Аккаунт. Автофикшн трансерфинга

Содержание, От автора, Благодарность

Ветер ли старое имя развеял?

Нет мне дороги в мой брошенный край.

Если увидеть пытаешься издали,

Не разглядишь меня,

Друг мой, прощай!

Ты погляди —

Не осталось ли что-нибудь после меня?

Это не сон, это не сон,

Это — вся правда моя, это истина,

Смерть побеждающий вечный закон —

Это любовь моя...

Рабиндранат Тагор

ОТ АВТОРА

Я бы с удовольствием написал, что все имена и события в книге вымышлены, а любое сходство с реальными — является абсолютной случайностью. Но это не так. Вернее, не совсем так. Ведь «Аккаунт» — это письма, послания, обращенные к тем, о ком идет повествование, включая и меня самого.

Совершенно естественно, что книга вышла в жанре автофикшн. Но автофикшн — это еще и смесь, порой гремучая, воспоминаний, событий, переживаний и вымысла, порождаемого неугомонной фантазией автора. А главное, автофикшн, как и письма к дорогим тебе людям, — это обязательная искренность и открытость. Если угодно, это откровение на грани исповеди. К исповеди же нужно готовиться. Нужно вывернуть себя наизнанку, решиться показать и адресату, и читателю картину во всей ее возможной неприглядности. Пусть осуждают или сочувствует. А может быть, и то, и другое одновременно.

Моя же задача, — положив руку на сердце, как перед лицом правосудия, свидетельствовать правду, только правду и ничего кроме правды. Но лишь с одной поправкой — это субъективная правда, это моя правда. Кому-то из адресатов она покажется обидной, кому-то — жестокой или, наоборот, преувеличенно слащавой, а для кого-то вообще — откровенной ложью. Что ж, каждый вправе судить меня. Но, если кто имеет что сказать, говорите сейчас или умолкните навеки.

Я вполне допускаю, что некоторые образы здесь идеализированы, другие — наоборот, демонизированы, но только потому, что такими я их воспринимал или воспринимаю до сих пор. Здесь нет истины в последней инстанции. Я лишь делюсь моментами, которые, скорей всего, видоизменятся со временем. Или время уже их видоизменило?

Ведь наша память хранит прошлое как динамичный образ, а не как архивный файл на компьютере. Она, контролируемая лишь подсознанием, приукрашивает или, наоборот, добавляет темные, мрачные тона в полотна прошлого, а исходники безвозвратно уничтожает. Наша реальность, превратившись в воспоминания, перестает быть объективной. Впрочем, объективна ли она и в настоящем? Не все ли воспоминания являются в той или иной мере нашими конфабуляциями[1]?

Эта книга чем-то напоминает мне произведение в духе импрессионизма. Начиная первую главу, кажется, что стоишь к картине так близко, что можешь рассмотреть каждый мазок. Застывшее масло с неповторимым оттенком и блеском. Отлично виден рельеф слоев, динамика движения кисти. Это интересно, но о чем книга-картина, совершенно не ясно.

Чтобы увидеть общий замысел, необходимо сделать шаг от нее, один, второй, третий. Так, глава за главой (уж не знаю теперь кто: зритель или читатель?), постепенно различает линии, силуэты, а затем и всю экспозицию произведения. Мазки сливаются сначала в образы, а затем они, эти образы, оживают, то соединяясь друг с другом, то разделяясь, словно это уже не картина, а кино.

Необходимо отойти на некоторое расстояние, чтобы открыть для себя идею и мотивы автора во всей их целостности и взаимосвязи. Поверьте, я и сам так делал. И не только при написании «Аккаунта».

Чаще всего всю глубину логики и смысла осознаешь лишь после того как книгу дочитаешь. Перевернув последнюю страницу, ты, как с картиной импрессиониста, оказываешься на необходимом и обязательном расстоянии, чтобы детали, сцены, образы, событийный ряд, мотивация поступков персонажей открылись для тебя в полной, совершенной мере.

Так получается и в жизни. Сегодняшнее во всех своих деталях кажется нам непонятным, нелогичным, даже бессмысленным. Но время, отодвинув его в прошлое, год за годом открывает нам тайные смыслы минувших событий.

