Конфликт интересов

Глава 1

Закончились выборы, на Вашингтон опустился вечер, и перед Карой Креншоу встал серьезный выбор: президент страны или ее любимый человек? Первый победно вышагивал под сводами холла гостиницы «Уортингтон» под звуки гимна и восторженные крики своих избирателей. Второй же наблюдал за Карой, вальяжно расположившись у стены, – темные волосы немного растрепались, галстук-бабочка развязан.

Именно Макс Грей – репортер и обворожительный мужчина – привлек внимание Кары. Несмотря на решение расстаться, девушка не могла выкинуть его из головы. Отныне Максу нет места в жизни Кары, ведь президентом стал Тед Морроу.

– Дамы и господа! – Ведущий церемонии старался перекричать музыку и аплодисменты. – Президент Соединенных Штатов Америки!

Восторженные приветствия не смолкали, музыка стала еще громче, все посторонились, уступая новому президенту дорогу. Кара последовала примеру толпы и отошла в сторону, но отвести глаз от Макса так и не смогла.

Ее переполняли эмоции, но нельзя позволить ему увидеть смятение и тревогу на ее лице!

«Соберись, – твердила себе Кара, – никаких колебаний и страха!»

– Он опаздывает, – заметил Сэнди Хэнифорд, стоявший рядом с Карой.

Сэнди был сотрудником пресс-службы Белого дома, в то время как Кара работала специалистом по связям с общественностью. День выборов всегда отличался излишней суетой, а Кара фактически была тенью нового президента Морроу. Сэнди же приходилось общаться с журналистами.

– Всего на несколько минут, – успокоила его Кара, все еще поглядывая на Макса.

«Соберись же!» – словно мантру, повторяла она. Неожиданная беременность перевернула ее жизнь с ног на голову, но работа есть работа, надо оставаться профессионалом, ведь на нее возложена огромная ответственность перед президентом.

– Я надеялся, президент окажется здесь чуточку раньше, – не унимался Сэнди. – В последнюю минуту у нас возникли некоторые изменения – еще один человек будет выступать с речью.

Кара повернула голову в сторону Сэнди и с удивлением взглянула на него:

– Повтори, что ты сейчас сказал?

– У нас появился еще один оратор.

– Ты не можешь этого позволить!

– Поздно, уже ничего не изменишь, – покачал головой Сэнди.

– Меня это не волнует! Отмени речь «еще одного оратора».

Люди, выступающие с речами, не всегда доброжелательно относились к президенту. Присутствие подобных строго ограничивалось, за несколько недель до этого проверялась вся их подноготная. Нельзя сказать, что американская информационная служба жаловала нового президента Морроу, но такова традиция, так что выбора у него не было и ему пришлось появиться на этом мероприятии.

У президента Морроу было лишь тридцать минут на то, чтобы посетить гостиницу «Уортингтон». Президент приехал в десять пятьдесят две, а затем он должен отправиться в следующее место. Согласно плотному графику, его уже ждали на инаугурационном балу военных. Морроу выказал желание приехать туда вовремя, чтобы поприветствовать войска.

– Что ты хочешь, чтобы я сделал? – с издевкой переспросил Сэнди. – Мне что, выбить у парня микрофон из рук?

– Тебе следовало бы уже давно решить эту проблему! – Кара решительно набрала на телефоне номер Линн Ларсон – пресс-секретаря Белого дома, а по совместительству и своей начальницы.

– Ты думаешь, я не пытался? – начал оправдываться Сэнди.

– Очевидно, не слишком успешно. Как ты позволил добавить еще одного человека в список?

– Я и не позволял. Грэхем Бойл без разрешения вписал Митча Дэвиса в список. Он сказал, его речь займет не больше двух минут.

Митч Дэвис был известным репортером телеканала АНС. И тем не менее даже Грэхем Бойл – миллиардер, владелец крупнейшего телеканала, а также спонсор этого бала, – даже он не вправе был диктовать условия новому президенту.

Кара наконец набрала номер. Поначалу в трубке слышались гудки, затем включилась голосовая почта.

