Крепче браслетов

Глава 7. Люблю

Говори, что знаешь, делай, что должен и будь чему быть...©

С.Ковалевская

Жизнь щедро умудряла его опытом, и на склоне лет он был уже довольно опытным неудачником.©

Я спустилась по лестнице, не желая ехать в лифте с мальчиком, который нажимает кнопки. Я вообще не хотела сейчас видеть людей. Пустое ночное фойе наполнилось звоном моих каблуков. Я вышла на воздух и замерла. Теплая ночь окутала меня так уютно. Я стояла, как вкопанная прямо перед дверью несколько минут, не понимая, как я вообще здесь оказалась. Как я позволила себе допустить мысль, что если войду в «Четыре сезона» через парадную дверь, все станет проще.

Нет. Я не могу быть здесь его гостем. Я вообще больше не могу здесь быть. Быть с ним… Не могу.

- Поймать вам такси, мисс? – бодрый голос швейцара вывел меня из ступора раздумий.

- Да, пожалуй, - вздохнула я, спускаясь вниз по ступенькам.

По дороге домой мои мысли кружили хороводом. Я ревновала к Сью, а в итоге именно она поддержала меня в машине. Я думала, что Ник будет прекрасным тылом для меня на вечеринке, а он так жестко оформил мне моральный апперкот под дых. И Кел… Почему он такой нелогичный? Почему он просто не отвез меня домой для очистки совести? Зачем он так искренне, душераздирающе повторял «прости»? Почему он не приковал меня к этому проклятому дивану, чтобы вытрахать всю дурь из моей головы? Как я могла просто уйти от него, положив конец нашим отношениям? Отношениям? То, что происходило между нами можно назвать приключением, занятным трахом, пикантным развлечением, но отношения… Отношения могли начаться сегодня. Но не получилось.

Я вошла в темную гостиную, не включая свет, рухнула на диван. Что-то в моей жизни совсем неправильно. Первый раз за все время моего преданного фанатизма я усомнилась в собственной нормальности. Я не видела ничего дурного в слепом обожании через экран. Для меня было подвигом влезть в его номер и получить желаемое. Вопросом принципа стало желание доказать, что я не трепливая Босанова. Каникулы на Сардинии были моей наградой за ноющую после одиннадцати промежность. Секс через монитор расширил горизонты удовольствия вербального общения. И только сегодня на заурядной вечеринке (икра и толпа селебритис из телека не в счет) я поняла, что не могу продолжать. Я хочу его. Я люблю его. Но он такой далекий и чужой. Отсюда до Рио на велике и то ближе.

Уткнувшись лбом в колени, я попыталась заплакать. Не вышло. Из меня словно ковшиком вычерпали все эмоции. Осталась только звенящая пустота, в которой метались осколки моего сердца.

- Малыш, не надо так говорить, - услышала я голос Джулс из спальни.

Дверь была закрыла, но тусклая полоска света под дверью выдавала работающий монитор компьютера.

- Солнышко, клянусь, я не могу так больше. Ты нужна мне, - вещал из колонок голос моего кузена.

Зашибись!

- Дит, давай пока оставим все, как есть. Мы едва знакомы…

- Я люблю тебя, Джулиана. И мы знакомы достаточно близко…

Я встала, дошла на цыпочках до парадной двери, слыша:

- И я тебя люблю, но это не повод сейчас пороть горячу.

Боже правый.

Я с силой хлопнула дверью, включила свет, крикнула:

- Джулс, я дома.

Подружка выглянула из комнаты через минуту с видом застуканного на мастурбации подростка. У меня был такой же, когда она пришла домой в соплях после звонка Дита.

- Дан, ээээ… привет, - промямлила она.

- Я смотрю тебе лучше, - ухмыльнулась я.

- Эммм, да вроде отпустило, - пробормотала подружка.

- Джулс, я все слышала, не надо тут прикидываться.

- Ох, дерьмо… - выдохнула она, рухнув на диван, - И какого черта ты притащилась, Брайс?

- Я тут живу, если что, - решила обидеться я.

- Я думала у тебя вампирская вечеринка с ночевкой в «Четырех сезонах».

