Кровь Амарока: Семя

Глава 14

— Капитан!

Я шла вглубь кедровой чащи, которая росла неподалеку от нашей стоянки, осторожно переступая кочки и поваленные деревья. Последние дни было довольно тепло, даже жарко. Днем, когда воздух хорошо прогревался на солнце, я оставалась в одной рубахе, надевая куртку только по вечерам и в дождливые дни. На кустах уже давно распустились сочные зеленые листья, а через жухлую прошлогоднюю траву прорастала новая, молодая. Лесной воздух был наполнен свежестью и ароматами лесных цветов и молодой листвы. Но мне его не хватало. Большой живот давил на все мои органы, в том числе и легкие. Любое несложное действие, будь то ходьба или варка похлебки, сопровождалось сильной отдышкой.

Приложив ладони к губам, я набрала воздуха и в очередной раз закричала:

— Капитааан!

Но в ответ я услышала лишь пение птиц.

Тяжело дыша, я продолжила идти дальше, углубляясь в лес.

— Каапитаа..

— Лифен! — крик Тогры остановил меня и заставил обернуться, — Возвращайся!

Я недовольно шикнула и сделала еще пару шагов вперед.

— Не вынуждай меня! — угрожающе прокричал альфа.

Тяжело вздохнув, я развернулась и поплелась обратно.

Куда же он пропал? Уже третий день пошел, как он не приходит.

Мой соболь Капитан, стал совсем ручным. Он почти все время проводил со мной, бегая по стоянке или сидя у меня на плече, а когда мы отправлялись в путь, то забирался ко мне на коленки и засыпал. Тогры он уже совсем не боялся, но и трогать себя не позволял. Только еду брал из рук, и то с осторожностью. Целыми днями он находился рядом, прыгая по мешкам с вещами или греясь на солнышке, лишь ненадолго убегая в лес по своим соболиным делам.

Но два дня назад он пропал. Не откликался на зов и не приходил есть. Я сильно переживала, не схватил ли его какой-нибудь хищник.

Выйдя из чащи, я подошла к Тогре, который уже заканчивал складывать вещи в лодку.

— Я же говорил тебе не уходить далеко, — сказал он, бросив на меня хмурый взгляд.

— Капитан пропал! — взволнованно заговорила, — Как мы можем уплыть без него?

Тогра встал, раздраженно швырнув собранную палатку в лодку.

— Какой на хрен, Капитан? Ты могла выбрать другую кличку?

— А что не так?

— Ты серьезно? — Тогра поднял брови, — Во-первых, это мое воинское звание! И каждый раз, как ты зовешь эту скотину, я вздрагиваю и напрягаюсь!

Я уперла в бока руки и посмотрела на своего альфу, как на врага.

Какой он оказывается нежный!

— А во-вторых, — продолжил Тогра, — Этот твой Капитан — самка.

— Как это?... — удивилась я, — Но… Почему ты мне раньше не сказал?!

— Ты не спрашивала. Пошли к реке.

Тогра взял веревку, привязанную к лодке, и пошел в сторону реки, таща ее за собой. Я последовала за ним.

— У многих животных сейчас период спаривания. Твоей соболихе сейчас не до тебя, — сказал Тогра и, заметив мой грустный взгляд, ухмыльнулся и добавил, — Вспомни себя во время течки.

Я промолчала. А ведь и правда. Я уже начала забывать, какого это, каждые три месяца ждать этого непростого для любой омеги периода.

Мы вышли на берег и Тогра спустил лодку в воду. Течение в этом месте было довольно сильным. Благодаря тому, что вода шла в сторону моря, наша лодка проходила намного большее расстояние, чем, если бы она шла против течения. Вообще, по воде мы двигались гораздо быстрее, чем на санях по снегу. И Тогре было легче. В феврале было много метелей, и мы потеряли кучу времени, пережидая непогоду в палатке. Но теперь, благодаря лодке с моим самодельным мотором, мы проходили по тридцать или сорок километров за день, и быстро наверстали упущенное. Нам оставалось всего примерно шестьдесят километров до оазиса, это два дня пути. Как утверждал Тогра, он должен находиться недалеко от реки, почти у самого берега.

Я сильно нервничала, переживала, что не успеем. Мне казалось, что я вот-вот начну рожать. Живот еще две недели назад начал потягивать и прихватывать. Ребенок начал толкаться еще зимой, но последние дни он так сильно пинался, что казалось, будто он сам скоро выберется наружу.

