Крылья из огня и тени

9 Ашер

– Ты же знаешь, что это имя мне не принадлежит, – возразил Ашер, опустив Цето на пол и затем повернувшись к Элариану. Пока что все складывалось неплохо.

– Ну да, тебе его дали люди, не я. Но я считаю, что оно тебе ужасно подходит. Люцифер, Падший. Первый среди Темных, первый темный Вечный – предавший свою возлюбленную, – задумчиво произнес Элариан, и Ашер почувствовал на себе его взгляд. – Ты выглядишь усталым.

Ашер не мог позволить себе выдать гнев или отчаяние. Впрочем, его собеседник и так все хорошо понимал. Элариан был кем угодно, но не дураком. Если бы Ашер не был бы в гневе или в отчаянии, он бы сюда не явился – разве что заблудившись.

Брат подошел к нему почти с наигранной элегантностью. На его губах появилась легкая улыбка. Элариан, который стоял теперь перед ним, выглядел точно так же, как тот, кого он когда-то знал. Но это было невозможно. Не после стольких лет, не после всего, что случилось. После всего, что он пережил и чего лишился.

– Что же дальше? – спокойно спросил Элариан.

– Мне нужна твоя помощь, – неохотно произнес Ашер. Ходить вокруг да около бессмысленно и бесполезно. На это не было времени.

Его брат удивленно поднял брови. Его оливково-черная кожа была безупречной. Зеленовато-карие глаза смотрели ясно и дружелюбно; волосы… тут было что-то не так. Он заметил какой-то отблеск, что-то…

– Возможно, тебе стоит убрать вуаль, прежде чем мы продолжим говорить. Чтобы я мог говорить действительно с тобой, а не с каким-то лживым образом.

Когда Ашер этот произнес, с лица Элариана исчезли любые проявления дружелюбия. Гнев, который жил в нем со смерти Лии, прорвался наружу и разрушил вуаль, которая окружала его. Возможно, Элариан использовал ее ради сохранения каких-то приличий.

– Не смей, брат! Не смей мне что-то приказывать. Тебе следует встать передо мной на колени и поблагодарить меня, что я до сих пор не разорвал тебя на куски, – гневно произнес Элариан. Вуаль постепенно развеивалась, и по всей сфере прошла дрожь.

Ашер не шевелился – лишь выжидал, с ужасом наблюдая за тем, что раскрывалось его взгляду. Кто появлялся перед ним. Настоящий Элариан, со всей его злобой, печалью, следами от множества попыток что-то изменить. Не важно, что именно.

Его волосы стали длинными, и он заплел их в косу, которая лежала на плече. На нем была черная рубашка со множеством дырок всевозможных форм и размеров, черные драные штаны и ботинки, которые на фоне всего остального казались новыми. Кожу испещряли шрамы, раны и магические руны. Это – часть той цены, которую ему пришлось заплатить. У него на макушке росли ветвистые рога, которые изгибались и стремились вверх. Несимметричные, но при этом вполне гармоничные. Повинуясь воле Элариана, рубашка исчезла, обнажив его торс – чтобы Ашер увидел перед собой еще больше того, чего он видеть не хотел. Тело Элариана было испещрено отметинами отчаяния, страдания и гнева. С трудом сглотнув, Ашер смотрел на то, что открывалось его взору, – он не ожидал, что все будет настолько плохо.

– Что ты сделал? – прошептал он.

– То, что сделал бы и ты, если бы ты по-настоящему влюбился.

– Это и случилось.

– Нет, – возразил он. – Не обманывай себя. Возможно, ты ее любил, но не так, как я. – Он поднял подбородок. – Не так, как я, – повторил он, и Ашер не стал возражать.

– Почему же ты не отомстил? – поинтересовался Ашер. – Почему не отомстил Тариэлю… или мне?

– О, я хотел, но… что бы это изменило? Лия мертва. И единственное, чего я хотел… – Элариан сглотнул. – Сильнее, чем отомстить, я хотел снова оказаться рядом с ней.

Ашер почувствовал ком в горле. Впервые за все это время он понял брата. По-настоящему понял.

– Как ты, конечно, понимаешь, это не сработало. – Элариан безрадостно рассмеялся, окидывая взглядом свою изуродованную кожу, на которой кое-где проступали трещины.

– Сколько заклятий ты применил?

