Кукла на качелях

7

В то время, когда потолок на втором этаже дома господина Хохлачева дал трещину, а вместе с ним готова была треснуть репутация дизайнера Аллы Григорьевой, сама Алла-Алена находилась в спортивном клубе. Занималась аэробикой. В зале, кроме нее, были еще восемь женщин и тренер Георгий Кульков, которого все без исключения звали Жорик — моложе тридцати, холеный, с глазами, отражающими его сексуально озабоченную душу.

— Раз, раз, раз, — отсчитывал Жорик ритм, перекрикивая ревущие динамики, из которых вырывалась заводная музыка. — Выше ножки! Раз, раз, раз… Докажем всем, что нам нет еще и двадцати! Раз, раз, раз…

Из присутствующих дам не было двадцати только Алене. Всем остальным женщинам уже перевалило за двадцать, и некоторым весьма далеко. Алена была знакома лишь с тремя из них. Первая — Марина. Она надевала на тренировки пестрый топ и черное, просвечивающее трико, сквозь которое проглядывали черные прозрачные трусики. Вторая — Надежда — в мешковатом серо-сине-зеленом спортивном костюме, мать троих детей и жена владельца десятка ларьков на Сенной площади. И Катя — в закрытом голубом купальнике и колготках телесного цвета.

С Мариной можно было поболтать о том о сем, как с подружкой, не подбирая слов и выражений. Надежда всегда была готова прийти на помощь: подержать, расстегнуть, застегнуть, потереть… А Катя хорошо знала тетку Алены, потому что училась вместе с Аллой Григорьевой на одном курсе, то есть сама была дизайнером. Катя — Екатерина Панкова — подошла к Алене в первый же день занятий и спросила: как там тетя?

— Какая тетя? — не поняла Алена.

— Ты же Алена?! Племянница Аллы?! А я — Катя Панкова. Вспомнила? Мы с твоей тетей близкие подруги.

— Да, да, — припомнила Алена. — Я приезжала на каникулы… А вы заходили в гости…

Из-за Кати пришлось на все вопросы, касающиеся биографии, отвечать правду, говорить только правду и ничего, кроме правды. Естественно, Алене все это не нравилось. По цепочке, по цепочке — и эта правда могла дойти до Андрея. Но, как видно, Господь хранил ее. Пока никаких накладок не было. Для одних Алена продолжала оставаться дизайнером Григорьевой, для других — ее сестрой и для третьих — племянницей. У нее голова кругом, когда она встречала вдруг на улице знакомого и начинала лихорадочно соображать, кем ему представлялась: тетей, сестрой или племянницей?

Потолок в доме на Васильевском уже полчаса как дал трещину, а Алена с азартом закидывала ноги выше головы.

— Раз, раз, раз, — кричал Жорик. — Все берем пример с Алены! Алена! Вперед! Раз, раз, раз…

Алена выскочила вперед. В большом зеркале напротив она видела свое отражение: малиновые «велосипеды» с тремя черными полосками на бедрах, малиново-черный топ, полоска голого тела, раскрасневшееся от удовольствия лицо… И все у нее получалось. И Жорик не сводил с нее глаз…

— Поздравляю, — сказала Марина, когда объявили десятиминутный перерыв. — Жди теперь от Жорика нескромного предложения.

— Что ты имеешь в виду?

— То, что он здесь всех уже попробовал… Осталась ты.

— Жорик? Никогда бы не сказала…

— Он что, тебя ни разу за коленки не хватал? — усмехнулась Марина.

— Но ведь он же тренер. Почти как врач.

— Ага… Гинеколог.

— Неужели всех? И Надю? — Алена посмотрела на беззаботно болтающую, симпатичную, но полноватую Надежду.

— Да если хочешь знать, все три ее ребенка от него! — Марина рассмеялась. — Шучу, конечно. Про Надюху точно не знаю, хотя есть у меня кое-какие подозрения. А вот про кого знаю на сто процентов — это про себя. И это было что-то… Советую попробовать. Жорик такие штуки выделывает, прямо Кама-Сутра в квадрате какая-то…

Марина подробно, без всякого стеснения, словно речь шла о кулинарном рецепте, рассказала, как вот здесь, в этом самом спортзале, прямо на матах, несколько месяцев назад она отдалась любвеобильному Жорику. Отдачи продолжались регулярно до тех пор, пока он не «назначил» себе новую фаворитку.

— Я не ревнивая, — закончила Марина свой рассказ. — А ты будь готова.

Чутье Марину не подвело. Когда вся группа закончила занятия и направилась в душ, Жорик окликнул:

— Алена! Зайди, пожалуйста, в тренерскую. Тут вопрос с твоей клубной картой возник.

Несмотря на предупреждение подруги, Алена приняла приглашение за чистую монету. Клубная карта на имя тети — мало ли что?

Жорик был, наверное, слишком уверен в себе и в своей неотразимости. Как только Алена вошла в тренерскую, в которой, кроме них, никого больше не оказалось, он без всяких разговоров обнял девушку и полез целоваться. Алена извернулась и укусила Жорика за щеку. Жорик взвыл, выпустил жертву и тут же получил по другой щеке чувствительную оплеуху.