- Не пытайся сменить тему! – прицепилась я.

- Ну, да-да… Мы вроде как встряли во всю эту любовную ерунду, - выпалила она.

- Поздравляю.

- Не с чем. Это бред, Дана. Две недели в Европе и месяц в скайпе, а он уже раздумывает над предложением от «Хелло», чтобы перебраться в Штаты, - откровенничала Джулиана, - А если у нас ничего не выйдет, я же сожру себя с говном…

- Погоди, Дит, хочет переехать в Штаты? – я слегка обалдела от этой информации.

- Так точно. Ему предложили место зама в «Хелло». Твой придурошный кузен конкретно об этом думает. Если повезет, то теперь свидания с Соммсом он будет устраивать тебе на нашей долбанной родине.

- Не думаю, что мне это понадобится, - я покачала головой.

- Ах, ну у вас же типа теперь все напрямую. Доступ к звездной заднице открыт.

- Нет, Джулс, я закрыла этот доступ. Все. Хватит. Наигралась.

- Не поняла, - Джулс смотрела на меня, словно я поклялась, никогда больше не есть шоколадный пломбир, - Выкладывай.

И я выложила… Все, как на духу. Джулиана периодически перебивала меня восклицаниями о козле Соммсе, ублюдке Нике, болтливой Грин, а в конце рассказа она взяла минутную паузу.

- И ты просто ушла? – спросила она, недоуменно глядя на меня.

- Да, - выдохнула я.

- Я бы не смогла, - прошептала моя подружка как-то уж слишком драматично, - То есть, я знаю, что он для тебя значит и… Ты же любишь его!

- Люблю, - подтвердила я, - Только не этого загоревшего в софитах засранца. Я люблю Кела. Настоящего, а не голливудского. И он, к сожалению, не может быть только собой. Это тупик, Джулс. Это часть его жизни, в которую намного труднее пролезть, чем в номер «Четырех сезонов» без ключа.

- Дана, я даже не думала… - Джулс обняла меня, - Не думала, что ты такая сильная, чтобы принять это.

Я, наконец, разрыдалась, понимая, что я ни черта не сильная. Я могу понять это, но принять… Мне еще долго нужно работать над принятием этой дерьмовой реальности.

Я сидел перед компом в своем номере, бездумно глазея на серый статус Даны в скайпе. Поначалу я думал, что работа поможет отвлечься от кипящего дерьма, что заполонило мою голову после ее ухода. Помогла, правда. На неделю. Я честно выкладывался на съемках, зубрил текст и репетировал сцены все свободное время. Но вскоре бессонные ночи вновь стали терзать мое больное сознание. Снова шумело в ушах море Сардинии. Я снова и снова вспоминал горечь в ее глазах.

Как все могло рухнуть за один дурацкий вечер?. Мы так много давали друг другу, так крепко срослись за это время. А она просто ушла, решив остаться при своем. Ушла, забрав с собой мой покой. Какого черта, Дана Брайс, ты влезла в мой номер! В мою голову, душу, сердце. И все теперь болит. Что за зараза!

Я не звонил ей. Сначала из гордости. Думал, не выдержит самаа, напишет, или вообще приедет. Нелепые мысли о вновь взломанной двери номера заняли почетное место среди моих эротических фантазий. А потом я понял, что она не бросала слов на ветер. Дана не шутила. Я мог спать спокойно. Мог ли? Нет.

Прошел месяц, а я так и не придумал, как все вернуть обратно. Как кайфовать от внимания фанаток? Как хотеть секса со Сью? Как довольствоваться попойками с друзьями в барах? Я застрял в чистилище. Пустота. Абсолютный вакуум.

И в один прекрасный день, когда мне должны были по сценарию сбрить полбашки, меня осенило. Я же люблю ее.

Я смотрел в зеркало стеклянными глазами, пока снимали как дядька, который играл цирюльника, водил триммером по правой половине моей черепушки. Мне нужно было думать о сцене, что-то изображать лицом, а в голове было только одно.

Люблю ее.

- Ох, надеюсь, я не попаду в ад, - пробой колега цирюльник после слова «стоп».

