Крылья в наследство (СИ)

Глава 1

Мой мир был белый и холодный. Но это был мой мир. Мне в нем было хорошо… Я долго искала его. Был голубой мир, в нем было влажно и удушающее пахло цветами. Меня кто-то звал там, но я никого не хотела видеть и убежала оттуда. А потом был песчаный желтый мир, в нем был горячий ветер, кидающий в лицо пыль, и какие-то шуршащие под ногами твари… Оттуда я тоже сбежала. Мерцающие звезды меня тоже не привлекли… И вот я оказалась здесь. Вокруг расстилалась белая равнина, с трех сторон ее ограничивали высокие скалистые горы с белоснежными вершинами, с четвертой стороны было бледно зеленое небо… Я сделала еще шаг из своей пещерки, хочу дотронуться до неба… Донесся отдаленный голос, звавший меня по имени… Я резко спряталась за уступ скалы. Потом любопытство одолело меня, и я опять выглянула наружу. Огромный бирюзовый дракон кружил над поляной, солнечные лучи отражались в его блестящей чешуе, крылья поднимали ветер, смахивающий снежинки со скальных уступов, и они, сверкая, медленно опускались обратно… Дракон мягко приземлился на другом конце поляны.

— Ния! — услышала я уже явный зов, отпрянула в свое убежище. Но очень хотелось посмотреть на дракона… Сделала шаг наружу и тут же столкнулась с высоким черноволосым очень красивым мужчиной. Он, молча, смотрел на меня, а я не могла оторвать взгляд от его черных глаз…

— Ния, пойдем, я покажу тебе дракона, — и он протянул руку. У него был такой мягкий, завораживающий голос, что я даже не подумала сопротивляться и протянула свою руку. Он взял ее сначала легко, потом сжал крепче и резко рванул к себе. Я задохнулась от боли и упала в темноту.

— Ния, Ния! Проснись… Открой глаза… — какой знакомый голос…. Кто-то держит меня за руку и ласково ее поглаживает… Открываю глаза. Большая комната, надо мной полог кровати, где-то в отдалении горит свеча. Темноволосый мужчина с серыми глазами держит меня за руку и пристально вглядывается в мое лицо.

— Слава Богам, вернулась… — он подносит мою руку к губам, целует ее.

— Лион?… — выплывает откуда-то имя, — Я ничего не помню… Где я? Что происходит?

— Ния, вернулась… — он крепче сжимает мою руку, — Теперь все будет хорошо, — поправляет мои волосы, наклоняется, целует. Яркими вспышками возвращаются воспоминания — какой-то грот, я плачу, он целует и утешает меня, грозные лики Богов и струящийся туман, искрящиеся счастьем серые глаза, и мы кружимся в вальсе, потом эти же глаза, в них плещется тревога, и мне больно, очень больно…

— Лион, где ребенок?

— Спит, — отстраняется он от меня и вновь берет за руку.

— Ее надо покормить…

— Она накормлена, не волнуйся… Завтра утром няня приведет ее к тебе.

— Приведет? — я ничего не понимаю….

— Ния, — Лион пересел еще ближе и крепче сжал мою руку, — Ния, тебя не было почти три года…

— А где я была?… — абсурд какой-то….

— Не знаю, мы все искали тебя… Тогда после родов, ты собралась уйти, моих сил хватило только, чтобы не отпустить тебя совсем… А потом ты где-то скиталась, Тису как-то показалось, что он нашел тебя, но ты опять исчезла…

— А Дракон нашел меня?

— Да, и смог выдернуть из призрачных миров.

Дверь отворилась, и кто-то протянул Лиону большую чашку, из которой шел упоительный запах. Я сглотнула.

— Проголодалась? — улыбнулся муж, помог мне сесть и, придерживая, начал аккуратно поить восхитительным бульоном.

— Сейчас еще выпьешь настой и спать, а обо всем остальном поговорим завтра.

— Хорошо, — я не сопротивлялась, тем более, что мне, почему-то, очень хотелось спать, — только не уходи, останься со мной…

— Да куда же я от тебя денусь? — Лион подоткнул одеяло, лег рядом поверх него и прижал меня к себе, — Спи, радость моя…

Утро началось с чувства покоя и всепоглощающего счастья. Я потянулась и открыла глаза и тут же встретилась с чуть насмешливым взглядом серых глаз.

— Доброе утро, любимая. Как спалось? Что приснилось?

— Я тоже люблю тебя, — провела рукой по его чуть колючей щеке, он поймал мою руку, поцеловал в ладошку, — мне ничего не снилось, и это так здорово… А еще есть очень хочется, — прислушалась я к нескромно заурчавшему животу.

— Тогда сейчас мыться, а потом завтракать! — и Лион подхватил меня на руки.

— Куда ты меня тащишь, я сама, — смеясь, попробовала отбиться от мужа. Он аккуратно поставил меня на пол рядом с наполненной ванной:

— Стой, держись, — да уж, с «сама» я явно поспешила — ноги подгибались и голова кружилась. Лион быстро снял с себя рубашку, успев как раз подхватить меня, а потом ловко развязал завязки на моей рубашке, и она с тихим шелестом упала вниз.

— Что ты делаешь? — попробовала возмутиться я.

— То же, что и все предыдущие три года, собираюсь тебя купать, — и он подхватил меня на руки, а потом бережно опустил в теплую пузырящуюся воду. О, какое блаженство! Я откинулась назад, положив голову на специальную подушечку. Лион взял губку, налил на нее какой-то душистой жидкости из красивого пузырька, потом, пристроившись на бортике ванны, медленно провел по моей шее, плечам, груди. Что-то давно забытое, всколыхнулось во мне, предметы вокруг стали как-то подозрительно расплываться. Лион вдруг отдернул руку, быстро отжал губку, бросил ее куда-то в сторону, что-то пробормотал и встал за полотенцем. Разворачивая полотенце, он глубоко вздохнул и повернулся ко мне уже со своей обычной улыбкой:

— Поднимайся, — подхватил меня подмышки, завернул в полотенце, — а то завтрак остынет. А я тоже ужасно хочу есть.

Прижалась к нему, пока он быстро вытирал меня, прошептала на ухо:

— Ведь ты хотел что-то совсем другое…

— И сейчас хочу, — так же шепотом ответил он и замер, прижав к себе, — но, давай немного подождем, пока ты совсем поправишься.

Потом решительно подхватил на руки и понес в спальню, чтобы не менее решительно уложить в кровать, небрежно бросить чистую рубашку и уйти обратно в ванну… Я натянула очередное кружевное творение местных модельеров, оправила оборочки, поправила бантики и завязочки — кошмар какой…. Лион, застегивая на ходу последние пуговицы, вышел из ванной и направился к столу, когда дверь распахнулась и мелкое светловолосое чудо с криком «Папочка!» бросилось ему на руки.

— Хольга, детка, нельзя так кричать, — подбросил он девочку и потом крепко прижал ее, — Пойдем, поздороваемся с мамочкой.

— А она все еще спит? — огорченно спросило чудо.

— Нет, мамочка услышала тебя и проснулась, — Лион поставил девочку на пол и за руку подвел к кровати. Огромные синие глазищи в обрамлении светлых кудряшек настороженно взглянули на меня. Я не смогла сдержать улыбку, чудо улыбнулось в ответ — а улыбка совсем как у Лиона.

— Доброе утро, мамочка! — прозвенел колокольчик. У меня перехватило дыхание, и я продолжала молчать…

— Почему мамочка молчит? Она не хочет со мной разговаривать? — повернулась девочка к Лиону.

— Нет, что ты маленькая моя, — сердце сжалось, едва я только увидела чуть блеснувшие в синих глазах слезинки, — просто мама не ожидала, что ты такая красивая. Иди ко мне, солнышко моё…

Девочка робко подошла к высокой кровати и остановилась, не доходя пары шагов. Я с надеждой посмотрела на Лиона, он улыбнулся и, подхватив дочку, уселся на кровать, а ее пристроил у себя на коленях.

— Какая хорошенькая, — я не могла наглядеться на девочку, — и улыбка как у тебя…

Девочка засмущалась и спряталась у отца на груди, он погладил ее по голове.

— Возможно, но вообще она очень похожа на тебя, даже волосы такие же, а вот глаза от моей мамы достались… Все самое красивое собрала…

Я аккуратно, боясь спугнуть, коснулась ее ручки. Она не отдернула руку, а наоборот, высвободила вторую и начала рассматривать кольца у меня на руке. Потом коснулась своими пальчиками тоненькой змейки:

— А это волшебное колечко?

— Конечно, — ответил Лион, — какое же еще может быль кольцо у волшебницы?

— А я что, еще и волшебница? — недоверчиво уставилась я на мужа.

— Да еще какая! — усмехнулся он, ссадил с коленей дочку и легонько подтолкнул ее к двери, — Иди, после обеда можешь зайти еще раз, а сейчас мамочке надо позавтракать, — Потом повернулся опять ко мне, — Еще какая волшебница, про которую легенды слагают и песни поют…

— Лион! Ну что за ерунду ты говоришь! Ты смеешься надо мной?

— Прикончила Черного мага, попутно разнесла полуостров, устроила магическую неразбериху почти на неделю…. Твое счастье, что к моменту как все это выяснилось, ты где-то между мирами скаталась…. Так что отделались малой кровью…

— Ли, это не я… Я не могла… Тебе очень попало?

— Ну, выговор влепили, за то, что как Глава Тайной Канцелярии не увидел, что под носом с женой творилось, но отставку Его Величество не принял… Так что все в порядке… И я очень рад, что ты вернулась, — он наклонился, желая меня поцеловать, но тут… Маленькое кучерявое чудо метнулось между нами, обвило мою шею своими ручонками, прижалось ко мне:

— Мамочка, только больше не уходи…

— Я больше никуда от тебя не уйду, — прижала я чудо к себе, поцеловала в кудрявую макушку.

— Холь, — попробовал отцепить ее Лион, но она извернулась и второй ручкой обхватила его за шею, а потом зажмурилась и прошептала: «Старые Боги! Сделайте так, что бы папочка и мамочка всегда были со мной!», и распахнула свои синие глазищи, с надеждой переводя взгляд с меня на Лиона. Мы с ним одновременно улыбнулись:

— Мы больше никуда не денемся, — пообещала я дочке.

— Правда? Обещаете?

— Да, — Лион не удержался и поцеловал ее в маковку, потом бережно поставил на пол и повернул к двери:

— А сейчас иди к няне, мамочке надо позавтракать, а то она от голода снова заснет…

— Не пугай ребенка.

— А потом можно будет прийти?

— Конечно, родная, приходи, когда захочешь, я всегда рада видеть тебя…

Чудо улыбнулось и с криками «Няня, няня, мамочка проснулась!» выбежало из комнаты.

Лион водрузил на кровать специальный столик, сервировал на нем завтрак и уселся с другой стороны от него, поджав ноги перед собой.

— Что тебе положить?

— Все. И побольше! Ли, а как ты узнал, что я дочку Хольгой хотела назвать, я же не успела тебе сказать…

— Яруси призналась, что ты все время это имя твердила, после того, как меня выгнала…

— Я тебя выгнала?

— Ну, попросила уйти… Ты совсем ничего не помнишь?

— Нет, что-то помню… Только больше какими-то кусками… И только после какого-то грота… А что было до него… Ты мне расскажешь?

— Нет, — грустно покачал головой Лион, — ты все должна вспомнить сама. Иначе это будут не твои воспоминания, а мой рассказ… Не торопись, ты все вспомнишь.

— Ты мне поможешь?

— Я не буду тебе мешать…

— Вот ты всегда такой вредный был или только сейчас стал?

— А ты не помнишь? — хитро улыбнулся Лион и стащил у меня из тарелки веточку вкусной травы.

— Помню. Всегда… — проворчала я и утащила у него булочку с джемом…

Глава 2

Я постепенно приходила в себя. Лион, несмотря на занятость по службе, всегда находил несколько часов, чтобы поговорить со мной. Он заставлял меня вспоминать нашу жизнь до мельчайших подробностей, наводящими вопросами иногда давая вспомнить еще какой-нибудь эпизод. А потом я вспомнила про свое поступление в Университет и потребовала выдать мне мои учебники и тетради.

Второй, а вернее, первой, моей радостью была маленькая Холь. С раннего утра она прибегала в спальню и будила меня своим звонким голосочком. Лион попытался воспрепятствовать этому, но для нас эти минуты были так важны, что он не смог устоять перед нашими умоляющими взглядами… Единственное на чем он смог настоять, что если дверь будет заперта, то Хольга не будет в нее ломиться, а тихонечко развернется и уйдет к себе. Тяжело вздохнув, дочка пообещала, а потом спросила:

— Но вы ведь не будете ее запирать?

— Вот так и вырастают домашние тираны, — пробурчал Лион, поцеловал нас с дочкой и отправился на службу.

Примерно через две недели мы праздновали день рождения Хольги. Лион, наконец, позволил мне спуститься в трапезную, где намечался небольшой прием.

Собрались только близкие друзья, Хольгу завалили подарками, и нам с няней еле-еле удалось уговорить ее идти спать. А мы еще долго сидели за столом и разговаривали. Все стремились поделиться со мной новостями и не очень новостями… Сначала мне было немного странно — вроде все знакомые, но какие-то совсем другие… Но к концу вечера, получив ото всех уйму информации, я уже чувствовала себя вполне комфортно…

Мы проводили последних гостей, и Лион подхватил меня на руки:

— Ты еле на ногах стоишь… Очень устала?

— Нет. Мне так хорошо… Давай потанцуем…

Лион щелкнул пальцами, и зазвучала тихая музыка, он медленно закружил меня в танце. Я не могла отвести взгляд от его манящих глаз, его сильные руки держали меня, а я с невыразимым удовольствием подчинялась каждому его движению… Он склонился и поцеловал меня, обвила его шею руками, отвечая на его поцелуй и просто растворяясь в нем… Лион открыл портал, и мы оказались в спальне. Он, продолжая меня целовать все более неистово, начал расстегивать платье, его руки скользи по мне, заставляя прижиматься к нему все сильнее, и совершенно лишая воли.

— Ты сводишь меня с ума, — хрипло прошептал он, — я безумно хочу тебя…

— Я тоже, — прошептала я, расстегивая его рубашку и касаясь руками его груди.

Вдруг Лион как-то вздрогнул, будто вспомнив что-то, и, протянув руку, достал из воздуха серебряные браслеты.

— Нет… Пожалуйста, не надо…

— Тебе может быть плохо…

— Лион! Прошу тебя… Я прекрасно себя чувствую… Пожалуйста, давай без них… — умоляюще посмотрела в его глаза, запустила пальцы в его волосы, слегка поглаживая затылок, подставила губы для поцелуя… Муж не устоял — сначала поцеловал, потом откинул браслеты, потом подхватил меня на руки и бережно уложил на кровать…

Его руки и губы… Я взлетала и падала в пропасть, что бы в следующую минуту взлететь снова… И весь мир вращался вокруг нас…

Утро было, но почти без меня… Не было сил пошевелиться, не было сил открыть глаза… Откуда-то издалека долетал разговор:

— Ты ведешь себя безответственно! — возмущенный голос Брайса.

— Я все тебе уже объяснил! — Лион даже не думает оправдываться, — Я не мог поступить иначе!

— Вы нарушили договор, герцог! По вашей милости инициацию придется отложить еще почти на полгода! — голос вроде знакомый, отстраненно подумала я, но я не помню чей… Вспоминать было лень…

— А вам, милорд, прямо не терпится! — зло прошипел Лион.

— Господа, прекратите немедленно! — осадил спорщиков Брайс, — Сейчас надо беспокоиться о состоянии Леронии, а не о том, кто и когда проведет инициацию…

А чего беспокоиться о моем состоянии? Мне очень хорошо… Мне все абсолютно все равно… Можете спорить сколько угодно, я даже глаз не открою… Мне все равно…

— Пусти меня! Мамочка! Мамочка, не спи! Я хочу к мамочке! — отчаянный крик сквозь рыдания. Девочка моя… Не плачь! Я иду к тебе… Заставила себя встать, дошла до двери, толкнула створки…

— Холь, я с тобой, я не сплю… — все закружилось и потемнело… Холь яростно отбивается от держащего ее на руках Лиона, кто-то подхватывает меня, не давая упасть, темнота окончательно накрывает меня…

Сначала вернулись звуки… Кто-то звал меня по имени… Потом лица коснулось что-то мягкое и теплое и щекотное. Сморщилась и постаралась увернуться от шершавого язычка и тут же услышала голос Лиона:

— Ния, ты слышишь меня? Открывай глаза!

С трудом выполняю его приказ, смотрю на него, рядом стоит Брайс, по мне по-хозяйски перебирает лапками Рона. Но звали меня не они, это был чей-то другой голос, почему-то смутно знакомый…

— Кто это был?

— Вернулась… — вздох облегчения вырвался у Лиона, — Тебе лучше?

— Как ты себя чувствуешь? — присоединился к нему Брайс, беря меня за руку и, проводя другой рукой надо мной.

— Кто это был? — повторила я свой вопрос, высвобождая руку из-под одеяла и поглаживая кошку по шелковистой шерстке, — Кто звал меня?

Лион с Брайсом переглянулись.

— Здесь больше никого не было… — ответил Лион, — тебе показалось…

Ну да! Показалось! И лица такие хитрые… Опять какие-то тайны!

— Но я слышала чей-то голос…

— Выпей отвар, — Брайс тут как тут и опять уводит разговор в сторону, а Лион уже подхватывает меня, помогая сесть. Сейчас еще ругать начнут, что я вскочила и их напугала…

— Зачем ты встала? Напугала Холь… — ну, что я говорила! Еще и Холь приплели! Лишь бы ничего не объяснять!

— Как она?

— Успокоилась, спит. И ты ложись поудобней, Рона сегодня останется с тобой.

— А ты? — посмотрела я на Лиона. Он что-то невнятное прошипел и отошел к камину.

— Лион подойдет позже, — метнул на него недовольный взгляд Брайс, — нам еще кое-что надо с ним обсудить…

Я обиженно повернулась на бок, прижала к себе кошку:

— Вот, если бы ты умела говорить, то все бы мне рассказала, не стала бы ничего утаивать… А эти двое только и знают, что от меня все скрывать…

Рона мурлыкнула в ответ и уютно пристроилась у меня под боком, Брайс хмыкнул и шепотом позвал Лиона. Еще через минуту я провалилась в сон…

Глава 3

Свет пробивался через неплотно задвинутые шторы. Я потянулась, погладила свернувшуюся рядом кошечку, потом легко вскочила с кровати и направилась в ванну. Мне было так легко и хорошо! Как будто и не было этих кошмарных пробуждений совсем без сил… Теплые струи душа привели меня в совершеннейшее блаженство. Тщательно промыла длинные волосы, завернула их в полотенце и оглянулась в поисках халата. Он, конечно же, остался в комнате… Завернулась во второе полотенце и направилась к зеркалу в комнате расчесывать отросшие за время моего небытия волосы. То, что раньше они были немного ниже плеч, я помнила, но какими были еще раньше… Как-то эта длина почти до бедра была очень непривычной. Хотя, вроде и красиво… Я подняла руки, распутывая полотенце, и тут мой взгляд привлекла татуировка на левой руке. Она отличалась от такой же на правой… Подбежала к окну, раздернула шторы и бегом вернулась к зеркалу. Так и есть… На правой руке, как и раньше, переплетались красные и синие линии, а на левой в них еще была вплетена зеленовато-голубоватая… И что бы это значило? В зеркале отразилась открывающаяся дверь, быстро сдернула с головы полотенце и схватила расческу — сначала сама выясню, что это значит. Лион бросил на меня настороженный взгляд, с улыбкой обернулась к нему:

— Доброе утро, дорогой! — чуть видимый вздох облегчения, подходит ко мне, обнимает и целует:

— Доброе утро, любимая! Чудесно выглядишь, даже неудобно спрашивать про самочувствие…

Он быстро нашел мой халат и натянул его на меня.

— Ты спустишься к завтраку или приказать подать его тебе сюда?

— Нет, не надо, я спущусь.

— Тогда я сейчас позову Яруси, она поможет тебе одеться и причесаться, — добавил муж, увидев, как я в очередной раз запуталась расческой в волосах.

Пока Яруси расчесывала и укладывала мои волосы в замысловатую прическу из кучи косичек, не переставая при этом болтать, я рассеянно кивала ей, а сама продолжала думать про бирюзовую татуировку. Мне очень не понравился взгляд Лиона, когда он увидел мои ничем не прикрытые руки, и явный вздох облегчения, когда он посчитал, что я ничего не видела… Такое впечатление, что он в курсе произошедшего изменения, но всячески старается скрыть это от меня — на мне все время были надеты платья с длинным рукавом, да и на ночь руки были прикрыты… Яруси, которая помогала мне одеваться все последнее время, не могла не видеть татуировок, но ни словом об них не обмолвилась… Значит, ей приказано молчать об этом… Если я спрошу у нее — она мне правду не скажет, а хозяину доложит… У Лиона я буду об этом спрашивать в последнюю очередь — не хочу выслушивать очередную выдумку… А то, что это будет именно так, я была полностью уверена. Ладно, после завтрака пойду в библиотеку, попробую что-нибудь найти там. Яруси закончила свое сложное плетение и подала мне платье, встав таким образом, что я вынуждена была повернуться к зеркалу спиной.

После завтрака я немного поиграла с Холь, которой сегодня было позволено сесть за стол со взрослыми, а потом, когда нянька увела ее гулять, отправилась в библиотеку. Почти до самого обеда я пыталась обнаружить хоть что-нибудь про брачные татуировки… Но, увы, если такая информация и существовала, то хранилась она где-то в другом месте…

— Ты что-то ищешь? — спросил меня Лион, появляясь в дверях библиотеки и оглядывая беспорядок, произведенный мной.

— Нет, просто пытаюсь вспомнить, что я учила… — я с недоумением оглядела разбросанные везде книги — ведь вроде старалась ставить их на место…

— И как успехи? — издевательски улыбнулся муж, поднимая с пола и закрывая несколько книг, которые я изучала именно там.

— Вроде, что-то вспоминается… — невразумительно проблеяла я, осознавая, что, похоже, попалась — подбор книг был, мягко говоря, далек от изучаемых мной предметов…

— Хольга проснулась и капризничает — требует тебя. Разнесла вазу в лифте, когда я не пустил ее к тебе сюда. Придется летом отправить ее в лагерь…

— В какой лагерь? Она же маленькая! — в изумлении повернулась я от шкафа, в который пыталась запихнуть взятые книги.

— Как няньку молниями гонять и у кур перья в чешую превращать, так она вполне взрослая…

— Что? — огромный том вывалился у меня из рук и больно стукнул по ноге. Лион отобрал у меня книгу, запихнул ее в шкаф:

— Оставь все это, слуги приберут, иди сейчас к дочке, пока замок еще цел. Проблемы воспитания обсудим после обеда. Да, обед через полчаса, не опаздывай, пожалуйста, должен подъехать Лорд Вонтиселлиан.

Поднялась в детскую и уже на подходе услышала горькие рыдания Холь. Едва увидев меня на пороге, девочка бросилась ко мне, я подхватила ее на руки. Маленькие ручки обхватили меня, зареванное личико прижалось к плечу, моментально намочив мне платье. Она пыталась мне что-то сказать, но никак не прекращающиеся рыдания не давали произнести ей ни слова. Я села на стул, аккуратно усадила дочку на колени, успокаивающе погладила ее по спине, нашептывая ей на ухо тоже что-то успокоительное. Нянька — пожилая женщина со строгой прической в длинном темном платье и чуть более светлой жилетке — начала жаловаться на поведение Холь. Я пристально посмотрела на нее, почувствовав, как сжалось маленькое тельце у меня на руках, и велела немедленно сходить на кухню за водой.

— Миледи, вода есть и здесь на столике, ее светлость не желают воды, вон облила всю кроватку…

— Я велела вам сходить за водой на кухню. Вы что-то не поняли? — мне хотелось просто прибить эту тетку, доведшую ребенка до истерики. Нянька побледнела и выбежала за дверь.

— Холь, маленькая, что случилось? — спросила я начавшую успокаиваться девочку, вытирая катящиеся по личику слезки. Та еще пару раз всхлипнула, а потом начала рассказывать, прерываясь на очередные всхлипывания.

Когда она проснулась после дневного сна, то, как обычно, побежала в спальню, но там никого не было. Она очень испугалась, что опять что-то случилось… Но тут пришла Яруси с чистым постельным бельем и сказала, что я в библиотеке. Малышка, зная, что ей запрещено спускаться на третий этаж, где находится библиотека и кабинет отца, попросила Яруси позвать меня, но нянька категорически запретила тревожить хозяйку.

— Мамочка, я так просила ее позвать тебя… — продолжала всхлипывать малышка, а я только гладила ее по светлой головке, не зная, как должна реагировать на все произошедшее… Девочку было очень жалко, но, может быть, нянька выполняла приказ Лиона?

— А потом я рассердилась и решила сама найти тебя. Но няня вытащила меня из лифта и хотела наказать. Мамочка, я не знаю, почему вазочка разбилась… Я просто стряхнула горячий огонек… А няня испугалась и позвала папочку. Он очень рассердился… Но потом обещал позвать тебя… А няня очень ругалась. Она сказала, что из непослушных девочек никогда не получаются волшебницы… Мамочка, но ведь я очень стараюсь быть послушной, из меня ведь получится волшебница?

— Обязательно! Ты у меня самая хорошая! — поцеловала малышку и испуганно замерла — губы просто обожгло. Стараясь не показать своего испуга, отвела кудряшки со лба и коснулась его губами — так и есть, малышка просто горит…

Подхватила ее на руки и вышла из детской. Куда подевалась эта нянька?

— Яруси! — позвала свою горничную, та моментально вышла из будуара.

— Что изволите, ваша Милость?

— Быстро найди герцога и попроси его немедленно прийти в детскую! Нет, — остановила я ее, — лучше в спальню, — решительно направилась туда, не подпущу больше няньку к доченьке. Уложила девочку на свою кровать, она успокоилась и уже спала, продолжая изредка всхлипывать и во сне. Вот только температура мне очень не нравилась. Что же с ней такое? Протянула к ней руки, но тут же отдернула — нет, не могу, боюсь…

Вошел Лион, моментально оценил увиденное, подошел к лежащей Холь, решительно опустился на колени и медленно провел над ней рукой. Потом посмотрел на меня:

— Испугалась? — я, молча, кивнула, — Для твоего спокойствия я сейчас позову Брайса, но вообще ничего страшного. Она просто несколько перевозбудилась.

— А температура? Она же просто горит!

— Неконтролируемый выброс энергии… Сейчас я сниму излишек, и температура быстро нормализуется. Смотри, как это делать, тебе это может понадобиться…

Лион обхватил малышку за плечики и медленно провел ладонями вдоль ее ручек до самых пальчиков, потом развернул свои ладони и показал мне два маленьких голубых шарика, лежащих на них.

— Узнаешь? — потом аккуратно сжал кулаки, и шарики исчезли в них.

— Лион, но почему это с ней?

— Наша девочка — маленький маг, магическая сила бушует в ней, особенно, когда она испытывает сильные эмоции, а управляться с ней она еще не умеет… Поэтому и надо отправить ее в магический лагерь — там таких одаренных детишек учат контролировать свою магию.

— Но она такая маленькая…

— Ты ошибаешься, магически одаренные дети сильно опережают по развитию своих сверстников. Фактически ей сейчас лет пять — шесть…

— Все равно, маленькая… — я взяла Холь за ручку, ладошка была чуть влажной и прохладной. Лион поднялся, посмотрел на нас, улыбнулся:

— Оставайся здесь, велю подать тебе обед сюда, — потом после некоторого раздумья добавил: — Сегодня же уволю няньку, тысячу раз просил не доводить ребенка…

— Ли, но я же не смогу с ней все время быть… Мне же еще учиться надо…

— Ния! Мы просто пригласим для Холь гувернантку! У меня, кстати, есть на примете несколько… Завтра же и попрошу их приехать. Так что выбирать будем вместе…

— А целителя…

— Сейчас Брайса вызову, я помню, — и он вышел из комнаты. А я еще раз коснулась лобика спящей доченьки, убедилась, что температура самым невероятным образом уже почти пришла в норму, и легла с ней рядом, обняв и прижав к себе самое дорогое существо… Я не заметила, как тоже заснула…

Проснулась я от того, что Лион аккуратно выпутывал Холь из моих объятий.

— Куда ты ее? — шепотом спросила я, когда он взял ребенка на руки.

— В детскую, — так же шепотом ответил он.

— Не отдам этой грымзе! — рванулась я с постели.

— Фу, леди и такие выражения! — рассмеялся Лион, — А «грымзу» я уже выгнал. С Холь сегодня Яруси побудет, так что тебе придется обойтись без горничной… Воду в ванне я тебе приготовил.

И он вышел, тихо затворив за собой дверь. Я встала, прошла в ванную, мой мини-бассейн был наполнен голубоватой водой с приятным цветочным запахом. Я дотронулась до воды — теплая, как раз нужной температуры. Поискала застежку на платье и к своему ужасу обнаружила шнуровку на спине… Ну, и как мне его снимать?! Повернулась к зеркалу спиной, пытаясь рассмотреть, где находится узел. Нигде… Запрятан так, что его не видно… Может попробовать ее разрезать? Вернулась в комнату — где-то должны быть ножницы, ну, или нож на крайний случай… Ножницы я не нашла, а вот нож для бумаги нашелся на столике у окна. Туповат, конечно, но шнуровку возможно и разрежет… Очень неудобно пилить что-то за спиной….

За этим интересным занятием меня и застал вернувшийся Лион.

— Ния! Что ты делаешь?

— Платье снимаю! Не видишь что ли? Или мне в нем ванну принимать?

Лион улыбнулся, подошел ко мне, отобрал у меня нож, тяжело вздохнув при этом, развернул меня спиной к себе:

— Позволь побыть сегодня твоей горничной?

— А ты справишься?

— Я буду очень стараться… — ответил Лион, ловко расшнуровывая застежку на спине, и усмехаясь мне в зеркале.

— И где это ты так навострился?

— Долгие годы тренировок. И не спрашивай с кем, — предупредил он мой вопрос и развернул меня к себе, — Все равно не скажу, — провел рукой по волосам, моментально расплетая утреннее творение Яруси. Потом его руки скользнули по моей шее и плечам, попутно стягивая платье, он неотрывно смотрел мне в глаза, притягивая и не давая отвести взгляд. И я опять тонула в его серых глазах, мелькнула мысль, что я вполне обойдусь и без ванны… Он чуть наклонился и легко коснулся поцелуем моих губ, потом еще раз и еще. Я высвободила руки из узких рукавов и обняла его за шею, отвечая на его поцелуи и прижимаясь к нему. Его руки продолжали ласкать мое тело, непостижимым образом освобождая его от остатков одежды и разжигая невообразимое желание. Я тоже не оставалась в долгу — стянула с Лиона рубашку и только примерилась к ремню на брюках, как он подхватил меня на руки и, пронеся мимо кровати, направился в ванну, где и опустил мое тело в чуть остывшую воду. Я задохнулась от возмущения и запустила в мужа подвернувшейся губкой. Жалко, что сухой… Он увернулся и невозмутимо сказал:

— Извини, сейчас подогрею.

Как будто мне нужна его подогретая вода! Я надулась и отвернулась, взяла заколку, лежавшую на полочке, и попыталась заколоть волосы, чтобы не намочить их. Мягкая губка коснулась моих плеч и спустилась вниз по спине — что он творит! — я выгнулась навстречу ему и помимо воли прошептала:

— Хочу тебя…

Серебряные браслеты блеснули передо мной.

— Нет, — простонала я.

— Ты хочешь завтра стать вдовой?

— Но ведь плохо будет мне?

— А убьет Брайс меня…

Я протянула руки, щелчок захлопывающихся браслетов сопровождался неимоверно страстным поцелуем…

Разбудил меня довольно громкий шепот. Муж и дочка спорили будить меня сейчас или еще подождать. Решающим аргументом послужило высказывание Холь: «Мамочка должна проснуться, чтобы выбрать мне новую нянюшку или чтобы погулять со мной». Я рассмеялась и была вынуждена открыть глаза. Дочь тут же со счастливым визгом вскарабкалась на кровать и обхватила меня ручонками. И кто только придумал, что она большая? Маленькая совсем еще! Звездочка моя, я ласково погладила прижавшуюся ко мне светлую головку.

— Доброе утро, — наклонился и поцеловал меня муж, — как ты себя чувствуешь?

— Ли! Если ты еще раз задашь мне утром этот идиотский вопрос, я точно решу, что ты от меня скрываешь что-то ужасное, и я нахожусь при смерти!

— Вообще-то, вопрос совершенно закономерен, — Лион покрутил в руке серебряный браслет, — но, судя по твоей реакции, чувствуешь ты себя прекрасно.

Я фыркнула и запустила в него подушкой. Лион ловко ее поймал и отправил обратно, Холь с минуту с удивлением наблюдала за родителями, а потом с криком «Я тоже так хочу!» присоединилась к нам.

Вдосталь насмеявшись и накидавшись подушками, мы с Лионом устроились на ковре, где нас застало последнее «сражение», после которого я запросила пощады. Холь ловко на четвереньках приползла к нам и пристроилась, положив голову на колени Лиону и цепко держа меня за руку.

— Ну, что, отдышались? — спросил муж, — тогда быстро мыться и переодеваться. У нас всего полчаса до приезда претенденток.

— А мне можно будет на них посмотреть? Хоть одним глазком? — тут же вскочила Холь.

— Мы обязательно их тебе покажем, — пообещал Лион, и Холь радостно умчалась в детскую.

— Ли! У меня два вопроса, — начала я, когда Лион помог мне подняться.

— Всего два? — удивленно хмыкнул он.

— Не сбивая меня! Два насущных! Откуда это? — я растянула подол длинной расшитой кружевом и шелком ночной рубашки, насколько мне помнится, когда я засыпала, помимо браслетов на мне ничего не было…

— Я предполагал утренний визит юной леди и решил, что так будет лучше… А второй?

— Спасибо… Второй? Мне хотелось бы, что бы Холь приняла участие в выборе своей наставницы. В конце концов, именно ей предстоит с ней общаться…

— Мне нравится твоя мысль, но как ты предполагаешь ее осуществить?

— Основной разговор будешь вести ты, а мы с Холь сядем в сторонке, и она мне скажет, кто ей понравится…

— Я планировал встретиться с претендентами в библиотеке, но Холь запрещено появляться на третьем этаже.

— Да, еще вчера хотела у тебя узнать, почему?

— Там библиотека с магическими книгами, мой кабинет с секретными документами и, открою тебе секрет, я восстановил лабораторию… Проще заблокировать весь этаж, чем все по отдельности…

— Тогда можно «смотрины» устроить в одной из гостиных на втором этаже… Или перейдем в дом?

— Нет, не люблю я его, — скривился Лион, — давай в гостиной. Иди, умывайся, — подтолкнул он меня в сторону ванной, — справишься без Яруси, она с Холь занята, или прислать кого-нибудь?

— Слушай, а где Аика, Ция? Да и остальных «призрачных» слуг я что-то не видела?

— Я их отпустил. В общем, — усмехнувшись в ответ на мой недоуменный взгляд, решил продолжить Лион, — после той ночи призраки вышли из повиновения, сначала я запер их в подземелье, потом мне было некогда, а потом я решил, что при наличии в доме ребенка, призраки могут быть опасны… Я их отпустил…

— В смысле «упокоил»…

— Можно и так сказать…

— Жаль, я уже привыкла к ним…

— Тебе не угодишь! Дуй в ванну!

Я погрузилась в теплую душистую воду с пышной пеной на поверхности. Хорошо-то как! Провела губкой по рукам. И вспомнила про татуировку. Внимательно пригляделась — красные и синие линии переплетались в знакомом узоре на правой и левой руке… А где бирюзовая? Она мне что, померещилась? Потянулась за флаконом с жидким мылом, в серебристой грани мелькнуло отражение моей руки с бирюзовой вязью. Зеркало хочу! Оглянулась — так, зеркало в ванной заменили на красивый витраж… О, а что это за шкатулка на полке? Вылезла из ванны и прошлепала к полочке, оставляя за собой мокрые следы. Хорошая шкатулочка, особенно крышка с блестящей серебряной вставкой и очень тонкой гравировкой. Повернув шкатулку и приспособив крышку как зеркало, внимательно вгляделась в отражение — на левой руке вилась бирюзовая линия, посмотрела на руку без зеркала — только красная и синяя. Интересно…. У кого бы разузнать, что все это значит… Поставила шкатулку обратно и задумчиво поплелась обратно в ванну.

— Лия! Ты там еще не утонула? Холь уже сидит в столовой и, судя по ее взглядам, мы рискуем остаться без завтрака, — Лион, смеясь, вошел в комнату и протянул мне развернутое полотенце. Я встала, принимая его помощь, и тут увидела цепочку своих мокрых следов, постаралась развернуть мужа к ней спиной. Не знаю, увидел он ее или нет. Не хотелось бы… Что-то во всей этой истории с татуировкой мне не нравилось и очень настораживало…

— Какое платье мне лучше надеть? — обвила я руками шею мужа, стараясь отвлечь его от мокрых следов на полу.

— Пойдем, выберешь сама, — он подхватил меня на руки и донес до огромного гардероба, поставил на пол и распахнул дверцы шкафа. Да, впечатляюще…

— Вот это зеленое. Подойдет?

— Вполне, — муж вытащил указанное мной платье с длинным рукавом, воротником стоечкой и скромной вышивкой на лифе и по подолу. Я повернула вешалку, разглядывая застежку — по спине шел ряд из мелких пуговок, штук двадцать, не меньше…

— А с застежкой спереди или с боку ничего нет?

— Это фасоны для простолюдинок, тебе не положено в таком ходить… Не волнуйся, я тебе помогу, — он понес платье к ширме, стоящей в углу, — белье в ящиках, выбери сама.

Поддерживая спадающее полотенце одной рукой, второй я начала выдвигать ящики и рыться в них. А очень даже неплохое бельишко… Наковыряв себе все необходимое, я проследовала за ширму.

— С бельем ты мне тоже поможешь? — игриво обратилась я к мужу.

— Может, ты как-нибудь сама справишься? Мне как-то привычнее наоборот… — смутился муж. А вот это уже интересно, я думала, что смутить блистательного лорда невозможно!

Подтянув еще раз чулочки, я выплыла из-за ширмы, планируя продолжить совращение мужа, но на меня тут же накинули платье.

