Адская работа

Пролог

Некоторые продают душу за любовь. Другие — за власть, богатство или вечную молодость.

Александра продала душу за стабильную зарплату, оплачиваемый отпуск и отсутствие корпоративных тренингов.

Конечно, это звучит унизительно.
Но всё выглядит иначе, когда тебе двадцать восемь, ты бухгалтер в компании с токсичной атмосферой, задержками зарплат и бессмысленными отчётами, которые никто не читает. Особенно когда на завтрак ты ешь вчерашнюю лапшу, потому что «в этом месяце опять не срослось».

В понедельник утром, когда офисная кофемашина в третий раз за неделю плюнула ей в кружку кипятком вместо капучино, Александра посмотрела в мутное отражение монитора и подумала:

— Всё. Хватит. Хочу в ад. Там хотя бы сразу ясно, где ты и с кем имеешь дело.

Это была не молитва, не мольба, не проклятие. Просто уставшее, отчаявшееся бормотание на фоне мерцающего Excel.
Но, как оказалось, кто-то её услышал.

Глава 1. Отчётность и ад

— Саша, где отчёт по НДС за третий квартал?! — гремел голос начальника из соседнего кабинета.
— Через десять минут, — ответила она усталым голосом.
— Через десять минут Земля может сгореть к чёртовой матери!

«Если бы…» — подумала Александра.

Она склонилась над клавиатурой, вбивая цифры с ритуальной механичностью.
Глаза щипало. Спина ныла. Пальцы дрожали от кофеинового передоза.
И вдруг — стук в дверь.

На пороге стоял человек в тёмной куртке с капюшоном. Ни бейджа, ни сумки, ни даже коробки.

— Курьер, — сказал он.
— Я ничего не заказывала.
— Вам письмо. Очень важно.

Он протянул чёрный конверт. Бумага была плотная, чуть шершавая. На запечатанном клапане — тиснёный воск с изображением рогатого силуэта.

Александра прищурилась. Она уже видела странные письма: угрозы от налоговой, странные напоминания от ЖКХ, приглашения на семинары «Душа и цифры». Но это… было другое.

Внутри оказался один-единственный лист. Каллиграфическим почерком на нём значилось:

---

"Уважаемая Александра,
Ваше резюме рассмотрено.
Мы рады сообщить, что Вы приняты на должность личного секретаря в центральный офис Департамента душ.
Место работы: Ад.
Начало смены: сегодня, 23:00 по местному времени.
Ожидаем пунктуальности. Форма одежды — строго деловая.
Контракт считается заключённым с момента прочтения данного письма.
Добро пожаловать.
С уважением,
Люцифер, генеральный директор."

---

Она перечитала письмо три раза

Сначала — с недоверием. Потом — с раздражением. Наконец — с лёгкой надеждой.

— Да ну нафиг… — прошептала она, оглядываясь. Никто в офисе ничего не заметил. Все продолжали тонуть в своих таблицах.

К вечеру она убедила себя, что это чья-то злая шутка. Возможно, Славик из IT. Он и не такое вытворял.

Но когда часы пробили 23:00, в её однушке зашевелились тени.
Потолок словно задрожал. Воздух потяжелел.
А в центре комнаты с тихим щелчком открылся портал — идеальный круг, сияющий алым светом, с лёгким запахом палёной бумаги и корицы.

— Серьёзно?.. — Она подошла ближе.
— Только бы без дресс-кода, — добавила она, прежде чем шагнуть внутрь.

Глава 2. Добро пожаловать в Ад. Подпишите тут. И тут.

Оказавшись по ту сторону портала, Александра первым делом почувствовала запах.
Он не был ужасен, но… странен. Что-то между запахом свежего асфальта, кальянного дыма и обожжённой бумаги.
Затем — жара. Не удушающая, как в сауне, а тёплая, липкая и назойливая.
Как будто климат в аду проектировал сотрудник ЖКХ.

Она огляделась.

— Чего?! — вырвалось у неё.

Она стояла посреди… офиса. Самого обычного — если не считать мраморных стен, люстр из костей и табличек на латинском. Офис как офис: перегородки, кофемашина, стойка ресепшена, уставшие сотрудники с бэджиками вроде "Иуда - отдел жалоб" и "Фауст - стажёр".

— О, новенькая! — бодро сказала девушка за стойкой. У неё были рога, хвост, идеально уложенные волосы и бейджик "Лилит. HR".

Александра моргнула:

— Подождите. Что это за... офисный ад?

— Именно! Добро пожаловать! Вас ждут в отделе Люцифера. Подпишите анкету, медкарту, согласие на вечные муки и отказ от человеческой морали. А потом — в 666-й кабинет. Там собеседование, чай и, возможно, человеческие жертвы. Шутка. Наверное, шутка.

Александра взяла ручку, но застыла:

— Стоп. Я ничего не подписывала! Никакого резюме не отправляла! Вообще, я бухгалтер, а не… адский секретарь!

— Вы нет. Но душа — отправила, — Лилит сделала паузу. — Через внутренний портал. У нас тут автоматическая система откликов. Вы же думали: "Хоть бы кто-то предложил нормальные условия"? Вот система и откликнулась. Всё по-честному. Машинное обучение. Ад-Нейронет.

— Офигенно! — выдохнула Александра. — Продала душу по фрейду и алгоритмам!

— Ну, ещё и за отпуск, — кивнула Лилит. — У нас 40 календарных дней. Без переработок. Слава тьме.

Александра села на скамейку, схватилась за голову.

— Я не просила об этом. Я бухгалтер! Я считала НДС, а не души!
— Тут почти то же самое. Только вместо нулей — грехи. А вместо актов сверки — акты вечного осуждения. Всё цифровизировано. SAP, 1C, Oracle of Damnation.

— Я в отпуск хотела! Чтоб не трогали! Чтоб без "перешли не тот счёт" и "где акт за декабрь"! А не…

— …а не новая форма отчётности по проклятиям, — вздохнула Лилит. — Понимаю. Все так говорят. До первого корпоративного зомби-квеста. У нас, кстати, на следующей неделе будет. Принесите анкету и комплект свечей.

Александра смотрела на неё, прищурившись:

— Это вообще законно?

— Ад, детка. Тут законы мы и пишем.
— Я требую жалобную книгу!

