Кровные узы

1

Мелинде Джонс было почти восемнадцать, когда в их с матерью жизнь вторгся некто. Некто, кому без всякого труда удалось перевернуть маленький мирок двух людей: работящей матери-одиночки и девушки-подростка с немалыми комплексами по поводу их трудного семейного положения.

Себастьян Мортис – именно так звали человека, с которым Клара Дэвис познакомилась на сайте знакомств и, даже не осознавая, собственноручно запустила череду фантастических событий.

Всё началось одним декабрьским утром: измученная бессонницей, Мелинда очнулась в своей постели и, понимая, в какой ситуации оказалась, мысленно прокляла весь мир. Стоило ей только пробудиться от назойливого звона старого будильника, как она всем телом ощутила, что поспать удалость не больше пары часов.

Всю ночь девушка запоем смотрела новый сериал от «Нетфликс», попутно анализируя незамысловатый (но чертовски интересный!) сюжет и делая короткие пометки в блокнот киномана. За эти шесть бесследно прошедших часов Мелинде удалось прикончить три банки энергетика и скурить пачку сигарет с одной единственной целью: узнать конец очередного эпизода. Забрав копну рыжих волос в небрежный хвост на затылке, она, облачившись в свободные пижамные шорты и растянутую футболку с логотипом рок-группы «Линкин Парк», сосредоточенно вглядывалась в экран. Ее выразительные зеленые глаза пылали неугасимым фанатским огнем. Девушка была настолько увлечена сериалом, что даже позабыла о завтрашнем школьном дне.

Чаще всего Мелинда курила ночью и в окно: выйти на улицу в такой мороз было равносильно самоубийству, а спуститься по скрипучей лестнице вниз – скандалу с парочкой грубых словечек от разбуженной мамы. Поэтому на утро в спальне девушки застаивался едкий запах табака и жженой бумаги, от которого она тщетно пыталась избавиться.

Что-что, а сигаретная вонь была неподвластна ее стараниям: она будто въелась в каждый предмет мебели, и девушка не могла ее вывести даже при помощи ядреных освежителей воздуха, духов и ароматических свечей. С тех пор как Мелинда стала курить, шлейф табака превратился в неотъемлемую часть ее маленькой комнаты и жизни, а также служил стойким напоминаем о том, что она по-прежнему одинока, неизвестна и несчастна.

Несмотря на богатый внутренний мир и сангвинический темперамент, Мелинда Джонс не могла похвастаться окружением надежных друзей, которые в любой момент придут на помощь, выслушают, утешат и позволят поплакаться в жилетку. Нет, было далеко не так: проблемы она решала сама, а плакала Мелинда исключительно ночью, когда мама выключала телевизор, и в доме воцарялось гнетущее безмолвие. В такие моменты на девушку часто обрушивались горы переживаний и грусти, которые она подавляла только одним доступным ей антидепрессантом – сигаретами. «Раковые палочки» – как называла их мама – Мелинда могла без рецепта и посторонней помощи «выписать» в одном захудалом магазинчике недалеко от школы.

Девушка почувствовала адскую головную боль, неприятное першение в горле и чудовищную тяжесть во всем теле, сразу за которыми последовало нерадужное предположение: все ее вредные привычки решили навалиться разом и именно в это утро.

Утро промежуточного теста по истории, к которому она готовилась несколько месяцев.

Понимая, что сегодня подняться с кровати будет труднее обычного, Мелинда вслепую нашарила на прикроватном столике позвякивающий будильник и одним хлопком ладони «вырубила» его. Когда в комнате повисла желанная тишина, девушка закрыла глаза, удобно подбила под голову подушку и укуталась в старенькое стеганое одеяло. Вскоре она ощутила, как мышцы расслабились, а тело погрузилось в приятную негу. Мелинда искоса посмотрела на настенные часы, которые показывали семь, и, решив, что в запасе еще есть полчасика на отдых, забылась сладким сном.

Когда девушка с трудом открыла глаза, ее взору предстала наискучнейшая картина: низкий потолок с отвалившейся по углам побелкой. В мыслях до сих пор выплясывали обрывки красочного сна, то возникающие, то ускользающие из памяти. Мелинде снилось, будто она отсняла шедевральный фильм, который на весь мир прославил ее имя, подарил миллион поклонников, кучу денег и высокий авторитет в кинобизнесе…

«Черт возьми, я стала вторым Альфредом Хичкоком! Мой фильм отождествили с легендарным "Психо"!»

Привидевшийся сон оказался настолько глубоким, что в первые секунды пробуждения девушка не сразу поняла, что происходит и где она находится. Внутри еще теплилось приятное ликование от того, каких успехов ей удалось добиться в мире грез.

