33 кадра в секунду

Глава 1

2023 год

— Давая сучке выбор между быть трахнутой или избитой, ты понимаешь, что она выберет — проносится голос отца в голове.

Я слышал, что каждый раз, когда фотографируешь человека, забираешь частичку души. Могу уверенно сказать, что в этом есть правда. Но не каждый человек может сделать снимок и передать все те эмоции, которые были в тот момент. Для этого нужен талант…умение…желание…

Когда смотришь на снимок и чувствуешь запах духов, холод комнаты и горячий интерес, какой-то азарт, потребность заполнить коллекцию еще несколькими шедеврами.

Улыбка удовлетворения появляется, когда ты понимаешь, что успел создать что-то прекрасное…неповторимое…
Нашел время…успел запечатлеть тот единственный и неповторимый момент…
Нашел ту одну секунду, когда все эмоции собрались на снимке и передают точное мгновение… Вырезаешь частичку мира и сохраняешь ее навечно… Можешь передать этот момент кому-то.

И ты сам, заключен внутри этой секунды, и каждый снимок, то есть каждый момент того, что ты называешь временем, пронизывает тебя насквозь.

В плохую погоду может возникнуть желание не спешить со съемкой. Хочется сохранить капли на теле, однако мне нужно тщательно продумывать каждый снимок, а это невозможно, когда думаешь, что кто-то может помешать…все испортить…

Каждый снимок сопровождается щелчком.
Мне нравится этот звук.
Каждый снимок сопровождается яркой вспышкой.
Чаще всего он ослепляет моих моделей.

Пересматриваешь снимки, ищешь самые лучшие - лучшие из лучших.
Уже не смотришь на снимок, а вслушиваешься в себя. А в деталях тоже, я хочу сказать, скрыто многое, а иногда и главное.
Поза, одежда, фон…
Важен взгляд - он много чего может рассказать, передать многое, загнать в угол зрителя.

— Страстные фотографы, стремясь сделать хороший снимок, порой забывают о безопасности, — вспомнил я фразу учителя.

В моем случае я забываю о безопасности всех…

Самое лучшее творение создается из руин. Когда ты можешь все перестроить по своему желанию…создать из разбитого настоящую красоту…
Но только тогда, когда у тебя есть уже начало…глина…из которой ты будешь лепить…
Для охотника — оружие…
Для учителя — знания…
Для художника — краски…

Многие не понимают красоты моего творения…многие притворяются, что понимают…
Ненавижу лжецов…
Фальшивых улыбок и комплиментов…
Мне все сложнее найти подходящих моделей…
Большинство для меня серая масса…
Я не запоминаю их имен, все они для меня были общей серой массой, которая до ужаса была однообразна. Эти улыбки, эти глаза, эти голоса вокруг меня… В них не было…красок…

С каждым снимком все больше серости…все больше смерти…
Мне это не нравится…
Я должен найти что-то интересное…

Скоро выставка, а у меня нет и десяток нормальных снимков…

Я вынул из нижнего ящика письменного стола папку с надписью «первое» и открыв, ухмыльнулся.
Одна фотография с каплями на окне машины.
Вторая невероятно старая и потертая. На ней женщина с десятилетним мальчиком. Рассмотреть лица невозможно, фотография очень старая, да и сделана каким-то криворуким идиотом.

Я швырнул папку обратно в нижний ящик и со стуком его захлопнул.
Я налил себе еще виски и залпом выпил.

Меня пригласили в Триронский университет, чтобы я рассказал студентам об фотографии как искусстве. Наверное, мало кто интересуется этой профессией.
Что интересного в том, чтобы ходить и фотографировать что-то?
Они не понимают смысла…красоты…

А я не намерен завлекать каждого встречного в эту игру…
Они будут только позорить эту работу своими однотонными снимками…

В предыдущем университете один идиот сфотографировал мусорное ведро и сказал, что передал так свое настроение. Большинство ребят фотографировали первое что попадалось.
Молодые парни фотографировали каких-то накрашенных шлюх.
Я смотрел, кивал, говорил, что это не так плохо и каждый может стать профессионалом.
Есть только одна причина из-за которой я терплю все это и продолжаю соглашаться на эти лекции. Только поиск молодых девушек, в которых есть что-то интересное во внешности и поведении. Я должен найти модель для фотосессии…

***

Эвелин

Я летела как бешеная — только бы не опоздать!

Уронила сумку и оттуда все высыпалось.

— Черт! — прошептала я.

Быстро собрала свои вещи. В аудиторию я влетела за минуту до начала урока.
Люк помахал мне рукой, я заняла место рядом с ним.
Он очень веселый и добрый парень. Немного выше меня, а значит, что он невысокий. Я всегда завидую девушкам модельного роста.