— Выглядите идеально для отдела жалоб, кстати, — подмигнула Лилит. — Но сначала — к боссу. Он уже ждёт.

---

Коридор был длинным. Не в плане длины — в плане ощущения: будто время там растягивалось.
По пути Александра прошла мимо кабинета "Отдел прокрастинации" — дверь была полуоткрыта, и внутри сидели демоны, листающие соцсети.
Дальше — "Кабинет риторических вопросов" (никто не ответил).
И "Отдел хранения утерянных мотиваций" — внутри висел шторм из пыльных планов на жизнь, дневников с целями и абонементов в зал.

Когда она вошла в 666-й кабинет, ей показалось, что зашла в стилизованную фотостудию: бархатные кресла, книжные полки, камин.
И мужчина в дорогом костюме. Высокий, с гладкими волосами, без рогов, но с аурой «я начальник, и ты это знаешь».

— Александра. Проходите, — голос был бархатным. — Я Люцифер. Но можно просто Люк. Только не Люся.

Она плюхнулась в кресло.

— Я… не согласна. Я не просила. Я в ужасе. И, если что, у меня гастрит и мне нельзя стресс!

— Всё уже в досье. Также указано, что у вас талант к организации хаоса, устойчивость к идиотизму и очень крепкие нервы. Бухгалтерия — отличная школа Ада.
— Да я вообще-то страдала!
— Именно. Вы выдержали корпоративную боль и не сошли с ума. Это редкость. Мы вас рассматривали годами.
— Я не хочу работать в аду!
— А на Земле вам понравилось?

Пауза.

— …ну, не то чтобы прям рай, — пробормотала она. — Но хотя бы можно было не разговаривать с демонами.
— Вы разговаривали. Просто они были в костюмах и вели себя как менеджеры по продажам.

Люк налил себе кофе из огненного автомата и протянул ей чашку:

— Попробуйте. Адский капучино. С лёгкой ноткой отчаяния и послевкусием сарказма.

Она взяла чашку.

— А отпуск будет?
— Да. Только не возвращайтесь слишком довольной — иначе перераспределят в отдел с радикальными оптимистами.
— Я могу уволиться?
— Теоретически. Но это всё равно, что вернуться к жизни после Excel: бессмысленно и больно.

Александра сделала глоток. Кофе был… лучше, чем на Земле.
— Ладно. Только без тимбилдингов в котлах.

— Договорились, — улыбнулся Люк. — Добро пожаловать в команду.

Глава 3. Знакомство

Александра проснулась от странного звука — будто офисный принтер пытался сжевать бумагу и одновременно подавался на увольнение. Она открыла глаза и обнаружила, что лежит на кожаном диване цвета чёрного кофе. Комната выглядела как дорогой кабинет в стиле «адский люкс»: тёмные бархатные шторы, камин с зелёным пламенем и стеклянный стол, на котором стояли колбы с надписями: «Ностальгия», «Пассивная агрессия», «Расслабление — только для избранных».

— Что за цирк… — прошептала она, натягивая на себя чужой пиджак — плотный, вонюче-роскошный, пахнущий чем-то дорогим и опасным.

Дверь отворилась. Вошёл Люцифер. Высокий, в идеально сидящем тёмно-сером костюме, с гладкими волосами и неприлично уверенной осанкой.

> Интересная… — подумал он. — Рост около метра семидесяти, стройная, движения резкие, но в них чувствуется сила. Волосы светлые, растрёпанные — будто ветер порепетировал бурю. Глаза — зелёные, ясные, но с усталой искрой цинизма. Фигура… да, те самые “хорошие формы”, о которых шепчутся в лифтах. Но в ней нет фальши. Только броня и характер. И живость.

— Доброе утро, мисс, — сказал он. — Готовы к первому рабочему дню?
— Я всё ещё надеюсь, что это корпоративный кошмар, — пробурчала она.
— У нас в аду всё по-настоящему. Идите со мной. Пора познакомиться с заместителями.

---

Ядро ада: знакомство

Зал совещаний был не просто залом — скорее смесью тронной комнаты и конференц-площадки. Чёрный стеклянный стол, кресла будто вырезаны из скал, витражи, изображающие сцены из жизни особо мерзких налоговых инспекторов.

Шестеро сидели за столом. Они, очевидно, были главными.

Асмодей — заместитель по греху похоти. Смазливый, в расстёгнутой чёрной рубашке и с тем взглядом, от которого даже монашки роняют свечи.

Вельзевул — глава хаоса. Плотный, с бородой, в футболке "Жги или умри".

Молох — финансы и наказания. Щуплый, в очках, пишет быстрее, чем думает.

Левиафан — пиар и искушения. Эталон дорогого зла.

Вельфур — рекрутинг душ. Худой, слегка нервный, с острым носом и табличкой «лучший хэдхантер Преисподней».

Лилит — HR-дива в стиле «будь богиней или сгореть». Платье, рога, бокал вина и лёгкая усмешка.

— Так это и есть новенькая? — Асмодей медленно провёл взглядом по Саше.
— Блондинка, зелёные глаза, хорошая фигура… Ты, Люк, точно искал секретаря? — Вельзевул прищурился.
— Она бухгалтер, — ответил Люцифер.
— Тем более, — хмыкнул Молох. — Бухгалтеры — самые стойкие создания во всех мирах.

— Не волнуйся, Сашенька, — Лилит сделала глоток. — Мы тоже думали, что Люцифер нанимает только демониц в латексе. А тут — сюрприз. Живая. Настоящая. Умная. Опасно.

Саша встала чуть прямее.

— Спасибо за комплименты в форме допроса. Вы, видимо, забыли добавить, что у меня ещё язвительный юмор и аллергия на корпоративные тренинги.

— Она с характером, — подмигнул Левиафан. — Подходит нам всем.

Люцифер чуть улыбнулся:

— Она подходит Преисподней. Именно потому, что не пытается ей понравиться.

После презентации о KPI по грехам, душам и падении доверия к искушениям Сашу ненавязчиво пригласили «на экскурсию» — Асмодей и Лилит.

— Ну что, новенькая, — Асмодей облокотился на перила, — готова к реальности ада?
— Если тут нет планёрки в 8 утра по понедельникам — я уже чувствую себя на курорте, — отозвалась Саша.
— Планёрки у нас позже, — хмыкнула Лилит. — Сначала собрание по смыслу бытия. Потом обед.
— Но обед с живой едой, — вставил Асмодей. — Шутка. Хотя…

— Вы оба ведёте себя, как будто делите офисную кружку с моим лицом, — сказала Саша.
— Нет, — Асмодей наклонился, — мы делим желание понять, кто ты такая и как ты тут оказалась без ужаса в глазах. Это редкость.

