Королева песков

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Интерьер самолета приятно поразил Морган, девушка никогда раньше не видела ничего подобного. Она привыкла к самолетам коммерческих авиалиний с тесно прижатыми друг к другу сиденьями. Здесь же салон напоминал просторную гостиную с мягкими креслами и полированными столиками. Пол был устлан мягким ковром с причудливым узором. На обшитых ореховой древесиной стенах висели картины. Насколько Морган успела заметить, эта комната была не единственной.

Темноглазый стюард усадил ее в мягкое кресло неподалеку от Нобилы, которая пила сок. Тагира поблизости не было.

Морган пристегнула ремень, и через несколько секунд ей тоже принесли сок.

— Вы говорили, что мы будет на месте вечером, — сказала она пожилой женщине. — Сколько продлится полет?

— Часов четырнадцать-пятнадцать. Боюсь, пока нам ничего не остается, кроме как читать и смотреть кино.

— Звучит ужасно, — пошутила Морган, которая только начала отходить после разговора с Тагиром на трапе.

Прошло некоторое время, и она, подстрекаемая любопытством, спросила:

— А где все остальные? Камил и шейх Тагир?

— Камил, скорее всего, у себя в кабинете занимается бумажной работой. — Нобила указала жестом в сторону комнаты, мимо которой они прошли по пути в главный салон. — А Тагир в кабине.

— Он поведет самолет?!

Рассмеявшись, Нобила потрепала Морган по руке.

— Не делай такое испуганное лицо. Тагир отличный пилот. Как ты думаешь, какой фильм нам стоит посмотреть в первую очередь?

Высказав свое мнение, Морган откинулась на спинку кресла и облегченно вздохнула. Если Тагир поведет самолет, это путешествие не будет для нее столь ужасным испытанием, каким она его себе представляла. Похоже, она придала слишком большое значение инциденту на трапе.

И вчерашнему поцелую.

Человек, привыкший к обществу красивейших в мире женщин, не может увлечься такой серой мышкой, как она. Несомненно, таким образом, он просто проверял ее на моральную устойчивость.

Но почему же в таком случае шейх сказал, что тоже думает о том поцелуе? Может, намекал на ее легкомысленность?

Зажмурившись, Морган ущипнула себя за кончик носа. Только вчера она впервые встретила шейха Тагира. Только вчера узнала о своей неожиданной поездке в Джамалбад. Неудивительно, что ее нервы сейчас на пределе. Нужно успокоиться и посмотреть на происходящее с другой стороны. По возвращении в Джамалбад у шейха Тагира найдутся более важные дела, нежели препирания с компаньонкой его матери.

И это ее устраивало.

Через несколько минут самолет поднялся в воздух. Морган наблюдала в иллюминатор за тем, как береговая линия Квинсленда уменьшается в размерах. Вскоре земля скрылась из виду, уступив место ватным подушкам облаков. Тогда девушка переключила свое внимание на романтическую комедию, выбранную Нобилой.

Комфорт может скрасить утомительную поездку, подумала Морган, когда несколько часов спустя разгадывала вместе с Нобилой кроссворд. Спинки кресел откидывались назад, холодная минеральная вода, орехи и сухофрукты появлялись, как по мановению волшебной палочки. Пожелай она чего-нибудь еще, ей бы немедленно принесли.

Это даже не премиум-класс, а золотой. Нет, скорее платиновый, подумала Морган, оглядевшись по сторонам. Ей с трудом верилось, что она находится на высоте в тридцать пять тысяч футов над землей. Многое изменилось с тех пор, как несколько месяцев назад, она, с закованной в гипс ногой, вернулась домой с Фиджи обычным коммерческим авиарейсом.

Морган вытянула ногу и повращала ступней. Иногда боль давала о себе знать, но все же это было ничто по сравнению с муками, которые девушка испытывала тогда. Доктора предупреждали ее, что нога уже не будет прежней. Перелом был сложным, однако они сделали все возможное, чтобы она могла вести нормальную жизнь, и даже заниматься спортом.

Когда Морган подумала, что большего и пожелать невозможно, их с Нобилой пригласили на ланч в столовую. Она оказалась такой же просторной, как и гостиная. В ней стоял деревянный стол длиной около трех метров и шириной около метра. Но внимание Морган, главным образом, привлекли тарелки с мясом барашка, рисом с миндалем и изюмом, и другими не менее аппетитными блюдами. От их ароматов у девушки потекли слюнки.

— Я так проголодалась, — произнесла она, положив руку на живот.