Я просто коротышка…

Хоть с тоненькой фигурой повезло…
Вся в маму…

— Ты почему так поздно? — спросил он.

— Я успела, — выдохнула с облегчением, доставая учебник и письменные принадлежности. — Я просто забыла поставить будильник.

— Сегодня на второй паре будет вести лекцию известный фотограф. Знаешь Самуэля Дюамель дю Монсо?

— Лично нет, — улыбнулась я. — Но, кажется, слышала от Джессики, что он очень горяч, — изобразила я восхищение этой девушки, когда она говорила с подругами. — Француз… Интересное сочетание имени и фамилии…

— Я загуглил и вот, — Люк повернул экран телефона ко мне.

— Это…

Я удивленно смотрела на фото девушки, привязанной к стулу. Одета в черные шорты и белую майку. Её глаза завязаны темным платком. Фон белоснежный.
Губы девушки накрашены красной помадой. Ноги босые и какие-то синие.

— Что за извращение? — скривилась я и оттолкнула его руку.

— Я выбрал самую скромную. За эти фотки знаешь сколько платят? Покупателей-извращенцев полно. Он за один снимок зарабатывает больше, чем я могу за двадцать лет жизни и то…если продаст по скидке…

— Ничего себе. Я уже представила этого…такой весь старый с пузом и вторым подбородком. Богатый извращенец.

Глава 2.1

Безразличие как чума.
Болезнь.
Почему они все такие?
Почему не замечают человека?
Как можно не заметить живого человека?

Они делают вид, что не замечают?
Или правда не видят?

Игнорируют?

Тупая стая овец.
Если побежал один, то и другие.
Они остановились, ты тоже.

Почему мы должны подстраиваться под кого-то?
Почему большинство это делает?

Легче плыть по течению, да?

— Я не вру! — всхлипнула я.

Слезы катились по щекам.
Голова кружилась, страх заполнял каждую клеточку моего тела.

Все на меня смотрели как на умалишенную.
Все смеялись.
Этот смех отдавался эхом в моей голове.

Недоверие…
Безразличие…
Оно убивает.
Заставляет сомневаться в себе.
Менять свои принципы, взгляды на жизнь.

Я схватилась за голову. Меня шатало, голова очень кружилась.
Я со всех сил пыталась устоять на ногах, но помещение как будто само переворачивалось…

Все так сильно кружилось…растворялось…

Я в ужасе сделала шаг назад, когда он попытался ко мне прикоснутся.

Меня повело в сторону.
Я не удержалась на ногах.

Сильная боль в виске и темнота…

***
Тринадцать дней назад

Я снова не успевала записывать все то, что говорил преподаватель.
Мне все сложнее сосредоточиться на каких-то мыслях.
Я смотрела на пустое место около себя.

Он заболел?

Я часто моргала, потому что чувствовала ужасную сонливость.
В какой-то момент я сдалась и закрыла глаза, когда лекция заканчилась.
Мне нужно было открыть глаза, но веки словно свинцом залили.

Что со мной?

Ну же…открой глаза…

Я погрузилась в темноту…такую глубокую…

***

Я с трудом открыла глаза и снова закрыла их.
Боль в висках была нестерпимая.
Еще и этот яркий белый свет…

Глаза тоже болели.
В голове как-то туманно.

Чувствовала кружение даже закрытыми глазами.

— Не двигайся, — услышала низкий голос с небольшой хрипотцой.

Теперь я ощутила холод. Мне очень холодно.
Ноги затекли. Я их почти не чувствовала.
Страх заполнил сердце, пытаясь его разорвать.
Дыхание участилось.

Я с трудом открыла глаза.
Жмурилась от этого проклятого света.

Все было таким нечетким и мутным.
Я увидела человека. Мужчину.
Он ходил то в одну сторону, то в другую, фотографируя меня.

Я чувствовала ледяной кафель под щекой.
Только я попыталась поднять голову, как тут же со стоном вернулась в обратное положение.
Виски как будто прокололи чем-то - так сильно заболело внутри.
Головокружение усилилось…

— Я же сказал, не двигаться. Испортила мне снимок, — услышала раздражённое.

О Боже!
Где я?!

Я часто моргала, пытаясь прогнать сонливость, но не могла.
Я лежала на боку. Запястья были связаны.

Он подошел ближе и подвинул мои руки немного выше.
Сердце колотилось как сумасшедшее.

Теперь я видела свои очень бледные пальцы.
Я смотрела на то, как моя ладонь ровно прислоняется к холодному кафелю.
Затем я как будто пыталась поцарапать кафель, но пальцы были такими слабыми, что я просто погладила его.

— Не двигайся, — голос отдавался эхом в моей голове.

Боже, что со мной происходит?
Это сон?

Я закрыла глаза и меня поглотила темнота.