К микрофону подошел ведущий мероприятия – Дэвид Баттен. Прежде чем передать микрофон Грэхему Бойлу, он предложил поприветствовать и поздравить новоиспеченного президента с победой. Согласно расписанию, у Грэхема было ровно три минуты на речь, затем президент пригласит на первый танец главу местной больницы, второй же танец за Шейли Майклс – другой известнейшей телеведущей телеканала АНС. В результате у президента Морроу остается ровно семь минут, чтобы пообщаться с членами правления за столом.

Кара убрала трубку и начала пробиваться к сцене сквозь толпу. С обеих сторон от сцены находились лестницы, так что у нее было полшанса перехватить Митча Дэвиса и не позволить ему начать речь. Если бы только Кара была чуточку выше или же сильнее…

Снова ее мысли вернулись к Максу. Ему удавалось избежать смерти в горячих точках, он взбирался на горы, чтобы добраться до лагерей повстанцев, колесил по дикой местности ради эффектного репортажа. В данной ситуации именно Макс мог помочь Каре, ведь если он чего-то пожелает, то этого добьется. Как же жаль, что она не в силах попросить его о помощи!

Кара наугад выбрала лестницу справа и направилась сквозь толпу. В это время на сцене Грэхем Бойл воспевал роль телеканала в выборах, упомянул об альма-матер президента Морроу и высказал свою позицию касательно отношений США и Бразилии.

«Ах! Если бы только я была повыше.» – сетовала Кара. Рост девушки составлял лишь пять футов и пять дюймов, так что она не видела, где же Митч. Именно в этот момент Кара пожалела, что не надела туфли с высоченными каблуками, которые ей на Рождество подарила сестра.

– Ты куда так мчишься? – послышался где-то за спиной голос Макса.

– Не твоего ума дело! – ответила она, прибавляя шагу и тем самым оставляя Макса далеко позади.

– У тебя такой сосредоточенный взгляд.

– Отстань!

Но Макс и не думал униматься:

– Я могу помочь?

– Не сейчас, Макс.

– Что за секреты?

Девушка смягчилась:

– Я пытаюсь пробраться на сцену. Теперь ты доволен?

– Следуй за мной! – решительно сказал Макс, ведя ее за собой.

Макс был высоким мужчиной с широкими плечами и хорошей фигурой. На прошлой неделе он даже вошел в список самых сексуальных мужчин Вашингтона.

Вместе с ним Каре удалось быстро пробраться через всю эту толпу людей.

– И зачем тебе вздумалось пробираться к сцене? – спросил Макс.

– Довожу до твоего сведения, – ответила Кара, – от меня никаких политических секретов ты не узнаешь. Уж извини!

– Я ведь не шпионю, всего лишь стараюсь поддержать разговор.

Внезапно со сцены послышался голос Митча Дэвиса:

– Добрый вечер, мистер президент!

В зале послышался ропот удивления, так как все знали – Митч недолюбливал нового президента Морроу.

– Во-первых, позвольте мне поздравить вас от имени Американской службы новостей!

Гости зааплодировали.

– Ваши друзья, – продолжил Митч, улыбаясь, – ваши сторонники, родители, должно быть, сильно вами гордятся.

Кара стала на носочки, чтобы разглядеть выражение лица Морроу.

«Зол ли он или же просто раздражен из-за отклонения от намеченной программы?» – задалась вопросом девушка. Но ей так и не удалось увидеть выражение лица президента.

– Президент улыбается, – произнес Макс, увидев ее волнение. – Хотя выглядит немного напряженным.

– Дэвис не должен был подниматься на сцену, – заметила Кара.

– Ты серьезно? – Макс повернулся к ней, взял ее за руку и начал пробиваться сквозь толпу к столу президента, который находился прямо под сценой.

Линн Ларсон будет в гневе. И хотя не Кара отвечает за то, чтобы прием прошел гладко, но ведь именно она вплотную работает с организаторами мероприятия! Именно Кару будут винить в незапланированном выступлении.

– Думаю, вашу дочь переполняет гордость за вас, – произнес Митч, когда Кара подошла к сцене.

