Курок

Глава 7 Дэймон

Семь лет назад

Итак, по словам мистера Кинкейда, учитывая случившееся много лет назад, родители Уинтер Эшби сочли необходимым потребовать, чтобы я больше не приближался к их дочери – к обеим их дочерям, если уж на то пошло, – во время обучения девушек в Тандер-Бэй. Если я нарушу это требование, дело дойдет до суда, который запретит мне даже смотреть в ее сторону.

Если мне не нужна такая отметка в личном деле, значит, я должен подчиниться.

Точнее, любой другой человек подумал бы, что я подчинюсь.

Но после того, как я это услышал, винтики в моей голове закрутились и мной всецело завладела пленительная перспектива опасности и проблем, которые я мог спровоцировать.

Я едва не рассмеялся, вспомнив нашу беседу. Охранный ордер? Да ладно.

Какой же он слабак. Мы были детьми. Гриффин Эшби просто бесился из-за того, что его жена когда-то спала с моим отцом. Человек вроде Гэбриэла Торренса был недосягаем для его жалких тщедушных ручонок, поэтому он время от времени отыгрывался на мне, чтобы почувствовать себя мужиком.

Да, в тот день произошел несчастный случай. За минувшие годы Эшби явно промыл мозги своей дочери, исказив ее воспоминания о том случае, но я тогда не хотел причинить ей боль.

Это была случайность. Дети часто попадают в передряги.

Выйдя из машины, я захлопнул дверцу, нажал кнопку на брелоке и включил сигнализацию.

– Почему ты не захотел, чтобы я за тобой заехал? – крикнул мне Майкл, выбравшийся из своего «Гелендвагена».

– Потому что я могу задержаться дольше вас, – ответил я.

– Или он закончит раньше нас, – добавил Уилл, хохотнув. Он шел по одну руку от Майкла, Кай – по другую.

Они приехали втроем. Обычно я присоединялся к ним, а иногда мы добирались по отдельности, если предполагали, что ночью можем разделиться.

У меня не было четких планов, но кто знает?

После разговора с Уинтер в кафетерии в начале недели и нашего столкновения в раздевалке, во время которого я заметил ее явный страх, я был заинтригован. Что девушка помнила о том дне в фонтане? Она была тогда очень маленькой – да и я тоже, – поэтому ее воспоминания могли оказаться не такими ясными.

Когда Уинтер забрела в раздевалку (точнее, ее туда втолкнули, как я позже выяснил), своим напуганным и в то же время упрямо-воинственным выражением лица она напомнила мне Бэнкс. Судя по виду, девчонка в любую секунду была готова сломаться, ее щеки раскраснелись от смущения, а глаза слегка блестели. Но она плотно стиснула челюсти и сжала руки в кулаки. Ее одновременно охватили паника и злость. Это было довольно мило. Мне нравилась ее беспомощность. Она заставляла меня чувствовать себя… Не знаю. Могущественным, наверное.

То же я ощущал с Бэнкс и баскетбольной командой, ведь им нужно было то, что мог сделать только я.

Называйте это высокомерием, если хотите. Я понимал лишь одно: мне не понравились издевки, которые полетели от парней, когда они ее заметили.

Нет, не так.

Мне не понравилось, что над ней издевался кто-то еще.

И меня точно не порадовало то, что ей на помощь пришел другой мужчина, даже если это был Уилл.

К черту папашу Уинтер. Он не затащит меня во второй раз в суд. Выпускников радовали победы команды в матчах, верно? Майклу, Каю, Уиллу и мне… позволяли многое, пока мы выполняли свою задачу на корте. У него кишка тонка.

Мы двинулись по круговой подъездной дорожке под звуки «Bad Company» Five Finger Death Punch, доносившиеся с заднего двора, прошли мимо идиотского мраморного фонтана в виде четырех лошадей, изрыгающих воду, и толстых херувимов наверху. Подобным уродливым дерьмом американцы украшали свои участки, пытаясь создать впечатление дорогого европейского стиля, но на самом деле фонтан напоминал лишь птичью поилку в трейлер-парке, только больше.