***
Я очнулась с сильной болью в голове.
Мне было холодно. Слишком холодно.

Я ничего не видела, глаза были завязаны чем-то плотным, материей, через которую едва пробивался свет.

— Боже, — прошептала я.

Я чувствовала, что была крепко привязана к стулу на котором сидела.

Я пыталась освободить руки, но не смогла.

Чувствовала большую слабость.
С трудом потянула левую ногу вверх, но мне не хватило силы ее освободить.

Услышала шаги. Дыхание сбилось, сердце заколотилось со страшной силой, отдаваясь болью в груди. Я сглотнула, шмыгнула носом и пошевелилась на стуле.

— Пожалуйста, отпустите. У меня нет денег, - произнесла первое, что пришло в голову.

Ведь в университете учатся большинство из достаточно богатых семей.
Ведь я поступила с трудом на бюджет. Мне повезло.
Я была отличницей в школе. Теперь изо всех сил старалась продержаться на бюджете. Другого варианта не было.

Я учащенно дышала.
Слышала как он приближается.
Он схватил меня за подбородок.

Я задержала дыхание, чувствуя как он красит мне губы.

Когда он отпустил меня, я глубоко вздохнула.

— Пожалуйста…

Услышала какой-то щелчок. Затем еще один. И еще.

Мои губы дрожали, слезы катились по щекам.

Я ничего не видела.

Он снова подошел ко мне и грубо повернул мое лицо влево.

— Вот так, — услышала удовлетворенное.

Еще один щелчок. Потом еще один.

Я слышала его шаги и свое сердцебиение.

Мне было страшно…

Я чувствовала дрожь во всем теле.

— Отпустите меня, умоляю, — прошептала дрожащими губами и всхлипнула.

Я снова услышала приближающиеся шаги.

Я дернулась, когда почувствовала укол в руку.

— Нет, пожалуйста, отпустите, — прорыдала я, пытаясь освободится.

Усталость накрыла слишком резко, и я потеряла сознание.

Глава 2.2

Мне было очень холодно. Так холодно, что казалось умру от этого.
Я ничего не видела.
Голова ужасно болела, горло пересохло.
Я пыталась освободиться, но не могла.
Я не чувствовала свои руки.
Наверное, меня так сильно привязали к стулу, что кровь не поступала в ладони. Ноги тоже слабо чувствовались.
О Боже! А если я была без сознания слишком долго и руки теперь…?
Нет!
Нельзя паниковать!
Но как можно не паниковать!
Я просто не могла успокоиться.
Сердце колотилось так, будто хотело сломать ребра и вылезти.
Мне было больно и страшно.
Ужас душил меня. Я задыхалась.
Я услышала его шаги.
Он медленно подошел ко мне и снял повязку с глаз.
Яркий белый свет резал глаза. Я часто моргала, прогоняя слезы.
Все было размыто.

Когда я увидела его, не сразу поняла.
Я не верила.
Это невозможно.
Нереально.
Это просто сон, правда?

— Сегодня ты выглядишь еще лучше. Страх, бессилие - красиво, — произнес он, неотрывно глядя на меня.

Затем мужчина усмехнулся, слегка склонив голову набок.

— Мне не нравятся такие, как ты, но…в тебе все же есть что-то интересное. Тебя легко сломать?

Я сглотнула.
Сильно зажмурилась, потом открыла глаза.

Он подошел к столу, который стоял около стены где-то в трех метрах от меня.
Комната была большой и белой.
Стены, мебель - все было в белых тонах.
В комнате были установлены прожекторы для фотосъемки.
Около меня стояли высокие лампы, которые ослепляли меня.
Еще я заметила кольцевую лампу. Почему-то не было окон.

В помещении совсем нет окон…

Было очень холодно.

Я заметила шкаф для книг и кресло.

Мужчина подошел ко мне и начал вытирать салфеткой мои губы.
Я попыталась отвернуться, но он схватил меня за волосы.
Я учащенно дышала.
Слезы снова катились по щекам.
Мне было так страшно…

— Знаешь, ты сама виновата. Ты меня разозлила. У меня были большие планы, а ты все испортила.

— Я не понимаю, — прошептала я. — Пожалуйста…я никому не скажу…просто отпустите…

— Заткнись! — прорычал он, сильнее сжимая мои волосы.

Я вздрогнула и в ужасе замерла, смотря сквозь слезы на него.

Мужчина закрыл глаза, глубоко вздохнул и ослабил хватку.
Он открыл глаза и отпустил меня, сделав шаг назад.

Брюнет напевал какую-то мелодию, когда развернулся и пошел к тумбочке.
Продолжал ее напевать, винимая мусорный пакет из тумбочки и выбрасывая салфетку.

Когда я увидела как он достает из тумбочки какие-то лекарства и шприц, страх растекся по всему моему телу. Я дрожала, пытаясь освободится.

