A.D. 2059. Необратимые последствия

Пролог

Сколько человеческих жизней сгинуло в День Перелома, грянувший три года тому назад, 21 сентября 2056 года? Может быть, тысячи? Десятки, сотни тысяч? А может миллионы или миллиарды?

Вряд ли кого-то это вообще волновало…

Голод, холод, увечья и постоянный страх смерти стали нормой для тех немногих, кто чудом укрылся от внезапной напасти, изменившей жизнь до неузнаваемости и превратившей Землю в Зону. Точнее, в «Стоп-Зону», как мы ее окрестили, впервые побывав там…

Все, чего достигло человечество к середине двадцать первого века – беспроводные технологии, искусственный интеллект, мощные наномашины, имплантаты, виртуальная реальность «полного погружения», цифровая валюта и термоядерный синтез – кануло в Лету.

В тот день в третьей засекреченной столице нашей необъятной родины – Мегаполисе-101 – из-за сверхимпульса электромагнитного излучения вышла из строя городская электрическая сеть и практически все компьютерные данные были стерты или повреждены. Но блэкаут стал не самым страшным последствием Катастрофы.

Сильнейший удар был нанесен по экосистеме Земли, вследствие чего температура воздуха начала резко снижаться, меняя климат. Порванный в клочья озоновый слой над городом больше не сдерживал ультрафиолетовые лучи и космическую радиацию, опасную для всего живого. Тонны токсичных отходов, захороненных на загородных полигонах, просочились в подземные воды и отравили почву на многие километры вокруг.

Как ни странно, перед Катаклизмом не было никакого предупреждения о ЧС. Не выли сирены, не мелькали сообщения по ТВ и в мессенджерах. Эвакуацию даже не пытались организовать, хотя бы «для галочки» – нас, обывателей, просто бросили умирать. В относительной безопасности чувствовала себя лишь «элита» общества – жители подземного города-дублера Демополиса. Его гермозатворы закрылись как раз в тот момент, когда внутрь в панике хлынули люди, оказавшиеся в метро в «час икс». Ничего личного – просто сработала автоматическая система защиты подземного объекта особой важности, созданная как раз для таких случаев.

Перед теми, кто не успел просочиться в Демополис, встал непростой выбор: вернуться на поверхность или остаться под землей, запертыми между двумя мирами.

Большинство, конечно, выбрало второй вариант. Жажда жизни и инстинкт самосохранения перевесили желание лечь и умереть на месте от страха.

На поверхность выходить было чертовски опасно: те, кто пытался это сделать в первое время, просто не возвращались из мертвой «Стоп-Зоны». На самом деле мертвой она лишь казалась: иная жизнь кипела там несмотря ни на что. Необъяснимые природные явления, мы назвали их «перекосами», пятнами покрыли город и периодически мигрировали. Опасные хищники шарили днем и ночью в поисках пищи – Мегаполис пульсировал как гнойный фурункул на теле больного.

Болела вся Земля.

Однако, как говорил известный мыслитель прошлого, «человек есть существо в высшей степени ко всему приспосабливающееся». Вот и брошенные на произвол судьбы несчастные со временем приспособились к новой реальности, приняли ее правила, а помогли им в этом отчаянные смельчаки, сорвиголовы, ставшие сталкерами – бесстрашными исследователями неизведанного.

О них рассказывали много разных историй.

Но дольше всех живет в народе легенда о том, кто первым попытался разгадать эпичную загадку Древнего Регулятора, спровоцировавшего День Перелома; о том, кто в одиночку дерзнул спасти наш хрупкий мир, чтобы исправить собственные ошибки и дать надежду многим другим выжившим.

Историю этого героя, чья судьба теперь навечно связана с моей, я и хочу вам рассказать.

M.

Записано Anno Domini (A.D.) 2059

Глава 1 В первый раз

Он понял, что дело дрянь, когда очнулся в беспамятстве в каком-то неизвестном тоннеле, черт бы его побрал!

