Красная Роза

Глава 2.

Сегодня Город отчего-то очень долго раздумывал, как меня нарядить. Я прошла несколько кварталов, прежде чем нашла то, что искала. Маленький обшарпанный магазинчик на стыке «чистой» улицы и тумана. Кстати, я ведь всегда нахожу нужные наряды именно в таких пограничных местах. Почему я раньше об этом не задумывалась? А, впрочем, какая разница. Это место не разгадать.

Я потянула на себя дверь магазинчика, и та с протяжным скрипом отворилась. Ну, что у нас тут?

Как всегда, уйма самого разного барахла. Платья с корсетами и перьями соседствовали с мини-юбками, тогами, кимоно и пышными париками. Все это висело на вешалках, манекенах, прибитых к стенам крючках, а то и просто валялось кучами на полу. То, что предназначалось мне, Город заботливо выложил на стойку рядом с ненужной в этом месте кассой. В Городе нет денег. Никто ни за что не платит, любой товар можно просто взять. Но это не значит, что Город не потребует платы. Счет обязательно выставят в той или иной форме.

Я осмотрела свою новую личину. Синие рабочие штаны, их называют «джинсы», растянутый свитер и мягкая светлая обувь на шнуровке — кроссовки. Это одежда конца второго тысячелетия. Я подавила вздох. В мое время женщины не носили брюк, и к этой чисто мужской одежде я, наверное, никогда не привыкну. Да, убегать в них гораздо удобнее, чем в юбке, но вот попробуй в таком убожестве привлечь мужчину. А мне, между прочим, нужно будет сделать и то, и другое. А обувь? Никого намека на изящество.

Я с сожалением скинула костюм времен большой войны и надела предложенный мне наряд. Мутное зеркало на стене отразило печальный результат моего перевоплощения. Мешковатый свитер скрыл фигуру, обувь и покрой брюк визуально укоротили ноги. Если бы не копна черных слегка вьющихся волос, меня вообще можно было бы принять за юношу, чего раньше со мной никогда не случалось!

— Ну и как ты себе это представляешь? Кто, по-твоему, на меня в этом вот клюнет? — спросила я Город.

Он ожидаемо промолчал. Ладно, разберемся.

Я даже не сразу сообразила, куда прикрепить две розы. Их всегда должно быть две: одна для меня, вторая для того, кого я завтра ночью приведу в туман. Это что-то типа входного билета, без них мы сюда не попадем.

В ту проклятую ночь у нас с Тони тоже было по розе. У меня моя, у Тони та, которую он снял с моего очередного кавалера. Тони всегда говорил, что просто отбирает их деньги. И я ему верила, хотя сейчас понимаю, что вряд ли он просто отпускал тех несчастных.

Да ладно, кого я обманываю. И тогда я все прекрасно понимала. Дурой я никогда не была.

Не придумав ничего лучше, я закрепила обе розы в волосах, поддев их под резинку, которой собрала на затылке «конский хвост». Нет, я себе даже не представляю, как в таком виде соблазнять мужчину.

Свою прежнюю одежду и корзину с розами я оставила в магазинчике. Тот костюм мне больше не пригодится, а корзина вернется сама. Ее мне, к сожалению, никак не потерять.

На улице уже рассвело. Надо же, как долго я провозилась. Можно возвращаться к Тони, он, наверное, уже справился. Я невольно поморщилась. Как же так вышло? Почему он таким стал?

«Потому, что таким и был», — ехидно сообщил мне внутренний голос, который я решила проигнорировать. Не спорить же с ним. Это как-то странно выглядит.

Я пошла назад, к переулку Роз. Не торопясь и, сказать по правде, неохотно. Я все еще твердила себе, что люблю Тони, но, скорее, по привычке. И от безысходности. Но любить такое трудно. С ним и рядом-то находиться не очень приятно. И все-таки, это Тони.

Он ждал меня, прячась в тумане возле нашего дворика. Тони не выходит из тумана, на свету он начинает обугливаться. Так было с самого нашего первого дня в Городе. А вот все остальное пришло постепенно.

— Где ты была так долго? — гаркнул Тони вместо приветствия, стоило мне шагнуть в туман переулка.

Он схватил меня за руку, и я вскрикнула — его длинные острые когти прорезали мой свитер, словно портняжные ножницы.

— Где ты была? С кем?

Слова у Тони теперь получались нечеткими. Даже в человеческой форме его челюсть деформировалась и не все зубы помещались во рту. И если в волчьей ипостаси это смотрелось страшно, но органично, то сейчас он выглядел как уродец из тех цирков, которые раньше колесили по городам.

— Отпусти! — Я дернула руку, и, высвободившись, зашагала в наш дворик.

Прихрамывая, Тони догнал меня. Его ноги больше не превращались полностью в человеческие, оставаясь как бы выгнутыми в коленях. Ходить на двух ногах Тони было неудобно, и он все чаще помогал себе руками, тоже непропорционально длинными. Не нужно быть гением, чтобы понять, к чему все идет. Рано или поздно Тони совсем потеряет человеческий облик.

