Красавица и миллиардер: Свадьба

Глава 1

— Божечки, что это такое? — пропела Мэйли c южным акцентом, когда Гретхен вошла в офис агентства недвижимости Бьюканена.

Придерживая дверь ногой, Гретхен аккуратно занесла поднос, стараясь не прижимать его к себе, чтобы на ее черном свитере не оказалась красно-белая глазурь.

— И тебя с праздником.

Мэйли хихикнула, выбегая из-за стола, чтобы придержать дверь.

— Не каждый день невеста босса появляется в офисе с целой горой пончиков. Ты должна простить мое замешательство.

— Это называется Крокембуш — торт-пирамида из эклеров. Он должен быть в форме башни или конуса, или нечто подобного.

— Ну, у тебя явно получилось это «нечто подобное». Очень смахивает на Санта Клауса. — Мэйли помогла Гретхен донести поднос.

Гретхен засияла.

— Этого я и добивалась. Башня похожая на Санта Клауса. В общем, я увидела это блюдо в одном из ТВ-шоу и решила сделать такое же.

Но если честно, пять, так как первые два сразу же рухнули, но она не скажет об этом Мэйли.

Мэйли одарила ее сочувствующим взглядом.

— Опять печешь, чтобы снять стресс?

— Так очевидно, да?

Гретхен поставила поднос на стол Мэйли и вытерла руки о свои слишком тесные брюки. Ее похудение перед свадьбой обернулось настоящей катастрофой, потому что в последнее время она то и делала, что стряпала печенье, пироги, пралине, торты и другие всевозможные сладости.

— Не совсем, — произнесла успокаивающим тоном Мэйли, — не учитывая того, что это уже третий раз за неделю, когда ты появляешься здесь с подносом каких-нибудь сладостей. — Она ткнула пальцем на красный эклер. — Эта штука съедобная? Девочки-уборщицы явно захотят это выяснить. Они обожают, когда ты снимаешь стресс выпечкой.

— Должна быть съедобной, в противном случае, я облажалась. — Гретхен посмотрела на гору из эклеров. Это французское лакомство должно украшать витрину пекарни или быть частью рождественской ярмарки, но этот экземпляр… представлял собой нагромождение эклеров в цветах Санта Клауса. — В следующий раз я попробую сделать торт в форме рождественского полена. Если честно, я подумываю сделать несколько разных вкусов, размеров и украшений, а затем соединю их и покрою марципановой глазурью. Или мастикой? Что скажешь?

Мэйли поправила свою юбку из твида.

— Мне кажется, я толстею, просто представляя эту вкуснотищу.

— Да, я тоже. — Но это не означает, что Гретхен не будет воплощать свою задумку в жизнь. Ведь именно этим она занималась все свободное время.

— Тебе нужно расслабиться. Осталась всего неделя до вашей свадьбы!

— О, боже, прошу, не напоминай мне об этом. Иначе меня может стошнить от волнения.

Мэйли замолчала, не зная, что сказать.

— Гретхен, свадьбе полагается быть счастливым событием в твоей жизни. —

Так и должно быть, но только не их с Хантером.

— Кстати, а как продвигается ваша подготовка?

На круглом лице Мэйли появилась мечтательная улыбка.

— Я не знаю, если честно. Он член королевской семьи, поэтому всем занимается его тетя и кузина Алекс. Мне лишь нужно появиться в назначенное время и не выглядеть, как пугало.

— Счастливая сучка, — пошутила Гретхен, и Мэйли захихикала. — Может, поменяемся свадьбами? Твоя кажется мне просто идеальной.

— Руки прочь от Гриффина. Он мой.

— Я предложила поменяться свадьбами, а не женихами. — Гретхен не променяла бы Хантера на всех принцев мира, тем более, на зажатого, невероятно правильного Гриффина, который был полной противоположностью открытой и веселой Мэйли. — Кстати, где мой ненаглядный?

— У него селекторное совещание, — ответила Мэйли, снимая эклер с вершины Крокембуш. — Должен закончить через минуту. И это просто восхитительно. Благослови тебя Господь за то, что испекла это красоту.

Гретхен вздохнула и взяла журнал с ближайшего столика.

— Я подожду.

Хантер пытался завершить все дела, чтобы они смогли отправиться в свадебное путешествие сразу же после свадьбы. Приближался конец года, и Хантер всегда был очень занят в это время. Поэтому Гретхен было тяжело от того, что ей приходилось ждать, когда она так сильно в нем нуждалась. Но Хантер всегда находил для нее время.

Она бездумно пролистывала журнал, а затем опустила взгляд на свое помолвочное кольцо. Через неделю к нему добавится еще и обручальное. Свадьба должна быть не только радостным, но и долгожданным событием. Она наконец-то выйдет замуж за мужчину своей мечты.

Им осталось потерпеть всего неделю.

Гретхен снова перелистнула страницу журнала, не обращая внимания на его содержание. Причиной того, что свадьбу отложили не были их отношения. Хантер — само совершенство, и Гретхен считала себя самой счастливой женщиной на земле. Но на протяжении всего года постоянно всплывали неприятности. То одна из подружек невесты залетела от шафера. То шафер решил отказаться от участия в церемонии, и им пришлось быстро находить ему замену. Черт, даже ее агент бросила ее. Кэт должна была быть подружкой невесты, но она переехала в Европу, чтобы стать ассистенткой одного известного немецкого писателя, так что ей пришлось также искать замену. Гретхен также пришлось перенести свадьбу с весны на осень из-за работы Хантера и родов Одри. После этого дату вновь перенесли, в результате их свадьба состоится в Рождество. По непонятной причине Гретхен посчитала это отличной идеей. Затем начались поиски кондитера и устроителей банкетов, Гретхен перебрала все имеющиеся фирмы в Нью-Йорке, но ей никто не подошел. К тому же ее организатор свадьбы на целый месяц уехала в Вегас. И в довершении ко всему, в особняке Бьюканена прорвало трубы, и им пришлось закрыть целое крыло. Рабочие пообещали ей и Хантеру закончить к свадьбе, ведь торжество будет проходить именно в их особняке, но Гретхен не была уверена, что они сдержат слово.

Черт, сейчас она уже ни в чем не была уверена. Ей только хотелось поскорей выйти замуж и начать новую главу их жизни. Иметь, наконец, возможность расслабиться и наслаждаться жизнью.

Дверь открылась и в приемную вошла миниатюрная женщина. Гретхен машинально подняла голову, и женщина отшатнулась, увидев ее. А вот это странно. Неужели у нее на лице осталась мука? Гретхен облизнула большой палец и на всякий случай вытерла уголки губ.

Женщина прошла к столу Мэйли, сжимая в руках плотный конверт.

— Я пришла на встречу с мистером Бьюканеном.

— У вас назначено? — спросила Мэйли, открывая ежедневник.

— Нет, но он захочет со мной увидеться. — Она снова посмотрела на Гретхен, и наклонилась поближе к Мэйли. — Это очень важно.

Так, теперь Гретхен стало любопытно. Она притворно перелистнула журнал, а сама внимательно изучила женщину. Она была довольно симпатичной, стройные загорелые ноги в бежевых туфлях на шпильке, несмотря на морозную погоду. На ней была черная водолазка с брошью в виде рождественской елки и красная юбка. Выглядел этот наряд довольно мило, хотя Гретхен никогда бы такое не выбрала.

Мэйли посмотрела на собеседницу, затем переключила внимание на Гретхен.

— Мистер Бьюканен как раз закончил совещание. Я не уверена...

В конце коридора открылась дверь. Хантер вышел из своего кабинета, одергивая пиджак, и у Гретхен запорхали бабочки в животе при виде своего жениха. Боже, какой же он красавчик. От одного его вида у Гретхен появляются неприличные мысли. Многие обращали внимание на уродливые шрамы на его лице, но для Гретхен они были настоящим афродизиаком. Пять секунд в его присутствии, и в ней просыпалось желание, от чего пришлось закинуть ногу на ногу, чтобы хоть немного унять жажду. Сегодня она надела сексуальное белье, так как планировала заскочить к нему на работу. И возможно, она надеялась на быстрый перепихон на его рабочем столе... но, к сожалению, стены его кабинета были стеклянными.

Гадство.

Глаза Хантера загорелись при виде Гретхен, но затем он заметил ожидающую его женщину с конвертом в руках. Его взгляд стал холодным и настороженным.

И это было странно. Гретхен ощутила подступающую панику.

— Мистер Бьюканен, — начала женщина, шагнув к нему. — Мне нужна всего минутка вашего времени.

Челюсть Хантера сжалась — явный признак недовольства и раздражения.

— Входите. — Он кивком указал на свой кабинет, а потом посмотрел на Гретхен. — Подожди еще минутку.

— Конечно, — ответила Гретхен.

Она удивилась таким грубым поведением жениха по отношению к женщине. Это было не похоже на ее Хантера. Ее милого, осмотрительного, романтичного и всегда вежливого Хантера.

Но тот взгляд, которым он наградил женщину, явно свидетельствовал о напряжении и негодовании.

Что... что здесь происходит.

В момент, когда дверь кабинета Хантера закрылась, Гретхен поднялась и отложила в сторону журнал. Она тихонько подошла к двери, не обращая внимания на протесты Мэйли. Она будущая жена босса, поэтому может делать что захочет. И сейчас она хотела выяснить, что тут происходит.

Она приложила ухо к двери и начала подслушивать.

***

Хантер не мог скрыть раздражения, когда женщина прошла к нему в кабинет.

— Что вы здесь делаете?

Мисс Кенлер шагнула к нему и, не обращая внимания на его плохое настроение, протянула конверт.

— Я принесла фотографии. Я подумала, вы захотите взглянуть на них, перед принятием решения.

Хантера взбесила ее дотошность. А еще то, что она заявилась к нему в офис, когда он четко запретил это делать.

— Я хорошо вам плачу и надеялся избежать всех этих обсуждений. — Он вытянул руку.

Она отдала ему конверт.

— Все же вам лучше взглянуть.

Хантер сомневался. Ведь он и так знал, чего ждать от этого проекта. Желая сделать Гретхен идеальный подарок к свадьбе, он решил перестроить одну из комнат и сделать из нее точную копию кухни любимого кулинарного шоу своей невесты. Гретхен любила готовить и часто это делала, подбирая рецепты для своей книги, в результате чего, она большую часть дня проводила вдали от него. Поэтому ему нужна была новая кухня наверху. По соседству с его кабинетом, чтобы он в любой момент мог подойти и поцеловать свою жену, а не спускаться на два этажа ниже.

И так как он любил баловать ее, возможно, он немного увлекся и сделал точно такую же кухню в новом доме на небольшом острове, который он купил в качество второго свадебного подарка. Деньги для Хантера — не проблема.

Но вот строители, которые занимались переустройством, были настоящей занозой в заднице. Во-первых, они не сдали объект вовремя. Во- вторых, им плохо удавалось скрывать происходящее. Именно поэтому Хантеру пришлось выдумать прорвавшуюся трубу, чтобы Гретхен не заходила в то крыло. А появившийся у него на работе дизайнер никак не облегчал его желание сохранить все в секрете.

Ему следовало давно ее уволить, но у них оставалась всего неделя до свадьбы. Мисс Кенлер обещала, что они закончат к сроку, но Хантер в это не верил. К тому же у него не было времени нанимать кого-то другого.

Он вытащил фотографии и начал их просматривать. Он сразу же заметил прогресс в работе, но что относительно дома на острове? Последний раз ему показывали фотографии в начале процесса. Похоже, у дизайнера были проблемы с использованием электронной почты, именно поэтому она продолжала приходить к нему в офис. Иначе как еще объяснить ее приходы? Учитывая его внешность и то, что он несколько раз подчеркнул, что делает это в подарок своей будущей супруге. Все же ему была любопытна цель ее визита.

— А цена?

— Немного выше, чем мы планировали, но без этого не обойтись, если мы хотим закончить все вовремя.

— Почему я не удивлен?

А вот и ответ на его вопрос. Строители. Это уже четыре раз, когда она завышает стоимость.

— Я согласен, только закончите работы. И больше не приходите сюда. Я не хочу, чтобы моя невеста о чем-то догадалась. Это должен быть сюрприз. Мисс Кенлер мило улыбнулась.

— Конечно. Может, тогда обсудим смету?

— А у меня есть выбор?

***

Гретхен в состоянии шока отошла от двери. Она не поверила своим ушам. Какая-то женщина принесла ее жениху фотографии и требовала с него денег.

Было ясно, ее милого невинного Хантера шантажировали. Кто-то хотел разрушить их счастье, прежде чем они дойдут до алтаря. Она медленно вернулась в приемную, опустилась на кресло, взяла журнал, и начала пролистывать его как ни в чем не бывало. В то время в голове проносились разные мысли.

Очевидно, это было то, чего Хантер стыдился. В противном случае он обязательно бы ей рассказал. Но что это может быть? Может, это кто-то из его прошлого, связанный с похищением, после которого у Хантера остались шрамы? А может, это связано с его отцом? Или какие-то финансовые проблемы?

Гретхен было все равно. Кто-то решил обидеть ее мужчину и должен за это заплатить. Хантер Бьюканен принадлежал ей, и она любила его больше жизни. И если ей придется пойти на хитрости, чтобы защитить любимого от шантажистов, то она обязательно это сделает.

Ей нужен план. Но какой?

Может, у Одри будут какие-то варианты. Она уже почти написала сестре, но Одри была занята, разрываясь между семьей и работой, к тому же, она вновь была беременна. Хотя это не единственное, что остановило Гретхен. Одри всегда была правильной и не умела играть грязно.

Впервые за долгое время Гретхен пожалела, что рядом не было Дафны. Дафна была напористой и хитрой из близняшек. Дафна должна знать, как поступать в таких случаях. Но, к сожалению, сейчас Дафна была недоступна, а значит, Гретхен придется самой выпутываться из сложившейся ситуации. Расстроенная и озадаченная она подошла к столу Мэйли, взяла эклер с красной глазурью и съела его в два укуса. Сейчас она имела полное право забыть о диете и заесть свой стресс.

***

— С тобой точно все в порядке?

Гретхен устало улыбнулась своему жениху, выдавливая пасту на зубную щетку.

— Да, просто был тяжелый день.

Хантер убрал зубную нить, перешел на сторону Гретхен в их огромной ванной комнате и поцеловал невесту в макушку.

— В последнее время все твои дни слишком тяжелые. Ты очень много работаешь.

— Много работаю? Все, что я делала сегодня, это выпекала сладости.

Она хмыкнула и начала яростно чистить зубы. Однако это было не совсем так. После того, как она закончила с выпечкой, она поискала в интернете самого лучшего частного детектива, а затем проконсультировалась с юристом, желая знать, как ей поступить, если ее жениха-миллиардера будут шантажировать. Но все юристы лишь пытались выяснить, не нуждается ли она в помощи в составлении брачного договора. Что заставило ее взбеситься еще больше.

Хантер поцеловал ее в плечо, и его шершавые пальцы прошлись по обнаженной коже.

— Гретхен, не пытайся меня обмануть. Я прекрасно знаю выражение твоего лица, когда ты нервничаешь. Ты должна рассказать мне, что тебя так удручает.

Она сплюнула и начала полоскать рот, при этом наклонилась к раковине так, чтобы ее попка обязательно уперлась в промежность Хантера. Она не могла устоять, ведь ее жених был ходячим сексом.

— Я не нервничаю. Ну ладно, переживаю, но совсем чуть-чуть, и это все из-за свадьбы. Скоро все это закончится.

Взгляд Хантера в зеркале был суровым, несмотря на то, что его рука уже пробиралась в ее пижамные шортики, которые она натянула всего пять минут назад.

— Ты снова уволила поваров, да?

— Возможно, но как я могла их оставить, если они даже не знают, как приготовить обычный крокембуш. Разве я могла позволить им готовить на нашей рождественской свадьбе? К тому же, ты заметил, что цвета нашей свадьбы совсем не соответствуют рождеству? Я должна придумать, как преобразить фиолетовые платья подружек невесты и…

— И у тебя на это не осталось времени, — закончил за нее Хантер, стягивая с Гретхен шортики, оставляя ее в одних трусиках. — Мы уже говорили об этом и не раз. Оставь все как есть. — Хантер опустился на колени и начал целовать ее попку, пробуждая в ее теле желание.

Черт, она думала, она единственная, кто умеет отвлекать сексом. Она быстро отложила зубную щетку и помогла Хантеру стянуть с себя трусики. Они были вместе уже год, но их секс был таким же ненасытным и страстным, как и в самом начале. Гретхен забыла, как дышать, когда Хантер начал покрывать поцелуями ее булочки, а затем развернул, чтобы он мог как следует уделить внимание ее киске.

Гретхен зарылась пальцами в его волосах.

— Боже, я тебя обожаю.

Он усмехнулся, слегка обдувая ее разгоряченную кожу.

— Ты всегда так говоришь, когда я ласкаю твою киску.

Так и есть, но она говорила чистую правду. И пока он целовал внутреннюю сторону ее бедра, Гретхен поклялась себе, что ничто не встанет между ними.

Ни свадебные хлопоты, ни гребанный шантажист, ничто.

Глава 2

— Давай, теперь еще тридцать берпи.

Дафна застонала, лежа на коврике для йоги, глядя в потолок. Вот он ад, да? Это точно можно считать адом. К сожалению, для нее, ад начинался каждое утро в семь часов, когда демон заставлял ее тренироваться, а затем весь день следовал за ней тенью.

— Мы же только что сделали пятьдесят упражнений на пресс, — застонала она.

— Именно поэтому нам нужно замедлить твое сердцебиение, — ответил Уэсли — он же Сатана. Он ободряюще похлопал Дафну по руке и одним резким движением вскочил на ноги. — Поднимайся. Тридцать берпи, а потом недолго позанимаемся с гантелями.

— У меня нет сил на еще тридцать упражнений, — проныла Дафна, но все же поднялась с коврика, поставила руки по бокам, глядя на своего тренера.

— Вот тут ты заблуждаешься, — задорно произнес Уэсли. — Ты сильная, а теперь повторяй за мной. — И начал делать упражнения, тем самым показывая, что их препирательство окончено.

— Твою мать, вот что я получила, заявившись однажды в офис звукозаписывающей фирмы в трико, — ворчала она, делая упражнения, — тридцать берпи. Она надеялась, что сможет это сделать. — Чертова звукозаписывающая компания... считающая, что я слишком жирная... — ворчала Дафна после каждого сделанного упражнения.