Она до сих пор испытывала ощущение нереальности происходящего, однако кое-какие перемены Мелинде удалось уловить сразу: вокруг явно царила суматоха, и это здорово потревожило ее заспанный мозг. Откуда-то издалека доносился возбужденный женский голос, перемежающийся звуком энергичных шагов и скрипом ступенек. Попытавшись понять, что к чему, Мелинда потянулась, а затем с усердием потерла глаза, да так, что перед ними заплясали пестрые разноцветные пятна. Когда остатки сна развеялись, в душе что-то болезненно сжалось.

«Господи, неужели это был всего лишь сон?»

Сонливость сняло как рукой, когда взгляд Мелинды невольно упал на часы. К ней пришло чудовищное осознание: она забыла снова завести будильник, проспала и дико опаздывала в школу. До начала уроков оставалось меньше получаса, возбужденное лепетание мамы становилось все громче. Мелинда все еще лежала в постели, и на столе у нее красовались смятые жестяные банки «Рэд Булла», в которые девушка всю ночь напролет запихивала смердящие окурки.

«Черт, черт, черт!»

Через считанные минуты к дому должен был подъехать школьный автобус, который, к слову, останавливался в их неблагополучной районе в самую последнюю очередь. Девушка стиснула зубы от мысли, что из-за своей неорганизованности ей придется прогулять контрольный урок, писать объяснительную и пешком добираться до школы.

Когда дверь в комнату распахнулась, Мелинда напряглась всем телом, готовая выслушать очередной истерический концерт матери в свою честь.

– Мелинда! Ты не представляешь, какое счастье на нас обрушилось! – взволнованно пролепетала ворвавшаяся в комнату высокая темноволосая женщина, совсем не обращая внимания на сонное забытье дочери. Взгляд ее выразительных сапфировых глаз был целиком и полностью прикован к экрану удерживаемого в руке смартфона.

В то утро воодушевленную Клару не волновали повседневные проблемы и мерзкий запах курева в комнате своего ребенка. Она желала одного: разделить счастье с единственным близким человеком – дочкой.

– Нас ждет незабываемый рождественский отпуск! Ты представляешь? Мы поедем во Флориду и будем целых две с половиной недели отдыхать в шикарном особняке, нежиться под лучами южного солнца…

Поражаясь неподатливости собственного тела и странности ситуации в целом, Мелинда едва смогла приподнять голову с подушки. Обратив на мать пустой взгляд, она зевнула.

– И тебе доброе утро, мам… – вяло начала Мелинда, но, не успев сказать и половины задуманной фразы, вдруг опомнилась, громко выругалась и неуклюже сползла с кровати. Клара, вынужденная приостановить свой рассказ, непонимающе взглянула на дочь.

– Прости, мам, я обязательно выслушаю тебя, когда вернусь из школы! На автобус я не успеваю, и чтобы попасть хотя бы ко второму…

На лице Клары проступила скука: тирада дочери изрядно ее утомляла. Не дослушав, женщина решительно скрестила на груди руки и громким голосом постановила:

– Мелинда, никакой школы! Нам нужно собирать чемоданы!

Мелинда замерла и во все глаза уставилась на мать, которая по-прежнему вела себя подозрительно. Девушка так редко видела маму в хорошем расположении духа, что была уверена: здесь точно затаился какой-то подвох.

Не гася экран смартфона, через несколько коротких мгновений Клара обратилась к дочери на новый манер:

– Милая, ты помнишь мистера Себастьяна Мортиса?

Мелинда задумалась, а через секунду покачала головой.

– Извини, не припомню такого.

– Мелинда, с Себастьяном я познакомилась на сайте знакомств, – настойчиво произнесла Клара, пристально глядя на дочь. – Я ведь еще осенью показывала тебе его фотографии! Ну, разве не помнишь?

– А-а, – неуверенно протянула девушка, – значит, тот самый богач из какого-то богемного захолустья?

Клара не любила, когда дочь разговаривала с ней в подобном пренебрежительном тоне, и редко оставляла это без комментариев, но сегодня она сделала исключение, заставив Мелинду насторожиться еще больше.

– Да, тот самый мистер Мортис из Кристала.

Мелинда удивленно округлила глаза.

– Мам, надеюсь, ты не всерьез?

– Мелинда, разве я похожа на человека, который любит шутить о подобных вещах? – В голосе миссис Дэвис уже проскочили недовольные нотки. – Мы не выползали из этого холода много лет! Мало того, что мне приходится работать круглый год как рабыне, платить кредит за этот дышащий на ладан дом, ездить на старой заржавевшей развалюхе, так еще и эти морозы…

– Мам, я вовсе не…

– Ты знаешь, с тех пор, как смотался Джерри, – Джерри Джонс был отцом Мелинды, бросившим семью, когда девочке едва исполнилось восемь. Неизменно, даже в присутствии дочери, Клара называла бывшего мужа по имени, – нам с тобой приходилось очень нелегко!