– Слишком много. И все они оказались бесполезными. Даже проклятья, которые я накладывал сам на себя. Потому что было уже слишком поздно.

– Что ты имеешь в виду? – осторожно, но серьезно спросил Ашер.

– Я не могу умереть. От чужой руки – не могу. Когда-нибудь я угасну, быть может, через сотни тысяч лет. Убить себя я уже пробовал.

Элариан показал на глубокие шрамы на груди и животе, на колотые раны, а затем – на магические символы и следы заклятий. Только огромным усилием Ашер смог сдержать вскрик.

– Я хотел вечно жить вместе с ней, хотел защищать ее от всех и от всего. И я сделал это. Я тогда… хотел… – Стиснув зубы, он замолчал. – Для нее было слишком поздно. Я пришел слишком поздно.

Каким-то образом Элариан нашел способ добиться абсолютной неуязвимости, чем бы невероятным это ни казалось. Он хотел, чтобы никто не мог причинить вред Лие. Он хотел защитить и ее. Но теперь, после ее смерти, он тратил все свои силы на то, чтобы умереть, чтобы избавиться от того, что когда-то было мечтой, а теперь превратилось в проклятье. Умереть, а не отомстить. Вот чего он хотел.

Элариан скрестил руки на груди. Его могущество возросло. Наверное, он сам этого не ожидал, но Ашер был уверен, что с каждой попыткой убить себя Элариан становился ближе к жизни, а не к смерти.

– А теперь, – спокойным голосом заговорил Элариан, – расскажи мне, что вы с Цето здесь делаете. Почему вы решили рискнуть своей жизнью – а может быть, даже рискнули умереть от моей руки? Какая помощь вам понадобилась?

Что мог Ашер ответить на этот вопрос? Как начать и чем закончить? Он подумал о Миле, о своей цели, и с каждой секундой магическая энергия наполняла его, пронизывая все его тело. Жар разрастался в нем, и дверь, за которой таились его внутренние демоны и тени, дверь к его собственной первозданной силе, дверь, которую он лишь чуть-чуть приоткрыл, слетела с петель. Он больше не мог сдерживать тьму.

Элариан рассмеялся.

– Правда? Это на самом деле случилось? Возможно ли это?

Смех Элариана становился все громче, и Ашер ощущал, как с каждой секундой нарастает его гнев, копится магическая сила. Он наконец-то полностью открыл путь – к себе и к эфиру. Обратной дороги не было… дым клубился вокруг него. Пепел сыпался с потолка, тьма расплывалась вокруг Ашера. Смех Элариана стал тише, в нем зазвучали неуверенность и нотки любопытства.

– Расскажи мне о ней, – предложил он, и тут же энергия, скопившаяся вокруг Ашера, вспыхнула, он снова вобрал ее в себя, и комната на мгновение словно растянулась, прежде чем вернуться в свою исходную форму.

– Это очевидно, да?

– Идем, – предложил Элариан и, когда Ашер кивнул, телепортировал их обоих, вместе с Цето, из этого непритязательного помещения. Вокруг них возникла новая комната – с диваном, двумя креслами, обитыми зеленой и серой кожей, и разноцветным ковром, который совсем не вписывался в интерьер. Комната была приятно освещена, а в углу виднелся внушительный бар.

– Цето – на диван, – пояснил Элариан, поднимая его в воздух с помощью своей силы, чтобы уложить. – С ним все будет в порядке. Какая жалость, его кровь капает на ковер Лии. – Элариан уселся в кресло, и Ашер последовал его примеру. – А вот ты выглядишь паршиво, – с ухмылкой добавил он.

– Дворак? Я думал, ты просто считаешь меня за дурака. Я поверить не мог, что ты его искал и нашел и что все эти истории – правда…

– Он показался мне идеальным существом, которое могло бы защитить Нехеву.

– Не говоря уже о том, какая это насмешка над Советом и его правилами, – добавил Ашер, и губы Элариана изогнулись в улыбке. – Я бы с радостью убил тебя или по меньшей мере поколотил, но мне на это не хватит сил. Прости, это нам придется отложить.

– Я тебе напомню, – с довольным видом ответил Элариан, протягивая Ашеру бокал. – А теперь расскажи уже, чего именно ты от меня хочешь. Я думал, что никогда не увижу тебя снова. Я не хотел больше тебя видеть, потому что я тебя и правда убил бы.