Саша пошла распечатать реестр потерянных душ, но по ошибке свернула не туда и оказалась в полумраке архива.
Там, между шкафами и грифами "666-х годов", сидел скелет в очках.

— Борис, архивариус. Не трогайте папки, они едкие.
— Мне только печать. И копию списков.
— Кровь и печать безвременья, или просто «печать» нажать?

— ...Можно просто?
— Конечно. Я просто люблю драму.

Под конец рабочего дня

Саша упала на стул в кабинете Люцифера.

— Я выжила. Но внутри чувствую Excel, сатану и кофе — в равных пропорциях.
— Тогда всё идёт по плану, — ответил он.

Он смотрел, как она поправляет волосы, щёлкает пальцами, будто сбрасывает чужую энергию.

> "Она — не просто секретарь. Она вброшена в ад, но не тонет. Ни паники, ни смирения. Просто идёт вперёд."

"И да, она красива. Но не в том дело. Она — трещина. Сбой в системе. Если ей дать свободу…"

"...Ад может измениться."

Когда Саша ушла, оставив за собой лёгкий запах дорогой Земли и упрямства, Люцифер налил в бокал вина.

Он поднял бокал — и вино вспыхнуло красным.

— Кто-то наблюдает, — прошептал он.

Огни в камине колыхнулись. На секунду, всего на миг, в огне мелькнул силуэт. Старый. Знакомый.
Слишком знакомый.

— Началось, — сказал Люцифер. — Вот только бы ты, Саша, не оказалась пешкой. Ты слишком ценная фигура.

Глава 4 Инструктаж, кофе и первый меморандум

Александра сидела за рабочим столом. Он был чёрным, лакированным, идеально чистым — подозрительно чистым, как будто души вытирали его каждый час языками. На углу — канцелярский поднос с метками "Входящие", "Исходящие", "Проклятые" и "Личное. Не вскрывать без соли".

На столе лежала папка с надписью "ВВЕДЕНИЕ В ОФИСНУЮ ИЕРАРХИЮ АДА (редакция 13.6)". Подпись: Курировал: Вельфур. Не одобрено: все остальные.

Саша пролистала содержание:

1. Техника безопасности при взаимодействии с демонами, чья форма меняется в процессе общения

2. Статусы душ: активные, висящие, мстительные

3. Как вести себя при случайной встрече с Библиотекарем

4. Допустимые виды кофеина

5. Перечень табуированных фраз (“По пятницам не работаю”, “У меня обед”, “Это не моя зона ответственности”)

6. Структура департамента

7. Устав вечной бессмысленности и его нарушения

Сбоку лежала тонкая стопка бумаг под грифом “ОЗНАКОМИТЬСЯ, ПОДПИСАТЬ, НЕ ПЛАКАТЬ”. Рядом — термокружка с надписью «Осторожно: может содержать остатки иллюзий».

— Как-то всё это… слишком формально, — пробормотала она.

В ответ в стене пискнул динамик:

— Это Ад, Антонова. У нас всё формально. Даже хаос у нас по графику, — отозвался чей-то бодрый, слегка металлический голос. — Это интерком. Не бойтесь. Я — голос отдела адаптации новеньких. Можете звать меня... Ингеборг.

— Конечно. Почему бы и нет.

Она вздохнула, встала и подошла к кофемашине. Та выглядела как что-то между органическим существом и дизайнерским объектом: бронзовый корпус, зубчатые кнопки, трубки, шепчущие на латыни.

Саша нажала кнопку "Чёрный с сарказмом". Машина вздохнула и выдала крепкий, почти маслянистый напиток.

— Доброе утро, — раздался голос за спиной.

Она обернулась — в дверях стоял Левиафан. На нём был идеально выглаженный костюм с галстуком, явно сшитым из человеческих обещаний.

— Проверяю, как ты устроилась, — сказал он. — Секретари — лицо босса. Даже в аду.

— Надеюсь, не единственная часть, — бросила Саша.

Он усмехнулся.

— У тебя острый язык. Это хорошо. Но не со всеми. Например, с Молохом лучше говорить цифрами. А с Вельзевулом — метафорами и объятиями. Он так устроен.

— Я просто хотела спокойной жизни, — вздохнула она, отхлёбывая кофе.

— Тогда тебе стоило подписать контракт в Рай, — пожал плечами Левиафан. — Но там не платят. Только воспевают. Без бонусов. А ты — выбрала стабильность. Здесь её гарантируют.

Он положил перед ней конверт.

— Первое задание.

Саша открыла. Внутри — короткий меморандум:

---

Объект: Письмо №A-13/1313
Тема: Жалоба от души №008748 (имя: Мельников С. Д.)
Суть: Душа отказывается подписывать акт о вечной муке. Утверждает, что попал сюда по ошибке, был бухгалтером, соблюдал законы и вообще хотел только покоя.

Инструкция: Взять письменное объяснение. Сопоставить с картой грехов. Передать в отдел ревизии (если хватит нервов).
Срок: Сегодня до полуночи.
Примечание: Он сказал, что знает тебя.

---

Саша перечитала ещё раз.

— Мельников?.. Бухгалтер?.. Не может быть, — прошептала она.

Левиафан уже шёл к двери:

— Кстати, душа обитает временно в "Секторе заблудших", этаж минус девять. Лифт спросит пароль — назови своё любимое оправдание на работе.

Он помедлил.

— Добро пожаловать в реальную часть Ада, Саша. Без кофе и сарказма. Там всё настоящее.

Он исчез в коридоре, оставив после себя лёгкий запах мяты и вины.

Саша посмотрела на меморандум, на чашку, на свою руку, сжимавшую ручку.

— Мельников… Славик?.. Из бухгалтерии?..

На секунду в её голове промелькнуло всё: скомканные акты сверок, странные взгляды у копира, недосказанные фразы за обедом.

— Ладно. Минус девять, так минус девять.

Она выпрямилась.

И пошла вниз.