– Я поняла тебя, мам! – резко воскликнула Мелинда, желая поскорее прекратить тираду матери. – Просто все это кажется очень странным, ведь ты даже ни разу с ним не виделась…

– Ну почему же, – перебила Клара, – мы много раз говорили по ФэйсТайм. На мой взгляд, он очень даже обходительный и вежливый…

– …и охренительно богатый, – закончила за Клару дочка.

– Мелинда! Я тебя миллион раз просила не выражаться в моем присутствии.

Девушка, слепив выражение лица «когда же это прекратится?», громко вздохнула.

– Но как ты себе представляешь нашу поездку? У нас толком нет денег даже на то, чтобы раз в месяц выбраться в кино или заказать пиццу. Мы уже много лет платим кредит за этот убогий дом и, ты сама понимаешь, что в следующем месяце нам просто необходимо браться, наконец, за ремонт. Неужели ты пожертвуешь всем этим, чтобы отправиться в путешествие?

– Ох, Мелинда, – ласково проговорила Клара, – не волнуйся о финансах, потому что в этом отношении всё более чем замечательно: Себастьян пообещал устроить нас по высшему разряду. А что касается ремонта, то мы сделаем его в следующем месяце. Из наших накоплений я не истрачу ни копейки.

– Мама, когда ты говорила про отпуск, то сказала «нас ждет». А что Себастьян говорит насчет того, что ты приедешь с дочкой?

На лице мисс Дэвис расплылась удовлетворенная улыбка, словно все это время она только и ждала этого вопроса.

– Он сказал, что будет только рад, если юная мисс решит приехать к нему в гости.

– Как мило.

– Не заметно, что эта новость тебя обрадовала.

– Я… – неуверенно протянула Мелинда, изо всех сил стараясь подыскать подходящий ответ. – Я не знаю, правда. На этой неделе мне нужно написать несколько контрольных, подтянуть испанский и помочь миссис Кейтлин в библиотеке… В любом случае, мне нужно время на то, чтобы все обдумать.

С одной стороны, Мелинде безумно хотелось поехать в теплый штат. Ее будоражила мысль выбраться из своего захолустья, увидеть что-то новенькое, познакомиться с интересными людьми, да ещё и в самый разгар зимних каникул, когда в городе стояла непогода в виде снежных буранов. Но с другой, что-то в глубине души яро противилось этой затее. Мелинду тревожили мысли о долгах по учебе, с которыми ей – кровь из носу – нужно разделаться до конца недели. Да еще и недописанный сценарий, который она вот-вот собиралась отправить на конкурс… Но больше всего ее терзал необъяснимый подсознательный страх за их с мамой благополучие. И с каждым мгновением навязчивое чувство беды сдавливало ее грудь все сильнее, не позволяя нормально вздохнуть.

– А чего тут думать? – по нахмуренным бровям Клары стало ясно, что ответ Мелинды изрядно ее удивил. – Как давно ты ездила в хороший отпуск?

– Давно…

– Никогда! – звучным голосом перебила ее мать. – В том-то и дело, что за семнадцать лет своей жизни ты практически не выезжала из родного штата.

– Помню, бабушка возила меня в нью-йоркский кинотеатр, а в Джорджии я круто проводила время на пляже, и мы с папой исследовали пещеры.

В ответ на слова дочери мисс Дэвис презрительно фыркнула.

– И это ты относишь к хорошему отпуску? «Круто проводила время на пляже»? Мелинда, твой отец – законченный козел, и ты это прекрасно знаешь. Не нужно приписывать ему героизм только за то, что двенадцать лет назад он удосужился свозить нас на отдых, где круглыми сутками курил марихуану и напивался!

– Я просто вспомнила.

– До сих пор не могу забыть ту ужасную поездку, которую устроил нам Джерри! – продолжала сердиться Клара. – Мы жили в задрипанной гостинице, где стояла ужасная вонь и куда дальнобойщики каждую ночь приводили молодых проституток. Помню, как с наступлением ночи я жалела, что вообще согласилась ехать в эту чертову Джорджию!

– Мам, – ровным голосом проговорила Мелинда, всей душой желая поменять тему разговора, – просто забудем об этом, окей?

– Да я бы рада, милая, но такое не забывается!

Плюхнувшись обратно на кровать, Мелинда облокотилась о стену и по-турецки скрестила ноги.

– Ну, так что с поездкой?

