42 — одна?

Глава 1

Когда Ута проснулась, то почувствовала запах крови. Она вскочила.

Темно-красный коагулум, образовавшийся в горизонтальном положении, вырвался наружу и шлепнулся на паркетный пол...

Она выругалась и рефлекторно сжала половые губы. Бросилась в ванную комнату, зашла в душ и направила резкие струи душа себе между ног.

Вода в душе стала ярко-красной. Когда все стало ясно, она вылезла и стала искать тампон. Проделав все необходимое, осмотрела оставленный ею след. На паркетном полу красные пальцы ног. Ковер, к счастью, был пощажен! Она принесла тряпку.

Двадцать четыре дня длился ее цикл, каждый раз удивляя ее...

Ута посмотрелась в зеркало. Оценила размер своих пор. Глубину своих "гусиных лапок" и складки наискосок сбоку, да под подбородком. Вздохнула и потянулась за баночкой с кремом.

Недавно ей исполнилось сорок два года, она была преуспевающим врачом-ортодонтом и разбиралась в фармакологии. Еженедельно изучала литературу о старении кожи. Согласно ей, в борьбе с возрастом помогают три вещи:

1)Избегание ультрафиолетового излучения;

2)Наружно применяемые кислоты;

3)Гормоны, точнее, эстроген.

Ута приняла бой. Избегала солнца. Выжимала по лимону в день, смешивала его сок с мазью, которая обещала восстановить смазку у пациенток с сухим влагалищем. Она назвала свой рецепт пофамильно - "Фонтан молодости докторши Баумгартен". Покрывала им лицо, шею, декольте, грудь, ягодицы. Короче не только не влагалище! В данный момент последнее никого не интересовало. К сожалению!

Причесанная и накрашенная, фрау Ута Баумгартен отступила назад. Пробормотала:

— Неплохо для перименопаузы, — и пошла на кухню.

Ее рост составлял метр семьдесят, а вес — пятьдесят четыре килограмма.

Ее глаза были большими, круглыми, голубыми и близорукими. Уменьшенными до неузнаваемости за очками в роговой оправе. Мамино наследство!

В особых случаях она носила контактные линзы. Которые были вообще-то той еще болью!

Ее губы были полными, а волосы натурально блондинистыми. Они доходили ей до бедер и были без седины. Почти!

Потом был нос. Папино наследство! Слишком большой.

Тем не менее, Ута не поддалась искушению лечь под нож. Она утешала себя мыслями о Леди Ди, Барбаре Стрейзанд и Мерил Стрип... Армада крупноносых считалась красавицами!

Обычно ее завтрак состоял из хлопьев мюсли, чашки свежемолотого кофе и стакана холодного молока. Газетчик оставлял газету "Berliner Zeitung" (в переводе – Берлинская Газета) на половичке у двери ее квартиры. Ута, открывая газету, всегда начинала с некрологов...

Она жила в старой квартире на пятом этаже старинного фасадного здания в Берлине. В ста метрах к северу улица пересекалась с Курфюрстендамм, и арендная плата была высокой. Только отсутствие лифта помешало владельцу еще глубже залезть в карман Уты. Владелец-знаменитость, известный по телевидению и колонкам сплетен!

Ее кухня выходила в коридор с высоким потолком, отделанным историческим Штуком со времен императорского райха.

Из кухни открывался вид на крыши Берлина, утреннее солнце в любое время года и бар внизу...

Именно здесь сидела Ута, когда ее взгляд упал на пустое второе кресло.

Еще год назад Ханс сидел в нем. Умный коллега-гинеколог, с которым она делила постель помимо завтрака. Время от времени, во всяком случае. Когда его бывшая жена не позвала его обратно...

Разделял ли Ханс постель и со своей женой, так и осталось неясным для Уты до самого конца. Ее женская интуиция сказала «да».

— Не волнуйся о том, что твои биологические часы тикают, дорогая — сказал Ханс однажды утром. Взглянув на сморщенное от подушки лицо Уты, он добавил — Сегодня женщины легко могут рожать до сорока пяти лет. Или мы можем изъять твои яйцеклетки и заморозить их. Тогда у тебя будет еще двадцать лет, чтобы выбрать отца!

Ута была глубоко оскорблена. В то время она чувствовала, что до менопаузы еще далеко, и потому окончательно послала Ханса к бывшей.

Следующее, что она осознала, было то, что она решила изменить свои привычки сна. Хотела обойтись без утренних складок на лбу и обошлась без подушки.

Это помогло!

Она перевернула страницы газеты и наткнулась на объявления о рождении. Тема детей не отпускала ее. В то утро она опять начала грызть ее всю изнутри!

Ута достала телефон и набрала номер своей лучшей подруги Лии. Та тоже стала бы врачом, если бы ее блестящая академическая карьера не приостановилась из-за рождения близнецов...

До нее можно было легко дозвониться в семь утра. Двухлетние близнецы уже вставали поздно.

— Они никогда не спят, — иногда объясняла Лия — Даже ночью. Они абсолютно невосприимчивы к любым советам, которые все мне дают. Утром я выгляжу, как старая фланель.

Ута хотела бы выглядеть старой тряпкой. Если бы только она имела близнецов!

— Лия Калатбари, — раздался чей-то задыхающийся голос.

Лия взяла имя своего мужа-иранца.

Глава 2

Ута любила свою работу. Ее частная клиника находилась в районе Штеглитц.

Она делила триста квадратных метров с коллегой, семью сотрудницами и зубным техником. Так много женщин требовали внимания. Одна из них всегда была беременна. Ута никогда не была!

Пациентами были в основном взрослые. Берлинский истеблишмент, который лишь после сорока позволил себе роскошь иметь идеальный набор зубов. Женщины предпенсионного возраста, чьи усилия по сохранению молодости включали в себя и зубы. Иногда приходил и мужчина ее возраста. Богатый, изысканный, но редко влюбчивый. Такие были обычно либо женаты, либо раздражены...

— Может быть, все взрослые мужчины, которых еще можно найти, невротики, — произнесла вслух она, открывая дверь в операционную. Вопрос только в том, что будет с такими женщинами, как она... Академичками, которые упустили возможность вскочить на подножку семейного поезда ради своей карьеры?!

Ее первая консультация началась в половине восьмого. У Уты оставалось десять минут…

Она быстро просмотрела свою почту, облачилась в девственно-белый халат и продезинфицировала руки. Затем нанесла ароматический крем для рук и капельку Chanel № 5. Во время лечения она сближалась с пациентами. Поэтому хотела, чтобы они чувствовали себя комфортно.

Это касалось и музыки. ее коллекция компакт-дисков была весьма впечатляющей. Ута порылась и выбрала историческую запись. Концерт для фортепиано с оркестром № 1 Шопена с Артуром Рубинштейном. Стены дрожали в ми-миноре. Уборщица в сотый раз повысила регулятор громкости. Ута вскочила и тихонько повернула его назад. Бросила последний взгляд в зеркало, ущипнув себя за щеки, пошла встречать первого пациента.

Ута нравилась пациентам. Во всяком случае, большинству. Но она остерегалась самоуспокоенности. В конце концов, гордость предшествует падению. Даже у врачей!

Сегодня она ждала господина Майера, который при виде нее вскочил и замахал обеими руками. Глаза Уты оказались на одном уровне с его Адамовым яблоком. Откинув голову назад, она улыбнулась ему. Зашла в процедурную комнату и попросила его сесть в кресло. Накрыла его волосатую грудь широкой длинной бумажной салфеткой, снова вымыла руки и влезла в латексные перчатки.

Господин Майер был геем. Он проходил ортодонтическое лечение в течение года и периодически психологическое лечение, сообщил он. Когда жизнь гея в открытую взяла свое...

Ута откинула спинку стула и нанесла немного крема на свои полные потресканные губы. Что могло бы быть эротичным, если бы они в последнее время регулярно целовались с мужчиной.

— Откройте рот, пожалуйста, — сказала она, чтобы посмотреть на предстоящую ей работу.

Челюсти господина Майера были слишком малы, а зубы слишком велики. Чтобы освободить место, ему пришлось пожертвовать четырьмя из них. Большая часть была сделана. Резцы стояли прямо. Почти Джордж Клуни! Оставалось закрыть несколько небольших пробелов…

Ута обнаружила у него всевозможные остатки пищи. У мужского пола есть свои трудности с гигиеной полости рта. Она достала полировочную пасту и стала чистить зубы на высокой скорости. Через пять минут были созданы оптимальные условия для примерки новых протезов...

Она выпрямила спину и сказала:

— На сегодня все.

