Аленка, беги! или Попаданка шьет счастье

Глава 1

— Объявляю вас мужем и женой! — голос священника полный пафоса эхом разнесся под сводами церкви. Он посмотрел мне за спину и угодливо продолжил: — Теперь ее жизнь и смерть полностью принадлежат вам, милорд.

Тяжелая рука в ледяной металлической перчатке опустилась мне на плечо, придавливая к земле. Я с ужасом обернулась на своего новоиспеченного мужа. Гора мышц в доспехах наклонила ко мне голову, и в прорезях шлема блеснули алым глаза.

— Попалась! — пророкотал он.

Я заорала и… проснулась, с грохотом падая с кровати. Немного полежала на полу, осознавая, что я дома, и никакой церкви со страшилищем-мужем рядом нет. Села. Трясущимися руками стерла слезы. Помассировала занемевшее плечо, за которое хватал меня этот адский рыцарь во сне.

Да, что со мной такое?! Жуткий кошмар повторялся почти каждую ночь. Я уже боялась засыпать, а в темноте постоянно мерещились красные глаза, поэтому свет в квартире я не выключала круглые сутки. И этот голос, от которого все внутри тряслось, как кисель… Брр! Я обняла себя за плечи, пытаясь успокоиться. В конце концов, я здравомыслящая тридцатипятилетняя женщина, а не малолетняя истеричка.

Было бы не так обидно, если бы я действительно собиралась замуж. Тогда это были бы подсказки моего подсознания. Типа, дорогая Алена, беги со всех ног от этого монстра! Так нет же!

С кряхтением и смехом, я поднялась с пола, потерла ушибленный копчик и похромала в ванную. Кажется, пора взглянуть страху в лицо. Не может такой сон сниться часто, быть ярким и похожим на реальность, и ничего не значить. Я все-таки пойду к психологу Ольге на сеанс гипноза.

Подружка рекомендовала ее с восторженным писком. Правда, на меня она не произвела особого впечатления. Несколько раз мы встречались, но ничего путного не вышло. Ольга почему-то начала копаться в моем детстве, спрашивать о проблемах с матерью. В общем, ушла я с сеанса разочарованная, а вот вчера она позвонила и предложила попробовать зайти с другой стороны. Я обещала подумать, но идти не хотела. А вот после сегодняшнего сна поняла — или я буду что-то делать или сойду с ума от ужаса.

Я подъехала к бизнес-центру, где на первом этаже располагался кабинет Ольги, бросила машину на стоянке и поднялась на широкое крыльцо. На пару минут задержалась, не решаясь войти. На душе было неспокойно — мрачное настроение идеально гармонировало с погодой. С севера надвигалась огромная чёрная туча, тяжёлые облака клубились над городом, словно предупреждая: «Беда близко». Я зябко поёжилась, машинально обхватив себя за плечи. Было так тоскливо.

Последнее время у меня всё в жизни шло наперекосяк. Сначала один за другим умерли родители, потом как-то само собой развалились отношения с Вадимом. Еще эти проблемы на работе с новым начальником. «Так, стоп! Хватит ныть!» — резко выдохнула, успокаивая занывшее сердце. Я пришла, чтобы разобраться в себе, а не тонуть в дурацкой жалости.

Решительно подошла ко входу, и тяжелые стеклянные двери разъехались в стороны. Просторное фойе встречало приятным приглушенным, почти камерным светом. Высокие потолки, темные панели, которые впитывали мягкое золотистое свечение встроенной подсветки, на полу матовый мрамор с едва заметными прожилками, по нему было приятно идти даже на каблуках: ни скользко, ни гулко.

Я резко выдохнула и надела маску счастливой женщины. Место располагало к этому. Зачем я вообще приехала сюда? Сомневаюсь, что психолог поможет. Дурные мысли одолевали, но я продолжала идти. Новая ночь обязательно наступит, а с ней и пугающий сон.

Я обогнула стойку ресепшена, за которой скучали две девушки в офисных костюмах, и повернула в коридор, с одной стороны которого были сплошь двери кабинетов, а с другой — пустая стена разбавлялась абстрактными картинами подобранными по цветовой гамме.

Возле кабинета психолога никого не было. Коротко постучав, я вошла.

— О! Алёна, я вас уже и не ждала, — неестественно улыбаясь во весь рот, как учили американские психологи, сказала Ольга.

— Я же предупреждала, что подъеду к семи, — ответила я слегка раздраженно.

— Да, конечно, — кивнула Ольга и жестом указала на узкий диванчик.

Когда я ложилась, понимала, что все зря. Ничего не получится. Эта Ольга выглядела слишком молодой, слишком жизнерадостной — никакого доверия она у меня не вызывала. Ну да ладно, раз уж приперлась. Я мысленно вздохнула, неловко устраиваясь на кушетке, подгибая длинные ноги.

— Ну что, поехали? — Ольга щёлкнула пальцами, и... я неожиданно провалилась в темноту. Черную, вязкую, похожую на патоку.

— Наконец-то ты пришла! — скрипучий старческий голос прозвучал прям возле уха.

Я вздрогнула и резко обернулась. Рядом стояла сухонькая старушка, одетая в темно-вишневое платье с кринолином.

— Кто вы? Моё подсознание? — Наконец выдавила я, больше из любопытства, чем от страха.

— Ой, да брось ты, «подсознание»! — фыркнула старуха. — Ты очень нужна нашему роду! Алёнушка, выручай! Августа совсем не справляется. — Она покачала головой. — Если она выйдет замуж за этого проклятое чудовище, он погубит её, погубит себя — проклятие сожрёт их обоих!

Она стала заламывать руки, морщинистое лицо исказилось от отчаяния, словно она вот-вот разрыдается. Внезапно старуха вцепилась мне в запястье:

— Умоляю! Тебя же ничто не держит здесь — ни семьи, ни любви... одна работа! А там... О, там тебе будет куда веселее! Моя внучка... — её голос дрогнул, — она слишком хрупкая. Понимаешь, не выдержит она этого. Ей бы на твое место, отдохнуть, сил набраться.

Глава 2

Старуха щёлкнула пальцами, и все вокруг исчезло.

Пришла в себя я резко, как от толчка. Открыла глаза и поняла что сейчас ночь и подо мной мокрая трава. Полная луна равнодушно сияла на темном небе, заливая все вокруг неживым холодным светом. Я повернула голову. Рядом какие-то кусты, стена непонятного сарая, обитая темными досками. Я растерянно пошарила руками по земле. Трава была настоящая: колючая, шершавая, мокрая.

Я выругалась сквозь сжатые зубы. Где это я? Как здесь очутилась? Попыталась вдохнуть глубже, но рёбра словно стиснуло тисками. Я ощущала, как будто меня туго перебинтовали от груди до бедер. Судорожно хватала ртом воздух, но грудь не слушалась. Корсет? Но откуда? Ощупала себя. Да, корсет. Под пальцами хлопок и мягкое кружево.

— Деточка ты моя бедная! — Запричитал кто-то рядом.

Из темноты вынырнула пухленькая, невысока женщина и с размаху плюхнулась передо мной на колени. В лунном свете её круглое лицо блестело от слёз.

— Ну зачем же ты, красавица моя, на такое решилась? Грех это, грех! — Она прижала меня к своей мягкой груди, слегка придушив в крепких объятиях. — Руки на себя накладывать — грех это большой! А если графиня узнает? — Женщина испуганно прикрыла рот ладошкой.

Я вытаращила глаза:

— Какие руки?! Я вообще не понимаю, где я...

Но женщина меня как будто не слышала.

— Августочка, милая, пойдём, пойдём, — перебила она, шумно всхлипывая. — Судьба у тебя такая. Выйдешь за чудовище замуж, родишь ему пару ребятишек, а там, глядишь, и отстанет.

Я поперхнулась воздухом:

— Какие ребятишки?! Какое чудовище?! И вообще, кто вы такая?!

Но женщина не реагировала на мои слова. Рывком помогла подняться, набросила на плечи потертую шаль и потащила к большому коттеджу, который виднелся в нескольких метрах. Он был классическим двухэтажным, из потемневшего от времени кирпича, с остроконечной крышей и стенами затянутыми плющом. Почти все окна коттеджа, кроме парочки на втором этаже, были темными, похоже время было позднее.

Мое пышное неудобное платье цеплялось за ноги, за колючие ветки боярышника, за высокую траву. Платье промокло от росы и холодило тело, отчего я зябко ёжилась. А потом меня стали одолевать странные мысли.

Старуха из гипноза ведь что-то говорила про свою внучку Августу и ее замужество. Вот и женщина эта говорит про будущего мужа-чудовища. Нет, не может быть! Бред! Чтобы развеять последние сомнения я ущипнула себя за руку. Больно! Значит, я точно не сплю. Мамочки! Ой, а что у меня руки такие тонкие?! И тело не мое, и волосы белые, а у меня же черные! Тело непроизвольно затряслось, я сжала кулаки, останавливая накатывающуюся истерику. Она что, реально поменяла меня местами со своей внучкой?! Нет уж, я не хочу! Я согласия на обмен не давала!

Я резко вырвалась из объятий ведущей меня женщины, и подняла голову к небу.

— Эй, ты, послушай! — зло выкрикнула я, обращаясь к невидимой старухе. Я не сомневалась, что она где-нибудь поблизости, наблюдает за мной. — Возвращай всё, как было! Я замуж не хочу! Я домой хочу!

Моя спутница округлила глаза и испуганно зашептала:

— Августа, деточка! Да ты никак повредилась умом? — Она погладила меня по голове, как ребенка, и взяла под руку. — Пойдем, пойдем, милая! Твоя верная нянюшка Марта доведет тебя до комнаты и уложит в постельку.

Я закусила губу. Алена, спокойно! Хитрая старуха молчала, чего и следовало ожидать. Прослыть в этом мире сумасшедшей я не хотела, поэтому собрала волю в кулак и расслабилась, позволяя спутнице тащить себя к коттеджу. Ну, ничего. Я не сдалась. Это временное отступление. Пусть они даже и не думают, что я буду играть по их правилам.

— Ничего. Это я так. — Я с яростью махнула рукой в сторону звезд. — Предъявляю претензию богам. Может, услышат.

Взгляд Марты стал жестче.

— Ты благодарить их должна! — Она понизила голос. — Детка, ты же понимаешь, какая это милость богов, что мы здесь, а не умираем от голода в разоренном поместье? — Она покачала головой и горестно вздохнула. — Твои бедные родители были слишком расточительны и взбалмошны, оставили тебя ни с чем. А твоя тетя — святая женщина! Приютила, нашла знатного супруга. Ты молиться богам должна за их доброту! А ты…

Так, значит Августа – сирота, как я, и заступиться за нее некому. А ушлая тетка-графиня воспользовалась ее положением и выдает замуж за какого-то чудовищного мудака. Не сомневаюсь, что от этого союза блага поимеют все, кроме Августы.