Беспомощный. Одинокий. Поддавшийся панике из-за того мерзкого чувства, которое знакомо каждому: когда что-то страшное внезапно случается с тобой, нечто настолько плохое, что в это не просто поверить. Например, ты сбиваешь на дороге человека, когда жмешь на педаль акселератора своего авто, до последнего надеясь прошмыгнуть на мигающий желтый. И не успеваешь.

Первая реакция – ты впадаешь в ступор: «нет, нет, только не со мной, этого не может быть!» Затем, после первой волны шока, подключается «физика»: прошибает пот, темнеет в глазах, начинаешь задыхаться – потому что задерживаешь дыхание слишком надолго. Чтобы прислушаться к своему внутреннему голосу, который обычно подсказывает, что делать. Но сейчас он как назло молчит. Мозги «виснут», ты все еще не можешь понять и принять происшедшее. Этот жуткий момент постепенно как бы растягивается во времени, делая все остальное, в том числе твои «грандиозные» планы на вечер, неважным. И внезапно – бац! – наконец начинаешь по-настоящему осознавать, что с тобой только что приключилось и в какое говно ты влип.

Примерно те же чувства сейчас терзали его.

Кромешная тьма обволакивала, окутывала так плотно, что он даже не был уверен, действительно ли его глаза открылись или же он все еще находился в «отключке».

«Интересно, как я очутился в этой дыре?»

Сначала в его голове крутилось лишь собственное имя: Ян Пустынников… Пустынник, кажется так его звали друзья...

Ощупав обездвиженную, онемевшую ногу, он попытался вспомнить, как именно угодил в «капкан». Судя по всему, запнулся в темноте и опрометчиво наступил на центральный рельс гипертрейла[1]. А дальше все просто: под весом его тела подкладные пластины рельса автоматически разошлись, а затем, сомкнувшись, впились в давящую на них конечность и зажали ее мертвой хваткой. От жуткой боли он и «отрубился».

«Если дела и дальше так пойдут, то придется себя переименовывать из Пустынника в покойника…»

А еще немногим ранее он, вроде бы, успел побывать на какой-то разрушенной станции, что-то искал там… или нет, выполнял заказ! «Жирный» такой заказ! В яблочко! Пазл, наконец, начал складываться.

Память постепенно возвращалась к Яну, однако все попытки высвободиться из ловушки были тщетны. Хоть ногу себе отгрызай…

Трагизма ситуации добавляло еще и то, что, обездвиженный, он становился легкой добычей для любого, кто бы сейчас ни оказался поблизости, будь то человек или какая-нибудь другая тварь.

Ни те, ни другие, конечно, такой шанс точно не упустят. Лежачего, ведь, как известно, только ленивый не пнет. А ленивых в подземке после Дня Перелома не водилось.

Представив, как ему придется отбиваться от полчищ врагов, прыгая, как калека, на одной ноге, Ян содрогнулся: перспективка наклевывалась та еще!

«Угораздило же тебя так вляпаться, Пустынник! Ну и какой ты сталкер после этого? Глиста ты в скафандре! Чтоб тебя живьем сожрали!»

Не успел он об этом подумать, как его кошмары, кажется, начали сбываться. Сначала где-то совсем рядом послышался шорох. Неприятный такой, до жути! Что-то пробежало по кабель-каналам прямо у него над головой, скребя ногтями по железу, потом брякнулось всего в двух шагах и затихло. Разглядеть что-либо в темноте он, естественно, не мог, но все равно дрожащими руками схватился за свой дротикомет [2].

С минуту он, сощурившись, всматривался в зев тоннеля, что аж глаза заслезились. Ему уже мерещились жуткие монстры, сжимавшие вокруг кольцо, готовые броситься в любую секунду…

– Ну давайте! Я здесь! Кто первым хочет отведать свежего мясца, а? Налетай! – выкрикнул Ян скорее для острастки и выстрелил наугад, даже не целясь.

Послышался жалобный писк, и с души как камень свалился.

«Уф-ф… Всего лишь крысы, параноик!»