Нобила рассмеялась.

— Тогда ты пришла по адресу. Садись.

Еда оказалась такой же замечательной на вкус, как и на вид. Через пятнадцать минут от чувства голода не осталось и следа. Потягивая минеральную воду, Морган ждала, пока Нобила закончит трапезу. Вдруг ее внимание привлекли портреты, висящие на стене. На одном из них она узнала шейха Тагира. Как следует рассмотрев его, она перешла к следующему, который заинтересовал ее не меньше. Мужчина, изображенный на нем, был одет в национальные белые одежды. Гордо всматривающийся вдаль, он походил на воинствующего монарха. Она живо представила его себе скачущим верхом на белом коне по пустыне с саблей в руке.

— Видишь сходство?

Морган повернулась. Она была погружена в свои мысли и не заметила, что пожилая женщина наблюдает за ней.

— Это Ашраф, — произнесла Нобила, указывая на портрет старшего из двух мужчин. — Отец Тагира и мой муж.

— Они очень похожи, — согласилась Морган. — Но мне кажется, что у Тагира ваши глаза. Они похожи на расплавленное золото.

Нобила улыбнулась.

— У моего отца были такие же. Это фамильная черта. Но в любом случае Тагир унаследовал привлекательную внешность Ашрафа. Иногда мне даже кажется, что это мой муж, только помолодевший. — Задумчиво посмотрев на портрет, она покачала головой и поднесла к глазам носовой платок. — Пожалуйста, прости меня. Уже год, как его нет с нами.

В голосе пожилой женщины слышалась боль.

— Что с ним произошло? — участливо спросила Морган.

Нобила тяжело вздохнула.

— Их вертолет потерпел крушение.

— Их?

Нобила накрыла руку Морган своей. Ее глаза были полны печали.

— Он путешествовал с Джохарой, невестой Тагира, и ее отцом. — Она покачала головой. — Все они погибли. Нам тогда пришлось нелегко.

Морган обняла пожилую женщину за плечи.

— Еще бы, — задумчиво произнесла она. Еще один кусочек головоломки под именем Тагир встал на место. Бедняга потерял отца и невесту, и в то же время унаследовал престол. Не каждому под силу вынести такое.

— А это Казим, кузен Ашрафа, — сказала Нобила. — Ты встретишься с ним, когда мы приземлимся. Он следит за порядком в Джамалбаде, пока Тагир путешествует.

Казим совсем не похож на красавца Тагира, подумала Морган, изучая портрет. Мужчине, изображенному на нем, было за сорок. Его щеки прорезали глубокие складки, а крючковатый нос нависал над усами и плотно сжатыми губами. Нет, ей совсем не хотелось с ним встречаться.

Нобила рассказала еще несколько историй, затем зевнула и прикрыла рот ладонью.

— Ты должна меня извинить, дорогая. Я пойду, вздремну у себя в комнате, чтобы по возвращении в Джамалбад не чувствовать себя усталой.

— У вас есть здесь своя комната? — удивилась Морган.

— Да, здесь две комнаты для отдыха. Почему бы тебе не воспользоваться второй?

— Мне и кресло в гостиной подойдет.

— Чепуха. Зачем спать в кресле, когда для этого есть отличная кровать? Сон поможет скоротать время. Нам еще долго лететь.

Нобиле удалось уговорить компаньонку. Пожилая женщина провела Морган в хвостовую часть самолета.

— Здесь моя комната. — Нобила указала на дверь справа. — А ты, — она открыла левую дверь, — воспользуйся этой.

Морган вошла в комнату, и от строгой красоты интерьера у нее перехватило дыхание.

— Должно быть, это комната шейха, — сказала она, оглядываясь по сторонам. — Не думаю, что мне следует здесь находиться.

— Почему нет? Тагир ею не пользуется.

Морган посмотрела на огромную кровать с роскошным золотистым покрывалом и мягкими подушками. Она была такой манящей! Морган вспомнила события предыдущего дня, и на нее внезапно навалилась усталость.

Сон явно пойдет ей на пользу. К тому же Тагир, находящийся в противоположном конце самолета, не узнает, что она пользовалась его комнатой.

Поблагодарив пожилую женщину, Морган прошла в комнату и, не раздеваясь, легла на кровать. Ненадолго. Она просто немного вздремнет…

— Кто-то спит в моей постели, — пробормотал Тагир себе под нос, чтобы не разбудить незваную гостью.

