Красотка для маркиза

Глава 11

Над Серпантином тяжело навис туман, но облака были неплотными, и свет звезд все-таки пробивался во мраке этой ночи.

Мелинду охватила дрожь, но она не смогла бы с уверенностью сказать, было ли это следствием холода или страха. Единственное, что девушка знала, это то, что руки ее тоже дрожали, когда она придерживала дуэльный пистолет, спрятанный в складках ее шелковой юбки. Она стояла на одном колене в кустарниках, которые окружали маленькую открытую полянку, укрытую от дороги и от взглядов посторонних.

Мелинда пробралась сюда в темноте, ощупью отыскивая дорогу в густой траве, но затем, когда свет наступающего утра усилился, обнаружила, что находится в неприметном убежище среди сирени и какого-то цветущего кустарника, наполнявших воздух дивным благоуханием.

Найти то место, о котором накануне вечером упоминал лорд Ротэм, оказалось не слишком сложно.

Когда за несколько миль от Чарда Мелинда приказала остановить экипаж, кучер слез со своей скамьи и отдал вожжи лакею. Затем через окошко кареты он заглянул внутрь с таким выражением на лице, что Мелинде сразу стало совершенно ясно, что он с большим неодобрением относится к пассажирам, желающим потревожить его во время поездки.

— Как ваше имя? — спросила Мелинда.

— Трэверс, мадам.

Кучер оказался мужчиной средних лет, и Мелинда предположила, что он, вероятно, находится на службе у семейства Чард уже многие годы. По всей видимости, это был преданный, старый слуга. Но в то же время она не сомневалась, что он может проявить независимость, которую, она была уверена, невозможно было бы ожидать от более молодых слуг.

— Мне нужна ваша помощь, Трэверс, — сообщила ему Мелинда.

— К вашим услугам, мадам, — ответил он с готовностью, но девушка заметила, что в глазах его промелькнуло подозрение: он явно не представлял, что она может потребовать от него.

— Ваш хозяин в опасности, Трэверс, — сказала она. — В смертельной опасности, и я считаю, что могла бы помочь ему с вашей помощью.

— Неужели, мадам?

В тоне Трэверса сквозило недоверие — он явно считал, что любая помощь, которую она могла бы предложить маркизу, вряд ли достойна внимания. Она почувствовала, что ее усилия разобьются о каменную стену невозмутимости старого слуги: Трэверс был непоколебимо уверен в том, что маркиз сам может позаботиться о себе. Единственное, на что могла уповать Мелинда, — это на свою искренность.

— Дело заключается в следующем, Трэверс, — сказала она. — Его светлость был вызван на дуэль лордом Ротэмом.

Только сейчас она поняла, что ей удалось пробить стену недоверия. Кучер явно напрягся.

Мелинда видела по выражению его лица, что суть происходящего все-таки дошла до него.

— Это плохая новость, мадам, — медленно проговорил Трэверс. — Если можно верить тому, что я слышал раньше, его светлость — опасный субъект.

— Вы что-то слышали о нем? — спросила у кучера Мелинда.

— Так точно, мадам, слышал! — ответил он. — Поместье его светлости недалеко отсюда, и я знаком с его кучером. Его светлость первоклассный стрелок; и еще говорят, что он часто дерется на дуэлях и всегда побеждает.

— До меня тоже доходили подобные слухи, — сказала Мелинда. — Поэтому мне и нужна ваша помощь, Трэверс.

— Я готов, мадам! Но чем же я могу помочь?

— Вы можете отвезти меня к тому месту, где собираются драться эти джентльмены, — ответила девушка. — Они договорились, что встретятся на рассвете. Дуэль должна состояться где-то поблизости от Серпантина, это я знаю точно; но сама я этого места ни за что не найду.

— И что вы собираетесь сделать, мадам, если я отвезу вас туда? — спросил у нее Трэверс. — Вы уж простите меня за эти расспросы…

— У меня есть план, при помощи которого можно спасти его светлость, — ответила Мелинда.

Она видела, что еще не вполне победила — полностью убедить кучера ей пока не удалось, — и поэтому добавила быстро:

— Скажите мне одну вещь, Трэверс. Как вы считаете, лорд Чард — если предположить, что он хороший стрелок, а я уверена, что он таковым и является, — на дуэли с лордом Ротэмом будет в равном положении?

