Академия проклятых душ

Глава 1. Знакомство с академией

Я поставила чемодан возле кованых ворот, уходивших куда-то в небо. Академия притулилась у подножия Сосновых гор, утыканных редким видом приморской сосны, растущей только здесь, в Южном пределе.

В воздухе витали ароматы моря и хвои, причудливо смешиваясь. Уже с утра стояла такая жара, что я вся пропотела, как в сауне, и тёмные пятна на майке предательски очертили мою высокую грудь. Проклятье, выругалась про себя.

Я поискала звонок, но, ничего не найдя, задумчиво уставилась на ворота. Может, вообще сбежать, раз меня не пускают? Поменять место жительства, укатить на север или в Земли древних. А что, живут же и там люди.

Мои ноги рефлекторно развернулись к железнодорожному вокзалу, от которого я пёрла чемодан несколько километров, поскольку меня никто и не собирался встречать. Представила, как почапаю назад, всё с тем же чемоданом, и приуныла. А ворота, как назло, неожиданно мягко и бесшумно открылись, приглашая войти.

Вздохнув, я взяла в руки чемодан и вползла в ворота, которые тут же закрылись за мной, отрезав от городка. Я осмотрелась, ожидая увидеть здание в стиле средневекового замка или готического собора, но передо мной предстал трёхэтажный вытянутый куб с толстыми колоннами у входа. Гигантские чёрные буквы на белой вывеске гласили: «Академия проклятых душ». Место, где обучают тэри – людей с тёмной магией, таких как я.

В письме с приказом о зачислении было сказано явиться вначале в ректорат, что я и намеревалась сделать. Вот только чемодан очень мешал, может, оставить его здесь, на улице? Вряд ли кому-то понравятся мои вещи – не так уж дорого они стоят.

Поставила чемодан под козырьком подъезда, разогнулась и обомлела: над моей головой свисал хвост. Длинный такой хвостик с кисточкой на конце.

Захотелось до него дотронуться, и я с удовольствием схватилась за пушистые волоски. Мягкие, как облачко, невесомые, как пух, – вот какими они были. Просто тактильное удовольствие какое-то!

Хвост вдруг дёрнулся, я от неожиданности покачнулась и не упала лишь потому, что, собираясь в поездку, выбрала кроссовки вместо босоножек, помня, что идти придётся в гору. А с крыши свесилась усатая мордочка существа, похожего на кошку.

— Ты чего за чужие хвосты дёргаешь? Разрешения тебе никто не давал! – ворчливо пискнуло существо.

— Ой, а ты говорящая... кошка, да? – удивилась я. – Прости, я не подумала.

— Какая же я кошка? Разве ты не видишь, я кринкс!

— Кто? – ошарашенно моргнула я. – Стрингс?

— Не стрингс, а кринкс! И чему вас только в школах учат? О кринксах не знает!

Существо выразительно закатило глаза, жёлтые с черными пятнышками.

— Не слышала о таких. А ты мне не врёшь? Может, ты просто мутировавшая кошка – место здесь всё-таки непростое, аномальное.

— Ффы! Аномалия! – презрительно фыркнул кринкс. – Аномалии не разговаривают, дурочка.

Вот вреднючка – ещё и обзывается!

— Знаешь что? – сказала я. – Я с невоспитанными существами и связываться не хочу. Есть у тебя дар слова, так и держи себя в руках. Дразнилка полосатая!

— Ой-ой, а сама-то, сама, такая воспитанная, что ли? Хватается голыми руками за мой бедный хвостик, ещё заразу какую занесёт!

И существо скривилось от отвращения.

— Заразу, значит, да? Да я, может, просто погладить хотела, может, я твоим хвостиком ненаглядным восхищаюсь, а ты... Тоже мне, стрингс недоделанный.

Я толкнула тяжёлую дверь и вошла, не обращая больше внимания на кошака.

— Кринкс! – донеслось до меня сзади. – Я кринкс, а не то, что ты сказала!

***

Дверь хлопнула, смяв и проглотив голос кринкса, а я уставилась на интерьер, совсем не соответствующий внешнему виду академии. Вот и зачем прятать такую красоту под невзрачным сереньким фасадом?

Холл размером с футбольное поле, лестницы с золочёными перилами и столбиками в виде женских фигур, парапет на втором этаже и бронзовые скульптуры у противоположной от меня стены.

Заинтересовавшись, я подошла ближе. Десять великих светлых магов древности выстроились в причудливую композицию, словно в насмешку над тэри. Араян Великолепный, Изольда Прекрасная, Скирм Северный, Яго Холщовый мешок. Разные страны, разные культуры, общая магия. Все они видели оранжевые искры, разлитые в воздушном океане нашего мира.

Зачем в Академии проклятых памятники светлым? Ничего против них не имею, они много сделали для всего человечества, но чувствовать свою отчуждённость даже здесь – как больно и горько!

Дорогие читатели! Представляю вам книгу в жанре магическая академия. Вас ждёт приморский городок, тайны, опасности, дружба и любовь. И всё это под соусом из учебных занятий и магии. Очень надеюсь, что вы по достоинству оцените книгу.

1-2

Я погладила бронзовые волосы Аквилины Перри, магини с моей родины. Длинные, как у меня, и тоже кудрявые. И лицо будто с меня отливали: те же скулы, рот с выпяченной нижней губой и курносый нос. Не хватает лишь родинки у правого уха, но скульптура и не способна передать такие мелкие детали.

— Ну, привет, Аквилина! – улыбнувшись металлической красотке, выдала я. – Сегодня так жарко, не правда ли?

Мне почудилось, она хихикнула, но это ведь невозможно. Зато голос, раздавшийся за моей спиной, был вполне реальным.

— Разговариваете со статуей? А я думал, в академию берут адекватных студентов.

Я обернулась и увидела высокого мужчину, молодого, с лёгкой щетиной на подбородке и глазами цвета молочного шоколада. Несмотря на жару, он кутался в тёмно-синий пиджак с длинным рукавом, а его длинная челка всё время норовила попасть в глаз. Он старался смотреть мне в лицо, но взгляд помимо воли падал ниже, на два тёмных пятна в районе груди. Вот блин, а я надеялась, что майка не выдаст моих тайн!

— Здравствуйте! А Вы, собственно, кто? Старшекурсник? Куратор?

Брови незнакомца сползли к переносице, но он тут же нацепил на себя маску безразличия.

— Скажем, так: я имею полное право тут находиться. А вот кто Вы такая?

Нет, всё-таки не студент, скорее, кто-то из администрации. Может, секретарь или комендант общежития. А раз так, лучше представиться официально.

— Аруана Миррей, – произнесла я, подавая руку. – Студентка академии, первый курс.

Он окинул меня взглядом с ног до головы и наконец возразил.

— А где же Ваши вещи, студентка? Или Вы приехали без них?

— Мой чемодан у входа, – с готовностью пояснила я, опуская руку, которую так никто и не пожал. – Он очень тяжёлый, и я решила оставить его там. Кстати, у вас на крыльце совершенно невоспитанный стрингс... ой, извините, кринкс. Но Вы об этом знаете, правда?

Это ж надо так опростоволоситься перед мужчиной! Мамочки-ямочки!

Похоже, представитель администрации не обратил внимания на мою оговорку или сделал вид, что не обратил. Только спросил:

— А как ты узнала, что он кринкс?

— Так он мне сам сказал, когда я его за хвост потрогала. Ну, понимаете, хвостик был такой мягкий, пушистый, так к себе манил...

Я мечтательно закрыла глаза, вспоминая недавние ощущения. Тискала бы его и тискала!

— Понятно, – сдержанно выдал мужчина. – Вы в следующий раз, дарна Миррей, спрашивайте разрешения. Хвост кринксов – их чувствительное место. Скажите спасибо, что он Вас когтями не располосовал.

— Спасибо, что предупредили, дарн...

— Я не дарн, дарна Миррей. Скорее уж антан.

— Антан? То есть Вы иностранец? Могла бы догадаться. У Вас такой характерный разрез глаз.

— Вы весьма догадливы, дарна. Так что Вы делали у статуи прекрасной Аквилины?

— Размышляла о том, как мы похожи, – с готовностью подсказала я. – Хотя мне не очень приятно видеть светлую магиню в академии для тэри.

Взгляд антана превратился в заинтересованный, неужели?

— Мне порой тоже любопытно, для чего тут стоят эти скульптуры. Но я, к счастью, не маг и неприязни к ним не испытываю.

— Не маг? А кто Вы?

— А это уже совсем не Ваше дело, студентка первого курса Аруана Миррей. Вы, кстати, куда направлялись?

— В ректорат, – растерянно произнесла я.

— Значит, Вам по коридору налево и до конца. Удачи, студентка!

— Постойте! – окликнула я собравшегося уходить антана. – Вы меня не проводите?

Не знаю, зачем я это сказала, может, хотела ещё чуть-чуть полюбоваться на его выразительное лицо, а может, мне нравились его томные взгляды, которые он нет-нет да и кидал на мою потную майку.

— Увы, не могу. Дела ждут. Тут совсем недалеко, не заблудитесь.

Он пошёл прочь, ступая бесшумно, как кот на охоте, но вдруг остановился и, обернувшись, произнёс:

— Мерден. Меня зовут Мерден.

1-3

До ректората я и правда добралась легко, постучала в обитую зелёным сукном дверь с надписью ректор А. Грант и, услышав сухое:«Войдите», проскользнула внутрь. Против ожидания кабинет был небольшой, шагов десять в поперечнике, и в нём помещался стол, стул с высокой спинкой, полки с документами и сейф.

Ректор сидел за столом и что-то писал. Не молодой, но и не старый, в волосах ещё нет седины, но лоб избороздили поперечные морщины. Должно быть, он много работает и много переживает.

— Добрый день, – поздоровалась я. – Студентка Аруана Миррей. Зачислена на первый курс.

Ректор наконец дописал и поднял голову. Глаза у него были красноватые от продолжительной работы с бумагами.

— Добрый день, дарна. Вы приехали заранее, это хорошо. Будет удобно заселяться в общежитие. Для начала заполните вот эти документы.

Он вытащил из стопки на столе несколько листов и протянул мне.

Так, посмотрим. Договор с академией, заявление о поступлении, согласие на обработку данных. Так, а это что?

— Заявление о неразглашении информации об Академии проклятых душ, – вслух прочла я. – Но ведь это никакая не тайна.

— За время обучения в академии студенты узнают много нового о себе и о своих... способностях. Эта информация может быть секретной и вредной для обычных людей. У Вас ведь родители – не маги, так?

— Да, но... – начала я.

— Не спорьте, – прервал ректор, – просто подпишите.

Я поставила закорючку, гордо именуемую подписью, в нужной графе, и отложила документ. Что ещё осталось? Заявления на получение формы, на подселение в общежитие, пропуск в академию. Кажется, всё.

— Вот, – подала документы ректору. – Теперь я свободна?

— Да, дарна. Поздравляю Вас с зачислением в Академию! Зайдите к завхозу, а оттуда сразу в общежитие. Ваш чемодан в камере хранения?

— Нет, у входа в академию. Здесь же не крадут личные вещи?

Дарн Грант испытующе на меня взглянул, но промолчал.

— Не крадут, но впредь лучше так не делайте, Аруана Миррей. Сами понимаете, подшутить могут везде.

— Ну, может, их спугнет кринкс, – с усилием выговорила я название странного животного.

Ну хоть перед ректором не ляпнула про стрингса. Ты не безнадёжна, Аруана!

— Кринкс, говоришь? Познакомились, значит? И как он тебе?

— Нормально. Ему не хватает воспитания. Скажите, дарн Грант, а чей он? Приблудный или...

— Или, – подтвердил ректор. – Кринкс мой питомец. Своевольный, умный и очень чувствительный. Но Вы правы, из меня и правда плохой воспитатель. Что он Вам сделал?

— Не сделал, а сказал, – сообщила я. – Что я... э.... глупая девчонка.

Не повернулся у меня язык произнести слово «дурочка». Но ректор всё равно изменился в лице, будто с меня внезапно слетели шорты.

— Вы разговаривали с ним? И он Вам отвечал?

— Ну да. Он же говорящий. Разве нет?

— Говорящий, конечно. Но до этого дня он удостаивал беседой только меня и одного нашего преподавателя. А тут студентка, первокурсница. Чем Вы его заинтересовали, Аруана?

Я покраснела, вспомнив наше знакомство с кошаком.

— Подержала его за х-хвост, – запинаясь, выговорила я.

— Как жаль, что меня не было рядом! Я бы посмотрел на выражение его морды в этот момент.

Да, меня уже просветили, что так нельзя, но ничего объяснять я не стала.

— Что ж, Аруана, желаю Вам хорошей учёбы и дружелюбных соседей. Завхоз в правом крыле, под лестницей. До свидания, дарна.

— До свидания, дарн Грант, – бодро отрапортовала я и вышла в коридор.

Первый этап пройден, осталось забрать форму и заселиться. Или можно плюнуть на всё и сбежать, даже сейчас ещё не поздно.

Соберись, мысленно приказала я себе. Ты тэри, этого не изменить. Где бы ты ни жила, ты не скроешь свою сущность. Значит, надо научиться хотя бы ею управлять.

***

Мерден оглянулся вслед студентке, скользнул взглядом по белым шортикам длиной до середины бедра. Вид сзади был прелестный, равно как и спереди. Белая маечка, мокрая насквозь из-за жары, позволяла не особо напрягаясь рассмотреть практически всё. А грудь у неё не маленькая, хотя так и не скажешь. Ростом-то она едва доставала ему до плеча.

Тоненькая, худенькая, но фигуристая, ладная, как статуэточка. И личико прелесть: серые глазки с щёточкой густых ресниц, бровки крылышками, манящие розовые губки. И чуть вздёрнутый носик, нисколько её не портивший.

А-ру-а-на – проговорил он по слогам её имя. Простое, но изысканное, как узор из цветов на ковре. Вот бы прошептать его на ушко в минуту наслаждения и увидеть, как она вздрогнет.

Мерден помотал головой, прогоняя сладостный образ. Она студентка, ещё и первокурсница, а он хотя и молодой, но преподаватель. Он должен думать не о том, как её соблазнить, а о том, как вложить в хорошенькую головку знания. Да, именно за этим он здесь, в Академии проклятых душ.

Мерден направился к выходу, желая освежиться хоть немного. Вообще-то он шёл к завхозу, чтобы получить у него реквизит для лекций, но это может и подождать. Слишком уж тут жарко, а пиджак не снимешь, иначе все увидят... Вообщем, увидят то, что нельзя никому показывать. И за чемоданом дарны Миррей надо присмотреть, мало ли что.

Так он и знал: к вещам студентки уже примерялся какой-то дрыщ с прыщавым лицом. Дёргал за ручку, явно пытаясь открыть, но не учёл, что чемодан на замке.

Некоторое время Мерден наблюдал за поползновениями парня, потом решил обозначить себя громким покашливанием.

— Кхе-кхе, а что это ты тут делаешь?

Дрыщ выпустил ручку чемодана, и последний упал ему на ногу.

— Ой-ой-ой! Пончики мочёные, как больно-то! – заорал он, отшвыривая чемодан куда подальше. – Нельзя же так пугать, дарн.

— Да? А что же, по-твоему, надо было сделать? Смотреть, как ты крадёшь чужие вещи?

Парень сердито уставился на чемодан, словно это он был виноват.

— Я хотел отнести его владельцу, – насупился он.

— И поэтому ты пытался его вскрыть.

— Да нет же! Я хотел понять, чей он, только и всего. А Вы, дарн, зря на меня набросились.

Глава 2. Соседка по комнате

Я буквально влетела в здание общежития – двухэтажный домик-коттедж в современном стиле, мимолётно поразившись яркому контрасту с академией. Положила коробки и пакеты на пол и едва не закричала от радости, увидев у входа мой чемодан. А может, закричала, потому что из двери в глубине коридора выглянула голова, уставившись на меня глазами в круглых очках.

— Здравствуйте! – поприветствовала неизвестного. – Это мой чемодан, он потерялся, а теперь нашёлся. Я заберу его, ладно?

Дверь распахнулась шире, и я узрела плечи обладателя этой головы. За плечами высунулось и всё остальное, заставив меня ахнуть – туловище незнакомца заканчивалось хвостом. Да-да, таким полупрозрачным хвостом нежно-салатового цвета.

— Вы кто? – невежливо спросила я.

Хвостатое существо переместилось ближе, и я не смогла отследить, как оно это сделало.

— Я комендант общежития Гуссейн ибн Гассан. Вы ко мне, дарна?

— Нет, я не спрашиваю, кто Вы, то есть спрашиваю, но не... не об этом, – окончательно запуталась в формулировках.

Слова кончились, и я просто обвела руками пространство вокруг хвоста.

— Ах, вот Вы о чём, – улыбнулся Гуссейн, будто только сейчас заметив своё такое явное отличие от людей и магов. – Я джинн.

— Джинн? То есть Вы утверждаете, что вот этот, с позволения сказать, хвост, у Вас с рождения?

— Разумеется. А что Вас так напугало, дарна? Как Вас зовут, кстати?

— Аруана Миррей, – представилась я. – Нет, Вы меня не напугали, просто я думала, что комендант... ну...

— Договаривайте, дарна, не стесняйтесь. Вы хотели сказать, «должен быть человеком», так?

— Ну, в общем, да, – помявшись, согласилась с комендантом. – А Вы джинн. В принципе, всё нормально, быть тэри гораздо, гораздо хуже, чем джинном.

Гуссейн ибн Гассан поправил очки на носу и пригласил меня в кабинет.

— Проходите, дарна, подумаем, куда Вас заселить. Вы ведь первый курс, правильно?

— Точно. Хотелось бы комнату поменьше, не люблю, когда много соседок.

Комендант предложил мне сесть на кожаный диванчик и угостил чашкой ароматного, чуть кисловатого чая.

— Вкусно! С чем чай? С лимоном?

— С бергамотом, – поправил джинн. – Берите конфеты, вкусные, вишнёвые.

— Спасибо! – сказала я, разворачивая полосатый фантик. – Так что с комнатой?

Гуссейн задумчиво рассматривал какие-то бумаги, бормоча себе под нос.

— ... если поселить Вас сюда... нет, здесь старшекурсники, учиться не дадут... тогда, может... нет, тоже не подходит... вот, знаю.

Он подлетел к ящичкам под потолком, взял связку ключей и спустился обратно.

— Вот, комната номер двадцать шесть, второй этаж, от лестницы налево. Один ключ Ваш, другой запасной. Соседка уже заселилась, тоже первокурсница. А, вот ещё. Возьмите это.

