Адская Длань || The Hellhand

ПРОЛОГ

— Нет! Пожалуйста, нет! — громкий женский плач разнесся по полуразрушенной обветшалой комнате.

Вся в окровавленной грязной одежде, с огромным кровоточащим порезом через всё лицо, она кричала, забившись в угол. Искала пути отступления, скользя чёрными ботинками по разбитому, грязному кафелю.

— Оставьте меня, умоляю! — слёзы, смешанные с её же кровью, стекали по щекам.

— Ты слишком много увидела, подружка, — мужчина в чёрной драной кожаной куртке в мгновенье ока приблизился к девушке, склонился над ней и схватил её за шею.

Одной рукой он поднял её с земли, а после девичьи ноги и вовсе от неё оторвались.

Парень держал её на весу, вытянув полностью руку вверх. На лице показался хищный оскал, а глаза в момент почернели.

— Ну… — жалобно простонала девушка, иссиня-черные волосы упали на лицо, скрывая гримасу ужаса, которую оно выражало, — Раз уж я много видела..

Голос брюнетки в момент сменился. От испуга и дрожи не осталось и следа. Она оскалилась так же, как и обидчик, показав белые окровавленные зубы. Из под рукава, в ладонь девушки выскользнул стальной клинок.

— Тогда, я думаю, тебе стояло бы избавиться от меня быстрее, — полушепотом выдала она и вознеся вверх руку, мазнула лезвием по мужской руке, державшей её за шею.

Хватка мужчины ослабилась и девушка выскользнула из неё, бесшумно опустившись на ноги.

— Exorcizamus te, — начала она громко, — omnis immundus spiritus, — мужчина кратко засмеялся, после чего смех превратился в кашель.

Изо рта черноглазого повалил густой чёрный дым, плавно опускающийся на землю. Парень схватился за горло и непроизвольно наклонился вперёд, кашляя и давясь дымом.

— Omnis satanica potestas, — девушка продолжала говорить. Продолжала до того момента, пока дым не растворился на земле, а тело парня не упало бессознательно.

Вытерев с щеки кровь, брюнетка присела рядом с телом на одно колено, снимая с правой руки кожаную перчатку. Два обгоревших пальца приземлились на шею человека в поисках пульса. Дышит.

— Ну, парень, угораздило же тебя, — тихо выдохнув, она поднялась на ноги, посмотрела на окровавленный, разрисованный кучей непонятных символов клинок, который до сих пор держала в руке, и двинулась в сторону выхода.

Тяжелые ботинки глухо стучали по кафелю, чёрный кожаный плащ, достающий длинной чуть ли не до земли, неприятно шуршал, в голове роились десятки мыслей.

Не важно. Всё уже не важно, она справилась.

ГЛАВА 1. Осколки света.

«Тьма не всегда означает зло, а свет не всегда несёт добро»

Солнце уже садилось за горизонт, когда брюнетка заносила последнюю коробку в квартиру. Остановившись с коробкой в руках на пороге, она в который раз за сегодняшний день осмотрела слева направо небольшую студию, совершенно не обжитую человеком. Из полуприоткрытых губ вырвался вздох, когда голубые глаза наткнулись на настенные часы. Время уже давно перевалило не то, что за обед, скорее за вечер. Аккуратно выпустив из рук на пол тяжесть, девушка проводит левой рукой по волосам, убирая со лба выбившиеся пряди, после чего проходит вглубь пустой квартиры.

Она всё ещё не до конца осознавала, что таки сделала это. Она бросила бесконечные семейные состязания и собственные самокопания. Ушла как можно дальше. Даже, наверное, к месту будет сказать «сбежала».

Шумно усевшись в чёрное кожаное кресло, с силой оттягивает галстук, плотно затянутый на шее, послабляя его, а потом и вовсе стягивая его через голову. Пальцы тянутся к верхней пуговице на пугающе белой рубашке и расстёгивают её. Дышать моментально становится легче.

Ей теперь в принципе дышать будет легче. Никаких раздражающих родственников, никаких сотен идиотских вопросов и тысяч разговоров о том, что ей бы уже пора обзавестись семьей и устроиться на нормальную работу.

Дни, проведённые за рулём, дают о себе знать, ноги кажутся ужасно тяжелыми, а тело буквально растекается по креслу. Глаза предательски закрываются и руки безвольно падают на подлокотники. Сейчас уснуть в кресле кажется отличной идеей, которая неистово манит. Но она собирает всю волю в кулак, поднимаясь на ноги с тяжелым вздохом.

