Крылья

Глава 1

Ксения

Переезжаю… Меняю адрес места жительства, а точнее, бегу… Не сказать, чтобы скрываюсь, но докладывать, где теперь обитаю, точно, не стану…

Дом современной постройки, восемнадцать этажей. Просторно… Хоть и однушка, но пространства достаточно: кухня-гостиная, хоть пляши, спальня в два окна с выходом на балкон, тоже огромный, на южную сторону. Солнышко разливается по всей квартире, разве, что в гардеробной его нет, зато, как в ней всё устроено — думаю, будет моим любимым местом… Вообще, чувствую, как влюбляюсь во всю квартиру. Хоть и съёмную. Надеюсь, она станет моим домом на какое-то время. Когда-нибудь куплю свою, но пока незачем. Не хочу привязки. Своё жильё обязывает, а я пока, ничего ещё не решила. Может и город этот меня надолго не удержит… Хотя, почти десять лет удерживает. Университет, потом, работа, более достойная, чем дома, личная жизнь… Думала, останусь, последний фактор даже смягчил мою нелюбовь к этому шумному, загазованному, какому-то мрачному круглый год, мегаполису… А теперь, не знаю, удержит ли что-нибудь, хотя, почему-то подсознание и то, что рассчитываю свить здесь гнёздышко надолго, намекают, что никуда не денусь…

Новую жизнь нужно начинать на новом месте, — так говорит мама. Она права — не хочу, чтобы, что-нибудь напоминало предыдущие два года, до такой степени не хочу, что забираю с собой только личные вещи… Хорошо, что квартиру мне сдали с обстановкой, всё есть, кухня не только ли с мебелью и техникой, даже с посудой. На балконе зона отдыха. В комнате тоже всё упаковано, только, спального места не предоставили. Сказали, предыдущие жильцы хорошую, новую кровать сломали. Поэтому, самой предложили купить, принципиально. Не вопрос, заказала в интернет-магазине диван, сегодня привезут. Новая жизнь — новая постель, только моя собственная, никого в неё не пущу…

Пока разбираю вещи, наслаждаясь комфортом гардеробной, звонит мобильник: диван доставили. Просят вниз спуститься, чтобы подтвердила заказ и оплатила подъём и сборку. Странные правила, сразу всё оплатить хотела, так нет, подъём в квартиру по факту доставки и наличкой. Спускаюсь. Два парня в фирменных комбинезонах уже выгрузили из фургона спинки — всё, как заказывала — светлый беж или кофе с молоком, кому, как нравится. Подтверждаю заказ, такой и хотела. Только после этого, выгружают сам корпус и оттаскивают к грузовому лифту. Чтобы не путаться под ногами, задерживаюсь на крыльце.

В это время, на стоянке у дома паркуется чёрная иномарка, кажется Фольксваген, выходят двое, вроде бы семейная пара, примерно моего возраста. Когда приближаются, здороваюсь. Откликаются в ответ. Женщина совсем молодая, миленькая, да и фигурка ничего,

— Вы не в сто восемьдесят восьмую случайно? — спрашивает.

— Да, кажется, в неё, не запомнила ещё… — недоумеваю.

— Постарайтесь, пожалуйста, скачки на кровати не устраивать! — преображается из милашки в Горгону и предупреждает гневно. Чем я её обидела? Ещё ни одной ночи не ночевала…

— Кать, ну перестань! — одёргивает спутник, поясняет, — мы под Вами живём. Извините её, беспокойные квартиранты до Вас жили, только неделя, как съехали.

Рассматриваю мужчину. Кажется, что откуда-то знаю его, только, вспомнить не могу. Но глаза такие знакомые. Ловлю в них ответное узнавание, после некоторой заминки,

— Ксюха, ты, что ли?!

— Я… А, мы знако… Санька, Санька Петровский? Точно!

