Академия теней

Часть I. Призыв и порог

Часть I. Призыв и порог

Глава 1. Дверь, которая не вернулась

Город весь день был мокрым и упрямым. Дождь то затихал, то снова бил по крышам и стёклам, превращая улицы в длинные серые реки, по которым проносились машины с раскатистым шумом. Сентябрь в этом году будто решил доказать, что умеет быть не только золотым, но и жестоким. Асфальт блестел, словно натёртый маслом, люди прятали лица в воротники и капюшоны, а ветер гнал клочья холодного тумана даже в самые тесные дворы-колодцы.

Алисия шагала по узкому тротуару, прижимая к себе школьную сумку так, будто это был щит. Внутри неё звенели учебники, линейки, баночка с ручками — всё казалось бессмысленным, ненужным, тяжёлым. В ушах ещё звучал голос матери, резкий, обжигающий:
— Ты не можешь вечно прятаться в книгах! Жизнь — это не сказка, Алисия. Пора уже научиться смотреть в лицо реальности.

Ссора, начавшаяся утром, вспыхнула снова, когда она вернулась домой после школы. Мать упрекала её в том, что Алисия слишком много времени проводит за тетрадями, что она «вечно витает в облаках» и «не понимает простых вещей». Алисия отвечала упрямо, с холодом, хотя сердце сжималось — как всегда, когда они спорили. И теперь каждое слово звенело в памяти так, будто сказано минуту назад.

Она шла быстрее, стараясь оторваться не только от воспоминаний, но и от себя самой. Казалось, город хочет проглотить её: серые дома нависали, окна смотрели пустыми глазами, лужи отражали бледное небо. Всё вокруг было чужим и тяжёлым, как будто и воздух напитался упрёками.

Впереди, в переулке, куда обычно никто не заглядывал, Алисия заметила дверь.

Она знала этот квартал — старые кирпичные дома, давно заброшенные подъезды, магазинчики, закрытые ещё до её рождения. Здесь ничего нового не появлялось уже много лет. Но дверь, тяжёлая, тёмная, с кованой ручкой в форме змеи, она видела впервые.

Алисия остановилась. Сердце ударило чуть быстрее, как бывает, когда находишь что-то неправильное. Дверь стояла не на месте: прямо в каменной стене, где раньше был заколоченный проём. И самое странное — вокруг неё не было следов времени. Доски свежие, металл блестит, краска ни разу не облупилась.

Сквозь шум дождя Алисия услышала тихий шёпот. Слов нельзя было разобрать, но он будто тянулся прямо из-за двери.

Она сделала шаг ближе. Ещё шаг. Ладонь сама собой потянулась к ручке.

И в этот миг всё остальное исчезло. Ни голос матери, ни дождь, ни прохожие, ни даже собственные мысли — только холодная змеиная рука двери и странная дрожь в пальцах.

— Не надо… — едва слышно сказала она себе, но пальцы уже сжимали металл.

Дверь поддалась слишком легко. За ней не было света. Лишь густой туман и тьма, в которой что-то медленно дышало.

Алисия шагнула.

Холод обрушился на неё так резко, что дыхание перехватило. Сумка с книгами стала неподъёмной, она выронила её — и звук упал куда-то в бездонность. Сзади хлопнула дверь.

Она обернулась — и замерла.

Стены исчезли. Переулка не существовало. За спиной — ничего. Никакой двери. Только туман, холодный, вязкий, будто живая ткань.

Алисия протянула руку, нащупывая хоть какой-то проём, хоть трещину в воздухе, но пальцы наткнулись лишь на пустоту.

— Мам… — сорвалось с губ, и голос утонул в тумане, не отразившись ни эхом, ни звуком.

Она стояла одна в чужом месте, где даже воздух был чужим. Грудь сжимала паника, но где-то внутри — глубоко, на самом дне — шевельнулось другое чувство. Чувство, что именно здесь её и ждали.

Туман зашевелился. Из глубины донёсся гулкий вздох, словно стены самого мира дышали.

Алисия сделала первый шаг в тьму.

Туман сжимался вокруг, как мягкая ткань, которой накрывают глаза. В нём не было привычных звуков города — ни далёкого гула машин, ни капель дождя, ни голосов людей. Только глухой ритм, словно сердце мира билось где-то в глубине. Каждый удар отзывался в груди Алисии.

Она сделала шаг вперёд. Потом ещё один. Под ногами будто не было земли, но и не было пустоты. Поверхность пружинила, поддавалась, как зыбкая доска.

— Зачем я сюда пошла?.. — прошептала она, но голос снова пропал, растворившись.

В памяти вспыхнула утренняя сцена. Кухня, пахнущая кофе и подгоревшими тостами. Мать, вечно усталая, с волосами, собранными в жгут, и взглядом, который умеет резать больнее ножа. Алисия не помнила, с чего началось. Кажется, с оценки по алгебре — «четвёрка, но могла бы лучше». Потом — про друзей. «У тебя их нет, Алисия. Ты опять одна. Что будет дальше? В жизни не спрячешься за книжками». А потом… потом что-то про отца. Слишком болезненное, чтобы повторять даже самой себе.

Алисия тогда встала, ударила дверцей шкафа и выкрикнула: «Зато я — я, а не пустая оболочка, как ты!» Она знала, что это было жестоко, но слова вылетели раньше, чем успела остановить.

Теперь эти слова жгли сильнее холода. Она бы отдала всё, чтобы вернуться и сказать иначе. Чтобы извиниться. Но пути назад не было.

Туман перед ней дрогнул. Вдалеке проступил силуэт. Высокая арка, похожая на ворота, сложенные из камня. Камни шевелились, будто в них текла медленная кровь.