Прыжок, хлопок, упасть отжаться и снова подняться на ноги. И ей не помогало то, что Уэсли, накаченный бесподобный бог фитнеса Уэсли, делал все, словно только начал тренировку, в то время как Дафна пыхтела, стонала и была на грани обморока.

Выполнив задачу, Дафна согнулась пополам и застонала. Уэсли похлопал ее по вспотевшей спине.

— Ты молодец, Даф. Попей воды, и примемся за гантели.

Дафна направилась к бутылке с водой и полотенцу, пока Уэс сделал еще несколько подходов. Так как он был ее личным тренером и тенью, то он каждое утро дополнительно занимался в зале после двухчасовой пробежки. Дафна глотнула воды, облокотилась на стену своего личного зала, стараясь не глазеть на то, как Уэс завел руку за спину и начал отжиматься на одной руке. На нем была свободная борцовка, открывающая вид на упругие бицепсы и стальной пресс. Боже мой, она начнет пускать слюни, если он продолжит в том же темпе. Она промокнула лицо полотенцем, заставляя себя отвернуться и посмотреть в окно на серое утро Манхэттена.

Было неправильно увлечься своим личным тренером и наставником. Серьезно, это очень плохая идея. И даже Дафна, любительница попадать в неприятности, это понимала. Уэсли был ее телохранителем, тренером, наставником и диетологом. Четыре месяца назад, когда она вышла из реабилитационного центра, звукозаписывающая компания наняла для нее Уэсли. Он зарабатывал тем, что ходил тенью за проблемными знаменитостями, помогал им вернуться к нормальной жизни, а затем уходил к другому клиенту. Поэтому даже если его можно было считать самым аппетитным из кексов, он все равно был не для нее.

И это к лучшему, повторяла себе Дафна, наблюдая, как он тренировался, с легкостью повторяя одно упражнение за другим. Уэсли веселый, умный и очень дисциплинированный. И он был не похож ни на одного ее знакомого. Он не пил ничего крепче зеленого чая, никогда не курил, не ходил на вечеринки. Она даже сомневалась, ел ли он сладкое. Хотя она могла поклясться, что не ел, потому что с тех пор как он переехал к ней, Уэсли ел тоже, что и она. Все на пару, низкокалорийное, и Дафна выпила столько простой воды, что могла бы считаться небольшим озером.

Каждый раз, когда ей хотелось чего-нибудь вредного, Уэсли вырывал это у нее из рук. Сигареты — это первый шаг к возврату курения косяка. Газировка могла привести к зависимости от сахара. Кронаты — строго запрещены! Кофе? Только черный и без кофеина. Уэсли даже проверял покупки домработницы, выбрасывая все «вредное». Это сводило Дафну с ума, и ее домработницу тоже.

А звукозаписывающая компания была в восторге, ведь его методы работали. И она была трезва, как стекло, с тех пор как он появился в ее жизни, что было тоже хорошо.

Если не считать того, что, будучи трезвой, она не могла убежать от своих проблем. После нескольких лет разгульной и полной наркотиков жизни, она осталась одна. Она уверяла всех, что все в порядке. У нее были ее фанаты. И ей плевать, что после реабилитации ей больше не звонили ее друзья-тусовщики. И что ее семья давно махнула на нее рукой. Дафну это не задевало.

У нее был Уэсли, музыка, и в большинстве дней этого было достаточно. Вот только запись альбома с рождественскими песнями была перенесена на следующий год и будет после того, как убедятся в ее физическом состоянии. А если она и дальше продолжит в таком же темпе? Уэсли возьмет себе нового клиента. И она вновь останется одна.

Дафна сжала кулаки, опираясь спиной на стену. Мысль об этом вызывала в ней сильное, просто огромное желание покурить. Она облизнула губы и посмотрела в окно на небо, словно оно могло дать ей совет.

— Дафна, пошли. Пора продолжить. — Он поднялся на ноги и подошел к стойке с гантелями. — Для начала сделаем двадцать пять, а дальше посмотрим.

— Конечно, — без энтузиазма произнесла она и подошла к стойке.

Уэсли замер, глядя на нее.

— В чем дело?

Дафна встала перед ним, начиная раздражаться.

— Что значит, в чем дело? Я же сказала, что продолжу тренировку.

Он передал ей гантелю.

— Да, но ты даже не спорила, а это странно.

Дафна выхватила из его рук гантелю.

— Ой, Уэсли, отъебись.

— Начни со сгибания рук, — проинструктировал он, глядя на нее, скрестив руки на груди. — И расскажи мне, что тебя гложет.

Дафна послушно согнула руку, проигнорировав его вопрос.

— Дафна, — пригрозил он, пока та молча выполняла упражнение. — Это часть нашего соглашения. — Он указал на нее, а затем на себя. — Мы вместе решаем возникшие проблемы, а не копим их, или ты забыла?

Дафна зарычала.

— Я просто устала, понимаешь? Устала от постоянных тренировок, безвкусной травы, вместо китайской еды на вынос. Устала быть под постоянным контролем двадцать четыре часа семь дней в неделю. — Она передала ему гантели. — Устала от чертовой рождественской музыки, устала от Манхэттена. Устала от всего этого дерьма и хочу вернуться в Калифорнию. Ненавижу быть здесь, ненавижу тренировки, и я безумно хочу выкурить хотя бы одну сраную сигарету.

Как только слова вылетели из ее рта, она моментально пожалела об этом. Она сорвалась на него в то время, как он просто пытался ей помочь.

Уэсли смотрел на нее, его лицо не выражало никаких эмоций. Черт. Дафна взяла обратно гантели.

— Я знаю, я постоянно жалуюсь, и тебе не терпится избавиться от меня.

— Я этого не говорил.

— Тебе и не нужно. Своим поведением я отпугнула всех.

Он покачал головой.

— Ты была больна, это совершенно другое.

— Серьезно? Скажи об этом моей семье. — Она усмехнулась, стараясь разрядить обстановку. — Осталась неделя до праздника и свадьбы моей сестры, и ты думаешь, хоть кто-нибудь из них мне позвонил? Они даже не хотят получить от меня свадебный подарок. Я такая жалкая.

— Ты была жалкой, — поправил Уэсли. — Сейчас ты на пути к полному выздоровлению.

— Ура, полгода в клинике и еще полгода без наркотиков. Надо же, продержалась целый год. — Она щелкнула пальцами, продолжая делать упражнение. — Я знаю, все только и ждут моего срыва.

— Но этого не произойдет. Сейчас ты сильнее, чем была раньше.

Его полная уверенность в ней едва не заставила Дафну разрыдаться.

— Да, ладно, Уэсли. Ты хорошо меня знаешь. Ты не такая сильная. Я постоянно ною, ворчу и у меня все получается, только потому что ты рядом и постоянно бьешь меня по руке, когда я тянусь к чему-нибудь плохому.

— Это не так…

— Это так, — почти крикнула она. — Это твоя работа, или ты забыл?

— Дафна, я тут не при чем. Ты сильнее, чем ты думаешь, — он накрыл ее руки там, где она сжимала гантели. — И я не всегда буду рядом.

— Я знаю, — от этого ей тоже захотелось заплакать. Мысль об отъезде Уэсли оставляла большую дыру в ее сердце. И не потому что она нуждалась в нем, а потому что он ей нравился. Он был единственным, кто не отвернулся от нее. Единственный, кто не смотрел на нее как на кусок дерьма.

— Ты должна поверить в свои силы, — нежно сказал он, проводя пальцем по ее руке. — Ты — Дафна Петти. Ты продала более двадцать миллионов альбомов, и ты пять раз возглавляла хит-парады. На твои концерты продавались все билеты, и люди готовы умереть за твой следующий альбом. Это должно хоть что-то значить.

Разве? Ведь она сделала это будучи под наркотиками.

— Это не имеет значения, если люди тебя ненавидят.

— Я тебя не ненавижу.

По телу прошла волна возбуждения, и Дафна только сейчас поняла, где лежала рука Уэсли и то… что у нее уже больше года не было секса.

— Тебе платят за то, чтобы ты меня выносил.

— Это здесь абсолютно не причем, — сказала Уэсли, и уголки его губ немного дернулись. — И готов поспорить, твои сестры тоже тебя не ненавидят. Ты сама сказала, что оттолкнула всех, так почему бы тебе не попробовать возобновить с ними контакт? Отвези им рождественские подарки.

— Они не захотят меня видеть.

— Ты этого не знаешь. И не узнаешь, пока не протянешь им оливковую ветвь.

Дафна задумалась над его словами, потом посмотрела на Уэсли.

— А что насчет твоей семьи? Тебе нужны выходные на праздники?

— Давай поговорим об этом позже. — Выражение его лица стало таким, какое она боялась видеть во время тренировок. — И раз ты не хочешь заниматься с гантелями, давай еще сделаем несколько подходов берпи.

Дафна громко застонала.

— Ты настоящий тиран.

И как она могла влюбиться в этого мужчину? Она, вероятно, совсем выжила из ума.

***

Гретхен: Давайте сделаем перекличку подружек невесты. Все живы—здоровы, и есть ли у кого-нибудь аллергия на орехи?

Одри: О, господи, ты сведешь нас с ума еще до начала свадьбы, да?

Гретхен: Не говори глупостей. Кто-нибудь еще отзовется?

Тэйлор: Эм, у меня аллергия на оливки.

Гретхен: Обещаю, в моей выпечке не будет никаких оливок. К тому же вполне нормально проверять всех за три дня до девичника. Кстати говоря, на него я тоже должна что-нибудь испечь.

Грир: Погоди, Гретхен, а почему ты сама занимаешься выпечкой? Что случилось с той милой пекарней, с которой мы на прошлой неделе подписали договор? Ты заплатила им почти целое состояние!

Гретхен: Они провалили тест с крокембуш.

Бронте: С крокемн чем?

Грир: Гретхен, только не это. Опять увольнения? Ты не сможешь в одиночку приготовить еду на целую свадьбу.

Эдди: Гретхен, милая, у меня будет нервный срыв задолго до свадьбы.

Гретхен: Так почти все ответили… хотя погодите, кого не хватает? Кто-то не откликнулся!

Гретхен: Тревога! Код красный!

Гретхен: Кого не хватает?

Гретхен: Боже мой, меня точно хватит удар, если я не пойму кого нет!

Челси: Девчонки, вы меня убиваете. Сейчас семь утра, почему вы не спите? Мой телефон разрывается, словно произошла какая-то глобальная катастрофа.

Гретхен: О, хвала небесам. Это Челси.

Грир: Гретхен, чем я могу тебе помочь?

Тэйлор: Хочешь, я приеду и помогу тебе с выпечкой?

Одри: Если нужна моя помощь, я могу вызвать няню. Или Риз может посидеть с Хлоей. Он как раз хотел сводить ее в парк.

Гретхен: Господи, Хлое всего три месяца, что она будет делать в парке?

Одри: Подышит свежим воздухом и пару раз срыгнет на папочку?

Эдди: Ой, какая прелесть, мне кажется, мои яичники ожили.

Челси: У тебя есть яичники? Я думала, у тебя есть только кошки.

Эдди: Конечно, у меня есть яичники. Именно поэтому у меня столько кошек. И раз речь зашла о кошках, никто не хочет взять одну миленькую кошечку, которую мы подобрали вчера? Она боится оставаться в кафе!

Эдди: Ау?

Бронте: Эмм

Эдди: Ну и ладно, я должна была попробовать.

Тэйлор: Я думаю, мы должны собраться, и все помочь Гретхен.

Эдди: Если я освобожу свое расписание, то смогу приехать к полудню.

Одри: Я тоже, пойду обрадую Риза, что он весь день будет с Хлоей.

Грир: Гретхен, у меня на сегодня никаких планов. Буду у тебя через час.

Тэйлор: Я тоже!

Бронте: Я предупрежу Марджери, что меня сегодня не будет, а потом приеду.

Челси: Вот дерьмо, ладно я тоже встаю. Хотя давайте чуть позже, Себастьян проснулся и очень рад меня видеть!

Тэйлор: А вот это уже лишнее!!!

Гретхен: Девчонки, вы не видите, но вы довели меня до слез. Я люблю вас всех.

Глава 3

Дафна мешкала, стоя у двери огромного особняка Бьюканена. Она держала в руках цветок в горшке в качестве подарка на новоселье, но чувствовала себя глупо, ведь сестра больше года жила в этом доме. Дафну не пугал сам особняк. Черт, да она в том году выступала на частной вечеринке у одного принца. Она видела дома, по сравнению с которыми этот выглядел бы скромной пристройкой.

Ее волновало то, что она явилась без приглашения, и была точно уверена, что ей будут не рады.

Она посмотрела на такси, в котором за ней наблюдал Уэсли. Он показал ей большой палец и выглядел весьма уверенно. Он часто смотрел на нее этим взглядом, словно говоря: «ты справишься, Даф». И по непонятной причине это придавало ей уверенности. Может, она зря беспокоится, и Гретхен не захлопнет перед ее носом дверь.

Боже, она хотела, чтобы Уэсли пошел с ней. Она уже хотела подозвать его, но в глубине души понимала — она должна пройти через это одна. «Это ключ к исцелению и адаптации», — без устали повторял Уэсли. Она должна научиться справляться со всем одна. Сегодня был маленький шаг, который будет доказательством ее прогресса, и будет лучше, если она навестит семью одна. Она не нуждается в его поддержке, заботе и гордящемся взгляде. Словно она была той, кем можно было гордиться.

Забавно, она все еще считала себя Дафной — ходячей неприятностью. Интересно, это когда-нибудь изменится или нет? Вероятно, нет.

Она провела рукой по собранным в хвост рыжим волосам и поправила очки. С ее натуральным цветом волос и тем, что она набрала порядка восьми, ладно, пятнадцати килограмм, ее мало кто узнавал на улице. Люди были заняты поиском тощей гламурной Дафны Петти, мировой звездой с голубыми волосами, экстравагантном платье и с тонной макияжа. Никто не обращал внимания на рыжую пышку без макияжа. Ну, чаще всего. Иногда папарацци удавалось ее снять, и она целую неделю смотрела на фото в бульварных газетенках, где она выглядела хуже некуда, после чего приходилось отчитываться звукозаписывающей компании о своих успехах.

Если ее не донимал Уэсли, то тогда это делали менеджеры, и за это можно сказать спасибо Кейду Арчеру. После того, как он выкупил большую часть фирмы, Дафна больше не слышала в свой адрес «эй, Даф, не хочешь принять одну классную вещицу, перед тем как выйти на сцену?». Теперь это были «Дафна, ты занималась сегодня йогой?» или «Есть отличный рецепт киноа с яблоками».

Что, кстати, было не так уж плохо. Просто иначе. По правде, ей это даже нравилось. Ей было приятно знать, что есть люди, ждущие ее успеха, а не провала. Это было одно из главных изменений в ее жизни.

Такси посигналило, и Дафна показала ему средний палец. Она знала, Уэсли дожидался, когда она постучит в дверь, а не будет стоять, как трусиха. Но, черт побери, дайте девушке минуту. Она не каждый день заявляется в гости к сестре с намерением помириться.

Дафна сделала глубокий вдох, собралась силами, постучала и стала ждать. Около минуты было тихо, а затем за дверью послышался женский смех. Через секунду дверь открыла улыбающаяся Гретхен, в привычном образе: немного растрепанная, в больших очках в темной оправе и штанах для йоги. Дафна позавидовала сестре. Что бы ни происходило, она всегда улыбалась.

Но смех стих, стоило ей увидеть в дверях Дафну.

— Эм-м, сюрприз!

Дафна протянула цветок. Обычно, находясь на тусовках или знакомясь с новыми людьми, она могла изображать из себя другого человека, но сейчас в этом не было необходимости, ведь ей не перед кем было притворяться.

Глаза Гретхен округлились, когда она оглядела сестру с ног до головы.

— Твою мать, твою мать!

Дафна немного мерзла, стоя на улице. Шел снег, и она была одета не для долгой прогулки.

— Я не вовремя?

— Боже мой, ты шутишь, да? — Гретхен бросилась обниматься, зажимая между ними цветок. — Даф! Ты потрясающе выглядишь! Что ты здесь делаешь?

Странно, но на глазах Дафны навернулись слезы. Не было никаких причитаний, никаких обвинений. Она ожидала услышать нравоучения относительно неправильного образа жизни, но это была Гретхен. Она быстро прощала и забывала. А вот Одри была совершенно другой.

— Привет, сестренка. Я решила зайти и пожелать счастливого Рождества.

— Не могу поверить, что ты в Нью-Йорке! Какая удача!

— Правда?

Дафна обняла Гретхен в ответ. Ее переполняли противоречивые чувства. С одной стороны, она была рада такому добродушному приему… а с другой — испытывала угрызение совести за то, что не зашла раньше, хотя она уже несколько недель жила в Нью-Йорке. Но ведь ее собственная сестра-близняшка сказала никогда им больше не звонить. И Дафна послушалась, хотя это было чертовски больно. Дафна знала, как сильно облажалась, испортив отношения с семьей. Но ведь и они могли сами прислать сообщение и поздравить с надвигающимися праздниками.

Но когда Гретхен обняла Дафну, она решила, что все может наладиться. Пусть все останется в прошлом, Дафна сама во всем виновата, и ей не за что обижаться. Она поняла это во время групповой терапии. Она сожгла множество мостов, и если люди больше не хотели с ней общаться, то она не в праве их в этом винить, как бы больно ей не было.

— Входи! — радостно проговорила Гретхен, утягивая сестру в дом. — Хантера сейчас нет, иначе я бы вас познакомила! Ты же еще не видела моего малыша? Он самый лучший, — она улыбалась Дафне.

Дафне стало неловко, когда она заметила в холле небольшую группу женщин в фартуках, наблюдающих за происходящим. Двое перешептывались, стараясь прикрыть рот рукой, и Дафна надеялась, они просто узнали ее, а не чего похуже. Все равно ей было не по себе.

— Я все-таки не вовремя, да?

— Глупенькая! Да и когда тебя это волновало? — Гретхен улыбнулась Дафне, но затем ее улыбка стала шире, когда она поняла, что Дафна не улыбается в ответ. — Прости, я не это имела в виду. Ты ни чему не помешала. Мы занимаемся праздничной выпечкой.

— И все из-за того, что она постоянно отказывается от кондитеров, — сказала миниатюрная девушка в ярко-красном кардигане. — Все бы ничего, если бы у нас не было свадьбы через четыре дня на двести гостей.

— Это рождество, Грир, — заявила Гретхен. — И если вы не можете сделать элементарный крокембуш, то тогда вы не заслуживаете возможности готовить для моей свадьбы.

К разговору присоединилась девушка в шарфе Доктора Кто.

