — уступила она, говоря самым приветливым тоном, на какой только была способна, и чувствуя себя при этом крайне глупо.

— Превосходно! — прошептал он, и она почувствовала растущее раздражение оттого, что у нее покраснели не только щеки, но и уши.

Судя по всему, Феликс Стивенс мог болтать целый день. И, невзирая на то, что он был членом правления компании, Энди решительно произнесла:

— Мистер Крейторн сейчас рядом, если вы хотите поговорить…

— Да нет, Бог ты мой. Я хочу поговорить с вами… — доверительно сообщил он.

— О-о! — протянула она, отчаянно пытаясь соблюдать правила хорошего тона. У нее простаивала работа. — Вам нужна моя помощь?

— Вот это вопрос по существу, — ответил он, а потом перешел к делу. — Встретимся завтра? — спросил он. — Я знаю одно…

— Извините, мистер Стив… Феликс, у меня завтра свидание и…

— Я так и знал! — воскликнул он, но тут же спросил: — А как насчет воскресенья? Мы могли бы…

— Извините… — начала она, но Феликс продолжал говорить.

В этот момент Сэвилл, не выдержав, забрал у нее трубку и со словами «До свидания, Феликс» швырнул на рычаг. Так как Эдни в изумлении смотрела на него, он смерил ее взглядом и, нахмурившись, рявкнул:

— Какие-то возражения?

О Господи, она чуть не расхохоталась.

— Да нет, что вы! — произнесла она и увидела, что босс заметил ее улыбку.

И тут Эдни с удивлением обнаружила, как уголки его рта тоже дрогнули. Невероятно, но у него было чувство юмора!

Их взгляды на мгновенье встретились, но он тут же отвернулся.

— Аннетт, — позвал он и вернулся в свой кабинет.

Аннетт последовала за ним.

Напряженный день подходил к концу. Аннетт собралась уйти пораньше, поскольку должна была везти мать к врачу. Оставшись после ее ухода одна, Эдни особенно остро почувствовала присутствие мужчины в соседнем кабинете.

В пять часов она начала собираться, не зная, стоит ли пойти и попрощаться с ним. Она должна была сознаться, что сегодняшний случай смягчил ее отношение к нему.

Десять минут шестого она взяла свою сумку из ящика и положила на стол. И тут же едва не положила ее обратно, потому что дверь между их кабинетами открылась. Сэвилл немедленно заметил ее сумку на пустом столе.

— Собрались уходить? — резко спросил он.

— Я могу задержаться, если… — предложила она.

Он покачал головой.

— Нет ничего, что не могло бы подождать до понедельника. — И почти без паузы, к ее изумлению, спросил: — Починили свою машину?

По выражению его лица она поняла, что боссу понравилось бы, если б она попросила подвезти ее домой.

— Она не была сломана, — ответила Эдни. — Отец посмотрел ее в среду. По его мнению, свечи зажигания отсырели во время ливня во вторник, а за ночь высохли. — Господи! Как прозаично это прозвучало! — Ну, так я пошла, — поспешно добавила она, но ее остановил внимательный взгляд темных глаз.

— У вас усталый вид, — внезапно произнес Сэвилл.

Ну, спасибо, заметил! Она вкалывала как рабыня весь день!

— Это поправимо, — ответила Эдни как можно спокойнее и взяла свою сумку.

— Вам надо пораньше ложиться! — резко сказал он.

Ах, так! Да кто бы говорил! Она и Грэхэм уже пили кофе прошлым вечером, в то время как он лишь собирался делать заказ!

— Я легла рано! — резко сказала Эдни и, только когда выражение его лица стало жестким, поняла, что он неправильно истолковал ее ответ. Она всего лишь хотела намекнуть на то, что по сравнению с ним легла очень рано. Но по презрительному взгляду поняла: он решил, что она рано легла… с Грэхэмом!

Когда она сообразила это, он уже был в своем кабинете. Боже мой, она позволила Сэвиллу полагать, что приятные ужины вдвоем заканчиваются для нее постелью!

А она-то думала, что у него есть чувство юмора! Это у такого твердолобого сухаря! Эдни пошла к выходу в коридор. Он просчитался, если решил, что она войдет к нему в кабинет попрощаться и пожелать хороших выходных!

Эдни ехала домой, не зная, радоваться ей или печалиться по поводу того, что она не увидит Сэвилла Крейторна до понедельника.