Гриффин Эшби просто позер. Даже если бы я ему понравился, все равно бы на дух его не переносил.

К счастью, он уехал в Меридиан-Сити на выходные вместе с женой, а их старшая дочь Арион решила устроить сегодня вечеринку у бассейна. Надеюсь, Уинтер не присоединилась к своим родителям.

Я хотел опять с ней поговорить. Проверить, сколько мне потребуется времени, чтобы проникнуть в ее мысли и устроить в них хаос.

– Эй! – рявкнул Уилл. – Стоп, стоп, стоп, поди-ка сюда!

Оглянувшись, я увидел, как он остановил парнишку, направлявшегося к выходу, схватив того за ворот рубахи. Я сразу же его узнал – Миша, младший кузен Уилла. Внук сенатора штата, который скорее походил на отпрыска Сида и Нэнси [6].

– Какого дьявола ты тут делаешь? – спросил Уилл. – Тебе всего двенадцать лет.

– И?

Мелкий умник.

Мой друг осекся на мгновение, после чего тихо засмеялся.

– Да, ты прав. Не обращай внимания. Пей сколько хочешь. – И он подтолкнул кузена обратно во внутренний двор, где проходила вечеринка.

Однако Миша вырвался из его хватки, развернулся и пошел в другую сторону.

– Я домой, – проворчал он. – Здесь скучно.

– Ты не можешь идти пешком, мелкий говнюк! – возразил Уилл. – До города несколько километров.

– Тогда забей на вечеринку и отвези меня домой.

– Ты рехнулся?

Это меня рассмешило; развернувшись, я снова направился к заднему двору.

– Чертов пацан, – сказал Уилл, бегом догоняя нас. – Понятия не имею, как он мог оказаться моей родней.

Обогнув особняк (в приглашении подчеркивалось, что все гости должны сразу идти во внутренний двор, в дом – ни ногой), мы остановились у раскинувшейся впереди лужайки.

Люди танцевали, играли в алкогольные игры, всем было весело, гремела музыка, туда-сюда летал футбольный мяч.

Я почувствовал запах еды, разложенной на столах. В бассейне плавало и дурачилось несколько человек. Почти все стулья были заняты, оккупировали даже шезлонги около домика у бассейна. Из душевых позади небольшого строения поднимались клубы пара. Над поверхностью воды тоже зависла легкая дымка, словно в горячем джакузи.

– Сдавайте свои телефоны, – окликнул всех кто-то.

Обернувшись, я увидел одного из футболистов-юниоров, имени которого не знал, сидевшего за карточным столиком. Он уже приготовил стикеры с нашими именами, собираясь забрать телефоны, чтобы никакая информация о вечеринке не просочились в сеть.

– Трахни свою мамашу, – пробормотал я и перевел взгляд обратно на тусовку. Рядом послышался смешок Кая.

Не хватало еще, чтобы наши мобильники кто-то украл, пока они будут в чужих руках. Фото, сообщения, видео, чеки… Свой телефон я никому не доверял. Со мной он в большей безопасности. А если они решат выгнать нас за несоблюдение правил – удачи. Без Всадников народ на вечеринках не оставался.

Девятиклассник не проронил больше ни слова, вообще не шелохнулся. Мы же пошли дальше. Вокруг бегали девчонки в лифчиках-бикини, несмотря на температуру воздуха в районе пятнадцати градусов. Бассейн подогревался, но за его пределами явно было прохладно.

Одна из них бросила на меня взгляд, прошмыгнув мимо со своими подружками. Она многообещающе улыбнулась мне, будто говорила, что затащить ее сегодня в постель особого труда не составит.

Но я любил трудности.

Я осмотрелся, прекрасно зная, кого искал. Хоть и понимал, что не должен. Это уж слишком, даже для меня.