Одноклассник! Ну, надо же, чужой город, не маленький — миллионник! И одноклассник в одном доме, в одном подъезде! Улыбаюсь, он тоже, кивает мне. Санькина спутница в недоумении…

— Кать, это одноклассница моя, Ксюша Смирнова! — поясняет Санька, а мне, — жена моя Катеринка.

— Очень приятно, — улыбаюсь уже обоим. Катерина мягчеет взглядом, пытается оправдать свой наскок с кроватью, но в это время, грузчики напоминают о себе,

— Хозяйка, на какой этаж поедем?

Немного торможу.

— Десятый! — вперёд меня отвечает Петровский, я всё, никак запомнить не могу. Съезжала слишком поспешно, сильно не заморачивалась с поисками, вот и не запомнила.

— Приятно было встретиться и познакомиться, — киваю Петровскому и его жене и кидаюсь к пассажирскому лифту.

— Подожди, — логично останавливает Саня, — нам, вроде, по пути. Кабина на четырёх рассчитана.

Немного смущаюсь, глупо, как-то, они же подо мной на девятом. Смеюсь,

— Неужели, а я думала, нам в разные стороны!

Заходим вместе в лифт, я первая, потом Катерина и Александр. Девушка всё пытается объясниться по поводу кровати, останавливаю,

— Кать, не волнуйся, я одна… Видишь, сама себе диван купила, буду беречь теперь. Да и сплю спокойно…

Она краснеет.

— Извини, — повторяет.

Чувствую неловкость. Не только от того, что оправдываться пришлось, но и от взгляда, которым одаривает меня Петровский. Ну, да, изменилась, так ведь, десять лет прошло, сам-то, как изменился, только по глазам и узнала. Чёрным, ярким, как переспелые вишни, ни у кого больше таких не видела…

Лифт, достигает девятого этажа, прощаемся, Петровские выходят.

— Увидимся, — бросает Санька напоследок.

— Конечно, — отвечаю, — а, сама думаю, незачем…

Поднимаюсь до десятого, грузчики уже здесь, вытаскивают диван. Заносят в квартиру, быстро собирают — профессионалы. Рассчитываюсь, ставлю загогулину в графе выполненных работ, уходят.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ Остаюсь одна. Любуюсь, как вписался диван. Не ошиблась с выбором, как раз, самое то. Завершённость обстановки должна умиротворять, но, отчего-то на душе смута… Анализирую, перебирая цепочку событий, начиная от конца. Всегда так делаю, когда ощущаю неосознанное беспокойство. Далеко отматывать не приходиться… Петровский. Вот же, не было печали, не люблю таких совпадений, в теорию вероятности отказываюсь верить, чувствую, пожалею об этом соседстве…

За разборкой вещей, уборкой и прочими хлопотами, не замечаю, как заканчивается день. Перед тем, как свалиться с ног, принимаю душ. Кабина шикарная: большая просторная, как и сама ванная комната, функционал широкий, выбираю опцию дождя, включаю музыку и закрываю глаза. Играет ненавязчивый мелодичный блюз, горячие капли бьют по плечам, наслаждаюсь… Чуть не заснула, если бы села, точно бы до утра. Собираю последние силы, закутываюсь в огромное махровое полотенце — специально купила новое. Немного подсушиваю волосы и в ночнушку, спать…