Ута передумала сделать ему замечание по поводу ухода за полостью рта. Полировку она добавила бы в законопроект…

Тем не менее, она спросила:

— Почувствуйте еще раз, все ли в порядке, господин Майер?

Уиа стала наблюдать, как его язык исследует все уголки своего рта.

Как назло, его язык вынырнул наружу.

Она представила себе его годы практики, как он исследует полости тела. К сожалению, не женские.

Старик Майер улыбнулся и ответил:

— Всё в порядке!

Ута освободила его от бумажного 'плаща' и виктимности:

— Мы будем заполнять пробелы еще два месяца. Затем последует тонкая настройка. Могу ли я попросить вас назначить следующий приём через четыре недели?

Герр Майер с энтузиазмом кивнул, спрыгнул со стула и зашагал к двери.

Когда он ушёл, Ута убрала стоматологическое кресло. Опрыскала и продезинфицировала все поверхности. Хотя, Майер заявил, что он ВИЧ-отрицательный. Обычной рутины было бы достаточно...

Уте нравилось работать без помощницы по утрам. Наслаждалась тем, что за ней не наблюдали. Кроме того, персонал был самым дорогим фактором в ее лечебнице.

Она села за свой стол и добавила всевозможные комментарии к досье герра Майера. Заметки о гигиене, ходе событий и личного характера.

У герра Майера был пудель, имя которого было настолько неподходящим, что Ута постоянно забывала его. Она смотрела это имя пса перед его каждым визитом…

— Пегас, точно!

Ута знала, как легко манипулировать счётом. Лишняя заточка зуба здесь, лигирование тут, ненужная полировка там. Возможно, есть коллеги, которые поддались бы этому искушению. Ута никогда не обманывала своих пациентов. Это был вопрос чести.

Утро пролетело незаметно. В конце первой половины дня Ута успела обслужить шесть взрослых пациентов.

Глава 3

Врач-ортодонт скрывала от персонала свое желание иметь детей. Притворилась, что родилась умереть холостячкой. Но это все равно не помешало спекуляциям о ее личной жизни. Или отсутствие таковой.

Ханс, изгнанный ею гинеколог, до расставания был встречен всеобщим энтузиазмом всех ее знакомых и подруг.

Его рецепт успеха был опробован и проверен!

Правда, помимо сердца Уты и, как выяснилось позже, своей бывшей жены, он также украл сердце своей секретарши и многих других одиноких женщин. Последних было пруд пруди. В анонимном мегаполисе Берлин.

Тем не менее, исчезновение Ханса вызвало большое разочарование в клинике Уты!

Суши-бар находился на верхнем этаже старинного здания напротив. Его стеклянный фасад контрастировал с преобладающим стилем Модерн на Шлоссштрассе.

Пятнадцать табуретов стояли вокруг стойки. Миниатюрная пара японцев замешивала и раздавала поштучно каппа-маки, синко-маки и инари. Врачам, юристам и бухгалтерам.

Ута заняла последний свободный табурет и сделала заказ. Спустя пятнадцать минут.

Ее онлайн-дейт не пришел!

Зато она оказалась между двумя носителями мужских костюмов.

Тот, что сидел справа, носил обручальное кольцо.

Ута повернулась налево.

Мужчина слева листал журнал, коротко взглянув вверх, он снова углубился в чтение.

Пятьдесят пять лет на вид, предположила Ута. И вспомнила, что количество и качество спермы уменьшается с возрастом. Не говоря уже об эрекции.

С другой стороны, в пятьдесят три года у Пикассо родилась дочь Майя. С любовницей, а не с женой! Когда родилась Палома, ее отцу было шестьдесят восемь лет!

Ута почувствовала надежду. Подняла бокал с шардоне из Японии, с чуждым для языка названием.

Тип слева подбирал слова, прочистив горло, спросил:

— Мы знакомы?

— Еще нет, — прошептала Ута, имитируя застенчивую улыбку.

Мужчина воспринял этот знак благосклонно и расправил плечи:

— Профессор Маттео, юрист и холостяк.

Он разразился веселым смехом.

На Уту обрушилось облако кислого запаха из его рта. Оно перекрыло букет необычного вина.

Всякое желание иметь с ним потомство умерло.

Маттео протянул свою правую волосатую руку.

Ута бессильно схватилась за нее:

— Ута, приятно!

— Ута? — повторное смрадное облако — Как разлука. Позвольте мне угадать, в какой офис вы вернетесь после нашей небольшой интрижки: Налоговый клерк? Банковский клерк...?

Его взгляд упал на дорогие часы Уты.

— ...или, может быть, исполнительный секретарь?— .

Ута дышала через рот, чтобы обойти обоняние и вентилировать легкие. Достала из кармана визитную карточку и протянула ее:

— У вас проблема. Приходите в мои рабочие часы.

Она повернулась направо и стала поглощать свои суши. Поспешно оплатила счет и с кивком удалилась.

На лице Маттео отразилось полное замешательство.

Ута усмехнулась про себя.

Foetor ex ore. В переводе с латыни означает: «неприятный запах изо рта». Иногда сладкий, иногда кислый, иногда поганый. Почти никто из ее пациентов не знал, чем это вызвано. Они часто обвиняли в этом свои желудки и пробовали полоскать рот. Что конечно производило никакого эффекта!

Один взгляд на часы, и Ута перешла на бег.

Около восьми вечера Ута распрощалась с последним пациентом. Посмотрела в зеркало и сделала глубокий вдох. Порадовалась, что ей еще не сорока пяти, и решила компенсировать недостаток сна на выходных. Пока что ей было достаточно одного эспрессо и еще тонкого слоя пудры…

Она направилась в приемную, где ее самая старая сотрудница держала оборону.

Хотя, фрау Фитткау приближалась к шестидесяти, у нее было немало поклонников среди пациентов.

— Больше, чем у меня, — сказала Ута.

— Больше, чем у вас? — спросила фрау Фитткау.

Ута объяснилась.

— Я — это я, — небрежно ответила г-жа Фитткау.

И это было правдой.

Ее огненно-рыжие волосы и пышная грудь под платьем...

Возможно, только Брюнхильды этого мира пробуждали желание к деторождению!

Ута попрощалась со старушкой, вошла в свою маленькую отдельную ванную комнату и переоделась. Решила выбрать львиную гриву. Распустила свои шелковистые, но жидкие волосы и растрепала их. Убрала очки в роговой оправе, надев линзы, вышла из ванной.

В кабинетах хирургии царил полумрак. Ута захлопнула за собой входную дверь.

Ее спортивный автомобиль был припаркован на противоположной улице.

Она опаздывала. Узкое парковочное место не доставило ей хлопот.

— Слишком много мужских половых гормонов, — прокомментировал бы ее бывший, Ханс. — Женщина не должна иметь возможность так парковаться и распарковываться. Именно поэтому ты никогда не беременела!

Глава 4

Когда Ута через час после тренировки вошла в ресторан-бар «Белый Кролик», она обнаружила Лию за баром. Перед ней стоял коктейль «Пинья-колада» .

Фигура Лии не совсем благополучно пережила рождение близнецов. Она весила на пятнадцать килограммов больше, чем нужно, и капитулировала. Вместо того чтобы морить себя голодом, она сменила весь свой гардероб. И вместо 36-го размера носила теперь гордо 42-й.

Однако качество ее дизайнерской одежды льстило ее новой полноте, так что ее привлекательность почти не пострадала.

— Теперь я женщина, — говорила она — Кроме того, у толстых людей меньше морщин!

Что было правдой, подтвердила Ута, когда Лия повернулась к ней лицом.

Гладкое лицо подруги сияло. Ее волосы длиной до плеч, первоначальный цвет которых был неизвестен, переливались на свету блестящим черным цветом.

Лия и Ута обнялись. Они познакомились на воркшопе четыре года назад: «Выгорание академичек (когда женщины хотят всего!)».

Два года спустя рождение близнецов привело к выгоранию Лии. Она бросила свою работу, но у нее все равно не было ни одной свободной минуты!

Ута и Лия стали видеться реже...

Это не уменьшило их привязанности.

Ута заказала коктейль «Кайпиринья»..

— Так о чем ты хотела бы со мной поговорить, Милая? — спросила Лия, выжидательно покачиваясь на своем табурете.

Ута пососала свою соломинку:

— Я хочу ребенка! И я хочу его прямо сейчас!

Лия знала эту фразу. Пожав плечами, она сказала:

— Возьми моих пацанов. И мои пятнадцать килограммов на бедрах. И все мои бессонные ночи! Отдай мне взамен свой SLK, банковский счет, и мы с тобой в расчете!