Субботняя вечеринка с Грэхэмом ей понравилась, и неделя закончилась на приятной ноте. Эдни начала следующую неделю с новыми силами и ощущением того, что работа начинает ее захватывать. С Сэвиллом она практически не общалась.

В пятницу утром, когда Аннетт с Сэвиллом закрылись в его кабинете, дверь, выходящая в коридор, вдруг распахнулась, и вошел Феликс Стивенс. Увидев Эдни, он явно обрадовался, а ее охватило недоброе предчувствие. Если тот хотел поговорить со своим кузеном, он бы, безусловно, вошел прямо в кабинет Сэвилла..

— Я с трудом вытерпел целую неделю, прежде чем снова пригласить вас куда-нибудь.

— Я… э… занята сегодня вечером, — выдавила она. (Спасибо Грэхэму! Он должен был заехать за ней в восемь.)

От Феликса было не так-то легко отделаться. И в тот момент, когда он обратился с предложением принять приглашение на завтрашний ужин, дверь открылась и появилась Аннетт.

— Доброе утро, Аннетт. Вы женщина мудрая. Посоветуйте, как мне уговорить вашу очаровательную помощницу принять мое приглашение.

— Вы сами прекрасно справитесь, — ответила Аннетт, вежливо давая ему понять, что не собирается вмешиваться.

Аннетт хотела уже закрыть дверь в кабинет Сэвилла, но он неожиданно появился на пороге.

— Какие-то проблемы, Феликс? — спросил Сэвилл.

— Уже нет, после того как Эдни только что согласилась поужинать со мной завтра.

У Эдни округлились глаза.

— Но я не соглашалась, — поспешно вставила она. — Сожалею, Феликс, я уезжаю на выходные. — (Спасибо Бристолю!)

Вид его был таким удрученным, что Эдни едва не расхохоталась. Однако убийственный взгляд Сэвилла немедленно охладил ее. Что на этот раз ему не понравилось?

— Мы заняты! — Не успел Феликс опомниться, как Сэвилл распорядился: — Пройдите в мой кабинет, Эдни, — и повернулся в твердой уверенности, что она тут же исполнит его приказание.

Эдни встала. Она не сделала ничего плохого, но все выглядело так, словно ее вызывали на ковер. Ее возмутило то, что на глазах у всех Сэвилл так очевидно продемонстрировал свое недовольство ею. Она всерьез задумалась, не пойти ли ей в другом направлении — домой.

Положение спасла Аннетт, сказав ей вполголоса:

— Вам понадобится блокнот. Сэвилл хочет проверить, что вы собой представляете как профессионал.

Эдни вымученно улыбнулась Аннетт и с такой же вымученной улыбкой посмотрела в сторону Феликса. Схватив блокнот и карандаш, она поспешно удалилась вслед за своим боссом.

Когда Эдни вошла в кабинет Сэвилла, он смерил ее ледяным взором. Она сразу поняла, что ей не придется ничего записывать в блокнот.

— Что я такого сделала? — холодно спросила она, не собираясь покорно принимать свое увольнение.

Вместо ответа он обошел ее и закрыл дверь. Эдни с облегчением поняла, что ее увольнение не будет публичным актом. Мать полагала, что причина ее необузданного темперамента — рыжие волосы. По большей части Эдни удавалось контролировать свои чувства. Но несправедливости спокойно вынести она не могла.

— Бог мой! — в ярости воскликнула она, когда Сэвилл молча повернулся и встал позади своего стола. — Вы считаете, что я постесняюсь сказать вам, откуда возникла причина вашей неприязни?

Казалось, он был несколько удивлен, и не только тоном, но и упоминанием об их первой встрече. Эдни знала, что он может теперь в любую минуту уволить ее. Но, к своему удивлению, услышала вопрос:

— Вы пытаетесь заставить меня поверить в то, что на вечеринке у Джереми Ноула не выяснили, кто я такой?

Вздрогнув, она уставилась на него. Неужели он полагал, что тогда она обратилась за помощью к нему только потому, что он ее будущий босс?

— Разумеется, нет! — едва обретя дыхание, возразила она. Раз ее собираются вышвырнуть — а в этом Эдни не сомневалась, — то она не будет облегчать Сэвиллу задачу. — Как я могла узнать? Никто нас не представлял друг другу!