Я хмыкнул, делая вид, что меня беспокоят его слова и мой вид.

Люблю.

- Отлично, Кел. То, что надо, - похвалил меня режиссер.

Серьезно?

Дубль. Дубль. Дубль. Перекур. Люблю. Люблю. Люблю. Дубль. Дубль. Кофебрейк. Люблю. Люблю. Люблю. Люблю. Люблю.

- Хорошо выглядишь, - оскалился Джеф, когда мы сели в машину после окончания съемок и раздачи автографов.

- Пошел ты, - буркнул я.

Его лучезарная рожа пресытилась мне еще во время съемок сцены с пирогом на моей физиономии.

- Серьезно, тебе идет, - продолжал издеваться он, - Девочки кипятком будут писать.

- Отстань, - только отмахнулся я.

Пока мы ехали в отель, позвонила Донна.

- Кел, идешь на Teen Choice со Стивом, - оповестила она меня.

Очередная дебильная премия для малолеток. Хорошо хоть не придется там ломать комедию. Хотя лететь в ЛА ради очередной бесполезной наградымне было лень. Еще и со Стивом придется идти. Он застебет за волосы.

- Я тебя достал, да? – заныл я в трубку, - Никто не хочет бедного Соммса.

- Вообще – да, достал. Но ты сам просил меня съездить в Нью-Йорк, проконтролировать, - недоуменно оправдывалась Донна.

- Черт, я забыл, прости.

- Забыл? Кел! Еще не поздно все отменить, - прицепилась она опять.

- Мы уже это обсуждали, - вспылил я, - Никаких отмен.

- Ты иногда такой упертый засранец, - не выдержала мой агент.

- Ага, я тебя тоже люблю, дорогая. Удачно долететь, – я отключился.

С замиранием сердца я ввалился в номер. Опять пустой. И почему я каждый день словно жду подарок от Санты, который через вентиляцию доставить мне самый желанный подарок. Обнаженную Дану. Можно еще ленточкой перевязать для интриги. И обязательно приковать к дивану браслетами, что бы я точно уверовал в сбычу мечт.

Я рухнул на кровать. В голове опять зашумело море вперемешку с назойливым: люблю, люблю, люблю... Я свихнусь, если не выключу собственные мозги. Овечки. Нужно посчитать до ста. Обычно от нервяка я спасался кудрявыми красотками, представляя, как они прыгают через низенький заборчик. Обычно сорока мне хватало, чтобы выключиться. На семьдесят пятой я осознал, что считаю Дан, которые исчезают за закрытой дверью. Пришлось банально выхлебать остатки вискаря в баре. Мозг отключился, я уснул.

Утро встретило меня сушняком и головной. Жаль, что никто не отменял великий праздник малолеток. Я словно в ступоре осознавал себя в машине, потом в самолете и снова в машине. Отель. Натянуть, что не глядя запихал в сумку. Телек – новости. Джеф колотит в номер – опаздываем. Опять машина.

Миллион лиц и столько же объективов. Вспышки, овации, подсказки на суфлере, дурацкие серф-доски в виде призов. Серьезно, зачем мне доска! Я на своих двоих бывает с трудом держусь. Улыбаюсь, несу чушь — все счастливы. На автопилоте тащусь на afterpaty — все без толку: от алкоголя не косею, от девок не млею, даже поговорить не с кем. Гружусь в авто в сопровождении верного Джефа, еду в отель.

Дни не дни — патронная лента к автомату. Постреливаю лениво: съемки, паб, отель, премия, вечеринка, отель, паб. Что-то ушло... Ощущение, что внутри кто-то прошелся с жесткой щеткой и дезинфектором. Никаких сильных чувств и эмоций. Так, что тут у нас: счастье, любовь, боль — на помойку, тебе они не нужны, малыш, без них лучше. Без них не лучше, без них никак — тупо, серо, безвкусно, местами вязнет на зубах и натирает мозоли. Единственное яркое пятно — утренний стояк, с последующей ручной работой. Я хочу вернуть все. Вернуть красный цвет в радугу, ноту До в октаву и легкий флёр шампуня Даны себе на подушку. Черт, последнее я хочу больше всего. Хочу слышать как она смеется, стонет, поет в душе. Хочу видеть, как она улыбается, закусывает губу, расчесывает волосы. Хочу чувствовать как она дрожит, выгибается, тает подо мной. Хочу слышать, видеть, чувствовать, что она любит. Потому что сам люблю.