Думаю, что засну мгновенно, но так не получается, перед тем, как окончательно распрощаться с сегодняшним днём, всплывает Петровский. Офигенным мужиком стал! Был-то каким: тощий, лопоухий, долговязый, смешной. Хорошенький, конечно, если вглядеться, так кто бы вглядывался в десятом-то классе. Тогда бруталов подавай было, играй гармонь, и бей по мозгам! У меня уж студент в бойфрендах ходил, куда Саньке до него. А, ведь, он мне в любви объяснялся, обсмеяла, конечно… Вот, дурочка… После этого со мной даже здороваться перестал, а сейчас, надо же, первый вспомнил, и вроде, уже без обид. Ну, да, на что ему обижаться, у него жена молодая, всё сложилось. После школы ни разу не видела его. Да, почти никого не видела, как учиться уехала, кроме подружек, ни с кем не встречалась, да и их уж, не осталось. На вечера встречи не ходила ни разу, зачем они нужны? По школе ни соскучилась, по учителям скучать не приходится, они — мои родители. Не по всем предметам, разумеется, но про остальных от своих узнаю. С некоторыми связь поддерживаю, кому-то звоню, по праздникам поздравляю. Так же и с друзьями — подружками, от случая к случаю лайками, разве что, обмениваемся. Но Петровского в интернете не встречала и не искала, ни разу и не вспомнила. А он теперь вон, какой! Высокий, спортивный, вроде мускулатура не выпирает кричаще, однако, чувствуется, что телом владеет, мощь исходит. Интересно, кем он стал? Даже не в курсе, куда и поступил после школы. Лицо стало мужским, лопоухость исчезла, нос прямой, губы соблазнительные, не пухлые и не яркие, а такие мужские, хорошо очерченные, подбородок твёрдый, небольшая щетина, та, что за день успевает пробиться, добавляет мужественности, тёмная, как и волосы. Стрижка аккуратная, стильная. Но, главное не это, главное, глаза! Жгучие, угольные, свет в них отражается так, словно они мокрые, отчего, жгут ещё сильнее, прямо в сердце. Ресницы длинные, чёрные, ни одному стилисту — косметологу не снилось, нарочно не сделаешь. Брови тёмные прямые, вразлёт. Зачем мужикам такое совершенство, непонятно? Наверное, чтобы нам бабам не спать по ночам… Но усталость побеждает, засыпаю с последней мыслью, что красота эта сейчас ниже этажом, жену свою обнимает в постели, возможно даже, прямо подо мной…

Александр

Пытаюсь спать, но мысли всякие лезут в голову, нет, вру не всякие, только про Ксюху. Странная штука — жизнь… Сталкивает с теми, кого так долго пытаешься забыть. И, когда, наконец, справился, забыл, вроде бы, на тебе, лови!

Она не изменилась, вернее, изменилась, конечно, но узнал сразу. И всколыхнулось всё, забывай не забывай, видно, не выкинуть из сердца. Причёска у неё другая теперь, да и цвет волос тоже. Блондинкой стала, а свой цвет русый. Не скажу, что ей не идёт блонд, даже, идёт, наверное, эффектная, но, будто, незнакомка. Волосы, цвета топлёных сливок, до самой талии, глаза серые, тёмно-графитовые почти, правда, усталость в них, какая-то, хотя, переезд всегда изматывает. Носик, слегка вздёрнутый, и несколько веснушек на нём, помню каждую. Кажется, стала худее, чем в школе. И, тогда, не была пухляшкой, но сейчас совсем тростинка. Мода такая, красивая, впрочем, как всегда… Джинсы, стильно подранные местами, подчёркивают идеально ровные длинные ноги, а через дырки ещё и дразнят гладкой загорелой кожей. Свободная белая майка, съехавшая с плеча, вместо того, чтобы объёмом скрывать, манит обнять Ксюху и зафиксировать все её выпуклости и вогнутости. Когда узнались, еле удержался, хотелось обнять, конечно, но смеха её холодного забыть не могу, и насмешливый взгляд ненавижу, а проняло, как током… Катюха, словно, чует, только в квартиру зашли, дверь закрыли,

— Красивая у тебя одноклассница, что-то не рассказывал о ней раньше.

Будто, я тебе про других много, чего рассказывал,

— Мы после выпускного не виделись ни разу. Чего рассказывать, не вспоминал даже…

— Однако, остановился, всё-таки, узнал…

— Одиннадцать лет бок о бок, почему бы не остановиться… И изменилась она не сильно… Да, ты, ревнуешь, что ли? — знаю, чем заткнуть: не признается, ни за что,

— Больно надо! — так и есть, не ошибся в Катюхе! Предсказуема, как леденец — никакой начинки!

