А ты веришь в призраков?

Часть 1

Глава 1.

В школе всегда стоял особый шум. Он был не похож ни на какой другой: неравномерный, рваный, то вспыхивающий, то затихающий. Коридоры жили собственной жизнью — кто-то бежал, громко хлопая дверьми, кто-то спорил у окна, кто-то сжимал в руках конспект и на бегу повторял параграф. И всё это сплеталось в единый рой голосов, шагов и смеха.

Даня и Лёша пробирались сквозь этот рой, стараясь не растеряться. Оба держали рюкзаки в руках — лямки давно вытянулись, и нести их на плечах стало неудобно.

— Слышал? — начал Даня ещё у входа, пока они снимали куртки. — Завтра будут не просто задачи, а прям олимпиадные. Я читал, что старшеклассники такие же решали и еле вытянули.

— Ага, — невозмутимо ответил Лёша. — Ты всегда читаешь. В интернете. Там много чего пишут.

— Но ты же понимаешь, что просто так слухи не рождаются? — Даня говорил быстро, почти сбивчиво. — Раз слух есть — значит, что-то правда.

— Раз есть слух, значит, кому-то скучно, — ухмыльнулся Лёша.

Они миновали лестницу, поднялись на второй этаж. В кабинете математики пахло мелом и сыростью — то ли из-за старых тряпок для доски, то ли из-за окон, которые плохо закрывались. Учительница уже ждала, стоя у доски. Она была невысокая, сухощавая, в строгом пиджаке. Лицо её казалось высеченным из камня: ни улыбки, ни намёка на мягкость.

— Садитесь, — сказала она, и шум стих.

Урок пролетел напряжённо: формулы, преобразования, корни. Руки уставали от записей, глаза слепались от строк примеров.

— Завтра на контрольной всё это будет, — произнесла учительница, и класс застонал.

— Она точно ведьма, — прошептал Даня. — Посмотри на неё. Глаза — будто насквозь видят.

— Иди решай задачи, охотник на ведьм, — отозвался Лёша.

На перемене все столпились у окон. Ребята обсуждали, кто как собирается готовиться.

— Я сегодня точно сяду, — говорил один. — Мама обещала, что без ужина не пустит спать.
— А я списывать буду, — откровенно признался другой. — У меня шпаргалки готовы.
— А я всё уже знаю, — похвасталась девочка из первого ряда. — Учила неделю.

Даня смотрел на неё с тоской.
— Лёш, как ты думаешь, реально ли всё выучить за один вечер?
— Нереально, — честно ответил тот.
— Вот спасибо. Подбодрил.

Они пошли в столовую. Там пахло котлетами и компотом. В очереди Даня снова завёл разговор:

— Я не понимаю, зачем всё это. Ну вот зачем мне потом знать формулы? Я же не собираюсь быть математиком.
— Может, и не собираешься, — пожал плечами Лёша, — но школа — это игра. Правила простые: выжил — идёшь дальше.
— Спасибо, философ. Только играть-то приходится кровью и потом.

Они сели за стол, отодвинув чужие портфели. Даня ковырялся в котлете, Лёша молча ел, думая о предстоящем вечере.

День тянулся медленно. На истории Даня едва не захрапел, и Лёша несколько раз толкал его локтем. На русском уже Лёша отключался: диктовка казалась бесконечной.

— Ну что, сегодня у тебя? — напомнил Даня, когда прозвенел последний звонок.
— У меня, — кивнул Лёша. — Только приходи вовремя.
— А я могу и с цветами? — усмехнулся Даня.
— Можешь с учебником. Это романтичнее.

***

Лёшина квартира встретила теплом. В прихожей пахло свежей выпечкой. На кухне стоял чайник, а рядом — блюдо с печеньем.

— Ого, пир на весь мир, — сказал Даня, снимая обувь.
— Не радуйся, — ответил Лёша. — Это приманка. Чтобы мы сели и занимались.

Они устроились за столом. На столе лежали тетради, учебники, ручки. Первое время честно решали задачи.

— А ты веришь в призраков? — вдруг сказал Даня.

Лёша поднял голову.
— С чего вдруг?
— Ну просто… Я вчера читал. В одном доме семья видела силуэты. Все. Не один человек. И не раз.

— Призраков не бывает, — уверенно сказал Лёша. — Это выдумка.
— Ты всё отрицаешь. А я слышал истории и похлеще. Вон у соседки из третьего подъезда…

Даня рассказывал «страшилки»: про заброшенный подвал, где видели огонёк; про старый дом на окраине, в котором по ночам кто-то ходит; про бабушкины рассказы о «духах-покровителях».

Лёша всё опровергал: «игра света», «сквозняк», «самовнушение».

— Ты просто трус, — поддел Даня. — Боишься признать, что они существуют.
— Я просто умный, — парировал Лёша. — Думаю головой.

Спор затянулся. Они перебивали друг друга, смеялись, почти ссорились.

Вернулись к задачам только тогда, когда Лёша заметил часы.

— Нам завтра конец, — пробормотал он.
— Уже сегодня, — зевнул Даня.

Они ещё немного решали, но усталость брала верх. Глаза слепались, строки расплывались.

— Всё, я больше не могу, — простонал Даня. — Мозг сварился.
— Потерпи, — сказал Лёша, но сам уже зевал.

Чай остыл, печенье осталось нетронутым.

Даня положил голову на руки. Лёша пытался сосредоточиться, но буквы плясали.

Минуты тянулись, и наконец оба уснули прямо за столом, под жёлтый свет настольной лампы и тихое тиканье часов.

Тишина квартиры сгустилась. Лампа продолжала гореть, освещая стол с раскиданными тетрадями и учебниками, но её свет стал мягче, словно приглушённее, будто и сама лампа клевала носом от усталости. За окном не слышно было ни машин, ни голосов прохожих — словно весь мир за пределами этих стен погрузился в сон вместе с двумя подростками.

Лёша и Даня уснули там же, где готовились к контрольной, не добравшись до дивана или кровати. Их дыхание постепенно стало ровным, лица расслабились, а тетради остались сиротливо лежать рядом, словно ждали, что кто-то вернётся и продолжит штудировать формулы и правила.

***

Даня видел себя идущим по длинному школьному коридору. Никаких призраков, никаких странных силуэтов — только пустота и звуки собственных шагов, отдававшихся гулким эхом.

Стены коридора были серые, тусклые, с редкими пятнами облупившейся краски. Он шёл всё дальше и дальше, но знакомые двери в классы тянулись бесконечно, ни одна не выделялась среди других.