Он протянул розовую бумажку, на которой мелким шрифтом было что-то напечатано.

— Правила проживания в общежитии. Особое внимание советую обратить на пункт первый. Вам всё понятно, дарна Миррей?

— Да, Гуссейн ибн...

— Можете звать меня просто Гус. Моё имя сложно запомнить.

— Договорились, Гус. Или я должна добавить антан?

— Нет, Гус, просто Гус. Помочь Вам с вещами?

Второпях я и забыла о пакетах с коробками, не говоря уж о чемодане. За раз мне их точно не унести.

— Было бы здорово, спасибо.

Джинн легко поднял мои вещи, направив на них указательный палец и заставив плыть по воздуху. У двери с кривыми цифрами два и шесть остановился, постучал и толкнул дверь.

Чемодан, пакеты и коробки вплыли в комнату и приземлились на свободную кровать. Джинн удовлетворённо кивнул и попрощался, а я принялась разглядывать место, которое станет мне домом на ближайшие три года.

Две кровати с металлической сеткой, письменный стол у окна с видом на горы, шкаф для одежды и пара стульев. Аскетично, удобно, но не то чтобы комфортно. За отдельной дверью – туалет, за второй, видимо, ванная – там шумела вода и кто-то пел высоким, приятным голосом.

Жить можно, решила я, распаковывая вещи. Прежде всего извлекла из чемодана швейную машинку с ручным приводом – мою гордость. Шить я обожала и умела, у себя на родине обшила всех родных и знакомых и в академии тоже собиралась шить.

Потом распаковала форму: интересно, что мне придётся носить начиная со следующего понедельника? И застыла в недоумении, вытянув из пакета шёлковые чулки. Белые, с кружевом наверху, и полупрозрачные.

За этим занятием меня и застала соседка, как раз закончившая мыться. Короткий шёлковый халатик обнажал её стройные ноги, а тюрбан из полотенца на голове непостижимым образом украшал девушку.

2-2

— Привет! – дружелюбно сказала она. – Ты здесь будешь жить? Я Нелли.

— Привет! С лёгким паром! Аруана.

Обмен приветствиями закончился, и я вернулась к созерцанию чулка.

— Ты так на него пялишься, будто хочешь съесть, – пошутила Нелли. – Это всего лишь чулок, часть твоей формы.

— Я что, должна надевать их каждый день? В обязательном порядке?

— Ну а что в этом такого ужасного? Мило и сексуально.

— Но я никогда не носила чулок.

— Вот новости! А что ты носила, если не секрет? Бабушкины рейтузы? Колготки? Или... ничего вообще?

Глаза её загорелись нездоровым блеском. Вот я попала так попала, девица-то озабоченная!

— Колготки носила, – буркнула я. – А чулки слишком провокационные.

— Да ладно тебе! Все девчонки носят чулки. И потом, ты не можешь отказаться от них.

— И что, меня прибьют, что ли? Если откажусь?

— Нет, конечно, – покачала головой Нелли, устраиваясь на кровати. – Но тогда ты будешь выделяться, оно тебе надо? О, а мини-юбки ты тоже не носишь или как?

Я достала короткую юбку в красно-синюю клетку. Примерила – она с трудом закрывала места, которые нельзя показывать никому.

— Сумасшествие! Если я такая пойду на занятия...

— ...то все парни в группе будут твои, – закончила Нелли.

— Я не за парнями приехала, а учиться. А ты?

Соседка пожала плечами.

— Одно другому не мешает. А форма миленькая. Ну-ка, примерь остальное.

Я надела полный комплект, даже галстук повязала и с сомнением уставилась в большое зеркало внутри шкафа. Ничего форма не скрывала, а даже наоборот, выделяла. Но вот если застегнуть все пуговки, а юбку опустить пониже… Я наклонилась, пытаясь рассмотреть спину в зеркало. Мамочки-ямочки, да это просто мрак какой-то!

— Говорю же, парням понравится, – улыбнулась Нелли, промакивая волосы мокрым полотенцем.

А я решила удлинить юбку, это ведь несложно. Только где мне достать материал? Хотела спросить соседку, но тут она включила фен, и в его шуме потонули все остальные звуки. Удобно всё-таки, что на нашем континенте сохранились остатки светлой магии. Устройства и приборы сделаны так, что их могут использовать все, включая немагов. А вот с магией проклятых такие фокусы не проходят.

Невольно залюбовалась чёрными, блестящими волосами Нелли. Они водопадом струились до самой талии, только не завивались. Счастливая, ей не надо выпрямлять локоны – они и так прямые.

Соседка закончила сушить и, отложив фен, взялась за расчёску. Уселась на мою кровать, скрестив ноги, провела по волосам раз, другой. Я вопросительно взглянула на неё.

— Садись, – похлопала она рядом с собой. – И рассказывай, я люблю слушать истории.

Её глаза горели любопытством, и я сдалась – всё равно ведь не отстанет.

— Что рассказывать?

— Как что? – хмыкнула она. – Кто ты, откуда, кем работают твои родители, а самое главное, почему ты здесь?

— Потому же, почему и все. Во мне признали тэри и зачислили в академию, – ответила на последний вопрос.

— Нет, так не пойдёт. Мне нужны подробности. Если ты стесняешься, могу сначала рассказать о себе.

Она перекинула волосы за спину, устроилась поудобнее, и вскоре я уже знала, что Нелли родилась в Землях древних, в городке с милым названием Малые Кочки, тэри стала ещё в детстве и её, как и многих других детей с тёмной магией, отправили в интернат. Родители приезжали раз в полгода, вываливали на неё подарки и уезжали обратно, а она скучала, и в небе над интернатом постоянно висели мрачные свинцовые тучи. Родители Нелли, как и мои, магами не были, но, в отличие от моей мамы, не сильно желали воспитывать дочь-тэри.

— В день моего восемнадцатилетия мне торжественно вручили направление в академию, и вот я здесь. Ну что, я тебе всё рассказала, теперь твоя очередь. Давай, Аруана, колись!

Я вовсе не горела желанием обсуждать с малознакомым человеком свою жизнь, особенно историю появления дара. Но, с другой стороны, Нелли о себе не так много сообщила, возьму с неё пример.

— Родилась в Граттании, жила с родителями, после школы поступила в колледж на модельера. Ну а потом как гром среди ясного неба: Аруана Миррей, Вы тэри. Вот и всё.

— Подожди, так, получается, ты стала тэри недавно? Не в детстве, как все?

Я собиралась плавненько уйти от ответа, но тут дверь комнаты распахнулась, и в проём заглянула прыщавая рожа.

2-3

— Девчонки! У вас соли не найдётся?

Незнакомец перевёл взгляд на мои ноги и ухмыльнулся.

— О, какие тут у нас чулочки! Мне нравится ваша форма.

— Я же говорила, – шепнула Нелли и пихнула меня локтем в бок.

— Нет у нас никакой соли, иди отсюда! – грубо отреагировала я.

Не хватало ещё, чтобы какой-то прыщавый юнец на меня слюни пускал!

— Да подожди ты! – махнула рукой соседка. – Есть у нас и соль, и масло. Сейчас.

Она открыла шкаф, и я увидела, что он разделён на две половины: одна – с вешалками для одежды, вторая – с полками, на которых лежали продукты.

— Серьёзно? Соль в шкафу для одежды?

— Ну а как? Тут же нет буфета, – откликнулась Нелли, шаря по полкам. – Не то, не то... А вот, нашла!

Она с торжеством выудила банку с надписью «Соль» и передала парню.

— Спасибо, вы спасли мне жизнь! – наигранно воскликнул он.

Вот же притворщик, ненавижу таких! И на чулки мои так и пялится. Секса ему, что ли, не хватает?

— Ладно, я пошёл. Пока, девочки!

На прощание он подмигнул мне и выставил большой палец вверх. Клоун!

Я стащила с себя форму, предварительно вытащив из чемодана домашнее платье, сняла чулки. Чем подшить юбку, так и не придумала, может, в городке внизу есть магазин тканей, а пока придётся ходить так. Хорошо, что занятий нет, до них ещё четыре дня. Успею и прогуляться, и в море искупаться.

— Нелли, ты давно заселилась? К морю ходила?

— Два дня назад. А к морю одной не советую, говорят, там водятся медузы. Жгучие, как огонь в печке.

— Ничего, я буду осторожна. А может, вместе пойдём?

Вдвоём и веселее, и заблудиться шансов меньше.

— Вечером давай, перед закатом. Ты пока осваивайся тут, а я на свидание.

— Какое ещё свидание? – нахмурилась я. – Не с этим прыщавым идиотом, надеюсь?

— Конечно, нет! С второкурсником с первого этажа. Блондин с голубыми глазами, – мечтательно произнесла она. – Так, я краситься и одеваться.

— До ухода хоть расскажи, где тут что. Есть очень хочется.

В подтверждение моих слов живот предательски заурчал.

— Есть столовая в здании академии, но она пока не работает – студентов мало. Общая кухня на этаже – в другом крыле. Продукты можешь пока мои взять. Холодильный шкаф тоже на кухне, там моё буквой «Н.» помечено. Готовить-то умеешь?

Тут она наступила на больное место – готовить я не любила и мало что у меня получалось вкусно. Но салат нарезать могла, конечно, только с собой я ничего не взяла – думала, куплю тут.

— Понятно, – поняла Нелли, – тогда пожарь яичницу, яйца в холодильнике. Ну всё, я пошла.

Болтая со мной, она успела накраситься и влезть в сарафан, коротенький, как мысли таракана. Ноги у неё, впрочем, были стройные и красивые, не то что мои. Вечная проблема девушек с маленьким ростом – такие же коротенькие ножки.

Нелли хлопнула дверью, выходя, а я легла на кровать, решив отдохнуть минут пять или десять. В глаза бросилась розовая памятка с правилами проживания. Ну-ка, почитаем!

«1. Гости после полуночи превращаются в тыкву.

2. Студент обязан убирать за собой на общей кухне и своевременно выбрасывать мусор.

3. Шум и вечеринки после 23.00 запрещаются.

4. Распитие спиртных напитков в комнатах строго запрещено. Нарушителей данного правила ждёт отработка у коменданта.

5. Субботники для первокурсников обязательны.

6. За утерю ключей от комнаты полагается штраф в размере стоимости ключей плюс проценты за рассеянность»

Интересно, как комендант собирается превращать людей в тыквы? Или это фигура речи?

Ладно, отдохнула, можно и обед приготовить – за полдень перевалило. Где там, Нелли говорила, кухня?

Глава 3. Яичница, бульон и день знаний

Кухня выглядела внушительно и грозно: плиты в ряд, холодильный шкаф под потолок, раковины и целые горы посуды. Твори что хочешь, только вот я творить не хотела. Просто яйца, просто яичница, это же несложно, да?

Продукты с буквой нашла сразу: ошибиться невозможно, когда «Н» написана магической ручкой. Не смыть, не вытравить, не исправить. Да уж, воровство здесь, видимо, процветает.

Плиты работали тоже на магии, но для страховки стояла и буржуйка, и дрова лежали рядом с ней. Если наступит полный апокалипсис, без еды академия не останется.

Я поставила сковородку на плиту, и она тут же включилась, о чём оповестил жёлтый индикатор. Так, теперь масло, совсем чуть-чуть, раскалить посуду и разбить яйца.

В момент, когда я отчаянно елозила ложкой по дну сковородки, пытаясь вытащить упавшую скорлупу, он и вошёл. Тот самый прыщавый парень, что спрашивал у нас соль.

— Вот у тебя, конечно, руки дырявые, – прокомментировал он мои действия. – Давай помогу.

И, не дожидаясь ответа, отобрал у меня ложку, ловко подхватил скорлупу и выбросил в мусорное ведро рядом с плитой.

— Дай-ка соль. Ох, прости, я же у вас её забрал. Сейчас принесу.

Он вышел и через минуту вернулся. Посолил, деловито перемешал яйца и выложил на тарелку.

— Готово! Сюда бы ещё огурчиков с помидорчиками. У тебя нет?

Я покачала головой.

— Яйца тоже не мои. Я пока в долг питаюсь.

— А деньги-то есть? Если да, можем сходить в город – там и закупишься.

— Нет, спасибо, я иду с Нелли.

Я совсем не горела желанием куда-то топать с прыщавым, хотя, надо признать, он оказался не таким уж плохим. Может, поделиться с ним яичницей?

— Будешь половину? – неуверенно спросила я.

— Спасибо, не откажусь, – ответил он, подставляя тарелку.

Ну вот, теперь я останусь голодная, видимо. Ладно, червячка заморю и как-нибудь дотерплю до вечера.

— Тебя как зовут-то, соседка Нелли?

— Аруана.

— А меня Вадлер дрер Мирст. Вот и познакомились.

Этот прыщавый юнец из Кучки Магистров? А я думала, у них не рождаются тэри.

— Ты у нас богатенький, значит, Вадлер. Наверное, привык облизывать взглядом молоденьких девчонок, – не удержалась от ехидного замечания.

— О чём ты, Аруана? А, о чулках, наверное? Просто твои ноги в чулках – что-то с чем-то. Если перевести на язык кулинарии, консоме с пашотом.

— Чего? Какое ещё консоме? Звучит как полное дерьмо.

— Аруана, Аруана, – погрозил мне Вадлер пальцем. – В приличном обществе так не выражаются.

— А приличное общество – это ты, надо понимать. Иди уже, ешь свою яичницу, будущий магистр проклятых.

Он покинул кухню, и я наконец смогла нормально поесть. Вот тебе и прыщавый юнец!

***

Нелли явилась за пару часов до заката и сразу же переоделась в купальник и шорты. Макияж она смывать не стала, видимо, соседка из тех девушек, которые даже мусор выкидывают накрашенными. Ну а я, напротив, красилась лишь по праздникам.

— Ну что, идём? – стоя у порога, нетерпеливо крутилась она. – До моря ещё добраться надо.

— Сейчас, – ответила я, копаясь в недрах чемодана.

Где же мой купальник, он точно должен быть здесь.

— Вот ты где! – обрадовалась я, вытаскивая васильковый слитный костюм для плавания. Даже в нём моя грудь выделяется, но хотя бы не так сильно. Сверху шорты и майку, на ноги – шлёпанцы.

— Всё, я готова! Нелли, ты не знаешь, в городе есть магазин тканей? Мне очень нужно.

— Не интересовалась. Давай поищем вместе.

Взяв плетёную сумку и кошелёк, я вышла в коридор, пропустив вперёд Нелли. Оставив ключ в шкафчике на первом этаже, мы без препятствий добрались до ворот, которые оказались закрытыми. Нелли это не обескуражило, она дотронулась до тёмного круга на створке и чётко и громко произнесла:

— Студентки Миррей и Шарм. Прогулка к морскому побережью. Возвращение – двадцать два ноль ноль.

Ворота распахнулись, пропуская нас наружу, и снова закрылись.

— Ничего себе тут система! А что если прийти позже заявленного?

— Да ничего особенного, посидишь пару дней в башне, да и всё.

Выяснить, что за башня, я не успела – отвлеклась на красоты Южного предела.

Городок с романтичным названием Прибой раскинулся вдоль полукруглой бухты. Дома ступенями поднимались в горы, меж хребтами которых виднелись гигантские впадины, словно оставленные пятой великана. В небе клубились облака, покачиваясь вверх-вниз, как волны. Повсюду рос инжир, можжевельник и разные сорта роз.

3-2

Дома в Прибое были невысокими, максимум два этажа. Узкие улочки неизменно вели в бухту, радуя разноцветными крышами и белоснежными каменными заборами. Ну просто идиллия, если не обращать внимания на почти полное отсутствие жителей.

Я знала историю городка, который тридцать лет назад первым на нашем континенте встретил храгов из Запределья. Мало кто выжил после налёта ужасных существ. Убить их оружием невозможно, магия на них тоже не действует. Единственное, что хорошо работает, – купол Магистров – высших светлых магов. Сейчас такой купол накрывал весь континент, тогда как соседний, где обосновались храги, стал пристанищем для монстров. Ну а двадцать лет назад начали появляться тэри.

— Красотища! – восторгалась Нелли, крутя головой направо и налево. – У нас в Малых Кочках всё по-другому. Я впервые увидела море, когда приехала сюда.

— Да, тут здорово. Только пустынно, тебе не кажется, Нелли? Людей почти нет.

— Ну да, они умерли, я знаю. Осталось несколько десятков человек из нескольких тысяч жителей.

— Но прошло много лет, почему сюда никто не приезжает? Ну кроме студентов академии и преподавателей.

Вопрос этот волновал меня ещё до приезда сюда, но у Нелли тоже не было на него ответа.

— Да какая разница, Аруана. Лето, солнце, море, а занятия только через четыре дня. Давай развлечёмся по полной!

Она, кажется, очень любила отдых и веселье во всех их проявлениях. Я поддалась игривому настроению соседки и выбросила тягостные мысли из головы.

Море выступило перед нами неожиданно, словно воин из засады. Оно поманило галькой диких пляжей, голубыми волнами и бесконечными просторами. Нелли скинула шорты и, визжа от восторга, плюхнулась на мелководье, подняв тучу брызг. Я чуть замешкалась – заело молнию, и тоже присоединилась к ней.

Восторг мой нельзя было описать словами, так мне понравилось море. Плавала я плохо, но море бережно держало меня на руках и качало на волнах, убаюкивая, как младенца. Тощие чайки носились над водой, время от времени ныряя в воду за очередной рыбёшкой, а на другом конце бухты пустынный берег резко обрывался, словно початый кусок пирога.

Время замедлилось, стало густым, как сироп, и наполненным счастьем. Я в правильном месте, здесь мне помогут и никого не ранит мой дар или моё проклятье, как посмотреть. А море станет мне добрым другом, согреет своим теплом.

Нелли на удивление хорошо плавала: она и ныряла, и заплывала далеко в открытое море, не боясь высоких волн. А когда мы устали и насытились морем, сели на прибрежную гальку, наблюдая, как заходящее солнце окрашивает облака в розовый цвет.

— Аруана, это просто сказка! Вот бы провести так всю оставшуюся жизнь!

— Всю не выйдет, в Прибой придёт зима. И учиться надо.

— Да ладно тебе! Учёба не волк, в лес не убежит. Наслаждайся, пока можешь.

— Я и наслаждаюсь, вот только что целый час наслаждалась. А скоро, между прочим, надо возвращаться.

— Ты зануда, Аруана! – рассмеялась Нелли. – Ладно, пойду подогрею море.

— Нелли!!! Ты совсем?

— Да пошутила я. Тут есть туалет вообще-то.