Наступила долгая-долгая пауза, пока Трэверс собирался с мыслями, но в конце концов почти неохотно произнес:

— Может, я сейчас и клевещу на его светлость, но все, что я слышал, мадам, это то, что лорд Ротэм выходит победителем на дуэлях.

— С помощью колдовства или обмана, — тихо проговорила Мелинда.

Она увидела, как сверкнули глаза кучера, и поняла, что на сей раз попала в самую точку.

— Так точно, мадам, до меня доносились подобные слухи, но это не по мне: болтать о всяких скандалах у этих господ.

— Ну, разумеется, нет, — мягко ответила Мелинда. — Но сейчас мы должны думать лишь о безопасности его светлости.

— Вы правы, мадам, — согласился с девушкой кучер.

— Тогда отвезите меня на место дуэли, — сказала Мелинда. — Мне обязательно нужно оказаться там же не позже чем за двадцать минут до рассвета. Сможем мы остановиться где-нибудь по дороге на отдых? Но только не слишком далеко от Лондона — ведь какая-нибудь лошадь из вашей упряжки может потерять подкову или еще что-нибудь может помешать нам продолжить путь.

— У моей пары, мадам, подковы не теряются, — почти с раздражением ответил Трэверс.

— Так вы обещаете, что доставите меня туда в точно назначенное время? — спросила Мелинда. — Вы даже не представляете, какую услугу окажете тем самым его светлости.

— Я исполню все ваши приказания, мадам, — сказал Трэверс, — чтобы ни сказал мне на это его светлость, когда обо всем узнает.

Он почтительно коснулся рукой полей своего цилиндра, после чего вновь забрался на сиденье, взял вожжи у лакея и хлестнул лошадей, которые беззаботно пощипывали траву под копытами, пока кучер отсутствовал.

Быстрым шагом они двинулись в направлении Лондона, и Мелинда откинулась на подушки сиденья в карете со вздохом облегчения. Она боялась, отчаянно боялась, что не сможет отыскать то место, где должна была состояться дуэль.

Она посчитала, что слугам наверняка известно его точное местонахождение — разве можно хоть что-нибудь утаить от слуг? — но она опасалась, как бы кучер из Чарда, который не был посвящен в тайну ее мнимой женитьбы, не посчитал, что его обязанность — помешать женщине участвовать в таком деле, которое традиционно считается сугубо мужским занятием.

Теперь, затаившись в кустах, Мелинда чувствовала прилив отчаяния от своего бессилия. Несмотря на все свои дикие планы, чем она могла помочь маркизу? И если ей все-таки повезет, будет ли доволен маркиз ее вмешательством?

Ноги ее затекли от долгого сидения в неудобной позе среди кустов. Ее вновь охватила дрожь, и теперь она знала: ее вызвал не холод — утро было теплым, безветренным, что обещало жаркий день впереди.

Она перекусила немного в маленьком трактире, в который Трэверс отвез ее, когда они достигли городских окраин. Трактирщик, воодушевленный прибытием такой важной гостьи, предложил ей все, чем было богато его заведение. Он упрашивал ее отведать чудесной ветчины домашнего приготовления, лосося из Темзы и устриц, которые хоть и были дешевы, но, как он заверил ее, чрезвычайно вкусны — конечно, для тех, кто понимал в них толк.

Желая как-то угодить хозяину за все его старания, Мелинда съела несколько кусочков, но она была слишком взволнована, чтобы оценить предложенные деликатесы. И действительно, ела она с большим трудом, но затем все-таки заставила себя выпить еще и стакан вина, потому что чувствовала, что это успокоит ее нервы и поможет хоть как-то уберечься от холода.

Наконец Трэверс передал ей, что время настало и пора пускаться в путь. Она забралась в карету, и теперь один из дуэльных пистолетов, который она взяла с собой из Чарда, был заряжен и находился в полной готовности в ее руке, спрятанный под короткой черной накидкой, наброшенной поверх плеч Мелинды.

Когда они прибыли в парк и лошади остановились, Мелинду на какое-то мгновение охватила паника. А не лучше ли для нее будет уехать и ждать возвращения маркиза с дуэли в доме на площади Гросвенор? А если он никогда туда не вернется?! Одна эта простая мысль, что он, возможно, будет лежать без движения на земле, вернула Мелинде покинувшую было ее решимость. Она вышла из кареты, поблагодарила Трэверса и сказала ему, чтобы сейчас он уезжал, но потом вернулся за ней приблизительно через час, так как его помощь может ей понадобиться.