— Я не шучу, Лия, — возразила сказала Ута — Я страдаю. Не время от времени, а каждую минуту. Моя жизнь бессмысленна, и я не чувствую никакого центра притяжения в ней!

Лия почесала под грудью:

— Ладно, похоже, ты серьезно об этом. Но что-то не так с твоим резонным желанием. Обычно сначала появляется мужчина, потом ребенок, — она сделала паузу — А потом развод.

Лия поймала удивленный взгляд Уты.

— Нет, нет, Акбар и я, мы справимся. Но нам сейчас не так-то просто! Я провожу девяносто процентов своих ночей с близнецами. Поэтому у нас в постели вообще ничего не происходит!

— Мужчины, — понимающе махнула рукой Ута после второй порции Кайпириньи — Кому нужны они?! Сейчас мне сорок два. Мой первый парень появился у меня в восемнадцать лет. Двадцать пять лет любовников, и что это мне дало? Изредка оргазм, в остальном — только печаль. Мне не нужен мужчина, мне нужна только его сперма!

Лия хихикнула:

— Ута, какая неосмотрительность?! А куда мы утилизируем производителя после полового акта?

— Ну, ему не нужно знать, что этот поступок был целенаправленным, — предложила Ута — Для него это просто обычная связь на одну ночь. Мне не нужны ни деньги, ни тем более его вмешательство в мое воспитание моего ребенка!

— Ясно, — ответила Лия, охая и виновато гримасничая — Тогда вопрос в том, где взять подходящую кандидатуру. Что он должен иметь?

— Здоровую генетику, — начала Ута, отправляя в рот дольку лайма. — Под этим я подразумеваю характер и интеллект. Красота не так важна. Ты можешь купить ее позже, если понадобится.

Лия погладила ее по боку:

— Где, например, можно купить осиную талию?

— Ты сумасшедшая, — хихикнула Ута — Но все равно красивая!

Несколько минут они обе молчали. — Что ты думаешь о настоящем доноре спермы? — спросила Лия.

Ута положила обратно надкушенный лайм и покачала головой:

— Нет уверенности. Кто знает, как часто там смешиваются образцы. Что, если ты заплатишь за сперму математического гения, а получишь олимпийского чемпиона?!

— Или ни то, ни другое, — добавила Лия — Потому что хорошие качества, как известно, могут перепрыгнуть одно поколение!

Ута подняла брови:

— Значит, мне придется разведать поколение бабушек и дедушек. Я рада, что ты за мою идею!

Лия покачала головой:

— Моя бабушка была моржихой. Когда она умерла, весила девяносто пять килограммов. И грудь у нее была как два арбуза. Что, впрочем, очень нравилось моему дедушке. Когда через год он последовал за ней, мы обнаружили в ее прикроватной тумбочке самое откровенное, что я видела, нижнее белье. Я сохранила его на случай, если ее судьба повторится со мной! — она потянулась к своему двойному подбородку — Но вернемся к тебе и твоей проблеме, вернее, к тому, где ты найдешь подходящего кандидата?

Ута сжала губы:

— В аэропорту, в VIP-зале, — поскольку ее бокал снова был пуст, она потянулась к меню напитков.

Лия закатила глаза:

— Теперь помедленнее, — она пододвинула Уте небольшую миску с арахисом — VIP-зал? Ты собираешься поставить там палатку? Ни за что!

— Ну тогда в баре отеля, — ответила Ута — Пятизвездочного, конечно!

Глава 5

Время пролетало незаметно...

Ута работала с утра до вечера. Перед поездкой в Париж она решила сбросить два килограмма. Каждый вечер после окончания рабочего дня она бежала в супермаркет и покупала ингредиенты для салата: болгарский перец, помидорки черри, фаллосообразный огурец и репчатый лук. Плюс выжатый лимон и стаканчик натурального йогурта.

Это было все, что она ела в течение дня!

Она страдала от постоянного грызущего голода и заглушала его черным кофе. Без сахара...

Каждое утро Ута вставала на весы и обнаруживала, что с возрастом худеть становится все труднее и труднее. Вспомнила, как читала, что начиная с тридцати лет, среднестатистический человек набирает по килограмму в год...

— Не потому, что он ест больше, а потому, что его обмен веществ становится более вялым, — напомнила она Лии о неизбежном метаболизме по телефону.

— Когда мне было двадцать пять, я теряла по пятьсот граммов в день. Сейчас максимум сотню. Удручающая перспектива!

Лия засмеялась над подругой:

— Ты сумасшедшая! Неужели действительно думаешь, что твои шансы найти донора повысятся, если ты превратишься в абсолютного скелета? А морщины, свисающие складки на животе?!

— Я должна похудеть, — ответила Ута, — Ведь я хочу надеть то самое голубое шелковое платье от Escada... Платье-мечта, к сожалению, зауженное...

— Когда-то я один раз залезла в него, — вспоминает Лия — Помнишь, ты одолжила его мне на первую годовщину нашей с Акбаром свадьбы?

— Ты по-прежнему прекрасна! — буднично ответила Ута.

Вечером того же дня неожиданно позвонил Арно, доставший каким-то образом номер Уты:

— Ты уже беременна? — спросил он, прежде чем назвать свое имя.

Ута фыркнула.

— Все еще готовлюсь! — объяснила ему положение своих дел.

— Лучше бы я не знал о твоих планах. Хотел бы я, ничего не подозревая, посидеть с тобой в баре отеля «Ритц» и завлечь в свою постель… — завершил разговор Арно.

***

В пятницу Ута была на приеме у своего гинеколога, доктора Метцгера (Метцгер — «мясник» на немецком — прим. автора). Его врачебный кабинет находился по диагонали через дорогу и выглядел изнутри немного обшарпанным. Но как врач был лучшим!

Иногда женщины часами сидели в зале ожидания, прежде чем их впускали к нему...

Поскольку Ута была его 'коллегой по работе', он сделал для нее исключение и оказался пунктуальным.

Когда в двенадцать часов она вошла в его частную клинику, его ассистентки сразу же пропустили ее к нему.

— Госпожа коллега, — Метцгер протянул ей свою огромную ладонь — Как ваши дела? — махнул левой рукой, направляя Уту к своему столу.

— Спасибо, хорошо, — ответила Ута, села и начала — Мне очень стыдно признаться вам, но я страдаю от панических атак. Я. Хочу. Забеременеть. Кем, пока не знаю. Но я хочу, чтобы вы сказали мне, смогу ли я это сделать!

Метцгер не скорчил гримасу. Он никогда не насмехался над просьбами своих пациентов.

— Без проблем, — заявил он, поглаживая плохо выбритый подбородок, — начнем прямо сейчас?

— С радостью, — ответила Ута вставая.

— Разденьтесь, пожалуйста, полностью внизу, — приказал Метцгер, — и подойдите к стулу..

Босиком и без трусиков Ута проследовала к креслу для осмотра. Забралась на него и раздвинула ноги.

— Вы стройны, — заметил Метцгер — Не переусердствуйте с диетой. Это усложняет процесс зачатия.

Ута кивнула:

— Вы напоминаете мне в этом моего бывшего, герр Метцгер. Он кстати тоже гинеколог... Он предположил, что мой уровень тестостерона слишком высок. Возможно ли это?

Метцлер посмотрел на нее:

— Ваш вес говорит об обратном. Подозреваю у вас анорексию на нервной почве. А она возникает при слишком низком уровне тестостерона. Какой у вас цикл?.

— Пунктуально каждые двадцать четыре дня, — ответила Ута.

— На всякий случай, сделаем анализ на уровень гормонов, — решил Метцгер — кровь возьмем позже, госпожа коллега.

Он ввел спекулум в ее влагалище. Огромный стальной пенис. Заглянул и удовлетворенно пробормотал:

— Все в порядке. Я возьму еще один мазок — через три минуты опустил ножки стула и приказал — Оденьтесь и снова займите место за столом.

Ута почувствовала облегчение от того, что все закончилось. Скользнула в одежду и села. Сделала глубокий вдох и выдох, затем тщательно подобрала слова: — У меня есть еще две вопроса, — она почувствовала себя школьницей — Во-первых, на какой день моего цикла я должна попробовать?

Метцгер замялся:

— Довольно сложно сказать. Мой личный опыт показывает, что женщины с коротким циклом фертильны в поздние дни. Попробуйте на восемнадцатый день после начала последней менструации.