Она скрылась в глубине пляжа, а я растянулась на камнях, разглядывая облака.

Камни царапали спину, вызывая лёгкое неудобство, но я не двигалась, не желая нарушать очарование момента. Краем глаза я следила за береговой линией, и вдруг мне почудилось движение слева. Я приподнялась на локтях, осмотрелась, но никого не увидела. Обман зрения, не иначе.

Вернулась Нелли, и, поплавав ещё немного, мы побежали назад, в общежитие. Примчались к воротам в последнюю секунду, хохоча как ненормальные. Небольшое приключение понравилось нам обеим, я наконец расслабилась и больше не хотела убегать. Да и не имею я права подвергать людей действию проклятия. Уж лучше взять под контроль непонятную магию, и, может, однажды я смогу сидеть рядом с мамой и не навредить ей.

Визуал

Аруана Миррей, студентка первого курса Академии проклятых душ, тэри

Мерден Так, преподаватель Академии проклятых душ

Существо с труднопроизносимым названием, питомец ректора Академии проклятых душ

3-3

Мерден бродил по городку с незатейливым названием Прибой. Безлюдные улочки, шум моря и аромат цветов – идеальные составляющие прогулки перед сном. Купаться Мерден не решался, но здесь, вдали от академии, он мог по крайней мере снять пиджак и засучить рукава рубашки. К жаре он привык, но не любил, когда пот струился по телу.

Всего четыре дня осталось до начала учебного года, который в Академии проклятых душ длился с июля по конец мая. Четыре дня, и начнётся круговерть лекций, зачётов и экзаменов, и ему придётся вдалбливать нерадивым тэри историю проклятых.

Раньше у него была совсем другая жизнь, но выбора ему не оставили. Больше нет его страны, нет его близких – ничего из прошлого не осталось. Настоящее, впрочем, было вполне сносным, а в будущее он даже не заглядывал.

В его мысли ворвался женский смех, и Мерден поискал глазами его источник. В этом море почти никто не купался, кроме первокурсников, ещё не понимающих, что к чему. Медузы обычно их не жалили, отступая перед наглостью молодости.

Вот и сейчас смеялись двое студенток: одну, высокую брюнетку, он не знал, вторая, напротив, была ему хорошо знакома. Аруана Миррей снова нарушила его покой.

Голубой купальник выгодно оттенял её оливковую кожу, а грудь так и стремилась вырваться наружу. Она радостно плескалась в волнах, такая счастливая, словно в мире вообще не существовало ничего, кроме моря и солнца. Хотел бы он так же уметь отстраняться от реальности.

Девушки не замечали ничего вокруг, и Мерден наблюдал за ними, мысленно раздевая дарну Миррей, пока брюнетка не отошла по естественной надобности. Только тогда Аруана что-то заподозрила, и Мерден позорно спрятался за покосившийся киоск, где когда-то продавали мороженое. Ведёт себя как трус, но что ещё остаётся – она не должна его увидеть, а то весь авторитет псу под хвост.

Подождав, пока Аруана отвернётся, Мерден зашагал в академию, чувствуя себя круглым дураком. Надо взять себя в руки и забыть о красивых девушках и женственных округлостях. В конце концов, это всего лишь влечение, происходящее от длительного воздержания. Он легко с этим справится.

***

Четыре дня пролетели быстро: мы с Нелли каждый вечер ходили к морю, загорали в закатных лучах и плавали в бухте. Медуз так ни разу и не встретили, зато набрели на магазинчик с тканями, где мне быстро подобрали подходящий лоскут. Десять минут работы – и теперь юбка прикрывала колени, правда, только если стоять. Я надеялась, что на меня сидящую смотреть никто не будет, есть ведь, наверное, на курсе девушки красивее меня.

Отыскали мы и магазин с продуктами, и я закупилась как следует. Вернула долг Нелли и попросила её научить меня готовить, но она, выбросив парочку приготовленных мною горелых блюд, вскоре сдалась, заявив, что я безнадёжна.

Дважды в день к нам обязательно забегал Вадлер, но я общалась с ним сухо и

коротко. Я, честно говоря, слегка на него обиделась, потому что выяснила, что консоме с пашотом – это бульон с яйцом.

— Он сравнил с бульоном мои ноги, – возмущалась я. – Как он мог?

— Ну и пошёл он в пень, – уговаривала Нелли, – с такими комплиментами. Даром что богатенький.

Я сказала ей, кто такой Вадлер, и она долго смеялась, потому что думала, что дети магистров сплошь красавчики. Стереотипы, не иначе.

Первого июля всех собрали в холле академии. Ждали ректора, который должен был выступить с поздравительной речью. Студенты тихо переговаривались между собой, каждый о своём: об интерьере академии, количестве первокурсников, предстоящих лекциях и семинарах. В кружке преподавателей вроде бы мелькнуло знакомое лицо, но в следующий миг его заслонила тучная фигура, и я подумала, что ошиблась. Не мог же таинственный Мерден преподавать: он слишком молод. А потом явился ректор Грант с кринксом на руках, и я обо всём забыла.

Дарн Грант встал у статуи Фальстафа Мудрого, поглаживая полосатую спинку кринкса, обвёл толпу взглядом и заговорил.

— Студенты, преподаватели и все причастные к сегодняшнему празднику! Уже в пятнадцатый раз академия открывает свои двери для первокурсников, готовя новую смену. Учёба в нашем заведении трудна, но интересна, и вы не пожалеете ни об одном из дней, проведённых здесь. Кто-то в этом году выпускается и делает последний рывок, кто-то в начале или середине пути. Сколько бы трудностей ни было впереди, помните: вы не проклятые, вы – одарённые. Небо благословило вас сражаться со злом, подмявшим под себя соседний континент, и, когда вы овладеете своим даром, от вас больше не будут шарахаться, как от прокажённых, вы станете элитой магического общества, такой же, как Кучка магистров.

— Во заливает! – раздалось за моей спиной.

Я обернулась: за мной стоял парень с длинными светлыми волосами и ярко-голубыми глазами. Это с ним, что ли, Нелли на свидание ходила?

— Почему заливает? Я ему верю.

— Ну и верь на здоровье, а только он врёт. У меня брат закончил академию в прошлом году. С тех пор я его не видел.

— Потому что он занят, заделывает прорывы в куполе, – терпеливо пояснила я.

— Нет, потому что он не может жить на одном месте дольше месяца, иначе все вокруг него сдохнут.

— Но он же овладел даром, почему...

— Тссс! – шикнул на меня парень, будто это я начала разговор.

Я снова поймала взгляд декана и прислушалась. Правду или нет мне сейчас сказали, выясню по ходу.

Глава 4. Вид с высоты

Андерс Грант глядел на толпу тэри, что слушала его вдохновенную речь. Выражения лиц у студентов были разные: у первокурсников в основном восторженные, у старших курсов настороженные, у некоторых и вовсе недоверчивые (видимо, у тех, чьи родственники закончили академию). Что ж, сомневающиеся правы: академия, к сожалению, не может гарантировать, что её выпускник овладеет даром в полной мере. Исследования до сих пор ведутся, и пока нет чёткого ответа, как обезопасить тэри от срыва, а окружающих от бед, вызванных проклятой душой. Но студентам он продолжит говорить утешающие вещи, ведь каждому нужно верить в себя.

Кринкс выгнул спину и соскочил с его рук, отправляясь по своим делам. Непредсказуемое существо: никогда не знаешь, что оно выкинет в следующую секунду. Даже на имя не откликается, а уж сколько он их ему придумал. Тонкохвост, Принц, Красавчик и ещё кучу других. Не хочет иметь кличку, и всё тут. Ничего, пусть погуляет, вернётся.

— ...и вы закончите академию полноценными членами общества. С праздником, друзья! А теперь об организационных моментах учёбы расскажет декан Свит.

Грант отошёл в сторону, пропуская мага света на своё место. Сегодня он превзошёл самого себя: аж зубы от собственной лжи сводит. Полноценными членами общества, как же. Хорошо, что такие выступления не каждый день, он бы не выдержал.

Вытерев носовым платком вспотевший лоб, он тихо ускользнул в свой кабинет. Любимое кресло и тишина – вот что сейчас ему нужно.

Но только он уютно расположился на сиденье, откинувшись на спинку, в кабинет постучали.

— Войдите! – резко выкрикнул ректор, недовольный тем, что ему помешали.

Посетитель толкнул дверь, и настроение дарна Гранта тут же изменилось: это был его самый молодой преподаватель, Мерден Так. По правде сказать, имя у него ещё длиннее, но известно об этом было немногим.

— Проходи, – кивнул Грант на стул. – Новый учебный год, да? Не успел отдохнуть за месяц?

— Увы, нет. Но я не жаловаться пришёл.

Он замолчал, задумчиво крутя в пальцах ручку, взятую со стола. Что-то его беспокоило.

— Может, кофе? Чай? Или бокал граттанского? В прошлый раз тебе понравилось это вино.

— Нет, спасибо, – отказался он. – Я хотел поговорить. Мне кажется, я в кого-то превращаюсь.

— Что ты имеешь в виду? – уточнил Андерс. – Мы оба знаем, что ты человек лишь наполовину.

— Да, но сегодня я заметил, что татуировки на теле, как бы это сказать, меняются. Одна рука полностью почернела. Могу показать, если хочешь.

И он расстегнул верхнюю пуговицу на форменном синем пиджаке.

— Ну не здесь же, – остановил его Андерс. – А вообще-то изменения странные и нехорошие. Может, это сущность храга так проявляется?

— И что, по-твоему, я превращаюсь в монстра и скоро буду пить души студентов? Так, что ли?

— Я не знаю, Мерден. По хорошему, надо бы тебя обследовать, вызвать магистра Тайна.

— Только не его! – испуганно дёрнулся преподаватель. – Он сразу расскажет остальным, и меня... ликвидируют.

— Я не думаю, что... – начал Андерс и осёкся.

Кого он обманывает, магистры разберут Така на молекулы и выбросят вон. Тем более что пока он такой единственный на континенте, или другие прячутся по углам.

— Я подумаю, кто мог бы тебе помочь, – соединив пальцы рук в замок, пообещал Андерс. – Это должен быть кто-то талантливый и не болтливый. Задача ясна, пока, увы, больше ничего не могу для тебя сделать.

Мерден понятливо кивнул и попрощался. Провожая его взглядом, ректор подумал, а не стоит ли отстранить его от занятий. Но Мерден казался вменяемым и не опасным, а татуировки... может, это всего лишь дань тьме, что в его генах. Не наследственность определяет человека, а выбор.

4-2

Слова блондина заставили меня задуматься, и сомнения вытащили свои щупальца, обволакивая мысли. Не будет же он на пустом месте такое ляпать, а значит, всё не так однозначно в Академии проклятых душ. Только правду, возможно, никто и не скажет. А значит, нужно навострить глаза и уши и делать выводы.

Ректор закончил говорить, а на его место встал декан со смешной фамилией Свит. Свит-Свит – будто птица свистит в ветвях. Он коротко рассказал, где искать расписание занятий, как ориентироваться в коридорах академии и послал всех... в библиотеку, за учебниками. Поэтому следующие пару часов мы с Нелли убили на ожидание в очереди, пока маленькая и юркая библиотекарша собирала на всех комплекты.

Стопка книг возвышалась передо мной, как Сосновая гора. Нет, такое я точно не дотащу, что же делать? Нелли с точно такой же горой книг стояла рядом и скользила взглядом по толпе студентов, заполонившей библиотеку.

— Погоди, Аруана, сейчас поймаем кого-нибудь, – уверенно заявила она.

И точно: пара улыбок, невинное хлопанье ресницами, и парень с короткой стрижкой с готовностью подбежал к нам.

— Какие у тебя сильные руки, – ворковала Нелли, – они, наверное, с лёгкостью справятся с этой ма-а-аленькой стопочкой книжечек. Правда?

Она погладила его плечи, чуть сжала мощные бицепсы.

— Я могу, конечно. А что ты мне дашь за это?

— Ну не зна-а-аю.... Может, поцелуй в щеку?

— В губы. И с языком, тогда донесу.

— Мне нравятся деловые парни. Хорошо, забито. Только захвати ещё и книжечки моей подруги, будь добр. Тебе ведь несложно, да?

— Хитрая бестия, – ухмыльнулся парень, но книги взял, прижав к себе обе стопки и удерживая подбородком.

Так мы и шли до общежития: парень впереди, мы с Нелли сзади, готовые в любой момент подхватить выпавшие учебники. Но нам повезло, ни одной книги не вылетело, пока наш помощник не высыпал их на мою кровать. — Спасибо, – мурлыкнула Нелли, – ты лучший!

— Поцелуй, – напомнил парень. – Ты обещала.

Нелли схватила его за галстук, притянула к себе и лизнула в ямочку на подбородке. А потом смело захватила его губы страстным поцелуем, на который он с удовольствием ответил. Я смотрела, как они заглатывают друг друга, и мне казалось, что они займутся безудержным, диким сексом прямо здесь, при мне.

Но нет, Нелли всё же остановилась, выпустила галстук и нехотя отошла.

— Зачётно целуешься, – резюмировала она. – Заходи как-нибудь. Я Нелли, кстати.

— Итен, – представился он. – Обязательно зайду, крошка. Пока, белые чулочки!

Он ушёл, а я в недоумении взглянула на подругу.

— Ты ведь тоже в чулках, почему все обращают внимание только на мои ноги? И вопрос номер два: а как же блондин со свидания?

Нелли равнодушно пожала плечами.

— Он мне не понравился. Итен гораздо красивее, и вдобавок брюнет. Удачно всё складывается.

— Ну ты и стерва, Нелли!

Не знаю, чего было больше в моих словах – восхищения или зависти. Сама-то я кокетничать плохо умею, разве что чулочками привлекать могу да пятнами на майке.

— Ну а что, я молодая, привлекательная девушка, не могу ж я одному достаться. Надо и других осчастливить.

Высказав эту мудрость, она быстренько поделила учебники на две кучки, убрав свою в шкаф, и прошлёпала в ванную. Мылась она обычно долго, так что я переоделась и тоже взялась за книги. Посмотрим, что такого нам предстоит изучить.

«Классификация храгов», «Превращение тёмных энергий», «Язык храгов», «Методы работы с энергией проклятых» и даже «Артефакторика тёмных». Но меня привлекла «История проклятых», я открыла страницы, вкусно пахнущие типографской краской, и начала читать.

Первый проклятый появился в Граттании. Вокруг него, как воронка, закручивались мрачные события, но вначале их приписывали совпадениям и невезению. Ну в самом деле, у кого не падают вилки со стола или не подгорают котлеты на сковородке. Но когда рядом на людей обрушивается стена или река внезапно выходит из берегов, затапливая дома, поневоле задумаешься. Первый проклятый потерял семью: жену и двоих детей, прежде чем им заинтересовались светлые маги. И сразу же забрали его в Цитадель магистров, где следы его благополучно затерялись. Возможно, он там и умер, в процессе экспериментов над ним.

Мне аж читать расхотелось: какая-то тяжёлая получается история. Тут в дверь постучали, и, не дожидаясь приглашения, в комнату ввалился Вадлер. Я поморщилась, взглянув на его лицо: кажется, парочка прыщей на нём воспалилась.

— Привет, Аруана! Как дела? Что новенького? О, ты историю читаешь.

Отобрав у меня книжку, он перелистал страницы, лениво рассматривая картинки. Да-да, они там тоже были!

— Отдай! – потребовала я, потянувшись за учебником.

— Да погоди, вот здесь интересно. «...в 3795 году от основания мира проклятые заполонили Северные земли...»

Я изловчилась, выхватила у него книжку и кинула на постель.

— Ты чего зашёл-то, Вадлер? Опять соль нужна?

— Не знаю. Так, скучно стало. Может, прогуляемся?

— Чего это? Гулять, что ли, не с кем?

Вадлер запустил руки в волосы, почесал затылок.

— Да не то чтобы не с кем... – неуверенно начал он. – Я тут позвал одну, но у неё внезапно образовались важные дела.

Ну всё понятно: его отвергли, а я должна утешить бедненького мальчика. Только я не хочу.

— Нет уж, я тебе не пустырник, чтобы успокаивать. Пригласи вот Нелли, что ли.

— Я к тебе пришёл, – обиделся он, – а ты... Не на свидание же зову.

А мог бы и позвать, внезапно огорчилась я. Я бы отказала, конечно, но сам факт...

— Ладно, фиг с тобой. Подожди меня у выхода, я скоро.

— Ты не пожалеешь, – затараторил он, оживившись. – Я тут сколько крутых мест знаю, такие пейзажи открываются! Так что ты это... брюки надень, что ли.

— А, ты решил меня в горы сводить, – понятливо кивнула я. – Ну ладно, горы так горы.

4-3

Вадлер ждал меня в условленном месте, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу. В широких штанах с лампасами и чёрной футболке он выглядел привлекательно. Оказалось, что у него широкие плечи и рельефные мышцы на руках, а так и не скажешь. И если бы не прыщи, может, я бы им даже увлеклась. В любом случае, у нас поход, а не свидание.

— Ну что, идём? Я готова! Знаешь, в моей стране гор нет, так что я слегка переживаю, смогу ли взобраться.

— Ну это ещё не настоящие горы! – махнул рукой Вадлер. – Но тебе понравится.

Мы долго поднимались по извилистой тропке, спиралью обнимающей гору. Открытые участки сменялись зарослями сосны и бархотника – кустарника с мелкими ягодами, покрытыми нежным пушком. Аромат хвои усилился, от свежего воздуха кружилась голова и ноги болели от долгой ходьбы. Я читала где-то, что высота Сосновых гор тысячу двести анов (ан – 0,5 м). Для жительницы равнины это очень высоко.

Вадлер оказался выносливым, он ходил по горной тропе легко, как по каменной брусчатке. Я же, напротив, ползла, как черепаха, вяло перебирая ногами. За десяток анов до вершины я рухнула под куст бархотника в изнеможении.

— Всё, больше не могу. Перерыв.

Потная, липкая и наверняка вонючая – вот какой я была сейчас. А Вадлер как будто не испытывал неудобств и не потел вовсе.

— Ну и жара! – пожаловалась я. – А завтра нам ещё и учиться в такую погоду. Какое безобразие начинать учебный год в июле!

— Безобразие – это твоя физическая форма, – заметил Вадлер. – Ну ничего, на физподготовке тебя заставят побегать.

— Да зачем тэри вообще бегать? Мы же не собираемся сражаться с храгами. Или собираемся?

— А зачем, думаешь, нас приняли в академию? Учиться прятаться?

— Овладеть тёмной магией, чтобы люди могли находиться рядом, не боясь покалечиться.