Пошарив перед собой руками, он нащупал еще теплое хвостатое тельце, покрытое мягкой шерсткой, липкой от крови, и ему вдруг отчего-то стало совестно:

– Прости, пасюк, ты мне зла не желал, но так уж получилось… Мы с тобой даже чем-то похожи. Оба принадлежим старому миру, а не чертовой «Стоп-Зоне»… Она плодит такое, что и вообразить-то сложно! Будто может считывать твои мысли, страхи и материализует их. Проверяет на прочность твои нервы. Никогда не знаешь, что она подкинет. А с нами все просто: ты – крыса, я – человек. И у каждого из нас свое место в подземке. Так ведь?

С этими словами он запихнул трупик грызуна в заплечный рюкзак («не пропадать же добру, вдруг на что-нибудь сгодится!») и прислушался.

В окружающей темноте копошилось еще множество крыс; напуганные кем-то или чем-то, они в спешке покидали свои уютные жилища.

Сталкеру тоже стало по-настоящему страшно, когда он почувствовал, что воздух вокруг с каждой секундой становится все горячее. В глубине тоннельной «кишки» вдруг замаячило алое марево, не предвещающее ничего хорошего. Темный тоннель озарился светом. Волосы на лице опалились, запахло жареным. В прямом смысле этого слова.

Все это могло значить только одно: «красный гигант» где-то поблизости и единственный шанс пережить эту неприятность – бежать без оглядки! С этим ублюдком шутки плохи. Это знают даже дети. Толком его, конечно, никто и не видел, потому что те, кто из любопытства или по глупости промедлил при встрече с ним, уже никогда никому ничего не расскажут. Так как сгинули без следа.

Глава 2. Финн

Убедившись, что его дротикомет заряжен болтами под завязку и готов к охоте, Ян приступил к реализации своего плана. Суть его состояла в том, чтобы застать мутанта врасплох и напасть на него с тыла, когда тот подойдёт к своей жертве поближе.

Расчёт оказался верен: ждать в засаде за одной из покорёженных информационных стоек с рекламным слоганом «ЧМ по футболу-2054 в России. Повторим триумф 2018 года!» не пришлось долго. Оператор материализовался как будто из ниоткуда прямо перед пойманным в ментальную ловушку человеком и протянул к его голове свои худые конечности, напоминавшие перекрученные ветки дерева. Яну даже показалось, будто бы он слышит их треск.

В тот же миг он вступил в игру.

Ян прекрасно понимал, что оператора очень сложно, практически невозможно убить с помощью одного лишь дротикомета. Это в фантастических книгах и кино крутые герои с легкостью валили направо и налево чудовищ, словно те были сделаны из папье-маше. Но в отличие от тех мультяшных монстров, оператор был живой трехметровой махиной с телепатическими способностями, к тому же до чертиков злющей, а Ян – не суперменом, а обыкновенным человеком. Единственное, что могло ему помочь – это отчаяние загнанного в угол существа. Оно подстегивало инстинкт самосохранения, заставляло скрежетать зубами и бросаться в бой, чтобы выжить.

Или он убьёт – или его. Третьего, увы, не дано.

В предстоящей битве главным его преимуществом могла стать внезапность атаки и меткость…

Внезапно Ян начал терять сознание. Нечто темное, вязкое поглощало его, затягивало в воронку с головой. Он утратил способность видеть, мыслить. Не мог даже контролировать свое тело. Пришлось снова снять фильтратор с лица, чтобы отдышаться и быстрее прийти в себя.

«Отпусти, отпусти! Черт тебя дери!» – просил он мысленно кого-то или что-то, обладающее такой силой. И морок, как ни странно, начал спадать.

Щелчок. Еще щелчок. Три – вдогонку: отбросив сомнения, Ян выстрелил в мутанта пять раз подряд, целясь прямо в морду, а затем перекатился от одной колонны к другой. Больно ударился головой о бетонный выступ, не рассчитав силу и скорость, с которой выполнил маневр. Вскочил на ноги и в позвоночнике что-то хрустнуло, а в глазах на секунду потемнело.

«Тоже мне, ниндзя нашелся, шлепок майонезный. Сам-то на ногах еле стоишь, доходяга!» – почесав спину, попенял на себя Ян.