Когда ей было восемь, а мне одиннадцать, желание подружиться не казалось таким мудреным, однако сейчас все изменилось. Люди неправильно поймут.

Майкл выдохнул и покачал головой, разминая шею.

– Давайте выпьем.

Кивнув, мы раздобыли себе пива и смешались с толпой, периодически останавливаясь, чтобы пообщаться с одноклассниками.

Наконец мы нашли свободный столик, я снял обувь, стянул с себя толстовку, бросил ее на стул, затем взял свое пиво и допил залпом. Заметив младший состав нашей баскетбольной команды поблизости, я вручил одному парню пустую бутылку. Он прервал свой разговор, замешкавшись лишь на мгновение, прежде чем поднялся и пошел за новой порцией.

– Нам всем принеси, – пробормотал я ему вслед. Уилл пил быстрее меня, и его бутылка уже почти опустела.

Кай сидел за столом, пил и смеялся, болтая с кем-то, в то время как Майкл ушел поговорить с Дианой Форестер.

– Ю-ху! – взвыл Уилл, сложив ладони вокруг рта и заглушая громкую музыку.

Окружающие начали удивленно оборачиваться в тот самый момент, когда он, скинув обувь и рубашку, помчался к глубокой части бассейна, сделал сальто в воздухе и плюхнулся в воду.

Люди засмеялись, свистя и скандируя, а я подошел к бортику и неторопливо погрузился в бассейн по пояс. На мне были длинные черные шорты, но сменной одежды я не захватил. Бэнкс умоляла взять ее с собой, поэтому я, взбешенный и немного рассеянный, пулей вылетел из дома, лишь бы не видеть жалкое выражение ее лица, и забыл свои сигареты.

Уилл всплыл, рассмеялся и пару раз обрызгал остальных, после чего подплыл ко мне. Опершись локтями на деревянный бортик, я прислонился к стенке бассейна.

– Арион Эшби изнывает от желания заполучить твою задницу, старик, – сообщил он, встав на ноги и загладив волосы назад. После чего шутливо дернул подбородком куда-то мне за спину.

Я обернулся и увидел старшую сестру Уинтер, которая стояла в компании друзей, пялясь на нас.

Мой взгляд скользнул по ее телу, стройным ногам и рукам. Она была в белом бикини без бретелек, с длинными пышными волосами, собранными в хвост. На обеих ее лодыжках красовались браслеты, а на грудь спадало золотое ожерелье из цепочек разной длины.

Она бы выглядела горячее без одежды, в одних драгоценностях.

Повернувшись обратно к Уиллу, я ответил:

– У меня есть планы насчет нее. Не волнуйся.

Его глаза озорно блеснули.

– Обожаю твое воображение. Мне перепадет?

Я изогнул губы в улыбке, почувствовав двойной смысл его слов.

– На твой счет у меня тоже есть планы.

Мои глаза опустились к двум засосам на его шее. Один выглядел особенно мерзко. Мне было точно известно, откуда они взялись. Девушка, оставившая эти засосы, вероятно, получила в два раза больше.

– Некоторым девчонкам нужно усвоить, что способность сосать член с силой пылесоса не тратят на мужские шеи, – сказал я, разбрызгав воду пальцами. Раздражение засело где-то в глубине моего живота. – Может, тебе стоит понаблюдать, пока я переучу ту, что сделала это с тобой?

– Ай, ревнуешь? – поддразнил Уилл.

В следующую секунду мы обменялись взглядами, я уже не смеялся. Его дерзкая улыбка стала сползать с лица, он выпрямился.

Уилл – мой лучший друг. А я своего никому не отдам. Он это знал.

Повисла неловкая пауза, но потом Уилл заметил что-то позади меня и вздернул подбородок.

– Ой-ой.

Я взглянул в ту же сторону, обнаружив направлявшуюся к нам Арион. Она вошла в воду и распустила волосы. Целую неделю я готовил себя к чему-то совершенно другому, поэтому не был уверен, что хочу остаться.