Или умереть, добавила про себя.

— И это тоже, конечно. А ещё заделывать дыры в куполе, это тебе ведь известно?

Я кивнула.

— Ну а кто делает дыры? Правильно, храги. И значит, ремонтируя купол, мы обязательно с ними встретимся.

— Хорошо, пусть встретимся. Но ведь магия проклятых душ убивает постепенно, мы не боевые маги. И никто ещё не приручил магию проклятых.

Вадлер пожал плечами.

— Может, и приручил, но эта информация не для всех. Храги могут узнать, и пиши пропало. Они могут вселяться в людей, знала?

— Слышала. Может, ты и прав, Вадлер. Но приятнее думать, что нам тут помогут, а не будут лепить из нас воинов. Я вот совсем не воин.

— Да, – улыбнулся сосед, – вояка и правда из тебя никакой. Если только чулками храгов соблазнять и по голове дубинкой тюкать. Нет, ты представь, – оживился он, – подходит к себе храг, в человеческом облике, разумеется, ты выставляешь ножку в белых чулочках, он очаровывается, пускает слюну, а ты такая – трах по голове!

— Ага, – заканчиваю я, – у тела сотрясение мозга, храг вылетает и пожирает мою душу. Конец!

— Ну мы же не знаем, может, если храг внутри человека, он прямо там и помрёт. Как думаешь?

— Ничего не думаю, – отмахнулась я, – мозги клинит уже. Храги-мраги, давай наконец уже на вершину залезем.

— Ты сама начала этот разговор. Идём, раз отдохнула.

Вадлер выполнил обещание: вид с вершины открывался сногсшибательный. И академия, и городок, и море – всё было видно, как на ладони.

— Обалдеть! – восхищалась я. – Это просто... просто ужас что такое! Потрясающе!

— А мне казалось, что твой словарный запас больше, – задумчиво проговорил он, глядя вниз.

— Нет, правда красиво, – умерила я свой пыл. – Спасибо, что вытащил меня из дома.

— Обращайся, – осклабился он, довольный собой.

— Слушай, Вадлер, я тут узнала, что такое консоме с пашотом, – осторожно начала я.

— И? Что теперь?

— Ничего, просто сравнение глупое. У тебя странное чувство юмора.

— А ты интересная девчонка, Аруана. И мне хочется узнать тебя лучше.

Неожиданное признание, и разговор вышел интересный. Храги, консоме, физподготовка.

— Скажи честно, зачем ты меня позвал? Мы даже не друзья.

— Но я хочу, чтобы ты стала моим другом, Аруана, – выделил он голосом слово «хочу».

Мне давно не говорили такого. Конечно, я общалась с ровесниками у себя на родине, но, когда во мне проснулась магия проклятых, друзья постепенно исчезли. Чесотка и вши, разбитые зеркала и парадное платье в яичных потёках – лишь мелочи, первые ласточки моего дара. Такое пережить можно, а вот если на тебя падает кусок стены величиной со шкаф, поневоле задумаешься, стоит ли общаться с человеком, который был причиной его (куска) падения. Даже мама не выдержала и с облегчением вздохнула, когда я уезжала.

— Ладно, посмотрим, получатся ли из нас друзья. Пока что мы друг другу не опасны вроде бы, и вообще магия как-то странно молчит.

— Моя обычно даёт всплески, когда я нервничаю: злюсь или сильно радуюсь, – поделился Вадлер. – А сейчас я спокоен и собран, так что ей и не хочется проявляться. Ну, я так думаю.

— Может быть. Здесь, у моря, так хорошо, словно тебя обнимает кто-то большой и добрый, – вырвалось у меня.

Вадлер понимающе улыбнулся, и мы замолчали, вбирая в себя шикарные виды, запоминая их каждой клеточкой мозга. Кто знает, получится ли ходить сюда часто во время учёбы.

В общежитие возвращались молча и не торопясь. На сердце лежала радость и лёгкий налёт печали, словно кто-то добавил в мажорный аккорд парочку нот в миноре.

Как думаете, Вадлер правда хочет дружбы с Аруаной? Или у него на девушку другие планы? Напишите в комментариях.

А пока вы ждёте проду, приглашаю вас в свою недавно завершённую книгу в жанре мини-фэнтези «Проклятье кумихо: цепи любви». Мотивы Кореи и Китая, волшебство и любовь ждут вас в этой увлекательной истории.

Девятихвостый лис кумихо давно и успешно скрывается среди людей, прячась под личиной Кровавого императора Ли Тэ Хо. Однажды он решает жениться на принцессе соседнего государства Дан Би, не подозревая, какие чувства вызовет в нём эта нежная, чуткая и не в меру любопытная девушка.

Принцесса Дан Би выходит замуж за нелюбимого, чтобы укрепить союз между королевством своего отца и могущественной империей. Слухи про императора ходят разные, но есть ли в них правда? Кто такой Кровавый император на самом деле? И почему вокруг их семейной жизни столько странных запретов?

Глава 5. Роковое падение

Аудитория номер двести двадцать два окнами выходила на Сосновую гору. Белый тюль на окнах, ступени амфитеатром и кафедра с нарисованным на ней львом с огненной гривой. Мерден понятия не имел, причём тут лев, но за несколько лет преподавания в академии у него выработалась особая примета: если лев подмигнул ему, значит, день пройдёт удачно. Сегодня лев не то что не подмигнул, а вовсе отвернулся, и, судя по всему, день Таку предстоял тяжёлый.

Первокурсники смотрели на него во все глаза: девушки – с томной негой во взгляде, парни – со скучающим видом. Предмет, разумеется, действительно скучный: история проклятых душ, описание бесконечного количества попыток выжить. Увы, Мерден не был магом, ни тёмным, ни светлым, и не имел права преподавать что-то другое.

Мерден встал перед первым рядом, на котором обычно сидели будущие отличницы или те, кто хотел получать хорошие оценки с помощью флирта. Вот эта брюнетка в очках, безусловно, большая умница, а вон та кудрявая блондинка – жизнерадостная, весёлая, но тупая, как дерево, девочка. Для разнообразия рядом с ними примостилась рыженькая с короткой стрижкой ёжиком, как у мальчика.

В дверь постучали, и в аудиторию вползли двое: ещё одна брюнетка с длинной косой до пояса и она, Аруана Миррей. Форма академии сидела на ней как влитая, верхние пуговки на блузке были расстегнуты, а трёхцветный галстук острым концом указывал вниз, приглашая проследовать взглядом к коротенькой юбке и белым чулочкам. Мердену сразу захотелось посмотреть, где же чулочки заканчиваются, и он даже отступил на шаг назад, словно студентка собиралась на него напасть.

— Здравствуйте, можно войти? – раскрыв свои губки цвета лепестков розы, произнесла она.

— Да... можно... проходите, студентки.

Брюнетка прошествовала в средний ряд, а вот Аруана выбрала первый, села рядом с рыженькой, вытащила тетрадь и приготовилась записывать. Так, ладно, начнём лекцию.

— Здравствуйте, первокурсники! Меня зовут Мерден Так, и я Ваш преподаватель по истории проклятых. Этот, несомненно, скучнейший, но очень важный предмет вам предстоить сдавать в первую же сессию. И поэтому было бы отлично, если бы вы внимательно слушали и ходили на лекции в полном составе. Это нужно не мне, это нужно вам. Пойдём дальше.

Он говорил, но взгляд то и дело возвращался к белым чулочкам. И хотя они были частью формы для девушек, лишь ножки Аруаны казались ему воплощением сладкого соблазна. В конце концов он запутался и едва не сбился с мысли, но сумел обратить всё в шутку.

Мерден с силой вогнал себе ногти в ладони в попытке остыть. Она всего лишь девушка, каких много на белом свете, и даже в этой аудитории многие красивее, чем она. Этак он совсем не сможет преподавать.

А она, словно нарочно, грызла кончик ручки, задумчиво глядя на него.

— Студентка Миррей, – не выдержал Мерден, – в каких облаках Вы витаете?

Аруана вздрогнула и опустила руки на парту, а среди студентов пробежал шёпот. Им бы только посплетничать!

Мерден встал за кафедру, отгородившись от дарны Миррей деревянной коробкой, но и тут не мог убежать от её взгляда. У неё была привычка пристально смотреть людям в глаза, провожая их немигающим взглядом, и Мерден сам не знал, нравится это ему или напрягает.

— ...первые проклятые души, как вы, вероятно знаете, появились двадцать лет назад в центральной части континента. Кто знает, в каком городе?

Брюнетка с косой подняла руку.

— Пожалуйста, дарна...

— Шарм. Нелли Шарм. Это были Потёмки.

— Верно, дарна Шарм. А знаете ли Вы, что случилось с его семьей?

— Да. Они... погибли. Пожар. Они не успели выбраться. А вот его судьба неизвестна. Известно лишь, что его забрала Башня магистров.

Молчание. Шуршание фольги. Треск отламывающейся шоколадки – девушка с левого сектора явно нервничала.

— Тогда мы ещё не знали, что делать, не знали, повторится ли это. Я говорю мы, имея в виду наших отцов и дедов, я ведь ненамного старше вас.

— А сколько Вам лет? – спросил юноша с задней парты.

— Двадцать пять, – ответил Мерден, ожидая реакции.

И она последовала: студенты взволнованно зашептались, рыжая с первого ряда наклонилась к уху кудрявой и что-то шепнула. Та понятливо улыбнулась, косясь на Мердена. Удивляются, что он такой молодой, а уже преподаёт.

А вот что думает Аруана, понять не удалось – она поспешно отвела взгляд. Игра в гляделки, кажется, окончилась, и Мерден почему-то расстроился.

— Давайте вернёмся к первому проклятому. Вы правы, дарна Шарм, он действительно исчез, но нам сейчас интересно не это, а то, какие последствия влечёт необузданная проклятая магия. Поэтому вас и собрали в академии. Если не научитесь управлять своей магией, будете обречены на одиночество. Сдерживающий кулон на совершеннолетних не работает. Садитесь, Нелли.

Брюнетка опустилась на стул. Притихшие первокурсники не сводили с него взгляда, и он даже забыл о своих терзаниях по поводу Аруаны. Страшные вещи сорвались у него с языка слишком рано, но они обязаны знать.

— Дарн Так... – начала рыженькая студентка.

— Не дарн, антан.

— Простите. Я хотела спросить, неужели нельзя избавиться от магии проклятья? Зачем учиться ею управлять, если мы все, – она обвела взглядом аудиторию, – хотим просто жить. Мы не хотим быть проклятыми магами.

— Хороший вопрос, – похвалил Мерден. – И я бы с удовольствием на него ответил, если бы мог. Может, и есть способы превращения тэри в обычного человека, но я их не знаю. И никто из ныне живущих не знает. Зато академия может дать вам контроль над проклятой магией, и это уже хорошо.

Рыженькая скуксилась, задумалась о чём-то. Аруана рядом с ней сидела серьёзная и строгая, и Мердену захотелось её развеселить.

— Дарна Миррей, Вы так превратитесь в кислое молоко. Я, должно быть, напугал Вас, но, поверьте, всё не так ужасно, как кажется. С магией проклятых можно жить.

Она взметнула на него обвиняющий взгляд.

5-2

Лекция кончилась, и мы высыпали из аудитории, как сушёный горох из мешка. Я вышла в числе первых и успела заметить макушку Мердена Така, спешившего прочь. Оказалось, он преподаватель, и, надо признать, преподавание ему шло: за кафедрой он смотрелся идеально. Только почему-то всё время на меня пялился, и я не осталась в долгу – провожала каждый его жест взглядом.

Так мы долго играли в гляделки, а потом он вытащил на свет очень серёзную и важную для меня тему, и я не смогла удержаться от вопроса. А, получив ответ, озадачилась ещё больше: по всему выходило, что, даже закончив академию, я всё равно не обрету покой и по-прежнему буду опасна для людей. А тогда ради чего я здесь? Непонятно.

Следующей по расписанию числилась лекция о классификации храгов на первом этаже. Я спускалась по лестнице навстречу потоку людей, поднимавшемуся снизу. Вдруг кто-то зацепил ремешок моей сумочки, я дёрнула его на себя и, закачавшись на краю ступеньки, рухнула с последнего лестничного пролета.

Мамочки-ямочки, сейчас разобьюсь, с ужасом подумала я и зажмурилась.

Удар, но не слишком жёсткий, чей-то стон и крепкое мужское ругательство. Я открыла глаза, чтобы оценить масштаб катастрофы, и обнаружила, что лежу на преподавателе Мердене, а моя сумочка валяется на полу. И, конечно, на нас глазели студенты, ухмыляясь и перешёптываясь. Вот же гадство!

Кажется, я сказала это вслух, потому что Мерден помрачнел и решительно оторвал меня от своей широкой груди.

— Студентка Миррей, Вы меня придавили, – прохрипел он.

— Из..вините, – спохватилась я, вскакивая с его тела. – Спас-сибо, что смягчили мне падение.

Я быстро одёрнула юбку, задравшуюся по самое не хочу, подобрала сумочку. Антан Так тем временем тоже поднялся на ноги, гаркнул на студентов – мол, не на что тут глазеть – и они, как стайка воробышков, разлетелись по своим делам.

Я тоже двинулась было к нужной аудитории, шагнула и охнула от боли – видно, повредила ногу при падении.

— Вам больно, дарна Миррей? – участливо поинтересовался антан.

— Нога... – озвучила проблему я. – Ничего, пройдёт.

Если идти медленно, то, наверное, болеть будет не так сильно. Я ещё раз шагнула, и боль пронзила меня, будто лезвием.

— Так, Аруана, Вам срочно нужно в медпункт, – заявил Мерден и подставил плечо, чтобы я могла на него опереться.

— Не нужно, я справлюсь. Всего лишь ушиб.

— Вы не можете знать это наверняка. Дайте мне руку, Аруана. И не спорьте с преподавателем.

Я вздохнула – похоже, придётся сходить с ним, а то не отстанет. Кивнула, соглашаясь, и тут же вздрогнула, почуствовав его руку на моей талии. Так интимно и так невинно одновременно.

Антан взял мою правую ладонь в свою, и мы поковыляли в медпункт. Ладонь у него была тёплая и сильная, но при этом нежная.

Я старалась не обращать внимания на встречавшихся по пути студентов, хорошо хоть преподавателей не попалось. Мерден Так вел себя уверенно, словно каждый день ходил по коридорам академии, сжимая студенток в объятиях.

— Ну что у Вас, студентка? – устало произнесла женщина в три обхвата, от которой так и несло магией проклятий.

Она тэри, но работает медсестрой. Как бы так ненавязчиво спросить, почему?

— Я упала и, кажется, слегка ушибла ногу. По-моему, ничего страшного, но антан Так настоял на обследовании.

— И правильно сделал, – кивнула медсестра. – Возможно, у Вас растяжение или вывих. Садитесь сюда и показывайте ногу.

Она указала на кушетку возле стены, на которую я осторожно опустилась, морщась от боли. Мерден Так остался стоять у двери, засунув руки в карманы. Всем своим видом показывая, что не уйдет.

— Антан Так, – строго сказала медсестра, – Вы не могли бы нас покинуть? Девочку нужно осмотреть.

— Да, конечно, – очнулся он, – я только хотел убедиться, что с дарной Миррей всё в порядке.

5-3

Медсестра придирчиво осмотрела мою правую ногу, едва за преподавателем закрылась дверь.

— Так, здесь больно? А здесь? А вот так? – спрашивала она, ощупывая, сгибая и чуть ли не выкручивая ногу, как мокрую тряпку.

Наверное, после её осмотра у меня выскочат синяки.

— Болит чуть выше ступни, вот здесь, где косточка, – подсказала я.

— Хммм... – она задумалась, пожёвывая накрашенными губами. – Перелома нет, вывиха тоже. Ушиб. Конечно, лучше бы использовать целительский артефакт, но я не светлый маг, а тэри, как видишь.

— Да, я хорошо вижу Вашу тёмную ауру, Ровена, – прочитала я имя на бейджике. – Почему Вы работаете медсестрой, а не...

Я осеклась, осознав бестактность своих слов.

— Почему я не в отряде проклятых? – невозмутимо хмыкнула она. – Ты думаешь, с такой комплекцией я смогу гоняться за храгами и заделывать отверстия в заслоне? А вообще-то, – помолчав, продолжила она, – ты задаёшь слишком личные вопросы, хотя мы с тобой незнакомы.

— Вы правы, простите, – смутилась я, нисколько не жалея, что спросила. – Просто я подумала...

— Вот то, что ты подумала, – оборвала меня медсестра, – лучше не озвучивать вслух кому попало. И да, для тебя я тоже кто попало, пока ты не знаешь, кому можно доверять, а кому нет.

— Я не думаю, что Вы, Ровена, кто попало.

Пусть знает, что я считаю её достойной доверия, так ведь хорошие знакомства и зарождаются, правда? Но медсестра лишь отмахнулась, разгадав мой нехитрый план.

— Заводи себе друзей среди ровесников и никому не верь. Академия хранит не одну тайну, будь осторожна, девочка! Особенно с антаном Таком.

— А что с ним? – поинтересовалась я. – Он хороший преподаватель вроде бы.

— Это да, – подтвердила Ровена. – А ещё известный сердцеед и тёмная лошадка академии. Никто не знает, кто он на самом деле, кроме ректора, пожалуй. А может, и он не знает. И больше никаких вопросов, дарна Миррей. Справку я тебе написала, отдашь в деканат, и можешь сегодня отдыхать. Возьми вот эту мазь, помогает от ушибов. И помни: я тебя предупредила!

Поблагодарив медсестру, я вышла в коридор, покрутила головой по сторонам. Мердена там, естественно, не было, хотя в медпункте мне на миг показалось, что его очень интересуют мои ноги. Но, если он и правда сердцеед, то такие взгляды он кидает на каждую вторую студентку. В академии много симпатичных девчонок, а мои ноги не только антану нравятся. Наверное, они просто красивые.

Сбагрив справку секретарю декана, я с трудом дохромала до входной двери. Так, первый этап пройден, теперь осталось дойти до общежития. Вот только отдохну чуть-чуть, и поковыляю дальше.

Встала под козырьком подъезда, приложив руку ко лбу, всмотрелась в даль. На горизонте маячило здание общежития, слева и справа – дома преподавателей и ректора, а прямо над моей головой свисал длинный тонкий хвост с кисточкой на конце.

— Привет, кринкс! – поздоровалась я. – Как твоё ничего?

Полосатое недоразумение мягко спрыгнуло к моим ногам, слегка покачнувшись.

— Ну наконец-то выучила. Может, ты не совсем безнадёжна, студентка.