Невероятно, но все пять выпущенных дротиков достигли цели – морда оператора сочилась кровью. Увы, этого явно было недостаточно для того, чтобы считать его побежденным: монстр был по-прежнему опасен. Однако краем глаза Ян заметил, что незнакомец, наконец, зашевелился и начал отползать в сторону – ментальная хватка «оператора» ослабла.

А значит, не зря все-таки Ян ввязался в эту передрягу! Приободрившись, он быстро перезарядил дротикомет и осторожно переместился на новую точку – подальше от монстра.

Заполз за какую-то ржавую бочку и затаился. Минуту прислушивался, но ничего кроме вздохов и приглушенных стонов жертвы оператора не услышал.

Вдруг принюхался и не поверил своему носу: от бочки несло топливом! Значит где-то на ее дне оставалось еще горючее – ценная находка! Руки сами потянулись к рюкзаку – за «свинцом», собранным в стеклянную колбу по пути на станцию «Тупик».

«Значит так: если смешать каплю «свинца» с горючим из бочки, то получится ядреная зажигательная смесь, похлеще напалма. Так? Вроде так! Будет, чем поджарить этого «дистрофика!»

Опрокинув емкость и разлив небольшую лужицу топлива, Ян окропил ее «свинцом» и убрал полупустую колбу обратно в рюкзак. Теперь нужно было заманить в эту лужу мутанта и поджечь его из шпалера…

Но провозившись слишком долго, Ян допустил ошибку – оставил без внимания фланги и позволил врагу подойти незамеченным.

Ба-бах! С оглушительным грохотом пустая металлическая бочка отлетела в сторону, едва не сбив с ног ошарашенного Яна и угодив прямиком в спасаемого им сталкера. Оператор, отшвырнув преграду, предстал перед Яном во всей своей «красе». На расстоянии вытянутой руки он действительно казался невероятно высоким и сильным, несмотря на тщедушное строение тела. А еще от него исходила нечеловеческая, черная злоба, и вот она-то и пугала по-настоящему.

Один взмах длинной жилистой рукой-веткой и Ян отправился в нокаут, к счастью, кратковременный. Придя в себя, он обнаружил, что лежит метрах в пяти от оператора, застывшего на месте, словно в трансе, рядом с лужей-ловушкой. Оставалось лишь добавить чуточку огня…

«Вот оно! Сейчас самое время!»

Сигнальная ракета с шипением вырвалась из шпалера… и – «есть!» – окружающее пространство взорвалось с ослепительной вспышкой. Ян вдохнул поглубже и погрузил лицо в холодную ржавую воду, в которой утопала вся станция.

Раздался животный рев, перешедший в вой, а затем в плач умирающего существа.

Когда все стихло, Ян, наконец, осмелился поднять голову, глотнуть воздуха. На станции снова царил полумрак. Над лужей с зажигательной смесью и в радиусе двух-трех метров от нее в воздухе висел плотный белесый дым, а стены и потолок были черны от гари и копоти. От оператора не осталось и следа.

Первым делом Ян бросился проверять, цело ли содержимое его рюкзака, отброшенного взрывом в сторону: лишиться ценного груза означало для него не только остаться без оплаты, но еще и запятнать свое сталкерское имя. К счастью, все «аварийки» и даже колбы со склянками в контейнере, сверху которого была положена убитая им ранее крыса, остались невредимы.

Глава 3. Человек без прошлого

В пути Ян старался сохранять молчание. Он знал – трепаться в темных тоннелях слишком беспечно: мало ли кто или что услышит, и приползет на голос. Набросится сзади, вопьется в шею, перегрызет ту самую жилку, на которой жизнь держится…

Однако «зеленый лед» медленно, но верно делал свое дело: язык вдруг начал развязываться, да так, что Ян, сделав исключение из собственных правил, все же решился рассказать в двух словах попутчику о причине своего «визита» на заброшенную станцию «Тупик»[1].

– На прошлой неделе я получил «спецзаказ» от торговца по фамилии Голландский с бомбаря[2], что возле кольцевой… Но не суть… Заказал он принести десяток «авариек». С «Тупика», само собой: больше они нигде и не водятся. Пообещал дать аж целых пять пайков. Я, значит, быстро, как смог, собрался и сразу отправился в рейд. Хороший заказ на дороге не валяется – поделился Ян.