— Вот и умница, нечего ревновать, жена.

Больше не напоминала, или вид делала, что забыла. А сейчас в постели лапкой своей шаловливой по груди водит, ниже опускается, пора откликаться, но почему-то не хочу,

— Катюнь, давай не сегодня. Завтра в наряд на сутки, выспаться надо…

— Ну, спи… — вздыхает, отворачивается, знаю, что обиделась, глажу по плечу,

— Спокойной ночи, — шепчу. Угукает в ответ и минут через пять слышу ровное дыхание, а потом и лёгкое похрапывание. Заснула…

А мне-то не спится! Что теперь будет? Ума не приложу… Вот, дурачок, надумал себе уже! Ничего не будет, всё, как в школе. Выдержал же девять лет, не подавая вида. Потом, признался в начале десятого, был послан, и ещё два года прожил, как-то! Вот и сейчас проживёшь! Как был не нужен, так и всю жизнь не нужен будешь. Да и Катюха теперь есть, она-то не виновата ни в чём…

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Ксения

Просыпаюсь утром, красота… Диван удобный, широкий, хоть звездой ложись, самый большой выбрала. Вставать не тороплюсь, воскресенье. Вспоминаю сны, всё-таки, первая ночь на новом месте… Лучше бы не вспоминала, прорезают память обрывки кошмара. Точно, такого наснилось, но видно, заспала потом, вспомнила не сразу. Монстр мой благоверный, нож к горлу приставляет и заставляет в верности клясться. Лезвие острое впивается в кожу и холодное ужасно, инстинктивно потираю шею. Надо же, такому привидеться. Хотя, от истины не далеко. Два года с маниакальным ревнивцем даром не проходят, отходняк не знаю, сколько продлится… Пропадает всё желание нежиться в постели, иду на кухню. Может, кофе выпью, успокоюсь…

Надо же, как я вляпалась в историю? Знакомства в соцсетях — штука, наверное, удобная, но чревато. От скуки побаловалась — получила массу откликов от противоположного пола, польстило, конечно… С третьего свидания повелась, до того красиво ухаживал, да и собой хорош, короче, поплыла. И не поняла, когда в паутине оказалась. Чем больше брыкалась, тем крепче прилипала. За два года моральных пыток растеряла всех друзей, да, что друзей — к подругам ревновал, даже с родителями перессорил. И понимала ведь, что надо бежать, а не могла, будто волю парализовало. Себя не узнавала, забыла, что такое свобода… Так бы и маялась дальше, но видимо, ему простых истерик не хватало уже, наконец-то, мне прилетело не только морально, но и физически… всё! Не хочу вспоминать! Не могу!..

К обеду, вроде бы, забываю неприятный сон, настраиваюсь на новую жизнь без тирана. Вдруг звонок в дверь! Вздрагиваю от неожиданности, неприятный холодок пробегает по спине. Кто бы это мог быть? Адреса никому не называла, да и некому. Иду к двери, поднимаю диск глазка, всматриваюсь,

— Ух… — выдыхаю. Катеришна пожаловала. Ну, конечно, как я не подумала, не в домофон же звонили, значит, кто-то внутри. Открываю,

— Привет! — сияет соседка, в руках блюдо с пирожками, — можно?

— Проходи, — отвечаю. На лице удивление, наверное, потому что спешит объясниться,

— Вот, с новосельем, тебя! — пирожки протягивает.

— Спасибо, пошли чайку попьём, что ли… — даже не понимаю, как в ответ тоже перехожу на «ты». Ставлю чайник. Потом вспоминаю, что есть бутылка красного на всякий случай. Думаю, наверное, это он есть, достаю,

— Я не собиралась отмечать, вообще-то, но раз уж поздравляешь, то давай, за новоселье.

— Давай! — не отказывается.

— А, ты чего одна? — спрашиваю, сама на стол накрываю, чем Бог послал, — Саньку бы с собой брала.

— Санёк в наряде сегодня, вернётся только утром, так что я свободна, — хихикает.

