Косточка с вишней (СИ)

Глава вторая

Женька задрала голову вверх:

— Высота для второго этажа приличная, — вздохнула она. — Теперь понятно, почему ты сам не полезешь. Не в том ты уже возрасте, дядя Костя. Развалишься!

Я сердито посмотрел на девчонку. Понятно, что она не простит мне того, что я назвал ее ребенком. Кажется, эта наглая девица чересчур злопамятна.

— Я, правда, уже не в том возрасте, иначе, зачем бы я тебя нанимал? А теперь давай, лезь скорее! — поторопил я Женьку. С минуты на минуту Кристина должна была вернуться с ужина. Мы с Женей быстро оценили обстановку. Вокруг никого. Балконная дверь, как и предполагалось, распахнута настежь.

— Так, Костя, подсоби! — запыхтела Женька, карабкаясь мне на плечи. Вот она ухватилась крепкими загорелыми руками за решетку балкона, подтянулась…

— Итак, я на месте! — Женька перевесилась через ограждение. — Константин Батькович, пш-ш-ш, прием!

— Что ты там маячишь? — в ужасе зашипел я на нее, — Скорее иди внутрь!

Женя послушно кивнула и бросилась в номер, но через секунду на балконе вновь появилась ее белобрысая голова:

— Дядь Кость, ты ничего не забыл? А букетик?

Я растерянно посмотрел на Женю. Точно! Букет оказался у меня в руках. Женька залезла с одной запиской в зубах. По дороге мы зашли в цветочную палатку и нам, действительно, сделали шикарный «веник». Я предлагал купить несколько красных роз, но Женька презрительно фыркнула:

— Может, у вас в 50-х годах прошлого столетия это и было модно, но сейчас девушек таким не удивишь!

Тогда я с раздражением подумал, что хватит с меня и Юрки. Еще одна пикап-мастерица нашлась недоделанная.

В итоге мы, при помощи Женькиных советов, собрали невиданной красоты букет из необычных полевых цветов. Признаться, я таких даже раньше никогда не видел. Видимо, они растут только в этих жарких краях.

— И как же я тебе его передам? — ужаснулся я. — Быстро слезай обратно!

— Ага, ну щас-с! — Женька показала кукиш, — Я тебе цирковая обезьянка что ли? Давай, швыряй его сюда! Что с твоим букетиком случится!

Ничего другого делать не оставалось. Я закинул букет цветов на второй этаж. Женя его, слава Богу, ловко поймала.

— Даже не помялся! — сообщила она мне сверху, любовно оглядывая цветы.

— Ты зайдешь или нет в номер? — рассердился я, воровато оглядываясь по сторонам. Кое-кто из постояльцев уже брел с ужина со стороны столовой.

— Да, иду-иду! — огрызнулась Женя и, наконец, исчезла за балконной дверью.

Хорошо, что под нашими балконами высажены кусты. Я хотя бы не так бросаюсь в глаза.

Тут я заметил, как по тропинке к корпусу бредет задумчивая Кристина. На девушке красивое вечернее платье вишневого цвета. Я на миг залюбовался девушкой, но тут с ужасом вспомнил, что в эту самую минуту в ее номере по моему приказу торчит Женька. Кажется, еще немного, и мы попадемся!

Слава Богу, Кристину окликнула какая-то пожилая женщина. Девушка обернулась и приветливо помахала, дожидаясь, пока ее приятельница подойдет.

— Кристина, добрый вечер! — донеслось до меня, — А Павел уже уехал? Хотела с ним проконсультироваться… У моего внука…

Отлично! Этот божий одуванчик очень кстати появился. Хоть отвлечет Кристину на несколько минут… Главное, чтобы Женька успела спуститься незамечено. Где же она? Неужели так сложно просто подбросить на кровать чертову записку и цветы?

Я задрал голову и посмотрел на окна Кристининого номера. Там горел свет!

— Это что еще за… — выругался я. Кто же так делает? Зачем эта соплячка включила свет? Конечно, за окном уже темно, но территория отеля прекрасно освещена фонарями, и уж кровать-то в небольшом номере можно нащупать! Сейчас Кристина заметит, как горит свет в ее окнах, и все пропало! Угораздило меня связаться с этой ненормальной Женей! Я немедленно бросился к входу в корпус.

