Кровные узы

Глава 7

На следующее утро после завтрака Эдуардо сказал, что едет встречать тетю Клару, и предложил Ане и Кэтрин присоединиться к нему.

— Tia Кларе будет приятно, если ее встретит Inglesa[51] , — кивнула Ана. — Но мне столько всего нужно за это утро переделать! — Она вкрадчиво улыбнулась ему. — Ты не будешь очень уж сильно возражать, если Кэтрин одна поедет с тобой в Порту? Здесь ей сейчас делать нечего.

— Ты уверена? — засомневалась Кэтрин. — Я бы с удовольствием помогла тебе.

— Ты можешь помочь с tia Кларой, — заверила ее Ана, состроив смешливую гримасу. — Она в летах и очень — как это говорится? — чрезмерно откровенна. Кроме того, она ни слова не говорит по-португальски, хотя я уверена, что язык она знает.

— А как получилось, что она, англичанка, с вами в родстве? — поинтересовалась Кэтрин.

— Она мамина тетя, — объяснил Эдуардо. — Помнишь, я говорил тебе о наших английских родственных связях?

Кэтрин кивнула.

— Ну да, конечно. Это та леди, которую Ана изредка навещала в Уорвике.

Эдуардо многозначительно улыбнулся Кэтрин.

— Tia Клара — настоящий деспот! Она единственная из оставшихся в живых сестер, отец которых был торговцем из Средней Англии. У него были обширные торговые связи с Португалией, в результате чего две его дочери, и одна из них наша прабабушка, вышли замуж за португальцев. А вот tia Клара так на всю жизнь и осталась solteira.

— Этот факт перестанет тебя удивлять, когда ты с ней познакомишься! — расхохоталась Ана.

Из уважения к почтенному тетушкиному возрасту Кэтрин сменила джинсы и майку на белую юбку и набивную шелковую блузку, решив, что этот наряд больше подойдет для встречи престарелой леди, которая, вероятнее всего, будет в весьма раздражительном настроении после самолета — тем более что она этот транспорт, как выяснилось, ненавидела всей душой.

— Если честно, я считаю, что это огромный риск с ее стороны — решиться лететь самолетом, если она так стара, как вы говорите, — сказала Кэтрин, развешивая в шкафу свои вещи.

— Ее настоящий возраст никто не знает, — хихикала Ана. — Она свято хранит его в тайне. Известно только, что ей уже далеко за восемьдесят. Однако на здоровье она не жалуется. А еще она обожает кошек — до такой степени, что, наверное, завещает все свое состояние приюту для бездомных кошек!

— Вот dia, — сказал Эдуардо, когда Кэтрин села в машину. Она улыбнулась.

— Доброе утро? Разве мы не встречались за завтраком?

— Pols е. Но не наедине! — Он улыбнулся ей в ответ, поднес ее руку к губам и лишь после этого тронул машину с места, направив ее в лабиринт узких улочек. — Ты сменила одежду, Кэтрин.

— Подумала, что твоей тете придутся не по нраву джинсы.

— Tia Клара — существо непредсказуемое. Леонор и Кристина вообще не хотели приглашать ее на свадьбу, но мы с Аной любим эту старую даму. Иногда мне кажется, что ей, наверное, одиноко.

— Она живет совсем одна?

— Нет. У нее есть компаньонка. Tia Клара заставляет несчастную леди присматривать за кошками.

— Возможно, сейчас она даже рада отдохнуть от твоей тети.

— Sem duvida!

Они улыбнулись друг другу, не скрывая удовольствия от этих мгновений наедине. День был солнечным, но не изнуряюще-жарким, небо сияло прозрачной голубизной, а Эдуардо, в легком бежевом костюме и белой рубашке со свободным воротничком, казался Кэтрин прекраснейшим из мужчин, воплощением мечтаний. Он бросил на нее долгий взгляд, и его точеное лицо залилось краской, когда он уловил выражение ее глаз.

— Не смотри на меня так, — сдавленно произнес он.

Кэтрин вопросительно приподняла брови.