Кретин. Плакать над сукой-судьбой и расписываться в собственной ущербности - это ли не есть дело настоящего мужчины. О, да! Я достаточно полоскал свое эго в слюнях. Пришло время отрастить хребет вместо хорды и сделать что-то. Для начала — разговор. Я верну себе Дану. Мне нужен всего один крошечный шанс.

- Джеф, мы не едем в отель, - я назвал адрес водителю, словив от своего охранника ракету класса «воздух-воздух» в виде тяжелого взгляда в зеркале заднего вида, - И спасибо за этот уничтожающий взгляд.

- Кел, подумай еще раз, потом сам жалеть будешь.

- Скорее буду жалеть, если не поеду.

Джеф развернулся в кресле — ну вот, теперь я в зоне прямого попадания.

- Оставь. Девочку. В покое.

- Извини, но я сам решу кого, где и когда оставить.

Ситуация уже начинала меня раздражать. Джеф, хмыкнув, отвернулся к окну.

Коттедж встретил меня темными окнами гостиной, но я настырно вылез из машины.

- Кел, она спит, – Джеф вышел вслед за мной, закрыл дорогу, - Имей совесть!

- Не понял, - обалдел я.

- Сядь в машину, езжай в отель или... – он повысил голос.

На меня? Серьезно? Это что за нездоровая забота о моих манерах?

- Или что, Джеф? – я театрально сделал три шага в сторону, чтобы обойти моего шкафаобразного бодигарда.

- Ты не оставляешь мне выбора, - услышал я его тихий голос за спиной.

Джулиана

- А как тебе ноябрь? На День Благодаренья?

Я закрыла лицо руками, покатываясь со смеху.

- Дит, я буду весь год благодарна, если ты сменишь тему, - мой нервный смех все еще вырывался из горла.

- Детка, просто скажи месяц и число, и я приеду, - он лукаво посматривал на меня через монитор.

- Приезжай просто так.Я не хочу делиться с родителями твоим вниманием.

- Мне все равно придется с ними познакомится. И лучше рано, чем поздно, - уперся мой любимый немец, - Или ты предпочитаешь демократично представить меня прямо на свадьбе?

- Боже, меня трясет от одного только слова, - я опять истерично захихикала.

Что со мной делает этот мужик? Чувствую себя круглой идиоткой.

- Свадьба, свадьба, свадьба, - затараторил Дит.

- Заткнись, заткнись, заткнись, - перебила я его томный щебет.

Меня заткнул звонок в дверь.

- Дана вернулась? – Дитмар удивленно вскинул брови.

- Не знаю. Рано... – я вышла в гостиную, закрыв дверь в спальню.

Ой, Господи, ну что за невезение. Я увидела в окно, что на крыльце нашего дома опять торчит этот придурошный упырь.

- Даны нет, до сви... – попыталась я вежливо отшить, открыв дверь, - Эй, что за дела?

Упырь отпихнул меня, даже не удостоив приветствием, и помчался прямиком в спальню Даны. Удостоверившись, что комната пуста, он бесцеремонно плюхнулся на диван в гостиной. От него несло сигаретами и алкоголем. Прекрасно, еще и тепленький завился.

- Я подожду, - заявил он тоном монаршей особы, которая делает великое одолжение.

У меня аж слова в горле застряли от подобной наглости.

- Даже не начинай, Джулиана. Я не уйду, пока не увижу ее, - совершенно спокойный равнодушный тон и скотская нордическая морда.

А что это у него на голове? В парке что ли пьяный заснул в день стрижки газона.

- Даю тебе десять минут, чтобы осознать масштаб значимости прибытия по этому адресу папарацци, - я удачно вспомнила россказни Даны, о его маниакальном отвращении к фотографам.