— Ния, ты рискуешь остаться без завтрака и без гувернантки, — сказал мне муж в ответ на мое недовольное шипение, решительно развернул меня к себе спиной и принялся застегивать бесконечные пуговки. Тебе еще и расстегивать их придется, никого из горничных не подпущу — мстительно подумала я. Лион усмехнулся, по-видимому, опять считав мои мысли, я лихорадочно поправила ментальные щиты.

В столовой нас уже ожидала Холь. Она попробовала встать, как это положено по этикету, но стульчик был придвинут к столу, а ножками она еще не доставала до пола.

— Сиди, сиди, — успокоил ее Лион, усаживая и придвигая стул мне.

Слуги тут же поставили перед нами тарелки с завтраком и налили кофе. Холь скривилась над поданной ей кашей и попробовала размазать ее по тарелке, но недовольный взгляд Лиона тут же остановил начатую процедуру, и каша начала исчезать с завидной быстротой. Нам с Лионом подали какой-то салат и омлет с беконом. Вкусно, однако… Да и как выяснилось, я немало проголодалась… Лион намазал на булочку масло и с улыбкой протянул мне:

— Я рад, что у тебя снова хороший аппетит. Может еще омлета?

— Нет, спасибо. Я еще пирога возьму, — потянулась я к большому блюду. Мне тут же услужливо поднесли его. Ах, какая выпечка! Так бы все и съела! Лион усмехнулся, я опять начала поправлять щит.

— С твоими щитами все в порядке, просто у тебя такое лицо… — рассмеялся муж. Ах, тебе смешно! Сейчас я подпорчу тебе настроение, и только попробуй уйти от ответа!

— Ли, а расскажи про летний лагерь. Меня все-таки очень смущает эта твоя идея…

Ха, нахмурился! А воспитанная Холь вопросов не задавала, продолжала, как ни в чем не бывало, работать ложкой, но ушки навострила. Ох, хитруля, хлебнем мы еще с ней…

— Такие лагеря для магических детей были очень популярны раньше, потом, когда маги перестали рождаться, необходимость в них отпала. А сейчас было принято решение о возобновлении этой практики.

— И сколько детей планируется туда отправить?

— На данный момент пятнадцать человек. Кстати, наша Холь одна из самых младших. Просто еще до ее рождения начали рождаться дети, получавшие магическую силу непосредственно при рождении. И один из них принц Нутаниаель, правнук Викуса, он родился еще в начале аурантиако.

— А почему об этом никто не знал? Или это так хорошо скрывали?

— Скрывали, но по другой причине. Внучка Викуса принцесса Далия тайно вышла замуж за лорда Токашаниеля Затиасар, правда, тогда он еще только был наследником этого титула. А, когда в начале позапрошлого года, он унаследовал герцогство от своего деда, принцесса и призналась во всем деду.

— И как он к этому отнесся?

— А ты как думаешь? Если бы не Ее Величество, он бы их просто убил…

— Ой, а она же вроде ребенка ждала?

— Родила наследника, у нас теперь еще один государственный праздник — тридцать пятого аурантиако отмечаем день рождения наследника. Его, возможно, тоже отправят в лагерь.

— Но ему же всего два с половиной!?

— Лагерь начинает работать в середине флавуса, так что ему будет уже почти три… И королеву-мать это как-то не смущает…

— Так и быть, я прощу тебе этот камень в мой огород… Что там будут делать с детишками?

— Обучать приемам магии в игровой форме, потом много различных спортивных занятий…

— Сбалансированное питание и строжайшая дисциплина… — обреченно закончила я.

— С этими детьми иначе нельзя…

— Но это же еще маленькие дети!

— Яруси! Помогите Холь умыться и переодеться, через четверть часа приведите ее в Синюю гостиную, — не терпящим возражения тоном обратился Лион к горничной. Потом, когда она с девочкой покинула столовую, он жестом выгнал всех остальных слуг. Я внутренне сжалась, предчувствуя бурю, но Лион вдруг встал и, подойдя ко мне, обнял меня сзади.

— Ния, я старался не афишировать этого, но, если бы ты видела, что уже умудряется натворить Холь… А в дальнейшем ее сила будет только расти. Я не хочу надевать на нее блокаторы магии, я хочу, что бы она научилась управлять своей силой.

— Ли, — повернулась я к нему, — ты о чем?

— О нашей дочери. О сломанных стульях, взрывающейся каше, горящих платьях, выломанных дверях… Когда Холь злится, она не способна контролировать свою силу. Если бы с кем-нибудь по ее вине что-нибудь случилось, мне просто приказали бы заковать ее в антимагические наручники. Так что этот лагерь — это лучший выход.

— Это только с Холь так… трудно? — с ужасом спросила я.

— Нет, такие проблемы возникли почти у всех. Раньше были специально обученные магические няньки, да и семьи были больше, удавалось справляться с детишками.

— Ли, сколько же на тебя навалилось… — я встала и прижалась к мужу, — Я чувствую себя такой виноватой, прости меня…

— Только не вздумай плакать, — он поднял мое лицо и вытер уже готовые выкатиться из глаз слезинки, — все уже в прошлом, теперь все будет хорошо. Кофе будешь допивать? Тогда пойдем выбирать новую няньку для нашего чертенка.

Глава 4

Претенденток разместили в Бордовой гостиной и по очереди приглашали к нам в Синюю. Мы с Холь удобно устроились на диванчике у окна. Сначала она чинно села, сложив ручки на коленках, но потом решительно скинула туфельки и, поджав ноги под себя, прижалась ко мне.

— Мамочка, можно так?

— Конечно, моя хорошая, — я обняла дочку. Лион сначала недовольно глянул на нас, но потом, хмыкнув, пробормотал что-то вроде «вся в маму», уселся за стол и разложил какие-то бумаги.

— Мамочка, я так боюсь, что мне никто не понравится, а вы все равно кого-нибудь возьмете… — шепотом сказала Холь.

— Нет, мы будем искать, пока тебя все не устроит, не бойся. Лион, а что это у тебя? — спросила я про бумаги, разложенные на столе.

— Это досье на наших претендентов. Но мне хотелось бы, чтобы ты непредвзято посмотрела на них.

Лион встал, еще раз осмотрел комнату и переставил свой стул так, что бы вошедший, встав к нему лицом, оказался к нам с Холь немного сзади боком, а сам он мог видеть нас. Потом он позвонил в колокольчик и приказал позвать первую претендентку. Холь чуть завозилась, устраиваясь поудобнее, и заворожено уставилась на дверь, вроде даже забыв дышать. Я чуть пощекотала ее, она хихикнула и немного расслабилась, Лион шутливо шикнул на нас.

Первой вошла высокая блондинка лет двадцати, с потрясающими формами, обтянутыми костюмом для верховой езды. Не обращая внимания на нас с Холь, она сразу повернулась к Лиону, коротко поклонившись, поздоровалась с ним, представилась:

— Алисия фон Хольберг, окончила магический факультет Университета в пятьсот тридцать восьмом году.

Это ж сколько ей лет, попыталась сосчитать я. Холь рядом загибала пальчики — по-видимому, ее заинтересовало то же самое.

— Ваша специализация? — спросил Лион, спокойно глядя на блондинку.

— Артефакты и их хранение, — голос претендентки дрогнул, чем-то этот вопрос ей не понравился. Но она быстро взяла себя в руки и, призывно поведя бедрами, чуть приблизилась к столу:

— Но я почти не работала по специальности. Мне всегда больше нравились полевые работы.

— И почему вы вдруг решили стать гувернанткой?

— Последние годы я работала в нескольких великосветских семьях, пришлось и с детьми заниматься. У меня есть рекомендательные письма, — она протянула Лиону несколько свитков, вынув их из-за корсажа. Хоть не из-под подвязки, и то хорошо, подумала я. Лион с серьезным лицом развернул первый свиток и, закрывшись им от претендентки, хитро посмотрел на меня, еще и подмигнул. Я скорчила ему зверскую рожу — только попробуй польститься на это! Лион опять сделал серьезное лицо и посмотрел на претендентку:

— У вас прекрасные рекомендации, — спина Алисии облегченно расслабилась, — но мы нуждаемся в гувернантке, а не в учителе верховой езды.

— Я уверена, я справлюсь и с этим! — она подошла к моему муже еще ближе.

— Можете обождать в гостиной окончательного решения.

— Можете быть свободны, в ваших услугах мы не нуждаемся, — подала я свой голос и услышала облегченный вздох Холь. И только тут блондинка соизволила обратить на нас внимание. Она попробовала окинуть меня оценивающим взглядом, но, натолкнувшись на мой пристальный спокойный взгляд, сразу как-то стушевалась и, быстро присев в реверансе, выбежала из комнаты.

— Ну вот, напугала такую хорошую девушку, — сдерживая смех, протянул Лион.

— Эта «хорошая девушка» с первого шага начала кадрить тебя! Ты думаешь, что я такое допущу в свой дом?

— А ты еще и ревнивая? — Лион поднялся из-за стола и пристроился к нам на диванчик, обняв меня за плечи и шутливо щелкнув Холь по носу, — Мне она тоже не понравилась. Еще и врушка к тому же, — я вопросительно посмотрела на него, — Она оказалась на полевых работах в наказание за утерю одного артефакта.

— Может она и не виновата была. Всякое бывает, — я скосила глаза, указывая на Холь, не хотелось бы при ней обсуждать всякие неблаговидные поступки взрослых…

— Она не слышит, я чуть-чуть поколдовал, — усмехнулся Лион, — А в случае с Алисией, у нее просто оказались достаточно сильные покровители… Наказание должно было быть гораздо строже, — муж прищелкнул пальцами, возвращая Холь слух, — Зовем следующую?

Вошла дама лет шестидесяти, тщательно уложенные седые волосы, темное платье с воротом под горлышко, кружевной белый воротничок и такие же манжеты, массивная камея, прямая спина, гордая посадка головы. Кошмар! Она церемонно присела в низком реверансе.

— Проходите, присаживайтесь, — пригласил ее Лион, — Леди Сноубридж, если не ошибаюсь?

— Да, Ваша Милость, я вдова полковника Сноубриджа. Предвидя ваш вопрос, сразу объясню — мой муж очень болел перед смертью, все наше состояние ушло на лекарей и магов. После его смерти я вынуждена была зарабатывать себе на жизнь. Хвала Богам, Его Величество вспомнил о заслугах моего покойного мужа и назначил мне достойную пенсию. Но я уже так привыкла к деткам… Вот рекомендательные письма от Леди Тоухоф и Лорда Хопса. Его племянник месяц назад успешно поступил в Военную Академию.

— Леди Сноубридж, насколько я понимаю, все ваши воспитанники были обычными детьми, без магических задатков?

— Да, Ваша Милость. Но у вас такая очаровательная девочка, — Леди Сноубридж повернулась к нам и очень по-доброму улыбнулась, — я думаю, мы с ней поладим.

— Обождите, пожалуйста, в соседней комнате, мы сообщим вам свое решение.

Еще раз церемониально раскланявшись, леди удалилась за дверь.

— Милая старушка, — задумчиво пробормотала я.

— Папочка, я не хочу ее, я ее боюсь, — послышался жалостливый голосок доченьки.

— Я тоже боюсь… Боюсь, что она не справится с нашей хулиганкой. Она маг, но очень слабый, на обычных детей ее еще хватало, но с этой девушкой… — Лион выразительно посмотрел на скорчившую умильную рожицу Холь, — Смотрим дальше?

— А сколько еще осталось? — спросила я.

— Боишься, что не хватит?

— Да, — грустно улыбнулась я.

Следующей была женщина лет тридцати — тридцати пяти. Рыжеватые волосы убраны под сетку, на голове небольшая шляпка в тон отлично сшитому серо-голубому дорожному костюму, в разрезе юбки при ходьбе мелькали брюки и высокие сапоги для верховой езды. Через плечо переброшена кожаная дорожная сумка.

— Добрый день Герцог, Герцогиня, юная Леди, — вежливо поклонилась она, сделав несколько шагов по комнате.

— Представьтесь, пожалуйста, — несколько настороженно попросил Лион, перебирая при этом бумаги на столе.

— Тарафеала де Ла Нор. Ваша Милость, не ищите, моего имени нет в ваших бумагах. Я имела смелость приехать вместо моей подруги Сильды Бранс. Она не смогла по семейным обстоятельствам, вот письмо с извинениями от нее, — женщина достала из сумки свиток и протянула его Лиону, — А это мои документы. Буду вам признательна, если вы ознакомитесь с ними до последующего разговора.

Лион мельком глянул на письмо от Сильды Бранс, а потом внимательно начал изучать предоставленные ему бумаги.

— Замужество, конечно, серьезный шаг, я принимаю извинения вашей подруги. А у вас, я вижу, фамилия по мужу? Где он?

— Погиб. Давно.

Лион перевернул последний лист:

— Присаживайтесь, леди де Ла Нор. Мне бы хотелось, что бы вы рассказали свою трудовую биографию сами.

Леди подошла к столу и повернула стул так, что бы видеть и нас с Холь, села, держа спину абсолютно прямой.

— Я закончила Университет по курсу «Целительство», на последнем курсе познакомилась со своим будущим мужем. Влюбилась, — она чуть смущенно улыбнулась и посмотрела на меня, как бы ища поддержки, я кивнула ей, — сразу по получении диплома отказалась от работы в Госпитале и рванула за тогда еще не мужем на север. Он был командиром одного из боевых отрядов. Принимала участие в боевых действиях, оказывала помощь раненым. После гибели мужа и в связи с ранением вернулась в столицу. Получила специализацию «Наставник», последние годы работала в «Северном сиротском приюте».

— Вам нравится ваша работа?

— Да, очень. Я люблю детей, хотя своих завести не смогла, не успела…

— Что тогда привело вас сюда?

— Я получила приглашение стать воспитателем в летнем лагере в Дивном лесу. А тут Сильда получила долгожданное предложение от графа… В общем, я решила рискнуть и познакомиться с одной из воспитанниц пораньше…

— Что вы намериваетесь делать после лета?

— Ваша Милость! Давайте сначала доживем до осени…

Лион как-то неопределенно хмыкнул, потом отложил все бумаги в сторону:

— Вы знакомы с условиями работы у нас?

— Да, Сильда ознакомила меня с вашими требованиями. Я, надеюсь, она ничего не нарушила?

— Нет, если вы обещаете их выполнять.

— Я полностью с ними согласна…

Я внимательно наблюдала за разговором. Было такое впечатление, что эти двое говорят совсем не то, что слышим мы с Холь… Тут Холь затрясла меня за руку, привлекая мое внимание, я наклонилась к ней:

— Мамочка, я ее хочу! — прошептала мне на ухо дочка. Я внимательно посмотрела на Лиона и медленно кивнула ему. «Ты уверенна?» — раздался у меня в голове голос Лиона. «Вроде бы. Тебя что-то смущает?» — ответила я ему так же. «Это не важно» — ответил мне муж, потом посмотрел на Холь:

— Леди Хольга, покажите леди Тарафеале ее комнату. Финансовые вопросы мы обсудим позднее, — обратился он к новой гувернантке.

— Я благодарю вас за оказанное доверие, Лорд, Леди, — склонила голову Тарафеала де Ла Нор, беря за руку Холь и прощаясь с нами в дверях.

— Там еще двое остались. Что с ними? Будем смотреть? — спросила я, вставая с дивана и подходя к мужу.

— Вообще-то гувернантка там только одна… А второй — учитель фехтования и верховой езды. Я его для тебя пригласил… Позвать?

— Ну, муж!.. — я задохнулась от возмущения, — Ладно уж, зови, не зря же человек приехал!

— Серрокоэль, — представился вошедший темноволосый стройный мужчина. Заостренные ушки выдавали в нем эльфа, но некоторая грубость черт лица указывала на примесь какой-то другой крови.

— Рок, познакомься — это твоя новая ученица леди Лерония. Завтра с утра ваше первое занятие. Я бы так же хотел, что бы ты занялся физической подготовкой Хольги.

— К вашим услугам, леди, — склонился он в низком поклоне, — С радостью позанимаюсь и с маленькой леди, — повернулся он к Лиону, — Если вы не возражаете, я пойду, посмотрю лошадей и тренировочный зал.

Он откланялся и вышел. Я повернулась к мужу:

— Так вы еще и знакомы?

— Довольно поверхностно. Рок тренировал моих ребят в Департаменте, а сейчас, когда я обратился к ним за информацией по претенденткам, встретил его в коридоре, предложил новую работу.

— Он эльф? — спросила я.

— Почти, у него четверть оркской крови от дедушки по материнской линии. Поэтому его не очень признавали в роду, и он назло всем пошел работать в Департамент. Но парень он отличный и оружием владеет бесподобно.

— Надеюсь, ты не планируешь обучение Холь фехтованию?

— Сейчас нет, а вот годика через три… — муж, смеясь, подхватил меня и поцеловал, не давая мне больше ничего возразить.

— Там же еще одна претендентка сидит, — опомнилась я, когда Лион, наконец, отпустил меня. Он рассмеялся в ответ:

— Ты ее знаешь, это моя бывшая секретарша Гелла. Пришлось взять ее для солидности — вообще-то я отобрал только три кандидатуры, но ставку делал на Сильду Бранс. Представляешь, как я удивился, когда вместо нее увидел совсем другую женщину?

— Да, физиономия у тебя была еще та, — рассмеялась я в ответ, — Но вроде она тоже ничего, Холь понравилась…

— Леди де Ла Нор очень опытный педагог, я слышал про нее, когда год назад обсуждался проект летнего лагеря. Кстати, ты знаешь, что из себя представляет «Северный приют»?

Я недоуменно пожала плечами.

— Военные конфликты в большей или меньшей степени происходят на севере уже более пятисот лет. Разная нечисть спускается с Северных гор и пытается захватить наши территории, пленить или убить наших людей, на худой конец, отобрать скот. На этих территориях остается много сирот. И не всегда они рождены в чистокровных браках, да и не всегда в браках… Характер у этих детей очень сложный, часто враждебный по отношению ко всему окружающему миру. И леди Тарафеала смогла найти подход к каждому. Я думаю, нам очень повезло…

— Главное, что бы и Холь думала так же…

Глава 5

После обеда Лион отправился «на пару кругов» на службу. Когда за ним закрылся портал, я нашла в шкафу теплый плащ и высокие сапожки и отправилась на конюшню проведать свою Астрочку. Как давно мы с ней не виделись! Правда, когда Лион запретил мне садиться на нее верхом, я все же заходила проведать свою лошадку, угостить чем-нибудь вкусненьким, погладить шелковистую морду, а иногда и расчесать гриву.

Астра узнала меня и радостно заржала. Я протянула ей заготовленное яблоко, почесала за ушами. Неслышно приблизился Рок, если бы не отражение в больших глазах Астры, то он бы напугал меня.

— Хорошая лошадь, — погладил он Астру, та несколько настороженно пошевелила ушами, — с завтрашнего дня, леди, вы будете сами ухаживать за своей лошадью, так что приготовьте соответствующую одежду. Милорд в курсе и полностью согласен со мной, — остановил он мои возражения, — жду вас здесь в половину четвертого.

— В такую рань! — взвилась я.

— А иначе вы не успеете к завтраку — полкруга на чистку и взнуздывание лошади, четверть круга на выездку, еще четверть круга на утреннюю разминку. Тридцать минут на приведение себя в порядок вам хватит? А то можно начать пораньше.

— Хватит! — рявкнула я и, развернувшись, выбежала из конюшни. Солдафон! Ничего в нем эльфийского нет! А Лион! Ну, я ему еще покажу! Согласен он с ним! Кончики пальцев начало покалывать, и на них образовалось голубоватое свечение. Я недовольно стряхнула свечение в ближайшее дерево, с него рухнула снежная лавина. Я глубоко вздохнула, успокаиваясь, и продолжила свой путь в сад. За поворотом ко мне подбежала разрумянившаяся Холь:

— Мамочка, а я леди Феа наш сад показываю! Ты пойдешь с нами?

— Холь, кто тебе разрешил так называть леди Тарафеале?

— Она сама велела… Сказала, что ее так все зовут… — девочка повернулась назад, ища поддержки у стоящей чуть в отдалении леди Тарафеале. Та, подтверждая слова Холь, кивнула головой, а потом осуждающе посмотрела на меня — она, похоже, видела мою выходку с деревом. Мне стало очень стыдно.

— Холь, покажи, пожалуйста, сад леди..

— Феа, — подсказала гувернантка, — называйте меня, пожалуйста, так, мне так привычнее.

— Леди Феа сама, — продолжила я, — Я погуляю с вами в другой раз. Хорошо?

— Да, мамочка! Феа, побежали, я покажу тебе водопад!

Ну вот, уже без «леди» и на «ты»! Надо будет поговорить с Лионом, сама я не решусь делать замечание леди Феа — она и на меня смотрит как на свою воспитанницу, а у меня прямо мурашки по спине… Я грустно побрела в свою любимую беседку, по дороге всячески жалея себя. Учителя — страшные, дочка не слушается, муж — предатель, прошлого не помню, еще и какие-то татуировки загадочные! И вообще, все от меня что-то скрывают и не договаривают… Горестно вздыхая, я добралась до беседки, поплотнее закуталась в плащ и подошла к самому краю стены. Вид волнующегося моря, даже через установленную решетку, и влажный ветер немного успокоили меня. Где-то у горизонта кружила большая черная птица, вот бы улететь с ней…

Рядом с беседкой открылся портал, из него вышел Лион:

— Ты не замерзла? Ты совсем бледная, пойдем домой, — тут он заметил мои слезы, которые предательски катились из глаз, — Почему ты плачешь? Что случилось?

— Я не хочу чистить лошадь и вставать в три утра не хочу, — почему-то именно это показалось мне самым обидным.

— Ния, — муж облегченно вздохнул, — и это все? Тебя никто не будет заставлять делать это постоянно, Рок просто хочет, что бы ты знала, как это делается. И седлать лошадь ты должна научиться. Летом у всех студентов будут практические занятия, там слуг не будет… Пойдем домой, скоро ужин, Холь и леди Тарафеале уже ждут нас.

— Она хочет, что бы ее называли леди Феа, говорит, ей так привычней…

— Хорошо, можно и Феа…

Лион начал открывать портал.

— Давай пройдемся пешком, — попросила я его, — мы так давно не гуляли по парку.

— Хорошо, — он обнял меня, — я только боюсь, что ты замерзнешь.

— У меня плащ теплый и муж горячий, — попробовала я пошутить и теснее прижалась к «горячему мужу».

За ужином Холь вела себя на удивление благочинно — ела все, что ей положили на тарелку, к леди Феа обращалась исключительно на «вы», закончив ужин, подбежала к нам с Лионом, почти на ходу чмокнула нас по очереди, пожелала спокойной ночи и без всяких капризов отправилась в детскую. Мы с Лионом недоуменно переглянулись.

— Первый раз вижу, что бы Холь совсем не капризничала, — удивленно проговорил муж.

— Интересно, что ей пообещала леди Феа?

— Понятия не имею… Попробую завтра узнать. Пойдем, посидим немного у камина, и спать. Тебе завтра рано вставать.

— Ли! Я не хочу! Может не надо мне этой езды?

— Ния, но ты не сможешь без этого… Ты же хочешь получить диплом? Не капризничай, как Холь! — тут он рассмеялся и обнял меня:

— Я знаю, что случилось! Все капризы Холь перешли к тебе! Но с тобой-то я знаю, как справиться, — и он нежно поцеловал меня.

Глава 6

Ненавижу вставать затемно! Всю жизнь ненавидела! Я лениво отбивалась от Лиона, который пытался заставить меня проснуться, сначала целуя, а потом и тормоша:

— Ли, отстань… Я спать хочу… Я никуда не пойду…

И тут этот человек, который клялся защищать, холить и лелеять меня, подхватывает меня на руки и самым подлым образом погружает в холодную воду! Я завизжала и попыталась выбраться из ванны. Не тут-то было! Сильные руки удержали меня в воде, а ехидный голос спросил:

— Проснулась?

— Ну, ты и гад! Хоть бы воду потеплее сделал!

— Что бы ты дальше заснула? — он помог мне выбраться и бережно завернул в большое теплое полотенце, прижал к себе, поцеловал куда-то в щеку. Я подставила ему губу, но он, хитро улыбаясь, провел по ним пальцем:

— Нет, моя любимая ведьмочка, а то Астра и Рок тебя не дождутся… Иди, одевайся, Яруси уже приготовила тебе одежду, — и он подтолкнул меня в сторону будуара.

Невыспавшаяся и оттого злая, я вползла в конюшню. Но радостное ржание Астры и довольная улыбка Рока несколько подправили мое настроение. Рок открыл денник и вывел мою красавицу, потом подал мне щетку и показал, как чистить лошадь, на что обращать внимание. Потом мы расчесывали гриву и хвост, правда, хвост расчесывать Астре не очень нравилось, и запасы яблок в моем кармане быстро исчезли. Рок укоризненно покачал головой:

— Вы так совсем разбалуете ее, леди. Она и так довольно своенравна…

Я прижалась к теплой морде, прошептала ей на ухо:

— Ты же будешь меня слушаться, правда?

Астра нежно потерлась о меня головой и выпросила еще одно яблоко.

Потом Рок показал, как седлать, помог затянуть все ремни, одобрив мое решение использовать мужское седло и посетовав на слабость моих мышц. Я ему возразила, что я вообще-то женщина и мужской силе у меня взяться неоткуда. Он внимательно оглядел меня и со злорадной усмешкой пообещал исправить это недоразумение… Что он имел в виду, я ощутила на собственной шкурке, когда, дав проехать мне пару кругов верхом по двору, он отдал лошадь конюху, сказав, что расседлывать будем учиться завтра, и повел меня в тренировочный зал. Уже через пять минут физкультурных истязаний я стонала и просила отпустить меня, но на каждый мой стон безжалостный тренер только добавлял нагрузку… Через бесконечно длинное время в дверях появился Лион, оглядел мою несчастную взлохмаченную фигуру и нагло осведомился о моем самочувствии. Я зашипела в ответ. Он усмехнулся и подмигнул Року:

— Раз шипит, значит можно еще увеличить нагрузки.

С тихим стоном я разлеглась на полу и попросила дать мне спокойно умереть… На что муж милостиво предложил отнести меня в ванну на руках. Я простонала свое согласие, после чего меня небрежно взвалили на плечо и куда-то потащили. Я попробовала сопротивляться и потребовала бережного отношения.

— Будешь брыкаться — пойдешь дальше сама!

— Не пойду! Сяду на лестнице и умру! И это будет на твоей совести!

— Нашла, чем напугать! Как потомственный некромант я тебя подыму и сделаю своей рабыней!

— Сексуальной? — чуть оживилась я.

— Нет, будешь каждый день ухаживать за моим конем и чистить мое оружие.

— Тогда я лучше повисю… — тут же расслабилась я.

Доставив мою тушку в ванную, Лион передал ее Яруси, велев привести «это тело» в жизнеспособное состояние и, желательно, к завтраку. Яруси рассмеялась и споро начала меня раздевать.

— Вот что я вам такого сделала, что мои беды доставляют вам такую радость? — спросила я служанку, со счастливой улыбкой усаживающую мое ноющее тело в теплую воду. Она заколола мне волосы и начала массировать спину и руки.

— Миледи, мы просто очень рады, что вы вернулись, что вы живы. Знали бы вы, как милорд переживал все эти годы…

— Что, все так плохо было? — начала я немного оживать под ее умелыми руками, — Расскажи мне все…

— Ох, плохо — это не то слово… Мы все так испугались, когда Холь закричала, а вы вдруг побледнели и перестали дышать. Милорд тут же кинулся за вами, он остановил вас на самом краю, сам еле вернулся. Вы же помните, что творилось в те дни с магий… Когда все немного восстановилось, Милорд отправился искать вашу душу — она не ушла за грань, но блуждала где-то в других мирах. Через неделю бесплодных поисков он позвал на помощь друзей. Все три года вас искали, иногда кто-то вроде находил вас, но каждый раз вы убегали… И все это время каждый вечер Милорд проводил с вами. Он никого не подпускал к вам — сам кормил, сам купал. Сначала спал рядом с вами в кресле, потом мы уговорили его поставить раскладную кровать. А тут еще Холь начала подрастать, и у нее дар проснулся. Сколько нянек поменялось, пока не появилась госпожа Ворен, ей хоть как-то удавалось обуздать малышку. Ой, что-то я заболталась, — опомнилась вдруг Яруси, — Милорд будет не доволен, если вы опоздаете на завтрак.

Она помогла мне выбраться из ванны, завернула в полотенце и позвала одеваться.

— Яруси, а кто все-таки нашел меня?

— Миледи, не спрашивайте… Я не знаю ответа на ваш вопрос. И… Пожалуйста, не говорите Милорду, что я вам тут наболтала… Он не велел об этом разговаривать, мне попадет за мою болтовню…

— Почему же тогда ты мне все рассказала?

— Просто после возвращения вы такая потерянная ходите. И на Милорда иногда так странно смотрите, как будто чего-то нехорошего от него ожидаете… А он никогда вам зла не причинит — он так любит вас… Он даже в Черные земли за вами ходил. Ой, опять я лишнее болтаю… Не выдавайте меня, пожалуйста!

— Хорошо. Про «Черные земли» ты мне расскажешь в другой раз. Я обещаю никому не говорить про то, что я узнала или узнаю. Но и ты пообещай честно отвечать на мои вопросы!

— Да, Миледи! — Яруси присела в реверансе, потом подколола еще одну прядку, — Все готово, — она поднесла зеркало сзади, давая мне рассмотреть прическу.

— Спасибо, у тебя просто золотые руки!

Яруси благодарно улыбнулась.

Лион встречал меня у лифта на втором этаже. Он протянул мне руку, потом резко крутанул вокруг оси, восхищенно разглядывая меня:

— Чудесно выглядишь! — поцеловал и галантно предложил руку.

— Скажи спасибо Яруси. Если бы не она, трудами твоего Рока был бы сейчас хладный труп!

— Не сердись, он с тобой еще очень бережно обращается, — подмигнул муж и, обвив моей рукой свою, повел меня в столовую, — Тс, дочку напугаешь, — остановил он мое возмущение по поводу «бережного» отношения и чуть сильнее прижал мой локоть.

Холь и леди Феа уже находились в столовой, они, присев в реверансе, поприветствовали нас. Причем Холь внимательно следила за своей наставницей, тщательно повторяя все движения за ней. Мы с Лионом поклонились в ответ. Потом Холь взглянула на леди Феа и тихонько спросила: «Можно?». Та улыбнулась и кивнула головой. Холь сорвалась с места, подбежала сначала ко мне, я присела, позволяя обнять и поцеловать себя и целуя ее в ответ, потом чертенок унесся дальше, вскарабкался на руки к отцу и крепко обнял его за шею.

— Ненадолго же вас хватило, юная леди! — пожурил ее Лион, крепко прижимая к себе и поднося к ее стульчику.

— Тебе не нравится, что я тебя так люблю? — огорченно спросил враз погрустневший чертенок.

— Нравится, — рассмеялся Лион и, поцеловав, усадил Холь на ее место.

Едва мы расселись, слуги поставили перед нами тарелки с нашим завтраком. Холь скривилась на свою кашу, но безропотно начала ее есть. Я посмотрела в свою тарелку. Что? Овсянка! Гадость какая! «Это что за гадость?» — ментально спросила я у Лиона. «Овсянка. Самая полезная для тебя сейчас еда — силы восстанавливает и желудок не отягощает.» — ответил муж, уминая кусок хорошо прожаренного мяса. «Можешь добавить туда фрукты» — подвинул он ко мне мисочку с разноцветными кубиками в сиропе. Я положила себе в тарелку большую ложку — может хоть фрукты окажутся съедобными. «Кашу маслом не испортишь, потому что нельзя испортить то, что уже несъедобно…» Лион хмыкнул. «Съешь кашу, разрешу кофе налить». Еще и без кофе решил оставить! Вредина! Лениво пережевывая фрукты с кашей, я мстительно транслировала ему: «Допрыгаешься, муж! доступ к телу будешь получать только за еду!». Лион поперхнулся и обиженно посмотрел на меня: «Это не честно! Это шантаж!» «Сам первый начал!» Муж вздохнул и пододвинул ко мне тарелку с вареными яйцами. Я радостно отодвинула кашу.

Леди Феа все время внимательно наблюдала за нами, одновременно всячески отвлекая Холь, что бы та не смотрела в нашу сторону. Потом до нас донесся ее недовольный голос: «Вас самих еще воспитывать надо! Какой пример вы подаете ребенку!» Лион взглянул на меня и, не в силах сдержать смех, уронил салфетку и спрятался за скатерть, якобы доставая ее. Мой маневр использовал! Мне пришлось уже взятую салфетку прижать ко рту, скрывая за ней плотно сжатые губы, помимо воли расплывающиеся в улыбке. Леди Феа бросила на нас еще один неодобрительный взгляд и отодвинула тарелку Холь, показывая, что та закончила завтрак. Лион уже справился с приступом смеха и разрешил Холь выйти из-за стола. Когда она в сопровождении наставницы покинула столовую, муж повернулся ко мне и, сделав нарочито серьезное лицо, сказал:

— Миледи, если вы будете позволять себе подобное поведение за столом, я буду вынужден запретить присутствовать нашей дочери во время совместных трапез! — в его серых глазах плясали смешинки.

— А что я? Я даже кашу отказывалась есть молча!

— А ваша выходка с шантажом вообще возмутительна!

— Так вот, что вас больше всего возмутило, Милорд! А я-то уже подумала, что вы о манерах нашей дочери переживаете…

Но нашим шутливым разборкам не суждено было продолжиться, потому что вошедший слуга доложил, что меня в библиотеке ожидает лорд Вонтиселлиан. Лион тут же стал серьезным, велел слугам налить нам кофе, пододвинул мне блюдо с выпечкой:

— Допивай быстро кофе, вот твое расписание на сегодня и завтра, — он вынул из кармана и протянул мне сложенный вдвое листок бумаги, — Я постараюсь вернуться к ужину, — поцеловал меня в щеку и, уже на ходу допивая кофе, продолжил: — Распорядись насчет ужина, я не успел. Пойду с Тисом поздороваюсь, не задерживайся здесь.

Я сделала маленький глоток кофе — хорошо-то как! Потом развернула поданный Лионом листок и присвистнула с, трудом сдержав вырывавшиеся слова. Мой день был расписан с трех и до половины двенадцатого, когда мне, наконец, дозволялось лечь спать. Больше всего мне понравились полкруга после ужина, которые отводились на приготовление «домашних заданий». А жить-то когда?! Я подняла глаза и увидела изумленные взгляды слуг.

— На ужин зажарьте поросенка. Большого, — отдала я распоряжение по поводу ужина. Без мяса я точно не выживу… — Или лучше сразу чашечку яда дайте, — добавила я про себя. Быстро допила кофе и отправилась на первый урок.

Глава 7

Последующие дни, за редким исключением, были похожи друг на друга как однояйцовые близнецы. Поднималась я в три, иногда в половину четвертого. Обучив меня седлать и расседлывать лошадь, чистить и расчесывать ее, Рок смиловался и оставил только разминку примерно на один круг. Начиналась она всегда с пробежки вокруг дворцового парка. Обычно на пробежке к нам присоединялся Лион, а потом бросал меня на растерзание Року, а сам уходил в зал тренироваться с мечами. Потом несколько блаженных минут в ванной и разговоры с Яруси, завтрак, два урока до обеда и один после, часовая тренировка на мечах и верховая прогулка. Потом ужин и «приготовление домашних заданий». Полутрупом я доползала до кровати. Иногда Лиону удавалось меня ненадолго реанимировать… К концу второй недели он понял, что я так долго не протяну, да и его супружеские интересы начинали уже явно страдать, и тогда муж принял решение объявить лаундан выходным днем. Сказал он это при Яруси, которая заканчивала причесывать меня перед завтраком. Яруси хмыкнула и пробормотала, что даже у крестьян по три выходных на неделе… Я возмущенно посмотрела на мужа.

— Со следующей недели у тебя тоже будет еще два почти выходных. Каждый семинант и тере ты поступаешь в полное распоряжение достопочтенного Брайса. Он сказал, что пора тебе продолжить обучение и у него.

Теперь дважды в неделю мы с машинкой мчались в Госпиталь, нарушая все мыслимые скоростные ограничения. Обратно обычно приходилось возвращаться степенно, как истинным леди — Лион перемещался к Брайсу, а дальше мы уже ехали вместе. Правда руль я ему не отдала, предпочитая слушать его ворчание по поводу моей манеры вождения, но, не доверяя ему мою малышку.

Брайс взялся за меня всерьез. Учил оказывать первую помощь, заживлять раны, ожоги, сращивать переломы. Утверждал, что во время летней полевой практики мне все это может понадобиться… Когда я попыталась выяснить, что же это за «полевая практика», он неопределенно хмыкнул и ответил, что у всех по-разному. Все зависит от результатов, показанных на экзаменах. Я немного успокоилась — из «опасных» предметов мне предстояло сдавать только нежитеведенье. Вряд ли без достаточной боевой подготовки меня отправят на практику к Северным горам.

По выходным мне удавалось понежиться в кровати чуть дольше. Утренняя тренировка тоже ограничивалась только тридцатиминутной пробежкой с Лионом. А потом мы с ним шли купаться к водопаду и озеру, появившемуся три года назад в дальнем конце сада. На завтрак мы периодически опаздывали…

От предложенного выходного леди Феа отказалась, сославшись на то, что у нее нет никаких особых дел за пределами замка, а присматривать за Холь ей совсем не трудно. Поэтому время до обеда Холь обычно проводила с нами, а после попадала в заботливые руки своей наставницы. Мы же с Лионом имели возможность, не чувствуя себя виноватыми перед «брошенным» ребенком, проводить время как нам вздумается. Чаще всего это были конные прогулки или походы по различным музеям и другим интересным местам. Но иногда приходилось затягиваться в парадное платье и посещать различные балы. Чин начальника Департамента безопасности и герцогская корона обязывала Лиона присутствовать на таких мероприятиях и обычно с супругой.

Я медленно ехала верхом, любуясь первыми весенними цветами и подставляя лицо уже теплому солнышку. Обычно в этих прогулках меня сопровождала леди Феа, но сегодня Холь расшалилась с самого утра, потом упала на прогулке и сильно разодрала коленки. Я хотела залечить ее ранки, но леди Феа остановила меня, сказав, что пусть заживает само без магии, иначе Холь никогда не научится осторожности. Я была вынуждена согласиться с ней. Мы обработали коленки дезинфицирующей мазью и заклеили пластырем. Леди Феа решила остаться с хныкающим обиженным на весь мир ребенком, а меня вытолкала на прогулку, объяснив, что это тоже воспитательная мера и «пообижаться» иногда полезно.

