18+ Тебе понравится

Глава 1

ГЛАВА 1

СПОНТАННЫЕ РЕШЕНИЯ — НЕМИНУЕМЫЕ ПОСЛЕДСТВИЯ

Поверить не могу, что только что загрузила анкету на сайт знакомств — без фото, разумеется, потому что не решилась на это. Но все же.

Яркая зеленая надпись “в сети” сразу привлекает внимание.

Не проходит и пары минут, как мне приходит “сердечко” с аккаунта под именем “Инкогнито”. Что ж, я тоже была не шибко оригинальной, а зарегистрировалась под именем “Златовласка”.

“Сразу понятно, что тебя зовут не Злата. Но я могу угадать…”.

У Инкогнито тоже не реальная фотка, вернее, может и реальная, конечно, но без лица.

Я вижу лишь широкие плечи и темный короткий ежик выразительного затылка.

Все это в полумраке, но цепляет так, что хочется рассмотреть в деталях.

“А тебя явно не Инкогнито…”.

“Верно. Но я люблю сказки, так может быть я твой Иржик?”.

“Ахах, но у меня нет леса зверей” строчу быстро-быстро. Мне прилетает смайлик, и почему-то на лице расползается улыбка.

“Сколько тебе лет?” — прилетает вопрос мгновенно.

Хм… и что делать? Говорить правду или соврать? Прикусываю губу и рассматриваю еще раз фото “Инкогнито”.

Мне сразу кажется, что он старше. И что красивый.

По фото, разумеется, не скажешь о его возрасте, а я сюда зашла с одной лишь целью, верно? Расслабиться и отвлечься. Ничего серьезного я не планировала, так что вовсе неважно, сколько мне лет.

“19, а тебе?”.

“Мне 25, старый, как говно мамонта. А ты у нас совсем малютка”.

“Ты старше меня всего на 6 лет, а пафоса, как у деда на пенсии”.

“Зато я классный, так все говорят”.

И, наверное, очень себя любит.

“Круто, что ты умеешь оценивать себя, я вот нет. У меня синдром самозванца”.

“Скинь фотку, желательно НЮ, и я тебе скажу точно”.

Ну вот, очередной дикпикер? Легкое разочарование дает о себе знать.
“Не надейся даже, извращенец!”.

“Вообще-то я эстет, и чтобы оценить твою проблему, мне надо посмотреть на исходные данные. Я не способен к анализу без вводных. Ты можешь попросить меня скинуть фото, и я обязательно скину”.

Хочется взять и попросить, мол, скинь, конечно.

“А если не попрошу?”.

“Значит не скину…пока что. Потому что ты точно не понимаешь, от чего отказываешься…”.

“Ты выбора мне оставишь, да? А может я вовсе не хочу видеть тебя голым, а так поболтать. Чем ты живешь?”.

“Ломаю людей как спички”.

Перечитываю вновь и вновь, а пальцы над клавиатурой замирают.

“Ты налоговик, что ли?”.

“Хах. Я бульдозер. А ты, наверное, учишься на учителя младших классов”.

Ого! Вот сейчас мои брови потрясенно летят вверх.

“С чего вдруг ты это решил?”.

“Намек на сказки, и содержание этой на самом деле знает не так много людей. Только те, у кого есть дети, или те, кто интересуется детьми”.

Сердце пропускает удар. Читает меня он умело, но ни разу не видел. Не сознаюсь! Ни в чем! Никакой личной информации. Точка!

“Ты ошибаешься. У меня есть множество знакомых, которые знают эту сказку, детей у них нет, и они ими никогда не интересовались”.

Перед глазами мелькает только один человек, который однажды эту сказку мне и рассказал.

Но это было так давно, что я уже и не думаю об этом.

Вовсе не думаю…

“Значит, ты учишься на филолога или литературоведа. Ни одной ошибки, это редкость”.

“Ну ты тоже мне с порога дикпик не прислал, так что можно уже считать достижением”.

“Я исправлюсь :) Мне надо только ракурс подобрать, чтобы потом меня по корешку не определили…”.

“Он у тебя отличительные черты имеет?”.

“Подожди, я сейчас от смеха проорусь и вернусь”.

Меня тоже прорывает на смех, и я уже почти рыдаю, уперевшись спиной в спинку дивана. Что ж, это оказалось не такой уж и плохой идеей…

“Почему ты на сайте знакомств?” пишу ему то, что приходит на ум первым. Он не похож на психа, а мне обещали, что психи будут!

“Потому что хочу и могу. А ты?”.

“Потому что хочу и могу…”

“Тогда давай начнем с того, что у нас все строго 18+ и тебе понравится”.

“Хорошо, только у меня есть один секрет…”

И этот секрет доставляет мне множество неудобств.

Но о нем я ему не признаюсь, конечно.

“Секреты я люблю, разгадаю и твой” приходит почти мгновенно.

ДОРОГИЕ ЧИТАТЕЛИ, КНИГА НАПИСАНА ДАВНО И ЗАВЕРШЕНА. КАЖДЫЙ ДЕНЬ ПРОДОЛЖЕНИЕ. В МОМЕНТ ЗАВЕРШЕНИЯ СТАНОВИТСЯ ПЛАТНОЙ

ГЛАВА 2

ГЛАВА 2

— Лид, скинь мне домашку, плиз. Ничерта не успела вчера, — Ася буквально спит на ходу. В универ она пришла вовремя лишь потому, что ее привезли сюда.

Хоть мы и учимся на разных специальностях, у нас потоком идет несколько предметов, по которым задают так много, что почти никто ничего не успевает.
Ну Ася просто не хочет ничего делать. Вертела она все это на одном месте…

Хоть и вертеть ей не на чем.

Или есть, но на чужом. Хмм…

— А чем ты была занята? Опять твой приезжал? — загадочно изгибаю бровь, а Агеева закатывает глаза и сдерживает улыбку.

— Мне личная жизнь важнее культурологии! Выручай, подруга!

О да, еще бы она сказала что-то другое. А вообще нужно быть, как Агеева.

— Держи, — достаю тетрадь и падаю на скамейку под тенью высоких дубов.

Мой телефон оживает, и я уже понимаю, кто именно мне пишет. Но телефон остается в сумке.