Я фыркнула:

— А знаешь что? Я передумала выходить замуж. Пусть ваша графиня свою дочь отдаёт за этого крутого жениха! А мы с тобой вернемся в поместье, наведем там порядок и заживем в свое удовольствие.

Марта ахнула, сжала мою руку до боли и зашептала:

— Тише ты! Чего удумала! Вот запрет тебя графиня в комнате до самой свадьбы. Не будет у тебя тогда ни общения, ни прогулок. Она и так боится, что ты сбежишь...

— Ну и пусть! Я-то ее не боюсь! — Я гордо вскинула подбородок и сама зашагала к дому.

Невысокое крыльцо было освещено тусклым фонарем, в свете которого я разглядела герб, висящий над дубовой дверью. Изображение на нем почти стерлось от времени, там был то ли волк, то ли медведь, вцепившийся в меч.

Няня, задыхаясь от спешки, толкнула тяжелую дверь. Внутри пахло воском, старым деревом и чем-то вкусным. В животе жалобно заурчало. Я вздохнула, поесть бы сейчас.

— Тсс, дитятко, не шуми… — прошептала Марта, дергая меня за рукав.

Не смотря на лето за окном, приземистый холл встретил нас холодом. Марта торопливо чиркнула спичкой, и масляная лампа замигала жёлтым глазом, бессильно борясь с мраком. Тёмные дубовые панели жадно поглощали свет, оставляя в углах зыбкие тени.

Дубовые ступени предательски скрипели под ногами, словно нарочно выдавая моё возвращение. А вот и «родственники». Свет лампы высветил ряд портретов в золочёных рамах. Строгие мужчины в камзолах, бледные дамы в пышных платьях с кринолинами. Все они смотрели на меня с немым укором, как живые. Я передернулась и отвернулась. Стало вдруг так неуютно под их испытующими взглядами.

Глава 3

Слова неизвестной девушки заставили меня напрячься. За что это она просила прощение? Надеюсь, меня не втянут в очередную авантюру. Но тут девушка продолжила говорить, и я расслабилась.

— Ну что ты дуешься? Да, я знаю, что злишься из-за этой свадьбы. Но пойми же, я тут такая же жертва, как и ты! Князь сначала ко мне сватался. Я тогда до смерти испугалась, рыдала всю ночь. Ты же понимаешь, что не нашему захудалому роду отказывать проклятому дракону?! Спасибо хоть маменька сообразила и тебя ему подсунула. — Она нервно закусила губу, затем продолжила с напускной бодростью: — Да ладно тебе киснуть! Для сиротки вроде тебя это же удача! Лучше партии и не найдешь. Ты же рада должна быть, что маменька тебя ему предложила, а не какую другую приживалку. А тем, кто говорит, что его жены мрут, как мухи, ты не верь! Все врут! Маменька говорит, что они завидуют его славе и богатству. — Она вдруг сжала мои руки сильнее, и в её глазах мелькнул неподдельный страх. — Ты только... ты ведь не откажешься, правда? — Ее голос сорвался на шёпот: — Он хороший… наверно.

Я холодно отстранилась, вырвала руку.

— Может, сама за него выйдешь, если он хороший такой? — язвительно спросила кузину.

— У каждого своя судьба! — Она шмыгнула носом и, немного поколебавшись, качнула головой в сторону комода. — Я вот тебе молока принесла. Маменька сказала, чтобы ты его выпила, поможет успокоиться и уснуть.

Кузина подскочила с кровати и, не прощаясь, сбежала.

Надо же какая насыщенная жизнь у Августы. Посетители прям один за другим ходят. Я села, задумчиво поглядывая на дверь. Интересно, сколько дней осталось до свадьбы? Внутри зудело настойчивое чувство, что мне сейчас уходить нужно. Может, и правда сегодня рвануть? Меня не охраняют, выйду, да пойду в любую сторону. Пока не поймают. А меня обязательно поймают, потому что я жизни местной не знаю. Да что говорить, я и фамилии-то своей не знаю! Как я буду поместье Августы искать?

Я со вздохом поднялась с кровати и поплелась к комоду. Может и правда молочка попить? Подняла стакан к лицу, долго принюхивалась, но ничего подозрительного не учуяла. Только показалось, что на поверхности что-то блеснуло. Я поболтала содержимое, блеск исчез, а вот голод нет. В животе продолжало настойчиво урчать. Эх, к молочку бы хоть кусочек хлеба! В два глотка я осушила стакан и поставила на комод.

Сонливость накатила мгновенно. Я едва успела дойти до кровати и упала как подкошенная.

Утро для меня наступило через несколько дней. Марта долго трясла меня, а я все не могла прийти в себя, вызванная молоком сонливость уходила тяжело, оставляя в теле тянущую боль. Наконец, я открыла глаза и широко со вкусом зевнула. Марта с грустью глянула на меня и сказала:

— Вставай, касаточка! Сегодня твой день.

— Какой ещё «мой день»? — Я потерла слипающиеся глаза.

— Свадьбы, милая. — Огорошила она меня и сунула ночной горшок. — Ты три дня спала. Графиня приказала не будить. — Марта горестно вздохнула и через силу улыбнулась. — Сейчас мы сделаем тебя самой красивой.

Пока я пыталась прийти в себя от такой подставы, начался настоящий ад. В комнату вкатили зеркало и стойку с одеждой. Но прежде чем наряжать, меня отвели в комнату кузины и положили в ванную.

Я чувствовала себя заводной куклой. Вот меня моют, чешут. Вот принялись наряжать: белье, чулки, рубашка, корсет, пышный подъюбник, платье.

Господи, это же настоящая пытка! Когда шнуровку затянули до хруста, я еле могла дышать. Первое, что сделаю, когда сбегу – сожгу этот проклятый корсет! То, что я сумею убежать со своей свадьбы, я даже не сомневалась! Если перестану в себя верить, обязательно проиграю.

Наконец, меня нарядили, укрепили фату и закрыли лицо. В комнату вошла властная черноволосая женщина с кислым выражением лица. Её резкие движения и поджатые губы выдавали раздражение.

— Августа, надеюсь, ты исполнишь долг перед родом и станешь достойной женой князя Дария Валорийского, — сказала она, сверля меня взглядом. — Это очень достойный дракон. Про него болтают разные глупости. Но знай, что став его женой, ты, наконец, обретёшь положение в обществе и уверенность в будущем, своем и своих детей.

Ах вот ты какая, моя тетя. Я недоверчиво хмыкнула:

— Если это такая прекрасная партия, удивляюсь, почему за него не выходит ваша дочь.

Женщина рыкнула и резко ударила меня по лицу. От неожиданности я едва не отлетела к стене. Щека занемела от удара.

— Заткнись, тварь! Я тут с ней по-доброму, а она — перечить! — прошипела тетя, нервно дёргая рукой. — Позовите врача, пусть уберёт синяк.

Я прижала ладонь к горящей щеке, чувствуя, как по коже расплывается жгучая боль. Ну, «тетя», я тебе это еще припомню! Я не бессловесная Августа.

Почти сразу в комнату влетел высокий, тощий мужчина, напоминающий кузнечика. В его руках слабо мерцало голубоватое сияние. Он что-то прошептал на непонятном языке, затем осторожно прикоснулся к моей щеке. Боль мгновенно утихла. Врач посмотрел на меня с сочувствием, тихо кивнул и так же быстро ретировался.

Блин, вот я лохушка! Тут у них магия в ходу! А те искры, которые я разглядела на поверхности молока, наверняка были сонным заклинанием. Все, решено, больше не буду есть и пить из незнакомых рук. А то вот так очнусь в канаве со своей доверчивостью!

Под конвоем меня спустили на первый этаж и усадили в карету. Рядом разместилась тётя и двое крепких мужчин. Вчерашняя испуганная кузина с сёстрами должны были ехать в другой карете, но в последний момент тётя передумала.

— Леди Летиция и ее сестры, пусть останутся дома, — сказала она рыжему детине. — Мало ли что эта дурёха выкинет. Не хватало, чтобы он выбрал кого-то из моих дочерей.

Я горько усмехнулась. Беззащитная сирота Августа оказалась идеальной жертвой.

Совсем скоро мы остановились. Один из сопровождающих мужчин помог мне вылезти и передал в руки невысокой крепкой женщине в накидке, напоминающей паранджу.

Церковь оказалась совсем непохожей на привычные мне храмы. Круглое приземистое каменное здание без куполов было полностью оплетено странной лозой с плодами, напоминающими яблоки. Вся внешняя часть здания была в арочных проемах входов. Через один из них меня провели в большой круглый зал без потолка и пола. В центре среди травы и невысоких кустов пылал огонь перед древним каменным алтарём.

Глава 4

Жрица удивлённо подняла брови:

— Ты уверена? Без этого тебе будет сложнее соединить энергии с мужем и зачать ребенка.

— Ну и что? — фыркнула я. — Я вообще не уверена, что выйду замуж.

— Как знаешь, — равнодушно пожала плечами жрица и подала знак одной из служек.

Девушка нырнула в боковой коридор и пришла с большой золотой чашей, в которой плескалось что-то маслянистое. Ее установили на широкий каменный постамент.

— Погрузи руки в слезы богини, — торжественно сказала жрица.

Я с опаской опустила руки в тёплую густую субстанцию. Жрица внимательно вгляделась в поверхность и вдруг улыбнулась:

— Счастливая судьба ждёт тебя, Августа. Любящий муж, дети... Сначала небо затянут тучи, но потом обязательно выглянет солнце.

Ну да, конечно! Я мысленно усмехнулась, вытирая руки о чистое полотенце, которое подала мне служка. Типичные гадальные банальности. Хотя на душе стало легче. Мне так и казалось, что я сегодня не умру.

И тут мне в голову пришла светлая мысль, остаться среди этих женщин или с их помощью сбежать. Мужчин я здесь не видела, наверняка это что-то типа нашего монастыря или подобие римского храма весталок.

— А можно мне у вас остаться? — осторожно спросила я.

Жрица покачала головой и с грустной улыбкой ответила:

— Судьба ведет тебя дальше. Богиня не спасет от ярости дракона.

Я разочарованно выдохнула, понимая, что и сбежать мне не дадут. Кажется, мой будущий супруг капитально всех запугал.

— Хорошо, спасибо за… — Я зависла, не понимая, как обозвать весь этот ритуал. — За все, — брякнула я и приготовилась идти назад к карете.