Мы сдружились с леди Феа еще с конца зимы, когда однажды, направляясь на верховую прогулку, я столкнулась с ней у лифта и поймала на себе ее завидующий взгляд. Вспомнила, в каком костюме она впервые появилась перед нами — она явно любила ездить верхом.

— Леди Феа, не хотели бы вы составить мне компанию на прогулке? Холь сейчас все равно будет спать, с ней могла бы побыть одна из горничных.

— Я очень признательна вам за предложение и с удовольствием составлю вам компанию, но…

— Если вы насчет лошади, то наша конюшня в вашем распоряжении…

— Благодарю, Миледи. Но я хотела бы сначала получить разрешение Милорда…

— О, это не проблема! Выбирайте лошадь и готовьте свой костюм!

Вечером я подошла к Лиону и озвучила свою просьбу. Он внимательно посмотрел на меня, а потом велел леди Феа зайти к нему в кабинет. Их беседа продолжалась почти полкруга, а я все это время подпирала дверь библиотеки, не понимая, почему моя такая несложная просьба вызвала такую реакцию у Лиона. Наконец, счастливо улыбаясь, из кабинета вышла леди Феа, задорно подмигнула мне:

— Лошадь я уже выбрала, завтра едем!

Наставница Холь оказалась очень интересным собеседником и хорошим учителем. Пользовалась она тоже мужским седлом и подсказала мне несколько чисто женских приемов при такой посадке, значительно облегчавших жизнь. В конце второй недели наших совместных прогулок, когда мы, промчавшись наперегонки до рощи, медленно возвращались обратно, давая лошадям отдохнуть, она спросила:

— А вы планируете обучать Холь верховой езде?

— Я — нет, а муж — определенно да. К счастью, Холь еще слишком мала даже для пони, и я могу еще некоторое время не волноваться, что она упадет и расшибется.

— Я знаю одного мастера, который делает чудесные игрушки. После тренировок на его лошадке Холь сможет уверенно держаться в седле на любой живой лошади.

— И где живет этот чудесный мастер?

— В деревеньке Хельстрем. Она славится на всю страну своим кожевенным производством. Но мне нужно поехать туда с Холь, мастер делает лошадок под рост ездока, индивидуально. Думаю, мы управимся с Холь за полдня.

— Хорошо, я поговорю с мужем.

— Не надо, если вы не против нашей поездки, я спрошу разрешения у Милорда сама.

— А можно с вами? Я могла бы отвезти вас на машине…

Леди Феа улыбнулась:

— На машине туда ехать больше недели, деревенька находится на границе Северных земель.

— А как же вы собирались туда за полдня смотаться? — я даже остановилась от изумления.

— Я собиралась открыть портал, — потом, увидев мои расширившиеся от изумления глаза, весело добавила: — Я еще и не такое могу! Догоняй! — и она подхлестнула свою лошадь.

Вечером после ужина леди Феа попросила Лиона уделить ей несколько минут и отозвала его к окну. Холь в это время забралась ко мне на колени и начала кормить меня нарезанным яблоком. Я яблоки после общения с Астрой уже видеть не могла и всячески сопротивлялась насилию со стороны дочки. Ее это очень веселило, и она принялась уговаривать меня съесть еще кусочек за папу, потом за Яруси, потом за каких-то своих кукол. Истязание меня яблоками было прекращено Лионом, который сказал, что отпускает нас в Хельстрем, но только в сопровождении Рока, о чем тот и был тут же поставлен в известность.

Утром после завтрака мы все собрались на площадке перед домом. Лион еще раз оглядел нас, проверил наличие у нас с Холь поисковых амулетов.

— Варежки взяли?

Мы с Холь продемонстрировали небрежно засунутые в карманы по настоянию леди Феа перчатки. Солнышко, снег почти растаял, а они нас в зимние вещи упаковали, да еще и варежки навязали. Леди Феа собралась открывать портал, но Лион остановил ее, сказав, что бы поберегла силы для обратной дороги, а туда он нас отправит сам. И велел не задерживать и обязательно вернуться к ужину.

Сиреневым сиянием распахнулся портал. Леди Феа подхватила Холь на руки и крепко прижала ее к себе, меня обхватил за талию Рок и посоветовал засунуть руки в карманы. Минутный сиреневый вихрь и мы уже стоим на площади в Хельстреме. О, а здесь совсем не жарко! Несмотря на яркое солнце, щеки тут же защипал морозец, да и клубы пара, вырывавшиеся при дыхании, говорили о том, что до весны здесь еще очень далеко. Холь тут же попробовала слепить снежок, но перемороженный снег рассыпался у нее в руках миллионом снежинок. Она огорченно вздохнула, но тут увидела шатры ярмарки, раскинувшиеся на другом конце площади.

— Пойдем туда, — потянула она меня за подол юбки.

— Подожди, Холь! — становила ее леди Феа, — Мы сначала сходим к мастеру и закажем лошадку, а потом, пока он будет ее делать, успеем побывать на ярмарке.

Мастер Дрем жил в большой добротной избе. На первом этаже размещалась его мастерская и небольшой склад уже готовой продукции, а жилые помещения были на втором этаже. Пока мы стояли посреди большой комнаты и с удивлением разглядывали разложенные на полках седла и развешанную по стенам упряжь, леди Феа позвала хозяина. Со второго этажа по лестнице быстро спустился высокий и широкоплечий мужчина, его длинные каштановые волосы были завязаны сзади в хвост, а широкой бороде мог бы позавидовать любой маг. Хотя, судя по ауре, он и сам был магом.

— О, кого я вижу! — он радостно обнял леди Феа, похоже, они были хорошо знакомы.

— Дрем, отпусти! Раздавишь! — высвободилась из его объятий леди Феа, — Я тоже рада тебя видеть, но я по делу. Леди Лерония, разрешите вам представить — это Мастер Дрем.

Я кивнула головой в знак приветствия, Мастер Дрем тоже склонил голову:

— Рад познакомится с вами, Ваша Милость. Что привело вас ко мне?

— Банальное любопытство, — честно ответила я.

— Тогда прошу — любопытствуйте, — он обвел рукой полки с товаром.

— Я так понимаю, что мой основной заказчик эта маленькая леди? Что пожелаете? — наклонился он к Холь.

— Мне нужна лошадка. Маленькая, но как живая, — да, стеснительностью мой ребенок явно не страдает…

— Тогда извольте посмотреть эту, — и Мастер поставил перед Холь белую лошадку-качалку, та задохнулась от восхищения.

— Холь, подойди, я сниму с тебя шубку, и ты сможешь покачаться на лошадке, — позвала ее леди Феа.

Потом Холь радостно «скакала» на лошадке, леди Феа обсуждала подробности заказа с Мастером, а мы с Роком пошли бродить между полками, разглядывая седла и упряжь.

— Вы знакомы с Мастером Дремом? — спросила я у него, вспомнив, что леди Феа не представляла его, но они обменялись с Мастером приветственными кивками.

— Да, приходилось… — эта тема была явно не приятна ему, — Кстати, советую вам приобрести здесь седло, они у Мастера Дрема одни из лучших, если не лучшие.

Я более заинтересовано оглядела полки. Седел было много и все такие красивые… Вдруг мое внимание привлекло седло из светлой, почти белой кожи, с отделкой более темной кожей по передней и задней луке и рунной вышивкой на крыльях.

— Вот то хочу, — показала я на него Року.

— Отличный выбор, Миледи, — усмехнулся он, доставая седло с верхней полки, — Не желаете ли примерить?

— Интересно, как? — я максимально раздвинула свою длинную и довольно узкую юбку.

— О, не переживайте, леди, — смеясь подошла к нам явно помолодевшая леди Феа, — здесь есть специальная комната. Пойдемте, я помогу вам, — и она решительно отобрала седло у Рока.

— А Холь?

— Холь очень занята — выбирает гриву и хвостик для своей лошадки. Судя по толщине альбома, это продлится еще довольно долго…

Мы вошли в соседнюю комнату, где стоял муляж лошади в натуральную величину. Леди Феа ловко накинула на него седло и подтянула подпруги, придвинула скамеечку.

— Для примерки сойдет. Ну, леди, смелее!

Я задрала юбки повыше и с помощью подставленной скамеечки уселась в седло. Мне показалось, что конь подо мной шевельнулся.

— Он что, живой? — с ужасом спросила я.

— Нет, это просто фантом, — улыбнулась леди Феа, — Правда хороший. Ну, как ощущения?

Я поерзала в седле, оно мягко пружинило подо мной, и вообще сидеть было очень удобно. Леди Феа, посмотрев на мою довольную физиономию, констатировала:

— Значит берем.

— Да, — я спрыгнула с коня, расправила юбки, а потом не удержалась и погладила фантом по морде, он подмигнул мне своим блестящим карим глазом.

Пока мы «примерялись», Рок нашел упряжь, сделанную в том же стиле, что и седло, а Холь успела выбрать гриву и хвостик — как всегда она поступила непредсказуемо. Зная ее упрямство, мы ожидали, что она не успокоится, пока не просмотрит весь альбом, но она применила свое упрямство совсем по-другому. Увидев понравившийся ей вариант, она отказалась смотреть альбом дальше и заявила, что хочет только такую гриву и хвост!

Мастер Дрем сказал, что ему понадобится где-то два круга, а мы пока можем погулять по ярмарке и зайти в трактир на площади, где новая хозяйка печет просто изумительные пироги с рыбой.

Из открытого леди Феа портала сначала вывалились наши покупки, а потом появилась наша смеющаяся компания. Лион задумчиво разглядывал гору свертков, потом повернулся ко мне:

— Интересно, в какое место тебя можно отпустить, что бы ты приобрела только то, что планировала?

— Не знаю, такого еще не придумали! — снимая на ходу перчатки и шубку, я подбежала к мужу, — Спасибо, что отпустил, там было так интересно!

— Папочка, а мы тебе пирогов от тети Лю привезли! — присоединилась ко мне дочь.

— Вот хитруля! Маленькая, а знает, чем мужчину подкупить! — смеясь, Лион подхватил ее на руки.

Глава 8

Я нежно погладила луку седла, вспоминая нашу поездку в далекую северную деревушку Хельстрем. Мастер Дрем, кстати, одобрив мой выбор, немного поколдовал над седлом и на нем расцвел герб герцогов Киотских — летящий дракон, держащий в лапах меч в обрамлении вьющихся цветов катинии — символа жизни и любви. И откуда он узнал, что это и мой герб теперь?

Я медленно ехала по дорожке между деревьев, наслаждаясь одиночеством и предаваясь размышлениям. Рок, сопровождавший меня, почтительно держался в удалении, уважая мое желание побыть одной. В последнее время это удавалось редко. Совсем скоро начнутся экзамены, подготовка к ним занимает все больше времени. Так что может это и к лучшему, что Холь на следующей неделе уезжает в летний лагерь — у меня совсем перестало хватать времени на общение с ней, даже в выходной приходилось заучивать уйму всякой необходимой информации… С Холь должна была поехать леди Феа и одна из горничных. Остальных детей сопровождал гораздо больший штат прислуги, но в этом вопросе Лион был непреклонен. Он считал, что необходимо обходиться минимальным количеством прислуги, может из-за того, что очень ценил покой и уют дома. Поэтому, несмотря на герцогскую корону, он категорически отказался держать положенный по этикету двор. Многие из вассальных дворян были ему за это благодарны — тратить колоссальные деньги на наряды придворных дам в непростые времена они считали непозволительным расточительством. Мне тоже было не до придворных игр — учеба занимала все время и отнимала все силы, поэтому я вполне довольствовалась помощью своей верной Яруси. Леди Сильвирс — моя подружка Тусия — вышла замуж и отказалась от должности моей камеристки. Но она иногда навещала меня и помогала разобраться во всех хитросплетения генеалогических древ местной знати, которые мне тоже предстояло сдавать…

Постоянно в замке проживало ограниченное количество слуг, для приемов по случаю каких-либо торжеств, приглашались люди из соседних деревень и городков. У нас было три повара с шестью поварятами, которые помогали на кухне, а потом подавали на стол, в саду и парке работали два садовника и один лесничий, на конюшне вполне справлялись два конюха. Еще был механик, который следил за духами в машинах и лифте, он же следил и за печами на кухне и каминами. Во время различных сезонных работ нанимались дополнительные работники, но жили они за пределами замка. Горничных было всего шестеро — они вполне справлялись с поддержанием порядка на втором и четвертом этажах башни. На третий этаж обычные слуги не допускались. В кабинете царил личный секретарь Лиона — господин Хенинг, которого он забрал со своей предыдущей работы, а в лаборатории и библиотеке наводить порядок было доверено только камердинеру Тинусу. Этого Тинуса я видела всего пару раз — у меня даже было такое подозрение, что Лион упокоил далеко не всех слуг…. Руководили всеми этими слугами господин и госпожа Тохико, которые перебрались в замок из нашего столичного особнячка. Все огромное хозяйство работало под их руководством безукоризненно…

Я опять отвлеклась на воспоминания, а мне надо было воспользоваться уединением и подумать о своих «загадках».

Проще всего, правда не до конца, решилась загадка с татуировками. Дело было в начале весны. День выдался ужасно мокрым и холодным. Леди Феа и Холь отказались от прогулки и ушли греться к камину в одну из гостиных. Лиона неожиданно вызвали во дворец, и я одиноко слонялась по дому, не зная, чем заняться. Из-за противной погоды ничего не хотелось. Так я забрела в гостиную, где на диванчике у камина и устроились Холь со своей наставницей. Леди Феа листала волшебную книгу с картинками и рассказывала старинные легенды.

— Мамочка, иди, посиди с нами! Леди Феа рассказывает про королеву Милору.

— Присаживайтесь, Миледи, я с удовольствие расскажу эту старую легенду и для вас, — пригласила меня леди Феа.

Я пристроилась на диванчик, Холь тут же забралась с ногами и прижалась ко мне, я обняла ее и прикрыла своей шалью. Леди Феа улыбнулась и начала свой рассказ про подвиги великой воительницы королевы Милоры. Холь пригрелась и заснула под напевный рассказ. Я сидела и разглядывала портрет королевы с прекрасным, но холодно надменным лицом. Она была изображена в костюме амазонки с высоким шлемом на голове, сверкающими латами и огромным мечом в правой руке. В левой руке она совсем неожиданно держала венок из катиний. А верх ее рук украшала вязь брачных татуировок. И они были разными!

— Вы хотели что-то спросить, Миледи? — шепотом, чтобы не разбудить Холь поинтересовалась леди Феа.

— Да. Про брачные татуировки, — так же шепотом ответила я.

— Вас заинтересовала черная вязь на левой руке королевы?

Я согласно кивнула.

— Что ж, слушайте взрослый вариант этой легенды. Королева владела магией войны — синяя линия на татуировках — это ее. Король Носин был магом воды — его линия зеленая. В этой семье все было наперекосяк — они любили друг друга, но постоянно ссорились из-за всякой ерунды. Королева срывалась на очередную войну, король оставался править в столице. Соскучившись, ехал мириться и возвращал королеву во дворец. До следующей ссоры. Во время одного из боев королева была сильно ранена. Ее телохранитель дракон из рода Дайнмар, тоже будучи раненым, из последних сил донес ее до Черного замка, расположенного высоко в горах. Замок принадлежал герцогу Вильскому, он был некромантом и жил отшельником. Герцог вылечил и выходил королеву, они полюбили друг друга. Богам была желанна их любовь и у королевы появилась черная линия на левом предплечье. Но спустя некоторое время, король нашел свою королеву, и она была вынуждена вернуться, отказавшись от своей любви. И только черная линия осталась ей в память…

Леди Феа вздохнула и тихо закрыла книгу.

— Вот такая легенда. Про татуировки могу сказать только, что они являются проявлением воли и благословления богов. На левой руке — в любви, на правой — в браке. Все, — остановила она мой новый вопрос, — я и так слишком много сказала.

Она забрала у меня спящую Холь:

— Отнесу ее в кроватку. Спокойной ночи, Миледи.

Я осталась сидеть на диванчике и смотреть на огонь в камине. Хотела еще раз посмотреть на портрет, но книга уже вернулась в библиотеку, а названия ее я не видела… Приоткрывшаяся тайна не сулила мне ничего хорошего… Заводить бирюзового любовника я не собиралась… И почему эта линия видна только в отражении?

Загадка с моим прошлым была посложнее… Мне никак не удавалось вспомнить, что было до того, как я вышла из портала и оказалась в объятиях Лиона… Да и в этой жизни присутствовали некоторые белые пятна… А еще мне начали сниться какие-то странные сны. В них небо было голубым, а деревья зелеными, и звучали детские голоса… А еще я видела золотые купола с крестами. Такой же крестик был у меня в розовом накопительном медальоне, который я случайно открыла несколько дней назад. И что-то удерживало меня от афиширования моего открытия и моих снов.

Последняя загадка появилась неделю назад. Мы с Лионом были приглашены на очередной бал во дворец. Все было как всегда — танцы, игристое вино, пустые разговоры. После очередного танца Лион оставил меня в обществе одной из придворных дам, а сам отошел по служебным делам. Я поддерживала дежурную беседу, обмахивалась веером и лениво разглядывала окружающих. Вдруг меня привлек внимательный взгляд темноволосого высокого мужчины. Что-то было знакомое в этом взгляде. Это длилось всего миг, потому что в следующее мгновение вернулся Лион и пригласил меня на танец, а незнакомец резко отвернулся. Уже кружась по залу, я заметила, как к незнакомцу подошел лорд Вонтиселлиан, что-то ему сказал, тот что-то ответил и быстро покинул помещение. Кто это был? И какое все это имеет отношение ко мне? Но я чувствовала, что имеет…

Глава 9

Вот и последний экзамен сдан! Я посмотрела на часы — Лиона ждать еще более часа. Утром он отвез меня в Университет, где я сдавала экзамены частично вместе с другими студентами, а частично по индивидуальной программе. Мы договорились, что он заберет меня через два часа. Но кто же знал, что преподаватель просмотрит мой реферат и, не задавая больше вопросов, поставит мне отлично! Сейчас звонить мужу еще рано — он на докладе у короля, а вот минут через двадцать можно уже и порадовать успешным окончанием сессии…

Я беззаботно спускалась по широкой мраморной лестнице, перепрыгивая через последние ступеньки. Во всех аудиториях еще шли экзамены, и вокруг никого не было. После очередного поворота я увидела стоящего у окна высокого темноволосого незнакомца. Он пристально смотрел на меня. Я чуть притормозила, пытаясь вспомнить, откуда мне знаком этот взгляд, потом завернула на следующий пролет лестницы и продолжила спускаться.

— Ния, подождите, — окликнул он меня. Я остановилась и повернулась к нему:

— Мы знакомы?

— В некоторой степени. Меня прислал Лион и просил с вами поговорить…

— С ним что-то случилось?

— Нет, с ним все в порядке. Просто я должен вам кое-что рассказать…

— Я вам не верю!

Незнакомец усмехнулся и протянул мне свой ларистар:

— Лион это предполагал. Позвоните ему, он все подтвердит.

— У меня свой есть, — отказалась я от его лариста, лихорадочно нажимая вызов у себя. На экране показалось усталое лицо Лиона.

— Ли, тут какой-то…

— Я знаю, — прервал он меня, — Пожалуйста, выслушай его и … Сделай, как он велит, — и муж отключился. Я стояла в полном замешательстве. И как все это называется? Попробовала вызвать мужа еще раз, но он больше не отвечал…

Из задумчивости меня вывел голос незнакомца:

— Пойдемте, посидим в кафе. Я вам все расскажу, а дальше вы сами примете решение.

Я покорно согласилась. Незнакомец взял меня под руку и повел по аллее в сторону моря.

— Вы упомянули, что мы знакомы?

— Да, я был на вашей свадьбе в посольстве Серебряных гор.

— Вы дракон? — удивленно уставилась я на незнакомца. Он усмехнулся:

— Лорд Алокхейвгос брод Дайнмар к вашим услугам, — представился он, наконец. Ну и имечко, в жизни не выговорить!

— Друзья обычно зовут меня Алок или даже Ал, — добавил он, уловив мое смятение.

— Мне кажется, что это была не единственная наша встреча?

— Да, но, если позволите, я расскажу об остальных в кафе.

— А с Лионом вы давно знакомы?

— Да, еще с времен войны. Одно время мы даже были достаточно близкими друзьями.

— И что же случилось потом?

— Война закончилась, я вернулся на родину, Лион занялся работой в своем Департаменте… Мы встречались все реже…

В это время мы подошли к кафе, швейцар распахнул перед нами дверь и лорд Алок пропустил меня вперед. Зеркальное великолепие вестибюля показалось мне смутно знакомым, но, когда мы поднялись по лестнице и вышли на открытую веранду с зонтиками и видом на море, это чувство только усилилось. Лорд Алок усадил меня за столик, заказал что-то у официанта и опустил с зонтика серебристую завесу секретности. И такое уже когда-то было…

— Теперь можно и поговорить, — сказал он, удобнее усаживаясь в кресле и чуть ослабляя узел шейного платка.

— Незадолго до вашей свадьбы я получил назначение в посольство Серебряных гор, встретился с Лионом, был приглашен на свадьбу. Там я впервые и увидел тебя.

Я заметила, что он вдруг перешел на «ты», но это прозвучало как-то очень естественно. И вообще с каждой минутой мне все больше казалось, что мы знакомы очень давно и очень близко…

— Вторая наша встреча произошла на балу, когда тебя пытались отравить. Мы с сестрой тогда оказались поблизости и смогли помочь тебе.

— Так леди Латкуласариол ваша сестра?

— Да. Я рад, что ты ее вспомнила. Тогда, оказывая тебе помощь, я и увидел у тебя впервые Огонь Дракона.

— Что увидел? — моему изумлению не было предела.

— Огонь Дракона, — повторил Алок и улыбнулся, — это форма магической энергии, присущая только драконам. Она позволяет колдовать без эльфийских заклинаний, только силой воображения. Магия ведьм очень близка к ней, но она намного слабее и в основном направлена на целительство. У тебя оказалось редкое сочетание магий — ведьминской и драконьей. К тому же магию драконов в тебе пробудило фамильное кольцо герцогов Киотских. Поэтому Лион и ошибся, определив тебя как носительницу красной магии.

— Подожди, ты хочешь сказать, что я — дракон?

— Пока еще нет, для этого ты должна пройти инициацию.

— Но я ее уже вроде проходила…

— Тебя инициировал человеческий маг со сходной с ведьминской энергетикой. Инициировать дракона может только дракон.

Я оглушено молчала, начиная понимать, к чему ведется весь этот разговор. Но Лион! Как он мог! Между тем Алок продолжал свой рассказ:

— Я сразу предложил Лиону провести твою инициацию, но он был категорически против — боялся за ребенка. У нее аура была ярко голубой, человеческой… Мы договорились подождать, пока пройдут роды, а чтобы не волновать тебя, скрыть от тебя твою драконью сущность. Это была наша первая глупость… Потом их было сделано еще не мало…

Он замолчал и отпил из бокала.

— Когда ты начала терять силы, мы с Брайсом еле уговорили Лиона начать давать тебе энергетический напиток. Ты помнишь, что тебе снилось?

— Да, я летала во сне… А еще мне очень нравилось стоять на краю и купаться в ветре… А Лион страшно сердился…

— А потом ты уговорила его снять браслеты, и он был с тобой без них… Сначала две магические силы слились, но потом они вступили в противодействие и почти уничтожили друг друга. Лион тогда очень испугался, он не ожидал такого… Он тогда срочно вызвал меня, и я делился с тобой своей энергией и, пожалуй, впервые жалел, что опоздал, и ты принадлежишь другому, — он ненадолго замолчал, задумчиво крутя в руках стакан.

— А потом твое безумное уничтожение артефакта до полного опустошения, и так не вовремя начавшиеся роды… Три года мы с Лионом искали тебя… И вот, наконец, я нашел тебя на острове Довахинд, и ты откликнулась и пошла со мной.

— Так тот бирюзовый дракон был ты? Я думала, он мне приснился…

— Почти… Но ты вернулась. Этот разговор должен был произойти через месяц после твоего возвращения, но тут опять твоя выходка с браслетами. И все откладывается еще на полгода…

— Только не надо меня во всем обвинять! Сами все от меня скрывали! Но Лион-то знал про браслеты?

— Лион очень любит тебя и боится потерять. Поэтому и скрывал все, и шел на поводу твоих желаний.

— А сейчас?

— Ты можешь отказаться от инициации, от дракона, от полетов. Но тебя все время будет преследовать незавершенность. Обычно это плохо заканчивается… Лион прекрасно это понимает.

— И что вы предлагаете?

— Мы едем в мой замок…

— Нет, я так не могу… И Лион не мог…

— Что он тебе сказал?

— Что бы я выслушала тебя и … сделала, как ты скажешь… Нет, не могу, я должна поговорить с Лионом! Отвези меня, пожалуйста, в замок.

— Хорошо, — легко согласился Алок, — я понимаю, что тебе надо все обдумать.

Мы вышли из-за столика, и меня опять посетило чувство «де жа вю». Я повернулась к спутнику:

— А ты можешь мне рассказать, что было со мной в прошлом? До встречи с Лионом?

— Нет, — усмехнулся он, — это ты должна вспомнить сама…

Алок усадил меня в свою шикарную черную машину, припаркованную у кафе. Почти всю дорогу мы молчали. Я пыталась разобраться в своих мыслях и чувствах, Алок мне не мешал. Где-то с середины дороги я позвонила Лиону:

— Я еду домой, нам надо поговорить.

— Хорошо, я буду сразу, как освобожусь, — и никаких эмоций…

Я отвернулась к окну. Лион, что же ты делаешь со мной! Слезы беззвучно покатились по моему лицу. Алок несколько раз обернулся ко мне, но так и не решился ничего сказать. Я вытерла слезы.

— Останови, пожалуйста, перед воротами, не заезжай во двор.

— Хорошо, — он остановил машину. Потом взял меня за руку и нажал на моем ларистаре какие-то кнопочки, — Я запрограммировал свой вызов. Позвони мне, когда что-нибудь решишь.

Я, молча, вышла из машины и направилась в раскрытые ворота замка, за мной с грохотом опустилась решетка.

Глава 10

Лиона, похоже, еще не было. Я решила подождать его в кабинете. На столе стоял чемоданчик, в котором Лион иногда что-то печатал. Я села за стол и пошевелила маленькой коробочкой, откуда-то выплыло слово «мышка». На экране возникла картинка замка и какие-то значки с подписями — «рабочий стол». Мои руки сами знали, что делать, а в голове откуда-то появлялись знакомые, но забытые слова: «папка», «окно»… Я щелкнула по картинке с надписью «Лерония», открылось окно с несколькими другими папками. Так, папка «письма» — тяжелая, долго грузится. Сворачиваем, папка «музыка». Раздались первые такты мелодии и слова: «Когда умолкнут все песни, которых я не знаю…» И я вспомнила все… Лихорадочно открыла свернутую папку. Так, письма мои, детей, фотографии. А это что? Скан газетной статьи от какого-то ноября… Над территорией Канады потерпел катастрофу самолет компании… Письмо… С глубоким прискорбием сообщаем вам, что среди пассажиров, потерпевшего катастрофу лайнера находились м-р и м-с Урбон… Я снова и снова перечитывала строки, пытаясь понять, что они значат… А музыка продолжала играть, моя музыка, из моего мира с синим небом и зелеными деревьями и золотыми куполами… Когда заиграл орган, я подошла к окну, смотрела на сад и ничего не видела, и даже слез у меня уже не было. Под музыку Баха и вошел Лион, и сразу все понял.

— Что ты им сказал?

— Я ничего не успел сказать…

Лион подошел к столику с бутылками и наполнил бокал.

— Мне тоже налей.

Он, молча, наполнил еще один бокал и протянул мне. Я взяла его и отошла обратно к окну, сделала глоток. Господи, что он налил мне? Похоже на коньяк… А может так и лучше… Решительно допила из бокала, внутри что-то отпустило…

Лион сделал несколько больших глотков, потом продолжил:

— Все случилось в тот день, когда у тебя начались роды. Несколько дней мы были без связи с твоим миром, потом узнали об этой катастрофе и о том, что люди, живущие по вашим документам, оказались в этом самолете. Был еще вариант, объявить все ошибкой, но для этого варианта была нужна ты… А ты все не возвращалась… Руководством было принято решение оставить все, как есть…

— Но сейчас, когда я вернулась? Почему ты не вернул меня им?

— Через полтора года? И что бы ты им сказала?

— Лион! Зачем ты забрал меня оттуда? Ты обещал, что я буду переписываться с ними, что мы сможем позвонить друг другу! Я поверила тебе! А ты лишил меня всего, что было мне дорого!

— Ния, я пытался переиграть судьбу. В этот день ты должна была погибнуть в своей земной жизни. Так и произошло на Земле. Ты чуть не погибла здесь. Но ты жива! И у тебя есть будущее!

— Какое будущее? С этим драконом? Ты опять ради дела отдаешь меня другому мужчине? Хорошо! Пусть будет по-твоему!

Я вылетела из кабинета. Лифт не вызывался, я бегом поднялась по лестнице в стене. Лион не пытался меня остановить. У Яруси сегодня выходной, хорошо — никто не будет задавать никаких вопросов. Я умылась, расчесала волосы, потом нашла в гардеробе длинное черное платье. Так, убираем широкую кружевную оборку сверху, и получается платье с открытыми плечами — мне больше нечего скрывать! Заколоть волосы в высокую прическу, открывающую шею, яркая помада, длинные серьги. О, мой музыкальный кулончик, а я все гадала, что за подвеска хранится в моей шкатулке. Надеваем его на шею, поворачиваем — работает! Сняла с шеи поисковую жемчужинку, потом, подумав, и кольцо Лиона. Положила его на туалетный столик. Ключи от машины, ларист, последний взгляд в зеркало — все ОК!

Каблуки звонко простучали по каменным ступеням. На третьем этаже мне преградил дорогу Лион:

— Ключи от машины отдай, ты выпила, тебе нельзя в таком состоянии за руль. Я вызову Рока, он отвезет тебя.

Что? Ты мне еще и шофера предоставишь для поездки к любовнику? Лион, да ты совсем…

— Ния, ключи… — протянул он руку.

Ведьма закусила удила. Ключи? Пожалуйста! Небрежно бросаю их в протянутую руку, но так, что бы они упали на пол. Пока Лион наклоняется, что бы поднять их, ловко обхожу его и бегом спускаюсь по оставшимся ступеням. Наивный, моя машинка уже неделю откликается на «Лисса, ко мне!», после того как я уронила свисток от ключей в фонтан… Ну, малышка, поехали! Не подкачай! Решетка начинает медленно опускаться. Но ведьму этим не остановить — синий шарик летит в поворотный механизм и блокирует его, а это еще подарочек — второй шар, кинутый за спину, взрывается с оглушительным грохотом, и я вижу в зеркало заднего вида, как в клубах пыли обрушивается подъемный мост. Не надо было меня злить!

Мы с машинкой вырвались на дорогу, ее моторчик радостно урчит, набирая скорость. Через некоторое время начинает вибрировать ларист — Лион. Скидываю звонок. Он звонит снова, опять скидываю и набираю Алока:

— Ал, я на развилке, забери меня!

— Еду!

Скидываю очередной звонок Лиона и выкидываю ларист, доезжаю до развилки и выключаю двигатель. И только музыка остается со мной. Я смотрю в темноту и плачу, злость покинула меня, вместо нее навалилась усталость и безразличие… Вскоре на шоссе, ведущем из города, показался свет фар. Алок вышел из машины, открыл дверцу с моей стороны, молча, взял меня на руки и отнес в свою машину. Резко развернулся и помчался по направлению к городу.

Глава 11

— Садись, я прикажу подать ужин.

— Я не хочу есть, — я равнодушно разглядывала комнату, в которую привел меня Алок. Прошлась по ней, остановилась у зеркала, поправила прическу. Яркая бирюзовая линия отразилась в зеркале. Надо сделать то, за чем я сюда пришла. Медленно потянула бретельку с плеча. Алок подошел ко мне:

— Остановись! — вернул бретельку на место, протянул мне бокал с вином:

— Выпей!

Я залпом опрокинула бокал, голова слегка закружилась. Алок забрал у меня бокал, поставил его куда-то, потом обнял меня со спины, поцеловал в шею, прошептал:

— Я все сделаю сам, закрой глаза…

Его руки скользнули по моим рукам, плечам, он потянул за цепочку моей музыкальной подвески, замер на секунду, и вдруг музыка заиграла громко. Танго. Он подхватил меня, резко развернул и прижал к себе. Шаг, еще шаг, поворот, шаг, шаг, роняет меня и наклоняется надо мной. Его глаза и губы так близко… И я не могу отвести взгляд от его черных глаз… Шаг, шаг, я изгибаюсь в его уверенных и сильных руках. Еще один разворот и я опять стою перед зеркалом, а он за мной. Мелодия меняется, теперь она медленная и обволакивающая. Он наклоняется, целует шею, плечи, его рука скользит по моей спине, потом обе руки медленным движением сдвигают бретельки с моих плеч, и платье с тихим шелестом падает к моим ногам. Алок на секунду замирает, я чуть приоткрываю глаза и ловлю в зеркале его удивленно-восхищенный взгляд. Ну, да, под платьем только чулочки, я же знала, куда и зачем иду… Но в следующую секунду мне уже не до этих мыслей — одно движение руки и все мои украшения падают на пол, еще одно движение и с тихим щелчком заколка высвобождает мои волосы, а потом его руки скользят по моему животу и бедрам. Я выгибаюсь назад, прижимаясь к нему и подставляя губы для поцелуя. Его губы прикасаются к моим, сначала легко, как бы пробуя на вкус, но потом все настойчивее… И вот он уже подхватывает меня на руки и куда-то несет. Прохладные простыни холодят разгоряченную спину, руки и губы продолжают свои ласки, вызывая неодолимое желание. Я хочу обхватить его руками за шею, но отводит мои руки назад и удерживает там, шепчет:

— Я должен сделать сегодня все сам.

Его губы опять пускаются в путешествие по моему телу, нежно касаются груди, рука спускается с живота и нежно гладит бедро, все больше заходя на его внутреннюю поверхность. Я уже не могу сдержать стон.

— Я хочу тебя… Возьми меня…

— Еще рано, — шепчет он, продолжая меня ласкать, — Сними щиты, я должен слышать тебя.

— Нет, — стараюсь сопротивляться его ментальной атаке, но еще одно усилие с его стороны и все мои щиты рассыпаются, а меня тут же заполняет и уносит в водовороте какая-то сила. И я слышу только стук его сердца, и предугадываю каждое его движение, и полностью подчиняюсь ему, и водоворот кружит меня все быстрее и быстрее…

Краем сознания отмечаю, что Алок поворачивает меня и укладывает себе на плечо, целует, шепчет:

— Ты молодец, у тебя все получилось… Теперь спи, завтра будет нужно много сил… — он гладит меня по голове, и я проваливаюсь в сон.

Сознание возвращалось постепенно. Сначала я почувствовала, что меня что-то держит и не дает шевельнуться, приоткрыла глаза, мерно вздымается мускулистая грудь, длинные черные волосы. Чуть приподняла голову, руки сразу прижали сильнее. Алок… И я вспомнила… Что же я наделала… Я застонала… Алок тут же навис надо мной:

— Что случилось? Тебе плохо?

— Да, мне очень плохо!

— Где у тебя болит?

— Нигде у меня не болит… Я просто… Что же я наделала…

Алок облегченно вздохнул, прикоснулся ко мне губами и опять прижал к себе.

— Ничего ты не наделала, жизнь своему дракончику дала…

— Можно я теперь пойду? — попробовала я выбраться из его объятий.

— Куда пойдешь?

— Не знаю, куда-нибудь.

— Ния, дракончика теперь еще вырастить надо…

— Ну, где-нибудь и выращу, пусти!

— Можно, конечно, и где-нибудь, но только растить со мной придется…

— Что? — и, пока я переваривала полученную информацию, он добил меня:

— А чем тебя, собственно, мой замок не устраивает?

— Какой замок? — я вскочила и подбежала к окну, отдернула тяжелую штору. Вниз, вправо, влево, насколько хватало вперед — везде высились скалы и снежные вершины… Я застонала и прижалась лбом к холодному стеклу. Алок подошел и обнял меня.

— Мы же вчера в городе были?

— А когда ты заснула, я перенес тебя сюда.

— Зачем?…

— Здесь будет удобнее растить твоего дракона, — ответил он, разворачивая меня к себе лицом.

— И долго его растить?

— Пока не вылетит… — он приподнял мое лицо за подбородок и коснулся моих губ своими губами. И меня опять закружил водоворот, ноги подогнулись, Алок подхватил меня на руки и, не прекращая целовать, понес обратно в кровать. И я опять растворилась в нем и молила только не останавливаться…

Моя голова лежала на плече у Алока, а сам он обеими руками прижимал меня к себе. Я лениво накручивала на палец прядь его черных волос и пыталась сосредоточиться хоть на одной мысли.

— Ал, а у драконов магия какого цвета?

— В каком смысле?

— Ну, у боевых магов она синяя, у целителей — красная…

— А ты про это… — он провел ладонью по моему левому предплечью.

— В частности и про это…

— Да, это моя линия, — прижал он меня сильнее и поцеловал в макушку.

— А почему она видна только в отражении?

— Лион попросил.

— Кого?

— Меня. Она появилась, когда я нашел тебя и вытащил из Межземелья. Лион, зная твою любопытную натуру, попросил сделать ее невидимой для тебя.

— То есть, остальным она была видна?

— Вспомни, какие у тебя были платья. Тебя, кроме Лиона, Брайса и Яруси никто не видел с голыми руками. Так что все сохранялось в тайне.

— А мне сказали, что татуировка — это воля богов…

— Так и есть. Я просил помощи у своего бога, когда искал тебя. И он соединил нас с тобой. А потом, по просьбе Лиона, просил защитить тебя.

— А он какого цвета?

— Кто?

— Твой бог?

— Ния, у тебя в голове такая каша… — вздохнул Алок, отчаявшись понять мои вопросы и попросту покопавшись в моей голове, самым наглым образом проигнорировав мои щиты.

— Нашего бога зовут Довалот. Согласно легенде он был рожден смертной женщиной от древнего дракона и Квалмэру.

— Квалмэру — это кто?

— Бог смерти и войны. Сейчас его чаще называют Синим богом.

Пока я пыталась сообразить, как можно родить сразу от двух мужиков, Алок продолжил свой рассказ:

— Довалот стал первым, кто имел два образа — дракона и человека. И все его дети тоже смогли менять свой облик. Ния, что ты там подсчитываешь?

— Хромосомы… Пытаюсь понять, кто же стал его родителями?