Глава 4(продолжение) Минус девять. Заблудшие

Лифт выглядел, как и всё здесь: преувеличенно корпоративно. Внутри — латунные стены, подсветка из пламенных ламп, зеркало, которое отражало не внешность, а... настроение. Сегодня Саша отразилась усталой, но собранной. Готовой. Почти.

— Уровень? — спросил голос из панели.

— Минус девять. Сектор заблудших, — сказала она. — Пароль: «Это не моя задача, но я сделаю».

— Принято. Уровень минус девять. Пожалуйста, не смотрите в стороны. Стены могут начать разговаривать.

Поездка заняла вечность и две с половиной метафоры. Лифт не ехал — он будто плыл по вязкой субстанции. Саша пыталась не думать. Не чувствовать. Не слушать, как шепчутся стены.

Наконец — дзинь.

Сектор был... серым. Не зловещим, не горячим, не театрально адским — просто серым, бесконечно унылым. Серые коридоры, серые двери, серые кресла в зале ожидания. Души сидели в молчании, с глазами «офис после дедлайна».
На стене висел экран: “Ожидайте вызова. Не пытайтесь сбежать. Это не работает.”

Саша сверилась с меморандумом — нужный был кабинет 917.

Она нашла его быстро. Дверь была полуоткрыта.

— …тебе не кажется, что это слишком мелочно даже для них? — раздался мужской голос.

Саша постучала.

— Войдите, если вы не иллюзия, — добавил голос. — Если иллюзия — войдите и оставьте печенье.

Она зашла.

Внутри сидел Славик. Тот самый. Из бухгалтерии.
Немного похудевший, небритый, но в целом — узнаваемый. Даже в аду он умудрился носить клетчатую рубашку и кроссовки.

Он поднял взгляд — и его глаза расширились.

— Саша?.. Ты?.. Ты тоже?..

— Привет, Славик, — сказала она осторожно. — Я… секретарь Люцифера. По совместительству — тот, кто пришёл взять у тебя объяснительную.

— Охренеть, — выдохнул он. — То есть… ты здесь... официально?

— По трудовому договору. И, да, с отпуском, — добавила она автоматически. — Но сейчас не об этом. Ты здесь почему? Разве ты не…

— Не злодей? Да. Не вор, не подлец, не тиран. Просто жил. Работал. Помнишь, я всегда уходил последним?
Улыбался? Даже когда задерживали зарплату?

— Помню, — прошептала Саша.

Он придвинулся ближе.

— А теперь слушай внимательно. Я не знаю, что произошло. Просто в один момент — хлоп, и я здесь. Без суда, без объяснений. Меня внесли в списки как "душу, не выказавшую страсти к жизни". Мол, это форма смертного греха.
"Скучный и покорный" — дословно. Вот и всё.

Саша села.

— Но ты же… ты же просто был нормальный человек.

— Вот именно. А теперь я — статистическая ошибка ада. И, Саша, главное: тебя ждали. Не Люцифер — они. Кто-то другой.

Она почувствовала, как кожа покрывается мурашками.

— Что значит "они"?

— Не знаю. Только слышу, как по ночам кое-кто в стенах говорит твоё имя. Не вслух — мысленно. Как будто ты — ключ. Или… сбой.
Ты не просто попала сюда. Тебя втянули.

Саша встала. Сердце било глухо, не по правилам.

— Я… передам твои слова в ревизию. Обещаю. Может, смогу что-то сделать.

Славик встал тоже. На секунду он стал похож на человека, а не на потерянную душу.

— Если кто и сможет — то ты, Саш. Ты всегда была самой живой среди нас. Даже когда притворялась, что нет.

Она кивнула, развернулась и ушла.

---

Лифт забирал её вверх.

Она стояла молча. В отражении зеркала теперь было что-то другое.

Та же Саша — но глубже. Холоднее. Острее.

Она шепнула:

— Кто меня втянул?..

На миг, отражение… улыбнулось.

Но не она.

И не её лицо.

Глава 5 Объяснительная, архив и искра

Когда Саша вернулась на свой этаж, было ощущение, будто воздух стал гуще. Как будто Ад что-то знал — и ждал. Она вошла в кабинет Люцифера без стука. Он уже стоял у окна, глядя на висящий над бездной рассвет — огненно-чёрный, без надежды.

— Я была у Мельникова, — сказала она. — Славика. Он говорит, что его посчитали грешником из-за... отсутствия яркости. Что он — статистическая ошибка.

Люцифер обернулся. Он выглядел собранным, но взгляд его стал внимательным, почти мягким.

— И ты веришь ему?

— Я… не знаю. Но он не похож на того, кто заслуживает вечных мук. Он любил Excel. Добровольно. Это же как минимум форма святости.

Люк усмехнулся.

— Ты удивляешься тому, что Ад — система. Но ведь ты пришла сюда из другой — такой же, просто с мягкими креслами.

— Но если даже здесь не работает справедливость — где она вообще?

— Возможно, нигде, — сказал он. — Но… ты всё равно задаёшь вопросы. И это делает тебя опасной.

Он подошёл ближе, опёрся на стол напротив неё. Между ними осталась всего пара шагов.

— Знаешь, Антонова, — медленно сказал он, — я управляю этим местом тысячи лет. И каждый, кто сюда приходил, пытался приспособиться. Ты же — пытаешься понять. И это раздражает. И… привлекает.

Саша опустила взгляд, затем снова посмотрела ему в глаза.

— Это... попытка флирта?

— Это... попытка быть честным, — сказал он чуть тише. — У нас тут с этим сложно.

Молчание затянулось. Между ними было что-то — ещё не чувство, но уже взаимное узнавание. Как если бы два человека в толпе взглянули друг на друга и сразу поняли: ты — тоже другой.

Она взяла лист с объяснением Славика и положила на стол.

— Я хочу провести ревизию его дела. По-настоящему. Где хранятся данные о душах?

Люцифер чуть помедлил.

— Это опасно. Но я могу дать тебе доступ. Архивариус Борис — старый, ворчливый, но честный. Почти. Он знает, где искать старые формуляры. Только… будь осторожна. Некоторые страницы помнят слишком много.

Саша уже направлялась к двери, когда Люцифер сказал:

— И, Антонова?

— Что?

— Если вдруг окажется, что ты действительно… не случайно здесь — скажи мне первой. Ладно?