— Я тоже не умею готовить крокембуш.

— Помолчи, Тэйлор, — Гретхен взяла сестру под руку и потянула на кухню. — Пошли, ты можешь помочь с карамелью.

Группа девушек, хихикая и переговариваясь, пошла дальше по коридору, и Дафна изумилась, осматривая дом. Ее старшая сестра неплохо устроилась. Дом просто огромный, отлично обставлен, сочетая антиквариат и современную технику. А кухня, куда они все зашли, была заставлена разнообразными мисками.

Дафна поставила цветок на столешницу.

— Ну так… что ты хочешь, чтобы я делала? Я могу спеть рождественские песни или станцевать, но я тебя предупреждаю, готовка не мой конек.

— Не страшно, будешь подавать мне нужные вещи. — Гретхен подошла к столешнице, взяла миску и начала, не глядя взбивать ее содержимое. — Не могу поверить, что ты здесь. Расскажи мне, чем ты сейчас занимаешься?

Улыбка Гретхен была такой искренней, от чего Дафна немного расслабилась.

— Звукозаписывающая компания хочет, чтобы я записала альбом с рождественскими песнями. Для этого года поздновато, так что он выйдет только в следующем, тем самым они хотят убедиться, что я полностью готова к работе.

Дафна не стала уточнять, что они просто бояться отправлять ее в турне, где она могла сорваться. И Дафна их в этом не винила. У нее было мало хорошего рабочего материала, так что ей придется поднапрячься и записать эти дурацкие рождественские песни. Конечно, ей придется ждать еще целый год, но так даже лучше. Она сама не была готова к веренице нескончаемых вечеринок после концерта. Еще слишком рано.

А когда это случится, Уэсли уже не будет рядом, потому что гастроли означают ее полное выздоровление. Она избавится от зависимости, но будет одна, и страдать от разбитого сердца.

— Эй, Гретхен? — прокричал из другой комнаты до боли знакомый голос. — Я только что посмотрела в телефоне рецепт крокембуша, и Марта Стюарт утверждает, что его нужно готовить как можно позже… — Одри вошла в кухню, увидела Дафну и застыла.

Дафна с тоской смотрела на свою близняшку. С их последней встречи Одри немного изменилась: лицо слегка округлилось, и стала выглядеть более женственно. Вероятно, это случилось после того, как она родила ребенка пару месяцев назад, но Дафне было так странно видеть лицо сестры и понимать, что сейчас они выглядят почти идентично, вплоть до цвета волос и морщинок на лице. И от этого ей стало ее больнее.

В детстве они были очень близки. Они спали рядом, делились одеждой, читали дневники друг друга, и у них не было секретов. Но в какой-то момент все изменилось, и с приходом популярности они стали совершенно разными. Дафна подсела на наркотики, не пропуская ни одной вечеринки, а Одри? Одри стала очень ответственной. Она работала шестьдесят часов в неделю, часто даже добровольно выходила работать на выходных и не одобряла все, что так нравилось Дафне. В последнюю передозировку Дафны, Одри пришла в больницу, заявив, что больше не хочет иметь с ней ничего общего.

Даже сейчас, спустя месяцы терапии, реабилитационного центра Дафне было очень больно. Она считала сестру той, что будет с ней рядом, несмотря ни на что. Она ошибалась. Частью ее лечения было понять поступки людей и простить. Осознать свою вину и вместе с тем простить тех, кто больше не хотел с ней общаться. В большинстве случаев у Дафны это получалось.

Но смотреть на лицо, которое так сильно похоже на твое, и видеть выражение лица Одри? Осознавать, что сестра до сих пор ее презирает?

Это пока еще причиняло Дафне сильную боль.

***

Гретхен нервно взбивала масло, наблюдая, как близнецы таращились друг на друга. Она не знала, что делать и чью сторону принять. Слева Дафна — импульсивная наркоша и оторва. Вот только сейчас она заметно изменилась, выглядела лучше, но во взгляде явно читалась обида. Справа от Гретхен Одри — ответственная, надежная, спокойная Одри, которая бесчисленное количество раз собирала по кусочкам то, что разрушила Дафна. И судя по ее взгляду, она не собиралась давать сестре еще один шанс.

Так… что же ей сделать? Может пошутить? Или заставить сестер составлять крокембуш, пока другие растапливают карамель? А может, бросить все и с криком выбежать с кухни? Она продолжила взбивать масло, перебирая в голове все возможные варианты. Подружки невесты тоже притихли, ощущая напряжение в воздухе.

— Кто-нибудь хочет это попробовать? — прокричала Гретхен, затем нервно хихикнула, понимая, насколько взволнованно и высоко прозвучал ее голос.

— Грет, ты как? — спросила Эди, вскидывая бровь.

Тем временем близнецы не сводили друг с друга глаз.

Так, сейчас определенно нужно было что-то сделать. Она шагнула вперед, передавая миску Эди.

— Вот забери, мне нужна минутка поговорить с сестрами. — И пока Эди не успела возразить, Гретхен взяла сестер под руки и вывела их с кухни. — Грир, ты за главную.

— Я? — возмутилась Грир. — Я не умею готовить.

— Да, но ты организатор свадеб, — сказала Челси, — так организуй нас детка!

Позади них раздался смех, ее подружки справятся, а вот сестры явно могут все испортить, если не выскажут накопившиеся обиды.

Обе девушки молчали, пока шли по коридору. К счастью, в особняке было множество комнат, и им не пришлось далеко уходить от кухни. Гретхен завела сестер в комнату, закрыв за собой дверь.

— Девчонки, я думаю, нам пора серьезно поговорить.

Одри скрестила руки на груди, сверля Гретхен леденящим взглядом. Она намеренно не смотрела на Дафну.

— Я уже давно все сказала.

Неловко.

— Возможно… — начала Гретхен.

— А мне есть что сказать, — перебила ее Дафна.

О, боже, Гретхен мысленно приготовилась к худшему, видя, как напряглась Одри.

Дафна посмотрела сначала на Гретхен, затем на Одри. Ее выражение лица смягчилось, а на глазах навернулись слезы.

— Од, мне кажется, ты отлично выглядишь, прямо светишься от счастья. — Она посмотрела на Гретхен. — И ты тоже, и я счастлива за вас обеих.

Гретхен почувствовала, что вот-вот расплачется и громко вздохнула.

— Не начинай, — сказала Одри, поднимая руку. — Вот только не надо, ладно?

Во взгляде Дафны снова читалась боль и обида.

— Что не надо?

Одри закрыла глаза.

— Не пытайся быть милой и приветливой.

— Почему? — спросила Гретхен, не понимая реакцию сестры.

— Нет, — сухо ответила Одри. — Не должна. У нее было множество шансов, и каждый раз она клялась измениться. И каждый раз, когда у нее не получалось, она возвращалась к прежней жизни. Но с меня хватит. Я устала плакать, устала беспокоиться о тебе, я устала страдать из-за тебя. Дафна, у меня теперь семья, я счастлива. И я не вижу места для тебя в моей новой жизни.

Дафна отшатнулась.

— Может она действительно изменилась, — предположила Гретхен, ей стало обидно за сестру. — Я хочу сказать, Даф, ты отлично выглядишь. Кажешься более здоровой, и…

— Такое раньше тоже случалось, но затем она срывалась. Меня больше волнует, почему она появилась именно сейчас!

Дафна нахмурилась, скрестила руки на груди, и в этот момент была точной копией Одри.

— Погоди, что значит сейчас? Ты имеешь в виду рождество? Может, я захотела повидаться с семьей на праздниках?

— При чем тут рождество! Я говорю о свадьбе! — Одри указала пальцем на Гретхен. — Ты приехала, чтобы сорвать ей свадьбу, да?

— Что? Нет! Зачем мне это делать? Я хочу, чтобы вы обе были счастливы.

— Я тебе не верю, — сказала Одри, на этот раз ее голос дрогнул. — В этом и проблема, Дафна. Я больше не верю ни одному твоему слову. Я не могу тебе доверять. И неважно сколько раз ты возвращалась улыбающаяся и готовая к переменам, потому что мы столько раз страдали от твоих действий! — Она указала на себя и Гретхен. — Будь ты на нашем месте, ты бы поверила себе?

— Нет, — тихо и с болью в голове ответила Дафна. — Пожалуй, нет.

Господи, она должна была что-то сказать. Дафна была готова расплакаться, Одри тоже. Что она могла сказать, чтобы исправить этот неловкий момент.

— Эй, — выкрикнула Гретхен. — Возможно, ей нечего будет портить. Свадьба вообще может не состояться.

Затем, поняв весь ужас сказанного, Гретхен разрыдалась.

— Боже мой. — Одри поспешила к ней. Странно, Гретхен была старшей, но сейчас тон Одри больше походил на голос обеспокоенной матери. — Что ты такое говоришь?

— Давай присядь, — Дафна аккуратно взяла сестру под руку и помогла ей дойти до стула. — Это нервы, это свойственно всем невестам.

— Нервы, — согласилась Гретхен, вытирая слезы рукой. — И… — она снова вспомнила о женщине в офисе Хантера. — Мне кажется, кто-то шантажом заставляет Хантера отказаться от свадьбы.

— Что? Как кто-то может не хотеть, чтобы вы поженились?

— Вот именно? — застонала Гретхен. — Я же само совершенство!

Дафна погладила Гретхен по спине.

— Что значит шантажом?

Гретхен всхлипнула, высморкалась в салфетку, протянутую Одри, и рассказала им все как есть. О женщине с фотографиями, которую она встретила в офисе Хантера, об их подозрительном разговоре и о том, какую высокую цену она назначила, и как Хантер с недовольством согласился отдать деньги.

— Это ужасно. Не могу поверить, что кто-то может шантажировать моего милого Хантера.

Близнецы замолчали. Гретхен снова высморкалась. Когда они продолжала молчать, Гретхен заподозрила неладное.

— Что?

— А возможно... — начала Дафна.

— Что он тебе изменяет? — закончила за нее Одри. — И именно этим его шантажируют?

— Что? — Гретхен ахнула, подскочив на ноги. Она оттолкнула руки сестер. — Нет! Это исключено! Хантер никогда не посмотрит на другую женщину! Он любит меня. — Она мотала головой. — Вы с ума сошли. Этот мужчина целует землю, по которой я хожу. — В конце концов, она же лишила его девственности. Благодаря ей он стал чаще покидать особняк. Он создал для нее розу. Он отказался подписывать брачный контракт. Он любил ее. Любил больше всего на свете.

Гретхен хорошо знала Хантера, он бы никогда так с ней не поступил.

— Его шантажируют чем-то еще. — Она повернулась к Дафне. — Ты у нас эксперт. Подскажи, что мне делать?

— Я? — удивилась Дафна. — Когда я стала экспертом по шантажам?

Одри тихонько прыснула. Дафна наградила ее гневным взглядом.

Гретхен развела руками.

— Не в шантаже, а в умении быть прозорливой и выпытывать информацию у мужчин. Эта совсем не умеет общаться с мужчинами, — она кивнула в сторону Одри. — Вышла замуж за первого, кто посмотрел в ее сторону.

— Эй, — возразила Одри. — С чего это вдруг мы переключились на меня? И будет вам известно, Риз просто замечательный. Сегодня он целый день сидит с ребенком и даже слова не сказал.

— Как малыш? У тебя есть фотографии?

Одри задумалась, затем достала телефон и начала пролистывать галерею.

— Я плохо фотографирую, но у меня есть одна...

— Эй, вы можете сосредоточиться? — выпалила Гретхен. — Ау? У меня кризис?

— Прости, — ответила Дафна, не открываясь от экрана телефона Одри, пока та пролистывала фотографии. — Гретхен, что ты намерена делать? Я с радостью тебе помогу, чтобы это ни было. Хочешь, я найму частного детектива?

Гретхен отрицательно покачала головой.

— У нас через пару дней свадьба. Я просто... — она развела руки, сжимая в кулаке салфетку. — Я хочу ему помочь, но он ничего мне не говорит.

— Хочешь услышать мое мнение? — спросила Одри. — Может, это вовсе не шантаж. Может, ты просто не так все поняла.

— Звучало как шантаж, — уверенно заявила Гретхен. Она подумала о хитром взгляде женщины, когда та заходила в кабинет. Ужас на лице Хантера, когда он увидел в приемной Гретхен. Он... он выглядел как мужчина, застуканный за преступлением. Но он любил ее. Гретхен ни на секунду не усомнилась в его чувствах. Дело в чем-то еще, но в чем?

— Я просто хочу узнать от него правду. И мы справимся со всем, чтобы это ни было.

— Соблазнение, — быстро ответила Дафна, разглядывая фотографии и в следующую секунду издав пронзительный крик. — Боже мой, ты только посмотри на ее личико. Од, она такая милашка! — Дафна смахнула слезу. — Она выглядит в точности как ты, или я. Вот черт, это уже слишком.

Губы Одри слегка дернулись.

— Мне кажется, она больше похожа на Риза.

— Что ты подразумеваешь под соблазнением? — спросила Гретхен, щелкнув пальцами. — Сосредоточьтесь, дамы!

— Прости, — в унисон ответили близнецы, поглядывая друг на друга.

Дафна кашлянула.

— Я хочу сказать, ты должна выпытать у него информацию при помощи дикого страстного секса. Если его что-то беспокоит, то он почувствует себя виноватым. Большинство мужчин не способны сохранить секрет, после того как его женщина исполнит его фантазии.

Одри хмыкнула.

— А она права.

Гретхен потерла руки.

— Ладно, я должна буду наброситься на Хантера сразу же как только его увижу. Мне не составит никакого труда, тем более я постоянно так делаю.

— Да, но на этот раз это должно быть нечто особенное, — посоветовала Дафна. — Это должно снести ему крышу, а потом ты должна отстраниться от него.

— Отстраниться? — переспросила Гретхен.

— Ты хочешь узнать правду или нет?

— Я просто хочу выйти замуж на любимого мужчину.

— Тогда оставь все как есть, — спокойно ответила Дафна, возвращая телефон Одри. — Спроси себя, так ли тебе важно знать правду? Если ты счастлива, то пусть все так и остается, и ваша ситуация решится сама собой.

Легче сказать, чем сделать. У Гретхен было много положительных качеств, но выдержка не была в их числе.

— Я... пожалуй, ты права. — Может, она соблазнит его, а затем попробует выведать информацию. Этот план она посчитала весьма занятным. — Думаю, нам пора вернуться к выпечке. — Она погладила свой живот. — Я немного проголодалась, а вы?

Одри поднялась со стула.

— Мне кажется, ты будешь закармливать меня сладостями всю следующую неделю. Хорошо, что мое платье не такое облегающее, как у Тэйлор.

— Спасибо, но мне нельзя, — добавила Дафна. — Я на подсчете макро.

— Ты... что?

— Я считаю макроэлементы. Уэсли контролирует все, что я ем и пью, так я в курсе расходуемых калорий. Звукозаписывающая компания хочет, чтобы я привела себя в форму. Хотя, не уверена, что у меня это получается.

— Ты отлично выглядишь, — буркнула Одри.

— Потому что выгляжу как ты.

Гретхен неожиданно всхлипнула, сейчас казалось, будто сестры вновь нашли общий язык. Господи, в последнее время она совсем расквасилась.

— Кто такой Уэсли? — спросила она, тем самым поменяв тему разговора, чтобы не разрываться, как безумная.

К ее удивлению Дафна покраснела.

— Он мой личный тренер и наставник.

— Но ты покраснела, — указала Гретхен. — Вы, ребятки, спите вместе?

— Что? Нет! — ее лицо еще больше покраснело. — Я для него всего лишь работа.

— Но ты хотела бы это изменить да? — догадалась Одри, выходя из гостиной.

Глава 4

Его жизнерадостная, болтливая Гретхен была молчалива во время ужина. Она свернулась калачиком с книгой, пока он просматривал почту во время показа их любимого ТВ-шоу. И когда они легли в постель, она тоже не разговаривала.

Это обеспокоило Хантера. Он притянул Гретхен к себе, сжимая ее в объятиях и целуя шею.

— У тебя все хорошо?

Ее улыбка была немного отсутствующей.

— Просто думаю.

Это точно тревожный знак.

— Передумала выходить замуж?

Она в шоке отстранилась от него.

— Что? Нет? Почему все постоянно меня об этом спрашивают?

— Кто тебя спрашивает?

Она мотнула головой, крепко обнимая его.

— Просто думаю о неприятном сегодняшнем разговоре. — Она вздохнула, а затем снова притихла.

Он ждал, но Гретхен не продолжила. Хантер прокручивал в голове, что могло расстроить ее. Она узнала о покупке острова, и ее это расстроило? Это маловероятно. Она никогда не говорила ему, как тратить его деньги, и всегда радовалась любому его нелепому подарку. Хантер поцеловал ее в щеку.

— А ты нашла новых кондитеров?

— Нет, — Гретхен снова вздохнула. — В ближайшие дни мне предстоит много печь. Мне не нравилось то, что они делали, поэтому уж лучше я все сделаю сама.

— Гретхен, у нас свадьба на двести человек.

Она зевнула.

— Да, но это же еще и выпечка к рождеству. Они съедят все, что я приготовлю. К тому же, сестры обещали мне помочь.

Это было похоже на Одри. Погоди... сестры.

— Сестры?

— Угу. Дафна появилась сегодня. Подарила мне цветок.

Он сел в кровати.

— Зачем она вернулась? — В Хантере проснулся защитный рефлекс.

В прошлом Дафна причинила Гретхен сильную боль. Она была безответственной, эгоистичной, и его насторожил тот факт, что она явилась прямо перед свадьбой. Может, поэтому Гретхен в последнее время так сильно волновалось?

И главное, мог ли он хоть что-то исправить.

— Она хотела поздороваться. Помириться. Знаешь, она уже давно в городе. — Гретхен зевнула, снова прижимаясь к Хантеру. — Она хорошо выглядит. Забавно, сейчас она точная копия Одри. Такого не было с подросткового возраста.

— Она снова употребляет наркотики? — Если да, он на пушечный выстрел не подпустит ее к Гретхен. Его невеста итак на грани нервного срыва.

— Я так не думаю. Сложно сказать. Она занимается с личным тренером. — Гретхен поерзала, утыкаясь лицом в его шею. — Или наставником, чем-то подобным. Мы занимались выпечкой, и она отказывалась прикасаться к сладкому. Даже ни разу не облизнула пальцы. Сказала, ее тренер этого не одобрит.

— Это совершенно не похоже на сестру, о которой ты мне рассказывала, — сказал Хантер, пропуская руки через пышную рыжую копну. Он никак не мог перестать прикасаться к Гретхен, поэтому делал это при любом удобном случае.