— Потому что, — пробормотал он, вцепившись в руль, — если ты не прекратишь, я нажму на тормоза и займусь с тобой любовью сейчас же, здесь, на глазах у всех.

— Не получится, — усмехнулась она.

— Почему? — встрепенулся он.

— Слишком большое движение. Можно попасть в аварию.

Его лицо омрачилось.

— Боже сохрани! — Он еще раз покосился на нее прищуренными глазами. — А я было подумал, что ты вообще не хочешь, чтобы я занялся с тобой любовью.

— Правда? Ты так подумал? Он глубоко вздохнул.

— У всех любовников такие сомнения.

— Ты не любовник мне.

— А кто я?

Кэтрин молчала. Кто ей Эдуардо Барросо? Но одно очевидно. Какое бы определение она ни нашла, жизнь ее, когда она вернется в Англию, будет без него ужасающе одинокой. Но незачем думать об этом. Во всяком случае, пока она здесь.

— Ну? — настаивал он. — Ты мне не ответила.

— Нет, Эдуардо, и не собираюсь.

— Ты понимаешь, что мы, скорей всего, больше не сможем побыть сегодня наедине?

— Наверное, это даже к лучшему.

— Тебе не нравится мое общество?

— Ты прекрасно знаешь, что нравится! Даже слишком. Честно говоря, мне бы хотелось ехать вот так, вместе, до бесконечности, — призналась она.

— Тогда останься после свадьбы! — настаивал он. — Мы сможем ездить вместе столько, сколько захотим, — и я даже обещаю больше не целовать тебя, если ты именно этого боишься.

— Ох, Эдуардо, я этого вовсе не боюсь. В том-то все и дело. — Кэтрин протяжно вздохнула. — И все равно то, что происходит между нами, пугает меня. Я никогда такого не испытывала. Я никогда даже не предполагала… — Голос у нее сорвался.

— Я тоже. — Он протянул руку и до боли стиснул ее ладонь. — И при всем при том ты хочешь сбежать от меня!

— Нет, не хочу, Эдуардо, но все равно уеду домой. — Она решительно сменила тему и заговорила о погоде, об окрестностях, о свадьбе — лишь бы они оба спустились с небес на землю.

Какое-то время Эдуардо отвечал мрачно и односложно, но постепенно отошел и изредка даже улыбался — так тепло и так интимно, что Кэтрин была и рада, и разочарована одновременно, когда они добрались до аэропорта. Продлевая удовольствие от их поездки, Эдуардо вел машину очень медленно, и теперь им пришлось опрометью мчаться к зданию таможни. Эдуардо тут же увидел свою тетю, уверенно прокладывающую себе путь сквозь толпу. Следом за ней носильщик катил тележку с багажом. Эдуардо схватил Кэтрин за руку и поспешил навстречу сухопарой даме, которая держалась до неестественности прямо и выглядела такой неотвратимо английской в своем безукоризненном костюме и мягкой шляпке, со светлым пальто, перекинутым через одну руку, и сумочкой крокодиловой кожи, уверенно покачивающейся на другой.

— Эдуардо! — Тщательно накрашенное лицо было отмечено печатью возраста, но светилось по-прежнему острым умом — и радостью от встречи с племянником. Он склонился, чтобы поцеловать ей руку, а потом горячо обнял и расцеловал в обе щеки.

— Клара, ты великолепно выглядишь! Она отстранила его от себя, с удовольствием рассматривая.

— Ты тоже, мой мальчик, — все больше похож на своего отца! Красивые вы дьяволы, Барросо! Так, — быстро распорядилась она, — дай этому парню на чай, ладно? И можешь, раз уж ты здесь, заняться моим багажом сам. И будь поосторожней с этой шляпной картонкой!

— Сначала позволь мне представить подругу Аны, которая у нас гостит, — Эдуардо подтолкнул Кэтрин вперед. — Поскольку мисс Уорд — твоя соотечественница, она приехала со мной, чтобы поприветствовать тебя!