Тихо притворив дверь, он залюбовался Морган. Для чопорной, застегнутой на все пуговицы особы, во сне она выглядела слишком раскованной. Ее руки были раскинуты в стороны, волосы растрепались, одеяло съехало, в том месте, где блузка выбилась из-за пояса юбки, виднелась полоска кожи.

Гладкой кожи, которая мерцала в тусклом свете бра словно жемчуг. Ему отчаянно хотелось коснуться ее, посмотреть, была ли она такой же нежной на ощупь, как на вид. Тагир почувствовал, как у него внутри все трепещет. Какая жалость, что она не разделась, прежде чем забраться под одеяло!

Он глубоко вдохнул, затем еще раз. Все же, наверное, к лучшему, что она одета, иначе он не выдержал бы и овладел ею прямо сейчас. Нужно потерпеть еще немного. Скоро Морган будет принадлежать ему. Все, что от него требуется, это быть с ней поласковей, чтобы она добровольно согласилась принять участие в его плане.

Тогда он сможет ею обладать.

С этой мыслью Тагир прошел в ванную, разделся и встал под душ.

Покачиваясь из стороны в сторону, автобус ехал слишком близко к краю извилистой горной дороги, и Морган это не нравилось. Она сидела, затаив дыхание, в то время как остальные пассажиры пели и шутили. Автобус благополучно миновал очередной крутой поворот, но девушку не покидало чувство страха. Она опасалась, что следующий маневр может оказаться не столь удачным.

Почувствовав, как к горлу подступила тошнота, Морган вцепилась в подлокотники сиденья. Скорее бы они спустились с этой горы! Впереди угрожающе возник еще один крутой поворот. Девушка мысленно подготовилась к новой порции страха, как вдруг увидела их — фары грузовика, мчащегося навстречу. Времени остановиться не было.

Водитель автобуса выкрутил руль вправо, а водитель грузовика — влево, ближе в горе. Автобус накренился, и все пассажиры перестали смеяться и затаили дыхание. На мгновение показалось, что опасность миновала, но вдруг автобус накренился еще сильнее, и его колеса поползли к краю обрыва. Когда водитель попытался спасти положение, произошло непоправимое. Всего несколько дюймов вправо — и переднее колесо повисло в воздухе.

Пассажиры начали кричать. Водитель попытался дать задний ход, но оказалось уже слишком поздно. Сколько он ни ругался на своем родном языке и ни выворачивал руль, автобус не слушался. На мгновение, зависнув на краю обрыва, он накренился под опасным углом и начал медленно переворачиваться на бок.

Морган охватила паника. В следующую секунду все провалилось в темноту. Затем боль и собственный крик вернули ее к реальности…

— Я рядом. Все хорошо, — произнес кто-то.

Как может быть все хорошо, когда автобус продолжает падать в пропасть, а нога разваливается на части от боли?

— Все хорошо, — снова услышала она и на этот раз почувствовала, как чьи-то руки крепко обняли ее. Морган крепко уцепилась за них, словно утопающий за соломинку.

— Это всего лишь турбулентность, — произнес мужской голос. — Пилот поднимает самолет выше. Там спокойнее.

Турбулентность?

Несмотря на туман в голове, Морган чувствовала, что что-то тут не так, но открыв глаза, увидела лишь темноту. Падение прекратилось, и вместо запаха дизельного топлива она чувствовала аромат сандалового дерева и мужской кожи, а вместо криков о помощи почему-то слышала рев мотора и стук чьего-то сердца.

Внезапно она окончательно проснулась и поняла, в чьих объятиях находилась.

— Спокойно, — произнес шейх Тагир, когда девушка испуганно отпрянула. — Все хорошо.

— Извините, — прошептала Морган, вновь пытаясь отстраниться. Когда ее глаза привыкли к тусклому свету, она обнаружила, что на нем ничего нет, кроме полотенца, не оставлявшего пространства для воображения. — Теперь можете меня отпустить.

Но вместо этого, Тагир обнял ее за талию и повернул лицом к себе.

— Вы сильно испугались. Дело ведь не только в турбулентности, правда?

Девушка сглотнула. В сумраке его глаза напоминали тигриные.

— Мне приснился кошмар. Вот и все.

Морган содрогнулась, когда на нее снова нахлынули воспоминания о той аварии. Тагир все не отпускал ее. Он убрал влажные пряди волос с ее лба.

— Вы вспотели. — С нежностью, какой она совсем от него не ожидала, он расстегнул тугую заколку, державшую ее волосы. — Вот. Так гораздо лучше.