– Хм, заказ и вправду неплохой, как бы… Да не каждый сталкер за такой возьмется… До «Тупика»-то ого-го сколько пилить! – ответил Индрек.

– Ну а я взялся! Теперь вот дело за малым – донести груз до клиента. И, главное, невредимым. «Аварийки» – тонкие, нежные создания, сам знаешь.

– Теперь начинаю понимать! – согласился Индрек. – К тому же, с такой гермой тебе, наверное, ни радиация, ни другая зараза не так и страшны. Я как пригляделся к тебе, сразу понял, что это не простая сталкерская сняряга, а что-то более продвинутое. Военный образец, угадал?

Ян напрягся, поняв, куда клонит Индрек. В голосе его попутчика появились настораживающие нотки зависти.

– Да так, ничего особенного, – уклончиво ответил он. – Звезд с неба не хватаю. Обычная «химза», с небольшими доработками. И что ты все заладил: как бы, да как бы... Смотри, слюной не захлебнись!

На самом деле гермокостюм, добытый в одном из дальних походов на поверхность, Ян берег пуще глаза своего. Сшит он был, скорее всего, для нужд армии из прочного «умного» материала – графена[3], представлявшего собой модификацию углерода и электропроводных нитей толщиной всего в несколько атомов. «Новейшая разработка ученых» – так, кажется, писали об этом открытии в СМИ. Об удивительных свойствах костюма Ян узнал не сразу, постепенно тестируя его в ходе рейдов, и «влюбляясь» в него с каждым днем все больше.

Чудо, что в его руках оказался некий новейший прототип, созданный человеческим гением, к сожалению, загубленным в День Перелома. Возможно, информация о его назначении и разработчиках была утеряна навсегда. Но так или иначе, аналогов Ян не встречал больше нигде.

Шикарным дополнением к его амуниции служил цифровой бинокль серии CCD-2040. Устройство, выкупленное у бывшего военного офицера за баснословную цену обеспечивало 22-кратное увеличение и очень высокое качество изображения, благодаря встроенному автофокусу.

Никто, кроме Яна, не знал, что это на самом деле и какова его реальная ценность. Не удивительно, что он тщательно скрывал свое богатство в особом тайнике, в стороне от чужих глаз, и возвращался за ним лишь перед выходом в очередной рейд. От греха подальше, так сказать.

К сталкерским комбезам с химзащитой, собранным в подземке буквально по деталям, иногда даже от разных модификаций или же к плащ-палаткам военного образца, выуженным из бункеров и заброшенных складов, он относился с презрением: защиты почти никакой, только народ смешить.

Перфекционист в мелочах, Ян даже вместо стандартной фильтр-маски предпочитал пользоваться фильтратором – средством индивидуальной цифровой защиты органов дыхания первого поколения, появившимся в далеком 2033 году, но зато оборудованным мощным самоочищающимся фильтром, который защищал легкие от любой пакости, какую только можно себе представить.

– Да ты не кипятись, друг, – заметив, что его проводник теряет терпение, Индрек решил сменить тему. – Ну раз уж разговор зашел… Давно ты занимаешься сталкерским промыслом?

– Начал почти сразу после Перелома. Кто-то ведь должен был однажды выйти наверх, понимаешь?

Индрек не сразу понял, говорит ли Ян на полном серьезе или же шутит. Застывшая на его лице гримаса удивления заставила Яна добавить:

– Когда ты «закрыт» в бункере, все дни походят один на другой, так что стираются в памяти очень быстро. Безысходностью и однообразием пропитаны вода и пища, затхлый воздух. Время замедляет свой ход и трудно вести счет дням, неделям, месяцам.

Спасся я в одном из бункеров в районе станции Горьковской, с порядковым номером 1[4]. Так позже и прижилось у нас: «Убежище-1». Сначала было нас не больше дюжины человек. Потом в бункер стали стягиваться еще люди.  Кого-то принимали сразу, а от кого-то приходилось и силой отбиваться. Короче, разные ситуации возникали. Ну, а потом обжились немного, постепенно ушло чувство беспомощности. Сошлись мы взглядами, когда поняли: по-другому нельзя. Хочешь выжить – нужно объединяться. Ясно всем стало – строить нам придется новую жизнь в бункере, под землей. И все тут. Выхода другого не было. А я считаю: повезло нам. Люди подобрались в общине удивительные. И полезные, по большей части.