— Клина, Крузик и Квалмэру…

— Нет, не получается! — я села, повернувшись к Алоку, и стала объяснять ему «на пальцах»: — Половинка от мамы, половинка от папы, соединяем — получается ребеночек! А здесь… Если только Крузик и Квалмэру дали гаметы, а Клина была сурогашкой… Да, а кто такие Клина и Крузик?

Алок квадратными глазами смотрел на меня, потом прошептал:

— И как только Лион с тобой общался?

Потом он встряхнулся, посмотрел на меня уже осмысленно, ну, а потом… Потом все было как всегда — он повалил меня на подушки, сам навис сверху, заткнул мне рот поцелуем — чтобы не задавала умных вопросов — и я опять улетела в фиолетовом водовороте….

Глава 12

Его рука медленно скользила по моему телу, потом остановилась на груди и немного сжала ее.

— Ал, все, остановись, я больше не могу… — простонала я.

Он навис надо мной:

— Правда? Я этого ожидал еще круг назад…

Он наклонился, стремясь поцеловать меня, но я подставила ладонь.

— Пожалуйста, иначе я сейчас умру…

Он откинулся на подушки:

— Иди в ванну, я прикажу подать ужин.

— Мы еще не завтракали…

— Тогда завтрак…

Я обернулась в покрывало и, пользуясь предоставленной свободой, умелась в ванну. Ну, ванной это сооружение можно было бы назвать, только обладая гиперскептической фантазией… Огромная комната, выложенная нефритом, бассейн — «ванна»— метра три на три из чуть более светлого полупрозрачного зеленого камня, малахитовый пол и прозрачный потолок, через который лились солнечные лучи.

Ванна была уже наполнена душистой водой с пеной. Я погрузила в нее свое натруженное тело, которое сразу завопило, как ему хорошо! Через некоторое время вошел Алок и уселся на бортик.

— Ты как?

— Замечательно… — я чуть приоткрыла глаза. Алок взял какую-то баночку и капнул из нее в ванну несколько капель, вода тут же окрасилась в малиновый цвет, а по моему телу пробежали тысячи пузырьков, даря силу и радость.

— Это что?

— Бальзам Серебряных гор. Наполняет тело энергией. Тебя наполнил? — не сдержал под конец улыбку Алок.

— Да… — блаженно мурлыкнула я и опять закрыла глаза, — а еще что-нибудь такое этакое у тебя есть?

— А как же! — Алок взял с полочки еще один пузырек, — Протяни руку! Нет, ладошкой вверх.

Мне на руку капнула темно желтая маслянистая жидкость с сильным, но приятным запахом. Я заворожено смотрела на переливающуюся капельку.

— Теперь разотри ее между ладошками, — Алок внимательно наблюдал, как я старательно тру ладошки, — теперь обеими руками натри плечи и руки.

Я медленно провела по своим плечам, запах немного изменился — стал намного слабее, но еще более завораживающим. Больше ничего не происходило.

— Ну? И что это было? — не дождавшись больше никаких эффектов, спросила я. Алок фыркнул и, не в силах больше сдерживаться, расхохотался в полный голос:

— Обычное ароматическое масло!

— Ну, ты и гад! — подскочила я, одновременно стараясь облить обидчика водой. Алок ловко увернулся от летящего в него потока и обездвижил меня, завернув в огромное полотенце. Я извивалась, пытаясь высвободиться, но Алок, продолжая смеяться, с легкостью подавлял мое сопротивление.

— Гад чешуйчатый!

— Сама такая скоро будешь, — он бережно поставил меня на ковер в спальне и, продолжая удерживать одной рукой, отвел растрепавшиеся волосы с моего лица, выслушал еще парочку нелестных высказываний в свой адрес и, усмехнувшись, закрыл мой рот поцелуем. Мое сопротивление сразу ослабло. Ну, вот что гад творит… Меня опять начало закручивать в фиолетовом вихре…

— Если не перестанешь хулиганить, буду целовать дальше, и ни прогулки, ни ужина не будет…

— Какой прогулки? — тут же вернулась я с небес на землю.

— По замку. Постой спокойно, я высушу волосы, — он провел рукой по моим волосам, и вся эта грива моментально высохла.

— Здорово! — восхищенно ахнула я, — А меня так научишь?

— Да, только не сейчас.

— Почему?

Алок опять рассмеялся:

— Я целый день тебя накачивал энергией не для того, что бы ты ее потратила на сушку волос. Все, — прервал он мой готовый сорваться вопрос, — иди, расчеши волосы, а я принесу тебе одежду, до ужина еще полчаса, как раз успеем прогуляться.

Я сидела перед зеркалом, завернувшись в простыню, и сражалась со своими волосами. И вот зачем мне эта мука? Может обрезать их нафиг?

— Даже думать не смей! — Алок незаметно подошел ко мне и отобрал расческу, принялся бережно распутывать образовавшиеся и, что греха таить, еще больше запутанные мной, колтуны.

— Опять мои мысли читаешь?

— Да. И не трудись ставить щиты, все равно сломаю.

— Но зачем тебе это?

— Просто я должен держать процесс под контролем, а твой эмоциональный и энергетический фон проще считывать без щитов, — Алок закончил плести какую-то сложную косу и, подвернув ее, закрепил заколкой у меня на голове.

— Как ловко у тебя выходит… Спасибо! — я принялась крутиться перед зеркалом, разглядывая свою прическу.

— Не за что, обращайтесь, — шутливо раскланялся Алок.

— Ал! — испуганно позвала я его, уставившись на свое левое предплечье, где змеились и переплетались три линии.

— Да? — отозвался он, возвращаясь ко мне от ширмы, стоящей в углу, и разворачивая какой-то сверток.

— Ал, их три. Я вижу их все три!

— И что тебя так пугает? Ты исполняешь волю богов, они дарят тебе свое благословление… Так, — он вытащил из свертка что-то черное невесомо-кружевное, — Я так понимаю, что белье ты не носишь? — он принялся запихивать кружево обратно.

— Ношу! — выхватила я у него кружевные тряпочки.

— Иди тогда, одевайся, — кивнул он на ширму, — я платье тебе пока приготовлю.

Я надела потрясающе красивое и удобное белье, натянула ажурные чулочки и принялась разглядывать себя в зеркале.

— Ния! Ты долго еще? Иди сюда!

— А платье?

— Я тебя для этого и зову.

Я вышла из-за ширмы. Алок присвистнул и чуть ли не облизнулся. В руках он держал темно зеленое длинное платье.

— А может не надо его? Может брюки?

— Нет… — он продолжал пялиться на меня, — можно, конечно и без него, — платье повисло на спинке стула, — но, боюсь, будет холодно…

— Почему не брюки?

— Их снимать тяжело, — очнулся Алок, — Платье будешь одевать?

— Буду…

Теплая мягкая шерсть, длинный рукав, широкая струящаяся юбка, высокий ворот и застежка, наконец-то, спереди. Я быстро облачилась в это мягкое чудо и разгладила несуществующие складочки. Алок оглядел меня, потом поставил передо мной пару удобных туфелек почти без каблука, помог их зашнуровать и протянул руку:

— Пойдем?

Мы шли через огромные слабо освещенные залы и коридоры, со стен на нас смотрели старые портреты, скалили зубы какие-то чудовища. Наши шаги гулко отдавались в полной тишине. Было даже немного жутко, и я все крепче сжимала ладонь Алока.

— Ал, а почему никого не видно? Или у тебя в слугах тоже призраки?

— Нет, — усмехнулся он, — вот этого я, в отличие от Лиона, не умею. Просто слуги хорошо вышколены и без приказа на глаза не попадаются.

Он подошел к абсолютно гладкой стене и нажал на одному ему ведомый выступ, часть стены отошла в сторону и открыла проход на винтовую лестницу. Алок зажег светящийся шарик и запустил его перед нами.

— Идем, не бойся, еще совсем чуть-чуть осталось.

Стена неслышно задвинулась за нами. Ярко голубой шарик плыл перед нами, освещая уходящую в бесконечность крутую спираль металлической кружевной лестницы.

— Ал, а почему у тебя шарик яркий и голубой, а у меня всегда получается желтый и тусклый?

Алок остановился и повернулся ко мне:

— А ты как его делаешь?

— Как учили — говорю заклинание и делаю так, — прошептала слова и сделала заученное до автоматизма движение рукой. Перед нами повис небольшой желтенький шарик.

— А теперь, ничего не говори и ничего не делай руками, просто прикажи ему зажечься.

Закрыла глаза и представила горящий шарик. Ничего не происходило… Я представила еще раз. Алок хмыкнул и сказал:

— Глаза-то открой…

Передо мной висел мой желтый шарик и два таких же по размеру, но гораздо более ярких бледно розовых шарика…

— Опа… — только и смогла произнести я.

Алок рассмеялся:

— Позвать еще Лат с ее красными шариками и можно украшать парк к Празднику огней.

— Еще зеленых не хватает…

— Зеленые я сам могу, — и Алок сотворил сразу пять зеленых шариков.

— Красиво… — зачарованно рассматривала я шарики.

— Ладно, отдохнула? Пошли дальше, — и он развеял все лишние шарики, оставив только свой первый.

— Зачем? Жалко же…

— Чтобы не тратить лишнюю энергию, она еще понадобится.

Еще один виток лестницы и мы выходим на площадку донжона. У меня захватывает дух от открывшегося вида — на западе солнце, уже почти коснувшееся горных вершин, освещает пологий склон, заросший деревьями, с противоположной стороны уносятся ввысь алые от закатного солнца снежные вершины. Мы подошли к южной стороне башни, от нагретого солнцем каменного парапета исходило приятное тепло. Внизу был большой двор, по которому сновали маленькие человечки и маленькие лошадки. Маленьких коровок маленький пастух загонял в коровник. Южные ворота были уже закрыты, но за ними была видна широкая и извилистая дорога.

— А эта дорога куда?

— В нашу столицу Дулспанунслад.

— А в замок можно попасть только по ней?

— Есть еще тропа через перевал на западе, ну и по воздуху…

— Это как?

— Ния, драконы вообще-то летают… И стоишь ты как раз на взлетно-посадочной площадке…

— Ой, — смутилась я, — А в замке Лиона…

— Да, крыша башни, где вы живете — это тоже драконья площадка. Иди сюда, пока не стемнело, покажу тебе сад, — он подвел меня к западной стене. Внизу расстилался огромный сад из одних цветущих деревьев. Зрелище было необыкновенно красивым — цветы на деревьях были белые и бледно розовые, и желтые, и почти малиновые, и все это переливалось и сверкало в лучах заходящего солнца. Я заворожено смотрела на открывшуюся картину.

— Тебе не холодно? — Алок обнял меня со спины, сразу стало теплее, — Сейчас посадим солнышко и пойдем ужинать.

Солнце уже почти скрылось за горным хребтом, сразу резко похолодало. Я прижалась теснее к Алоку и потерлась головой о его плечо, он обхватил меня сильнее и прошептал:

— Не начинай, а то останешься без ужина…

Последний луч блеснул за горой, и сразу стало темно. В следующее мгновение вокруг нас разлилось сиреневое сияние и, когда оно потухло, мы уже стояли в гостиной, соседствующей со спальней. Я удивленно оглянулась.

— У драконов немного другие порталы, — пояснил Алок и направился к накрытому столу, где начал снимать крышки с горячих блюд. Потом вызвал слугу и велел унести два блюда, а подать еще фрукты, повернулся ко мне:

— Ния, садись, а то я сейчас сам все съем. Тебе салат положить?

— И салат, и все-все остальное! Я ужасно голодная! — быстренько уселась я за стол, Алок пододвинул мне стул и наложил целую тарелку всяких вкусностей.

— Кушайте на здоровье, Ваша Милость! Приятного аппетита!

— И вам того же, Ваша… — я притормозила, пытаясь вспомнить, кто он — герцог или граф — Милость или Светлость. Учитывая, как серьезно к этому относятся в Илении, не хотелось бы попасть впросак.

— Милость, — подсказал Алок, продолжая орудовать в своей тарелке, — А вообще не забивай голову всякой ерундой.

— Ты герцог?

— В какой-то степени, — он подлил мне вина.

— Это как?

— Не важно, не хочу сейчас об этом говорить. Тебе мяса еще подложить?

— Да, пожалуйста, очень вкусно!

Еда и вправду была просто необыкновенной и буквально таяла во рту. В какой-то миг я вдруг вспомнила, что «истинным леди» не гоже так набрасываться на еду, и резко затормозила. Алок внимательно посмотрел на меня, потом усмехнулся и, подлив в очередной раз вина, сказал:

— Ешь спокойно, у драконов хороший аппетит считается признаком здоровья и благополучия. Видела бы ты, как Лат уминает поросенка! Что тебе еще положить?

— Спасибо, кажется, я уже наелась…

Легкое движение рукой и на столе остаются только фрукты, вино и блюдо с пирожными. Но на них я даже смотреть не могу…

— Бери фрукты. Этот деликатес тебе, кажется знаком? — Алок протянул мне веточку карисы.

— Еще как! — вспомнила я бал, на котором меня пытались отравить, — Потрясающий вкус и не менее потрясающие последствия! Я, пожалуй, воздержусь…

— Просто ее надо запивать вином, тогда жажда не будет мучить.

— А почему Лион мне об этом не сказал?

— Все равно тебе вина на тот момент было нельзя. И вообще вся ситуация, создавшаяся тогда, выглядит более чем подозрительной…

— Что ты имеешь в виду?

— Набор фруктов, которые были поданы к столу. Помнишь, что лежало на блюде? Шимрас, который дозволено есть только особам королевской крови…

— Это такое круглое, зеленое?

— Да.

— Я не знала, что это только для королей. Просто оно мне напомнило зеленые яблоки, которые я терпеть не могу…

— Далее, там был нарезанный квашир, который тебе не позволил бы есть Лион, так как он вреден при беременности, и кариса, которую надо запивать вином. Все было просчитано очень четко. Единственное, что не смогли просчитать злоумышленники, это проснувшуюся у тебя сущность дракона. Того глотка, что ты сделала, обычному человеку хватило бы с лихвой, ему бы никто не успел помочь.

— А твоя сестра действительно видела, как в бокал подсыпали яд?

— Нет, конечно, иначе бы этого бокала у тебя в руках не было бы вообще. Просто ей не понравилась вся развернувшаяся сцена, да и ауры у этой парочки были какими-то смазанными. Она сказала мне страховать тебя у столика, а сама собиралась подойти и, завязав разговор, незаметно подменить бокал. Но тут ты встала и направилась к окну, Лат поспешила туда же. Она только не рассчитала, что ты начнешь пить на ходу. На, попробуй, — Алок протянул мне почищенный им маленький сиреневый мандаринчик с голубыми дольками.

— Это что? Никогда не видела!

— Это локеява, или драконья ягода, растет только на склонах Серебряных гор. Попробуй, тебе понравится.

Я отделила дольку и осторожно положила ее в рот. Чуть кисловатый вкус с легким холодком мяты и еще чего-то очень знакомого. Я взяла еще дольку, потом еще, доела все, но так и не вспомнила этот привкус… А потом произошло маленькое чудо. Тяжесть в животе, коей я обзавелась от своего неумеренного обжорства, вдруг куда-то исчезла. Алок удовлетворенно посмотрел на меня:

— А теперь давай потанцуем!

Музыка, неназойливо звучащая во время нашего ужина, стала вдруг громче и сменилась вальсом. Алок встал и подошел ко мне, церемониально пригласил меня на танец. Я кивнула, соглашаясь, он отодвинул стул и подал мне руку, помогая встать, а потом сразу подхватил и закружил в танце. Одна мелодия сменялась другой, а он все кружил и кружил меня, танцевать с ним было очень легко, несмотря на то, что большинство танцев я танцевала впервые.

— Хочешь пить? — спросил Алок, поймав и прижав меня после очередного вращения.

— Очень, — прошептала я, пытаясь отдышаться.

— Надо было больше вина пить, лакомясь карисой, — он протянул мне бокал с какой-то голубоватой жидкостью. Я с подозрением его понюхала, потом сделала маленький глоточек. Кисло-сладкая жидкость сначала отдала легкой горчинкой, а потом взорвалась во рту тысячей пузырьков. Алок медленно потягивал жидкость из своего бокала и с улыбкой наблюдал за мной.

— Это что?

— Голубое эльфийское вино. Нравится?

— Очень необычно…

Насколько оно было необычно, я поняла, когда, допив и отставив бокал, попробовала сделать шаг по комнате. Все закружилось и поплыло у меня перед глазами, Алок подхватил меня, не давая упасть.

— А теперь целуй меня, иначе голова так и будет кружиться от вина.

— А так она будет кружиться от тебя, — прошептала я, покорно подставляя губы и отвечая на поцелуи и уже привычно улетая в фиолетовом водовороте.

Алок отстранился от меня, прошептал:

— А теперь последний танец.

Зазвучала тягучая мелодия с едва слышным ритмом каких-то барабанов.

— Я не знаю этот танец…

— Просто смотри мне в глаза, и все получится.

Мелодия становилась все быстрее, звук барабанов все нарастал, я кружилась и взлетала в сильных руках. Потом Алок наклонялся надо мной так, что мне приходилось откидываться назад чуть ли не до пола, его губы почти касались моих, а глаза не позволяли отвести взгляд, и в следующий момент, я уже опять взлетала вверх, что бы быть пойманной сильными руками. Мелодия достигла наивысшей точки и замерла на мгновение, став снова медленной и тягучей. Алок поймал меня, прижал к себе, не опуская на пол, его губы коснулись моих… Я обхватила его руками, запуская пальцы в его шелковистые волосы и расплетая его косу. Он перехватил свои руки, опуская их ниже и заставляя меня обхватить его ногами. Голова кружилась как на карусели — от вина ли, от поцелуев или танцев… Мне было уже все равно…

Алок положил меня на постель и, не прекращая целовать, медленно провел рукой по груди, расстегивая пуговки одну за другой. Фиолетовый вихрь взорвался с новой силой, унося меня все дальше…

Глава 13

— Ния, вставай, — доносится до меня чей-то голос. Нет, не хочу… Я плотнее заворачиваюсь в одеяло.

— Ния, вода остынет.

— Пусть, — бормочу я и натягиваю одеяло на голову. В следующий момент одеяло слетает с меня, а мое драгоценное спящее тело куда-то волокут и погружают в абсолютно холодную воду. Я с визгом выскакиваю из нее. Довольный злыдень хохочет.

— Ты что, обалдел? Она же холодная!

— Я тебя предупреждал — остынет!

— До ледышек? — вытаскиваю я из ванны кусочек зеленоватого льда и запускаю его в злыдня.

— Опс, перестарался чуть-чуть… Зато ты совсем проснулась! Я воду подогрел, забирайся.

Я аккуратно пробую воду и, убедившись, что она теплая, забираюсь в ванну отогреваться. Как хорошо и тепло, я начинаю подремывать…

— Ния! Сейчас опять льда накидаю! — меня вытаскивают из такой теплой ванны и вытирают жестким полотенцем.

— Пей сок, одевайся и бегом в тренировочный зал.

— Что? — мои глаза тут же открылись, — Какой тренировочный зал?

— А ты что думала? Дракон должен быть сильным и ловким! Он не только от поцелуев растет! — уворачивается злыдень от прицельно запущенной в него мочалки.

Через некоторое время я уже полностью одетая и даже причесанная стояла у окна и ожидала Алока. Сегодня мне, наконец-то, выдали обтягивающие брюки и удобную широкую рубашку с длинным рукавом. Я затянула широкий кожаный пояс и еще раз поправила высокие сапожки из мягкой кожи на совсем маленьком каблучке.

— Ты уже готова? — удивился, входя, Алок.

— Да, и уже заждалась тебя! — решила я немного сгустить краски.

— А сок не выпила, — протянул он мне стакан с чем-то смутно похожим по запаху на морковку.

— Я не хочу.

— Не капризничай, пожалуйста. Иначе я просто волью в тебя этот сок, а при этом мы можем намочить рубашку. Знаешь ли, мокрая рубашка — это очень неприятно…

— Фу, заболтал! — обнаружила я у себя в руках пустой стакан.

— Ну, вот, а ты боялась! — рассмеялся Алок, — Пойдем скорей!

Мы спустились по широкой лестнице и, пройдя через двор, оказались у небольшой дверцы, ведущей в башню. Спустившись по винтовой лестнице на один этаж вниз, Алок толкнул дверь и пропустил меня вперед. Зал поражал своими размерами и ярким освещением. Алок подошел к стеллажу с оружием и, перебрав несколько мечей, протянул мне один из них:

— Держи, этот, наверно, как раз будет.

Я взяла меч, поудобней пристроила его в руке. Меч блеснул голубоватым металлом и уютно устроился в ладони. Пожалуй, он даже полегче будет, чем тот, с которым я тренировалась.

— Приступим? — отсалютовал мне Алок.

— К вашим услугам, — отсалютовала я в ответ.

У Алока была совсем другая техника боя, чем у Рока и Лиона. Сначала мне удавалось только отбивать его удары, потом я немного приноровилась и даже решилась провести несколько выпадов. Цели они, конечно, не достигли и были с легкостью парированы Алоком…

— Сдавайся! — предложил он.

— Нет, — прошипела я из последних сил, отводя его меч в сторону. В следующую секунду сильный удар выбил оружие у меня из рук:

— Сдавайся! — меч Алока легко коснулся моей груди, я сделала шаг назад, отрицательно качая головой. Он сделал шаг вперед, я шагнула назад… А потом место сзади закончилось и я оказалась прижата к стене. Алок отбросил свое оружие и вплотную подошел ко мне:

— Сдавайся, — прошептал он, прижимая меня к себе и отводя голову мне назад. Вместе с поцелуем погас и свет в зале, его рука скользнула по мне, расстегивая ремень и стягивая рубашку. С брюками он тоже справился очень быстро… А потом вспыхнул огонь портала, и продолжили мы уже в спальне.

— Ния, ты вставать будешь?

— Опять? — я продолжала лежать у него на плече, — Не вижу смысла… Все равно здесь окажемся… — обреченно продолжила я. Алок расхохотался и рывком вырвался из-под меня. Я обиженно надулась — такая подушка сбежала.

— Завтракать пойдем, а потом я приглашаю тебя на конную прогулку.

— О, вкусняшка! — я удовлетворенно потерла руки и, взяв вилку и нож, нацелила их на хорошо прожаренный кусок мяса, лежащий на тарелке в обрамлении свежих овощей и травок. Алок усмехнулся и отрезал неслабый такой кусок от своей порции мяса.

— Ния, я не могу понять — это я тебя так голодом заморил или мясо так на тебя действует?

— Мясо на завтрак, — честно ответила я.

— А чем же ты тогда завтракала?

Я скривила несчастную рожицу:

— Кашкой, запеканочкой, в лучшем случае — омлетом с беконом…

— И кто посмел так издеваться над моим драконом?!

Я расхохоталась:

— А то ты не знаешь! Но, если честно, каши ненавижу с детства… А здесь, и отказаться нельзя — Холь есть не будет…

— А может, ей эта каша тоже не нужна?

— Может и не нужна… Но воевать с Лионом и леди Феа было мне не по силам.

— А с леди Феа то зачем воевать?

— Она тоже за «правильное питание»… А вообще, она как посмотрит, то у меня ощущение, что я перед экзаменационной комиссией стою и полную ахинею несу…

Алок просто неприлично заржал, потом, немного справившись со смехом, спросил:

— И про это Лион тебе ничего не сказал?

— Про что? — я была сам холод и презрение.

— Леди Феа, а точнее леди Тарафеала де Ла Нор, это перемещенная Христина Кашинская, в девичестве Вольская. Твоя прапрабабушка.

Алок сидел и любовался произведенным эффектом, а я… Да у меня просто челюсть отвисла!

— Почему они мне ничего не сказали?

— А как? Если ты ничего не помнила из своей прошлой жизни? Я думал, что Лион рассказал тебе про родственницу, когда ты все вспомнила.

— Нам не до этого было… Мы отношения выясняли… Вернее, я. Вообще плохо помню, что в тот вечер было…

— Ну, да… Дракон объединился с ведьмой… Весьма разрушительная сила…

— Там кто-нибудь жив остался? — смутно вспоминая свои выходки, спросила я.

Алок опять заржал. Прямо конь, а не дракон, какой-то!

— К счастью, у тебя пока только третий уровень силы, так что выжили все, но как матерился Лион, по поводу разрушенного моста! Ладно, хватит рассиживаться, марш на конюшню!

— Седлать лошадь? — обреченно спросила я.

— Ния! За кого ты меня держишь? Я, может иногда и жесток, но заставить леди седлать лошадь…

Мы спустились во двор, слуги подвели к нам двух потрясающей красоты скакунов. Черные как беззвездная ночь, у одного из них была светлая грива и хвост, а второй был абсолютно черным. Они нетерпеливо перебирали ногами и косили на нас глазом.

— Это Роназкэй, — Алок подвел меня к черному с белой гривой коню, — дай ему морковку, — слуга протянул мне небольшую корзинку с корнеплодами. Я выбрала самый симпатичный на мой взгляд кусок морковки и протянула его к лошадиной морде. Он аккуратно взял морковку с моей ладони, потом дал себя погладить.

— Ты ему понравилась, — сказал Алок, — теперь можешь садиться в седло.

Он подставил руки и подкинул меня в седло, забрал поводья у слуги и передал мне:

— Нормально?

— Да, — поерзала я в седле, а потом увидела знакомый значок, — Это работа Мастера Дрема?

— Да, — удивленно подтвердил Алок, — А ты откуда знаешь?

— У меня было такое седло, да и с Мастером я знакома…

— Феа, небось?

— Как догадался?

— Больше некому, — загадочно ответил Алок и вскочил в седло, ласково погладил своего коня, — Поехали! Рувак, вперед, — пришпорил он скакуна.

Мы выехали через Южные ворота и почти сразу свернули с большой дороги на уходящую к востоку тропку. Она сначала вилась среди плантаций карисы, а потом свернула в рощу из незнакомых мне светло голубых деревьев. Алок ехал немного впереди, периодически оглядываясь и отыскивая меня.

— Тебе удобно? — поинтересовался он, чуть притормозив и подождав меня.

— Да, все замечательно, — я погладила своего коня, он тихонько заржал.

— Сейчас проедем немного в горы, там есть пара узких мест, если будет страшно — спешивайся и иди так. Или позови меня.

— Хорошо, — я тронула поводья и пристроилась за Алоком. Тропинка еще немного попетляла между деревьями, а потом резко свернула влево, и пошла вверх. Растительности становилось все меньше, справа от дорожки поднимался отвесный склон. Около поворота Алок приостановился и сказал:

— Подожди пока проеду я, а потом или езжай сама или позови меня, — и он скрылся за скалой. Я подъехала к повороту. Алок уже спешился на той стороне узкой, не более метра тропинки, с одной стороны от которой по-прежнему возвышалась скала, а с другой была отвесная пропасть. Я прикинула расстояние — метров пять — семь… Спешиться? Не, пешком еще страшнее будет. Я погладила коника:

— Ну, Роназкэй, давай, милый, — чуть тронула поводья. Конь послушно шагнул на узкую тропинку и буквально в несколько шагов вынес меня на другую сторону пропасти.

— Молодцы, — похвалил нас Алок и, запрыгнув в седло, продолжил путь. Через некоторое время он опять остановился и предупредил о следующем узком месте. Здесь тропинка была еще уже, да еще и шла резко в гору… Я осторожно тронула поводья и закрыла глаза. Через некоторое время конь остановился, знакомый насмешливый голос сказал:

— Можешь открывать глаза. Только, когда станешь драконом, не вздумай летать с закрытыми глазами — врежешься…

Алок подправил упряжь, погладил по холке моего коня и опять запрыгнул в седло:

— Еще немного осталось.

Тропинка ушла в горы и через несколько поворотов вывела на большую поляну, поросшую травой и мелким цветущим кустарником.

— Догоняй! — Алок пришпорил своего коня, мне ничего не оставалось, как только пуститься за ним в погоню.

В конце поляны у вновь вздымающихся скал, Алок спешился и помог мне.

— Пойдем, я хочу тебе кое-что показать… — он взял меня за руку и, отодвинув кусты, провел в узкий проход. Несколько шагов в полной темноте и мы выходим в огромную пещеру. Откуда-то сверху через расщелины льется солнечный свет и, многократно отражаясь от стен, освещает пещеру. Больше половины ее пространства занимает озеро с неправдоподобно зеленой водой, с дальней стены в озеро срывается небольшой водопад, а почти у наших ног пенится горячий ключ. Пар от него устремляется вверх и исчезает где-то очень высоко, а солнечные лучи, попавшие в пар, сверкают тремя радугами. Я восхищенно замерла.

— Купаться будем? — выводит меня из ступора Алок.

— А можно?

— Нужно! — и на пол летит его плащ и рубашка. Я так же скидываю дорожный плащ, расшнуровываю сапожки, снимаю брюки. Потом задумываюсь — снимать ли рубашку и купаться в трусиках или лучше поберечь их — рубашка тонкая, быстро высохнет. Подхожу к берегу, якобы водичку попробовать… Алок обнимает меня, хитро шепчет: «А плавать ты тоже в рубашке будешь?» и применяет свой излюбленный прием. В общем, заканчивается наш поцелуй, когда меня, абсолютно раздетую он аккуратно погружает в прохладную воду. От неожиданности я взвизгиваю, Алок хохочет.

— Поплыли к водопаду, — машет он рукой в сторону дальней стены. Вода в озере у водопада, как ни странно, оказалась довольно теплая, а вот сам водопад просто обжигал холодом.

— А теперь под водопад! — стал подначивать меня Алок.

— Нет! Он холодный! — в ужасе отшатнулась я. Но вредный дракон не слушал меня — схватил за руку, прижал к себе и шагнул под водопад. Я задохнулась от неожиданности и пронзившего холода, а в следующий миг он закрыл мне рот поцелуем и мой фиолетовый вихрь опять закружил меня, становясь все горячее и горячее. И уже никакая ледяная вода не имела никакого значения…

А потом я сидела на приступочке у горячего источника, и его пузырьки щекотали и ласкали мои ноги и тело. Алок нырнул, его довольно долго не было, я уже даже начала волноваться, но вот на поверхности воды появилась его голова. В зубах он держал потрясающей красоты бледно розовый цветок. В несколько гребков он приблизился ко мне и протянул цветок.

— Какая красота! — воскликнула я, рассматривая нежные лепестки.

— Это Серебряная лилия, растет только в подводных гротах Серебряных гор. Ее очень сложно достать, — я подняла на него глаза, с тревогой думая, зачем же было так рисковать, — за нее положено платить… поцелуем! — довольный произведенным эффектом рассмеялся Алок.

— Фу, напугал! — брызнула я в него.

— Не понял! Лилию я, рискуя жизнью, достал, подарил, где моя заслуженная плата!?

— Иди сюда, — смиловалась я и наклонилась к подплывшему Алу. Он потянулся ко мне губами, а потом обхватил меня и, смеясь, утащил под воду. Оказывается, целоваться под водой очень даже интересно.

Как я оказалась лежащей на расстеленном плаще на полянке, и почему наша одежда сохла, развешанная по чахлым кустикам, я не помню. Алок, как всегда, смеялся и уверял, что он тут не причем. Солнце уже клонилось к западу, из расщелины выполз туман.

— Как есть хочется… — задумчиво протянула я, вспомнив, что предстоит еще обратная дорога над пропастью.

— Хочешь, пообедаем в таверне?

— Здорово, конечно хочу!

Алок протянул мне почти высохшую одежду и быстро оделся сам, потом подкинул меня в седло и направился вдоль скальной стены. Когда, спустя некоторое время, мы, двигаясь по вполне приличной и совсем безопасной тропе, выехали на широкую дорогу, я с удивлением спросила его:

— Значит, в пещеру можно попасть и нормальной дороге?

— Да, от деревни идет пологая тропа.

— Но зачем тогда?!

— А твоего дракона я должен воспитывать? — и он пришпорил коня, удирая от разгневанной меня.

— Гад чешуйчатый! — понеслось ему вслед.

Глава 14

Мы спешились у большого постоялого двора, отдали поводья мальчишке-конюшему. Все встреченные нами по дороге крестьяне вежливо кланялись своему господину, его явно хорошо знали в этой деревне. Алок провел меня в большой обеденный зал, усадил за чистый деревянный стол в углу. Народу в таверне было еще не много, но постепенно зал наполнялся. Хозяин подошел к нам и вежливо осведомился, чего господа желают. Алок что-то сказал, и хозяин немедленно кинулся выполнять заказ.

— Он тебя не знает? — удивленно спросила я, помня приветствия встреченных крестьян.

— Нет, он не знает тебя и поэтому делает вид, что не знает меня….

— Ой, как все запутано…

Мы сидели и ели острую мясную похлебку с овощами, запивая прекрасным темным пивом. Таверна постепенно заполнялась посетителями: наряду с местными жителями, в углу устроилась кампания каких-то проезжих торговцев с пятью охранниками самого разбойного вида, немного позже стол в противоположном от нас углу занял странствующий монах. Судя по всему, он был частым гостем в этой таверне. На возвышение рядом со стойкой забрались музыканты, настроили инструменты и начали играть неприхотливую мелодию. К ним присоединилась стройная невысокая девушка, ее голос удивительно гармонировал с несколько хриплыми и скрипучими звуками, издаваемыми музыкальными инструментами.

— Это младшая дочь хозяина Тиоли. Мечтает выступать на сцене. Предлагал отправить ее учиться в город, обещал денег на учебу дать, но отец категорически против. Жалко девчонку, попадет в беду.

Потом в середине зала раздвинули столы и начались танцы. Проходящие мимо мужчины бросали на меня заинтересованные взгляды, но демонстративно лежащий на столе меч Алока и его, не сулящий ничего хорошего, взгляд черных глаз, быстро остужал их пыл. Одна мелодия сменялась другой, еще более зажигательной. Наконец, я не выдержала и начала отбивать ритм ногой. Алок посмотрел на меня, а потом вытащил из-за стола и вывел в центр танцевального круга. Мы закружились с ним в веселом танце с подскоками и притопами. Потом станцевали еще пару танцев. А потом начался какой-то странный танец, мелодия повторялась вновь и вновь, постепенно ускоряясь, незамысловатые движения легко ложились на мелодию. Постепенно пары стали уходить с танцевального круга, а танец все не кончался. В конце концов, мы с Алоком остались одни, продолжая весело подпрыгивать и приседать. Мелодия закончилась высокой протяжной нотой, зал взорвался аплодисментами, мы шутливо раскланялись, пробрались в свой уголок. Алок заказал еще пива и повернулся ко мне:

— Хочешь еще романтики?

— Да, что ты придумал?

— Остаемся ночевать здесь!

— А романтика — это пьяная потасовка, клопы и скрипящая кровать?

— Ну, зверей и потасовку не обещаю, а вот кровать точно скрипит.

— Откуда знаешь? Пробовал? — с подозрением спросила я.

— Здесь нет, но они всегда на постоялых дворах скрипят. Их, по-моему, специально для постоялых дворов скрипящими выпускают.

Нам принесли пиво и большую тарелку мелкой вяленой рыбы на закуску. Причем, подавал все сам хозяин. Оказалось, что последний танец был «танцем на выживание», и он один поставил на нашу пару. В общем, он выиграл кучу денег, и все теперь за счет заведения, и комнату нам самую лучшую предоставят…

На сцену вышел невысокий бард, поправил смешной берет с пером, перебрал струны. И вдруг запел так чисто и красиво. Его голос завораживал и уносил в мечты. Я повернулась к Алоку:

— Это кто?

— Не узнала?

— А должна? Хотя, да, что-то знакомое, но я его точно никогда не видела…

— Это Олиель. Вспомнила?

— Но он же совсем не так выглядит!

— Он скрывается.

— От кого?

Алок усмехнулся, развернул меня на лавке спиной к себе и, обняв, прижал. Да, так слушать музыку гораздо приятнее.

— Он скрывается от разъяренных мужей. После его триумфальных гастролей в позапрошлом году по большим и маленьким городам Илении, с посещением некоторых замков, там и тут начали рождаться младенцы с ушками…

Я фыркнула.

— Тише, он очень обидчивый и может решить, что ты смеешься над его песнями.

— А ты не смеши меня тогда!

Кровать была узкая и скрипучая, но это не помешало нам вдосталь поскрипеть ею и заснуть в обнимку совершенно счастливыми. Проснулась я еще затемно из-за того, что Алок вдруг как-то напрягся, осторожно высвободил из-под меня руку, в другой его руке оказался меч, и он скользнул к окну. Потом он так же тихо вернулся обратно, заметил мои настороженные глаза:

— Все в порядке, — прошептал он, — торговцы уехали. Спи, еще совсем рано.

Я прижалась к нему, что-то маленькое и фиолетовое шевельнулось во мне.

— А поскрипеть? — шепотом спросила я. Алок рассмеялся и повалил меня на спину.

Утро началось с грандиозного скандала. Внизу кто-то кричал и швырялся тяжелыми предметами. Алок расслабленно лежал на спине, одной рукой прижимая меня, и с усмешкой вслушивался в доносящиеся крики. Я не могла разобрать ни одного слова.

— Я ничего не понимаю! Что там происходит?

— Это местный диалект, поэтому и не понимаешь. А происходит то, что хозяин во всю чихвостит свою прислугу, и жену, и сестру жены, и младшего сына, и даже кого-то из постояльцев… Малышка Тиоли удрала ночью с Олиелем.

— Теперь за ним еще и хозяин постоялого двора гоняться будет… — грустно заметила я, и мы расхохотались.

— Да, а завтрак нам здесь похоже не светит, — грустно констатировал Алок.

— Возвращаемся в замок?

— Я хотел еще к озеру съездить… Одевайся, пойду, посмотрю, может, удастся что-нибудь из пропитания с собой добыть.

Я сидела на кровати, подогнув ноги по-турецки и надев свою рубашку. Расческа за ненадобностью валялась рядом, я пыталась распутать сбившуюся косу хотя бы руками. Вдруг что-то выпало из моей прически, я обернулась. На постели лежала вчерашняя лилия, все такая же прекрасная. Я взяла ее в руки — лепестки стали чуть тверже, а тычинки напоминали проволочки с блестящими камешками на концах.

— Ал, — показала я кувшинку, вернувшемуся мужчине, — смотри, она совсем не вянет!

— В течение трех дней этот цветок каменеет и остается таким очень надолго. Поэтому он так и ценится. Но этот цветок свое предназначение почти отработал.

— Почему почти?

— Ну, раз он такой красивый, то одного поцелуя за него мало!

— Одного? — возмутилась я, вспомнив, сколько поцелуев было уже после того одного…

— Ну, за него-то только один!

Я встала на коленки:

— Согласна, за такую красоту положен еще один!

— Два!

