Красная линия метро

Глава 16

— Седов, вот что ты мне мелешь немолотую? — следователь по особо важным делам Власенко уставился тяжелым взглядом на сидящего напротив оперативника. — Как мне понимать твое утверждение, что исчезновение студентов филфака МГУ, вероятно, дело рук того же самого серийного маньяка? Ты мне объясни, причем здесь психопат, обривающий своих жертв, отрезающий им мочки и выкалывающий глаза, и исчезновение влюбленной парочки?

— Самая, что ни на есть, прямая, Геннадий Петрович, — упрямо твердил старший лейтенант московского УГРО. — Имеются две свидетельницы, которые детально описали незнакомца, с которым в день исчезновения куда-то уезжала на автомобиле «Форд» красного цвета пропавшая без вести Терехина. Да вы только послушайте, как они его мне описали! Высокий, под два метра, худощавого телосложения, на вид около тридцати… Разве не таким описывали свидетели и потерпевшие того злыдня из ночного клуба? А еще…

— Значит, по-твоему, высокий рост, худоба и возраст около тридцати лет это «железные» приметы? — насмешливо протянул следователь, перебив опера. — Вот это и есть твои доказательства наличия связи между нападением на женщин и исчезновением студентов?.. Да, Седов, негусто у тебя, как я вижу, с уликами…

— Но, Геннадий Петрович, это ведь еще не все! Два одногруппника Грачева в один голос утверждают, что видели его в последний раз в компании с высоким, белобрысым, худощавым молодым мужчиной, представившимся им как Александр. А еще они припомнили, как он всех зазывал в следующую пятницу посетить ночной клуб «Пропаганда». Расхваливал его во всех красках и говорил, что он там чуть ли не старожил, а поэтому им однозначно понравится, — от волнения Седов даже стал чуть заикаться. — Геннадий Петрович, вы же помните, что жертвы маньяка утверждали, что им он представлялся Александром?.. А ночной клуб?.. Получается, что совпадений не так-то уж и мало…

— Мало — немало… — забурчал по-стариковски Власенко, в задумчивости почесывая нос. — Уже одно то, что он блондин — а мы ищем длинноволосого брюнета, — указывает на нестыковку фактов и возможную ошибку.

— Так ведь он мог и перекрасится? — логично возразил ему старший лейтенант.

— Ладно, Седов, говори, что тебе от меня требуется? — нетерпеливо выпалил Власенко.

Ему и самому, конечно, хотелось зацепиться за эту ниточку. Последнее совещание в Главке, по личному ощущению, было просто расстрельным — «главный» свирепствовал, как никогда.

— Геннадий Петрович, мне нужен официальный запрос на просмотр записей с камер наблюдения в районе студенческого общежития на Вернадского. Я хочу отыскать на них этого типа и его красный «Форд», а затем по автомобильным номерам вычислить личность этого гражданина.

— Идея, конечно, неплохая… Хорошо, будет тебе официальная бумага. Только смотри у меня, Седов, если это опять будет пшик на ровном месте — я с тебя живым не слезу. Ты двух свидетельниц, которые наверняка смогли бы опознать маньяка, так разгильдяйски похерил. Что толку, что они живы, но при этом абсолютно слепы? Кстати, а что насчет первой жертвы, которой удалось частично сохранить зрение? Есть какие-нибудь новости?

— Все так же, как в воду канула… — огорченно произнес Седов, но вспомнив о чем-то еще, встрепенулся. — Так ведь есть еще специфический запах гари! Вы же помните, как все они утверждали, что от маньяка пахнет горелой человеческой плотью? Как от крематория, куда он их привозил?.. Я думаю, если этого типа задержать, то существует вероятность, что мы ощутим от него запах гари…

— Какой на хрен запах гари! — Власенко побагровел, — Седов, еще один такой ляп…

Однако продолжать дальше старший следователь по особо важным делам не стал. Взяв себя в руки, он ровным и спокойным голосом уточнил:

— Кстати, ты все крематории в столице и области прошерстил?

— Так точно, но среди их сотрудников нет никого, подходящего по описанию на нашего садиста.

— А ты не думал, что он, может, и не в самом крематории работать? А в какой-нибудь, например, смежной службе? Ну, не знаю… как вариант, газовые системы обслуживает. Современные крематории они же, ведь, не на дровах коптят?

