Корона

Глава 3

– Меня?

– Да, тебя.

– Вы уверены?

Я положила руки Нине на плечи:

– Ты всегда говорила мне правду, пусть и горькую. Ты мирилась с худшими проявлениями моего характера, и ты слишком умна, чтобы до конца жизни складывать мое белье.

Нина просияла, смахнув навернувшиеся на глаза слезы:

– Фрейлина… Но что это значит?

– Нечто среднее между компаньонкой, которой ты уже являешься, и помощницей в повседневных делах. Тебе придется составлять мое расписание и следить за тем, чтобы я не забывала поесть.

– Ну, с этим я как-нибудь справлюсь, – улыбнулась Нина.

– Ой-ой, я совсем забыла о главном! – Я всплеснула руками, собираясь сообщить Нине о самом волнующем моменте ее новой работы. – Тебе больше не придется носить униформу! Так что живо беги переодеваться!

– Сомневаюсь, что в моем гардеробе найдутся подходящие случаю туалеты, – хмыкнула Нина. – Но к завтрашнему дню я что-нибудь придумаю.

– Глупости. Просто поройся в моем шкафу.

– Нет, я не могу, – закатила глаза Нина.

– Хм… Ты не только можешь, но и обязана это сделать. – Я показала на широкие дверцы шкафа. – Оденься и жди меня в кабинете, а там мы с тобой начнем мало-помалу со всем разбираться.

Она кивнула и впервые обняла меня так, как обнимают только близких друзей.

– Спасибо вам.

– Это тебе спасибо, – поправила я Нину.

– Я вас не подведу.

Слегка отстранившись, я посмотрела ей в лицо:

– Знаю. Кстати, вот тебе и первое задание. Срочно найди мне новую служанку.

– Нет проблем.

– Отлично. Тогда до скорого.

И я с легким сердцем выбежала из комнаты. Ведь всегда приятно знать, что у тебя есть сторонники. Генерал Леджер будет отстаивать мои интересы перед папой с мамой, леди Брайс станет моим главным советником, а Нина поможет мне нести груз повседневных забот.

Теперь-то я хорошо понимала, почему мама так хотела, чтобы я нашла себе пару. И я твердо решила это сделать. Нужно было только немного времени, чтобы понять как.

В полдень я уже нервно мерила шагами коридор возле Мужской гостиной в ожидании Кайла. Мои отношения с Кайлом складывались не так просто, как с остальными Избранными, но зато с ним я чувствовала себя гораздо свободнее.

– Привет, – обнял меня Кайл. Попробовал бы он сделать это месяц назад, я непременно вызвала бы гвардейцев. – Как поживаешь?

Немного помолчав, я ответила:

– Как ни странно, ты единственный человек, кто этим поинтересовался. Думаю, я в порядке. Когда дел по горло, некогда хандрить. Но стоит немножко сбавить темп, и я становлюсь сплошным комком нервов. Папа разваливается прямо на глазах. И меня убивает, что Арен не вернулся домой. Я надеялась, что, узнав о маме, Арен сразу примчится, но он даже не позвонил. Ну хоть позвонить-то он мог!

Заметив, что я уже на взводе, Кайл взял меня за руку:

– Успокойся. И давай пораскинем мозгами. Прилетев во Францию, он в тот же день женился. И его ожидала куча бумажной волокиты и прочей ерунды. Так что вполне возможно, он даже не в курсе наших событий.

– Похоже, ты прав, – удрученно кивнула я. – И я твердо знаю, что ему не все равно. Перед отъездом он оставил мне письмо. Письмо очень честное и откровенное. Я не вправе сомневаться в Арене.

– Вот видишь, ты сама все понимаешь. Прошлой ночью у твоего отца был такой вид, словно ему самому нужен врачебный уход. А теперь он ни на шаг не отходит от твоей мамы. Это создает у него ощущение, будто он держит все под контролем, что далеко не так. Но твоя мама смогла пережить самое худшее, да и вообще она всегда была бойцом. Взять хотя бы случай с послом!

– Ты имеешь в виду того, что представлял Союзное государство Парагвай – Аргентина? – усмехнулась я.

– Да! – воскликнул Кайл. – Картина маслом. Он всем хамил, напивался в хлам прямо с утра два дня подряд, и твоя мать не выдержала и за ухо выставила его за дверь.