К концу же нашего пути, эти смыслы превращаются в объемную панораму. И лишь тогда мы осознаем в полной мере кто, почему и зачем появлялся в нашем прошлом, а потом… исчезал, что было причинами, а что следствиями, где остались белые пятна, как рождались и умирали мечты.

В нашем же настоящем мечты изменяют будущее, порождая бесчисленные его варианты, и одновременно принуждая по-новому смотреть на наше прошлое, а настоящее — воспринимать иначе. Этот процесс взаимодействия памяти и надежд, подогреваемых неудовлетворенностью сиюминутных желаний, беспрерывен, но, увы, скрыт от сознания.

Поэтому не стоит воспринимать эту книгу как некий набор постулатов или устоявшихся взглядов автора. Я сам ее так не воспринимаю. Это всего лишь рассказ о судьбоносных переменах во мне, в моей жизни, в моем миропонимании и мироощущении. Но конечно же, в главном — о любви и самопознании в ней.

Я надеюсь, что мой опыт заинтересует читателя. Возможно, кому-то окажутся близкими размышления и переживания автора. Кто-то захочет взглянуть на свою жизнь по-новому и решится изменить ее, как я решился. А кто-то, наоборот, убедившись в правильности однажды избранного им пути, разделит со мной поиски себя и смыслов.

Один читатель найдет книгу полной банальных истин, а другой — откроет для себя — новые. В любом случае, хочется верить, что эта книга не бесполезна. Сам процесс написания уже принес плоды автору в виде глубокого переосмысления пройденного пути. А переосмысленное породило новые возможности. Во всяком случае, я на это надеюсь.

Глава 1 "Упс!.."

Источнику всех радостей и бед моих,

Что есть, что будет, что я потеряю,

Чего добьюсь иль угадаю,

Куда слова иль слава приведут

И сил энергия, потоки,

Определяемые сроки,

Исповедаемость путей…

Источнику судьбы моей —

Марии Самотис

Глава 1

УПС!..

Я выхожу с работы в 20:05, реже — в 20:10. Сегодня на автобусной остановке я был в 20:08. К концу сентября в это время почти темно, но фонари на улицах зажигаются позже, поэтому прохожие постепенно превращаются в движущиеся темные пятна и безликие силуэты. Это меня бесит. Не люблю бесформенность.

В моей правой руке — вейп[1] Aegis от Geek vape. В левой — бутылочка джин-тоника. И хотя в нем всего восемь процентов алкоголя, выпивая ее до дна, уже практически на пороге своей квартиры, я чувствую легкое приятное головокружение.

В моем рюкзаке — пакет с замороженными овощами, пакет дешевых котлет-полуфабрикатов, якобы из курятины, но точно из АТБ[2], литровая бутылка тоника Schweppes и самое ценное — пол-литра водки. Пока мне их хватает на два дня. Почему пока? Да, потому, что дураку понятно — я спиваюсь. Откуда такая уверенность? А это уже вопрос к психологам. Я — не психолог. Я — писатель, который не умеет писать. Именно поэтому никто и не догадывается, что я писатель, несмотря на горы текстов, разбросанных где-попало, как вещи в моей квартире. Я натыкаюсь на них в самых неожиданных местах: то в интернете, то в своей спальне. Почему не печатаюсь? Да кто будет издавать до неприличия обнаженные мысли и эмоции?

Вечером, когда одиночество становится особенно невыносимым, делать ничего не хочется, но и спать — не уснешь, я потягиваю из широкого стакана водку с тоником, разбавленную в пропорции один к трем… Кстати я так замечаю, чем дальше, тем все меньше разбавленную… Блуждаю по YouTube. Там я нагружаю мозг всем, что подворачивается: странными фактами про кетчуп, сравнениями внешности голливудских кинозвезд с их миленькими дочерями. На этой же свалке — видео с объяснениями теории квантовой механики, специально для таких как я — любителей смотреть что-то о том, о чем сами авторы понятия не имеют, и лекции по психологии. Кроме того, каждый вечер я смотрю порно.