В зале воцарилась тишина, ведь президент не был женат, да и детей у него не было. Даже Кара удивленно посмотрела на сцену. Митч гордо стоял на сцене: в одной руке он держал микрофон, в другой – бокал шампанского.

– Ваша внебрачная дочь – Ариэлла Уинтроп, которая сейчас находится в этом зале вместе с нами.

Гости не знали, как реагировать. Возможно, это всего лишь глупая шутка? Именно так поначалу подумала и Кара. Но затем она поняла – это вовсе не шутка. Взгляд Кары метнулся на сцену, где она увидела свою подругу Ариэллу, которая организовала этот прием. Каре стало не по себе. После заявления Митча трудно было отрицать невообразимое сходство президента Морроу и этой девушки. К тому же Кара знала – Ариэллу удочерили, а своих биологических родителей девушка не знала.

Шум в зале возрастал – все начали шептаться: те, кто знал бедняжку или хотя бы слышал о девушке. Кара прекрасно понимала – такая новость разлетится по всему свету в мгновение ока. Она направилась было к Ариэлле, но та повернулась и скрылась за сценой. За занавесом находился коридор с десятками дверей, и отыскать Ариэллу было довольно сложно.

Митч поднял свой бокал и произнес:

– Выпьем же за президента Морроу!

Гости проигнорировали его тост. Кара направилась к Линн, когда многочисленная толпа начала выкрикивать вопросы.

– Я отвечу на все ваши вопросы, – произнесла Линн, вставая со своего стула, тем самым пытаясь приковать всеобщее внимание к себе, а не к президенту Морроу, который выглядел потрясенным. – Безусловно, такие заявления крайне серьезны, – начала она.

Линн посмотрела на Кару, подала той едва различимый знак, указывая в сторону сцены. Кара среагировала моментально. Она уже не сомневалась, что эта новость попадет на первую полосу всех изданий.

Кара приказала охране позаботиться о Морроу и провести его к ближайшему выходу. Президент еще не успел добраться до дверей, а лимузин уже стоял возле выхода и ждал его.

Кара не знала, является ли заявление Митча правдой или вымыслом, но сейчас это было уже не важно. Наверняка в Интернете уже пестрили новости о президентской дочке, так что вся Калифорния и Сиэтл в курсе всего.

Она поднялась по лестнице на сцену и взглянула на Митча Дэвиса, который все еще держал в руках микрофон. С его речью было покончено, он сделал что задумал.

– Дамы и господа, – начала Кара, придумывая свою речь на ходу. – Мы хотели бы поблагодарить вас за то, что разделили с нами такой радостный момент. Президент ценит вашу поддержку и приглашает вас разделить с нами остаток вечера. Завтра мы сможем ответить на вопросы прессы. – Кара зааплодировала музыкантам. – Ну а пока предлагаю послушать замечательную группу, у которой еще много прекрасных песен для вас. – Девушка кивнула солисту, который понял намек, и зал тут же заполнился звуками джазовой музыки.

Кара быстро сбежала с лестницы, где ее ждал Макс. Наткнувшись на ее обеспокоенный взгляд, мужчина решил, что вмешиваться не стоит. Он лишь промолвил одну фразу: «Поговорим позже» – и Кара поняла – их история еще не закончена.

Очень часто известность сулит сплошные неприятности и неудобства. Но Макс Грей к числу таких людей не относился, с ним все было как раз наоборот. Он лишь несколько раз бывал у Кары дома, но в этот раз швейцар признал в Максе знаменитость и провел прямиком к лифту.

Макса это вполне устраивало, ведь если бы швейцар позвонил Каре и предупредил о госте, та наверняка распорядилась бы не впускать его, а Максу так хотелось ее увидеть!

Бал в честь инаугурации президента полностью провалился. И хотя Кара и Линн были профессионалами, но и у них иногда случаются промахи.

Он вышел из лифта и направился через узкий коридор к ее двери. Когда-то это здание было городской школой, но затем его превратили в шикарные квартиры – с высокими потолками, большими окнами и просторными комнатами. Квартира Кары состояла из двух ярусов и напоминала студию. Из коридора винтовая лестница вела в большую комнату с блестящим полом. Тут же, на втором этаже, в углу располагалась кухня, а напротив – спальная зона, где за деревянными панелями стояла кровать.