Засранец даже ухом не повел. Жесть. Я развернулась, прошагала в свою комнату, оставив дверь приоткрытой, чтобы держать его на мушке.

- У тебя гости? - Дит хмуро глядел на меня с монитора.

- Нет, ошиблись адресом, - буркнула я.

- Джулс, не держи меня за идиота. Я слышал голос. Мужской. И не слышал, чтобы хлопнула входная дверь, - он почти рычал на меня.

- Ты сдурел что ли? – огрызнулась я в ответ.

- Сдурел ли я? У тебя мужик в гостиной! – сорвался на крик Дитмар.

- Твою мат, Дит, это не мужик, - я аж подавилась словами от возмущения, - Это... Это Соммс опять приперся!

- Соммс? Кел Соммерс? – Дит саркастически рассмеялся, - Ага, конечно, сейчас и Том Круз подъедет?

У меня лопнула терпение. Я вылетела из спальни обратно в гостиную, схватила упыря за рукав и потащила к монитору.

- Доволен? – гавкнула я, наслаждаясь ошарашенным видом господина главного редактора.

- Эээ... Привет, Кел, - выдавил из себя мой ревнивый друг.

- Привет, - ухмыльнулся Соммерс.

- Классная стрижка.

- Знаю, спасибо.

Они что решили завести светскую беседу? Ну уж нет.

Я вытолкнула полубритую каланчу из спальни обратно в гостиную.

- Пойду встречать Тома Круза, - огрызнулась я в монитор.

- Детка, прости. Я и подумать не мог... Он к Дане что ли приехал?

- Нет, ко мне! – я все еще бесилась.

- Не сердись. Прости меня. Я дудак.

Оправдывайся, давай. Фома неверущий.

- Я так тебя люблю. Ты у меня такая красивая т так далеко, и... – продолжал Дит.

- Слушай, если я захочу все закончить, ты узнаешь об этом первым. Я торчу вечерами перед монитором не ради подобных сцен, а ради тебя.

Последние слова я выдохнула, понимая, что сама бы вспылила на его месте.

- Я знаю, малыш. Прости.

Мы посидели пару минут в тишине, обмениваясь взглядами. Черт, почему мне нравится даже молчать с ним.

- Иди к нему, - вдруг выдал Дит.

- Облезет, - буркнула я, - Надо бы вообще копов вызвать. Мальчик перепутал день с ночью и конкретно обнаглел.

- Брось, Джулс. Он дерьмово выглядит. Такой... разбитый что ли?

- Дит, ты меня сейчас отправляешь развлекать мужика? Или у меня глюки?

- Знаешь, это единственный мужик, к которому я тебя не ревную, - усмехнулся он.

- И на том спасибо.

Да уж, если мы с малышом Хоуи останемся единственными выжившими после глобальной катастрофы, человечеству придется вымереть.

- Я люблю тебя, - тихий вкрадчивый голос пропитал мои взвинченные нервы успокоительным елеем, - Мне пора.

- Нууу... – протянула я капризно, - Нееет.

- Прости, солнышко. За дверью куча странных людей, которым нужно мое мнение по совершенно не интересующим меня сейчас вопросам.

- Эх... Чтоб их все! – я протянула руку, коснувшись пальцем монитора, я стала такой тряпкой, - Иди, мой босс, разделяй и властвуй.

- Пока, сладкая. Не обижай Кела.

- Это как получится. Люблю тебя, - шепнула я, чмокая губами, чтобы отправить прощальный поцелуй в Берлин.

- И я тебя.

Дит поймал мой поцелуй, прижал ладонь к губам и отключился.

Я посидела в кресле, смакуя тепло, которое покидало мою душу. И так каждый раз. Невыносимо. Но я уже не могу иначе.

Звонкое «апчхи» из гостиной напомнило мне, что я не одна дома. Пришлось поднять зад и пойти на кухню. Упырь и правда выглядел паршиво. Весь такой тихий и скромный. Ладони сложил лодочкой и сунул между ног, как девственник-стесняшка. Голова опущена, сидит в углу дивана.

- Пиво будешь?

Черт, я становлюсь сентиментальной.

- Ты мне?