— Сучка… — прокричал тренер, зажимая рану. — Я тебе это припомню.

Уже в душевой к ней подошла Марина, раскованная, смущающая своей наготой даже женщин.

— Чем кончилось? — поинтересовалась она.

— Иллюстрацией к Библии. Получил по щеке — подставил другую — получил еще раз.

— Он отомстит, — уверенно сказала Марина.

Алена смыла с себя всю грязь, налипшую на нее сегодня, высушила волосы, оделась и вышла на улицу. Вслед за ней, словно караулил, вышел Жорик с пластырем на щеке. Алена не очень обеспокоилась тем, что ей в спину дышит тренер. Чуть в сторонке ее ждала машина, а рядом с ней стоял водитель Семен — крепкий парень. Чего бояться?

Увидев Алену, Семен поспешил к ней навстречу.

— Алена! Неприятности! — громко сказал он. — Там у тебя потолок рухнул.

Сердце Алены стукнуло с силой боксера тяжеловеса в ребра и рванулось к центру Земли.

«Это конец…» — пронзила мысль.

— Хохлачев уже там… Прислал за тобой… — слышала она далекий голос Семена. — Я хотел пройти, но меня не пустил охранник…

Оглушенная, полная самых худших предчувствий Алена села в машину. Ей уже было ни до чего. Но если бы она нашла в себе силы оглянуться, то там, за стеклом, увидела бы Жорика, который озадаченно провожал машину взглядом.

Два дня Алена была сама не своя. Она перепроверила все расчеты, сравнила их с расчетами по дому Малькова и наконец нашла ошибку. Ей стало стыдно. Она была уверена, что с первого раза, без специального образования (математическая школа, которую она закончила, — не в счет), справилась с поставленной задачей на «отлично». Увы… Не получилось… Путь, по которому она двинулась, оказался традиционным: на ошибках учатся.

Но судьба, как видно, действительно хранила ее. Вина пала на ни в чем не повинную балку.

«Балке все равно: она деревянная, — утешала себя Алена. — А я живой человек».

Но все же ей было совестно и подмывало пойти и покаяться перед Андреем, который ни чуточку не изменил к ней своего отношения, а, казалось, наоборот, стал еще внимательнее и предупредительнее.

В спортклуб Алена решила больше не ходить… Видеть каждый день покусанную рожу Жорика было для нее хуже настойки из мух — по чайной ложке перед едой… В ее распорядке дня образовался маленький вакуум. Поэтому, когда на третий день позвонил Феликс и предложил выбраться с ним в одно место, она с радостью согласилась.

— Куда мы идем? — уточнила она.

— Это сюрприз, — ушел от ответа Феликс.

Он заехал за ней на своей машине, новенькой «вольво», и они поехали.

— Так куда все-таки вы меня везете?

— В Манеж. Там интересная выставка. Звонила Алла, просила не пропустить, пофотографировать. И тебя захватить с собой.

Выставка ее вполне устраивала. Она только не спросила, какая это выставка. Даже название, которое она прочитала при входе, не насторожило ее. Хотя должно было насторожить. «Новая психология жилища», — было написано на рекламном щите.

Ощущение, что она попала в мышеловку, пришло тогда, когда, пройдя контроль, она сразу же наткнулась на… Андрея. Он стоял чуть в отдалении на ступеньках и махал ей рукой, словно у них здесь было назначено свидание.

— Он ничего не знает, — успела предупредить Алена Феликса, который тоже заметил незнакомца, делающего им знаки. — Не проговорись.

Нужно было поздороваться.

«Сейчас мы опять скажем одно и то же, как тогда…» — подумала Алена, едва они оказались друг против друга, и произнесла фразу, слившуюся со словами Андрея:

— Какими судьбами?

На сей раз они не смеялись — рассмеялся Феликс.

— У вас неплохая совместимость, — заметил он.

— Я с приятелем сестры, — кивнула Алена на своего спутника.

— Феликс, — представился тот. — А вы Андрей Хохлачев… Алена мне рассказывала о вас.

Они обменялись рукопожатиями.

«Так вот он какой, последний дружок Аллы, — подумал Андрей. — Хорошо, что я знаю о его существовании. А не то пришлось бы выяснять, чего ему надо от Алены… — И тут же другая мысль: — Так ведь это ухажер Аллы!.. А мне все равно…»

Оказалось, что Андрей пришел на выставку по просьбе своих друзей-французов, у которых здесь был стенд, собирался уже уходить… И вот такая встреча.