Макс с первого взгляда влюбился в эту квартиру. Она была в стиле Кары, такая же незамысловатая, свежая и дерзкая. Все в Каре было великолепно: от коротких темных волос и до красивых голубых глаз, от пухлых губ до великолепной фигуры. При взгляде на нее, всегда полную энергии, складывалось впечатление – жизнь Кары идет легко, без каких-либо усилий.

В последний раз Макс был здесь в середине декабря. Тогда он дарил ей подарки: прислал ей серьги с розовыми бриллиантами. Камни Макс выбирал самостоятельно, бриллианты подвергли огранке и вставили в золотую оправу. Все ради нее!

В ту ночь Кара позволила ему остаться, и они занялись любовью – в последний раз. Именно Кара была инициатором расставания, поскольку Макс был ведущим новостей на телевизионном канале, а она работала в команде президента.

Их пути не должны пересекаться.

Макс постучал в дверь и прислушался: он слышал, как Кара подошла к двери, остановилась и, по-видимому, начала всматриваться в дверной глазок.

– Уходи, – послышался ее голос за запертой дверью.

– Это вряд ли, – ответил он, упираясь кулаком в дверной косяк.

– Мне нечего тебе сказать.

– Кара, ты в порядке?

– Я чувствую себя просто великолепно.

– Нам нужно поговорить.

Девушка ничего не ответила.

– Ты действительно хочешь продолжить наше общение через закрытую дверь?

– Я действительно хочу, чтобы ты ушел.

– Я не сдвинусь с места, пока не буду уверен, что ты в порядке.

– Я уже взрослая, Макс, и могу о себе позаботиться.

– Я знаю это.

– Так в чем же дело?

– Открой дверь, и я все тебе расскажу. Мне нужно всего лишь пять минут твоего времени, – не сдавался Макс.

Девушка молчала.

– Ну, или же десять, если мы так и будем общаться через запертую дверь.

Через секунду он услышал щелчок замка. Дверь отворилась, и Макс увидел Кару, одетую в мешковатую серую футболку и черные спортивные брюки. Босая, волосы немного растрепанные, на лице нет и следов макияжа, так что были видны озорные веснушки.

– Привет, – нежно произнес Макс, борясь со жгучим желанием протянуть руку и коснуться ее.

– Со мной правда все хорошо, – заверила его Кара, рукой она все еще придерживала дверь.

Он кивнул и сделал шаг вперед, бросив многозначительный взгляд на лестницу, ведущую на второй этаж ее квартиры.

– У тебя есть пять минут, – напомнила ему девушка.

– За пять минут я даже успею выпить чего-нибудь освежающего.

Кара покачала головой, но все же решила подняться наверх и предложить ему выпить. Макс последовал за ней следом. А ведь еще совсем недавно они были так близки, и между ними не было такого напряжения, как сейчас…

– Кола или пиво? – спросила она, поднимаясь по лестнице.

– Пиво, пожалуйста, – ответил Макс, снимая пиджак и галстук-бабочку.

Он направился к кожаному дивану, возле которого стояли стулья в тон и низкий журнальный столик с лампой. Помещение было обставлено со вкусом – в коричневых и золотистых тонах. Вид из окна был потрясающий. За окном стояла ночь, лишь белели заснеженные деревья и крыши зданий, в парке напротив горели фонари.

Кара вернулась с банкой пива для него и бутылкой колы для себя. Она передала ему баночку и присела на стул.

– У тебя осталось четыре минуты, – предупредила она его.

Макс открыл пиво и присел на подлокотник дивана. Сняв свои часы с запястья, он положил их на кофейный столик.

– Ты в порядке? – нежно произнес он.

– Все хорошо, – заверила его Кара снова.

– Ты знала? – поинтересовался Макс.

– Я не могу ответить на этот вопрос.

– Ну да, верно, – согласился он. – Я надеялся все понять по выражению твоего лица.