– Полезные? В каком смысле?

– Да, полезные. Люди с руками, головой. Кто-то сам сообразил – как воду добывать из проходящего над бункером водопровода, кто-то – вскрыть хранилище убежища помог. Нашли еду там, да одежду, все дела. Быт наладили, в общем, спустя месяц или два. Ну а меня тянуло все наверх, не знаю, как объяснить эту тягу. Мешать мне никто не стал, пошел один из первых я туда, как позже выяснилось.

Глава 4. «Перекос»

Покинув шлюз и стараясь ни во что не вляпаться, проходчик и его проводник взобрались по металлической лестнице и вновь оказались в таком привычном, почти родном, тоннеле подземки. На душе у Яна стало чуточку легче и ему захотелось продолжить разговор.

– Финн, хоть мы знакомы всего ничего, но до меня уже дошло, что ты настоящий уникум. Находка для шпиона, блин. Сколько еще сплетен и слухов ты насобирал?  Или весь запас уже исчерпан, а?

– Ну, допустим, еще не весь… Вот, к примеру, слышал я легенду о недостроенной станции-призраке – пропыхтел Индрек где-то за спиной, не замечая сарказма в голосе попутчика. – Обитаема она или нет – никто толком не знает. Но говорят, что там отчетливо слышны голоса мертвецов.

– Ты сказал «недостроенной»? – переспросил Ян.

– Ну, как бы ее строительство не было завершено из-за трудной гидрогеологической обстановки: подвести перегонные тоннели к станции так и не удалось. На поверхности над этим местом стоит неф, то есть ангар, и в нем до сих пор находится строительная техника, частично разобранная. Ну, буры и все такое. Я видел их своими глазами.

– Предположим, – кивнул Ян, – но что за «голоса мертвецов»? Мертвяки не разговаривают.

– Не знаю. Может, там негативная энергетика оказывает такое воздействие на мозги, что голоса начинают слышаться, да мерещится всякое. А на путях и перроне много раз замечали странные обнаженные, прозрачные фигуры. Плохое там место, одним словом.

– Обнаженка? Да, уж, хорошего мало… А вот насчет ангара – это уже интересно. Полезная информация. Выходит, что если найти тот ангар, то под ним и будет вход на станцию?

– Именно так, если я правильно понял.

– Сможешь показать точку на карте? – Ян активировал свой смарт-браслет и присвистнул:

– Так, погоди. Моя Ева, кажется, вот-вот «сдохнет». А без нее мы далеко не уйдем в этой местности. Черт, вот как назло именно здесь и сейчас! Перед самым скачком на поверхность… Где бы подзарядиться поблизости, не знаешь?

– Есть выход. Одну минуту – Индрек расстегнул ворот своей куртки и показал имплантированный в шею аккумулятор, представляющий собой небольшую панель с несколькими разъемами для подключения различных устройств. Его индикатор заряда приветливо мигал зеленым.

– Вот, можешь подзарядиться от моей биобатареи[1].

– Ты не говорил, что у тебя есть имплант – сказал Ян, с подозрением разглядывая зарядное устройство.

– Поставил его лет пять назад. По акции. Выгодно, как бы. А главное, знаешь, решает эту вечную проблему с подзарядкой гаджетов.

– И как эта девайсина работает?

– Если коротко, то она преобразует электрическую энергию из встроенной батареи в радиоволны, принимаемые любым устройством в радиусе двух-трех метров. Вот, к примеру, твоим электронным помощником. Ну и дистанционно как бы подзаряжает его.  За пять минут, конечно, весь аккумулятор не зарядишь, но дотянуть до «Перекати-поля» хватит. А там…

– Идет, давай сюда! – Ян поднес свой смарт-браслет вплотную к шее Индрека и добавил:

– Мне такие штуки раньше были ни к чему… Ну а теперь уже, само собой, поезд ушел.