— Я поставлю экипаж за углом, мадам, — сказал он в ответ, — так чтобы его никто не увидел.

Фред останется тут и присмотрит за лошадьми.

Они устали и не доставят ему слишком много хлопот. Я вернусь и буду ждать, когда вы позовете меня.

Он даже в темноте увидел нетерпеливый жест Мелинды и поэтому быстро добавил:

— Его светлость не увидит меня, мадам: можете не беспокоиться.

— Благодарю вас, Трэверс, — сказала Мелинда кучеру своим мягким голосом. — Я буду гораздо спокойнее, зная, что вы поблизости.

Она ускользнула от него; несмотря на то что в полутьме было трудно найти дорогу, теперь, когда солнце поднялось, она с удовлетворением увидела, что ей все-таки удалось расположиться в самом выгодном месте. Мелинда находилась прямо против центра той маленькой полянки, и, таким образом, дуэлянты должны будут расположиться по обе стороны от нее; через какое-то время, прислушавшись, она различила вдали чьи-то голоса.

К полянке кто-то приближался! Она немного отодвинулась назад, спрятавшись среди веток, чтобы ее не заметили. Мелинда инстинктивно угадала, кто явится сюда первым. Несомненно, это был маркиз в сопровождении капитана Веста и еще одного джентльмена, которого прежде она ни разу не видела.

Маркиз выглядел просто великолепно. То ли привычка к изысканной одежде, то ли стремление продемонстрировать презрение к противнику заставили его в это утро облачиться в сюртук из бледно-серого габардина и серый широкий галстук с бриллиантовой булавкой, сверкавшей, словно маленькое солнце. Какая глупость превращать себя в такую превосходную мишень, подумала про себя Мелинда; но в тот же самый момент она поняла, что его откровенная неприязнь к лорду Ротэму дает ему определенное преимущество в этой игре со смертью.

— Это здесь? — услышала Мелинда слова, произнесенные капитаном Вестом.

— Совершенно верно, — ответил маркиз. — В последний раз я был здесь, когда меня приглашали секундантом к Перегрину Каннингэму.

— Из-за чего он дрался? — спросил у маркиза капитан.

— Из-за своей жены, — коротко ответил маркиз. — Она сбежала с одним прохвостом. И Перегрин заставил его драться на дуэли.

— И кто же победил? — спросил у маркиза его второй секундант.

— Мой друг, — ответил маркиз, — но дорогой ценой. В этой перестрелке он лишился глаза.

Мелинда тихо вскрикнула от ужаса, но трое джентльменов оставались совершенно невозмутимыми.

— А я все удивлялся, что же случилось с Перегрином, — проговорил капитан Вест.

— Ну и как, вернулась к нему жена, Дрого? — задал вопрос незнакомый джентльмен.

— Представь себе, нет, Фредди! — ответил маркиз. — Забрав то, что оставалось после дуэли от любовника, она затем направилась вместе с ним в Ирландию.

— В высшей степени неприятная история, — заявил капитан Вест. — Ради бога, Дрого, не давай Ротэму ни единого шанса! Его все считают коварным негодяем. Лично я ни капли не доверяю ему!

— Если он повернется раньше времени, можешь разоблачить его, — сказал маркиз.

— И что это изменит, если ты уже будешь мертв? — спросил джентльмен, которого они называли Фредди. — Энтони Мервилл рассказывал мне, что был приглашен секундантом к Джону Кумбу, и вы помните, что случилось с ним!

Кумб был убит, а у Энтони не было никаких доказательств, чтобы затеять скандал. Против Ротэма и его секундантов свидетельствовать мог лишь один Энтони Мервилл. А кто бы поверил ему?

— Не могу представить себе, как при таких проделках ему всегда удается выйти сухим из воды, — весьма раздраженно произнес Жервез Вест, и Мелинда поняла, что нервы у капитана напряжены до предела.

— Мервилл говорил мне, что Ротэм приводит на дуэли с собой доктора, который, вероятно, подкуплен, — сказал Фредди. — Этот шарлатан всегда готов засвидетельствовать, что жертва умерла от сердечного приступа. Затем они быстренько хоронят погибшего, а после похорон кто будет задавать вопросы?