– Ой, такое не забывается! Я еще помню, что потом были непрерывные телефонные звонки, дабы хоть как-то урегулировать вопрос с их президентом.

– Ладно, проехали! – отмахнулся Кайл. – Но запомни, твоя мать никому не давала себя в обиду. И если что-то грозило ее благополучию, она с этим в два счета разделывалась.

– И то верно, – улыбнулась я.

Мы на секунду застыли, у меня на душе стало легко и спокойно. И я поняла, что безмерно благодарна Кайлу за все. Благодарна, как никому другому.

– У меня сегодня очень загруженный день, но, может, встретимся завтра вечером?

– Не вопрос, – кивнул он.

– Нам надо о многом поговорить.

Он озабоченно нахмурился:

– На тему?

Но тут мы с ним заметили вдали какую-то неясную фигуру и дружно обернулись.

– Прошу прощения, ваше высочество, – с низким поклоном обратился ко мне гвардеец. – Но к вам посетитель.

– Посетитель?

Гвардеец, не вдаваясь в дальнейшие объяснения, сдержанно кивнул.

– Отлично, – вздохнула я. – Кайл, я с тобой позже свяжусь, идет?

Кайл ответил мне легким пожатием руки:

– Конечно. Дай знать, если тебе что-нибудь понадобится.

Я с улыбкой проводила его глазами. Ну конечно, я всегда могу положиться на Кайла. В глубине души я твердо знала: все молодые люди в Мужской гостиной по первому зову бросятся мне на помощь, и серебристый луч надежды неожиданно разорвал сумрак трудного дня.

Я направилась к лестнице, теряясь в догадках, кто бы это мог быть. Если бы ко мне пришел кто-нибудь из членов семьи, его проводили бы в мою комнату, а если губернатор или кто-то из официальных лиц – принесли бы визитную карточку. Так что же это за важная персона такая, о приходе которой нельзя объявить?

Спустившись на первый этаж, я тотчас же получила ответ на вопрос, кем был мой нежданный гость. От его ослепительной улыбки у меня перехватило дыхание.

Марид Иллеа уже много лет не появлялся во дворце. Последний раз, когда я видела его, он был долговязым подростком, не умевшим связать двух слов, чтобы поддержать разговор. Однако сейчас его пухлые щеки приобрели угловатые очертания, настолько резкие, что, казалось, о них можно было пораниться, а его некогда тощие конечности окрепли и теперь натягивали ткань костюма, сидевшего на Мариде точно влитой. Марид стойко выдержал мой взгляд, и хотя его руки были заняты подарочной корзиной, он поклонился, наградив меня широкой уверенной улыбкой.

– Ваше высочество, – сказал он, – простите, что явился без приглашения, но когда мы услышали о вашей матушке, то сразу поняли, что должны что-то делать. Итак…

Он протянул мне корзину, доверху заполненную подарками. Цветы, книжки, перевязанные ленточками банки с супом и какие-то кондитерские изделия, выглядевшие настолько аппетитно, что мне тут же захотелось попробовать.

– Марид… – протянула я, вложив в свои слова одновременно и приветствие, и вопрос, и предостережение. – Ну это уже лишнее, учитывая сложившиеся обстоятельства.

Он лишь пожал плечами:

– Разногласия отнюдь не означают неспособности к сопереживанию. Наша королева больна, а потому это наименьшее, что мы могли сделать.

Я улыбнулась, растроганная его неожиданным появлением. И подала знак гвардейцу:

– Отнесите это в больничное крыло, пожалуйста.

Гвардеец забрал корзину с подарками, и я снова повернулась к Мариду:

– А почему твои родители не захотели приехать?

Он сунул руки в карманы и слегка поморщился:

– Они боялись, что их визит будет расценен скорее как политический, нежели личный.

– Ну, это вполне можно понять. И все же ты должен сказать им, чтобы не беспокоились. Им здесь всегда рады.

– Они так не думают. Особенно после того, как им показали на дверь, – вздохнул Марид.

Я поджала губы, события давно минувших дней ожили в моей памяти.

После смерти бабушки и дедушки Август Иллеа и мой отец некоторое время работали сообща над решением проблемы скорейшей ликвидации каст. Когда Август пожаловался, что изменения происходят не так быстро, как хотелось бы, отец поставил Августа на место и попросил уважать королевский план. А когда отцу не удалось сразу стереть в общественном сознании позорное пятно принадлежности к низшим кастам, Август заявил, что ему следует стащить свою королевскую задницу с трона и выйти на улицы. Папа был весьма терпеливым человеком, а вот Август, насколько я помню, вечно находился на взводе. В результате они крупно повздорили, и Август с Джорджией собрали манатки, не забыв прихватить заодно своего робкого сына, и в ярости выкатились вон.