— Так рассказывай, что там с моим гениальным планом выбить нахер клин клином?!— Аська игриво улыбается, толкает меня локтем в бок.

— Зарегистрировалась я, зарегистрировалась, — устало вздыхаю и закатываю глаза.

— А клуб?

— Где я и где клуб?

— Ай, Лида, все приходится делать за тебя! Идем тогда сегодня. Мой уезжает в командировку, а я пойду выгуливать тебя. Если будешь хорошо себя вести, конечно.

— Подожди, я воспользовалась одной из твоих идей, а клуб…давай позже.

Хмурюсь, представляя, что мне придется в ночь куда-то идти. Ненавижу массовое скопление людей, и мне всегда тяжело даются подобные вещи.

— Так, ты со своим Витей довела себя до белого каления, а теперь ничего не хочешь. Он мудак, все. Теперь найдем тебе нового мужика, который наконец-то прервет твой непорочный круг, и превратит его в порочный и 18+.

Живот скручивает узлом: так всегда, когда я начинаю нервничать. И почему я нервничаю? Наверное, мне все еще сложно вспоминать историю с бывшим парнем, который принуждал меня к близости. А потом назвал фригидной.

Я не могу назвать себя ханжой, и не берегу себя для одного единственного, но когда он ко мне прикасался, я буквально думала, как бы поскорее сбежать.

Мое тело лучше реагирует на некоторые вещи и будто бы дает сигнал, что этого делать не надо. И я слушаюсь его.

Когда я предложила закончить отношения, он схватил меня за плечи и встряхнул как тряпичную куклу, пригрозив, что ничего лучшего в моей жизни уже не будет.

Я долго плакала, а потом успокоилась. Ася же почти мгновенно взялась за меня всеми руками и ногами, обещая, что мы найдем мне нормального парня, который обязательно будет носить меня на руках.

А я для себя решила: что “это” случится лишь с тем, кто вызовет у меня соответствующие эмоции, или хотя бы желание, а просто так, лишь бы лишь бы, мне не надо…

— Ась, я не маленькая, меня не надо сватать. Я давно выросла и явно справлюсь сама.

— Да-да, я видела, как ты сама справляешься, — хмыкает и недоверчиво посматривает на меня исподлобья. — Как вообще можно было встречаться с таким, эм, простите, парнем? Нет, почему я должна слова подбирать? Уебком!

— Ася! Мы вообще-то знакомы с детства и были хорошими знакомыми сначала, я бы не хотела поливать его грязью. Это как-то нечестно. Да, мы расстались, но на этом все.

Отворачиваюсь и переключаюсь на толпу студентов возле будки с кофе и незамысловатыми закусками. Я однажды там отравилась, и думала, что умру. Но обошлось.

Внутренности ухают вниз, когда начинаю вспоминать все произошедшее с бывшим. неприятно до оскомины. Но даже это можно пережить же, вероятно, потому что я теперь закаленная.

— Все? Он тебя чуть не изнасиловал! Да я бы ему оторвала все причиндалы, если бы увидела еще раз! Не появляется, утырок, считай, счастливчик! — лицо подруги покрывается красными пятнами. Она готова и в огонь, и в воду, да и в горящую избу войти, не моргнув и глазом.

— Он просто был напорист, и как только я четко обозначила свой отказ, он отстал.

— И оскорбил тебя, как поступают уебки. Так все: никаких свиданий, пока не согласуешь мужика со мной. Я, можно сказать, эксперт в мужиках. У меня на генном уровне заложено, так что можешь мне доверять…— горделиво произносит. — Но вообще-то, я не очень понимаю, что ты там медлишь. Нет, я не говорю, что ты должна переспать с первым встречным. К тому же, там не с кем было спать, будем честны! И я уверена, что у него пять сантиметров в стоячем положении, если оно вообще стоит! В чем я, конечно, сомневаюсь!

— Ася! Я не держусь ни за что, просто не знаю, может он прав оказался? Может я и правда фригидна? Ну не хочется мне, как бы это странно не звучало.

— Лида, тебе мужика нормального надо. И поверь мне, твои трусики слетят быстрее, чем ты успеешь моргнуть, — обнимает меня и задумчиво всматривается вдаль. — Я вот никогда не думала, что так вмажусь в мужика, а смотри как? Только он об этом не знает, пусть не думает, что я в обморок при виде него падаю. Хер там плавал. Пусть он падает и целует следы моих ног. Вот так надо, Лид, вот так. И тогда мужики совершенно иначе относятся к тебе.

Я слушаю, киваю и понимаю, что она совершенно точно права. Однажды в своей жизни я уже влюбилась так, что мне было безумно больно. Так больно, что дышать я не могла. Ничем хорошим это не закончилось, а вот будь наоборот: люби меня парень сильнее, все точно сложилось бы удачно. Но.

Но.

История не знает сослагательного наклонения.

Телефон снова оживает, и я незаметно проверяю входящие в приложении сайта знакомств.

“Как ты относишься к шелковым трусикам?”.

Смеюсь и прячу смартфон, пока Аська не увидела, но она проворный жук и уже вскрикивает:

— Только не говори, что ты вписалась в секс по телефону или по переписке!

А я именно в это и вписалась, да?

ГЛАВА 3

ГЛАВА 3

Эко-продукт

Я наплела Асе с три короба, явно привирая некоторые моменты. Если она узнает подробности, то точно скажет, что я сошла с ума. Он, очевидно, извращенец, но я все равно продолжаю ему отвечать с каким-то безумным трепетом внутри, до трясущихся конечностей.

Как будто с ума сошла.

На парах полноценно общаться с Инкогнито у меня не получается. Я все-таки прихожу в универ не для того, чтобы просидеть штаны. Но впервые чувствую напряжение, потому что не могу сосредоточиться ни на чем. Все мысли утекают в нашу переписку…

В перерывах между ответами посматриваю в экран телефона и успеваю кое-как ответить, кусая губы до металлического привкуса:

“Не знаю, а что такое?”.

“Хочу тебе подарить, мне нужны сантиметры…твои. Я могу написать и свои, чтобы было честно”.

Ну вот, опять сексуальный намек и подтекст. Все же ясно как божий день, но я улыбаюсь и шучу в ответ, съезжая с темы. Обвожу языком ранку на губе и хмурюсь. не сходится. Не похож он на психа.