Она кивнула. И в этот момент, в её взгляде мелькнуло что-то, от чего даже Люцифер, демон древнейший и усталый, почувствовал лёгкий, опасный трепет.

---

Сектор архивов. Позже

Борис, как и всегда, сидел в окружении пыльных томов и затаённых знаний. Когда Саша рассказала ему, что ищет, он долго смотрел на неё.

— Знаешь, я видел, как падали ангелы и увольнялись завкадрами. Но редко видел людей, которые в аду… не согнулись, а распрямились.

— У меня просто спина деревянная. От бухучёта, — буркнула Саша.

Борис хмыкнул и передал ей книгу — тяжёлую, пахнущую временем.

— Вот реестры. Листы по Мельникову в этом разделе. И... ещё кое-что. Я нашёл старую запись, метку на заявке о приёме.

Он протянул второй лист.

Саша развернула его. Почерк... знакомый.

Это был её собственный.

«Рекомендую к переводу. Он — из наших. Просто не знает об этом».

Подпись: Антонова А.Д.

— Что за… — прошептала она.

— Некоторые бумаги пишутся раньше, чем ты к ним подходишь, — тихо сказал Борис. — Или позже. Ад умеет… сдвигать хронологию.

Саша смотрела на лист, будто он собирался заговорить. Внутри всё закрутилось.

Кто она на самом деле? Почему её подпись уже была в реестре задолго до того, как она пришла сюда?

---

Позже, в её кабинете

Она сидела в тишине. Только тусклая лампа, мягкий свет и чашка кофе, которую она даже не пробовала.

На столе лежал лист. С её подписью. На бумаге, которая не могла существовать.

И в углу страницы — символ. Маленький. Почти незаметный.
Тот самый, что был на письме с предложением о работе.

Саша закрыла глаза и тихо сказала:

— Люк... ты что-то не договариваешь.

Глава 6 Подземная тишина и демон, который варит кофе

В аду не бывает утро. Здесь просто наступает менее мучительное время суток. Освещение становится тусклее, крики стихают до приемлемого фона, а в кофейных зонах появляется свежая партия сарказма в зерне.

Саша пришла раньше всех. Возможно, впервые в жизни.

Она сидела за столом, не включая лампу. Перед ней — лист с подписью. Её почерк. Её инициалы. Дата — месяц назад. До всего этого. До портала. До кофе с привкусом пепла.

Она проверила: бумага не фальшивая. Борис подтвердил — подлинник. Он же и добавил, не поднимая головы:

— Ад умеет сгибать время, если это выгодно. Иногда кто-то подписывает контракт за тебя, если ты в этот момент особенно уязвим.

Саша почти не спала. Почти не думала. Просто сидела и ждала, пока реальность признает поражение и снова станет привычной. Но этого не происходило.

В девять сорок две дверь отворилась. Без стука. Без предупреждения.

Люцифер вошёл в свой кабинет — точно, не в свой. К ней. В её тишину.

— Ты не дома, — заметила она.

— Я везде дома. Но ты права, — он остановился возле кофемашины. — Просто хотел проверить, как ты. И — сварить кофе. Иногда это помогает лучше, чем демоническая терапия.

— Она есть?

— Есть. Но в неё входят жонглирование костями в круге самобичевания и групповое пение гимнов боли. У нас плохой хоровой состав.

Он молча налил две чашки. Подал одну ей. Сел напротив. И не стал спрашивать ничего — просто ждал.

— Что происходит, Люк? — спросила она наконец. — Почему я? Почему моя подпись? Почему Мельников?

Он покачал головой.

— Есть вещи, которые даже я не знаю. Или знал когда-то, но решил забыть. Ради эффективности. Ради порядка. Ради… спасения.

— Ад и спасение? Не вяжется.

— Ты не первая, кто это замечает. Но Ад — не тюрьма. Это… структура. Зеркало. Иногда он сам себя меняет, если в нём появляется кто-то, кто видит трещины.

Он говорил медленно. Не оттого, что не знал, что сказать, а потому что подбирал слова, как будто каждое из них — ключ.

Саша сделала глоток. Напиток был крепкий. Горький. Почти честный.

— Я ничего не хочу менять, — прошептала она. — Я хотела отпуск. Зарплату. Просто… стабильность.

— А получила шанс. На большее. Или на катастрофу.

Он снова замолчал. Потом добавил:

— Я видел много душ. И тел. И лиц. Некоторые забываются сразу. Некоторые — остаются. Ты — одна из таких.

Саша посмотрела на него. Долго. Внимательно. И впервые подумала: он — устал. Не просто властен, не просто вечен. А именно устал. Как человек, который слишком долго держит стены, чтобы не рухнуть.

— Ты боишься, что я разрушу что-то важное? — спросила она.

— Я боюсь, что ты разбудишь то, что мы с трудом удерживаем. И, да… боюсь, что тебе это понравится.

Он встал, подошёл к её столу, положил ладонь на лист с её подписью.

— Я не посылал тебя сюда. Но когда ты пришла — я почувствовал: что-то сдвинулось. И если ты останешься…

— …то? — прошептала она.

Он посмотрел ей прямо в глаза.

— То я перестану быть только Люцифером. И стану кем-то, кем давно не был. Слишком давно.

Тишина. Только пульс. Только дыхание.

Она протянула руку, медленно, осторожно. Коснулась его пальцев. И не убрала руку.

— Я не знаю, кто я в этом мире, Люк. Но если ты не боишься узнать, кто ты — давай попробуем. Хотя бы кофе пить по утрам вместе.

Он улыбнулся. Настояще. Без игры. Без адской ухмылки. Просто — тепло.

— Договорились. Только без сахара. В аду всё должно быть с привкусом правды.

Глава 7 «Индивидуальный подход»

Утро началось с глюка. Не у системы, а у Александры.

— Почему на экране ошибка «404: душа не найдена», если она у меня под дверью? — раздражённо спросила она, указывая на девушку, сидящую в приёмной с видом заблудившегося ангела.

Девушка действительно была странной. Блондинка, в белом свитере и джинсах, с круглыми наивными глазами. Совершенно не подходила под общий стиль ада: ни рогов, ни сарказма, ни следов душевной гнили.

— Её зовут Лена, — сказал Вельфур, заглядывая в кабинет Саши с планшетом в руках. — Умерла вчера. Мозговой аневризм. Но вместо того, чтобы пройти по стандартной схеме адаптации, она села у тебя под дверью и отказалась уходить.

