Кровь демонов

ГЛАВА 1

Чтобы оправдаться в собственных глазах, мы нередко убеждаем себя, что не в силах достичь цели. На самом же деле мы не бессильны, а безвольны.

Франсуа де Ларошфуко

Я вернулся в Виндсхилл следующим утром.

Аннабель, похоже, и в самом деле решила оставить меня в покое: в сгоревшей квартире я обнаружил нетронутыми все свои драгоценные папки и даже, к моему удивлению, увесистый конверт с неожиданно приличной суммой вознаграждения за мои усилия.

Только радости ни от того, ни от другого я почему-то не испытывал.

Тихий и безжизненный Акко послушно приплёлся за мной обратно в город, но с того самого момента, как Аннабель и её приспешники покинули домик на озере, окружив себя странными кристаллами и забирая с собой бессознательную Аманду, кшахар больше не бросил на меня ни единого взгляда, не отреагировал ни на одно обращённое к нему слово.

И я мог понять его.

Мне не хотелось признаваться самому себе, но эта картина отчётливо врезалась и в мою память: безмолвные марионетки, послушные каждому жесту Аннабель, в совершенной тишине уносят Аманду прочь. Её руки безвольно болтаются по сторонам, выбившиеся из заколок локоны наполовину скрывают побледневшее лицо. Беззащитное, обмякшее тело - она будто сломанная игрушка, а я... я стою неподвижно и наблюдаю, как они исчезают в ночной тьме, как самый страшный кошмар её становится реальностью.

Что они сотворили с ней; было ли это поправимо - я не хотел об этом думать. Я говорил себе, что глупо жалеть её: если так пойдёт и дальше, то я рискую стать сентиментальным нюней, не способным выполнить даже самое простое задание на благо своих клиентов. Однако, вопреки разумному, именно это я и делал сейчас: я сожалел и... боялся.

- Акко, - тихо позвал я, выходя на улицу и опускаясь на ступени.

Кшахар, лежавший в пыли у их подножия, не пошевелился.

- Ну, брось, дружище, - в сотый раз попробовал я. - Что с тобой?

Он молчал, разумеется.

- Ну, прости. Я думал, ты знаешь. Я думал, ты тогда слышал мой разговор с Аннабель и всё это время понимал, что происходило. Я не знал, что ты и впрямь так привязался к ней...

Ещё мгновение назад я сидел на ступенях - а в следующий миг уже лежал, отброшенный назад, к порогу ударом мощных лап кшахара.

Акко, свирепо оскалившись, возвышался надо мной и гневно рычал мне в лицо.

- Эй, - осторожно попытался приструнить его я. - А ну прекрати.

Акко глухо рыкнул, а потом резко отпустил меня и, развернувшись, вновь рухнул на землю, вздымая в воздух облачко пыли. Плоская голова его тоскливо опустилась на ступень, и он замер, закрывая глаза.

- Акко, родной, ну прости. Ну что ты хочешь, чтобы я сделал? Хочешь, пойду закажу тебе лучший обед в нашей любимой таверне? А хочешь, печенья гору куплю? Аннабель щедро нам заплатила - новую квартиру снимем и ещё останется...

Акко резко вздыбился и, ощерившись, вдруг издал странный, высокий и почти неразличимый звук. Меня затошнило. Я зажал уши ладонями, но ощущение не исчезало, лишь усиливалось. Плохо, невыносимо плохо, и это не страх, не боль, а просто ощущение бесконечной агонии, и единственное желание, которое заполняет всё существо - чтобы эта невыразимая, удушающая, разрывающая на части пытка наконец прекратилась...

Кажется, я кричал, потому что когда я очнулся, горло саднило.

Акко не было рядом. Задрав голову, я оглядел небо, и где-то далеко, на горизонте, увидел его удалявшийся силуэт.

- Вот те на, - я хотел выплюнуть это с раздражением, а вышло со страхом и растерянностью.

Акко.

Мой Акко. Тот, с которым мы были неразлучны, тот, который всегда был на моей стороне.

Я в отчаянии опустил голову, сжимая лицо в ладонях.