— Вот и я о том же. Она стала прежней Дафной. Нормальной, до начала употребления наркотиков. — Она провела носом по шее Хантера. — И теперь мне не по себе от того, что я не пригласила ее на свадьбу, учитывая, что Одри моя главная подружка невесты.

А-а-а, теперь ему ясна причина ее беспокойства. Довольный ее признанием, Хантер чмокнул ее в лоб. Он каждый день благодарил судьбу за возможность любить, заботиться о Гретхен и чувствовать ее взаимную любовь. Однако в глубине души в нем все еще жил страх, что однажды она проснется, поймет свою ошибку и бросит его.

— У тебя мягкое сердце.

— Даже слишком. — Она тяжело вздохнула. — Я размазня, кремень у нас Одри. Просто... Даф моя младшая сестренка. Член моей семьи. Я чувствую, мне нужно ее пригласить. Это не только моя свадьба, но еще и Рождество. Мне плохо от того, что ее не будет рядом.

— Так пригласи ее.

Гретхен фыркнула.

— Одри это не понравится.

— Это твоя свадьба, а не Одри.

— Посмотрим. Мне пока не стоит принимать скоропалительные решения. А вдруг Дафна все такая же, просто научилась лучше это скрывать.

— Я поддержу любое твое решение.

Его рука скользнула по спине Гретхен. Она идеально ему подходила, такая мягкая и аппетитная. Он знал, Гретхен пыталась похудеть перед свадьбой, но он не замечал никакой разницы. Вероятно, все пошло не по плану, и он этому рад. Он любил ее такой, какая она есть, нравилось, что ему было что потрогать. Хантер снова подумал о предстоящей свадьбе и о запланированном им свадебном путешествии на их собственный остров.

— Так... ты уже решила, какой хочешь подарок?

— На свадьбу? — зевнув, уточнила она. — Или рождественский подарок? Просто мы женимся в рождество, у меня нет времени искать подарки, только если ты не хочешь, чтобы я выбрила снежинку на одном интересном месте.

— Я просто спросил.

Она похлопала его по плечу.

— Давай обойдемся скромными маленькими подарками.

Маленькими. Ладно, пусть будут маленькие, тем более остров и в правду можно считать маленьким в сравнении с другими. Он снова поцеловал ее в лоб и сжал руками ее попку.

— Хантер, ты пытаешься меня соблазнить? — Она немного отклонилась, вопросительно вскинув бровь.

Он поцеловал эту изогнутую бровь.

— А это плохо?

— Ну, я подумала, может нам стоит подождать до свадьбы.

Хантер замер.

— Что? Подождать?

Гретхен хихикнула, переворачивая его на спину.

— Малыш, я пошутила. — Она склонилась над ним и начала покрывать поцелуями его грудь, спускаясь ниже. — Видел бы ты сейчас свое лицо.

Очень смешно.

В этот момент Гретхен посмотрела на него со всей серьезностью.

— Хантер, а ты ничего не хочешь мне сказать.

— Сказать тебе? — Как сильно я тебя люблю, и что я самый везучий на земле? Или что она само совершенство, и он дорожит каждой минутой, проведенной с ней? Но он говорит ей это каждый день. — Гретхен, нет ничего, чего бы ты не знала.

Сперва она нежно улыбнулась, а затем, поиграв бровями поцеловала его пупок и… ниже.

***

Гретхен: Девчонки, привет! Мне нужен совет подружек невесты.

Гретхен: Девчонки? Аааауууу.

Челси: Боже правый, зачем писать в такую рань, а?

Гретхен: Что? Сейчас пятница, полвосьмого утра. Ты же знаешь, что у нас сегодня? Мой девичник, сученьки!!!

Грир: Все по плану, если ты спрашиваешь об этом. У нас заказан столик в Ханк-О-Рама.

Тэйлор: Ого.

Гретхен: И... мне бы хотелось знать, никто не будет возражать, если к нам присоединится Дафна. Одри, тебя это тоже касается.

Тэйлор: Невероятно, я ее большая поклонница. Конечно, приводи ее!

Челси: Ага, я тоже возражать не буду.

Бронте: Я тоже, ведь это твоя свадьба.

Грир: Я могу позвонить и добавить еще одного человека, это не проблема.

Гретхен: Одри?

Одри: Грет, что ты хочешь от меня услышать? Ты знаешь, как я к ней отношусь, я ее люблю, но и ненавижу. Мне хотелось бы ей верить, но я не могу. Но Бронте правильно сказала — это твоя свадьба, и, если ты хочешь, чтобы она была там, тогда она должна прийти.

Гретхен: Ты не будешь меня ненавидеть?

Одри: Не глупи, конечно, нет!

Грир: Так мне добавлять еще одного в бронь или нет?

Гретхен: Добавляй! Я сейчас ей позвоню.

***

Дафна улыбнулась, закрывая рот рукой.

— Убирай телефон, — крикнул Уэсли с другого конца зала. — Перерыв окончен. Пора продолжить приседания. — Он кивком указал на телефон. — И не притворяйся, что это важный звонок. Я знаю тебя, Даф.

— Это не по работе, — возразила она, убирая телефон, снимая с шеи полотенце. — Моя сестра прислала сообщение! Она хочет, чтобы я пришла на ее девичник! — Дафна, почти порхая, прошла по залу обратно к Уэсли. — Я так рада!

С лица Уэсли спала улыбка, и он отрицательно покачал головой.

— Мне жаль. Даф. Я думаю, тебе не стоит идти.

Это был как удар под дых. Все ее волнение и радость улетучились, ей нельзя было провести вечер с сестрами.

— Но... я вечером свободна. Студия закрыта, все разъехались на праздники. Мне только и остается сидеть дома в одиночестве.

Уэсли взял скакалку.

— Я знаю. Даф, пойми, я не вредничаю, но не уверен, что это хорошая идея. Тебе лучше остаться дома и поработать над своим дневником.

Поработать над дневником? Он рехнулся? Дафна таращилась на Уэсли, он даже не предложил составить ей вечером компанию. Поработать над сраным дневником?

— Это девичник, а не оргия. Я собираюсь пойти и попробовать восстановить отношения с сестрами.

Уэсли молчал, протягивая ей скакалку. Она выхватила из его рук снаряд и отошла в угол. Он смотрел на нее, досчитав до пятидесяти. Когда Дафна остановилась, он заговорил:

— Там будет алкоголь?

Дафна пожала плечами.

— Я не буду пить. Я не притрагивалась к алкоголю и наркотикам с момента выхода из реабилитационного центра. Ты прекрасно это знаешь, ведь не отходишь от меня ни на шаг.

— Дело не в том, что ты слаба и сорвешься. Просто тебе пока рано проверять себя на прочность.

Так, вот теперь он окончательно ее взбесил. Ее обида моментально сменилась на злобу.

— Так нечестно. Ты сам говорил, мне нужно наладить связь с семьей. А теперь утверждаешь обратное. Так что же мне делать?

Уэсли опять мотнул головой, подходя к стойке с гантелями.

— Ты злишься и не слышишь меня. Я хочу сказать...

— О, я прекрасно тебя слышу, — выпалила Дафна. — И понимаю, что ты хочешь сказать. Но не ты ли говорил, что мне пора повзрослеть. Так можешь ты, наконец, дашь мне эту возможность?

— Ты злишься, — ответил он, поворачиваясь к Дафне с гантелями. Выражение на его лице говорило, что он удивлен ее реакции. — Дафна, моя работа заключается в наставничестве...

— Не бойся, я помню, для тебя я всего лишь работа, — тихо ответила она, выхватывая из его рук гантели.

Он некоторое время молчал, в то время как Дафна яростно сгибала руки с гантелями.

— Ладно, Даф, если ты считаешь себя готовой к искушению, то можешь пойти на вечеринку.

— Разве весь прошлый год я не вела себя идеально? Разве я не съедала каждую морковь, которой ты меня пичкал, и избегала мороженого, потому что ты сказал, это будет моей новой зависимостью? Разве я не тренировалась каждый божий день? — Она сгибала руки все быстрее и быстрее. — И теперь я не могу пойти и провести один вечер с сестрами? Гретхен выходит замуж, такое событие будет лишь раз.

Он медленно моргнул, и она не могла понять его настроение, но затем он кивнул. —

Хорошо, если ты хочешь, то можешь пойти на девичник.

— Спасибо, так и сделаю.

— Ладно.

— Ладно!

— Но прежде мы закончим тренировку, — подытожил он и взял гантели потяжелее. — Пятнадцать приседаний с этими, и два повторения с утяжелением.

И по какой-то причине его согласие взбесило Дафну сильнее, чем его возражение.

Глава 5

Машина Дафны остановилась возле Ханк-О-Рама немного позже семи вечера. Даже сидя в машине, она ощущала исходящую из клуба вибрацию басов. Вышибала на входе стоял в колпаке Санты, и облегающем красном костюме, который мало что скрывал. Женщины в очереди болтали и смеялись, и Дафна еще раз поправила свой парик.

— Думаешь с очками перебор?

— Солнцезащитные очки — верный признак, что за ними скрывается знаменитость, — ответил Уэсли со своего места. — Но ты же у нас знаменитость, так что они уместны.

Дафна скривилась, снимая очки.

— Ага, не хватало, чтобы завтра появились заголовки о моем посещении стрип-клуба.

— Сомневаюсь, что за нами кто-нибудь ехал, — спокойно заявил Уэсли. — Когда мы выходили, на улице никого не было, и я не заметил никакого хвоста. Хочешь, чтобы я сначала все проверил?

— Нет, думаю, ты прав. К тому же сейчас Рождество, я уверена, все внимание приковано к другим звездам, ушедшим в отрыв. — Она еще немного посидела, затем улыбнулась Уэсли. — Ладно, я пошла.

— Я бы пожелал тебе хорошо повеселиться, но мы оба знаем — это плохая идея. — На его лице мелькнула улыбка.

Она похлопала его по руке.

— Я сильнее, чем ты думаешь.

Его пальцы легонько коснулись ее руки.

— Я знаю, Дафна, но меня беспокоит не твоя выдержка.

Это легкое прикосновение вызвала в Дафне жар.

— Хорошо тебе провести время, — сказала он, затем вышел из машины, чтобы открыть Дафне дверь.

Она закуталась в пальто, и вышла на прохладный воздух. Она улыбнулась Уэсли, и поправила свой каштановый парик. Он выглядел ужасно, но в таком виде ее вряд ли кто узнает.

Но ее надежды рухнули, стоило ей подойти к входу.

— Документы, пожалуйста, — вышибала в ожидании вытянул руку.

Черт. Она вытащила удостоверение личности, передала ему, нервно поглядывая на клуб. Может он не обратит внимания на ее имя.

— Боже мой, — выпалил он, драматично отступая назад. Затем, он внимательно всмотрелся в ее лицо. Стриптизер Санта широко улыбнулся. — Дафна Петти? Я вас обожаю! Знаете, а я выступаю под две ваших песни.

Дафна приложила палец к губам, осматриваясь по сторонам.

Он сморщился.

— Вот, дерьмо. Вы тут инкогнито, да?

— Я пришла на девичник своей сестры.

— Вот черт. Конечно. Я просто… — он вытащил телефон. — Можно мне с вами сфотографироваться? Пожалуйста. Это лучшее, что случалось со мной в жизни.

— Конечно. — Кто бы отказался после таких слов.

Она попозировала перед камерой, включая свое медийное «Я». Она болтала и флиртовала с ним, пока она задавал дюжину вопросов, а после расписалась на его рукаве. Кое-кто еще заметил их, и Дафна не неожиданно начала раздавать автографы и позировать перед камерами в ужасном парике.

Прошло около двадцать минут, пока она дошла до двери, и она не сомневалась — к утру часть этих фотографий попадет в интернет. Она никак не сможет этому помешать. Дафна обернулась, но ее машины уже не было. Уэсли уехал, и занялся… ну она не была уверена, чем он занимался. Если он не приглядывал за ней, то он либо спал, либо тренировался.

— Так я могу вас чем-нибудь угостить? — спросил Санта, открывая ей дверь. Музыка была настолько громкой, что кожа Дафны начала вибрировать в такт басам, и стриптизеру пришлось кричать, чтобы она его услышала. — Знаете, я готов оплатить все ваши напитки.

Она подмигнула ему.

— Я сегодня не пью, но спасибо за предложение.

Парень выглядел разочарованным, но согласно кивнул.

Клуб представлял собой небольшое помещение, но полностью забитое посетителями. По центру располагалась сцена в форме буквы «У», а вдоль стен диванчики и длинная барная стойка, но Дафна сразу решила, Гретхен точно не там. Раз у них девичник, то они должны быть в центре событий. Она аккуратно протиснулась вдоль толпы женщин, пока на сцене выступал парень, поглаживая рукой блестящее тело. Дафна лишь украдкой взглянула на него, потому что он был не так хорошо сложен, как Уэсли. После длительного общения с Уэсли, она стала более разборчивой в мужчинах. Уэсли не только имел идеальное тело, но также был очень внимательным, и с отличным чувством юмора. Но, не смотря на изменившийся вкус, она запаслась пачкой мелких купюр и целью обязательно их потратить. Она собиралась хорошенько повеселиться на девичнике сестры. Ей нужно было это, да и Гретхен тоже. В последнюю их встречу, сестра была слишком дерганной.

В поле зрения мелькнула фата, и музыка сменилась на ритмичное диско. Парень на сцене повернулся и поклонился, к нему тут же подбежала Гретхен в фате, и начала запихивать купюры в стринги. Гретхен облепили другие знакомые лица, в том числе близняшка Дафны.

— А вот и моя сестричка, — прокричала Гретхен, когда к ним подошла Дафна. Она бросилась на шею сестре, забывая про стриптизера, который уже направился к другой группе визжавших женщин. — Иди ко мне!

Дафна усмехнулась, пока Гретхен стискивала ее в объятиях.

— Уже напилась, да?

— Не-е-е, мы просто веселимся, — прокричала в ухо Гретхен. — Садись рядом со мной!

Они сели, и Дафна оказалась прижатой к сестре. Она сняла пальто, осматриваясь по сторонам. Крохотный столик уже был заставлен бокалами, и девушки сидели плотно прижавшись друг к другу. Одри сидела по другую сторону от Гретхен, и перед ней стоял стакан с водой.

— Она снова беременная! — объяснила Гретхен, а затем подняла свой фруктовый коктейль. Сидящие напротив Тэйлор, Бронте, Эдди и Челси сделали то же самое, в то время как заметно беременная Грир набирала сообщение в телефоне.

Гретхен вытащила из бокала зонтик, и заправила его Дафне за ухо.

— Сестренка, ты должна присоединиться к веселью!

— Нет, мне итак хорошо, — отказывалась Дафна. Одна из вещей, которые они обсуждали во время реабилитации — это избегание любых соблазнов. И хотя ее проблемой были наркотики, а не алкоголь, но это тоже была скользкая дорожка. Она могла с легкостью подсесть на что-то новое. Это была ее главная проблема — она легко втягивалась и не могла остановиться. Именно поэтому Уэсли был так с ней строг, Дафна никогда не должна была терять бдительность.

Сегодня в ее планах было только желание развеяться. Девчонки смеялись, пили, заказывая новые порции выпивки. Дафна заказа себе воду с лаймом, хотя на это ушло несколько минут, так как официант настойчиво предлагал ей шоты, как и остальным. Тэйлор опрокинула свой бокал, заливая стол, деньги и салфетки липкой жидкостью. Вишенка из коктейля подкатилась к Дафне и у нее появилась огромное желание взять и закинуть ее в рот.

И Дафне было противно, с какой легкостью она могла бы это сделать.

Когда принесли шоты, все чокнулись стопками, за исключением Дафны и беременных девушек. Официант подмигнул и подтолкнул к Дафне стопку, от чего той еще больше захотелось поддаться своему желанию. Почему все так настойчиво хотели ее напоить? Разве она не могла повеселиться без выпивки? Дафне было тяжело сосредоточиться на разговоре, ее отвлекали стриптизеры, громкая музыка, причем несколько песен из ее репертуара, и без устали передаваемые напитки. Она осознала, что наблюдает за тем, как Гретхен подносит бокал к губам. Или как Эди морщится после каждой выпитой стопки. И у нее потекли слюни, когда Тэйлор принесли очередной коктейль со злополучной вишней.

Дафна хотела выпить. Руки так и тянулись к бокалам, во рту пересохло, и она поймала себя на мысли, что рассуждает как алкоголик, что один коктейль не причинит ей вреда, ведь так? Но стоило ей протянуть руку, как она вспомнила о Уэсли, его зеленом чае и морковных палочках.

Уэсли будет разочарован, если она поддастся искушению.

Дафну пробил холодный пот. Гретхен прокричала что-то ей в ухо, когда сменилась музыка, но Дафна стала задыхаться. У нее начался приступ клаустрофобии, она подскочила со своего места.

— Простите. Я не могу, я должна уйти.

— Ты в порядке? — прокричала Одри.

Должна ли она рассказать Одри? Ее близняшка всегда была идеальной. Всегда принимала правильные решения. Дафна кивнула, отходя от столика.

— Да просто не могу остаться, — крикнула она в ответ, но ее не слышали из-за смеха и свиста, когда к их столику приблизился еще один стриптизер.

Дафна выбежала из клуба, и в туже секунду ее обдало декабрьским холодом. Она обняла себя руками, понимая, что оставила пальто внутри. Нестрашно, она купит себе новое. Она не могла вернуться туда. Не туда где всем было весело, где алкоголь лился рекой. В противном случае у нее не хватит сил уйти. А ей так хотелось остаться трезвой.

Она расплакалась от удручающих мыслей. Прижала руку ко лбу, желая поскорее уйти от манящей музыки. Люди проходили мимо, не обращая на нее внимания. Даже вышибала, которые еще недавно был рад их встрече, уже флиртовал и болтал с другими посетительницами. Она было совершенно одна.

И ей очень, очень сильно хотелось покурит, выпить, и понюхать какого-нибудь порошка. И все это одновременно. Черт.

Она всхлипнула, вытирая ладонью нос. Господи, какая же она жалкая. Что же она будет делать после отъезда Уэсли? Как долго она продержится без него? От этой мысли ей стало еще грустнее, она крепче обняла себя руками, направляясь к ближайшему входу в метро.

Но когда она завернула за угол, увидела Уэсли.

Он стоял в теплой куртке, кроссовках, и самоуверенным выражением лица. Он оттолкнулся от стены, на которую он опирался, подошел к ней, накинув на Дафну свою куртку и обнимая за плечи.