— Да, Геннадий Петрович, виноват. Смежные службы я не проверял…

— Так давай, проверяй. Руки в ноги и вперед. А в понедельник жду тебя с первыми результатами о хозяине красного «Форда». Да, и забеги ко мне после обеда, бумаги по камерам наружного видеонаблюдения забери. Я думаю, они уже будут готовы.

— Слушаюсь, Геннадий Петрович, — козырнул молодой оперативник и поспешно вышел из кабинета.

В понедельник, в одиннадцать ноль-ноль, как и планировалось, Алексей Седов начал доклад.

— На видеозаписи одной из камер наружного наблюдения, расположенной на улице Кравченко, в требуемом временном интервале, удалось обнаружить искомый автомобиль марки «Форд-Фокус» красного цвета, номерной знак «Н964ХХ97RUS». По данным базы ГИБДД столицы данный автомобиль зарегистрирован на имя гражданина Колкина Александра Сергеевича, одна тысяча девятьсот семьдесят пятого года рождения, проживающего по адресу: город Москва, Восточный административный округ, район Преображенское, улица Малая Черкизовская, дом три, квартира… двадц… кх-кх… мь… — Седов откашлялся и продолжил. — Сегодня с утра я посетил этот адрес, правда, дома никого не оказалось. Соседи рассказали, что хозяина квартиры знают довольно плохо, поскольку видят его редко. С их слов за чем-либо противоправным он никогда замечен не был. Я навел справки. Официально гражданин Колкин числится безработным. Не женат, детей нет, живет один. Из родственников в Москве проживает только отчим…

Добавить что-то еще оперативник не успел, поскольку был грубо перебит следователем. Для Седова это была уже, конечно, привычная история, но только на этот раз у Власенко все вышло настолько грубо и несдержанно, что вызвало у опера единственный вопрос: «Отчего это он сегодня такой нервный, случилось что?»

Конечно, старлею было невдомек, что ларчик открывался просто. Как говорят в народе: «Старость — не радость». Дело в том, что у Геннадия Петровича, после острого харчо в эксклюзивном исполнении дорогой тещи, жутко обострился геморрой. Долго сидеть на стуле следователю теперь было больно и крайне неудобно. Он весь извертелся, пока слушал обстоятельный доклад подчиненного. Теперь же, когда информация о хозяине автомобиля пошла вразрез с его ожиданиями, следак просто не выдержал боли и сгоряча вылил весь негатив на бедолагу оперативника.

— Седов, а можно было чуть короче и конкретнее? Мол, выяснил, что я оказался дураком, и в очередной раз пошел по тупиковому пути… А? Чего молчишь? — никак не успокаивался Геннадий Петрович.

— Я с вами не согласен, — упрямо произнес опер, еле сдерживаясь, чтобы не сболтнуть лишнего. — К тому же я еще не все доложил.

— Ладно, Седов, валяй дальше, — словно от назойливой мухи отмахнулся от него Власенко, который мечтал лишь об одном — поскорее завершить эту пустую болтовню. — Только, старлей, давай исключительно по делу и никакой воды. Колкин-Колкин — хрен метелкин…

Последние слова заставили его спохватиться.

— Как ты говоришь его отчество? Сергеевич?.. Хм… Колкина, которого я когда то знал, звали Иваном. Забавно, уж не родственники ли они? По возрасту, надо признаться, он действительно подозреваемому в отцы годится. Впрочем, о чем это я?.. Сколько таких Колкиных по Москве шатается?

На Власенко нахлынули давние воспоминания.

Москва, середина семидесятых. Он — молодой опер, которому сказочно повезло. В первом же деле, куда его привлекли в качестве рядового сотрудника МУРа, едва оперившемуся лейтехе посчастливилось присутствовать при задержании сексуального маньяка, долгое время терроризировавшего московский район Бескудниково.

Ой!

Картинки из прошлого вмиг улетучились.

Ощутив боль в пятой точке, Власенко быстро вернулся в настоящее.

— А фото его имеется? — вновь включился он в работу.

— Так точно. Есть фотография с водительских прав.

— Покажи, — ничего не объясняя, потребовал Власенко.

Седов протянул распечатанный на принтере лист бумаги.

Старший следователь по особо важным делам нацепил на нос очки и принялся внимательно рассматривать снимок. Он крутил его и так, и этак: то удалял от себя на расстояние вытянутой руки, то приближал, чуть ли не к кончику носу. В завершении, отложив его в сторону, обхватил рукой подбородок и погрузился в раздумья.