- Нет, сама с собой. Так будешь? – повторила я, - Третьего предложения ты не дождешься.

- Можно, - кивнула жертва газонокосилки.

Клянусь, если это какая-то диверсия и в пиве слабительное, я убью эту стерву. Хотя выглядела Джулиана довольно необычно. Я с трудом проглотил ее почти дружелюбный тон. И это щебетание за дверью по скайпу... Нет, я не специально подслушивал. Не затыкать же уши. Мир, должно быть, сошел с ума: Джеф взбесился, Джулс предлагает выпить. Кто-то точно перепрограммировал мою матрицу.

- Не отравлено, - голос Джулс вывел меня из состояния легкого коматоза, - Но я прошептала над ним молитву. Чин-чин?

Она потянулась ко мне, чтобы чокнуться.

- Джулс, скажи, Дана на свидании? - решился я наконец оформить в слова гусеницу-ревновашку, грызшую меня изнутри, - Говори, как есть. Разбей мне сердце.

- Ой, а у тебя есть сердце? Вот так дела, - начала она издеваться снова.

- Джулиана, ради Бога. Просто скажи, она с этим мудаком? С Ником?

Я тут же залил тремя большими глотками эти жуткие слова. С кем угодно только не с тем ушлепком…

Стоп! Ни с кем. Со мной!

- Ох, если бы, - покачала головой девушка, - Видимо должно пройти немного времени, прежде, чем она выкинет тебя из головы, поэтому сегодня она трахается с работой. На каком-то аукционе, или что-то в этом роде.

- Черт! - я шлепнул себя рукой по лбу, - Совсем забыл. Я осёл.

- Ну, с этим не поспоришь, - Джулиана нахально ухмыльнулась, - Но больше всего ты мне напоминаешь упертого твердолобого барана. Серьезно, почему ты просто не оставишь ее в покое? Велика разница для тебя: одна фанатка, другая.

- Черт, Джулс, почему тебе непременно нужно нацепить на всех ярлыки?

Пиво хорошо легло на вискарь, которым я пытался накачаться еще на тусовке. Понесло меня.

- Я упырь, Дана фанатка. Может для тебя будет шоком, но она не просит у меня автограф при встрече. А я не кусаю ее, когда голоден. Вернее кусаю иногда, но не до крови…

- Ой, мать твою, только без подробностей! - она отобрала у меня пустую бутылку, заменила на полную, - Чего ты нервный-то?

- Потому что Дана тоже так думает, - я встал с дивана, начал нарезать кривые круги по гостиной, - А я так не хочу, понимаешь? Я знаю, что все это дерьмо светское в меня уже впиталось. Но, вашу мать, я не хочу из-за этого терять… терять…

- Дану? - подсказала Джулс с дивана.

Эх, нарезался. Я упал обратно на диван, продолжая пичкать свободные уши своими откровениями.

- Джулс, понимаешь, я всегда верил, что можно встретить девчонку в баре, переспать и остаться вместе на всю жизнь.

- Романтика, - перебила меня она.

- Шшш, - я замахал пальцем у ее лица, требуя полного внимания, - А с Даной… Ну с ней же должно быть проще. Она же апр-апр… априори в меня влюблена и все такое… А я… И мы… Она просто ушла…

- Я знаю, Соммс. Знаю.

- Почему, Джулс? Мне кажется, или ты в курсе?

- Мне кажется, или ты вырубаешься?

Я потряс головой. Мозги слегка прояснились. На ватных ногах сходил в кухню, умыл лицо холодной водой. Почти в норме. Вот дебил. Пришел к Дане, а сам нажрался.

Джулиана легонько толкнула меня в плечо, предлагая сигарету. Мы дымили в вытяжку, когда она спросила:

- Все-таки почему Дана?

- Не знаю… Просто… Да я вроде как... люблю ее, - что-то подсказывало мне, что сейчас лучше быть откровенным.

- Уау! – Джулс вытаращилась на меня, забыв затянуться, - Знаешь, я тебе верю. Такая сентиментальная стала — кошмар! - последнее предложение Джулс пробубнила себе под нос.