Поднявшись на второй этаж, я подбежал к Кристиному номеру и забарабанил в дверь:

— Женя, ты тут? Это что еще за новости? Выйдешь, я тебе шею намылю!

Дверь немедленно распахнулась. На пороге стоял огромный бородатый мужик.

— Ты ко мне? — грозно спросил он.

Я от неожиданности даже отпрянул. Что за фигня?

— К вам? — переспросил я, не зная, что ответить и не понимая, что вообще происходит. Неужели я перепутал номера? Мне казалось, что Кристина живет в последнем по коридору номере. Неужели в предпоследнем? А в какой номер забралась Женька? Я попытался сориентироваться… Кажется, в этот. Или в другой?

— Ты дурака не валяй! — сурово ответил бородач. — Кто обещал мне шею намылить?

Я вновь на него непонимающе уставился.

— Я — Евгений! — гордо представился мужик.

— Очень рад за вас, — ответил я и тут же сообразил, что минуту назад угрожал через дверь Женьке, — Но мне, видимо, нужен был совершенно другой Женя… Я ошибся номером, извините!

— Видимо, другой! — усмехнулась эта гора мышц, собираясь захлопнуть передо мной дверь. Да, и я не пылал желанием здесь надолго задерживаться. Даже если Женя в этом номере, наверняка она успела спуститься. В последнюю секунду, пока передо мной не закрылась дверь, я увидел Женькино лицо, выглядывающее из-за шторы. Глаза ее были по пять рублей от ужаса.

— Хотя погодите! — рявкнул я. Евгений заинтересованно посмотрел на меня, — Быть может, вы сможете мне помочь?

Я судорожно стал придумывать, в чем этот громила может прийти мне на помощь. Первым делом на ум пришла просьба, с которой несколько дней назад обратилась ко мне Кристина:

— Вы не подскажите, как добраться до аквапарка?

— Понятия не имею! — огрызнулся бородатый мужик, — Я уже вышел из этого возраста, чтоб на горках кататься!

Он попытался вновь захлопнуть дверь перед моим носом. Я заметил, что Женька уже подкрадывалась к балкону. Тогда я набрался наглости и просунул ногу в дверь, чтобы та не закрылась:

— Понимаете, Евгений, мне очень надо! — упрямо произнёс я, глядя ему в глаза.

Мужик в возмущении аж задергал бровями. На миг я испугался, что он сможет меня покалечить.

— Я тебе навигатор что ли? — проорал он. — Куда тебе на ночь глядя аквапарк? Спроси на ресепшне, что ты ко мне привязался, ей-богу!

Я в последний раз заглянул ему через плечо и не обнаружил Женю на балконе. Ну, неужели! Улитка!

— Хорошо, не беспокойтесь, я прогуглю! — крикнул я напоследок, убегая от ошарашенного Евгения.

Под балконом я Женьку не обнаружил. Девчонка болталась, уцепившись за ограждение, как огромная сосулька.

— Ну, наконец-то! — прошипела она, — Поймай меня, будь так добр, а то я ноги переломаю!

Я с готовностью раскинул руки, Женька отцепилась от железных прутьев и мы в темноте полетели с ней в кусты.

— Пипец! — накинулась на меня девчонка, — Ты как-то не предупреждал, что помимо твоей возлюбленной в этом номере проживает её ревнивый муж габаритами с гориллу! Я чуть со страху не померла, когда он ключом стал в двери ковырять!

— Да нет никакого мужа, — начал оправдываться я, — Мы, кажется, номера перепутали…

— Мы?! — Женька задохнулась от возмущения, — Мы перепутали? Да я понятия не имею, где твоя Джульетта живёт, Ромео ты недоделанный! Как можно быть таким простофилей? Хотя какой ты к черту Ромео? Перепутать номера, это ж надо! Ты престарелый маразматик, вот ты кто!

— Может, ты перестанешь орать и слезешь с меня? — не обращая внимания на оскорбления, перебил я Женю. Не скажу, что Женька была тяжелой, скорее, наоборот. К тому же, девчонка оказалась весьма приятной на ощупь. Но в кустах мне впилась в спину ветка, и терпеть этот дискомфорт было уже затруднительно.

