Академия магии. Певица на войне

Пролог.

Сильные руки скользили по телу, вызывая хоровод мурашек. Мокрый язык задевал затвердевшие горошины сосков, поднимаясь влажной дорожкой к шее. Твердый член упирался в мое бедро. Тихий стон вырвался из моей груди.

— Доброе утро, моя леди. 

Тихий шепот моего темного змея в ухо и прикушенная мочка. Действительно доброе. Я потянулась со сна, тонкая материя простыни соскользнула с бедер. Теперь тяжело дышал уже наг.

— Сегодня разве твоя очередь меня будить? — спросила, думая, что будит Эйра. Мужья составили график, чтобы всем доставалось равное внимание.

— Его задержала стая. Сегодня ведь праздник. Все трудятся не покладая рук, чтобы все прошло хорошо. Стражей уже поставили на улицах вместе с барсами.

— Понятно, ну что ж, нам тоже пора собираться. 

Я поднялась и направилась в ванную. Остановившись у дверей, развернулась вполоборота к Вельмару.

— Ты не идешь со мной? 

Наг плавно соскользнул с кровати и пополз ко мне.

— Конечно, иду! Вымою каждую твою щелку. 

Многообещающе прозвучало. Подмигнула Вельмару, проводя рукой по бедру до талии, и плавной походкой зашла в ванную.

Войдя в уже подготовленную теплую воду, я нырнула с головой. Теплая вода по утрам и немного поплавать — отличная зарядка.

Почувствовала, как тело оплетает хвост, а его обладатель прижимается сзади, обдавая жаром в и без того, теплой воде. Я развернулась к нему и, протянув руки, скользнула по мокрому оголенному торсу, очерчивая рельефную грудь и каменный пресс.

— Ты восхитительный, знаешь? 

Тихий шепот и взгляд глаза в глаза. Послышался стон Вельмара, и в меня впились мягкие губы, сминая мои в страстном поцелуе. Сердце заходилось в бешеном ритме. Каждый раз будто первый. Тело будто парило, и в душе разливалось тепло. По телу пробежала дрожь желания.

Наг поднял меня на руки и посадил на бортик, раздвигая мои ноги и закидывая их к себе на плечи. Длинный язык прошелся по внутренней стороне бедра, нежно касаясь половых губ. Мой стон — и язык проник внутрь.

— Такая с-с-сладкая, уже влажная, моя. 

К языку добавились пальцы. Волны желания и наслаждения проходили резкими разрядами по телу, заставляя вздрагивать и стонать.

— Вельмар, не могу больше, пожалуйста... — молила я своего нага. 

Он навис сверху, целуя. Вкус моих соков на его губах снес крышу окончательно. Он вошел в меня резко, на всю длину, и меня просто оглушило. Наг продолжал двигаться, распаляя мое желание, не давая ни секунды на передышку. Последний рывок — и мы кончили вместе. Пока я билась в оргазме, порталом прямо в ванну пришел Лу, срывая тут же намокший костюм.

— Я не опоздал? Вы не представляете, какое это было мучение: чувствовать отголоски ваших эмоций на собрании. 

Следом за Лу из портала вышли Иса и Гришнак, тоже скидывая с себя одежду. Миг — и из объятий Вельмара меня выхватили руки Лу, омывая тело, проходясь пальцами между чувствительными складочками. Я чувствовала его возбуждение, и не только его, по нашей связи. Нет заслонов, есть только всепоглощающая жажда обладать. Внутри снова все заныло в предвкушении, в желании быть заполненной. Поцелуй в губы, а со спины уже зашел Иса, облизывая мою шею и плечи. Гриша мял мою грудь, выцеловывая свободное плечико. 

Миг — и губы сменились на орочьи, более напористые, и грубые. Но мне это нравилось. Каждый миллиметр моего тела обласкан и зацелован. Мокрую, меня отнесли на кровать, где продолжили измываться, не давая разрядки. Теперь меня поставили на четвереньки. Лу оказался подо мной, целуя соски. Иса позади, ласкал языком оба моих прохода. В губы упирался большой, венистый ствол Гриши. Я раскрыла рот по максимуму и вобрала его на сколько могла, двигая языком в такт движениям орка, добавляя глубины его ощущениям. Он помогал рукой, ведь член такой большой, не вмещался полностью.

 Шепот Исы на ухо: 

— Я больше не могу, феечка, — и в мой задний проход уперлось горячее естество. Лу приподнял таз и уперся в передний.

Выпустила изо рта член Гриши и прошептала Исе вместе с Лу:

— Да, пожалуйста, хочу чувствовать вас внутри.

Мои чувства на пике, еще немного — и я взорвусь от неудовлетворенности. Меня лихорадило, по телу пробегала дрожь от дикого, необузданного желания.

Парни подчинились, насаживая меня на себя. Медленно, до конца. Чувство заполненности переполняло. Желание просто разрывало. Я сама качнула попкой, насаживаясь сильнее, двигаясь на их твердых членах, что пульсировали во мне, заставляя лоно сокращаться в тянущем желании.

Гриша намотал мои мокрые волосы на руку и сильнее прижал к своему естеству. Просто крышесносно. Я раскрыла рот, и мою третью дырочку заполнил возбужденный ствол. Чувствовать их всех одновременно безумно приятно. Я давно отбросила стеснение, зачем оно, когда можно наслаждаться. Отдаться ощущениям, страсти, огню, что бушует внутри, скручиваясь тугой спиралью. Быть распростертой на них и не контролировать себя и свои порывы. Они заполняли все мои дырочки, ритмично двигаясь в танце страсти, пока мы  все вместе не начали задыхаться от буйного оргазма. В глазах вспыхивали искры, лоно сокращалось, ощущение струи семени, задевавшей что-то внутри, просто разрывало от удовольствия. Обессиленная, упала на Лу. Тело подрагивало от пережитого удовольствия, покрываясь еле заметными, но такими приятными мурашками.

— Все, не знаю, как вы, а я не могу и пальцем двинуть. 

Парни засмеялись и после милых сердцу комплиментов понесли меня снова в ванну. Вельмар уже набрал ее заново. Вода смыла часть усталости, и мозг начал работать.

— Так что там с праздником? Вы так и не объяснили, в честь чего он. 

Вельмар намыливал меня губкой, оставляя мыльные узоры на теле, и рассказывал, пока парни пытались прийти в себя.

— В королевстве драконов давным-давно, еще при самом зарождении, были свои обычаи и традиции. Раз в год, в первый день осени, провожают тепло. Праздник «Нахесси». То есть «вернись» на древнем языке. Чтоб тепло после отдыха вернулось на землю.

Глава 1

Оксана.

Назвать то, что мы делали, танцем не повернулся бы язык. Мелкие шажочки на одном месте, медленные повороты. Будто весь мир отрезан от нас двоих. Были только его глаза с крапинками меда в густом шоколаде и губы, изогнутые в легкой улыбке. Он пытался вести себя легко, непринужденно. Но я чувствовала, как напряжены его мышцы. Как трепещут крылья носа в попытке вдохнуть побольше моего запаха. Пушистый хвост, который виднелся на поворотах, ходил ходуном, выдавая нервозность его обладателя. Или же это страх? Не знаю, ведь не могу прочесть его мысли. Там глухая стена, а может, все дело в щите, который висел на мне с легкой руки Эйры.

Его касания заставляли что-то внутри дрожать. Лицо приблизилось. Танец подошел к концу. Но мы не разжимали легкие объятия. Мне почему-то было очень важно касаться его, и это пугало до чертиков. Собственная реакция смущала, вызывая легкую теплоту в области щек. Не удивлюсь, если они покраснели.

Танец закончился, хоровод шумной молодежи рассосался в поисках скамеек и прохладительных напитков. Замерла в нерешительности, не в силах оторвать взгляд.

Мужчина наклонился к моему лицу, я прикрыла глаза, размыкая губы. Неужели поцелует? И почему я совсем не против?

Но он не коснулся губ, а тихо прошептал мне на ухо: 

— Ты должна идти. 

Распахнула глаза, непонимающе глядя на него. Кивок в сторону — и я повернулась за его взглядом.

Мои истинные, мои мужья. Все вместе, стояли, не сводя с меня взгляда. Прохожие будто не замечали нас, проходя по своим делам и веселясь. Взгляды мужей улыбчивые и немного грустные. Но не было в них укора или боли и обиды.

Я все еще держала его за руку, или это он не отпускал мою ладошку, неважно. Важен он, кажется, еще один мой истинный. Но не хотелось проверять это на виду у всех. Мы подошли к моим мужьям.

— Ребят, давайте поговорим в менее людном месте. 

Я чувствовала себя неуверенно, держа за руку еще пока не точно истинного. От этого мой голос звучал как-то глухо.

Мы зашли за угол, и Лу открыл портал. Я все не могла отпустить руку красивого незнакомца, так что шагнули мы вместе. Все это время он не проронил ни слова. Только держал за руку, и вид у него был решительный. Хотя я ощущала дрожь в его руках. Но, думаю, об этом лучше промолчать.

Портал вывел нас в королевскую гостиную при моей спальне. Одно из самых защищенных и уютных мест во дворце. Ведь я приложила к здешнему интерьеру свою земную ручку. Стиль модерн хорошо сочетался с викинговскими вставками в виде массивного стола из неровного листа черного ореха и плотных шкур на полу вместо ковра. Это те шкуры, которые были в мой первый раз в шатре. Посреди поля боя. Каждый взгляд на них грел мне сердце. Поэтому я распорядилась постелить их тут. 

Мы присели на кресло. Точнее, сел незнакомец и утянул меня к себе на колени. Силы ему не занимать, поэтому мое сопротивление даже не было замечено. Или он всего лишь сделал вид, что не видит моих жалких попыток слезть с его коленей. Ребята расположились кто-где. Вельмар налил всем эльфийского вина, а себе бокал «шинеса». Это напиток с ядом нагов, культивированный в темноте без света, с соком каких-то кактусов, но по вкусу напоминал мартини.

— Итак, думаю пора снять с тебя щит. 

Эйра нагнулся ближе к нам, сидя напротив на диване вместе с Лу и Гришей. Иса занял любимое кресло и смотрел в окно, не обращая на нас внимания. Но я-то знаю, что ему просто сложно принять еще одного. Молча кивнула, сжав державшую меня ладонь до побелевших костяшек. Страшно. А если он не окажется моим истинным? Впрочем, сейчас узнаю. Эйра театрально поднял руку и щелкнул пальцами. Золотая дымка появилась и исчезла. Мои крылья тут же засияли, а незнакомый лис прижал меня сильнее к себе. Объятия буквально стали стальными. Он громко вдыхал мой запах, вжав меня в себя, уткнувшись носом в шею. Его дыхание на коже вызывало легкую щекотку. Пряный запах сандала и корицы врезался в мозг, заставляя последний отключиться. Я блаженствовала, наслаждаясь касаниями, ароматами и ощущениями, которые дарил мне этот незнакомец. Сидела у него на коленях, но не знала даже имени!

Крылья засияли мягким сиреневым светом, который озарил гостиную, окрашивая все вокруг в причудливые тона. Я вырвала перышко с кончика крыла и, развернувшись на коленях оборотня, спросила то, что должна была давно.

— Как тебя зовут? 

Он округлил глаза, не отрывая взгляда от пера. Молчал секунд пять, не двигаясь, только дыхание говорило о том, что это не восковая детализированная статуя, а живой человек, точнее, оборотень. Он, наконец, отмер и, прокашлявшись, хриплым голосом ответил на мой вопрос, аккуратно дотрагиваясь кончиками пальцев до пера:

— Эдвард Величев. Вы уверены в том, что собираетесь сделать, госпожа? 

Меня передернуло от такого обращения, и это не укрылось от его взгляда. Он опустил руку и будто напрягся сильнее, сжался, отгородился. Даже лицо стало бесстрастной маской. Видимо, мое искривленное лицо приняли за ответ. Ведь он не знает меня, и ему невдомек, что это была реакция на его «госпожа».

— Эдвард Величев, согласен ли ты принять мой дар, мое тело и разделить со мной душу? Готов ли ты быть моей опорой или же покорным слушателем? Уверен в своих чувствах и выборе?

Снова удивление, слегка проскользнувшее за бесстрастной маской.

— Выбор? 

— Да, я даю тебе выбор и не принуждаю. В моей семье хочу быть уверена, что ты рядом потому, что сам так захотел, а не из-за того, что так решили боги.

— А я... Разве я вам нужен? 

— Да. И давай на ты. Ненавижу когда мне выкают. 