— Аруана. Меня зовут Аруана. А у тебя, говорят, нет имени.

— А зачем мне имя? – задрал мордочку вверх кринкс. – Я самодостаточный.

— Ой, ладно тебе, у каждого должно быть имя. Хотя бы чтобы тебя не называли стрингсом.

Кринкс обиженно фыркнул и метнулся прочь.

— Да погоди ты! – крикнула я ему вслед. – Ты такой важный, может, тебя будут звать Властелин? Сокращённо – Властик.

Полосатый сноб остановился, подумал, склонив мордочку на бок.

— Ладно, так и быть, разрешаю. Властелин – хорошее имя. Ну и Властик тоже ничего. Но только когда мы одни! – добавил он, подняв вверх переднюю лапу.

— Замётано. Ну что, Властик, как твои кошачьи делишки?

— Опять издеваешься? Я же кринкс, а не кошка.

— Прости, но на кошку ты похож больше.

— Будто ты кринксов раньше видела! – фыркнул Властелин, садясь на задние лапы.

Изо рта высунулся острый язычок, принимаясь вылизывать шёрстку. Ярко-красный, как клубника, и длинный, как у лягушки.

— Ого! Вот это я понимаю язык! Вот бы и мне такой! – польстила я кринксу.

Он не ответил, но тихо мурлыкнул в знак одобрения, продолжая вылизывать брюшко, лапки и верхнюю часть спинки. Закончив, заинтересованно глянул на меня.

— Слушай, Аруана, может, почешешь мне спинку? Сам не достаю.

Я присела с ним рядом, прямо на крыльцо, натянув юбку на колени, и несколько раз провела ногтями вдоль спины. Кринкс затрясся от удовольствия, закрыл глаза, и мерное мурчание распространилось вокруг его тельца. Ну вот, а говорил, не кошка!

— Хорошие у тебя пальцы, Аруана! Словно об столбик спинку трёшь, – заявил Властик через несколько минут. – Ладно, хватит, спасибо!

Комплимент моим рукам прозвучал сомнительно, но я пропустила его мимо ушей. Оказывается, может быть вежливым, когда хочет.

— Ладно, Властелин, пойду я. Мне ещё до общежития ковылять.

— Почему ковылять? Что с тобой приключилось?

— Упала на преподавателя, ушибла ногу. Вот, справку дали. Кстати, на твоего любимчика упала. Ректор Грант сказал, ты только с ним общаешься.

— На Мердена Така свалилась? В первый же учебный день? И как, он жив?

— Жив, конечно, чего ему сделается.

— Чудесно, а то кто же мне колбаски притащит, кроме него?

Так ты, Властик, покушать вкусненько любишь, да? Так и запишем!

— Но пострадала-то я, а не он. Вон нога как распухла.

Кринкс с сомнением уставился на мою лодыжку в чулке.

— Нога как нога, обычная. В чулке не видно.

— Может, и не видно, но больно. Ладно, Властелин, пойду я. Счастливо оставаться!

Я схватилась за колонну, с трудом подняла себя в вертикальное положение. Шагнула правой ногой и ойкнула. Болит ещё больше, чем раньше, что за дела!

— Ну, похромала, – подбодрила себя и, прикусив нижнюю губу, медленно побрела в общежитие.

— Эй, Аруана! – мяукнул кринкс. – Подожди меня тут, я мигом! Есть одна идейка.

Глава 6. Украденный поцелуй

Я отошла, наверное, шагов на двадцать, не больше, когда сзади послышались шаги и меня подхватили сильные руки, прижимая к широкой мужской груди. Я сдавленно пискнула, пытаясь вывернуться, но знакомый голос негромко произнёс:

— Не волнуйтесь, дарна Миррей, я Вас донесу. Вам же в общежитие, правильно?

— Антан Так? Это Вы?

— Разумеется, а кто же ещё? Кринкс сказал, Вам нужна помощь.

— Вы и так мне помогли: батутом поработали, до медпункта проводили. Я могу дойти сама.

— Ну да, лет через пять, – согласился Мерден и поудобнее перехватил моё тело.

Одна его рука обхватила мои бёдра поверх юбки, вторая – крепко сжала плечи. Ситуация была максимально неловкая, и я запротестовала вновь.

— Люди же смотрят, антан Так. Неудобно.

— Неудобно на потолке спать, – парировал он. – Лучше обхватите меня за шею, Аруана, чтобы я быстрее Вас донёс.

Всё-таки он и правда ловелас, сделала вывод я, обнимая его за шею. От антана еле уловимо пахло свежими стружками, и я вдохнула поглубже, чтобы насладиться древесным ароматом.

Возле здания общежития преподаватель выяснил номер моей комнаты, и, как я ни отговаривалась, отказался оставлять меня внизу. Комендант Гус, выглянув из кабинета, проводил нас невозмутимым взглядом.

— Посетители до полуночи, Вы помните, дарна?

— Он не посетитель, Вы же должны его знать, – ответила я.

На ноги меня поставили только у двери комнаты, а потом я минут пять не могла найти в сумочке ключ. Под руку лезла то помада, то иголка с нитками, то россыпь монет.

— Вы можете идти, антан Так, – наконец открыв комнату, объявила я, – спасибо за помощь.

Он стоял на пороге, осматривая нехитрую обстановку: мы с Нелли ещё не успели облагородить жилье плакатами и фотографиями. Лишь швейная машинка на столе у окна выделялась в интерьере.

Антан Так тоже её заметил и, зайдя внутрь, сразу прошествовал к машинке. Покрутил колесо, потрогал пальцем кончик иглы.

— Шьёте? В наше время так мало студенток, умеющих рукодельничать.

— Мама научила, – призналась я. – Получается вроде неплохо. Могу и Вам что-нибудь...

Зачем я это ляпнула, теперь и не отвертишься. Однако Мердена, кажется, интересовало совсем другое.

Он подошёл ко мне так близко, что перехватило дыхание, и долго смотрел мне в лицо, будто хотел загипнотизировать.

— Послушайте, антан Так, – не выдержала я, – или скажите, что Вам нужно, или...

Я не успела договорить: его губы стремительно приблизились к моим и сорвали с них жадный, нетерпеливый поцелуй, в то время как руки зарылись в мои волосы, массируя затылок. Соблазнитель невинных студенток, пронеслось в голове. Как он может так легко переходить черту?

Я упёрлась ладонями ему в грудь, но получилось ещё хуже: поцелуй стал настойчивее и глубже. Я и сама не поняла, как приоткрыла рот, впуская Мердена внутрь, и как начала отвечать на его уверенные ласки. Нога подвернулась, я замычала от боли, и антан Так, прервав поцелуй, усадил меня на кровать.

— Прости, я забыл про твою лодыжку.

И опять я не успела его остановить: он бережно снял с меня туфлю, провёл ладонью по гладкой поверхности чулка, а у самого края юбки неожиданно убрал руку.

— Сними чулок, Аруана. Сама сними, – приказал он.

Стыдливо отвернувшись, я быстро скатала чулок в трубочку, освободила ногу, гадая, что же он будет делать.

— А теперь дай мне мазь, – последовал второй приказ.

Немного разочарованная, я достала из сумочки тюбик. И... он просто намазал мою ногу, лёгкими, невесомыми движениями.

— Так лучше, Аруана?

— Д-да, – заикаясь, ответила я.

— Хорошо. У тебя красивые губы, Аруана.

Я кинула отчаянный взгляд в зеркало на стене, безжалостно отразившее сидящего на корточках возле моей постели Мердена и совершенно незнакомую мне девушку. Не Аруану Миррей, а растрёпанную, лохматую девицу: на припухших губах улыбка, во взгляде – вожделение. Довершала картину голая нога, с которой я сама(!) стащила чулок, едва лишь он попросил.

Говорила ведь мне Ровена, а я не послушала. И он тоже хорош: воспользовался моей слабостью, гад! Рука моя взлетела в воздухе, но пощёчина не прозвучала – Мерден перехватил ладонь в полёте.

— Отпустите немедленно! – строго сказала я. – Вы низкий, бесчестный...

— ....и очень заботливый человек, – прервал меня он. – Я всего лишь хотел помочь.

— И помогли, спасибо ещё раз. А целовать-то зачем?

— Потому что я так хотел, – улыбнулся он.

Как-то ехидно улыбнулся, и в глазах заплясали весёлые искорки.

— Ну, вот что, антан Так, – решительно начала я, – сейчас же покиньте мою комнату и перестаньте меня преследовать. Если подойдёте ближе чем на полметра, я буду жаловаться ректору. Вам понятно?

— На полметра, значит. А как же лекции и семинары? Дважды в неделю, по расписанию.

— На лекциях правило отменяется, – зарычала я, с трудом сдерживаясь. – Уходите уже.

Он лениво поднялся на ноги, словно раздумывая, слушать меня или нет, но, видимо, совесть всё же проснулась, и Мерден оставил меня одну. Ну кринкс, ну удружил, властелин полосатый! Увижу – уши оборву! Это надо – так мне подгадить!

Неизбежное случилось, и Мерден поцеловал Аруану. Не знаю как вы, а я очень ждала этого момента. Студентка, кажется, в шоке 🤯. А уже завтра утром мы узнаем, что Мерден планирует делать дальше.

6-2

Мерден, широко улыбаясь, шёл к своей квартире, которую ему выделила академия. Настроение – лучше некуда, ведь сегодня ему удалось попробовать на вкус губы Аруаны Миррей. После суматошной лекции великолепная награда!

Если честно, он думал, что студентка не среагирует на поцелуй, несмотря на все его умения и навыки. Страсть – штука тонкая, зажигается иногда от какой-то мелочи: нечаянно брошенного слова, короткого взгляда тайком или от тёмных пятен на майке и белых чулочков.

Ох уж эти чулочки! Он и не надеялся так быстро заставить её их снять. И вообще не собирался нарушать границы, но она так удачно на него упала, так волнующе опиралась на его руку. А потом, в коридоре, озиралась по сторонам, пока он прятался за дверью кладовой. Как мальчишка, подглядывающий за девчонкой, к которой он впервые он что-то почувствовал. У Мердена уже было подобное, лет в тринадцать.

А вообще-то, если бы не кринкс, он не решился бы на столь явную провокацию. Конечно, здесь, в Академии проклятых душ, не особенно следили за репутацией, и всё-таки это слишком. Он мог попросить студента или, например, завхоза. А что, крепкий мужик, силы хватит, а внешность, напротив, подкачала. Никто и не подумает, что между ним и студенткой может быть роман.

Другое дело – Мерден. Красавчик, которого провожали взглядом даже степенные матроны, матери семейства, что уж говорить о молоденьких девочках. Если он хотя бы кинет влажный взгляд на студентку, его тут же обвинят в совращении юных девственниц. Именно поэтому он предпочитал сбрасывать напряжение в городке или вовсе в другой части континента, когда уезжал в отпуск.

Однако Аруана стоила того, чтобы ради неё нарушать правила приличия. И если до поцелуя Мерден ещё сомневался, то после все сомнения испарились, как роса от солнечных лучей. Она отвечала ему едва ли не с большей страстью, и, надави он чуть-чуть, позволила бы многое, если не всё. Но это было бы слишком скучно, а Мердену хотелось поиграть. И едва он убрал когти, Аруана, как порядочная девушка, выставила его за дверь, что ещё больше возбуждало и притягивало.

Сейчас по правилам игры следовало отступить, затаиться в засаде. Дождаться, пока жертва расслабится, чтобы потом – р-раз! – крепко схватить её и не отпускать. Ей понравится, как и всем остальным до неё.

Как вам такие рассуждения Мердена? Получится у него обольстить Аруану?

6-3

Когда пришла Нелли, я, отдохнувшая, остервенело стирала в ванной чулки, вымещая на пятнах грязи свою злость на преподавател. Моя бы воля, вообще бы эти чулки выбросила, но нельзя – они же часть формы. К тому же глупо разбрасываться красивыми вещами только потому, что их трогали жадные руки сердцееда.

— Ты чего, Аруана? – бросила Нелли, переодеваясь в топик и микрошортики. – Чулки так порвёшь, они ж казенные!

— Порву так зашью, штопать умею, – буркнула я, намыливая пятку.

— Чего случилось-то? Ты свалила с занятий, декан заходил, сказал, у тебя освобождение.

— Ногу ушибла. Ничего, до свадьбы заживёт.

— Подожди-подожди. Ты что-то не договариваешь. Из-за травмы так не злятся.

— Да что ты понимаешь, Нелли? – рявкнула я. – Иди давай к своим... мальчикам, а меня не трогай.

— О, да тут у нас шторм намечается. Хорошо, что рядом нет людей. Бросай-ка чулки, и пойдём поговорим.

Она потянула меня за рукав халата, вынуждая переступить с ноги на ногу.

— Мать моя женщина, Нелли! Нога!

— Так, понятно. Обопрись на меня.

Подставив мне плечо, она довела меня до кровати, осторожно усадила.

— Где болит? Тут?

— Не трогай, пожалуйста. Я ходить нормально не могу.

— А как же ты... – Нелли задумалась, нахмурив причудливо изогнутые брови. – Так, подруга, выкладывай всю правду, и только посмей что-нибудь утаить.

Слово за слово, Нелли вытянула из меня всё, ну, почти всё. Я не рассказала лишь о поцелуе – слишком уж интимно и... неловко.

— Значит, ты упала на антана Така, а он отвёл тебя в медпункт, а потом донёс на руках до общаги и намазал мазью ногу. А ещё ты водишь дружбу со скрим... скирн... скринксом ректора и... что я ещё упустила?

— По-моему, ничего, – пожала плечами я.

— А, по-моему, ты что-то скрываешь.

Она обняла меня за плечи, пытливо глядя в глаза. Я состроила невинную физиономию и не опустила взгляд.

— Что?

— Ты соврала, Аруана. Точно соврала.

— Да в чём соврала-то?

Нелли наклонилась ближе, так что её грудь подпрыгнула в декольте, и прошептала:

— Тебе понравились его прикосновения.

— Да иди ты, Нелл! – рассмеялась я, отталкивая подругу.

Потому что после таких откровений я, наверное, должна считать её подругой.

— Зря я вообще рассказала. Тебе бы в шпионки пойти, отлично информацию добываешь.

Нелли отошла к зеркалу, лукаво подмигнув мне, и принялась разглядывать свою идеальную фигуру. Рост, объёмы, талия – у неё было всё, что нужно, чтобы сводить с ума парней.

— Вывод ясен, Аруана: ты втюрилась. И ждёт тебя судьба несчастной, безответно влюблённой девушки.

— То есть как влюблённой? Это же он мои ноги гладил.

— Ага, чтобы влюбить, распечатать и бросить.

— Неллииии!!!

— А что такого? Девяносто процентов мужиков именно для этого и заводят женщин. Так что правильно ты его послала.

Она крутанулась, удовлетворённая собой, и прошлёпала к окну.

Створки были раскрыты настежь, но жара не спадала – такой уж тут, в Прибое, климат. И почему-то приборов для охлаждения светлые маги не придумали.

— Какая здесь духотища! Сейчас бы в море нырнуть, да? Только вот поесть сначала. Ты сама-то ужинала? Хотя о чём я, ты же ходить не можешь. Я сейчас!

Она убежала на кухню, а я поднялась с постели, чтобы достирать наконец чулки. На учёбу мне до конца недели не нужно, но я, наверное, попробую ходить. Костыли бы достать или тросточку.

И, только я пристроилась к раковине, стоя на одной ноге, как в дверь постучали, и в комнату ввалился Вадлер собственной персоной. Как я поняла, что это он? Просто он сразу обозначил своё присутствие воинственным кличем.

— Хэй! Девчонки! Аруана, Нелли! Где вы там? Я вам пиццу принёс.

Я осторожно выглянула из двери, балансируя на одной ноге.

— Привет! Положи, пожалуйста, на стол. Спасибо!

Вадлер в два шага пересёк комнату, открыл коробку с пиццей, и у меня потекли слюни при виде плавленого сыра.

— Я не знал, какую вы любите, и взял эту. Пять сыров называется. Арнанталь, оринэль, овечий, трамента и, кажется, ахтонийский. Попробуй!

Он протянул мне кусок и только тут заметил мою ногу.

— Повредила? Не вывих?

— Ушиб. Упала с лестницы.

Подробностей я, естественно, не сообщила, незачем ему знать.

— Всё ясно.

Вадлер подошёл ко мне и неожиданно поднял меня в воздух так же, как днём Мерден.

— Ты чего? – опешила я. – Отпусти меня, пожалуйста.

— У тебя болит нога, так? Ты хромаешь, так? Значит, я буду тебя носить на руках, пока ты не выздоровеешь.

Он перенёс меня на стул, положил передо мной пиццу, а сам сел на подоконник.

— Ешь, а я посмотрю.

— Вадлер, что ты творишь? Я не просила тебя о помощи. И я не хочу есть одна.

— Тогда кинь мне вон тот кусок, Аруана, – попросил он. – А носить тебя я буду – тебе же надо на учёбу ходить.

— У фефя осфопофжение, – пережёвывая пиццу, просветила соседа я.

— Ничего, учиться полезно, а освобождение на физре покажешь. Где Нелли, кстати?

— На кухню пошла, ужин готовить. Ты припозднился с пиццей.

— Ну прости, в следующий раз приду вовремя. Кстати, Аруана, а кто тебя провожал из академии?

Я подавилась пиццей и закашлялась. Вадлер спрыгнул с подоконника, чтобы постучать по моей спине, и залез обратно.

— Сама дошла, – соврала я, максимально честным взглядом глядя на парня.

— Сама? Ну ладно. Просто по академии ходят нелепые слухи, что девушку, похожую на тебя, сначала вели в медпункт, а потом несли в общежитие. А знаешь, кто это сделал?

— Не знаю, – продолжила врать я.

— Наш преподаватель истории проклятых, антан Так. Говорят, она обнимала его за шею и улыбалась.

Серьёзно? Это они что, гримасу боли за улыбку приняли? Улыбалась, скажут тоже!

— Не может такого быть! Она не могла радоваться!

Глава 7. Паланкин для красавицы

Мерден не ждал студентку Миррей на сегодняшнем семинаре, потому что точно знал, что у неё освобождение до конца недели. Вот и хорошо, успеет соскучиться по нему, пока сидит в общежитии безвылазно. Может, он пару раз к ней зайдёт, принесёт апельсинов, что ли. Она, конечно, не в больнице, но фрукты больным по статусу положены. Ну и что, что она его прогнала, можно ведь передать через кого-нибудь. Скажем, через ту брюнетку, что живёт с ней вместе.