Но волнение плавно стекает ниже. Сильно ниже. Томление локализуется внизу живота.

“Ты предлагаешь мне купить тебе труселя?”.

Перевожу в шутку и неловко ежусь.

“Зачем? Я хочу без них, горжусь своим достоинством”. Меня бросает в пот моментально.

Читаю это полностью пунцовая, переворачиваю смартфон экраном вниз и часто дышу, стараясь не потерять сознание от наполняющих голову картинок.

Ладно, я всегда была хорошей девочкой, что плохо в том, что я общаюсь с раскрепощенным парнем с сайта знакомств и не говорю о себе ничего, что поможет ему выйти на меня?

Наверное, ничего? Ничего…

“Пусть для тебя это останется секретом. У меня вообще немного их, но все ценные”.

“Златовласка, дай мне что-то о себе…”

Я задумчиво всматриваясь в преподавателя, который активно что-то поясняет. Ну вот, выключилась из учебного процесса.

“Люблю картины по номерам, джаз и пиццу под кино. А ты? Дашь мне что-то о себе?”.

“Я скучный, в отличие от тебя”.

“Так уж и скучный?”.

“Вполне, и мне все еще не дает покоя момент с сантиметрами. Может ты все же смилуешься? Или я подарю сертификат? Но вообще хочется выбрать самому”.

Я Не отвечаю и закрываю приложение, потому что разговор уходит не туда, а мое волнение явно сказывается на отсутствии внимания.

Под конец пары мне приходит еще несколько сообщений, и я чувствую как пульс от каждой вибрации ускоряется. Еще и еще…

Одним глазочком посматриваю на экран и вижу входящее фото. Пульс шарахает в висках, и я упорно стараюсь не открывать сообщение. Так стараюсь, что проваливаюсь к чертовой матери.

Открываю моргающее окошко и теряю дар речи, ощущаю лишь пульсацию в теле.

Он скинул фото. Свое реальное фото. Да в полутени, но просматривается реальность происходящего.

Очуметь.
Нет, я понимаю, что есть накачанные мужчины, но этот просто. Просто. Я не могу даже сформулировать свою мысль, что уже и говорить-то?

“Я вот думаю, может забить спину? Как считаешь?”.

Он сфотографировал себя сзади, голый до пояса. А пояс прикрыт низко посаженным полотенцем. У меня в голове происходит ядерный взрыв.

Слышу рядом шорох и резко блокирую смартфон, чтобы никто не увидел мое грехопадение.

— Лида, а я должна звать вас до второго пришествия, а? Отвечайте на заданный вопрос, пожалуйста, а с мальчиками потом переписываться будете, — Людмила Ивановна всматривается в меня недовольным взглядом, отчего у меня по спине холодок. Если она недовольна, то с сессией будут проблемы. Об этом знают все…

— Извините…я отвлеклась, — признаться в данном случае будет логично и правильно.
Она ехидно скалится в ответ и продолжает:

— Конечно, мой вопрос не такой интересный, как фотографии голых мужиков…

Аудитория взрывается хохотом, а я краснею с головы и до пят. Наверное, мои волосы тоже порозовели.

Неловко жутко. Смешки и перешептывания за спиной продолжаться будут не только до конца пары, но и еще некоторое время после.

Повод для розыгрышей тоже будет иметься.

Что ж, сама виновата.

Аська очень резко подскакивает с места и точечно парирует:

— Вообще-то обсуждать личную жизнь студентов не очень педагогично.

И теперь уже аудитория охает. Вместе с ней и я.

Незаметно щипаю ее за бедро, но уже поздно.

— А вы, Агеева, решили преподать мне уроки педагогики? Не так ли? Так может недопуск к экзамену вам поможет преподавать чуточку лучше? Идите и грызите гранит науки, милочка.

— Знаете, мне на культурологию вообще чихать хотелось. Мне по жизни она не упала, оревуар! — Ася слетает со всех возможных катушек, если прямо сейчас делает все это.

Я же тихо шепчу:

— Извините, — телефон летит сумку да поглубже. Я принимаю максимально нейтральный вид.

И до конца пары меня не слышно и не видно, а после нее я понимаю, что у меня и Аси крупные проблемы.

И, по ходу, сессию мы не сдадим.

Потому что эта дамочка чертовски принципиальна.

Выхожу из аудитории и снова слышу трель смартфона. На этот раз приходит сразу несколько сообщений из уже понятного приложения.

Роюсь среди кипы бумаг и выуживаю смартфон, чтобы снова замереть с разинутым ртом.

Точечное попадание в сердечко и разряд тока внизу живота.

Фото “спереди” так сказать. На этот раз точеные кубики пресса и полутень, которая прикрывает все стратегически важные места, но самое главное — лицо.

Он тоже не показывает мне себя, как и я ему.
И в эту игру можно играть достаточно долго.

Ниже подпись: “можешь пробить по фото поиску, чтобы удостовериться, что такой картинки в сети нет. Все реально. Натур продукт без ГМО”.

И вот я снова смеюсь на казалось бы избитые фразы. Или нет?

И снова рассматриваю фото.

Фото мужчины из сайта знакомств, не подозревая, чем все это чревато.

ГЛАВА 4

ГЛАВА 4

ДАВАЙ СЫГРАЕМ?

Отправляюсь домой в достаточно взвинченном состоянии.

С Асей мы переписываемся полдня, и она уверяет меня, что ее ситуация с культурологией не колышет вообще от слова “совсем”. Следом она присылает мне фоточку из спа-салона, а напротив бокальчик игристого. Человек отдыхает на все сто процентов и не парится ни о чем.

В отличие от меня.

Потому что я все еще не ответила Инкогнито, и я понятия не имею, что ему ответить мне кажется, или он действительно считает, что можно подбить меня на секс по телефону?

Я просматриваю все сообщения еще раз и мечтаю, чтобы эти фото не выгравировались на сетчатке.

“Когда Златовласка мне не пишет, я скучаю. Отвечай давай. Тебе не понравились фотки? Мне прислать контрольный выстрел в голову? А вообще. Давай сыграем? Тебе понравится!”

Тело бросает в кипяток, затем в лед. Если он пришлет фотку члена, его надо заблокировать, и это будет правильно же!