— Один! Но длинный, — пошла я на уступки.

Вдоволь нанырявшись с поцелуями и без, мы устроились на полянке. Алок расстелил свой плащ и усадил на него меня, завернув в полотенце, которое он «одолжил» в трактире. Потом из его котомки торжественно появился большой кусок мяса, хлеб и овощи. Венчал все это великолепие бурдюк с домашним вином, два стакана и одна вилка, которую Ал протянул мне. Я заявила, что из чувства солидарности, буду есть тоже руками. Алок кинжалом нарезал хлеб и мясо и, соорудив «бутербродик», протянул его мне. Никогда не ела ничего вкуснее!

После завтрака Ал пошел посмотреть пасущихся на лугу коней, а я выпуталась из полотенца и устроилась загорать. Солнце приятно согревало спину, мысли текли лениво, постоянно притормаживаясь. В принципе, по сложившейся традиции, надо было подумать на тему «во что я опять вляпалась»… Но думать на эту тему не хотелось… Мне было очень хорошо нежиться под солнышком, мне было очень хорошо с Алоком, мне нравилось в нем все: его нежные губы и сильные руки и то, как он понимает меня с полуслова. Да и то, что сейчас он посвящал мне все свое время было очень приятным. Похоже, я влюбилась… С этой мыслью я и задремала.

Разбудил меня Алок:

— Ния, немедленно оденься! У тебя вся спина уже красная! Солнце в горах очень коварное!

— Да я чуть-чуть совсем позагорала…

— И чуть-чуть подгорела, — передразнил меня Алок и велел немедленно собираться.

Всю прелесть своего загорания я ощутила уже на подъезде к замку — спина горела неимоверно, даже прикосновение тонкой ткани рубашки вызывало боль. Алок привел меня в спальню и первым делом раздел. Присвистнул. Тут же откуда-то появилась банка с вонючей мазью, коей и была щедро намазана моя спина. После этого меня уложили в кровать на живот, накрыли смоченной каким-то травяным раствором простыней, напоили отваром и вынудили прослушать лекцию по технике безопасности при нахождении в горах на солнце. Под конец лекции я уже откровенно ржала, потому что тролльи словечки, употребляемые Алоком, мне безумно нравились, хотя об их смысле я могла только догадываться, а переводить Алок категорически отказался, сославшись на то, что «истинным леди» такие слова знать не положено.

К обеду, все-таки, поднялась температура. Поэтому мой обед состоял из двух микстур и небольшого количества фруктов. А потом я заснула.

Проснулась я от того, что, повернувшись во сне, легла на спину и тут же подскочила от боли. Переползла обратно на живот. Алок подошел ко мне, встал на колени и дотронулся до моего лба губами, я тут же подставила свои, губы, требуя утешения.

— Хоть температура спала. Я тебе ванну с отварами приготовил, давай руку, а то тебя теперь не знаешь, как и ухватить…

Чуть прохладная вода приятно ласкала мою разгоряченную спину. Я устроилась поудобнее и только решила объявить о своем решении остаться жить здесь, как змей-искуситель, заглянув в ванну, заявил, что ужин через пять минут, правда, если я согласна на отвары и фрукты в качестве ужина, то могу мокнуть и дальше. Спина хотела мокнуть, но желудок настоял на своем.

— Мяса хочу! А сюда нельзя?

— Сюда нельзя, — отрицательно покачал головой змей, — Ния, вылезай, и так уже почти круг сидишь…

Круг? А я и не заметила…

Алок помог мне выбраться из ванны, аккуратно промокнул мою спинку мягким полотенцем и намазал душистым маслом, которое приятно холодило кожу.

— Это что? — принюхалась я.

— Масло жорейника, применяется при ожогах, полученных от драконьева огня. Но я решил испробовать и на тебе. Как ощущения?

— Замечательные! Чур, деньги за патент пополам!

— Какой патент?

— Лечение солнечных ожогов маслом жорейника.

— Ния, боюсь ты в пролете…

— Ты отказываешься со мной поделиться?!

— Нет, просто все предпочитают лечить солнечные ожоги обыкновенной сметаной… Чуть дольше, но в несколько раз дешевле…

Алок накинул на меня свою старую мягкую от стирок рубашку, которая доставале мне почти до колен, удовлетворенно оглядел меня:

— Ну вот, теперь можно и за стол. Разрешите предложить вам руку, миледи.

Я милостиво возложила свою ручку на протянутую им, а этот наглый змей тут же крутанул меня, прижал к себе и поцеловал.

— Как же я соскучился… — страстно прошептал он.

— А ужин? — проблеяла я в ответ. Нет, я, конечно не против, но так есть хочется… Алок рассмеялся:

— Уговорила, идем ужинать.

Ужин был вкусным и сытным… И я изголодалась как дракон… В общем, на десерт меня опять кормили локеявой…

— Ния, ты как себя чувствуешь? — задал мне набивший уже оскомину вопрос Алок.

— Прекрасно, — не задумываясь, по инерции ответила я.

— Ния, я серьезно…

— И я серьезно! Осточертел уже этот вопрос! Как я могу себя чувствовать со сгоревшей спиной! Лучше, чем было перед обедом…

Алок встал и отошел к окну, уставившись в непроглядную темноту. Я поняла, что перегнула палку… Встала, подошла к нему, прижалась к его спине:

— Ал, извини… Мне действительно лучше… Ал, не сердись…

— Я не сержусь. Я просто не знаю, что делать…

— С чем?

— Не с чем, а с кем. С тобой, — он повернулся и аккуратно прижал меня к себе, — Понимаешь, дракончика надо подпитывать энергией каждый день, а я боюсь до тебя дотронуться…

Тут я осознала, что до спины дотрагиваться до сих пор больно, и лежать я смогу только на животе…

— Но есть же другие варианты…

— Ну, чтобы не дотрагиваться до твоей спины, только один — если ты сверху…

— Давай попробуем, — тут же загорелась я.

— Только при одном условии…

— Опять условия… Каком?

— Ты полностью подчиняешься мне.

— Но я же…

— Подожди. Просто энергию отдает активный партнер, а ты должна эту энергию получать…

Его рука скользнула по моей щеке, властно приподняла голову за подбородок, я утонула в его глазах. Он провел пальцем по моим губам, окончательно подавляя мою волю.

— Ты обещаешь слушаться меня? — прошептал он мне почти в губы.

— Да, — выдохнула я, мечтая только о том, что бы эти губы, наконец, коснулись меня.

Плот мерно покачивался на волнах, легкий ветерок обдувал мне спину, какая-то травинка щекотала нос и лицо… Стоп! Откуда на плоту травинка? Сознание медленно вырывало меня из объятий сна. Я открыла глаза. Темные волосы шевелятся от моего дыхания и лезут мне в нос, а равномерно вздымается подо мной грудь Алока. Я отжалась на руках и чуть приподнялась, что бы сразу встретиться с его хитрым смеющимся взглядом.

— Я что, так на тебе и спала?

— Да, — довольно проурчал дракон, — Нет, нет, не шевелись, — остановил он мою попытку поменять положение, — Лучше поцелуй меня.

Я наклонилась и коснулась его губами, он тут же ответил мне, а потом еще и придержал мою голову, не давая мне выпрямиться. Не очень-то и хотелось…

Алок чуть отодвинулся от меня и притворно горестным голосом сказал:

— Плечи сгорели, спина сгорела, ноги сгорели… И где мне тебя приласкать?

И тут же его наглые ручки крепко уцепились за единственную не пострадавшую от солнца часть моей «спины». От неожиданности я взвизгнула и села. Руки тут же приласкали ставшие доступными другие несгоревшие части моего тела. И, уже уплывая в фиолетовый водоворот, я услышала его шепот:

— Ты помнишь, что обещала мне подчиняться…, — и я подчинилась его ласковым и властным рукам, которые начали поднимать и опускать меня.

Глава 15

Утро встретило меня ласковыми объятиями и поцелуями. Я довольно мурлыкнула и потянулась. И только тут заметила, что лежу на спине, и у меня ничего не болит!

— Ал! У меня все прошло! — на всякий случай я коснулась своих плеч. Алок хитро улыбнулся:

— Значит, мы можем продолжить тренировки?

— А к озеру потом поедем?

— Хочешь позагорать с другой стороны?

— Не… — с ужасом отказалась я.

— Тогда, подъем! — и он, чмокнув меня в нос, легко вскочил и отправился в ванну.

— Ния, я тебя еще долго ждать буду? — донесся через некоторое время его голос.

— А ты меня ждешь? — с удивлением спросила я.

— Уже нет! — и абсолютно мокрый дракон сгреб меня в охапку и утащил в ванну.

Все последующие дни, до самого конца недели, Алок каждое утро гонял меня на тренировку с мечами, которая неизбежно оканчивалась телепортацией в спальню. Правда, надо отдать ему должное, начинал он тренировку с показа и обучения меня новым приемам из своего арсенала, так что время «телепортации» постепенно отодвигалось все дальше.

После сытного мясного — «драконьего» — завтрака мы ехали на конную прогулку. Иногда на озеро, а иногда в другую сторону от ворот — к потрясающей роще реликтовых драконьих дубов и Голубому озеру. Озеро действительно было неправдоподобно лазоревого цвета, а вода в нем всегда оставалась ледяной из-за падающих в него водопадов. Но место было настолько красивым, что не любоваться им было просто невозможно. В одну из первых поездок в эту сторону, Алок, кивнув на уходящую в сторону дорожку, сказал:

— А вот это — тропа через перевал, что ведет в Илению.

— Такая широкая? — удивилась я, представляя из его предыдущих рассказов узенькую горную тропку.

— Где-то через двести — двести пятьдесят тайлов это тропа подходит к горам и становится непроходимой для лошадей. Ею пользуются в основном контрабандисты да шпионы, иногда.

— А как же торговля?

— Основной торговый тракт начинается из Дулспанунслада и проходит восточнее этих гор.

— Ты так спокойно говоришь про контрабандистов… Это же твои земли…

— А может, я что-то с этого имею? — усмехнулся Алок и пришпорил коня, заканчивая этим разговор.

В лаундан мы отправились на ярмарку в деревню, что находилась неподалеку от замка. С самого утра у меня начала чесаться спина, но я не придала этому значения, считая, что это слезает «шкурка» после моего обугливания на солнышке.

На ярмарке мы обошли уйму павильонов, накупив всяких безделушек, талисманчиков и прочей ерунды, посмотрели представление бродячих артистов, послушали странствующего барда, а потом пошли ужинать в трактир. Хозяин, низко согнувшись, подобострастно приветствовал нас, после сам подал нам самые лучшие блюда. Алок поинтересовался, как обстоят дела в таверне, на что получил горестное повествование на четверть часа о том, что с похищением наглым эльфом его «кровинушки» дела совсем разладились, и ему теперь приходится платить наглой девке, нанятой подавальщицей, а еще раскошеливаться и на певичку, что привели музыканты… Мы с сочувствующими физиономиями выслушали все сетования хозяина, а потом, как только он ушел на кухню, Алок, фыркнув, высказался на тему того, что «и поделом этому прощелыге, нагло эксплуатировавшему родную, ну, или почти родную, дочь». Я тут же заинтересовалась почему «почти»?

— А ты его жену видела? — спросил меня Алок.

— Нет.

— Она квартерон — эльф, человек и половина от гнома. А хозяин таверны наполовину гном, на вторую половину — непонятно кто… Очень много намешано, но эльфийской крови нет. Первым ребенком у них был мальчик, ты видела его, он при конюшне состоит…

— Он же совсем ребенок… Тиоли выглядела намного старше.

— В этом-то и все дело. Уж не знаю, чем Косум прогневал богов, но дали они ему только одного ребенка и того… Уж как Берса убивалась, скольким богам молилась и жертвы приносила… А однажды, вернулась из паломничества к храму Хинаэру, вся светится… И через пять месяцев Тиоли родила. Только девочка больше чем наполовину эльфийкой была….

— Ты хочешь сказать, что Косум не ее отец?

— Скорей всего… Но он очень хотел еще ребенка, обещал принять любого… А потом держал Тиоли в черном теле… Да и Берсе регулярно доставалось… А, ладно, Боги им судьи, пойдем, потанцуем! — и он уволок меня из-за стола.

Мы вернулись за свой столик после очередного танца. Алок, вдруг, улыбаясь, взял меня за руку и прошептал:

— Не оборачивайся, улыбайся. Сейчас быстро встаем и уезжаем. Если что-то случится, ты стараешься добраться до замка, на меня не обращай внимания. Целуемся и уходим.

Мы выехали с постоялого двора. Я, ничего не понимая, спросила у Алока, что происходит.

— Отряд наемников — контрабандистов. Я их прищучил с месяц назад, могут быть проблемы… Так что, впереди меня и быстро!

Мы проехали приблизительно треть пути, когда дорогу нам преградили с десяток вооруженных всадников. Алок опередил меня на полкорпуса и остановился, наполовину вытащил свой меч.

— С дороги, мессиры! — прозвучал его повелительный голос.

— А должок? — прогнусавил один из всадников.

— Я вам его простил! — ответил Алок, обнажая клинок, сверкнувший голубым в свете луны.

Всадники мерзко хихикнули и, выставив вперед клинки, приблизились к нам. Алок достал из воздуха мой меч, протянул его мне:

— Пробивайся через них и скачи в замок. Я догоню.

Первая, особо храбрая парочка, упокоилась под его мечом, потом он хлестнул мою лошадь и я, рубанув наотмашь, вставшую впереди преграду, помчалась к замку. Оглянувшись, увидела мчащегося за мной Рувака и стену пламени.

У ворот замка нас встретил выбежавший из них Алок. Взял под уздцы моего коня, помог мне спешиться.

— Ты как?

— Все в порядке, — прижалась я к нему, — а ты? Что это было?

— Придурки-контрабандисты. Просто слов они не понимают. Ты очень испугалась?

— Не знаю… Все так быстро произошло…

— Ты очень смелый дракончик! — и он поцеловал меня, прижав к себе.

Я проснулась ночью от жуткой выворачивающей боли в спине. Спросонья застонала и постаралась выгнуться, уменьшив боль. Алок тут же навис надо мной:

— Ния, что с тобой?

— Спина, — сдерживая рвущийся крик, прошептала я.

Алок тут же перевернул меня на живот и провел рукой мне по спине. Приятное тепло несколько уменьшило боль.

— Рано, как рано, — прошептал скорее себе Алок. Потом уселся мне на ноги и начал сначала легко, а потом все сильнее массировать спину. Боль постепенно сдавалась под его сильными руками.

— Потерпи, пожалуйста, это скоро пройдет, — сказал он, продолжая поглаживать мою спину, — это началась трансформация костей. Я не ожидал, что это начнется так рано, у тебя еще слишком маленький резерв…

— Ал, пожалуйста, сделай что-нибудь, или убей меня, — простонала я, едва сдерживая слезы. Фиолетовый водоворот закрутил меня, слегка уменьшая боль.

Утром меня ожидал стакан гадостной микстуры, порция поцелуев в утешение, ванна с травками и пеной и постельный режим. Завтрак тоже был подан в постель и содержал исключительно богатую белками пищу.

— Ал, расскажи что-нибудь, — позволила я себе покапризничать, сдерживая ломоту уже во всех косточках.

— Легенда про Деву-Молмэ подойдет?

— Молмэ — это любовь по-эльфийски? А эротика там будет?

— Какая, к троллям, эротика? Она же дева!

— И нафига тогда легенда?

— Ну, может для удержания юных дев в девственности, — глубокомысленно заметил мой дракон.

— А поинтереснее ничего нет?

— А что тебя интересует?

— Ну, прежде всего, когда это закончится, и закончится ли раньше, чем я сдохну… А, во-вторых, это у всех, или я опять отличилась?

— Ния, родная, — он поцеловал меня, — это бывает у всех драконов. У кого-то сильнее, у кого-то слабее… Я готов отдать все, чтобы облегчить твою боль, — почти простонал Алок. Ох, как скрутило мужика…

— Ал, я еще не умираю, успокойся. Мне просто скучно. Ну и больно. Немного…

Ответом мне был потрясающий страстный фиолетово-вихревой поцелуй.

— Ал, а почему иногда мне просто приятно, а иногда меня просто закручивает в фиолетовом вихре?

— Все зависит от того, подключается магия или нет. Пока я не начинаю делиться с тобой энергией, ты воспринимаешь меня как обычного мужчину. Я рад, что не вызываю у тебя неприязни, — усмехнулся он, — все остальное — магия.

— Ал…

— Ния, давай вырастим твоего дракона, а уже потом будем решать все волнующие тебя вопросы…

«Все остальное — магия» — звучало у меня в голове, «вырастить дракона» — звучало вслед… Уносило в фиолетовом вихре и выворачивало наизнанку в перерывах… Магия, магия, просто магия… Я — очередная игрушка, эксперимент, достижение… Боже, как больно!

— Ния! Родная, вернись! — обеспокоенный голос вырвал меня из тумана. Больно, как больно…

— Ния, сними щиты!

— Какие, нафиг, щиты… Я глаза открыть не могу…

Удар, боль, осколки летят во все стороны… Глубоко вдыхаю, кажется, боль прошла… Открываю глаза. Алок нависает надо мной, внимательно вглядывается в глаза.

— Ал, я здесь. Что это было?

— Твой дракон пытался подчинить тебя себе. Извини, если сделал тебе больно.

Закрываю глаза. Слезы текут помимо моей воли. Зачем мне все это? Легкое касание губ, потом рук… Меня уносит фиолетовый вихрь…

— Ния, ты должна подчинить себе своего дракона, — Алок сел рядом со мной, продолжая держать меня за руку.

— Но как? Я вообще не чувствую его!

— Закрой глаза и позови его… Придумай ему, а вернее ей, имя.

— Почему ей?

— Такими вредными бывают только женщины, — усмехнулся Алок, потом спохватился — Не может у тебя дракон быть другого пола! Имя придумывай и зови!

— Ловасголкинэрустраза… Это она сказала. Блин! Я такое в жизни не произнесу! Значит так! Ты будешь Васькой! При хорошем поведении — Василисой. И не смей мне противоречить! Распылю!

— Что сделаешь? — донесся до меня голос Алока.

— Не знаю. Но во гневе я страшна!

Алок совершенно неприлично заржал, потом сквозь смех произнес:

— Васька выпала в астрал…

— Для тебя она Ловасголкинэрустраза. И не смей называть ее, то есть меня, ну не совсем меня, иначе!

— Ния, смерти моей захотела? Это ты мне мстишь за что-то?

— Ал, это не я! Васька, прекрати! Ал, что мне с ней сделать?

— Удушить, вызвать некроманта, поднять и удушить еще раз… — сквозь смех ответил дракон.

— А где я некроманта возьму?

— Лиона попросишь. Он вполне владеет всеми некромантскими приемами.

Внутри что-то пошебуршалось и затихло.

— Вась! Ты что, обиделась? Да не буду я мужа звать…

Дракончик горестно вздохнул и свернулся клубком как котенок.

— Первый раз вижу такое раздвоение… — восхищенно пробормотал Алок и получил от меня подушкой по той части, которой видел.

В следующие дни у нас с Васькой установилось полное взаимопонимание — она наслаждалась жизнью вместе со мной и плакала, когда мне было больно. А боль приходила какими-то волнами, совершенно неожиданно. Растерянное лицо Алока приносило мне только лишние страдания. Он старался как-то унять эту выворачивающую боль, но она плохо поддавалась его магии. Иногда он просто прижимал меня к себе, целуя в губы, шею, да куда попало, закручивая в фиолетовом вихре, в котором боль не была столь сильной…

К концу недели боль постепенно утихла, лишь иногда напоминая о себе. Васька все чаще смеялась и подсказывала мне язвительные реплики. Проснувшись утром в семинант, я получила свой утренний поцелуй и ежедневный вопрос о своем самочувствии. Потянулась, мурлыкнула вместе с Васькой, открыла глаза. Смеясь, завалила Алока и нависла над ним, дразня и целуя его. Уселась верхом, придумывая, что бы потребовать от пленника за освобождение, и тут… Восемь длинных, по четыре на каждом плече, глубоких царапин пересекали его грудь.

— Ал, это что? — голос отказывался мне подчиняться.

— Все в порядке, Ния, не пугайся.

— Что это?

— Царапины. К вечеру заживут.

— Ал, это — я?

— Это Васька рождается. Все так и должно быть, — он притянул меня к себе, прижал, — Очень скоро ты полетишь, осталось совсем не долго.

— Ал, тебе больно?

В ответ он опрокинул меня и, отыскав мои губы, отправил в очередной фиолетовый водоворот…

После обеда Алок ответил на чей-то звонок и сказал, что ему необходимо отлучиться где-то на полкруга. Я прошла в библиотеку, где на столике лежала книга, что мы начали читать с Алоком еще два дня назад. Книга была на древнеэльфийском, две трети слов я еще худо-бедно понимала, но остальные… Промучившись с четверть круга, я отправилась в спальню за словарем древнеэльфийского, который мы накануне утащили туда.

Войдя в комнату, я увидела расхристанную кровать — служанки у Алока совсем распоясались и прибирались только после его напоминания… Я чертыхнулась, но решила не связываться с этими гарпиями. В конце концов, заправить постель не такой уж и большой труд…

Я, стоя на четвереньках, расправляла складочки на одеяле, когда чьи-то руки опустились на мою «филейную» часть, а потом сползли на талию. Я лягнула насильника, куда-то попала, но не туда куда метила — он охнул, но рук не убрал. Я завизжала, что было сил.

— Руки убери! — послышался глухой от сдерживаемого гнева голос Алока, — Я не посмотрю на родственные связи — морду начищу только так!

Руки убрались, и я смогла повернуться и рассмотреть насильника. Высокий, черноволосый с одной белой прядью, кокетливо вплетенной в косу, чуть старше Алока. Во всяком случае, выглядел именно так. Безукоризненный черный с золотом костюм, властный взгляд.

— Кто она? Не думаю, что служанка, раз ты так заступаешься за нее… Может, представишь нас?

— Леди Лерония Киот де Сенье, моя… воспитанница. Лорд Бридуларион брод Дайнмар, — и после настойчивого взгляда незнакомца — Правитель Серебряных гор и мой дядя, по совместительству.

Я присела в низком реверансе.

— Очень приятно познакомиться с вами, леди… воспитанница. Алок, нам надо поговорить, и ты догадываешься о чем! — его голос стал просто ледяным.

— Хорошо, дядя. Пройдем в кабинет, — по холодности Алок не уступал ему, — Ния, подожди меня в библиотеке, — несколько оттаял его голос.

Я сидела на балконе, примыкающем к библиотеке. Две служанки, зашедшие туда и весело чирикающие, перемывая косточки ближним, не видели меня.

— Его Милость опять свадьбу отложили. Уж как Его Величество ругались! А он только усмехается и говорит, что не в этом году. А невеста его — леди Энсосин, бедняжка, уж пятнадцатый год свадьба откладывается! И как она только помолвку до сих пор не разорвала!

— Да зачем ей разрывать? Такой выгодной партии она больше не найдет!

— Но лет-то ей сколько? А Милорд совсем о наследниках думать не хочет… Вот привез эту ученицу, велел на глаза ей не показываться… А кто она такая? Толи дело леди Энсосин!

— Далась тебе эта леди Энсосин! Как тронька мороженая! Не знаешь, как и угодить ей!

С этими словами служанки, посчитав уборку сделанной, вымелись из библиотеки. А я сидела, оглушенная новой информацией. Невеста… Свадьба… Хотя, чего ожидать… Я возникла из ниоткуда, он ухватился за возможность инициировать нового дракона… Если вспомнить, он ни разу не сказал, что любит меня… А я… Я просто дура… Пора спускаться с небес…

— Ния, ты где? — раздался его голос. Я молчала, пытаясь сдержать слезы.

— Ния, вот ты где спряталась! — нежные губы целуют меня, нежные руки обнимают меня. Боже, как больно! За что? Я не просила крыльев такой ценой! Слезы срываются и мне не удержать их…

— Ния, что случилось? Почему ты плачешь? Что у тебя болит? Я не слышу тебя… — он подхватывает меня на руки, куда-то несет, целует… Его такие манящие губы… Но вихря нет… Резкая боль, осколки. Любимый, что ж ты делаешь со мной?

— Ния, что они наплели тебе?

— Ал, — сквозь пелену фокусирую на нем взгляд, — скажи, кто я для тебя? Что будет после? Что будет, когда ты вырастишь Ваську?

— Ния, любимая, прости… — он стоял передо мной на коленях и целовал мои руки, — Я — идиот, я боялся принудить тебя к принятию решения, пока ты зависишь от меня, я даже подумать не мог, что для тебя так важно услышать, что я люблю тебя. Ты вольна решать, где и с кем тебе жить, но знай, что мое сердце и мой дом всегда открыты для тебя и всегда тебя ждут.

— Ал, — я опустилась рядом с ним и прижалась к нему, — я не хочу ничего решать, я хочу быть с тобой…

Фиолетовый вихрь закружил меня.

— Ал, а что они болтали про невесту?

— Это про Эн, что ли? Мы с ней помолвлены с самого детства, наши родители постарались. Ей эта свадьба нужна так же, как и мне, она вообще леди предпочитает. Но статус жениха и невесты дает нам возможность избежать матримониальных поползновений со стороны родственников. Так что мы ежегодно переносим день свадьбы еще на год. Уже пятнадцать лет. Но, если… В общем, я могу разорвать эту помолвку в любой момент…

Он наклонился надо мной, провел пальцем по моей щеке, по губам, поцеловал. Как же мне хорошо с ним, с моим драконом…

Глава 16

Проснулась, пощупала пространство рядом с собой… Ну и где? Открыла глаза и села. Любимого тела не было, была записка от него: «Любимая! Прости! Вызван в столицу по делам, вернусь вечером. Не скучай! Целую каждый твой пальчик, Ал». Ну, вот… Настроение упало ниже плинтуса… Полежала еще несколько минут, вдруг, неожиданно обнаружила, что ничего не болит. Совсем ничего! Настроение чуть-чуть приподнялось. Прошлепала в ванну — вода давно остыла, звать служанок не хотелось, а сама я так и не удосужилась узнать, как она набирается и подогревается. Поплескалась, не залезая в ванну… Уселась у зеркала и стала расчесывать волосы. Ну и чем мне сегодня заняться? И тут мой взгляд упал на Серебряную лилию. А почему бы мне не съездить к озеру? Так, на ярмарке мы покупали вышитую сумку, что можно повесить через плечо. Где же она? Залезла в гардероб — ну, конечно, здесь! В соседней комнате меня дожидался завтрак. Дождался! Что-то в рот, что-то в сумку. Надо взять с собой воды… Единственная подходящая емкость — бутылка с вином. Вино у Алока хорошее… Выкидывать жалко… О, ваза с цветами! Так, милые, полежите чуть-чуть без воды… Вино в вазу, бутылку сполоснуть, туда наливаем компот, теперь в кувшин переливаем вино, в вазу — воду и цветы! Класс! Любимые брючки для верховой езды, рубашка, куртку брать? Лучше возьму. Надо волосы заколоть. Ой, в шкатулке моя музыкальная подвеска, забираю, так, а это что? Кольцо Лиона… Да, Алок что-то говорил про него… Может надеть? Руки что ли у меня так похудели — на левой руке, где носила раньше, просто сваливается. А на правой? Змейка вдруг вспыхнула и опоясала меня через тыл ладони и браслетом вокруг руки, отрастила крылышки и стала дракончиком. И не снять… Но движениям не мешает… Погладила змейку-дракончика — она полыхнула глазом и замерла. Ну, ладно… Что у нас тут еще есть? В ящике трюмо обнаружился красивый кинжал в резных ножнах. Драться я с ним вряд ли смогу, но колбаску порезать… В сумку! Взяла оставленную мне записку, перевернула, накарябала: «Уехала на озеро. Загорать. Вернусь поздно. Целую. Л.» Осмотрела себя еще раз в зеркало и спустилась во двор.

Слуга подвел моего светлогривого красавца. Вскочила в седло и подъехала к южным воротам. Моя музыкальная подвеска мурлыкала мне что-то сентиментальное… То, что я свернула в совсем другую сторону, я осознала, когда миновала западную башню. Ладно, поеду на Голубое озеро, там тоже вполне можно пикничок устроить…

Заиграла мелодия танго, под которую мы с Алоком танцевали в первый вечер… И мне стало так грустно… Правильно говорят, к хорошему привыкаешь очень быстро. Все последнее время он был рядом, вот и по этой дорожке мы столько раз проезжали вместе… Не смогу я теперь без него… А Лион? Сбежала, замок разнесла… Поругались как-то по-дурацки… Ведь он, действительно, обо мне беспокоился… Надо с ним поговорить! И я решительно повернула своего коняшку на тропку, ведущую к перевалу.

Более-менее пригодная тропка действительно скоро закончилась у подножия гор. А дальше змеилось, карабкалось и сворачивало под разными углами что-то только очень отдаленно напоминающее тропу. Я отпустила Роназкэя, велев возвращаться домой, поправила сумку, висящую через плечо, и упрямо отправилась через перевал. Я карабкалась по горной тропе, стараясь держать направление на запад. Решение немедленно поговорить с Лионом казалось мне абсолютно правильным, мне даже как-то легче стало — вот поговорю с Лионом, и все сразу встанет на свои места и больше не будет никаких сомнений и колебаний…

Я сняла куртку и запихнула ее в сумку. Солнце палило нещадно… В какой-то момент все поплыло у меня перед глазами, я оступилась на ползущих вниз камнях и начала падать. В последний момент удалось применить левитацию. С трудом выкарабкавшись обратно на тропинку, я с облегчением перевела дух и осмелилась посмотреть вниз. Да уж… Косточек не собрать бы было… И тут я обратила внимание, что змейка-дракончик сильно сжала мне руку и даже нагрелась… Встряхнула рукой, вроде разжалась… Прошла еще немного вверх. Надо найти где-нибудь тенек и переждать там самую жару, а то сейчас опять сорвусь. Огляделась вокруг. О, вон там, чуть выше и немного в стороне от тропы какое-то деревце притулилось на скале. И вроде возле него есть уступ. Медленно, оглядывая место для каждого шага, добралась до дерева. Около него действительна была площадочка с тенью и даже каким-то подобием травки… Расположившись в тенечке, выпила воды, есть совсем не хотелось. Потом лежала и смотрела в небо, и, постепенно задремала. Проснулась, когда солнце уже стало клониться к западу. Быстро глотнув воды и запихнув в рот кусок булки, вернулась на тропу. Что же я так заспалась? И перевал оказался гораздо дальше, чем мне показалось, когда я рассматривала найденную в библиотеке карту… Ночью идти точно нельзя, значит надо еще найти место для ночлега. Хорошо бы уже по ту сторону перевала…

Тропинка начала вдруг спускаться вниз. Может это и был перевал? Я воодушевленно прибавила шагу. Но тропинка вновь поползла вверх, да и темнело довольно быстро. Тут я услышала шум ручейка и направилась к нему — вода уже почти совсем закончилась. А около ручья обнаружилась пещерка. Она явно использовалась для ночевок — старое костровище, заготовленные дрова, куча примятых веток. Вот только не пользовались ею уже давно. Я решила заночевать в пещерке — солнце уже почти село. Напилась и умылась в ручье, потом сложила дрова и собралась их поджечь. Но не тут-то было! Змейка раскалилась и сжала мне правую руку так, что я не смогла произвести уже заученное колдовство. Да что ж это такое! И не снять ее! Собрала энергию на кончики пальцев левой руки и резко бросила в поленницу голубой шарик, костер занялся, но колдовство отдалось резкой болью в правой руке. Она не хочет, что бы я колдовала? Но почему? Может, не хочет, что бы кто-то отследил всплески энергии и нашел меня? Хотя я уже и не против, что бы меня нашли… С такими грустными мыслями я перекусила и, свернувшись калачиком у костра, заснула.

Проснулась я от того, что замерзла и отлежала руку. Костер давно потух и даже угольки уже остыли. Солнце еще только показалось из-за более низких гор на востоке. Наскоро умылась в ручье, доела остатки припасенной еды, наполнила бутылку свежей водой. Пока возвращалась на тропинку, постаралась осмотреться… Тропинка вилась вокруг горы, где я обнаружила пещерку для ночевки, немного поднимаясь вверх и направляясь явно на запад. К тому же вокруг нее начали появляться какие-то чахлые кустарники и что-то похожее на траву… Значит, пойду дальше по этой тропинке. Вообще, моя идея идти через перевал начинала мне казаться все более идиотской… Неторопливо бредя по тропинке, пыталась вспомнить, с чего я вдруг рванула в горы… Ну, да, скучала без Алока, решила поговорить с Лионом… Как будто по-другому с ним поговорить нельзя было… Змейка больно сдавила руку — да что ж ты такое творишь! И не снять… Тропинка обогнула гору и вывела на большую поляну, заросшую высокой травой. С двух сторон поляна была окружена горами — той, что я обогнула и впереди немного пониже, поросшей лесом. Справа горы были довольно далеко, линия травы резко обрывалась. Попробовала пройти напрямик, но продраться через высокую густую траву было невозможно, и мне не оставалась ничего, кроме как продолжить идти по тропинке. Раз она здесь протоптана, значит, куда-то ведет, — подумала я.

Солнце поднялось выше и начинало уже припекать. Тропинка вдруг раздвоилась — одна продолжала бежать вперед, а вторая поворачивала правее. Может правая спускается вниз? Повернула на правую. Спустя четверть часа тропинка привела меня к находящейся чуть ниже пещере и водопаду, вытекающему из нее… Пришлось повернуть обратно и идти после развилки по другой тропинке.

Тропинка упрямо карабкалась вверх, единственный плюс — высокие деревья по бокам от нее создавали тень и защищали от ставшего немилосердным солнца. Полоса деревьев оборвалась неожиданно — впереди был довольно крутой склон со множеством мелких камней и пучками травы. На вершине стояло величественное когда-то, но теперь совершенно засохшее дерево, тропинка вела к нему. Я собрала остатки сил — раз дальше гор не видно, значит, там должен быть спуск вниз.

Тропинка закончилась у дерева. Дальше был обрыв. Далеко внизу виднелись деревья, какое-то поселение, лента реки, а еще дальше — море…

Я в полном отчаянии опустилась на землю — еды нет, воды нет, дороги нет… Слезы сами собой потекли из глаз. И поисковые амулеты все дома остались… Вытащила за цепочку свою музыкальную подвеску — слабое розовое свечение подтвердило, что еще немного заряда в ней осталось. Включила музыку и закрыла глаза…

Вроде мелькнула какая-то тень… Подняла глаза — просто облака…

— Ния! — послышался низкий мужской голос. Ну вот, теперь еще и глюки… Продолжаю сидеть с закрытыми глазами.

— Ния! — а теперь еще и голос Алока, — Наконец-то я тебя нашел!

Оборачиваюсь. Алок! Вскакиваю и бегу к нему. В следующее мгновение что-то темное заполняет меня, и я как бы со стороны вижу, как поднимаю правую руку, и с нее срывается большой темно синий шар. Я кричу: «Нет!» и падаю на колени, а рука уже снова поднимается с синим шаром на кончиках пальцев. Алок отбивает первый шар, бросается на меня и валит на землю, больно выворачивая руку мне за спину. Прижимает меня к земле, шепчет:

— Извини, сейчас будет очень больно.

Мою правую руку обжигает огнем, потом она немеет от холода, а потом спадает чернота, и я уже сижу, прижавшись к Алоку, и всхлипываю у него на груди. Он гладит меня по спине и шепчет что-то успокоительное.

— Ал, прости, я не знаю, как так получилось… Ты очень на меня сердишься?

— Уже нет. Я очень испугался за тебя, а сейчас рад, что нашел тебя и, что ты жива. Рука очень болит?

Я посмотрела на руку. Змейки на ней больше не было, а рука была какая-то холодная и как будто чужая. По коже вился след от заживающего ожога, повторяющий змейку, обвивавшую мою руку.

— Тебе удалось его снять?

— Как видишь. Ты как? Пришла немного в себя? Встать сможешь? Пора домой возвращаться… — Алок встал и помог подняться мне.

— Пешком? — нет, еще день ползанья по горам я не выдержу… Хотя… За Алоком я готова идти, куда угодно…

— Нет, — усмехнулся Ал, — на личном транспорте.

Он сделал несколько шагов в сторону и вдруг рядом со мной уже стоял величественный бирюзовый дракон. Я ахнула от восхищения и погладила склонившуюся ко мне морду.

— Не боишься? — спросил он низким голосом.

— Нет… — я продолжала с восхищением разглядывать дракона. Он весь был цвета старой бирюзы, только брюхо и гребень блестели в солнечных лучах темным золотом. Дракон развернул крылья и потянулся, расправляя их. На чуть более светлом бирюзовом фоне были явно видны темные рунные знаки, затейливой вязью, покрывающие кожистые перепонки.

— Налюбовалась? Полетели? — он опустил крыло, предлагая забраться мне на спину. Я устроилась между двумя гребнями, погладила бирюзовые чешуйки.

— Не щекочись, — фыркнул дракон и выпустил из ноздрей облачко черного дыма.

— А огонь тоже можешь?

— Ния, ты не исправима! Самое постоянное в тебе — это твое любопытство! Держись! — невидимые ремни крест на крест пристегнули меня к дракону, он пружинисто оттолкнулся от земли и взлетел над бездной. Я взвизгнула от неожиданности, дракон удовлетворенно фыркнул и заложил крутой вираж. Потом он покружил немного над долиной и полетел к морю. Я только восхищенно охала и взвизгивала, когда он вдруг резко снижался.

Дракон приземлился на крыше главной башни и вежливо подал мне лапу, помогая спуститься. А еще через мгновение рядом стоял Алок и крепко меня обнимал.

— Ал! Как здорово! Я тоже так хочу!

— Будешь, только подрасти еще чуть-чуть! А сейчас быстро мыться и обедать, мой чумазый дракончик!

Он создал телепорт, и мы оказались в спальне.

— Рука шевелится?

— Не очень… — я попробовала пошевелить рукой, было уже лучше, но…

— Тогда посиди, помокни немного, а я сейчас подойду и помогу тебе вымыть волосы, — Алок ловко стянул с меня все одежки и погрузил меня в душистую пенную ванну. Ох, какое же это блаженство! Я расслабилась и откинулась назад… Невольно прислушалась к разговору Алока: «Лион, все в порядке, она дома… Нет, у меня дома!.. Слушай, это твое кольцо, да то самое, так вот, это не просто кольцо… Можно я с ним поковыряюсь?… Хорошо, вместе с тобой… Ладно, созвонимся». Алок вошел в ванну, убирая ларистар в карман.

— Это был Лион? Ты с ним общаешься?