Сейчас она, должно быть, вспоминает его поцелуй и мечтает о повторении. А пока она мечтает, Мерден выяснит всё о ней: привычки, наклонности, предпочтения. Ещё никто не уходил от Мердена Така, и Аруана тоже никуда не денется.

Подходя к академии, Мерден ещё издали увидел пышную процессию. Двое рослых, плечистых студентов несли паланкин, и их окружала улюлюкающая, кричащая толпа.

Совсем как на его родине, когда падишах выезжал на прогулку.

Шторка на окне не позволяла заглянуть внутрь.. Кто же там, внутри, кого это несут в академию с такой помпой?

Дойдя до крыльца, процессия остановилась, и паланкин бережно опустили на землю. Из него высунулась маленькая ручка, и черноволосый носильщик, в котором Мерден с удивлением узнал прыщавого похитителя чемоданов, помог девице выбраться.

Да-да, в паланкине каталась девица, и не какая-то там, а студентка первого курса академии Аруана Миррей. Увидев Мердена, ошалело смотревшего на прибытие высокой гостьи, она стушевалась, отпрянула назад, под защиту занавеса, но тут же состроила высокомерную гримасу.

Прыщавый подал Аруане костыли – где достал только? – и она, опираясь на них, медленно взобралась на крыльцо. Силе духа дарны Миррей можно было только позавидовать, как и толпе вившихся вокруг неё обожателей.

Мерден ускорил шаг, чтобы придержать для Аруаны дверь, но прыщавый его опередил. Она мило улыбнулась чемоданному вору, и самолюбие Мердена неприятно съёжилось. Надо сказать ей правду об этом человеке, чтобы не крутился рядом.

А пока Мерден просто прошёл мимо, приветливо кивнув Аруане. Она повернулась от прыщавого к нему, и улыбка мгновенно стёрлась с её губ.

— Здравствуйте, антан Так, – сквозь зубы процедила она.

Притворяется, конечно, держит лицо. Что ж, в его игру это вписывается идеально. Приятно, когда дичь умная и хитрая – чем больше усилий, тем слаще победа.

***

Чтобы я могла с лёгкостью добраться до академии, Вадлер притащил целый паланкин, взвалив его на свои плечи и плечи того блондинистого старшекурсника, с которым гуляла Нелли. Я честно отказывалась, не желая внимания такого рода к своей персоне, но нога всё ещё болела, и учиться очень хотелось.

Едва паланкин со мной двинулся к академии, как к нам начали присоединяться любопытные. Они кричали, свистели и галдели, как стая ворон, а я забилась в угол паланкина, стараясь не высовываться. Только бы донесли побыстрее, чтобы поменьше народу меня увидело. Я же не королева какая-нибудь, а обычная девчонка. Стыдно, что за мной так ухаживают, и кто – молодой наследник Кучки Магистров!

Когда я наконец выбралась из паланкина и оперлась на костыли, которые тоже достал где-то Вадлер, меня ждало ещё одно унижение: ухмыляющаяся физиономия Мердена Така. Он, наверное, думал, что выглядит равнодушным, но это было не так. Знает ли он, какой огонь разгорается в его карих глазах, когда он смотрит на меня? Он хочет заманить меня в ловушку, из которой нет выхода, но я вижу все его ухищрения насквозь. Пусть попробует победить и узнает, что я никогда не сдаюсь.

Как назло, первый семинар вёл именно он, и мне предстояло полтора часа лицезреть его небритую, смуглую, довольную рожу. Ничего, как-нибудь выдержу, а может, напротив, забросаю его каверзными вопросами, чтобы мозги прочистило. Не всё же ему одному надо мной издеваться.

Вадлер придержал для меня дверь, и я запрыгала в холл академии, стараясь идти как можно быстрее. Откуда-то вынырнула Нелли, подмигнула мне и пошла рядом, тихо прошептав:

— Антан Так на тебя пялится, как сладкоежка на торт. Пользуйся, пусть тебе зачёт автоматом ставит.

— Ты же мне советовала послать его, – возразила я.

— Я про отношения говорила. Флиртовать-то можно, и даже нужно. В своих целях, конечно.

Конечно, что она ещё могла сказать? Это ж Нел!

Дорогие читатели! В моём сообществе в ВК выложены видео с главными героями – Аруаной и Мерденом. Ссылка на сообщество в моём профиле: https://litnet.com/shrt/2azJ

А ближе к вечеру выложу сюда визуалы Нелли и Вадлера. Следите за обновлениями!

Визуалы

Я совсем заработалась и забыла про визуалы. Простите, исправляюсь.

Нелли Шарм

Вадлер дрер Мирст

И в качестве компенсации ещё визуал джинна-коменданта.

7-2

Аудитория для семинаров была совсем крошечной, и я выбрала себе место на задней парте. Пусть глазеет на других девчонок, вон рыженькой, кажется, нравится привлекать внимание. Если захочу что-то спросить, он и отсюда услышит.

— Сегодня мы с вами закрепим то, что узнали вчера об истории проклятых. Надеюсь, все открыли учебник и прочли первый параграф, – сухо проговорил Мерден, едва успев войти в аудиторию.

Курс взорвался недовольными фразами.

— Но вы же не задавали!

— А я вообще расписание не смотрел.

— Первый семинар – пожалейте, антан Так!

— Тихо, – рявкнул Мерден. – Поднимите руку те, кто открывал вчера учебник.

Из двадцати человек руки подняли семь, в том числе Вадлер. Странно, когда это он успел?

— Так, понятно. Подавляющее большинство студентов первого курса вовсе не горит жаждой знаний. Ну ладно Вы, дарна Шарм, с Вами всё понятно. А вот от Вас, дарна Миррей, я не ожидал.

— У меня, между прочим, производственная травма, – напомнила я то, что Мерден и так знал. – В академии скользкие лестницы.

— Тогда Вам стоит быть осторожнее, студентка, – посоветовал антан Так, едва заметно ухмыляясь. – Кто мне ответит, в каком году Верховный подписал указ об обязательном обучении тэри в Академии ?

— В три тысячи восемьсот пятом от Магического взрыва, – выпалил брюнет с соседнего ряда.

Хм, симпатичный, кстати, в моем вкусе.

— Верно. Как Вас зовут, студент?

— Голеар Старнэк. Я из Менардона.

— Прекрасно. Я был там в прошлом году – красивый город. Зелени много.

— Да, и целых три тэри на город. Как вы там выжили, антан?

— Три тэри, говоришь? Один ты, а ещё?

— Мой брат, только обнаруживший в себе силу, и ещё один парень, выпускник академии. От него, конечно, было меньше всего разрушений, – объяснил Старнэк.

— Я как-то не заметил, – пожал плечами Мерден.

— Ну не знаю, не заметить тако-ое, – протянул Голеар. – Здание мэрии до сих пор не восстановили.

— Ах, мэрии? – ухмыльнулся Мерден. – Но я ведь жил не в центре города, а на окраине. Так что вполне мог и не заметить.

— Но вы же должны были слышать об этом, – продолжил наступать Голеар.

— Дарн Старнэк, ваша болтовня к делу не относится. Вы должны были ответить на один вопрос, а развели целую дискуссию. И поскольку весь курс плохо готовился к семинару, предлагаю написать небольшую самостоятельную работу.

— Неее-т!

— Почему сейчас-то?

— Вот ты, Голеар, молодец, конечно!

Антан Так поднял руку, призывая к тишине. Выкрики перешли в еле слышное бурчание, и преподаватель заговорил:

— Эта работа не на оценку. Просто хочу знать, что вообще вы знаете о тэри, в историческом плане, разумеется. Пишите всё, что вам в голову придёт, и не переживайте, если знаний мало. Приступайте.

Он сел, вытащил из портфеля книжку и погрузился в чтение. Мне было очень любопытно, что он там такое читает. Какие книги любит человек, который трогает голые ноги студенток под надуманным предлогом? Может, любовные романы? Ну а что, в жизни всякое бывает.

Спохватившись, уставилась в тетрадь, но мысли скакали, как бешеные, и все они были не об истории тэри. Толкнула локтем в бок Нелли, но она предпочла не заметить или не хотела, чтобы я у неё списывала.

Так я и просидела до самого звонка, напрасно грызя ручку. Белый лист так и остался белым, не испачканным грязью чернил. Я стыдливо закрыла тетрадь и медленно встала, стараясь не опираться на больную ногу.

— Нелли, дай, пожалуйста, костыли, – попросила соседку.

Перед занятием я прислонила их к стене, чтобы не мешались. Нелли кивнула, но не успела она сделать и шага, как её опередили. Антан Так собственной персоной заботливо протянул мне костыли.

— Возьмите, дарна Миррей. Вам стоило остаться сегодня дома.

— Не люблю пропускать учёбу, – буркнула я, беря костыли в руки.

Может, нужно было поблагодарить, но я все ещё сердилась на преподавателя за вчерашний поцелуй. Поэтому просто заковыляла прочь из аудитории, подальше от антана.

— Вы забыли сказать спасибо, – прилетело мне в спину.

Я сделала вид, что не слышу, к тому же Вадлер уже стоял в коридоре, поджидая меня.

— Почему встала сама? Я же тебе запретил! – отчитал меня он.

— Я и в туалет должна с тобой ходить? – возмутилась, намеренно сдвинув брови, но не выдержала и рассмеялась.

— Ладно уж, проводи, Вадлер. На тебя невозможно сердиться, ты знаешь?

— Ага. Мне с детства такое говорят. Ты, кстати, завтракала? Нет? Погоди, провожу тебя на место и куплю что-нибудь в буфете. Пиццу или пирожок с мясом.

— Спасибо, Вадлер.

Вот его я благодарить не стеснялась, почему же так сложно с антаном Таком?

Промучившись вторую половину пары, я всё же выдавила из себя несколько строк на нужную тему и с чистой совестью сдала работу. Мерден хотел было снова мне помочь, но я сказала, что жду друга, и он отошёл, как мне показалось, разочарованный. Ну и пусть, ему полезно.

Второй парой была физкультура, и я уселась на скамейку, наблюдая, как отдуваются мои одногруппники. Нелли и здесь осталась верна себе, надев облегающий чёрный костюм. В каком-то смысле это было удачной идеей, поскольку вся мужская половина группы, как прикленная, бежала за моей соседкой, устанавливая рекорд за рекордом. Сама Нелли делала вид, что не замечает интереса к своей персоне, втайне, должно быть, наслаждаясь мужским вниманием.

Сумасшедшая, покрутила я мысленно пальцем у виска и обмерла: я ведь завидую ей. Завидую и осуждаю, хотя повода для зависти нет никакого. У меня тоже немало поклонников, чего только Мерден стоит.

Настроение тут же испортилось, и я поправила себя: не Мерден, а антан Так. Не привыкай к фамильярности, Аруана, а то пропадёшь!

Окончание учебного дня я провела, тщетно пытаясь отогнать от себя мысли о красивом преподавателе. Переключилась, лишь когда Вадлер вывел меня из здания Академии, и я вновь увидела паланкин на улице.

7-3

Властик увязался со мной в общежитие, хотя я пыталась его не пустить. Но, увы, вежливые слова на него не действовали, а грубить ему я не хотела. Не встретив достойного отпора, кринкс нагло уселся на стул, помахивая хвостом.

— Значит, здесь ты живёшь, Аруана, – мурлыкнул Властик. – Миленько. Когтеточки не хватает. Ты в следующий раз, как в город поскачешь, купи, а?

— Чего? Ты часом белены не объелся, Властик? Жить у меня собрался, что ли?

Кринкс зевнул и принялся вылизывать бок, зажмурив глаза.

— Эй, кошатина ты старая, отвечай! – прикрикнула на него.

Властик поднял морду и нехотя бросил:

— Ушёл я от Гранта, ну его. Нервный он стал, мочи нет, по ночам колобродит и орёт во сне, как ненормальный.

— С чего бы Гранту орать и колобродить? – засомневалась я. – А, наверное, ты просто захотел новую хозяйку. Симпатичную и молодую.

— Ты меня опять не слушаешь, Аруана. Если бы ты знала, какие слова вырываются из его рта.

— Ладно, ладно, сегодня ночуешь здесь, так и быть, – милостиво разрешила – пусть только не болтает. – Но завтра дуй назад, к хозяину. И кстати, я ещё не знаю, что об этом скажет Нелли.

— Она не любит кринксов? – лениво потянувшись, поинтересовался Властик.

— Она не любит незваных гостей, – парировала я.

Нелли, впрочем, ругаться не стала – пропадала до ночи на свидании и пришла воодушевлённая и с горящими глазами.

— Аруана, ты не представляешь, какой он милый. И щедрый – подарил мне цветы и вот, смотри, что ещё.

Она протянула коробочку, в которой лежал золотой браслет. Красивый, конечно, но очень дорогой, судя по надписи на крышке.

— Ты уверена, Нелли, что можешь принимать такие подарки? Просто так золото не дарят.

— Прекрати занудствовать, Аруана. И вообще, у нас уже всё было, так что могу брать, что захочу.

— Но, может, он рассчитывает на что-то большее, чем просто секс? – предположила я.

— Может, – равнодушно пожала плечами подруга, стаскивая с себя футболку.

Властик при виде Неллиных прелестей закрыл лапами глаза, недовольно фыркнув. Ну а что он хотел, тут ведь девочки живут.

— Ох, Нелли, когда-нибудь тебе аукнется. Одно радует: жениться парень вряд ли собирается – рано, а всё остальное он от тебя уже получил.

Нелли только рассмеялась – её совсем не волновали мои доводы. Накинув на себя коротенький сарафанчик, пошарила на полках шкафа.

— Ты кошку-то кормила, Аруана? А то с тебя станется.

— Ой, прости, Властик, и правда забыла, – всполошилась я. – Так, что там кринксы любят? Может, молока? Или колбасы?

Припадая на здоровую ногу, добрела до шкафа. Взяла бутылку с молоком в правую руку, а палку колбасы в левую, демонстрируя Властелину. Он с достоинством прошествовал на середину комнаты и махнул лапой на колбасу. Нелли, не выдержав, прыснула в голос, брызгая слюной во все стороны.

— Ну и кот, вот насмешил! Я ж правильно понимаю, это кот, а не кошка?

— Его зовут Властелин, – гордо сообщила подруге.

— Это ректор так его назвал? Как интересно!

— Имя придумала я. А то, он, бедный, безымянным ходил. Можешь, кстати, звать его Властик.

Тут Нелли снова расхохоталась, да так, что слёзы выступили на глазах.

— Вв-властик… – с трудом выговаривала она слова. – Ой, не могу, вот умора! Как только тебе в голову пришло, Аруана?

— Ну хватит надо мной ржать, – с видом оскорблённого достоинства огрызнулся кринкс. – Не то расскажу твоему брюнету, сколько у тебя до него было парней.

Смех Нелли оборвался, она уставилась на Властика со смесью любопытства и изумления на лице.

— Да ты и не знаешь, сколько, – не смутилась она. – Я тут без году неделя живу.

— Поверь, ему хватит и того количества, которое ты подцепила за это время. Я здесь всё обо всех знаю, Нелли. Аруана, ну ты собираешься колбасу резать или как?

Я очнулась и поплелась исполнять желание кринкса, а Нелли исчезла в ванной, пробормотав по дороге:

— Говорящий кот, а? Ну надо же!

— Кринкс! – простонал Властик, хлопнув себя лапой по лбу.

Дорогие читатели! Следующая прода будет в понедельник утром. А пока вы ждёте, заглядывайте в мою бесплатную новинку из литмоба «Наши сказки» Спасти тридевятое, или Несмеяна для чуда-юда.

https://litnet.com/shrt/a434

Глава 8. Тыквенный инцидент

Накормив себя и Властика, мы улеглись спать. Кринксу выделили место под столом, кинув туда полотенце. Он поворчал, что, дескать, дома он спал на персональной лежанке, но насмешливо поднятая бровь Нелли заставила его замолчать. Ну и правильно, сам ведь выбрал ночёвку в общаге.

Но поспать до утра нам не удалось: ночью весь этаж разбудил дикий, отчаянный женский визг, эхом повторившийся в нашей комнате, только уже голосом кринкса. Властик стрелой метнулся на мою постель, зарываясь под подушку, лишь кольца хвоста торчали наружу.

Мы выскочили в коридор в чём были: я в майке и кружевных трусиках, Нелли – в короткой сорочке с зайчиком. Вернее, Нелли выскочила, а я приковыляла чуть позже.

Взволнованные соседи, заспанные и полуодетые, нервно спрашивали друг у друга, что случилось, но никто ничего не знал. Повсюду раздавались возгласы:

— Кажется, кричали из двадцать четвёртой.

— Нет, в том конце коридора.

— А, по-моему, с крыши.

Из тридцатой выглянул Вадлер и, заметив нас, подошёл ближе. Уставился на мои ноги, и я вспомнила, что стою в нижнем белье.

— Нелли, прикрой меня, – прошипела подруге – та сейчас выглядела гораздо приличнее.

Подруга встала передо мной, наклонившись к Вадлеру, и тот переключился на её округлости. Надеюсь, теперь у него перед глазами будет стоять грудь Нелли, а не мои голые ноги.

— Ты слышал, откуда звук? – проворковала Нелли. – Надо бы проверить.

— По-моему, это в сороковой кричали. Схожу, посмотрю, что там. Ждите меня тут.

Через минуту он уже махал нам издалека рукой, подзывая к себе.

— Нелли, ты иди, – отправила подругу, – а мне халат накинуть не помешало бы.

Вообще-то и ей стоит прикрыться, но пусть сама решает, в каком виде по общежитию бегать. Что я ей, мамочка?

В сороковую прыгала на костылях – торопилась. И не зря: застала самый разгар трагедии. Смутно знакомая мне первокурсница, сидя на кровати, прижимала к груди большую, ярко-оранжевую тыкву. Девушка тоненько подвывала, а соседка гладила её по волосам, успокаивая. Нелли в комнате не было, Вадлер прошептал, что она ушла за комендантом.

— А что происходит? Откуда тыква и зачем она её обнимает?

— Это не тыква, – всхлипывая, ответила девушка, – это мой парень. Мы заснули в одной постели, ничего даже не было, просто хотели побыть вдвоём подольше. Ночью я просыпаюсь, а он… он…

Тут она не выдержала и зарыдала в голос, заливая тыкву слезливым потоком.

— У тебя есть что-нибудь успокоительное? – дёрнул за рукав халата Вадлер. – Ей бы не помешало.

— Это надо у Нелли спрашивать. Я обычно стиркой успокаиваюсь. Или уборкой.

— Расступитесь, расступитесь! – раздался знакомый голос, и в комнату вплыл Гус, поправляя на носу очки.