Клара Холройд, отвлекшись от багажа, переключила свое внимание на Кэтрин и изумленно вскинула брови, увидев ее лицо. Кэтрин постаралась взять себя в руки. Опять, без сомнения, Исабель Кардосо!

— Здравствуйте, — вежливо улыбнулась она. — Я Кэтрин Уорд.

— Уорд? — отрывисто бросила мисс Холройд и бесцеремонно уставилась на нее. — Мы уже встречались? Не могу вспомнить, но ваше лицо мне знакомо.

Эдуардо поспешно провел их к машине, по дороге объясняя тете Кларе, как он сам был поражен поначалу.

— Но когда ты поближе познакомишься с нашей очаровательной гостьей, — уверенно добавил он, — то перестанешь замечать это сходство. — Он украдкой стиснул руку Кэтрин, когда помогал ей сесть в машину.

Эдуардо завел мотор и тронулся с места, а Клара Холройд обернулась, в изумлении качая головой.

— Так вы подруга Аны, вы так сказали, дорогая? Не родственница, случайно?

— Нет, мисс Холройд. Я жила вместе с Аной, когда она училась в Лондоне.

— Кэтрин была очень добра к Ане в то время, когда у нас произошла эта трагедия, — угрюмо сказал Эдуардо. — Мы счастливы, что имеем возможность лично отблагодарить ее.

— А-а! Так вот кто вы такая!

— Если ты присмотришься, — продолжал Эдуардо, встретившись с Кэтрин глазами в зеркальце, — то заметишь, что Кэтрин очень похожа на Исабель Кардосо.

Мисс Холройд покачала головой.

— Это не то. Я почти не знала ту девочку. Ее отец не позволял ей покидать монастырь, чтобы повидать меня. — Она снова внимательно изучала лицо Кэтрин. — С ума сойти. Не могу вспомнить.

— Наверняка ты подумала именно об Исабель, tia Клара, — настаивал Эдуардо. — Я прекрасно ее помню.

— Ну а я нет, — возразила мисс Холройд. — Правда, я знаю, что бедное дитя внешностью сильно напоминало мать… Постойте! Ну конечно. Теперь-то я поняла, Кэтрин немножко похожа на Бесс. Мою сестру Элизабет.

Кэтрин, которая столкнулась уже с двумя призраками вместо одного, была так расстроена, что Эдуардо предложил остановиться и выпить кофе.

— Замечательная мысль, — сказала мисс Холройд, когда они устроились в симпатичном придорожном ресторанчике. — Ну что ж, юная леди, полагаю, что на вашем семейном дереве должен быть отросточек Холройдов.

Кэтрин с прискорбием покачала головой.

— Мне о нем, во всяком случае, не известно.

— На кого вы похожи?

— На слишком многих, по моему глубокому убеждению! — язвительно заявила Кэтрин, и мисс Холройд хмыкнула.

— Touche, мисс! Я имела в виду — вы похожи на мать или на отца?

Кэтрин колебалась, заливаясь под ее взглядом румянцем.

— Судя по старым фотографиям, я немного похожа на маму. Глаза у нас одного цвета. Эдуардо тоже задумчиво рассматривал ее.

— Возможно, тетя права. Должна быть какая-то кровная связь, иначе эту загадку не объяснишь.

— Юная Кэтрин, возможно, доводится тебе какой-нибудь неизвестной сестрой, — хитро сказала мисс Холройд, переводя взгляд с одного на другого.

— Меn Deus, надеюсь, что нет! Мисс Холройд вопросительно приподняла бровь.

— Зная нежную привязанность твоего отца к твоей матери, невозможно себе такое представить, не правда ли, мой мальчик? — Она обернулась к Кэтрин. — Ну а ты, дитя мое, насколько далеко ты можешь проследить свою родословную?

Лицо Кэтрин дрогнуло.

— Вообще не могу. А, честно говоря, хотелось бы. Меня от этого пугающего сходства в дрожь бросает.

Мисс Холройд задорно усмехнулась.

— Еще бы. Видит Бог, не хотела бы я думать, что Бесс вернулась с того света, чтобы напугать меня.

Эдуардо рассмеялся, протягивая ей руку и помогая встать.