Однако мои планы сорвались, мне больше нечем было заняться и, если она хотела поиграть, возможно, я все-таки смогу настроиться. Арион была довольно привлекательна, хотя разрез глаз придавал ей немного стервозный вид, а челюсть имела угловатые черты, из-за чего девушка казалась чересчур худой. Подобный налет суровости в ее внешности мне не нравился. Она не была милой.

Но какая разница. Ведь трахать Арион буду не я.

Подойдя к нам, она жеманно протянула кулаки, разжала левую ладонь, где лежал бирюзовый треугольник, и вручила его Уиллу.

Экстази.

– Да, черт побери. – Проглотив таблетку, он запил ее пивом.

Затем Арион повернулась ко мне, открыла правую ладонь, но та оказалась пустой. Я посмотрел ей в глаза. Девчонка лишь ухмыльнулась и открыла рот, показав, что моя таблетка уже лежала у нее на языке. Приподнявшись, она нацелилась на мои губы, но я увернулся.

– Мне не нужна помощь, чтобы делать безумные вещи.

К тому же мы не в средней школе.

Арион с вызовом вскинула брови, забрала мое пиво, сделала глоток, проглотила таблетку и, облизав губы, прильнула к моему телу. Я позволил ей остаться. Пока.

– Давай поднимемся наверх, – прошептала девушка. – Я бы посмотрела на твои безумства.

Подняв руку, я обхватил ее подбородок большим и указательным пальцами.

Да ну?

Меня давно не беспокоила собственная ненормальность. За свою жизнь я понял, что мои вкусы отличались от вкусов других людей и угодить мне было сложнее, чем многим мужчинам. Опасение вызывало только то, что удовлетворять мои потребности становилось все труднее. Словно у меня развивался иммунитет к извращениям, из-за чего постоянно приходилось увеличивать дозу.

Я провел пальцем по точеной линии ее челюсти.

– Я хочу, чтобы ты пошла в те кусты, – произнес я едва слышно. – Вон там. – И указал вправо движением глаз, в сторону живой изгороди, окружающей их двор, за которой начинался лес, скалистые утесы и океан. Туда никто не забредет.

Взгляд Арион упал на мои губы, похоже, идея ей понравилась.

– И что ты сделаешь со мной за этими кустами? – поинтересовалась девушка.

– Буду за тобой наблюдать.

Рядом тихо засмеялся Уилл. Несмотря на укол вины где-то на задворках сознания, заставивший меня опустить глаза, я крепче впился пальцами в ее челюсть, ощутив столь желанный жар, внезапно проснувшийся у меня внутри.

– Я буду наблюдать, пока тебя кто-то трогает. Мне хочется увидеть, как тебя поимеет кто-то другой.

Она осеклась, ее улыбка померкла, когда до Арион дошел смысл моих слов. Девчонка неуверенно огляделась по сторонам, вероятно гадая, шучу я или нет. Не лучше ли уйти, пока не поздно? Наверняка она слышала истории. Просто считала себя настолько соблазнительной, что я не смогу устоять перед ней и трахну ее сам.

Ее голубые глаза нашли Уилла.

– Он?

Я покачал головой.

Взгляд Арион продолжил несмело блуждать, остановившись на ком-то позади меня.

– Кай?

Но я снова отрицательно качнул головой.

Уилл тоже покачал головой, допил свое пиво и, явно забавляясь, произнес:

– Господи.

– Марко Брайсон, – сказал я, разглядывая парня, стоявшего во дворе у нее за спиной. Он был в компании ребят, без футболки, с полупустой бутылкой виски. Арион оглянулась, заметила его, повернулась обратно и прошептала:

– У него есть девушка.

– Именно поэтому будет так горячо.