Девушка, в сопровождении которой я пришла, уже встала наизготовку в проеме.

Но тут жрица неожиданно подняла руку и удивленно сказала:

— Стойте! Богиня Кайли хочет одарить тебя, Августа. Верните чашу слез.

Служка уже успела утащить ее, но после слов жрицы снова нырнула в соседнее помещение. А я напряглась. Кто этих богов знает, что там она для меня припасла.

Когда чашу снова установили на постамент, жрица строго посмотрела на меня и серьезно сказала:

— Тебе выпала великая честь. Опусти руки в чашу и сама заплети себе косу. Богиня распутает твой магический дар. Он останется таким же слабым, но твоя природная способность возрастет.

Жрица ждала, что я кинусь к чаше, но я медлила. Интересно, что за способность у Августы? Если я спрошу, то не будет ли это выглядеть странным?

— А… — Я откашлялась, ежась под недовольными взглядами окружающих.

Но жрица неожиданно меня перебила:

— Милость богини не бесконечна.

Эх, была-не была! Я макнула руки в масло и заплела тугую косу. Не делала я этого с самой школы, но вроде получалось неплохо. Второй раз опустить руку в чашу и поправить выбившиеся пряди мне не дали, служка оттеснила меня от постамента и уволокла реликвию. А пока я глядела ей вслед, жрица ушла.

В карете тётя с любопытством спросила:

— Ну, что сказала жрица? Всё будет хорошо?

— Отлично, — процедила я. — Сразу после свадьбы от проклятия не умру.

Она резко повернулась ко мне:

— А что ты знаешь о проклятии? — спросила она.

Я равнодушно пожала плечами.

— Ровно столько, сколько вы мне рассказали. А именно — ничего. Может, проясните ситуацию? А то вокруг столько пугающих сплетен.

К моему удивлению, тётя действительно начала объяснять:

— Твой жених проклят. Подробностей я не знаю, но проклятие очень сильное. Его не смог снять даже придворный маг. Князь днем превращается или в дракона, или в страшное существо, мало похоже на человека. Чтобы скрыть уродство, он носит специальные доспехи. А вот ночью князь — обычный человек. — Она вздохнула и неохотно продолжила: — Еще говорят, что днём князь безумен, но когда он приезжал к нам свататься, вёл себя вполне адекватно. — Тетя многозначительно глянула мне в глаза. — Не вороти от него нос. Ночью князь обычный мужик. Родишь ему парочку детей и заживешь в свое удовольствие.

Помня утреннюю оплеуху, я решила не спорить и просто кивнула. Хотя, думаю, что не все так просто. Желающих родить от такого богатого знатного господина явно было предостаточно, но он же до сих пор не женат и без детей. Тетка, похоже, решила меня успокоить, чтобы я не выкинула какой-нибудь фортель перед алтарем.

Когда мы подъехали к настоящей церкви — высокой, с остроконечными шпилями, выяснилось, что жених задерживается. Тётка недовольно нахмурилась и велела мне ждать в боковой комнатке, к которой меня заботливо отконвоировали. Внутри небольшого помещения стоял стол и пара скамеек. Здесь невесты готовились к торжественному выходу.

Только я переступила порог, как ко мне тут же кинулись две служанки. Они усадили меня на табуретку и стали судорожно поправлять складки платья, укладывать фату, расправлять кружево. Такое чувство, что от скорости работы их жизнь зависела. Хотя не удивлюсь, если именно так и было.

И никто из нас даже не заметил, как скрипнула дверь. А зря! В комнатку зашла сгорбленная старуха в плаще, с лицом похожим на печеное яблоко. Ее хриплый смех, похожий на воронье карканье, прозвучал, как выстрел.

— Ведьма! Уходи! — пискнула одна из девушек.

Но старуха лишь коротко рыкнула:

— Брысь!

Служанки мгновенно кинулись к дверям в венчальный зал и без оглядки сбежали.

Я осталась один на один с ведьмой.

Глава 5

— Ну что, Августа, или как там тебя… — Старуха пристально посмотрела на меня и скинула плащ, превращаясь в стройную темноволосую женщину лет тридцати, одетую в мужские штаны и куртку. От удивления я открыла рот. Вот это я понимаю чудеса! — Я — Мара. Покойная графиня Деренская просила тебе помочь. Ты не должна выходить замуж за этого дракона, иначе он сам умрет и тебя погубит. Тебе нужно бежать!

О, да! Я была с этим согласна на все сто процентов, поэтому кивнула и спросила в лоб:

— А вы поможете?

— Конечно! — Она что-то пробурчала себе под нос речитативом и развела ладони.

И вдруг я увидела... себя, сидящую на табуретке, в то время как я настоящая стояла рядом.

— А… как это? Что..? — Я растерянно переводила взгляд с Мары на своего двойника.

— Ну, чего застыла? — буркнула ведьма. — Иди сюда скорее! Сейчас эти дуры-служанки приведут подмогу. Все же надо было их остановить.

Мара ловко вытащила из-за голенища сапога короткий нож. Я испуганно отпрянула, но она грозно рявкнула:

— А ну, поворачивайся давай! Расшнуровывать некогда, резать буду!

Несколькими ловкими движениями она подрезала шнуровку и помогла снять платье и корсет. Буквально пара движений, и я стояла в сорочке и панталонах, с грустью поглядывая на неопрятную кучу тряпок на полу. Мне даже жаль стало своего свадебного платья из нежнейшего шёлка с искусно пришитыми драгоценными камнями.

— Одевайся! — Мара швырнула мне небольшой, но удивительно вместительный рюкзак. В нём оказалось потрёпанное бесформенное платье и плащ с капюшоном. — Платье туда положи, чтобы сразу не поняли, что ты переоделась.

Я осторожно свернула невесомое произведение портновского искусства и вместе с корсетом засунула в рюкзак. Мне определенно нравилась его вместимость, наверняка там тоже магия поработала.

Быстро переодевшись, я втерла в волосы пахнущую йодом субстанцию, которую вручила Мара, и замазала лицо с руками серой жирной мазью. Кожа мгновенно потемнела и стала грубее. Лоб и щеки прорезали глубокие морщины, которые я буквально ощущала, как родные. Руки покрылись пигментными пятнами и кожа обвисла. Превращение в старуху шло полным ходом.

— Неплохо, — одобрила Мара. — А теперь поворачивайся, горбик тебе делать будем. Слишком уж фигура хорошая.

Она стукнула меня по спине, и я вдруг согнулась пополам от невидимой тяжести.

— Эй! Мы так не договаривались! — возмутилась я, потому что спина реально заболела.

Я-то думала, что будет иллюзия. Но Мара так на меня глянула, что я заткнулась. Протестовать сейчас было глупо, мы еще даже не вышли из храма, поэтому я с кряхтеньем потерла поясницу и запахнула плащ.

— Терпи, — буркнула Мара. Она перевернула плащ и вдруг превратилась в простоватого деревенского паренька. Из образа выбивались только хорошие добротные сапоги, но она достала из рюкзака мазь, которой я мазала руки и втерла в обувь, моментально ее старя. — Нам главное выйти из храма. Если бы я иллюзию наложила, тебя бы сразу раскусили. Походка не та, наклон тела другой. Как доберемся до безопасного места, я уберу горб. — Она с силой выдохнула и подошла к двери в венчальный зал. — А теперь иди за мной. И не паникуй. Даже если тебя схватят, молчи, прикидывайся сумасшедшей старухой. Обо мне не беспокойся. Останешься одна, пробирайся к лесу, я там тебя найду.

Оставив такую пугающую инструкцию, Мара толкнула дверь, и мы очутились в узком коридорчике, больше похожим на театральные кулисы. Он был темным, завешанным синей бархатной шторой, как будто кто-то поспешно отгородил это пространство от роскошного храма. Пока Марта копошилась, запирая дверь, я прильнула к щели между шторами.

— Господи, сколько народу! — прошептала я, разглядывая море разодетых аристократов.

Шелка, драгоценности, напомаженные физиономии. Как на праздник! Действительно, они все нарядились и собрались поглазеть, как девушку отдают на заклание чудовищу. Видимо, в их скучной жизни это было главным развлечением.

Внезапно среди толпы я увидела тех самых охранников, с которыми сюда приехала. Они уверенно и неотвратимо рассекали людское море в нашем направлении.

— Мара, охранники идут сюда! — истерически шепнула я и дёрнула ее за капюшон.

Неожиданно за дверями, которые запирала Мара, послышалась какая-то возня, громкие голоса. В дверь пару раз стукнули. Мара тут же бросила возиться с замком, с её пальцев сорвались синеватые искры.

— Уф, надеюсь, Астос простит, что мы магичим в его храме! — она странным образом перекрестила себя и скомандовала: — Вперед!

И тут я осознала, что стало подозрительно тихо. Ни шепотков, ни шороха платьев. Что там случилось? Пока я бежала к шторе, тишину разорвало оглушительное бам-бам-бам. Я приникла к щелке и замерла, как испуганная мышь. В церковь вошел мой жених. Великан в рыцарских доспехах. Гости расступались перед ним, как букашки, образуя широкий проход в людском море.

А я застыла не в силах пошевелиться. Все было как в моем сне. От накатывающего ужаса по спине катились крупные капли пота, ноги приросли к каменному полу. Бам-бам-бам. Он все ближе. Еще пару метров, и я увижу его алые глаза, почувствую тяжесть его руки на плече. И в этот момент я поняла, что дракон видит меня, смотрит прямо в глаза. От острого пронзительного взгляда внутренности скручивало узлом.

—Бежим! — Мара дернула меня от шторы, разрывая зрительный контакт с женихом.

Я испуганно всхлипнула и вместе с ней рванула к тёмному углу, где едва виднелась низенькая дверца. Мара что-то пробормотала, дверь беззвучно открылась, и мы выскочили на заросший кустарником двор храма.

— Обежим кусты справа и рванем к лесу, — скомандовала Мара.

Но не успели мы сделать и десяти шагов по узенькой заросшей тропинке, как услышали совсем рядом крики:

— Где она? Ищите! Далеко не могла убежать!

От волнения я задыхалась, тело непроизвольно потряхивало. Мы прибавили шагу, опасаясь, что вот сейчас преследователи выскочат перед нами на тропинку, но вдруг Мара сжала мою руку:

Глава 6

Я застыла на месте, пригвожденная страхом. С колотящимся сердцем дождалась, пока преследователь догонит и встанет передо мной, а потом подняла испуганный взгляд. Это был мощный рыжеволосый бородач в рыцарских доспехах с обнаженным мечом. Он разглядывал меня с брезгливым подозрением.

— Не видала тут девку в подвенечном платье? — спросил он мрачно.