— Ты ш-шпионил за мной? — шепнула Дафна, вытирая лицо.

Он мотнул головой.

— Я просто знал, что этим все и закончится, поэтому решил дождаться тебя.

Он этого ей стало еще хуже. Он знал, что она сорвется.

— Черт. — Она дрожала, кутаясь в его куртку. — Противно, что ты оказался прав.

— Я тоже не рад своей правоте. Пойдем, почему бы нам с тобой не перекусить?

О господи, она не верила своим ушам. Дафна прижалась к нему.

— Блинчиками?

— Нет, но тут недалеко есть неплохое вегетарианское кафе. Они открыты допоздна, и у них неплохой выбор здоровой пищи.

Типичный Уэсли. Она не стала стонать и спорить. Напротив, ей стало хорошо, как бы низко она не пала, Уэсли не менял своего к ней отношения, и она всегда могла на него положиться.

К тому времени как они устроились в уютном тихом ресторанчике, слезы Дафны высохли, и она сидела с чашкой зеленого чая в руках. Она почти пришла в себя. Она даже не протестовала, когда Уэсли заказал тофу с латуком, и две порции острого чечевичного супа. Это конечно не блинчики, но тоже неплохо.

Уэсли не притронулся к своему чаю. Он смотрел на Дафну взглядом, говорящим, что он понимает ее боль.

— Не хочешь поговорить о случившемся?

Она отрицательно покачала головой, но все же заговорила:

— Я... они все пили, — сказала она, проводя рукой по лицу. — Вначале меня это не беспокоило, но потом ни продолжали пить, им было так весело, и это было... как иглой под кожу. Я продолжала на них смотреть, потому что не могла пить, но чем больше мне хотелось, тем было проще сорваться.

— Но ты этого не сделала?

— Нет, — подтвердила она, и довольная редкой улыбкой Уэсли. — Но я, черт возьми, очень хотела. И я знала, если останусь, то обязательно выпью один коктейль. А за ним будет второй, и третий, и к закрытию клуба я бы лежала в отключке, а через месяц снова вернулась бы на лечение в реабилитационный центр. — Она вздохнула, и отпила из своей кружки. Чай был несладкий, но горчинка действовала успокаивающе. — Ненавижу, что я такая слабая.

— Дело не в твоей слабости, — поправил ее Уэсли. Он потянулся вперед, поглаживая Дафну по руке. — А в том, что ты оказалась в ситуации, в которой было сложно сдержаться. Но тебе хватило ума это понять и уйти. Главное больше не попадать в положения, в которых ты обязательно сорвешься.

Неужели поэтому он был такой дисциплинированный? Дафна сидела неподвижно, потому что его рука все еще накрывала ее, и ей не хотелось портить этот момент. Уэсли редко касался ее, и она не понимала, насколько сильно желала их близости. Так что она сжимала кружку одной рукой, грустно улыбаясь.

— Интересно, а легче когда-нибудь станет?

— Никогда, — он снова сжал ее руку. — Но со временем ты станешь сильнее.

Это звучало... удручающе.

— По крайне мере я повидалась с сестрами. — Ее телефон начал вибрировать. — Вероятно, их расстроил мой уход.

— Они поймут, когда ты им все объяснишь, — сказал Уэсли, и откинулся на спинку стула.

Он взял свою кружку чая, глядя в окно на заснеженную улицу. Дафна проследила за его взглядом. Ресторан через дорогу украшали рождественские гирлянды и огромная елка.

— Мне жаль, что тебе пришлось ждать меня весь вечер. — Хотя она провела в клубе не больше получаса.

Он пожал широченными плечами, кивнул официантке, и перед ними появились две тарелки с супом.

— Дафна — ты моя работа. Конечно, я должен был быть рядом. Ведь именно за это я получаю деньги.

Великолепно. Он опять напомнил, что она для него всего лишь работа.

— Все равно, сейчас праздники. Может тебе стоит уехать на пару дней и навестить семью? Я проведу эти дни дома за просмотром рождественских фильмов. — Она точно больше не собиралась ни на одну вечеринку, особенно после сегодняшнего фиаско.

Уэсли молчал. Ничего, иногда он уходил в себя. Дафна отставила кружку, и опустила ложку в суп. Он был густой, ароматный и острый. После всего случившегося он был более подходящим успокоительным, чем блинчики, и она съела несколько ложек, прежде чем поняла, что Уэсли не сдвинулся с места, продолжая смотреть в окно.

Он повернул голову, посмотрел на нее, и почему-то сейчас его глаза казались темнее обычного.

— Я не поеду в гости к семье.

— Нет? Слишком занят на работе? — поддела она, зная, сейчас она была единственной его работой. — Не беспокойся, я буду в порядке, если ты захочешь улететь на денек.

Губы Уэсли плотно сжались, он отвернулся, а затем снова посмотрел на нее.

— Даф, а я рассказывал тебе как я пришел к этой работе?

Она застыла с поднятой ложкой.

— Я всегда думала, что тебе нравится заниматься спортом, вести здоровый образ жизни, и прочая скучная фигня.

— Нет, — он засмеялся, но смех был отнюдь не веселый. — Нет, это началось после того, как в семнадцать лет я убил своего брата.

Дафна опешила. Повисла долгая пауза, она не была уверена, что правильно его расслышала.

— Ты...

Он медленно кивнул.

— Убил брата, сел за руль пьяным. Я был несовершеннолетним и много пил. Мой отец всю свою жизнь был алкоголиком. Вначале я таскал у него пиво, затем виски. Мой старший брат тоже. Мы пропускали школу, и ходили напиваться. В тот день, мы угнали машину со школьной парковки, и поехали кататься. Я был за рулем, мы слетели с дороги на скорости сто сорок километров в час. Машина перевернулась, я смог выбраться, потому что не был пристегнут. А мой брат нет. — Уэсли снова смотрел в окно. — У меня была сломана рука, и нога в трех местах, но я выжил. В документах было сказано — уровень алкоголя в три раза превышал допустимый. А по моим меркам я едва выпил.

Дафна моргнула, не зная, что сказать.

— Я... мне жаль Уэсли.

Господи, да по сравнению с ним ее проблемы такая мелочь. Она пила и принимала наркотики из-за одиночества или неуверенности в себе. Она никогда... никого не убивала. Она тут же подумала о Гретхен и Одри.

Он опять кивнул, поглядывая в тарелку. Он размешивал суп, но не ел.

— Я был слишком взрослым для тюрьмы для несовершеннолетних, поэтому меня осудили на два года. Именно в тюрьме я вылечился и занялся тренировками. Но когда вышел, я все позабыл, и немедленно вернулся к старым привычкам. Мне потребовался еще один год и еще одна авария, — он указал на шрам над бровью, который Дафна видела, но никогда не спрашивала, откуда он взялся, — прежде чем я понял, если не продолжу то умру. Поэтому я прошел курс лечения и придерживался строгого образ жизни, это я должен брату. Родители мне так и не простили его смерть.

У нее пересохло во рту. Она сделала глоток чая.

— Я... Уэсли, я не знаю что сказать.

— Дафна, я рассказал тебе не для того, чтобы ты меня пожалела. — Он слегка улыбнулся, снова пожимая плечами. — Я говорю тебе это, чтобы ты поняла: я понимаю, через что тебе приходится проходить. Если я с тобой строг, то тебе это нужно. И если я говорю: ты не готова? — Он похлопал ее по руке. — Значит, ты не готова. Я знаю тебя лучше, чем ты.

— Понятно. Мне жаль.

— Не нужно. Если бы мне нужна была жалость, то я бы носил майку с таким принтом. Мы сами делаем свой выбор. И он не всегда правильный. Именно это помогает тебе излечиться. Я был на дне, но решил все изменить. Мои родители не захотели меня прощать — это их право. Именно поэтому я хочу тебе помочь. Потому что я был в твоем положении и знаю, каково это.

Теперь Дафна лучше его понимала. Понятно, почему он всегда сосредоточен и напряжен. В его прошлом полно демонов. И Уэсли стал ей еще более симпатичен.

— А я-то думала, ты пичкал меня овощами, потому что ты садист.

Уэсли фыркнул.

— Они полезны для здоровья, и отлично подходят для перекуса. И дело вовсе не в том, что мне нравилось наблюдать, как ты грызешь морковь.

— Да, ты бы с радостью понаблюдал, как я ем банан, — сказала она, разряжая обстановку. — Я знаю пару отличных трюков.

Дафна была довольна собой, заметив, как у Уэсли порозовели уши от смущения. Они перестали болтать, и принялись ужинать. По непонятной причине эта история заставила ее чувствовать себя менее одинокой и слабой. Было приятно знать, как бы сильно она не напортачила, Уэсли всегда ее поймет. К тому же он оказался не таким идеальным как она думала.

***

Гретхен: Боже мой, я худшая сестра во вселенной.

Дафна: Доброе утро?..

Гретхен: Я смутно помню вчерашний вечер. Помню только много алкоголя, перебор с детским маслом, и то, что ты ушла и больше не вернулась.

Гретхен: :–(

Гретхен: Дело во мне, да? Я ужасна, когда напьюсь?

Гретхен: Или тебе кто-то что-то сказал? Мне нужно начать планировать чье-то убийство?

Дафна: Нет, меня никто не обижал. Дело во мне.

Гретхен: Ты в этом уверена?

Дафна: Да... просто мне было тяжело рядом с таким количеством алкоголя. Я ушла, чтобы не сорваться.

Гретхен: Господи, а я раньше считала себя ужасной сестрой? Сейчас мне в десять раз хуже.

Гретхен: Ты только закончила лечение, а я пригласила тебя на девичник.

Гретхен: Прости меня!

Дафна: Да все в порядке. Ты давно все запланировала, и мне было приятно, что ты меня пригласила.

Гретхен: Понимаешь, я просто хотела провести время вместе. Мы редко общались с того момента, как ты стала знаменитой и началось все это дерьмо.

Дафна: Мне бы тоже хотелось чаще встречаться. Я еще несколько месяцев пробуду в Нью-Йорке, и я как бы соскучилась по своей семье. Думаешь, Одри будет возражать?

Гретхен: Плевать если будет. Я без зазрения совести пригласила бы тебя помочь мне сегодня с выпечкой и на предсвадебный ужин, но думаю, это будет нагло с моей стороны.

Дафна: ты права, очень нагло :-)

Гретхен: Я уволила кондитеров, так что меня ждет десятичасовой часовой марафон на кухне. Боже помоги мне.

Дафна: Оу, ладно, через час я буду у тебя, пойдет?

Гретхен: Ты лучше всех. К тому же, я знаю, ты ничего не съешь пока мы стряпаем, из-за своего сексуального надсмотрщика-тренера.

Дафна: Ха-ха

***

Противный звук сверления раздался над головой Дафны, когда она пыталась покрыть глазурью кекс. Она испугалась, едва не выронив кулинарный мешок.

— О господи, — взмолилась Гретхен, и с каждым словом голос ее становился все громче. Он указала лопаткой на потолок. — Я начну убивать этих придурков, если они не закончат ремонт к завтрашнему дню!

— А из-за чего этот шум? — спросила Дафна.

Она аккуратно распределяла глазурь по кексу. Она была ответственна за украшение, так как это было самым легким из того, что запланировала Гретхен. Дафна не возражала, ей было весело покрывать глазурью кексы, крокембуш и рождественское полено. Так как сейчас было Рождество и Гретхен любила печь, она решила покорить гостей разнообразием сладостей, вместо того, чтобы устраивать традиционный фуршет. У Дафны была слабость к кексам с начинкой из гоголь-моголя, но она не прикоснулась к запрещенной сладости. Она не могла перестать думать о Уэсли и его душещипательной истории — не удивительно, что он был так привязан к работе. Кроме нее у него ничего не было. Дафна стало грустно, неужели в этом мире нет никого, кто бы его любил? Помимо нее, конечно.

Может ей нужно купить ему подарок? Но что? До Рождества остался один день, и она не ходила по магазинам. Обычно этим занималась ее помощница, но Снупи решила на месяц уехать в гости к родным, и Дафна даже не задумывалась о подарках. К тому же последние годы она дарила подарки только участникам своей труппы...

— Трубу прорвало, — раздраженно ответила Гретхен, взбивая белки в миске.

— Что? — переспросила Дафна, отрываясь от кексов.

Гретхен снова указала на потолок.

— Прорвало трубу в комнате рядом с кабинетом Хантера. Я не видела, но сказали ущерб просто огромный. Строители уже несколько недель им занимаются. — Она мотнула головой. — И Хантер поклялся мне, что они закончат до свадьбы, и я взорвусь, если кто-то начнет сверлить прямо во время церемонии.

— Уверена, они закончат, — успокоила Дафна сестру. Удивительно, как они поменялись ролями. Дафна стала умиротворенной, в то время как Гретхен превратилась в дерганную истеричку.

— Я подумала над твоими словами, — сказала Гретхен, продолжая взбивать белки.

Что?

— О чем?

— Ну, ты помнишь... — она пожала плечами, орудуя венчиком со скоростью милю в минуту. — О том, что я сделаю, если узнаю что-то плохое. Буду ли я отменять свадьбу или изменятся ли мои чувства к Хантеру.

— Да?

Она кивнула.

— И я решила... я в любом случае выйду за него замуж. Я доверяю Хантеру. Я знаю, он никогда мне не изменит, так что это не может быть что-то слишком ужасное. В любом случае мы вместе найдем выход из этой ситуации.

Дафна улыбнулась, заканчивая покрывать кекс толстым слоем глазури.

— Я рада это слышать.

— Я тоже. Как дела у тебя и твоего тренера-качка?

Дафна подняла взгляд на сестру.

— Откуда ты знаешь, что он качок?

— Так он же тренер, глупенькая.

Действительно. Дафна вздохнула, начиная украшать следующий кекс.

— Я от него без ума, но для него я просто работа, и ничего больше.

— Отстой.

— Ага.

Гретхен перестала взбивать белки, и перелила их в чистую миску.

— Приводи его сегодня на репетиционный ужин, и надень что-нибудь соблазнительное. Пусть увидит тебя горячей и сексуальной, а не потной после тренировки. Ты же умеешь соблазнять мужчин, я видела тебя в действии. Покажи ему свою заинтересованность, и он будет есть с твоих рук.

Дафна замерла.

— Я приглашена на репетиционный ужин?

— Теперь да, — улыбнулась Гретхен. — Он же для членов семьи. А так как я сама готовлю, я спокойно могу добавить еще двух гостей. — Она внимательно посмотрела на блюдо с кексами. — И захвати с собой морковку, кажется, пунш будет единственным диетическим блюдом.

***

Дафна сделала глубокий вдох, критично разглядывая свое отражение в зеркале. Красное облегающее платье, которое она пыталась натянуть на бедра, поддавалось тяжелее, чем она рассчитывала. Она повернулась, рассматривая вид со спины. Оно настолько плотно облегало, что ей пришлось отказаться от лифчика, и она чувствовала себя практически голой в маленьких стрингах. По крайней мере оно много что прикрывало, и его можно было в какой-то степени считать консервативным. Однако, как она не старалась, ей не справиться самостоятельно с молнией на спине. Пришло время принять поражение и позвать на помощь.

Она могла это сделать. В свое время она постоянно соблазняла мужчин. Тогда почему ее трясло от страха от идеи соблазнения одного упрямого личного тренера и наставника?

Возможно, потому что ей было важно его мнение, в отличие от большинства других мужчин. И если она облажается, то лишиться его дружбы. И это ее пугало больше всего.

Дафна умела располагать к себе людей, но у нее была проблема с удержанием их.

Она снова внимательно посмотрела на свое отражение, прикусывая губу. Она могла переодеться в привычную одежду, выйти к нему, делая вид, что ничего не происходит... или же она могла рискнуть.

Дафна еще немного постояла, потом ткнула пальцем в свое отражение.

— Ты можешь это сделать, сучка. Не забывай кто ты.

Уверенно кивнув, она повернулась и вышла из спальни. Хоть ее квартира и была большой, она прекрасно знала, где ей найти Уэсли.

Конечно же, он был в тренажерном зале.

Она уверенной походкой шла по коридору, словно она каждый день ходила по квартире на шпильках в полузастегнутом платье. Макияж с идеальными стрелками, волосы собраны в аккуратный пучок, украшенный белым бантом. Она была практически готова... за исключением расстегнутого платья и спутника на вечер.

Она осторожно подошла к залу, заглядывая внутрь в поисках Уэсли. Он сидел на скамье, делая пометки в блокноте. После нескольких месяцев совместных тренировок она знала, как он щепетильно записывал все сделанные им подходы и упражнения. Он такой дотошный, ее Уэсли.

Ну, пока еще не ее, но у нее была надежда, что вскоре это изменится.

Делая глубокий вдох, она постаралась расслабиться, вошла в зал.

— Эй, Уэсли, ты не мог бы застегнуть мне платье?

Он обернулся, откладывая блокнот, и застыл. Его взгляд прошелся по ней с головы до ног, останавливаясь на платье, которое она придерживала рукой спереди, и туфлях на каблуках, и затем вернулся к ее лицу.

— Конечно.

Дафна решила пока не делать выводы из его короткого ответа, повернулась к нему спиной, открывая взгляду оголенную спину и молнию, которую нужно застегнуть. Уэсли промолчал, но Дафна ощутила его близость, когда он подошел и медленно потянул язычок вверх.

— Хочешь быть моей парой завтра?

— Завтра?

Дафна оставалась спокойной.

— Мне нужна пара на свадьбе.

— О, да, конечно, я могу пойти с тобой.

Господи, он не выглядел обрадованным ее приглашением. По крайней мере, ей не придется идти одной.

— Спасибо.

— Не за что. — Уэсли застегивал платье, прикладывая немного усилия, когда молния застряла в районе лопаток. — В этом месте платье стало мало.

О боже, как унизительно.

— Я слишком толстая? — Она попыталась дотянуться до нужного места и самой застегнуть молнию. — После всех этих гребанных упражнений я стала еще толще, и теперь не помещаюсь в свои платья?

— Не говори глупостей, — сказал Уэсли. — Оно немного тесное в плечах, потому что ты нарастила мышечную массу, а не жир. Дафна, ты замечательно выглядишь, и с каждым днем все лучше и лучше.

Так значит, он считал, что она отлично выглядит? По телу пробежала волна облегчения и удовольствия. Может это и не было ошибкой, как она думала. Может она просто так привыкла к их общению, что не видела исходящие от него сигналы? Дафна развернулась и посмотрела на него. Он стоял так близко, она практически могла уловить запах пота на его коже, и это было... сексуально. Она должна покончить с этим, дать ему понять, что он ей нравится. Дафна положила руку ему на плечо, встала на цыпочки, и начала приближаться к его губам.