Но я ловлю себя на мысли, что сделать этого не смогу. Нормально ли? Не думаю, что я подаю признаки адекватности.

Иду вперед не разбирая дороги, когда внезапно ударюсь о что-то твердое. Охаю, и роняю смартфон, который быстро перехватывают до боли знакомые мне руки.

— Привет, не роняй, — Витя в последний момент смог уберечь меня от потери смартфона.

— Привет, — тут же прячу телефон в карман и делаю глубокий вздох, сложив руки на груди.

Мой бывший парень выглядит расслабленно, будто бы ничего его больше не беспокоит.

Зачем пришел? Не ясно. Лишний раз убедить меня в том, что я никто и звать меня никак? Или, быть может, проехаться по моей фригидности?

— Слушай, я поговорить хотел…давай мы сходим к сексологу? Может это все у тебя в голове лечится, да и пройдет, ну, знаешь, как болячка, простуда, геморрой?

— Вить, ну мы расстались же, верно? Зачем сейчас что-то обсуждать? Ни тебе, ни мне это не нужно. Давай просто разойдемся как в море корабли? Я пойду, — пытаюсь обойти его, но вместо этого лишь нарываюсь на своего бывшего, который сделал шаг в мою сторону.

— Знаешь, на моем месте мало бы кто вот так согласился бы решать вопрос, как это делаю я. Вот мало кто, я тут из кожи вон лезу, а она на раз-два заканчивает наши отношения. Так может у тебя кто-то есть, а? Ты покажи мне, похвастайся, может ты с ним уже и переспала, а? — резко хватает меня за плечи и встряхивает, отчего телефон выпадает кармана, но на этот раз его никто не перехватывает, и он грузно падает на асфальт.

Меня вдруг бросает в холодный пот, и все вокруг кажется сущим кошмаром.

— Отпусти меня, — резко бросаю и пытаюсь вырваться.

— Нет, ты ответишь мне, какого рожна тут происходит! Ответишь аж бегом, как миленькая, с чего вдруг я резко перестал быть тебе интересен. Кто он? Кому ты уже дала? Покажи, похвастайся, что ж ты такая тихоня у нас, а? А если ему дала, так может и мне дашь? Я все-таки вокруг тебя круги наяривал дольше? Ждал и все такое прочее, сопли твои терпел, а тут пришли на все готовое, да? А я сам посмотрю, в самом деле…— он резко отталкивает меня в сторону, и хватает мой телефон, уже покрытый сеточкой от удара об асфальт.

Я в моменте теряюсь, на панике пытаюсь выхватить у него смартфон, но он выше и сильнее. Волнение подгоняет в спину, легкая саднящая боль в руках отрезвляет от происходящего.

— Прекрати! Что ты творишь?! Отдай телефон! Моя личная жизнь тебя больше не касается, — он высоко поднимает смартфон и что-то там набирает, но мой новый пароль ему неизвестен, а потому в ответ слышится только больше отборного мата и чувствуется очередная волна напряжения.

— Сначала проверю, кто твой новый ебырь, и сразу отдам, я-не-такая-я-жду-трамвая, — ехидным тоном продолжает он, а я от отчаянного желания вырвать у него смартфон готова прыгнуть выше головы. Но пока не получается вовсе никак. Он одной рукой удерживает меня, второй снова и снова пытается набрать известный ему пароль.

— Отдай.

— Сучка, пароль сменила, точно кто-то есть. Ну что ж, это кто-то купит тебе новый телефон за твои старания для него, — рывком бросает мой телефон со всей силы на землю, и теперь уже речь идет не о тонкой сеточке разбитого стекла, а о том, что мой телефон разлетелся вдребезги.

На глаза наворачиваются слезы, и вовсе не из-за телефона, а из-за того, как сильно я однажды ошиблась.

— Иди порыдай, может очнешься и увидишь собственную ущербность, — выплевывает напоследок, когда я медленно опускаюсь на корточки в немыслимых попытках собрать остатки своего телефона, но все это тщетно.

Средства связи у меня больше нет.
Как и денег на новый.

Родители мне, конечно, помогают, но не так, чтобы я смогла с этих денег купить приличный телефон, а те немногочисленные дополнительные занятия с дошколятами не приносят мне уж такого большого заработка. Да, на жизнь хватает, но не на дорогие покупки.

Вытерев слезы, отправляюсь домой.

Желания общаться хоть с кем-то — отсутствует.

Занимаюсь домашними делами, учу материал на завтрашнее практическое занятие. А затем открываю сайт знакомств с ноутбука и бездумно пялюсь в экран. Там есть новое сообщение от Инкогнито, но я его не читаю. Мигающая единичка приятно греет душу, но я не открываю. Не готова.

Вообще в один момент кажется, что все это очень плохая идея.

А пока я пытаюсь не разрыдаться от столкновения с бывшим, в мою дверь кто-то ломится. Буквально пытается зайти.
Внутренности холодеют, и я резко подскакиваю со стула и несусь в коридор. Пытаюсь посмотреть в глазок, но кто-то закрыл его рукой.

Глотаю вязкую слюну и прислушиваюсь.

Снова удары по двери…

С ноги!

Тихо охнув, с ужасом понимаю, что даже полицию вызвать я не смогу. Домашних телефонов сейчас практически ни у кого нет.

— Открывай, сука. Открывай. Ты мне весь мозг в кашу превратила, а теперь что? Другому достанешься, да? Нихера подобного, — очередной удар по двери, и у меня внутри все превращается в лед.

ГЛАВА 5

ГЛАВА 5

ВНЕЗАПНОСТИ НЕ ВСЕГДА ПРИЯТНЫЙ СЮРПРИЗ

Я закрываю дверь еще и на верхний замок и вешаю цепочку, которой сто лет не пользовалась.

Естественно, я почти уверена, что Витя не сможет выломать дверь. И вообще, у меня мировые соседи, они и сами вызовут полицию без моих просьб, просто услышав шум в парадной.

Чего только тетя Марина стоит…после смерти дяди Саши она стала еще более скрупулезной к чужой и собственной безопасности. А еще она обещала моей маме присматривать за мной, так что здесь без вариантов.

Боже. Боже. Всматриваюсь в глазок и пытаюсь оценить обстановку, но ничего понять по факту не могу. меня бросает в ледяной пот, а затем в кипящий чан.
Витя явно не в себе, но не пьян. Как будто в него бес вселился!