– Я же сказала: у меня учеба.

– Тоже мне новость, – пробормотала Клара. – Я прекрасно знаю, что вы еще неделю учитесь, дорогая.

– Мам, а как же конкурс? – с мольбой спросила Мелинда. – Я обязана дописать его за каникулы, иначе все пропало. Я работала над ним столько времени…

– Что тебе мешает дописать его в другом городе?

– Не знаю…

– Вот именно, ничего не мешает, поэтому перестань искать отговорки.

– Окей, и что дальше?

– Как что? – удивилась Клара. – Конечно же, я напишу заявление о твоем отсутствии. Меня интересует, сможешь ли ты собрать чемодан за пару часов?

От такого неожиданного поворота событий у Мелинды едва не отвисла челюсть.

«Собрать чемодан? За пару часов? Бред какой-то!»

Но понимая, что все это не сон, и мать в любом случае не оставит ей выбора, Мелинда закусила губу и неуверенно пожала плечами.

– Отлично! – воскликнула Клара, воспользовавшись затянувшейся тишиной. – Сейчас же звоню Себастьяну и сообщаю, что мы готовы ехать.

Клара наклонилась и быстро чмокнула дочь в миниатюрный курносый нос. Прикладывая к уху смартфон, она спешно покинула комнату.

Через несколько секунд из коридора послышался её голос, резко переменившийся на ласково-обольстительный тон, какой женщины обычно используют в беседах с приглянувшимися мужчинами.

– Себастьян? – пролепетала мисс Дэвис. – Дорогой, всё в силе, Мелинда сказала, что с удовольствием отправится в путешествие…

Дальнейшие детали разговора остались недоступны слуху Мелинды, так как мама уже покинула коридор и проскользнула на первый этаж дома, в гостиную.

Оставив все тревожные размышления на потом, девушка слезла с кровати и подошла к окну. Она всматривалась в однообразный снежный пейзаж, простирающийся на многие километры их холодного края. От одного только вида белоснежных исполинских сугробов Мелинда почувствовала, как кожа покрывается мурашками. Ей понадобилось всего полминуты наедине с заснеженным ландшафтом, чтобы смиренно согласиться: им с мамой действительно не помешает уехать отсюда на пару недель.

Тухлый северный городок навевал на Мелинду тоску и ощущение безысходности, от которых жить с каждым днем становилось труднее и труднее. А еще этот старый отвратительный дом, за который выплачивать кредит не один десяток лет… Она поймала себя на мысли, что раз маму так охотно приглашает в гости какой-то несусветно богатый дядька, значит, не все потеряно! Её лицо вдруг тронула слабая улыбка, выражающая скорее большую надежду, нежели радость. Надежду, что, быть может, маме ещё удастся наладить личную жизнь и найти достойного мужчину, который растопит ее заледеневшее сердце, поправит их финансовое положение, и, возможно, выделит Мелинде средства, которые она непременно вернет со временем, для первого рывка к заветной мечте: обучения в университете.

За последние десять лет у матери было много поклонников, и почти с каждым из них Мелинде приходилось знакомиться за ужином, который заботливая мисс Дэвис неизменно готовила по такому случаю. Но как бы то ни было, мужчины в их семье никогда не задерживались надолго: в один прекрасный момент все они исчезали, превращаясь в обрывистые мимолетные воспоминания. Похожая история произошла и с родным отцом Мелинды, который однажды покинул их дом и бесследно пропал. Не получив от исчезнувшего главы семейства никаких вестей на протяжении трех с половиной лет, Клара отчаялась.

Совершенно одна, с маленьким ребенком и кучей неоплаченных счетов, горюющая женщина старалась обеспечить дочке более-менее хорошую жизнь. В какой-то момент к ним в дом стали захаживать подозрительные личности, желающие разыскать Джерри и забрать у него «то, что ему не принадлежит». Не нужно обладать даром предвидения, чтобы догадаться: всеми уважаемый мистер Джонс связался с бандитами, вляпался в неприятности и крупно подставил свою семью, из-за чего Клару и Мелинду могли пристрелить, не моргнув и глазом. Время шло, а грозного вида люди появлялись в доме Клары все чаще, требуя выплатить огромную сумму денег.

В итоге, юной матери-одиночке пришлось продать дом и на какое-то время поселиться у подруги. Но и на этом проблема не исчерпала себя: бандиты никак не оставляли несчастную Клару в покое, требуя еще больше денег.