От моего ответа его глаза загорелись светлыми искорками счастья. По крайней мере, мне так показалось.

— Я, Эдвард Величев, согласен провести всю жизнь подле своей госпожи, что украла мое сердце уже давно. По собственной воле принимаю ее дар, ведь моя душа жаждет именно этого. 

Его слова вызвали во мне шквал удивления. Как он мог давно меня знать? Откуда эта буря чувств в незнакомце? Я настолько ушла в свои мысли, что упустила момент взлета пера, которое вошло в его грудь. Опомнилась лишь в момент жжения, огня, который покалывал мою кожу между лопаток. Вскрикнула, не ожидав такого места проявления знака. Эдвард прижался к моей груди и высунул голову, заглядывая между крыльев.

Глава 2

— Лишь спустя некоторое время при поступлении в академию после пройденных заданий встретила его, но уже в обличии человека. В ту ночь он умер и воскрес, а я дала себе слово не медлить больше и секунды, если встречу свою пару. Не ждать, пока что-то случится, а сразу завершать привязку. Дарить свое перо, кусочек души. Мысль о потере кого-то из вас — самое ужасное, что только может прийти в голову. 

Я печально улыбнулась и почувствовала, как по щеке пробежала слезинка. В комнату ворвался Эйра в полубоевой ипостаси с длинными когтями на покрытых белой шерстью руках и с заострившимися чертами лица. Утробно рыча, он схватил меня в охапку, ограждая от всего, что только можно. Я взяла его лицо в руки. 

— Эйра, миленький, все хорошо. Посмотри на меня, все в порядке. Просто старые воспоминания. 

 Его звериный горящий взгляд сконцентрировался на мне и потихоньку стал затухать.

 — Точно все в пор-р-рядке? — Утробное рычание еще пробивалось от его испуга за меня. Я послала по нашей связи волну спокойствия, передавая любовь и умиротворение, касаясь золотой нити, связывавшей нас.

 — Точно, все хорошо, любимый. Расслабься. Мы просто говорили о прошлом. Я рассказывала, как чуть не потеряла тебя, и воспоминания разбередили душу. Мне иногда нужно немного поплакать, чтоб отпустить эту боль. Но сейчас все хорошо, веришь? — Я смотрела в его глаза с самой искренней из улыбок, которую могла сейчас подарить ему.

 — Почти. Можно я посижу с вами? Не смогу тебя сейчас выпустить из объятий. Мой зверь еще не успокоился.

 — Конечно! Пойдем на диван. — Потянула его за руку и уселась в объятиях своего белого барса.

— Так вот, Гришнак, друг детства, убил меня, вонзив в сердце кинжал. И с ним в груди я подарила Грише первый поцелуй, завершавший привязку. 

Глаза Эдварда, мягко говоря, выпали из орбит. А многострадальные подлокотники разорвались вмиг от отросших когтей. Прочная драповая ткань разошлась, выталкивая из рваных борозд белый пух. Эдвард перевел горящий взгляд на Эйру. 

—  Как вы это допустили? Истинные…

 — Это было на войне, во время сражения. Мы все тогда держались из последних сил. — Эйра провел пятерней по своим длинным белым волосам, сжимая их на затылке, нарочно причиняя себе боль. Этот жест всегда помогал ему говорить о тяжелых для него событиях.

 — Они не виноваты! — Я попыталась встать от возмущения, но сильные руки лишь сильнее вдавили меня в твердый торс Эйры. — Я сама сняла с себя щит, увидев родное лицо, — закончила свою мысль, опуская голову. 

Ведь мне до сих пор за это стыдно. Опустить щит на войне. А вдруг это был бы вообще не Гриша, а чья-то наложенная иллюзия, чтобы заглушить мою настороженность? Меня долго ругали за это, и по сей день пекутся о моем здоровье, не давая и секунды бесконтрольного уединения. Я тяжело вздохнула, пытаясь унять раздражение. Последнее время эмоции пляшут, как канат, натянутый меж двух башен во время сильного ветра. Я настолько ушла в свои мысли, что не слышала голоса Эйры, который звал меня, не чувствовала встряску Эдварда. Закрылась стеной, свернувшись на диване, и, прикрыв глаза, стала думать. Думать, в какой из многочисленных раз наших постельных игрищ пожелала ребенка. Иначе мое состояние объяснить... 

Эта мысль настолько ошеломила и выбила из колеи, что я замкнулась в себе. Чтобы переварить, смириться и понять. Себя и свой новый статус беременной женщины. Если до этого момента опека истинных меня душила, то что же будет, когда они узнают о моем положении? Я разлепила тяжелые веки и оглядела комнату. Все, теперь уже шестеро, смотрели на меня немигающими взглядами. Тела напряжены, будто вот-вот сорвутся с места обнимать или спасать от обморока, чтобы не ударилась о жесткий диван. Ладно, ладно, это я уже драматизирую... Глубоко вдохнув, убрала стену на выдохе. Открыла им сознание. Все равно не смогу долго скрывать это от них, да и не хочу. Они же самые близкие, моя семья. А от семьи не должно быть тайн. Я внимательно смотрела на их лица и реакцию. Секунда — и меня сразил дикий хохот. Такие растерянные моськи просто не могли не вызвать смех. Меня стали обнимать, кружить по комнате, подкидывать и снова обнимать. Целовать, ласкать, да так пылко что еще чуть-чуть — и я буду готова отдаться всем шестерым прямо тут.

 — Остановитесь, пожалуйста! Мысли сейчас совсем другим забиты. 

Напор поутих, и парни, скучковавшись в сторонке, стали обсуждать, от кого может быть ребенок. Я напряглась. Не хотелось, чтобы они переругались между собой на такой нелепой почве.

— А не все ли равно? Я уж точно буду любить этого ребенка безмерно, ведь он будет от моей истинной. — Эдвард присел ко мне и положил руку на живот, с теплой улыбкой глядя на меня. — Буду менять пеленки, учить рукопашному бою, а если будет оборотень, научу охотиться и видеть следы. 

Он с такой теплотой отзывался о еще не родившемся ребенке, что у меня защемило сердце. Особенно зная его историю детства и отношения с отцом, которых просто не было, зная, как он себя чувствовал, когда рос без него. На глаза навернулись слезы, сердце защемило от теплоты и остроты момента. Приникла к Эдварду, зарываясь в его плечо, пряча слезы и взгляд. Уверена, он бы не хотел, чтобы я смотрела на него с жалостью. Но именно это сейчас и переполняло меня. Немного успокоившись, решила поддержать беседу.

 — А если будет девочка?

 — Тогда буду учить ее заплетать красивые косы, готовить вкусную дичь на костре и как ориентироваться на любой местности, ведь тогда она никогда не потеряется.

— Я знаю, ты будешь прекрасным отцом. И не только ты. Вы все будете замечательными папами. Поэтому давайте не спорить? 

— Где-то в библиотеке есть книги, в которых можно определить, кто отец, я сбегаю по-быстрому, уж очень интересно, — сказал Лу, уже выбегая из гостиной.

 Эх, неугомонные. Ну ладно, мне и самой интересно, самую малость.

Лу пришел обратно минут через десять, за это время починили дверь, выбитую Эйрой, заварили мне успокаивающих травок, и не только мне. Парни тоже сидели пришибленные, с глупыми улыбками следили за каждым моим движением. Я чувствовала себя немного неуютно, но была благодарна, что хотя бы перестали меня тискать. Было стойкое ощущение игрушки, до которой добрались руки взрослых малышей. Вбежавший в комнату Лу нарушил тишину гостиной.

Глава 3

Новый день для меня начался рано и с бурной деятельностью, сделать сюрприз одному лису. А конкретнее, я сбежала в академию, пока Эдвард спит, на поиски Миль, чтоб она поделилась со мной цветком линаи. Это растение может излечить любые шрамы. Вот и проверим. Когда я залезла в его мысли, там было столько боли из-за этого шрама, может когда последнего не станет, Эдвард будет более счастлив. Компанию мне составил Иса. Поэтому мы не теряя времени, полетели в сад, искать одну очень хорошую фею, так как в своем домике, у окон нашего дома, ее не нашлось. А рвать священные цветы без разрешения, мне показалось кощунством. Оббежав всю академию с Исой под руку, я уже в отчаянии стала заглядывать в каждый кабинет и наконец нашла ее...
Приглушенный свет, зашторенные окна тяжелыми двухслойными портьерами. Повсюду какие-то микстурки расставленные по столам. Невиданные мною ранее приборы и странные приспособления. Где то что то вариться, местами лопаются пузырьки, со странно булькающих котлов. И на одном из столов, посреди всего этого разнообразия подозрительных по цвету и виду веществ, развалилась маленькая феечка с тонкой трубочкой, которая ведет во что-то золотое. Наполовину пустая колбочка, светиться, а Миль, обняв ее, валяется на столе.
— Миль! Я тебя по всей академии ищу! Что ты тут делаешь?
— Пью! С горя, ик! — Феечка икнула и выпустила золотистый дымок.
— Миль! Ты же фея!
— И что теперь? Не пить что ли? Я же фея, а не ангел.
— Что у тебя за горе? — Спросила я, присаживаясь на стул, стоящий возле стола.
— Про меня все забыли.
— Но вот она я, и ищу тебя, а ты пьяная в зюзю.
— Но но, но мне тут! Я не в зюзю я ваааще эта, как ее, фея! Ик!
— Эх, разговора с тобой не выйдет, а мне так нужна была твоя помощь. Хотела сделать сюрприз Эдварду.
Феечка махнула крылышками, встряхиваясь и встала на ноги, не ровно, шатаясь, но встала!
— И какой же сюрррприиииз ты хотела ему сделать?
— Вылечить шрам, цветком линаи.
Феечка повторно махнула крылышками и перелетела на мое плечо. Схватилась за прядь волос и встала по стойке смирно, насколько это возможно в ее состоянии...
— Веди домой! Будем лиса делать из красавца!
— Может наоборот?
— Может и наоборот, на месте решим!
Я приободренная тем, что сюрприз кажется не накрылся медным тазом полностью, побежала на выход из академии. Пара минут, и мы летим обратно. Точнее лечу я, а Миль пытается удержаться у меня на плече. Хотя уже просто держится за прядь волос.
Подлетев к кусту линаи я приземлилась и сняла бухую фею со своего плеча. Пододвинула ее к пышному бутону на вытянутой руке. Феечка скользнула в него и вытащив откуда-то ножик, похожий больше на кончик зубочистки, стала отрезать один из лепестков, тут же будто залечивая, пострадавшее место. При этом всем она заплетающимся языком разговаривала с растением, уговаривая то, потерпеть. Я переминалась с ноги на ногу в ожидании. Хоть бы не проснулся!
— Не проснется, расслабься дорогая, тебе нельзя нервничать. — Подошедший Ду, обнял меня сзади, отодвигая крыло, и сложил ладони на моем животе. Я прижалась к нему, наслаждаясь лаской.
— С чего такая уверенность?
— Я держу его сознание во сне. -Тихий шепот в ухо и мою мочку нежно покусывают острые зубки, вызывая волну жара в теле.
— А ему это не навредит?
— Не капли, он даже не заметит разницы.
— Все готово! — Миль протянула мне зеленый лист, с желтой кашицей на нем.
— И что мне с этим делать? — Спросила я, принимая этот листочек, будто священный грааль.
— Вмаж в шрам и разотри, до сияния. Потом минута ожидания и готово. Только, сразу предупреждаю, это очень больно.
— Нечего, минута боли за такой шрам, это пустяк. Он ведь мужик все таки. — Я поднялась с Лу в спальню. Эдвард мило посапывал, обняв мою подушку.
— Так, выйдешь за дверь и снимай сон.
— Как скажешь феечка. — Лу улыбнулся мне теплой улыбкой и чмокнув в губы пошел на выход. Пара секунд и дверь закрылась, а вместе с этим, Эдвард открыл глаза.
— Доброе утро! У меня для тебя сюрприз.
— Доброе утро моя ассали. — Эдвард взъерошил волосы со сна и растер лицо.
Опа новое слово, потом спрошу, сперва...
— Эдвард, я... в общем эта мазь цветка линаи. Только фея сказала что минуту будет больно. Ты... если не захочешь я не настаиваю...
— Я готов! — Он сел на постели, съехавшее покрывало оголило его сильную, рельефную грудь и плоский живот.
Я подошла к кровати, и забравшись на нее с коленями, держала в руке листочек. Зачерпнув немного мази, я нанесла ее подушечкой пальца на всю длину шрама, несколько повторений и растерла. Золотое сияние будто изнутри выпуклого шрама проявилось ровным светом.
Эдвард издал стон, сжимая в руках покрывало до скрипа и побелевших костяшек.
— Тише миленький. — Я подула на шрам и взяла Эдварда за руку, забирая часть боли, по сиреневой ниточке, что нас связывала. Боль была адская, но я лишь расслабилась и думала только о том, чтоб ему помогло. Эта минута была очень долгой. Но наконец она подошла к концу, я открыла глаза и взглянула на Эдварда. Лицо в испарине пота, который стекает по нему до шеи. Тело все еще дрожит от пережитой боли. Он тяжело дышал раскинувшись на подушках. Я села на него сверху, раздвинув ноги. И провела кончиками пальцев по ровной щеке, спускаясь до уголка красивой губы, которая теперь не изгибалась в легкой усмешке.
— Знаешь, для меня мало что изменилось, и раньше было как то мужественнее что ли. Я улыбнулась ему теплой улыбкой, когда он открыл глаза. Провел по гладкой коже лица и улыбнулся самой красивой улыбкой, которую я когда-либо видела.
Эдвард притянул меня к своим губам и подарил умопомрачительный поцелуй.
— Спасибо, моя ассали.
— Кстати! Что значит твое "ассали"?
— Это сложно объяснить - жизнь моя, часть души, истинная. Мне мама в детстве рассказывала что есть в мире вторые половины у каждого из существ. Большая удача встретить ее. Это и есть ассали. Любовь всей жизни, половина, которая делает тебя полным.
Меня так тронули его слова, что слезы снова скопились в глазах.
— Ну, милая, перестань, не нужно плакать. Это больно, видеть твои слезы.
Я глубоко вдохнула и выдохнула, протерая глаза тыльной стороной ладони.
— Я это от счастья. — Я чмокнула Эдварда в нос и слезла с него.
— От счастья ты должна улыбаться, а не плакать.
Эдвард поднялся с кровати, не утруждая себя такой глупостью, прикрыть свою наготу и потопал в ванную, сверкая рельефными мышцами и округлыми ягодицами с черным пушистым хвостом. Как же он хорош! И все мне!
Я не стала его дожидаться и вернулась в академию. Занятия никто не отменял.
Первым сегодня было ясновиденье. Предмет, который вызывал у меня наибольшее сомнение. На ум сразу приходили всякие шарлатаны с гадалками по рукам судьбы и прочего из моей прошлой жизни.
Наша преподавательница Роза, именно та, которая встречала нас из лабиринта, вручая сомнительные призы.
— Сядьте на свои места в своем кругу и расслабьтесь.
Легко ей говорить, она этим всю жизнь занимается. А вот мне, в начертанный ею кружок уместиться, да так чтоб крылья не вылезали, уже огромный подвиг, а еще и расслабиться, не вариант. Тогда крылья выйдут за круг и будет не правильно. Все таки сев в нормальную позу я прикрыла глаза.
— Загляните в себя, нащупайте нить мироздания, она покажет вам свою судьбу.
Странно, я всегда думала что провидцы не могут посмотреть именно свою жизнь. Постаралась внять словам Розы. Заглянула, нащупала клубок и огонек с будущим сыном. Влила немного магии в него и стала погружаться все дальше. Через какое-то время пришел он, страх. Я не могла выбраться из себя, как бы это странно не звучало. Мое сознание заблудилось в кромешной тьме, метаясь из стороны в сторону в поисках лучика света.

