Консультация по вопросам любви

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

На дворе стояло бабье лето, и Санни по пути домой наслаждалась последними теплыми денечками. Деревья уже начали сбрасывать листву, и хотя солнце светило ярко, было ясно, что скоро наступят холода.

Тщетно пыталась Санни отвлечься на метаморфозы природы. Мысли ее неизменно возвращались к одной и той же теме. Коннор. С их последней страстной встречи прошло три дня. Все это время они встречались лишь на совместных консультациях, где им обоим удавалось держаться на расстоянии.

Но со вчерашнего дня ей стало еще тяжелее не думать о нем. Вчера она была свидетелем умилительной сцены, как Коннор помогал старушке погрузить пакеты в машину. Потом она спросила Дженни, что это за старушка. Та ответила, что это была миссис Ланкастер. Коннор каждый вторник и четверг помогает ей с пакетами после походов по магазинам.

Ну неужели это не трогательно?

А еще два дня назад Санни, выгуливая Руфуса, обнаружила Коннора и Дэнни, игравших в парке.

Их смех звенел в осеннем воздухе, мальчик и мужчина выглядели счастливыми. Санни хотелось подбежать к ним, разделить их счастье. Но вмешаться в его личную жизнь значило нанести им обоим боль, которой они так тщательно избегали. Можно смотреть, но нельзя трогать, иначе их мир разрушится. Санни понимала это, но сердце начинало биться так тревожно, когда рядом оказывался Коннор.

Санни наконец подошла к дому Форбсов. Рядом с домом стояла машина, как две капли воды похожая на машину ее родителей. Конечно, их древний «вольво» не был эксклюзивом или раритетом, но вряд ли кто-то из Оук-Вэлли мог ездить на таком же.

Санни подумывала пройти сразу к себе в домик, не заходя к Форбсам. Но если это все-таки ее родители, ей придется в любом случае говорить с ними, так зачем же откладывать этот неприятный момент. Они наверняка приехали, чтобы дать ей очередной «совет», как лучше улаживать дела на работе.

Она поднялась по лестнице и прошла в дом без стука. Шейла давно попросила ее заходить в дом, когда ей вздумается. В доме витал запах пачулей аромат всегдашних маминых духов. Это, без сомнения, были ее родители.

Родители всегда напоминали Санни о ее прошлой жизни и прошлых неудачах. Встречаться с ними ей было тем более тяжело. Хотя именно они помогли дочери перебраться сюда, Санни предпочла бы не встречаться с ними.

Но, в конце концов, они же ее родители, они любят ее, какой бы она ни была. Придерживаясь этой позитивной мысли, Санни прошла на кухню, откуда слышались голоса.

Форбсы и ее родители сидели за столом и общались, как будто были знакомы уже сто лет.

Увидев Санни, все четверо посмотрели на нее, улыбаясь. Санни смотрела на родителей, пытаясь понять, рады ли они видеть ее. Судя по их довольным лицам, они были действительно счастливы.

– Мама, папа, – выдавила из себя Санни, стараясь выглядеть спокойной. – Что вы здесь… Какой сюрприз!

Ее мама поднялась со своего места и подошла к Санни. Она совсем не изменилась, та же прическа, тот же открытый взгляд.

– Вот ты где, девочка моя! Я уже начала беспокоиться!

Они обнялись.

– Если бы я знала, что вы приедете, я пришла бы пораньше, – ответила смущенная Санни. Это было не совсем правдой.

Она подошла к отцу. Тот сжал ее в объятиях.

– Все нормально, – сказал он, улыбаясь. – Мы прекрасно пообщались с Шейлой и Брэйди. Брэйди сообщил нам, что на работе у тебя все прекрасно.

Санни опустила глаза.

– Да, все так и есть.

– Это просто замечательно, – отец снова сел. Наконец ты нашла свое место под солнцем.

Санни подавила комок в горле. Значит, отец приехал сюда не потому, что соскучился, а потому, что захотел убедиться, что она все-таки чего-то добилась. Его никогда не удовлетворяли ее достижения.

– Да, думаю, что это так, папа, – ответила Санни, решив не устраивать сцен перед Форбсами.

– Это хорошо, и, главное, вовремя.

Он обратился к Брэйди.

– Санни не сразу удалось найти подходящую работу, – заметил он как ни в чем не бывало, как будто Санни не стояла здесь, рядом с ним, и не слушала.

Она уже хотела заговорить, но ее опередила мать:

– Фрэнк, ты же знаешь, Санни идеалистка, поэтому ей так трудно было приспособиться в нашем реальном мире. Она очень импульсивна.

Господи, ну зачем они приехали? Санни сейчас совсем не нужны были стрессы подобного рода. Почему люди, прекрасно разбирающиеся в психологии, настолько неуклюжи с собственной дочерью?

Санни сделала шаг назад, желая отвернуться и скрыть своей гнев от остальных, и врезалась в Коннора. В большого, хорошо пахнущего Коннора.

Он взял ее за плечи и слегка встряхнул.

– Привет, куда ты спешишь? – спросил он, улыбаясь.

Санни порывалась броситься ему на шею, рассказать о боли, терзавшей ей душу.

Но, конечно, сделать этого она не могла.

– Нет, нет, я никуда не спешу, – ответила она, собирая мысли. – Мои родители приехали, – указала она на сидящих за столом мам и пап.

Коннор посмотрела на них, улыбаясь.

– Да, я знаю, – ответил он Санни. – Рад с вами познакомиться, – сказал он, подходя к родителям Санни.

Санни наконец начала понимать, что происходит.

– Откуда ты знаешь, что они приехали? – спросила она Коннора дрожащим голосом.

Коннор переспросил:

– Что?