Не зная, что делать, женщина попросила помощи у родителей. В красках описав им ситуацию, Клара добавила, что ей пришлось продать дом и что ее по-прежнему преследуют. Вынужденные пойти на крайние меры, Анна и Фред Дэвис продали свой дом, переехали в городок к дочери, обзавелись скромной недвижимостью, помогли рассчитаться с долгами, и – слава Богу! – на какое-то время с этой историей было покончено. Клара и Мелинда стали жить под одной крышей с Анной и Фредом.

Не щадя здоровья и нервов, Клара работала в две смены и всей душой надеялась, что однажды судьба станет к ней благосклонна.

Её взращенные годами убеждения разрушились в момент, когда к ней на работу явился курьер и вручил странный конверт без имени и адреса отправителя. Минутой позже Клара уже читала строки, извивающиеся в многоголосной песне искренних сожалений её якобы пропавшего без вести супруга. В письме он не предоставил ни четких объяснений своему поступку, ни нового адреса, ни обещаний. Помимо бессмысленной писанины в конверт он вложил лишь пару сотен долларов с пометкой «для любимой дочки».

В конце концов, письмо стало последним напоминанием о Джерри Джонсе, некогда муже и отце, доставившем Мелинде и Кларе уйму неприятностей и горя.

Через год после полученного письма, умер отец Клары, а еще через полтора – заболела и скончалась мать. Похороны отца, затянувшийся недуг матери и, впоследствии, ее смерть сильно ударили по психологическому здоровью молодой женщины. Кларе не верилось, что из жизни ушли последние люди, которым она была небезразлична, которые любили и оберегали ее. Под давлением смерти любимых родителей и навалившихся проблем, женщина впала в депрессию. У Клары элементарно не оставалось денег даже на еду, поэтому ей пришлось продать родительский дом, чтобы оплатить похороны и рассчитаться с долгами по страховке. Женщине с ребенком пришлось перебраться с неблагополучный район: она купила в кредит дом, который уже много лет стоял заброшенным. Из-за того, что жилище находилось в обветшавшем и убогом состоянии, стоило оно сравнительно недорого. На покупку скромных сбережений хватило, но на ремонт… С этим дела обстояли куда сложнее.

Клара горевала по родителям. Было тяжело, очень тяжело, ведь они столько сделали ради ее благополучия и, не смотря ни на что, всегда любили и поддерживали. Со временем женщина смогла найти в себе силы, потому что верила: сейчас родители пребывают в лучшем мире, а ей отчаиваться нельзя: под ее крылом находилась маленькая Мелинда. Последний оставшийся в ее жизни лучик света, ради которого Клара продолжала просыпаться по утрам и старалась не поддаваться унынию.

С благословения дочки, спустя какое-то время она сменила фамилию на девичью и начала искать замену «легендарному» папаше. Но, как уже известно, жизнь матери и дочки нельзя было назвать стабильной до появления таинственного Себастьяна Мортиса, проявившего такое великодушие по отношению к этой маленькой семье.

А все началось с совета давней подруги Клары зарегистрироваться на новом сайте знакомств, где, по ее словам, зависало много одиноких и богатых мужчин. Выслушав предложение, Клара громко расхохоталась и заявила, что если бы в жизни все было так просто, то не существовало бы женщин, вынужденных пахать на нескольких работах одновременно, толком не видя своего ребенка. Но все же пойдя на поводу неизвестного, волнующего душу импульса, Клара заполнила анкету и поместила ее на сайте.

Уже через два дня электронная почта женщины разрывалась от писем, желающих познакомиться становилось все больше, и многие, как выяснилось в ходе общения, были отнюдь не безбедными кандидатами.

С тех пор как анкета мисс Дэвис появилась на этом многообещающем сайте, в её жизни начался долгожданный конфетно-букетный период, которого она лишилась еще в восемнадцать лет, узнав о своей беременности от Джерри.

Тогда ни о какой романтике не могло быть и речи, потому что в скором времени взрослая жизнь сулила обрушиться на молодую семью и принести новые хлопоты. Что уж говорить, из-за навалившегося бремени Клара даже не смогла выучиться и получить профессию, о чем так мечтали ее родители и, конечно же, она сама. На этом, в общем-то, беззаботные отроческие годы девушки и закончилось.

Когда Клара вновь открыла для себя этот приятный романтический период, она расцвела. Практически каждую неделю молодая женщина ходила на свидания, а затем, если отношения с избранником заходили достаточно далеко, приглашала его в свой дом на обильный ужин.

Многие мужчины, несмотря на всю свою мягкость и обходительность по отношению к Кларе, сразу давали понять, что маленькая Мелинда становилась для них проблемой. Частенько случалось и такое, что после подобного «знакомства», мужчины мгновенно исчезали из из жизни женщины, и всё начиналось по новому кругу.