— Ага. Все ясно... Второй вопрос, - продолжила Ута, стараясь придать своему голосу твердость, — могу ли я что-нибудь сделать, чтобы облегчить сперматозоиду трудный путь к яйцеклетке?

Глава 6

По дороге Ута пересказывала вслух услышанное:

— На восемнадцатый день цикла... Лучше сделать это у двух мастеров, чем одного... Две минуты стойки на голове после полового акта...

У нее было еще целых пятнадцать свободных минут. Она села в маленьком кафе, заказала латте и позвонила Лие.

На заднем фоне карабкались близнецы.

— Мой Бог, как бы я хотела иметь точно такой же задний фон! — подумала Ута.

В этот момент раздались возмущенные детские крики и громкое хлопанье двери. В трубке послышался голос Лии:

— Привет, Ута, я заперла их обоих в их комнате. Как у тебя дела?

Ута сообщила о своем визите к врачу.

Лия громко рассмеялась:

— Повезло тебе. Предписанный врачом половой акт с двумя мужчинами в течение сорока восьми часов! А мне в свое время приходилось довольствоваться всего одним актом и то раз в восемь недель, когда до него вообще доходило дело... До сих пор ума не приложу, как мне удалось забеременеть, причем близнецами?!

— Одним актом с продолжительностью сорок восьми часов? — подшутила Ута, потягивая из своей чашки и улыбаясь — Никогда бы не подумала, что доктор Метцгер имел в виду именно двух мужчин в течение сорока восьми часов. Думаю, он намекал на разных воспроизводителей в течение моих двух последовательных циклов... Но мне нравится твоя идея, Лия! Она сэкономит мои расходы на повторную вылазку в Париж!

Они попрощались, Ута поспешила в свою клинику...

Фрау Фитткау возвышалась за стойкой администратора:

— Позвонил некий профессор Маттео и попросил срочно назначить с вами первичный прием. Он сказал, что вы его знаете. И его проблему тоже...

Ута нахмурила в размышлениях лоб. В конце концов, вспомнила о суши-баре и спросила:

— Когда он придет?

Фрау Фитткау посмотрела на свои ногти и, казалось, смутилась:

— Уже сегодня днем. Я взяла его последним. Он давил, а я не могла отказать.

Ута кивнула:

— Это верно. Клиент — король.

Неудивительно, что именно поэтому у врачей также случались сердечные приступы, они становились алкоголиками или впадали в депрессию...

Она быстро оглядела приемную и насчитала четырех пациентов. Расположены они строго диаметрально, расстояние между ними максимально. Бактерии под микроскопом, крысы в клетках и свиньи в лужах демонстрировали одинаковое поведение! Межиндивидуальная дистанция, которую не дотягивали или сокращали только тревожные личности...

Она поспешно прошла в ванную комнату и освежилась.

В пятницу днем она получила новые документы о поступлении. Каждый новый пациент требовал тридцати минут и полной концентрации. Фрау Фитткау исправно назначала все встречи...

Около половины четвертого она услышала голос профессора Маттео. Он шутил с фрау Фитткау. Ута подошла к зеркалу. Пригладила волосы, напудрила лоб и поспешила в приемную.

— Профессор! — она улыбнулась. На этот раз роли были другими. Протянула ему руку и затаила дыхание.

— Фрау Баумгартен... Доктор фрау Баумгартен, — он поспешил поправить себя — Я едва не решился… Прошу прощения за свое поведение мачо в тот день. Чистое смущение! Как будто в суши-барах этого мира не может оказаться женщин с высшим образованием?!

Ута рассмеялась:

— Все прощено и забыто. Пожалуйста, следуйте за мной — она позвала — Фрау Фитткау, принесите нам два латте, пожалуйста.

Предвидя кое-что, она открыла окно. Посадила профессора на небольшое кресло и стала ждать. Фрау Фитткау постучала. На подносе держала две кружки с дымящимся латте макиато. Улыбнулась профессору и спросила:

— Сахар или подсластитель?

— Ни то, ни другое, — ответил он, потянувшись за своей чашкой — Мне бы не помешало. Это была тяжелая неделя. Я партнер в юридической фирме, где семьдесят часов в неделю - это порядок дня. Весело, но не оставляет места для чего-то еще — он прервался и с любопытством посмотрел на Уту — Я привык называть лопату лопатой. На днях вы намекнули на проблему, дали мне свою маленькую карточку и исчезли. Когда я увидел, что вы ортодонт, то был озадачен. Что ты имеешь против моих зубов?

Он обнажил безупречные коронки верхних передних зубов. Возможно, слишком светлого оттенка. Все пациенты хотели получить А1! Вернее, самую белоснежную улыбку благодаря новейшим стоматологическим технологиям. И усилиям многих стоматологов, которых им удавалось переубедить в острой необходимости получить такой цвет зубов.

— Замечательная у вас реставрация, — похвалила Ута — Нужно быть великим стоматологом, чтобы создать такое произведение искусства… — и талантливым зубным техником, подумала она про себя.

— Спасибо, — Маттео расправил грудь от гордости — И...?

Ута поднялась:

— Я бы хотела осмотреть вас, прежде чем комментировать, — неприятный запах изо рта был щекотливой темой.

Маттео стало не по себе. Он не привык быть в роли жертвы:

— Это становится все более и более загадочным!

Глава 7

Ута вернулась в свою комнату. Она опустилась в кресло и вздохнула. Ее глаза блуждали по груде бумаг на столе. Она оставит их на завтра. Завтра она будет просматривать один лист за другим: ответы на письма, подготовка смет и проверка счет-фактур. Ута сама делала многое из того, что другие врачи делегировали своим секретарям. Жертвуя своими выходными, чтобы сохранить все нити власти в своих же руках...

***

В последующие дни Ута сбросила килограммы, к которым стремилась. Она недоверчиво пощупала свои щеки и с удовлетворением отметила, что они не поддаются гравитации. «Фонтан молодости фрау доктор Баумгартен» сделал свое дело.

Когда начались очередные месячные, она села завтракать. Утреннее солнце согревало ее спину. На этот раз она была готова и с самого утра пользовалась гигиенической прокладкой.

Утром она забаррикадировалась в своем кабинете. По внутренней связи она вызвала фрау Фитткау:

— Оставьте меня без внимания на пятнадцать минут, пожалуйста. Мне нужно позвонить.

— Да, Босс, — хрипло ответила г-жа Фитткау. Канцерогены захватили и ее гортань.

Ута открыла свой электронный дневник.

Это был четверг, 11 марта. Восемнадцатый день ее цикла приходится на понедельник, 29 марта. Она может быть в Париже в воскресенье вечером… Ее пальцы забили заметку: «Осмотрись немного в понедельник и сделай первую попытку вечером».

Внезапно она почувствовала головокружение. Содрогнулась от дерзости своего плана.

Ута всегда ставила свою надежную, насыщенную жизнь выше всяких приключений с неясным исходом.

Метцгер так и не вышел на связь с результатами анализов. С гинекологической точки зрения, это был зеленый свет.

Она дала себе внутренний толчок, пробормотала:

— Просто сделай это! — и потянулась к телефону, вмиг стала соединена с ресепшн.

— Ритц, — ее собеседник звучал мило. Хотя бы это!

— Бонжур, меня зовут Ута Баумгартен, — объяснила она — Я хотела бы забронировать номер гранд-люкс. Это примерно с 28 по 31 марта. Возможно ли это?

Она услышала стук клавиатуры.

На другом конце один сотрудник отеля громко воскликнул:

— Нам повезло. Постоянный гость покидает номер гранд-люкс 27 марта. Могу я забронировать для вас этот номер?

Ута посчитала это хорошим предзнаменованием.

— Какова цена? — поинтересовалась она и еле слышно добавила — Я член Клуба Лидеров…

Им становился только тот, кто посещал много дорогих отелей и оставил там тысячи евро.

Ута покраснела, хотя никто не видел ее.

— Обычно три тысячи двести евро за ночь, — ответил вежливый голос — Могу я предложить вам три ночи за девять тысяч?

Ута сглотнула. Подумала: для моего ребенка, и ответила:

— Да, с удовольствием!

Сообщила свои данные и попросила подтвердить бронирование по имейлу. По внутренней связи вызвала фрау Фитткау:

— Пожалуйста, примите скорую распечатку из нашего принтера и положите ее на мой стол.

Никому не нужно было знать, что она тратит за ночь столько, сколько другие зарабатывают за месяц. Г-жа Фитткау поняла. Это был личный документ ее начальницы. Она заняла место у огромного аппарата.