Глава 4

Другой мир, королевство вампиров, замок будущего императора Артура.

Морозная стужа проникала в каждую щель. Холодный ветер тонкой мелодией на двух аккордах скользил по закоулкам родового замка Грассан. Я стоял на балконе после пылкой ночи страсти, что не смогла согреть мое давно остановившееся сердце. На горизонте поднималось рассветное солнце, освещая своими бликами белые земли, застывшие во льдах. Земли, которые когда-то пестрели буйством зелени и разнообразной живности. Сила рода Грассан, передававшаяся из поколения в поколение, покрыла все своей морозной коркой. Даже мое сердце. Я коснулся перил, по которым тут же зазмеился морозный узор. Сдерживать силу все сложнее. Если не найду свою исари, которая разделит ее со мной, то просто сойду с ума. Сила поглотит мой разум, навсегда забирая бразды правления телом и страной.

 Сумасшедший император. Я грустно улыбнулся, такого мое королевство точно не переживет.

— Господин, вас что-то гложет, я ведь вижу. Пойдемте в постель, я избавлю вашу голову от ненужных мыслей.

Стройная дева с пышными формами и белоснежными волосами прижалась грудью к моей спине. Руки обвили торс и прошлись по нему длинными коготками. Все, как я люблю. Вот только я не люблю ее, а значит, она так и останется в моих фаворитках. 

За долгие три тысячи лет жизни я исколесил весь мир в поисках своей исари. Но так и не нашел. Я обречен сойти с ума, или же сам сведу счеты с жизнью раньше, чтобы не погубить свой народ. Руки сжали перила, а зубы стиснулись до зубовного скрежета. Сила, способная заморозить не только сердце, но и душу, рвалась из меня. Магия стужи, холода и снега, способная погрузить в вечный лед целое королевство, только дать ей волю я не могу. Я будущий император, прямой наследник трона, но не единственный. Ведь есть еще младший брат, сила которого не настолько велика. Да и исари он обрел. Отдам престол ему и покончу с собой.

Решение принято, пути назад нет, как и иного выхода.

Снял с себя руки своей фаворитки и в последний раз поцеловал податливые губы. Как жаль, что ее любовь меня не трогает. Увы, значения слова "люблю" я не познаю никогда. Тяжелый выдох, и изо рта вырвался клубок метели, обдавая деву стужей. Громкое шипение, и она отскочила от меня, как всегда грациозно, будто пантера.

— Мне нужно идти, ты свободна.

Короткий ответ, означающий ее отставку с желанного для многих дев места, и белый узор сполз с ее предплечья, возвращаясь в метку  покрывавшую всю мою грудь и руку. Чем сильнее дар, тем больше проявляется рисунок. Выходя из покоев, я создал себе белую рубашку, сюртук и брюки. Помирать — так при параде, пришло мне в голову. Шаг, и я растворился морозными снежинками, которые подхватил ветер. Удобный способ быстрого передвижения. Несколько минут — и я воплотился у дверей собственного кабинета. Открыв дверь, прошел в темное помещение, которое с каждым моим шагом зажигало все больше магических огней, освещая пространство мягким светом. Стеллажи с книгами до самого потолка забиты древними фолиантами. Поиски, как передать или разделить силу, которые не к чему не привели. Это просто невозможно.

Широкий стол с многочисленными докладами о том, как страна гибнет. Было бы больно, если бы я мог что-то чувствовать.

Вытащив бумагу и перо, написал предсмертную записку, в которой отдавал права на трон своему брату и прощался с ним. Ведь кроме него семьи у меня нет.

Оставив дверь в кабинет открытой, отправился в храм. Единственное место, где правильно будет расстаться с жизнью, не потопив во льдах мои земли, — это храм богини мудрости, Афины.

Переступив порог величественного места с широкими узорчатыми колоннами и лепниной, я направился прямиком к статуе. Родовой кинжал материализовался в руке по одному лишь желанию. Встав на колени перед статуей, произнес последние слова в своей долгой и очень одинокой жизни.

— Я приношу вам в дар свое тело, свою силу и жизнь за покровительство этих земель и благословение моего народа.

Зажав в руках кинжал, резко, без раздумий вонзил его в свое ледяное сердце. Острая боль пронзила грудную клетку. Тихий хрип с последним выдохом. Моя жизнь в обмен на весь народ не такая большая плата...

Оксана, мир богини Тики

Все приготовления завершены, портал настроен. Запасные порталы на месте. Я была облачена в теплую вязаную тунику, трое штанов из какого-то мягкого шерстяного материала. Сверху накинут кожаный плащ с меховой оторочкой по вороту, рукавам и подолу, мягкого кремового цвета. Надевая протянутые перчатки в тон к верхней одежде, я постучала о пол носком внушительного сапога. В таких и на Аляске зимой не замерзнут пальцы. Вельмар открыл портал, и мы шагнули в него.

Стылый холод, пробиравший до костей, тут же обжег щеки. Мелкие снежинки веселым хороводом присыпали волосы, и я накинула капюшон.

Местность была многооборотневая. Вышли мы прямо на главной улице, как показывала карта в руках Эйры.  Многочисленные дома, а у ворот практически каждого были местные торговцы. Небольшие сооружения напомнили мне киоски. Чего там только не было: и снедь, и товары для дома, и магические накопители. Но сейчас мне было не до любования окрестностями. Пройдя десяток метров до еще одного портала, мы ввели там нужные координаты и снова шагнули в светящееся марево прохода.

Снова холод и ветер,  от завываний которого закладывало уши.

Мы вышли нэу маленькой ратуши в центре небольшого городка, как указывала все та же карта. Минут пятнадцать ходьбы по хрустящему под ногами снегу, по заезженным тропинкам, припорошенных песком, и мы добрались до нужного нам дома. Я узнала его, ведь видела в воспоминаниях Эдварда.

— Не так я себе представляла встречу с новой тещей.

— Все будет хорошо. — Лу приобнял меня со спины и мимолетно коснулся губами холодной щеки.

— Твои слова да богам в уши. — Я тяжело вздохнула и, открыв калитку, пошла по еле заметной тропинке к двухэтажному особняку в стиле старой Руси. Высокая дубовая дверь даже на вид казалась тяжелой. Постучав по ней кулаком, стала ждать. Волнение снедало меня изнутри, ладони в плотных перчатках стали влажными. Как она меня встретит? Нормально ли воспримет? Спустя минуту, послышался щелчок отодвинутого засова.

Глава 5

Эдвард.

Лучи утреннего солнца играли бликами на простынях. Листва деревьев за окном под порывами ветра заставляла солнечных зайчиков исчезать и появляться, мигая на белом шелке. Я полулежал на кровати и рассматривал копну красных длинных волос, разметавшихся по кровати. Как контрастно и ярко они выглядели на белом. Фарфоровая кожа без единого изъяна, густые, темные ресницы трепетали на закрытых глазах прекрасного создания, проникшего в мою душу.

Эта милая девушка заполнила собой каждую частичку тела, мыслей, души. Все мое естество изнывало и жаждало касаний. Я проводил взглядом по пухлым губам и медленно, размеренно вздымавшейся груди с приятными глазу формами. Оксана идеальная и моя. На лице появилась счастливая улыбка. Спасибо маме за совет, она как всегда была права. Я полюбовался женой еще немного и, тихонько встав с кровати, стараясь не издавать ни капли шума, вышел из комнаты. Сегодня планировал посетить свои территории. Киран, мой старый друг и брат, на которого я, собственно, и скинул все заботы о моем городе, не выходил на связь третий день. Нужно было появиться там, проверить все лично. В голову закрались нехорошие предчувствия. Не хотелось, чтобы моя стая страдала. Ведь нас, оборотней-лис, осталось и так до ничтожного мало. Собравшись с мыслями я посвятил в свои передвижения парней. Ведь если уйду молча, будет только хуже. Не хочу, чтобы моя королева волновалась. Пообещал сбегать туда и обратно. 

И вот теперь сижу в клетке, в антимагическом ошейнике, который сдерживает оборот и регенерацию. И чувствую, как медленно из меня уходят кровь, силы и надежда выбраться отсюда. «Как я сюда мог попасть?» — крутилось в голове.

Я помню, как вышел из портала и пошел в дом к Киру. Открыл дверь без стука, как делал обычно, и прошел во внутрь. Резкая боль в затылке и темнота. Очнулся уже в ошейнике. Замок клетки звякнул, и я, подняв голову, встретился взглядом со своей сестрой.

Зана Великай, королева этих земель и моя сводная сестричка, унаследовавшая трон после гибели отца. Опасная и очень упертая лисица. Я встретил ее однажды. Она приехала посмотреть на «выродка». Ненависть ко мне во взгляде — единственная эмоция, которую я замечал на ее всегда холодном, отстраненном или насмешливом лице. Королева притворства и лжи. Опасная женщина, которая напрягала меня одним своим существованием. Да и правила она так себе. Ее интересовал только доход и все красивое. Она не гнушалась выкупать юных оборотней из их кланов. Ведь они милы на мордашку. Или украсить весь дворец хрусталем, спустив на эту затею полказны и обогатив эльфов, которые его и производят. В общем, получает она то, что хочет, всегда. И сейчас ей зачем-то понадобился я.