Я испуганно затрясла головой. Язык прирос к небу, и я просто беззвучно открывала рот, ни в силах ничего сказать.

— А ну-ка! — Солдат сдернул с меня капюшон, обнажая колтун темных засаленных волос.

Я испуганно замычала, хватая разъезжающиеся в стороны полы плаща, под которыми показалось грязное, похожее на мешковину, платье. И тут вдруг солдат хлопнул меня по спине. Я вскрикнула от неожиданности и боли, с трудом сдерживая ругательства, и злые слезы. Вот тварь! Было не так больно, как обидно. Первый раз в жизни на меня мужчина руку поднял.

— Что ты делаешь, ирод?! — завопила срывающимся баском Мара, переодетая деревенским дурачком. Все время до удара она бестолково стояла рядом и что-то нудила на одной ноте. — Зачем мамку мою обижаешь?! Ирод! Ирод! — верещала она, не переставая.

Солдат шикнул на Мару и, недовольно махнув рукой, отпустил нас. Крикнув напоследок, она схватила меня за руку и повела к лесу. Я еле сдерживалась, чтобы не побежать, послушно семеня рядом. Все-таки не зря мне Мара горб настоящий сделала.

И тут краем глаза я заметила, что к рыжеволосому солдату идут еще несколько. Пока я тихонько паниковала, стараясь идти не очень быстро, почувствовала, что сюда направляется мой жених. Спина захолодела от его внимательного взгляда.

— Он идет сюда, — на грани слышимости прошептала я.

Мара кивнула и резко повернула к ближайшим кустам. Едва мы прорвались сквозь плотно разросшиеся ветки, как она скомандовала:

— А теперь – бежим! — И рванула вперёд.

Мара бежала впереди, как тень, беззвучно скользя между деревьев. Иногда она оборачивалась. Её глаза светилисье, как у лесной кошки.

— Дальше, — шипела она. — Остановишься — умрёшь.

Бежать с горбом было адски сложно, спина болела от напряжения.

Мара снова оглянулась и недовольно нахмурилась.

— Ох ты, горюшко! — В несколько шагов она подошла ко мне, стукнула по спине ладошкой.

Какое блаженство! Спина с хрустом выпрямилась, и боль тут же прошла. Не слушая мои благодарности, Мара побежала дальше, и теперь я почти не отставала, хотя от непривычной нагрузки уже кололо в боку и дыхание сбивалось. Страх утраивал силы, тем более мне показалось, что нас действительно догоняют.

Я бежала, не разбирая дороги. Лицо было залеплено паутиной, какой-то грязью, я только успевала размахивать руками. Каждый куст, каждая ветка норовила зацепиться за одежду. Мысли путались, как и ноги, цепляющие корни. Несколько раз я падала, но поднималась, боясь только одного, что сломаю ногу, меня поймают и вернут к этому красноглазому монстру.

Наконец, мы пробежали заросшую кустами просеку и оказались в настоящем лесу. Жаль, что он был не из добрых сказок. Мрачный, темный, еловый, с нависающими ветвями. Чем глубже мы забирались, тем страшнее становилось. Ветви скрипели, будто переговаривались между собой. Воздух стал густым, пах сыростью и гнилью. А корни, как живые лезли под ноги, норовя уронить на влажную проминающуюся от каждого шага землю.

— Мне здесь не нравится, — прошептала я.

— Здесь никому не нравится, — невесело усмехнулась Мара. — В этом весь смысл. Солдатам будет ещё сложнее. Лес ненавидит пришельцев. Но нас всего двое, и мы маленькие, а они — целая толпа дуболомов.

— Лес... живой? — спросила я, поспешно отдергивая руку от ствола, на который успела опереться во время отдыха. Мара кивнула, и перед глазами ожили кадры известного фантастического фильма, где был почти такой же лес. — А они ходить могут? — тихим шёпотом спросила я.

— Кто? — Мара удивленно сверлила мое лицо.

— Деревья, — прошептала я.

Она рассмеялась:

— Ну, только если их какой-нибудь сумасшедший маг природы оживит!

Совсем скоро мы вышли на поляну с двумя гнилыми пеньками. Здесь было заметно светлее. Сквозь ветки пробивались слабые солнечные лучи, и было видно кусочек затянутого облаками неба.

— У меня есть предложение, — устало сказала Мара, присаживаясь на один из пеньков, пока я взгромоздилась на другой. — Можешь пойти со мной в самое сердце леса, туда, где живут мои сёстры. Но знай — назад дороги не будет.

Я прекратила вертеться на пеньке и задумалась над словами Мары. Нет, пожалуй, это слишком. Я не готова полностью закрыться от внешнего мира, не то чтобы я так сильно любила людей, но совершенно отказаться от общения я бы не смогла. На самом деле я только замуж не хотела, и то за определенного дракона, а вот жить насыщенной жизнью вполне хотела. Мир посмотреть, а еще я так и не разобралась с магией. Нет, судьба монашки-затворницы точно не моё!

— Я хочу вернуться в поместье Августы и восстановить его, — решительно сказала я.

— Ты что, дура? — резко оборвала Мара. — Там тебя уже ждут! Как только появишься, сразу за волосы к алтарю потащат!

От этих слов подкатила тошнота. Она была права. Поместье — это первое место, где меня кинуться искать.

— Что же мне делать? — спросила я, с надеждой уставившись на Мару.

Глава 7

Мара задумчиво почесала подбородок:

— Есть тут городок в паре дней пути. Светлоречье. Достаточно большой, чтобы затеряться, но не настолько, чтобы там было много стражников. Знаю я там одну особу, она сможет тебя первое время помочь. Только предупреждаю, что легко не будет.

Я фыркнула:

— Я начала работать в шестнадцать посудомойкой в придорожном кафе. Работы не боюсь.

Когда Мара предложила вернуться к жениху, я показала ей неприличный жест. Она расхохоталась и хлопнула меня по плечу:

— Ну что ж, тебя ждёт новая жизнь! Вперед!

В этот момент совсем рядом раздался треск веток и ругань стражников. А потом... крики боли.

— Лес мстит, — тихонько прошептала Мара, довольно ухмыльнулась и кивнула в сторону завывающих стражников. Не дожидаясь моего ответа, она легко пошла веред, потом оглянулась и бросила через плечо: — Идёшь — так иди, некогда тут стоять!

Я покорно нырнула за ней в черную пасть леса. Будущее затягивало меня, как темная бездна. Было страшно до дрожи в коленях, но в то же время в крови кипел кураж. Начиналась новая жизнь. Какой она будет? Хотя думать о ней было пока рановато. По пятам шла погоня, а впереди было два дня пути по жуткому лесу.

М-да, как-то слабо я представляю себя марафонской бегуньей, которая километр за километр несётся по бездорожью к вожделенной свободе. В голове вдруг возник образ старенького, потрёпанного уазика, заляпанного грязью, сейчас я была похожа на него — горбатенькая старушка, которая с криком: «Милок, посторонись!» несется по лесу, сбегая от погони. Я фыркнула от смеха и прибавила шаг. Нет, не получится из меня марафонец, фактура не та. Чувствую, последние километры начну с нежностью думать о женихе. Хотя нет! Тут меня передернуло от омерзения. Не стану! Лучше бег по пересеченной местности, чем этот красноглазый!

Через пару часов, когда солнце уже перевалило за полдень, мы выбежали к болоту, покрытому зловонной ряской. Я, тяжело дыша, уперлась руками в колени, с отчаянием глядя на подозрительную топь. Что за гадство! Я оглянулась. Казалось, совсем рядом было слышно какое-то металлическое бряканье, и ржали лошади.

— Не вертись! — резко одёрнула меня Мара. — Ты меня отвлекаешь! Еще этот дракон твой! Силен, зараза! Он чует тебя, как гончая зайца. Как будто по веревочке за тобой идет, сколько я его не водила по буеракам, все одно на наш след выходит! — Она нахмурилась, а потом лукаво улыбнулась. — Но у нас, у ведьм, есть свои фокусы. А то придумал, таскаться за нами хвостом!

Она достала из-за пазухи клубок серых ниток, швырнула его в самую топь и громко произнесла заклинание на непонятном языке. Слова звучали, как странная музыка, ускользая от понимания.

— Ну что, пойдём? — сказала Мара.

Я недоверчиво уставилась на неё:

— Куда, пойдем?

Мара покачала головой:

— Эх, горе луковое... — Она схватила меня за руку, и мы пошли по болоту. Вернее не по болоту, а по невидимой тропке, которая на несколько сантиментов возвышалась над ряской.

— Кручу-верчу, запутать хочу! — выкрикнула Мара, бросая что-то назад. — Теперь можно не бояться. Не пройдет он по нашему следу.

Мы кружили по болоту несколько часов. И мне казалось, что ходим по одному и тому же месту. Гнилая береза, которую я заметила на берегу в самом начале похода, мелькала перед глазами несколько раз. Хоть бы не сгинуть здесь. Не сгинули. Вышли на твердую землю. Я едва не упала на траву с поцелуями, невидимая тропа меня сильно нервировала.

Мы встали на берегу болота, Мара поправила мой капюшон и сунула в руки рюкзак, который в дороге мне не доверяла.

— Там мазь, краска для волос и еще кое-что полезное. Потом посмотришь. Горб я тебе оставлять не стану, а внешность старухи лучше не трогать и постоянно обновлять. Она хорошо защитит тебя от внешнего мира, — Сказала она, погладив меня по голове.

— А что, я дальше одна пойду? — испуганно спросила я.

Мара кивнула и печально улыбнулась, поправляя свою одежду.

— В городе ведьм не любят. Чуть зазеваешься, и на костёр отправят! — она подмигнула и указала на виднеющиеся вдали, среди деревьев, строения. — Иди в том направлении и окажешься в городе. Там и блудить негде, через березовую рощу пройдешь, а там полчаса до ворот Светлоречья.

Я вздохнула, рассматривая острые крыши. Ну да, не может же Мара за мной всю жизнь таскаться, как нянька. И так спасибо, что помогла сбежать из-под венца. Я обернулась, чтобы поблагодарить ее, но она уже ушла, как будто в воздухе растворилась. Но я все равно тихонько с чувством прошептала:

— Спасибо!

— Удачи! — зашелестели листья.

Идти одной было страшновато, но я собралась с духом. И вдруг вспомнила, что Мара обещала нужное знакомство! Обернулась, и... будто невидимая рука толкнула меня в спину:

— Иди! Всё поймёшь потом.

Ну ладно, если что – побомжую. Тем более сейчас лето, заночую под кустом. Я вздохнула и пошла навстречу судьбе.