— Открывай, сука! Открывай и скажи мне в лицо, с кем ты гуляешь, с кем ты, блядь, гуляешь за моей спиной?! — свирепым голосом орет он, продолжая стучать в дверь с ноги, со всей дури, что может быть у не хиляка.

— Витя, успокойся, пожалуйста, давай поговорим потом. Не накаляй обстановку! — почти ровно произношу, но у самой поджилки трясутся. Как вообще с ним сейчас говорить, а что еще он способен в таком случае?

Внезапно слышится лязг и грюк открываемой двери. Я снова тянусь к глазку и всматриваюсь в разворачивающуюся перед собой странную картину. Какой-то мужчина резво подходит к Вите и точечно ударяет его в лицо с кулака. Следом за ним подбегает до боли знакомая женщина. Я охаю, тут же осознавая, кто это может быть.

Боже.

Боже. Нет.

Давид? Не может быть!

Сердце срывается в бешеный ритм, и вот я уже с ужасом наблюдаю за тем, как он молча и методично наносит удары, которые для него вообще ничего не значат. Проще простого…

Внутренности словно кипят на максимальном огне, когда я всматриваюсь в изменившиеся черты лица парня, в которого однажды была влюблена до безумия, до невозможности сделать и рваный вдох. Не может быть, но передо мной стоит Давид Островский.

— Слушай и запоминай, — спокойным тоном произносит он, — вот такая тишина должна здесь быть отныне и навсегда. Без твоего присутствия. Еще раз увижу — сломаю обе ноги, будешь как кузнечик. Вопросы?

В ответ слышится лишь скулеж, от которого волоски на теле дыбом встают…

Я проворачиваю замок, второй, снимаю цепочку и открываю дверь, сталкиваясь лицом к лицу с прошлым, к которому сейчас явно не была готова.

— Привет, Златовласка, — лениво улыбается Давид, удерживая за шкирку моего бывшего парня. — Обижает? Исправляем…

— Привет, — заплетающимся языком шепчу, а у самой внутренности проворачиваются в мясорубке.

Златовласка…за мои блондинистые волосы, которые на солнце смотрятся как цвет соломенного поля.

— Лида! Ты в порядке? — тетя Марина обеспокоенно рассматривает меня и направляется в мою сторону. Я только часто киваю, и боюсь и слова кривое сказать.

Я прекрасно знаю нрав Островского, так что лишний раз проверять его на стойкость нет никакого смысла.

— Здравствуйте, теть Марин, да все хорошо, — мажу взглядом по разбитой губе Вити и по крупным каплям крови, стекающим из носа прямо на белый батник парня. Смотрится жутко, но в остальном все понятно.

— Отпусти, псих! — звучит надломленный голос Вити,он пытается вырваться, но Давид плотно держит его, и теперь он обездвижен.

— Вить, ты зачем все это устроил? — спрашиваю форменную глупость, естественно, но меня на части разрывает.

На себе я чувствую внимательный взгляд Островского, отчего ежусь и совершаю дерганные движения руками. То обнимаю себя, то отпсукаю, с ноги на ногу переминаюсь.

А потом рассматриваю человека из прошлого. Он так изменился, что я бы точно…да нет, точно бы узнала его при любом раскладе и среди множества незнакомцев. Возмужал, подкачался, стал еще шире в плечах, взгляд потемнел и приобрел оттенок мужественности. Появился новый шрам на покрытом щетиной лице. Быть может, все дело в роде деятельности.

Я слышала, что он стал чемпионом, но в детали не вдавалась. Решила не гуглить и ничего не узнавать. Он много лет не приезжал сюда, так что перестать думать о нем не стало для меня такой уж сложной задачей. Отнюдь.

Хоть сначала это и была головоломка со звездочкой на логику и не для средних умов.

— Он просто давно не получал по физиономии, а так все отлично по жизни, да? — Давид приподнимает Витю “за шкирку” над полом, и тот противно верещит:

— Я тебя засужу, Островский, засужу! Ты че думаешь, что ты самый умный, что ли? Да хер там! Хер там!

Брови Давида резко летят вверх, и вот уже приходит осознание всему происходящему. Он наклоняется и прищуривается, явно пытаясь узнать в моем парне того мальчугана, который однажды украл у него велосипед и сломал пару спиц. Грандиозного скандала не было, но ремонт родители Скорика оплатили.

— Ага, Скорик, ты, что ли? Мда уж, вырос и стал тем еще соплежуем. Жалко, думал, ты перерастешь. Хотя куда там перерасти, соболезную, — морщится от отвращения и резко отпускает его, отчего парень приземлился на руки и пытается встать. Не сразу и не изящно, но как выходит уж.

— Конченный!

— Так, я не понял, ты вырос совсем непробиваемым тупицей? Вроде в детстве смышленее был. Встал и пошел, пока можешь. И рот закрой, а то помогу. Еще раз тут увижу — пожалеешь, что на свет белый родился. Вроде я понятно объясняю. Вопрос закрыт. Бегом отсюда, — Давид так спокойно все поясняет, словно с ребенком говорит, и совсем не скажешь, что он зол. Так, немного напряжен, но не более.

Я же так и стою изваянием, рассматриваю его, а у самой коленки трясутся. Он стал таким другим, бесконечно чужим, что ли.

Но по факту он никогда и не был моим.

Совсем не имеет значения тот факт, что наши родители дружили столько лет и часто оставляли маленькую меня под присмотром старшего товарища, в которого я намного позже влюбилась как безумная.

ГЛАВА 6

ГЛАВА 6

ЭТО ПРОСТО УЖИН

Я не хотела бы сидеть сейчас за кухонным столом в квартире Островских во многом потому, что уже долгое время считала для себя эту страницу перевернутой. Когда Давид уехал, это было в какой-то степени гуманно для моей нервной системы и потрепанного сердца.

Я больше не могла смотреть на его отношения с Машей, девушкой, которая, как мне известно, до сих пор с ним в отношениях. Это было жестоко, хоть я и понимала, что маленькая, и что он на меня никогда не посмотрит так, как на нее.

Но теперь я выросла и ту влюбленность пережила, так что и обсуждать нечего.