— Ну здравствуй, братик. 

Едкий голос, пропитанный ядом, лезвием прошелся по моему слуху после долгого ожидания своей участи в идеальной тишине. Я не ответил на ее приветствие, вообще выбрал тактику игнорирования. Может, ей станет скучно, и она меня отпустит, чем черт не шутит. Звериные глаза блеснули в темноте, и по моей щеке полоснула когтистая ладонь, с громким звоном проезжая по коже, оставляя кровавые борозды. Я чувствовал, как теплая кровь потекла по скуле забегая, под подбородок и щекоча шею, смешиваясь с кровью от ошейника.

— Отвечай когда я с тобой говорю! — раздался дикий визг, и я прижал уши к голове. Лучше заткнуть их, чтобы не оглохнуть. Я все так же продолжал молчать, глядя на нее исподлобья.

— Какой взгляд, полный ненависти, в твоем-то положении. Ну ничего, скоро он изменится на пустой. Уж я об этом позабочусь. Ты всегда меня бесил своим существованием! Ты угроза моему правлению! И наконец, я могу спокойно тебя убить. Ведь все думают, что ты на территории королевства драконов. 

Я ухмыльнулся, вспоминая слова Оксаны: «Даже если тебя сожгут огнем до пепла ты воскреснешь» — и приготовился терпеть столько, сколько потребуется. Чокнутая лисица подошла ко мне вплотную. Я сидел, прислонившись к стене, на холодном полу своей клетки. Подол ее длинного красного платья, обшитого золотом, сильно запачкался, придавливая влажностью от грязи низ к земле, из-за чего при каждом шаге Зана поднимала юбки. Кожаные туфельки на тонкой застежке и небольшом каблучке поблескивали полировкой. Она присела, вглядываясь в мои глаза.

— Мне нужна твоя истинная. 

Я дернулся неосознанно. Хорошо, что сижу, иначе ноги бы подкосились от страха. Если она чего-то хочет, она это получает.

— Зачем? — впервые подал голос, глядя в светящиеся глаза в темноте.

— Мне понравились ее мужья. Но добровольно они не придут ко мне. А даже если я их заполучу, то не будут послушными мальчиками. Они ведь такие же упрямые, как ты.

Зана подняла над моим лицом когтистую руку и, вонзив когти в грудь, будто тонким лезвием вела полосу все ниже.

— Она придет за тобой, а я окажу ей радушный прием.

— Ты чокнутая стерва! Гори в аду!

Я плевал в нее проклятиями, выплескивая весь свой гнев. Дергался, натягивая ошейник, который впивался в кожу сильнее, практически душил меня. Я и хотел отрубиться. Не хотел слышать ее угроз и чувствовать себя абсолютно беспомощным. Ведь этот чертов ошейник глушит нашу связь. Не могу предупредить и прийти в мысли. Не могу почувствовать. Не могу ничего. Только прикрыть глаза, натягивая ошейник еще сильнее, намерено добиваясь цветных пятен перед глазами и головокружения. Я не скажу ей ничего и не почувствую боль, тревогу и беспомощность в забытьи. Пара секунд — и кромешная тьма накрыла сознание, пульсировавшее болью, не столько физической, сколько моральной. Лучше так, чем ощущать разъедавшее душу бессилие. 

Холод меня кует, пробираясь под вены льдинками

Ветер и небосвод, будут сниться воспоминаниями.

Боль, сгорая замерзаю. Твои глаза в ночи теряя или сознание уплывает

Сердце нещадно надрывая.

Тихий хлопок, ты соберись!

Сожми ты волю в кулаки, борись!

Глава 6

Иса

За окном выла вьюга, стучась в оконные ставни свирепыми порывами с громким грохотом, закладывающим уши. Догорающие фитили в свечах на разных поверхностях. И мы, пятеро мужчин в полной боевой готовности, просто сидели. Я чувствовал физически, как утекает драгоценное время, будто тающий снег сквозь пальцы. Мы ждали весточки, сигнала, хоть чего-то, что позволило бы нам найти местоположение жены и Эдварда. Глупый лис! Ярость поднялась и встала рядом с Костром страха в моей груди. Они смешивались, танцуя на сердце, оставляя гнойные волдыри и ожоги. Ожидание утомительно.

— Долго будем сидеть сложа руки? — Лу, который последние несколько часов нарезал круги в небольшой гостиной дома Хельги, высказал то, что сидело в голове у всех нас.

Ритуал завершился, и Оксана растаяла в свете, исчезнув. Забрала с собой и любовь, и тепло, и даже желание жить. В душе образовалась пустота. На том месте, где порхали феи, лаская мою грудь своими крылышками от чувств и присутствия Оксаны, стало безжизненно пусто. Я почувствовал холод, будто вьюга, бушевавшая за окном, пробралась в душу, осыпая сердце пригоршнями снега. Заковывая его в плотный лед. Останавливая кровоток и сердцебиение, такое необходимое для того, чтобы жить. Чтобы расколоть его одним ударом. Я не чувствовал жену, не чувствовал ее тепла, к которому так привык. Мысли панически бились в черепной коробке, заставляя бездумно наблюдать за Лу.

— И что ты предлагаешь? — Я задал вопрос дракону и увидел в его взгляде, обращенном на меня, ту же стужу, что ломала последние крохи рассудка.

— Может, наведаемся к провидице? — Надежда и сомнение сплелись в его голосе, отдавая горечью, будто осязаемая, она оседала на языке при каждом тяжелом вдохе.

— Может. — Я встал и без лишних слов вбухал свою силу, разрывая пространство, открывая портал в академию. Туда, где, я надеюсь, нам дадут ответы.

Академия встретила нас будничной суетой, кучей молодых драконов с плещущими гормонами и жутким гулом, который ужасно нервировал, задевая струны моих нервов, будто елозили кинжалом по струнам эльфийской арфы.

Снова коридоры, снова быстрый шаг и дикое волнение в груди. Снова мы идем с Лу плечом к плечу до кабинета ректора. Ощущение дежавю, как любила говорить Оксана.

Кабинет Рагнира Гринчевскоко, ректора академии драконов, а по совместительству советника Лу, встретил нас ночным сумраком. Сам Рагнир сидел за дубовым столом в своей излюбленной позе, закинув ноги на стол. Он отбивал пятками дробь по столешнице, создавая рваный ритм.

— Здравствуй, Рагнир.

Слово взял, как обычно, Лу.

— У нас проблемы, мы снова потеряли Оксану. Только на этот раз все намного сложнее. Мы ее не чувствуем.

Рагнир выгнул брови в удивлении и раскрыл шире глаза. Ноги слетели со стола, а взгляд стал не менее взволнованным, чем у Лу.

— Что от меня требуется?

— Позвать Розу. Она наш единственный шанс.

Последние слова Лу прошептал еле слышно, теребя шевелюру от волнения.

— Хорошо, минутку. — Рагнир открыл свой иссиня-черный портал и скрылся в нем.

Минуты текли медленно, лениво тикали стрелки часов, нарушая тишину помещения. Тут были все, кто отдал свое сердце и душу одной крылатой бестии. Она сильная, она справится, утешал я себя оглядывая парней, которые находились в таком же плачевном состоянии, как и я.

Вернулся Рагнир вместе с ясновидящей.

— Здравствуйте Роза, думаю, вы уже знаете, зачем мы пришли к вам.

Женщина оглядела нас печальным взглядом, в котором плескалась боль. Задержала его на Грише и, подойдя к нему, обняла.

— Не о чем не жалей, мальчик, верь в себя и свои решения.

Не знаю, к чему это было сказано, но Гриша проникся.

Роза оглядела нас всех, повздыхала тяжело и наконец ответила на наш вопрос.

— Она у королевы, порой родственники не очень трепетно относятся к семейным узам. 

Роза ушла, а шестеренки в наших головах заработали...

Королева, кроме Оксаны, есть только в королевстве оборотней. Там, куда отправился Эдвард. И она его сестра.

Как мы сразу не поняли? Я ругал себя на все лады, одновременно строя портал, но сил осталось не так много, чтобы разорвать преграду между королевствами. Ко мне подошел Лу и положил свою руку поверх моей. Его магия втекала в меня, тело благодарно отозвалось мурашками. Светлая магия Лу, будто ветерок, побежала по венам, вмешиваясь в мою магию. Мы смогли разорвать часть стены. Этого хватит для прохода сквозь пространство.

— Поспешим! — крикнул я, вступая в портал и выходя посреди замка Заны Великай. Эта лисица за все поплатится.

Но не успел я ступить на ту сторону, как на руке щелкнул браслет. Антимагические наручники! Осознание накрыло ледяным потом и ознобом от потери магии. Нет, нет, нет! Я не мог предупредить парней, чтобы не ступали сюда. И они выходили по одному. Наш портал был окружен охраной. Оборотни с цепями и ошейниками наизготовку стояли и ждали, чтобы повести нас на верную гибель. Эти ошейники запрещены во всех королевствах. Именно оборотни вызвались уничтожить их тогда. Это что получается? Она их не уничтожила?

Силы, которых и так оставалось немного, покидали. Ошейник выпивал магию, выкидывая ее в пространство, но при этом блокируя пополнение.

Долго ни один из нас не продержится, даже Эйра.

Эйра

Только мы ступили за портальную пластину, как на нас напали оборотни. Я перекинулся и прыгнул на одного, прямо на выставленное копье. Плевать! Мой щит не даст пробить шкуру. Вцепился в глотку, чувствуя металлический привкус крови хищника на губах. Да, даже у крови есть свой аромат. Я сжал челюсти до куста позвонков, и на моей шее защелкнулся ошейник. Все, финал. Моя магия заворочалась внутри, пытаясь отторгнуть инородный предмет, соприкасавшийся с телом, но толка от этого не было, магия лишь все больше и больше вытекала в ошейник, всасываясь в него и покидая мое тело. Дело дрянь, не зря Лу с Вельмаром были против. У этих двух чешуйчатых интуиция на другом уровне. Если на Оксане такой же ошейник, то дело совсем плохо. Ведь это может реально навредить ребенку. Сильнее всех сопротивлялся Вельмар. Он выпустил тьму, поглощая все на своем пути. По шкуре прошел холодок, и холка встала дыбом. Какая жажда смерти была в этой тьме. Хорошо, что мы связаны. Не хотелось бы умереть от такого.

Глава 7

Есть души, больше любящие тьму.
Для их страстей прикрытьем служит мгла.
И Божий свет им вовсе ни к чему-
Ведь в нем видны и чувства и дела...

Есть люди, коим ближе полумрак.
Уныние царит в его тиши.
И безразличен им и друг, и враг,
И равнодушие - болезнь такой души.

И есть сердца, как солнца теплый луч.
В них дух любви и доброты сквозит.
И тихо светят миру среди туч,
И от лица их в страхе тьма бежит...

Себя не восхваляют, не щадят,
Жалеют всех, хоть мир лежит во зле,
В душе Заветы Божии хранят,
И ценят каждый камень на земле...

 Лариса Долягина
 

Зана Великай.