— Ох, замолчи наконец Фредди! — сказал капитан Вест. — Твоя болтовня действует Дрого на нервы.

— Ведь ты сам это начал, — обиженно проговорил Фредди.

— Да, согласен — моя вина, — ответил капитан Вест. — Но я хотел лишь предостеречь Дрого.

— Если вы можете допустить, что я буду стрелять раньше, чем наступит оговоренный между нами с Ротэмом момент, — сказал маркиз, — то вы глубоко заблуждаетесь. Я буду стрелять точно по команде; а если Ротэм смошенничает и в результате убьет меня, я буду потом являться ему, как привидение, и мучить его по ночам!

Мелинда почувствовала, что на глаза ей навернулись слезы. Отвага маркиза глубоко тронула ее сердце. В то же время она испытывала безумный страх, потому что слишком хорошо видела, как обеспокоены двое секундантов.

Наконец, как только первые лучи утреннего солнца рассеяли остатки ночи, на поляне появился и сам лорд Ротэм. Мелинде показалось, что сегодня печать порока на нем еще заметнее, чем обычно. Он был одет во все черное с головы до пят; галстук, тоже совершенно черный, почти полностью скрывал белую полоску воротничка. Это делало его почти неразличимым в полутьме, и Мелинда почувствовала, хоть и не могла видеть этого воочию, что при взгляде на маркиза в глазах Ротэма вспыхнуло выражение циничной радости.

— Доброе утро, Чард! — сказал он. — Доброе утро, Жервез. А, и вы, Фредди, — не ожидал увидеть вас тут.

— У меня тоже не было намерения встречаться с вами, — резко ответил Фредди.

Лорд Ротэм сделал вид, что не расслышал его слов.

— Думаю, моих секундантов вы знаете, — проговорил он, и маркиз холодно кивнул двум джентльменам, как будто был знаком с ними и не имел ни малейшего желания познакомиться поближе.

Лорд Ротэм обернулся назад, в том направлении, откуда появился он сам.

— А где же доктор Чэмберс? — спросил он.

— Доктор прибудет с минуты на минуту, — ответил один из секундантов Ротэма, и в тот же момент на поляне появился человек с маленьким черным медицинским саквояжем в руках.

Одного взгляда, брошенного на этого доктора, было достаточно Мелинде, чтобы понять, почему лорд Ротэм считал необременительным содержать его и почему доктор готов был молча участвовать в любом деле, каким бы сомнительным оно ни казалось. Доктор Чэмберс был неряшливым, каким-то помятым и выглядел так, как будто всю ночь пропьянствовал. Его лицо было красным и опухшим, а сам он, казалось, ступает недостаточно твердо.

— Простите, милорд! Простите! — сказал он. — Я опоздал только потому, что задержался у тяжелобольного.

— Знаю я, что у вас там за больные, — сказал лорд Ротэм презрительно. — Держитесь-ка подальше от меня и уйдите с поляны — от вас разит спиртным.

— Простите, милорд! Простите! — повторил доктор и покорно отошел в сторону.

— Не изволите ли выбрать себе оружие? — спросил у маркиза лорд Ротэм, и его секундант открыл ящик, в котором находились два дуэльных пистолета, совсем непохожих на тот, который сжимала в руке Мелинда.

— Полагаю, десять шагов вас устроит? — спросил лорд Ротэм.

— Да, именно десять шагов, — повторил маркиз, сделав ударение на числе.

— Мы оба будем громко считать шаги, — сказал лорд Ротэм, — и должны будем одновременно повернуться лицом друг к другу ровно на счет «десять».

— А нет какого-нибудь другого способа дать сигнал к стрельбе? — вмешался в разговор капитан Вест.

— Это способ, которым я всегда пользуюсь на дуэли, — ответил ему лорд Ротэм, — и надеюсь, что Чард не будет возражать.

— Хорошо, — сказал маркиз, — будем громко считать до десяти и повернемся к противнику ровно на счет «десять».

— Вот и замечательно, — ответил лорд Ротэм. — Я сожалею, Чард, что дело приняло такой оборот, но та крошка принадлежит мне, и, когда Кэт оправдывала ее отсутствие болезнью или какой-нибудь подобной чепухой, я подозревал, что она затевает какие-то шалости.

— Я не желаю обсуждать это, — оборвал его маркиз ледяным тоном. — Если вы, Ротэм, готовы, то давайте, пожалуй, начнем.

