9 жизней Дьявольской Кошки

Глава 1

Очередная зачистка границы подошла к концу, а это означало, что время взяться за отчеты — будь проклята эта бюрократия! Вся бумажная волокита вызывала мигрень, избавиться от которой не могли ни целители Ордена, ни хоралы первого ранга.

Наверняка эту адскую пытку придумали в Нижнем Мире. Не иначе как один из Древнейших Дьяволов приложил к этому руку. У этих рогатых слишком много свободного времени. Наверняка это был Дьявол Праздности, уж не знаю почему, но шестое чувство настаивало, что винить следует именно эту ленивую задницу. Как прискорбно, что оторвать хвост и поотшибать рога не выйдет, его уже пару тысяч лет как никто не видел. Неужто старпер решился уйти на пенсию? Аж завидно становится…

Справедливости ради, стоит отметить, что скорее мистер Праздность ощипет мне перья — за всего четыре перерождения накопить приличное количество опыта так и не вышло. Несмотря на сомнительную честь являться ангелом второго поколения и обладателем двух пар крыльев, опыта у меня было едва ли больше чем у десятого-двадцатого поколения. Стыд и позор.

И как только Архей каждый раз дает мне регалии командира Светлых Паладинов? Порой мне кажется, что Орден был придуман исключительно для того, чтобы было куда меня приткнуть после очередного, но возмутительно редкого воплощения. За все тысячелетия с моего первого рождения я прожила всего четыре жизни.

Четыре коротких жизни всего-то по паре сотен лет в каждой. В третий раз вообще было всего восемьдесят лет! А промежутки между ними исчислялись тысячелетиями.

Наличие моей звезды на Небесной Карте было чем-то настолько привычным, что каждый раз, когда она падала, давая эфиру сформировать новое тело, младшие приходили в какое-то нереально дикое возбуждение и мое новосформированное тело воплощения встречала целая куча народа. Это при том, что знакомых среди них почти не было.

Мои жизни были так коротки и так редки, что те зыбкие связи, которые успевали сформироваться, забывались под гнетом времени, а те редкие знакомства, о которых я помнила и которые мне бы хотелось повторить, чаще всего были развоплощены и сияли звездами на Небесной Карте.

Проще говоря, наши графики воплощения просто не совпадали.

Если не считать Архея, который ни разу не светил звездой на небосклоне с начала времен, да некоторых представителей моего поколения, то постоянных знакомых у меня, считай, и не было.

Верховный Многокрылый был единственным кто встречал меня каждые четыре жизни. Каждый раз открывая глаза первое что я видела была его мягкая добрая улыбка и теплое приветствие: «С возвращением, Махэри».

Это его «с возвращением, Махэри» знаменовало для меня начало мытарств и целого перечня проблем. Каждый чертов раз Многокрылый давал мне новичков, которые видели меня в эфирном теле впервые, но настолько привыкли к моей звезде на северо-востоке, что с трудом воспринимали меня как нечто реально существующее.

Отчего-то каждый раз всех видящих меня впервые смущали мои темные, цвета ночи, волосы. Среди светловолосых братьев и на фоне огненно-рыжей сестры я смотрелась несколько неказисто, со своим невысоким ростом и мрачным неприветливым характером.

Словно кусок угля среди золотых слитков.

И если братья и сестра при встрече были мне снисходительно рады — отчего-то они дружно решили принимать меня за младшую в нашем выводке — то другие смотрели с любопытством, но на расстоянии, словно на необъезженного регала подойти к которому чревато последствиями.

Один-единственный раз мне попался уже знакомый член Ордена, которого я избивала палкой на учебном плаце во второй жизни. В четвертой он стал моей правой рукой, но не из-за способностей, а исключительно из-за того, что успел изучить мои привычки, а потому сумел ни разу не проштрафиться.

На данный момент шел сто пятидесятый год моей четвертой жизни, такой же непримечательной, как и все остальные. Каждое мое воплощение выпадало на время затишья, мирное процветающее время. О всех мало-мальски важных событиях я узнавала постфактум.

Это должно было радовать, в такие периоды крылатые откладывали в сторону оружие, снимали доспехи, ставили на полки книги с хоралами и отдавались созиданию, расширяя границы Небесного Сада.

Каждый раз я возвращалась в новое место.

В первое мое воплощение Архей создал лишь один дом и рощу в которых и росли мы с братьями и сестрой. Самым ярким моим воспоминанием был вид заднего двора с ветвистым деревом, на который мы, будучи детьми, взбирались, еще не научившись летать. Стена дома на которой Архей чертил буквы, которые придумал пока в одиночестве ждал второе поколение. Запах первой в моей жизни еды — пирога, с подгоревшим дном — с тех пор Многокрылый научился готовить, но с появлением третьего поколения делать это перестал. Настала наша очередь заботиться, учить и создавать.

Почему-то мне лучше всего запомнилось, что Первый Брат создал реку — зачем? Дождевая вода казалась ему безвкусной, а небольшой ручеек — скудным и безжизненным. Поэтому он проложил широкое русло вплоть до границы Сада, отчего вода с шумом и пеной низвергалась вниз в Пустоту.

Сестра Луция создала лампу с негаснущим огнем — ей так понравились свои яркие волосы, так похожие на живое пламя, что ей захотелось сделать что-то похожее. Архей тогда только покачал головой — нужно было расширять мир, а не создавать ненужную мелочь, но делать что-то другое она отказалась, заявив, что светильник понадобится, когда придет следующее поколение — ведь дети боятся темноты.