— Нет, нет, нет, пожалуйста, — бормотала я, плача.

Я со всей силы тянула руки, чтобы разорвать веревку, но сил не хватало. Я отрицательно качала головой, смотря на приближающегося мужчину. Его лицо было каменным. Без эмоций. Совсем.

— Нет, пожалуйста, нет, не надо, не…пожалуйста…

Когда он наклонился и игла врезалась в мою вену, я укусила его за шею со всей силы.
Все происходило так быстро.
Металлический привкус во рту.
Он меня оттолкнул и я упала на бок привязана к стулу.
Я сильно ударилась виском о холодный кафель и почувствовала тяжесть в голове.
Как будто мне ее сдавили чем-то.
Все вокруг кружилось.
Было слышно его…
Он ругался…
Я чувствовала как врезалась веревка в кожу, удерживая меня.
Я снова потянулась руками и ногами, не чувствуя конечности.

Мне было страшно…
Еще никогда я не испытывала такой ужас…
Чистый ужас…который заполняет тебя всю…
Заставляет мучиться в ожидании худшего…

Я думала, что это та грань страха, но нет…
Мне стало еще страшнее, когда я почувствовала знакомую слабость.

Ты знаешь, что сейчас тебя поглотит темнота.
Ты понимаешь что будет с тобой после этого.
Ты догадываешься что сделает с тобой этот мужчина.
И ты видишь только конец…
Ты беспомощна…
Ты не успеваешь увидеть всю жизнь перед глазами. Нет.
Перед глазами все варианты наихудшего что может с тобой сделать он.

Когда ты чувствуешь что сейчас закроешь глаза и не сможешь даже попытаться защитится. Побороться. Это осознание убивает тебя.

Это конец…

***

Я открыла глаза. Он стоял надо мной.

Белая рубашка, галстук, брюки.
Внешность такая обманчивая.
Это только обложка.

— Пей, — приказывает он и приподнимает мою голову, вливая в рот воду из стакана.

Я несколько раз глотаю и кашляю.
Чувствую как вода стекает по моему подбородку.
Хочу ее вытереть, но слабость убийственная.

— Слишком большую дозу вколол.

Я видела рану на его шее.
Жмурилась из-за яркого света.

Как же мне было плохо.
Страх медленно возвращался, дыхание учащалось.

— Я не собирался тебя убивать. Сегодня так точно. Это моя ошибка, знаю, — вздохнул он устало, потирая лицо ладонями.

Потом он внимательно посмотрел на меня.

— Не двигайся, — как будто попросил он и куда-то быстро ушел.

Самуэль… Дюамель дю Монсо…

Это точно он. Известный фотограф.
Какого черта здесь происходит?!

Я не чувствовала ног и рук. Я не могла пошевелиться.
Я всхлипнула и закрыла глаза, чувствуя как слезы катятся по лицу.
Меня душили рыдания.
Я просто хотела поплакать, но и это для меня было сложно.

Я услышала щелчок и открыла глаза.
Несколько раз моргнула, прогоняя слезы.

Он стоял надо мной с фотоаппаратом в руках.
Наши глаза встретились. В его глазах был только холод. Такой же, как и тот, которым я дышу…
Пронзительный взгляд жестких бездонно синих глаз был пропитан азартом.

Я с трудом облизала пересохшие губы и перевела взгляд на белоснежный потолок, слыша эти щелчки.
Слезы катились по вискам, волна холодных мурашек пробежала по всему телу.
Я слышала свое сердце. Оно грохотало, наполненное ужасом. Билось в унисон с этими щелчками.

Глава 2.3

— Ешь или я сам это затолкаю тебе в глотку.

Мужчина приблизил ложку к моему рту.

— Пожалуйста, — прошептала я.

— Не хочешь по-хорошему, — хмыкнул он, вставая.

— Нет…извините…я просто…я поем…извините…

— Как будто я в няньки нанимался, — вздохнул он и отдал мне тарелку и ложку.

Мои руки были очень слабыми. Я поставила тарелку на колени и начала медленно есть.
Вкус овсянки я не чувствовала и глотать было сложно.
Когда я облизывала губы, чувствовала солёный привкус слёз.

Было не понятно зачем он меня кормит.
Почему я еще жива?
Что ему вообще нужно?
В голову приходило самое худшее…

— Оденешь это, — подошел он и бросил на диван какую-то тряпку.

Я слегка кивнула, продолжая не спеша есть.

— Быстрее, — навис он надо мной.

Я тут же отдала ему тарелку с ложкой.

— Спасибо. Я наелась.

Вышло хрипло и я прочистила горло.

Я посмотрела на тряпку, которую он бросил.
Это оказалось короткое платье пепельного цвета.
Слишком короткое и много кружева.

— Переодевайся, — приказал он, вернувшись.