— С Детективом, да? Ты была с этим смазливым легавым? Я вас видел! — Такая длинная тирада далась Тони с трудом.

Он ковылял рядом, но хватать меня больше не пытался.

— Ты тоже находишь его симпатичным? — Поцарапанная рука болела, и мне захотелось позлить Тони.

Пусть побесится. Но Тони не оправдал моих надежд. Он отстал, прислонившись к стене дома. Испортил всю потеху. Ну и черт с ним. Я пошла по переулку, больше не оборачиваясь на него.

Под ноги попалась запачканная кровью фуражка с черепом. Срывая досаду, я пнула ее подальше с дороги.

— Мог бы и прибрать за собой!

Надеюсь, других следов гауптштурмфюрера мне не попадется.

Я гордо дошагала до дворика, в котором среди мусора, притащенного туманом, обнаружила на небольшом деревянном столике остывшую чашку кофе. Рядом стоял пластиковый стул. Один. Тони уже не может сидеть на человеческих стульях, а как выглядят стулья для оборотней, мы не знаем.

Ну, надо же. Старался, готовил мне кофе. С его-то руками это почти подвиг. Стало совестно. Я что, действительно так сильно задержалась?

Сев за столик, я отхлебнула кофе. Гадость редкостная. Надеюсь, хоть волчьей шерсти в ней не очень много. Я уже готова была простить Тони, но он все не шел мириться. Ну что мне самой, что ли, идти его искать?

И все-таки под аркой появилась большая серая фигура.

Тони, ковыляя на двух ногах, приблизился к столику и сел на землю напротив меня. Его теперешние размеры позволяли оставаться со мной на одном уровне даже сидя на земле. И, кажется, передние зубы, те, что не помещаются во рту, стали больше. По ним стекала слюна.

¬— Он тебе правда нравится? — спросил Тони.

— Кто? — не поняла я.

— Детектив.

Ах, детектив. Я, честно сказать, уже и забыла, из-за чего мы с Тони поцапались. Я обдумывала какой-нибудь колкий ответ, когда вдруг Тони произнес:

— Если нравится, ты иди.

Вот тебе раз.

— А как же «я тебя никому не отдам», «я за тебя любого на ленты порежу»? — усмехнулась я, пряча за улыбкой целый букет чувств. — Что, забыл все свои обещания?

Тони промолчал. Посмотрел куда-то в сторону.

— А как же наше кафе с пианино и музыкой? С деревянными столиками и удобными диванчиками для посетителей? Ты будешь за стойкой смешивать коктейли, а я буду петь в длинном платье и жемчугах. Ты мне обещал!

В прошлой жизни мы с Тони столько раз обсуждали эту мечту, что я представляла себе это чертово кафе в мельчайших подробностях. В конце концов, ради этого мы все когда-то и затеяли. Меня уже даже не смущало то, что я совершенно не умею петь. Тони всегда был так уверен в успехе нашей затеи, что я смирилась со своей участью будущей певицы.

— Мы не выберемся отсюда, Роза.

Ну вот он это и сказал. То, что мы оба давно понимали.

— Чушь, конечно, выберемся, — мне хотелось, чтобы мой голос звучал как можно беззаботнее, но это было непросто.

— Посмотри на меня, Роза.

В голосе Тони вдруг появилась такая тоска, что мне стало не по себе. Значит, не я одна об этом думала почти все время. И не я одна притворялась, что все еще верю.

Я послушно взглянула на когда-то любимого мужчину. Уже и не человек. Длинные руки с ужасными когтями спокойно лежат на земле, согнутые колени достают до ушей. Уши заросли жесткой серой шерстью. Слюна стекает по подбородку из незакрывающегося рта. Ну и запах… От того, чем он питается. А ничего другого он есть не может, в первые недели пребывания в Городе мы перепробовали все.

— Я сдохну в этом дворе. А вот тебе вовсе не обязательно здесь оставаться.

И это тоже он все-таки сказал. А я не верила, что решится. Что сможет отпустить меня, согласившись остаться тут в одиночестве. И умереть голодной смертью. Ведь если я уйду, кто будет приманкой?

Я поднялась со стула и подошла к Тони, обняла его, заставив себя забыть о жутком запахе.

— Не говори ерунды. Мы обязательно выберемся. Роз в корзине осталось уже не так много.

Когда мы только попали сюда и пытались понять, что и как тут происходит, то решили, что Город нас отпустит, когда розы в моей корзине закончатся. Ну, вроде как, по одному злодею за каждую нашу жертву. Я каждую ночь цепляла розу на грудь очередному монстру, которого заманивала к Тони. Вот только чертовых роз не становилось меньше. Я перестала приносить корзину в наш дворик, чтобы Тони ни о чем не догадался. Глупо, конечно.