Он досадливо поморщился, окинув взглядом девушку и тыкву.

— Правила проживания не читали, дарна Рарнек? Для кого я там писал о запоздалых посетителях?

Девушка подняла на джинна заплаканные глаза.

— Я думала, это так, фигураа-а рее-ечи. Чтобы посторонних не водии-ли.

— Кто он? Отвечайте, дарна Рарнек, – потребовал Гус.

— Продавец мороженого из кафе. Его зовут Арден Вонт. Он приехал только неделю назад.

— Ясно. Что ж, дарна, тыкву я у Вас забираю, а вы все – марш спать! Время позднее, завтра у всех занятия.

Гус щёлкнул пальцами, и тыква поплыла по воздуху следом за ним. Дарна Рарнек окликнула джинна на пороге:

— А он превратится обратно? Или так и останется… овощем?

Глаза её округлились и стали похожи на два ранна*.

*Ранн – монета достоинством десять гронов и диаметром 2,5 см.

— Нет, зачем, – обернулся Гус, и мне почудились смешинки в глазах. – Вот завтра отдраите кухню как следует, и вернётся Ваш Вонт. Надо же кому-то мороженое продавать.

Скользнув по мне любопытным взглядом, джинн выплыл в коридор, а студенты начали расходиться по комнатам. Дарна Рарнек упала лицом вниз на постель; её плечи тряслись в беззвучных рыданиях.

— Нелли, у тебя ничего успокаивающего нет? – вспомнила я просьбу Вадлера. – Не уснёт ведь.

— Чайку могу заварить. С ромашкой и мятой. Вадлер, поможешь?

Он кивнул, а я растерянно проводила их взглядом: помогать там нечему, Нелли что, чай одна заварить не может? Мысль повисла, так и не додумавшись до конца, – однокурсница забилась в истерике.

— Здесь же есть ограничители, да? – спросила соседку незадачливой однокурсницы. — Они ведь это предусмотрели, когда собирали столько тэри под одной крышей?

— Есть, – кивнула та. – Но могут не выдержать – уж больно сильные эмоции. Смотри, вверху!

Потолок и правда предательски задрожал, посыпалась штукатурка, а окно дзынькнуло и разбилось, разлетевшись осколками. Я уложила на пол костыли, ойкнув от боли, медленно опустилась на кровать, прижала бившуюся в истерике девушку к себе и запела. Ту самую песню, которую в детстве пела мне мама, когда я плакала.

— Ты моя рыбка, Ты моя птичка, Ты самый лучший дар для меня. Буду с тобою Вечно я рядом, Я твоя мама, радость моя.

Пела и старалась голосом передавать мамины интонации и, как мама, поглаживать девушку по спине. Постепенно она успокоилась, расслабилась и пришла в себя, а комната больше не угрожала развалиться на куски.

— Ну вот, а теперь можно и чаю с ромашкой.

Увидев, что на пороге топчется Вадлер с чашкой в руках, отпустила дарну Рарнек.. Девушка благодарно приняла чай и, выпив полчашки, улеглась в постель. Через пару минут она уже сладко посапывала, выпростав одну руку поверх подушки, а вторую согнув в локте у подбородка.

— Как её зовут? – обратилась к соседке.
Вадлер ушёл к себе, и мы остались втроём.

— Амалия, – вздохнула соседка. – Говорила я ей: не води парней к себе, встречайся в другом месте. Не послушала. Меня Марди зовут.

— Аруана, – представилась ей. – На втором учишься?

— Да, на втором. Очень приятно познакомиться. Аруана, Аруана… Где-то я твоё имя слышала.

8-2

Ректор Грант стонал во сне, ворочаясь на свежевыстиранных накрахмаленных простынях. С недавних пор кошмары стали его постоянным спутником, и он уже не помнил, когда в последний раз спал нормально. Снился ему купол в трещинах, расходящихся в разные стороны, и храги, врывающиеся сквозь отверстия в куполе. Заканчивались такие сны всегда одним и тем же: он прижимал к себе мёртвое тело жены и беззвучно кричал.

Алисия погибла тридцать лет назад, когда храги напали на Прибой. Они счастливо жили здесь: жена открыла книжный магазин, а он сам тогда работал на Верховного, появляясь в Прибое раз в две недели. Он мог забрать Алисию в Лиралию, в свой особняк в самом центре. Грант происходил из древнего магического рода светлых магов, и денег у него было хоть отбавляй. Но жена любила свой родной город: ласковое море, простых и приветливых соседей, узкие улочки, покрытые зеленью. Она наотрез отказалась переезжать, и Гранту пришлось довольствоваться жизнью на два дома. Тогда ещё работали порталы, соединявшие Граттанию с разными островами, и перемещаться не составляло труда.

Грант тогда не успел пройти сквозь портал – магия утекала из мира, как вода из сита, а пока он трясся в поезде, его жена умирала от ран. Он так и не простил себе её гибель и до сих пор не женился второй раз – не мог никого, кроме Алисии, представить в роли хозяйки дома.

Когда его назначили ректором новоиспечённой академии, Грант сперва отказался – не хотел тревожить и без того кровоточащее сердце. Но Верховный настаивал, и Грант уступил. Потом оказалось, что заботы о студентах и преподавателях помогают забыться, и в академии проклятых душ Грант чувствует себя живым, как никогда. Конечно, не всё шло гладко, но он вполне справлялся с обязанностями.

Но пару дней назад он узнал, что одна из чаш, удерживающих купол, уничтожена, а значит, в Прибое теперь опасно. Вероятно, храги придумали новый план, и уничтожение остальных чаш – вопрос времени. А самое ужасное – одна из чаш находилась в подвале академии, правда, кроме него самого, в известность поставили лишь нескольких преподавателей, в том числе Мердена Така.

Грант подошёл к окну, за которым лениво дышала южная ночь, наполненная стрёкотом цикад и ароматами хвои и магнолий. Может, он зря посвятил в такие подробности Мердена, хоть мальчишка – а ректор до сих пор считал его мальчишкой – и старательно исполнял свои обязанности. Непонятные татуировки на его теле явно не от хорошего, и Грант понятия не имел, что они значат. К тому же недавно Мерден жаловался на изменения. Не просто так татуировки растут, что-то назревает.

Грант вспомнил, как впервые увидел своего будущего воспитанника восемнадцать лет назад. Это произошло в Граттании, в долине реки Рон. Место, где появился Мерден, было непростым: когда-то здесь, в кольце камней, установили портал, связанный с соседним континентом, но он считался сломанным с древних времён. Грант проводил там эксперимент по созданию артефакта мгновенного перехода и, видимо, случайно активировал портал. Он и сам перепугался тогда не меньше мальчика.

Пересохшими губами ребёнок с трудом выговорил явно заученную фразу, из которой Грант понял только «Мерден Так» и «храг». Конечно, Мерден было именем, это ректор понял сразу, ну а слово храг на всех языках звучало одинаково. Правда, тогда ректор решил, что от храгов пострадала семья мальчишки.

Грант забрал мальчика и воспитал как сына, никому не рассказав правду о его появлении в Граттании. Для всех Мерден был сыном старого друга, который ещё до нашествия храгов покинул родину и умер на чужбине от смертельной болезни. Грант действительно знал раньше такого человека, вот только детей у того не было.

Много времени прошло, прежде чем мальчик выучил всеобщий и смог перевести загадочную фразу. На самом деле она означала: «Меня зовут Мерден Так. Мой отец храг». И когда Грант понял её жуткий смысл, он долго раздумывал, сообщать ли о Мердене в башню. В мальчике и правда чувствовалось что-то тёмное, и татуировки на теле – чёрные линии и окружности – выглядели зловеще.

Но, поразмыслив, Грант утаил правду от Кучки могучих. Мерден рос послушным, добрым ребёнком, в меру непоседливым, в меру подвижным. Возможно, Грант просто привязался к нему, ведь он так долго жил один.

О детстве Мерден помнил немного. Имена родителей, обстановку во дворце падишаха и страх – непрерывный страх за свою жизнь. Ничего полезного о храгах он всё равно не рассказал бы, зато Кучка сломала бы его в одночасье. Магия знает много способов получить информацию, и некоторые из них уродуют человеческую психику.

Грант поёжился, представив, как Мердену выворачивают мозг наизнанку, заставляя угасшие воспоминания вылезать наружу. Даже сейчас, когда приёмному сыну исполнилось двадцать пять, Грант боялся магистров с их варварскими методами.

Наверное, можно бы и дальше не беспокоиться, но ректору не давал покоя последний разговор с Мерденом. Возможно, именно сейчас храги воплощают в жизнь новый чудовищный план, а Грант своими руками роет могилу академии и Прибою.

Наблюдать. Быть рядом. И если что, сразу вызывать магистров – наконец решил Грант. И если Мерден окажется не на той стороне, ректор сам его уничтожит.

8-3

Сон накрыл меня быстро, и я благополучно проспала первую пару. Кажется, это была лекция по психологии храгов. Нелли подозрительно ухмылялась, но на вопрос, почему, отвечала уклончиво. Не стала лезть в её личную жизнь – ведь не целовалась же она с Вадлером, в конце концов. Они такие разные, что двух более непохожих людей и представить трудно. К тому же она ненавидит прыщавых.

Выкинув из головы крамольные мысли, встала с постели. Взгляд упал на кринкса, сладко сопящего под столом. Намучился, бедный, ночью.

Опустившись на колени, тихонько погладила полосатую шкурку, но Властик и ухом не повёл. Ладно, пусть спит, а мне ещё надо зайти к Амалии.

— Нелли, ты иди на пары, а я проведаю страдалицу и тоже приду.

— Ладно, пока, – как-то слишком равнодушно ответила подруга, нанося ярко-красную помаду на губы.

По мне так полная безвкусица, но ей, кажется, нравилось.

Амалия не спала, но и на пары не собиралась – не до того было. Она лежала на боку, уставившись в окно, бледная и заплаканная. Соседка отсутствовала – должно быть, не захотела прогуливать.

— Привет! Как ты? Марди вчера сказала, что тебя зовут Амалия. А я Аруана.

Я обошла кровать, встала перед Амалией, перекрыв обзор. Девушка кинула на меня печальный взгляд, но ничего не ответила.

— Ты не пойдёшь в академию? Конечно, нет, ты, наверное, не выспалась. Тогда можем вместе отдраить кухню. Ты как, не против? Скажи хоть что-нибудь! Гус обещал…

— Да отстань от меня! – раздражённо пискнула Амалия. – Этот твой Гус совсем с катушек съехал. Живого человека – в тыкву!

Она приподнялась на локте, но тут же рухнула назад на подушки. Похоже, утро Амалии не задалось.

— Он такой же твой, как и мой. И потом, тебе всё равно придётся убираться, так почему не сейчас?

Девушка с неудовольствием фыркнула, но встала.

— Да ты на ногах-то не стоишь, – фыркнула Амалия, покосившись на мои костыли, – чем поможешь?.

— Придумаю что-нибудь. А вообще-то я тут больше для поддержки, кухня-то не наша.

Вдвоём с Амалией мы полдня оттирали загаженную донельзя кухню. Я – сидя на стуле и вполсилы, Амалия – стоя и с отвращением. Возникало подозрение, что здесь ни разу никто не убирался – грязи набралось вагон и маленькая тележка. Не стала выражать свои мысли вслух, но Амалия всё равно покраснела и старалась не смотреть на меня – видно, стыдилась за себя и соседей. А я восхищалась фантазией Гуса – это ж надо додуматься. Логическая цепочка бардак в общих местах – поздние посетители – превращение в тыкву – чистая кухня выглядела запутанной, но работала ведь!

Закончив работу, я довольно улыбнулась, любуясь блестящими поверхностями и с наслаждением вдыхая аромат свежести. Амалия, помяв в руках мокрую тряпку, тихо произнесла:

— Спасибо за помощь, Аруана! Не ожидала от тебя, если честно. У тебя ведь нога.

Я лишь пожала плечами – это было моим решением, и благодарности не требовалось.

— Ну что, пойдём к Гусу? Может, он уже превратил твоего парня обратно.

Дорогие читатели! Какие герои книги вам нравятся, а какие, возможно, раздражают или даже бесят? Поделитесь с автором в комментариях, ваше мнение для меня очень важно. Следующая прода завтра, она будет подлиннее, а пока заглядывайте в другие мои истории: https://litnet.com/shrt/eP1-

Глава 9. Продавец мороженого

Крики с первого этажа мы услышали ещё на лестнице. Амалия сразу узнала знакомый голос и понеслась на звук, перепрыгивая через две ступеньки. Я спустилась в холл в тот момент, когда брюнет в белых трусах с малиновым сердечком на причинном месте бежал к выходу, отчаянно вопя и забористо ругаясь.

— Храгова пасть, что вы со мной сделали? Я буду жаловаться ректору! Ненормальные!

Тут он увидел Амалию, споткнулся, едва не упав, и ещё быстрее припустил к двери. Секунда – и он исчез, словно испарился. А его несостоявшаяся девушка так и осела на пол. Губы Амалии искривились, а глаза налились влагой. Ну всё, сейчас опять заревёт!

— Так, оставить панику, – прикрикнула на неё. – Дай человеку в себя прийти, видишь, как его приложило. Не каждый ведь день люди в тыквы превращаются.

— Да он на меня больше и не взглянет никогда, – плаксиво протянула Амалия, но реветь передумала. – Я целую неделю возле него крутилась, с самого приезда.

— А вот это зря. Мужики, они, знаешь, не любят навязчивость. Если ты ему интересна, он всё равно придёт, а если нет… Что ты, заставишь его, что ли?

Однокурсница не ответила, оставшись при своём мнении, но, к счастью, и не спорила. В холл бесшумно выскользнул Гус, невозмутимый, как всегда.

— Что это Вы парня в одних трусах на улицу выпустили? Как он до дома добежит? Засмеют ведь! – упрекнула я джинна.

— Он сам не захотел меня слушать, – поправляя очки, отозвался Гус. – После превращений это нормально. Реакция обычного человека на волшебство.

Захотелось треснуть джинна по голове чем-нибудь тяжёлым, и я глубоко вдохнула, чтобы успокоиться. В последнее время что-то часто нервничаю по пустякам.

— Вы, Гус, извините, конечно, но уборку Амалия и так сделала бы, – высказала своё недовольство. – Парень не виноват, что оказался не в том месте не в то время.

— Правила едины для всех, дарна Миррей, – возразил джинн. – Дарну Рарнек три раза просили убраться, но, увы, некоторые просто не способны всё делать вовремя.

— Воспитатель, тоже мне, нашёлся! – сквозь зубы процедила Амалия, но под укоризненным взглядом коменданта затихла.

— А вы-то чего всполошились, дарна Миррей? С Вашими ногами только уборку и делать.

— Так некому больше, – пожала плечами. – Не перенапряглась, не переживайте.

Джинн слегка приподнял уголки губ – видимо, так он улыбался. Поправил очки на носу и вдруг предложил:

— Дарна Миррей, дарна Рарнек, приглашаю вас на утренний чай. Заодно обсудим правила.

Мы с Амалией переглянулись, но перечить Гусу не решились. И битый час сидели в его кабинете, прихлёбывая чай с лимоном и неизменными вишнёвыми конфетами. Кислое с кислым – даже зубы сводило, а вот джинн, казалось, обожал такое сочетание.

— Вы ведь пришли сюда учиться, так, дарна Рарнек? – вопрошал комендант, пристально разглядывая девушку. – А на деле Вы путаетесь с парнями и забываете мыть плиту.

— Простите, такого больше не повторится, – сквозь зубы процедила Амалия.

Ей порядком надоели нотации коменданта. Ну а что делать, приходится выслушивать. Или можно перевести тему, вдруг пришла в голову шальная мысль.

— Скажите, Гус, а Вы давно здесь работаете?

— Давно. С самого основания академии. Ещё когда здесь светлые маги учились.

— О, и Вы, должно быть, видели великих магистров?

Джинн нахмурился, чувствуя подвох, но я состроила дурочку и невинно захлопала глазками.

— В детстве я слышала много рассказов о магистрах. А вживую не видела ни одного. А Вы как современник самых достойных магов могли бы много интересного поведать. Я и сама когда-то хотела стать светлой магиней, но, увы.

Джинн снял очки, вытащил из кармана рубашки платок, протёр несуществующие пылинки. Водрузил очки обратно на нос и, устроившись поудобнее, начал рассказ.

Поначалу мы слушали из вежливости, но оказалось, что комендант знает много интересных подробностей о юных великих магах, даже о некоторых великих магах из десятки. Могли бы сами догадаться, ведь джинны живут бесконечно долго.

Так мы с Амалией узнали, что Яго Холщовый мешок таскал с собой в мешке яблоки и жевал буквально везде, Скирм Северный ненавидел шутки и жестоко издевался над обидчиками, а Изольда Прекрасная вовсе не выглядела прекрасно.

— Да ладно! Долговязая девица с плоской фигурой и оттопыренными ушами? Не верю!

— Поверьте, дарна Миррей, в женской красоте я толк знаю и никогда не вру.

— Ну а Аквилина? Вы не замечали, мы с ней немного похожи?

Тут я, конечно, преуменьшила, чтобы не выглядеть совсем уж наглой.

— Немного? Да вы с ней просто одно лицо, – улыбнулся Гус, подтвердив мои выводы. – Возможно, Ваш род восходит к светлой магине. Она жила слишком давно, чтобы можно было проследить её родословную.

– Но ведь считается, что потомки Аквилины – это Андерсы. Десятый род, самый малочисленный из всех. И потом…

Я умолкла, боясь выразить вслух неприятную мысль.

— Продолжайте, дарна Миррей, – подбодрил джинн и на мгновение сжал мою ладонь. – Что Вы хотели сказать?

— Ну, понимаете, Гус, я ведь тэри. Во мне нет светлой магии, только тёмная.

— А мы до сих пор не знаем, в каких семьях появляются такие, как Вы. Нет никакой чёткой закономерности, тому пример хотя бы Вадлер дрер Мирст. Вы ведь знакомы с ним?

Я задумчиво кивнула, вспомнив, что он из Кучки магистров. Наследник рода – и вдруг тэри. Значит, всё не так просто, как кажется.

Когда наконец джинн нас отпустил, мы нисколько не жалели о потерянном времени. Столько интересного выяснили и о себе, и о других. Безусловно, джинн очень ценный источник информации – надо запомнить, к кому обращаться, если что.

Амалия за время посиделок как-то притихла, словно вспомнила что-то важное. На расспросы не отвечала, но благодарно улыбнулась, когда я предложила вместе сходить в кафе – проведать её парня. Правда, мешала одна маленькая проблема – моя нога. Костыли на таком расстоянии не помощники.