Сбежала с пригорка и вдруг поняла, что так легко выдам себя. Я же старуха! Надо вести себя соответствующе. А то бегаю, как молодушка. Пришлось согнуться и засеменить.

Я вышла из рощи, остановилась на пригорке и вгляделась в окружающую красоту. С пригорка открывался вид на уютный, словно игрушечный, городок, зажатый между лесом и речной излучиной. Невысокий частокол из темных дубовых бревен огораживал Светлоречье неровным кольцом — видно было, что строилось всё наспех, больше для вида, чем для настоящей защиты. Верхушки частокола потемнели от дождей, а кое-где торчали кривые заостренные колья, будто город скалился на путников. Внутри прятались каменные и деревянные дома с острыми крышами.

Глава 8

Грамота! Блин, вот так по-дурацки попасться! Я мысленно выругалась, с умным видом поглаживая и одёргивая потрёпанные полы плаща. Карманов здесь предусмотрено не было. Я просто создавала видимость бурной деятельности, подумывая, как бы по быстрому вернуться обратно в лес. А свой рюкзачок я боялась открывать, чтобы мужик не увидел чего важного, того же свадебного платья.

— Так... и нету! — Я развела руки, изображая растерянность.

Мужичок удивлённо сдвинул густые брови:

— Как же ты, милая, без грамотки-то путешествуешь?

— Сын всем занимался... Сына-то нету, забрали! — всхлипнула я, ловя на себе подозрительный взгляд.

Нет, не успею уже убежать. Стража увидит меня и точно догонит! Эх, узнать бы пораньше об этой грамоте!

Как раз в этот момент мы подкатили к воротам. Пока княжеские стражники в новеньких блестящих доспехах осматривали мужика и телегу, местный стражник в засаленном плаще с ржавой алебардой наперевес подошел ко мне и лениво протянул руку:

— Ну что, мать? Грамоту давай.

У меня похолодело внутри. Надо же, столько по лесу шла, болото чёртово проплутала, а сейчас по такой глупости попасться! На глаза навернулись настоящие искренние слёзы.

— Потеряла грамотку... — прошептала я дрожащим голосом.

Стражники оживились, тут же ко мне подошел второй местный стражник такой же мятый и потертый, как и первый, и один из княжеских стражников, высокий и тощий, как жердь.

— Как потеряла? — спросил он хмурясь.

— У сына она была... А его в войско князя Валорийского забрали... А я теперь... Одна я теперь, и защитить бедную старуху некому… — Тут я громко всхлипнула, и сами собой полились слезы. Я уткнула лицо в ладони, делая ситуацию драматичней.

Один из местных стражников, коренастый детина с добрым лицом, похлопал меня по плечу:

— Не плачь, мать! Пойдём в управу, там всё расскажешь — из какой деревни, как звать. Восстановим твою грамоту.

Я обрадованно отняла руки от лица, но княжеский стражник его хмуро перебил:

— Стой! А досмотреть?!

— Старуху?! — местный добряк-стражник озадаченно сдвинул шлем.

А я развела руками, делая лицо пожалобней.

— Да ничего не везу... С сыном на богомолье шли. На обратной дороге его взяли солдаты князя. Он только и крикнул: «Беги!». Я и побежала. Плутала несколько дней по лесу, пока этого доброго человека не встретила... Вот я даже не знала, что князь женится! — Я покачала головой и поцокала языком: — Надо же, какая ведьма... Ух, тварина! Как она так сумела у князя невесту украсть?!

Мне приказали снять плащ. Потом долго осматривали. А я едва сдерживала облегчённый вздох — мой рюкзачок, заговорённый Марой, они даже не заметили, как будто он был невидимым. Приятный бонус!

— Чего стоишь? — буркнул стражник, к которому я попала самому первому. — Пошли в ратушу. Оформишь грамоту, а я за тобой прослежу.

Я печально кивнула, улыбнулась через силу и заковыляла за ним. Потом, будто спохватившись, обернулась:

— А как узнать, где сынок-то мой служит?

— Как будет у него время — сам свяжется. А пока иди, грамотку оформляй, — отмахнулся от меня княжеский стражник.

Едва мы вошли в ворота, передо мной предстал типичный средневековый городишко — шумный, вонючий и очень живой. Людской гомон и лошадиное ржание оглушали. В воздухе витал густой коктейль из запахов дыма, навоза, жареной рыбы и пряностей. Узкие улочки, вымощенные неровным булыжником, были покрыты слоем грязной соломы, перемешанной с конским навозом, в котором возились куры и тощие собаки.

Я с удовольствием крутила головой, осматривая местные достопримечательности. Вот мы прошли кузницу, откуда лился жар и по округе разносился звон металла. Там виднелась вывеска постоялого двора "У Золотого Ковша", где у входа толпилась шумные посетители. Здесь над головой на верёвках сушилось бельё, перекинутое между домами.

Я сморщила нос, переступая через особенно ароматную коровью лепешку, когда стражник вдруг хмуро кивнул мне:

— Ну, здравствуй, ведьма!

От неожиданности я едва не упала. Откашлялась и срывающимся голосом спросила:

— Что?!

А стражник тем временем вытащил из-за пазухи грамоту и сунул мне в руки.

— Иди по этой улице до вывески магазина с платьем и ножницами. Скажешь, что от Бурела. И передай Маре — теперь я ей ничего не должен, и покойная графиня Деренская пусть не взыщет.

Пока я разглядывала грамотку, стражник исчез в толпе. Вот так неожиданный помощник! Интересно, чем ему Мара помогла, что он ради нее так рискует? И кто эта покойная графиня Деренская? И Мара про нее говорила, и Бурел теперь. Почему-то я сразу вспомнила ту самую бабульку гипнотического сна? Больше вроде бы некому. Я размышляла и неспешно ковыляла по улице.

Тихо переваливаясь с ноги на ногу, я побрела по указанной улице. Внезапно за спиной что-то загрохотало. Я обернулась и ноги приросли к земле. На меня несся огромный экипаж! Лошадиные морды с пеной у рта уже были в паре шагов... Вдруг сильные руки резко дёрнули меня к стене дома.

— Эх ты, деревня! — нахмурился спаситель, симпатичный мужчина с обаятельной улыбкой. — Здесь зевать нельзя! Собьют, имени не спросят.

Я завороженно кивнула. Кажется, здесь есть и хорошие люди. Может и дальше мне повезет?

Магазин с вывеской, где были изображены платье и ножницы, поразил меня в самое сердце. Почему-то я представляла его себе, как модное французское ателье с большими витринами, изящными манекенами, воздушными тканями... Реальность оказалась куда прозаичнее. Магазин находился в покосившемся деревянном доме с рассохшейся дверью. Небольшие грязные окошки были занавешены жёлтой тюлью, а на подоконниках стояли давно засохшие цветы. Вывеска магазина болталась так высоко, что я с трудом его в первый раз нашла.

Когда я подходила к двери, её распахнула дородная деваха с тазиком помоев и едва не вылила их мне под ноги.

— Чего вынюхиваешь тут, старая ведьма?! — рявкнула она, окидывая меня презрительным взглядом. — Проходи, не задерживайся!

Глава 9

Я аккуратно обошла помои, вылитые на засыпанную битым камнем дорогу. Здесь городская брусчатка сменялась ухабистой проселочной дорогой. М-да, разу видно, что район не слишком благополучный, скорее наоборот. И это было то, что мне надо. Князь здесь меня искать точно не будет.

— Эй! Ты куда пошла? — крикнула мне в спину девица с тазом.

Не обращая на нее внимания, я забралась по полусгнившим ступенькам на покосившееся крыльцо и потянула рассохшуюся дверь, но та не поддавалась. Настолько перекосилась, что даже не шевельнулась.

— Старуха, ты что глухая?! — не унималась девица.

Не удостоив её ответом, я налегла всем телом на дверь, пытаясь ее открыть.

— А ты, курица! — наглая деваха подскочила ко мне и со всех силы дернула за плащ, едва не придушив.

Я обернулась и обожгла её ледяным взглядом, поправляя плащ.

— Мне нужна хозяйка этого заведения.

— Я — хозяйка! — Наглая девица поставила тазик и уперла руки в бока.

Но глядя на ее, я отчетливо понимала, что если это хозяйка, мне придется искать приют в другом месте. Хотя, ну какая из нее хозяйка, девица явно тянула только на служанку. Причем не самую лучшую.

Я презрительно хмыкнула:

— Хозяйку позови.

Девица недовольно скривилась, а потом с издевкой бросила:

— Хозяйка не разговаривает с попрошайками. Так что иди ты отсюда подобру-поздорову. А то не посмотрю, что старуха, спущу с лестницы головой вниз!

Я опешила от такой наглости. Вот тебе и магазин, вот и приветливые сотрудники. Теперь понятно, почему он такой заброшенный.

— С чего вы взяли, что я попрошайка?! — спросила я недоуменно. Хоть бы девица помогла мне открыть дверь, там я уж найду общий язык с хозяйкой.

— А кто же ещё в таком штопаном-перештопанном плаще припрется в приличное место?! Иди отсюда, нищенка, мы не подаём милостыню!

Я уже набрала воздух в грудь для новой порции колкостей, как дверь с противным скрипом вдруг поддалась. На пороге появилась ухоженная женщина лет сорока. Её рыжие волосы, уложенные в аккуратную высокую причёску, и ярко-оранжевое платье резко контрастировали с убогим фасадом, но прекрасно сочетались между собой.

— Катрина! — прошипела она сквозь зубы. — Ты опять...?!

— Да я же... — служанка прижала таз к груди, как рыцарский щит. — Да вы же видите — эта старая дура ничего не закажет, денег у неё нет!

Хозяйка побледнела от ярости:

— Сейчас же на кухню! — прошипела она сквозь сжатые зубы.

Служанка нехотя поплелась за угол здания, что-то бубня себе под нос.

— Простите за грубость моей служанки, — вежливо улыбнулась хозяйка, ослепляя белоснежной улыбкой. — Проходите, пожалуйста. Мы сможем сшить абсолютно любое платье, которое только пожелаете.

Переступив высокий порог, я очутилась в просторной, но удручающе убогой мастерской. Стены, побеленные бог знает когда, покрылись серыми разводами, а облупившийся пол скрипел под ногами. На столах громоздились рулоны тканей. Таких же кричаще-ярких, как и платье хозяйки.

— Что вы хотели заказать? — спросила хозяйка.

Я откашлялась и решительно заявила:

— Меня прислал стражник. Бурел.

— А-а... — Её лицо просветлело. — Не хотите ли у меня поработать? — И после того, как я кивнула, она обаятельно улыбнулась и протянула руку в кружевной перчатке: — Давайте знакомиться. Я — госпожа Мариваль.