— Вы наводили обо мне справки, — коротко напомнил он ей. — Я лично…

— Единственное, что я спрашивала, наученная малоприятным инцидентом с Тони Уотсоном, так это можно ли на вас положиться. И только! Я понятия не имела, как вас зовут и кто вы такой! — выдохнула она. — Неужели все это время вы думали, будто я знала, что вы мой новый босс?

— Что я думаю сейчас или думал тогда, к делу не относится, — оборвал ее Сэвилл. — Меня больше заботит то, чтобы в моем офисе был порядок и чтобы в приемной не толпились ваши ухажеры.

— Ухажеры? — вспыхнула Эдни. — Феликс ваш кузен! Говорите ему, а не мне! — Она не собиралась терпеть такое! — Дважды, — бушевала она, — всего лишь дважды Феликс Стивене приглашал меня поужинать. И оба раза я отказала ему! — Сверкающими от возмущения глазами Эдни взглянула на своего босса. — Я пришла сюда в надежде получить интересную работу. Я ее получила и считала, что хорошо справляюсь с ней, — продолжала Эдни. Она сделала паузу, чтобы перевести дыхание, и тут Сэвилл улучил мгновение, чтобы вставить:

— Тогда сядьте, и давайте посмотрим, насколько хорошо вы с ней справляетесь.

Секунды три Эдни смотрела на Сэвилла, открыв рот. Он не увольняет ее! Он позвал ее не затем, чтобы выставить! Он на самом деле хотел ей что-то продиктовать! Эдни села, не дожидаясь повторного приглашения. Тут она начала понимать кое-что еще. Это был не человек, а машина, автомат. Весь следующий час, без передышки, Сэвилл диктовал ей указания, и ее пальцы летали над блокнотом: напечатайте это, узнайте то, позвоните сюда, позвоните туда, отмените это. Так что если она когда-то и злилась на своего босса, то теперь не могла вспомнить за что.

— Это все? — спросила она, когда он наконец замолчал. Еще немного, и она запросила бы пощады!

— На данный момент, — произнес Сэвилл чересчур любезно.

— Ну и как я? — спросила она, осмелев от его любезного тона.

Его губы дрогнули в улыбке. Но он не стал расточать похвалы, а лишь сказал:

— Я дам вам знать, когда увижу окончательные результаты.

Эдни встала, чувствуя, что голова у нее идет кругом, и с невозмутимым видом вышла из кабинета.

Войдя в свою комнату и закрыв за собой дверь, Эдни в изнеможении опустилась на стул.

— Досталось? — сочувственно спросила Аннетт.

— Только не говорите мне, что может быть еще хуже! — взмолилась Эдни.

К вечеру она была совсем без сил. Но ужин с Грэхэмом позволил ей расслабиться. Грэхэм ее друг, и с ним все было так просто.

В Бристоле Эдни отлично провела время и в воскресенье даже рассказала своему сводному брату о том, как случайно налетела на Грэхэма и как обстоят его дела. Но каким бы приятным ни было ее пребывание в Бристоле, она с радостью возвратилась в Лондон.

В понедельник Эдни почувствовала, что ее охватывает волнение и что она с нетерпением ждет начала работы. Но это было до того, как она вошла в свой кабинет. Дверь в кабинет босса оказалась против обыкновения открытой, и, подойдя к своему рабочему месту, она увидела, что Сэвилл сидит за своим письменным столом. Она увидела также, что он смотрит в ее сторону — возможно, услышал звук открывшейся наружной двери, — и туг же ее сердце отчаянно забилось.

— Доброе утро, — произнесла она, поспешно отвела взгляд от его сердитой физиономии и поздоровалась с Аннетт.

— Как выходные? — спросила, улыбаясь, Аннетт. Она уже знала, что Эдни два раза в месяц ездила в Бристоль навестить свою мать.

— Замечательно, — ответила Эдни и, не удержавшись, снова взглянула на Сэвилла. И вздрогнула, когда, явно раздосадованный тем, что она отвлекает его своей болтовней, босс встал из-за стола и демонстративно захлопнул дверь.

Не слишком удачное начало недели, подумала Эдни. Однако в связи с тем, что в пятницу Аннетт должна была уехать на две недели в отпуск, Эдни старалась запомнить все ее наказы, так что следующие несколько дней пролетели незаметно.