Уэсли отшатнулся, глядя на нее с изумлением.

— Дафна, что ты делаешь?

Она не сдалась, лишь сильнее ухватилась за его майку, притягивая к себе.

— Пытаюсь тебя поцеловать.

Его взгляд опустился на ее рот, а затем быстро поднялся к глазам. Он шагнул назад, от чего Дафна еле удержала равновесие.

— Мы не можем этого делать.

— Не можем? — она попыталась, чтобы ее голос прозвучал звонко, но в душе она умирала.

— Я твой тренер и наставник, — сказал Уэсли низким успокаивающим тоном. Положив руки ей на плечи, он слегка их сжал. — Я должен помогать тебе, и наши отношения должны основываться на полном доверии.

— Но все так и есть!

— Но это измениться, если между нами начнется романтическая связь. И мне кажется, это не пойдет тебе на пользу. Сейчас тебе нужна сила и опора, а не бойфренд.

Дафна была готова расплакаться. Близость и симпатия, которые она испытывала, не были взаимными.

— Почему я не могу иметь все сразу?

Уэсли вздохнул и убрал от нее свои руки.

— Я не хотел ничего говорить раньше нового года, но полагаю сейчас самое подходящее время. Я говорил со звукозаписывающей компанией, они в восторге от твоего прогресса. Они считают, ты готова вернуться к прежней жизни. Снупи уже получила все инструкции и может выполнять большинство моих обязанностей, и ты можешь нанять местного тренера и заниматься с ним несколько раз в неделю...

Дафна ахнула, прижимая руку к груди.

— Ты меня бросаешь?

На его лице читалась боль.

— Это не так. Мы оба знали, мое присутствие в твоей жизни будет недолгим. Дафна, я был здесь, чтобы помочь тебе наладить свою жизнь, и у тебя это отлично получилось. Поэтому пришло время нам расстаться.

— Понятно, — она не могла дышать из-за кома в горле. — И когда ты возвращаешься в Лос-Анджелес?

Он неловко почесал свою бритую голову.

— У меня уже есть клиент, пока он находится в реабилитационном центре, но заканчивает свое лечение в феврале.

Сейчас она действительно готова была разрыдаться.

— Ты бросаешь меня, как и все в моей жизни.

Он не улыбнулся, даже не пытался. Он выглядел также плохо, как она себя чувствовала.

— Дафна — ты сильная. Я тебе больше не нужен. Вспомни, как ты вела себя в последнее время: ты принимала верные решения; вновь занялась музыкой; придерживалась правильного питания; усердно занималась. Ты возобновила общение с семьей. А твой уход с девичника стал для меня доказательством, что ты полностью готова. — На этот раз она видела нежность в его взгляде. — Я тебе больше не нужен.

Он с ума сошел? Мысль о его уходе, о том, что она не увидит его с самого утра и не будет проводить с ним весь день, была для нее наказанием. И дело не в том, что она обожала занятия в тренажерном зале или вечные разговоры о пользе здоровой пищи. Она будет скучать по его уверенности, поддержке, и попытках выглядеть строгим, в те моменты, когда она пыталась его рассмешить. Она будет скучать по их игривым пререканиям. Или тем редким моментам, когда он касался ее руки, или по тихим вечерам, проведенными за разговорами.

С уходом Уэсли она потеряет лучшего друга, и самого близкого в мире человека. Это не честно, она же только вернулась к нормальной жизни.

— Что заставит тебя остаться со мной еще на год? Я должна сорваться, да? Снюхать дорожку кокаина, или достаточно будет косяка? Или хватит и пива? — Слова жгли ей горло, но она не могла остановиться. — Может мне стоит съесть шоколадный батончик? Или чертов кекс с глазурью? Я вела себя хорошо, но по итогу все равно осталась ни с чем!

Дафна пожалела о своих словах, стоило ей увидеть расстройство на лице Уэсли.

— Дафна, ты же так не думаешь. Ты не можешь оставаться здоровой, только потому, что я этого хочу. Это должен быть твой выбор.

— Я знаю! Я все это знаю! — она сжала пальцами переносицу. У нее разболелась голова. Черт, но ее сердце болело еще сильнее. Она хотела разрыдаться, но тогда она испортит макияж. К счастью за годы работы в шоу бизнесе она научилась скрывать и сдерживать слезы.

— Дафна, я не хотел тебя обидеть... — Уэсли потянулся к ней.

Она мотнула головой и дернулась в сторону.

— Забудь. Ладно, мне уже пора на вечеринку. — Она поправила тесное платье. — На той, где я возможно смогу полакомиться шоколадом. Хочешь и сегодня пойти со мной?

Его мрачный взгляд разбил ей сердце.

— Думаешь, мне стоит пойти?

— Если ты не пойдешь, откуда ты будешь знать, хорошо я себя вела или нет? Тем более сейчас, у меня нет стимула к хорошему поведению. — Она повернулась и поспешила уйти.

Он схватил ее за руку, останавливая всего в паре шагов от себя.

— Даф...

— Уэсли, перестань. — Черт, кажется, она все-таки заплачет.

— Я тут не при чем, — заговорил он. — Не надо есть шоколад или возвращаться к наркотикам только потому, что я не могу тебя поцеловать. Ты должна думать о любви. — Когда ее брови приподнялись в непонимании, Уэсли указал на себя пальцем. — Но не любви ко мне, — он постучал пальцем по ее грудине. — А к тебе. Дафна, когда ты последний раз любила себя?

Дерьмо, сейчас она точно заплачет. Она вырвала руку из его хватки.

— Спасибо, но я больше не нуждаюсь в твоих нравоучениях. Увидимся позже, или нет. Можешь смело уходить, раз твоя работа окончена.

— Я все еще буду твоей парой на завтрашней свадьбе.

— Да по фиг.

На этот раз он не стал ее останавливать. И каким-то образом от этого ей стало еще хуже. Дафна, когда ты последний раз любила себя?

Господи. Почему все его слова были для нее как гром среди ясного неба? Когда она в последний раз была довольна собой? Она остановилась возле зеркала, когда брала пальто. Многие считали ее красивой, но она всегда видела множество веснушек, сводивших с ума ее визажистов. Ей казалось у нее тонкие волосы, поэтому просила костюмеров подобрать ей парики. Она считала себя толстой, а сейчас слишком мускулистой, поэтому старалась похудеть, чтобы лучше смотреться на обложках. Она всегда видела тонкую верхнюю губу, требующую инъекций ботокса, или подбородок, который ее продюсер однажды предложил переделать. Грудь недостаточно большую для актера, с которым она когда-то встречалась, или живот недостаточно плоский для продюсера-любовника. Тонкие руки и дряхлые ляжки, которые только и мечтали сфотографировать папарацци и разместить в разделе «худшие звезды в купальниках».

Дафна с грустью коснулась своего лица. Когда она перестала видеть в зеркале личность, а не ходячее недоразумение? Когда любовь к музыке отошла для нее на второй план?

Она знала, звукозаписывающая компания уже нашла профессионалов, которые будут ретушировать снимки ее располневшего тела. О да, им придется изрядно потрудиться, чтобы скрыть тот факт, что теперь она размера L, а не XS, как была раньше. Толстая, по мнению большинства жителей Лос-Анджелеса, за исключением Уэсли, для которого было важно, чтобы она нарастила мышцы и вернула здоровье своему телу.

Ох, Уэсли, почему ты любишь ее и не хочешь дать ей шанс?

Если он не любил ее, как она могла полюбить себя? Дафна накинула пальто и вышла из квартиры. Пришло время отпраздновать чужое счастье. Забавно, как самая успешная из сестер была единственной лишенной простого женского счастья.

***

Ранее утро следующего дня

Гренхен таращилась в потолок не в силах уснуть. Сегодня она выходит замуж. Сегодня она станет половинкой мистера и миссис Бьюканен. Сегодня она узнает секрет Хантера. А как же иначе, и хочет она этого или нет, но именно в день ее свадьбы ей придется разбираться с этой проблемой.

Но если вдруг она ничего не узнает… ну тогда она ненадолго забудет об этой проблеме.

Она взглянула на любовь всей своей жизни. Он спал, его голова лежала на подушке рядом с ней, а его рука между ними, будто он был готов в любой момент коснуться ее или успокоить, если ей это понадобится. При лунном свете шрамы на его лице выглядели еще более пугающе, но не для нее, Гретхен считала его неотразимым.

Она любила его. И была напугана. А вдруг она совершает ошибку, вдруг его секрет был еще страшнее, чем она предполагала? Гретхен боялась, что ее свадьба тире Рождество пойдет не по плану, и после года ожидания и планирования что-то испортит их торжество.

Она боялась, что стоя у алтаря, Хантер скажет «нет», решит не брать в жены шумную взбалмошную рыжую. Жить вместе это одно, но вот жениться это уже совершенно другое.

Она не подписывали брачный контракт. Именно Гретхен настаивала на его составлении, не хотела, чтобы он думал, будто ей нужны его деньги. Он отказался это делать, а когда Гретхен вновь заговорила на эту тему, то Хантер очень разозлился. Поэтому она больше не поднимала этот вопрос, а сейчас переживала.

Если он женится на ней, значит он действительно хотел жениться на ней, несмотря на все ее недостатки, и соответственно после того как оденет кольцо ей на палец, у нее будет доступ ко всем его деньгам. И если честно, это тоже приводило ее в ужас. А если он вскоре передумает? Что если он хотел, чтобы она была настойчивей относительно брачного договора?

Что если?.. Что если?..

Гретхен сползла с кровати как можно тише, стараясь не разбудить Хантера. Но ей это не удалось, его пальцы мигом сомкнулись на ее руке.

— Гретхен? — его голос был похож на сексуальное рычание, вызывая у нее дрожь в коленях.

— Надо начинать печь хлеб, — ответила она. — Нужно дать время тесту подняться, поэтому пора приступать к работе.

Его большой палец прошелся по нежной коже на ее запястье.

— Любимая, ты в порядке?

— Ага! Просто голова забита выпечкой. — Она наклонилась, быстро поцеловав его. — Спи дальше.

К тому времени как она накинула халат и тапочки, Хантер уже сопел. Глядя на него, она испытывала безграничную любовь, но уже в следующую секунду ее тревоги вернулись. Ладно, пришло время немного поработать.

Прошел час или чуть меньше, и у нее было шесть мисок с тестом, кружка кофе в руке, но голова так и не прояснилась. На этот раз было ощущение, как затишье перед бурей. Желудок постоянно сжимался, и она не могла избавиться от предчувствия, что-то обязательно пойдет не так.

Она взяла кофе и пошла в свой кабинет, располагающийся в конце коридора. Это был ближайший кабинет к ее любимой кухне, именно тут она держала свои рецепты и наброски для книги. Здесь также располагалась любимая кровать Игоря, где он и спал, когда она вошла. Гретхен подошла к питомцу и немного отстраненно почесала ему за ухом.

Тут же стоял ее свадебный подарок. Картина, нарисованная Себастианом — другом Хантера, и одним из его шаферов, была наконец-то закончена, и Гретхен смотрела на нее с волнением. Сама по себе картина была настоящим шедевром: нарисованная маслом, Гретхен лежала на животе на кровати, шелковая простынь частично прикрывала ее наготу. Себастиану удалось изобразить ее сексуальной, манящей к себе, а не безумным ураганом, каким она всегда себя ощущала. Волосы казались мягкими, аккуратно уложенными, а взгляд прямой, словно она смотрела на себя в зеркало.

Гретхен боялась, что картина не отображала всю ее суть. А еще больше, она переживала, что этого будет недостаточно для свадебного подарка. Она выходила замуж за миллиардера, который привык к роскошным подаркам. У него в гараже стояло с десяток машин, и он владел примерно таким же количеством домов. Холодок пробежал по ее спине. Ее мужчина мог купить все что пожелает, так может он ожидает получить большее на свадьбу и Рождество, нежели картину, нарисованную его приятелем?

О нет, получается она приготовила ему взрослый вариант подарка, сделанного собственными руками? Только потому, что это было удобно? Или она настолько нарциссична?

О господи. А будет ли этого подарка достаточно на оба праздника? Ну как ей могла прийти в голову идея объединить свадьбу и Рождество? Почему она не перенесла свадьбу на середину января? Или февраля?

Все потому что она была в отчаянии. Она хотела выйти замуж за Хантера, и чем дольше они откладывали, тем больше шансов, что он передумает жениться на ней.

— Игорь, кажется, меня сейчас стошнит, — прошептала она.

Кот начал нервно постукивать своим лысым хвостом. Да, даже кот считал ее неразумной. Она еще немного почесала у него за ушами, а затем пересела к окну, допивая кофе. Одного взгляда в окно хватило понять, что ночью был сильный снегопад. Естественно, сейчас же рождество, и ни один здравомыслящий человек не будет заниматься выпечкой в четыре утра. И людям плевать на снегопад, ведь все они останутся дома, в пижамах, но только не Гретхен. Интересно, а у Хантера есть снегоочистители? Почему она не подумала об этом раньше? Казалось, она предусмотрела все, да?

Тут телефон Гретхен начал вибрировать.

Дафна: Я знаю сейчас еще слишком рано, но мне не спится. Дай знать, если нужна будет компания на кухне.

Гретхен едва не расклеилась от этого сообщения. Как было чудесно снова общаться с Дафной, был еще один человек, на котором она могла сорваться. Гретхен сразу же ответила.

Гретхен:Ничего не рано. Я собираюсь делать канеллоне, буду рада, если ты ко мне присоединишься.

Дафна: Кане что? Хотя не важно, я все равно приеду. А ты почему не спишь?

Гретхен: Беспокойство сводит меня с ума.

Дафна: Ой, как мило, что ты думаешь, будто это началось совсем недавно.

Гретхен хихикнула.

Дафна: Сестричка, не волнуйся, ты со всем справишься. Буду у тебя, как только поймаю такси.

Гретхен: Спасибо, Даф.

Ты со всем справишься. Легче сказать, чем сделать. Она оставила кофе на столе, наклонилась, чтобы обнять Игоря, но он убежал. Боже, надеюсь, это не было знаком. Сегодня же все будет нормально, да?

***

Ситуация ухудшалась с каждым часом. А так как церемония бракосочетания была назначена на два часа дня, то до этого времени могло произойти еще масса плохого. Гретхен решила, когда она в следующий раз будет выходить замуж в рождество, церемония пройдет рано утром, чтобы оставшуюся часть дня она могла провести без суеты.

Гретхен так беспокоилась об организационных вопросах, что забыла добавить дрожжи в тесто, в результате ей пришлось выкинуть все шесть заготовок и начать все заново. Снег продолжал падать, и территория особняка превратилась в заснеженный город, и все выглядело чудесно... если бы они не ждали прибытия двухсот человек.

В девять утра рухнул средний ярус их свадебного торта.

В девять тридцать ей позвонил священник и сообщил, что он не смог вылететь из Бостона из-за отмены рейса.

В десять утра пришло сообщение, что машину парикмахера замело, и она не сможет приехать. Спустя десять минут такая же участь постигла ее визажиста.

И в довершении ко всему, Гретхен не смогла влезть в подвенечное платье. После месяц диеты, она стала еще толще. Черт. Всему виной торты, пирожные, и крокембуш, которые она перепробовала. А в последнее время она много чего дегустировала. И теперь она была слишком толстой для своего подвенечного платья, несмотря на то, что последняя примерка была всего пару дней назад.

Гретхен заперлась в своей комнате и начала плакать. Нестрашно, что ее лицо опухнет, все равно оно будет скрыто фатой. Слава богу, хоть фата ей в пору.

Глава 6

— Может нам стоит что-то сделать? — шепотом спросила Дафна, слыша за дверью рыдания Гретхен.

— Но что? — сказала Грир, глубоко беременная крошечная подружка невесты. — Я привыкла иметь дело с разным поведением невест, но это уже предел. — Устало вздохнув, она крепче сжала в руках свой ежедневник. — Я знаю, в последнее время она много переживала, но на каждый мой вопрос лишь отшучивалась. Я и не понимала, что она на гране нервного срыва.

Тейлор задумчиво прижала пальцы к губам.

— Так свадьба отменяется или нет? Может, нет смысла стоять в платьях подружек невесты?

— Нет, мы не будем переодеваться. Я уверена сейчас все решиться, — тихо сказала Грир. Поглядывая на Дафну. — А где Одри?

— Ей плохо, — ответила Дафна.

Ее близняшка появилась с ребенком, и красавцем мужем, и тут же убежала в туалет. Очевидно, ее утренняя тошнота в придачу с пищевым отравлением задержат ее надолго, а значит, она не сможет помочь им успокоить Гретхен. Остальные подружки невесты окружили Дафну и смотрели на нее так, словно она знала, что нужно делать.

Черт, ладно, она должна хотя бы попытаться. Нужно попробовать заставить Гретхен выйти из комнаты. Дафна постучала в дверь.

— Грет? Это Дафна. Ты не могла бы открыть дверь?

— Или к черту, — проскулила она по ту сторону двери. — Идите все на хрен. Я никогда отсюда не выйду.

— Тебе не кажется, что ты немного драматизируешь? — Дафна улыбнулась девушкам, словно у нее все было под контролем.

— Плевать, я умру тут старой девой.

О да, Гретхен явно драматизирует. Дафна снова постучала в дверь.

— Ты не хочешь рассказать, в чем дело? Или мне позвать Одри?

— Дафна была готова притащить сестру силой и поставить рядом с дверью урну, если это поможет успокоить Гретхен. Сегодня день их свадьбы, у них не было времени на истерики.

Но одно упоминание Одри вызвало у Гретхен новую волну слез.

— Может лучше позвать Хантера? — тихо предложила Бронте.

Дафна и сама пришла к этому заключению. Она согласно кивнула, и пошла прочь. Иногда стоит высказать все самому заинтересованному человеку, даже если ваш разговор может огорчить обоих.

Она и Уэсли были прекрасным тому примером.

Она думала об этом пока шла по огромному особняку Бьюканена. Как ни странно... после их откровенного разговора она чувствовала легкость на душе. Он отверг ее, и это причиняло боль. Так же, как и его отъезд. Но зато они выяснили отношения. Больше не нужно скрывать свои чувства. Дафне было легче дышать, словно она избавилась от маски. Ее сердце разрывалось на части, она проплакала весь вечер после предсвадебного ужина, особенно когда наблюдала за взаимной нежностью Гретхен и Хантера. Но сегодня ей было намного легче. Все еще больно, но легче. Что поделаешь, если он не любил ее. А если у Гретхен появились сомнения по поводу брака, то Хантер должен об этом знать, до того, как они совершат ошибку.