Я пожала её ладонь двумя пальцами.

— Я… — И тут я зависла. Называться Августой было опасно, Аленой странновато. Вдруг у них тут такие имена не в ходу. И тут я вспомнила про грамоту, достала ее из кармана фартука и вчиталась. — Госпожа Левантина.

Госпожа Мариваль звонко рассмеялась и подмигнула:

— Ну что, госпожа Левантина, надеюсь, хоть какой-то опыт в шитье у вас есть?

Я едва не ляпнула про журнальные выкройки и крутые швейные курсы, но вовремя сдержалась:

— Немного шила... для себя.

— Прекрасно! — Она захлопала в ладоши и так улыбнулась, как будто выиграла миллион. — А вышивать умеете?

— Крестиком, стебельчатым... Немного гладью.

— Идеально! — воскликнула госпожа Мариваль, ведя меня через комнату к лестнице на второй этаж. — Видите, как всё прекрасно складывается! Давайте я пока немного расскажу про нашу мастерскую. У нас тут все просто: я шью, Катрина таскает платья на базар. Там одна дама берёт их для купчих из соседнего города. Они обожают такие яркие, как у бабочек, наряды.

Она остановилась возле одного из столов и подняла платье, сшитое, казалось, на слона.

— На пышек шьёте? — с уважением протянула я.

Госпожа Мариваль прижала к себе ярко-зеленое безобразие.

— Да! Это наши главные покупательницы. Им проще продавать готовые платья. Нашил побольше завязок и утяжек — и готово. Я стараюсь в первый раз сама все стянуть, чтобы обтянуть где надо фигуру, а где не надо, не обтягивать. Хорошие клиетки! Они не доводят портниху до белого каления, когда вырез платья не прилегает к телу. — Она горько вздохнула.

А я вспомнила, как на курсах мучилась с выкройками на нестандартные фигуры. Сколько потов с меня сошло, пока я училась строить рукав на полную руку! Госпожа Мариваль, похоже, такими тонкостями не заморачивалась.

— Пойдёмте, покажу вашу комнату. Можете приступать к работе сегодня же. Послезавтра будет большой базар, нужно приготовить пять платьев. Я скрою их, а вам доверю их сшивать. Там и посмотрим на ваши умения.

Я была согласна на всё: шить, вышивать, плести бисер, лишь бы подальше от этого проклятого замужества.

Глава 10

Я спустилась вниз и попала прямо в эпицентр настоящего скандала. Госпожа Мариваль носилась по швейной мастерской, заламывая руки, как героиня мелодрамы.

— Как ты могла забыть?! Как?! Я тебя уволю, клянусь! Прямо сейчас уволю! — кричала она.

Служанка Катрина молча стояла, уперев взгляд в потрескавшийся пол, ее губы были сжаты в обиженный бантик.

— Вы же мне не сказали. Если бы сказали, то я бы обязательно заказала, — пробубнила она, отчего госпожа Мариваль буквально взбесилась.

— Это твоя прямая обязанность! — завопила она. — Каждый месяц ты должна...

Но Катрина ее неожиданно перебила:

— Каждый месяц вы мне напоминали! А в этом — ни слова! — Катрина набычилась, её полные щёки покраснели от возмущения.

Госпожа Мариваль заметила меня, резко развернулась и, продолжая заламывать руки, бросилась ко мне:

— У нас форс-мажор! Просто неслыханно! Не знаю, что теперь делать!

Я уже приготовилась услышать про незаказанные ткани, перепутанные заказы, но проблема оказалась... магической. В прямом смысле слова. Они забыли оплатить услуги мага, и тот укатил за город, не вписав их мастерскую в свой график.

— Можно найти другого мага, — осторожно предложила я, протиснувшись к подоконнику, но, не рискуя присаживаться на поверхность, покрытую вековой пылью.

Госпожа Мариваль огорченно покачала головой.

— Вы представляете, сколько они берут за работу?! Я разорюсь! — она схватилась за голову. — За эти платья мне заплатят меньше, чем маг возьмёт за свои услуги!

И тут я сказала такую крамолу, что в меня тут же впились две пары недоуменно-разозленных глаз:

— А если... без мага обойтись?

Катрина фыркнула, а госпожа Мариваль зло сжала зубы, отчего у нее на щеках заходили желваки.

—Дорогая, не знаю, с какой луны вы свалились, — прошипела она, — но как мы сошьём пять платьев за два дня без магии? Это же просто куски переплетённых ниток! — Она зло стукнула по ярко-зеленому рулону ткани. — Мы с каждым платьем будем по месяцу возиться, и то не уверена, что уложимся!

И тут госпожа Мариваль глянула на меня оценивающе.

— Госпожа Левантина, а может у вас есть магические способности?

Я пожала плечами. Думаю, что все же нормального магического дара у меня нет, раз до сих пор ничего не проявилось. Но не расстраивать же девушку, тем более мне богиня что-то там обещала.

— Ну, у меня есть слабенький дар... — Правда какой и насколько он полезен было пока не понятно. — А может привлечь студентов или недавних выпускников? — Я снова начала придумывать выходы из тупика. — Они пока готовы помогать и за небольшие деньги.

Но госпожа Мариваль опять покачала головой. Теперь ей не нравилось, что маги были неопытными и могли все испортить.

И тут Катрина резко подняла голову, упёрла руки в бока и стала наступать на меня:

— Госпожа, зачем вы её вообще взяли? Бесполезная нахлебница! Старая, больная, без магии! Что она может?!

Но госпожа Мариваль была слишком зла, поэтому рявкнула:

— Зато она не забудет договориться с магом!

Пока они выясняли отношения, я осмотрела кавардак в мастерской. Пол был покрытый слоем пыли и обрывками ниток. На пыльных столах валялись яркие лоскуты и рулоны тканей. Стены и потолок были завешаны свисающей паутинной бахромой.

— А что конкретно делает маг? — поинтересовалась я.

Госпожа Мариваль махнула рукой:

— Я слабенький маг, поэтому выкраиваю нужные детали, маг скрепляет их магией. После я накладываю пару фиксирующих заклинаний, чтобы ткань лучше ложилась... Ну и в особо опасных местах прошиваем иголкой. Потом магией лепятся украшения, бантики, что-то дополнительно пришиваем.

В голове тут же всплыла меткая поговорка: «Сделано из говна и палок». Я прикусила губу, чтобы не рассмеяться.

— А платья не разлезутся на клиентках? — серьезно спросила я.

— Ну... если они не будут их специально рвать и не пойдут в антимагические области, должны долго носиться. — Госпожа Мариваль вдруг схватила шляпку с перьями и пошла к двери. — Ладно, пойду я искать мага. Кажется, я вспомнила одного подходящего. — Она грозно глянула на Катрину и прошипела: — А ты наказана!

Служанка лишь ухмыльнулась, почти не скрывая веселье. М-да, видно, такого рода наказания её не пугали.

Когда хозяйка вышла, Катрина повернулась ко мне:

— Ну что, старуха, знай своё место. Максимум через пару дней вылетишь отсюда, как… как… — она судорожно пыталась подобрать слово. — Как вылетишь!

Она резко развернулась, подняв краем юбки облако пыли, и исчезла на кухне.

Я еще раз внимательно осмотрелась. В мастерской творился настоящий бардак, в котором я физически не могла находиться. Значит, буду убирать. Нашла метлу в углу, рядом с горой обрезков ткани. Пока госпожа Мариваль ищет мага, а Катрина готовит обед, я как раз успею прибраться.

Мне нужна была вода, поэтому я решила сделать вылазку на кухню в вотчину Катрины. Надеюсь, она будет слишком занята готовкой и не устроит мне игру в молчанку. Ругаться мне уже надоело.

Но никакого обеда Катрина не готовила, она сладко посапывала на красивом примечательном диванчике. Интересно, кто принес симпатичный светлый диван на кухню? Зуб даю, что Катрина!

Я покрутилась, тихо взяла ведро с водой с холодной печи, и вернулась в мастерскую.

Еще в том мире, уборка для меня была своеобразной медитацией. Каждое движение метлы, как избавление от плохого в жизни. Сметаю паутину и словно дурные мысли изгоняю из головы. Особенно усердно я терла то место, где на месте пятна на полу представляла своего «жениха». Вот так, милок, проваливай из моей жизни!

Грязи было столько, что очень быстро мне понадобилась чистая вода. Колодец нашелся во дворе за домом. Я с удовольствием бегала к небу с ведром прямо из кухни. После пятой смены воды комната задышала свежестью. Полы были чистыми и влажными, со стен и потолка исчезла паутина, а на столах царил более-менее четкий порядок. Уборки тут оставалось еще прилично, но хоть начало было положено.

Глава 11

— Ах ты, старая карга! — зашипела Катрина, растопырив пальцы, словно когти, и двинулась на меня.

Недолго думая, я швырнула в её сторону таз с грязной водой. Основная часть воды громко плюхнулась на только что вымытый пол, расползаясь мерзкой коричневой лужей, но брызги всё же достали мою обидчицу.

— А-а-а-а! — завизжала Катрина на одной ноте, тряся мокрым подолом.

Её глаза округлились до размеров блюдец. Мамочки, что сейчас будет? Я сжалась в комок, ожидая нападения, но вдруг увидела вокруг странное искажение воздуха. И тут бегущая на меня Катрина с размаху бамкнулась лбом о невидимый барьер! Её пальцы скользили по прозрачной плёнке, которая прогибалась, но не поддавалась.

— Думаешь, я тебя не достану? Тварь! — рычала она, бегая вокруг меня, как разъярённая гиена. Но каждый раз упиралась в эту незримую преграду.

Я перевела дух. Надеюсь, он прямо сейчас не лопнет.

И в этот момент барьер с громким хлопком исчез! Катрина, всей тяжестью давившая на него, сделала пару неуверенный шагов вперёд, хватаясь за воздух. Я едва успела отпрыгнуть, как она развернулась и с рёвом пещерного льва кинулась снова.

— Подожди! — рявкнула я, выставляя руку вперед и надеясь на чудо.

Но защита не появилась, и Катрина вцепилась мне в горло.

— Ах ты, старая коза! — Она трясла меня, как собака крысу. — Думаешь, можешь безнаказанно на меня воду лить?!

Я вхолостую скребла по ее рукам, пинала по ногам, животу, но силенок у Августы было маловато с такой бронемашиной воевать. Мир перед глазами стал темнеть, еще немного и мне конец.

Внезапно она замерла. Разжала руки, и я со всхлипом опустилась на пол, пытаясь отдышаться.

— Так, собирай свои пожитки и вали отсюда пока не пришла госпожа Мариваль! Иначе клянусь — пожалеешь, что родилась!