Оба дуэлянта встали спиной друг к другу точно в центре поляны. Мелинда затаила дыхание. Маркиз находился от нее справа; лорд Ротэм был слева. Она подалась немного ближе к поляне и просунула свой пистолет сквозь кусты.

Никто не мог заметить ее присутствие — она хорошо позаботилась об этом; затем Мелинда попыталась припомнить все то, что говорил ей отец, когда она обучалась стрельбе из этого оружия.

«У пистолета при стрельбе происходит отдача в руку, — говорил он. — Ты всегда обязательно должна либо опускать пистолет на объект, в который хочешь попасть, либо целиться ниже.

Должен сказать, первый способ лучше».

Очень медленно, так, чтобы не задрожал ни один листок, Мелинда подняла руку. Оба дуэлянта уже двигались, удаляясь друг от друга, громко — как и договаривались — отсчитывая шаги.

«Раз… два… девять…» Они вели счет одновременно, и вот, до того, как должно было прозвучать «десять», Мелинда, чьи глаза неотрывно были устремлены на лорда Ротэма, увидела, что он оборачивается и направляет свой пистолет на маркиза, который стоял еще спиной к нему, готовясь произнести счет «десять».

Едва ли думая о чем-нибудь в тот момент, почти инстинктивно Мелинда нажала на курок, и практически одновременно она услышала звук выстрела пистолета лорда Ротэма. Она попала в него, и лорд Ротэм упал, но, даже следя за его падением, Мелинда заметила, что маркиз сначала пошатнулся, а затем медленно осел на землю в другом конце поляны.

Она продралась сквозь кусты, отбросив свой пистолет, и, приподняв юбку, бросилась бегом по траве к маркизу, подоспев к нему почти одновременно с капитаном Вестом.

— Чертова свинья! — услышала девушка слова, произнесенные Фредди. — Он стрелял, когда произнес «девять». Ты видел, Жервез?

Капитан Вест стоял на коленях на земле и помогал Мелинде поднять маркиза. Кровь обагрила его лицо, и Мелинда при виде этого слабо вскрикнула.

— Он… мертв? Ах, он мертв? — спрашивала она и не узнавала своего собственного голоса — так много скорби было в нем. А затем она услышала, как капитан Вест произнес:

— Слава богу! Это только царапина! Смотрите, пуля прошла совсем рядом с головой. Но она даже не задела кость. Этот удар, по-видимому, свалил его с ног.

— Но взгляните на Ротэма! — проговорил в замешательстве Фредди. — Ведь был выстрел, но Дрого-то даже не повернулся!

Мелинда своим носовым платком стирала кровь, заливающую лицо маркиза.

— Он мертв? — спросила она о лорде Ротэме. — Надеюсь, что с ним покончено.

— Но что случилось? — спросил Фредди в изумлении. — Ведь я наблюдал за Дрого.

— Думаю, его застрелила Мелинда, — ответил капитан Вест. — Ведь вы это сделали, Мелинда, не правда ли?

— Да, когда он повернулся раньше срока, я выстрелила в него, — призналась Мелинда. — Но не беспокойтесь о нем. Вы уверены, что маркиз вне опасности?

— Полагаю, что он контужен, — сказал капитан Вест, — но ничего более серьезного с ним не случилось. Да вы сами можете посмотреть: пуля задела волосы, но, слава богу, не повредила костей черепа!

— Я должна была выстрелить раньше, — проговорила Мелинда. — Я опоздала.

— Фредди, пожалуйста, сходи и посмотри, не мертв ли Ротэм, — предложил капитан Вест. — И лучше всего послать за каретой. Дрого приехал сюда в своем фаэтоне, но теперь мы не сможем вместе с ним вернуться в этом экипаже.

— Карета, в которой я приехала сюда из Чарда, тут недалеко, за углом, — сказала Мелинда. — Крикните Трэверсу. Он пообещал, что будет ожидать меня в пределах слышимости.

— Поспеши, друг! — поторопил Фредди капитан Вест. — Потом вернешься и поможешь мне перенести Дрого — я думаю, у него немалый вес.

Мелинда бросила на траву свой испачканный кровью носовой платок и взяла другой — чистый и белый — у капитана Веста.