- И за это Совет Безопасности ООН вынес благодарность Дитмару Клозе, - заржал я и тут же словил от Джулс подзатыльник. - Хей, не порть мне прическу!

- Боюсь, ее уже ничто не испортит, - она открыла нам еще по бутылке, - О, боже, и это секс-символ столетия!

Мы опять уселись на диване. Я на автомате хлебал пиво, возвращая своему разуму косую форму. Джулс все еще самовыражалась по поводу моих волос. Я решил воспользоваться ее благодушным настроением и задать давно мучивший меня вопрос:

- Почему ты меня так ненавидишь?

- Я? И в мыслях не было. Ты просто до чертиков мне надоел.

- Когда это я успел?

- Знаешь, в нашей комнате в общежитии все стены были увешаны постерами с твоей милой мордашкой, и Дана заставляла меня смотреть «Зомби». Постоянно. Все части.

- Ох, бедная Джулс. Я сам бы себя после такого возненавидел, если честно. И спасибо, что разрешила остаться.

- А я разрешила? Не помню.

Мы вместе засмеялись. Я еще раз хлебнул.

- Ладно, малышам пора по кроваткам. Ты спишь на диване, - Джулс ткнула мне пальцем в грудь, - и даже не думай устраивать засаду в постели Даны.

Джулиана бросила в меня пледом и внимательно посмотрела:

- Только не испорть все на этот раз. Спокойной ночи, Келлан.

Скинув кеды, я повалился на диван, едва за ней закрылась дверь. Было странное ощущение, как будто я сделал что-то важное. Вечер сюрпризов превратился в ночь надежды. Завтра. Завтра я верну себе все пять чувств.

Я вернулась домой глубокой ночью. Глаза закрывались. Единственное, что меня сейчас волновало – это моя родная, теплая кровать. Жизнь дерьмо. Мы проиграли Шиле. У Крейга разве что кровь из ушей не шла от бешенства, а я тихо страдала про себя. Мы не разговаривали ни после аукциона, ни в самолете. Что теперь будет с «Гранями»? Открытие точно откладывается. Ужасно, но я не представляю этого зала без Шиле. По дороге домой на меня накатила апатия. Стало на все плевать. Просто лягу и усну.

Бросив сумку у порога, я прошагала через темную гостиную в спальню.

- Ах ты, мать твою!

Я споткнулась об оставленную у дивана обувь и чудом не пропахала носом пол. Джулиана завтра получит за свое разгильдяйство.

Не включая свет, я сдернула с кровати покрывало, разделась и упала в мягкий хлопок. Усталость накрыла томной пеленой, и я моментально уснула.

Из комфортного забытья меня бесцеремонно вытянул шум льющейся воды. Я открыла глаза. Утро. Уже. Хорошо хоть на работу сегодня не надо. Но все-таки, какого черта Джулс моется в моем душе?

Поднявшись с кровати, я прошлепала в ванную. Умылась и почистила зубы. Стоп! На стиральной машине комом валялась одежда. Майка, рубаха, штаны, даже носки на полу. Мужские!

Кто в моем душе?

Я приподняла штаны двумя пальцами, внутри сверкнуло серое белье. Фак, эти трусишки мне знакомы. Я резко обернулась, улавливая сквозь запотевшие стенки кабины очертания тела. Дерьмо, я знаю, кто это!

Резко дернув дверцу, я заорала в широкую спину:

- Какого дьявола ты тут...

Кел обернулся.

- ...моешься!!! – закончила я после секундного ступора.

Ой, что это у него на голове? Я не выдержала и прыснула.

- Привет, а я тут мимо проходил, дай, думаю, зайду... помоюсь, - его глаза искрились каким-то лучезарным сиянием, а губы растянулись в широкой улыбке.

У меня живот свело от смеха. Голый Кел, в мыле, с этой чумной стрижкой. Я хохотала, как помешанная. Убью его попозже. А зачем он приперся?.. Ааааа... Нет об этом тоже позже.

Дана стояла, держась одной рукой за дверцу, а второй за живот. Ее сгибало пополам от смеха. Джеф прав, девочки тащатся от моей новой стрижки. Вода из душа начала хлестать на пол. Я, недолго думая, втащил хохочущую девчонку в кабинку, прикрыв дверцу. Она залилась еще звонче, выплевывая воду. Дана шлепала меня ладонью по груди, а второй рукой ерошила остатки моих волос.