— Он военный? Даже не думала, — пожимаю плечами и недоумеваю, зачем эта красотка ко мне припёрлась, вчера была само недовольство.

— Ксюш, ты меня извини за вчерашнее, — словно мысли читает, — просто, надоели предыдущие жильцы, вернее, жилица. Притон здесь устроила, никакого покоя! Представляешь, ни одной ночи спокойно не спали! Как они вместе с кроватью к нам не провалились, удивляюсь! — и без перехода, — у тебя-то есть, кто?

Вот, что, дорогуша, тебя волнует! Понимаю,

— Ну, так… — неопределённо пожимаю плечами, не знаю, какой ответ ей больше подойдёт.

Достаю фужеры из коробки, вчера в супермаркете по скидке прикупила на всякий случай, не ожидала, что так скоро пригодятся.

— А Санёк да, военный, ну, не совсем, вернее, он в МЧС, — запоздало реагирует Катеришна.

— В, пожарке, значит? — уточняю.

— Да, нет, подразделение первоочередных аварийно-спасательных работ в зонах ЧС.

— По командировкам, стало быть, мотается?

— Ну, да… Всякое бывает.

Спешу сменить тему, как бы не заподозрила соседушка, чего недоброго, не хватало расспросами ревность разбудить. А, чего? С неё станется, не слепая же, видит, наверное, как на её супружника девки смотрят. Не могут не смотреть по определению…

— А, ты, где?

— В, салоне красоты, парикмахером работаю, между прочим, ничего стригу. Захочешь, заглядывай, скидку сделаю, по-соседски…

— Спасибо, может и загляну, — соглашаюсь неопределённо, — вроде, отстригать пока ничего не планировала.

Болтаем обо всякой ерунде, бутылочка подходит к концу, Катеришна слегка захмелела, спрашивает,

— У тебя с Санькой было, что-нибудь? — всё-таки слилась, подруга, что у трезвого на уме, у пьяного на языке…

— Когда, — недоумеваю, — я ж его с выпускного не видела…

— Ну, до выпускного, — настаивает и смотрит, как отреагирую.

— В, школе, что ли? — изображаю непонимание, будто тоже окосела слегка. Хотя для меня этот компот — ерунда полная, последние два года и не такими успокоительными лечилась, а это уж, как вода.

— Ага, в школе!

— Да брось ты, Кать, — успокаиваю, — у меня парень был в старших классах — студент взрослый, я вообще, вокруг никого не замечала… Тем более, считай с детства на глазах друг у друга, — да не-ет, — мотаю головой, — невозможно…

Вижу, выдыхает облегчённо, дальше интересуется,

— А, ты, где работаешь?

— В, больнице.

— Медсестрой?

— Нет, врачом, — отвечаю, хотя, конечно, с медсестрой тебе бы дружить полегче было, думаю. Но я в подруги-то ведь не рвусь.

— Это мне повезло, — радуется, — врач знакомый под боком, — вообще без комплексов, подруга, — А, чо переехала? — продолжает допрос.

— Так, отсюда до работы поближе добираться, — поясняю. Исповеди не дождёшься, не в тех мы с тобой отношениях, чтобы в курс вводить. Да ещё Сашке проболтаешься, а мне это ни к чему…

— А, мы съедем, наверное, скоро, — делится соседка.

— Да-а? — тяну неопределённо.

— Дом хотим купить, — продолжает, — сначала трёшку думали, а потом, дом решили. Вдвоём вроде нормально, но когда детки появятся, тесновато будет.

— А, ты уже? — киваю на живот, а у самой сердце сжимается, сама не знаю, с чего.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍- Да, нет пока… Но в планах…

Выдыхаю облегчённо, но так, чтобы не заподозрила чего,

— Хорошие планы…

Болтаем ещё немного, и провожаю гостью, мол в магазин надо. Она и сама уже собирается, всё вызнала, всё сказала, что хотела, пора и честь знать…