— Вы… вы уверены… что все в порядке? — спросила она. Мелинда ужаснулась, внезапно обратив внимание на бледность маркиза, на кровь, которая по-прежнему струилась по его лицу, на то, как безжизненно он лежал на земле.

Ей даже показалось, что маркиз совершенно не дышит.

— Он жив, — сказал капитан Вест. — Клянусь вам, Мелинда, он в полном порядке. Я видел так много людей, погибших на полях сражений, что теперь без труда могу по виду определить, жив человек или мертв. Только поддержите его некоторое время, пока я схожу и потороплю Фредди. Я вижу, он заболтался с секундантами Ротэма. Чем быстрее мы доставим Дрого к приличному доктору, тем будет лучше. Мне не хотелось бы, чтобы к нему прикасался тот полупьяный старый костоправ, которого притащил с собой Ротэм.

— Нет, разумеется, нет, — согласилась с ним Мелинда. — Помогите мне просунуть руки и обнять его.

С помощью капитана Веста она неожиданно для себя обняла маркиза и положила его голову себе на грудь. Он был очень тяжелым, но тем не менее Мелинда чувствовала, что еще никогда в жизни не была так счастлива. Она могла прикасаться к нему, и какое-то время он весь без остатка принадлежал только ей. Они были вдвоем на этой маленькой полянке, а вокруг были только благоухающие цветы и птицы, щебечущие свои утренние песни.

Мелинда не смотрела туда, где люди столпились вокруг тела лорда Ротэма. Она вся была поглощена заботой о маркизе. Мелинду не беспокоило даже то, что, по всей видимости, она убила человека и для нее может наступить возмездие. Она думала лишь о том, что у нее на руках сейчас покоится маркиз; он сейчас не был ни зол, ни циничен, а показался ей совершенно юным человеком — ребенком, который очень нуждался в ее защите и помощи.

Тем не менее руки ее уже ныли от усталости, когда наконец вернулся капитан Вест вместе с Джимом — лакеем, который сопровождал Мелинду по дороге из Чарда. В некотором отдалении за ними следовал и Фредди.

— Карета тут поблизости, — сказал Мелинде капитан Вест. — Вы поступили очень предусмотрительно, захватив с собой Трэверса. Ну и замечательный парень этот Трэверс! Он все устроил в карете так, что Дрого сможет лежать поперек, на двух сиденьях. Потерпит немного, пока мы не уложим его на кровать.

Трое мужчин очень осторожно подняли маркиза с рук Мелинды. На ее груди после него остался кровавый след, но, медленно поднимаясь на ноги, она даже не обратила на это внимания.

Когда они двинулись вперед, капитан Вест сказал Мелинде:

— А между прочим, лорда Ротэма вы не убили.

— Не убила? — воскликнула Мелинда.

— И если бы вы спросили, что на этот счет думаю я, то я ответил бы так: очень сожалею, — сказал Фредди, поддерживая маркиза с другой стороны. — Но вы своим выстрелом раздробили ему правую руку. Тот доктор, который прибыл сюда вместе с Ротэмом, говорит, что он будет жить, но не знаю, правда, можно ли ему верить; он также считает, что руку придется ампутировать. В любом случае этот мошенник, лорд Ротэм, больше никогда не будет драться на дуэлях.

— Рада слышать это, — проговорила Мелинда с неожиданной жестокостью. — Он это заслужил.

— И в самом деле заслужил! — согласился с девушкой капитан Вест. — Между прочим, Мелинда, я видел, что ваш пистолет валялся на земле.

Если на нем имеется герб Чардов, а я думаю, он там есть, возьмите его с собой. Было бы лучше всего не оставлять никаких улик.

— А что сможет сделать эта свинья, Ротэм, даже если останется в живых? — спросил Фредди.

— Думаю, ничего, — ответил капитан Вест. — Но в то же время разумнее всегда остерегаться людей подобного рода.

Они прошли мимо лорда Ротэма, лежащего на земле; его врач пытался остановить кровотечение, а секунданты беспомощно стояли рядом.

Мелинда даже не удостоила их взглядом. Она была рада, когда несколькими минутами позже поляна скрылась из вида и карета медленно, чтобы не потревожить маркиза, двинулась в направлении площади Гросвенор.

Мелинде очень хотелось верить словам капитана Веста, что ранение маркиза — это простая царапина, и все-таки ее страхи от мысли, что все на деле может оказаться гораздо хуже, терзали девушку до тех пор, пока хирург, человек на вид весьма почтенный, не сообщил ей, что и в самом деле бояться нечего.