— Ты не любила сестру?

— Нет, не любила. Я обожала Эмили, твою прабабушку, но Бесс, если честно, была настоящей занозой, вечно скулила о своих болячках. Полагаю, она вышла замуж за Хосе Кардосо только потому, что он по возрасту годился ей в отцы. Он ее вконец испортил. — Мисс Холройд заговорщицки подмигнула Кэтрин, усаживаясь в машину. — Бесс годами удерживала этого дурака, Хосе, вдали от своей постели, ссылаясь на свое слабое здоровье. Но он все-таки каким-то образом туда попал. Бесс забеременела уже ближе к сорока и доказала-таки свою слабость, скончавшись во время родов.

— Бедная женщина, — сказала Кэтрин. — Значит, ты даже и не знал свою тетю, Эдуардо?

— Увы, нет.

— Я об этом и забыла, — призналась мисс Холройд. — Во всяком случае, похоже на то, Эдуардо, что Исабель пошла в свою мать не только внешне. Как подумаешь, что она отплатила за доброту твоей матери, утопившись в пруду! Уж это точно — она была такой же занозой, как и наша Бесс.

Кэтрин прыснула — и тут же поперхнулась, встретив неприязненный взгляд Эдуардо в зеркальце.

— Я рад, что ты находишь самоубийство настолько забавным, — процедил он, а потом воинственно воззрился на тетю. — Ты не права, tia. Исабель не была, как ты говоришь, занозой.

— Ну конечно, была, мой мальчик. Разумные девушки не топятся из-за мужчин.

— Это верно, — согласился он, снова поймав взгляд Кэтрин. — Они отправляются путешествовать по белу свету.

Кэтрин проглотила адресованную ей язвительную реплику и погрузилась в молчание, предоставив ничего не подозревающей мисс Холройд поддерживать разговор о свадьбе до самого Понталегре.

Когда они добрались до Каса-дас-Камелиас, Кэтрин с намеренной поспешностью, не дожидаясь, пока Эдуардо предложит ей помощь, выскочила из машины.

— Если у тебя дела, я могу проводить твою тетю в дом, — предложила она ему.

— Для меня нет дела важнее, чем забота о гостях, — холодно ответил он. — Пойдем, tia Клара, ты наверняка устала.

— Глупости, мой мальчик. — Мисс Холройд уверенно зашагала через прихожую, вся просияв при виде Аны, которая сломя голову слетела вниз, чтобы ее обнять. — Осторожно, осторожно, вот сорванец! Ты же переломаешь себе ноги! Твой молодой человек надеется заполучить тебя в рабочем состоянии — ты не забыла?

— Tia Клара! — Ана обняла ее и забросала вопросами о самочувствии, запоздало напомнив Эдуардо, что его друзья ждут его в sola.

Мисс Холройд взмахнула рукой, отсылая племянника.

— Не болтайся здесь ради меня, Эдуардо. Спасибо за то, что встретил, мой мальчик, а теперь можешь идти. Ты свободен.

«Мальчик» тряхнул в поклоне красивой своей головой, пообещал принести тетушкин багаж чуть позже и отправился к своим гостям, игнорируя Кэтрин.

— Он опять в плохом настроении? — прошептала Ана, когда они провожали мисс Холройд в огромную прекрасную спальню в дальнем конце дома.

— Кэтрин рассмеялась не там, где нужно, вот и все, — весело сообщила ей тетя. — Смертельная оплошность. Мужчины этого терпеть не могут — вот почему я и не вышла замуж ни за одного из них.

Кэтрин оставила мисс Холройд с Аной и отправилась привести себя в порядок после долгого путешествия. Умываясь, она внимательно разглядывала свое лицо, утешая себя тем, что, как бы она ни была похожа на двоих из Кардосо, в остальном она их полная противоположность. А следовательно, вместо того, чтобы вести себя как та пресловутая заноза, сердито сообщила она своему изображению, ты, как и планировалось, протрубишь отбытие, Кэтрин Уорд.