Затем Ута вошла на сайт авиакомпании Lufthansa. Используя свой клиентский номер и накопленные воздушные мили, она забронировала номер в течение нескольких минут. Регулярный рейс Берлин-Париж-Берлин.

Самолет должен был прибыть в аэропорт Шарль-де-Голль в шесть часов вечера в воскресенье.

Позвонила фрау Фитткау:

— Ваш файл распечатался!

Через десять секунд раздался стук. Она вошла и протянула листок, выражение ее лица было неподвижным.

Она была свободна от зависти!

Ута открыла дневник. Курсор дергался с 29 по 31 марта…

— Фрау Фитткау, мне нужно уехать из города. Пожалуйста, перенесите всех пациентов, которым необходимо, чтобы я лично посмотрела их, на следующую неделю. Остальными может заняться моя коллега, фрау доктор Шмидт.

В прошлом Ута не раз прикрывала спину своей коллеги.

Фрау Фитткау издала еле слышный стон.

— Мне очень жаль, пробормотала Ута — Я знаю, что переносы, это очень сложно. Но это жизненно важно!

— В буквальном смысле, — подумала она.

Фрау Фитткау сердито вышла из комнаты.

Чуть позже Ута поднялась. Вышла в коридор, поспешила по столетнему дубовому паркету, проходя мимо уже звонящей фрау Фитткау. Шагнула дальше и постучала в последнюю дверь. Крикнула:

— Катарина? — и нажала на латунную ручку в стиле ар-нуво.

Катарина Шмидт положила трубку:

— Входи, Ута!

Катарина была красивой женщиной лет сорока. Она носила русые волосы длиной до плеч всегда распущенными. Когда она работала, надевала повязку на голову. Сходство с Грейс Келли было поразительным.

Глава 8

Ута смело назначала встречи на следующую неделю. Заказала пару часов у косметолога и парикмахера, записалась на маникюр и педикюр…

В выходные она была одна.

Всю субботу просидела за своим столом восемь часов подряд…

Представив, что с каждым часом ее ягодицы становятся все более плоскими, она вставала с интервалом в тридцать минут и делала пятнадцать приседаний.

Около четырех дня позвонила Лия.

Ута пожаловалась ей:

— Я читала, что ягодицы становятся плоскими, особенно когда ты ведешь сидячий образ жизни. Могу подтвердить это, посмотрев на себя в зеркало!

Она нащупала свою ягодичную мышцу.

— Взгляни на стариков. У них вообще нет больше зада. Спина переходит в бедра по прямой линии! — рассмеялась Лия — И ты еще опасаешься! Ешь нормально и тогда твоя задница снова обретет форму. Что ты, например, ела сегодня?

Уте не пришлось долго перечислять:

— Два хрустящих тоста без масла утром и... шесть чашек кофе!

— Получается семьдесят калорий, — подсчитала Лия.

— На завтрак я съела две булочки с джемом. Утром — шоколадку, на обед — жареные пельмени с свининой. А сейчас я сижу перед невероятно вкусным чизкейком. Получается тысяча шестьсот калорий!

— Хватит меня дразнить, — огрызнулась Ута — И хватит жрать, ты и так набрала лишний вес!

— Не могу, — возразила Лия — Мой муж пригласил меня сегодня на ужин. Мы идем в «Остерию», чтобы отпраздновать его какую-то деловую сделку, — Лия сделала паузу — Его новый контракт не означает ничего, кроме еще больше работы. Для меня — это шесть месяцев без секса. А для близнецов — статус полусирот!

— А кого ты хочешь, Лия, — возразила Ута — Богатого мужика, который ходит на работу? Или бедного, который спит до десяти утра?

— Богатого, который спит со мной до десяти утра! — заявила Лия совершенно серьезно — Кстати о работе, как ты собираешься управлять своей клиникой в качестве матери-одиночки?

— С помощью нянь, — без колебаний ответила Ута. Она рассмотрела эту тему со всех сторон. — Двенадцать часов в две смены. Одна няня дежурит с восьми до четырнадцати. Другая от четырнадцати до двадцати. Они также сопровождают меня в отпуске. Так что я смогу спокойно потягивать свои коктейли!

— Ты мать-кукушка, — возмутилась Лия — И к тому же, как ты представляешь себе вечера? Ты приходишь домой поздно. Смертельно уставшая. Берешь малыша на руки и... бодро два часа сидишь с ним на полу, строя Лего, или как?

— Ты сама сказала, — ответила Ута, чувствуя себя оскорбленной — ПОКА малыш заинтересован, нужно делать именно так! Через каких-то пару лет он сам захлопнет передо мной дверь детской...

— Хотела бы я, чтобы мои гиперактивные отпрыски были уже сейчас такими! — закончила разговор Лия.

Они договорились пообедать вместе в полдень вторника...

В воскресенье Ута проспала.

В полдень она встала перед зеркалом и тихонько простонала:

— Я не могу позволить ЕМУ, отцу моего будущего ребенка видеть меня такой! Значит, нельзя просыпаться вместе, нельзя завтракать вместе...

Две чашки кофе, и ее настроение вернулось. Она планировала посетить тренажерный зал, затем сауну.

Вечером Ута рано легла спать. Положила под спину три подушки, а рядом бутылку красного вина, выпила... Прочитала книгу о Шопенгауэре. Гении, который не верил в Бога, ненавидел людей и любил слова. Который заглушал свое одиночество работой. Прямо как она!

Ута отложила книгу в сторону и подумала о Хансе.

Большинство воскресных вечеров они проводили в постели. Массируя друг друга, занимаясь любовью…

Она почувствовала легкое потягивание глубоко внутри между бедер. Выключила свет. И понадеялась, что бывший придет к ней во сне... С привкусом красного вина на языке она заснула.

***

Ута проснулась в понедельник с похмельем. Решила не пить в течении последующих двух недель…

Ей нужно подумать и о будущем осеменителе! Ничего не подозревающем доноре спермы. О том, кто еще не знал, что через девять месяцев станет отцом поневоле!

Чистя после завтрака зубы, она молилась:

— Дорогой Бог. Пожалуйста, сделай так, чтобы отец моего ребенка не пил, не курил, не нюхал, не кололся и не трахался со всеми подряд. Аминь

Ута положила зубную щетку и получила ответ свыше в виде внутреннего голоса:

— Все будет хорошо!

И у Уты, в конце концов, подошла очередь к доброму Господу…

Она промыла зубы и прошептала: — Спасибо тебе, дорогой Бог!

Бедный Шопенгауэр. Зря он упустил Бога из виду…

Ута посмотрела на свои десны в увеличительное зеркало.

Несколько шеек зубов были обнажены — из-за возраста! Их цвет был тускло-розовый, хотя, их текстура выглядела вполне удовлетворительной

Она достала пузырек с золотистой жидкостью.

Оливковое масло холодного отжима!

Глава 9

Вечером дома Ута включила яркую люстру.

Она была обнажена и позировала перед зеркалом, состоящим из трех стен.

Ута рассматривала себя со всех сторон.

Она была очень стройна. Вернее, худа Ей нравилось то, что она видела. Только ее груди начали слегка обвисать...

Она погладила сначало правую, более красивую. Затем левую, чуть поменьше.

Ее обе груди были очень мягкими.

Интересно, нравилась ли мужчинам мягкая грудь? Они похожи на спелые или недозрелые персики?

Ее соски были маленькими и розовыми. Они выпрямлялись и твердели при каждом прикосновении!

Живот Уты был плоским и упругим. Как стиральная доска! Пятьдесят приседаний в день давали эффект...

Ее лобковая область — темно-коричневая и узко выбритая…

Ута повернулась.

Ягодицы были, к сожалению, слишком плоскими, несмотря на все приседания. Им не помешало бы несколько лишних килограммов.

Она подергала себя за ягодицы. Похлопала и побарабанила по ним.

Никакого целлюлита! Впрочем, где нет жира, нет и целлюлита...

Ее взгляд скользнул ниже. На бедра.

Ута пришла в ужас, обнаружив одно варикозное расширение вен. Маленькое над правым коленом...

Она нащупала его указательным пальцем. Там был бугорок!

Ута поспешила в ванную. Открыла косметичку и достала консилер. Замазав голубую венку, она решила добавить это средство в свой ежедневный уход за собой.

Ее тонкие икры прошли проверку, ступни — нет. Они были слишком широкими и длинными!

В целом, Ута посчитала себя способной забеременеть.

Однако, она решила приобрести шелковое нижнее белье для интима с осеменителем. Что-то, что будет льстить ее фигуре...

Она достала халат и закуталась в него. Приглушила свет люстры и решила, что заслуживает исключения. Бокал шираза должен быть разрешен. Или два...