Всю жизнь, сколько я себя помню, мой покойный отец твердил: «Ты станешь королевой». Так и вышло. Только меня никто не спросил, хочу ли я этого. Власти. Обязательств перед народом. Почему я, когда где-то там у него есть сын? Меня это бесило. Но время шло, и я вникла, влипла, слилась с черствой маской, которую ковал отец и преподаватели. Время закалило, даже смерть отца не вызвала и слезинки, ведь я королева! Мне не позволено плакать пред народом, не позволено быть слабой...
Время шло, неумолимо меняя меня, но я верила, что где-то там, у меня есть любимый, мой истинный. Но его не было, богиня не одарила меня истинной любовью. Я ходила к оракулам, ясновидящим. И все как один твердили о моем одиночестве. И я сорвалась. Научилась получать удовольствие от причинения боли. Удовольствие от слез и склоненных колен. Искалеченной плоти и жизни. Мне нравится ломать существ, упиваясь мутной пеленой обреченности в их глазах. И я захотела ее мужчин. Она не заслуживает такого счастья, столько истинных на одну пернатую красноволоску. Убью! Сломаю! Еще тогда, на совете, мне приглянулись эти сильные и статные мужчины. И они будут моими. Я так решила. Старые рабы стали скучны, их мольбы о пощаде не приносили должного удовлетворения. Я думала лишь о тех пяти. Моя пятиконечная звезда желания. Все такие разные, горячие, непоколебимые и по уши влюбленные в эту тварь. Нет, не могу просто смотреть на их счастье. И как же вовремя мне донесли о братике. Наконец он на что-то сгодился. Хорошо, что не убила его раньше.
Выловить его на моих землях не составило труда, осталось только дождаться остальных.
И вот они в моей темнице, кропотливо выстроенной вручную из антимагина. Для такой клетки пришлось собрать его со всех королевств. Но вот она мне и пригодилась.
Я стояла, глядя на распластанное мраморное тело, мое звериное чутье билось в груди, заставляя руки дрожать. Ведь это хищник, сильнее моей ипостаси. И от этого волны удовольствия прокатывались по телу, согревая, распаляя желание внутри. Но я знаю, что он не сможет меня удовлетворить. Истинные не могут быть с другими. Ну что ж, хотя бы получу моральное удовольствие.
Для начала достала металлические зажимы с острыми зубчиками. Очень острое удовольствие для меня открыл один покладистый раб. Зажимы защелкнулись на груди белого принца, заставляя его выгибаться и истошно кричать.
— Тише, сладенький, мы только начали.
Я склонилась перед ним и провела языком по груди до белых чешуек чуть выше лобка. Вкус дракона будоражил рецепторы. А его гневный взгляд подстегивал. Ничего, он будет хорошим мальчиком и такого можно сломать.
Я взялась за кожаный кол, сделанный для меня все тем же шалунишкой Тикином, оборотнем-волком, который знает толк в боли.
Ноги дракона и так были раздвинуты цепями, поэтому его анальное отверстие не было ничем защищено. Кол туго входил без масла в узкую дырочку. Дракона трясло, подкидывало, выгибало. Музыка его криков закладывала уши, а я все вдавливала в него кожанную игрушку до самого основания.
Он уже не кричал. Так быстро сломался? Наверное, из-за этой пернатой курицы. Она смотрит и все портит. Ну ничего, потерплю. Со всеми поиграю.
— Этого снять! Тащите сюда нага, может, он сможет порадовать меня подольше.
Черного змея закрепили все к тем же цепям, но вот его хвост мог мне помешать.
— Хвост прибейте к полу!
— Ты чокнутая сука!
Зубки у пернатой еще не сточились...
— Молчала бы ты, девочка, пока я тебя на этом столе не распластала.
Маленькая дрянь сразу заткнулась. Ну и хорошо, теперь ничто не будет мешать мне играть с этими сладкими мальчиками.
Наг оказался крепче, но с его пластинами было сложнее, слишком прочные, не пробиться.
Поэтому над самим телом я поизмывалась вдоволь.
Демон сопротивлялся до последнего. Пока просто не отрубился от боли, как я думаю. Все же сломать крылья, исполосовав их, было слишком для него. Но он оказался крепче всех, с ним было весело. Я всегда завидовала тем, кто мог взглянуть на мир с высоты полета. Теперь, надеюсь, он не сможет.
Белый барс не прельщал меня, но его шкурка пошла бы на хороший воротник. Заодно проверю, сколько его щит сможет выдержать. Как оказалось, снять шкуру с него нереально, порезы сразу же срастались, покрываясь золотой пленкой, сколько бы я ни резала, сколько бы крови из него ни вытекало. Надоело!
На орка я даже не взглянула. Не мой тип, но вот моим преданным мальчикам он приглянулся. Так что его утащили для почти полюбовных утех.
Ну что ж, я достаточно наигралась, выдалась прекрасная ночь. Оксана больше не кричала, просто плакала и что-то шептала себе под нос. Жалкий, бессмысленный лепет.

Оксана

Я кричала, молила, плакала, но продолжала смотреть на то, как эта сука истязала моих мужчин. Я не могла им помочь, и это я виновата в том, что сейчас с ними творит эта чокнутая. Боль переполняла меня. Магия рвалась, впитываясь в кандалы, до того сильным потоком, что последние раскалились, обжигая кожу.

Я видела и слышала мучения моих истинных. Видела потухший взгляд Лу. Безжизненный, пустой. Она ломала их, всех их... на моих глазах. А я не могла помочь, ни своей силой, ни силой долбаной жемчужины! Все было без толку. И я стала молиться. Взывать к Тике. Она единственная, кто может нам помочь, спасти, прекратить это безумие. Но богиня молчала...

Глава 8

Боль оставляет память о себе,
Которая потом живёт, так долго,
В твоём измученном сознанье и
Из вне, не списывает долга.
Копилка памяти всегда полна,
А раздавать её родным, так низко,
Что не к лицу, менять морали и слова,
И стиснув зубы, терпишь, боль от близких.

Автор неизвестен.

Гришнак
Меня увели из антимагической клетки. Страшно не было, разве что за Оксану. Парней жаль, но за себя я уверен. Справлюсь. Нет ничего больнее того, что я чувствовал, когда чуть не потерял любимую.

Мы шли по-темному туннелю, цепи позвякивали, раскачиваясь от каждого шага. Руки сдавливали браслеты, впиваясь в кожу с режущим ощущением, блокируя мою силу. Но это ничего, пустяки. Топот ног во мраке пещеры. Раз, два, три, четыре, слышится звук капель с вершины пещерных лабиринтов, отбивая причудливую дробь. Чавкающий звук сапог при отрыве подошвы от сырого слякотного пола раздражал, так было тихо. Дыхание оборотней иногда вырывалось с хрипами, глаза горели предвкушением. Четверо крупных мужиков завели меня на верхние этажи с камерами. Мы проходили мимо, и я видел уйму существ. Раз клетка — демон, пристегнутый ошейником к стене. Два клетка —  красный наг из почти вымершего племени огненных змеев. Эльфы. Полуоборотни в людской ипостаси. Они сидели на соломе, кто-то грыз черствый хлеб, не обращая никакого внимания на нас. Взгляды обреченные, тела израненные, худые. Здесь было очень много таких, уже не живущих, но и не мертвых полностью. И тут сознание пронзило догадкой. Это рабы!

По коже прошелся холодок. Сотни камер, этажи, проходы, все под землей. Громадный лабиринт боли. Секрет королевы оборотней. Вот кто поставляет рабов, вот кто стоит за всем этим!

Я настолько ушел в свои мысли, что пропустил момент открытия одной из камер. Эта была чище и суше. Посередине стояла большая кровать, сколоченная из прочных на вид досок и застеленная шкурами. На стенах висели всевозможные оружия пыток. Я вдохнул поглубже и выпустил воздух сквозь сжатые челюсти. Прикрыл глаза, отрешаясь от происходящего. Не думать, не слышать, не чувствовать.

Меня привязали к крюкам, торчавшим из пола, зафиксировав на кровати.

— Ну что, сладенький, поиграем? Орка у меня еще не было.

Надо мной склонился плечистый брюнет, проговорив это все практически в губы. От него разило потом и алкоголем. Вроде оборотень, как ему еще этой целью нюх не отбило.

— Я с чокнутыми психами не играю, — сказал, плюнув ему в лицо. 

Много словечек от Оксаны затесались в мою речь, поэтому, думаю, они даже не поняли, о чем я. Но все же бугай разозлился. Черты его лица заострились, а из груди вырвался оглушающий рык. Рябь волной прошла по телу, был слышен хруст костей, и вот передо мной уже бурый медведь под три метра в холке с длинными клыками, которые оскалились надо мной, капая слюной на мои щеки и губы. Я отвернулся, но зря. Второй оборотень, все еще в ипостаси человека, уже скинул с себя все тряпки и стоял у стены с инструментами, вертя в руках шипованные шарики. Они медленно перекатывались на его ладони, создавая приглушенный звон, когда ребристые шипики задевали концы других.

Он был даже немного красивым, как воин, но не как постельный партнер. К горлу подступила тошнота. Его рыжие волосы спадали волной до плеч. Аккуратные рыжие ушки и такой же, но пушистый хвост. Он тоже лис. В голове застучал набат злости. Кажется, теперь, видя любое рыжее существо, я буду испытывать жгучую ненависть.

По ноге заскользили когти, оцарапывая кожу от щиколотки до ямочки паха.

— Хор-р-рош. 

Гортанное рычание привлекло внимание к его обладателю. Черные как смола волосы были заплетены в мелкие косички до пояса. Тело испещрено магическими рунами усиления, будто оплетенное черным плющом.

Узкие зрачки в зеленых глазах, черные кошачьи уши увешаны кольцами, которые поблескивали от настенного факела. Острые когти и черный узкий хвост. «Пантера», — подумал я, наблюдая, как когти все выше скользят, оставляя после себя коричневые борозды и потеки крови.

— Миша, не трепи его сильно, оставь и мне надкусить.

Пантера похлопал бурого по плечу и тоже отошел к стене, скользя кончиками пальцев по щипцам с зазубринами наизнанку.

— Руфус, я второй, мы договорились!

Хриплый баритон мужчины, стягивавшего с себя вещи, заставил напрячься. Пепельные короткие волосы, звериные уши. Серый хвост. Волк.

Бурый, которого, как я понял, звали Мишей, содрал с меня одежду, оголяя тело.

— Посмотрим, очень уж не нравится мне его дрянной язык.

— Кели! Займи его рот!

Оборотень послушно подошел, вставая рядом и склоняя к моему лицу вставшее естество. Схватил меня за горло, сдавливая его, заставляя раскрыть рот в немом крике и попытке вдохнуть хоть каплю воздуха.

— Почувствую твои зубы — вырву каждый!

С этими словами он стал толкать в мой рот член, от которого шел смрад похлеще гнилых трупов на солнцепеке.

Я не мог двинуться, хватка была мертвая. В ушах забился собственный пульс от прилившей крови, настолько сильно он сдавливал пальцами шею. Я зажмурился. Все нормально, все в порядке. Я смогу. Я выдержу.

Мои ноги подняли, раздвинув, и, плюнув на задний вход, резко вошли. Перед глазами яркие искры сменялись белыми мушками. Я вцепился руками в цепи, рвота подступила к перекрытому горлу. Кислорода уже было совсем мало, еще немного — и отключусь. Оно и к лучшему. Не почувствую, не сломаюсь...

И я уплыл, уплыл в бессознательное небытие.

Тут все вокруг было светлое, мраморный пол. Я узнал это место, смутно в своей памяти. Храм богини. Но почему я здесь?

Богиня вышла ко мне с постамента, ее светлое платье развевалось от каждого шага. Когда она подошла ближе, разглядел слезы в ее глазах.

Она протянула руку и коснулась моей щеки.

— Бедное дитя. Прости, что не могу помочь тебе. Но ты можешь помочь им, своей семье, выбраться.

Глава 9

Артур

Темнота, забытье, ничто окутало меня, мою суть. Я находился в тишине, ничего не видел, не слышал, не чувствовал. Хорошо не ощущать боли, страданий, не переживать, сдерживая магию, о том, что она может вырваться и навредить кому-то. Я больше не чудовище, я это я. Покой — вот подходящее слово к тому что сейчас чувствовал. 

— Но разве ты этого хотел?

Голос, женский, глубокий… Откуда он? Кто это?

— Я Афина. Мне приятен твой дар собственной жизни и магии, но, к сожалению я не могу впитать ее в себя, она слишком человечна… 

— Но тогда что со мной будет?

— А чего бы ты хотел больше всего? За твою самоотверженность и преданность я вознагражу тебя, но предупреждаю, Артур: тот мир хуже твоего.

— О богиня! Вы говорите о…

Я замолчал, боясь даже вслух сказать это.

— Да, я отправлю тебя в другой мир к твоей айне, но ты там будешь один такой.

— Там нет вампиров?

— Нет.

— А моя айне — она кто?

— Ты все поймешь. 

С последним словом богини меня поглотил свет. Снова ощущения тела, снова бушующая сила магии в груди сковала холодом забившееся сердце.

Я огляделся. Пещера, клетка, ужасно. Куча непонятных существ лежат истерзанными. Я заметил орудия пыток, окровавленный стол, мужчину со змеиным хвостом. Очень интересно, что же это за мир-то такой? И тут мой взгляд наткнулся на нее… Светлая кожа, будто лепесток цветка, красные волосы, будто кровь, пушистые ресницы и тусклый взгляд зеленых омутов. Я подошел к ней, не отрывая взгляда. Она была вымотана, устала и пристегнута цепями. Запах ее крови дурманил. Никогда прежде я не ощущал настолько вкусный аромат. Не удержался, коснулся тоненькой красной ниточки, стекавшей по ее руке, и лизнул пальцы.

Мои рецепторы взорвало, магия довольно заурчала, а тело прошило истомой. 

— Айне.