В последние годы я и вовсе не вспоминала о нем, только если что-то в жизни напрямую толкало меня на эти воспоминания.

— Ты как вообще? — спрашиваю ровно, пожимая плечами. Во рту разливается сладкий привкус молочной шоколадки, растапливаемой от горячего чая, что обжигает слизистую.

Боже, какой же Давид красивый. И этот шрам так идеально вписывается в его внешность, что не остается никаких сомнений по поводу его мужественности и той самой спортивной красоты.

Саднящая боль немного возвращает меня в реальность.

— Все как обычно, бои, сборы, бои, пресс-конференции. Ты что? Не следишь за моей карьерой? — обиженно вскидывает брови и растягивает губы в ленивой улыбке. Конечно, первый год я следила за всем, но об этом я ни за что и никому не сознаюсь, а потом лишь развешивала уши, когда мои родители обсуждали спортивные достижения восходящей звезды мирового бокса.

— Скажем так, я не усердно следила, а так по верхам. Ты же знаешь, я к насилию отношусь не то чтобы очень хорошо.

Я беру еще кусочек шоколадки, смакую ее и прикрываю глаза от наслаждения.

Сладости всегда помогают мне сублимировать и спасают от плохого настроения. Аж мурашки по коже скачут…

Прикрыв глаза наслаждаясь вкусом, совсем как в детстве, рассасываю квадратик шоколада, а когда открываю глаза, врезаюсь во внимательный взгляд темно-голубых глаз, которые так долго снились мне в кошмарах.

Там он всегда уходил от меня.

А отчаянно кричала не делать этого.

— Так я чемпион, Златовласка. Ни одного поражения, — с гордостью произносит он, а я чувствую, как по моей коже скачут мурашки.
Ни одного.

Он абсолютный победитель во всех боях.

Во всех.

А я та еще неудачница на его фоне.

Стараюсь на него сильно не глазеть, но ладони взмокают всякий раз, как я себе это позволяю. Рассматриваю и рассматриваю, решаясь на большее, чем могла бы.

— Поздравляю, ты этого заслуживаешь. Сколько помню тебя, ты всегда напористо шел к своей цели, — губы дрожат вместе с голосом, но я так стараюсь не выдать себя.

Я правда рада за него, а сердце из груди сейчас выпрыгнет вовсе не из-за того, что я волнуюсь в его присутствии. Просто не отошла еще от столкновения с Витей. правда? Да, правда…

Втягиваю носом воздух и медленно выдыхаю, снова окунаясь в знакомый омут.

— Лида, а как с учебой дела? Твои не планируют возвращаться?

Заставляя себя оторваться от игривой улыбки на лице Островского, я переключаюсь на тетю Марину.

Сердце шарахает где-то в висках, и уже не остается во мне и намека на здравый смысл.

— Все хорошо, учусь, не жалуюсь. Мне очень нравится. А родители прекрасно себя чувствуют на даче, может зимой вернутся.

Тетя Марина тут же вовлеченно начинает развивать тему:

— Лидусик у нас учится на учителя младших классов, так что очень скоро у нас будет свой специалист и в этой сфере тоже, — ее радости в голосе нет предела.

— Вау, а ты же вроде хотела быть танцовщицей? — Давид наклоняется вперед и с интересом рассматривает мое покрывающееся пятнами лицо.

— Это мама хотела, а я просто ходила на бальные танцы. И порой не ходила, потому что готова была сделать что угодно, лишь бы не мучить ноги пуантами, — с ощутимой болью в голове вздыхаю.

Да, родители всегда хотели, чтобы их дочь была звездой паркета. Это не вышлоу мамы, и она решила, что выйдету меня, а то что не хочу я — это мелочи, ведь дети мало понимают в дисциплине и вообще “не всегда знают, что им на самом деле нужно”.

Вероятно, она думала, что я втянусь и рано или поздно захочу связать свою жизнь именно с танцами, а папа не шел против мамы.

Вот я и мучилась, со слезами и истериками натирала мозоли на пальцах.

Ненавижу пуанты.

Они до сих пор вызывают у меня ужас и отдают привкусом нарастающей истерики.

— Семейные драмы, понятно. Но на танец я тебя все-таки приглашу, к тому же повод есть, — хмыкает он.

Я понимаю, какой повод. И от этого на душе буквально мерзко. Натянуто улыбаюсь и ловлю внутри отчаянное желание разрыдаться. С чего бы? Столько лет прошло? Ты ведь все забыла, да?

Да…

— У меня день Рождения, приглашаю тебя, малявка, — вдруг произносит он, чем моментально снижает градус напряжения в теле.

Не свадьба и на том “спасибо”.

А я и правда забыла, что у него день Рождения.

— Здорово, обязательно приду.

— Это на второй день после моего боя в городе. Ничего серьезного, но я планирую приурочить праздник не только к др-шке, но и к победе, конечно, — улыбается так, как может улыбаться исключительно Островский, и заставляет мое девичье когда-то страдающее сердце разорваться на куски.

— Супер, — натянуто улыбаюсь и роняю взгляд в чашку.

Маразм мой крепчал.

Давид точно смотрит на меня, потому что щеки рдеют только так.

Почему он так смотрит? Зачем?

Прикусываю губу и поднимаю голову.

Смотрит. На меня. Я на него. А сердце из груди выпрыгивает.

До конца “ужина” мне и крошечка в горло не лезет, но я упорно ее проталкиваю и впитываю все вокруг…

—А без твоих тут очень скучно стало. Тоже думаю, может дачу купить? — уже без особого энтузиазма произносит тетя Марина.

— Давай купим рядом с Власовыми? Они тебе давно говорили, что по соседству продается сруб, небольшой, но что тебе нужно? А я буду в отпуск к тебе туда приезжать.

ГЛАВА 7

ГЛАВА 7

ВСЕ НЕ ТАК, КАК КАЖЕТСЯ

К чести Вити, он не появляется больше у меня дома и никак о себе не напоминает, так что я выдыхаю в какой-то степени.

Я не захожу на сайт знакомств пару дней, за это время делаю все от себя зависящее, чтобы найти подержанный телефон. О новом и думать запрещаю.

Смартфон находится быстро, и вот я уже снова с трубкой могу коммуницировать с родителями своих учеников и участвовать в университетской жизни.