И вот, после стольких провальных попыток найти счастье, одним октябрьским днём на почту мисс Дэвис пришло сообщение, написанное неким Себастьяном Мортисом. Её приятно удивили две отличительные особенности, редкие в поведении современных мужчин: витиеватая манера излагать мысли и джентльменская обходительность, которую всячески старался использовать в общении Себастьян.

Себастьян и Клара недолго были друзьями по переписке: не прошло и месяца, как услужливый мужчина вовсю задаривал женщину цветами и признавался в своих чувствах, используя изящные речевые обороты. Они созванивались каждый вечер, и продолжительности их разговоров могли позавидовать даже самые изощренные болтуны. Беседы были непринужденными, а темы – разносторонними и многогранными. Ещё никогда Клара не испытывала такого комфорта в обществе мужчины. Женщина чувствовала, что, если потребуется, она пойдет за Себастьяном хоть на край света, и свято верила, что у него на сей счет аналогичная позиция.

Когда их общение только зарождалось, Клара переживала, что Себастьян найдет тысячу причин оборвать общение, когда узнает о Мелинде. Однако она была поражена: Себастьян, наоборот, растаял от восторга. Мужчина всю жизнь мечтал иметь семью и детей, но по каким-то неизвестным обстоятельствам так и не смог воплотить мечту в реальность. Известие, что её суженый обожает детей, да еще и с радостью готов познакомиться с Мелиндой, неимоверно воодушевило Клару.

Время неустанно шло, события неуловимо сменяли друг друга, подводя многообещающее общение Себастьяна и Клары к тому зимнему утру, в котором задумчивая Мелинда Джонс стояла у окна, созерцая белоснежную зимнюю сказку и отъезжающий от подъездной дорожки желтый школьный автобус.

Стащив со шкафа огромную чемоданоподобную черную громадину, которой не пользовались по назначению уже много-много лет, Мелинда принялась размышлять, какие вещи взять в поездку.

Распотрошив свой скудный летний гардероб и покидав в кучу понравившиеся вещи, Мелинда сходила в ванную, взяла там мокрую тряпку и вернулась в спальню. Она уселась на пол спиной к двери и принялась усердно тереть поверхность чемодана от внушительного слоя пыли. Только спустя пятнадцать минут ей это удалось и, чихнув несколько раз, девушка отбросила тряпку в сторону и тыльной стороной ладони потерла зудящий нос.

– Господи, да этот гроб, наверное, такой же древний, как весь этот хреновый мир! – раздраженно выпалила Мелинда пустой комнате.

– Так, поосторожнее с выражениями.

В ответ на свою реплику девушка не ожидала получить никакого комментария, однако в следующую секунду вспомнила: дверь в ее комнату была распахнута настежь, а мама, похоже, бродила по дому, искала вещи и занималась подготовкой к поездке. Чтобы убедиться в своей догадке, Мелинда обернулась и увидела стоящую в проходе Клару, буквально испепеляющую ее негодующим взглядом.

– Эм-м, – промычала Мелинда, чувствуя, какой неловкой получилась ситуация. – Прошу прощения.

– Прощу, только если ты начнешь следить за языком и перестанешь прокуривать наш дом. Мне даже гостей приглашать стыдно настолько здесь все провоняло!

Мелинда поджала губы.

– В наш дом и без того стыдно приглашать гостей, мам. Он выглядит как приют для бездомных.

– Это все равно не дает тебе права беспредельничать! А что касается ремонта, то ты прекрасно знаешь: я делаю все, что в моих силах.

– Ладно.

– Прошу, не забывай о том, что тебе еще и восемнадцати не исполнилось. Ты, Мелинда Джонс, несовершеннолетняя, а значит должна во всем слушаться меня, своего законного родителя. Насколько ты помнишь, я ужасно отношусь к курению.

– Мам, ты забываешь, что в восемнадцать у тебя уже родилась я.

При любом удобном случае, когда Клара начинала попрекать дочь сигаретами, Мелинда любила пользоваться этим беспроигрышным доводом.

– Это разные вещи.

– По-моему, обзавестись ребенком в восемнадцать – это гораздо хуже, чем курить.

– Хуже всего – это иметь непослушного курящего ребенка, которого родила в восемнадцать.

Мелинда ухмыльнулась, но увидев, что лицо матери нисколько не смягчилось, постаралась подавить эмоции.

– Справедливо.

– Через два часа нам нужно быть в аэропорту, так что особо не рассиживайся. Надеюсь, ты уже собрала чемодан?

Мелинда вяло кивнула в сторону кровати, на которой лежала куча мятых вещей.

– Да, я как раз собиралась этим заняться…

– Ага, я вижу.

– Нет, правда! Я, как видишь, убила много времени на то, чтобы привести в порядок этот страшный чемодан и элементарно не опозориться в аэропорту одним его видом.