Так действительно было лучше, но прежде чем Морган успела это осознать, его пальцы скользнули по ее шее. Когда он принялся расстегивать верхнюю пуговицу ее блузки, она подняла руку, чтобы помешать ему, но пуговица уже проскользнула в петлю, и настал черед следующей.

— Что вы делаете? — возмущенно пролепетала девушка.

— Вам нужен воздух, — произнес Тагир, расстегивая следующую пуговицу. — Вы напряжены, как струна.

Все ее попытки сопротивления ни к чему не привели. Морган вцепилась ему в руку, но ей не хвалило сил, чтобы его оттолкнуть. Словно загипнотизированная, она смотрела на его пальцы, расстегивающие пуговицу за пуговицей. Они были такими сильными и в то же время такими нежными!

— Теперь лучше. — Тагир провел кончиками пальцев по ее ключице. — Вы так не считаете?

Шейх был прав. Теперь она могла дышать полной грудью. Точнее, могла бы, если бы он не был так близко.

— Я должна идти, — произнесла Морган, пытаясь игнорировать удовольствие, которое он доставлял ей своей чарующей близостью. — Это ваша комната. Еще раз прошу меня извинить.

— Не надо. Я все равно ею не пользуюсь.

— Но сейчас… Вам необходимо… — Внезапно ее охватила паника. — Пожалуйста, скажите, что в кабине кто-то есть.

Тагир улыбнулся, и она почувствовала, что вот-вот растает.

— Не переживайте, там пилот и Камил.

— Я думала, самолет ведете вы.

Он покачал головой.

— Нет. Сегодня я всего лишь помощник пилота.

— Камил тоже умеет водить самолет?

— Каждый из моего персонала имеет квалификацию, по меньшей мере, в двух областях.

— Но меня нанимали для одной конкретной работы.

— Каждый из моего персонала, — повторил он. Его голос был тягучим, словно расплавленный мед. — Уверен, что и для вас найдется что-нибудь еще.

У нее внутри все упало. Не мог же он иметь в виду… Но нежное прикосновение его руки к обнаженному участку кожи у нее на животе и потемневшие глаза говорили, что он намерен снова ее поцеловать.

— Вам следует одеться, а мне — уйти. — Она помедлила. — Или наоборот.

Он снова улыбнулся.

— Моя нагота вас беспокоит?

«Беспокоит» — это слишком мягко сказано.

Его загорелое мускулистое тело, слегка поблескивающее в свете бра, сводило ее с ума.

— Шейх Тагир…

— Зовите меня просто Тагир.

— Тагир, — медленно произнесла она, словно смакуя его имя.

Это прозвучало слишком неформально. Слишком интимно.

— А я буду называть вас Мурьяна.

Она удивленно посмотрела на него.

— Чем вам не нравится мое имя?

Он намотал на палец прядь ее волос.

— Мурьяна звучит гораздо мягче и женственнее. В переводе с арабского, это имя означает «маленькая жемчужина». Оно вам подходит. Думаю, найдя вас, я действительно нашел жемчужину.

Морган залилась румянцем, когда до нее дошел смысл этих слов.

— Мне нужно идти. Должно быть, Нобила меня уже заждалась.

— Она будет спать до самой посадки.

— В любом случае, мне не следует здесь находиться.

Шейх коснулся свободной рукой ее щеки.

— Но я вас не отпущу.

Наверное, он шутит. Не собирается же он держать ее здесь, в своей постели! Морган прижала руки к груди, стараясь казаться более равнодушной, чем было на самом деле.

— Не отпустите?

— До тех пор, пока не расскажете, почему кричали.

Ну вот, они вернулись к тому, с чего начали.

При воспоминании о кошмаре у Морган по спине побежали мурашки.

— Всему виной турбулентность.

— Но вы сказали, что вам приснился страшный сон.

— Я знаю. Я думала…

Закрыв глаза, она склонила голову.

…Люди вокруг нее стонали, звали на помощь, некоторые лежали без движения. Казалось, прошла целая вечность, прежде чем кто-то спустился вниз, и позвонил в службу спасения. До приезда медиков прошла еще вечность. То, что никто не погиб, было настоящим чудом. Падение автобуса смягчила буйная тропическая растительность, благодаря которой он застрял на склоне горы…

— О чем вы думали?

Морган открыла глаза, но они смотрели сквозь собеседника.

— Это случилось на Фиджи в прошлом году. Мы ездили на экскурсию в горы. Дорога была крутой, но мы ехали слишком быстро. Правда, в отель вернулись с большим опозданием, — добавила она, не в силах описать произошедшее.