— Его светлость контужен, — сказал доктор. — Это неизбежно в тех случаях, когда пуля поражает голову под таким углом. Но в то же время он очень счастливый человек. Если бы пуля прошла хотя бы на одну десятую дюйма ближе к голове, она вошла бы в черепную кость, и ничего поделать уже было бы нельзя.

— Как долго он еще будет оставаться без сознания? — спросила Мелинда.

— Он может прийти в себя в любой момент, — ответил хирург. — Но я думаю, что память о случившемся вряд ли вернется к нему раньше, чем завтра. Не хотите ли, чтобы я прислал сиделку для ухода за больным?

— Нет, благодарю вас, — ответила Мелинда. — Я сама буду ухаживать за ним.

— Для мужчины нет лучшей сиделки, чем его собственная жена, не так ли? — предположил врач.

Мелинда покраснела, так как поняла, что все слуги наверняка говорили о ней, как о «ее светлости».

— Нужно ли мне будет менять повязки? — быстро спросила Мелинда.

— До завтрашнего дня нет, а утром я навещу его сам, — сказал хирург. — Обеспечьте только покой вашему мужу, а если он захочет есть, дайте ему мясной бульон. Безусловно, ни капли спиртного, и постарайтесь, чтобы около него собиралось как можно меньше людей, задающих глупые вопросы. Пусть он сам решает, вспоминать ему или нет о случившемся. Так будет лучше.

— Понимаю, — сказала Мелинда. — Я очень вам признательна.

— Был рад познакомиться с вами, леди Чард, — сказал хирург. — Я хорошо знал отца вашего мужа. В молодости он был чудесным человеком и великолепным спортсменом.

Мелинда вместе с ним дошла до лестницы.

— Есть одно одолжение, о котором мне хотелось бы попросить вас, — сказала она. — Будьте добры, не говорите никому о моем присутствии здесь.

Брови врача поднялись от удивления.

— Наша… свадьба — пока секрет, — объяснила Мелинда. — Вы, может быть, запамятовали, что вдова скончалась лишь несколько дней назад.

— Ах да, теперь я, разумеется, понимаю, — сказал хирург. — Я обязательно сохраню вашу тайну, леди Чард. Но когда о вашем бракосочетании будет объявлено официально, я надеюсь, вы позволите мне поздравить вас обоих от всего сердца.

— Благодарю вас! Большое вам спасибо! — сказала Мелинда и, оставив врача одного спускаться по Лестнице, она вернулась в комнату маркиза.

Шторы были опущены, в комнате воцарился полумрак, и было очень тихо. Маркиз без движения лежал на подушках, голова его была перевязана, руки — поверх простыней. Мелинда сначала стояла и смотрела на него сверху, затем пододвинула стул к кровати и приступила к своему дежурству. Спустя некоторое время послышался очень тихий стук в дверь. Она открыла ее.

— С вами хочет поговорить капитан Вест, миледи, — сообщил ей один из лакеев.

— Попросите его подняться наверх, пожалуйста, — ответила она. — Я не хочу оставлять его светлость одного.

— Хорошо, миледи.

Мелинда дождалась, пока капитан Вест не подошел к двери, затем вышла к нему, оставив дверь в комнату приоткрытой.

— Разве у вас нет сиделки? — спросил капитан Вест.

Мелинда отрицательно покачала головой.

— Я хочу сама ухаживать за ним, и врач согласился. Поверьте, это будет лучше всего.

— И вы, конечно, хорошо знаете, на что обрекаете себя? — спросил капитан Вест.

— Да, вполне, — заявила Мелинда.

Он пристально взглянул на Мелинду — испачканное кровью платье, разметавшиеся волосы.

Ее лицо было очень бледным, но глаза ярко сияли.

— И тем не менее вас ждет длинная ночь, — сказал он. — Сходите переоденьтесь. Я сам посижу с Дрого, если уж вы никому другому этого не доверяете.

Она улыбнулась ему и поняла, что он сейчас думает только о ней.

— Благодарю вас, — сказала Мелинда, — я ненадолго.

— Кроме того, вам обязательно надо поесть, — убеждал ее капитан. — Вы знаете, что по соседству с этой спальней есть гостиная?