Чтобы сразу внести ясность — мне пятьдесят три, и я абсолютно одинок. Точнее, сейчас абсолютно одинок в этой квартире. Впрочем — не только в ней, ведь мир переполнен одиночеством.

Где-то в Грузии живет моя старшая дочь со своей дочерью и девушкой. Нет, блин, дочь не от девушки! Дочь от молниеносного брака с тем, с кем меня даже не удосужились познакомить. Но дело прошлое, и сейчас я не особо парюсь по этому поводу.

Больше меня беспокоят мои редеющие волосы и выпирающий живот. Такие «бонусы» возраста мне определенно не нравятся. Поэтому на Joom[3] я купил тренажер для пресса и флакончик какого-то экзотического масла. Каждый вечер я втираю его в свою чертову лысину, надеясь на чудо, хотя прекрасно понимаю, что чудес не бывает. Впрочем, как минимум странные вещи в моей жизни все-таки иногда происходят.

Так вот, моей дочери двадцать девять. С ее матерью я прожил непозволительно долго — аж тринадцать лет. И меня все чаще посещает мысль, что эти годы тупо пошли коту под хвост. Из них в настоящее я не вынес ровным счетом ничего, кроме мусорных пакетов собственных страхов и комплекса вины перед дочерью. Но у нее своя жизнь. Так что да, не вынес ничего.

Второй мой брак развалился через четырнадцать лет. И его итогом, я бы сказал апогеем, стала моя младшая дочь. Ей тринадцать, и теперь она живет со своей матерью где-то неподалеку, но я понятия не имею, где именно.

Так что, да, я одинок или, как это принято говорить в обществе, — холостяк. Женщины одиноки, а мужчины холостяки. Мужчинам ведь неприлично быть одинокими, да? Они холостяки. А холостяки бывают либо убежденные, либо поневоле, как я. И это проблема. Но если бы решение этой проблемы зависело лишь от меня самого, то при моем терпении и упорстве… Ох!.. Я с первых строк начинаю хвалить себя любимого!.. Но, факт — при должном терпении и упорстве затянуть к себе в постель можно любую девушку. Что? Пахнет сексизмом? Нет-нет! Мужчину — тоже. Бог свидетель, меня не раз затягивали, а иногда даже оставляли до утра. Но сегодня мой ангел[4] разделит свою постель с моим антиподом, а я свою — с самим собой.

Сегодня вечером я буду делать точно то же, что и вчерашним, и позавчерашним, и поза-позавчерашним. Впрочем, мне, как обезьяне в зоопарке, придумали развлечения: смарт-TV, смартфон и компьютер.

Если раньше я читал бумажные книги, то теперь я слушаю их аудио-версии, как младенец, на ночь глядя. Больше не для саморазвития и эстетического удовольствия, а для того чтобы, черт возьми(!) наконец-то уснуть. Но и это не особо помогает. Каждый вечер я напиваюсь до состояния полного безразличия к себе и, ... скажем, экологии. Тогда я предвижу апокалипсис. Меня это радует. Есть нечто притягательное в самоубийстве человечества. По крайней мере, все вы прикончите себя, точно также, как и я — себя, только залпом. Я же растягиваю удовольствие…

За компьютер я сажусь все реже и реже, так как все, что душе угодно, можно получить из смартфона. Прикинь! Медитирующие личности (или делающие вид, что медитируют) в погоне за легкими деньгами, вкладывают накопленный на YouTube «капитал» в мобильный софт для таких потерянных как я… Короче, эра настольных компьютеров катится к закату. Это факт.

Глава 2 "Нежданчик"

Глава 2

НЕЖДАНЧИК

Решив что, видимо, слегка перебрал с алкоголем, хотя выпил до этого всего пару стаканов «спасительного» напитка, я, с весьма нехорошим предчувствием, открыл почту. Не представляю, как это возможно с технической точки зрения, но во входящих моего e-mail покоилось сообщение от моего же e-mail. Не в черновиках, не в отправленных, а именно во входящих, непрочитанных. Парадокс! «Может, пить тебе все-таки стоит меньше?» — вопрошал внутренний голос, пока я, с подозрительным недоумением и легкой тревогой (не допился ли я уже до ручки?) открывал сообщение. Перечитал. Текст точь-в-точь такой, каким его выдал во «всплывающих» педантичный Windows.