В своем юном возрасте я уже видел немало людей, занимающихся сексом. Мужчин, тусовавшихся в доме моего отца со своими шлюхами. Тайную жизнь матерей и отцов этого города. Девушек, которые правили подпольным миром нашей растленной школы не меньше, чем парни.

Да, я многое повидал.

Однако сейчас… Сильнее, жестче, больше. Всегда больше.

– Но я хочу тебя, – возразила она.

– А я хочу, чтобы тебе нравилось то, что нравится мне.

Девушка пристально смотрела на меня, пока винтики крутились у нее в голове. Она закрыла рот, не став спорить дальше.

Арион могла уйти. Могла сказать «нет». Это не разобьет мне сердце, о чем она прекрасно знала. Но она также знала, что ее отказ положит всему конец. По-другому я ее не захочу и уж точно не сделаю своей первой девушкой, если она не примет меня таким, какой я есть. Я не изменюсь.

– Кто-нибудь узнает, – наконец, произнесла Арион.

Мне не удалось сдержать легкую улыбку. Это ее последний протест. Последняя попытка найти предлог, чтобы отказаться. Или причину согласиться.

– Он тебе не откажет.

Перемены были еле уловимы, но я всегда их замечал. Последний аргумент потух в ее глазах – так происходило со всеми, с кем я играл.

Она открыла рот, собираясь согласиться, как вдруг ее взгляд устремился мне за плечо.

– Что? – рявкнула девушка, дав мне понять, что кто-то стоял за моей спиной.

– Арион, ты не поможешь мне найти «Заснеженную деревеньку» в подвале?

«Заснеженную деревеньку»? Этот голос.

Я закрыл глаза. Волоски на моей шее встали дыбом.

Уинтер. Значит, она все-таки осталась дома.

– Что? Сейчас? – заныла Арион. – Попроси маму помочь, когда она вернется.

Вылезай из гребаного бассейна и дай ей то, что она хочет.

– Понятия не имею, зачем она тебе. – Девушка вновь взяла мое пиво. – Еще даже Хэллоуин не прошел, и ты все равно не увидишь эту дурацкую штуку. В чем смысл?

Стерва.

Несмотря на все возрастающее раздражение в адрес Арион Эшби, кожа моей шеи горела от осознания, что Уинтер стояла рядом.

В этот момент я не мог думать ни о чем другом, даже если бы попытался.

Что я собирался сделать с ее сестрой, чтобы ощутить это самое чувство?

И вообще, как она добралась сюда, как нашла сестру? Мне хотелось развернуться, однако я не шелохнулся, прислушиваясь.

– Там есть музыка, – ответила Уинтер. В ее тоне зазвучали оборонительные нотки. – Она мне нравится. Какая тебе разница?

Арион промолчала. Спустя несколько секунд ее взгляд вернулся ко мне. Наверное, Уинтер ушла. Теперь, когда я знал, что она дома, вялый интерес к ее сестре, который я с трудом смог пробудить, полностью исчез.

Там есть музыка. Она мне нравится.

Не уверен, чувствовал ли я ответственность за то, что у Уинтер осталось всего четыре органа чувств, чтобы познавать мир, но желание защитить девушку от окружающих, когда я сам ясно осознавал, что причиню ее здоровью больше вреда, казалось странным.

Подтолкнув Арион, я развернулся и вылез из бассейна. Подошел к столу, схватил полотенце и, оглядевшись по сторонам, нашел Уинтер возле домика у бассейна. Она держала под руку другую девушку, по-видимому, свою ровесницу. Вот как она смогла найти сестру. Ее окружили девчонки. Уинтер выглядела ошеломленной, но счастливой. По ее выражению лица я понял, что она немного нервничала из-за всей этой суматохи, музыки и людей.

Уинтер то закусывала губы, то сдвигала их вбок, то меняла нерешительные, но милые улыбки… Она к такому совершенно не привыкла.