К тому моменту, когда все собрались на обед, к Эдуардо вернулось его обычное расположение духа. Поначалу разговор был общим и крутился в основном вокруг свадьбы, однако чуть позже Эдуардо о чем-то заспорил с Аной, и мисс Холройд повернулась к Кэтрин.

— Как вам нравится Португалия, мисс Уорд?

— Очень нравится. Я несколько раз была в Лиссабоне, но это моя первая поездка в Миньо.

— Не могу отрицать, что места здесь весьма живописные, но все же, на мой взгляд, слишком тихо.

— Мне так не кажется, — улыбнулась Кэтрин. — Я выросла в крошечной английской деревушке. Понталегре — просто столица по сравнению с ней.

— Но Ана рассказывала мне, что вы путешествовали по свету на лайнере. — Мисс Холройд положила себе немного сыру. — Где вы работаете сейчас?

— Я еще не нашла работу. Вернусь домой в конце недели и начну искать всерьез. Хочется найти что-то связанное с туризмом. Большинство моих друзей живет в Лондоне, так что и я, скорее всего, осяду там.

— Несмотря на то, что больше любите, судя по всему, деревню?

Кэтрин кивнула с видом человека, который смирился со своей судьбой.

— В Лондоне легче найти работу, так что выбирать не приходится.

Мисс Холройд с минуту задумчиво разглядывала ее, а затем обернулась к Эдуардо.

— Если у тебя такая острая нужда в помощнице с этим turismo de Habitado, Эдуардо, почему ты не подумал о том, чтобы попросить Кэтрин занять место Аны?

Ана, засияв, захлопала в ладоши.

— Ну конечно же! Какая ты умная, tia Клара. Это было бы превосходно!

— Не совсем. — Кэтрин чувствовала, как краска заливает ей щеки. Краем глаза она заметила, что Эдуардо, оцепенев от неожиданности, не присоединился к общему хору одобрения. — От меня будет мало пользы. Я не знаю португальского.

Наконец Эдуардо бесстрастно подал голос:

— Ndo faz. mat — я научу тебя. Ты права, sem duvida, тетя. Почему я сам об этом не подумал?

— Вот что значит отойти от адвокатской практики. Твои мозги заржавели, мой мальчик, — поддразнила его тетя. — Они сейчас слишком заняты туристами и вином. Если хочешь знать мое мнение, Эдуардо, так это идеальный выход — взять на работу именно такого человека, как Кэтрин. Ана говорила мне, что большинство ваших туристов как раз англичане — или, во всяком случае, говорят по-английски.

— Нет-нет! — Кэтрин яростно покачала головой. — Это невозможно.

— Почему? — удивилась мисс Холройд. — Вам нужна работа, а Эдуардо нужна помощница. Вы получили такое же образование, как и Ана, так в чем проблема?

Проблема в том, подумала Кэтрин, что Эдуардо проявил слишком мало энтузиазма для человека, который только утром так пылко уговаривал ее остаться.

— Ну хотя бы подумай немного, Кэтрин, — настаивала Ана. — Ты же все умеешь. Ты и португальский выучишь очень скоро.

— Не торопите ее, — приказал Эдуардо, а потом обернулся к Кэтрин. — Ты не уделишь мне пару минут после обеда, чтобы мы могли обсудить это интересное предложение?

Кэтрин холодно кивнула.

— Разумеется, мы можем все обсудить. Клара Холройд казалась весьма довольна собой.

— Замечательно! Ну а теперь, Ана, за дело, хоть я и знаю, что страшно стара, но пока что не совсем уж бесполезна. Если для меня найдется какая-нибудь работа — только скажи!

В этот день в Каса-дас-Камелиас бездельничать не пришлось никому. С раннего утра до позднего вечера молоденькие служанки без конца открывали дверь на звук колокольчика. Посыльные приносили свадебные подарки, приходили гости, пили вино, кофе, поздравляли невесту и желали ей всяческих благ. Вечером служащие ресторана доставили столы для свадебного банкета, и это сразу же вызвало жаркие споры, где и что разместить, так как Ана настаивала на том, чтобы побольше места оставить для танцев.