Знаешь, меня искренне смешат такие сцены в голливудских блокбастерах… Ну, типо, как обычно, в самый критический момент цифровая техника дает сбой, операция вот-вот провалится... И тут герой с умным выражением лица и величайшей значимостью в голосе, как будто он приобщен к тайным знаниям избранных, предлагает решить проблему... Как думаешь, как? Ну, конечно! Перезагрузкой! Это смешно, ибо все и всегда пробуют решить проблемы с «умной» техникой, в первую очередь, ее перезагрузкой. Впрочем, не только с ней. Перезагружать мы любим все: и технику, и себя, и свои отношения, хотя практически всегда замечаем, что эффект от этого нулевой.

Я, тем вечером, не был исключением. Но, как и следовало ожидать, сообщение никуда не исчезло. Оно лишь было отмечено как прочитанное. Немного придя в себя, я решительно удалил его, и с чувством, близким к чувству выполненного долга, закрыл окно почты. Теперь Minecraft? Однако играть уже расхотелось.

Осушив стакан, я направился на кухню, где привык курить, не отрываясь от телефона. Но мысль о загадочном сбое почты не давала мне покоя. «Может, ее взломали? — размышлял я. — Но взлом какой-то странный. Спам с моей почты не зафиксирован. По крайней мере, почтовик меня об этом не уведомлял». Сообщение послано вчера, 20.09.2022, в 15:05.

И все же я вернулся к компьютеру. И что ты думаешь? В нижнем правом углу экрана красовалось новое сообщение от Anton Krawchik:

–игнорить надумал?

Мои брови поползли вверх, а по коже пробежал неприятный холодок. Трезвость обрушилась на меня, как тать божья. Мне слал сообщения мой же аккаунт!

Как бы описать мое состояние в тот момент? Вот что-то подобное, скорей всего, испытывал Робинзон Крузо, осознав, что попал на необитаемый остров. Ужас, обреченность, ошеломление от невероятности самой ситуации, растерянность. Все это смешалось в моей душе.

Медленно, будто надеясь, что случится то самое чудо и сообщение исчезнет само собой, я кликнул на «Открыть». В окне моей почты среди кучи привычного хлама, в самом верху, будто подчеркивая свою значимость, красовалось уведомление о моем сообщении мне. Открыв его, я попытался найти разгадку: имя отправителя, адрес его электронной почты, дата и время отправки — хоть какую-то зацепку. Но не обнаружив ничего необычного, исключительно ради эксперимента, кликнул на «Ответить».

Не успев произвести эту, давно не практикуемую мной, манипуляцию, я получил два новых сообщения:

– 1. давай в тг

2. удобней

Как под гипнозом, я послушно открыл Телеграм. Справа в строчке «Избранное» светился кружочек с цифрой «1». Двойной клик — «Избранное» открылось. Сообщение от Anton Krawchik:

–так в чем прикол? — вопрошал некто.

Пару секунд помедлив, я, скорее автоматически, чем с целью быть вежливым, набрал:

— Привет.

Сообщение от Антона появилось через какую-то долю секунды после того, как я кликнул на «Enter».

–хай)

Первая мысль: «Man![1] Я по ходу общаюсь с каким-то пацаном лет восемнадцати, максимум — двадцати».

— Ты кто? — сглотнув слюну и разочарованно взглянув на вновь опустевший стакан, набрал я.

И тут же последовал молниеносный ответ:

– Антон

— Кравчик?

–yes)

Честно говоря, я понимал, что нужно что-то ответить или спросить, но от растерянности ничего в голову не приходило. Крутилась одна мысль: «Блин! Я переписываюсь сам с собой?! Этого не может быть! Надо выпить... Срочно!» И я написал как есть:

— Отойду. Налью стаканчик. — «Enter».

Тут же сообщения посыпались без всяких пауз, как будто на том конце Сети не набирали текст, а вставляли заранее готовые шаблоны:

– 1. бухаешь сегодня?)