— Пожалуйста…можно я не буду одеваться в это? — спросила умоляюще.

— Хочешь чтобы я тебя переодел? — спросил безразлично он, приближаясь.

— Почему именно это? Может, другое платье?

— Что? Хочешь выбрать что-то другое? — насмешливо спросил мужчина.

С больными нужно по-больному…
А вдруг выйдет?
Если я буду его злить, он просто убьет меня.

— А можно? — неуверенно спросила его.

Нужно держатся…только бы не разревется…

— Конечно, — произнес он и ухмыльнулся.

Самуэль схватил меня за локоть и я осторожно встала на затекшие ноги.
Несколько раз чуть не падала, но его хватка была сильной и поддерживала меня.

Я видела белоснежные ступеньки. Он несколько раз уходил.
Я же была настолько слаба, что не могла даже попытаться встать.

Это же какой-то транквилизатор или наркотик? Не знаю, но слабость ужасная.

Неужели мы в подвале?
Я должна достать ключи…
Черт!

Разве у меня выйдет? Я еле-еле на ногах стою.

Мы же просто к шкафу подошли с книгами или папками. Присмотревшись, поняла, что это папки.
На самой нижней полки стоял ящик.
Мужчина отпустил меня и вынул ящик из шкафа.

В нем была женская одежда. Выглядела новой.

Я осторожно присела и начала рассматривать одежду.
Я ничего не видела…просто делала вид, что рассматриваю…
Мне было страшно. На глаза наворачивались слезы.
Я пыталась сдерживаться.

— Эвелин…красивое имя. Кто выбирал? Мать или отец? — услышала сзади.

Я замерла.

— Думаю…мама…она выбрала это имя для меня…

Черт!
Почему у меня горло пересохло и голос такой хриплый?

— Можно…воды?

— Я проведу тебя в уборную. Умоешься и сделаешь все, что нужно.

— Спасибо…

— Не благодари, — насмешливо произнес он.

Я видела две комнаты…
Одну, где он меня фотографировал.
И вторую, где я пролежала на диване достаточно много времени…где он меня кормил…
И где я рассматривала женскую одежду…
Здесь и уборная находится и ступеньки наверх…

Когда дверь за мной захлопнулись, я закрыла лицо ладонями и глубоко вздохнула.

Потом убрала руки и подошла к зеркалу над умывальником.

Боже…что же он мне колол?
Я такая бледная…хуже трупа…

И голова немного кружится…

Я умылась и сходила в туалет.
Услышала стук в дверь и осторожно открыла ее.

— Ты права. Тебе лучше оставаться в своей одежде. Потом посмотрим как пойдет, — задумчиво произнес мужчина, разглядывая меня.

Я неуверенно топталась на месте.

— Идем, — наконец-то произнес он и положил ладонь на мое плечо.

Он привел меня в комнату для фотосессии.
Это же нужно все так обустроить…для фотосъемки…
Те фотографии, которые показывал мне Люк…эти девушки…
Они же тоже были похищены?
Что было с ними после…фотосъемки?

Я молча делала то, что он хотел.
Он приказал накрасить губы…я накрасила…
Не ровно…он стер лишнее салфеткой…
Потом я села на тот же стул…и он меня так же связал…не сильно, но связал…

— Как тебе? — спросил он и улыбнулся, показывая мне кружевную повязку.

Мужчина осторожно завязал мне глаза.
Сквозь нее я могла видеть…
Не четко…но лучше, чем совсем ничего…

— Хорошо, — неуверенно прошептала я.

Он подошел к столу, вынул из ящика папку темно-фиолетового цвета, положил ее на стол и открыл.

Пролистал несколько страниц и взял фотоаппарат.
Он подошел ко мне, поправил мои волосы и отошел на пол метра.

— Поверни голову влево.

Я сглотнула, и сделала как он просил.

Щелчок…
Щелчок…
Щелчок…

— Не так уж и плохо, — услышала его шепот.

Щелчок…
Щелчок…
Щелчок…

— Вы…

— Смотри на меня. Ровно, — перебил он меня.

Я повернула голову и посмотрела на его галстук.

Так…попытайся еще раз…

— Вы…сказали, что я…виновата в чем-то…пожалуйста…можете сказать…

— Не двигайся! — раздраженно произнес он и я замерла.

Он немного отходил то влево, то вправо, фотографируя меня.

Я правда пыталась сдержаться, но губы начали вздрагивать.
Потом я не сдержалась, всхлипнула, почувствовав как слезы катятся по щекам.

— Извините, — дрожащими губами прошептала я.

— Ничего страшного. Я дам тебе минутку передохнуть, — произнес он отстраненно, смотря на фотоаппарат.

Я пыталась придумать какой-то план…но ничего не приходило…
Мне было просто страшно…
Я просто боялась, смотря на него…

Он подошел к столу, достал из папки снимок и подошел ко мне.
Мужчина рывком снял повязку с моих глаз и приблизил к моему лицу снимок.