– Что же изменилось с того времени? – Отпив большой глоток, Ашер закашлялся.

– Все! Если бы я решил тебя убить, ты страдал бы лишь вполовину того, как страдаешь сейчас. Но это не в моем духе. А теперь рассказывай уже!

– Райя. Она пришла к нам через несколько месяцев после того, как ты исчез. Цето любит ее. Очень любит.

– А ты?

Ашер отпил еще один глоток и глубоко вдохнул.

– Ее зовут Мила.

– Когда она появилась среди вас? Когда вы познакомились?

– Пару недель назад, в результате одного… случая, – признался Ашер.

– А ты любишь крайности. Впрочем, так было всегда. И мы оба знаем, что случай не настолько умен. Как бы там ни было, ты встретился с ней.

– Сейчас она во власти Ролана. Они обе.

В то же мгновение в комнате стало холодно – настолько, что Ашера пробрала дрожь. Бокал в руке Элариана разлетелся на тысячу осколков, но он своей силой заставил их застыть в воздухе вместе с его содержимым. Вероятно, чтобы не испортить ковер Лии. Его глаза засветились красным, как и его шрамы – словно просветы, мерцающие во тьме.

– Он еще жив, – раскатился по комнате резкий, глубокий голос. Лишь через несколько секунд ему удалось взять себя в руки. – Я всегда его терпеть не мог.

Это было одновременно слишком близко к истине и слишком далеко от нее. С одной стороны, потому что он от всей души ненавидел его, с другой – потому что он был знаком с ним не так уж долго. Ролан сразу же после своего появления принялся преследовать Лию, и Элариан исключительно из ревности сбросил его в Кратер.

– Мы не можем найти Райю и Милу, – вернул Ашер их обоих к насущным проблемам.

– Зачем Ролан похитил их обеих? – Элариан всегда умел задавать правильные вопросы.

– Райя была вместе с Милой и…

– И? – Он наколдовал себе еще один бокал, заставив, наконец, исчезнуть остатки предыдущего.

– Мила – человек.

Элариан отреагировал… именно так, как должен был, по мнению Ашера, отреагировать Вечный, услышавший такие новости: потрясение, озадаченность, насмешка.

– Я бы засмеялся или заплакал, но я боюсь, что ты не шутишь. Так что я просто спрошу: «Ты что, за то время, пока мы не виделись, окончательно умом тронулся?»

– Ты меня спрашиваешь? Ты меня спрашиваешь?

– Ты влюбился в смертную. Разве что-то может быть хуже?

– Она – аномалия. – Ашер заставил себя произнести то, что обжигало ему душу.

Элариан стиснул зубы, его скулы отчетливо напряглись. Не сдержавшись, он возмущенно вскрикнул и вскочил на ноги.

– Аномалия, – недоверчиво повторил он, расхаживая из стороны в сторону. – Кто же ее создал?

– Мы не знаем.

Он ни при каких условиях не признается Элариану, что Мила – видящая души. По крайней мере, не сейчас. Когда Элариан об этом узнает… Никто не может предугадать, как он отреагирует. До этого существовал лишь один человек, видящий души.

– Пожалуйста.

Впервые Ашер о чем-то просил Элариана, буквально умолял его. К тому же у Ашера не осталось других вариантов. Местонахождение Ролана неизвестно. Теневые лазутчики не выяснили ничего, и они с Цето не рискнули дожидаться, пока Ролан проявит себя в человеческом мире.

Со стороны дивана донесся тихий стон, и Цето что-то пробормотал. Он приходил в себя.

– Она тебе и правда нравится. Ты по уши в дерьме, тебе этого еще никто не говорил? – ответил Элариан.

Теперь настала очередь Ашера вскочить с места.

– Черт побери, да! Мне нужна твоя помощь. Я должен найти Райю и Милу, а потом я вырву из груди Ролана его темное, прогнившее сердце. А когда я с этим покончу, я отыщу Рахель и Тариэля и уничтожу их, – прорычал он так громко, что Элариан потрясенно посмотрел на него.

– Сколько всего случилось.

– Тебя давно не было.

Элариан задумчиво кивнул, а затем пристально посмотрел на Ашера.

– Я буду рад познакомиться с женщиной, которая поставила моего брата на колени и показала ему, что это значит – быть готовым отдать себя и свою жизнь за другого человека.