2. ну налей раз хочешь

3. так ты ответишь?

Сообщения выскакивали одно за другим со скоростью света. Бот? Я поправил очки и приблизил физиономию к монитору, словно это могло что-то изменить. Но, нет. Со мной определенно общался кто-то живой, и этот живой называл себя Антоном Кравчиком, по сути, — мной.

Мне вдруг захотелось выйти, прогуляться, освежиться. Какие-то нехорошие предчувствия проявляли себя физическим дискомфортом — сжимали грудь. Хотелось больше воздуха. Наверное, я испугался. Но комендантский час лишал меня такой возможности.

Глава 3 "Пауза"

Глава 3

ПАУЗА

Бесцельно шатаясь по комнатам, прерывая это бессмысленное движение то очередной порцией алкоголя, то затяжками вейпа, я по привычке, свойственной каждому, а тем более одинокому, человеку, разговаривал сам с собой. Ничего связного такой разговор никогда не представляет. Чаще всего это лишь восклицания, с обязательными матерными вставками через слово и риторические вопросы, ответы на которые, само собой, нет смысла искать.

Я совершенно не понимал кто, зачем, почему затеял эту дурацкую игру. Нервно перебирая имена и события из прошлого, я и раздражался, и еще больше впадал в отчаянье, потому что ничего, буквально ничего, не приходило в голову.

В молодости я думал, что отличительной чертой моей натуры есть страстное стремление находить ответы на возникающие передо мной вопросы. Я желал все знать, все понимать, и, в первую очередь, о себе самом. Позже до меня дошло, что никакое это не отличительное свойство. Все люди стремятся решить проблемы, ответить на вопросы, понять, предвосхитить и предугадать. Все хотят иметь ясную картину своего прошлого, настоящего и будущего. Картину мира. Мы все обязаны ответить на вопросы.

Но в возрасте под пятьдесят неожиданно, как это часто у меня бывает, я осознал, что все в мире течет, все изменяется, и — не только количественно, но и качественно.

Несмотря на то, что я неплохо знаю диалектику, ясное и четкое понимание действий ее законов в собственной жизни не приходит мгновенно. Полученная информация должна вызреть. Недостаточно просто знать, например, закон причинно-следственной связи, с которым жизнь нас сталкивает чуть ли не ежечасно. Необходимо накопить некую критическую массу свидетельств, убедительных подтверждений, фактов, и лишь после сознания взрывается интроспекцией. Этот взрыв всегда внезапен. Ты не вынашиваешь понимание как эмбрион. Точнее, оно зреет скрыто. Сам не подозревая, что «беременный» истиной (как бы дико не звучало это прилагательное в мужском роде), ты в какой-то момент разрешаешься осознанием: «Блин! Так я же это знал! Но почему… не понимал?!»

Чем больше вопросов ты перед собой ставишь, тем больше их возникает. Как говорил Сократ, «scio me nihil scire»[1]. Накопление знаний лишь порождало у меня все больше вопросов, тем самым отдаляя от главной цели.

Я же самоотверженно вступал с ними в схватку. Мне нравилась борьба в поисках истин. Очень рано я познакомился с работами Маркса, Бердяева, Мережковского. Читать, а потом и изучать Библию я начал лет в пятнадцать, если не раньше. Вопросы вели меня в космические дали и дали истории, в глубины звезд и глубины человеческой природы, в области сложных проблем, требующих все новых и новых знаний.

Но оказывается, большинство с неохотой задается подобными вопросами, а если и задается, то, в основном, ограничивается простыми ответами. У каждого человека свой диапазон вопросов. Он может быть широк до бесконечности, а может быть узок до пугающего примитивизма. Мне стало очевидно, что люди не любят напрягать свой мозг вопросами о возникновении Вселенной, о причинах и следствиях исторических событий или, например, произошли ли мы от обезьяны, как учат нас в школе, при этом параллельно убеждая, что человек — «творение божие». Что за идиотизм?!