— Да, он передавал тебе привет, — абсолютно не смущаясь, ответил Алок и взялся за бутылочку с шампунем, намереваясь мыть мне голову.

— И часто ты с ним разговариваешь? — не смогла сдержать я недовольство, чувствуя вновь преданной себя.

— Ния, что тебя не устраивает? Да, я стараюсь держать Лиона в курсе, он мой друг и твой муж…

— А ты? — сердце замерло в ожидании ответа…

— А я люблю тебя и хочу вырастить дракона, — Алок опрокинул на меня ведро воды, — и, желательно, чистого, — он вытащил меня из ванны и завернул в полотенце. Потом крепко прижал к себе и поцеловал в макушку:

— Как хорошо, что ты нашлась…

— Как хорошо, что ты нашел меня, — я подняла голову и посмотрела на него и тут же получила нежный и долгий поцелуй.

Глава 17

А потом, после того, как мы утолили основной голод, я сидела на коленях у Алока и, он скармливал мне фрукты.

— Теперь расскажи, что с тобой произошло?

— Ты не будешь очень сильно ругаться?

— Очень сильно не буду, — усмехнулся Алок.

— Ты уехал, а мне стало очень грустно…

— И ты рванула покорять горы? — подначил меня Ал, не дождавшись продолжения.

— Нет, я хотела прокатиться до озера в пещере…

— Ния, это вообще-то, совсем в другую сторону…

— Я знаю, просто Роназкэй повернул из ворот направо, а я заметила только, когда мимо башни уже проехала. Ну, и решила прокатиться к озеру за рощей… А потом… Ал, я так и не понимаю, как это произошло. Мне вдруг стало стыдно перед Лионом, и я решила с ним поговорить. Только не спрашивай, почему для этого надо было ехать через перевал… Я не знаю..

— Я знаю. Ты когда кольцо надела?

— Я не надевала его! — изумленно вопросительный взгляд в ответ, — Мне его не снять было.

— Так, когда?

— Я полезла в шкатулку за заколкой, а там кольцо. Примерила на левую руку, где обычно носила, а оно сваливается. Переодела на правую, а оно вдруг обвилось и мне его не снять было… Я не должна была его трогать?

— Да, ты тут ни при чем. Кольцо оказалось сильным артефактом. А Лион все считал его за семейную безделушку. Как будто в таких семьях бывают безделушки… Ладно, про кольцо я тебе потом расскажу, во всяком случае, что мне удалось узнать. С тобой, что дальше было?

— Доехала до горы, отпустила лошадь, полезла в гору…

— Ты магию применяла?

— Нет. А для чего? Хотя, постой. Мне от жары плохо стало, и я поскользнулась на тропинке, начала падать. Вроде левитацией выправилась и на тропинку опять вернулась. А второй раз, когда костер разжигала.

— Давай по порядку. Во сколько тебе плохо стало?

— Не знаю, днем где-то, солнце высоко было и пекло очень. Я решила, что надо жару переждать и отыскала какое-то дерево с кустиками. Прилегла отдохнуть и заснула. А когда проснулась, уже вечер был. Я еще немного прошла. Мне все казалось, что вот еще чуть-чуть и перевал будет… А когда совсем темнеть начало, мне пещерка попалась и родник рядом. Там я на ночь и устроилась.

— Ния, я просто поражаюсь тебе… Тебе в голову не пришло, что в пещере может обитать, кто угодно?

— Сейчас — да… А тогда, я так устала. И потом она обжитая была, только там давно никого не было. Я костер развела… — я непроизвольно потерла правую руку, вспомнив, как сжала ее змейка.

— Что, змейка была не довольна?

— По-моему, да… А утром я пошла дальше. Хотя уже не совсем понимала, куда и зачем иду… Просто хотелось куда-то дойти… А потом ты нашел меня. Как-то плохо я все это помню… — прижалась я к Алоку.

— Пойдем спать, ты совсем уставшая, — он подхватил меня на руки.

— Ты обещал про змейку рассказать…

— Сейчас уложу тебя и расскажу.

— Только не уходи… — сон накатывал на меня, но я пыталась не поддаться ему. Алок уложил меня в постель, подоткнул одеяло, поцеловал:

— Спи, я скоро приду, — постаралась удержать его, но добилась только еще одного поцелуя и провалилась в сон.

Я сидела на высоком берегу. Подо мной плескалось море, надо мной кружил бирюзовый дракон. Он, забавляясь, пролетал над самой водой и сбивал крылом верхушки волн, пытаясь обрызгать меня. Я смеялась и уворачивалась от брызг. Вдруг я услышала какой-то непонятный звук, повернулась в его сторону. Стая черных агрессивных не то птиц, не то каких-то зверюг с крыльями атаковали моего дракона. Они заходили от солнца, не давая своей жертве увидеть себя. Ужас охватил и сковал меня. Ал, мой Ал! Не зная, как помочь дракону, я закричала, громко, как только могла, стараясь привлечь его внимание… И проснулась… Громко тикали часы, на столе горели три свечи, Алок сидел в кресле и перелистывал какую-то книгу… Мне все это приснилось? Господи, как хорошо, что это только сон…

— Ал, — позвала я его. Он тут же обернулся:

— Что? Почему ты не спишь? — в его голосе было столько заботы…

— Ал, мне страшный сон приснился…

Он подошел ко мне, присел рядом, погладил по волосам:

— Спи, это только сон.

— Ал, ты еще долго?

— Нет, еще страницу дочитаю и приду. Спи!

— Я тебя подожду…

— Ния, Ния, проснись! — Алок гладил меня по щеке и легко целовал в губы. Я потянулась к нему и открыла глаза.

— Надо выпить вот это, — он протянул мне бокал с какой-то сиреневой жидкостью.

— Это что?

— Ты хотела узнать про змейку? Выпей, я тебе все после расскажу.

Подозрительно понюхала содержимое бокала, потом, обреченно вздохнув, залпом выпила его.

— Какая гадость!

— Дай, попробую! — Алок коснулся моих губ, лизнул их.

— Ты даже не пробовал свое варево!? — попыталась увернуться я.

— Вот сейчас и попробую, — удержал он мою голову, продолжая целовать меня все настойчивее…

— А про змейку? — попыталась вклиниться я.

— Не отвлекай от дегустации… — его рука скользнула вниз, губы прервали мои возражения, фиолетовый вихрь родился внизу живота и требовательно закружил меня, мои руки обхватили его плечи, зарылись в его волосы, не давая ему оторваться от меня.

Моя голова мерно покачивалась на груди Алока… Я слышала каждый удар его сердца и растворялась в нем… Открыла глаза, любуясь на открывшуюся моему взору картину, непроизвольно захотелось прикоснуться к рельефу мышц… Что я и сделала, обрисовывая пальчиком видимые линии. Он сильнее прижал меня:

— Ты не спишь? — ласково целует меня в маковку и убирает волосы с лица.

— Ал, я, кажется, люблю тебя…

— Повтори еще раз, — нависает надо мной.

— Люблю тебя… — его темные глаза становятся еще темнее, он наклоняется… О, такого поцелуя не было еще ни разу…

— Ал, ты обещал про змейку… — прикрываю ладошкой его губы перед следующим заходом.

— О-о-о… — издает он стон, откидываясь на подушки, предварительно поцеловав мою ладошку.

— Ал, ты обещал… — нависаю теперь над ним я.

— Поцелуй!

— После рассказа!

— Сейчас! — быстро касаюсь его губами.

— Это не честно…

— Не честно не выполнять обещания!

— Один настоящий поцелуй, и я все расскажу… — о, эти черные глаза, эта манящая бездна… Склоняюсь над ним, он обнимает, притягивает меня, сладость его губ… Гад, опять обманул… Он уже опять сверху, фиолетовый туман заволакивает меня и я способна только шептать: «Еще, еще, не уходи…»

— Ал! Ты — гад!

— Ну, если драконов относить к пресмыкающимся, то, возможно, твое определение и верно…

— Ты — гад, не потому, что дракон, а потому, что опять меня обманул!

— Я?! — сама невинность.

— А рассказ про змейку, кто зажилил?

— Да ты, вроде, сама была не против…

Гад! Пытаюсь стукнуть его, но тут же оказываюсь полностью обездвиженной его сильными руками.

— Ал, ну ты же обещал… — он все-таки получает свой поцелуй.

— Ладно, расскажу, — ложится на спину, укладывает меня на свое плечо, — слушай и не перебивай…

— Мы с Лионом подружились много лет назад, еще, когда в Алмазном легионе служили. Это были элитные войска во время последней войны, — предупредил мой вопрос Алок, удерживая меня у своего плеча — Потом было то грандиозное сражение, в котором погибли брат и отец Лиона, а он сам получил ужасные ранения. Когда он выкарабкался, на него обрушилась новая беда — смерть матери, предательство дяди… Война к тому времени затихла, фактически она уже была завершена… Я прилетел к Лиону в замок… Я отпаивал его почти неделю, как мы это выдержали — до сих пор не понимаю, а что друг другу порассказали… Но в итоге, Лион вернулся к жизни и стал Наставником, я вернулся домой. Во время этой «грандиозной попойки» я и услышал впервые об этой змейке. Это было родовое кольцо с незапамятных времен, передавалось по женской линии. Последней его владелицей была мать Лиона, по крови наполовину дракон, но она не прошла инициацию и не имела крыльев… Не знаю, не нашлось ли достойного дракона, или Латла сама отказалась от крыльев… Лион всегда очень сожалел об этом, он считал, что крылья могли помочь спастись ей… В общем, Лион считал кольцо просто семейной безделушкой, без всяких магических свойств… То, что оно сработало, как поисковый маячок во время твоего похищения тоже не насторожило его… Он… Он боялся потерять тебя и всячески старался не допустить меня ни к тебе, ни ко всяким семейным артефактам… В общем-то, я даже могу его понять… Короче говоря, на момент, когда ты решила «примерить» кольцо, это был абсолютно темный и неизвестный для нас артефакт… И очень сильный… Оно моментально подчинило тебя себе. Основной задачей это артефакта было сохранение семьи… Отсюда и твое совершенно дикое желание преодолеть перевал, вопреки логике и чувству самосохранения, и отказ от использования магии, и попытка нападения на меня… Самое паршивое, что змеюка выкачала весь резерв твоего дракончика…

— Он жив?

— Да. Просто очень ослаб…

— Ты поможешь ему?

— Уже… — Ал склонился надо мной, я закрыла глаза и, обняв его, полностью поддалась всем его желаниям…

Глава 18

— Ал!

— Да, любимая…

— Что мы сегодня будем делать?

— А ты чего хочешь? — наклонился он надо мной.

— Все, что угодно, только с тобой… — открыла глаза, утонув тут же в его бездонной черной бездне.

Вдруг его взгляд изменился, наполнившись тревогой, он отодвинулся и зажег свой яркий голубой огонек:

— Ния, открой глаза, быстро! — такого тона я давно не слышала от него. Несмотря на неудобство, вызываемое его шаром, открыла глаза и уставилась на его обеспокоенную физиономию:

— Ал, что происходит?

— Ни, быстро встаешь и одеваешься, у нас очень мало времени!

— Что происходит? Ты можешь мне объяснить?

— Ния! Потом! Если успею. Одевайся! — он кинул на кровать мою одежду. Я, подчиняясь, вскочила. И тут же пожалела об этом. Боль пронзила все мое тело и вывернула его… Я еле успела добежать до раковины. Алок протянул мне стакан воды:

— Выпей, я помогу тебе одеться…

Я старалась отдышаться, слабость, почти лишающая меня сознания, волнами накатывалась на меня… Алок натянул на меня брюки и рубашку, вывел на площадку башни, от свежего прохладного ветра мне стало немного легче.

— Садись, — рядом со мной стоял бирюзовый дракон, протягивая мне крыло.

Встречный ветер несколько привел меня в себя. Я смогла разглядеть панораму, расстилающуюся под нами — огромное море и остров, к которому спешил Алок.

— Ал, куда ты везешь меня?

— Это Довахинд. Ты узнаешь его?

— Не знаю… Что-то, вроде, знакомое… Не могу вспомнить, что…

— Еще немного… — несколько взмахов могучих крыльев и мы приземляемся на острове. Дракон помогает мне спуститься и тут же становится Алоком, обнимает меня.

— Ты как? — его губы касаются меня, все плывет. Он снимает с меня всю одежду, уже почти удерживая меня на весу, потому что жуткая слабость охватывает меня, ноги подкашиваются, я почти повисаю на Алоке. Он подхватывает меня на руки и укладывает на большой плоский камень.

— Ал, что ты делаешь? — из последних сил шепчу я.

— Приношу жертву Довалоту, — его губы касаются моих, руки скользят, лаская, по моему телу.

— Сними щиты, — шепчет он.

— Не могу. Это не мои, я не вижу их… — еще один глоток его поцелуя.

— Прости, сейчас будет больно… — резкий удар, все взрывается во мне и осыпается миллионом осколков. Бирюзовый поток врывается и кружит меня, к нему присоединяется тонкая перламутровая струйка, она становится все сильнее и смешивается с бирюзовым водоворотом. Поток становится все больше, он заполняет меня, он уже не помещается во мне… Взрыв, миллионы осколков, темнота…

Я открываю глаза. Травинка качается передо мной. Маленькая травинка. И очень синяя. Приподнимаю голову — бирюзовый Алок пристально вглядывается в мои глаза. Ой, еще один дракон, совсем рядом… Замираю и закрываю глаза.

— Вась… Вставай! — слышится знакомый чуть хрипловатый голос. Открываю глаза и пытаюсь найти «Вась». Голова поворачивается как-то очень странно… Огромная жемчужно-розовая тушка с серебристыми повисшими крыльями…

— Ния, вставай, давай полетаем…

— Ал….

— Да, это ты, моя красавица, встряхнись и полетели домой! — бирюзовый дракон взмыл надо мной и сделал круг. Я подобрала все свои лапы, встряхнула крылья — очень все необычно… — вспомнила, как взлетал Алок, присела и, оттолкнувшись задними лапками, взмыла в воздух. Крылья поймали ветер, расправились и понесли меня к облакам. Победный ветер пел мне песню, купая и лаская меня в своих потоках, небо звало меня, полная свобода ворвалась и закружила меня! Я кружила над волнами, то вздымаясь к облакам, то ловя верхушки волн, счастье, огромное, как мир переполняло меня.

— Ния, любовь моя, на сегодня хватит, давай к дому поворачивай, — догнал меня бирюзовый дракон.

— Еще хочу! — закапризничала я.

— Васька! Место! Домой! — рыкнул дракон и выпустил струю пламени. Интересно, я так смогу? Попробовала… Серый невразумительный дымок…

— Сию же секунду возвращаешься домой! — через смех прорычал дракон, — Тогда покажу, как пламя пускать.

— Как? — спросила я сразу после приземления на главной башне замка.

— Ния… Ты вернись в себя, пожалуйста, — сказал Алок уже в виде черноволосого высокого широкоплечего и такого родного человека, — а потом мы изучим все способы формирования огненного потока.

— А… А как вернуться?

— Просто представь себя в своем обычном женском образе…

Я закрыла глаза и представила… Теплый плащ тут же лег на мои плечи, сильные руки прижали к себе, ласковые губы настойчиво коснулись моих…

Сиреневый всплеск и мы стоим в ванной.

— Я наполнил ванну, отдохни. Торжественный ужин сегодня необходим? — полу-вопрос, полу-утверждение…

— Да… — шепчу я, не в силах оторваться от его сладких губ.

Жемчужно розовое платье окутало меня своей лаской, волосы закрутились в высокую и небрежную прическу, серебреные туфельки, предложенные Алоком, опустившемся на одно колено, надежно обхватили мои ступни.

— Позвольте проводить вас к столу? — в изысканном поклоне склонился Алок.

— Да, мой господин, — родились откуда-то из прошлого слова. Я присела в поклоне и оперлась на предложенную руку. Мы чинно проследовали в соседнюю комнату, где был накрыт стол. Свечи мерцали, отражаясь в зеркалах и хрустале, нежная музыка звучала из ниоткуда, таинственный мрак окутывал углы…

— Присаживайтесь, — церемониально отодвинул стул и усадил меня Алок.

— Благодарю, — в тон ему прошептала я.

Алок уселся на свое место, усмехнулся и спросил:

— Ты очень голодная?

— Ну, — задумалась я, — поесть не плохо бы… А альтернативный вариант?

— Хм, — усмехнулся дракон, — Ладно, сначала ужин, — щелчок пальцами, чуть видимые тени — и перед нами, испуская божественные запахи, уже стоят тарелки с жареным мясом и тушеными овощами.

— Приятного аппетита!

— Спасибо. И тебе того же… — запах мяса затмевает все остальное….

Я удивленно поднимаю глаза от совершенно пустой тарелки… Это что, я все это съела? Господи, как неудобно… Там чуть ли не на двоих порция была…

— Ал!

— Что, дорогая? — протягивает мне бокал с вином.

— Это что было?

— Ужин… Ты еще хочешь?

— Нет! Почему … Почему я даже не заметила, как все съела? Это же очень много для меня… — показываю на пустую тарелку.

— Ни, — подошел, приподнял меня и усадил на колени, прижав к себе, — это просто Васька растет. Ей сейчас много еды надо, лучше мяса. Завтра полетим на охоту.

— Ал… Охотиться… Это убивать кого-то? не хочу!

— Ния, убивать завтра никого не будем… Просто потренируемся… Мясо твоей Ваське я и так предоставлю.

— Ал, а у твоего дракона тоже есть имя?

— Его зовут Хейв, что значит «доблесть»…

— А как переводится имя моей Васьки?

— Ловасголкинэрустраза?

— Вроде так… — недовольное ворчание внутри: «Можно было бы и запомнить… Ничего сложного…»

— Смесь драконьего и эльфийского — Песня земли, рождающая Красную Богиню.

— Ох, ни фига…

— Не тролль… Истинные леди…

— Истинные леди не сидят во время ужина на коленях у своих любимых и не целуют их, — я тут же доказала, что не имею к «истинным леди» никакого отношения…

— Ал… Танцевать хочу… — щелчок пальцами, и зазвучала мелодия вальса. Алок подхватил и закружил меня:

— Все, что пожелаешь, любимая…

И мы кружимся, кружимся, кружимся…

— Ал… — в какой-то момент останавливаюсь я, — это наш последний вечер? — прижимаюсь к нему, с ужасом ожидая ответа.

— С чего ты взяла? — чуть отстраняет меня, поднимает мою голову, вглядываясь в глаза.

— Ты говорил, что должен вырастить дракона…

— Глупая, — целует меня, — во-первых, я люблю тебя и никому не отдам, во-вторых, дракон еще не вырос, а, в-третьих, я люблю тебя и никому не отдам…

— Ты повторяешься… — шепчу я, поддаваясь его поцелуям.

— Я хочу тебя, моя дракониха… — звучит музыка того тягучего танца со все убыстряющимися барабанами. Алок опять кружит и подбрасывает меня, и каждое прикосновение к нему рождает все большее желание…

— Ал, — зарываюсь рукой в его волосы, он больше не останавливает меня, — что за танец мы танцевали?

— Тебе понравилось?

— Я просто улетела… Даже не помню, как здесь оказалась…

— Это «Донааск» — танец любви у драконов. Его обычно объявляют последним на балах, и только от судьбы зависит, кто с кем закончит его.

— А его танцуют не в паре?

— В паре. Только во время танца партнеры могут сменяться.

— То есть можно закончить с совсем незнакомым партнером?

— Нет, — рассмеялся Алок, — все не так плохо… Просто, это танец судьбы. Партнерами становятся только близкие друг другу люди, только между ними решается, кто с кем останется… Хотя бы на ближайшее время… — грустно добавил Ал.

— Ал? — резко оттолкнулась от подушки и нависла над ним, — Ты опять что-то не договариваешь?

— С чего ты взяла? — нет, этот «невинный» взгляд меня не обманет! Убила бы! Но…

— Ал, прошу тебя… Я так устала от всех этих недосказаностей, всех интриг… Пожалуйста, расскажи мне, что еще не так со мной…

— Ния, родная, любимая… — он прижимает меня к себе, целует в голову, щеку, плечо — лихорадочно, куда удается дотянуться…

— Больше всего на свете я хочу, что бы ты осталась со мной…

— Ал, я никуда не ухожу… Я хочу быть с тобой. Я хочу принадлежать и подчиняться тебе, мой дракон — неуловимое движение и он опять главенствует надо мной, его губы закрывают мой рот, его руки ласкают и возбуждают меня, он врывается в меня своим бирюзовым вихрем, закручивая и унося меня в небытие.

Глава 19

— Хочу каждое утро вдыхать запах твоих волос.

— Хочу каждое утро слышать стук твоего сердца.

— Хочу каждый день знать, что ты ждешь меня.

— Хочу каждый день быть с тобой.

— Хочу каждый вечер целовать твои губы.

— Хочу каждый вечер обнимать тебя.

— Хочу каждую ночь быть с тобой.

— Хочу каждую ночь принадлежать тебе.

Вспыхнуло и, мерцая, опало фиолетовое пламя — Довалот принял нашу клятву. Алок прижал меня, отвел с лица сиреневую кисею, страстно, почти грубо поймал мои губы. Что-то древнее, первозданное откликнулось на его призыв. Он застонал, подхватил меня на руки и вынес из храма.

— Ал, что это было? — похоже, это мой любимый вопрос за последние дни…

— Довалот положил на тебя глаз, — усмехнулся Алок, — но я тебя не отдал!

— Довалот? Но он же бог? Он дух?…

— О… — Алок, расхохотавшись, откинулся на подушки, — Ния, солнце мое, пора навести порядок в твоих мозгах в плане теологии… Там у тебя такая неразбериха!

— Это у вас неразбериха, — надулась я, — у нас все проще — один Бог, ему молятся…

— Один? А сын его Христос? А Дева Мария, мать его? Я, конечно, не хочу никого обидеть, но быть одновременно и матерью и девой?…

— Да, — грустно вздохнула я, — и зачать от голубка…. — я не выдержала серьезного тона и фыркнула, а потом рассмеялась, Ал тут же присоединился ко мне.

— Тебя покарает твой Бог за богохульство! — продолжая смеяться, сказал Алок.

— Он в другом измерении, — ответила я, — и, потом, знаешь, по-моему, он гораздо умнее, чем его представляют наши святоши. Вот нафига ему ежедневные молитвы? Тебе приятно было бы каждое утро, день и вечер выслушивать славословия и просьбы о ежедневных запрограммированных вещах, без выходных, без праздников, в течение более двух тысячелетий?

— Не знаю… Скорей всего, надоело бы на третий день…

— А он, представляешь, какое терпение, выслушивает… Хотя, если и пропускает все это мимо, я вполне могу его понять и оправдать. Больше всего меня всегда умиляли святоши, читающие молитвы в метро… Свободное время — зачем терять его попусту… А прочитаю-ка я быстренько молитву. Двенадцать раз, как положено. Как раз до Техноложки успею…

— Техноложка — это что?

— Станция метро, — отмахнулась я. Сердце вдруг сжалось и перевернулось — я больше никогда не услышу «Двери закрываются. Следующая станция „Технологический институт“. Переход на „Красную линию“»…

— Господи, прости меня… — слезы хлынули потоком.

— Ния! Ниечка! Что с тобой?

— Сейчас, подожди, — уткнулась я в его грудь, пытаясь выровнять дыхание, и успокоится. И забыть. Все забыть… Господи! Как больно!

— Ал, ты можешь заблокировать память?

— Ния, зачем?

— Я не хочу ничего помнить…

— Ния, это пройдет… Это бывает у всех, — он прижимает меня к себе, ласково гладит по голове, — Давай ты мне переведешь свои песни.

— Это как?

— Ну, когда ты включаешь свою музыку, я слышу мелодию и непонятные слова на чужом языке. Если ты будешь проговаривать эти слова и смотреть на меня, я пойму их смысл… Это будет так же, как с тобой в первые дни здесь… Пожалуйста, допусти меня в твой мир… — он встал и принес мне мою музыкальную подвеску.

— А у меня получится?

— Конечно! — в его голосе не было ни капли сомнения.

Он поставил повыше подушки, уселся в них, потом усадил меня верхом на свои колени и надел на меня подвеску. Нажал на кристаллики…

— Можешь закрыть глаза, я слышу тебя…

— «Ты снимаешь вечернее платье, стоя лицом к стене…» — твердила я вслед за Нау, и слезы, стекая по моим щекам, уносили горечь и боль невозвратного… Одна песня сменяла другую. Алок взял меня за руки, слегка сжал их, я, не открывая глаз, потянулась к нему, тут же ощутила его губы, его руки скользнули по мне, властно притягивая и защищая… «Я не вернусь, так говорил когда-то, и туман глотал мои слова и превращал их в воду. Я все отдам за продолжение пути, оставлю позади свою беспечную свободу, не потерять бы в серебре ее одну, заветную…» — слова срывались с губ, как молитва, унося всю боль, оставляя все прошедшее в прошлом, давая надежду на будущее… Алок бережно уложил меня на спину, коснулся моих губ.

— Не останавливайся, пой, — прошептал мне на ухо, тут же касаясь губами моего уха, шеи. Бирюзовый вихрь ворвался в меня, музыка засеребрилась и жемчужно-розовой лентой обвила его, все перемешалось, наполнило меня и взорвалось, осыпаясь тысячью мерцающих звезд.

— Ал, а что там, на счет вашего пантеона и моего бардака?

— С добрым утром, любимая…

— Не уходи от ответа. Про бардак было раньше.

— Нет, Ния, это невозможно… Какой, к гоблинам, пантеон! Я спать хочу…

— Ты хочешь спать? — приподняла я голову и уставилась на него.

— Ну, не только спать… — я тут же была придавлена к подушке и упокоена бирюзовым вихрем.

— Ал! Мне, конечно, все это очень приятно, но, может ты, все-таки, ответишь на мои вопросы? — моя ладошка накрыла его губы.

— А как ты себе это представляешь, закрывая мне рот? — отодвинул он на секунду мою руку и тут же прижал ее обратно.

— Ал, не дури! — я попыталась выдернуть руку, — отпусти!

— Как скажешь! — моя рука освободилась, а губы тут же были заняты.

— Ал, — я извернулась и спряталась у него на груди, — ты обещал мне все рассказывать. Или ты тайный некрофил?

— Кто? — возмущенно навис надо мной.

— Некрофил! Пытаешься меня моим же любопытством уморить! Тебе нужна моя мертвая тушка?

— Твои высказывания и мысли не поддаются никакой логике! — простонал Алок, падая рядом со мной.

— Просто ты не силен в женской логике. А так, все очень даже логично! Ладно, не буду тебя утомлять, давай, ты просто ответишь на мои вопросы…

— Хорошо, что тебя так заинтересовало, — обреченно предсмертным голосом поинтересовался Алок.

— Во-первых, я не поняла твоей фразы по поводу Довалота и его желаний…

— А во-вторых?

— Что, во-вторых?

— Если, есть во-первых, должно быть во-вторых, хотя бы….

— Сначала на во-первых ответь! — стукнула я его.

— Будешь драться, вообще ничего не скажу!

— Ал! Тебя что, пытать надо?

— С наручниками и плеткой? — с надеждой спросил дракон и рассмеялся — Садо-мазо — это круто…

— Балбес! Вот обижусь и уйду! — предприняла попытку вырваться из его рук.

Попытка потерпела сокрушительное поражение, вражеские войска перешли в наступление и одержали победу… Правда, особенно им никто и не сопротивлялся…

— Ладно, уж, про наш пантеон, — Алок поудобней пристроил меня на своем плече, — Как ты уже знаешь, в нашей религии есть четыре старших божества, к которым обращаются абсолютно все, разделяясь на основные цвета своей магии. Младшие боги являются их детьми и курируют уже более узкие области. В нашем веровании все боги существуют материально и так же материально проявляют свою волю. У богов есть свои любимчики и свои желания. Они могут входить в чье-то тело и осуществлять свои желания, а могут материализоваться сами… Все зависит от обстоятельств. Довалот возжелал тебя, но я тебя умыкнул у него из-под носа…

— Ал, а он не прогневается за это на тебя?

— А ты хотела достаться ему?

— Нет! Но… Я боюсь за тебя…

— Не бойся, — прижал и поцеловал, — Довалот настоящий дракон, он честен в поединках и уважает право победителя.

— Ты хочешь сказать, что победил Бога?

— Нет, не победил… Обыграл… И завоевал потрясающий приз! — его губы прижались к моим.

— Ния! Подъем! Завтрак, в смысле обед, и приглашаю тебя на воздушную прогулку.

— А куда полетим? — лениво потягиваясь, спросила я.

— Тебе понравится, — усмехнулся Алок и, вскинув меня на плечо, уволок в ванну.

Мы стояли на крыше самой высокой башни замка.

— Ал, — растерянно оглянулась я, — а дальше что?

— Закрывай глаза и представляй себя драконом.

Я послушно закрыла глаза, потом приоткрыла один и глянула на него:

— А получится?

— Хорошо представишь — получится!

Глубоко вздохнула, закрыла глаза, позвала Ваську…

Секундная встряска и…

— Ния, глаза можно открыть…

Открываю… Все маленькое и далеко, рядом стоит бирюзовый дракон и ехидно кривит рот… Вот сейчас как дыхну пламенем! Сразу хихикать перестанет! Пламя не получилось, но дыму было много… Кашляющий бирюзовый дракон несколько улучшил мое настроение…

— И кому только пришло в голову совместить ведьму и дракона! — донеслось до меня сквозь кашель и дым.

— Тебя что-то не устраивает дорогой?

— О…. Полетели! Не буду я учить тебя огонь выпускать… Это же оружие массового поражения будет… — ворчал Алок, а вернее Хейв, набирая высоту.

Мы пролетели над горами, а потом оказались над морем. Почему-то там я чувствовала себя намного комфортнее… Морской ветер подхватил меня и закружил в безумном танце. Я смеялась и отдавалась ему, то ловя волны, то вздымаясь в самую высь…

— Ал! Ал! Как чудесно! — кричала я, кружась около своего дракона.

— Лети за мной, я покажу тебе чудесный берег.

Мы пролетели еще немного вдоль побережья, и Алок приземлился на высоком берегу. Я плюхнулась рядом.

— Возвращайся! — Алок уже стоял в своем обычном виде.

— Представить, что я — это я?

— Да, — с трудом сдержал смех Алок. Представила. И тут же сильные руки обняли меня, а моих губ коснулся самый божественный поцелуй…

— Ал, я люблю тебя…

— Ты свет жизни моей, ты жизнь моя… — я тону в его губах, его руки — это мой мир…

Мы сидим на берегу, свесив ноги над обрывом. Под нами, метрах в двадцати, волны мерно набегают на песчаный пляж… Диск солнца уже почти коснулся воды… Тишина… Покой…

— Ал, а вода теплая? — недоуменный взгляд мне в ответ, — Я купаться хочу…

— Пойдем, попробуем…

— А спускаться как будем, — я оглядываюсь вокруг, но тропок не вижу.

— Ты левитировать умеешь?

— Частично.

— Это как? — до чего же мне нравится его удивлять!

— Несколько раз получалось, но неосознанно, когда я пугалась…

— Научить или испугать?.. — издевается надо мной Алок, сдерживая смех и искоса поглядывая на меня.

— Не надо пугать… — стараюсь я подыграть ему.

— Тогда вставай, — помогает он мне подняться и обхватывает меня за талию одной рукой.

— Теперь смотри на меня и представляй, что ты приподнялась над землей…

— Не получается, — горестно вздыхаю я, после пятиминутных усилий.

— Вниз посмотри! — Алок обхватывает меня второй рукой, я послушно смотрю вниз. Мамочки! Подо мной метров пять пустого воздуха! Хватаюсь за Алока…

— А теперь немного перемещаемся в сторону и плавно опускаемся…

Вцепляюсь в Алока, потом удается немного сдвинуться… Мамочки, как страшно! Постепенно, рывками, спускаемся вниз…

— Ну, вот и все, молодец! Купаться не передумала?

— Нет, — дрожащими пальцами начинаю расстегивать рубашку. Алок глубоко вздыхает и помогает мне раздеться. А потом ласковые волны подхватывают нас, золотая дорожка солнца зовет к горизонту… Как же сладко целоваться в волнах…

— Давай возвращаться, — потянул меня Алок к берегу, — а то сейчас прилив начнется.

— Ну и что? — вода была такой теплой, и было так здорово качаться на волнах.

— В общем-то, ничего… Если не считать того, что одежду мы побросали у самой воды, и, если ее не унесет совсем, то уж намочит точно…

Мы успели в последний момент, Алок, сделав последний рывок, вырвал мои брюки из мокрых лап накатывающейся волны. Потом Алок разжег костер, и мы сидели около него и смотрели, как тают последние закатные краски и зажигаются звезды, а волны все ближе и ближе подкатываются к нам.

— Все, подъем! — скомандовал Алок и, легко вскочив, протянул мне руку.

— А дальше как? — я отскочила от особо наглой волны.

— Могу предложить два варианта. Можешь превратиться здесь и стать очень мокрым драконом, а можешь подняться наверх и превращаться там.

— У меня не получится… — наивно понадеялась я на то, что Алок поднимет меня сам.

— Все получится, давай руку. Теперь представляй, что поднимаешься, можешь даже глаза закрыть.

Я закрыла глаза и представила. Недовольное шипение заставило меня открыть глаза — прямо под нами плескались волны, поедая последние огоньки костра. Какая-то змееподобная светящаяся тварь выпрыгнула из воды и, развернувшись в воздухе, с громким хлопком плюхнулась обратно в воду. Я испугалась и рванула вверх. Через секунду смеющийся Алок уже прижимал меня к себе, а мы стояли на высоком берегу.

— Что это было? — от испуга голос плохо слушался меня.

— Морская змея.

— И она все время плавала там?

— Вообще-то, это ночное животное и приближается к поверхности только после заката, — меня передернуло, — Ния, ну не пугайся ты так, я вокруг нас ставил защиту… Превращайся, и полетели домой.

Лететь ночью тоже было очень интересно. Внизу все было совсем черное, сверху раскинулось небо с огромными звездами. Я несколько раз радостно перекувырнулась, а потом испуганно заозиралась в поиске Алока:

— Ал! — он что-то такое колданул и его тело стало слабо светиться.

— Да здесь я, здесь, — проворчал он, — но будешь хулиганить, спрячусь!

— Ал, вот почему ты, когда дракон, такой вредный и ворчливый? — спросила я, догоняя его.

— Я всегда дракон.

— Не вредничай! Ты понял!

— Потому что сейчас я не Ал, а Хейв!

— А я? — я чуть не упала, сбившись с ритма, от посетившей меня догадки.

— А ты — Васька! И не надо плеваться в меня дымом! Сама такое имя придумала!

— Предупреждать надо было!

— А нечего над животинкой было издеваться — подключилась к нашему разговору Васька.

— Ал! Ой, Хейв! А как ты узнаешь куда лететь?

— По звездам. А сейчас еще и замок зовет.

— А далеко еще?

— Огни внизу видишь?

— Да.

— Я приказал зажечь, когда стемнеет. Так что сейчас летим к огням, а потом аккуратно садимся между ними.

— Очень устала? — ласково прижал меня Алок.

— Нет, немного, — не стала скрывать я.

— Тогда сейчас ужинать, а потом…

— Что потом? — опять, небось, какую-нибудь пакость придумал…

— Почему ты обо мне так плохо думаешь?

Вот, еще и мысли читает… Никакие зонтики не спасают!

— Что потом? — повторила я.

— Потом будем увеличивать твой магический резерв. Или это тоже «пакость»?

— Нет, это меня вполне устраивает, — подставила я губы для поцелуя.

Глава 20

Утром я проснулась от ужаса, что рядом никого нет. Потом вспомнила, что Алок говорил что-то на счет визита к «дядюшке»… Да уж, с «дядюшкой» подфартило… Повелитель Серебряных гор… Это же, как король… Он и Викусу VII практически не подчиняется… Только во время военных действий, насколько я помню…

Я повалялась еще немного. Потом вспомнила, что мне вроде было велено прочитать какую-то книжку, оставленную на столе, а за это было обещано «что-то интересное»… Надо хотя бы глянуть, что за книжка… Доползла до столика — ой, толстая какая… «Нежитеведенье. Способы уничтожения». Ну, и зачем мне это?

После завтрака устроилась на балконе, книжищу про чудищ положила на колени и подставила нос солнышку…

Легкое касание пальцев моей щеки вернуло меня в этот мир.

— Ал, — потянулась я, чуть не уронив книгу.

— Ну и много ты прочитала? — уселся Алок напротив меня.

— Как тебе сказать…

— Да, как есть.

— Название я прочитала… Ал, а зачем мне это?

— Хотел тебя на охоту пригласить.

— На это? — ткнула я пальцем в книгу.

— А ты хотела на мирно пасущихся коровок поохотиться?

— Да я об этом вообще как-то не думала…

— А ты подумай, — Алок был как-то необычно серьезен, — Пойдем обедать, там уже накрыли.

— А мы сегодня куда-нибудь полетим? — спросила я, когда мы перешли к десерту.

— Урок ты не выучила, значит, в горы с тобой нельзя…

— А к морю?

— Есть у меня еще один занятный маршрут…

— Какой? — поддалась я на провокацию.

— Переодевайся в дорожный костюм, и поднимайся наверх.

Алок сразу свернул куда-то к востоку. Поднялся над редкими облаками и с усмешкой наблюдал, как мы с Васькой кувыркались и прятались в облаках. Потом я обогнала его и резко вынырнула прямо перед его встревоженной мордой — потерял! — выдохнула свой любимый дым и спряталась в очередном облачке.

— Василиса! Не крути хвостом перед Хейвом! — донесся до меня голос Алока.

— А что?

— Застрянешь в Ваське и будешь три года кладку высиживать!

Я чуть не рухнула, но выровнялась и догнала бирюзового злюка:

— Ал, это как? — испуганно спросила я.

— Драконы, вообще-то, яйца откладывают, а потом высиживают их.

— Три года?

— Алок! Не пугай девочку, — послышался низкий голос Хейва, — не трону я Ваську. Только не дыми больше.

Испуганная Васька немного успокоилась и перестала нервно взмахивать крыльями.

— Ал, Хейв, а куда…

— О, еще одна! — прервал меня довольный голос Хейва.

— В каком смысле «еще» и, вообще, о чем это вы?

— Да, Лат, когда взлетела, тоже все не знала, как обращаться, обращалась во множественном числе, — продолжая смеяться, ответил Алок, — Можешь любое имя использовать. «Мы» тебя услышим, — продолжил он веселиться.

Успокаивает только одно — с ума сходят по-одному, это я точно помню!

— Ния! — потом, хихикнув, — Вась! Вы чего хотели-то?