И что я должен был делать теперь?..

Спустя пару часов, когда я вышел из любимой таверны, заправившись поздним завтраком, никаких более или менее приличных планов на будущее у меня так и не появилось. Я надеялся, что к этому времени кшахар остынет немного и вернётся, однако когда подошёл к дому, его по-прежнему не было видно. Это снова испортило мне приподнявшееся было после завтрака настроение.

Нет, ну вот что он хотел, чтобы я сделал?

Вернуть всё обратно я не могу. Да и не уверен, что приведись мне пройти через это ещё раз, поступил бы иначе. Всё-таки, козыри - мои папки с документами - были в руках у Аннабель, и я был птицей подневольной, как ни досадно мне было признавать собственное бессилие.

Так что я мог? Пойти в Орден и потребовать у них вернуть Аманду? Смешно. Попытаться выкрасть её? Смешно и глупо. С моей стороны, приближаться к Ордену по любой причине было бы крайне неосмотрительно: я и так уже хлебнул достаточно, связавшись с ними. Так что увольте, но к этим фанатикам я ни ногой, а без этого, очевидно, помочь Аманде я никак не могу.

И вообще, это не моё дело. Я во всей этой истории был фигурой незначительной: выполнил что просили, получил гонорар. Всё как всегда. И вроде бы всё ясно и логично, но какой-то настырный червячок сомнений упорно продолжал глодать меня изнутри.

Я помнил, как смеялась Аманда, играя с Акко на коврике возле пылавшего камина; я помнил, как гордый кшахар доверчиво ластился к ней, будто детёныш. Я помнил, как она упорно шагала по каменистой и неприспособленной для женских ножек дороге, не жалуясь и не сетуя. И как в последние мгновения перед тем, как Орден ворвался в наше убежище, она сжимала руками свои плечи и смотрела на меня с беспомощным страхом и отчаянной надеждой на защиту.

Дьявол!..

Я в отчаянии ударил кулаком по измазанным пеплом ступеням и от боли выругался вслух. Так не хотелось признаваться даже самому себе, но - чёрт возьми, я пребывал в ужасе от произошедшего.

Колдовство?.. Демоны?.. Ритуалы?..

Бред душевнобольного.

Или - нет.

Я не знал, чему в самом деле стал свидетелем прошлой ночью - не знал, и не хотел знать, и потому отгораживался от этих мыслей всем, чем мог. Деланым безразличием. Насмешкой. Пренебрежением. Сознавать, что, нарушив договор, я отдал Аманду в руки демонам, дьяволам - да чёрт вообще их знает, кому - было выше моих сил. Я ведь не понимал, на что иду. Я не знал, что всё так обернётся. Я не был виноват - меня вынудили...

Спустя ещё час я стоял перед дверью особняка Кейтонов, ожидая, когда лакей откроет её в ответ на требовательный стук металлического кольца.

Да, я не мог ничего исправить и не был готов навещать треклятый Орден, но по крайней мере, я мог попытаться пролить свет на увиденное, чтобы хоть как-то успокоить себя. Аманда подозревала, что её отец знал что-то важное, и если это было так, то я был намерен убедить его поделиться информацией. Вот уж с кем-кем, а с Питером Кейтоном я совладать сумею.

А дальше... посмотрим. Быть может, всё было не так страшно, как сейчас казалось мне и несчастному Акко. Быть может, всему этому имелось какое-нибудь простое и рациональное объяснение.

Дверь передо мной распахнулась.

- Я желаю видеть Питера Кейтона, - решительно заявил я и, не дожидаясь ответа или приглашения, бесцеремонно протиснулся мимо лакея, прежде чем тот успел бы захлопнуть перед моим носом дверь. Столь же нахальным образом я устремился к гостиной, невзирая на ошалелое бормотание за спиной, однако, распахнув двери, ошеломлённо застыл на пороге.

Две девушки сидели в составленных почти вплотную креслах, склоняясь друг к другу и сцепляя пальцы.

Две одинаковых белокурых девушки. Руки у обеих были затянуты в высокие перчатки, и, вопреки моей досужей убеждённости, я сейчас решительно не мог отличить одну от другой.