— Что-то здесь не так, Седов… Чую, но не понимаю. Уж слишком этот Колкин похож на молодого Ваньку-Стоматолога. А так не бывает… — заключил он. — Хотя… спешить с выводами я пока не стану. Послушай, вот тебе новое задание. Отправляйся в архив и подними материалы по делу Колкина Ивана Ивановича. Год расследования — одна тысяча девятьсот семьдесят четвертый, тире, семьдесят пятый. Что-то мне подсказывает, что мы с тобой все-таки нарыли кой чего…

«Мы с тобой нарыли…» — передразнил про себя начальника старший лейтенант, но вслух, произнес лишь бодрое: «Есть!».

Через неделю в том же самом кабинете состоялся очередной доклад.

— Значит, говоришь, Александр Колкин в свое время был усыновлен двоюродным дядей, Сергеем Николаевичем Колкиным?

— Так точно, вот ксерокопии документов, — бодро произнес Седов.

Власенко полистал бумажки и вздохнул.

— Жаль, а то у меня такая версия родилась… закачаешься, — было хорошо заметно, что он не сможет скрыть разочарования. — Ладно, валяй, что ты там еще нарыл.

— Да больше особо похвастаться нечем. В поле зрения милиции Колкин не попадал. Живет в квартире, перешедшей ему по наследству от родной тетушки. Как я уже говорил, в настоящий момент нигде официально не работает. Зато получает пенсию по инвалидности по медицинскому заболеванию. Что за заболевание — я пока не выяснил. А так, в свое время он работал в разных местах: ремонтником в московском метрополитене, охранником в торговом центре, в Мосводоканале что-то сторожил… В общем, ничего примечательного, обычный работяга. Со слов соседки по этажу, бывает, что по нескольку месяцев в году лежит в психиатрической больнице. Да, кстати, о своем знакомстве с пропавшими студентами Грачевым и Терехиной не отрицает. Говорит, что вначале познакомился с Галиной, а позднее та познакомила его со своим бойфрендом. Свидетели из числа студентов этот факт подтвердили. В день исчезновения Терехиной он, действительно, по ее просьбе подвозил девушку до станции метро «Юго-Западная». Там ее и высадил. Кстати, я проверил записи камер наблюдения согласно их маршруту в тот день — все его слова подтвердились. Получается, что не врет Колкин. А вот своего знакомства с жертвами серийного маньяка он категорически отрицает. Я показал его фотографию работникам ночного клуба «Пропаганда», но никто Колкина не опознал. Сам же он утверждает, что никогда в этом ночном клубе не был: мол, откуда у него такие деньжищи, чтобы по дорогим клубешникам ходить? А то, что друзьям-студентам про свои визиты в «Пропаганду» втирал, так это он так, покрасоваться. Насчет новенькой иномарки пояснил, что в прошлом году они с отчимом квартиру его матери обменяли на меньшую с доплатой, вот ему и обломилось на новую машину. К тому же с нее ему капает ежемесячная плата за сдачу в аренду квартиры, полученной при обмене. В общем, Геннадий Петрович, зацепиться пока особо не за что. Вел себя во время разговора он уверенно, отвечал на вопросы спокойно.

— Да… не густо. А про родного отца ты у него спросил? Не его ли батя тот самый Стоматолог, что безобразничал в Москве в середине семидесятых? Я ведь тоже справки навел. Колкин Иван Иванович, после освобождения из спецучереждения как в воду канул.

Седов с хитрецой посмотрел на Власенко. Этого вопроса он ждал. Очень уж ему хотелось посмотреть, как начальник среагирует на его ответ.

— Геннадий Петрович, конечно, я его об этом спросил. Но он категорично утверждает, что со своим настоящим отцом знаком не был. Хотя по данным архивов, осужденный по статье сто тридцать один, часть вторая, Колкин Иван Иванович, сорок седьмого года рождения, однозначно его родной отец.

— Опачки! — от такой новости Власенко аж хлопнул себя ладонями по ляжкам. — То-то я и думаю, они на одно лицо, красавчики…

Его глаза хитро забегали, а измученное выражение лица вмиг преобразилось.

— Седов, как ты думаешь, снаряд в одну воронку попадает дважды?

— Если следовать теории вероятности…

— Попадает, — уверенно заявил Власенко. — Копай, копай дальше под этого мальца, Седов. Точно тебе говорю, будет толк.