Мы темноты не боялись, попусту не зная этой эмоции, но последующие поколения уже были подвержены этому недугу. Многокрылый тогда почти разозлился на сестру — она своими словами обрекла младших братьев и сестер на страх.

Что же тогда создала я?

Уже и не вспомню. В отличии от большинства, значительная часть моих воспоминаний не восстанавливалась из-за слишком длительных перерывов между воплощениями. Другие тоже теряли память, но в сравнении с моими потерями то были жалкие крохи.

Глава 2

Первое ощущение — неясный зуд на уровне копчика. Абсолютное странное непривычное ощущение. Следом последовало недоумение — чему там чесаться?

Но попытка пошевелиться обернулась крахом — внезапная волна глухой боли накрыла с головой, на неопределенное время сознание помутилось, и я снова выпала в неосознанку.

В следующий раз я пришла в себя от ударов по черепной коробке изнутри — тупая боль свербела в висках и глазах.

Да что же это такое? Ангелы вообще слабо восприимчивы к боли. Не каждое колото-резанное ранение заметят, другой разговор оторванная конечность, но всякого рода болезни и недомогания нам чужды.

Нужно открыть глаза и осмотреть себя. Возможно тот удар повредил тело сильнее чем мне ощущалось. Эфирное вместилище отличалось от вместилища плотского — для диагностики хватало прогнать по каналам эфир, чтобы понять, что с телом не так.

Глаза я открыла, но только для того чтобы тут же зажмуриться от сильной рези, словно спицы вогнали. Черт, с обстановкой, нужно понять, что не так с телом.

Собрать эфир и разогнать его по организму вышло не с первого раза. Обычно в теле всегда ощущался едва ли не переизбыток сил, но сейчас пришлось соскребать в кучу жалкие крохи, которых едва хватило на самодиагностику.

Первые результаты заставили усомниться в собственной адекватности.

На вторую попытку пришлось еще меньше энергии, после которых резерв окончательно опустел, но результат был тем же самым.

«Какого дьявола?!» — хотелось закричать мне, плюнув на сдержанность с высокой колокольни.

— Мр-р-ря?! — раздалось хриплое рычание из-под костяной маски на лице. Или вернее будет сказать на морде?

Что это вообще за тварь такая? Небольшое кошкообразное существо, с ушами-локаторами, излишне длинным гибким хвостом с белой щетинистой кисточкой, темной дымчатой шерстью, длинной в начале туловища и укорачивающаяся к крестцу. Мощные передние лапы и богатый меховой воротник, которому до звания гривы оставалось самую малость. Но больше всего пугала морда — скрытая костяной маской, возможно являющейся на самом деле черепом той твари, в которой по неизвестной причине я оказалась.

Хуже всего было с глазами — их почувствовать толком не удалось, хотя что-то в костяных глазницах точно было. Нижняя челюсть на маске отсутствовала, только верхняя с рядом крупных острых клыков, на самом деле абсолютно бесполезных, поскольку сама пасть пряталась там же где и глаза и почувствовать ее так же не вышло — или не хватило сил, или анатомия существа слишком сильно отличалась от известных мне зверей.

Хотя какие звери?! Явно редкий подвид неразумной нечисти, вроде тех же кроллеров, только те были похожи на помесь крыс и хомяков, а эта тварь на очень крупную кошку.

Как такое вообще возможно? Последнее что я помню — удар, да такой силы, что в последние мгновение, до того, как сознание угасло, была абсолютно уверена, что это очередная смерть.

Но вместо того, чтобы временно кануть в уютное забвение и воссиять звездой на Небесной Карте, я оказалась в теле неведомой твари. Очень неведомой — как капитан специального отряда, в видовом разнообразии нечисти и нежити я разбиралась едва ли не лучше всех остальных крылатых.

Но о подобном виде никогда не слышала.

Какое-то время я напряженно размышляла что произошло и что мне теперь делать. Обычно ангелы легко ориентируются во времени вплоть до минуты, но в этот раз я полностью ушла в свои мысли и даже не могла толком сказать, сколько точно этого ценного и невосполнимого ресурса потерла в бездействии.

Очнулась, когда боль в висках и глазах пошла на убыль. Дождавшись, когда она утихнет полностью, еще раз попыталась открыть глаза.

В глазницах костяной маски вспыхнули белые огоньки и мне наконец-то удалось разглядеть смазанные черты окружающего мира.

Бездна встретила меня черно-серым гиблым пейзажем. Наверху, где обычно находится небо, зияла алая туманная пелена. А само тело кошкообразной твари валялось в грязи и сколах старых костей.

В Верхнем мире, вокруг Небесного Сада, который рос благодаря стараниям крылатых, была Пустота. Бескрайний небесный простор, освещаемый сиянием звезд.

В Нижнем мире, вокруг скомканной территории Адского Города раскинулась Бездна, гиблое место с таким же искривленным пространством, выбраться из которого было практически невозможно. Место обитания неразумной дикой нечисти, выродков и нежити. Именно здесь я и оказалась.

Просто замечательно.