Хотя сегодня, он вел себя на удивление тихо… Все ли с ним хорошо?

— Все в порядке? — спросил Тогра, заметив, что я положила руку на живот.

— Да… Просто немного волнуюсь.

Тогра помог мне забраться в лодку и оттолкнул ее от берега. Забравшись на борт, он завел мотор, и лодка поплыла вперед, подхватываемая течением. Я откинулась на мешки и стала смотреть на пейзаж. Вдоль всего берега реки росли высокие остроконечные ели, между верхушек которых вспархивали птицы, напуганные жужжанием мотора. Их перевернутые отражения дрожали на поверхности изумрудной воды, которая переливалась на солнце ослепительными бликами. Природа Земли была невероятно красивой и разнообразной, и я не уставала ей восхищаться. Жизнью был пропитан буквально каждый сантиметр. Она была в воде, в земле, на деревьях, в траве и в воздухе. Столько животных и растений я никогда раньше не видела. Хоть я и провела много месяцев в суровых условиях без благ цивилизации, но совсем не устала от всего этого. Если бы меня спросили, где я хочу жить, то я, не колеблясь, выбрала бы лес. Дом на берегу реки, двухэтажный, теплый и уютный. А на территории была бы беседка и детская площадка. Я бы построила своему малышу настоящий космический корабль, где он мог бы лазать и прятаться от родителей…

— Чего улыбаешься? — спросил Тогра, прерывая мои мечты.

Он сидел в расслабленной позе напротив меня и жевал сушеное мясо, все это время внимательно за мной наблюдая.

— Тогра, а где мы будем жить, когда вернемся?

Альфа смотрел мне в глаза, продолжая жевать, и не торопился с ответом.

— У меня есть отдельный дом с большой территорией, — наконец заговорил он, — можно было бы поселиться там. Но, учитывая нынешнюю ситуацию, безопаснее будет находиться на территории клана.

— Понятно, — обреченно вздохнула я, а потом улыбнулась и сказала, — Я придумала имена нашему ребенку. Если будет мальчик, то назову его…

— Нет! — перебил меня Тогра, — Имя буду давать я!

— Но почему?! — возмутилась я, — Это что, традиция твоего клана?

Я почувствовала, как мое настроение портится со скоростью света.

— Не только традиция, — ответил Тогра, — Я тебе не доверяю. Ты в этом деле уже облажалась, когда давала кличку своему хомяку.

Обида горьким комом поднялась из глубин моего существа и застряла в горле. Я перекинула ноги через сидение и села к Тогре спиной, уставившись в бурлящую воду, которая стала быстро расплываться перед глазами в одно неразборчивое мутное пятно.

— Я все равно буду звать его Хаммер…— пробурчала я, глотая слезы.

— Вот поэтому имя буду давать я! — громко рявкнул Тогра, услышав меня, несмотря на жужжание мотора, — Ребенок не будет называться ни молотком, ни шурупом, ни любым другим инструментом! Ты меня поняла, Лифен?

Я не ответила, продолжая беззвучно лить слезы и шмыгать забытым носом.

Что это за жизнь вообще такая, где я бесправное и безвольное существо?! Я не могу выбрать, где мне жить… Я даже имя ребенку не могу выбрать!

Не нужно было Болину меня спасать! Нет никакой разницы, быть пленницей у пиратов или омегой этого тирана!

Бездушный зверь!

Ненавижу!

— Вот, держи.

Перед моим лицом появилась кружка теплого травяного чая.

— Заварил, как ты любишь, — нежно произнес мой альфа, поглаживая меня по спине, — Пей, пока вода в термосе не остыла.

Судорожно вздохнув, я взяла в руки теплую кружку и отхлебнула душистый напиток. Через десять минут я уже полностью успокоилась и, допив чай, зачерпнула прохладной речной воды, чтобы умыться. Почувствовав себя лучше, я перекинула ноги через лавочку и села лицом к мужчине.

Тогра сидел напротив меня и сосредоточенно смотрел по сторонам. Его крупные мышцы на груди периодически напрягались, когда он загребал то одним веслом, то другим, чтобы скорректировать направление лодки. Черные отросшие волосы, теперь зачесанные назад, отливали на солнце синевой, а побритый два дня назад подбородок уже покрылся новой щетиной.