- Прекрати ржать, - я попытался обидеться и быть серьезным, но сам не мог перестать улыбаться.

Так скучал по ее смеху, ее глазам, прикосновениям. Но этот истеричный смех пора прекращать. Я завернул кран с горячей водой почти до конца. Дана завизжала.

- Засранец! Ааааа, холодно! – завопила она.

Я вернул воде нормальную температуру. Мои глаза приклеились к груди Даны. Затвердевшие от холода соски приподняли тонкую шелковую ткань промокшей сорочки.

- Сейчас согрею.

Я прижал ее спиной к стенке и набросился на сочные губы.

Мой бог, безумно скучал. Как я мог ее отпустить? Моя, моя, моя.

- Нет.

Дана уперлась ладонями мне в грудь, пытаясь оттолкнуть. Я встретил ее взгляд. Она тяжело дышала, а глаза уже застилала дымка желания. Но губы упрямо повторили:

- Нет.

Не отводя глаз, я накрыл ее руку своей и аккуратно толкнул вниз, заставляя почувствовать эрекцию. Свободной рукой я отодвинул в сторону ее трусики и коснулся горячей, совсем не от воды влажной, промежности. Мы одинаково сильно возбудились лишь от поцелуя. Почему этого не должно быть достаточно?

- Пожалуйста, - простонал я в ее губы.

Дана захныкала от моих поглаживаний. Ее пальцы обернулись вокруг члена, двигая вверх-вниз.

- Малышка, я так скучаю по тебе.

- Замолчи, - выдохнула Дана, набрасываясь на мой рот.

Да-да-да. Сдайся, детка. Подчинись. Просто чувствуй, отпусти все. Не думай.

Я стащил с нее сорочку, прерывая поцелуй на одно мучительной мгновение, дернул вниз трусики. Мои руки прогулялись по ее груди, животу бедрам. Боже, как приятно снова чувствовать эту бархатную кожу. Дана закинула ногу мне на пояс, потерлась об мой пах. Не прекращая целовать ее, я ворвался в сладкую горячую влагу, подхватив ее вторую ногу. Она подпрыгнула, заерзала, и я проник в нее ещё глубже. Я держал ее за попку, вдавливая в стенку душевой с каждым движением внутрь. Поцелуи, жар, влага. Ее ногти впились в мои плечи, ноги крепким замком сомкнулись на спине.

Из моего рта вырывалось какое-то дикое рычание, которое смешивалось с хриплыми стонами Даны и шумом льющейся из душа воды. Я оттягивал свою разрядку, пока не почувствовал, как ее стеночки сжимаются вокруг меня. Горько-сладкое ощущение конца заполнило меня. Почему мы не можем вечно стоять в этом душе, сливаясь друг с другом, быть неделимым целым. Мне мало... Мне всегда ее мало.

- Ааарр, - прорычал я, кончая вместе с ней, чувствуя, как бедра Даны крепче стискивают мои бока, и она тоже кричит в потолок.

Я развернулся и сполз по стене на пол. Дана сидела на мне верхом, не отодвигаясь. Я прижался своим лбом к ее, потерся носом о ее нос. Положив ладонь на ее затылок, я мягко потянул Дану назад за волосы. Наши взгляды встретились. Я растворился в шоколадном омуте.

Это было иначе. Это был момент совершенного, всепоглощающего счастья. Она моя. Я только что занимался сексом не с фанаткой-сталкершей, что залезла в мой номер, не с дерзкой девчонкой, что раздражала и возбуждала меня, не с удобной подружкой, что скрашивала мои съемочные будни виртуальным сексом. Я занимался любовью с любимой девушкой.

«Если ты любишь, то должен сказать это. Нужно сразу сказать. Громко. Иначе этот момент просто… просто… Пройдет», - вспомнил я слова из ее любимого фильма.

Да, это был мой момент. Я не упущу его. И я сказал. Громко:

- Я люблю тебя.