— Нет, не знаю, — ответила Мелинда.

— И неудивительно, — проговорил он с улыбкой. — Просто я собираюсь заказать вам завтрак, да и сам не прочь перекусить. Я оставлю дверь приоткрытой. Вы будете лучше исполнять обязанности сиделки, если немного подкрепитесь.

— Вы подумали обо всем, не правда ли? — произнесла Мелинда.

— Я скажу вам еще кое-что, о чем я подумал, — проговорил капитан Вест. — А подумал я о ваших платьях. Могу побиться об заклад, что вы о них забыли.

— Да, действительно так, — согласилась с почти виноватым видом Мелинда. — Думаю, одно платье у меня осталось здесь, а все остальные в Чарде.

— Я уже послал за ними, — сказал капитан Вест. — Мне казалось, что вам, может быть, захочется самой ухаживать за Дрого — кто же еще имеет право на это?

Мелинда покраснела.

— Вы любите его, да? — проговорил капитан Вест тихим голосом.

Мелинда подняла лицо к нему, и капитан Вест увидел внезапный страх в ее глазах.

— Как… вы догадались?

— Вы забыли, наверное, что, когда бежали к нему после его падения, я мог видеть ваше лицо, — объяснил ей капитан. — И еще я видел ваше лицо в то мгновение, когда вы решили, что он мертв. Вас никак не назовешь хорошей актрисой, Мелинда.

— А мне казалось, что я ей была, — ответила ему Мелинда, стараясь говорить беспечно.

— Ох, дорогая моя! — сказал капитан Вест. — Вы ведь умница и, конечно же, осознаете, какие сердечные муки ждут вас впереди. Не любите его слишком сильно. Помните о том, что это бракосочетание — лишь мираж, средство для достижения определенной цели, по крайней мере, так считает Дрого. А потом грядет расставание.

Мелинда отошла от него, чтобы опереться на перила лестницы. Отсюда она могла видеть пустой зал. Она представляла, как спустится по лестнице, выйдет через парадную дверь и оставит этот дом и все, что в нем находится. А останется в нем ее сердце!

— Я знаю… я знаю, — прошептала она. — Но что я могу поделать?

— Я не хочу видеть вас несчастной, — сказал капитан Вест.

Он тоже подошел к лестнице и встал рядом с ней; его глаза изучали профиль Мелинды — ее прямой аристократический носик, ее маленький подбородок и нежно очерченные уста.

— Вы слишком хороши для подобной жизни, — сказал он, и его слова, казалось, шли из самого сердца.

Мелинда тихо вздохнула.

— Спасибо за заботу обо мне, — сказала она. — Но неужели вы ничего не понимаете? Я счастлива, и счастлива так, как еще никогда не была в своей жизни. Впервые счастлива после года страданий, унижений, а иногда и отчаяния.

— Что вы собираетесь делать после того, как будете уже не нужны ему? — спросил капитан Вест.

— Не знаю, — ответила Мелинда. — Давайте больше не будем говорить об этом.

— Я всегда надеялся, что в действительности это не будет иметь для вас ровно никакого значения, — сказал капитан. — А еще полагаю, что с первого момента, как увидел вас, я понял, что вы — очень тонкая натура, которая даже при том образе жизни, что вы избрали, имеет чувства и мысли, недоступные другим женщинам вашего круга.

Мелинда в это мгновение не особенно вникала в то, что говорил капитан Вест. Все ее мысли были заняты маркизом — ведь он сейчас не тот надменный, властный и могущественный лорд, а просто раненый человек, на какое-то время лишившийся целого мира, в котором он раньше жил.

— Я должна вернуться к нему, — сказала она.

Мелинда даже не заметила, что капитан Вест взял ее за руки и что слова вдруг замерли на его устах. — Отправляйтесь и сидите рядом с ним, — твердо произнесла она. — Меня не будет всего лишь несколько минут, и, наверное, вы были правы насчет завтрака.

Она одарила его мимолетной улыбкой и двинулась быстрой походкой в комнату, которую она занимала, когда впервые появилась в этом доме на площади Гросвенор. В ней было что-то стремительное и воздушное, что-то такое, что заставило капитана покачать головой, когда он входил в комнату к раненому другу.

— Черт тебя побери, Дрого! Она слишком хороша для тебя! — проговорил он шепотом, покорно занимая свое место у постели больного.