Я снова залюбовалась им. Красивый, сильный и умный. Он всегда рядом со мной, всегда заботится обо мне.

Мой альфа… Люблю его…

Тогра заметил, что я разглядываю его и улыбнулся, подмигнув мне одним глазом.

И все-таки он прав. Плохая идея называть ребенка молотком…

Когда лодку очередной раз сильно качнуло, я окончательно проснулась и неуклюже села, озираясь по сторонам. Солнце оранжевым диском выглядывало из-за верхушек елей, окрашивая своими лучами землю и еловые лапы в огненные оттенки.

— Мы сегодня рано закончили, — заметила я.

— Видишь вон ту скалу? — Тогра вытянул руку и показал пальцем на высокий скалистый холм, с растущей на его вершине одинокой сосной, — Дальше река поворачивает, постепенно вливаясь в море. До оазиса осталось пятнадцать километров. Завтра сделаем последний рывок и доберемся туда до обеда.

— Как ты думаешь, как быстро наши найдут нас после сигнала бедствия? — спросила я, опираясь на руку Тогры и вылезая из лодки.

— В течение суток. Может, чуть больше.

Доведя меня до берега, Тогра отпустил мою руку, схватил мешки с вещами и пошел веред. Я подняла с земли свою сумку из оленей кожи и хотела пойти следом, но остановилась, почувствовав, что по ногам полилась вода. Удивленно посмотрев вниз, я увидела, как на моих штанах уже достигая колен стремительно расплывается огромное мокрое пятно.

Как же так? Я же не хотела в туалет!

— Ты чего застыла? — крикнул Тогра остановившись.

Я растерянно открыла рот, но не нашла что ответить, сгорая от стыда. Тогра, не дождавшись ответа, развернулся и пошел в мою сторону.

— Что случилось? — спросил он, подойдя ко мне.

— Я… это… ничего, — промямлила я, прикрывая штаны сумкой и краснея.

Тогра нахмурился и бросил подозрительный взгляд на мою сумку, в которую я намертво вцепилась пальцами.

— Что в сумке? — строго спросил он, — Показывай!

— Ничего! — выпалила я, пятясь назад.

Тогра поджал губы и бросил вещи на землю. А в следующее мгновение он оказался около меня, рывком выдергивая сумку из моих рук. Я вскрикнула и сразу же повернулась к нему спиной, пытаясь прикрыться руками. Отбросив сумку в сторону, Тогра снова подскочил ко мне, хватая за руки и поднимая их вверх. Его бешеный взгляд впился в мои обмоченные штаны.

Великий Дух, как же стыдно!

— Дерьмо! — прорычал альфа.

Чувство стыда резко сменилось возмущением.

Почему это он злится? Это я должна злиться!

Он отпустил мои руки и торопливо стал закидывать вещи обратно в лодку.

— Тогра… Что ты делаешь? — я в растерянности наблюдала за мечущимся мужчиной, не понимая, что происходит.

Он молча подошел ко мне, взял за плечи и аккуратно подвел к лодке.

— Залезай! — приказал он.

Меня вдруг охватило тревожное чувство. Не задавая больше вопросов, я забралась на борт и села, чувствуя, как сильно заколотилось сердце. Тогра оттолкнул лодку, завел мотор и взялся за весла.

Спустя двадцать минут, когда солнце полностью скрылось за деревьями и начало смеркаться, мы продолжали плыть по реке, распугивая птиц и животных жужжанием мотора. Несмотря на то, что лодка плыла по течению, подгоняемая лопастями триммера, Тогра усиленно налегал на весла, гребя ими, как обезумевший.

— За нами кто-то гонится? — наконец-то решилась спросить я, — Что вообще происходит?

Тогра перестал грести и, тяжело дыша, внимательно посмотрел мне в глаза.

— У тебя воды отошли, малышка. Скоро начнутся роды.

Руки сами потянулись вперед, обнимая круглый и теплый живот. В этот момент во мне забурлили самые разные эмоции…

Облегчение… Наконец-то…

Паника... Мы не успеем!

Радость… Я совсем скоро встречусь со своим малышом!

Страх… Это будет больно… Смогу ли я это пережить? А вдруг я не выдержу и умру?...