Подзарядив свой смарт-браслет, Ян тщательно сверился с картой и уверенно пошел вперед. Индрек старался не отставать, несмотря на то, что его самочувствие постепенно ухудшалось, а в глазах уже двоилось. Но он упорно продолжал умалчивать об этом.

Вдруг прямо посреди тоннеля что-то еле заметно бликануло. Как будто, солнечный зайчик пробежал по стене и исчез под потолком. Следом – другой, затем – еще и еще, с равными интервалами в пару-тройку секунд.

В том месте, где возникали эти блики, на мгновение проявлялись из темноты ровные очертания прозрачной сферы. Внутри нее зарождалась искорка, которая вырывалась вовне и становилась отраженной частицей света.

Понаблюдав немного за этим красивым зрелищем, Ян похлопал Индрека по плечу и сказал:

– Ну все, привал. Впереди – «перекос[2]». «Шинковка», судя по всему. Знаешь, что это? Пройти сквозь нее не получится. Нужно подумать, как нам ее деактивировать. Если, конечно, мы не хотим стать отбивными котлетами.

Индрек не то с любопытством, не то с испугом посмотрел в сторону «шинковки» и покивал головой. Он явно не хотел становиться «котлетой», ему и так прилично досталось от оператора.

Гравитационную аномалию нарекли в народе «шинковкой» за то, что с помощью действующих внутри нее разнонаправленных физических сил она могла в два счета расплющить, разорвать или разрезать любое живое существо в радиусе нескольких метров от нее. Как ни странно, на неодушевленные предметы она реагировала иначе – при взаимодействии с ними иногда затухала, но чаще – взрывалась. Внешне она напоминала полупрозрачную полую сферу или шар. В природе встречались «шинковки» разных размеров – от всего нескольких сантиметров до метра в диаметре.

Этот же экземпляр был очень крупным – метра полтора-два в диаметре – вероятно долго копил силы, рос в темном, давно нехоженом тоннеле. И разрядить такую штуку будет непросто. Тут потребуется отыскать и оттащить от нее все «аккумуляторы».

– Что интересно: у каждого «перекоса» эти «штуковины» свои, уникальные – поделился своими знаниями Ян. – «Щебень», к примеру, действительно походит на плоский камень. Кроме того, что он может поддерживать антигравитационное поле. Другими выдающими свойствами не обладает, но многие сталкеры высоко ценят его и используют для того, чтобы уменьшить вес грузов, которые они вынуждены таскать за собой в рейдах.

Глава 5. Тот самый день

Человечество к середине XXI века совершенно опьянело от безнаказанности… Парадоксально, но, несмотря на всеобщее снижение человеческой смертности на планете, небывалый прогресс медицины и науки, развитие диджитализации и киборгизации, в геополитике ситуация складывалась крайне напряженная. Крупнейшие державы, столетиями боровшиеся за мировое господство, сподобились кучке толкающих друг друга в грудь алкашей, выясняющих отношения у черного входа позади бара. Однако, балансируя на грани, хрупкий мир все еще держался несмотря ни на что.

Наша страна под навязчивым мировым влиянием окончательно встала на западный путь глобализации: вошедшие в историю «столетние» санкции, наконец-то, закончились, наступила долгожданная «эра стабильности» с появившейся верой в завтрашний день, но с врожденной тоской по чему-то навсегда утерянному, оставшемуся в прошлом политических переворотов и локальных военных конфликтов.

Всего каких-то три-четыре десятка лет назад люди удивлялись тому, что государственные компании, всегда считавшиеся отсталыми в техническом плане, начали напоминать потребителям о необходимости погасить задолженность за коммунальные услуги не с помощью бумажных квитанций в почтовом ящике, а через мессенджеры и соцсети.

Зато в 2056 году уже считалось само собой разумеющимся, что мобильные приложения, повсеместно установленные на смартфоны и прочую технику, без вмешательства владельца сами оплачивали счета, совершали покупки и даже заменяли себя в случае необходимости.

Вот так, исподволь, цифровой век фактически превратил людей в приложения к своим гаджетам. Без роботов-помощников, автономных двигательных аппаратов и пищевого молекулярного анализа невозможно было представить полноценную жизнь.