— Почему?

— Говорит, ты — «единственное лицо, внушающее доверие».

Саша прикрыла глаза.

— Господи…

— Он не услышит, — хмыкнул Вельфур.

Саша сделала Лене чай — из ассортимента для «новичков с особыми условиями»: без адских примесей, без иллюзий, без капель тоски.

— Лена, ты понимаешь, где ты? — спросила она мягко.

— Да. Но мне кажется, произошла ошибка.

— А что ты помнишь?

— Только… свет, боль в голове и — как будто щелчок. Потом я проснулась в длинном зале, где все шли в одну сторону. А я… не смогла. Я свернула.

Саша закусила губу. Иногда случались ошибки в потоках — особенно с душами, которые слишком быстро покидали тело. Но обычно их ловили на входе.

— Ты ведь должна была попасть в сортировочный отдел, — пробормотала она. — А не ко мне на коврик.

Лена вдруг подняла взгляд:

— Вы не похожи на секретаря ада.

Саша усмехнулась:

— Это потому, что я бухгалтер. Просто на повышении.

Через двадцать минут в кабинет вошёл Люцифер.

Не постучал. Просто вошёл — как ураган, который не нуждается в приглашении.

Он взглянул на Лену, затем на Сашу.

— Объясни.

— Душа вне протокола. Отказ от распределения. Неустановленный статус. Сопротивление системе. Я ещё не дала имя в отчёт — подумала, ты сам захочешь глянуть.

Он подошёл ближе, присел на край стола. Лена замерла, словно чувствовала опасность, но не могла её определить.

— Ты хочешь остаться здесь? — спросил он у Лены.

— Нет. Но и идти не хочу.

— Почему?

— Потому что боюсь, что если уйду — всё исчезнет. Даже память.

Он молчал.

Саша наблюдала за ним. Это был не «босс Люцифер» с совещаний. Это был кто-то... настоящий. Смотрящий в душу. Или — через неё.

— В отделе искушений попробуют её переманить, — сказал он Саше. — А если не получится — в архив.

— Архив? Но там…

— Да. Там мёртвое пространство.

Саша поднялась:

— Это не вариант. Она не отрицает свою смерть. Она просто… не согласна на забвение.

— Ты предлагаешь?

— Дать ей шанс. Временное пребывание. Испытательный срок.

— Она не сотрудник.

— А я была?

Он посмотрел на неё. На несколько секунд, слишком длинных, чтобы они были просто взглядом.

— Ладно, — сказал он тихо. — Один день. Под твою ответственность.

Саша кивнула. Только потом поняла, что его фраза звучала, как нечто большее, чем административное решение.

Вечером

Саша осталась одна в офисе. Лена ушла в HR на ночную ориентацию. Лампочки моргали, кофемашина вздыхала. Тишина Ада — особая субстанция: будто кто-то включил белый шум на низкой частоте.

Она сидела, уставившись в стол, и вдруг поняла: день прошёл, а она чувствовала… не раздражение, не усталость, а что-то другое.

Волнение. Лёгкое. Скрытое.

Люк.

Он не просто «принял решение». Он дал ей волю. Доверие. Ответственность.

И смотрел.

Как никто не смотрел раньше.

Когда дверь снова отворилась, она даже не удивилась.

— Не спишь?

— Работаю. Или делаю вид.

Он прошёл внутрь. Без пиджака, рубашка расстёгнута на одну пуговицу больше, чем нужно. Образ «ночного руководителя»: опасного, харизматичного, и не слишком этичного в пределах кофе-пауз.

— Ты защищаешь души.

— Я не защищаю. Я понимаю. Это другое.

— Не для нас.

Она медленно встала:

— Ты всегда был таким? Или это ад сделал тебя?

— Я не всегда был Люцифером, Саша.

Она сделала шаг ближе.

— А кем был?

Он не ответил. Только подошёл ближе. Так близко, что между ними остался только воздух. И то — слегка дрожащий.

— Я не могу тебе этого сказать, — прошептал он. — Пока.

И ушёл.

Оставив после себя запах озона, жара и какой-то невозможной, древней печали.

Глава 8. Заявление по форме АД-13

Утро началось не с кофе. Оно началось с пожара в бухгалтерии.

— Форма АД-13! У нас горит форма АД-13! — кричал кто-то из глубины коридора, размахивая кипой пылающих бумаг.

Саша подскочила, едва поставив сумку в свой кабинет. Она выбежала в коридор и увидела демона с лицом, исписанным банковскими штампами, который носился с огнетушителем и вопил на древнеарамейском.

— Пожар?! — выдохнула она. — Что случилось?

— Оказывается, если поставить подпись кровью до согласования с отделом проклятий — бумага самовозгорается, — пояснил Молох, подбегая с ведром святой воды (на донышке, остальное испарилось).

— И это происходит часто?

— Не реже, чем ошибки в годовом отчёте по моральной гибкости, — мрачно заметил он.

Саша шагнула к источнику паники. Посреди зала бухгалтерии стоял стол, покрытый пеплом, где-то шипела бумага, а над ней висело уведомление: "Ваше заявление обработано. Ад благодарит за сотрудничество". В углу безмятежно попивал чай скелет с бейджем «Аудит. Последний».

Пожар потушили быстро — адские системы безопасности работали на уровне. На уровне "если не сгорело — значит, повезло".

Но после происшествия Саша обнаружила в своём почтовом ящике странное письмо. Не электронное, а настоящее. Запечатанное сургучом. С надписью:
«Личный вызов. Кабинет 667. Явка обязательна. Принести ручку, душевное равновесие и нижнюю челюсть (по возможности свою)».

— Охренеть, — только и сказала она.

Кабинет 667 был новым. Саша раньше его не видела. Дверь вела в пространство, напоминающее театр: бархатные портьеры, софиты, сцена. На авансцене — один стол. За ним сидел Люцифер.

Без костюма. В чёрной рубашке, рукава закатаны. Он выглядел... расслабленно, но по-прежнему как кто-то, кто может разрушить Вселенную, если ему подадут неправильный кофе.

— Добрый вечер, — сказал он. — Хотя у нас тут проблема с понятием времени. У нас "вечер" может длиться месяц. Как настроение?

— Странно, но стабильно. Если не считать горящей документации, говорящей дверной ручки и того факта, что у меня в кабинете теперь живёт сова с дипломом.