Феликс Стивенс пытался в очередной раз назначить Эдни свидание, но она снова отказалась. Эдни начинала симпатизировать молодому человеку, однако была рада, что Сэвилл не слышал их разговор. Его, по-видимому, раздражало, что она тратила принадлежавшее ему рабочее время на своих, как он выражался, ухажеров.

Наступившая пятница застала ее врасплох.

— Вы справитесь, я уверена, что справитесь. — Аннетт улыбалась. — И не забудьте, если вам вдруг понадобится помощь, хотя я уверена, что этого не произойдет, вы знаете, где найти Пиппу.

Эдни почувствовала, что для нее дело чести не обращаться за помощью к Пиппе. В пять часов она тепло пожелала Аннетт отличного отдыха и отправилась домой. В воскресенье надо будет лечь пораньше, чтобы быть готовой ко всему, что может взвалить на нее Сэвилл Крейторн.

В субботу она встретилась с Грэхэмом, но голова ее была забита мыслями о Сэвилле. Эдни решила, что причина этому предстоящая работа с ним.

В понедельник Эдни пришла в новом костюме: длинная черная юбка и зеленая блузка. Волосы красиво уложены. Легкий макияж безукоризнен. Она не пожалела сил, чтобы выглядеть как можно лучше. Она сильно волновалась.

Сэвилл был уже на месте. Как всегда. Один Бог знает, во сколько он приходил на работу.

— Доброе утро, мистер Крейторн, — произнесла Эдни, входя. Дверь в его кабинет снова была открыта.

— Мне показалось, что в прошлую пятницу вы называли меня по имени, — сказал он, и она резко остановилась.

Нет, ему не показалось. Эдни и Аннетт разговаривали о работе, и Эдни спросила: «Сэвиллу понадобится один экземпляр или больше?» Или что-то в этом роде. Но она не предполагала, что он это слышал!

— А… вы возражаете? — спросила она осторожно.

— Нет, если вы не будете возражать против того, чтобы я называл вас Эдни, — спокойно ответил он. И вдруг день стал таким прекрасным!

Эдни работала невероятно напряженно в первую неделю отсутствия Аннетт. И хотя должна была признать, что возвращалась домой совершенно измотанной, никогда еще работа не приносила ей столько радости.

Эдни пригласила Грэхэма в субботу на встречу с несколькими своими друзьями, а воскресенье провела, мысленно перезаряжая свои батареи. Она с готовностью ехала в понедельник на работу, горя нетерпением начать вторую неделю своей самостоятельной деятельности в качестве личного секретаря Сэвилла Крейторна. Его дверь была открыта, когда она вошла.

— Доброе утро, Сэвилл, — бодро поздоровалась Эдни.

— Судя по вашему голосу, вы прекрасно провели выходные.

Обычные выходные.

— Да, — ответила она с энтузиазмом.

Он, не улыбнувшись ей, резко спросил:

— Полагаю, вы снова уезжали? Конец передышке!

— Да, с друзьями, — ровным голосом ответила она, но он уже занялся бумагами. Ему это было явно неинтересно.

Понедельник оказался днем тяжелым, зато во вторник стало немного легче. А прямо с утра в среду Сэвилл пригласил ее в свой кабинет сообщить, что завтра утром срочно вылетает во Франкфурт. Он попросил отменить все его встречи, намеченные на четверг и пятницу, и, строго взглянув на нее, добавил:

— Вам придется справляться самостоятельно несколько дней.

Она почувствовала в его словах некоторое сомнение.

— Никаких проблем, — спокойно ответила Эдни на его невысказанный вопрос: «А вы готовы к этому?» Ни один человек не должен был догадаться о том, что она запаниковала в душе. Справляться самостоятельно!

— Прекрасно! — Он принялся пространно объяснять ее обязанности и закончил словами: — Боюсь, нам придется работать сегодня допоздна. — Потом тактично, как она решила, добавил: — Может быть, вам нужно кому-то позвонить? Какому-нибудь другу?..

— Отцу, — ответила она. — Предупрежу, чтобы он сам позаботился об ужине.

Неожиданно Сэвилл улыбнулся. Улыбка осветила его лицо. У Эдни сердце слегка дрогнуло, и она удивленно уставилась на него. Потом тоже улыбнулась и быстро вышла в свою комнату.

— Я приду сегодня очень поздно, — предупредила она отца. — Ты сможешь купить себе что-то поесть?