Какие вечеринки устраивали в ее школе для слепых? И зачем, твою мать, Эшби отправил свою дочь в Канаду, словно было необходимо спрятать ее в чужой стране, чтобы все о ней забыли? Такая обеспеченная семья вполне могла позволить себе частных репетиторов для домашнего обучения, если бы обычная школа показалась им неподходящей. А если нет, специализированные школы имелись и в Меридиан-сити.

Я повесил полотенце на шею, сел за стол и сразу же по привычке похлопал по карманам своих шортов.

– Черт, – пробормотал я.

Мне нужно найти сигарету.

– Принеси своей сестре толстовку, – сказал Кай кому-то. – У нее футболка просвечивается. Все смотрят.

Едва не рассмеявшись, я покачал головой.

– Ну, значит, не смотри на ее сиськи, – ответила Арион, потянувшись через стол за полотенцем. – Она еще ребенок.

Я посмотрел на Уинтер, которая кивала, слушая кого-то, в то время как ее несфокусированный взгляд был направлен на талию собеседника.

Она стояла босиком, в джинсах и белой майке, немного растянутой и поношенной, словно внешний вид ее не заботил. На лице – ни грамма косметики, губы – естественного темно-розового оттенка, а в белокуром хвостике, спускавшемся ниже плеч – едва заметные остатки кудряшек. Уинтер была идеальна.

Мне захотелось улыбнуться, но я остановил себя, глубоко вздохнув. И только тогда заметил сквозь ткань очертания полукружий ее грудей и выпиравших сосков. Мой взгляд метнулся сначала влево, потом вправо на кучку парней, которые глазели на нее, переговаривались между собой и дружно смеялись.

Тупые ублюдки.

Кай взял свою толстовку со стула, швырнул ее Арион и распорядился:

– Сейчас же.

Судя по его тону и выражению лица, он не позволил бы девушке не подчиниться.

– Ладно, – огрызнулась она, поднявшись.

Но я выхватил толстовку из ее рук и бросил обратно на стол.

Кай сердито уставился на меня.

– Она в порядке, – сказал я ему. Мои слова прозвучали скорее как приказ, нежели утверждение.

Кай встал со стула и, с тенью презрения на лице, поднял свою толстовку.

– Не все женщины в этом мире будут служить твоему личному развлечению, – процедил он, сверля меня взглядом. – Когда-нибудь у тебя появится дочь и ты еще как станешь беспокоиться, черт побери, если она начнет привлекать к себе нежеланное внимание.

– Ты научишь свою дочь прятаться в чужом мире, – парировал я, – а я научу свою, что все остальные существуют в ее мире. Иди на хрен, оставь девчонку в покое.

Понятия не имею, чем я руководствовался, когда говорил это, потому что, если бы Бэнкс вышла из нашей комнаты в таком виде, мне бы сорвало крышу. Но Уинтер…

Она никогда не будет неправа. Окружающие сами виноваты, раз смотрят.

Кай выпрямился, тяжело дыша и не моргая.

Снова подхватив толстовку, он развернулся и направился к Уинтер.

Мудак.

Нас с Каем не назовешь друзьями, мы – братья. Во всех смыслах, кроме биологического. Невзирая на личные симпатии или антипатии, мы были семьей и прикрывали друг друга. Только это не означало, что мы друг другу нравились.

Кай благородный. Голос разума в нашей маленькой компании. Хоть я и завидовал порой его счастливой семье, все равно знал – рано или поздно наступит момент, когда Кай окажется на распутье между двух огней и выберет он не меня.

Я глянул на Арион, заметив, что она до сих пор стояла рядом.

– Чего ты ждешь?

Она сжала губы в плотную линию, понимая, что я имел в виду Марко Брайсона, после чего наконец-то ушла, либо для того, чтобы обработать его, либо вернулась к друзьям, тем самым послав меня к черту. Мне было плевать в любом случае. Я просто хотел от нее избавиться.

Опять посмотрев на Кая, я начал наблюдать за тем, как он подошел к Уинтер. Окружавшие ее девушки расступились перед ним.