Это та фотография, которую сделала я…
Я его сфотографировала.

Глава 2.4

Я слышала щелчки. Они бесконечны.
В голове было так туманно.
Я хотела открыть глаза, но не могла.
Мне было сложно…недостаточно сил…

— Не двигайся, — услышала его голос.

Я вспомнила все, что произошло и почувствовала страх.
Я боялась…

Я попыталась открыть глаза, но не смогла .
Я чувствовала как воздух входил в мой рот и сразу же выходил, касаясь пересохших губ.
Я слишком слабо дышала, но не задыхалась.

Это хорошо…
Я должна открыть глаза…

Я услышала шаги.

Мне так страшно.

Щелчки снова послышались, но уже ближе.

Я пыталась открыть глаза и у меня это почти что получилось.
Я смотрела, но все расплывалось перед глазами.
Я была привязана к стулу. Крепко…или я просто была очень слабой…

Нет, я не пыталась освободиться.
Я могла только думать об этом.
Я даже пальцем пошевелить не могла.
Я просто смотрела на свои связанные синие руки и давала команду своему разуму.

Пошевели пальцем…хоть пальцем…

Мой указательный палец слегка дернулся.
Этого было достаточно, чтобы облегчить мои терзания.  Хоть на секунду, но облегчение приходит.

Я медленно моргнула, хоть и было страшно.
Кажется, что если закрою глаза - уже не открою.

Я чувствовала слезы на лице. Они были теплыми.

Хм…вроде и не хотела плакать…сил не хватает на глубокий вдох…а тут…плачу…

Хотя…слезы — это не тело…
Они просто скатывались по щекам, чувствуя мой страх…

Мысли путались. Я забывала то, о чем думала.
Я хотела освободиться.

Я попыталась поднять голову, чтобы осмотреться, но мне было сложно это сделать.
Я не была способна…

Тишина. Меня окружала тишина.
Теперь я видела лучше. Немного лучше.

Я медленно подняла голову и посмотрела на мужчину, который сидел за столом, пил что-то и листал, что-то рассматривая в папке.

Лампы резали мои глаза своим ярким светом.
Слезы еще больше текли. Уже не из-за страха. Из-за яркого света.

Все здесь такое яркое…смотреть больно…

Он встал, мельком взглянув на меня, и ушел.

На моей левой руке уже дернулись два пальца. На правой три.

Я часто моргала, смахивая слезы на щеки.

Я и так плохо вижу, еще и эти слезы…

Самуэль вернулся и снова сел за письменный стол.

Я медленно сжала в кулак левую руку.

Я должна как-то выбраться…
Как-то обмануть его…

— Вы…убьете меня? — спросила хрипло и тут же пожалела.

Придумала что спросить…идиотка…

Самуэль встал, приблизился ко мне и слегка наклонился, всматриваясь в мое лицо.

— Да, думал, что убью, но…сейчас, когда ярость немного утихла…не знаю…

Я часто моргала, пытаясь смахнуть слезы и увидеть все четко.

— Я еще никогда так не ошибался, — прошептал он.

Он смахнул слезу с моей щеки, и я совсем расплакалась.

— Умоляю, отпустите. Я ничего никому не скажу…

Он приложил большой палец к моим губам.

— Молчи и прости, — шепнул он.

Мужчина размахнулся и влепил мне пощечину.
Такую сильную, что я упала на пол вместе со стулом, привязанная к нему.

Я рыдала, а он меня фотографировал.

Вспышки ослепляли меня, щелчки отдавались в ушах, а веревки впивались в кожу, причиняя боль.

В какой-то момент у мужчины зазвонил телефон и он ушел.

Я лежала с заплаканным лицом и пыталась выбраться, но без толку.

Когда он вернулся, поднял меня с пола, не развязывая.
Он снова что-то вколол мне.

Я не сопротивлялась.

— Доза маленькая. Тебе не повредит. Спать будешь меньше. У меня дела, если проснешься раньше, чем я приеду, не паникуй. Сиди и жди. Еда в пакете около дивана. Я тебя туда уложу. Хочешь, чтобы я тебя отпустил?

Я слегка кивнула, чувствуя головокружение. Перед глазами все расплывалось. Мне было очень страшно. Я не понимала его логики, но у меня появилась надежда.

— Тогда не пытайся убежать. Это бесполезно. Не трогай мои вещи. Ничего не трогай, поняла? Я очень сожалею, что все так вышло.

Он развязал меня и поднял на руки.
Я несколько секунд была в сознании, а потом погрузилась в темноту.