Женька, смутившись, тут же вскочила на ноги.

— А ты хорош лапать меня! Старый извращенец! — пискнула она.

— Эй, кто там? — в темноте донёсся до нас женский голос с первого этажа, — Девочка, к тебе пристает взрослый мужчина? Я уже звоню охране!

Думаю, сейчас было не самое подходящее время во тьме из зарослей объяснять, что мне всего 22, а у Женьки своеобразное чувство юмора.

— Драпаем! — крикнула Женя, хватая меня за руку. Мы выскочили из кустов и припустили в сторону больших ворот, с территории отеля.

Отбежав на почтительное расстояние, Женька звонко рассмеялась. В сумерках на плохо освещённой улице ее загорелое лицо было совсем черным, выделялась только белоснежная улыбка.

— Что? Чуть не повязали тебя, жалкий старикашечка?

— Мне кажется, твои несмешные шутки выходят мне боком, — раздраженно ответил я, — Уже поздно, где ты живёшь? Я провожу…

— Вот ещё! — фыркнула Женя. — Я тут с младенчества живу, не надо меня никуда провожать, сама доберусь! Ты лучше возвращайся в отель и, смотри, свой номер не перепутай!

Женя демонстративно помахала мне рукой, резко развернулась и гордо направилась в противоположную от моего отеля сторону.

— Женя! — окликнул я девчонку, — А какова судьба букета и записки?

Женька обернулась:

— Ну-у, вообще-то я свои деньги честно отработала! Букет и записка, как и договаривались: на кровати…

Мы с Женей молча уставились друг на друга. Затем Женька громко расхохоталась:

— Представля-я-я, — задыхаясь от смеха, проговорила она, — Представляю себе лицо этого бородатого шкафа, когда он обнаружит твой сюрприз… Что хоть в записке было написано?

Теперь я тоже не смог сдержать улыбку:

— Там написано: «Ты лучшее, что со мной должно случиться».

Утром я чуть не проспал. Хотелось досмотреть сон: в нем была Кристина. Снилось, будто мы в зоопарке кормим яблоками огромного оленя с рогами. На Кристине было то самое вечернее вишневое платье и красивое колье на шее, а на мне какой-то нелепый галстук. Сроду их не ношу. Девушка щебетала мне признания в любви, я польщено улыбался. Внезапно она обхватила мою шею руками, еще немного, и мы поцелуемся. Сердце сладостно заныло. Тут кто-то в самый неподходящий момент сзади постучал мне по плечу. Я обернулся и увидел большого бородатого Евгения, которому оставил на кровати записку с признанием в любви:

— Вы Женькин дедушка? — строго спросил он, — Вас в школу к директору вызывают!

А потом как заорет:

— Че ты стоишь? Драпаем!

И я сразу же проснулся. Разве можно портить такой сон? Угораздило меня вляпаться в историю с этими Женями. Надеюсь, обоих больше не встречу до конца своей жизни.

Я посмотрел на время. Черт! Вскочил с кровати, торопливо схватил со спинки стула брюки и рубашку. Времени хватит лишь на то, чтобы зубы почистить. Интересно, почему Юрка меня не разбудил? Обычно он за полчаса до выхода уже барабанит в мою дверь. Надушенный, одет с иголочки. Неужели тоже проспал? На него, честно, не похоже! Юра — самый пунктуальный человек, которого я знаю.

Я выскочил из своего номера и направился к лестнице. Юрка проживал на третьем этаже. Может, заболел? Я негромко постучал. Тишина.

— Юра, доброе утро! — продекламировал я через дверь. Тогда она тут же распахнулась. Юрка стоял бледный и помятый.

— Ты перепил что ли? — удивился я.

— Есть такое, — хрипло ответил Юра, — Со мной случилась катастрофа!

— Ты потерял гель для волос? — театрально воскликнул я.

— Хуже! — хмыкнул друг и кивнул, приглашая меня в номер, — Проходи!

Постельное белье заправлено, не похоже, чтобы Юрка ночевал у себя.

— Так что случилось? — спросил я, присаживаясь на край убранной кровати.

— Я провел ночь с настоящей атомной войной! — прошептал Юра, устало шоркая глаза.