Кэтрин почти не видела Эдуардо, сначала она помогала мисс Холройд со свадебными подарками, которые без устали приносили посыльные, затем побежала спасать Ану, поскольку та расплакалась из-за не понравившихся ей цветов на свадебные столики. Кэтрин тут же отвезла ее на рынок, где они скупили все подчистую в цветочных рядах, потом помчались домой и затеяли веселую перебранку, пытаясь превратить свои трофеи в произведения искусства, что им в конце концов удалось — во всяком случае, Ана утешилась.

После ужина Эдуардо сразу же отослал Ану в постель.

— Я не задержу Кэтрин надолго, carinha, — пообещал он, целуя сестру.

— Я тоже удаляюсь, — объявила мисс Холройд. Она подставила Эдуардо и Кэтрин щеку для поцелуя и отправилась вместе с Аной из комнаты, недвусмысленно подмигнув на прощание Кэтрин.

В маленьком sola наступила тишина. Эдуардо подошел к подносу с бокалами, всем своим видом давая понять, что сейчас он только предполагаемый работодатель, ничего общего не имеющий с возможным любовником, которым был всего лишь вчера.

— Ты все еще сердишься на меня за то, что я смеялась над Исабель? — выпалила Кэтрин, переходя в наступление.

Эдуардо поднял глаза от бокала с портвейном.

— Нет. И в данный момент у меня нет желания обсуждать свою несчастную кузину. Мы здесь для того, чтобы оценить твою пригодность для замещения вакансии, открывающейся с уходом Аны.

Кэтрин, чувствуя себя уязвленной, отмахнулась от предложенного им бокала с портвейном. Выражение «оценить пригодность», даже если сделать скидку на деловой тон разговора, звучало оскорбительно.

— Идея принадлежала не мне, — подчеркнула она.

— Верно. И тем не менее она превосходна, ты должна это признать. — Он не спеша потягивал вино собственного изготовления. — Мне требуется помощница. Тебе нужна работа. Ты много путешествовала, следовательно, тебя не будет смущать работа вдали от дома, nao е? Поскольку возразить было нечего, Кэтрин промолчала.

Эдуардо вопросительно взглянул на нее.

— Тебе нечего сказать? Она пожала плечами.

— Мое незнание португальского станет огромным препятствием.

— Очень небольшим — и то лишь вначале. Ты быстро научишься. — Он опустился на стул с прямой спинкой, стоявший у стола. — Мы, разумеется, не обсудили еще вопрос жалованья. Возможно, я смогу платить тебе чуть больше, чем Ане. — Он немного подумал, затем назвал сумму в escudos. — Этого недостаточно? — спросил он, пока она про себя переводила эскудо в фунты стерлингов.

— Более чем достаточно. Поскольку, как я понимаю, ты предоставляешь еще и питание и жилье — это весьма щедро — Значит, ты согласна? — быстро спросил он.

Кэтрин поднялась.

— Нет. Определенно — нет. Эдуардо тоже вскочил, хмуря брови.

— Porqu?

Она вскинула подбородок.

— Потому что мысль о моей работе с тобой не приходила тебе в голову до тех пор, пока ее не подсказала мисс Холройд…

— Ты мне отказываешь только из-за того, что это ее идея, а не моя? — в ярости выпалил он, мгновенно потеряв все свое хладнокровие.

— Раз уж ты сам так сформулировал, то да.

— Не понимаю!

— Всем остальным показалось, что было бы превосходно, если бы я заняла место Аны, но тебе твои прекрасные манеры просто не позволили откровенно сказать, что тебе этого не хотелось бы.

Эдуардо, расплескав вино, со стуком опустил бокал на стол.

— А если я скажу, что мне хочется этого больше всего? — резким тоном спросил он, сверкая глазами.

Кэтрин напряглась и невольно отшатнулась, увидев, что он направляется к ней.

— Deus me livre! — неистово выкрикнул он. — Ты знаешь, как мне этого хочется, Кэтрин. Ты просто играешь в непонимание. Эта пытка измучила меня! Как правило, я не бываю таким вспыльчивым, таким раздражительным. А сегодня я рассвирепел только оттого, что ты улыбнулась в ответ на тетушкину реплику об Исабель.