Я сказал это с каким-то священным трепетом. Она моя айне, нашел. Я встретил ее! Но тут одурманенный вкусом ее крови мозг стал обрабатывать информацию. Клетка, цепи… Я убью всех!

Ярость всколыхнула магию, просто расщепив холодом неизвестный металл. Я поймал свою айне и вдохнул самый сладкий на свете запах. Прижал ее теплое, хрупкое тело к себе и понял, что испытывал брат, когда встретил свою любимую. Это не сравнимо ни с чем. Будто в один момент твой мир окрашивается красками. Взрывается мириадами созвездий. Будто она то единственное, что держит тебя на земле и в рассудке. Малышка уснула у меня на руках, а я любовался ею, глядя, как моя магия впитывается в хрупкое тело, заставляя ее дышать ровнее, а щеки — покрываться здоровым румянцем. Тихое свечение струйкой перетекало от меня к ней, рисуя на ее плече и руке мою метку. Узор короля вампиров, узор морозной магии смерти. По лицу расползлась счастливая улыбка. 

— Ты кто?

Тихий хриплый голос все того же змея человека.

— Вампир.

— Кто?

Я тяжело вздохнул. Видел, что мою айне связывает с этими существами магия наподобие моей, только другая, но суть одна. Она и их айне.

— Видимо, еще один муж? Вы же мужья?

Змей выпучил на меня свои черные глазищи и раскрыл рот в удивлении.

— Это все неважно. Сломай цепи, брат. Они высасывают нашу силу, мешая регенерации.

Парень со светлыми волосами и интересным зрачком назвал меня братом. И от этого меня дернуло… Даже родной брат не называл меня так, склонял голову в страхе, и я был не меньше чем господином. Всегда один со своим холодом наедине. Кажется, моя жизнь круто изменится…

— Да, конечно.

Я махнул рукой и выпустил холод, впервые в жизни без боязни ранить кого-то своей необузданной магией. Как только пали оковы, существа стали подниматься, залечивая свои раны с бешеной скоростью. Меня это поразило, неслабые, однако, существа. С каждой секундой их магия возрастала, переливаясь различными цветами. Они были равны мне по силе, тогда как смогли попасть в эти оковы? 

Я задумчиво наблюдал с айне, на руках как из белой кошки вырастает человек, как вправляются и срастаются перепончатые крылья существа, которым обычно пугают маленьких детей. Его рога задевали верх клетки, создавая мелкие искорки от трения. Длинные шоколадные крылья раскрылись немного, но тут же стало ужасно тесно. Какие же они большие. Удивительно! 

— Нечему удивляться.

Все тот же светловолосый парень с вытянутым зрачком потирал руки от оков и ответил на мои мысли.

— Да я менталист.

Так, похоже, придется контролировать сознание.

— Мы тебе не враги, да и ты сам поймешь со временем, что это невозможно.

Он вымученно улыбнулся и пошел на выход из клетки.

Остановившись у закрытых дверей, кивнул мне на громоздкий замок, я уничтожил и его.  За ним последовали другие, и мы с айне замыкали процессию..

Они смотрели на свою айне, которая спала на моих руках, но не предпринимали попыток вырвать ее у меня. Почему?

— Потому что ее и всех нас спас ты, а мы оказались бесполезны. По нашей вине она уже второй раз страдает.

— Вряд ли. 

Я отрицательно мотнул головой, они с таким трепетом смотрели  на нее, не смогли бы сделать плохо. 

— Знаете, в моем мире говорят, что зрелая вампирша из мужиков паутину плетет. Это я к тому, что если она что-то захочет, вы ведь не сможете противится?

Парни понуро опустили голову и замолчали. 

— Так я и думал.

Коридоры сменяли друг друга, мы шли молча. Ребята были собраны и к чему-то прислушивались. По ним было видно, что они испытывают дикий страх и даже местами ужас. Какое же существо способно довести до такого сильных мужчин?

Я посмотрел вопросительно на странного менталиста, но он не реагировал, его взгляд был отсутствующим, будто просто оболочка. Странно, что же их так подкосило? Я видел разбросанные по полу игрушки и прочее, но… неужели? Догадка пронзила меня, а фантазия стала вырисовывать ужасающие картины в голове.

Мой мысленный собеседник поморщился, но ответил.

Глава 10

Оксана.

Наконец-то! Наконец-то я смогла выпустить эту боль, скопившуюся во мне. Один шепот Лу “Это он” и мои предохранители сорвало. Глаза заволокло красной пеленой ненависти, настолько безудержной, что меня потряхивало. Магия скапливалась в порах, будто вторая кожа, а может она и появилась в тот момент. Нет цепей, ничто не сдерживает бушующую бурю во мне, и я выплескиваю ее на все вокруг. Мне не жаль их, как и им не было жаль нас или всех тех существ, которые сидят в клетках ниже. Я буду рвать этих приспешников чокнутой лисицы зубами, кромсать их когтями, ни капли пощады! Они не заслуживают существовать!
Я вырвала все еще бьющееся сердце из груди и раздавила его. Оно было теплым и... и я не почувствовала ничего, кроме удовлетворения. Так было правильно.
Когда я пришла в себя и, оглянувшись, поняла, что все существа замерли. Оборотни перестали атаковать, отошли в сторону, расчищая нам путь. Только мы сделали пару шагов к своей свободе, как возник портал, из которого вышла Зана Великай. Меня снова начало потряхивать, бушующий в груди адреналин подзаряжал магию на новые смертельные подвиги. Лисица осмотрела творящееся безобразие вокруг и шагнула назад в портал, который свернулся так же быстро, как и появился. Правильно... Беги... Беги, пока я не напала сама.
Я посмотрела на Лу, спрашивая ментально, может ли он открыть портал к нам. Тот удрученно склонил голову, немного мотнув ею в отрицательном жесте.
— Слишком много магии понадобится.
— Для чего? — новообретенный истинный заинтересованно смотрел на наши переглядывания.
— Для портала.
— Я могу перенести вас всех куда надо своей стужей, но мне нужно видеть, как до места можно добраться.
Я снова перевела взгляд на Лу и тот, молча кивнув, подошел к этому бледному мужчине.
— Как тебя хоть зовут, новенький? — спохватилась я узнать его имя хотя бы.
Никудышная из меня истинная...
— Артур, и я вампир.
Он напрягся, смотря на мою реакцию. И когда увидел взметнувшиеся вверх брови, стал вообще как натянутая струна.
— Ого! Они были в сказках моего мира. Только не знаю, все ли правда. Но одно, думаю, правдиво, ты питаешься кровью?
Медленный кивок, не сводя с меня взгляда.
— Ну, думаю, с этим мы разберемся потом. Лу, приступай, время не ждет.
Лу положил свои пальцы на виски Артура. Артур был выше его на пол головы. Его волосы искрились белым светом, будто покрытые инеем или сотворенные пряди из гнущегося льда. Но я чувствовала их, когда ехала на его руках, они были мягкими и совсем не холодными.
Широкие скулы и ровный нос напомнили мне аристократические черты. Его осанка, его манеры и даже то, как он ходит, все в нем кричало о том, что это птичка высокого полета. Ну, ничего, я уже смирилась. Что не муж, так король или принц. Задумалась я об этом крепко, настолько, что не заметила, как села на Хвост Вельмара, используя его вместо дивана, и смотрела на разгром вокруг. Существа давно сбежали. Теперь тут было тихо. Но мало ли, какие проблемы нас ждут за поворотом. Антимагин кончился с прошлого уровня, и теперь мы можем нормально использовать магию. М-да, сперва использовала ее, а потом поняла, что могу, в этом вся я. Удовлетворение от убийства приглушило боль, снедающую грудную клетку. Надо жить, идти дальше и первым делом уберечь мир от одной чокнутой лисицы. Из раздумий меня вырвал голос Артура.
— Я понял и смогу, но вас слишком много, всех не унесу... Я... голоден.
При этом он почему-то опустил голову, пряча взгляд. Он что, думает, я побрезгую кровью одной симпатичной пиявки ради спасения всех моих мужей и ребенка? Ха! Я встала с насиженного хвостика, благодарно кивнув Вельмару, и подошла к Артуру.
— Тебе откуда легче, с запястья или шеи?
— А? Что?
А взгляд потерянный уже скользит по моей ключице, поднимаясь к левому уху. Правильно, волосы-то перекинуты на другой бок, и его взору как раз открывается оголенная шея.
— Ясно по взгляду, что с шеи.
Я сделала пару шагов и встала вплотную, смотря на него снизу вверх. Высокий, блин...
— Ты добровольно поделишься своей кровью с вампиром при всех своих истинных?
— Ну, ты же меня не собираешься высасывать досуха, тем более эта вязь...

Я подняла руку, демонстрируя переливающиеся хрустальными бликами узоры.
— Я ее чувствую, магию и частичку твоей сути.
Вампир рвано выдохнул и оплел своими руками мою талию, нежно оглаживая. Приподнял меня за нее же на уровень своего лица и заглянул в глаза, чтоб увидеть там мою решимость. Прижал меня к своей твердой груди и поцеловал шею. По коже побежали мурашки. Легкий холодок и что-то горячее разнеслось по венам.
— Он обезболил, я слежу за ним, читаю его мысли, он не навредит.
Все тот же голос Лу в голове и я окончательно расслабляюсь под новыми ощущениями. Не прошло и минуты, как Артур отстранился, поставив меня обратно на ноги.
— Ну, как? Тебе лучше?
Хотя зачем я спрашиваю, если и так все видно по его лицу, заигравшему красками. Здоровый румянец на щеках и порозовевшие губы говорили все сами за себя. А еще его глаза и правда светятся красным.
— Да, спасибо. Встаньте ближе и выдохните полностью. Не бойтесь холода, просто расслабьтесь в нем. Всем ясно?
Мы слаженно кивнули, и тут меня поглотила пурга! Я стала ветром, снегом, летней прохладой, что прячется в тени ветвистых деревьев. Я была собой, но в то же время меня не было. Удивительное чувство! Мы преодолели огромное расстояние в теле ветра, став самим ветром. Неся за собой снежинки, или это они несли нас...
Опомнилась я, стоя у главного входа в наш замок в королевстве Драконов. Набежала прислуга, стража и, конечно же, моя Альбина. Даже мелкая фея Миль ждала у ступеней!
— Вы вернулись! Хвала Тике! Я так за вас переживала!
Маленькая феечка скакала вокруг нас, осыпая своей пыльцой, заставляя чихать Эйру с Эдвардом.
— Да, Миль, вернулись, и у нас мало времени.
Я быстрым шагом заходила во дворец, подозвав с собой личного секретаря советника Рагнира.
— Готовьте войска! Собирайте провизию и оружие! На рассвете завтрашнего дня выступаем на земли оборотней!
Мой голос звучал звонко, хлестко, до неприятного холодка серьезно и строго. Но... Я давно должна была стать намного серьезнее...
Молодой парень в строгом черном костюме кивал, записывая все, что я говорю, на маг-камень, и незаметно исчез выполнять поручения. Я зашла в спальню, а оттуда, скинув уже приросшее ко мне пальто, прыгнула в набранную воду в ванной комнате. Тепло окутало, расслабляя, и в этой тишине все события снова встали перед моими глазами. Мои сильные мальчики, я ведь даже не извинилась перед ними. Узнать бы, как они там... побыть немного в тишине. Я заглянула в себя и дернула за наши нити связи, призывая своих истинных ко мне. Через пару минут в ванную зашли они, все вместе, все, кроме Артура. Правильно, он подождет. Сейчас мне не до новой любви. Сохранить бы все то, что есть уже, уберечь бы, и понять, насколько они сломаны. Понять, возможно ли залечить их душевные раны и потрясения.

Глава 11

Оксана.

Мысли погромче, чувства на максимум, сегодня я буду просто любить, сгорать в своих мужчинах. Я потянулась к губам Лу, не оставив ему сомнений. Мой язык проник в его горячий рот, извиваясь, вырисовывая непонятные даже мне самой узоры. Я полыхала спичкой с зажженным фитилем. Пока не разрослась в дикий, необузданный пожар. Пожар, который выжигал собой все мысли и все страхи. Я докажу своим мужчинам, что люблю их несмотря ни на что, покажу, как я переживала за них и сколько чувств хранится к ним в моем сердце и моей душе. Меня подхватили на руки и понесли в спальню. Да, так правильно, так лучше. Мои парни знают, как я люблю. Я ласкала каждого, целовала крылья Исы, проводя языком по внутренней стороне бархатной мышцы, он стонал, дрожа всем телом. Кто бы знал, что крылья демона настолько чувствительные. Я облизывала моего черного нага, пересчитывая кончиком языка каждый кубик на его теле. Царапала когтями своего белого дракона и выгибалась навстречу ему, чтоб чувствовать больше, глубже. Всего, без остатка.

