11. Дом-вверх-дном (я пихаю тебе в рот)

11. Дом-вверх-дном (я пихаю тебе в рот)

I.

^^

Сегодня утром я нашел ее в Пьюр. В приложении она выглядела как тупая сучка – дешевое кружево, бездумные и наглые голубые глаза, этакая фифа, вылизанная пизда в розовом паричке. Я сначала пролистал её, но что-то заставило меня вернуться. Еще несколько фоточек – на корточках в косухе, накинутой на плечи; на поваленном стволе дерева в лесу, снова в дурацком белье; с лицом, освещенным синим лучом монитора, глаза подняты вверх в плутовской молитве. Статус: «Рождена, чтобы выебать твой страх».

- го сегодня вечером?

- проезд жемчужный берег 13 лит В

- в 19 вечера норм?

- ок

Я открыл карты и забил адрес в поисковую строку. «Дом-вверх-дном дарит уникальную возможность побывать в мире перевёрнутой реальности! Прогулки по необычным комнатам приведут в дикий восторг и детей и взрослых! Оригинальная фотосессия поможет сохранить счастливые моменты на долгие годы!» - кричала весёлая реклама в описании к объекту.

Дело отдавало кидком, но меня не покинуло хорошее настроение. Девочка понравилась мне. Несмотря на её имидж маленькой эгоистичной твари, я поверил ей, тут было что-то настоящее и мне стало интересно. До этого Дома я мог бы дойти за двадцать минут, но решил сделать по-другому - отъехать подальше от города и вернуться к нему пешком, по берегу моря.

II.

^^

Я вылез из маршрутки возле поржавевшего знака «Кристалл», пересёк шоссе и пошел к морю по сосновой аллее между двумя заброшенными пионерскими лагерями. Дорога из разбитого асфальта окончательно умерла, утонув в песке между двух дюн. Я поправил рюкзак на плече, снял сланцы и взял их в руку. Затем, взобравшись на вершину дюны, бегло оглядел открывшуюся синеву залива и прыжками помчал вниз по раскаленному за день песку.

Часы на телефоне показали 17:03. До места свидания было около пятнадцати километров. Дом-Вверх-Дном был там, где плавная линия пляжа изгибалась к мысу, заставленному многоэтажными зданиями, с парой выступающих высоток; немного ближе ко мне, среди верхушек деревьев, медленно вращалось чертово колесо.

III.

^^

Топаю на кондициях вдоль уреза воды, мимо длинных песчаных пляжей курортного города.

Мне 27, и я, блядь, хорош. Классные длинные шорты тай-дай с акулкой на логотипе, ебейшая свободная футболка с принтом японского бога-рыбака, тёмно-зеленые итальянские сланцы с ремешками. Я смотрю вниз. Там, то погружаясь в прозрачную воду, то зарываясь в песок и ракушки, переступают мои крепкие и ловкие, немного широковатые ступни. Выше – мелькают плотные загорелые икры и чёткие колени. Ноги упруго несут меня вперед, непринужденно огибаю встречных, взбегаю на пригорки, перескакиваю через мелкие препятствия: песочный намыв, детское ведерко, брошенное весло.

Скосив глаза выше, вижу свои предплечья и кисти рук. Не одна девчонка сказала мне, что у меня обалденные руки. Небольшие, перевитые красивыми венами с тыла, с изнанки они сухие и горячие; малышки стонут и изгибаются, когда я провожу рукой им по спине или шее. Они говорят, от моих ладоней идет тепло и магия, как будто ангел прикоснулся.

Поправляю прядь волос, лезущую в глаза. Мои волосы - отдельная песня. Блестящие, вьющиеся послушными тёмными волнами, густая шевелюра, как у Джима Моррисона. Одна парикмахерша сказала, что такие волосы нужно обязательно передавать детям; подумаю об этом потом.

На моем плече рюкзак. В рюкзаке: трусы, полотенце, ключи, пауэрбэнк, книжка Генри Миллера и две бутылки ламбруско. Справа прозрачные волны, лениво бегущие по отмелям и шар солнца, уже начавшего свой спуск к морю. Слева – пологие дюны, поросшие кустарником с мелкими светлыми листьями, похожие на горбы верблюдов, чей караван покинул степи и вечно идет, стремясь достигнуть города.

IV.

^^

Побережье недорогого курорта кишит людьми; здесь фрики всех мастей: толстая тётка позирует в нелепом шарфе, сзади его держит девочка и трясёт, чтобы создать иллюзию ветра; мужики с пивом; старуха пританцовывает под гудящее техно; чел в трусах и высоких кроссовках, с глазами потерявшегося волка; всевозможные дети; некрасивые девки в инстаграмных позах; голосистые зазывалы на шашлыки и катание на ватрушках; мясистый парень, гордо выпятивший грудь; мудила, что поймал крабика и посадил в песчаную яму на радость зевакам из ближайшего хостела; спасатели, которые никого не спасают; девочки-подростки с пустыми глазами (они при мамах) и прочий парад-алле.

Мимо оравы зубоскалов, мимо жуликов и игроков, спешу я вслед за сандалиями, бейсболками и майками-алкоголичками, и мимо жирнолицей зазнобы армянина, жадно всосавшейся в инжир.

V.

^^

На середине пути останавливаюсь возле Эры. Мне всегда нравился этот безлюдный пляж у подножья огромного военного комплекса. Длинный пирс. Один раз я видел здесь, как, среди воя винтов и водяной пыли на него приземлился вертолёт. Из машины спустились два офицера и уселись в джип, который стартовал с территории комплекса заранее и подъехал точно к моменту высадки. Затем, вертолёт снова поднялся в воздух и, элегантно накренившись, начал набирать высоту. Одновременно с этим, внедорожник с военными развернулся на причальной площадке и плавно двинулся по пирсу в обратном направлении, через минуту исчезнув, скрытый кустарником на территории комплекса; исчез и вертолет. Это было настолько похоже на идеально поставленный и разыгранный хореографический номер, что я начал громко аплодировать невидимой равнодушной труппе.

В другой раз я застал тут троих девчонок, купающих в море белых лошадей; крутые бока двигались и блестели от соленых брызг, вода бурлила и скатывалась с животных стеклянными змеями.

Я присел на песок среди кочек, поросших бледной травой; за спиной высился гребень дюны, над ней нависало тяжёлое бетонное здание. Я достал вино, сделал несколько глотков и выкурил сигарету. Вечерний прибой лизал причальные сваи, поросшие водорослями, похожими на размокшую изумрудную вату, с торчащими из нее черными зубами мидий. Пирс, несбывшийся мост.