Улыбка Уинтер погасла, когда парень наклонился и что-то ей сказал. Она выпрямила спину и немного отстранилась, смущенно опустив голову.

Мои пальцы сомкнулись в кулак.

Затем Кай взял девушку за руку и протянул толстовку, чтобы она могла надеть ее. К моему большому удивлению Уинтер отрицательно покачала головой и отмахнулась от предложенной вещи, слегка улыбнувшись, чтобы не обидеть парня. Вместо этого она нащупала ладонью кирпичную колонну домика у бассейна и пошла в сторону дома.

Проводив Уинтер взглядом, он мельком глянул на меня. Я лишь покачал головой. Она не стала укрываться, зато покинула вечеринку униженной. Отличная работа, придурок.

Кай швырнул толстовку обратно на стол, а я продолжил следить за девушкой. Касаясь кончиками пальцев живой изгороди, она шла вдоль двора. Сколько времени ей требовалось, чтобы составить мысленный план нового места? Уинтер казалась вполне самодостаточной. Даже в школе. Разумеется, с родным домом она будет знакома лучше всего. Если она продолжит следовать вдоль живой изгороди до угла, то придет к черному ходу.

Поднявшись, я забрал толстовку Кая и покинул вечеринку, медленно спустившись с маленького холма, подальше от шума и любопытных глаз.

Уинтер направлялась к дому; зеленая листва шелестела от каждого ее прикосновения. Я надел толстовку, чтобы замаскировать свой запах, после чего нырнул в проход между кустами и оказался с обратной стороны изгороди.

Мое сердце внезапно начало громыхать в груди, когда я увидел ее белую майку среди листьев, всего в нескольких десятках сантиметров от меня. Вытянув руку, я тоже нащупал изгородь, закрыл глаза на мгновение и, следуя примеру Уинтер, двинулся вперед. Кровь зашумела в ушах, голова немного закружилась, мир будто накренился у меня под ногами.

Я открыл глаза, следуя дальше за девушкой без ее ведома.

Я мог легко споткнуться, и это меня раздражало, но я также знал, что это было не самое страшное при потере зрения. Я никогда не узнаю, каково приходилось Уинтер, потому что в любой момент мог вновь открыть глаза.

– Где он? – прошептал кто-то. – Он ведь хотел посмотреть, верно?

– Я не знаю… – Голос Арион затих, словно ее поцеловали.

Бросив взгляд вперед, я обнаружил ее с Марко между деревьев.

Он нагнул девчонку и сжал ее сиськи. Уинтер замерла как вкопанная с другой стороны изгороди, наверняка услышав то же, что слышал я.

– Сними свой топ, – распорядился Марко, но я не смотрел на него, заметив странное выражение на лице Уинтер. В нем смешались любопытство и страх, однако я не мог понять, что она ощущала острее. Надолго она задержится?

– Как я рад, что не взял Эбби с собой сегодня, – сказал Марко. – Я хотел кайфануть с чего-нибудь новенького.

Арион пискнула, стоны наполнили воздух вокруг нас. Рот Уинтер чуть приоткрылся, будто она собиралась либо сбежать, либо рассмеяться.

– Нам стоит поторопиться. Я не хочу, чтобы нас застукали.

– Оближи меня, – приказал Марко. – Сделай меня твердым, Ари.

Уинтер удивленно распахнула глаза, вероятно сообразив, что набрела на свою сестру, а потом послышался шорох расстегиваемой молнии…

– О да, – простонал парень. – Твою мать. Глотай его, детка. Глубже.

Стиснув челюсти, Уинтер сделала несколько шагов в сторону дома, а затем пустилась бежать.

Я улыбнулся. Ну, ну, ну…

Юркнув через очередной проход, я натянул капюшон на голову и медленно последовал за ней в темный пустой дом вдали от шумной тусовки.

Ее очень легко напугать.

Ох, как хорошо.