До тех пор, пока одна внезапно не взвилась на ноги и, подступив ко мне, не отвесила мне резкую тяжёлую пощёчину. Лицо обожгло болью.

- Аманда... - выдохнул я с потрясением и растерянностью, забывая о формальных приличиях.

Признаюсь честно, я не ожидал увидеть в этом доме Аннабель, однако ещё меньше я предполагал найти здесь её. Целой и невредимой. Рука об руку с сестрою.

- Мерзавец, - прошипела Аманда, и глаза её сияли подлинной ненавистью. - Лживый трус. А я ведь... я ведь вам верила.

- Простите, мисс Кейтон, - промямлил я в ответ. - У меня не было выбора.

- Не было выбора?.. - всплеснула руками она. - Что вы говорите... Вы низкий, подлый, трусливый... Аннабель рассказала мне, какой выбор у вас был. И вы выбрали проклятые бумажки вместо человеческой жизни. Моей жизни.

- По-моему, ваша жизнь вполне себе невредима, - холодно заметил я. Все мои сожаления уже испарились, первое потрясение тоже прошло, и теперь я был весьма раздражён её обвинениями.

- Вы так считаете?..

- Не сомневаюсь в этом, - я окинул её презрительно-оценивающим взором. - А поскольку с вами всё в порядке и моя совесть отныне кристально чиста, то прошу извинить меня, дамы. Не смею больше докучать вам своим присутствием.

- Вон, - прошипела Аманда, так, будто и не слышала моих слов. Будто это и впрямь она выгоняла меня, а не я сам только что откланялся.

Впрочем, какая мне разница?

- Постой, Мэнни, - послышался вдруг ленивый голос Аннабель. - Не торопись гнать его.

- Что? Почему это? Нет, ноги его больше не будет в этом доме! - воскликнула Аманда, оборачиваясь к сестре.

Аннабель улыбнулась.

- Он ещё пригодится нам, дорогая. Весьма ценный экземпляр - неглупый, изворотливый и при этом весьма легко управляемый, если только знать, за какие ниточки дёргать.

- И не надейтесь, леди Аннабель, - сухо заметил я. - Свой архив я уже перепрятал в более надёжное место.

Аннабель ласково рассмеялась.

- Я не имела в виду шантаж, любезный мистер Сандерс. Но вы ведь не откажетесь от приятно шуршащей благодарности за бросовое дельце?..

- Обойдёмся без него, - резко возразила Аманда, не глядя на меня и вообще делая вид, будто меня тут не было. - Экая фигура... Что он может, чего не можем мы?

- Ну, например, разговорить нашего отца, - сладко проговорила Аннабель, устремляя взор куда-то за мою спину.

Я и Аманда одновременно обернулись.

Позади, сжимая в негодовании зубы, стоял Питер Кейтон.

- Ты. Паршивец!..

И почему в этом доме в последнее время меня все так не любят?..

На этот раз, окончательно забывая о правилах приличия, Питер в самом деле кинулся на меня с кулаками. Я легко увернулся - всё-таки мне подобные упражнения в силу рода занятий были куда привычнее - а потом в несколько движений припёр яростно пыхтевшего толстяка к стене. Сзади послышались тихий напуганный возглас Аманды и совершенно невозмутимое замечание Аннабель:

- Не переусердствуйте, мистер Сандерс. Вам ведь не хочется покалечить беднягу.

Интересное слово она выбрала, чтобы отзываться об отце, подумалось мне. Хотя, конечно, я уже имел достаточное представление о ней, чтобы не удивляться...

- Отпустите его, - в голосе Аманды теперь отчётливо прозвучал приказ. Я снисходительно улыбнулся, но желание её всё же выполнил.

- Не стоит так нервничать, мистер Кейтон. Я как раз собирался уходить, - я чуть склонил голову в шутовском поклоне, однако Аннабель остановила меня.

- Мистер Сандерс, с каких это пор вы отказываетесь от лёгких сделок? - игриво вопросила она.

- Быть может, с тех пор, как вы имели неосторожность шантажировать меня?