— Ах да, Арчибальд. Не обращай внимания. Он у нас главный по рассылке ночных откровений. Иногда сбивается с маршрута.

Саша уселась напротив.

— Что за «личный вызов»?

Люк посмотрел на неё чуть дольше, чем было принято в протоколе по субординации, а затем сказал:

— Я хотел поговорить. Без совещаний. Без Лилит. Без списков душ. Просто поговорить.

— Это очень подозрительно, — хмыкнула она. — Обычно за этим следует либо признание, либо апокалипсис.

— Иногда — и то, и другое, — усмехнулся он.

Он подошёл ближе и сел рядом. Не через стол, а буквально рядом. Саша почувствовала лёгкое покалывание — будто воздух решил устроить импровизированный флирт.

— Ты… не такая, как остальные. Ты не ломаешься, не подстраиваешься. Ад на тебя реагирует иначе. Я — реагирую иначе.

— Это попытка комплимента или демонического притяжения?

— А ты хочешь, чтобы это было что-то одно?

Саша сглотнула. Хотела пошутить, но голос предательски подвёл. Только выдохнула:

— Не знаю…

Он потянулся и щёлкнул пальцами. Театр исчез. Комната превратилась в небольшое кафе. Кофе-бар, мягкий свет, джаз в воздухе. За окном — мерцание лавы, завораживающее и чужое.

— Я иногда так делаю, — объяснил он. — Представляю, что мы не в Аду. Что всё не настолько сложно.

Саша смотрела на него в упор. Всё это было чересчур интимно для работы… но и чересчур важно, чтобы отмахнуться.

— Ты хочешь, чтобы я… была с тобой? Или осталась твоей подчинённой, но с бонусом по вечерам?

— Я не хочу, чтобы ты была моей. Я хочу, чтобы ты была рядом. Потому что рядом с тобой я впервые ощущаю, что Ад — это не только наказание.

Наступила пауза. Из динамиков потянулась медленная мелодия. Джазовый кавер на «Creep».

Саша поставила локти на стол, посмотрела ему в глаза.

— Я не умею быть просто романтическим элементом. Я неудобная. Слишком много думаю. Могу укусить, если сделают больно. И у меня, кажется, аллергия на харизматичных начальников.

— Я не прошу быть удобной. Я хочу — настоящую тебя. Со всеми этими шипами.

— Тогда не удивляйся, если однажды я свалю с отчётами прямо в котёл, громко хлопнув дверью, — предупредила она.

— А я не удивлюсь. Я догоню.

Когда она вернулась в кабинет, сова молча протянула ей отчёт. На первой странице кто-то чернильным пером приписал:
«Ты всё ещё в игре. Но теперь — на два фронта».

А внизу — подпись:
Л. (не Люцифер).

Саша прищурилась. Мир снова менялся. Но теперь — не только вокруг.
Теперь — и внутри неё.

Глава 9. Кофе, контракты и немного саботажа

В Преисподней наступило утро. Что, конечно, не значит, что взошло солнце — скорее, дежурные черти настраивали систему искусственного мрака, чтобы он казался чуть светлее. Специальная программа под названием "Сумрак-Про" корректировала уровень готичности до приемлемого уровня: между "день после похорон" и "офис в феврале".

Саша сидела в своём кабинете и пыталась понять, как в папке под названием «Заявки на проклятия» оказалось 4898 документов. Все с пометкой «срочно». Все подписаны кровью. У некоторых — чужой.

— Мне кажется, это саботаж, — сказала она в воздух.

В ответ папка, похоже, одобрительно зашелестела.

В дверь постучали. Настойчиво и без пауз — как обычно делают только контролёры и люди, уверенные, что ты должен им что-то важное.

— Входите. Или падайте духом, если уже внутри, — отозвалась Саша.

В кабинет зашёл… Нет, не Люцифер. А Левиафан — представитель отдела PR и Искушений. Он был одет в идеально скроенный пиджак цвета «кошачьей наглости», волосы зализаны назад, в руке — бокал с чем-то пузырящимся. Возможно, с чистым нарциссизмом, разбавленным шампанским.

— Александра, мы обеспокоены, — сказал он, присаживаясь на край её стола. — Ты игнорируешь наши шаблоны искушений, не используешь чёткие инструкции по соблазнению душ, и — позволь заметить — в последний отчёт ты вставила мем с котом.

— Кот отражал внутреннее состояние подателя заявки, — ответила Саша. — Там была жалоба: «Меня игнорируют уже три века». Кот с табличкой «Жду ответа как душа второго сорта» — это была эмпатия.

— Это был кот! — всплеснул руками Левиафан. — Мы в Аду! А не в… интернет-форуме!

— Ты сам это сказал, не я, — пожала плечами Саша. — А теперь уйди. У меня встреча с Люцифером через десять минут. Если хочешь — пожалуйся в отдел жалоб. У Иуды сегодня приёмный день.

Левиафан зашипел, как вампир на солнце, и исчез в облаке парфюма и пассивной агрессии.

Люк встретил её в своём кабинете с той самой полуулыбкой, из-за которой слабонервные попадали в отдел страстей без очереди. Он сидел, откинувшись в кресле, с книгой на коленях — «Совещания, которые могли быть письмом».

— Как прошёл твой утренний кофе с PR-демоном? — спросил он, поднимая взгляд.

— Пахло тщеславием и драмой, — отозвалась Саша, присаживаясь. — Я оставила ему визитку Иуды.

— Это жестоко. Мне нравится, — усмехнулся Люцифер. — У нас будет короткое обсуждение по одному контракту. Необычный случай.

Он протянул ей лист бумаги. На нём был контракт с душой некоего Фёдора С., подписанный более 130 лет назад. В примечании значилось: «Хочу стать бессмертным, остаться при власти и быть любим народом». Время истекло, но душа отказалась уходить. Причина: «Я теперь депутат».

— Мы не можем его забрать? — удивилась Саша.

— Он зарегистрировался как юрлицо, — мрачно сказал Люцифер. — И внёс себя в список охраняемых персон. Мы уже три раза отправляли чертей с повесткой, но он ссылается на парламентский иммунитет. Последний демон сейчас в санатории для обгоревших.

— Ладно. Я отправлю туда Бориса из архива. Его не волнуют правила. Ему всё равно, он — скелет.