Позже, в постели, мысли о Хансе пришли, как незваные гости.

Она вспомнила, как его пальцы раздвигали ее розочку. Как его язык кружил вокруг ее чувствительной горошинки...

Вскоре Ута почувствовала, как та набухает.

Она занималась мастурбацией с пятнадцати лет. Но сегодня захотела устоять перед этим искушением. Оставить все свое возбуждение для осеменителя. Правда, у нее ничего не вышло!

Ее рука скользнула между ног, дотронулась до языка Ханса и закружилась.

Ута приподняла таз. Часто задышала…

Кульминация наступила и принесла освобождение.

Какое-то время она осталась лежать в постели с закрытыми глазами. Наконец поднялась, умылась и ополоснула нижнюю часть в биде.

***

Все последующие дни Уты были насыщенными.

Она готовилась к поездке в Париж. Для зачатия.

Косметолог сделала ей пилинг, педикюрша обработала пилкой и рашпилем ее сухие ступни, а парикмахер укоротила ее светлые волосы до лопаток.

Ута провела много времени, размышляя о предстоящей ей новой жизни. Ходила по квартире и представляла себе свою дочь или своего сына…

Восемь месяцев, и вот он или она уже ползает по квартире! Подтягивается за ножки стульев и стягивает скатерти!

Она радостно выдохнула в счастливом предвкушении.

Еще одни выходные прошли без происшествий для нее. Затем еще одна неделя…

Ута вдруг осознала, что ее жизнь срочно нуждается в переменах. Кардинальных.

Под конец второй рабочей недели она больше не могла выносить ежедневного однообразия.

В пятницу перед отъездом на работу Арно поджидал ее в своей машине напротив.

Когда Ута подошла к своей тачке, он медленно опустил окно.

— Признаюсь, я собирался перехватить тебя, Ута!

Очевидно, этот мужчина не терял зря времени, поскольку уже позавтракал.

На приборной панели его автомобиля стоял бумажный стаканчик с холодным кофе. На пассажирском сиденье виделись остатки свежевыпеченного рулона с вареньем…

— Я собираюсь почистить зубы в офисе, — бодро продолжил он, указывая на головку зубной щетки, выглядывающую из кармана его рубашки.

Ута засмеялась, наклонилась к Арно:

— И что теперь, Арно?

— Теперь я хочу свидание. Я заслужил это. Я сижу здесь уже целый час! — возразил он и надулся — Кстати, ты отлично выглядишь!

Ута поблагодарила его и решила поверить ему на слово.

— Ну что ж, — согласилась она — Я не могу устоять перед твоим шармом. Но у меня всего тридцать минут. Встретимся сегодня в три часа дня в кафе «Синьора».

Арно простонал:

— Там будут сидеть в три часа одни пенсионеры! Но раз тебя это заводит, хорошо. В любом случае, торты там вкусные...

Глава 10

После завтрака Ута решила сделать пробный запуск и поехала в KaDeWe. Один из самых старинных и дорогих ЦУМов Берлина до разделения Германии на ГДР и ФРГ: Kaufhaus Des Westens или Универмаг Запада.

Там она намеревалась проверить свой сексапил за бокалом шампанского.

Она заказала себе такси, чтобы не искать место для парковки. Поднялась на стеклянном лифте в KaDeWe на этаж для гурманов. Распустила волосы.

В узком черном трикотажном платье ей было не по себе. Она знала, что оно ей подходит. Хотя, на ощупь оно было неприятным. Ей приходилось снова и снова чесаться, что лишало ее внешность достоинства.

Размер ее бюста также оставлял желать лучшего: 75. Если бы он только был Б!

Ута подошла к стойке с устрицами. Как всегда, многолюдной.

Многочисленные барные стулья оказались занятыми богатыми и знаменитыми берлинцами.

Ута заняла место во втором ряду.

Об этом трюке знали только инсайдеры.

Второй ряд давал право претендовать на следующий свободный табурет у самого бара!

Она небрежно окинула взглядом сидевшую компанию.

Роберто Бланко сидел в самом конце. Рядом с ним значительно более молодой блондин…

Его голос показался Уте мелодичным.

Взгляд самого Роберто остановился на Уте.

Она твердо посмотрела ему в глаза и улыбнулась.

Он слегка кивнул и обнажил свои белые зубы. Возможно, он коллекционировал блондинок…

Ута тут же опустила глаза. Этого стало ей достаточно в качестве пробного эффекта...

Она расслабилась. Испытание прошло успешно.

Все прошло успешно, благодаря старику Роберто!!!

Она объявила свой заказ через плечо болтающих, прихлебывающих шампанское передовиков:

— Бокал Veuve Cliquot и шесть устриц!

Официант был привычен к суете и шуму. Спокойно кивнув, он нагнулся и открыл бутылку.

Справа от Уты появилась чья-то рука, подталкивающая тарелку с устрицами. Мельница для соли и перца стояла наготове.

Широкоплечая дама приподняла заднюю часть тела. Она была на десять лет старше Уты, в постменопаузе, возилась со своими жесткими волосами и очень напрягалась, чтобы сохранить самообладание, в конце концов, она потеснилась.

Ута опередила трех соперниц на табуретках, подняла выданный ей бокал и одним махом осушила его. Не обращая внимания ни на кого, она думала только о ребенке. Своем будущем малыше!

На обратном пути она заметила длинную нитку дешевого искусственного жемчуга на первом этаже. Обернула его вокруг запястья и посмотрела на себя в зеркало.

Поддельные украшения сделали ее искусственно моложе. Она заплатила.

В нескольких метрах от кассы худощавая модель с внушительным бюстом рекламировала «Wonderbra» на плакате.

Ута оказалась поражена. Она почему-то думала, что эта марка относится к восьмидесятым годам. Недолго думая, она примерила черный бюстгальтер и оказалась в восторге…

На ее глазах маленькие мягкие груди преобразились. Превратились в два круглых, пухлых персика!

Может быть, она найдет в Париже любовника, который поймет, что лучше заниматься любовью в лифчике, чем без него?!

— Может быть, и в чулках, — подумала Ута, когда вышла из раздевалки.

Вернулась обратно в кабинку с парой купленных чулков с подвязками.

Достала их из упаковки.

Черные, с кружевной отделкой, пахнут фабричной химией…

Ута снова разделась. Стала в лифчике и чулках перед зеркалом, словно перед осеменителем...

Она нашла себя прекрасной!

Черное на белой коже так возбуждает…

У нее заканчивалось время. Пристальное внимание продавщицы к ее кабинке лишь подстегнуло ее поторопиться….

Ее левая рука начала судорожно искать щель. Нашла ее между обтянутых чулками ног и стала тереть. Жестко, болезненно, чувственно…

Через несколько секунд Ута кончила, сильно покраснела и оставила все не мерянные наряды, как есть.

Она вытерла влажными салфетками руки, оделась и направилась к кассе. С красными пятнами на лице.

Продавщица насмешливо посмотрела ей вслед.

***

Дома Ута зачем-то включила телевизор, который редко смотрела.

По новостям показывали горящий отель. В Париже. То был ее… «Ритц»?!

В панике она начала звонить в горящую (в прямом смысле этого слова) линию отеля.

Спустя полчаса ей наконец ответил живой женский голос:

— Сожалеем, мадам, но мы не можем принять вас. Все заплаченные депозиты мы, конечно же, вернем!

— И куда, в какой альтернативный люкс прикажете мне податься??? — в размышлениях вслух спросила Ута, не надеясь получить быстрый ответ.

— У нас есть выгодное соглашение о кооперации с высококлассным отелем экстра-класса «Файв», мадам Баум-гартÉн. Вам не нужно будет ничего доплачивать, хотя там гораздо больше сервиса... Мы смогли бы перебронировать вам гранд-люкс для новобрачных.

Глава 11

Ряды кресел и в бизнес-классе самолета были заполнены до отказа. Пассажирами, которые в понедельник в восемь утра должны уже сидеть за своими рабочими столами в Цюрихе.

Девяносто процентов мужчин, поглощенных своим ноутбуком или воскресной газетой. Если бы они отпустили себя, то наверняка 'почитали' бы журнал «Playboy».

Ута забронировала первый ряд и забралась на свое место. Это было неподходящее место для того, что она собиралась сделать. Найти богатого мужчину для зачатия.

В первом ряду находились лишь берлинцы, люди, которых она вполне может встретить снова. У себя дома.

Ее соседу, казалось, было около шестидесяти лет. Избыточный вес, потный и без обручального кольца.