Да еще и валялась в какой-то помойке среди остатков местных обитателей и грязи, которой тут было в избытке. Вокруг виднелся лес, вернее злостная пародия на него, с кривыми иссохшими деревьями, которые на самом деле были еще одним подвидом нечисти, почти безобидным — потому что не могли передвигаться и ели исключительно тех, кто подходил к ним слишком близко, да и только в тех случаях, когда были голодны. Пищеварительный процесс у них был медленным, а потому одну жертву они могли переваривать месяцами, а затем еще столько же не чувствовать голода и потребности в пище. Начиная испытывать голод, они покрывались сладко пахнущими плодами-приманками, так что определить какое из них опасно не составляло труда.

Мозговой штурм результатов не принес, а потому было решено найти убежище и дать телу оклематься, а резерву восстановиться, и уже после предпринимать какие-то попытки выбраться отсюда.

Кое-как поднявшись на нетвердые лапы, огляделась — даже стоять на четырех конечностях, без противовеса в виде крыльев, было сложно. Идти к заветной цели — норе среди корней хищного дерева — еще сложнее. В итоге сделав пару шагов упала и дальше решила не упорствовать и просто ползти, все равно по скорости выйдет одинаково.

Устроившись среди корней, камней и вездесущих костей — затихла, вслушиваясь в звуки этого жуткого места. В этой ситуации радовало лишь одно — разум и память были кристально чисты. За пару часов затишья мне удалось накидать, более или менее, рабочий план действий.

Глава 3

«Потом» настало, судя по внутренним часам, спустя сутки. За этот срок резерв восполнился примерно на одну пятую, что было неимоверно смехотворно! Какая жалкая тварь эта адская кошка или кем бы это существо не было. Неудивительно, что это адское недоразумение мне прежде не встречалось — подобное ничтожество было сравнимо с пылью под ногами.

Увы, теперь я была этой самой пылью.

Единственное, что не могло не радовать, тело твари хоть и отличалось от эфирного тела ангела, но также не чувствовало голода и жажды. Честно говоря, я так и не разобралась где тут пасть и куда в случае чего пихать пищу. Хотя думать, чем питался этот (предположительно) падальщик совершенно не хотелось.

И небесные и адские создания питались редко и мало. Крылатым хватало света, воды и крайне редко растительной пищи. Питание демонов же разнилось в зависимости от видовой принадлежности, но, как правило, это была или жизненная энергия, или плоть, а иногда и то и то сразу. То, что у моего временного тела не было рта, могло говорить, что питается оно каким-либо видом энергии. Для падальщика, вполне, возможны варианты с миазмами или эманациями смерти. Короче, все сложно.

Из норы выбралась с трудом, но на лапах стояла уже тверже. В конце концов, я — ангел второго поколения, Командир Ордена Светлых Палладинов, обладатель двух пар крыльев!..

— Мрф, — фыркнула я себе под нос и, переисполненная чувством собственной важности, сосредоточилась на том, чтобы в правильном порядке переставлять лапы.

Для баланса пришлось использовать хвост, вместо привычных крыльев, хотя по началу он только мешался, то цеплялся за жухлые кусты и кривые корни, то волочился по земле неимоверно раздражая.

Прогулка по Бездне удовольствия ожидаемо не доставляла. Мрачный пейзаж, отсутствие солнечного и звездного света угнетали. В голову лезли мысли одна другой мрачней. Полет в Пустоте всегда благоприятно влиял на психологическое состояние, предоставляя хорошую возможность отрешиться от ежедневной суеты и обдумать вечное. Прекрасная чистка сознания от всякого рода шлаков.

Но здесь с каждым шагом внутри росло раздражение, грозившее перерасти в редкое для ангелов чувство злости.

Бесцельно брести в неизвестном направлении было бы глупо, по-хорошему следовало взобраться на дерево и осмотреться. Правда, если идти худо-бедно я наловчилась, то карабканье по деревьям в этой шкуре было новым уровнем сложности.

Первые пару попыток доставили мелкие неудобства в виде ушибов — боль в этом теле чувствовалась несколько иначе, словно ярче и многограннее. Интересное наблюдение.

Спустя почти час, миссия была выполнена, хоть и стоила мне сорванного когтя на левой передней лапе. Кровь, к слову, у твари была не черно-серой, как у большинства нечисти, и даже не красной, как у некоторых высокоуровневых демонов, а вполне привычной, жемчужно-розовой. То, что у ангелов отвечает за функции крови, имеет цвет розового жемчуга, с золотыми вкраплениями и перламутровыми переливами.

Как я уже говорила, тело может подстроиться под душу, но не наоборот. Кровь слишком важный аспект — главный жизненный ресурс. Неудивительно, что моя душа перестроила тело какой-то жалкой твари под себя.

Осмотр с высоты ничего толкового не дал, на многие видимые мили был лес, вдалеке виднелись мрачные пики черных скал. Никакой другой нечисти на глаза не попалось, но оно и к лучшему — о боевых навыках это тушки я была не высокого мнения.

Не то чтобы я много ожидала, но полное отсутствие какой-либо полезной информации только усугубило раздражение. Такими темпами я от старости окочурюсь, пока буду вслепую бродить по чащобе с искривленным пространством!

Внезапный шум над головой заставил неосознанно прижать уши к голове, а шерсть на загривке встопорщиться.

Взгляд метнулся вверх, но шум, подобный прибою волн, равномерно нарастал. Исходил он, казалось, отовсюду сразу, словно гром, но на низких частотах и очень продолжительный.