По дому были развешаны рождественские украшения, и на каждом столе стояли вазы с розами: голубыми, красными, розовыми. Вероятно, для Гретхен и Хантера эти цветы имели огромное значение. Может Хантер дарил ей розы, пока ухаживал за ней.

Господи, Хантер будет раздавлен, если Гретхен передумает выходить за него замуж. Дафна только вчера лично познакомилась с ним, и он был не тем, кого она себе представляла. Его шрамы были глубже и страшнее, делая его внешность очень специфичной. Его непроницаемый взгляд заставлял Дафну чувствовать себя нашкодившим ребенком, хотя он быль лишь на несколько лет старше ее. Но ей хватило одного взгляда, чтобы понять, Хантер боготворил Гретхен. Его взгляды, собственнические объятия или нежные прикосновения давали понять, что Гретхен Петти была центром его вселенной.

От чего Дафне еще были не понятны сомнения сестры.

Вдоль длинных коридоров дома была натянута красная бархатная веревка, помогающая гостям найти место проведения церемонии. Идя по ней, Дафна оказалась в задней части дома. Дворецкий открыл массивные двери, и она попала в помещение со стеклянным потолком, после чего очутилась в огромной теплице, которая по непонятной ей причине оказалась местом, где пара решила произнести свои клятвы. Когда она вошла ее окатила волна жара. В комнате был слышен звук работающих кондиционеров, охлаждающих огромный тент. Расставленные стулья были наполовину заполнены гостями. Впереди, возле арки из роз стояли двое мужчин. Одним из них был Хантер, спорящий с мужчиной в костюме. На первом ряду Дафна узнала широкие плечи Уэсли. Он пришел, несмотря на вчерашний разговор. Дафна была немного удивлена. Он отказался от выходного, приехал сюда, не смотря на сильный снегопад, лишь для того, чтобы быть ее парой.

Действия Уэсли можно было посчитать милыми, если бы она не знала его истинных чувств. Поэтому его присутствие отдалось уколом в ее сердце. Они просто друзья и этого не изменить. Она подавила свое чувства и поспешила к жениху.

— Одри? Ты почему еще не одета? — прокричал кто-то из гостей.

Упс, Дафна все еще была в джинсах, не накрашенная и без укладки. Неудивительно, что ее спутали с Одри. Она показала палец, говоря, что ей сейчас не до этого. Такой жест избавил ее от долгих объяснений. Она тихо подошла к Хантеру и коснулась его руки.

Хантер повернулся к ней изуродованными шрамами стороной. Увидев Дафну он моментально напрягся.

— Что случилось?

— Я знаю, тебе не положено видеть невесту до свадьбы, но Гретхен отказывается выходить из комнаты. Она плачет, и не хочет ни с кем говорить. Я думаю, с ней что-то случилось.

Хантер побелел и убежал прочь.

***

У Гретхен не переставало течь из носа. Естественно, если она никак не могла успокоиться, но нескончаемые сопли, начали ей надоедать. Поднеся к лицу зеркало, она внимательно рассмотрела отражение, перед тем как скрутить салфетку и заткнуть ею одну из ноздрей. Торчащая салфетка выглядела нелепо, но она все равно скручивала вторую, затыкая другую ноздрю.

Женщина, смотрящая на нее в зеркале, выглядела просто ужасно. Волосы торчали в разные стороны, а глаза опухли от слез. Из носа продолжало течь, не смотря на затычки из салфеток, а подвенечное платье свисало с плеч, потому что не сходилось на спине. Вуаль сбилась в одну сторону. Гретхен выглядела нелепо, но разве это имело значение?

Глаза начали опухать и болеть, и Гретхен недовольно еще раз взглянула на свое отражение, прежде чем отшвырнуть в сторону зеркало. Ее внешний вид, не получившейся торт, и все ее усилия сделать этот день идеальным шли псу под хвост.

Кто-то постучал в дверь, вновь раздражая Гретхен. Ну почему они не могут оставить ее в покое.

— Повторяю в миллионный раз, уходите.

Она услышала тихий шепот за дверью, и звуки удаляющихся шагов. Отлично. Она знала, возле двери собрались все ее подружки невесты и друзья, но... сейчас они никого не хотела видеть. Ей хотелось побыть одной. Закрыв глаза, обхватив голову руками, она оперлась локтями на стол.

Вдруг щелкнул замок. Гретхен выпрямилась. Какой мудак посмел... В дверном проеме показались широкие плечи Хантера, он вошел, аккуратно закрывая за собой дверь. Она поймала на себе его взгляд, и первое, о чем подумала — как великолепно он выглядел в своем смокинге. Боже, она счастливица, раз могла каждый день видеть такую красоту. Она любила в нем все, даже устрашающие белые шрамы, которые становились заметнее, когда он был рассержен, прямо как сейчас. Хантер закрыл дверь на замок, и направился прямо к ней.

— Гретхен, милая, что случилось?

О господи, она же сидела с салфетками в носу. Что может быть хуже. Могла ли она выглядеть еще отвратительней и не сексуальней?

— Ты не должен видеть меня до свадьбы!

— Да, но ты говоришь всем, что свадьбы не будет, и твои подруги запаниковали. — Он сел рядом с ней, и аккуратно вытащил салфетки из носа. — Ты ничего не хочешь мне сказать?

— Господи. Хантер, зачем ты это сделал! — Она выхватила у него салфетки, отвернулась, вытирая нос. — Это так несексуально.

— Не каждый момент с тобой должен быть сексуальным, — проговорил он своим низким баритоном. — Для меня важно просто быть рядом с тобой.

Черт, одна фраза и она вновь залилась слезами.

— Хватить быть таким понимающим!

— Гретхен, любимая, — он прижал ее к себе, сгребая пышную юбку, и стаскивая из волос фату. — Куда делать моя импульсивная, шумная, счастливая женщина?

— Она превратилась в невростеничку, — всхлипнула Гретхен. Она прижалась к его груди, но быстро отпрянула. — Мне не стоит к тебе прижиматься, я испорчу твой смокинг.

— Плевать мне на смокинг — Хантер похлопал себя по груди. — Я готов быть своей жилеткой.

И из-за его нежных слов Гретхен дала волю слезам, зарывшись лицом в лацканы пиджака.

— Я хотела, чтобы наша свадьба была идеальной, и она обернулась полной катастрофой. — Гретхен почти взвыла, стоило ей произнести это вслух. — Торт испорчен, крокембуш не слипается, платье не застегивается, на улице настоящая пурга и…

— И я здесь, — ласково произнес он. — И ты здесь, и этого достаточно.

— Я знаю, что я безнадежная. Я не думаю, прежде чем что-то сделать. Я решила со свадьбой все будет по-другому. Я планировала все на протяжении нескольких месяцев, чтобы не было никаких неожиданностей. Я сидела на диете. Я, правда, пыталась похудеть, но чем больше я старалась, тем хуже у меня получалось...

— Ты поэтому так сильно нервничала в последнее время? Ты хотела меня впечатлить?

— Ну да. Хантер — ведь ты просто идеальный. Богатый, могущественный, умный и собранный. Ты много работаешь и преуспел в своем деле. А я не могу удержаться ни на одной работе, и как я могу написать кулинарную книгу, если у меня не получается накормить гостей на собственной свадьбе? — Она закусила нижнюю губу, вновь утыкаясь лицом в его грудь. — Наш свадебный торт опал. Вот что получается, когда хочешь сделать прослойку из пудинга.

— Прослойку из пудинга? Я думал ты решила остановиться на лимонной?

— Но лимон — это скучно и неинтересно, а я не хотела, чтобы наша свадьба была банальной. — Она готова была снова расплакаться. — Хантер, я хотела, чтобы ты гордился мной. Чтобы ты смотрел на меня и не считал нашу женитьбу ошибкой...

— Ошибкой? — Он отодвинул ее, приподнимая за подбородок. — Гретхен, откуда такие мысли? Как я могу сожалеть о своем решении?

— Потому что я безработная без гроша за душой, а ты миллиардер? Ау. Ты мог найти женщину под стать тебе.

— Эта самая глупая вещь, что я когда-либо слышал. — Хантер обхватил ее лицо: опухшее, покрасневшее, испачканное соплями. — Я люблю тебя, Гретхен. Ты первая, увидевшая меня настоящего. Многие отводили взгляд, притворяясь, что не замечают моих шрамов. Но ты? Ты не позволила мне и дальше жить в тени, ты привнесла свет в мою жизнь, подарила мне новых друзей. Как после такого я не могу любить тебя всеми фибрами моей души? Как мне не желать провести с тобой целую вечность? Чтобы не произошло, я хочу жениться на тебе.

Ее нижняя губа опять затряслась.

— И хватит плакать. — Хантер наклонился, быстро чмокнув ее в губы. — Я люблю глупенькую, импульсивную и безумную Гретхен. А у этой нервной и озабоченной Гретхен, которая решила самостоятельно готовить для своих гостей скоро случится нервный срыв.

— Скоро? Мне кажется, он уже случился. — Она всхлипнула, снова пряча лицо на груди жениха. Одно его присутствие заставило ее чувствовать себя в миллион раз лучше. Вот почему им так хорошо вместе — они дополняют друг друга. Он знает ее, понимает, и может успокоить ее истерику. Гретхен сделала глубокий вздох. — Свадьба в Рождество. О чем я только думала? О господи, я же испортила еще и Рождество. Я приготовила тебе свадебный подарок, но совершенно забыла о рождественском. Меня можно официально считать худшей женой в мире.

— Мне плевать на подарки. Ты единственная, что я сегодня хочу. — Он снова ее поцеловал. — Любимая, я хочу, чтобы ты была со мной откровенна.

Гретхен ахнула, отодвигаясь от него.

— Ты хочешь поговорить об откровенности? Ведь именно твой большой секрет выводил меня из себя!

— Мой секрет? — Хантер слегка нахмурился.

— Господи, вот только не надо притворяться будто ты не понимаешь, о чем я говорю. Я знаю о женщине, которая тебя шантажирует!

Хантер выглядел озадаченно.

— Шантажирует меня? Кто?

— Та, что появилась у тебя в офисе неделю назад с фотографиями, — Гретхен внимательно смотрела его. Он действительно не понимал, о чем она говорила. — Я... так нет никакого шантажа?

— Ты думала, меня шантажировали? Почему мне ничего не сказала?

— Потому что хотела выйти за тебя замуж, — прошептала она. — В богатстве и в бедности я хотела, чтобы ты принадлежал мне.

Его суровое лицо смягчилось.

— Гретхен...

— Я знаю, знаю, я дурочка, и теперь ты отменишь свадьбу, да?

— Я люблю тебя, и не могу поверить, что ты на протяжении всех этих месяцев попросту изводила себя. — Хантер взял ее за руку и поцеловал ладонь. — Я бы с удовольствием швырнул тебя на диван, и продемонстрировал насколько сильно я желаю тебя сделать своей женой, но сначала я должен кое-что тебе показать.

— Ой, какая жалость, — ответила Гретхен, поднимаясь с его колен. — Я бы не отказалась от демонстрации.

Гретхен стало жарко от взгляда Хантера, но он взял ее за руку и потянул к выходу.

— Пойдем, покажу тебе кое-что важное.

Сделав несколько шагов, Гретхен остановилась. Ее платье сползло почти до талии.

— Я не могу выйти, мое платье не застегивается.

Хантер снял свой пиджак.

— Нет малыш, твой смокинг... — взгляд которым он на нее посмотрел, заставил Гретхен замолчать.

Она взяла пиджак, и прижалась его к своей груди. По правде говоря, ей нравилось, что Хантер заботился о ней. И всегда нравилось. В последнее время она была так погружена в свои мысли, что забыла насколько прекрасно отдавать все бразды правления Хантеру. Именно поэтому она молча надела пиджак, и взяла Хантера за руку.

Они вышли из комнаты, держась за руки, Гретхен ожидала увидеть толпу обеспокоенных подружек невесты, но заметила лишь Дафну с телефоном в руках.

— Остальные пошли прогуляться, — объяснила она парочке. — Если кто-нибудь будет спрашивать, я скажу, вам нужно время побыть вдвоем и вас нельзя беспокоить. — И она подмигнула Гретхен, словно у нее все было под контролем.

Черт, может так и было. Гретхен медленно кивнула сестре, позволяя Хантеру утянуть себя дальше по коридору.

Она сгорала от любопытства пока они шли по коридору, ведущему к его кабинету. Дверь, где располагался его личный тренажерный зал сейчас была завешала полиэтиленом.

— В доме еще какие-то проблемы? — спросила она, когда Хантер начал отодвигать в сторону полиэтилен. — Потом был серьезнее, чем мы думали? Что...

Хантер исчез за полиэтиленом, Гретхен пришлось отпустить его руку, но она вошла следом. В помещении было темно, она пошарила по стене в поисках выключателя, и когда нашла быстро включила свет и ахнула от увиденного.

Она стояла в кухне своей мечты, вернее в воссозданной кухне из ее любимого кулинарного шоу. Высокие стеллажи пока не были запиты кухонной утварью, а возле черной барной стойки отсутствовали стулья. Плиты тоже пока не было, но уже стоял превосходный двухдверный холодильник. Она шла по кухне, замечая двойную раковину рядом с разделочной зоной, провела рукой по прохладной столешнице.

— Что... что это?

— Предполагалось, что это будет кухня из тв-шоу, которое тебе так нравится, но строители затянули, поэтому она готова лишь наполовину. Но другая на Кате Бэй полностью закончена, — добавил он.

Она открыла дверки холодильника, радостно вскрикивая. Никелированный холодильник, какая прелесть.

— Прости, что ты сейчас сказал? — спросила она, поворачиваясь к Хантеру. — Что такое Ката Бэй.

— Ката Бэй — это остров, который я купил.

— Ты купил себе остров?

— Нам. — Хантер подошел ближе, выуживая из кармана телефон, некоторое время провозился с ним пока не нашел нужное, и протянул его Гретхен.

Он открыл галерею с фотографиями обставленного дома, песчаного пляжа, личного причала, роскошной спальни, оформленной в тропическом спиле, и полностью готовой кухни, в копии которой она сейчас находилась.

— Ты... ты купил целый остров, — тихо произнесла она, — и сделал дополнительную кухню. Но зачем?

— Я сделал эту кухню, — он указал на пустые шкафы, — потому что я скучаю по тебе, когда ты внизу, а не рядом со мной. Пусть это звучит жалко, но мне плевать. Мне нравится, когда ты рядом. Я люблю слышать, как ты ругаешься, если хлеб поднимается не так, как тебе хотелось бы. Нравится слышать, как ты роешься в шкафах. Нравится знать, что ты всего в нескольких футах от меня, и я могу в любую секунду подойти и прикоснуться к тебе. — Хантер подошел еще ближе, положил руки ей на шею и начал нежно водить пальцем. — Я помешан на тебе, и меня не волнует, как это выглядит со стороны.

— Ты не жалкий, ты обалденный, — нежно проговорила она, поглаживая Хантера по груди. — Боже, как же сильно я тебя люблю. Это и был твой большой секрет? Кухня и остров? — Хантер кивнул, отчего Гретхен рассмеялась. — Но почему целый остров?

— Потому что после всего этого ты нуждаешься в хорошем отдыхе. Свадьба и книга настолько вымотали тебя, что я уже начал за тебя беспокоиться. Так что когда я увидел объявление о продаже этого острова, то подумал — это будет идеальным местом для нашего уединенного отдыха.

— Но этот дом и так уединенный...

— Да, но, если я увезу тебя на тропический остров, у тебя не будет выбора, как расслабляться и ничего не делать будучи практически обнаженной.

Гретхен снова рассмеялась.

— Эта самое нелепое и милое что я когда-либо слышала в жизни. — Она обняла его за шею, прижимаясь грудью. — Не могу поверить, что ты хранил все в тайне, и заставил меня поверить в протечку труб. Ты хоть представляешь, сколько я дергалась из-за шума от строительных работ?

— Я знаю. Ты в последнее время слишком изводила себя. Поэтому я решил ничего тебе не говорить, иначе ты бы переживала о том, чтобы они закончили все вовремя. — Хантер поглаживал ее руки. — К тому же я боялся, что посчитаешь меня маньяком из-за кухни по соседству с моим кабинетом.

— Какой же ты маньяк, если мы будем женаты, — поддразнивала она. — И мне плевать, ведь я тоже тебя люблю и хочу все время быть с тобой.

— Гретхен, ты нужно переставь изводить себя. Я — миллиардер, и могу купить своей женщине все что захочу, будь это кухня или личный остров. Какой смысл иметь целое состояние и не наслаждаться жизнью?

Господи, она выходила замуж за идеального мужчину.

— Я люблю тебя.

— Я тоже тебя люблю, и буду любить всегда.

— Я не представляю, что со мной будет, если что-то встанет между нами.

Хантер немного нахмурился.

— Ты имеешь в виду что-то типа шантажа?

Гретхен снова начала гладить его по груди. Она плохо соображала, но даже в этой ситуации начала возбуждаться.

— Я бы вышла за тебя в любом случае, даже если эта сучка попыталась бы нас разлучить. В болезни и в здравии, в богатстве и в бедности, чтобы ни случилось, я все равно хотела бы стать миссис Бьюканен. Нет ничего, что могло бы убить мою любовь.

— Гретхен, — буркнул он голосом, переполненным эмоций. — Я не представляю жизнь без тебя, ты это понимаешь?

Она кивнула.

— Я просто слишком увлеклась подготовкой к свадьбе и желанием сделать ее незабываемой. Я немного помешалась.

Хантер, продолжая поглаживать ее шею, притянул ее к себе для быстрого поцелуя.

— Давай сбежим. Наплюем на гостей, махнем в аэропорт и улетим на наш остров.

— Я сделаю вид, что не слышала твоих слов, — прошептала она ему в губы. — Потому что я могу сделать тебе больно за одну только мысль о побеге со свадьбы, которую я так долго планировала в нашем доме.

— К черту свадьбу, — ответил Хантер, вновь целуя Гретхен. Его язык пробежался по ее губам, вызывая слабость в коленях. — Плевать на гостей, плевать на дом. Я готов все тут сжечь, если только это сделает тебя счастливой.

Боже мой, с каких пор пожар стал таким сексуальным?

— А мы можем включить это в наши свадебные клятвы?

— Конечно, — он опять ее поцеловал, но на этот раз дольше и нежнее. — Становись обратно взрывной шумной и беззаботной Гретхен. Позволь мне обо всем думать и заботиться. Просто будь собой, ты идеальная — такая как есть.