С тех пор я раз или два слышала голос Марида по радио, где он выступал в качестве политического и финансового обозревателя, но сейчас, когда я смотрела, как шевелятся, растягиваясь в улыбке, его губы, подобная синхронизация звука и изображения вдруг показалась донельзя странной, тем более что Марид запомнился мне на редкость угрюмым подростком.

– Если честно, я не понимаю, почему наши отцы перестали общаться. Вы же видели, что мы честно пытались решить проблему с посткастовой дискриминацией. Мне всегда казалось, что рано или поздно один из них сделает шаг навстречу. Ведь если чья-то гордость и была задета, то все это уже быльем поросло.

Марид предложил мне согнутую в локте руку:

– А что, если нам немножко пройтись и поговорить?

Я взяла его под руку и мы пошли по коридору.

– Ну и как идут дела?

– Пожалуй, лучше, чем могло быть, учитывая сложившиеся обстоятельства, – пожала я плечами.

– Мне хотелось бы предложить вам посмотреть на вещи с хорошей стороны, но как найти эту хорошую сторону?

– На данный момент единственная хорошая вещь – то, что я могу помочь родителям.

– Верно. Хотя кто знает? А вдруг вы совершите кардинальный прорыв, находясь у руля государства! Например, в решении посткастовых проблем. Наши родители в свое время не справились, но что, если у вас получится?!

Вопреки его ожиданиям, эта мысль меня не слишком-то вдохновила. Я не собиралась засиживаться на отцовском месте достаточно долго для того, чтобы производить коренные изменения.

– Сомневаюсь, что я на это способна.

– Но, ваше высочество…

– Ради бога, Марид, для тебя я Идлин. Ты ведь знал меня тогда, когда я даже еще не родилась.

Он усмехнулся:

– Истинная правда. И все же на данный момент вы правите государством, а потому я должен обращаться к вам как подобает.

– А как мне тебя называть?

– Верноподданным ее королевского высочества и никак иначе. И в эти нелегкие времена я готов предложить вам помощь и поддержку. Да, вопреки нашим ожиданиям, ликвидация каст с самого начала не задалась. Но я много лет чутко прислушивался к общественному мнению. Полагаю, мне удалось уловить основной тренд, и, если мои комментарии вдруг окажутся вам полезными, я всегда к вашим услугам.

Я приняла его слова к сведению. Благодаря Отбору я узнала гораздо больше о жизни простых людей, и все же специалист по общественному мнению будет идеальным оружием в моем арсенале. У меня не имелось слишком амбициозных планов на короткий период регентства, но я хотела показать своему народу, что мне не безразличны их нужды. Это было особенно важно в свете того, что написал в письме Арен.

Всякий раз, как я вспоминала слова брата, мне казалось, будто меня ударили ниже пояса. Но я знала: Арен никогда не стал бы рассказывать мне о негативном настрое подданных, если бы не считал, что для меня это только полезно. И хотя он меня бросил, я тем не менее полностью доверяла его мнению.

– Спасибо тебе, Марид. Если я смогу снять стресс, который у папы вызывает ситуация в обществе, для него это будет подарком Небес. А когда он снова сядет на трон, пусть в стране царят мир и согласие. Договорились, будем на связи.

Он достал из кармана визитную карточку и протянул мне:

– Это мой личный номер. Звоните в любое время.

– А твои родители не рассердятся на тебя за то, что ты мне помогаешь? И не будет ли это выглядеть как братание с врагом?

– Нет-нет, – отмахнулся Марид. – Ведь у наших родителей одна и та же цель. Просто они используют разные методы для ее достижения. Да и вообще, сейчас, когда ваша матушка так тяжело больна, вам не стоит беспокоиться о вещах легко поправимых. И поднять, например, моральный дух нашего народа вполне в наших силах. В настоящий момент я, как никогда, уверен, что родители одобрят наше сотрудничество.

– Будем надеяться, – отозвалась я. – А то в последнее время все рушится прямо на глазах. И мне, пожалуй, не помешает заняться восстановительными работами.