Эйра, мой белый барс, я кусала его тело, мурча от удовольствия его вкуса. Его тело покрывалось мелкими мурашками, заставляя меня возбуждаться сильнее, смотря на это. Я потеряла себя и потерялась в себе. Одни чувства на всех, один воздух — горячий, спертый, и звонкие шлепки тел. Это то, что действительно сносит мне крышу. Безумно, неудержимо, сильно.

Я лежу на влажных простынях, пытаясь отдышаться. Сердце бьется бешеным ритмом, отдаваясь пульсом в перепонки. Голова кружится от всего того, что сейчас тут было. От магического насыщения и, конечно, от любви к своим мужьям. Я привстала на локте и прошлась взглядом по всем своим мужчинам.

— Я люблю вас, мальчики.

— Мы тебя тоже, наша леди.

Вельмар, мой черный неудержимый змей, ответил в этот раз за всех. Так я и уснула с улыбкой на лице и полным магическим резервом. Утро следующего дня было темным, так как слишком ранним. На восходе отправляемся воевать, так что встали мы спустя пару часов сна. Но ощущения, будто я проспала сутки. Вот, что делает наша истинность. Жирненький плюс такой, особенно в нашей ситуации. Я очистилась заклинанием и надела свои извечные брюки и тунику.

— Стой, не так быстро!

Вельмар остановил меня у выхода, задержав своим хвостом, обвив последний вокруг моей талии и притянув к себе.

— Ну, что опять? Время идет, Вельмар!

Я повернулась и оглядела одетых в броню мужей. Мы готовы воевать.

— Хоть вы ему скажите! Мы такими темпами никогда не выйдем из комнаты! Не говоря уже о замке!

— У нас для тебя кое-что есть.

Эдвард жестом фокусника вытащил из-за пазухи доспехи. Серебряные, с вьющимися завитками красивого цветка по контуру. Они были легкими и будто светились изнутри ровным белым светом. У меня перехватило дыхание.

— Какая прелесть!

Мой тихий шепот, и парни улыбаются, с облегчением выдыхая.

— Так! Помогите их натянуть! Да побыстрее! Мы как бы торопимся...

Ребята облепили меня, цепляя наплечники, перчатки, легонько цепляя на меня металлический корсет. Так, чтоб не навредить, а защитить подросший животик, к корсету также крепилась громоздкая юбка.

— Ну, как я вам?

Я встала перед зеркалом и крутанулась из стороны в сторону, любуясь на свое отражение с довольно милой улыбкой. Доспехи сели как влитые, а стратегически важные места были защищены.

— Эта броня может гасить внешние не только физические атаки, но и магические.

— Это как так?

— Я уставилась непонимающе на ребят, пытаясь уловить суть их слов.

— Она была создана из моей шерсти и чешуи Лу, усиленная нашими вплетенными магиями, - сказал Эйра, оглаживая кончиком пальцев мое бронированное плечо.

Я присвистнула, это ж сколько труда было вложено в такое!

— Ребятки, вы сами-то не пострадали?

Я обняла Эйру, заглядывая в глаза и благодарно целуя его в нос.

— Нет, и это все твое спасибо? Я ожидал чего-то более пылкого.

— Дорогой, выгляни в окно, все пределы до самого горизонта занимают войны, как ты думаешь, мне сейчас до нежностей?

Эйра поднял руки в защитном жесте.

— Все, все, прости, малышка.

Лу выхватил меня из-под носа Эйры и, приподняв за талию, подарил мне долгий поцелуй, а когда

разомкнул объятия, я услышала совсем не то, что ожидала.

— Там Артур ждет.

— Вот черт! Как все это не вовремя! Ладно, вы идите. Вельмар, возьми Альбину и выдвигайтесь. Мы присоединимся к вам через магию Артура.

Ребята кивнули и стали выходить по одному. А за дверью моей спальни, прямо напротив, примостившись спиной к стене и согнув ногу в колене, поставив ее на ту же стену, что и спину, стоял задумчивый вампир. Его взгляд был тут, но в то же время совсем далеко, и столько в нем было грусти и одиночества. Его метка постоянно это транслировала, без перебоев на смену эмоций, разве что только в моем обществе. Я подошла к нему и, взяв за руку, потащила в комнату.

— Так! Времени немного, но я хочу прояснить все моменты. Во-первых, я тебя не держу, и если ты хочешь уйти, препятствовать не буду.

Глаза Артура расширились, а брови сводились к переносице, проявляя складку, вампир сердился.

— Не перебивай! Так вот, если ты захочешь остаться, я не буду против, и даже, наверное, за. Просто понимаешь, я потеряла одного истинного вчера. И это...Больно. На последнем слове мой голос превратился в сиплый шепот. Страшно даже вспоминать это, не то что говорить о таком.

— Я понимаю, я чувствую.

— А, ну да, точно... И на счет этого, у нас же не было инициации, так почему твоя метка на мне?

Артур задумчиво провел большим пальцем по моей ключице и груди, оглаживая метки других истинных.

— Мне для этого, для метки не нужно твое согласие или разрешение, или полная инициация. Я немного подвисла, это как? Без меня, меня женили?

Я взяла руку Артура, убрав ту с моей ключицы, и сделала шаг к нему, теперь нас не разделяло ничего, кроме его серебряного пиджака и моей брони. Я чувствовала глухой ритм биения его сердца, который все ускорялся с каждым вдохом. Я смотрела в его гранатовые глаза, наливающиеся светом, и, не отрывая взгляда, коснулась губ. Всего один поцелуй, но какой! Сколько в нем было трепета и жизни. Нежности и любви. Я отступила, боясь потерять голову, сейчас не время для этого.
— В общем, Артур, добро пожаловать в семью, да?
Он счастливо улыбнулся и кивнул, обхватывая меня руками и прижимая к себе мой стан. Секунда и мы стали вихрем, кружащимся снежинками пересекали километры по воздуху, пока не догнали остальных. Тысячи войнов шли ровной шеренгой. Драконы перемешались с демонами и барсами. Разношерстная компания, но они уже сплотились. Видно, как передают друг другу лечебный элексир цветов, который я вывела в академии с Зарой Мифуц. А вот и конец шеренги, и возглавдяющие ее на передовой. Мои мужчины, мужья, любимые.
Я материализовалась прямо на спину Альбины, которая неспешно переставляла свои белоснежные копыта, поигрывая крыльями и будто урча. А как иначе? Ведь рядом едет ее пара. Черный, смертельный, дымчатый зорг Вельмара.
Сам наездник смотрел на меня озабоченно, осматривая шею. Я улыбнулась Вельмару и отрицательно мотнула головой.
— Со мной все в порядке, — сказала мысленно.
— Я бы ничего ей не сделал.
Это был голос Артура, он транслировал его всем нам. Меня дернуло. Как? Мы же не завершали привязку?
— Все просто, айне, моя магия принята тобой полностью. Это было делом времени.
— С тобой все не так, как должно быть, — я покачала пораженно головой, смотря перед собой на холмистую лесную даль, по которой мы пробирались до земель Заны Великай. К сожалению, мы не обладаем такой силой, чтоб переправить порталом все свои войска в одно место и разом. Точнее, если мы это сделаем, то опустошим свои резервы, но тогда станем легкой добычей. А с отсутствием бессмертия приходит и большая отвественность за свою жизнь.
— Да я вобще с другого мира, — ответил Артур, привлекая к себе мое внимание. Он скакал рядом на вороном жеребце, откуда не возьмись возникшем.
— Ты где зорга взял?
Я уставилась во все глаза на этого красавца, и не на Артура, как можно было подумать.
— Мне поспособствовал советник Лу, он представился Рагниром, кажется. Вон там, плетется замыкающим с непонятной девушкой.
— Да, Луния. Лучшая ищейка, приятно, что они все же решились идти с нами.
Луния ведь на половину волчица, и там, куда мы отправляемся войсками, есть ее семья. Хотя оно и к лучшему, отправлю отдельно с ней отряд для защиты мирных граждан. Не хочу лишней крови, не хватало прослыть кровавой правительницей.
К вечеру мы подошли к границе, за ней открывался все тот же лес, через еще часов пять в таком темпе на ездовых существах мы окружим столицу.
Мой план предельно прост: захватить столицу, за ней по цепочке паутинкой охватить приблежные города, пока вся земля по итогу не окажется в нашей власти. Но первым делом я хочу высвободить тех рабов. Отряд лекарей и запасы лечебного элексира священных цветов едет в повозке, в центре наших войск. Лучшее место для защиты настолько ценного груза.
Наконец, к рассвету следующего дня мы добрались до столицы.
Охранки по дороге были заглушены, сигналы мы перехватили, стражу обезвредили. Момент внезапности должен быть соблюден. Но в любом случае, если Зана сбежит, я ее найду. Главное, освободить рабов и свергнуть правление этой чокнутой суки. А поквитаться еще успеется.
Замок в рассветных лучах выглядел величественно. Заснеженные шпили переливались светлыми еле-еле пожелтевшими бликами. Пики украшали флаги с гербом оборотней.
Осталось совсем немного... Население не оказывало сопротивление, просто здраво рассчитав численность хотя бы тех же драконов в наших рядах. Звери чувствуют хищника сильнее и не лезут на рожон. Это очень удобно, на самом деле. Я ожидала, что будет тупое, глупое и принципиальное сопротивление.

Глава 12

Саталинель.

Свежий, летний, спелый лес опоясывает вечернее светило. Освещая листву ветвистых деревьев, создает серебряные блики ночной глубине. Эти прекрасные растения спят, я их чувствую. Впитывают в себя ночную тишину, чтоб снова встретить утро трелями летних птиц. Все здесь дышит жизнью, сплетаясь бесконечными корнями в единый организм. Тоненькими ниточками он дышит, живет, растёт. Магия жизни, магия растений — банальный дар для эльфа. Нам с Сатанинелем, моим двойником и любимым братом, по пятнадцать. Мы любуемся первым выросшим благодаря нашим стараниям лесу. Мы счастливы, как никогда, мы прошли первое испытание на пути нашего взросления. Высокие своды учебного здания давят, вот уже тридцать пять лет я каждый день хожу сюда с Сатанинелем. На нас стали засматриваться девчонки, ведь мы уже подростки в начале собственного рассвета. Нам по пятьдесят.

Я вышел наружу вдохнуть свежего воздуха и пробежался взглядом по большой толпе выпускников. Таких же, как я сам. Наконец-то. Мы с братом делаем свои первые шаги в высшую эльфийскую академию. Тут наши пути немного разошлись. Я поступил на факультет растениеводства, а Сатанинель — на боевку. Наш отец, к слову, младший брат короля, долго негодовал по этому поводу, распрыскивая совсем не эльфийский яд. Но брат был неумолим, он тверже меня. Наши няни всегда говорили, что мы как две половинки одного целого.

Я — спокойный и уравновешенный, люблю создавать и лечить. А Сатанинель — твёрдый и вспыльчивый, любивший доводить всех нянек и отца до белого каления и успокаивающих корешков. Даже у меня ещё со школы всегда припасена парочка от нервов. Мало ли, когда моему братцу взбредёт в голову взорвать что-то или втянуть меня в очередную авантюру.

Нам ровно сто лет, и мы — выпускники высшей академии магии. Я в светло-салатовом балахоне, скрепленным почётной брошью выпускника. А брат... в темно-зелёной мантии боевика с боевым посохом стоит в своём ряду, улыбка от уха до уха, счастливая. Балахон местами уже порван, хотя нам их выдали только сегодня утром. Я тяжело вздохнул и перевёл взгляд на отца. Он сегодня тут, оставил все свои дела, впервые пришёл на такое важное для нас событие. Отец, а не няни с гувернантками. Только вот нам это уже не нужно, его внимание или одобрение.

