Король Ардена

Глава 3

Рэндалл не помнил, как добрался до старинного кладбища, расположенного на окраине Аэрана на небольшом пригорке. Рядом с ним словно из ниоткуда появился Хлебушек. Ворон не стал в привычной манере садиться ему на плечо. Он приземлился на ветку старого вяза, растущего возле входа, и каркнул вслед, словно давая понять, что он всегда рядом. Как будто понимал, что Рэндаллу необходимо побыть одному.

Рэндалл аккуратно ступал по припорошенной снегом тропинке. По обе стороны от нее длинными рядами возвышались каменные плиты. Поколения древнего, некогда могучего рода нашли здесь последнее пристанище. Рэндалл с закрытыми глазами мог найти могилы всех своих предков до седьмого колена. Но одна только мысль о том, что среди серых холодных надгробий он отыщет камень с родным именем, причиняла боль.

На развилке он свернул направо и углубился в восточную часть кладбища. Здесь было мертвенно тихо, лишь хруст снега под ногами эхом разносился вокруг и застревал в кронах ветвистых деревьев, что суровой молчаливой стражей выстроились вокруг кладбища. Каждый шаг сопровождался громким биением сердца. И чем ближе он подходил к ряду могил, где покоились представители последних поколений Корвинов, тем сильнее пульсировала боль в груди.

Когда Рэндалл прошел мимо могилы матери, на которую были возложены ее любимые кроваво-алые розы (у него не было никаких сомнений в том, что это дело рук Авроры), то уже не мог бороться с потоком слез. Он не стал задерживаться возле надгробия мамы и двинулся дальше.

Следующая могила принадлежала его бабушке, Восточной принцессе Таире.

Потом Джеймсу Корвину и Айлин Мэллоу – родителям Анны.

Райнеру Корвину – дедушке Рэндалла и Анны.

Его сердце пустилось в галоп при виде двух плит, которых раньше не было. Приблизившись к первой, Рэндалл смахнул с камня слой снега, забившийся в кромках выступающих букв.

Рэндалл Регулус

Сын двух великих домов Вейланд и Корвин, воплощение благородного принца Регула из древних легенд.

Пусть звезда твоя на небосводе сияет так же ярко.

Ему было странно видеть собственную могилу. Словно он обманул судьбу, а она напомнила, где ему на самом деле надлежит быть. Он замер, разглядывая надпись, как вдруг из гущи деревьев вылетел Хлебушек, приземлился на плиту и громко закаркал.

Рэндалл встрепенулся, а Хлебушек посмотрел на него пронзительным взглядом, словно осуждая за мрачные мысли, и повернул голову вправо.

На последнюю могилу в этом ряду.

Рэндалл приблизился на ватных ногах и опустился на колени перед надгробием. Ласково и бережно смахнул снег, открывая вид на изящно высеченные буквы:

Джоанна Аннабель Корвин

Своим светом и теплом ты затмевала само солнце.

Рэндалл дрожащими пальцами провел по надписи, сдавленно вскрикнул и заплакал, уткнувшись лбом в холодный камень.

– Анна… сестренка…

Он задыхался от безутешных рыданий. Одной рукой обнимал каменную плиту, как маленького ребенка, а пальцами другой ковырял мерзлую землю, будто пытался высвободить любимую кузину из плена ледяной могилы.

Это неправильно. Так не должно быть! Она должна жить и радоваться любимому мужу и их сыну. Она должна быть счастлива.

Горячие слезы обжигали заледеневшие щеки, а в горле моментально запершило от вдыхания студеного, зимнего воздуха. Перед глазами возникали, сменяя друг друга, разные образы.

Солнечная, светлая Анна с голубыми лентами, вплетенными в медово-золотистые кудри, заливисто хохочет над его шутками.

Тонкие изящные пальчики плавно перебирают клавиши старого пианино, рождая нежную мелодию, что струится по залу и проникает в самые потаенные глубины души и пробуждает трепетные чувства.

Большие серые глаза смотрят на него с проницательностью и преданной любовью. Они не такие холодные, как у всех остальных Корвинов, – в них удивительным образом сочетаются суровость, унаследованная от могучих предков, и нежность, передавшаяся от матери.

Она не должна была умирать так рано.

Плечи Рэндалла тряслись уже не только от рыданий. Поднялся холодный ветер, пронизывающий до костей, а он выбежал из замка в одном сюртуке. Однако он даже не сдвинулся с места и продолжал обнимать могильный камень и горько плакать.

За спиной раздался мягкий сочувственный голос:

– Ваше Высочество, грядут тяжелые времена. Вам нужно оставаться сильным, а зимняя хворь лишь усложнит ваше бремя.

Рэндалл резко обернулся.

Алистер стоял над ним с теплым зимним плащом в руках.

– Наденьте.

Рэндалл не отреагировал на просьбу советника. Вновь повернулся к надгробному камню и прислонился к нему лбом. Слезы по-прежнему стекали по его щекам непрерывным потоком, но теперь он плакал безмолвно, всеми силами пытаясь не всхлипывать при лорде.

– Мне очень жаль, принц Рэндалл. Леди Джоанна не заслуживала такой участи.

Алистер накинул плащ с меховой подкладкой на плечи Рэндалла и опустился на корточки рядом с ним. Несмотря на почтенный возраст, Алистер держался так, словно боль в суставах и старческое недомогание были ему совершенно не знакомы. Истинный чистокровный ардениец.

