Курт Сеит и Шура

Глава 4 Курт Сеит Алушта, 1892

Эминовы были одной из старейших и самых уважаемых крымских семей. Их владения и дом находились в Алуште. Мехмет Эминов, глава семьи, как и его предки, прошел обучение в юнкерском училище в Санкт-Петербурге, затем служил в кавалерийском полку, элитном подразделении охраны царя, состоявшем по большей части из наследников лучших семейств Крыма, Кавказа и Азербайджана. В довольно молодом возрасте Эминов был повышен в звании до майора и стал адъютантом царя. Каждый год ему предоставляли длительный отпуск, во время которого он мог уезжать в поместье к семье, чтобы заняться хозяйством: фермами, виноградниками и садами. После каждого отпуска он должен был возвращаться к своим военным обязанностям в столице. Он следовал за царем, куда бы тот ни направлялся. Хотя ему нравилось путешествовать между Санкт-Петербургом и Ливадией, где находилась летняя резиденция царя, он скучал по своей родине в Алуште, по своему дому с огромным дубом, по виноградникам, соленому аромату Черного моря и более всего – по своей красавице жене и семье.

После многолетней веселой холостяцкой жизни Мехмет Эминов женился на Захиде, дочери Партерова, дальнего родственника. Партеров, прусс по происхождению, был землевладельцем в Полтаве. Захиде, которой по желанию ее матери дали татарское имя, была его четвертым ребенком и единственной дочерью, вследствие этого сильно избалованной. Захиде с семьей проводила лето в доме Эминовых. Захиде нравилось здесь, и она никогда не хотела возвращаться в Полтаву после каникул. Она была высокой, стройной, белокожей, синеглазой красавицей – сочетание этих свойств заставляло всех юношей в Алуште бегать за ней, но она замечала только Мехмета Эминова. Он, с другой стороны, почти все время был в Санкт-Петербурге, где то учился, то служил, и возвращался только по редким важным случаям. Однако, когда он приезжал и гордо появлялся на городской площади на своем вороном коне с белой звездочкой на лбу, она приходила в такое волнение, что ей казалось, будто сердце сейчас остановится. Она думала, что ее любовь будет безответной, неизлечимой, неразделенной, и иногда тихонько плакала. Она говорила себе: «Бог знает, сколько русских любовниц у него должно быть в Москве, Санкт-Петербурге и везде, где он путешествует». С чего бы ему обращать внимание на маленькую, неопытную и неуклюжую девчонку?

С одной стороны, она была права, поскольку Мехмет вел разгульную жизнь и был ею безмерно доволен. Однако, с другой стороны, она ошибалась, поскольку с тех пор, как Мехмет встретил ее на свадьбе одного родственника два года назад, ее стать, ее синие глаза не шли у него из головы. Он даже говорил с ее отцом о сватовстве, но получил временный отказ: «Нужно подождать. Девочка еще слишком мала». Он, правда, прекрасно знал всех, кто крутился рядом с Захиде. Почти все эти молодые люди были его друзьями. Если он будет ждать еще, есть вероятность, что девушка не достанется ему. Между тем красавица при виде очередной свахи всякий раз выдумывала предлог, чтобы отказать очередному поклоннику, ведь она тайком вздыхала по одному-единственному принцу. Несмотря на мечты, когда Эминовы прислали к ней сватов, она сначала в это просто не поверила. Родители ее, прекрасно знавшие, что дочка тайно влюблена, тут же ответили согласием. А к тому же лучшего жениха, чем Мехмет Эминов, сыскать было сложно. Да и Захиде к тому моменту уже минуло шестнадцать лет. Тут же ударили по рукам и вскоре сыграли свадьбу.

Мехмет вспоминал о минувших днях, опустившись на колени рядом с лозой и рассматривая горсть земли. Его любимая жена принесла ему столько же блага, сколько эта почва. Спустя девять месяцев после свадьбы она родила ему красивую девочку. Спустя год после рождения первенца она вновь была беременна. Теперь она ожидала их второго ребенка со дня на день. Эминов хотел много детей. Он будет выращивать зерно, табак, виноград для них, и они пустят корни в эту землю. Его внуки будут брать почву в ладони, чтобы увидеть, как она плодородна, – так же как он сейчас. Он потер ладони одну о другую, стряхивая землю, и встал. Его шапка висела на лозе. Он надел ее и пошел вниз по склону. Он смотрел вперед, туда, где виноградник заканчивался у скал, спускавшихся к Черному морю.

«Черное море, страстное море», – думал Мехмет Эминов.

Внезапно его размышления прервал голос управляющего, который бежал к нему с другого конца сада. Его охватил страх. Не случилось ли что-нибудь с его дорогой Захиде?

– Говори быстро, что стряслось?

Управляющий, задыхаясь, пытался прийти в себя:

– Хорошие новости, господин! Хвала Аллаху, хорошие новости. У вас родился здоровый мальчик.

Эминов перевел дыхание:

– Хвала Аллаху, как моя жена?

– Хаджер сказала мне, что с хозяйкой все хорошо, господин, так же как и с мальчиком.

Хаджер была женой управляющего Джемаля. Джемаль был кахьей, человеком, который вел у Эминовых хозяйство. Жена его была повитухой. Она помогала рождению первого ребенка Эминовых, их дочери Ханифе. Хаджер была мастером своего дела, работала тихо, без лишней суеты, успокаивая и мать, и набившихся в дом родственников.

Мехмет, счастливый, что стал отцом во второй раз, достал из кармана крупную купюру и вложил ее в нагрудный карман жилета кахьи. В его глазах светилась благодарность. Он похлопал Джемаля по плечу и сказал:

– Спасибо тебе!

И быстро зашагал в сторону дома.

Сорок дней спустя в большом двухэтажном каменном доме Эминовых на Садовой улице муэдзин пел на ухо имя младенцу:

– Сеит Мехмет, Сеит Мехмет, Сеит Мехмет!

Маленький Сеит плакал так много, что к его имени добавили прозвище Курт, что означает «волк». В Крыму верят, что дети плачут, потому что слышат издалека волков и боятся их. Есть только один способ остановить этот страх – назвать «волком» самого малыша. Судьба то была или нет, но с того времени мальчик плакать перестал, а звать его все стали Курт Сеит.