Шестое чувство до этого дремавшее внезапно проснулось и буквально завопило об опасности. Хвост заметался и в скрытом белой кисточкой кончике обнажился странный, пока непонятный мне, нарост.

А затем небо — вернее красноватая масса тумана его заменявшая — стала медленно, но неотвратимо опускать вниз. Словно кто-то продырявил невидимую пелену, до этого удерживающий наверху туман, и теперь он буквально лился вниз.

Проверять на себе его воздействие или наблюдать в первом ряду, я не желала. Будь я в своем теле — возможно и осталась, чтобы собрать информацию на будущее, но в теле адской твари я была слишком не уверена.

Хватило бы его силенок удрать отсюда вовремя!

Путаясь в лапах, начала спуск, но ожидаемо сорвалась и, пролетев несколько футов, по пути неслабо приложившись головой о ветку, рухнула на землю, где потратила целых пять секунд, чтобы восстановить дыхание и зрение, еще столько же ушло на то, чтобы определить где верх, где низ и встать на лапы.

Поле чего понеслась вскачь прочь от опасности, через каждые два-три фута, то и дело предпринимая, по старой привычке, неудачные попытки взлететь.

Шум нарастал, по ощущениям прошло достаточно времени, чтобы в «месте прорыва» туман достиг верхушек деревьев. С учетом скорости падения и примерного расстояния между нами, то если я не поднажму, то меня накроет с головой уже совсем скоро. Впрочем, если этот феномен продолжительный, то я, так или иначе, не буду в силах убежать.

Зрение этого тела значительно отличалось от привычного мне. Анатомия ангелов похожа на анатомию людей и, если не считать врожденного умения видеть эфирные субстанции: миазмы, скверну, эфир и прочие им, то не сильно-то отличалось.

В этом теле, не смотря на отсутствие привычных глазных яблок — два белых огонька в костяных глазницах — угол обзора был куда шире. Мрак Бездны не был непреодолимым препятствием — жалкий едва живой рассеянный свет не имел четкого источника, но тем не менее каким-то чудом присутствовал здесь.

Глава 4

После столкновения с гулями я двигалась до тех пор, пока лапы не стали неметь от усталости. Хуже всего была не физическая усталость, а психологическая — куда я вообще иду? Местность не менялась уж несколько суток. Самое время заподозрить хождение кругами, но благодаря прекрасной памяти я могла уверенно опровергнуть эту теорию.

Несколько раз я натыкалась на точки искривления. Сами переходы никак не ощущались, отследить скачки можно было только по резкой, но почти незаметной, смене пейзажа. Каждый раз после этого я взбиралась на деревья для разведки, но была вынуждена констатировать, что все еще нахожусь где-то в глубинах Бездны.

В «небе» что-то пронзительно заскрипело, словно где-то в глубине красного тумана перетягивали гигантскую цепь. Уши-локаторы дрогнули, но к голове не прижались — верный показатель того, что происходящее не опасно. По-своему это даже удобно — инстинкты тела реагировали быстрее чем шестое чувство. Используя их в равной степени мне удавалось избегать большую часть проблем, возникающих на моем пути.

Иногда правда, обоняние улавливало что-то странное, но не имея достаточных знаний о Бездне, то была бесполезная информация. Никогда прежде мне не приходилось нюхать нечисть, а от нежити как правило несло разложением и внюхиваться в разные нотки совершенно не хотелось.

В этот раз обоняние и слух сработали одновременно, извещая о происходящем не так далеко единичном акте нападения. Благо не на меня. Где-то в стороне кто-то активно боролся, шипя и скуля. Это был первый раз, когда мне на пути попалась что-то не поделившая нечисть, а потому на всякий случай я подкралась ближе.

Стая адских огней кружила вокруг чего-то человекоподобного, но уже не подающего признаков жизни. Чуть в стороне к поваленному стволу дерева жался ребенок с щенком адского пса в руках. Светловолосый, с маленькими острыми ушками и красными глазами, маленький жалкий вампиреныш. Черный лохматый щенок в его руках трясся от страха и отчаянно лаял, проявляя свойственную для адских псов преданность одному-единственному владельцу. Страшные на самом деле твари, пусть и взяли от своих предков простых собак, выведенных людьми, слишком много.

Вероятно, благодаря этой отчаянной преданности они так опасны. Хорошо выдрессированный, выкормленный со щенячества щенок вырастает в настоящее чудовище, сильное, мощное, кровожадное и полностью подвластное воле хозяина.

Между тем огни окружили маленького кровососа, что с тихими подвываниями глотал слезы.

Что он забыл в таком месте? На вид ему не больше шести-семи человеческих лет, хотя сколько вампирских — можно только гадать.

Вообще и ангелы, и все виды демонов имели свою систему взросления и время шло для всех по-разному. Лишь люди были в этом стабильны, а потому общей была принята именно их система исчисления возраста.

Маленький кровосос был очень юн, без сопровождающего — которого судя по всему уже доедают — ему отсюда не выбраться.

Жалкое зрелище.

Недовольно заворчав, медленно вышла из своего укрытия. Внимание на меня обратили не сразу. Пацан так вообще смотрел с таким ужасом, словно адские огни по сравнению со мной была лишь мыльными пузырями. Щенок в его руках прекратил лаять и заскулил.