Лишь единицы интересуются тем, как устроены сознание или мир вообще. Абсолютна ли истина? Где истоки добра и зла? В чем смысл жизни? Разве это не важнейшие вопросы, ответы на которые и есть становление личности? Но я постоянно сталкивался с невероятно противоречивыми мнениями и убеждениями. Удивительно! Человек может верить в бога, и при этом не отрицать теорию эволюции Дарвина. Как так-то?!

Сначала я пытался спорить, что-то кому-то доказывать. Но каждый раз убеждался, что преобладающей массе комфортней не знать правды, не искать ее; принять любой незамысловатый ответ, и пусть пазл складывается лишь по форме, но не по содержанию. Пусть он не создает целостной картины. Это не важно. А важно то, что пазл сложен, пустых мест нет, найдены все ответы, до каких смог докопаться твой уровень развития.

Людские пазлы чаще всего представляют собой белиберду, нагромождение отрывочных знаний, предрассудков, стереотипов и, в итоге, сплошных парадоксов.

Но, сложив свою уникальную, на первый взгляд, целостную картину мира и себя в нем, человек начинает считать себя чуть ли не мудрецом. Он почему-то решает, что уже обогащен опытом и знаниями, может и, главное, имеет право учить других, воспитывать детей, руководить. А на самом деле даже не догадывается, что жизнь — на удивление бескомпромиссная штука.

Глупые ответы на очень сложные вопросы неизбежно приводят к ошибкам как бытовым, повседневным, так и судьбоносным, кармическим, если хочешь. Наступает момент, когда они бьют по нам так, что мы теряем равновесие. Боль, порой физическая, но чаще — психологическая (что на самом деле еще страшнее) сносит крышу, как ураган с домов. И вот все, казавшееся воистину незыблемым, надежным и крепким, как железобетон, рушится, летит ко всем чертям. Небоскреб наших мировоззрений сыпется как карточный домик, потому что таковым он и был…

Что обычно в таком случае делает человек? На руинах своих убеждений он клянет судьбу и винит всех и вся, но только не собственную глупость. Злится, упрекает, требует отмщения и наказания для виновных, клевещет и лжет, при этом глубоко в душе признавая, что причины катастрофы — не извне, а внутри. Это ведь очевидно! Я зафигачил, мать его, ахеренный небоскреб убеждений, а он не выдержал натиска действительности. Упс! И что? Так кто виноват: действительность или я? Нет! Все и вся, но только не я!

Глава 4 "Знакомство"

Глава 4

ЗНАКОМСТВО

Утро оказалось еще мрачнее, чем вечер. Стоило повернуть, словно налитую свинцом, голову немного резче, как острая боль била в затылок и висок. Не столько от чрезмерно выпитого, сколько от того, что спал я без подушки на краю дивана, где накануне вечером оказался, сам не помня как. Мне ничего не снилось.

Как я уже говорил, только наивные аффирмации[1], причудливые саблиминалы[2] или, на худой конец, аудиокниги способны усыпить мои ночные само-копания. Без медитаций лавина сумбурных, отрывочных мыслей накатывается на меня как только я закрываю глаза, даже если пьян. Бесконечные разговоры то с Ангелиной, то с самим собой, то еще черт знает с кем, множатся, принуждая мысли водить хороводы вокруг прошлого. Голоса, картинки, фразы клубятся, перемешиваются друг с другом, как хмурые осенние тучи, гонимые холодным ветром. Все движется, все меняется без конца и без края. И это движение не дает уснуть. А как только я проваливаюсь в сон, малейший звук будит меня, и все повторяется. Этой же ночью я спал как убитый.

«Удалить аккаунт нафиг!» — первая мысль после пробуждения. Повалявшись еще минут пять на диване, я нехотя встал и потащился на кухню. На автомате набрал в чайник воды, зажег под ним газ. Затем, шаркая рваными шлепанцами, поплелся в ванную. Умылся… Черт! Придется бриться.

Говорят, легкая небритость придает мужчине больше брутальности, но только не в моем случае. С щетиной я выгляжу как обычный алкаш. В большом зеркале, висящем в моей ванной комнате, отражалось вымазанное пеной лицо. Я всмотрелся в него.