Вот точно завтра в библиотеке отыщу книжку по борьбе с драконами!

— Ния! — голос Хейва, — Что ты спросить хотела? И не сердись на этого…

О… А Хейв-то посерьезнее да повзрослее Алока будет… Ой, а такое возможно?

— Возможно. Что ты спрашивать начала? — это уже Алок.

— Куда мы летим? — еле вспомнила я, с чего все началось.

— К Дивному лесу. На летний лагерь посмотреть хочешь?

— А мы детей не напугаем? — резко затормозила я, а Васька быстро-быстро замахала крылышками, повисая в воздухе.

— Не мучай Ваську — мы под чарами невидимости.

— А почему я тебя вижу? — Васька поймала поток и помчалась догонять Хейва.

— Потому что чары одни на двоих. Снижайся. Видишь шатры на берегу?

Под нами раскинулась большая голубая поляна с десятком разноцветных шатров и белым кругом в центре.

— Это их лагерь?

Алок не успел мне ответить. Голос леди Тарафеалы де Ла Нор ворвался в мою голову:

— Вы нарушили воздушное пространство Дивного леса! Ал! Ния! Ну что за детские выходки! Алок, слева от тебя скала с площадкой, приземляйтесь там, я сейчас буду.

— ПВО в действии… — пробормотал Ал, — разворачивайся, полетели на скалу.

— Ал, — Васька опять в полном недоумении хлопала крылышками, — а ты откуда такие слова знаешь?

— А ты думаешь, что допуск к секретным документам, касающимся твоего мира, только у Лиона был? Я думал, тебя больше твоя бабушка напугала…

Блин! Мы с Васькой рухнули вниз, Хейв тут же поднырнул под нас.

— Алокхейвгос! Своими необдуманными высказываниями вы чуть не угробили наших девочек!

— Ния!? — одновременно раздался обеспокоенный голос Алока.

Нет, с этой шизофренической раздвоенностью личностей надо что-то делать!

Мы приземлились на плоской верхушке острова, перекинулись. Алок тут же обнял меня, прижал к себе:

— Прости, я не хотел напугать тебя…

— Все в порядке. Просто я забыла. А теперь…

— Прибыли? — раздался командный голос леди Тарафеалы де Ла Нор (ха, бабушки — и как с этим жить?), выходящей из портала — Ал, ты тут полетай, — небрежный взмах руки, — А с тобой, ты сказал? — пристальный взгляд на Алока, — внученька, давай побеседуем.

— Феа, ты только не… — Алок задвинул меня себе за спину.

— Разберемся… Брысь!

— Я рядом, — шепнул Алок, поцеловал в щеку и взмыл в воздух.

Ярко рыжая, стройная и явно помолодевшая леди Тарафеала де Ла Нор приблизилась ко мне, внимательно осматривая меня.

— Ты похорошела, Ния… Ну, обними, что ли, бабку… — раскрыла она объятия.

Я прижалась к ней. Что-то древнее, исконное и такое родное окружило нас. Она гладила меня по голове и вытирала мои слезы своим платочком. А потом свои слезы.

— Не плачь. Это просто жизнь. Мы все время что-то теряем и что-то находим взамен… Не горюй о том, что прошло, не строй воздушных замков на будущее, будь просто счастливой сейчас…

— Леди…

— Ния, называй меня бабушкой… — остановила меня … бабушка.

— Не могу, — постаралась улыбнуться я, — ты такая молодая…

— Тогда просто Феа! И спасибо за комплемент, — мы рассмеялись, и сразу стало как-то легче.

— А ты, когда к нам в гувернантки пришла наниматься, уже знала про меня? Ну, что я твоя праправнучка?

— Да. Поэтому и пришла. Скажу больше — графа Локрена именно я подтолкнула сделать решительный шаг и, наконец, просить руки моей подруги.

— А ты — коварная женщина…

— На том и стоим, — подмигнула мне бабушка.

— А… А Лион знал?

— Да, я ему сразу показала все документы. Но он просил ничего не говорить тебе, пока ты сама не вспомнишь.

— А Холь знает?

— Что я ее прапра-сколько-то там бабушка? Нет. Сама расскажешь потом. И про то, что ты из другого мира, тоже сама.

— И про то, что я дракон… — грустно добавила я.

— Ну, родственников не выбирают… — бабушка (и почему мне все больше хочется называть ее именно так?) посмотрела на часы, — Ния, у меня мало времени, скоро дети проснутся, я вижу, что тебя еще что-то тревожит…

— Да. Я не знаю, как жить дальше…

— Не поняла. Тебя любит Лион, тебя просто боготворит Алок. Что тебе еще от жизни надо?

— Ба! Так в этом-то все и дело! Я люблю Алока! Я минуты без него прожить не могу! И я не могу предать Лиона… И Холь…

— С чего ты взяла, что твоя любовь с Алоком — это предательство Лиона?

— А как иначе?

— Ния! Девочка моя, у тебя трое детей. Ты их всех любишь?

— Да…

— Ты можешь сказать, что кого-то любишь больше?

— Нет…

— Так почему ты считаешь, что можно любить только одного мужчину?

— Так принято…

— Кем и где? Это в том мире мужики очень хорошо устроились! Я уже молчу про Восток, где они еще и гаремы себе заводили! Но ты сейчас здесь! Здесь совсем другая мораль! Здесь все подчинено воле Богов. Боги дали тебе любовь двух мужчин?

— Да, — неуверенно качнула я головой.

— Так люби и радуйся!

— А они?

— Они родились здесь. Они привыкли принимать волю Богов, как данность, они привыкли брать от жизни все радости… И давать эти радости окружающим. Не мучай ты их своими заплесневелыми комплексами…

— Не понимаю… Ничего не понимаю…

— Ния, ну, что еще можно тут не понимать?

— Лион — муж, а Ал? Любовник? — скривилась я…

— Не «любовник», а любимый! Боги свою волю изъявили? Вот и живи согласно их воле! И вообще… Я тебе тогда не сказала… Но здесь может быть и два и даже три мужа одновременно… Больше, пока, никто не потянул. Все зависит от воли Богов! Так, — бабушка взглянула на свои часы, — сейчас эти кошмарики просыпаться начнут. Мне пора.

— Тяжело с ними? — мне стало стыдно, что я даже не поинтересовалась всем происходящим в лагере.

— Ничего, прорвемся! — подмигнула мне рыжая ведьма, входя в сиреневый портал.

— А, что? — подняла я глаза на Алока, поняв, что он уже не первый раз задает мне какой-то вопрос.

— Я спросил, положить ли тебе еще мяса? Ния, вернись, пожалуйста, сюда. Что такого тебе сказала Феа, что ты сегодня недоступна для общения?

— Хм, да, в общем-то, ничего… Мясо? Нет, спасибо, больше не надо…

— Ния! Вернись! Не выпадай в астрал! — помахал перед моим лицом рукой Алок.

— Ал, а у вас действительно можно иметь трех и больше мужей?

— А у тебя сколько кандидатов на примете? — несколько опешил Алок, чем и вернул меня в эту реальность.

— У меня? А я причем? Я чисто теоретически….

— Чисто теоретически — на сколько татуировок руки хватит… — язвительно ответил Ал. И отвернулся.

— Ал, — позвала я его, — Ал, поцелуй меня…

— Вот, как «поцелуй», так сразу Ал…

Я встала и обняла его:

— Ал, не сердись… Пойдем спать…

— Не пойду я с тобой, маньячка! Трех мужей ей подавай! — он повернулся ко мне и, усадив на колени, прижал к себе и зарылся лицом в мои волосы.

— На данный момент у меня один муж и один любимый, — обняла я его.

— Тебе этого мало? — пристальный и далекий от шуток взгляд.

— Много… В этом все и дело…

— Ты хочешь от кого-то избавиться?

— Нет! Просто я не знаю, как это совместить…

— Просто принять, — он отвел с моего лица им же спутанные волосы и нежно коснулся моих губ поцелуем.

— Еще, — потребовала я, уже поддаваясь его чарам и требовательно подставляя губы.

Глава 21

— До чего же ты нравишься мне такая, полупроснувшаяся, — тихий шепот, ласковые поцелуи, опадающий жемчужный вихрь, — вся такая мягкая и податливая и послушная, — и поцелуй в губы, что бы такой и оставалась, — без вопросов и возмущений…

— Ал! — возмущенно вскакиваю я, — Вот тряпочкой меня еще никогда не называли!

— О! Васька проснулась! — хитрые смеющиеся глаза, руки крепко удерживают меня от дальнейших движений, — Такой ты мне нравишься еще больше! — он ловко переворачивает меня и полностью подавляет мое сопротивление, — Только не царапайся! — его губы не дают мне что-либо возразить, колено настойчиво раздвигает мои бедра, смешанный бирюзово-жемчужный вихрь уносит и взрывает меня.

— Ал, почему раньше было фиолетовое а теперь бирюзовое и розовое?

— Во-первых, не розовое, а жемчужно-розовое, а во-вторых, я же тебе рассказывал про обмен энергией.

— А ты тоже его видишь? — попробовала вскочить я, но была только сильнее прижата и удостоена очередного поцелуя в маковку.

— Вижу, вижу… Лежи спокойно. Фиолетовый был, пока Ваську надо было пробудить и трансформировать. А теперь — это наши с тобой энергии. Они изначально жемчужно-серебристые, как и положено драконам, а дополнительный оттенок от направленности — синий и зеленый у меня — магия боя и воды и красный — целительство — у тебя.

— А у других рас?

— У людей просто ровный цвет, у эльфов — золотистый дождь на фоне основного направления, у гномов — стена, у орков — песок.

— Ты с ними со всеми спал? — вырвалась возмущенная я из объятий любвеобильного дракона.

— Ния! — обалдевший ничего не понимающий взгляд. Потом взрыв смеха, — Нет… Конечно, нет. Это в любом учебнике написано…

Я, обиженно, вернулась на належанное место, подчиняясь его рукам, вновь прижимающим и ласкающим меня.

— Ал, а…

Он резко переворачивает меня и серьезно смотрит в мои глаза:

— Ты знаешь, сколько мне лет?

— Нет…

— Я почти на полвека старше Лиона, неужели ты думаешь, что я никого никогда не любил? Но сейчас я люблю и хочу только тебя! Прошлое — в прошлом, будущее — в будущем. Живи сейчас и наслаждайся жизнью!

— Ба сказала то же самое… — прошептала я.

— Так послушай умную женщину! — его руки скользнули по мне, рождая очередной жемчужный вихрь, заставляя меня тянуться к нему, подчиняться ему.

Сквозь сон я почувствовала, что что-то изменилось вокруг. Алок все так же прижимал меня к себе, моя голова мерно покачивалась на его груди, ровно стучало его сердце. Я чуть шевельнулась, пытаясь приподняться, и совсем ожидаемо была только сильнее прижата. Попробовала перейти на магическое зрение — мир расплылся, превратившись в контуры предметов и светящиеся ауры. Вот ровная, чуть серебрящаяся, аура Алока, свою ауру я видеть не могу, а это что? Плотная темно синяя, почти черная, оболочка окружала нас с Алоком. Я протянула руку, пытаясь дотронуться до нее, но она выгнулась и удалилась от моей руки. Алок прижал меня еще сильнее — сейчас все ребра сломает!

— Ал, что это?

— Где? — спросил он, не открывая глаз.

— Вот, вокруг. Темно синее…

— А… Это тебя приняли в семью, — все так же, не открывая глаз, пробормотал Алок.

— Какую семью, черт возьми?!

— Не выражайся… Мою семью. Дракон не может не принадлежать клану. Ты теперь тоже Дайнмар. Спи…

Он переместил свою руку мне на затылок, все закружилось, и я провалилась в сон.

— Алок! Ния! Вылезайте из своего логова! — громкий голос сопровождался сильными ударами в дверь.

— О… Явилась… — застонал Алок и прижал меня, не давая вскочить, — Лат, съешь там чего-нибудь, мы скоро будем.

— Это кто?

— Сестрица явилась с утра, пораньше…

— Вообще-то, полдень был уже круг назад, — донесся до нас смешок из-за двери.

— А ты не подслушивай, — полетело в дверь явно боевое заклинание, дверь устояла, но за ней что-то жалобно тренькнуло.

— Мимо, только вазочку жалко, — раздался довольный голос, — Ладно, ребята, вылезайте! У меня еще куча дел сегодня! И завтрак ваш я уже съела!

Алок еще раз оглядел меня, заправил за ухо выбившуюся прядку, поцеловал в нос и подмигнул:

— Держи нос выше! Она девицами не питается. Пойдем, познакомлю тебя с самой страшной драконихой этого мира.

Я вцепилась в руку Алока, он, ободряюще, пожал мою в ответ и толкнул створки дверей. Леди Латкуласариол — высокая, стройная, черноволосая и черноглазая, как и брат, безумно красивая — стояла напротив и несколько нервно крутила в пальцах веточку какой-то приправы. Она внимательно оглядела нас, откусила листик от веточки:

— Ал, ну представь меня, наконец, сестренке…

— Леди Латкуласариол брод Дайнмар. Можно подумать, тебя кто-то не знает, — проворчал он, потом выдвинул меня немного вперед: — Леди Лерония Киот де Сенье герцогиня Валийская, Киотская и Мане брод Дайнмар.

— Ого! — присвистнула Лат и присела в реверансе. Я тут же повторила ее маневр.

— А ты могла просто кивнуть ей в ответ… — прошептал мне на ухо Алок, — Так, девочки, с формальностями покончено, давайте позавтракаем, — и он пригласил нас к столу. Совершенно пустому столу…

— Ну, ты и сильна, Лат… — гневно зазвенел колокольчик, один недовольный взгляд господина, мельтешение слуг, и стол вновь полон различными кушаньями…

— Ты присутствовала при обряде? — спросил Алок сестру, когда мы расселись, и слуги наполнили наши тарелки.

— Да. Мне кажется, Оникдрал что-то темнит. Кристалл загорелся сразу, а он потом все никак не мог доплести заклинание. Если бы дядя не вмешался, закончив плетение, все сорвалось бы…

Я, ничего не понимая, переводила взгляд с Алока на его сестру. Ал взял меня за руку:

— Сейчас все объясню, потерпи чуть-чуть, — потом опять повернулся к сестре:

— То есть, тебе кажется, что он хотел воспрепятствовать проведению обряда?

— Ал, не знаю… Вроде делал все, как положено… Но, сбивался от волнения или не хотел… Не знаю. А у вас тут как?

— У нас все замечательно! — язвительно ответил Алок, — Ния проснулась и видела оболочку. И даже потрогать ее пыталась…

— Да, в конце концов, кто-нибудь объяснит мне, что здесь происходит! — моему терпению пришел конец.

Лат пристально посмотрела на меня:

— Ведьма с драконом… Круто… — толи, восхищаясь, толи, осуждая, протянула она.

— Что вы все к моей ведьме пристали? — чуть успокаиваясь, спросила я.

— Ния, не кипятись, — вновь взял меня за руку Алок, — просто такое сочетание двух природных магий действительно большая редкость у нас. И всегда была редкостью. А в последнее время, когда драконы совсем не рождались… Ну, вернее, рождались, но не поддавались инициации. В общем, все было очень грустно…

— Да, особенно при альтернативном варианте, — поддержала его Лат, — три года и пустая кладка…

— Так ты это не шутил на счет высиживания яиц?

— Ну, вы с Хейвом молодцы… — откинулась на стуле Лат, — Что вы девчонкам наплели?

— Лат, да пошутили мы просто…

— Еще раз так пошутите, хвост оборву!

Ох, кого-то эта парочка мне так напоминает….

— Давайте вернемся к нашим ба… ой, драконам…

— Сейчас драконы стали рождаться, — отвлеклась от братца Лот, — вроде и аура у них жемчужная, так что можно надеется на удачную инициацию в дальнейшем. Только до нее еще ждать и ждать…

— А про обряд… — робко вякнула я.

— Каждый дракон должен принадлежать к определенному клану, так повелось и не нам менять эти правила. Все, рожденные в семьях, или найденные драконы, после того, как взлетали, проходили посвящение в семью — свою или инициатора…

— Обряд всегда проводился в полночь, до рассвета. Представитель семьи одного пола с новорожденным дракончиком активировал кристалл, маг выплетал заклинание, вплетая туда имя посвящаемого, глава рода закреплял и утверждал обряд. Посвящаемый в это время должен был крепко спать, чтобы не нарушить тонкую капсулу… — выразительный взгляд на Алока.

— Мы и спали… Это вы криво плели…

— Так это ты, поэтому меня вчера…

— Да, до полного изнеможения, — гордо сказал Алок.

— Своего, похоже, — проворчала Лат.

Я вскочила, готовая поубивать всех, но тут же была схвачена с двух сторон и усажена обратно. Да, с двумя мне уже не справиться…

— Ния, не сердись… — Алок наклоняется и целует меня, — Эта вредина всегда на меня так действует… — кивок в сторону сестры.

— Это как же я на тебя, братец, действую? — очаровательное личико, блистая чешуйками, опирается на изящную ручку с черными коготками, зрачки становятся вертикальными и светятся красным….

— Вот именно так — подавляя своим чешуйчатым авторитетом, — смеется Алок и обнимает обеими руками.

— Это что? — шепотом спрашиваю я у Алока.

— А это наша милая Лат так сердится и частично трансформируется.

— Можно подумать, ты не так трансформируешься!

— Я просто умею держать себя в руках, в отличие от вас!

— А кто чешуей на балу покрывался?

— От кого это вас? — одновременно вопросили мы с Лат и, после секундной паузы, рассмеялись — уж больно слажено у нас получилось.

— Спелись… — обреченно констатировал Алок. Мы с Лат переглянулись и подмигнули друг другу.

— Так, Лат, ты посвятишь Нию во все наши драконьи финтифлюшки?

— Да, я для этого и приехала с самого утра. Кто ж знал, что вы столько проспите?

— Кто ж знал, что у тебя сегодня утро начнется до полудня? — подначил ее Алок, голубая молния промчалась в непосредственной близости от него и разбила очередную вазу.

— Ребята, а вы нормально вообще можете разговаривать? — нерешительно спросила я, стараясь пресечь очередную потасовку с необратимыми для замка последствиями.

— А мы нормально и разговариваем, — одновременно уставились на меня невинными глазками дракончики.

— О… — простонала я.

— Пойдем, разомнемся, полетаем… — потянула меня за собой Лат, — а этот — взгляд в сторону Алока, — пусть идет с дядюшкой разбирается… Тот уже его заждался. У дядюшки-то утро с восходом начинается! — Лат ловко увернулась от голубого шарика, срикошетившего от колонны и обрушившего шкафчик с фарфором.

— Как у вас весело… — пробормотала я, подчиняясь, влекущей меня наверх Лат и бросая извиняющийся взгляд Алоку.

Лат оказалась темнографитовой с золотым гребнем драконихой, очень изящной и очень опасной… Она внимательно оглядела мою Ваську, потом сказала:

— Красивая… Давно жемчужных не было… Полетели! — оттолкнулась и взлетела ввысь. Мне ничего не оставалось, как только догонять ее.

Мы полетали над морем, покувыркались в облаках, обсудили «мужиков», попутно я узнала, что дракониху Лат зовут Фэйн. Правда, что это имя означает, она мне не сказала, как-то уведя разговор в сторону…

Лат стремительно прошла в гостиную, походя, бросила слуге: «Вино, фрукты и что-нибудь мясное», осмотрелась и прошла на балкон:

— Ния, иди сюда, здесь лучше. Садись, буду посвящать тебя в драконьи политесы…

— Лат, а зачем мне это?

— Ал сказал, что надо, остальное — выясняй у него.

— У него, пожалуй, выяснишь…

— Все так грустно?

— Наоборот, очень весело… — совсем не весело, но в тон с Лат ответила я. Она понимающе вздохнула и продолжила:

— Ладно, слушай…

Потом мы пили вино, ели фрукты, Лат рассказывала про существующие кланы драконов, про древние традиции, потом разговор переметнулся на мужиков и несчастных нас… Потом ничего не помню…

Глава 22

— Ния! Пей, быстро! — моих губ коснулось холодное стекло. Какая гадость! И зачем так кричать? О, моя голова… Не хочу я больше этой гадости… С трудом открываю глаза. Алок. Почти в трансформации — вон, как чешуйки поблескивают… А говорил, что умеет сдерживаться…

— Вы с Лот кого угодно доведете!

Это он о чем?

— Напились до гоблинов! А сегодня прием!

Ой, какая вода холодная!

— Ал! Отпусти! — подпрыгиваю я, моментально трезвея. Алок продолжает удерживать меня, его лицо переливается голубоватыми чешуйками… Мамочки… Что же мы вчера сотворили?…

— Жертвы есть? — в ужасе спрашиваю я.

— Нет, но будут, — лицо Алока начинает возвращаться в нормальное состояние.

— А разрушения? — смелею я, постепенно замерзая и понимая, что под обещанными жертвами, скорей всего, подразумеваюсь именно я, ну и Лат, наверно…

— Несколько сожженных стогов сена, два сарая и часовня…

— Семнадцатого века…

— Почему семнадцатого? Её только что построили, — Алок выуживает меня из ванны и растирает полотенцем.

— Пей, — моих губ касается очередной бокал с очередной омерзительной субстанцией. Я послушно выпиваю гадость… Интересно, а рассол в их мире существует? Говорят, помогает… Может запатентовать?

— Ния, вот почему ты в критические моменты думаешь о каких-то патентах?

— А сейчас критический момент?

— Да! Через круг тебя надо представлять ко двору, а ты в разобранном состоянии!

— Какому двору?

— Ния! — длинная фраза на тролльем — непонятно, но красиво… — Или ты сейчас приходишь в себя, или я тебя просто прибью! — шипит дракон, опять блистая чешуйками… Господи, что же мы вчера пили?

Меня усаживают перед зеркалом. Алок, шипя что-то себе под нос, уходит, а две миловидные девушки берутся за возвращение меня в реальность… Маска, массаж, прическа, макияж… Что-то дают выпить… Чулочки, подвязки, корсет, кринолин, первая юбка, вторая. Ой, а дышать-то как? Черный бархат с золотой вязью рун, агаты, рубины, алмазы на грудь, в уши, на голову, черные шелковые перчатки, кольца и браслеты сверху, черные лодочки… Хоть каблук не высокий… Ал, спаси меня!

— Милорд, миледи готова, — служанки склоняются в низком поклоне. Я поворачиваюсь ко входу. Алок стоит у двери — черный с золотом костюм, волосы убраны назад в хвост, темно синяя лента с орденами наискосок через грудь, абсолютно черные глаза — как он красив…

— Жива? — подходит он ко мне.

— Чуть-чуть… — его губы трогает улыбка… Пронесло… Он больше не сердиться… Чуть виновато улыбаюсь ему. Он обнимает меня, притягивает, насколько позволяет кринолин, целует. Сиреневый туман клубится вокруг нас — миг и мы стоим у подножия длинной широкой лестницы.

— Промахнулся, — шепчет Алок, укладывает мою руку поверх своей, и мы начинаем подъем. Последняя ступенька, высокие двери распахиваются перед нами, мажордом громко провозглашает:

— Леди Киот де Сенье герцогиня Валийская, Киотская и Мане брод Дайнмар, Его Высочество наследный принц крови Лорд Алокхейвгос брод Дайнмар!

Блин, во что я опять вляпалась…

«Не выражайся! Щиты поправь. Голову выше» — звучит у меня в голове голос Алока. Он чуть отодвигается от меня, вытягивает руку вперед, касаясь моей руки только кончиками пальцев, мы величественно идем между склонившимися в поклоне разодетыми придворными, останавливаемся в пяти шагах от трона и склоняемся в низком поклоне, я приседаю в реверансе. Правитель встает и спускается к нам:

— Рад приветствовать вас, леди, при моем дворе, — Алок слегка подталкивает меня, позволяя выпрямиться, Правитель прикасается губами к моей руке, — надеюсь видеть вас здесь достаточно часто, — продолжает он, не выпуская моей руки.

— А уж мы-то как рады, дядюшка, — шепчет Алок.

— Не наглей, племянничек, — так же шепотом отвечает дядюшка. Ох, и занятная у них семейка… Мажордом объявляет следующего прибывшего на бал, Алок быстро уводит меня в сторону, а потом и вовсе выводит из зала.

Мы останавливаемся у окна, лицо Алока опять серебрится чешуйками… Раньше такого не было… Провожу пальцами по его щеке, он ловит мою руку, прижимает к губам:

— Прости, дядюшка иногда бывает невыносим… Пойдем, потанцуем? — из соседнего зала доносятся звуки музыки.

— Пойдем, только сначала поцелуй меня, — тяну время, ожидая исчезновения чешуек. Ой, с поцелуем это я зря, уже и танцевать не хочется…

Мы входим в зал, танец явно заканчивается… У противоположной стены стоит Лион, весело общается с какой-то блондинкой в ярко голубом…

— Ал, что он здесь делает?

— Он твой муж, его нельзя было не позвать…

— А эта блондинка?

— Какая блондинка? — сейчас сама перевоплощусь и убью! — Это Лат дурит. Ну, не мог же Лион без дамы на бал являться, вот я Лат и попросил…

— Пойдем танцевать! — утягивает он меня в центр зала. Поворот, еще поворот, смена партнера, властные руки прижимают меня, поднимаю глаза — Лион…

— Чудесно выглядишь, дорогая, — поворот, еще поворот и мы уже в саду.

— Ли… — отстраняюсь я от него. И ни одной мысли в голове! Только всеподавляющая паника!

— Нам пора поговорить, ты не находишь?

— Да… — покорно позволяю увести себя вглубь сада в беседку.

— Ты искала меня… Зачем? — чужой, холодный голос…

— Я хотела извиниться…

— За что?

— Что ушла и за остальное, — неопределенный взмах руки…

— Что ушла? Так я тебя и не держал… А «остальное» — Лион не выдерживает строгого тона и хмыкает, — остальное отработаешь! Ния! — прижимает он меня к себе, — неужели ты думаешь, что я могу на тебя сердиться? Боги дали тебе крылья, я очень рад за тебя.

— Ли… Я совсем запуталась… Я не знаю, что мне делать…

— Вот для этого и существуют заботливые мужья, — Лион протянул мне свиток с королевской печатью.

— Это что?

— Читай, там все написано…

Разворачиваю свиток — направление на практику в боевой отряд в Северных горах… — Ли, ты решил так изящно от меня избавиться?

— Ния, родная, а куда я еще могу направить дракона? Алок едет, летит с тобой куратором. После практики будем разбираться со всем остальным.

— Вот, куда вы спрятались! — сладкая парочка — Лат и Ал. Ал тут же выхватывает меня и уводит вглубь парка.

— Ал, ты знаешь про Северные горы? — показываю ему свиток.

— Да, Лат только что рассказала. Ты не бойся, там нечисть вся мелкая, для драконов не страшна… Зато мы будем вместе…

— Ал, я и так не собираюсь от тебя никуда уходить… Если ты не прогонишь… — вдруг жуткая мысль, что уйти могу не только я, пронзила меня…

— Ния, что ты говоришь… — его губы касаются моих, руки крепко прижимают к себе, — я никому тебя не отдам…

Сиреневый туман окружает нас, а в следующий момент вальс подхватывает и кружит среди нарядных пар…

Мажордом объявляет «Донааск», звучат знакомые барабаны, Алок ведет и кружит меня, подкидывает вверх. Ловит уже Лион… Наклон, почти касание губами… Важно, с кем закончить его, — вспоминаю я слова Алока. Сколько здесь повторов? Чет или нечет? Полет, смена партнера. И уже Алок склоняется надо мной… Он не стал считать чет-нечет… Сиреневый портал, и его губы касаются моих уже в спальне…

Глава 23

Наш отряд по истреблению нечести состоял из пятнадцати человек. Хотя, если подходить строго, человек был только один — наш командир Витор — умелый воин и руководитель, прошедший не одно сражение, подчинялись ему все беспрекословно.

Кто он был и откуда — никто не знал, с частью отряда он уже не первый раз выезжал в Северные горы, часть отряда была, как и мы новички. По не писаным правилам отрядов, все звали друг друга только по укороченным именам, а было ли это сокращение от настоящего имени или придуманная кличка — никого не волновало, все титулы тоже оставались дома — каждый сам доказывал, чего он стоит.

И так, возглавлял нас воин Витор, еще было три мага-боевика Нир, Лог и Виш, именно они и были самой старой частью отряда. Определять чей-либо возраст в этом мире задача не благодарная… Выглядели они все лет на тридцать — тридцать пять. Нир обладал еще и водной магией, был, пожалуй, самым спокойным и уравновешенным, свои длинные светлые волосы заплетал в эльфийские косы, что служило постоянной темой для насмешек другого нашего мага Лога. Лог был невысоким, очень подвижным, черноглазым и черноволосым, его постоянные шуточки и насмешки могли довести до белого каления, кого угодно, а замашки ловеласа и сердцееда на первых порах не раз грозили возникновением дуэли. И только вмешательство чуть полноватого меланхоличного курчаво рыжеволосого Виша, удерживало наших вспыльчивых мужчин от выяснения отношений.

И насколько же отличались эти три друга-приятеля в условиях мирной лагерной жизни от себя же на поле боя! Их действия были так слажены и согласованы, что казалось, это действует один человек.

Дина… Наш клирик. Она служила Красной Богине, ежедневно посвящая молитвам не менее полукруга, коротко стригла волосы, одной рукой поднимала полуторник, а ругалась на тролльем так, что Алок морщился и старался заткнуть мне уши… Роста и габаритов она тоже была соответствующих. В боевых операциях она участвовала уже не первый год, но в этот отряд пришла только в этом сезоне.

Эльфы Бор, Сур, Аст и Рах. Наши глаза, уши и стрелы. Высокие, светловолосые, голубоглазые, всегда спокойные и сосредоточенные, во время боя становились безумно быстрыми и ловкими… А как они пели…

Полная их противоположность — Тор, Гор и Мурен — гномы. Часто ворчащие, моментально обижающиеся и воспламеняющиеся, готовые в любой момент схватиться за свои боевые топоры. Они в бою сметали все на своем пути.

Эльфы и гномы были в отряде уже третий год, что не мешало им периодически выяснять отношения…

Кана. Она, как и я, была студенткой на практике. Только она была ведьмой-целительницей, и ей оставалось учиться всего год.

Мы с Алоком прибыли последними. И все из-за того, что Алоку приспичило добираться верхом, а путь от Серебряных гор совсем не близкий. Мы потратили на дорогу почти неделю, ночевать старались на постоялых дворах, но несколько раз пришлось заночевать в чистом поле и в лесу. Правда, не могу сказать, что такое путешествие мне не нравилось… Вот только проводить весь день в седле было сначала очень сложно. Но Алок быстро «вылечил» все мои недомогания — мне тут же предлагалось «размяться»… Под этим понимался довольно жесткий спарринг на мечах… Так что дальнейшее времяпрепровождение в седле воспринималось как отдых. Ну и его поцелуи… Они лечили все — усталость, синяки, боль в спине…

Солнце уже клонилось к западу, когда мы въехали на территорию лагеря. Алок спешился и протянул высокому широкоплечему мужчине наши верительные грамоты. Тот внимательно прочитал их, потом окинул нас пристальным взглядом:

— Можете называть меня Витор.

— Ния, Алок, — представил нас Ал.

— Ставьте свой шатер там, — мужчина указал на свободное место с краю большой поляны, по периметру заставленной шатрами, — Взлетать можно с поля, оно за перелеском. Через полкруга общий сбор у костра, — отсалютовав нам рукой, он развернулся и ушел.

Алок помог мне спешиться, подошел к отведенному нам месту.

— Палатки ставить умеешь?

— Да…

— Тогда справимся! — Алок снял поклажу с наших коней, кинул мне большую торбу:

— Распаковывай и расстилай, я коней расседлаю.

Я вытащила из торбочки большой плотно скатанный сверток и кучу металлических штырьков с веревочками. Очень похоже на обычную палатку… Оглядела предложенную площадку — довольно ровная, прошлась, убирая камешки и не приглянувшиеся мне веточки… Развернула палатку. Прорезиненный низ, шелковистый голубоватый верх, правильный восьмиугольник внизу… Разложила штырьки по углам и начала распутывать веревочки. Вот тут рядом со мной и обнаружился невысокий черноволосый изящный маг.

— И что такая очаровательная леди делает в нашем лагере?

— Палатку ставит, — выпрямилась я, чертыхаясь про себя на запутавшиеся веревочки.

— Может, леди нужна помощь?

— Распутывай! — не отказалась я, кидая ему комок из бечевки. Он остановил его в полете, применил магию, и веревочки аккуратно разложились на земле.

— И в качестве кого, сюда прибыла леди? — задал он следующий вопрос, увидев возвращающегося Алока.

— В качестве дракона, — ответила я, видя чуть начинающую серебриться кожу Алока.

— Леди — дракон? — идиот! При ком он таким тоном вопросы задает!

— Вас что-то смущает? — хватаю почти бирюзового Алока за руку, притягиваю его к себе и демонстративно отращиваю перламутровые ноготки, сантиметров так на пять — семь…

— Леди Ния — дракон, так же как и лорд Алок, — подходит к нам высокий светловолосый маг, — разрешите представиться — Нир, маг синей и зеленой магии, этот любвеобильный тип, — он осуждающе смотрит на чуть смущенного чернявого, — Лог, маг синей и желтой линии. Вам помочь поставить шатер?

— Если вам не сложно, — Улыбаюсь и со всех сил сжимаю руку Алока. Знаю я этих мужиков — сначала гордость и независимость покажут, а потом нам, бедным женщинам, все расхлебывать…

Шатер был установлен в рекордно короткие сроки — Алок — умница! — быстро просек мои планы — взял руководство на себя и расставил всех на «точки».

К назначенному времени мы подошли к центральному костру, где были представлены и познакомлены со всеми остальными.

Потом к костру вышел Витор.

— Я рад приветствовать вас всех в нашем отряде «Золотые соколы», — кивок в сторону магов и пристальный взгляд в сторону новичков, — Хочу верить, что наш отряд, как и прежде, будет следовать путем добра и справедливости, изничтожая нечисть и оказывая помощь всем нуждающимся. Задачи на завтра: Алок, Ния — разведка; все остальные — тренировка, если от драконов не поступит критической информации. Сейчас — ужин и спать!

Около часа раздался сигнал тревоги. Алок моментально вскочил:

— Сидишь в лагере и не высовываешься!

Я оделась и вышла на поляну. Около костра стояла Кана.

— Что случилось?

— Нападение на соседнюю деревню. Виверны совсем обнаглели… У тебя тоже красная магия есть?

— Да.

— Про виверн что знаешь?

— Летают, ядовитый хвост, есть когти и зубы.

— От яда избавить можешь?

— Нет, это второй курс, я только по механике.

— Диагностика?

— Могу. Наверно…

— Тогда, сейчас, когда они вернутся, ты — вперед — твоя задача отсортировать механика, магия, уходят; дальше — берешь на себя механику, я забираю магию, остальные — Дине.

— Хорошо, — согласилась я с ведьмой.

Через некоторое время прилетел Алок.

— Ния, Кана, полетели, нужна ваша помощь, — ведьма уселась на дракона, мы взлетели. Огни, горящей деревни, точно обозначили место посадки.

Я шла от избы к избе, проходя мимо трупов и останавливаясь у тех, чья аура еще хоть немного мерцала. Простые переломы и повреждения без магии я сращивала сразу, на более сложные или магические ставила маячок для Каны, остальных откладывала для Дины с пометкой «подожди». Алок подошел ко мне и прислонился сзади, вливая силу…

— Иди, ты нужна им, — прошептал он.

Мы вытащили почти всех. Не удалось только одну беременную женщину и старика…

— Пойдем, покажу виверну, — поднял меня Алок и увлек наружу из избы.

— Смотри внимательно, — остановились мы около полуобгоревшей тушки полудракона, — ядовитый хвост и когти, можно уничтожить огнем, механически, сильным фаерболом. Летают стаями по десять — тридцать особей. При уничтожении вожака становятся беспомощными примерно на полкруга, пока новый не объявится.

— Все, дорогая, в лагерь — спать, — обхватил меня Алок и переместил в нашу палатку.

Глава 24

Я открыла глаза. Алок сидел рядом и листал какую-то книгу. Голова была тяжелой, как после хорошей попойки… Я пошевелилась, и Ал тут же оказался рядом:

— Ты как?

— Как с бодуна…

— Это бывает после перерасхода сил… Выпей это, — протянул он мне фляжку. Я послушно глотнула, огненный шар прокатился по пищеводу и плюхнулся в желудок, я хватанула воздух и закашлялась.

— Это что? Спирт?

— Почти. Энергетический эликсир на гномьем самогоне.

— Ты бы хоть предупредил…

— Не успел, не ожидал от тебя такого послушания, думал, как всегда уговаривать придется…

— То есть я же и виновата…

— Прости, дорогая, — Алок обнял и поцеловал меня, — Тебе ужин принести? Будешь есть?

— Не надо приносить, я туда пойду.

— Уверена?

— Да, — медленно встала, борясь с головокружением и подкатывающей тошнотой.

Все наши за исключением Каны сидели за большим грубосколоченным столом под натянутым тентом. Когда мое тело, бережно поддерживаемое Алоком, доволоклось до них, нас радостно поприветствовали, Нир и Виш раздвинулись, освобождая для нас место, кто-то из гномов быстро наполнил две миски мясной похлебкой и пододвинул нам. Я поковыряла ложкой в миске, есть совсем не хотелось, но отказываться было неудобно. Похлебка оказалась на удивление вкусной, и я, несмотря на сопротивление своего организма, запихнула в него почти полпорции.

— Не хочешь, не ешь, — шепнул мне на ухо Алок, — держи отвар, — придвинул он ко мне большую кружку с душистым травяным чаем.

— Это что? — понюхала я содержимое кружки. Запах был очень приятный, но помня недавнее коварство Алока, я решила перестраховаться.

— Все-таки напоил из фляжки? — спросил, усмехнувшись, сидящий напротив Витор, — Ния, не бойся — это просто чай.

Я сделала несколько глотков, чай был очень вкусным.

— Ну как? — спросил один из гномов — я еще не научилась их различать.

— Спасибо, очень вкусно. И мясо мне очень понравилось.

— Вот! — повернулся гном к своему соседу другому гному, — А ты говорил мало специй!

— Конечно, мало было! Я их и добавил, пока ты за водой для чая ходил!

— Да я тебя! — первый гном накинулся на второго и повалил его со скамейки.

— Тор! Гор! Прекратите немедленно! — рявкнул на них Витор, и комок из барахтающихся гномов моментально распался, — Право, как малые дети! Хоть бы леди постеснялись!