Об Инкогнито тоже стараюсь не думать. Но он точно мне пишет, ведь вкладка с сайтом мелькает зеленым цветом. И делает это почти все время, все три дня подряд.

Меня манит, конечно, зайти и прочитать, но потом я себя одергиваю.

Мне кажется, что я кого-то обманываю. Себя, или его. Или мне все кажется.

С какой стати, верно? Но вот так вот…одергиваю. Это все глупости, и мне не стоит продолжать. Ася имела в виду, что сайт знакомств может стать неплохой сублимацией, а я начинаю думать об Инкогнито как о реальном человеке.

И это неправильно!

Хоть я и понимаю, что не смогу с ним увидеться, хотя бы из соображений безопасности, но мысли и к нему возвращаются.

Бред какой-то, ведь если опустить эту ситуацию, есть еще кое-что, что не дает мне покоя. Не дает дышать полной грудью и до конца расслабиться.

А именно мой сосед прямо напротив, с которым мы сталкиваемся слишко часто, чтобы считать это простым совпадением.

Островский то и дело маячит у меня перед глазами. С утра мы сталкиваемся, когда он идет на утреннюю пробежку, после обеда, когда я иду из универа, а он в зал, а под вечер, когда я возвращаюсь с дополнительных занятий, а он, видимо, из зала, ведь по взмокшему телу и перекинутой через плечо лямке спортивной сумки, о чем-то другом подумать не получается.

Я не смотрю на его накаченную фигуру, лишь коротко отмечаю, что она у него есть. Не смотрю, да, не смотрю. Боже, да кого я обманываю?

На этой мысли все здравые идеи выветриваются из головы, потому что я снова начинаю млеть и таять, как когда-то уже было.

Может куда проще было бы пялиться на фигуру Инкогнито, который грозится прислать свои голые фотки? По крайней мере, это было бы честно.

— Привет, Златовласка, — слышится бархатный голос Островского, и по моей коже моментально снуют мурашки. Ужасное чувство, если говорить в одной связке с Давидом.

— Привет, Дав, — не оборачиваюсь, а все так же иду прямо.

Силком заставляю себя не совершать ошибку и снова не утопать в нем. Мне больше не пятнадцать, и я давно уже выросла. У меня своя жизнь и свои интересы. И одно лишь его появление здесь ничего не меняет в моей жизни.

— Спешишь опять. Куда ты так сломя голову несешься все время? — посмеивается и догоняет меня на лестнице. Идет со мной нога в ногу и поворачивает голову, сшибая одним лишь взглядом голубых омутов.

— Да готовиться надо, куча дел завтра, — хмыкаю и ускоряюсь. Взлетаю по лестнице, но и Островский не отстает. А затем как-то неожиданно перехватывает меня за руку и разворачивает к себе с мальчишеской улыбкой на лице, от которой коленки подкашиваются.

Всегда.

И особенно сейчас.

— Да? То есть, если я тебя позову на бой, ты не придешь? — странная интонация прорезает пространство, и я резко торможу у двери, прирастая к полу.

На бой. Да, я в датах потерялась, а фраза про др “сразу на второй день после боя” и вовсе из головы выветрилась.

Минутное торможение реальности…Я поворачиваюсь и неловко улыбаюсь, чувствуя, как сердце в груди шарахает до боли в ребрах. Островский играет желваками, мышцами, на меня всматривается прямым взглядом с прищуром, от которого все внутри переворачивается, а на лице расползается ленивая улыбка, от которой у любой бы коленки подкосились.

Легкая щетина придает образу больше мужественности, но ему и не надо было бы, он ведь и так ходячий тестостерон.

— Так что? Придешь? В Спорткомплекс “Виват” в семь вечера. Я тебе место забронировал, а так у нас все распродано. Деньги идут на оплату счетов домов престарелых и детских заведений в нашем регионе, — протирает ладонью короткостриженный ежик склоняет голову в мою сторону, лишая легкие кислорода.

Господи, а как сознание не потерять от гипервентиляции?

Гонорар пойдет на оплату счетов? Серьезно? Мои брови медленно но верно летят вверх, и вот я уже снова подтаявшее мороженое перед ним, а должна была быть кремнем.

— Ну так что?

— Да, конечно, — язык слетает с катушек быстрее, чем я успеваю его пришпорить, и вот улыбка на лице Островского становится заразительно-манящей, а я чувствую, как мои внутренности вращаются на вертеле. Да чтоб меня!

Засматриваюсь на идеальный ряд белых зубов, на четко очерченные губы и растворяюсь в ощущении, что я снова вся в нем, хоть и не хотела этого.

Соберись, тряпка.

Да, он красивый, и да, ты просто пойдешь на бой. Не больше, не меньше.

— После будет афтепати, ты приглашена. На входе назовешь фамилию, тебя пропустят, — подмигивает и резко разворачивается на пятках, оставляя после себя шлейф пота и слегка проскальзывающий запах мужского дезодоранта.

В любой другой ситуации я бы скривилась, а тут жадно втягиваю носом воздух.

Фух.

Все ясно, я окончательно сошла с ума, и это не лечится.

Он скрывается в глубинах квартиры, а я с трудом могу попасть в замочную скважину, ощущая, как с меян семь потов сходят.

Итак, я иду на бой Островского.
В прошлый раз ничем хорошим это не закончилось, но в этот все будет по-другому.

Лида, ты просто соберись. Призраки прошлого не обязательно настигнут тебя.

Ты просто оценила его фигуру и вообще его заматеревший внешний вид, это нормально, ведь ты теперь и сама женщина, пусть и очень молодая.

Меня трясет и когда принимаю душ, и когда пытаюсь уснуть. Перед глазами вид потного накаченного мужского тела, а еще как-то некстати проскальзывают непрошенные аналогии с Инкогнито. Совесть мучит все сильнее, ведь я просто пропала, не проронив и слова.

ГЛАВА 8

ГЛАВА 8

ВЕРНУТЬ НАЗАД

Есть мысль сделать вид, что никого нет дома, но он начинает стучать сильнее и я вижу, как прижимает телефон к уху. Что ж, мой телефон отключен, и план мог бы сработать, но совесть…куда ее девать?

Щелкаю замок и открываю дверь. оставляя лишь цепочку, чтобы он не смог войти.