Глава 3

Я медленно открыла глаза и осмотрелась.
У меня немного кружилась голова.
Я лежала на диване, укрытая пледом.
Я тут же вскочила, отбросив плед, и меня повело в сторону.
Мне повезло. Я просто села обратно на диван, а не упала.
Подождав пока пройдет головокружение, я медленно встала.

Я побежала к ступенькам по которым мужчина поднимался наверх.
Конечно же дверь была запертой.

Я спустилась и вошла в другую комнату. Здесь было все обставлено для фотосъёмки.
Я подошла к письменному столу и проверила все ящики. На самом столе ничего не было кроме лампы, которая излучала белый яркий свет.

Я поморщилась, подумав, что здесь слишком ярко. Глаза даже болели.

Я нашла папки, в которых были фотографии девушек.
Все выложила на стол. Из одной папки вдруг выпал старый снимок, на котором была женщина с мальчиком. Я подняла его с пола, задержав внимание на нем только несколько секунд, и положила на стол.
Я подошла к шкафу с большими папками и начала их рассматривать.
Меня удивляли эти снимки. Было очень много девушек.
Снимки все похожи тем, что они были сделаны здесь. В этом помещении.

Я с ужасом открывала папку за папкой и задавала себе один вопрос.

Что он сделал с ними после всего этого?

Все девушки были в масках. У всех девушек накрашены губы яркой красной помадой.

Сердце гулко билось в груди.
На очередном снимке была изображена особа с раскосмаченными волосами оттенка спелой морковки, одетая в алое короткое платье. Это не самый откровенный снимок, который я видела.

— Извращенец, — прошептала я, продолжая рассматривать фотографии.

Их было очень много. Некоторые папки имели название.
На серой было написано «осень». На темно-фиолетовой — «весна». Остальные две черные папки — «лето» и «зима».

Меня всю трясло от ужаса вперемешку с тревогой.

Я взяла с полки очередную папку и села на пол, положив ее к остальным папкам.
Она была желтого цвета с названием «Мэри».
Там были разные девушки, но все блондинки.

Не знаю как вообще можно сортировать эти снимки…

Не понимаю…почему он стал известным фотографом…?

Не такие и красивые эти фотографии…

Я услышала какой-то шум и шаги.

Растерянно вскочив, я замерла, смотря на разбросанные на полу папки и снимки.

В проеме появился он. Мужчина сначала удивился, увидев меня, а потом его глаза начали бегать по комнате, разглядывая бардак, который я устроила.
Он долго смотрел на фотографии под моими ногами.
Неожиданно Самуэль в упор посмотрел на меня, брезгливо поморщился и начал расстегивать ремень.

Я сглотнула, чувствуя ужас и попятилась назад.

Самуэль снял ремень и сложил его в двое, а потом бросился в мою сторону.
Я схватила с письменного стола лампу и со всей силы замахнулась. Удар пришелся по плече мужчины, который не ожидал от меня такого. Его немного повело в сторону. Я воспользовалась его заминкой и выбежала из комнаты.

Я побежала к ступенькам. Поднялась и начала бить кулаками деревянную дверь. Я звала на помощь.

Неожиданно упала и немного сползла со ступенек, чувствуя его хватку на своей ноге. Он грубо потянул меня и я больно сползла с остальных ступенек на пол.

Я лежала на боку, зажмурившись. Закрывая голову руками, я чувствовала сильные удары. Он бил меня ремнем.

Удар по ноге, по бедру, по руке…

Я плакала, умоляла, но он не останавливался.

В какой-то момент я уже не могла различить куда он меня в очередной раз ударил. Болело все тело.
Я просто чувствовала боль…

Я даже не заметила когда он остановился.
Все тело ужасно болело и я лежала на холодном полу целую вечность.

Я в очередной раз всхлипнула и медленно открыла глаза.

Мужчина ушел в другую комнату.
Его ремень валялся около меня.

Я лежала и тихо плакала, уперев взгляд на ступеньки перед глазами.

Когда Самуэль вернулся, мое тело напряглось, ожидая самого худшего.
Я испуганно зажмурилась, когда он навис надо мной.

Я услышала шаги и снова вздрогнула, когда на меня упало что-то мягкое.

— Черт бы тебя побрал, — услышала рычание над собой. — На диван, живо!

Я распахнула заплаканные глаза и встретилась с его холодным взглядом.
Он бросил мне плед. Я всхлипнула, пытаясь сесть.

Как же больно…

Я схватилась за мягкую ткань и замерла.

— Я сказал, — начал он, но запнулся. — Не двигайся, — услышала удивленное.

Он пошел в другую комнату. Самуэль вернулся с фотоаппаратом в руках.
Он начал фотографировать меня.

Первая вспышка ослепила и причинила боль.
Я сильно зажмурилась и закрыла руками лицо.

Мужчина что-то говорил и пытался убрать мои руки, но я со всех сил пыталась закрывать лицо.