Зрелище, которое я из себя представляла было мне толком не понятно, но вероятно было достаточно внушительным, чтобы нагнать страху на пацана со щенком и заставить стаю адских огней чуть отступить назад.

Зачем мне все это? Всего лишь один несчастный кровосос. Таких же взрослых клыкастый тварей я убивала и буду убивать, как только выберусь отсюда. Зачем мне вообще рисковать и спасать врага? Потому что он ребенок? Но это не важно — вырастя он непременно пойдет за кровью, понесет смерть простым людям, слабым и беззащитным, защищать которых мой долг…

Защищать и оберегать слабых.

Видимо эти слова настолько въелись в душу, что пройти мимо не вышло. Смешно.

Была ли для меня разница между этим клыкастым недоразумением со щенком и кроллерами? Наверное, нет. И те, и те были слабы и на данный момент безвредны.

И этого было достаточно, чтобы пощадить их жизнь.

Напряжение на поляне возрастало, огни что пировали над трупом воспарили выше, сбиваясь в одну большую стаю особей эдак в двадцать-двадцать пять. В отличии от тупых гулей, огни обладают зачатками коллективного разума, что делает их куда опасней.

Твари закружились в хороводе, не нападая, но и не уходя — выжидая, когда я покажу брешь в защите.

Рычание, исходившее откуда-то из грудной клетки, стало громче, казалось маска на морде едва ощутимо завибрировала. Белые огоньки вспыхнули и из глазниц полился туман.

Адские огни дрогнули, заметались, нарушая свою свистопляску, и поднялись еще выше.

Медленно и размеренно прошла вперед, подходя к перепуганному кровососу. Встав перед ним, вздыбила шерсть, а хвост как-то сам собой изогнулся на манер скорпиона.

Еще с минуту светляки размышляли, но потом все же отступили — вероятно не так уж и голодны были. Даже про недоеденный труп забыли.

После ухода адских огней на поляне стало куда темнее. Вампиреныш кажется прекратил подавать признаки жизни и не дышал вообще. Обернувшись наткнулась на огромные красные глазищи из которых градом лились слезы. Пацан действительно не дышал, только лил слезы да заторможено моргал, щенок в его руках и то вел себя активнее — пытался заползти юному хозяину за пазуху.

— Фр-р, — презрительно скривила несуществующий нос и чуть отошла в сторону, задумчиво обводя клыкастого взглядом.

Мелкий, жалкий, грязный, потрепанный, но вроде целый.

Следом обследовала хорошо обглоданный труп — взрослый кровосос, со страшной изуродованной плохой диетой мордой лица. Поплывшая сероватая кожа, выпирающие кривые зубы с внушительными звериными клыками, обвисшие брыли, тощая шея с высыпаниями — низший вампир, по всей видимости, совершенно не соблюдающий принципы правильного питания. Для вампиров — их внешности и самочувствия — крайне важно пить кровь здоровых сильных и красивых существ. Ценнее всего для них кровь человеческих детей и непорочных дев.

Глава 5

На ночевку устроились на этот раз под поваленным полусгнившим деревом. Пацан вновь свернулся калачиком, обнял щенка и поколебавшись попытался притянуть и меня, за что тут же получил хвостом по лицу. Пусть спасибо скажет, что не шипом прошлась, а шлепнула пушистой кисточкой, на что мальчишка только глупо хихикнул.

Наконец, вампиреныш и его кутенок уснули, оставив меня в очередной раз размышлять на околофилософские темы. Строить догадки о том, что же со мной произошло, без какой-либо информации сверх той, что уже была, я не хотела — пустая трата времени. Сначала выбраться отсюда — потом все остальное.

Все было тихо, пока где-то в середине «ночи» уши-локаторы не уловили шаги и голоса примерно в тридцати ярдах от того места где отдыхала моя странная группа.

Я насторожилась, пацан и щенок даже и не подумали проснуться — может нет ничего криминального в том, что я их спасла? Судя по их беззаботности и безобидности, вырасти они попусту не сумеют, а если каким-то чудом это им и удастся, то вампир и адский пес из них выйдут крайне бесполезными.

Осторожно высунув морду из убежища, прислушалась, но шаги и голоса исчезли, хотя ощущение чужого присутствия не пропало. Шестое чувство насторожено нашептывало, что надо срочно что-то делать, а не то…

В тело врезался разряд магии, опалив шерсть и пустив кувырком по земле, вплоть до ближайшего дерева. Это немного меня дезориентировало, но не настолько чтобы растеряться. Приложившись хребтом о ствол, тут же извернулась и припала на передние конечности, вновь извернув хвост на скорпионий манер. Проучилась своеобразная боевая стойка. Что ж, вполне, неплохо.

Из-за деревьев показались силуэты в плащах, трое метнулись ко мне, еще двое к поваленному дереву. Последнее почему-то разозлило — неужели кто-то смеет атаковать то, что находится под моей защитой? Да еще и до того как сумели вывести меня из строя? Глупцы!

Белесый туман стал вытекать из глазниц, что остановило приближение врага и их настороженность в несколько раз возросла. Если до этого они приближались дольно беспечно, то сейчас откровенно напряглись. И правильно! Будет надо, даже в таком теле сумею разодрать этим адским тварям глотки. Никакое копье для этого мне не нужно, справлюсь голыми руками… ну, или когтями и клыками, хотя пробовать на вкус демоническую кровь абсолютно не хотелось.