Я вскинула на неё горящие от злости глаза. А вот не дождешься! Она и не догадывалась, что мне идти некуда, позади свадебный алтарь.

— Это ты меня послушай! Не советую со мной ссориться. А то я сделаю так, что ты сама побежишь отсюда без оглядки!

Катрина вдруг глянула в окно и гаденько усмехнулась.

— Ну и что ты мне сделаешь? А? Что? — начала она подзуживать, но я уже заметила в окне мелькнувшее яркое пятно — возвращалась госпожа Мариваль.

Я только пожала плечами и поставила таз на пол.

— Катрина, как ты могла? За что? Я столько убиралась, а ты взяла и выплеснула грязную воду прямо на чистый пол! — всхлипнула я и приложила ладонь ко лбу.

Пока Катрина искала, что ответить, в дом вошла госпожа Мариваль. Рассеянно шагнув в лужу, она поскользнулась, замахала руками и едва не рухнула, ухватившись за стену.

— Что здесь происходит?! — грозно рыкнула она, поправляя сползшую на глаза шляпку.

— Эта здесь убиралась, — наябедничала Катрина, показывая на меня пальцем.

— Я убиралась, а она опрокинула мой таз! — не растерялась я.

Госпожа Мариваль наконец удивленно оглядела мастерскую и устало улыбнулась.

— Неплохо... — пробормотала она, швыряя свою тканевую сумочку на стол. Но та не долетела, с грохотом рухнув на пол. Госпожа Мариваль даже не стала её поднимать. — Всё очень плохо. Скорее всего, в конце недели нам придётся закрыться, — печально сказала она и, понуро опустив плечи, стала подниматься на второй этаж.

Мы с Катриной переглянулись.

— Госпожа, вы не нашли мага? — осторожно спросила я.

Она в ответ только безнадежно махнула рукой.

Мы с Катриной смотрели ей вслед, пока она не скрылась на втором этаже. Катрина тут же сняла фартук, отряхнула платье и... швырнула фартук прямо в лужу!

— Ну что ж, значит, и мне пора, — заявила она деловито и с презрением пояснила: — Ты что, думаешь, мне жалование с неба падает? Если мастерская закрывается, мне надо искать новое место работы, чтобы с голоду не умереть. Сейчас соберу вещи, брата позову, чтобы диван помог погрузить.

Вот наглая особа!

— Диван?! — фыркнула я. — Это же диван госпожи Мариваль!

Катрина приоткрыла рот.

— А ты откуда знаешь? Она мне его... давно подарила! — выпалила она и задрала подбородок.

— Врёшь! — Я сделала шаг к лестнице. — Сейчас поднимусь и расскажу ей, как ты не только диван, но и… столовые приборы прихватила! И ткани!

Глазки Катрины забегали, кажется, какое-то мое предложение оказалось правдой, а может и оба.

— Я тебя за космы сейчас оттаскаю, — Катрина стала с угрозой наступать.

Я хмыкнула и осталась стоять на месте.

— Давай! Я пойду к стражникам. У госпожи Мариваль там как раз брат работает. Расскажу о тебе, воровке, покажу синяки. — Катрина набычилась и протянула скрученные пальцы к моему горлу. — Ну да, убей ещё старуху! Я-то жизнь прожила, а ты на рудниках сгниёшь за убийство.

Катрина на мгновение смешалась, а потом махнула рукой и побежала на второй этаж. Не прошло и пяти минут, как она вернулась, нагруженная охапкой вещей. Среди них я узнала свой старый плащ!

— Эй, куда мой плащ потащила? Ты же сама говорила, что он штопанный-перештопанный! — насмешливо крикнула я.

Катрина нагло уставилась на меня... и бросила плащ прямо в лужу! Видимо, только ради этого она и тащила его сверху. Весело хохоча, она направилась в сторону кухни, и я пошла за ней.

Она вытащила из подсобки тяжёлую плетеную сумку и с лёгким пренебрежением стала совать туда свои пожитки. Кажется, там была куча вещей госпожи Мариваль. Но стоило ли поднимать шум? Вызывать стражу? В моём положении лишнее внимание было ни к чему. Но и давать себя в обиду я не собиралась!

Глава 12

Я застыла в недоумении. Надо же, зачем она так держится за эту непутевую Катрину?

— Госпожа Мариваль… — начала я, но она резко оборвала.

— Хватит! Я сказала — верни её!

Я сглотнула комок возмущения.

— Может, я смогу взять на себя её обязанности? — предложила осторожно.

Но госпожа

— Какие именно? — Госпожа Мариваль швырнула на диван изящную лакированную шкатулку, отчего та с треском раскрылась, рассыпая по половицам бусины и пуговицы. — Я закрывала глаза на ее безалаберность и воровство! Даже терпела ее неумение готовить! Но стоило тебе появиться — и она тут же сбежала!

Я возмущенно сжала кулаки. Но вот не нужно на меня все сваливать.

— Катрина сама решила уйти, когда вы сказали, что всё закрывается.

Госпожа Мариваль замерла.

— Решила? — Она резко повернулась, и я увидела, как дрожит её подбородок. — Когда я сказала, что всё закрывается? — спросила она удивленно.

Пальцы, которыми она нервно теребила кружевной манжет, дрожали.

— Вы сказали, что всё очень плохо, и она сразу собралась. Я единственно помешала ей утащить диван и кое-какие вещи. — Я кивком указала на кучу на кухонном столе.

Госпожа Мариваль подошла и брезгливо двумя пальцами подняла малиновое платье.

— Господи, она даже это убожество вернула... Хотя сама же его и выпросила! — она схватилась за голову. — Как же я жалею, что вообще с тобой связалась! Ты знаешь, что только благодаря Катрине, я могу жить в этом проклятом богами городке?! У меня есть ткани, которые возит в город ее дядя. Её двоюродная сестра торгует готовыми платьями на базаре. Знаешь, когда я приехала в этот городишко, передо мной не открылось ни одной двери, пока Катрина не договорилась со всеми своими родственниками. Только благодаря ей, я смогла снять эту развалюху под мастерскую! —Госпожа Мариваль тяжело опустилась на стул и облокотилась на кухонный стол. — Теперь точно придётся закрыться...

И столько в ее голосе было отчаяния, что во мне проснулась совесть.

— А может, я сумею завтра поговорить с той женщиной на базаре? У нас нет пяти платьев для нее, но может хотя бы одно-два успеем сделать?

— Какое там! — госпожа Мариваль махнула рукой. — Что эти платья, они все есть в моей голове. — Она постучала себя по лбу. — Дело в другом. Ей нужны стабильные поставки! Если я пропущу хоть одну — она больше не будет со мной работать! А мне и предложить-то ей нечего.

Я сжала кулаки и все же решила настоять на своем:

— Давайте попробуем хотя бы пару платьев сделать. Я не уверена в своей магии, но вдруг получится?

Госпожа Мариваль вздохнула:

— Можно и попробовать. Я нашла одного неумёху третьекурсника магакадемии. Завтра утром должен прийти. Ладно, пойдём спать.

За окном действительно сгущались сумерки, но мой желудок бурчал так, что, казалось, его слышно на другом конце города.

— А может, сначала поедим? — робко предложила я.

Госпожа равнодушно окинула взглядом грязную кухню.

— Я в трактире перекусила. Пойду отдыхать. Завтра будем думать, что делать, — бросила она и удалилась, оставив меня одну среди грязной посуды и паутины в углах.

И я принялась исследовать кухню. Дровяная печь вызывала священный трепет. Я, выросшая в квартире, даже не представляла, как её растапливать. Шкафы на скрипучих петлях оказались почти пустыми: несколько жалких мешочков с крупой, один из которых кишел жучками. Я швырнула его к двери. Еще там была горстка странных зёрен, похожих на рис, и куча пустых глиняных горшков, пахнущих кислым молоком. И все! Ни овощей, ни масла.

— Каша на воде... Как весело! Придется вспомнить студенческие годы, — вздохнула я.

Тут мой взгляд упал на низенькую, как для гномов, дверцу в углу. Открыв её, я обнаружила узкую лестницу в подвал. Рядом со входом на крючке висел фонарик. После нескольких неудачных попыток зажечь его я догадалась щёлкнуть по стеклянной колбе. Сразу же внутри замигал испуганный голубой огонёк, освещая каменные ступени.

Спуск в сырой, пропахший плесенью и грибами подвал напоминал погружение в могилу. Но мне почему-то было не страшно, вернее не так страшно, как плутать по Черному лесу.

Сделала несколько последних шагов. И тут — о чудо! — передо мной открылась настоящая сокровищница.

Вдоль глиняных стен подвала стояли аккуратные стеллажи. Сверху они были заставлены банками с соленьями. А внизу лежали морковь, картошка, непонятные коренья. А в дальнем углу висела копчёная туша. Увидев за ней связки колбас и сосисок, у меня потекли слюнки.

Вот тебе и клад! Али-Баба заплакал бы от счастья!

Бросившись на второй этаж, я схватила плетёную корзинку и нож. Вот здесь я поняла, что вокруг подвешенной туши и сосисок с колбасами стояла почти такая же невидимая преграда, как и та, которую я создала в драке с Катриной.

Набрав овощей, отрезав несколько сосисок и прихватив банку с загадочным содержимым, я с трудом потащила добычу вверх. Хрупкое тело Августы еле справлялось — спина трещала, пальцы немели. Вот дела! Раньше я пакеты из супермаркета таскала в разы тяжелее.

Решив не мудрствовать, я приготовила простую еду. Отварила подкопченые сосиски и картошку. Кстати печку удалось легко затопить. Я силища!

Картошку размяла в пюре, добавив немного воды от варки. Хотелось бы добавить туда масла, но что есть. А еще я нарезала морковки. Она оказалась такой сладкой и сочной, что вполне годилась в качестве десерта.

Аромат еды привлёк на кухню госпожу Мариваль. Она застыла на пороге, округлив глаза:

Глава 13

— Я надеюсь, это не ворованное? — Госпожа Мариваль скрестила руки на груди, её брови сошлись в грозную линию.

У меня внутри всё закипело. Сжав челюсти до хруста, я отчеканила:

— Нет. Взяла в вашей кладовой.

Она удивлённо подняла брови. Я ткнула пальцем в ту самую гномью дверку. Но госпожа Мариваль водила взглядом по стене, словно слепая.

— Да вот же! — в сердцах я распахнула дверь и шагнула внутрь, исчезнув из её поля зрения.

— Подожди! — её голос донесся, словно сквозь вату. Когда я высунулась обратно, увидела её растерянное лицо. — Там... какое-то помещение, которое я не вижу?

Кажется, подземная сокровищница не желала показываться всем подряд. Она выбрала меня своей Али Бабой.