— Вы попали в аварию? — предположил он, все еще поглаживая ее обнаженный бок.

Его прикосновения успокаивали и в то же время разжигали огонь. Но она не могла заставить себя, его остановить.

— Из-за поворота нам навстречу выскочил грузовик, и мы упали под откос.

— Вы сильно пострадали?

Она кивнула.

— Моя левая нога была раздроблена. Я несколько недель провела в больнице.

— Она все еще болит? — спросил Тагир.

— Иногда. Врачи превзошли себя, но мне нельзя ее напрягать.

Он провел рукой по ее ноге через одеяло.

— В таком случае, — сказал Тагир, — мы сделаем все возможное, чтобы вам не пришлось напрягаться.

Шейх потрепал ее по колену, затем, к ее большому облегчению, убрал руку.

— Вы поэтому ищете работу через агентство по подбору временного персонала? Камил сказал, что у вас более высокая квалификация, чем у других соискателей.

Морган нахмурилась. Камил ему это сказал?

— Да. Я не сумела вернуться к своей прежней работе. Зато теперь могу чаще отдыхать.

— Ваш бывший начальник не захотел вас брать на прежнее место?

Впервые за долгое время Морган позволила себе улыбнуться.

— Все не так просто. Моя сестра вышла замуж за моего начальника.

— Это тот мужчина, с которым я вас видел вчера вечером? Который вас целовал?

До того, как меня целовали вы, хотела сказать Морган, но лишь кивнула.

— Да, это был Маверик, мой бывший босс.

— И он выбрал вашу сестру? Как это могло произойти, когда он работал бок о бок с вами?

Ее сердце замерло. Следовало ли ей расценивать это как комплимент или у нее просто разыгралось воображение?

— Долгая история.

— А я подумал, что это ваш бойфренд.

Морган попыталась рассмеяться, но у нее ничего не вышло.

— Прозвучало так, словно вы меня ревнуете.

— Неужели? — Он убрал ей за ухо прядь волос. — В вас есть что-то такое, что притягивает меня, как пчелу цветочная пыльца.

Морган закрыла глаза. Внутри у нее все трепетало. Должно быть, он шутил. Если нет, она пропала. Он шейх, правитель независимой арабской страны, а она лишь обычная служащая, небольшое развлечение на время полета.

— Мне, правда, лучше уйти. Еще раз спасибо за…

— Вы тоже это чувствуете, не так ли?

— Чувствую что?

Морган сделала вид, что не поняла, хотя каждая клеточка в ее теле кричала «да!».

Тагир снова улыбнулся. Его пальцы лениво поглаживали внутреннюю сторону ее запястья, заставляя сердце учащенно биться. От его волнующей близости ее соски затвердели, а внизу живота разлилась незнакомая боль.

— Что происходит, когда бросаешь камешек в пруд?

Его странный вопрос вернул ее к реальности.

— Сначала раздается всплеск, а затем по воде идут круги.

— Точно. Круги, которые распространяются все дальше и дальше, — ответил он, по-прежнему не отпуская ее руки.

— Я не понимаю, причем здесь это.

— То же самое происходит с вами, когда я вас касаюсь.

По ее телу пробежал электрический разряд. Когда они встретились на трапе перед полетом, у нее создалось впечатление, что Тагир может читать ее мысли. Теперь он дал ей понять, что знает тайные желания ее тела.

Морган отодвинулась. Ей отчаянно хотелось оказаться подальше от этого человека. Турбулентность осталась далеко позади, и ему больше нет необходимости ее успокаивать.

— Шейх… то есть Тагир, мне не следовало сюда приходить, как и вам, впрочем. Это неправда.

— Докажите, что это неправда.

— Каким образом?

— Поцелуйте меня.

Морган уставилась на него широко раскрытыми глазами.

— Что?

— Поцелуйте меня, — повторил он, — и скажите, что ничего не чувствуете.

— Я не думаю…

— Это не просьба, — сказал Тагир, притягивая ее к себе, — это приказ шейха, который управляет Джамалбадом и распоряжается государственной собственностью, включая этот самолет.

— Вы приказываете мне вас поцеловать?

Уголки его губ поднялись.

— Вы не ослышались.

Он не должен этого делать! Не должен настаивать, чтобы она его поцеловала! Его слова возмутили девушку. И все же ей было приятно осознавать, что такой влиятельный мужчина хочет, чтобы она его поцеловала. Настаивает на этом.