– Зачем ты пришел? Никто не должен видеть меня в таком… – Рэндалл недоговорил, осознав, как сильно дрожит его голос.

Лорд Грей протянул руку к надгробному камню и смахнул остатки снега.

– За последние годы мне приходилось слишком часто бывать на фамильном кладбище Корвинов. Ваш дедушка похоронил всю свою семью. Единственный сын, любимая дочь, обожаемая жена… – В голосе Алистера слышалась печаль. – Жители Ардена поражались равнодушию своего Хранителя. Поговаривали, что сердце у него каменное, ведь на похоронах родных он не проронил ни слезинки.

Рэндалл на мгновение отвлекся от удушающей боли в груди. А ведь и правда. Он не помнил, чтобы дедушка плакал на похоронах мамы.

– Но я знал, что это не так. Я следовал за ним, когда тот, крадучись, покидал замок и приходил сюда. Он ложился прямо на землю между могилами своих любимых и безутешно плакал часами напролет.

У Рэндалла снова защипало в глазах от мысли, что его гордый, сильный дедушка глубоко страдал.

– Думаю, что дедушка бы не обрадовался, узнав, что кто-то видел его в минуты слабости.

Алистер грустно усмехнулся:

– Он знал, что я приходил сюда с ним. Да я и не скрывал.

Рэндалл в полном изумлении обернулся к нему. При виде его смятения Алистер сжал плечо в отцовском жесте.

– Даже таким сильным людям, как ваш дед или вы, надобно знать, что они не одни в самые трудные минуты, полные бед и скорби. Что рядом есть преданные и любящие люди.

Рэндалл с благодарностью кивнул и вновь повернулся к надгробному камню.

– То, что наговорил принц Уилл… Горе сломило его, и он озлобился на весь мир. Вашей вины в этом нет.

Но так ли это? Если бы он не уехал, слепо доверившись одному-единственному письму от Холланда, то ничего из этого не случилось бы.

– Я разговаривал с повитухой, которая принимала роды леди Джоанны. Как бы горько это ни звучало, Анна не справилась бы в любом случае. Она была не готова к родам. Слишком хрупкой была…

Рэндалл пригляделся к надгробию и заметил высеченный рядом с именем цветок ландыша. Нежный, прекрасный, но такой хрупкий… Именно такой и была его любимая сестренка.

– Ее сын… он здесь?

– Да, его воспитанием занимается княжна Аврора. Она души не чает в мальчике, а он зовет ее мамой. Принц Рэндалл… – Алистер снова положил руку ему на плечо. – Аврора бы никогда не предала мужа. Слова Уилла об ее измене – грязная клевета. Принц Тристан уважает ее и относится как к родной сестре, да и она видит в нем исключительно брата.

Рэндалл не сомневался в непорочности Авроры. Даже снег на вершинах Мглистых гор не сравнился бы по чистоте с ее добродетелью.

Он выпрямил спину и размашистыми небрежными движениями стер слезы с лица. Потом, покопавшись в карманах сюртука, вытащил платок и громко высморкался.

– Прости, – пробормотал он, покосившись на Алистера.

Сердце до сих пор ныло от горя утраты, но он не мог позволить себе расклеиться. У него еще будет время для скорби. Эта рана никогда не заживет. Но сейчас его ждали другие, не менее важные дела.

Рэндалл поднялся на ноги и, отряхнувшись, направился к выходу с кладбища. Хлебушек последовал за ним, витая над головой.

– У ворот Вайтхолла собралась чуть ли не половина Аэрана, – сказал Алистер, поравнявшись с ним. – Вы выйдете к народу?

– Да. – У Рэндалла не было выбора. – После аудиенции с народом созови на закрытое совещание тех, кому безоговорочно доверяешь.

Алистер кивнул.

– Княжну Аврору тоже позвать?

Рэндалл удивленно выгнул бровь.

– Зачем? Она никогда не интересовалась политикой.

Алистер широко улыбнулся, и в этой улыбке Рэндалл распознал настоящую отеческую гордость, что сильно его обескуражило. Раньше лорд Грей недолюбливал Аврору и считал ее взбалмошной невоспитанной девицей, недостойной руки принца Ардена.

– Княжна Аврора поумнее многих членов Совета, принц Рэндалл. Вместе с принцем Тристаном она сумела переманить на нашу сторону половину людей Артура, которых он заслал в арденийский Совет. А еще благодаря княжне мы наконец-то решили вопрос с западными дикарями.

Рэндалл с таким изумлением слушал советника, что даже споткнулся о торчащий из земли корень. Его сердце заполнили гордость и безграничная любовь, которые немного потеснили чувство скорби.

– А я говорил, что она невероятная и еще всех вас удивит. – Рэндалл даже не пытался скрыть нежности в голосе.

– Да, вы были правы. Вот только дерзкими выходками она нажила себе врага в лице Артура.

Рэндалл сжал руки в кулаки. Сильнее боли и скорби, что рвали душу в клочья, была только ярость, питавшая его внутреннего демона.

– Я докажу его причастность к покушению на меня и заставлю сполна расплатиться за все мучения, которые по его вине перенесла моя семья.

Алистер остановился. Его лицо приобрело привычную суровость и сосредоточенность.

– Принц Рэндалл, за несколько часов до вашего появления в замке из Фортиса прибыл гонец со срочной вестью. После вашей «гибели» король Алан серьезно заболел, и поэтому делами правления последние годы занимался Артур от его имени. Недавно Алан официально отказался от короны и передал трон Артуру. Коронация состоится через несколько недель.