9-2

Кафе под названием «Летнее настроение» так и манило присесть и не вставать. Столики под навесом, покрытые белоснежными скатертями, на гнутых железных ножках с завитушками. Ароматы мёда, ванили, орехов хоа и фруктов, разлитые в воздухе. И большая холодильная витрина с двадцатью видами мороженого – словно сбывшаяся детская мечта. Арден Вонт, в белой майке и коричневых шортах, скручивал из вафель рожки для ледяного лакомства.

Увидев Амалию, мужчина вздрогнул и с хрустом смял рожок. Опомнившись, попытался его разгладить, разумеется, безуспешно.

— Арден! Может, поговорим? Прости, что так вышло ночью, – храбро бросилась в бой соседка.

— Нн-ничего, – слегка заикаясь, ответил парень. – Нн-но лучше бы я дома остался.

Он покосился на меня, и я прошла за столик, оставив Амалию наедине с Арденом. Села как можно дальше, чтобы даже случайно не вслушиваться в разговор.

Соседка тихо говорила, щёлкая суставами пальцев, и, судя по всему, разговор не клеился. Продавец хмурился, переступал с ноги на ногу и кидал взгляды в сторону. В конце концов она психанула и ушла, не забыв заказать мороженое.

— Извини, не знала, какое ты любишь, – протянула мне рожок, садясь рядом. – Поэтому взяла шоколадное.

— Спасибо. Сойдёт.

Вообще-то моё любимое фисташковое, но сейчас не время делиться предпочтениями. Так что я просто лизнула коричневый шарик.

Над головой покачивались красные и жёлтые ленты, связанные в косы, – считалось, что плетение останавливает тёмную магию, как бы сплетает с носителем. Суеверие, понятно, никакие ленточки не остановят в случае чего. Но в кафе работали обычные люди, надо же им как-то себя успокаивать.

— Ну что Арден, злится? – осторожно поинтересовалась у Амалии.

— Ага. И не хочет ничего слушать. Видите ли, превращение нанесло ему глубокую психологическую травму.

Амалия и сама злилась: это было заметно по сжатым губам и напряжённым скулам. Ну и по язвительности, сквозившей в голосе.

— Придурок! Какой же он придурок! Я перед ним и так, и этак, извини, Арден, прости, Арден, а он…

— Да ты погоди, может, ещё остынет. Если бы меня в тыкву превратили…

Договорить не успела: официантка, протиравшая пыль с соседнего столика, вдруг поскользнулась на ровном месте и грохнулась оземь.

— Амалия, прекращай. А то нас сюда больше не пустят.

— Это не я, это…

— Ну а кто! Я-то совершенно спокойна. В отличие от некоторых.

— На что это ты намекаешь? Да я самый спокойный человек в мире!

— Да? А тогда почему она, – жестом указала на официантку, – в третий раз встать на ноги не может?

— Понятия не имею, но я здесь ни при чём, – упрямо заявила Амалия и лизнула мороженое.

Укоризненно покачав головой, я бросилась поднимать официантку, но чуть не свалилась вместе с ней. С трудом удержавшись на ногах – только новой травмы мне сейчас и не хватало, предприняла ещё одну попытку. На этот раз мои усилия не пропали даром, или просто Амалии полегчало. Она сидела закрыв глаза, с мечтательным выражением на лице. Вот и нашёлся успокоитель для капризули и плаксы.

Официантка поблагодарила и ушла, а я окинула взглядом кафе. Хмурый Вонт выкладывал ценники к мороженому, будто его происходящее не касалось вовсе. Да, порядки у них в кафе!

— Ты бы хоть своей коллеге помог, а то стоишь как неродной, – высказала ему, подойдя ближе. – И порцию сливочного, пожалуйста.

— Ну уж нет, не хочу вляпаться в очередные неприятности. Вы тэри, вам и собственные косяки исправлять. Не я заставил Ташу упасть.

— А зачем ты к Амалии подкатывал? Зачем припёрся в общагу?

— Да не я к ней подкатывал, а она ко мне. Сначала узнай правду, а потом уж обвиняй, – повысил голос Вонт. – Держи своё мороженое! С тебя два ранна.

— Сколько? Ну и грабёж!

— У меня лучшее мороженое в городе, – задрал нос парень.

Монеты звякнули по тарелке, и я с мороженым в руках вернулась за столик. Амалия по-прежнему наслаждалась ледяным лакомством.

— Так, значит, ты приставала к Ардену, а не наоборот? – прямо спросила соседку.

— Вот ещё! Просто ходила сюда, болтала с ним. Иногда. Хотела узнать, где он живёт, но…

Амалия умолкла и сникла, словно стеснялась говорить правду. Должно быть, она долго его преследовала, прежде чем Арден сдался.

— Он поймал тебя с поличным, – уверенно заявила соседке. – И запретил приходить. Но ты не отстала, так?

— Мы договорились, – прошептала она. – Три свидания – и я оставлю его в покое.

— И на первое ты повела его к себе. Амалия, ты просто дура!

Хмурый взгляд исподлобья подсказал, что девушка обиделась. И прежде чем она ещё чего-нибудь натворила, я поспешно добавила:

— С Вонтом, скорее всего, ты пролетела. Но есть много других хороших парней. Если ты не будешь за ними бегать и унижаться, всё получится. По-честному, Арден тоже не подарок, вон даже напарнице не помог.

Амалия скуксилась – мои слова её не убедили. Но мороженое подсластило пилюлю, и кафе больше ничто не угрожало.

Мы уже собирались уходить, когда услышали знакомые голоса. Один нежный и звонкий, принадлежал Нелли, второй я вначале не узнала. Лишь когда парочка завернула к кафе, я с удивлением узнала Вадлера.

Нелли резко замолчала и остановилась как вкопанная, а дрер Мирст чуть выдвинулся вперёд, закрывая собой спутницу. По их напряжённым лицам я поняла, что они не ожидали встретить здесь меня.

— Отлично занимаешься, Нел! Прям в поте лица!

— Да мы тут решили прогуляться, голову проветрить. Такое пекло сегодня!

И Вадлер согласно кивнул, вымученно улыбаясь.

Что это? Нелли оправдывается, а Вадлер не стреляет словами, как арбузными семечками. Подозрительно.

— Ну присаживайтесь, раз пришли. Мороженое тут – умереть не встать! Правда, Амалия?

Соседка подтвердила, выразительно замычав и подняв вверх большой палец.

— Я, наверное, лучше пойду, – пошла на попятную Нел. – Мне ещё к завтрашнему семинару готовиться. А мороженое как-нибудь в другой раз. Пока!

Глава 10. Апельсины, магия и откровенный разговор

Мерден Так весь день искал студентку Миррей в коридорах академии. Озирался по сторонам, когда слышал звук, напоминающий стук костылей, и даже сходил к первокурсникам на лекцию. Девушки зашептались, воззрившись на него, а он как дурак пялился на пустое место в первом ряду. Не пришла.

Может, нога разболелась сильнее, и она лежит на своей кровати одна-одинёшенька и грустит. Сердце отчего-то сжалось, хотя раньше за собой Мерден жалости не замечал. Может, сходить к ней, проведать?

К полудню желание превратилось в навязчивую идею, и Мерден, предварительно сходив в город за апельсинами, заглянул в общежитие. Чтобы на крыльце столкнуться с неугомонной студенткой. Вполне себе весёлой и очень даже здоровой.

Мерден даже растерялся от неожиданности. Ещё вчера она хромала, а сегодня носилась как бешеный сногрик. Чуть не сбила его с ног, налетев сзади.

— Ой, простите, антан Так! – повинилась студентка и принялась собирать рассыпавшиеся по земле апельсины – бумажный пакет, в котором они лежали, вылетел из рук.

— У тебя, Аруана, традиция – сбивать преподавателей с ног? И что с твоей травмой?

— А У Вас, антан Так, традиция постоянно мне попадаться? – ничуть не смутилась девушка. – И не переживайте, нога моя не болит. Комендант вылечил. Ой!

— Что ой? Проговорилась? Джиннам запрещено тратить желания на нужды студентов академии.

— Ну Вы же никому не скажете, правда? – состроила она просительную мину. – Держите апельсины.

— Вообще-то это тебе, Аруана. Думал, ты лежишь и страдаешь. Но, похоже, ты в полном порядке.

— Нет уж, заберите всё назад. Я не могу принять.

— Ты так говоришь, будто я дарю тебе украшения или платье. Апельсины ни к чему не обязывают, так что возьми и съешь. Ну или друзьям раздай, если боишься отравиться.

Он усмехнулся, вспомнив детство и воспитание храгов. Там, на захваченном континенте, творились по-настоящему жуткие вещи, и храги часто стравливали своих отпрысков друг с другом. В том числе и таким вот способом.

Аруана глянула на него как на сумасшедшего, но апельсины всё-таки взяла. Вот и славно, а теперь развернуться и уйти, пока он не наговорил каких-нибудь глупостей. Сегодня неподходящий день для соблазнения невинных студенток.

— До свидания, Аруана, – понизив голос, произнёс Мерден и поправил бретельку её майки, сползшую с плеча. – Тебе очень идёт чёрный.

Ещё раз окинул дарну Миррей долгим взглядом, отметив, как ладно сидят на ней джинсовые шорты, и с сожалением ушёл. Не обернулся, но точно знал – девушка на него смотрит.
***

Да уж, вчерашний денёк выдался суматошным! И удивительным, в хорошем смысле слова. Особенно поразили апельсины, а вернее, тот, кто их принёс. Не знаю уж чем, может, простым, но отлично выбранным подарком. Конечно, он просто угадал, что я обожаю апельсины, и всё же приятно.

Но сдаваться я ему, конечно, не собираюсь – перебьётся! И всякие там интимные жесты меня не сломают – подумаешь, коснулся плеча! После поцелуя вполне невинная вещь. Если не обращать внимания на быстрый бег сердца рядом с красавчиком-преподом.

— Дарна Миррей, Вы вообще слушаете меня? Крайне безответственно так относиться к занятиям.

Голос другого преподавателя выдернул меня из воспоминаний. Средних лет, с взъерошенными пшеничного цвета волосами и озабоченным лицом, он учил нас светлой магии. Нет, не тому, как её использовать – этого тэри не умеют. Но магия вплетена в наш мир, как вышивка в ткань, а купол надёжно защищает от любых изменений извне. И знать, как она работает, необходимо, если мы хотим считать себя образованными людьми.

— Простите, дарн Велизен. Задумалась слегка.

— Сегодня слегка задумались, завтра слегка замечтались, а послезавтра что?

— Что?

— Слегка не сдали экзамен и слегка покинули академию навсегда. Внимательнее, дарна. Так, на чём мы остановились? Ах, да.

Он прокашлялся и продолжил рассказ:

— Магия была в нашем мире всегда. Когда появились маги, они научились подчинять её себе, использовать сначала в быту. Тогда ещё не было войн и преступлений, но потом маги встретили людей. Обычных людей, совсем не разбирающихся в магии и потому невежественных и глупых. Они ненавидели то, чего не могли понять, и боялись магов. Дальнейшее вам прекрасно известно: мы прошли через противостояние общин, захват магами власти в городах, закон о равных правах людей и магов и даже Войну зеленых повязок. Чтобы что? Правильно, чтобы прийти к расцвету магической цивилизации.

— Расцвету? – раздалось с задних рядов. – Если он и был, храги давно всё уничтожили. Вон мэйджриды даже под куполом работать отказываются.

Так забавно народ окрестил повозки-самоходки на мейджаниуме – магическом топливе. В отличие от остальной техники, водить мэйджриды могли только маги. И в последнее время повозки и правда почти исчезли с городских улиц.

— Да, отказываются. Но когда мы победим храгов, мы сможем снова…

— Ха! Победим! Вы правда в это верите? Четверть века под куполом дрожим, а толку.

Я обернулась, чтобы посмотреть, кто это сказал. И снова, как и на семинаре Така, отличился Старнэк. Провокация – его второе имя, что ли?

— Ваше имя, молодой человек, – обратился к нему дарн Велизен.

— Голеар.

— Видите ли, Голеар, пока вы тут возмущаетесь впустую, Верховный с Кучкой магистров давно уже придумывают план по избавлению от храгов. И если вы думаете, что это легко, попробуйте вступить в схватку с хищным зверем – волком или медведем.

— Ну и что? Волка можно убить. Особенно если ты маг.

— Можно. А теперь представьте, что волк обладает человеческим разумом и коллективным сознанием, что он плетёт интриги и вообще продумывает всё на десять шагов вперёд. Представили? Я надеюсь, теперь Вы перестанете возмущаться и внимательно выслушаете лекцию. Или мне придётся попросить Вас покинуть аудиторию.

Голеар вынужденно замолчал, хотя ему, похоже, было что возразить. Он, конечно, в чём-то прав, но ведь и храги не младенцы. Хорошо хоть один континент удалось защитить, и то, что храги до сих пор не смогли проникнуть под купол, говорит о многом.

10-2

Жадно впитывая новые знания, просидела до конца дня, не отвлекаясь даже на болтовню с однокурсниками. К тому же, кроме Нел, я пока толком никого не знала. Зато тетрадки заполнились аккуратными, ровными строчками, глядя на которые я испытывала невероятное наслаждение.

На последней паре на мой стол шлёпнулась записка, свёрнутая треугольником. Обернулась, вопросительно посмотрела на сидящего сзади. «Открой!» – одними губами прошептала рыженькая студентка, пока мне не знакомая.

Внутри содержалось приглашение на вечеринку в кафе по случаю поступления в академию. Предлагалось внести свою фамилию в список желающих. Посмотрев на дату, вначале хотела отказаться – воскресенье всё-таки не лучший день для пьянки. А в том, что студенты будут пить, я не сомневалась.

— Соглашайся, я тоже пойду, – шепнула Нел, склонившись ко мне. – Развлечёмся.

Пожав плечами, вписала имя и передала записку подруге. Более подходящей компании, чем она, для вечеринки не придумаешь. Ну а с остальными познакомимся.

— Интересно, старшекурсников позовут? Давно с новыми парнями не тусовалась.

— А Вадлер тебя уже не устраивает? – подначила я.

— Вадлер? Но мы не встречаемся. И не встречались. Между прочим, у тебя тоже парня нет, – перевела она тему.

От меня не укрылся бегающий взгляд и нарочитая небрежность, с какой она произносила имя парня. Что-то там всё-таки было, и она всеми силами старалась скрыть правду.

— У меня уже есть парень, Нел. И он очень ревнивый.

— И кто же он, интересно? – усмехнулась подруга.

— Как кто? Зубрилка-Томбер, конечно.

Именно этот маг славился своим рвением к учёбе.

Нелли громко прыснула и тут же, испугавшись, зажала рот рукой. Поздно – дарна Стафф уже услышала.

— Веселитесь, девушки? Может, всем расскажете, что вас так насмешило?

— Извините. Случайно вырвалось, – ответила Нелли, спешно перебрасывая записку.

— Ещё одно замечание – и выходные в библиотеке вам гарантированы. Продолжим.

— Мегера! – тихо выругалась Нел.

— Мужика не хватает! – съязвила я.

Дарна Стафф грозно нахмурила чёрные брови, и мы с Нелли с двойным усердием застрочили в тетрадях.

10-3

Ректор Грант ждал Мердена в кабинете, подписывая документы. До конца рабочего дня ещё три часа, а он уже смертельно устал. Как же надоело ежедневно проделывать двойной объём работы: за себя и за секретаря, на которого основатели академии позабыли выделить средства. Или не забыли, а просто взвалили эту ношу на Гранта, ожидая, что он как-нибудь выкрутится. Вот он и выкручивался – как мог.

Надо будет на следующей встрече с попечителями поднять вопрос о финансировании. Не пристало ректору единственной под куполом академии работать без помощника. Непрестижно и в высшей степени неудобно. Конечно, попечители будут сопротивляться – личные кривлы* они тратить ой как не любят! Что же, придётся пободаться, как всегда.

*Кривл – монета в 100 раннов или 1000 гронов.

— Можно, ниэро*? – заглянул воспитанник Гранта и, дождавшись кивка, вошёл.

*Ниэро – отец на родном языке Мердена.

— Проходи, – кивнул на стул ректор, сразу смягчившись от ласкового обращения. Теперь он редко слышал это слово из уст Мердена. – Подпиши пока здесь – приказ об учебной нагрузке. И вот ещё – утвердил план твоих занятий.

— Ты за этим меня позвал? Или поговорить о моих татуировках?

— Не о них, Мерден. По академии ходят странные слухи. О тебе и одной из студенток.

— И что говорят? – безразлично осведомился воспитанник, почти не выказывая волнения.

Но Грант-то знал, что складка между его бровей появляется, когда он нервничает.

— Я, конечно, не о том, как ты провожал студентку в медпункт. Но носить её на руках – уже перебор, тебе так не кажется? Я, разумеется, не ханжа, но ты всё-таки преподаватель, Мерден. Твоя репутация трещит по швам.

— Аруана Миррей, кстати, шьёт, – невпопад ляпнул воспитанник, и Грант с интересом на него взглянул.

— Значит, слухи не лгут. Понимаю, она красавица, и всё-таки будь осторожнее. Не стоит вводить девочку в заблуждение.

Мерден протянул подписанные документы, откинулся на спинку стула, заложив руки за голову. Улыбка на его лице просто кричала о новой влюблённости.

— Не понимаю, о чём ты. Я всего лишь один раз помог дарне Миррей попасть домой. И ещё один раз угостил апельсинами. Кстати, пока вспомнил. Ты ведь не разрешал Гуссейну тратить желания нелегально? Хотя я, безусловно, рад, что джинн проникся жалостью к студентке.

— Мы сейчас снова об Аруане говорим, да? Что ж, ты прав, конечно, я поговорю с Гусом. Запреты едины для всех.

— Вот и славно, – Мерден встал и направился к двери. – Прости, мне срочно надо в библиотеку – подготовиться к завтрашней лекции. Вечером зайди, побеседуем в неформальной обстановке.

Он покинул кабинет, не попрощавшись, и Андерс восхищённо хмыкнул: как ловко Мерден избежал скользкой темы. Можно бы установить маг-зеркало на нём, но ректор не любил магические вмешательства в личную жизнь. Лучше просто убедить его не пудрить мозги первокурснице. Жениться с такой наследственностью он всё равно не сможет.

Ректор, конечно, слишком далеко загадывает, как думаете? Какой ход Мердена станет следующим? Отметьтесь в комментариях, пожалуйста, мне очень важно ваше мнение.