В холодильнике её уже больше часа ждёт бутылка виски, которую она предусмотрительно туда всунула сразу же, как только перешагнула порог нового дома. Пускай маленькая, пускай пока полупустая, пуская очень тёмная, но это теперь её квартира. А, главное, она пока укрыта ото всех, никто здесь не станет её искать. Здесь она должна обрести своё спокойствие.

Противный звук входящего звонка нарушает царствующую тишину в комнате. «Нужно будет выключить нахрен этот звук»— фыркает про себя брюнетка, прежде чем недовольно достать с кармана брюк телефон. Голубые глаза вскользь пробегают по экрану, прежде чем без сомнений она отвечает на звонок.

— Анна, — едва слышно откликивается она, давая понять абоненту, что слышит его. В тусклом свете сверкают оголённые зубы, недовольство сменяется радостью.

— И какого чёрта я узнаю, что моя любимейшая сестра сбежала, нихрена никому не сказав? — по ту сторону слышится возмущение и тонкий девичий голосок, звонко врывается в тишину вечера.

Именно эту реакцию брюнетка и ожидала. Недовольство и негодования были свойственны Анне, она всегда переживала за всё больше остальных. На фоне безразличия всего семейства Анна выделялась своим трепетным и бережливым отношением ко всему окружающему миру.

— Анна, я..— девушка не успевает закончить, сестра не позволяет этого сделать нескончаемым потоком возмущений и протестов.

— Я летела с другого континента как ошпаренная, лишь бы увидеть тебя, Эллеонор! Я всё бросила, лишь бы увидеть тебя! — голос сестры срывается на плач, — Два, мать его, года я лишь молилась, дабы увидеть тебя! А ты просто.. Сбежала..

Голубоглазая отрывает телефон от уха лишь для того, чтобы включить громкую связь и, оставив его на столешнице, она таки достаёт из холодильника свой виски. Крышка улетает куда-то в сторону и под негодования сестры Эллеонор делает два больших глотка.

— Я не смогла, малыш, — брюнетка морщится, наконец-таки отвечая Анне, — Находиться рядом с ними невыносимо.

Родители никогда не понимали и не принимали выбора, который сделала Эллеон. Эти препирания начались 9 лет назад, когда, едва ли совершеннолетняя, она выбрала карьеру военнослужащего. Тогда ей тоже пришлось сбежать, лишь бы её не заперли и насильно не отдали в Стэнфорд. Юристом она себя никогда не видела, да и, в принципе, не знала куда себя деть. В школе училась без особого энтузиазма, экзамены сдавала лишь потому, что сдавать нужно. Всё же стало только хуже, когда в Украине в 2022 году началась война. Тогда, без сомнений, девушка записалась в ряды добровольцев, которые со всего мира ехали в самые горячие точки, дабы хоть попробовать помочь. А теперь, когда Эллеонор вернулась, они лишь усилили свои атаки на и без того истерзанную душу. Выдерживать это сейчас оказалось тяжелее, нежели два года назад. Пошатнувшаяся психика теперь выдавала острые реакции даже на самые незначительные раздражители.

— Ну почему же ты мне ничего не сказала? — Анна шмыгает носом, в попытке успокоиться.

Сердце Эллеон пропускает удар. Эта жизнерадостная девчонка всегда удерживала её на плаву. Никогда не плакала, никогда не показывала, что ей плохо. Именно она всегда поддерживала во всех начинаниях и во всех провалах. Всегда умела найти слова, чтобы подбодрить и поднять боевой настрой. Странно было слышать, как эта девчонка пытается не разреветься, хотя за два прошедших года она не проронила ни единой слезы.

— Анна, я поступила чертовки плохо, прости меня, — девушка вновь делает глоток горькой жидкости из бутылки, отмечая про себя, что этого явно будет мало на сегодняшний вечер, — Я виновата перед тобой, малыш.

На том конце провода слышится слабый смешок. Анна вновь берет себя в руки и старается показать, что всё хорошо.

За это Элл всегда была чертовски благодарна младшей сестре. Анна была одним из немногих осколков света в её жизни. Хватало короткого разговора по телефону, хватало услышать этот голос и всё в мире казалось не таким уж и плохим. Даже не смотря на то, что сестра всегда выглядела достаточно недружелюбно, она была безумно светлым человеком. В этом случае внешность оказалась ужасно обманчивой.

— Я собираюсь найти тебя, — твердо выдала младшая сестра, — Даже если ты этого не хочешь.