Недовольные гномы разошлись по разным концам стола, бормоча что-то насчет тренировки…

— А где Кана? — спросила я у Нира, сидящего рядом.

— В шатре отлеживается. Она сегодня тоже перестаралась. Лог, — обратился он к сидящему рядом с Витором магу, — сходил бы ты к ней, может, уговоришь помощь принять? Я потом все подчищу…

Лог нехотя выбрался из-за стола и, взяв наполненную отваром кружку, направился в сторону небольшого шатра.

— Может я смогу ей помочь? — предложила я, обращаясь к Ниру, чем вызвала его усмешку.

— Сиди, — одернул меня Алок, — тебе еще самой помощь нужна.

— Ал, — повернулась я к нему, — но почему? — тут уже заулыбались все. Как-то нехорошо заулыбались, как будто я какую-то глупость сморозила…

— Ал, Ния, идите тоже спать. Задание по разведке не отменяется, — спровадил нас Витор.

— Пойдем, дорогая, и я отвечу на все твои вопросы, — помог Алок выбраться мне из-за стола, — Всем спокойной ночи!

— Ал, почему они смеялись? Что я такого сказала?

— Ты поняла, про какую помощь шла речь?

— Ну, не знаю… Отвар какой-нибудь дать…

— Ния! — развернул он меня к себе и посмотрел в глаза, в его глазах опять плясали чертенята — снова какую-нибудь пакость задумал! — Вот ответь мне, студентка второго курса, как маги могут быстро восполнить энергию?

— Ты хочешь сказать, что Лог пошел ее…

— Не только хочу, но и говорю. Она почти выгорела сегодня, если ей сейчас срочно не помочь, она может лишиться своего дара. А что бы девочка потом не смущалась, Нир и пообещал все стереть из ее памяти.

— А если с кем-то из команды такое случится, их тоже надо будет так лечить?

— Маги здесь опытные, они себя до такого не доведут. А вообще, у них для этого Дина есть… Так что не мечтай, ты будешь лечить только меня, — и, не давая мне возмутиться, он закрыл мне рот поцелуем на глазах у всей команды, потом подхватил на руки и внес в шатер.

— Ал, что ты творишь? — попыталась высвободиться я, когда он стянул с меня куртку и, выдернув заправленную в брюки рубашку, принялся ласкать мою спину.

— Ал, прекрати, я буду кричать!

— Кричи, я полог неслышимости поставил, — прошептал он между двумя поцелуями, укладывая меня на одеяло и начиная расстегивать пуговицы на рубашке.

— Да, а что ты кричать собралась? — оторвался он на секунду.

— На помощь звать!

— Не надо мне никакой помощи, я сам справлюсь, — скользнула его рука мне на грудь.

— Ты самый наглый и развратный дракон. И я люблю тебя, — прошептала я, уже почти растворившись в нем.

Глава 25

От взвывшей трубы я подскочила.

— Опять нападение?

— Нет, просто побудка. Лежи, — притянул меня обратно к себе Алок, — у нас еще есть пять минут, — его губы нежно коснулись меня.

— Пять минут до чего? — рассмеялась я.

— До того, как ты быстро-быстро побежишь умываться, что бы успеть в душ с нашими девушками.

— Это ты о чем?

— Крайняя зеленая палатка — это душевая, с общей раздевалкой. Через десять минут туда будет ломиться все мужское население лагеря. Беги! — отпустил он меня.

Нет, ну какой гад! И так не успеть толком помыться, так еще и пять минут, а то и больше украл! — думала я, подбегая к указанной палатке.

У входа в палатку уже стоял Виш и задумчиво смотрел на него.

— Доброе утро, что, уже опоздала? — разочарованно спросила я.

— Куда? — повернулся и кивнул мне Виш.

— Туда, — обреченно показала я на палатку.

— С чего ты взяла? Алок сказал?

— Да…

— Узнаю армейский юмор… Иди, там только Дина. У вас еще около четверти круга есть.

— А ты тогда здесь…

— Воду я для вас грел! Остальные все слишком заняты для этого, — проворчал он, отходя от входа и пропуская меня.

Когда я, от души наплескавшись в душе, вышла в предбанник, Дина как раз покидала палатку. В распахнувшемся пологе мелькнул мой дорогой дракон, явно поджидающий меня для какой-нибудь очередной пакости… Я быстро оделась, заколола мокрые волосы. Так хотелось сделать ему какую-нибудь гадость в отместку за утреннюю шуточку… Я, вроде, как и ведьма еще… Зачерпнула воды из ведра — попробовать облить что ли? Ох, была бы это льдинка… Я чуть не выронила от неожиданности светло зеленую ледышку, образовавшуюся у меня в руке. Вот она магия драконов… Мне, определенно, нравится… Спрятав кусочек льда, и надев маску невинности на лицо, я вышла из палатки.

— Ал, ты уже здесь? — подхожу, сияя улыбкой, почти вся мужская часть отряда стоит вокруг…

— Ты знаешь, какое наказание положено за срыв графика? — сурово сдвинутые брови…

— Ал, там такая водичка была… — закидываю руки ему на плечи, легко касаюсь его губ и жестоко кидаю ледышку за шиворот. А теперь ноги!

Рев разъяренного дракона вряд ли можно с чем-нибудь спутать… Успеваю повернуться и поставить щит, отражающий летящее в меня заклинание. Посылаю Алоку воздушный поцелуй и под дружный хохот команды скрываюсь в нашем шатре.

— Ты больше не сердишься? — обнимает и целует меня мой дракон.

— Ал, это что, такая «прописка» была?

— Что?

— Ну, в нашем мире всех новичков подвергали различным шутейным и не очень испытаниям… Это не официально, скорей, старички развлекались. Называлось «прописка» — выдержит новичок испытание — значит свой…

— Да, пожалуй, похоже… У нас это посвящением называется…

— Ну и как? Я прошла?

— Еще как… Они сначала ржали, а потом сказали, что, если с тебя хоть чешуйка упадет, меня все дружно упокоят…

— Бедный мой, — погладила я его по голове, — все-то тебя упокоить грозятся…

— И, что самое интересное, исключительно из-за тебя… Мне положен за это утешительный приз!

— Я никогда не отказывалась платить по счетам, — подставила я ему губы.

— Ния, все, остановись, пора… — оторвался он от моих губ, — А то сейчас Витор всех подвинет и станет первым в очередь на мое упокоение… Пойдем завтракать и на разведку!

Мы летали над горами, отмечая места скопления разной нечисти. Алок учил меня по разным признакам распознавать места лежек, попутно объясняя, как с кем можно бороться. Возвращались в отряд мы ближе к обеду, докладывали Витору наши наблюдения, отмечали замеченные места на карте. После обеда мы присоединялись к общим тренировкам. Алок попросил эльфов потренировать меня… И опять новая техника, новые приемы. Но меня что-то заело — я должна, если не победить, то хотя бы сражаться на равных…

И вновь звенели мечи, и мы кружились в завораживающем танце, где ставкой становилась жизнь…

После очередного поединка с Рахом, Аст подошел ко мне и протянул эльфийский меч:

— Посмотри, может это подойдет тебе больше?

Я взяла в руку почти невесомый клинок, сталь блеснула серебряными рунами, вздрогнула у меня в руке… Голубое сияние прокатилось по клинку и впиталось в мою руку…

— Он признал тебя. Опробуем? — отсалютовал мне Аст.

— Давай, — согласилась я, салютуя ему. С Астом я не фехтовала еще ни разу… Он считался среди нашей команды эльфов самым сильным бойцом. Мы встали в позицию, краем глаза я заметила, как напрягся Алок. Клинки слегка соприкоснулись, издав мелодичный звон, мы закружились в безумном танце. Мой новый клинок полностью подчинялся моим желанием, лишь слегка подправляя движения и полностью беря на себя инициативу при необходимости защитить меня… Клинки скрестились, соприкоснувшись почти у эфесов, Аст стоял на расстоянии руки от меня:

— Ничья? — предложил он. Я, соглашаясь, опустила ресницы. Мы опустили мечи, и Аст тут же приобнял меня за талию. Он что, думал, что я упаду? Зря…Алок, дракон-собственник, оттеснил его, сверкнув голубыми чешуйками и что-то невнятно прорычав… Вся наша команда стояла вокруг нас — и когда только успели собраться… Дина показала мне большой палец в одобрительном жесте и подмигнула.

— Ну, вы, ребята, даете… Почти круг тут вытанцовывали… — протянул как всегда непосредственный Виш.

— Ал, мы что, действительно круг фехтовали? — обратилась я к обнимавшему меня дракону.

— Почти. Я думал, что я поседею… Это же боевое магическое оружие. Один твой промах… Ты вообще головой когда-нибудь научишься пользоваться? Ну, кто с первым клинком Дивного леса на боевых мечах в спарринг выходит?

— Я.

Алок сильнее прижал меня к себе:

— Я убью Лиона за такую практику…

— Зато мы вместе… Ведь ты бы не стал сидеть со мной в архиве… Ал, поцелуй меня, немедленно…

— Эй, ребята! Мы, вообще-то, планы на завтра обсуждаем, — вернул нас в реальность голос Лога.

— Признайся сразу, что тебе просто завидно, — огрызнулся Алок, продолжая прижимать меня. Раздалось сдерживаемое хихиканье.

— Так, все успокоились! — раздался тихий, но властный голос Витора, — Ал, Ния, с утра на разведку, после обеда свободны. Ал, все сведения передашь Ниру. Для остальных — с утра тренировка, Нир, Аст, Мурен — после обеда собираемся в штабе. Сейчас все — ужинать и спать.

Витор, конечно, командир… Но, между «ужинать» и «спать» мы еще успели посидеть у костра, послушать баллады в исполнении эльфов и байки в исполнении гномов. Витор, кстати, сидел с нами…

Мы пролетели по намеченному маршруту, обнаружили норку скальных лисичек и небольшую колонию виверн. Алок скинул сведенья Нору.

— Ния, я тут такое местечко обнаружил! Полетели?

Мне ничего не оставалось, как только согласиться и последовать за ним. Алок приземлился на небольшом уступе, тут же перекинувшись и давая место для посадки мне. Обнял меня, сразу после возвращения в человеческий облик:

— Смотри, какая сторожка, — указал на избушку у самой скалы, — там есть все, и нету никого…

Мой персональный гад-искуситель… Ну, не могу я ему противиться… Что было в избушке — не помню… Кровать была точно. И, наверно, печка, потому что мы что-то ели… А еще было две луны, под которыми было так сладко целоваться…

Ал ласково зарылся рукой в мои волосы, поцеловал меня…

— Родная, пора вставать… — еще один поцелуй, — надо в лагерь возвращаться…

Мы вышли из сторожки-избушки, первые солнечные лучи прорвались через горы…

— Взлетай, — прижался к скале Алок, уступая мне небольшую площадку. Я перекинулась и оттолкнулась от земли, тут же зависнув и ожидая Алока. Атака виверн была полной неожиданностью. Почему мы не почувствовали их присутствия? Чисто интуитивно я откинула первую тварь на скалы, от атаки еще двух удалось уйти вверх, следующую разодрала когтями. «Сзади!» — услышала я голос Хейва и со всей дури ударила хвостом, тварь шмякнулась о скалу и медленно сползла вниз. Сразу три гадины атаковали моего бирюзового дракона сзади! Я запаниковала, потом разозлилась и дыхнула пламенем… Три обугленных тушки улетели вниз… Алок повернул свою драконью голову ко мне, хвостом сбивая очередное тело:

— Спасибо… Поднимаемся вверх и летим к лагерю.

Алок прижал меня к себе:

— Ты как? Очень испугалась?

— Что у вас случилось? — нас уже встречали Витор и Нир.

— Виверны. Большая стая. Ими кто-то руководит, они как будто поджидали нас. Для них это не характерно…

— Вектор засекли?

— Нет, Нир, не до этого было… Их штук тридцать было.

— Сколько сбили? — спрашивает Витор.

— Ния около десяти, я — двенадцать. Потом ушли.

— Надо гнездо найти…

— Если их кто-то направляет, то возможна маскировка.

— Ал, я могу в следующую разведку полететь с вами? — спросил Нир.

— Хорошо, — согласился Алок, — посмотрите по своим каналам.

— Ния, ты хочешь что-то сказать? — вспомнил обо мне Витор.

— Да, только то, что атаковали нас из-за высокой северной скалы. С востока и запада скалы гораздо ниже, за ними есть удобные площадки. К тому же при атаке с востока, где в это время светило солнце, у противника было бы явное преимущество. Колония находится за северной скалой — либо нас атаковали виверны по собственной воле, либо обнаружили поздно и не успели создать засаду. Но в любом случае, их колония за северной скалой.

— Завтра утром проверите, сейчас свободны, — закончил совещание Витор.

Глава 26

Сур чуть не сбил нас с ног:

— Вы на праздник идете?

— Какой праздник и куда? — Ал был по-драконьи краток.

— В деревне сегодня отмечают праздник первого урожая. После налета виверн несколько двусмысленно звучит, но староста решил не изменять традициям. Наши все уже в таверне. Вы идете?

Мы с Алоком переглянулись.

— А почему бы и нет? — решил все за нас мой дракон.

Таверна была заполнена народом под самую маковку. Но наш отряд успел занять себе два сдвинутых стола. Сначала мы просто ели и пили, потом подтянулись музыканты. Алок почти сразу утащил меня танцевать, Кана тоже танцевала с кем-то из наших, только Дина одним своим взглядом отваживала ухажеров. Алок о чем-то пошептался с эльфами, и они забрали инструменты у местных музыкантов. Следующая раздавшаяся мелодия лишила разума меня, как и музыкантов. «Вы знаете Донааск?» — вопрос от кого-то, в следующий момент я стою перед Алоком, повинуясь каждому его движению.

— Портал открывать будешь? — спрашиваю я наклонившегося надо мной партнера.

— Ты имеешь что-то против? — завораживающе звучит в ответ. Резко выпрямились, я обхожу вокруг, стоящего на одном колене Алока.

— Неудобно так исчезать… — шепчу я, когда он прижимает меня к себе, шаг назад, поворот, шаг вперед…

Какое-то сообщение уходит Ниру, взлет, падение, наклон…

— Открывай портал…

— А как же приличия? — его губы почти касаются моих…

— К черту все приличия, я хочу быть твоей…

Сиреневый портал, его губы и руки… бирюзово-жемчужный вихрь.

Открываю глаза — знакомая обстановочка…

— Ал, мы у тебя в замке?

— Ни, ну могу я любимой женщине обеспечить комфортные условия и приличную ванну?

— Да, любимый. А ванна, где? — меня подхватывают на руки и относят в ванну… Сами присоединяются в процессе…

— Ал, я уже говорила тебе, что ты наглый тип?

— Нет, ты говорила, что я наглый дракон, — и продолжает меня целовать…

— Ния, роди мне дракончика…

— Ал, какие дракончики? Мне институт закончить надо…

— Ния, подъем! У нас полчаса, что бы долететь!

— А портал?

— Не, дорогая… Только крылышками… Заодно и проснешься, — ласковый поцелуй, меня вытаскивают из сна…

Витор встречал нас на посадочной площадке. Он сразу забрал Алока в штаб и они там долго о чем-то совещались… Потом мы слетали на разведку, осмотрели северную скалу… По всем признакам, лежка была именно там. Но уничтожить тварей в их лежке было не реально… Единственный вариант — выманить их на нашу сторону гор, где их можно будет уничтожить магией…

Следующие несколько дней мы опять летали в ту сторону и подробно описывали все дорожки-тропинки, уступы и отвесные скалы. К венде был составлен подробный план северных скал. А потом все почему-то застопорилось и засекретилось…

Шла последняя неделя моей практики. Мы уже наизусть изучили все окрестные горы, нашли и уничтожили уйму всякой нечисти. Несколько раз приходилось ездить в соседние деревни оказывать целительскую помощь. Так же с завидной регулярностью приходилось врачевать ссадины ушибы и царапины наших вояк, слава Богам, ничего более серьезного не случилось. Алок несколько раз брал меня операции, особенно, когда дело касалось летучих тварей. Азарт боя захватил меня сразу — убить или быть убитым, свои и враги, черное и белое — и никаких полутонов.

Мы проводили зачистку гнездовища крылатых рысек. Маги уничтожали оставшиеся кладки, я прошла чуть дальше в пещеру. За поворотом в гнезде с еще тремя яйцами сидел рысеныш. Он жался к стенке, испуганно шипел, топорщил маленькие крылышки. В его круглых сиреневых глазах плескался ужас. Я присела и протянула руку:

— Маленький, не бойся, иди ко мне…

Малыш зашипел, а потом вдруг, неловко переваливаясь, подошел ко мне и прижался. Я взяла его на руки, маленькое рыженькое тельце дрожало, но он уже сложил крылышки, успокаиваясь, и перестал шипеть.

— Ния! Что ты делаешь? — подошел ко мне Нир, — Это же…

— Это маленький котенок! И ему страшно! — маленький котенок растопырил крылышки и зашипел на Нира, я запихнула его под плащ, — Успокойся, маленький, я тебя никому не отдам…

Нир махнул рукой и пошел к выходу из пещеры, бросив на ходу, приближающемуся Алоку:

— Присмотри за ними…

— Ния, что это? О… Нет… Лион убьет меня… Что ты собираешься с ним делать?

— Любить, кормить, ухаживать… Почему Лион должен тебя убить?

— Потому что за тобой не доглядел. Может, лучше из питомника возьмешь?

— Нет, ты что? Он уже мой, — погладила я прижавшегося ко мне котенка.

Рыська по-хозяйски, высоко задрав свой раздвоенный на конце хвостик, обошла наш шатер, принюхалась к расстеленным на полу одеялам и улеглась на моем месте.

— Ал, а чем ее кормить? — мы уже рассмотрели, что это самочка.

— Вот, взяла животинку, а чем кормить перед этим не поинтересовалась! А может она кровью питается?

— Как вампир? — начала я просчитывать варианты решения этой проблемы.

— Ох, — тяжело вздохнул Алок, — да мясо они едят и молоко пьют. Ладно, уж, так и быть схожу к гномам, попрошу еды для твоей зверюги…

Я присела на одеяло, погладила мягкую шерстку, Рыська приоткрыла сиреневый глаз и совсем по-кошачьи мяукнула.

Приручили рысек уже давно, и в питомниках выращивали магически селекционированную разновидность, дающую возможность подчиняющей привязки к хозяину. Правда, держали их не как домашних питомцев, а как идеальных защитников. К пяти годам рыськи достигают взрослого состояния и могут принимать свою боевую ипостась — шерсть заменяется на твердые иголки, плотным панцирем облегающие тело, на крыльях появляются здоровущие когти, а клыки при укусе выпускают яд. В своем же нормальном состоянии — это очаровательные мягкие и пушистые кошечки, правда, вырастают они до размера среднего дога… Цвет шерстки варьируется у них от лимонно желтого до густо оранжевого. Вот такой насыщенно оранжевой и была наша Рыська. Считалось, что чем темнее шерсть, тем более сильное и жизнеспособное животное получится в будущем. К сожалению, рыськи из питомников были почти сплошь светленькими, и их способность к перевоплощению ограничивалась всего несколькими разами…

Вошел Алок, прижимая к себе большую корзину.

— Ну, звереныш, иди, поешь.

— Она не звереныш, она Рыська! — я подняла котенка и подтолкнула к поставленной Алоком миске с молоком. Алок поставил рядом еще одну мисочку с мелко нарезанным мясом. Рыська подошла, понюхала мисочки, потерлась об Алока и жадно набросилась на еду.

— Вот, даже поблагодарила, а ты — звереныш!

— Не звереныш, не звереныш… — Ал обнял меня, присаживаясь рядом.

— А там что? — постаралась заглянуть я в корзинку.

— Кана гнездо из специальных трав сделала, сказала, чтобы блохи не завелись…

— А откуда она про эти травы знает?

— Да, вроде, раньше в питомнике работала, обещала потом зве… Рыську посмотреть.

Зве-Рыська к тому моменту закончила трапезу и, смешно переваливаясь из-за ставшего толстеньким пузика, направилась к нам. Громкое мурлыканье огласило наш шатер, подошла к Алоку и принялась об него тереться.

— Правильно, кто кормит — тот и хозяин, — погладил Ал кисулю.

— Нет, это она тебя так помечает, как свою собственность…

— Тебе просто завидно, что она меня хозяином признала! — Алок, играючи завалил меня на подушку. А вот это он, похоже, зря — Рыська тут же распушилась, зашипела и растопырила крылышки, да еще и начала наступать на Ала…

— Все, все, маленькая… Меня никто не обижает, — подхватила я котенка, пока она не вцепилась во «врага», — Меня защищает, значит, я хозяйка!

Рыська немного успокоилась и, обиженно пофыркивая на Алока, поковыляла к своей корзинке. Ой, надо ее подсадить, бортик-то у корзинки вон какой высокий… Но дите замечательно справилось и само — подпрыгнула, уцепившись коготками за край, а потом, смешно помогая себе крылышками, перекувырнулась в корзину, немного повозилась там, устраиваясь, и затихла.

А на следующей неделе Рыська впервые взлетела. Причем произошло это в шатре, когда мы с Алоком забавлялись, играя с ней клубком. Кто испугался больше мы, не обнаружив вдруг ребенка на одеяле, или она, не обнаружив одеяла под собой, сказать сложно… Мы с Алом лихорадочно перебирали раскиданные подушки в поисках пропажи, когда из-под самого потолка раздалось жалобное мяуканье. Маленькие крылышки лихорадочно трепетали, удерживая в воздухе толстенькое тельце, сиреневые глазки с испугом и непониманием смотрели на нас. Алок рассмеялся:

— Где-то я недавно видел такой взгляд, — и, приподнявшись, достал ребенка. Она тут же мертвой хваткой вцепилась в его одежду.

Вскоре Рыська освоилась со своим новым умением, и мы стали брать ее на прогулки. Она весело кружила около нас, послушно прилетая по первому же зову. Тогда Алок решился на эксперимент и перекинулся, когда я держала Рыську на руках. Я очень переживала, что она может испугаться, но появившийся дракон вызвал у нее бурю восторгов. Она вырвалась из моих рук и принялась кружиться вокруг Алока. После этого мы стали еще и летать на прогулку…

Глава 27

В тот день почти все мужчины и Дина вместе с ними уехали в ближайшую деревню за продовольствием и фуражом с самого раннего утра. В лагере оставались только Бор и Аст в охране и Мурен, который сегодня кашеварил. Кана еще до восхода ушла в лес за всякими травками. Я решила не ехать в деревню, предпочтя просто выспаться… Рыська сладко спала в своей корзинке, которая уже становилась ей маловата…

Я послонялась по лагерю, потом Мурен окликнул меня, предложив позавтракать. Сам налил себе большую кружку теплого молока и уселся напротив. Я похвалила его стряпню, которая, как и всегда, была просто бесподобна, а потом поинтересовалась, что же я все-таки ела…

— О, это фирменное блюдо моей тетушки — омлет с мясом и папоротником!

— А я думала тут грибы… Мурен, а здесь грибы вообще растут?

— Да, и даже много…

— А ядовитые бывают?

— Нет, все зависит от того, как их приготовить… А ты что, за грибами собралась?

— Пойду, прогуляюсь… Делать все равно нечего, наши только к вечеру обещали вернуться.

— Далеко не уходи только, — напутствовал меня гном.

Я прошлась по ближайшему перелеску… Что-то не видно в нем грибов… Сухо, давно дождя не было… Потом вспомнила лес, который мы видели с Алоком на склоне горы — он стоял, окруженный горами, как бы низинке. Там должно быть помокрее… Обернулась и полетела к намеченному лесу. В нем действительно были грибы, де еще такие красавцы! Я медленно продвигалась по лесу, наслаждаясь тишиной и покоем и собирая грибы в большой мешок, что вручил мне Мурен. Вдруг я услышала детский плач. Выбежала на полянку на краю леса и оглянулась в поисках плачущего ребенка. Девочка лет пяти стояла на скальном карнизе, расположенном на высоте где-то двухсот метров. Она испуганно прижималась к стене за спиной и уже только тихонько всхлипывала. Как же ее снять оттуда? Почему-то вопрос, как она туда попала, даже не возник у меня. Ну, положим, вниз я слевитировать смогу, а вверх на такую высоту мне не подняться… Я осмотрелась — вроде справа гора более пологая, наверно можно будет подняться там… Отчаянно цепляясь за кусты и выступы скалы, я добралась до горизонтального карниза и медленно двинулась вдоль него. Вдруг откуда-то взялись виверны, они кружились и пролетали совсем рядом с ребенком, угрожающе щелкая зубами. Девочка завизжала, я швырнула в стаю голубой шар, пытаясь хотя бы отогнать их. Девочка посмотрела на меня и мужским голосом удивленно спросила:

— Ния? Ты здесь откуда?

Я даже не успела удивиться, как что-то взорвалось подо мной и карниз, на котором я стояла, начал медленно разваливаться. Сверху тоже посыпались камни, что-то больно ударило в спину и резануло по руке. Последнее, что я помню, это бирюзовая тень, скользнувшая где-то рядом…

Мне было тепло и мягко… Всегда считала, что после смерти будет холодно… Чуть шевельнулась, и тут же тупая боль пронзила спину, я застонала…

— Ния, — прохладная рука коснулась моей щеки, убирая волосы, — Ния, ты слышишь меня?

— Ал? Ты тоже умер? — попробовала открыть глаза. Алок сидел рядом со мной и счастливо-идиотски улыбался! Ой, а обстановочка-то знакомая… И занавесочка в цветочек все та же… Даже не предполагала, что Ал может знать это место.

— Пить хочу…

— Ну, слава Богам… А то умирать собралась! Держи! — протянул он мне кружку, — Давай, помогу, — он приподнял меня, усаживая, я скривилась от опять появившейся боли.

— Что со мной?

— Несколько ушибов и ссадин на спине и неглубокий порез на руке. Тебя это интересовало?

— И это тоже…

— А еще что? Ты давай спрашивай, потому что я сейчас обработаю твою спину, и потом вопросы буду задавать я…

— Может не надо?

— Что не надо? Спину обрабатывать?

— Вопросы задавать…

— Нет, дорогая, — он забрал у меня кружку и перевернул меня на живот, — Сорвала военную операцию, тебя сейчас дознаватели по всей стране разыскивают…

— Ой… А Лион знает?

— Да, это его операция и была.

— Лучше бы я умерла… Если он нас найдет…

— Да он мне координаты этого места и дал… Потерпи сейчас, будет немного щипать, — прохладная мазь коснулась моей спины, Алок бережно начал ее размазывать. Да, судя по площади, покрываемой мазью, приложило меня конкретно… Может поплакать? Вдруг не будет тогда с вопросами приставать?

— Буду в любом случае, и не пытайся ставить щиты, пока я тебя не вылечил, мне надо знать, где у тебя болит.

Он прикрыл мне спину повязкой и, перевернув меня, закрепил ее крест на крест спереди, потом натянул на меня рубашку, усадил в подушках.

— Вот так, — удовлетворенно осмотрел дело своих рук, — Есть хочешь?

— А ты как думаешь? С самого утра ничего не ела…

— Вообще-то это утро было два дня назад… Сиди тихо, сейчас еду принесу.

— Ну и чего тебя туда понесло? — начал он допрос, когда я почти разделалась с мисочкой тушеной с мясом картошки.

— Там девочка плакала…

— Это был фантом.

— Фантом? Не может быть…

— Да, хороший такой, качественный фантом. Твой муж ставил, между прочим. А ты ему всю малину обломала…

— А зачем он его ставил?

— Мага ловили, который виверн тогда на нас натравил. После того происшествия начали пристально отслеживать все всплески магии в этом районе, вышли на этого мага и случайно узнали, что он планирует похищение ребенка одного высокопоставленного лица с целью оказать на него давление. Он собирался перехватить ребенка во время телепортации. Вот ему вместо ребенка и подсунули фантом. При перехвате телепорта невозможно точно определить точку высадки, поэтому он и тренировал виверн на поиск. Но тут влезла ты… Что ты там, кстати, делала?

— Грибы собирала….

— Так далеко от лагеря?

— Ближе их не было… Мага-то взяли?

— Вроде бы. Лион как тебя увидел, так сразу меня вызвал. Еле успел тебя подхватить, хорошо, что мы уже рядом были.

— А как вы там оказались? Вы же в деревню уехали, в другую сторону совсем…

— Не ездили мы в деревню, мы все в секретной операции участвовали.

— А мне почему не сказали? — мне стало очень обидно.

— Потому что там опасно было. Гоблины, Лион запретил тебе рассказывать… Боялся, что ты обязательно захочешь участвовать… Ния, я так испугался, когда Лион закричал, что ты на скале… Никогда так страшно не было… — он уткнулся головой мне в колени, обнимая и прижимая меня. Я робко коснулась его волос.

— Ал, я больше не буду…

— Все так глупо получилось… Только тебе и Кане про операцию говорить не стали… А ты все равно в самый эпицентр умудрилась влезть…

— Ал, а Рыська где? — вспомнила я про нашу животинку.

— Лион обещал забрать. Он заходил посмотреть, как ты.

— Он очень ругался?

— Ния, он очень испугался… Сказал, конечно, что тебя надо было связать и запереть в палатке… В общем, пока идет расследование, мы с тобой скрываемся здесь.

На следующий день я чувствовала себя вполне прилично, Алок, после пристрастного осмотра моих «боевых» ранений, разрешил мне встать и даже выйти на улицу. Лето высоко в горах, где располагалась сторожка, было очень относительным. Снег, конечно, стаял, но жарко не было совсем, и я была очень благодарна Лиону, который догадался привезти нам куртки и свитера.

Мы гуляли по лесу, собирали какие-то ягоды, из которых вечером Алок варил напиток по типу глинтвейна. Потом Алока посетила очередная гениальная идея — научить меня стрелять из лука. Может это, конечно, был такой своеобразный тест на степень заживления моей спины… В общем, тетиву я натягивать научилась, и даже стрела куда-то вылетела… В конце концов, Алок решил, что арбалет мне подойдет больше… А я вспоминала, как мы с Кэри стреляли из пистолетов… И как тогда все было просто… Я до сих пор не знала, что делать дальше… Больше всего на свете мне хотелось остаться с Алоком, но Лион и Холь… Я не могла их бросить…

Алок подошел ко мне со спины и обнял меня.

— О чем задумалась, любимая?

— О будущем… — повернулась я к нему, он тут же воспользовался моими губами.

— И о чем тут думать? Пойдешь учиться дальше… У тебя еще три года.

— Причем тут учеба?! Я между тобой и Лионом разрываюсь…

— Я не понимаю тебя — в чем здесь проблема? Мы с Лионом любим тебя, готовы для тебя на все… Боги благословили твою любовь… Что тебя смущает?

— Все… Понимаешь, когда я хлопнула дверью и ушла от Лиона к тебе, я была очень обижена на него и хотела просто отомстить. А теперь я не представляю, как жить без тебя. А Лион… Если бы он злился на меня, или пытался вернуть, я бы плюнула и ушла. Но он принимает мою связь с тобой… Я чувствую себя предательницей…

— Ния, родная, — он прижал меня, прислонясь губами к моим волосам, — ну, и бардак у тебя в голове… Если Боги позволили, вернее даже, велели тебе любить двух мужчин — люби! Наша религия и наш менталитет разрешает это. Ни я, ни Лион не имеем ничего против.

— И ты совсем не ревнуешь меня?

— К Лиону нет, но если еще хоть кто-нибудь посмеет подойти к тебе…

— Господи! Как у вас все сложно!

— Ния, в твоем мире тоже были гаремы… И у мормонов что-то подобное было…

— И какие там страсти кипели! Я не хочу, что бы вы с Лионом поубивали друг друга!

— Ну, мы же цивилизованные люди…

— Мы будем жить шведской семьей…

— Это как?

— Отстань, посмотри в интернете…

— Где?

— В интер… О… Ал, спроси у своего друга Лиона… Блин…

Алок подхватил меня на руки и уволок в наше логово…

Мы дурачились, моя посуду после ужина. Я изловчилась и мазнула Алока пышной пеной по щеке в отместку за брызганье в меня. Отворилась дверь, и вошел Лион.

— Привет.

— Ужинать будешь? — после секундного замешательства спросили мы с Алоком, глядя на очень серьезное лицо Лиона.

— Нет, спасибо. Ал, тебя Правитель срочно хочет видеть. Ния, мы возвращаемся домой, — он протянул мне мою куртку.

— Ли, что случилось?

— Я думаю, Алок навестит нас после визита к дядюшке. Одевайся!

Мы вышли из портала в Синей гостиной. Лион помог мне снять куртку.

— Ты есть хочешь?

— Нет, спасибо, — я отошла к окну, уставилась на барашки волн…

— Ли, что случилось?

Он подошел ко мне, нерешительно провел пальцем по моей щеке:

— Пусть тебе все расскажет Алок…

— Ли, мне страшно… — он обнял и прижал меня:

— Я всегда буду с тобой.

Топот и повизгивания заставили меня обернуться на их причину — Рыська, подпрыгивая и подлетая, мчалась к нам.

— Рысечка, девочка моя, — присела я, обнимая рыжую бестию. Она умудрилась облизать меня, ткнуться мордой в Лиона и прижаться, мурлыча, опять ко мне. Я гладила рыжую шерстку.

— Ты не сердишься? — посмотрела я на Лиона.

— Чем бы дитя не тешилось… Ну, до пяти лет она вполне безобидна, а остальное все от тебя зависит… Сейчас, вроде, вполне адекватна, — он потрепал Рыську за ухом, та лизнула его в ответ.

— Знаешь, — постарался отвлечь он меня от грустных дум, — тут ко мне один знакомый из Департамента заезжал, так Рыська так на него шипела и крылья топорщила… Я думал, просто незнакомый — испугалась. Закрыл ее в комнате, она, кстати, хулиганка, — Лион погладил довольно урчащую «хулиганку», — в корзинку уже не помещается и спит исключительно на твоей кровати. Так вот, — вернулся Лион к своему повествованию, — этот знакомый мне такие, мягко говоря, некорректные предложения сделал… А к другим она совершенно нормально относится. Что-то есть в этой рыжей морде, — щелкнул он «рыжую морду» по носу.

Раскрылся сиреневый круг портала и из него вышел Алок.

— Ты сказал? — обратился он к Лиону.

— Не… — отгородился Лион руками, — Сами, ребята… — он быстро встал и вышел из комнаты, Рыська, лизнув мимоходом Алока, умчалась за ним. Я подошла к Алоку.

— Ния, — слова давались ему с трудом. У меня внутри все заледенело и рухнуло. Все кончилось…. — Ния, нам надо поговорить…

— Ал, — я отошла от него, — подожди, молчи. Сейчас ты скажешь, что нам надо расстаться, что так сложилось…

По его глазам я поняла, что я угадала…

— Ния, дай объяснить…

— Нет! Ал, это не важно. Уходи, я принимаю твое решение.

— Ния!

— Уйди! Не делай мне еще больнее…

Лион ворвался в комнату, прижал меня к себе, махнул Алоку рукой, чтоб уходил…

Он гладил меня по голове и утирал мои слезы.

— Он сказал тебе?

— Нет.

— Не смог…

— Я не дала…

— Почему? Тебе это не важно?

— Важно. Но, не хочу унижать его объяснениями… Если это его решение…

— А если не его? Если он тоже жертва?

— Ли ты о чем? Ты защищаешь его?

— Просто хочу, что бы ты знала все обстоятельства… — он увлек меня на диван, и, усадив, сел рядом и обнял.

— Алок угодил под скрещение сразу нескольких обстоятельств. Ну, и ты заодно… Даже не знаю, что первичней… Пожалуй, все-таки Правитель… Он умирает, ему осталось совсем немного… Алок его наследник, он имеет определенные обязательства. По кодексу «Серебряных гор» у правителя не может быть женщины, связанной еще, какими бы то либо обязательствами… Да еще Энсосин заявила, что беременна… Нет, — остановил он меня, — не от Алока, но помощи просила у него… И все родственники настаивают… А она его официальная невеста уже почти пятнадцать лет…

— Ал вроде говорил, что она не интересуется мужчинами? Откуда ребенок мог взяться?

— Не знаю. Она говорит, что ее инкуб изнасиловал, эльфийкой обернувшись… Но ты же знаешь Алока… Он не может отказать ей в помощи…

— И он согласен на ней жениться? И она будет его женой?

— Какое-то время… Согласно кодексу «Серебряных гор» женой Правителя может быть только женщина, родившая ему наследника-дракона…

— Но Энсосин же дракон?

— Нет… Она никогда не родит дракона…

— Ли, что мне делать? Я уже ничего не понимаю…

— Пойдем спать. Утро вечера мудренее — так у вас говорят? — он подхватил меня на руки, я обняла его…

Он внес меня в спальню и поставил на пол, но я не сняла рук с его плеч…

— Лион, пожалуйста, не оставляй меня…

— Я всегда с тобой, но… Ты уверена, что хочешь этого?

— Да. Поцелуй меня, — подставила я свои губы. Он сначала легко, а потом все более властно коснулся моих губ… Боль и отчаяние рвали меня и требовали найти защиту… Губы и руки Лиона дарили ее. И я приняла все и отдалась под его покровительство. Неизбежность накрыла меня и унесла в своих потоках, и я глотала слезы, сожалея о том, что прошло и что не совершилось, и принимала того, кто не предал и остался верен… Его губы осушали мои слезы, руки давали защиту… Я кружилась в жемчужно-голубом вихре и шептала «только не уходи, только не бросай меня»…

Утром он поцеловал меня в висок и ушел, оставив меня рыдать в подушку… Нарыдавшись вволю, я уползла в ванну и вызвала горничную. Яруси, слава Богам, не стала задавать мне никаких вопросов, помогла одеться и причесаться. Я спустилась в столовую. Было какое-то ощущение раздвоенности — одна часть меня что-то делала, говорила, даже улыбалась, а вторая… Второй просто не было — она умерла.

Лион спустился в столовую еще позже меня, быстро прошел на свое место. С одного взгляда на меня он понял все… Передвинул стул, взял меня за руку, небрежным жестом отослал слуг…

— Ния… Я обещаю сделать все, что бы помочь тебе, вам, — поправился он, — я никогда не брошу тебя. Ни, все пройдет, все изменится…

— Ли, спасибо тебе. Просто… Просто что-то умерло во мне… Дай мне время оплакать мою потерю… Я справлюсь, я буду как прежде…

— Только не плачь, пожалуйста, — он подошел и обнял меня, — не могу видеть, как ты плачешь… Хочется кого-нибудь убить…

— Не надо, — сквозь слезы усмехнулась я, — я не буду плакать, — он губами осушил мои слезы…