Она подошла поближе.

– Повторяю: откуда ты знаешь, что они приехали?

Мама Санни опередила Коннора:

– Так ведь это он пригласил нас сюда.

У Санни вытянулось лицо. Так вот оно что!

Она схватила Коннора за руку и потащила его к двери.

– Нам надо поговорить, – прошипела она. – Не здесь.

Чувствуя на себе взгляд всех присутствующих, Санни обернулась и мило улыбнулась.

– Мне нужно срочно уб.., поговорить с Коннором. Мы скоро вернемся, – добавила она, все еще глупо улыбаясь.

Она вытолкнула Коннора за дверь и последовала за ним. Черт возьми, да что он себе позволяет? Зачем он пригласил ее родителей? Санни собиралась получить ответы на все вопросы, мучившие ее. Но какими ответы будут – неважно.

Она в любом случае сделает то, что собиралась сделать еще несколько недель назад. Забудет о нем раз и навсегда.

Коннор покорно вышел в холл, мысленно готовясь к нападкам Санни. Она, очевидно, ужасно зла на него. Он уже сожалел о том, что взял на себя смелость позвать ее родителей. Глупо было думать, что он сможет ей помочь, так же как и Сэму, да и другим…

Он остановился в центре холла и повернулся к Санни. Она не заставила себя ждать.

– Зачем ты позвал их сюда? – Из ее глаз летели искры ненависти.

– Хотел помочь тебе.

– Помочь? С чего это вообще пришло тебе в голову? – Санни заходила по комнате, яростно жестикулируя. – Я открыла тебе душу, рассказала о самых потаенных вещах. А что сделал ты? Я только начала доверять тебе, начала делиться с тобой самым личным. А ты взял и позвал их сюда. Ты видел, как они смотрят на меня, как разговаривают со мной? Они разочарованы своей дочерью! Я не могу выносить их презрения!

Коннор взял ее за руки и попытался успокоить девушку:

– Послушай, не волнуйся ты так! Не принимай все слишком близко к сердцу. Ты очень напряжена.

Санни послушно расслабила руки, но отвернулась.

– Наш с тобой разговор взволновал меня, я много думал об этом, – продолжал Коннор.

Она недоверчиво посмотрела на него и промолчала.

– Я думал о своих отношениях с родителями, о том, как это важно для меня. Того же я хочу и для тебя. Я думал, что помогаю тебе.

Санни смерила его взглядом и нахмурилась.

– Я тронута твоей заботой, Коннор, но тебе не нужно было этого делать. Ты мог бы посоветовать мне сделать что-то, но то, что ты устроил, называется медвежьей услугой. Надо было сначала поговорить со мной, узнать мое мнение, прежде чем звать их сюда.

Слова Санни камнями ложились на душу Коннора.

– Я думал, что поступаю правильно. Я думал, что знаю, как поправить ваши отношения.

– Но ты ошибся! Я хочу построить новую жизнь, а мои родители напоминают мне о прошлом, о том, о чем я совсем не хочу вспоминать.

– Но это чушь! Ты хоть раз в жизни говорила им о своих истинных чувствах? Я не очень хорошо разбираюсь в людских отношениях, но даже мне понятно, что вам нужно вместе во всем разобраться. Неужели ты не понимаешь этого?

Она сокрушенно покачала головой.

– Они не поймут меня, нечего и пытаться.

– Откуда ты знаешь, что не поймут?

– Просто знаю. Они считают, что их жизнь идеальна, а моя никчемна. Наш разговор ничего не изменит.

– Может, все-таки дашь им шанс?

– А может, ты сам себя послушаешь? – возразила Санни. – Может, это тебе стоит поговорить со своими родителями, рассказать им о своих планах, а не притворяться тем, кем ты не являешься?

– Не мешай мух с котлетами, Санни, речь идет не обо мне, – ответил Коннор. – И кстати, с родителями я не говорил только потому, что еще не выполнил данного им обещания, я расплачиваюсь с отцом за его помощь. – Он помолчал. – А ты даже не хочешь дать своим родителям шанс. Санни, неужели ты даже не скучаешь по ним? – тихо спросил он.

– Конечно, скучаю, – ее голос дрожал. – Они мои родители, несмотря ни на что. Но я не могу чувствовать по-другому. Я хочу, чтобы они гордились мною, а им все недостаточно.

Боль в ее глазах мучила Коннора, ему хотелось помочь ей, избавить ее от этой боли.

– Послушай, может, я и не самый умный человек на земле, но мой инстинкт подсказывает мне, что тебе надо поговорить с родителями. Не лишай себя шанса выяснить все до конца. Попробуй посмотреть на ситуацию с нейтральной стороны, более объективно.

Санни улыбнулась.

– Тебе не помешало бы прислушаться к самому себе. Почему ты не воспользуешься своим же советом?

– Но у меня нормальные отношения с моими родителями.

– Да, но ты все равно не можешь говорить с ними начистоту. Но я сейчас о другом. Я имею в виду твою боязнь любви.

Коннор смущенно опустил голову.

– Это другое.

– Нет, это то же самое. Абсолютно то же самое. Ты бежишь от любви, от серьезных отношений, не даешь им шанса. Воспользуйся своим же советом. Ведь никогда не знаешь, что обретешь, что потеряешь.

– О чем ты говоришь? – спросил Коннор. – Что я должен обрести?

Она грустно улыбнулась и посмотрела вдаль.

– Ты сам должен это выяснить. – И добавила: И в следующий раз, пожалуйста, не вмешивайся в мою личную жизнь, ладно?

Она развернулась и пошла на кухню. Ее слова задели Коннора. Задели гораздо сильнее, чем он ожидал.