— Я не хотела. Можешь винить чувство юмора, которым наделена твоя тетя, — ты, по-моему, говорил, что любишь в женщинах юмор.

Он вздохнул свободнее.

— Так и есть. Но мне на минуту показалось, что ты издеваешься над моей детской влюбленностью в Исабель.

— Никогда в жизни я бы этого не сделала. — Она посмотрела ему прямо в глаза. — Можно сказать, я даже понимаю, что заставило Исабель так поступить. Я выбрала другой путь, чтобы справиться с любовью, вот и все.

— Твой путь предпочтительнее, Кэтрин.

— Ну да, только я сейчас понимаю, что мое чувство к Дэну не имело ничего… — Она оборвала себя, залившись краской.

Глаза Эдуардо сузились, прикованные к ее лицу, с которого очень медленно сходил румянец.

— Кэтрин, давай вернемся к нашему разговору после свадьбы, — предложил он. — А пока — не отказывайся от этой работы, как следует не подумав. Ты ведь сама настаиваешь на том, чтобы мы получше узнали друг друга, а разве найдется лучший способ? — В его улыбке сквозила настойчивость. — Еще не поздно. Если хочешь, позвони маме, получи ее одобрение. Можно даже спросить у нее о вашем генеалогическом древе — просто чтобы удовлетворить любопытство tia Клары.

У Кэтрин внутри похолодело.

— Я не могу прямо сейчас позвонить маме, потому что она уже на пути к лайнеру, отправляющемуся в круиз по Карибскому морю. Мистер Карфэкс убедил ее хоть раз провести отпуск вместе с ним, так что я, прежде чем уволиться с работы, перебрала для них все наилучшие маршруты. — Она отвернулась, чувствуя, как сердце у нее в груди превращается в кусок льда. — И в любом случае бессмысленно спрашивать у меня о моих предках. Я тебе, Эдуардо, кое-что не рассказала.

Он озадаченно сощурил глаза, услышав в ее тоне странную нотку.

— Это кое-что из области неприятного?

— Полагаю, все зависит от твоего взгляда. — Глубоко вздохнув, она подняла на него глаза. — На самом деле я немного знаю свою родословную. Достаточно, чтобы помалкивать о ней. Я никогда не говорила об этом даже Ане.

Он нахмурился.

— Не говорила ей о чем, Кэтрин? Я не понимаю.

— Что фамилия моей мамы такая же, как и моя, — Уорд. Одним словом, Эдуардо, — с угрюмой решительностью продолжала она, — я, как говорится, плод неполной семьи, которые в наше время в Великобритании не редкость. Я не имею понятия, кто мой отец. Когда я достаточно подросла, мама сказала мне лишь, что однажды у нее был недолгий роман, в результате которого появилась я, и что вопрос о браке не возникал. Я знаю только, что он был совсем юным, настолько моложе мамы, что она даже не сообщила ему о своей беременности.

— Меn Dells? — Эдуардо присел рядом с ней и взял ее ледяную руку в свою. — Она, должно быть, храбрая леди, твоя мама.

Кэтрин кивнула, опустив глаза на их сплетенные пальцы.

— Так и есть.

— Значит, ты выросла в доме бабушки и дедушки?

— Нет. Когда мама отказалась отдать — по их, кстати, требованию — меня в бездетную семью, они умыли руки — и забыли о ней.

Эдуардо в ужасе не сводил с нее глаз.

— Они хотели разлучить дитя с матерью?

— Они сказали, что так лучше. Так оно и было бы — для них, конечно. Мама даже слышать об этом не захотела. Она ведь была уже не молоденькой, несмышленой девочкой. Ей было за тридцать, и она работала воспитателем в школе для мальчиков. Что усугубляло позор — по крайней мере так считали ее родители. Мол, она достаточно взрослая, чтобы не попадать в такую ситуацию…

— И что же сделала твоя мама?