- Ну, бросьте, - Аннабель подошла ближе, виляя бёдрами и томно взглянула мне в глаза. - Неужели вы вправду на меня обиделись?

Краем глаза я заметил, как напрягся рядом Питер, а Аманда с оттенком ужаса на лице наблюдала за действиями сестры.

- Обиделся? Что вы, - я улыбнулся. - Я просто слишком рассудителен, чтобы вновь иметь дело с вами. Один раз вы уже сыграли нечестно, заставив меня поступиться своими принципами, - в этот миг я не удержался и коротко, но со значением взглянул на Аманду.

Она тотчас рассмеялась горько и уничижительно.

- О, мистер Сандерс, только, прошу, не нужно обвинять во всём случившемся мою сестру!.. Это вы, вы сами наплевали на собственные принципы, и на порядочность, и даже на простую человечность; вы сделали выбор в угоду низкому и трусливому эгоизму; и теперь с той же трусливостью вы стремитесь свалить всю свою вину на других!.. Как же это подло!..

- Вы называете меня подлецом?.. - неверяще переспросил я. - Трусом?..

- О, да. Называю, - ледяным тоном отчеканила она. - Потому что это единственное, что вы из себя представляете. Мне казалось, я видела в вас человека - пусть не из своего круга, пусть не слишком благородного, пусть даже чересчур высокомерного для своего положения - и всё-таки человека. А оказалось, что вы шакал, мистер Сандерс, обыкновенный трусливый шакал...

Я не знал, почему мне так хотелось кричать ей, что она не права. Мне ведь было плевать, что думают обо мне витающие в облаках и не знающие невзгод благородные девицы. Да если на то пошло, мне плевать, что думает обо мне кто угодно. Никто из тех, кто презирает меня, не имеет права на это.

Кроме Аманды.

Не знаю, отчего это было так - вероятно, я просто слишком отчётливо сознавал, насколько был виноват перед нею. Я изменил своему главному принципу, и сколько бы Аннабель ни убеждала меня в обратном, я понимал, что поступился самым важным - я заключил контрсделку. Пусть спланированную заранее, но только что это меняет?.. Как смогут доверять мне клиенты, если не будут уверены, что я не играю одновременно и на их врага?..

- Всё это очень проникновенно, Мэнни, - сладкий голос Аннабель вывел меня из мгновенного ступора. - Но ровным счётом ни на что не влияет. Мистер Сандерс нужен нам, и в твоих интересах перестать дуться и заключить с ним сделку, которую он так страстно не желает заключать со мной.

Аманда нахмурилась и упрямо поджала губы.

- Я с ним дела иметь не стану, Энни. Пусть катится на все четыре стороны.

Аннабель со стоном закатила глаза.

- О, всевышние!.. Как же с вами сложно, - с наигранным отчаянием она обратилась к надутому от негодования, но молчавшему Питеру: - Ну, может, хоть ты поймёшь меня и перестанешь создавать лишние проблемы?..

Если бы я не видел доподлинно, к кому относилась эта реплика, я бы никогда не подумал, что это был вопрос дочери, адресованный отцу. Не то чтобы я собирался читать ей мораль, конечно...

- Вот смотри, - продолжила тем временем Аннабель, очевидно, не слышавшая моих мыслей, - ты упрямишься, как старый осёл, хотя нам прекрасно известно, что ты знаешь куда больше, чем пытаешься показать. Есть три варианта: первый - ты рассказываешь всё сам. Да-да, я знаю, ты не станешь, потому что зачем-то строишь из себя героя. Но только не поздновато ли для твоих лет?..

- Никогда не поздно пытаться спасти тех, кого любишь, - процедил Питер, чем даже у меня вызвал усмешку. Это он-то, старый извращенец, пытается здесь кого-то спасти?..

Аннабель заметила скептицизм на моём лице и кивнула в мою сторону:

- Вот, даже мистер Сандерс считает, что это глупо, - по-своему интерпретировала она. - Что ж, вариант второй: если эти двое наконец прекратят играть во вселенскую обиду, то, быть может, у тебя появится возможность исповедаться нашему любезному специалисту по грязным делишкам. И вариант третий: если первые два способа не сработают, то, увы, тобой займётся сам Орден. А этого, честно скажу, даже я не хочу для тебя, - вполне серьёзно закончила она.