– Твое право, – равнодушно отозвалась Клара, лениво подперев плечом дверной косяк. – Но если ты не успеешь собраться к приезду такси, знай, что в поместье мистера Мортиса тебе придется заходить в пижаме и краснеть не за пыльный чемодан, а за внешний вид.

Мелинда ненавидела, когда мать говорила с ней в таком высокомерном тоне. Создавалось впечатление, будто Клара специально пытается испортить ей настроение. Всегда хотелось ответить что-нибудь колкое, и, нужно признать, в таких ситуациях у девушки неплохо это получалось. Но улавливая боевой настрой матери, Мелинда усилием воли подавила просящиеся наружу слова.

– Я тебя услышала.

– И чтобы никаких сигарет в поездке, поняла?

– Окей.

– Каждый раз, когда ты отвечаешь мне «окей», у меня складывается впечатление, что ты хочешь поступить в точности да наоборот.

Мелинда закатила глаза.

– Мам, может быть, хватит?

Клара вскинула руки.

– Не вижу смысла с тобой спорить.

Когда мама ушла, Мелинда поднялась и на щеколду заперла дверь. Подойдя к столу, девушка одним движением руки отодвинула в сторону все беспорядочно лежащие вещи и уселась на широкую столешницу. Вздохнув, она окинула тоскливым взглядом родную спальню, в которой частенько царил бардак.

«Не бардак, а творческий беспорядок», – тут же поправила себя Мелинда и потянулась к небольшой глиняной вазочке, в которой прятала сигареты и зажигалку. Чиркнув пальцем по маленькому металлическому колесику, она зажгла сигарету и крепко затянулась горьким дымом. Это была ее первая сигарета за утро, поэтому голова сразу же пошла кругом.

На письменном столе громоздился старый ноутбук, куча тетрадей и брошюры нью-йоркского колледжа, куда Мелинде больше всего на свете хотелось поступить. Здесь же валялись пустые жестяные банки и чашки из-под недопитого кофе, которые она никогда не могла вовремя донести до кухни или мусорного ведра.

Что касается забитых книжных стеллажей, занимающих большую часть комнаты, то своим разношерстным ассортиментом они скорее напоминали сокровища старого безумного библиотекаря, нежели семнадцатилетней школьницы. На полках присутствовали труды известных философов, психотерапевтов, ученых и представителей художественной литературы. Особенное место занимали ее любимые, зачитанные до дыр, книги: по истории, архитектуре и, конечно же, кинематографу. Книг было настолько много, что их приходилось ставить в два, а то и три ряда, а порой даже складировать стопками на полу.

Мать уже давно просила расхламить комнату, однако проблема заключалась в том, что девушку все более чем устраивало, и она совершенно не хотела вносить изменения в свой быт. Мелинде очень нравилось вот так сидеть на столе, рассматривать корешки книг и радоваться, что ей удалось создать такой уютный уголок.

Пускай у Мелинды не было достаточно денег, друзей и популярности в школе, зато она обладала кое-чем поважнее: собственный мир мечтаний, который помогал справляться с проблемами и жизненными трудностями.

Мелинда верила в свои мечты, потому что воображение позволяло абстрагироваться от жизни, большую часть которой ей приходилось проводить за прилавком магазина «Уцененные бытовые товары и все для дома», кое-как не отставать от школьной программы и выслушивать гневные причитания вечно недовольной матери.

Будучи свято убежденной в том, что когда-нибудь все желания сбудутся, а ее сценарии выкупят лучшие киностудии Америки, Мелинда изо всех сил старалась не унывать. На подходе был клевый хоррор сценарий «Полночная Баст», над которым Мелинда усердно работала последние восемь месяцев. Девушка вложила в эту работу не только свои силы и старания, но и всю себя, поэтому страстно верила, что на конкурсе ее работу обязательно оценят по достоинству. Организаторы конкурса обещали, что самый лучший сценарий непременно экранизируют… Что и говорить – о таком Мелинда может только мечтать!

Докурив сигарету, девушка осторожно потушила ее о внутреннюю стенку глиняной вазочки, после чего открыла окно и выбросила окурок.

Вернувшись к разбросанным на кровати шмоткам, Мелинда быстро переоделась в любимый джинсовый комбинезон, светло-голубую футболку и кеды, после чего отобрала несколько более-менее симпатичных нарядов, не забыв и про свое лучшее вечернее платье. Конечно, в глубине души она очень сомневалась, что столь изящная вещь может пригодиться ей в поездке, ведь в романтическое путешествие едет все-таки мама, а не она. Но, так или иначе, Мелинда бережно уложила платье на дно чемодана и уместила сверху все остальные вещи. В рюкзак она сложила свой старый ноутбук, пару блокнотов с заметками по конкурсному проекту, пачку сигарет и два романа в мягких обложках.