— В смысле? — не понял я, — Было также взрывоопасно?

— Ты что, не знаешь выражение: страшная как атомная война? — удивился Юрка.

А мне это как-то и в голову не пришло. Обычно избранницы Юры сплошь длинноногие красотки. Кстати, ни разу не припомню, чтобы видел друга с обычной девушкой, не вписывающейся в параметры 90-60-90. Юра занимал в фирме отца солидную должность, был его правой рукой. Носил лучшие костюмы, ездил на крутой машине. И к своим избранницам всегда выдвигал самые строгие требования.

— Как же тебя угораздило поступиться своими принципами? — подколол я друга.

— А вот, Костян, фиг знает! — заметался по комнате Юрка, — Слушай, ты веришь во всякие там привороты?

— Неужели все настолько плохо? — удивился я.

— Ну… — Юрка задумался, — Во-первых, она старше меня. На три года, но все же. Во-вторых, у нее есть ребенок! Десятилетняя дочь!

Я присвистнул.

— Она такая… — Юрка не мог подобрать слов, — Обычная.

— Ну, обычная — это хорошо, — пожал я плечами, — Обычная — это нестрашная. Мне кажется, ты, Юра, устраиваешь трагедию на ровном месте. Ты на курорте! Забей! Наверняка она скоро забудет о тебе…

— Да? — рассердился Юрка, — А если я — лучшее, что было в ее жизни?

Вышло слишком патетично. Я хмыкнул:

— Не льсти себе, дружище.

— А, знаешь, чем она зарабатывает на жизнь?

Юрка выдержал театральную паузу. Я на миг испугался: неужели проституцией?

— Она плетет косички на пляже! — выдохнул он. Ну, и я вместе с ним.

— Тогда стесняюсь спросить, при каких обстоятельствах вы познакомились, — засмеялася я, глядя на взлохмаченные волосы друга.

— Не валяй дурака, Костян, — поморщился Юрка, — Она всего лишь подошла ко мне в баре.

— Тогда тем более не понимаю, чего ты паришься, — удивился я, — По-моему, совершенно ясно, что вы оба искали приключений на одну ночь.

— На одну ночь? — глухо переспросил Юрка, — Костя, самое ужасное, что я нестерпимо хочу увидеть ее снова.

Тут уже я выдержал многозначительную паузу.

— Ну, ничего себе… — наконец, ответил я. Услышать такие слова от Юрки — дорогого стоит. Особенно после такой предыстории.

— Вот я тебе и говорю, надо найти какую-нибудь гадалку и снять с меня эту дебильную порчу, — поморщился друг. — Не хочу об этом больше говорить! Ты лучше скажи: подбросил записку?

На сей раз поморщился я:

— А я не особо горю желанием говорить на эту тему. Плохая была идея с запиской. Что-нибудь другое придумаю.

Как вспомню эту шумную Женю со своими плоскими шуточками, так вздрогну.

— Кажется, мы опаздываем! — наконец опомнился Юрка.

То, что мы оба проспали, сыграло мне на руку. Не представляю, как бы рассказал сейчас Юре о вчерашнем злоключении. Вот он бы точно поднял меня на смех. Почему одни проводят бурные ночи, пусть и с «атомной войной», а другие носятся по кустам с вредными школьницами?

Мне внезапно захотелось увидеть Кристину и, наконец, обнять ее.

В этот вечер я решил остаться в отеле. До этого предложил Юрке пропустить пару кружек пива в каком-нибудь из местных баров, но он, кажется, впервые за нашу командировку, сослался на какие-то личные дела и отказался. Мне в голову тут же пришли мысли о его свидании с «атомной войной». Хотя до этого, днем, он клял на чем свет стоит прошедшую ночь и зарекался, что это был первый и последний раз в его жизни…

Я ужинал и листал книгу. Макс Фрай, «Сказки старого Вильнюса». Я не слишком увлекался литературой, но вот перед этой книгой устоять не мог. Всегда мечтал побывать в Прибалтике…

«Лучше не спрашивай, как я живу, потому что вот прямо сейчас я стою на пороге, и в левой руке у меня ключ, чтобы запереть за собой внезапно обнаружившийся выход, а в правой чаша с горячей хмельной сладкой кровью августа, не успевшего наступить и уже уходящего, как последняя электричка, опоздав на которую мы, помнишь, смеялись, сидя на рельсах, хохотали до слез, изнывая от сладкого жара внутри, а снаружи, ты помнишь, тогда был февраль».