- Мы можем как-то убедить их, что отцу неизвестно ничего важного? - тихо спросила Аманда, с надеждой глядя на Аннабель.

Та вздохнула.

- Боюсь, что нет. Они ведь не глупцы. Сами понимают, что к чему. Рукопись прадеда должна была передаваться по роду до нашей матери, а от неё - к нам, но мама умерла слишком рано... в общем, ты и сама понимаешь, - Аннабель вновь обернулась к отцу. - Все догадываются, что если кто-то и знает о её местонахождении, то это можешь быть только ты.

- Я вообще не знаю, о чём вы говорите, - буркнул Питер. - Я уже говорил, что ни о какой рукописи не слышал.

- Орден считает по-другому, - спокойно ответила Аннабель. - И в самом деле, какая тебе, по сути, разница?.. К тебе всё это не имеет отношения. Так зачем ты стремишься пострадать ради какого-то ерундового секрета?..

- Я не понимаю, о чём ты просишь меня!.. - повысил голос Питер, и в этот момент даже я был почти готов поверить ему. Почти.

Меня отвлекло осознание того, что Аманда смотрела на меня неотрывно. Я вздрогнул отчего-то и как можно безразличнее встретил её взор.

- У вас ещё остались рычаги давления на нашего отца? - спросила она прямо, не колеблясь.

- Нет, - с уверенностью ответил за меня Питер.

Я невозмутимо улыбнулся и с той же уверенностью произнёс:

- Да.

Питер взглянул на меня с неверием и в то же время опаской.

- Блефуете, - не знаю, заметил ли он, как снова перешёл со мной на "вы".

Я ухмыльнулся.

- Хотите поговорить наедине, мистер Кейтон?

- Чёрта с два. Вы не собирались вмешиваться в это - так не вмешивайтесь.

- О, в самом деле, я пришёл именно затем, чтобы поговорить с вами, - сознался я невинно. - Даже убедительные стимулы прихватил с собой. Так неужели теперь мне уходить ни с чем?

- Вы хотели поговорить с отцом? - переспросила Аманда, хмурясь. - Зачем?

Я обернулся к ней, и улыбка немного поблекла на моих губах.

- Хотел понять, что с вами случилось. Вы сказали, мистер Кейтон может знать что-то на этот счёт.

Аманда изогнула бровь, но на лице её читалось только недоверие; тронута она явно не была.

- И какое вам дело до этого?

Я повёл плечами.

- Сам не знаю. Вероятно, мне просто нужно было убедиться, что увиденному мной существует рациональное объяснение.

- Я не намерен давать вам никаких объяснений, - отрезал Питер.

Я проигнорировал его, глядя только на Аманду.

- Так вы хотите, чтобы я расспросил вашего отца?

Она нахмурилась и бросила виноватый взгляд на Питера.

- Да.

- Что ж, превосходно, - с этим я развернулся и повелительно махнул хозяину дома в сторону коридора. - Думаю, мистер Кейтон, вы всё же захотите уединиться для этого разговора.

Питер сжал зубы, но за мной последовал. И правильно сделал: даже мне не хотелось показывать Аманде ту фотокарточку, что лежала сейчас в моём кармане.

Мы с Питером прошли в его рабочий кабинет, и он плотно прикрыл двери, прежде чем обернуться ко мне.

- Имейте в виду, если вы блефовали, то я сейчас же выставлю вас из этого дома и вы больше никогда не переступите его порога.

Помилуйте, какая страшная угроза.

- Я не блефовал, мистер Кейтон, - заверил я, доставая из кармана бумажную копию фотографии - ещё одной, сделанной в ночь нашего первого знакомства. Эта была даже удачнее: на ней Питер, разукрашенный и веселившийся, был изображён в комнате борделя. Я сделал этот снимок через окно, прежде чем горе-любовник заметил меня и кинулся бежать сломя голову.

Лицо Питера побелело, когда он разглядел изображение в моих руках.