Он читал женский журнал «Cosmopolitan»…

Ута едва подавила улыбку.

Сосед быстро убрал глянцевый журнал, в котором откровенно разглядывал Хайди Клум в бикини.

Ута выпила две кружки черного кофе, закрыла глаза и задумалась о том, что будет через три дня.

— Боже милостивый, — мысленно молилась она, не складывая рук. — Сделай пожалуйста так, чтобы все получилось. Подари мне это маленькое существо, которое я буду безумно любить. Сделай мою кроху раем для меня на Земле!

Добрый Господь любил женщин. Даже непослушных. Или особенно их?!

Пилот пронесся над Цюрихским озером. На востоке и юге Альпы все еще были покрыты снегом. На озере маленькие паромы соединяли деревни справа и просто берега с лесами слева.

Ута была тронута.

Она живо представила себе, как вела бы в одной из этих деревень свою частную клинику. С одним или двумя сотрудниками, предпочтительно женщинами. А главное, с тридцатью рабочими часами в неделю! С выходными по субботам, когда она будет возить ребенка по Цюриху, ходить по магазинам и пить латте. Она бы наблюдала бы во время своих вылазок в 'город' за мужчинами. Быть может, время от времени впускала бы кого-нибудь из них в свою жизнь. Точнее, только постель. А может, и нет…

Машина вскоре приземлилась и остановилась.

Толстяк рядом с ней откинул книгу и поднялся. Его спина коснулась спины Уты. Она была такой мягкой, что Ута вздрогнула.

Когда Ута взялась за чемодан, он вывалился из верхнего отсека на нее.

Ее сосед вовремя наклонился, поймал его, отдуваясь протянул его Уте.

От него пахло одеколоном, который, как и полагала она, давно уже не продается.

Ута вышла первой на солнце в проходе. Стоя у пассажирского выхода, пилот улыбнулся ей:

— Восемнадцать градусов. Добро пожаловать на юг!

Она улыбнулась ему. Подняв руку, произнесла:

— До среды, капитан. И пожелайте мне удачи!

Он посмотрел ей вслед.

Аэропорт Цюриха был большим и благоустроенным.

Ута села в э-поезд, который, казалось, плыл…

На стене туннеля шел фильм. В нем показывали заснеженный Маттерхорн. Кроме того, невидимые коровы мычали.

Все пассажиры смеялись. Кроме швейцарцев.

Поезд быстро доставил ее к выходу из терминала.

Ута позволила себе такси. Ее бюджет был и так уже разгромлен. Поэтому сто франков за поездку в к отелю не имели значения!

В машине пахло хвоей, кожаные сиденья были безупречны.

Сам водитель был одет в брюки со складками и пиджак. Он открыл пассажирскую дверь, спросил Уту о цели поездки и ее музыкальных желаниях.

В остальном — тишина! Слава Богу!

Ута смотрела в отражающееся окно и проводила сравнение с Берлином.

Там водитель и машина соперничали друг с другом. Пот, сигареты, чеснок… И пассажир был во власти музыкального вкуса своего шофера. Немецкая попса или арабская? Редко классическое радио. Если водитель конечно не был студентом философского факультета, который бросил учебу... И всегда музыка по авторадио была слишком громко настроена!

Некоторые люди любили Берлин именно за это. Возможно, Ута стала слишком стара, чтобы считать отсутствие хороших манер свободой. Из-за последней в Берлин стремились попасть из глубинок абсолютно все, кому не лень. В идеале — попасть туда и осесть навсегда…

Дорога заняла полчаса.

Ее отель находился на северо-западном береге озера. В пределах досягаемости на юге находились Альпы.

Такси остановилось рядом с начищенным до блеска Rolls-Royce. К нему поспешили двое слуг в ливреях. Открыв дверь машины, оттуда первым вышел…

Великан! Под два метра ростом. Широкоплечий. Со стройной талией. И темными с проседью волосами.

Мужчина был безупречно одет. В деловой костюм, наверняка от кутюр. Он галантно помог выйти из другого конца автомобиля пожилой даме, которая также была очень элегантно одета.

Брюнет вытащил из автосалона собачку…

Ута не успела разглядеть, какой породы. Неравная по возрасту пара уже скрылась в отеле.

Те же батлеры в ливреях открыли дверь такси перед Утой и поприветствовали ее, как государственную гостью. Они же достали ее багаж. Затем исчезли.

Глава 12

Гранд-люкс для молодоженов находился на бельэтаже и состоял из двух комнат, в целом, с площадью в восемьдесят квадратных метров!

Вполне достаточно места для двух совокупляющихся незнакомцев!

Мебель представляла собой коллекцию великолепного антиквариата. Вид на озеро и горы был грандиозный!

Ута осмотрела смежные комнаты и обнаружила там два санузла, отвечающие ее требованиям. Один для нее, другой для ее осеменителя.

Раздался стук, и портье занес ее чемодан. Он улыбнулся, поклонился, после чего вышел из комнаты в обратном направлении. Служащий был ниже ростом Уты. Намного.

Неужели это относится ко всем мужчинам, работающим здесь?

Ута сняла свои кожаные черные сапожки на высоком каблуке и бросилась на большую кровать. Вытянула руки и ноги.

Была уже половина седьмого.

Большинство бизнесменов заедут в понедельник утром…

Значит, ей оставалось примерно двадцать четыре часа (или тридцать шесть?) для воплощения своего плана.

​​​​​Ута решила не напрягаться и провести оставшийся вечер в своем номере.

Она сползла с кровати.

Ее ноги погрузились в петли ковра.

На столе лежало меню обслуживания номеров.

Она выбрала королевские креветки на гриле с салатом.

Сегодня это ее первая трапеза за весь день!

Сделав заказ по телефону, она угостилась бокалом белого охлажденного вина в мини-баре. Chablis premier cru. Последний раз она балуется им — исключение перед важным событием!

Ута вскоре перешла в ванную комнату и задержалась там. Надолго. Хотя хотела лишь освежить лицо и шею. Позже после ужина она решила принять душ или ванную.

Посмотрев на себя в увеличительное зеркало, Ута обнаружила на лбу прыщик, который грозил воспалиться.

Она начала судорожно рыться в недрах косметички и, наконец, пробормотала:

— Слава Богу!

Вытащила маленький тюбик гидрокортизона, нанесла на прыщик и помассировала.

— Гидрокортизол предотвращает признаки воспаления, — однажды сказал ее профессор дерматологии, невысокий, сгорбленный мужчина в шестом семестре — Rubor — покраснение, Tumor — припухлость, Dolor — боль. Ценой атрофии кожи при регулярном применении…

Завтра прыщ станет невидимым. По крайней мере, для человека. Атрофия кожи наступит позже, но сейчас это не имеет значения!

Ута разделась и влезла в мягкий гостиничный халат.

***

Ночь наступила незаметно.

Ута смотрела криминальный сериал «Место преступления» и ела при этом свой салат с креветками и без чеснока, параллельно проверяя состояние своих ногтей на руках и ногах.

Последние были коротко подстрижены, как это принято у медиков, и теперь, в соответствии с важным поводом, стали огненно-красными!

Незадолго до десяти Ута набрала ванну с пеной. Уснула в ней на несколько минут, затем проснувшись приняла ледяной душ. Почистила зубы трехпроцентной перекисью водорода H2O2. При регулярном использовании это давало легкий отбеливающий эффект.

Белые зубы делают тебя молодой!

Незадолго до двенадцати Ута задернула тяжелые шторы в гостиной и спальне, сбросила халат. Голышом забралась под одеяло. Вздрогнув от холода под одеялом, выключила свет. Заснула.

Ночью ей снилось, что она встретила Джорджа Клуни. Вскоре она узнала, что забеременела от него. Чувство счастья переполняло ее…

Глава 13

Проснувшись рано утром, Ута осталась лежать, не открывая глаз и удерживая сон.

Неоновая вывеска нижнего кра я телевизора показывала половину восьмого.

День зачатия??

​​​​​Ута захотела поесть, села и потянулась к стационарному телефону. Заказала большой кофейник черного кофе без сливок, свежевыжатый апельсиновый сок и фруктовый салат. Хлеб был под запретом. Пока что она хотела поддерживать свой вес в норме!

Ута терпеливо ожидала свой завтрак в халате. Не вставая с постели, она достала свой смартфон и набрала номер Лии.

— Лия Калатбари, — прозвучало едва разборчиво.

Близнецы взвизгнули, и раздался детский плач.

Ута удивилась.

— Это Ута. Ты занята?