Мы выросли как-то слишком быстро и к своему столетнему совершеннолетию перестали зависеть от отца или венценосного дядюшки. Сатанинель подбил меня на очередную авантюру, возможно, самую глупую в нашей жизни, которая практически стоила нам ее. Сбежать путешествовать на земли оборотней. Ему, видите ли, видящие из соседнего потока в нашей элитной академии напророчили встретить там истинную. Он потащил меня за собой. Точнее не так, он намекнул, что и моя истинная тоже там... Что она у нас одна. Сказать, что этот факт меня огорчил, я не мог, ведь мы с братом всегда были вместе, а разделиться на разные семьи со своими возлюбленными я не представлял возможным. Меня страшила одна мысль об этом. Поэтому и отправился с ним, чтоб приглядеть за ним и поглядеть на истинную. Но что-то пошло не по плану в тот роковой день праздника, провода тепла. Все пошло наперекосяк. Сперва шумная столица, потом многооборотневая площадь и в конце надо же было умудриться напороться на саму Королёву оборотней! Давай зайдём в самый лучший трактир, говорил он мне, ну, мы и зашли... Заняли столик в углу, и с нас все это время не сводила взгляда лисица. Но о том, что это и есть королева, мы и не подозревали, пока не оказались в ее темнице с ошейниками, в статусе жалких рабов.

Сколько времени нас пытали — не знаю, я потерял ему счёт. Сырая темница и ни одного ростка — стала нашей обителью. Говорить о чистоте или хотя бы тепле... в общем, это было тяжело. Всегда веселый и сильный, Сатанинель валялся рядом сломанной куклой, с безжизненным взглядом некогда горящих глаз.

Мне было легче, я изначально не ожидал ничего хорошего от этой затеи. Привык к бесконечным проблемам, да и боль, к ней можно привыкнуть. Пропустить через себя, не замечать. Но смотря, как королева терзает брата... В тот момент я впервые задумался об убийстве живого существа. Моя магия, магия жизни темнела. Чернота моих помыслов пожирала свет в моей душе вместе с магией жизни. Я искрил, бился в цепях, сгорая. Эльф, что выбрал свет изначально, очень болезненно перестраивает магию. И я не смог... не смог сохранить то светлое в своей душе и сейчас страдал не от физической боли и каких-то пыток. Меня сжигало изнутри собственной, бурлящей магией. Она становилась холодной, чужой, текла по венам, забивала сосуды, заставляя закатываться глаза и меркнуть те крохи света с единственной щелью в стене.

Шорох и морозное дыхание, грохот и резкая боль в руках. Это снесли решетки и сорвали браслеты. Невидимый или неуловимый взгляду вихрь холодным паром снес все, что нас держало. Но мы не могли встать. Слишком ослабли, слишком устали. Все это для нас было слишком...

Я прикрыл глаза, не могу больше. Усталость ложилась тяжелой вуалью на плечи и веки. У меня больше нет сил бороться.

Последнее, что я увидел перед тем как потерять сознание, был длинный чешуйчатый, иссиня-чёрный хвост.

Оксана.

Я взяла с собой всего пять пузырьков с зельем. Два ушло на эльфов и один на помирающую девушку. Остальные перешли порталом к лекарям. Всех вывели и поспешили на выход. Нельзя терять время в этих подземельях. Все потом, и новые истинные...
Последний пролёт уже виднеется впереди, и тут я замечаю, как из него выходит полчище оборотней!
Все с гербовыми нашивками на плащах. Кажется, прибыла подмога отбивать замок.
— Лу, где наши войска?
Дракон на секунду прислушался, замер, взгляд стал мутным и легонько засветился белым.
— Они окружили замок!
Я задумалась. Войска снаружи, мы внутри. Противники тоже внутри. Нас поймали в ловушку?
— Лу, мы сможем открыть портал?
— Нет...
В голове пронеслись непечатные выражения, благо, с нами Артур.
— Артур, сможешь нас вывести?
Он отрицательно качнул головой.
— Я потратил много сил на взлом клеток.
— Вот черт!
— Ребята, какие у нас варианты выбраться с боем с учетом трёх раненых на руках?
Вельмар спокойно пополз вперёд.
— Милая, мы лишь потеряли бессмертие на не наши силы.
Спокойный голос и медленно вытекающий из его рук туман, что стелился вперёд волной. По темному полу. Оборотни стреляли в нас сгустками магии, кидали кинжалы, но подойти не решались. Отступая все дальше, боясь коснуться чёрной кромки. С каждым шагом мы были все ближе к свободе, ближе к победе и свежему воздуху. Ещё чуть чуть... немного... но не тут-то было. Когда мы всё-таки добрались до поворота, то увидели пять неизвестных магов, заряжающих магическую пушку, иначе это металическое орудие, накапливающее в себя заряд разношерстной магии, я назвать не могу. Рыжая лисица, увидев нас, осклабилась в хищной усмешке победительницы.
— О нееет... нет, нет, нет. Назад!
Я разворачиваюсь и кричу, вкладывая в свой крик всю свою силу, всю мощь своей истинной магии алконоста, вплетая в слова приказ. Они не смогут не подчиниться. Когда мужья приняли мои перья, у меня появилась способность приказывать им. Я обещала, что лишь в крайних случаях воспользуюсь этим даром. И вот, время пришло...
Парни дернулись и на негнущихся ногах, развернувшись, сорвались с места, подальше от меня.
— Все правильно, вы должны жить...
Это был уже шёпот. Я развернулась к магам и, вытянув руки вперёд, начала накапливать свой заряд. Свою магию — магию, что копилась во мне и в жемчужине. Частичку магии моих мужей. По рукам пробежала радужная рябь, раскрывая в руке энергетический цветок. Бутон все рос, обзаводился новыми витками, становящимися ещё одним лепестком убийственной красоты.
— Я не дамся без боя!
Я скапливала силу и напевала мелодию, усиливая, размножая, увеличивая свой смертоностный заряд. Это все длилось лишь мгновение, после которого с моих рук сорвался громадный дракон с телом змеи и электрическими крыльями. Он вихрем влетел в снаряд, вызвав колоссальный всплеск энергии, взрыв был такой силы, что существ рядом просто расщепило на атомы, стёрло с лица этого мира. А энергия плотной, переливающейся волной шла на меня с немыслимой скоростью. Думаю, только хорошая реакция и звериное зрение позволили мне увидеть этот миг. Я прикрыла глаза перед гибелью. Магии больше нет. Но хотя бы я заберу с собой и ее...

Глава 13

Артур.

 

Слышу крик Оксаны: душераздирающий, поглощающий все возможное. По коже пробежался холодок, заставляя тело дрожать или пытаться сбежать. И кому сбежать? Мне? Что за глупые мысли? Но другие побежали, кинули истинную и втопили так, что пятки сверкали. Я бы разочаровался в них, не видя в глазах боли и ходячих желваков на скулах. Если бы с их рук не капала кровь от впившихся когтей в ладони. Да и их бег был рваным, резким. Будто ими управляли. И тут я понял, она воздействовала на них. Это своего рода гипноз, внушение, наговор. Называйте, как хотите, но они убежали не по собственной воле. А вот я остался стоять. Да, было тяжело, не спорю. Колени так и норовили подогнуться, вывернуться и броситься наутёк. Но я преодолел это. Медленно, ужасно медленно я сделал первый шаг ближе к своей айне. Я искал ее так долго не для того, чтобы потерять так просто! Пушка набирала обороты, Оксана пела свою мелодию, строя поистине сильное заклинание. Глупая! Она не понимает, что и ее сотрёт с лица земли остаточной волной? Мысли хаотично метались, заставляя голову раскалываться с неимоверной силой, а глаза закрывались сами собой. Я сделал ещё один шаг. Громадный магический цветок распускался из тонких, нежных ладоней, которые вот совсем недавно обнимали меня трепетно, еле заметно подрагивая. Маленькая, отважная девочка, зачем? Последний шаг и я накрываю ее собой. Если сейчас я ее перенесу, у меня не останется сил... я не выдержу, и моя магия меня поглотит. Но иначе никак. Я не могу позволить погибнуть своей айне и будущему малышу. Просто не могу. Я почувствовал волну любви и тепла по нашей связи. Она прощалась. Прости меня, моя любимая, так надо. Я прижал ее к себе и воззвал к своей магии. К холодной стуже, моля ее защитить самое дорогое, что у меня есть. Миг и мы рассыпались снежинками, которые подхватила ударная волна. Я потерялся в своей магии, меня сковал лютый, всепроникающий холод. Но я не жалел, я бы поступил точно так же, будь у меня снова возможность пожертвовать собой ради своей айне. Пустота и холод. Нет ничего, кроме него. Он окутывает, усыпляет. Пока я не чувствую на своих губах вкус крови. Сладкий, манящий, дурманящий. Пропитанный чем-то сладким и приторным, но от этого ещё более густой и желанный аромат. Я пью и пью, как оголодавший только родившийся вампир. Жадно, впитывая каждую каплю этого чудесного вкуса. И понимаю, что чувствую своё сердце, оно медленно, но начинает биться в груди. Сердце вампира бьется только от крови его айне. Меня подкидывает от осознания. Черт! Айне! Я резко отрываюсь от источника дурманящей крови, пытаясь скинуть голодную пелену хищника с глаз. Краснота рассеивается, открывая моему взору разметавшуюся по снегу копну красных, огненных волос. Оксана бледна и еле дышит,

лёжа на земле. Ее рука — в начинавшей запекаться крови и стягивающемся порезе. Останется шрам. Я осмотрелся. К нам бежали истинные, вокруг шло сражение. Оборотни кидались на драконов, рвали их крылья, цеплялись по несколько в чешуйчатые глотки. Вокруг царил хаос и дикий запах разной крови. Он дразнил рецепторы, заставляя хищника во мне поднимать голову, захватывать контроль над телом.

— Это они виноваты в состоянии твоей айне! — шептал мне голос внутри, и я поддался.

— Только оборотни, только враги, ты понял? — мой тихий шёпот, разговор с самим собой из последних сил.

— Дааа, — услышал я удовлетворённое, жаждущее в голове, и снова красная пелена безумной жажды и голода.

Я видел сквозь неё, как мои руки ломали шею, рвали ее, впивались клыки в кожу, выпивая досуха. Один, пять, двадцать, тридцать семь, уже не допиваю, впрыскиваю свой яд с клыков, обездвиживая, и делаю пару десятков глотков. Мало для того, чтоб убить, но вот ослабить, это пожалуй возможно. Пятьдесят, семьдесят. Войны кончаются, от меня бегут с дикими воплями о дьяволе и исчадье Ада. В горле кровавый ком. Я чувствую ее запах повсюду. На моем теле, руках, языке.

Везде сладость, витают в воздухе металлические частички крови, оседая на кончике языка при вдохе через рот. Истинные приводят в себя Оксану, занимаются лечением раненых, но не смотрят на меня. Я повернулся к ним и, сделав шаг, моя нога увязла в кровавой луже. Я опустил взгляд и замер, увидев своё отражение в кровавой луже, посреди запачканного красным снега. Чудовище... длинные клыки и когти, порванный серебристый пиджак в разводах гранатового сока. Все губы и подбородок в крови, стекающей до сих пор по моей шее на когда-то белоснежную рубашку с серебристыми вензелями. Я ужасен... Отвернувшись, я зачерпнул горсть снега кровавыми пальцами и растер мягкий и холодный пух по лицу и губам. Я остервенело втирал уже красный комок, пытаясь хоть немного отмыться. Горячие слёзы потекли по щекам, смешиваясь с ледяным куском воды и чьей-то кровью на моих руках. О богиня... за что ты создала меня таким чудовищем…

— Артур.

Этот голос, еле слышный, скорее сип, нежели звук. Я дернулся и замер, не хочу поворачиваться, не хочу, чтоб моя айне видела меня в таком виде. Не хочу, чтоб моя любимая меня боялась....

Я замер, сжав в руках снежный комочек, стиснув зубы и зажмурив глаза. Спину держал как можно ровнее, это мне обязательно поможет справиться со всем...

— Артур, подойди.

Снова мое имя из ее уст, будто не просто шепчет, будто поёт. Будто песня ветра шепчет. Я глубоко вдохнул и резко повернулся, ловя ее взгляд на себе и высматривая в нем... что? Омерзение? Боязнь? Но там не было ничего и отдаленно похожего на подобные чувства. Там была любовь и благодарность. Она еле заметно приподняла краешек бледных губ в подобии улыбки и протянула ко мне трясущиеся от слабости руки.

Я рванул с места, преодолевая несчастные десять метров, и упал на колени возле неё, подставляя свою щеку под тонкие пальчики, в надежде почувствовать ее тепло и ласку.

— Моя айне...

Я прикрыл глаза, чувствуя трепетное касание моей скулы подушечками пальцев, перескочивших на шею и притянувших меня к груди. Вдохнул ее аромат и растворился. Меня просто не стало в ее ласке и любви. Как это... невозможно приятно знать, что кто-то во всех мирах может испытывать такие сильные чувства к такому монстру, как я.