- Мерзавец, - прошипел он. - Лживый мерзавец.

Да я и не спорю. Но если бы не был таким, то и работу свою выполнять достойно не смог бы.

- Так что случилось с Амандой прошлой ночью? - спросил я, равнодушный к его терзаниям.

- Кажется, вы и сами прекрасно видели, - сквозь зубы процедил Питер.

- Видел, - не стал отрицать я. - Но хотел бы ещё понимать.

Он поднял на меня яростный взор.

- Что тут понимать?.. Вы превратили последнюю из моих дочерей в демона. Видели, какова теперь Аннабель?.. Раньше она не была такой. Она была доброй, милой, сообразительной девочкой...

- Сообразительности у неё и сейчас не занимать, - усмехнулся я.

- ...а теперь и Аманда вскоре станет такой же.

- Что за дрянь они вылили на неё? Такую тёмную жидкость, которая расползалась по царапине, будто живая...

Питер взглянул на меня мрачнее некуда. И заявил:

- Чужую кровь.

- Демонов? - не сдержал усмешки я.

Он, впрочем, никак не отреагировал на мой саркастический тон.

- Да. Демонов. Они заразили её. Превратили в одну из них.

- Но Аманда не ведёт себя, как Аннабель. Она как будто и не изменилась. Может быть, на неё этот ваш ритуал не подействовал?

- Я не знаю!.. - сорвался вдруг Питер. - Я знаю об этом ненамного больше вас, и я изо всех сил пытался уберечь её, спасти единственным способом, который, я думал, может помочь...

- Какой такой способ? - заинтересовался я. За это утро Питер уже второй раз утверждал, будто пытался помочь Аманде, но я всё не мог понять, что из его действий могло относиться к спасательной операции. Ну не пачка же денег, переданная с Чарльзом Нортоном, в самом деле?..

- Боюсь, сейчас скрывать всё равно уже бессмысленно, - вздохнул Питер. - Я пытался выдать её замуж.

Я едва не рассмеялся от удивления.

- И что?.. Брачный контракт содержал бы условие о невозможности получения её Орденом?..

- Вовсе нет, - разозлился Питер. - Но стоило бы ей забеременеть, и её собственное проклятие было бы снято...

Я даже опешил на мгновение.

- Ух ты. Интересный способ.

Питер отвёл глаза.

- Я не уверен, но подозреваю, что это могло помочь, - сказал он и, помедлив немного, добавил: - Так случилось с их матерью, Ивонной. Моей первой женой.

Я молчал, ожидая продолжения, и Питер действительно продолжил. По-видимому, он так долго держал это в себе, что сейчас был готов выговориться даже перед человеком, которого ненавидел. А может быть, наоборот, чувствовал себя свободным именно поэтому.

- У Ивонны знаки на руках проявились немного позже, чем у Аманды - ей тогда стукнуло уже двадцать два. К тому времени мы уже давно были обручены, и до свадьбы оставалась пара недель, не больше. И вот, в какое-то утро я застал её в слезах, и она сказала, что расторгает помолвку, но объяснять причин не хотела. А мы ведь любили друг друга, любили искренне... В общем, я пытался уговорить её не делать глупостей или хотя бы объясниться, и в конечном счёте... соблазнил её.

"Здорово уговаривал", - мысленно хмыкнул я, но прерывать не стал, боясь спугнуть его откровенность.

- Уже к вечеру знаки исчезли. И поскольку больше они не появлялись, то мы решили, что наша любовь спасла Ивонну от проклятия... - Питер горько рассмеялся. - Юные и наивные мы были тогда. Через девять месяцев у нас родились девочки. Всё было так тихо и гладко, до тех пор, пока год назад я не осознал, что скрывает от меня под перчатками Аманда... И только спустя некоторое время, размышляя и вспоминая, я наконец сопоставил все факты, - он взглянул на меня серьёзно и очень мрачно. - Ивонна говорила мне, что это проклятье передаётся по наследству по женской линии... Понимаете, мистер Сандерс?.. Вовсе не наша великая любовь спасла Ивонну, но одно из двух крошечных существ, зародившихся тогда внутри неё... Аманда приняла проклятье на себя. А это значит, что её саму от проклятья точно так же могла избавить её первая дочь. И это обезопасило бы её от Ордена навеки.