Лия испуганно вскрикнула:

— Нет, мы у педиатра. У Навида ветрянка. Через несколько дней она появится и у Гюнтера!

Лию заглушали крики детей.

— Ты в Цюрихе, Ута?

— Да. И еще в постели, — отозвалась подруга — Заметь, одна. Жду свой 'здоровый' завтрак!

— С каких пор ты завтракаешь? — воскликнула Лия.

На заднем плане послышался стук, за ним последовал вой.

— Боже мой, Навид опрокинул шкаф и похоронил под ним Гюнтера. В комнате ожидания! Мне срочно нужно идти!

Внезапная тишина, потом громкий гул голосов. Связь прервалась.

Ута тихонько засмеялась и натянула одеяло на подбородок.

— Господи, — пробормотала она — Я так сильно хочу ребенка! Но, пожалуйста, только не двоих сразу! Спасибо тебе за понимание! Аминь!

Она набрала секретный номер Арно.

— Только для дорогих друзей, — пояснил он в свое время — Это мой мобильный телефон, который я всегда держу в кармане. Всегда на приеме и громкости звуке. Твой звонок защекочет мне яйца. В прямом смысле слова!

Ута пока не звонила.

По мере установления связи лимбическая система Уты живо создала образ яичек Арно. Большие, твердые, с блестящей кожицей.

Удивительно, но ее мозг разрешил эту мысль!

​​ — А вот и Арно, — не ожидая его ответа, удивилась она.

— Ута, дорогая! Кто-нибудь уже клюнул на твою наживку?

Ута рассмеялась:

— Я еще не закидывала удочку. Но сегодня вечером — самое то. Арно, я хочу, чтобы ты подумал обо мне!

Действительно, она нуждалась в поддержке. Грандиозность ее замысла все больше и больше пугала ее…

— Я все время думаю о тебе, Ута, — пожаловался Арно — Жаль, что это чувство не взаимно. Но я не обижаюсь на твой замысел с отродьем и буду держать пальцы скрещенными сегодня вечером!

Какой он милый!

— Я свяжусь с тобой, когда вернусь, — пообещала Ута — А потом мы отпразднуем зачатие с бутылкой шампанского. Или утопим мою печаль вместе с ней…

— Согласен, — заявил Арно — Я в деле. Может быть, тогда будут новости и с моей стройки… Я имею в виду, связанные с горячими цыпочками! — добавил он задиристо — Ута, мне пора, работа зовет. Я люблю тебя. Но это мой секрет, поэтому забудь о том, что я только что сказал!

— Áде, Арно, — произнесла Ута на швейцарском немецком с ударением на первый слог, подумав про себя — Я тебя тоже…

Разговор пошел ей на пользу.

В третий и последний раз она позвонила в свою клинику.

— Ортодонтическая практика доктора Баумгартен и и доктора Шмидт. Меня зовут г-жа Фитткау, добрый день, что я могу для Вас сделать?

Ута напрягла свой деловой голос: — Здравствуйте, г-жа Фитткау, это Баумгартен. Как поживаете? Как обстоят у нас дела?

— Доброе утро, босс, — ответила г-жа Фитткау столь же безэмоционально, как и до этого — Все в порядке. Никаких больничных листов. Дамы на своих местах. Сегодня утром у нас два протеза и одно удаление.

Ута не могла не усмехнуться такому обороту. Неважно, пропускала она или нет, но каждый месяц ей нужно было оплачивать счета на сумму в двадцать пять тысяч евро. Заработная плата ее сотрудниц, расходы на временный вспомогательный персонал, аренда помещения и ремонт или приобретение нового оборудования — все это нужно было оплачивать ей и ее партнерше Катарине.

В 2002 году реформа здравоохранения, проведенная красно-зеленым правительством, привела к резкому падению прибыли. В некоторых районах города пришлось закрыть частные практики.

Практика Уты и Катарины выиграла от своего расположения в буржуазном Штеглице и пережила экономический кризис.

Проведя реструктуризацию, их практика оказалась в числе победителей.

Сорок процентов частных пациентов даже сделали ее, Уту Баумгартен независимой от политики красно-зеленых.

Ута поднялась с кровати. Как только раздвинула шторы, в комнату хлынул солнечный свет.

На озере царила разноцветная суета…

— Швейцарцы тоже рано встают! — подумала она и загляделась на бледно-голубое озеро, уже пестрящее яхтами и паромами.

Глава 14

Ута не спеша прогуливалась мимо магазинов Chanel, Hermès и Tiffany's, на короткое время забыв о своем грандиозном плане. Вместо размышлений о детях она восхищалась простым вещам в витринах. И удивлялась их ценам. Когда она заказала себе обычный кофе, то тот стоил шесть франков!

Ута сидела в кафе на улице и с любопытством рассматривала проходящих мимо людей. Так много хорошо одетых людей… Не то, что в Берлине! Закрыла глаза и начала наслаждаться весенним солнцем.

На ее плечо вдруг легла тяжелая рука.

Ута вздрогнула от неожиданности. На долю секунды в ее сознании мелькнул Арно.

— Прошу прощения, — раздалось сзади — Я ни в коем случае не хотел Вас напугать!

Ута повернула голову. За ее спиной стоял тот самый рыжий мачо из отеля с раскаянием на лице.

Ута поднялась на ноги. Должно быть, это судьба. Протянула ему руку:

— Ута Имкерхорн. С кем разговариваю?

Ее рыжий собеседник сменил растерянное выражения лица на слащавую ухмылку:

— Адольф Попиолек!

Ута вздрогнула. Она не настолько отчаялась, чтобы зачать от первого встречного. С именем «Адольф» и фамилией «Попиолек».

— О Боже, — с испугом воскликнула она — Я совсем забыла про мужа! Он ждет меня!

Ута пустилась в бег обратно в отель.

Отдышавшись немного в лобби, она прошла в огромный светлый ресторан, где все еще продолжался буфет завтрака.

Чтобы успокоиться, она взяла в руки большую белую чашку, наложила в нее свежих фруктов и нажала на кнопку автомата «Латте Макиато».

— Хм, — услышала совсем близко от себя глубокий низкий голос — Кофе и дыня…

Ута не могла не обернуться. Перед ней предстал почти двухметровый, широкоплечий и одетый по последней моде мужчина среднего возраста. Мужчина. В буквальном смысле этого слова. Все нем кричало о маскулинности!

Его синие глаза, черно-пепельные волосы, небрежно зачесанные назад, усы и бородка покорили Уту с первых секунд. А его самодовольная, но добрая ухмылка заставила ее пульс ускориться.

К тому же, он показался ей знакомым…

Ах да, она видела его вчера, как только подъехала к отелю!

Ута не знала, что ему ответить и куда деться.

Такой мужчина, как он, наверняка давно занят!

Вчера рядом с ним шла какая-то гранд-дама с собачкой…

Он слишком нежно смотрел на нее. Возможно, был даже геронтофилом…

Взяв обе чашки в руки, Ута с застывшим лицом молча прошла к самому дальнему столику.

Ей показалось, или брюнет действительно проводил ее глазами?!

К ее огромному облегчению, рыжий Адольф Попиолек не стал преследовать ее дальше. Он также вошел в зал, но растворился в толпе гостей.

Наверняка, он ей привиделся!

Зал ресторана пополнялся…

Внезапно к Уте за столик подсел высокий, слегка корпулентный блондин.

— Не возражаете? — на его тарелке лежали только полезные продукты.

— Да, конечно, — ответила она и начала разглядывать незнакомца.

Он выглядел примерно ее возраста, впрочем, как и Рыжий. Однако с легким пивным животом. Незнакомец производил приятное впечатление…

— Вы здесь одна? — спросил он прямо — Курт Шварц!

— Ута Баумгартен, — не соврала в этот раз она — Да, я одна. Вы?

Курт кивнул и улыбнулся, обнажив зубы.

В его взгляде было что-то от ястреба, почуявшего в поле мышь.

Он едва вмещался в маленьком кресле.

Ута начала внимательно изучать его лицо…

У последнего была светлая нежная кожа. Типичная для блондинов. У нее самой была такая же.

Их арийские гены совпадали!

Шварц носил короткую стрижку по бокам. Его длинные жидкие пряди спереди были небрежно зачесаны назад.

Он был свежевыбрит.

Влажное бритье, догадалась Ута.

Его красивый лишний вес придавал ему слегка обвисшие щеки и двойной подбородок.

Мелкие зубы были безупречно вычищены, а десны бледно-розовые.

Значит, он следит за зубами!

В целом, он выглядел аппетитно, несмотря на свою тучность.