— Не волнуйся, милая! — сказал Тогра, продолжая активно грести, — Мы успеем!

Я сделала глубокий вдох и попыталась успокоиться. В этот момент я почувствовала, как мой живот болезненно скрутило, но не сильно и почти сразу отпустило.

— Тогра… По-моему, начинается…

Альфа промолчал, продолжая грести, как будто еще активнее, еще яростней.

Вскоре лес погрузился во тьму. Неполная луна частично освещала лес, позволяя хоть как-то видеть очертания деревьев и кустов.

— Мммммм…

Меня очередной раз скрутило от боли. В этот раз гораздо сильнее и дольше. Сколько уже времени прошло? Час? Два?... Или целая вечность?.. Я уже не сидела на лавочке, не могла. Я стояла на коленях, опершись о борт лодки руками и судорожно сжимая их каждый раз, как наступала новая схватка.

— Ыыыыыы… — простонала я сквозь сжатые зубы.

Тогра бросил весла, вскочил на ноги и, схватив несколько тюков с вещами, выбросил их за борт. После чего вернулся на место и снова принялся грести. Я смотрела на свернутые медвежьи шкуры и палатку, постепенно тонущие в реке, часто дыша и отдыхая от нестерпимой боли.

— Осталось немного… — прерывисто произнес Тогра, — Потерпи…

Следующая схватка наступила быстрее, чем предыдущая. Она продлилась дольше и болезненней, заставив меня уже закричать от боли. Когда меня отпустило, я стала рывками хватать воздух, молясь, чтобы эта пытка поскорее закончилась.

— Я больше не могууу! — завыла я, чувствуя наступление новой волны боли.

— Уже совсем близко, Лифен… Совсем близко…

Голос моего альфы звучал где-то рядом, вплетаясь в мои вопли. Я уже не понимала, что он говорит, но слушая его, мне становилось немного легче.

Вот мотор наконец-то затих, лодка качнулась, и я почувствовала, как меня подхватывают под мышки сильные руки, поднимая и ставя на ноги.

— Лифен! Слышишь меня?

— Д… да, — выдавила я, тяжело дыша.

— Нужно идти. Постарайся, милая. Тут недалеко.

Я сделала несколько шагов, а потом остановилась, впиваясь в руку Тогры ногтями. Новая волна боли сковала мое тело и разум. Я уже не могла контролировать себя, не могла сдержать крик. Когда меня наконец-то отпустило, я поняла, что Тогра держит меня на руках и несется через лес, ломая кусты и ветки.

Как мы попали в оазис, я не запомнила, потому что меня накрыла очередная схватка. Я только зажмурилась, когда в глаза ударил яркий электрический свет. Тогра поставил меня около металлической стены, стащил с меня обувь и штаны, оставив в одной рубахе, а потом обтер мои бедра и промежность чем-то мокрым и вонючим. После очередной схватки я поняла, что лежу уже на чем-то мягком, напоминающим кушетку.

— Пить… — прохрипела я, — Пить…

Спустя несколько секунд я увидела лицо Тогры. Он приподнял мою голову и поднес кружку воды. Я жадно глотала прохладную воду, не думая ни о чем, кроме нее…

Схватки стали постоянными, сливаясь в один беспрерывный поток ужасной боли и моих нечеловеческих воплей. Я ощущала энергию своего альфы, чувствовала волнение его духа…

Его большая ладонь крепко сжимала мою, скользкую от пота и дрожащую от перенапряжения…

Он гладил меня по голове и шептал какие-то утешения…

Эта пытка продолжалась вечность…

А потом я почувствовала, что больше не могу… Что хочу освободить себя и ребенка…

Сжав челюсти, я начала усиленно тужиться. Потом еще… и еще… и еще…

— Давай, Лифен! — слышался голос Тогры, — Еще немного!... Давай, милая!...

Я почувствовала, как что-то огромное заполнят меня изнутри и выходит наружу.

Это ребенок!

Собрав последние силы, которых, казалось, совсем не осталось, я начала тужиться, чувствуя, как ребенок стал продвигаться вперед…

И вот последнее усилие, и все прекратилось.

Больше не было ни боли, ни мучений.

Только растерянное лицо Тогры, державшего на руках ребенка, завернутого в окровавленную ткань.

Я провалилась в небытие, так и не успев увидеть личико своего малыша…