Один из троицы, не выдержав, запульнул каким-то топорным боевым хоралом…. вернее арканом. Демоническая магия строилась на арканах, что визуально выражались световыми пентаграммами возле рук или под ногами. Яркие сложные круги привлекали внимание и, зная как они выглядят, было легко определить, чем именно тебя атакуют. Другое дело хоралы — сложный ангельский язык невозможно повторить или распознать не крылатому. Визуально он похож на светящийся диск над головой. Возможно наш арсенал не так разнообразен, но наша сила в целом отличается от арканов демонов. Последние более топорны — режь, руби, жги, морозь. Они быстрее произносятся и могут применяться всеми в ком есть источник, способный преобразовать эфир.

Хоралы и распевки — более слабое и короткое преобразование эфира — представляют собой более сложные команды.

Хотя стоит признать, что плюс-минус оба варианта преобразования энергии были похожи и имели схожие команды, отличаясь по большей части, разве что, визуально.

Этот тип запульнул в меня сгустком огня — топорно и слабо. Его я атаковала первым, метнувшись вперед так быстро, что тип просто не успел отреагировать. Вцепилась когтями в лицо, задними лапами раздирая грудь, хотя и метила в шею, но увы, добраться до нее не вышло, с противника меня сбило другой аркан, на этот раз замедляющий.

Проклятье! Это тело все еще слушалось из ряда вон плохо, но, чтобы так легко попасть под раздачу — позорище!

Злость на себя придала сил и замедляющий аркан удалось скинуть, пустив по телу разряд эфира. Шерсть заискрилась, туман из глазниц повалил сильнее.

Нападающие отшатнулись, глядя уже с откровенным испугом. Неудачник запульнувший в меня огнем, обливался кровью — кажется до горла достать все-таки удалось, но, увы, не критично, ибо тип все еще стоял на ногах и падать замертво не собирался.

Чего они вообще меня атаковали? Больные ублюдки… прикончу всех. К черту, достали. Раздражение, росшее все эти дни опасно разгоралось и требовало выхода, что ж, сейчас я дам этому чувству волю. Пусть эти идиоты, посмевшие напасть на меня, ощутят на себе все прелести моего плохого настроения.

Из глотки вырвался страшный низкий вибрирующий рык, заставивший врагов опасливо отступить на шаг.

— Он тут! — раздался крик одного из тех двоих, что полезли под дерево.

Я тут же ощерилась, хотя и на морде скрытой маской это никак не отразилось, и повернула голову в ту сторону. Выбравшийся из убежища пацан как раз выпрямился и в панике замахал руками.

— Стойте-стойте! Не трогайте ее!

— Ее? — скептически уточнил противник, единственный кто еще ничем не успел атаковать меня.

— Она хорошая! И добрая! Не трогайте ее!

Хорошая и добрая никак не вязались с моим внешним видом. Впрочем, это было справедливо и для ангельского облика, хах. Даже попав в тело адской твари, суть не изменилась.

— Она не тронет вас, если вы не будете атаковать, — продолжал, между тем, увещевать мелкий вампиреныш.

— Юный господин, вам лучше помолчать. Эта тварь… — тут один из тех, кто придерживал мальчишку за локоть, сконфуженно замолк, — да что это вообще за тварь такая?! Впервые подобную вижу!

— Согласен, — кивнул еще один его товарищ, пристально разглядывая меня.

— Возьмем с собой? За такую вполне можно выручить приличную сумму на аукционе, — предложил тип с поврежденной глоткой. С легкой раной он уже справился и теперь оценивающе разглядывал меня. Не то подсчитывая сколько денег можно выручить, не то как сподручнее спустить шкуру. — Может кто на опыты прикупит или в зверинец? Высшие экзотику любят.

— Идея неплоха, но… — самый разумный и наблюдательный (что еще ничем в меня не кинул) посмотрел с сомнением. — Как такую скрутить, чтобы самих на лоскутки не порвали, да и у товара сохранился приличный вид.

Глава 6

Первым известным нам Высшим Лордом был кровосос — Рафаэль Валентайн. Довольно молодой вампир из древнего вампирьего клана. Он занял свое место сменив отца, по старой доброй семейной традиции убив родителя, предыдущего Высшего Лорда. Ему не так давно перевалило за две сотни лет и по меркам кровососов он был возмутительно юн. Описание внешности гласило, что выглядел он на двадцать пять человеческих лет, был красноглаз, светлокож и светловолос, а еще прекрасно горел на солнце. Прелесть. В рекомендациях по устранению ничего особенного не было: стандартные боевые хоралы, любое закаленное светом холодное оружие и кажется в конце упоминался даже старый добрый осиновый кол.

Вторым Высшим Лордом о котором нам удалось узнать был черт — Балгарам. О нем было известно крайне мало, только то, что он держит всех чертей у себя под копытом, а еще контролирует фабрику душ спрятанную где-то в Адском Городе.

Третьей была архивампир — Шанталь Легран, которой перевалило за три тысячи лет — приличный срок для вампира, между прочим. Когда-то она прославилась своей жестокостью, но последние пять сотен лет притихла, но найти каких-либо причин подобному поведению нам не удалось. Ну, не на пенсию же бабка отправилась?

Личность еще двоих была покрыта мраком, который мне и предстояло рассеять.

Из этого жалкого положения даже вышло поиметь выгоду. Неплохо.