— Блин! Лида, ты пиздец меня напугала! — он толкает дверь, но цепочка мешает войти. Непонимающе смотрит на меня, на дверью, а потом делает шаг назад, поджимая губы.

— Привет. Я спать ложилась уже, — Пытаюсь спрятаться в тени квартиры так, чтобы не было видно заплаканного вида. А он есть. Кусаю губы изнутри и всматриваюсь в перепуганное лицо Островского.

Он волновался?

— Так какого черта ты ушла и никому не сказала?! Я капец испугался, и Кирилл еще не понял, как ты ушмыгнула. Хоть бы предупредила. Кто так делает? Ночь на дворе!

— Слушай, я не подумала, да и я уже выросла, знаешь ли, чтобы отчитывать меня как девчонку. Все нормально, я дома, телефон сел, позвонить не смогла. Спать захотела, и я на такси уехала. Твоей победы дождалась, — нейтральным тоном отвечаю, в глаза парню не смотрю. — И с Днем Рождения тебя, Дав. Расти большой, не будь…ну ты знаешь.

— Лапшой, — без тени эмоций на лице произносит он, а лицо непроницаемо.

—Да, именно так. Ну спокойной ночи и с победой тебя еще раз, — нарочито медленно произношу, но дистанцию держу. Дверь все также на цепочке. Господи, ну что я творю? А он? Зачем пришел? Оставался бы со своей!

Пульс стучит в висках, и вот я уже не слышу ничего, кроме стука собственного сердца.

Уже пытаюсь закрыть дверь, как в проем Дава просовывает ногу, и мешает мне завершить начатое.

— То есть ты просто собиралась вот так уйти? Ничего не случилось? — он всматривается в меня через проем и прищуривается. А я задыхаюсь от эмоций и лишь киваю, опуская голову.

Замираю, рассматривая его огромную ногу в моем дверном проеме. Меня кидает по эмоциям из стороны в сторону до состояния паники.

— Ничего, спокойной ночи, Дав.

— Ладно, спокойной ночи, Златовласка.

Ногу он убирает, а я закрываю дверь и заодно свое сердце, которое так некстати стало биться в его присутствии сильнее и чаще.

Нет, нет. Главное не плакать. Мы это уже проходили, верно?
Да?
Ладошки намокают, а по щекам стекает пару слезинок. Дура!

Ворочаюсь в кровати, а когда удается заснуть, снится мне темная фигура в полутени, которая боксирует. Шарики окончательно заехали за ролики. А под утро я чувствую себя так, как будто меня переехал КАМАЗ.

Я заставляю себя подняться с кровати и сделать то, что должна. Прожить этот день и все-таки полноценно поздравить Даву. Он меня пригласил же…некрасиво вести себя как ребенок.

Наспех собравшись, иду в магазин подарков и выбираю чашку с избитой фразой “Number 1”, пару гелиевых шариков с намеком на юмор, а затем возвращаюсь домой и достаю то, что, как мне кажется на самом деле имеет ценность.

Неглядя упаковываю в подарочную бумагу и завязываю бант лентой. Она ему не нужна. Да и вряд ли вызовет какие-то эмоции, но мне кажется…мне кажется, это важно.

Уже спустя пару минут я под дверью квартиры Островских, несмело стучу и ожидаю, пока мне откроют.

Открывают почти мгновенно. Тетя Марина радостно улыбается, пропускает меня внутрь, но я торможу на входе.

— С именинником вас, теть Марин! Есть кем гордиться! — вручаю ей подарок и ежусь на входе, оглядывая коридор. Пусто. Наверное, он ушел тренироваться. Не помню, чтобы хоть когда-то он позволял себе с утра валяться.

А может он решил остаться с Машей.

У мамы Давы с ней отношения не сложились, так что тут она больше не появлялась со времен большого скандала.

И вообще это не мое дело, но внутри я чувствую, как все горит синим пламенем боли и ненависти по отношению к ней. Сразу миллион вопросов, а почему она, собственно говоря. Но потом я заставляю себя не думать об этом.

— Это передайте Даве.

— Лидусик, спасибо. А чего передать? Ты не придешь сегодня, что ли? — она удивленно вскидывает брови, а я пытаюсь не разрыдаться. Подарок принимает, с улыбкой рассматривает надувные шары.

— Не выйдет, очень много работы, вот прямо сейчас уезжаю. К сожалению, да и мы ночью виделись, я уже поздравляла его, — натянуто улыбаюсь, пытаюсь придать лицу нейтральный вид, но тетя Марина с прищуром рассматривает меня, явно подозревая неладное.

— Я думаю, он расстроится. Да и я тоже расстроена. Мы собирались за городом на базе отдыха праздновать. И победу, и день Рождения, нехорошо это, некрасиво даже.

— Мне жаль, но так вышло, не успею все…

Островская не отступает и все равно делает шаг ко мне и одновременно произносит:

— Ну так после работы приезжай, мы там явно до ночи будем. Дава снял хаммам даже, будет весело. Взрослые уйдут рано, останется одна молодежь. Никто вам и мешать не будет, — почти умоляет она меня, а я чувствую себя неловко, потому что точно не пойду. Не смогу.

— Теть Марин, правда, мне жаль, но нет. Уверена, Даве и без меня будет весело, он же не один там будет.

А вместе с Машей. Последнее я проглатываю, почти проглатываю, потому что даже имя комом в горле встает.

Островская неоднозначно хмыкает, отводит взгляд в сторону, а потом еле слышно произносит:

— Но без тебя.

На что я резко перевожу на нее непонимающий взгляд.

О чем это она?

— Ладно, мне пора. Еще раз с именинником и извините, — улыбаюсь натянуто, пытаюсь все сгладить, но что тут сглаживать? Нечего, совсем точно нечего.

Почему ей так важно, чтобы там была я?
От греха подальше дома сгребаю вещи на пару дней в охапку и вылетаю из квартиры, молясь всем богам, чтобы не попасть на Давида. И мне удается. Только чем дальше я от дома, тем сильнее меня одолевают смешанные чувства.

Лишь у Агеевой в доме меня немного отпускает. Чудом эта девчонка с первого раза взяла трубку и тут же согласилась на своеобразный девичник с горячительными напитками.