— Сколько? Сколько их там осталось?

— Ну, может, пара дюжин, — неопределенно пожала плечами я.

Выносить объятия Тони было непросто. Главное, чтобы меня не стошнило от этой вони.

— Я не успею. У меня в запасе неделя, не больше. Мне все труднее возвращаться.

Тони отстранился и посмотрел мне в глаза. Вот глаза у него остались прежними.

— Я боюсь, что потеряв человеческий облик, перестану тебя узнавать. И нападу. Я ведь все время хочу есть.

Его слова были глухими и скомканными. Мне стало по-настоящему страшно. Вот об этом я никогда не думала.

— Может, я и заслужил все это, — Тони обвел горящим взглядом наш дворик, — но не… Ты понимаешь?

Я кивнула. Куда уж понятнее.

— Пообещай мне, что еще пара дней, и ты уйдешь. Не дай мне…

Он не смог договорить. Отвернулся, спрятал лицо — скорее собачьим, чем человеческим жестом.

— Обещаю.

Я давно знала, что мы к этому идем. Вот и пришли.

— Хорошо.

— Как твоя карта?

Тони с первого нашего дня здесь пытался нарисовать карту Города. Он верил, что улицы перемещаются не просто так, что существует какая-то система, что все-таки есть шанс разыскать мифический дом с красными окнами. Каждый раз, когда я уходила за очередной жертвой, Тони бродил в тумане, рисуя свою карту. Я в эту затею никогда не верила и сейчас спросила о ней только, чтобы отвлечь Тони.

— Мне кажется, я ее почти закончил. Только рисовать все сложнее, — Тони с отвращением посмотрел на свои то ли руки, то ли лапы, — если бы с недельку постоял такой легкий туман, как был пару дней назад, я бы ее дорисовал.

Боже, Тони, неужели ты в это веришь? Хотя, наверное, так лучше. Хоть во что-нибудь верить.

— Было бы здорово.

— Когда уйдешь, не связывайся больше с такими, как я.

А, нет. Ни во что он не верит. Для меня все это придумывает, так же, как я вру ему про розы.

— Ты, правда, не помнишь туда дорогу? — Тони спрашивал об этом уже в тысячный раз.

— Нет, не помню.

Это правда. Я была в доме с красными окнами. В ту первую ночь, когда мы попали в Город. Я потеряла Тони в тумане и вышла к этому проклятому дому. На крыльце стоял дворецкий, и я подошла к нему, чтобы спросить, что это за место и как отсюда дойти до Ист-Энда. Тогда я еще не знала, в какое дерьмо мы вляпались.

— Простите, сэр! — крикнула я, надеясь, что мое льстивое обращение будет приятно дворецкому. — Не подскажете, как добраться до Ист-Энда?

И дворецкий мне ответил:

— Продолжайте вашу игру, пока зверь не съест столько зла, сколько причинил. Две розы — ключ туда, по одной розе — ключ обратно. С полуночи до четверти третьего — твое время. Когда закончите, получите билет к мечте.

Я помню, как меня тогда испугал голос дворецкого. Он говорил, словно железную цепь уронили в жестяное ведро.

А когда я подошла поближе, то поняла, что со мной говорит железная кукла! Это был металлический болванчик в ливрее и парике, и он говорил! Я перепугалась, как никогда в жизни. Бежала оттуда, не разбирая дороги, пока не наткнулась в тумане на Тони. Как я потом ни старалась, найти дороги к дому с красными окнами мне больше не удалось.

Пока я предавалась воспоминаниям, Тони оглядел меня.

— А где твое платье на сегодняшнюю охоту? — удивленно спросил он.

— Вот это оно и есть. Город выдал именно такой наряд, — я крутанулась перед Тони, демонстрируя обновки, — ну, как я тебе?

— Как-то я не уверен, — озадаченно произнес он, — а ты ничего не напутала?

— Не первый год этим занимаюсь. Что Город дал, то и взяла. Как обычно.

Конечно, я и сама разделяла сомнения Тони, но к чему гадать? Все равно ничего не изменить.

— Будь осторожна. У меня плохое предчувствие.

— В смысле, хуже, чем обычно? — попыталась пошутить я.

Ну что может быть хуже, чем то, во что мы с Тони влипли? Но Тони моего юмора не оценил.

— Хуже.

— Да ладно.

Вскоре Тони избавил меня от своего тягостного присутствия, отправившись бродить по Городу в поисках дома с красными окнами. Ну или хотя бы карты, ведущей к нему.

Я еще немного посидела в нашем дворике, а потом поднялась в одну из пустующих квартир, где я обустроила что-то вроде временного дома, и, не раздеваясь, увалилась спать. Только розы из прически вынула, чтобы не сломались. Так уж вышло, что у меня всегда ночные смены.

Сваренная Тони бурда, которую он пытался выдать за кофе, нисколько не помешала мне уснуть.