Дни сменяли друг друга, время текло медленно, но я не тратила его впустую, непрерывно медитируя и восстанавливая резерв. Процесс шел очень медленно — каналы в этом теле были узкими, рассчитанными на небольшое тельце, а резерв был по-прежнему огромен, благо объем обуславливался душой, а не плотью.

Пару раз горбатый черт пытался меня накормить, но кажется сам не знал, чем именно следует потчевать реликтовую дьявольскую кошку. В первый раз он закинул кусок мяса с кровью, но видя, что я даже не пошевелилась, через пару часов убрал его, заменив тушкой кроллера, который так же был проигнорирован. В следующий раз он притащил труп цверга с отчетливым душком, тут уж я, не выдержав, угрожающе заворчала и черт отказался от идеи пропихнуть сие сомнительное угощение через прутья.

После этого он, наконец, оставил меня в покое и больше не мешал моей медитации, разве что заглядывал дважды в день, визуально проверяя состояние — важный товар, как ни как!

Честно говоря, подготовка к аукциону заняла больше времени чем я предполагала. Три недели я просидела в клетке ни разу не пошевелившись, только пару раз моргнула, и то, когда горбатый мельтешил перед клеткой.

— До чего спокойная, — пробормотал он как-то, так и не добившись от меня какой-либо реакции, — надеюсь не больная…

Сам ты больной. Слабоумием. А я — здоровая и опасная!

Наконец, настал день аукциона. Резерв к тому времени был полон, а терпение истончилось — сидеть в клетке само по себе унизительно, а уж целых три недели и вовсе фатально для ангельской гордости.

Клетку со мной очистили бытовыми арканами — как будто я ее хотя бы немного запачкала! — а после вынесли из того помещения, где я все это время пребывала. Аукционный дом был тут же, всего лишь на пару этажей выше. Как последний лот, меня поставили вдалеке от остальных клеток и ящиков из которых юркие младшие черти вытаскивали разные предметы: драгоценности, законсервированные части тел и артефакты.

От созерцания суеты меня отвлек голос грулла — ящероподобной прямоходящей твари.

— Т-там л-лорд Баскервилл.

Горбатый новость воспринял одновременно с каким-то суеверным страхом и торжеством.

— Прекрасно! Обслужи по высшему разряду, скажи марам следовать на приличном расстоянии, чтобы в случие чего исполнить любое желание… любое, слышишь? Если он велит оторвать кому-то голову — отрывайте! Иначе… сам знаешь.

Ящер быстро закивал башкой, словно в конвульсиях подергался. Мне казалось, что этот вид демонов достаточно низкоуровневый, иными словами, с атрофированным чувством опасности. Наравне с горгулами они чаще других впадают в состояние берсерка и крушат все вокруг, не различая врагов и союзников.

Горбатый черт тоже выглядел испуганным, но жадность затмила в его глазах все остальное, а потому он поправил шейный платок и, протерев напоследок копыта, направился к занавесу, отделяющему закулисье от основного зала.

Даже в этом теле, адаптированном и менее восприимчивом к темной энергии, я с легкостью могла разобрать какое разнообразие тварей обралось на этот аукцион. Высокоуровневые демоны с очень темной аурой собранные в одном месте заметно сгущали эфир и распространяли удручающее количество миазмов, по всей видимости, не все пришедшие догадались очиститься перед мероприятием от последствий своих черных делишек… хотя, возможно, для этого места подобное и было нормальным. С чего я вообще взяла, что адский этикет хоть в чем-то похож на привычный мне?

Для крылатых миазмы были сродни плохому запаху для людей, но для демонов вероятно это заменяло парфюм. Тогда что считалось неприличным? Если у них вообще был общепринятый этикет, в чем я крепко сомневалась.

Пространство за кулисами постепенно освобождалось, и вскоре моя клетка осталась единственной, все остальные лоты продали и наступила моя очередь. Подступившие младшие черти опасливо приблизились и накинули на клетку тяжелый бархатный полог с золотистыми роскошными кистями.

Еще пару минут они суетились снаружи, от чего так и подмывало прикрикнуть на них, чтобы они поторопились и вынесли меня уже — чем быстрее соберу информацию, тем быстрее покину это место.

Клетка заходила ходуном, что означало, что дело, наконец-то, сдвинулось с мертвой точки. Мрачное торжество злорадно поднялось со дна души — если бы эти глупомордые только знали кого несут! Они ведь в буквальном смысле преподносят важную информацию своему врагу. Хе-хе…

Сев поудобнее, гордо выпрямила спину, благовоспитанно обвив себя хвостом, и замерла в ожидании — три чертовых недели, я терпела ради этого момента! Поскорее бы все закончилось.

Глава 7

Одним из самых позорных моментов на моей памяти был случай в третьей жизни, когда после длительного перерыва между воплощениями, меня всего на восьмидесятом году жизни убил обычный оборотень. До сих пор отчетливо помню, как получив лапищей в живот разозлилась — меня, всю такую сильную и грозную, поднял на грязные когти какой-то низший демон!

В последние мгновения третьей жизни я клятвенно зареклась недооценивать врага и в четвертом воплощении несказанно удивляла окружающих прогрессирующей паранойей.

Как оказалось, этого было недостаточно.