— Она еще поработала в школе, пока ничего не было заметно, и одновременно подыскивала работу, подходящую для женщины в ее сомнительном положении. — Кэтрин отвела глаза в сторону. — После долгих поисков ей все-таки повезло. Мама стала экономкой у одного вдовца, который не возражал против присутствия в доме младенца, лишь бы не нарушался его покой. Она там работает до сих пор. И я там живу — более или менее. Мистер Карфэкс — адвокат на пенсии, очень милый человек. Думаю, будь он порешительнее, давным-давно женился бы на маме.

Эдуардо, сдвинув брови, покачал головой.

— Грустная история. А ее родители? Они все же смирились?

— Нет. — Кэтрин сжала губы. — Я их никогда не видела. Они умерли, когда я была еще ребенком.

Эдуардо задумчиво молчал. Немного помедлив, Кэтрин попыталась высвободить свою руку, но он лишь крепче сжал ее.

— Кэтрин… — проговорил он наконец. — Я польщен твоим доверием, но почему именно со мной ты поделилась своей печальной историей, о которой больше никому не рассказывала?

— Потому что, боюсь, ты видишь в этой работе возможность для нас стать любовниками, — резко ответила Кэтрин. — Так вот, я отказываюсь от твоего предложения. Видит Бог, при других обстоятельствах я пришла бы от него в восторг. Но… но если я останусь, то неизбежное произойдет, зачем лукавить. И я возвращусь на исходные, так сказать, позиции. У моей мамы был любовник, который сломал ей жизнь, после которого другие мужчины для нее уже не существовали. Я не хочу, чтобы со мной произошло то же самое, Эдуардо. Ни за что. Краска сбежала с его лица.

— Но у тебя тем не менее был любовник, — с горечью упрекнул он ее. Она покачала головой.

— Ты ошибаешься. Дэн был просто приятелем. Теперь я знаю, что между нами была всего лишь юношеская привязанность. Кроме того, не забывай, что я думала о Дэне как о будущем муже. Ты же определенно не подходишь на роль мужа, Эдуардо Барросо. Для меня, во всяком случае.

— Ты не пожелала бы видеть меня своим мужем? — сдавленно спросил он.

— Этого я не говорила, — несчастным голосом ответила она. — Но можно ли представить себе что-то менее подходящее?

— Porque?

— Тебе прекрасно известно — почему. У тебя родословная длиной с целую милю, в то время как я не знаю даже имени своего отца! — Кэтрин с трудом проглотила комок слез. — И никогда не узнаю, потому что мама либо просто отмалчивается, либо говорит, что мне нечего стыдиться и что он был всего лишь слишком молод для нее.

— И все же он не мог быть ординарным человеком, Кэтрин, — настаивал Эдуардо. — Иначе почему она больше не взглянула ни на одного мужчину?

— Я не знаю, не знаю! Эдуардо поднялся и подал ей руку.

— Пойдем. Не нужно расстраиваться, carinha. Думаю, тебе пора спать. Завтра будет очень трудный день. Мы отложим этот разговор до окончания свадьбы. — Она подала ему руку, и он осторожно притянул ее к себе, а потом обнял, пристально вглядываясь ей в лицо. — Для меня твоя родословная ничего не значит, Кэтрин. Любой мужчина был бы горд называться твоим отцом, а я… — Он помолчал, и его глаза вдруг вспыхнули жарким огнем. — А я, querida, был бы горд стать для тебя тем, кем ты только пожелаешь. — Он наклонил к ней голову, и Кэтрин, обещая себе, что в последний раз, покорно подставила лицо.

Однако поцелуй, поначалу нежный и трогательный, почти мгновенно захватил их таким неистовым вихрем обоюдного желания, что Кэтрин понадобилась вся ее сила воли, до последней капли, чтобы высвободиться из объятий. Нет, нельзя давать себе никаких поблажек, у нее хватит решимости посмотреть правде в лицо. А правда такова, что выход есть только один. Избавить себя от искушения в образе Эдуардо Барросо, а значит — исчезнуть сразу же после свадебного торжества.