— Я как раз подумывал пригласить в ближайшее время на ужин Бланш Эндрюс. Может быть, как раз сегодня это и сделаю, — ответил он. — А тебе платят сверхурочные?

Старый плут. Он ведь прекрасно знал, что она не станет обсуждать эту тему по телефону, поскольку ее босс может находиться поблизости, и так же прекрасно знал, что ей очень хорошо платят.

— До свидания, папа, — сказала она, неосознанно скопировав манеру Сэвилла не отвечать на нежелательный вопрос. Она услышала, как отец хмыкнул.

С этого момента была работа, работа, работа. Хотя, когда в половине второго Сэвилл вышел из своего кабинета, чтобы положить еще какие-то документы ей на стол, и увидел, что она все еще работает, он потребовал, чтобы она пошла перекусила.

— Хорошо, только закончу печатать, — ответила Эдни.

— Немедленно, — твердо сказал он.

— Но… — возразила было она, однако, увидев, что он собирается настоять на своем, передумала и, неожиданно улыбнувшись, любезно спросила: — Хотите, принесу вам какой-нибудь бутерброд?

Он уставился в ее глаза, потом взгляд его скользнул вниз, на ее рот с очаровательно поднятыми кверху уголками.

— Боже мой… — начал он, но не сказал того, что собирался, а закончил фразу словами: — Хорошо, сварите свежий кофе, когда вернетесь.

Кофе! Эдни, продолжая улыбаться, радостно отправилась исполнять его распоряжение. Она вернулась в два и после того как отнесла ему бутерброд, пошла в тот конец комнаты, где находилась кофеварка, и приготовила кофе.

С новыми силами и желанием продолжить работу Эдни возвратилась на свое место. После этого время просто летело. Она не заметила, когда часы показали три, а потом четыре. В половине пятого, держа в руке чашку кофе, к ней вошел Сэвилл.

Он кивнул Эдни, и от этого простого дружеского знака ей стало необыкновенно хорошо. Когда она видела его в последний раз, он был полностью погружен в свою работу. То, что он вспомнил и о ней во время своей короткой передышки, поднимало настроение.

Решив, что и она теперь может немного отвлечься, Эдни откинулась на спинку стула и, взглянув на Сэвилла, вдруг подумала о том, как бы она хотела, чтобы их отношения складывались по-другому. Чтобы он не отменял их свидание, а у нее была бы возможность узнать его как человека, а не только как начальника.

Какое-то время Сэвилл смотрел на нее, но, о чем он при этом думал, Эдни не имела понятия. Потом он вдруг кивнул на бумаги, лежащие на ее столе.

— Как подвигаются дела? — спросил он.

— ПВО около семи тридцати.

— ПВО?

— Примерное время окончания — при попутном ветре, — пояснила Эдни, а он снова принял строгий вид.

Было уже десять минут восьмого, когда Эдни понесла последнюю бумагу, над которой работала, к нему в кабинет.

— Значит, ветер был попутным, — констатировал Сэвилл, взглянув на часы. Решительно, как всегда, он продолжал: — Я должен обсудить с вами еще кое-что. Приводите в порядок свой стол, и мы все обговорим за ужином.

Эдни почувствовала, как запылали ее щеки.

— Хорошо, — ответила она и быстро повернулась кругом. Господи, ну разве не логично, что они пойдут поесть! Она не должна думать, что за этим стоит что-то большее. Им просто нужно перекусить и обсудить за ужином дела. Совершенно очевидно, что ему надо было еще о многом ее проинструктировать. Что может быть логичнее? Босс уезжает в командировку, на нее свалится масса дел. Поговорить необходимо. Лично она счастлива была бы проговорить и до ночи, если бы это помогло ей более рационально справляться с работой в его отсутствие.

Они вышли из здания вместе, но потом Сэвилл сообщил ей название ресторана, и они поехали туда каждый на своей машине. Это было очень приятное местечко, и раньше Эдни никогда там не бывала. Насколько она поняла, Сэвилл по телефону заранее забронировал здесь столик. Их ждали. Поскольку им надо было обсудить служебные вопросы, Сэвилл выбрал столик в нише.

— Никогда не была здесь раньше, — посчитала Эдни уместным сказать, выбрав себе еду и осмотревшись.

— Правда? — спросил Сэвилл и добавил, поддразнивая: — Неужели никто из тех, в чьем обществе вы появляетесь, не подумал о том, чтобы пригласить вас сюда?