— Хорошо, — тихо согласилась она, вновь чувствуя себя любимой, особенной, и безумно счастливой.

— И если ты вдруг опять захочешь что-то спланировать, я похищу тебя и увезу на наш остров.

Гретхен хихикнула.

— Договорились.

***

— Так, я закончила, — сказала Дафна, отходя в сторону от Гретхен. — Что скажешь?

Гретхен покрутилась, стараясь разглядеть свою спину. Час назад платье не сходилось, молния не двигалась дальше середины спины. Сейчас же она смотрела на идеально застегнутое платье и красивый V−образный вырез, открывающий ее лопатки. — Дафна, ты просто гений. Как тебе это удалось?

— Я распорола платье, расставила немного по бокам, и склеила все клеем.

Одри ахнула. — Что ты сделала?

— Ты хотела, чтобы оно застегнулось? Именно это я и сделала, — она провела рукой по спине сестры, разглаживая складки на платье. — Для этого пришлось заклеить молнию. Этому трюку я научилась во время гастролей. Мои костюмы часто рвались во время выступлений, и костюмерша склеивала их клеем. Это самый быстрый и действенный способ. Тем более, я не думаю, что Гретхен еще раз будет надевать это платье.

— Но все же…

— Нет, Одри, она права. Оно великолепно. — Гретхен снова полюбовалась своим отражением в зеркале. — Кстати, как тебе удалось избавиться от складок на подоле?

— Обычным утюгом, — гордо заявила Дафна.

— Отлично получилось, — призналась Одри. — Гретхен, ты просто обворожительна.

Да… она и чувствовала себя неотразимой. Она не могла оторвать глаз от своего отражения. На лице не было и следа утренней истерики. Пока Дафна занималась платьем, Гретхен и Одри с помощью огурцов пытались убрать отечность с глаз. Кейд Арчер появился раньше остальных гостей, и Бронте напомнила Гретехн, что жена Кейда визажист, и когда-то работала на Дафну. Кайли с радостью помогла Гретхен с макияжем, и к тому времени, когда закончила, она успела произвести ревизию в косметике Гретхен и дала ей целый список новых средств по уходу за кожей.

Гретхен еще никогда не выглядела такой красивой. Кайли сделала макияж с акцентом на глаза, пояснив что он лучше подходит для свадебных фотографий. Кайли добавила накладные ресницы, изменила форму бровей, и лишь слегка покрыла губы розовым блеском. Волосы уложили в аккуратный нижний пучок, в этом ей помогла не только Кайли, но и Дафна. Платье с открытыми плечами и короткими рукавами смотрелось элегантно. Верх платья с глубоким декольте плотно облегал и постепенно переходил в пышную юбку из тафты и органзы. В общем платье походило на наряд принцессы, и вероятно даме с комплекцией Гретхен не следовало выбирать именно такой фасон, но Гретхен плевала на условности. Ей нравилось ее платье, как оно сидит, Хантер любил ее, и все ее переживания оказались бессмысленными, и жизнь была прекрасна.

Ну, за исключение свадебного торта и угощений, но это уже неважно. Сегодня она выйдет замуж на Хантера, и все, кто попытаются им помешать могут идти к дьяволу. Она обожала своего мужчину. Он даже предложил ей пройти к алтарю в его пиджаке, но их фотографу удалось добраться к ним, несмотря на бурю, поэтому Гретхен хотела, чтобы у них были красивые фотографии, где она выглядит как принцесса, а не оборванка.

И все это стало возможным благодаря Дафне. Гретхен и не подозревала, насколько сильно ей не хватало младшей сестры. Но в это долгое, стрессовое утро Дафна была рядом. Гретхен повернулась и взяла сестру за руку.

— Я так рада, что ты сейчас здесь, что мы наладили наши отношения.

Глаза Дафны подозрительно заблестели.

— Серьезно?

— Серьезно.

— Я тоже этому рада, — добавила Одри, положив руку на сцепленные руки сестер. — Я знаю, я противилась твоему возвращению, но я горжусь тем, каких результатов ты добилась.

Дафна шмыгнула.

— Спасибо, девочки. Я знаю, я сама сожгла много мостов, но я буду работать над собой, чтобы вы и дальше могли мной гордиться. — Затем она мотнула головой. — Нет, не так. Я буду работать, чтобы я сама могла собой гордиться.

— Мы обе желаем тебе только самого лучшего, — продолжила Одри.

— А я хочу еще кое-чего, — заявила Гретхен, пока они все не расплакались. — Я хочу, чтобы ты участвовала в церемонии. Это моя свадьба, могу делать что захочу, и плевать что скажут другие.

Дафна покачала головой.

— Нет, Гретхен, я долгое время не была частью твоей жизни, именно поэтому меня нет в числе подружек невесты.

— Тогда я хочу, чтобы ты была частью моего будущего.

— Это я тебе обещаю!

Гретхен радостно вскинула руки.

— Групповое объятие!

***

Дафна предвкушала, что впереди будет чудесная свадьба. Она была спокойна, когда оставила невесту, чтобы переодеться в свое простое бежевое платье-футляр, а затем занять место в первом ряду рядом с Уэсли. Он взял ее за руку и крепко сжал. Он намеревался держать ее за руку? И это после ее признания? Дафна поняла, так он хотел выразить ей свою поддержку, считая, что она в ней нуждается. Забавно, но Дафна была абсолютно спокойна. Конечно, ее задевало равнодушие Уэсли, но она это переживет. Она была сильной, как он и говорил. Сильной, здоровой, и счастливой за сестру.

Джонатан — друг Хантера, во время одного из своих путешествий получил сан, поэтому занял место священника. Теплица была украшена розами всевозможных цветов, но большую часть из них составляли бледно-фиолетовые, совпадающие с цветом платьев подружек невесты. Единственными украшениями, напоминающих о Рождестве, можно было считать банты на стульях гостей в первом ряду, и пуанссетии в конце каждого ряда.

Затем зазвучала музыка, и самообладание Гретхен рухнуло, когда заиграл «Канон в ре мажоре» Иогана Пахельбеля. Уэсли вложил в ее руку носовой платок, и она с радостью приняла его, вытирая слезы. Хантер стоял в конце прохода, ожидая появления своей невесты. Он не выглядел испуганным или взволнованным, наоборот, казалось, он не мог дождаться, когда же невеста окажется в его объятиях. И это было довольно мило.

Первой в проходе появилась Грир. Платье подружек невесты было одного цвета, но разного фасону, и у всех в руках были букеты из белых роз. Грир была уже на позднем сроке беременности, но светилась счастьем, украдкой поглядывая на своего спутника — Ашера Саттона. Следующими вышла пара Себастиана и Челси — оба высокие и великолепные, за ними появилась пара Лока и Тэйлор. Тэйлор запнулась о дорожку, но сильные руки Лока поддержали ее, и она издала нервный смешок, перед тем как занять свое месте рядом с остальным девушками. После них вышли Магнус и Эди, они шли осторожно, не спеша, скрывая хромоту Эди. Их пальцы на секунду переплелись, прежде чем они разошлись у алтаря, и Дафне стало интересно, было ли между ними что-то или ей показалось.

Затем наступила очередь выхода Бронте и Риза — мужа Одри. Ну и в конце появились главная подружка невесты и шафер. Одри — светящаяся от счастья близняшка Дафны, шла медленно по проходу под руку с Логаном Хоукингсом — лучшим другом Хантера и мужем Бронте. Все подружки невесты и шаферы были на месте. Музыка сменилась, и она увидела, как загорелись глаза Хантера.

В колонках заиграла песня Etta James`s «At last» и в проходе появилась Гретхен, с ниспадающим букетом из фиолетовых роз. Фата скрывала ее лицо, но даже со своего места Дафна могла видеть широкую улыбку на лице сестры. Ее глаза вновь защипало от слез.

Дафна плакала, когда Гретхен шла к алтарю, и когда она подошла к своему жениху, который впервые за все время их знакомства широко улыбался. Она плакала, когда Хантер откинул фату, нежно проводя пальцами по щеке любимой. Она продолжала плакать в момент произнесения клятв, даже в тот момент, когда Гретхен обещал «шлепать Хантера по заднице при каждом удобном случае», от чего уши Хантера вмиг покраснели. Она промокала глаза, когда пара обменивалась кольцами, обещая любить друг друга вечно, и когда они поцеловались и их объявили мужем и женой.

Дафна поплакала еще немного, когда торжество перенеслось из теплицы в большой зал, где Гретхен тут же нашла сестру и крепко обняла. Она продолжала грустить и в момент выноса свадебного торта, который на вид был просто ужасным, но по заявлениям гостей невероятно вкусным.

Затем к ужасу Дафны подали закуски, начала играть музыка и открылся бар. Она напряглась, почувствовав свою неуверенность и желание поддаться соблазну. Один кекс, один бокал. Она наблюдала, как ее близняшка кормила эклерами мужа, пока тот держал на руках малышку. Да, картина того, чего Дафна не могла себе позволить: сладости, алкоголь, и любящего ее мужчину.

Она тяжело вздохнула. Гретхен и Хантер вышли в центр танцпола, когда зазвучала песня Ed Sheeran`s «Thinking out loud». В этот момент Дафну обняли за талию.

— Ты выглядишь так, будто тебе нужно уйти отсюда, — прошептал ей на ухо Уэсли.

— Это так очевидно?

— Только тому, кто хорошо знает тебя и через что ты прошла.

— Я буду плохой сестрой, если уйду так рано?

Он покачал головой, сжимая ее талию.

— Плохой сестрой будет та, что не поймет причину твоего столь раннего ухода.

Дафне стало совсем тоскливо, стоило ей увидеть молодоженов, танцующих, прижавшись лбами.

— Не то, чтобы я хотела уйти. — Мимо прошел официант с подносом шампанского, и в животе у Дафны появилось желание поддаться соблазну. — Но мне нужно.

— Она поймет, — сказал Уэсли, аккуратно подталкивая Дафну к выходу

Совсем скоро они оказались в машине и ехали по заснеженному городу. Солнце светило ярко, не смотря на пургу, от чего на дороге образовался накат. Машина двигалась медленно.

— Простите, нам придется немного постоять в пробке. Надеюсь, вы никуда не торопитесь.

— Нет, — улыбнулась в ответ Дафна.

— Счастливого Рождества, — сказал водитель и, включив музыку, поднял перегородку, оставляя Дафну и Уэсли наедине.

Дафна откинулась на спинку сидения, глядя на блестящий таявший снег. Может быть, у нее все-таки выдалось счастливое рождество. Она помирилась с семьей, и чувствовала единение с сестрами впервые за долгое время. Она была близка к окончательному выздоровлению. И пока была рядом с любимым, хоть он и не отвечал ей взаимностью.

Она взглянула на Уэсли, и была удивлена его выражением лица. Она уже хорошо его знала, поэтому нахмуренные брови, и нервное постукивание пальцев свидетельствовали о том, что его что−то беспокоило. Она вытянула руку, и потрепала его по колену, привлекая его внимание.

— С тобой все хорошо?

Он замешкал с ответом. Теперь была очередь Дафны вскидывать бровь в недоумении.

— Ты же помнишь, никаких секретов от друзей.

Уэсли кивнул, подался вперед, шепча ей на ухо:

— Мне не понравилось, что на свадьбе подавали алкоголь, ведь ты была в числе гостей.

Ой, это было так мило.

— Сестра спрашивала убрать алкоголь из меню или нет. Гретхен и так о многом беспокоилась, поэтому я решила не добавлять ей проблем, и оставить все как есть. К тому же сладкое было большим искушением.

Он медленно кивнул.

— Если хочешь, я могу приготовить протеиновые блинчики. В продаже как раз появились со вкусом гоголь-моголя.

Дафна скривилась от этого предложения.

— Протеиновые блинчики просто ужасны.

— Не мои.

— Да твои, — засмеялась она. Ей было хорошо, она считала правильным находиться здесь и сейчас рядом с Уэсли, даже если они застряли в машине в пробке. Уэсли улыбался. И Дафне хотелось. — Когда ты уедешь, — начала дразнить она, — я целый день буду питаться одними блинчиками. Я наберу пару килограммов, и сразу же пойду сжигать лишнее в спортзал. Но так я хотя бы утолю свое желание в сладком.

Уэсли упустил взгляд вниз на свои сцепленные руки.

Вот, черт. Она ляпнула что-то не то, да?

— Прости, Уэс, я не хотела обидеть тебя. Я знаю, многие из твоих обязанностей мне не нравятся, но я понимаю...

Уэсли согласно кивнул, все еще глядя на свои руки. Он выглядел обеспокоенным, она хорошо его знала и видела, его что-то гложет. Он сделал глубокий вдох, закрыл глаза, медленно выдохнул, и посмотрел на нее.

— Что? — встревоженно спросила она.

— У меня поменялись планы.

Дафна запрокинула голову, не понимая, о чем он говорит.

— Что значит, у тебя поменялись планы?

— Я расторгнул контракт со звукозаписывающей компанией.

Дафна не могла скрыть своего удивления.

— Ты что? Почему? — Означает ли это, что она потеряет его намного раньше? Господи, она еще не смирилась с его отъездом в феврале, но мысль, что он уедет через несколько дней почти убила ее. Поэтому он был таким молчаливым? Она была готова расплакаться. — Но почему Уэс? Зачем ты уволился?

— Затем, чтобы я мог сделать это, — и он наклонился и поцеловал ее в губы.

Дафна застыла в шоке. Она так и не отмерла, пока он не закончил поцелуй, и не сел на место.

— Я… я не понимаю, — выдохнула она, пока ее тело вибрировало даже от такого быстрого и легкого поцелуя.

— Дафна, я не должен был влюбляться в клиентку. Но… я долго сопротивлялся своим чувствам к тебе. Я пропал с тех пор как ты вышла из реабилитационного центра, и обматерила меня, когда я в первый раз заставил тебя выполнять берпи. Ты была такая грустная, но продолжала бороться. Мне понравилась твоя сила воли и настойчивость. Но по прошествии месяцев, мне становилось все тяжелее и тяжелее скрывать мое желание прикоснуться к тебе. — Он взял ее за руку, и начал осторожно поглаживать пальцы. — Я должен был быть сильным, безразличным, чтобы тебе было на кого ровняться и положиться, но я не справился.

— Брехня, ты замечательный.

— Именно я предложил перевестись в феврале, и не потому что хотел, а потому что больше не мог себе доверять. — Касание его пальцев вызывало у Дафны трепет в животе. — А после нашей ссоры, я понял, насколько я ошибался. — Сейчас он пристально смотрел ей в глаза. — Тебе больше не нужен наставник, или тот, кто будет бить тебя по руке, когда ты потянешься к нездоровой пище. Но я надеялся, может ты… — теперь он поглаживал ее ладонь, — может, ты готова к отношениям, и еще не передумала относительно меня.

Передумала? Дафна бросилась Уэсли на шею, страстно целуя. Он был всем, о чем она могла только мечтать.

На этот раз, когда их губы встретились, она почувствовала дрожь в теле Уэсли. Довольная этим, она углубила поцелуй, позволяя эмоциям показать ему серьезность ее намерений и желание взять контроль. Под натиском ее губ рот Уэсли слегка приоткрылся, и Дафна коснулась его языком. Момент, когда их языки соприкоснулись, был похож на удар током. Она стала ненасытной, захотела быть еще ближе к нему, Уэсли не отставал от Дафны, страстно отвечая на поцелуй, и лаская ее спину.

Неожиданно машину повело в сторону, и они разъединились. Машину закружило, Уэсли крепко держал Дафну, пока водитель ругался, стараясь затормозить. По радио играла рождественская песня, и Дафна видела в окно, как машина совершила оборот в 360 градусов, а затем остановилась.

— Простите, — прокричал водитель. — На дороге образовался налет. Вы ребята там в порядке?

— Все хорошо, — ответила Дафна. — Ну, мне так кажется.

Уэсли кивнул. Водитель показал им большой палец, и медленно продолжил движение.

— Я думал мир начал вертеться от одного поцелуя, — начал он, облизывая губы, — а это всего лишь закружило машину.

Дафна хихикнула.

— Разве не может быть и то и другое?

Он посмотрел на нее с такой теплотой.

— Конечно, может. — Он провел костяшками пальцев по ее щеке. — Даф, ты уверена, что тебе нужен именно я? Я не самая идеальная партия. Я бывший алкоголик. Я убил человека, и сидел за это в тюрьме. К тому же я не самый веселый человек на земле. Я не умею расслабляться, и я обожаю расписание и дисциплину.

— Дисциплина может быть веселой, если ей найти правильно применение, — ответила она, проводя рукой по его груди.

К ее изумлению и радости Уэсли смутился.

— Я… долго, очень долго не был на свидании.

— Я тоже, — призналась она. — Особенно с человеком, к которому у меня глубокие чувства. — У нее были интрижки с дилерами во время турне, или просто с партнерами, которых она не всегда могла вспомнить. Эти беспорядочные связи были частью ее постыдного прошлого. — Уверена, мы вместе что-нибудь придумаем.

Он смотрел на нее, продолжая поглаживать щеку.

— Я боюсь, что буду недостаточно хорош для тебя.

— Почему? Это из-за твоего прошлого? Ты — бывший алкоголик, я — бывшая наркоманка. Самое важное, что это уже в прошлом.

— Нет, потому что ты суперзвезда, богатая и знаменитая. Потому что ты самая веселая, умная из всех, кого я встречал. Ты даришь людям радость и свет, а я лишь парень, которые кормил тебя морковью, в то время как ты хотела кексы. Я точно тебе не подхожу.

Дафна покачала головой.

— Ты идеально мне подходишь. Ты поддерживал, и направлял меня в минуты моей слабости. Остальные просто давали мне то, что я хотела, именно поэтому я так часто срывалась. Они говорили, что хотят, чтобы я завязала, а сами снабжали меня наркотиками. Ты первый человек, который возразил мне. И мне это вроде как нравится.

— Я люблю тебя, — искренне и честно произнес Уэсли. Дафна забыла, как дышать, но затем поманила его пальцем. — Тогда иди и покажи мне.

Уэсли не стал медлить и снова поцеловал ее. Они целовались крепко обнявшись, и в их мире не было ничего кроме этого сидения в медленно-движущейся машины. Стоило им закончить поцелуй и взяться за руки, как Дафна услышала по радио рождественскую песню, в которой говорилось о надежде, радости, любви и покое. О семье и любимых под омелой.

О да, теперь у нее было все, что можно желать на Рождество.