— Так дело не пойдет, — поспешно возразила она, чтобы подавить приятное волнение. — Я не стану вас целовать только потому, что вы мне приказываете.

Тагир улыбнулся. Его губы искушали.

— Тогда поцелуйте меня, потому что сами этого хотите.

Морган отвернулась и снова попыталась возразить, но шейх вдруг снова притянул ее к себе, и все возражения утонули в поцелуе.

Наглость Тагира была возмутительна, и все же ощущение его теплых влажных губ на своих губах доставило девушке незабываемое наслаждение. Внутри у нее все начало таять. Она знала, что так будет. Боялась этого. Тагир был воплощением мира, к которому она не принадлежала, и в то же время его поцелуй дал ей ощущение равенства.

И она ответила на него, положив руку на обнаженное плечо Тагира. В то время, как губы Морган пробовали его на вкус, ее пальцы ласкали его золотистую кожу. Она была теплой и гладкой, мышцы под ней — рельефными и упругими.

Слегка наклонив голову, он принялся покрывать поцелуями ее шею. Тогда Морган крепко обняла его обеими руками, словно боялась утонуть в океане чувственного наслаждения. В следующее мгновение он расстегнул до пояса ее блузку и коснулся нежной кожи ее декольте. Ее соски напряглись, спина выгнулась дугой.

— Ты такая красивая, моя маленькая жемчужина, — еле слышно прошептал он.

Затем его рот снова нашел ее губы, и она почувствовала, что опускается на подушки под приятной тяжестью его тела. Неожиданно удовольствие сменилось паникой.

— Шейх Тагир… — начала она.

— Просто Тагир, — поправил ее он, нежно поглаживая ее набухшую грудь.

— Тагир…

Он снова помешал ей договорить, приложив палец к ее губам. Их взгляды встретились. Его глаза потемнели от желания, готового вырваться на волю в любую секунду.

— Будешь по-прежнему утверждать, что ничего не чувствуешь, когда на самом деле вся дрожишь в моих руках?

— Как я могу? — честно призналась Морган, проклиная себя за дрожь в голосе. — Но мне, правда, лучше уйти.

Высвободившись, она свесила ноги с кровати, но в следующую секунду почувствовала его ладонь у себя на плече.

— Останься, — произнес Тагир. — Давай доведем до конца то, что мы начали. Займись со мной любовью, Мурьяна.

Дело было не в его словах, а в том, как он их произнес. Его голос звучал как экзотическая музыка из далекой страны. По спине девушки побежали мурашки.

— Вы не можете говорить серьезно, — сказала Морган, не глядя на него.

— Посмотри на меня, — потребовал Тагир, медленно разворачивая ее. Его лицо было напряжено, глаза горели от желания.

Желания обладать ею.

— Может, мне снять полотенце, чтобы ты увидела, как сильно я хочу заняться с тобой любовью?

Морган была потрясена. Она лишь покачала головой. В ее лексиконе не было слов, подходящих для таких ситуаций, с ней никогда прежде не случалось подобного. После Эвана она не подпускала к себе близко ни одного мужчину. Но даже Эван, во время их романа, не вызывал у нее таких бурных чувств, какие она испытывала сейчас в постели шейха Тагира.

О боже, она до сих пор находится в его постели!

— Я должна идти, — пробормотала Морган, сбросив его руку, и соскочила с кровати, чтобы на этот раз он не смог ее остановить.

Но Тагир и не пытался ее задерживать. Он лег на спину и подложил руки под голову, очевидно, чтобы она могла, как следует рассмотреть то, от чего только что отказалась. Раздосадованная, Морган подняла с пола туфли, но не стала надевать.

— Это безумие. Мы только вчера познакомились и почти ничего друг о друге не знаем.

— Напротив, — ответил Тагир, вставая с кровати. Шейх напоминал поджарого грациозного хищника, и рядом с ним Морган почувствовала себя жалкой. Он протянул руку и коснулся волос девушки. — С распущенными волосами ты гораздо красивее. — Тагир провел по ее щеке. — А еще я знаю, что твоя кожа нежная, как шелк. А ты знаешь…

Морган подняла глаза. Ее могли возмущать его поцелуи, но такая нежность вызывала совсем иные чувства. И это пугало.

Она сглотнула, когда Тагир взял ее за руку.

— Ты знаешь, — продолжил он, положив ее ладонь себе на грудь, — что с каждым ударом моего сердца остается все меньше времени до того часа, когда мы займемся любовью. Я начинаю вести отсчет.