– И тебе удалось что-либо понять?

– Ты всегда остаешься для меня загадкой, Кара.

– Так даже лучше. – Она сделала глоток.

Макс последовал ее примеру, а затем поставил банку пива на подставку.

– Ты ведь понимаешь, мне придется заняться этой новостью.

– Понимаю.

– Я не хотел тебе причинить неприятности, и я уважаю Морроу, но, черт возьми, дочь президента?!

– Мы не можем с абсолютной уверенностью этого утверждать.

– Скоро мы это узнаем.

Кара кивнула в знак согласия.

– Ты общалась с Ариэллой? – Макс прекрасно знал, что девушки дружили, и как-то раз на каком-то мероприятии Кара даже познакомила их.

Она поставила бутылочку колы на стол:

– Ты не сделаешь только хуже обсуждением этой новости в своем репортаже?

– Кто знает, как все повернется…

Лицо Кары не выдало ни единой эмоции. Затем она выпрямилась и произнесла:

– Я понимаю, что это твоя работа, Макс, но ты можешь быть честным хотя бы со мной? Сможешь ли ты взвесить все за и против, прежде чем поднимется шумиха вокруг этой новости?

Макс наклонился вперед, придвигаясь ближе к Каре. Теперь он мог чувствовать на коже ее дыхание, ощущать запах кокосового шампуня. Ему так хотелось поцеловать ее…

– Я всегда взвешиваю все за и против.

– Ты ведь понимаешь, что я имею в виду.

Он коснулся ее руки, но Кара тут же отдернула ее:

– Боюсь, у этой истории печальный конец.

Он прекрасно понимал – новость взорвет средства массовой информации. Журналисты, не говоря уже о явных недоброжелателях президента Морроу, накинутся на него, словно акулы, почуявшие кровь.

– Ты собираешься на работу сегодня?

– Сегодня очередь Линн выходить в вечернюю смену, а я завтра с утра.

– Вам придется тяжко, – заметил Макс, все еще надеясь подобрать нужные слова, чтобы хоть немного подбодрить Кару.

– Да, верно, – протянула она устало.

– Я просто пытаюсь быть честным с тобой, Кара.

– Спасибо. – В ее голубых глазах Макс заметил нежность.

Он снова коснулся ее руки, на этот раз более властно, так что у Кары не было шансов вырваться.

Она окинула его растерянным взглядом, голос ее перешел на шепот:

– Ты же знаешь причины, почему мы не можем быть вместе.

– Это лишь твое мнение, а я его не поддерживаю.

– Мы не можем, Макс!

– Кара, я не могу без тебя.

Девушка не сводила с Макса глаз:

– Постарайся, Макс! Собери все свои силы и просто постарайся.

Он ухмыльнулся:

– Ты ведь понимаешь: я здесь не потому, что хочу выведать у тебя какую-то секретную информацию. Я действительно за тебя переживаю.

– Как я уже сказала…

– Ты в полном порядке. Я понял.

Ее кожа была красивого оливкового оттенка, губы нежные и мягкие. Он представил, какие они на вкус. Макс притянул Кару к себе, но та тут же высвободилась из его хватки:

– Твое время вышло.

Он тяжело вздохнул и выпустил ее руку:

– Да, думаю, ты права.

Макс ушел и оставил свои часы в квартире Кары. Она не знала наверняка, сделал ли он это намеренно или нет? Браслет из платины, циферблат инкрустирован изумрудами. Кара даже боялась предположить, сколько же они могут стоить. По-видимому, быть знаменитым телеведущим – весьма прибыльное дело.

На следующее утро она положила часы в сумочку перед тем, как отправиться на работу в Белый дом. Если Макс вспомнит о своей пропаже, она может без проблем заехать к нему на обратном пути и вернуть часы. Ей вовсе не хотелось, чтобы он вновь объявился на пороге ее квартиры, используя часы в качестве предлога.

Показав пропуск на охране, Кара прошла дальше. В столь ранний час на первом этаже были лишь уборщик и курьер. В офисе царили тишина и спокойствие, но, пройдя немного дальше, Кара услышала голоса, доносившиеся из управления пресс-службой.