Ей показалось, что ему нравилось поддразнивать ее. А еще ей было приятно сознавать, что он запомнил ее слова о компании друзей, с которыми она проводит время. Приятно сознавать, что он упомянул о чем-то личном.

Однако не успели еще подать закуски, как разговор стал строго деловым, и так продолжалось до тех пор, пока не принесли пудинг.

— Похоже, это все, — заявил Сэвилл, пока она пыталась запомнить огромный объем свалившейся на нее информации. — Кофе?

Почему-то, хотя это был деловой ужин, и ничего больше, Эдни не была готова к тому, что этот вечер заканчивался.

— С удовольствием, — согласилась она. — Ужин был великолепен. — Она посчитала, что нелишне упомянуть об этом. Форель в миндальном соусе была просто отличной.

— Вы сами готовите себе и вашему отцу? — спросил Сэвилл.

— Обычно да, — подтвердила она. — А сегодня отец сказал, что собирается пригласить на ужин нашу соседку.

— Вы не возражаете против того, что у него есть подруга? — озадачил ее Сэвилл своим вопросом.

В этот момент им принесли кофе, и у нее появилась минута на то, чтобы подумать. Она была не вполне уверена, что миссис Эндрюс можно было назвать подругой отца, но, поразмыслив, ответила:

— Я хочу, чтобы он был счастлив. Хотя временами отец бывает немного привередлив. — Она засмеялась. Однако, неожиданно подумав, что выставляет собственного отца в неприглядном свете, поспешно добавила: — У меня замечательный отец. Он собирался написать вам, между прочим… — Она замолчала. Ну и язык у нее! Сама поставила себя в весьма щекотливое положение.

Естественно, Сэвилл Крейторн не оставил ее слова без внимания.

— Правда? — спросил он.

Ей ничего не оставалось делать, как продолжать. Чувствуя смущение, она вынуждена была ответить:

— Когда я рассказала ему, как вы спасли меня от Тони Уотсона, он хотел написать вам и поблагодарить за то, что привезли меня домой.

Все еще испытывая неловкость, Эдни с преувеличенным интересом стала разглядывать свою чашку с кофе и подняла глаза только тогда, когда Сэвилл, снова поддразнивая ее, решил прощупать почву:

— А вы все рассказываете своему отцу, Эдни?

Она улыбнулась. Ей нравилась его ирония.

— Хотя он и брюзжит иногда, я всегда могла разговаривать с ним на любую тему, рассказывать обо всем. Правда… — Она вдруг остановилась, а потом вынуждена была признаться: — Правда, я вспомнила, что никогда не говорила ему, что вы и тот человек, которого он назвал… — Лучше бы она не начинала этот разговор.

— Я заинтригован, — сказал Сэвилл.

Она не могла продолжать. Ей хотелось спрятаться под стол, уехать домой, но Сэвилл ждал.

— Он назвал вас моим… рыцарем в сверкающих доспехах, — скороговоркой сказала она, не глядя на него. — Я ведь не знала тогда вашего имени, ну а когда узнала, то… не сказала ему, что мой новый босс и…

— Ваш рыцарь в сверкающих доспехах, — подсказал Сэвилл.

— …один и тот же человек, — торопливо закончила она. — Еще кофе?

Он засмеялся. Ей это понравилось. Она чувствовала себя смущенной, но ей нравилось, когда он смеялся.

— Как меня только не называли! Но… рыцарь в сверкающих доспехах! Да, пожалуйста, — ответил он на ее вопрос и добавил: — Вы очень мило краснеете, мисс Рейнер.

Она смущенно улыбнулась. И позже, когда они вышли, она все еще пребывала в приподнятом настроении. Сэвилл проводил ее до машины и, на минуту остановившись, взглянул на Эдни.

Потом отступил на шаг.

— Спокойной ночи, Эдни, — попрощался он и мягко проговорил: — Ни о чем не беспокойтесь — я вам полностью доверяю.

У Эдни потеплело на душе.

— Спокойной ночи, — ответила она тихо и, заставив себя сесть в машину, добавила: — Надеюсь, ваша поездка будет успешной.

Сэвилл стоял и смотрел, как ее машина трогается с места, а Эдни уехала домой с ощущением, что вне работы Сэвилл Крейторн был очень, очень даже обаятельный человек.