Какое-то время я не отвечал ему, размышляя над услышанным. Что ж, допустим, в предположениях Питера действительно была определённая логическая нить. Но почему тогда ему было просто не сказать об этом дочери? Ведь Аманда наверняка с куда большим рвением принялась бы соблазнять лорда Уимбли, знай она правду.

Я поинтересовался этим у самого Питера, но он лишь усмехнулся, невесело и почему-то очень виновато.

- Не сказал, потому что были причины, - ответил он только. - Какая теперь разница, мистер Сандерс? Уже всё равно слишком поздно. Они провели свой ритуал, и боюсь, теперь Аманду, как и Аннабель, уже не спасти. Я потерял обеих дочерей...

- Что за рукопись они ищут? - задал я следующий вопрос, прерывая его жалостливые воздыхания.

Питер напрягся, лицо его приняло нечитаемое выражение.

- Понятия не имею.

Я снисходительно улыбнулся.

- Ну, бросьте. Всем ясно, что по крайней мере в этом вы лжёте.

Он упрямо поджал губы.

- Лгу или нет, но мне нечего вам сказать.

- Мистер Кейтон... - я устало помахал в воздухе фотографией.

- Можешь делать что хочешь, мальчишка, - безразлично дёрнул плечами он и с вызовом уставился на меня. - Хочешь опубликовать этот снимок в завтрашней газете? Пожалуйста, сделай это. Мне плевать.

Я удивлённо повёл бровью.

- Что там, в этой рукописи? - полюбопытствовал я. Содержание её не было предметом моего интереса, однако то, что Питер Кейтон, под той же угрозой без колебаний подписавший грабительское соглашение на развод, теперь упирался руками и ногами из-за какого-то манускрипта, казалось странным, если не сказать больше.

- Не знаю. Говорю же, я никогда не видел её.

Я улыбнулся, замечая его выбор слов.

- Но вы-таки знаете, что она существует. И я даже почти не сомневаюсь, что вам известно, где она.

- Мне неизвестно ничего об этой их рукописи, и я не понимаю, отчего вы так уверены в обратном.

- Оттого, что я вижу, когда вы лжёте, - ответил я. И заметил невозмутимо: - Аннабель предупреждала, что методы Ордена будут куда более грубыми, чем мои. Они станут пытать вас, чтобы докопаться до истины. Вы выдержите пытки?

- Не выдержу - значит, сдохну, - передёрнул плечами Питер.

- Что ж, - я вздохнул и, опустив руки, обезоруженно улыбнулся: - Воля ваша, мистер Кейтон.

- Удалось что-нибудь выяснить? - Аннабель, как всегда, была надменна и на вид невозмутима, но в глазах её я читал искреннее нетерпение. Казалось, ещё мгновение, и она начнёт суетливо потирать ладони в предвкушении.

- Пока вынужден разочаровать вас, - ответил я. - Ваш отец оказался очень упрям в этом вопросе. Даже весьма серьёзная угроза репутации не сработала, хотя, признаюсь, я не ожидал этого.

- Что за угроза? - тревожно хмурясь, спросила Аманда.

- Думаю, будет лучше, если это останется между мной и мистером Кейтоном, - мягко ответил я, встречая её взор.

Я сказал, мягко?.. Впрочем, да, чёрт возьми, именно так это и было. Последний раз я говорил таким тоном... не знаю даже, когда. Наверное, со своей матерью, лет пять назад, когда уже перерос подростковую циничность и ещё не выработал её зрелую вариацию.

Очевидно, пора заканчивать с этим непомерным чувством вины перед Амандой.

Перед мисс Кейтон.

- Вы сказали, пока? - вернул меня в реальность голос Аннабель. - То есть, у вас имеется другой способ, которым можно вывести его на чистую воду?

- Разумеется, да, - улыбнулся я уверенно. - И уже завтра вечером я сумею им воспользоваться.