Когда чемодан был успешно упакован, Мелинда направилась на кухню, чтобы перед отъездом порадовать свой желудок хоть чем-то съедобным. Она налила себе чашку кофе и залила молоком надоевшие «Матти», которые мама уже полгода покупала по скидке в каком-то супермаркете. К готовке Клара относилась пренебрежительно, каждый раз напоминая дочери, что она «кухаркой не нанималась».

Мелинда уже почти допила кофе и съела полтарелки мюсли, когда кухню посетила Клара в тонком белом свитере с высоким воротом, черном пиджаке, прямых классических брюках и туфлях на платформе.

– Ты готова?

– Типа того, – отозвалась Мелинда, неторопливо пережевывая черствые хлопья и сухофрукты.

– В таком случае, я могу вызывать такси.

Едва Клара потянулась в карман за смартфоном, как Мелинда вспомнила кое-что очень важное.

– Ключи от дома ты отдашь тете Кейт?

Кейт Хопкинс была лучшей подругой Клары, живущей на соседней улице, в пяти минутах ходьбы.

– Зачем?

– Как зачем? – изумилась девушка. – А вдруг что-то случится?

– Милая, если ты боишься, что нас ограбят, то не переживай. Не знаю, радоваться или огорчаться, но наш район настолько непримечательный и бедный, что воры сюда просто-напросто не суются. Брать, как ты понимаешь, совсем нечего.

– Когда Джесс уезжает со своими родителями, они всегда отдают ключи соседям.

– Твоя приятельница живет в престижной части города, дорогая. В отличие от нас, им действительно стоит беспокоиться за сохранность своего имущества.

– Я, конечно, понимаю, что наш дом не выглядит привлекательно, но… Ты так говоришь, будто мы живем в шалаше и не имеем никаких ценных вещей. У нас в доме есть бытовая техника и мебель, между прочим!

Клара утомленно закатила глаза и небрежно отмахнулась.

– Не говори ерунды.

Спустя полтора часа мать и дочь уже были в аэропорту. Они успели зарегистрироваться и сдать чемоданы в багаж. В отличие от переполненной эмоциями Клары, Мелинда держалась очень спокойно или, как правильнее было бы сказать, отрешенно.

В тот день Мелинда чувствовала себя на редкость странно. Конечно, девушка обрадовалась поездке, для неё это было поистине грандиозным событием. В последний раз она ездила в отпуск много лет назад, когда папа вывез их в Джорджию. Там целых две недели маленькая Мелинда плескалась в теплых водах мексиканского залива, объедалась мороженым, наслаждалась солнцем и была самым счастливым ребенком на свете. В отличие от мамы, девушка вспоминала не дешевый мотель с проститутками и вечно пьяным отцом, а более светлые фрагменты путешествия. Но как бы то ни было, с каждым годом беззаботные деньки вытеснялись другими событиями, которые ежедневно напоминали: реальная жизнь – далеко не сказка, когда тебя воспитывает вечно работающая мать-одиночка.

Все дело в том, что уже в этом году Мелинда должна была окончить школу, но, по весьма очевидным причинам, даже не подавала документы ни в один университет. Если, конечно, не произошло бы чудо, и мама не вышла замуж за какого-нибудь богатого мужчину, как например, за Себастьяна Мортиса.

Кто он вообще такой? Как он выглядит? Почему решил позвать их с мамой в гости? Оправдают ли они его ожидания? Ряд назойливых вопросов никак не хотел покидать сознание Мелинды, и при всем своем желании она не могла избавиться от этого навязчивого тревожного чувства.

Но, несмотря на свою мнительность, девушка была железно уверена в одном: их с мамой ждут огромные перемены.

Из глубоких размышлений Мелинду вырвал голос мамы.

– А? – переспросила девушка, не расслышав.

– Я говорю, посадку объявили. Допивай кофе и пошли.

Девушка взглянула на наручные часы и удивилась тому, как быстро пролетело время. Накинув на плечи лямки маленького дорожного рюкзачка, Мелинда последовала за матерью.

Через несколько минут они очутились в зале ожидания с расставленными в ряд креслами и панорамными окнами, за стеклами которых взлетали и приземлялись самолеты.

Провожая взглядом отрывающийся от земли «Боинг», Мелинда испытала неожиданный приступ тоски: ей не верилось, что на целых две с половиной недели им с мамой предстоит покинуть родные края и окунуться в совершенно новую жизнь, наполненную всевозможными удобствами и роскошью.