Внезапно я услышал за соседним столиком голос Кристины. Тут же оторвался от чтения. Она расположилась прямо за моей спиной. Рядом с ней, судя по всему, села седовласая женщина, что окликнула ее вчера после ужина.

— Почему мы выбрали именно этот столик? — поинтересовалась она у Кристины, — Вон тот, самый крайний, свободен! К тому же, он рядом с выпечкой…

— Мне нравится сидеть у окна, — сдержанно ответила Кристина, — Вы только посмотрите, отсюда все видно, как на ладони! Красивый закат, правда?

Ее собеседница замолчала. Видимо, любовалась в этот момент закатом. Я тоже уставился в панорамное окно. Перед нами раскинулся огромный пласт розового неба. За чтением и своими мыслями я как-то не обратил внимание, какая красота творится снаружи. Признаться, я редко заглядываюсь на такие вещи. Если бы не Кристинино замечание, остался бы, наверное, без своей порции заката.

— Ох, небо и вправду хорошее! — согласилась за моей спиной пожилая женщина, — Кристин, я смотрю, ты эту булочку не ешь! Я возьму?

— Конечно! В чем вопрос!

Слышно, как блюдце передвинули по столу.

— И не скучно тебе тут без Паши? — откусывая добытую булку, поинтересовалась приятельница Кристины.

— Скучно, — вздохнула девушка, — Мы хотели провести этот отпуск вместе, но так сложились обстоятельства. Зато я могу загорать, сколько влезет! Никто не ноет, что ему жарко и не гонит меня с пляжа.

Кристина тихо рассмеялась. Какой у нее красивый смех… Странно, я уже второй раз подслушиваю ее разговор. Какая-то неведомая сила держит меня сейчас за столом. Хотя я почти допил кофе и могу отправляться обратно в свой номер. Наверное, голос Кристины меня так очаровал, что я не могу сдвинуться с места, ловлю каждое ее слово.

— Ну, а как тебе отель? — не отставала женщина.

— Хороший, — мне показалось, Кристина кивнула, — Только вот молодежи мало.

Это точно. Заселили нас в дорогой отель, где, похоже, отдыхали одни пенсионеры. Поэтому мы практически каждый вечер отправлялись с Юркой на шумную набережную, на которой было огромное количество развлекательных заведений.

— А еда тебе как?

Господи, эта женщина может говорить о чем-то, кроме булок?

— Меня удивило, что тут такое скудное фруктовое меню, — призналась Кристина. Наверное, ей и самой надоело говорить о еде, — Например, персики. Мне казалось, этот край богат на них… Ох, а я так о персике мечтаю! Мой любимый фрукт!

— Хм, деточка, а ведь ты права! Ни разу не видела персиков в местных палатках, которые находятся недалеко от отеля… Но, знаешь, тут где-то есть большой рынок. Правда, на другом конце города.

— Не хотелось бы тащиться туда в такую жару в одиночестве, — призналась Кристина.

Я решил, что хватит мне «греть уши» и, наконец, поднялся из-за стола, прихватив с собой книгу. Самое главное я услышал.

Я поднялся в свой номер и упал на кровать. Кажется, вырисовывался план дальнейших действий на пути к сердцу прекрасной Кристины. Я еще никогда особо не заморачивался с романтикой, в личной жизни у меня все было более-менее обыденно. Страстно, но обыденно. Тут же захотелось сделать что-то такое, о чем можно будет вспомнить в старости. Пусть мы не проживем всю жизнь вместе и не умрем в один день, но когда-нибудь, спустя несколько десятков лет, об истории нашего знакомства Кристина сможет рассказать своим внукам. Мол, жил-был на свете такой парень, с которым в одно прекрасное лето хорошо было встречать и провожать корабли, любоваться на большие и небольшие звезды, пить вино на берегу моря и целоваться.

Я тут же вспомнил, как Кристина сетовала на скудное фруктовое меню отеля…

Будет тебе самый спелый и сочный персик, хорошая моя.