Самые «продвинутые» толстосумы могли позволить себе даже «электронную кожу» – материал, отслеживающий сигналы тела с помощью микродатчиков, сконструированных на основе «сверхрешетки» – чередования тончайших магнитных и немагнитных слоев пленки. Покрывая свою кожу таким материалом, они передавали сигналы, точно описывающие мельчайшие движения тела на компьютер, в глобальную Сеть и в прямом смысле существовали в цифровом пространстве параллельно с жизнью в реальности.

После Дня Перелома те из них, кто погиб физически, продолжали еще какое-то время автономно существовать в виртуальном мире цифровых копий. До тех пор, пока все генераторы на поверхности, питавшие хранилища данных электроэнергией, не вышли из строя, прекратив это жалкое подобие жизни скопированных с людей образов.

Хотя, быть может, и не всех…

В подземке ходили слухи, что кое-кто из власть предержащих успел сохраниться на серверах Демополиса. И негласно правил подземным городом с помощью живых людей-марионеток.

Ян относился к подобным россказням весьма скептически, уж слишком они были похожи на чью-то глупую шутку. Но в то же время, как гласит пословица, «в каждой шутке есть доля шутки – остальное правда». Кто знает, вдруг жалким огрызком старого мира управляли цифровые копии былых властителей, богатых настолько, чтобы выкупить себе бессмертие?

Ян представлял себе город-дублер огромным муравейником, зарытым глубоко под землю: «Насколько город вырос вверх, настолько же он должен опуститься вниз».

Или многоэтажной перевернутой пирамидой, кишащей легко управляемыми и внушаемыми людьми. Большая часть из них фактически стала рабами, существующими лишь для того, чтобы обслуживать крошечную горстку влиятельных и важных персон.

Это была их плата за билет в рай, так сказать. Жители Демополиса знали, что по ту сторону гермоворот их ждала лютая смерть и поэтому были готовы на все, терпели любые унижения, только чтобы жить в относительной безопасности и иметь хлеб, воду да кров над головой. Чтобы дышать очищенным, а не зараженным альфа- и бета- частицами воздухом.

Впрочем, и до Катастрофы жилось ненамного лучше: Мегаполис-101 насквозь был пропитан ненавистью. Его распирало от скопившегося, как газы в кишечнике, негатива. Люди паразитировали друг на друге. Все эти бесчисленные доморощенные менеджеры и аудиторы, погрязшие в иллюзии собственной «эффективности и значимости», все как один в одинаковых приталенных кашемировых костюмах, с однообразными прическами типа андеркат и самодовольными лицами. Их вечно что-то клянчащие пафосные «девчули» с мерзнущими оголенными лодыжками, париками, накладными ресницами и раздутыми с помощью имплантов губками. Ничего особенного из себя не представляя, они, однако, не упускали случая пустить пыль в глаза своим родителям или начальству и с удовольствием вытирали ноги о подчиненных.

Все они просто ужасно мешали друг другу жить.

И ничего с этим нельзя было поделать. Огромный город придавил человека, прижал его лицом к земле и заставил приспособиться к «лежачему» образу жизни. А потом, стоит смириться, привыкнуть, появляется возможность передвигаться куда захочешь, но только лёжа на брюхе, не поднимая головы. Как это делают тараканы. И некуда бежать. Да и какой в этом смысл?

Люди стали похожи на тени, научились имитировать интерес друг к другу.

«Как дела? Приболел, да? Ай-яй-яй! Ну лечись давай, всего тебе!»

Банальный набор фраз с поддельными эмоциями и пустыми жестами.

Зато после Перелома притворяться любезными больше не имело смысла.

Часть тех, кто чудом выжил в тот день, убедили себя в том, что это террористы взорвали бомбы, сумев захватить ядерные боеголовки или еще какое-нибудь смертоносное оружие массового поражения. Во славу своих Богов они привели разрушительные механизмы в действие и, погибнув сами, забрали с собой большую часть населения страны. Стоит признать, что на фоне шаткой геополитической ситуации того времени подобные предположения звучали довольно убедительно.