– Доброе утро, Кара, – поприветствовала ее начальница – Линн Ларсон.

Кара расстегнула пальто и на ходу сняла шарф:

– Вам уже удалось пообщаться с президентом?

Линн покачала головой:

– Служба безопасности провела с ним целый час, с ним пообщался Барри, а затем президент отправился в резиденцию.

– Это правда? – Кара сняла пальто и передала ассистенту.

– Мы толком не знаем, – ответила Линн, открывая дверь своего офиса.

Кара последовала за начальницей:

– Барри не спросил?

Барри Вестмор – глава администрации – близко знал президента Морроу.

У Линн был огромный офис. Здесь стояли широкий дубовый стол, комод, диван кремового цвета и три телевизора, по которым транслировались новости с трех континентов на английском, немецком и русском языках. И везде на повестке дня была новость о президентской дочке.

– Даже если это правда, президент не знал, что у него есть дочь.

– Это хорошо.

В данном случае его незнание было им на руку.

Но Линн не видела ничего хорошего в этой ситуации.

– К сожалению, у нас есть догадки, кто может быть матерью ребенка, можно даже сказать, у нас несколько вариантов. Барри и я тут подумали, – продолжила начальница, – и на ум нам пришло три имени.

– Три? – Несмотря на всю сложившуюся ситуацию, Кара едва сдерживала смех. – Вот это да, мистер президент!

Линн нахмурилась:

– Его последний год обучения в школе. Морроу был легендой школьной футбольной команды.

– Простите. – Кара смутилась и присела на стол напротив.

– Он отказывается называть какие-либо имена.

– Но ведь ему все равно придется!

– Во-первых, он хочет узнать, действительно ли Ариэлла его дочь? Только если эта информация подтвердится после теста ДНК, президент согласится дать нам имена своих бывших подружек.

– Репортеры уже наверняка занимаются поисками, – заметила Кара и тут же вспомнила о Максе. – Они сделают все возможное, чтобы добраться до матери Ариэллы первыми. Это ведь новость тысячелетия!

– Да, наверняка так и будет, – согласилась Линн. – Но президент не хочет, чтобы кто-нибудь пострадал, и губить чужие жизни он не собирается.

Кара понимала, что уже ничего не поделаешь и чья-то жизнь будет загублена. Не важно, была ли между Морроу и матерью Ариэллы любовь, все равно пресса отныне объявит охоту на бедную женщину.

Линн не переставала теребить кольцо на пальце.

– Если бы мы только знали, что надвигается такой хаос! В следующий раз напомни мне – следует выбирать кандидатов из ботаников, например, или из шахматистов.

– На сегодняшний момент ботаники очень даже сексуальны, – сказала Кара.

Линн ухмыльнулась:

– Нужно было все же выйти замуж за ботаника.

– Вместо невероятно привлекательного капитана судна?

Линн пожала плечами, но в глазах появились озорные искорки.

– Всему виной его форма.

– Вы уже говорили с Ариэллой?

– Никто не может ее найти.

– Разве мы вправе ее винить за это? – Если бы такое случилось с Карой, она была бы уже на полпути к канадской границе.

– Думаешь, сможешь ее разыскать? – спросила Линн.

Каре так хотелось найти Ариэллу и поинтересоваться, в порядке ли она, но и бросать Линн здесь одну девушка не собиралась.

– Я нужна вам здесь.

– Мы справимся и без тебя!

– Каждый человек просто мечтает услышать такие слова. Но сегодня вам придется выступать перед прессой, и я нужна, чтобы написать речь. А пока можете отдохнуть.

– Пожалуй, ты права, – согласилась Линн. – Барри займется прессой. Так что, сможешь найти Ариэллу?

Кара встала со своего места:

– Я попытаюсь.

Взяв пальто и сумочку, Кара разработала план действий. Если она сумеет найти Ариэллу, появится возможность защитить ее от внимания прессы.

На улице шел сильный снег, и Кара накинула шарф на голову.

Если вся эта история подтвердится, Ариэлле придется скрываться до конца жизни…