Делясь своими впечатлениями о выставке: забавно… смело… сложновато… претенциозно… актуально… — Хохлачев украдкой разглядывал Алену. Белая блузка, жакет с оригинальной отделкой нежно-зеленого цвета и такого же цвета юбка длиной до колен. Девушка выглядела очень привлекательно, не терялась в толпе посетителей, и Андрей пожалел, что не он пригласил ее на выставку. Хотя не пригласил он ее совершенно сознательно. Мероприятие в основном для специалистов, и на нем вполне могли оказаться знакомые дизайнера Григорьевой… Хохлачев просто не хотел подвергать Алену риску, не хотел невольно поставить ее в неловкое положение. А Феликс, наверняка зная, в каком подвешенном состоянии находится племянница его женщины, об этом не подумал.

«Так, говоришь, ты — друг сестры? А сестра, кажется, художник? Сейчас проверим твою изворотливость…»

— Значит, вы жених Алениной сестры? — задал Хохлачев первый вопрос.

— Как честный человек — да, — с улыбкой ответил Феликс.

— Уверен, она пользуется большим успехом.

— У меня — бесспорно.

— К ней, наверное, большая очередь?

— Может быть… Но первый — всегда я.

— Хочу предложить ей себя. Как думаете, согласится?

— А не согласитесь ли обсудить это в другом месте? — стал заводиться Феликс.

Положение спасла Алена.

— Сестра не пишет портретов, — поспешно сказала она, занимая позицию между двумя мужчинами. — Ее конек — пейзажи. Ведь так, Феликс? Займемся лучше выставкой…

«Ладно, — решил Андрей. — На сегодня хватит».

Но, видно, решать, хватит на сегодня или нет, было суждено не ему.

Не успели они осмотреть уголок, где была выставлена матерчатая мебель, яркая, словно с детских рисунков, — шкафы с молниями, как на чемоданах, полки, выглядящие обычными карманами, кровати, больше похожие на огромные хозяйственные сумки, — как их кто-то окликнул. Точнее, окликнули Алену. И окликнула ее не кто-нибудь, а Катерина Панкова — знакомая Аллы Григорьевой.

«Кажется, влипла!» — подумала Алена.

«Кажется, влип!» — подумал Андрей.

— Рада тебя видеть, — сказала Катя, поздоровавшись. — Почему не приходишь на тренировки?

— Так… Некогда.

— Как там твоя…

Следующим словом должно было быть слово «тетя».

Решение пришло мгновенно. Андрей быстро поднес ладони к лицу и громко чихнул — получилось очень натурально.

— Извините, — сказал он. И, копируя Феликса, принял беззаботный вид.

— С ней все нормально. Недавно звонила, просила передать вам привет! — не дожидаясь, когда вопрос будет задан второй раз, ответила Алена. — Кстати, познакомьтесь: ее друг — Феликс.

Последовали взаимные раскланивания. Вслед за Феликсом Алена с большими предосторожностями представила и Андрея как владельца строительной фирмы.

— Вы мне кого-то напоминаете, — сказала Катерина, подавая руку Хохлачеву.

— Это означает: у вас заурядная внешность?! — отшутился Андрей. На самом деле, он знал, кого напоминал дизайнеру Панковой, он напоминал ей самого себя — молодого Хохлачева. Андрей вспомнил ее — подругу Аллы, не раз видевшую их вместе.

— Вам случайно дизайнер не нужен? — спросила Катерина, после нескольких замечаний по поводу выставки.

— Voyez-vous — видите ли… мы работаем по стандартным проектам…

— Если вдруг понадобится, Алена, можешь сделать протекцию своей…

Андрей вновь громко чихнул, да так, что женщины невольно вздрогнули. Феликс с интересом посмотрел на чихающего.

— Надо лечиться, Андрей, — посоветовала Катя.

— Лекарства помогают только здоровым, — ответил Хохлачев. — И потом, у меня жуткая аллергия на них.

— Ой, я знаю такое лекарство от аллергии, — подхватила тему Катерина. — Совершенно безвредное. Просто принял — и ничего не чувствуешь. Но самое интересное, оно еще помогает от головы…

Разговор перешел на болезни. И вся компания с энтузиазмом его поддержала. Мимо проходили люди — сплошь дизайнеры — и с удивлением ловили обрывки разговора: принимать по две таблетки через каждые два часа… положить на больное место и туго перевязать… дать настояться, пить строго натощак…

Сделав пару фотографий на память и распрощавшись с Катериной, Алена и Феликс, сопровождаемые Андреем, продолжили было осмотр выставки, но в этот момент подал сигнал мобильный телефон Хохлачева.

Андрей достал трубку, извинился, отошел в сторону. Звонила секретарша Светлана.

— Андрей Николаевич, — сказала она. — Вас здесь дожидается один человек. Говорит, что у него к вам важное дело. Его зовут Георгий Кульков, он работает тренером в спортклубе.

«Что нужно от меня тренеру?» — удивился Андрей.

— Скажите ему, пусть приходит завтра… Или лучше послезавтра… Или вообще… Мне сейчас недосуг. А через час у меня боулинг-клуб.

— Андрей Николаевич, он говорит, что это касается Алены Алексеевны…

Андрей задумался.

«Тренер? Уж не из того ли клуба, в котором Алена не показывается два дня?.. Что-то здесь не то…»

— Сейчас буду, — предупредил он Светлану.