Примерно лет с сорока это лицо вызывало во мне лишь разочарование и гнетущее ощущение беспомощности. Медленно, но упорно, на нем все четче прорезались морщины. Вечные темные круги под глазами, от недосыпания и ежедневных нервотрепок, подчеркивали общий усталый и болезненный вид. А низко посаженные, седеющие и редеющие брови придавали угрюмому взгляду некогда ярких серо-зеленых глаз суровость на грани озлобленности.

С годами губы становились все тоньше, а нос, и без того не маленький, — все больше. И эти уши, растущие непонятно откуда, куда и зачем?.. На этом лице как будто застыло недовольство. «Ну и рожа! — думал я. — Да кто вообще на такое может смотреть без содрогания?!»

«Мои года — мое богатство»? Фигня! Жалкая попытка оправдать неотвратимость, смириться с вялотекущей утратой молодости — лучшего, что дает жизнь.

Картина представлялась мне крайне неприглядной. Каждый день я наблюдал, как неуклонно старею. Вернее, не я, а тело, данное мне в ощущениях. К пятидесяти годам диссонанс между внешним видом и моим внутренним состоянием достиг зловещей кульминации — я возненавидел себя. Совершенно не ощущая старости внутри, я все с большим омерзением взирал на собственное отражение в зеркале. Злился, отчаивался, но упорно не желал смиряться с неизбежностью.

При этом природа, как не странно, сохранила стройность моей фигуры. Тонкие запястья, пропорциональность вполне широких плеч и пацанских, узких бедер, подтянутый (теперь уже относительно) пресс создавали впечатление, что я — парень лет двадцати пяти. Но лицо коварно выдавало мой истинный возраст. Бесило! «Тебе нужна пластика. Не сделаешь ее в ближайшие год-два, можешь смело вешаться», —твердил я себе.

Тем же утром, бреясь, я поймал себя на мысли, что стал еще «богаче», лет на пять. «Или пристрастие к выпивке уже отражается на моем фейсе?»

— Скоро тебя будут спрашивать, не близнец ли ты Васьки — соседа-пропойцы, — проворчал я.

Засвистел чайник. Покончив с не особо приятной процедурой бритья, заварив кофе и на скорую руку сделав два бутерброда, я уселся завтракать.

Для меня прием пищи, за редким исключением праздников, — это необходимость, которая никогда не вызывает ни эстетического наслаждения, ни желания ее растягивать. Ем я быстро, не особо перебирая, наспех, и все, что подворачивается под руку. Да, я — не гурман! Возможно, это еще и армейская привычка.

Хотя ребенком я ел очень медленно и накормить меня было еще той задачей. К каким только ухищрениям не прибегала мать, чтобы запихнуть в меня несколько ложек каши! Она кормила меня с ложечки лет до семи, рассказывая сказки. А я, подложив руки под попу, автоматически открывал рот, зачарованный собственными фантазиями.

Мне представлялись яркие картинки из сказок братьев Гримм, Чуковского и Пушкина. Многие я знал наизусть, что не мешало мне вновь и вновь петь серенады с Трубадуром под окном юной принцессы, спешить с доктором Айболитом в Африку или, представляя себя одним из богатырей, признаваться в любви прекрасной царевне. Наверное, поэтому теперь я ем, не отрываясь от телефона. Как в детстве, я продолжаю витать в своих или чужих сказках.

Кроме этого, нужно просмотреть сообщения, мельком пробежаться по новостным каналам, чтобы как минимум быть в курсе происходящего, без всякого соучастия. Нужно включить Bluetooth для наушников и переключиться с Wi-Fi на мобильную сеть, а по дороге на работу уйти в музыку и… не видеть, и не слышать некрасивых, обрюзгших, надутых, сморщенных, глуповатых лиц, так гармонично вписывающихся в опостылевший пейзаж за окном маршрутного автобуса.

Уже на работе я мысленно еще раз повторил: аккаунт нужно удалить, как бы это не было печально и какие бы неудобства это решение не создало мне в будущем. На перекуре зашел на Gmail. Среди прочего там было сообщение и с моей почты — [email protected], то есть от Антона Кравчика.