Мне показалось это…было самое худшее унижение за всю мою жизнь…

Он фотографировал меня и фотографировал…фотографировал…

Было такое чувство…как будто меня смешали с грязью…

В какой-то момент я просто легла на пол, закрывая руками лицо, и подтянула колени к животу.

Хотелось закрыться от всего мира…от происходящего…

Но я отчетливо слышала щелчки фотоаппарата…это не позволяло забыться…

Мои рыдания не позволяли отрешиться от мира…

Или от тела, которое болело…

Это было ужасно…

В памяти возникли снимки девушек, которые я видела…

Это было ужасно…

Не знаю как долго это продолжалось…

Я просто в какой-то момент затихла и не услышала щелчков.

Меня окружала тишина…холодная тишина…

От автора:

Думаю, извинятся нет смысла, но мне жаль, что я не могу писать продолжение каждый день. Не могу обещать, но я пытаюсь. Пишу медленно, да, но как могу)

Спасибо всем, кто меня поддерживает лайками, отзывами, подпиской и т.д.  Для меня это очень важно)))

Глава 3.1

— Давай, собирай, — произнес мужчина, подталкивая меня к снимкам на полу.

Вчера после его ухода, я с большим трудом встала и легла на диван.
Укрывшись пледом, лежала пытаясь что-то придумать, но ничего не приходило в голову.
Я почти всю ночь не спала…хотя…откуда мне знать, что это была ночь?
Я просто была уставшей, все тело болело и вроде казалось, что хочется спать.
Но стоило закрыть глаза, как я вздрагивала и осматривалась, боясь увидеть рядом Самуэля.

— Быстрее, — приказал он.

Я пыталась быстро собрать все снимки, но с рук все падало из-за волнения и страха.

— Как устраивать бардак, то пожалуйста, а как убирать после себя, то мы бедные и несчастные, да?

Он оттолкнул меня и сам присел, чтобы собрать фотографии. Я неуверенно встала и отошла от него немного.

— Все равно мне придется их сортировать. Какая же ты…черт…

Он положил на полку шкафа папку и устало потер переносицу.

— Извините, — прошептала я.

— Не извиняйся, тебе ведь совсем не жаль, — произнес раздраженно он, смотря на меня.

— Нет…я…

— Заткнись!

Я замерла, испугавшись его.

Мужчина подошел к разбитой лампе и поднял ее.
Он пошел к лестнице. Когда Самуэль достал ключи из кармана, я подошла поближе.

— Даже не думай, — произнес он, не оборачиваясь ко мне.

Он открыл дверь и вышел. Я же стояла, не решаясь на какие-то действия.
Он вернулся и закрыл дверь.

— Пожалуйста, я никому не скажу, — произнесла я, когда он прошел мимо меня.

— Не начинай, — буркнул он. — Лучше прими душ и переоденься.

Я посмотрела на дверь комнаты, в которой был душ и унитаз. Вся в белых тонах, без режущих предметов. Он мне ее показал…не знаю когда…
Из-за тех препаратов у меня как будто небольшие провалы в памяти…я бы сказала, что все просто слишком «туманное»…сложно понять что есть что…

Вроде, пару дней здесь…не могу сказать уверенно…

Я побрела в ванную комнату. Через светлую деревянную дверь я могла слышать разговор мужчины по телефону.
Ему нужно было куда-то уйти, но он сказал, что занят.
Его долго уговаривали, но он все же отказался.

Я быстро приняла душ, оставив свою одежду рядом.

Не буду одевать одежду, в которой он хочет меня фотографировать.

Пусть бьет, но я не буду позволять себя фотографировать в такой откровенной одежде.
Это унизительно…но и позволять ему снова колоть мне всякую дрянь тоже нельзя…

Черт!

Я быстро оделась в свою одежду.

— Ты глухая? Я сказал тебе переодеться, — произнес он раздраженно, когда я вышла и указал на платье на диване.

— Я…не нужно, пожалуйста…

У меня все внутри сжалось от страха, когда он приблизился и схватил за локоть.
Мужчина грубо потянул меня к дивану.

— Последний раз прошу по-хорошему. Переоденься, — сказал он и отпустил меня, сев на диван около одежды.

Я стояла и смотрела на короткое платье с кружевным вырезом.

Самуэль внимательно прошелся взглядом по всему моему телу.
Мне стало очень страшно, когда я это заметила.
Я была одета в черные штаны и толстовку. Под толстовкой еще была майка.

В этой одежде мне спокойнее...

— Это самое скромное. Именно для тебя, — он бережно взял платье и задумчиво рассмотрел его. — Если не послушаешься, мне придется помочь тебе его одеть.

Я сжала кулаки, чувствуя подступающие слезы.

Рот мужчины под холодными, проницательными глазами изогнулся в улыбке.

— Ну, что скажешь?