— Прекрасная идея. Вот почему ты здесь, Саша, — Люк улыбнулся чуть теплее, чем обычно. — Ты видишь не только проблему, но и слабое звено в системе. Ты в этом... талантлива.

— Ну, кто-то же должен был быть, — пробормотала она, немного растерявшись.

Молчание затянулось. Он смотрел на неё, слишком внимательно. Не как начальник — как человек, который пытается прочитать между строчек.

— Ты не такая, как другие, — наконец сказал он.

— О, нет, только не это, — Саша подняла руки. — Пожалуйста, не начинай с «особенная», «не такая, как все» и «тебе не место среди простых душ». Обычно после таких слов идут либо цветы, либо разрушение мира.

— Я выберу третий путь, — ухмыльнулся Люцифер. — Просто хотел сказать, что ты даёшь Аду странное чувство… обновления.

— Прекрасно. Стану первым секретарём, после которого Преисподняя захочет на йогу и кофе без молока, — хмыкнула она. — А теперь, если позволите, у меня 4897 заявок на проклятие. Одну я всё-таки потеряла.

Позже, когда она вернулась к себе, кто-то уже разложил ей на столе коробку с надписью: "Срочно. Распаковать и не читать инструкции."

Внутри были:

Саша улыбнулась. Впервые за весь день. Даже почти по-настоящему.

А потом кофе начал вариться сам. И на пару мгновений в воздухе повис лёгкий аромат чего-то нового. Возможно — доверия. Или… опасности.

А может быть — всего понемногу.

Глава 10. Командировка в Отдел Забвения

Утро началось с того, что кофеварка подмигнула Саше. Не буквально, конечно, но сигнал «готово» прозвучал так игриво, что она заподозрила: внутри живёт демон-бариcта с чувством юмора и внутренней жаждой признания.

Саша сделала глоток и почти почувствовала человеческое тепло. Почти. В Преисподней даже кофе имел лёгкий привкус сарказма.

— Приятный глоток отчаяния, — пробормотала она и включила компьютер.

На экране уже висело письмо от Люцифера. Чёрный фон, золотые буквы, подпись: «С уважением и легким намёком на рок».

Тема: Командировка
Куда: Отдел Забвения
Цель: Аудит, уточнение потерь, проверка жалоб (включая одну — "забыл, зачем пришёл")
Сопровождающий: Я.

Она перечитала письмо. Потом ещё раз. Потом встала, наложила чуть больше туши, чем обычно, и пробормотала:

— Это всё ради дела. Это всё ради должностных обязанностей. Это не из-за чёртовой бабочки в животе, которую, по идее, тут давно должны были зажарить.

---

Коридор к Отделу Забвения был… не совсем коридором. Он был больше похож на воронку между мирами. Свет там был рассеянный, как будто его долго жевали и выплюнули. А стены были из серого стекла, в котором отражались мысли — не твои, а тех, кто пытался их забыть.

Саша шла рядом с Люцифером, и каждое его движение казалось… точно отмеренным. Ровным. Но слишком тихим, чтобы быть случайным.

— Часто сюда ходишь? — спросила она, стараясь не смотреть в стены. В одной из них только что отразился беглый взгляд её школьного географа. Почему — не ясно. Но стало неловко.

— Нет, — ответил Люцифер. — Забвение — это как комната с архивами твоих провалов. Чем реже туда заходишь, тем дольше остаёшься в уме.

— Прекрасное место для HR-тимбилдинга, — пробормотала Саша.

Он усмехнулся.

— Ты справляешься лучше, чем я ожидал.

— А ты ожидал, что я сбегу?

— Нет. Что сгоришь. А ты только становишься горячее.

— Это было сейчас шутка про темперамент или флирт?

— А что, если и то, и другое?

Саша молча посмотрела вперёд. Тень улыбки скользнула по её губам. Почему-то рядом с ним она не чувствовала страха. Только что-то тревожно тёплое и… неуместно приятное.

---

Отдел Забвения оказался местом, где потерянные мысли лежали в аккуратных коробках. Там пахло пылью, дождём и давно забытыми поцелуями.

Их встретил администратор — старик в балахоне и с табличкой "Пётр. Вроде бы."

— Добро пожаловать. По крайней мере, я думаю, что вы были ожидаемы. Или нет?

— Мы хотели бы провести аудит, — сказал Люцифер. — Поступили жалобы. Несоответствие между «забыл навсегда» и «вспомнил на кухне».

— Ах да! Или… нет. Сейчас найду журнал. Или папку. Или что-то…

Саша посмотрела на Люцифера:

— И это ваш руководитель отдела?

— Он забыл, как уволить себя, — вздохнул Люцифер. — А мы забыли, кто мог бы занять его место.

Они прошли в хранилище. На полках — ярлыки: «Несказанные признания», «Недозвонившиеся», «Имя учительницы по химии».

Саша потянулась к ящику «Бывшие. Эмоции». Он был приоткрыт. Изнутри вылетела пыль, свернулась в слово «эх…» и испарилась.

— Вот это я понимаю — документация с настроением, — пробормотала она.

— Именно поэтому ты мне нравишься, — неожиданно сказал Люцифер.

Она замерла.

— Потому что я говорю с ящиками?

— Потому что ты видишь за ними не бюрократию, а живое. Ты не пытаешься забыть. Даже себя.

Он смотрел на неё в упор. Без вызова. Без нажима. Просто… честно.

— Я должен бояться тебя, — медленно сказала она.

— А ты боишься?

— Нет. Но это как раз и пугает.

---

На обратном пути она шла молча. Люцифер тоже. Но молчание между ними было не тяжёлым, а тёплым. Как будто они оба знали, что что-то сдвинулось. Не громко. Не драматично. А просто… стало ближе.

Перед её дверью он остановился.

— Завтра у нас внутреннее совещание, — сказал он. — Но ты можешь не приходить. У тебя переработка.

— Переработка — моё второе имя, — усмехнулась Саша. — И, кстати, ты так и не объяснил, зачем лично сопровождал меня в командировку.

— Потому что я начинаю забывать, как выглядит мир без тебя. А это... тревожный симптом.

Он ушёл, не оборачиваясь.

Саша стояла у двери, пока кофе-машина не включилась сама. На этот раз она выдала аромат с нотками иронии, растерянности… и, кажется, надежды.