Я пыталась успокоить себя тем, что дело было в том, что из-за попадания в непривычное тело, я не могла рассчитать собственные силы, а вовсе не из-за того, что я недооценила противника. Это ведь абсолютно две разные вещи! Я, конечно, сделала скидку из-за неподходящей сущности оболочки, но как показал опыт — недостаточно.

Меня скрутили как котенка! При том, как в буквальном, так и в переносном смысле. Очнулась я в трогательной плетеной корзинке, на мягкой бархатной подушке и с бантиком на шее!

Первые мгновения я была так удивлена, что не сразу сообразила, что розовая гадость на шее, всего лишь атласная пышная лента.

Кажется, я ошиблась, когда нарекла смерть от лап оборотня самым позорным моментом в моих прожитых жизнях, ой, как ошиблась…

Ленту я тут же изорвала задними лапами, но стянуть ее так и не вышло — дурацкая конечность запуталась и застряла, из-за чего я, не удержавшись в неудобной позе, рухнула на бок.

Лента явно была не только отвратительно розовой и атласной, но еще и заговоренной и когтям не поддалась. Еще через минуту яростной борьбы бант развязался, уныло повиснув измятыми концами к полу, но узел, на котором он держался, затянулся сильнее.

Я была так зла и сосредоточена, что чужое присутствие заметила не сразу — в дверях роскошной гостиной, где возле зажженного камина и стояла корзинка, обнаружился вчерашний тип с медной гривой. В руке у него была трость, но ни звука шагов, ни стука трости я не заметила, что было очень странно.

В памяти всплыл вчерашний сдерживающий аркан, который тип наложил. Что это было за заклинание и почему мои чувства притупились?!

Я тут же зашипела, припадая к полу и впиваясь когтями в толстый мягкий ковер, хвост по скорпионьи изогнулся, а из глазниц медленно и неохотно заструился туман, тонкой жиденькой струйкой. Давление на шее усилилось, но воздуха для нормальной работы этого тела требовалось не так уж и много, а потому эффект от удушья был весьма слабым.

Эта лента — воплощение вчерашнего аркана — сдерживала тело, ограничивала силы и, звезды знают, как еще могла влиять на меня.

Я была готова напасть, в конце концов, даже если меня убить, то я так или иначе вернусь, правда, конкретно сейчас, этот вариант был крайне нежелателен, поскольку добытую информацию следовало доставить сейчас, а не через пару тысяч лет, когда от нее не будет проку.

— Ну-ну, будет тебе, солнце мое, — лорд или кто он там, прихрамывая и, слегка опираясь на трость, приблизился, но на полпути свернул к дивану, где и уселся, все еще не сводя с меня взгляда, единственного целого (пока что!) глаза. — Ты долго не просыпалась, наверное, я переборщил. Не думал, что ты такая хрупкая…

Конец фразы заглушил возмущенный мяв и рык. Я изо всех сил пыталась напасть, но тело не слушалось, плененное чужой магией. Кости трещали, плоть скрипела, разрываясь между командами сущности и сдерживающими путами. Выходящий из костяных глазниц туман был настолько жидким, что рассеивался еще до того, как достигал пола.

Чертов демон с интересом наблюдал за мной, с таким благосклонным видом, словно за своим ребенком, что прилагает все усилия, делая свои первые шаги.

«Этого я убью лично» — мрачно думала я, яростно хлестая хвостом из стороны в сторону, на ложные выпады ублюдок не реагировал — настолько уверен в своем аркане?

Желание выпотрошить гада росло в геометрической прогрессии, но тело, как стояло на месте, так там и оставалось.

В дверь постучали.

Мой взгляд метнулся на стук. Баскервилл же не обернулся, только негромко произнес:

— Войдите.

Дверь открылась и в комнату заглянула какая-то зеленомордая тварь в костюме горничной, но сказать ничего не успела, мой хвост снес ей голову до того, как она успела обозначить цель визита. В следующий миг я уже неслась по длинному коридору на такой скорости, что окна, занавески и прочее убранство сливались в одну невнятную полосу. На выходе из крыла мне попались двое стражников, одному из которых достался шип в затылок, второму я разодрала горло когтями, влетев в него на полной скорости. Кровь брызнула в стороны, но еще до того, как она осела на стенах, полу и потолке, меня уже там не было.

Внезапно из-за угла вывернула группа служанок. Я влетела в самую гущу, но проскочила между ног, под юбками, не отвлекаясь на их устранение — они даже не успели понять, что такое промелькнуло на уровне пола.

Возе лестницы притормозила, соображая куда лучше направиться — вверх или вниз, когда в спину ударили испуганные крики, видимо служанки наткнулись на трупы стражников.

Сколько в этом здании этажей мне было неизвестно, но лучше всего осмотреть местность с высоты, а спуститься я как-нибудь смогу.

На выложенной мрамором лестнице когти скользили, а лампы разъезжались, что немного сказалось на скорости.

Тем временем, на крики среагировала стража и особняк пришел в движение. Смертники в доспехах и с оружием наголо повыскакивали со всех сторон, но запал поутих, когда они разобрались в причине переполоха.

— Это же, питомец хозяина… — глупо пробормотал один из них.

Другие тоже призадумались, опустив оружие, за что тут же поплатились. Ближайшего обвила хвостом и швырнула в мигом заволновавшуюся толпу.

Еще одного, пытавшегося подкрасться со спины, тем же хвостом проткнула насквозь — скорее всего не смертельно, но шевелиться какое-то время без угрозы для кишечника не сможет.