— Ну да, подвал. С продуктами.

— Так-так-так! — задумчиво протянула госпожа Мариваль и схватила меня за руку. — Давай зайдем вместе!

Но у нас ничего не вышло. Её тело будто упиралось в невидимую стену. Получается, я единственная могу туда входить, ну кроме владельца конечно.

— Очень интересно... — Госпожа Мариваль закусила губу. — У меня есть пара идей на этот счет, но надо покопаться в книгах.

Её взгляд стал отсутствующим, как будто она уже мысленно листала страницы своих справочников.

— Ладно, заканчивай тут и иди отдыхать, — рассеянно сказала она, но потом встрепенулась и пристально меня оглядела. — И кстати, завтра я хочу увидеть твою настоящую внешность. Раз Катрины нет, то можно не прятаться. Легализуешься. Подберем тебе одежду и станешь моей новой служанкой. Но для образа старухи держи все под рукой. Кто знает, возможно, тебе придется быстро уходить.

Я едва не поперхнулась куском хлеба, когда услышала, что мне можно не прятаться.

— А как же быть с платьями на продажу? — спросила я, мешая себе заранее радоваться. — Вы же сказали, что без этой ярмарки не сможете оплатить аренду дома.

— С платьями? — Её глаза хитро сверкнули. — У меня появилась идея получше.

С этими словами она удалилась, оставив меня наедине с тарелкой и мыслями.

Я положила себе еды, зажгла свечу и уставилась в сумерки за окном. Они так напоминали синий бархат, который серебрится под луной. Все-таки под светом ночного солнца все в мире превращается в таинственное и опасное.

Тело ныло от усталости, но больше всего хотелось смыть с себя весь этот день — этот бесконечный день, когда я проснулась в постели аристократки, а заканчивала его служанкой. Надо же какая ирония, но я была ей бешено довольна!

Боже, а могла бы сейчас лежать рядом с персональным чудовищем. Я передёрнулась при мысли о брачном ложе. Лучше десять раз вымыться!

Отставил пустую тарелку и подкинула дров в печь. А потом несколько раз сходила до колодца и поставила огромное ведро и таз греться.

Теперь осталось только ждать. Вышла во двор к колодцу. Полная луна висела, как полированная монета, когда меня тихонько позвали.

— Ты где, Августа? — шёпот прорезал тишину, ледяными пальцами пробежав по спине.

Сердце ушло в пятки. Это был он! Мой несостоявшийся муж! Звук казалось шел из колодца. Я с грохотом закрыла бездонную горловину и рванула в дом. Лишь бы не услышал, лишь бы не нашёл!

Я вошла на кухню и с трудом взяла себя в руки. Надеюсь, я не дала ему какую-нибудь наводку.

Пока вода грелась, я решила все подготовить. В кладовке нашлась потертая лохань с отбитым краем. Я горько вздохнула, вспоминая свою ванную с ароматными солями, кондиционерами и разными притирками. Кусок мыла оказался жёстким, пах золой. Волосы пришлось полоскать трижды — чёрная краска сходила неохотно. Эх, где же мой любимый кондиционер с аргановым маслом...? Я вздохнула, выжимая посветлевшие мокрые пряди.

Засаленное полотенце, которое висело рядом с лоханью, я брать не стала, пришлось вытирать голову своей рубахой.

А потом я поднималась по скрипучей лестнице в свою комнату. На голову пришлось домотать темную ткань в клетку — не хватало ещё простудиться. Комната встретила знакомым запахом пыли и затхлости. Блохи! Чёрт, совсем забыла про них!

Я задумчиво осмотрела набитый соломой тюфяк. Ни за что на него не лягу! Может утащить его в коридор. Лучше лечь на полу, чем на него. Но эти доски и неровности и щель. Я представляю, что со мной будет утром.

И тут в комнату тихонько постучали.

— Ты ещё не спишь? — госпожа Мариваль вошла, пристально разглядывая моё лицо. — М-да, как же тебя так угораздило? Сочувствую, слухи даже до нашей дыры доходили. Волосы всё равно красить придётся. И лицо немного подмажем сажей — слишком уж они узнаваемые.

— Сажей?! — я скривилась.

— В старуху превращаться не нужно — она подмигнула. — Но и истинное лицо лучше не открывать. Будешь молоденькой служанкой.

Перед уходом она вдруг обернулась:

— Кстати... Говорят, здесь когда-то жил эльф-портной. Если ты вошла в его кладовую... — её глаза загорелись. — Может, в тебе есть эльфийская кровь? Это был бы подарок судьбы!

Я едва не фыркнула. Я — эльфийская принцесса. Звучит нереально. Но вслух лишь пробормотала:

— Завтра узнаем...

Госпожа Мариваль ушла, оставив меня с мыслями о магии, эльфах и том, как же всё-таки чешется голова. Хоть бы не подхватить вшей! Я поёжилась от прокатившейся волны мурашек.

А потом села на край тюфяка и завернулась в самый чистый угол простыни.

Глава 14

Я проснулась на рассвете, когда небо только-только начинало розоветь. Открыла глаза и увидела над собой потрескавшийся потолок с тёмными разводами от протекающей крыши. Полежала в тишине, прислушиваясь к дыханию старого дома. Скрип старых ступеней был похож на стариковское покашливание, а ставни едва слышно стучали, как будто здоровались со мной. Я мечтательно прикрыла глаза, потягиваясь на гладкой вкусно пахнущей простыне…

Так, стоп! Какая простыня! Я вдруг вспомнила про "животный мир" своего тюфяка, резко села... и зависла в недоумении. Подо мной был идеальный пружинный матрас, именно такой, на который я когда-то заглядывалась в мебельном салоне полгода назад! Белоснежная накрахмаленная простыня, а одеяло... Блин, да это же то самое одеяло, которое я воображала себе под утро, когда замерзла. Я неверяще ощупывала невероятно мягкий материал. Что за чудеса?! Откуда?

Опустила босые ноги на пол, и ледяные доски тут же вернули в реальность. За исключением постели вокруг меня всё осталось прежним: облупившиеся стены, мусор в углах, ободранный пол.

Так и не придумав логического объяснения случившемуся, я решила спуститься вниз. Что толку сейчас ломать голову, дождусь, когда госпожа Мариваль проснется, и все у нее выясню. А пока просто обдумаю все случившееся со мной за последнее время. Мне все никак не удавалось это сделать. Вчера хотела перед сном заняться, да уснула, едва голова коснулась подушки.

Было странно, что ступени под ногами не скрипели. Как будто за ночь дом помолодел. Первый этаж благодаря моим вчерашним усилиям сиял чистотой: паутина исчезла, пол блестел, только стены оставались серыми от пыли.

Я закружилась по швейной мастерской от распирающей изнутри радости. Я свободна! Подол серого платья, взметнувшись колоколом, обвился вокруг ног. Переступила и крутнулась еще раз, и еще, и еще, пока не закружилась голова. Эйфория не желала отступать, сейчас мне казалось, что предсказание жрицы плодородия сбывается, все тучи из моей жизни ушли вместе с красноглазым женихом. Как же здорово, что он мне больше не сниться! Это было первое прекрасное пробуждение за несколько последних месяцев.

А потом я пошла на кухню. Здесь всё выглядело гораздо лучше, чем вчера. Теперь она казалась такой родной, как будто я здесь давным-давно живу. А диван все же нужно будет вынести в мастерскую. Он смотрелся здесь неуместным пришельцем.

Я взяла ведёрко и пошла к колодцу, беззаботно помахивая руками, пока не вспомнила о вчерашнем шепоте. Блин! А вдруг он меня там, у колодца караулит? Я потопталась на полпути, но все же заставила себя двинуться вперед. На негнущихся ногах я подошла к горловине колодца, сбросила крышку на траву и постояла прислушиваясь. Не раздастся ли тот зловещий шёпот? Тишина. Я облегченно выдохнула и стала набирать воду. Наверное, вчера показалось. Я же была вся на нервах с этой свадьбой и побегом.

Ледяную воду я решила не греть, умоюсь такой для бодрости. Заодно и неуместные страхи прогоню.

Я успела умыться и переплести косу, когда на кухню вошла госпожа Мариваль.

— Доброе утро! — сказала она, сияя улыбкой. — А я приготовила тебе новое платье, положила на кровать в твою комнату. Кстати, — её глаза загорелись восторгом, — я видела, каким стал твой тюфяк. Сделай мне такой же матрас!

Я растеряно пожала плечами:

— Я не знаю, как это сделать. Оно как-то само…

— Зато я теперь точно знаю, что в тебе достаточно эльфийской крови! — госпожа Мариваль довольно потерла руки, напоминая страшного маньяка. — Я должна была сразу догадаться по твоим белоснежным волосам с золотистым отливом. Такие только у потомков древних эльфов бывают!

Но пока я ее восторгов особо не разделяла.

— И... что мне это даёт? — осторожно спросила я.

— О-о-о, очень многое! — она схватила мои руки. — Эльфийский дар может проявляться в разных областях одновременно. Но поскольку ты не чистокровная, то, скорее всего, в одной, максимум в двух. Скажи, ты любишь растения? Или животных?

Я молча прислушалась к себе и осторожно сказала:

— Ну... не особенно. С ними столько возни.

Госпожа Мариваль шумно выдохнула.

— А шить? Создавать одежду тебе нравится?

От ее слов в груди разлилось приятное тепло, и я кивнула.

Госпожа Мариваль радостно взвизгнула и захлопала в ладоши.

— Чудесно! Ты создана именно для этого! — Она обняла меня, выдавливая из легких воздух. — Сама судьба привела тебя ко мне! Эльфы умели создавать такие платья! Такие платья! Это были настоящие произведения искусства!

Я нахмурилась и начала вырываться из удушающих объятий. Я-то не эльф! Как-то она слишком радуется!

Пришлось сбежать в свою комнату под предлогом того, что не могу сдержать желание примерить новое платье. Оно оказалось... необычным. Ярко-розовый мешок с кучей бантиков напоминал наряд клоуна. М-да, Катрина была служанкой, но одевалась скромнее и интересней. Не желая обижать приютившую меня госпожу Мариваль, я со вздохом натянула платье и подтянула завязки. Корсет не понадобился, новая фигура и так была достаточно стройной.

— Розовый тебе не идёт, — констатировала госпожа, когда я спустилась в мастерскую. — Сделаем тебе новый наряд.

Ее воодушевление меня слегка пугало. Я даже не представляла, как я буду делать себе платье. Вот шить на себя мне всегда нравилось, выбирать интересную модель в Интернете, а потом искать подходящую выкройку и ткань.

Госпожа Мариваль задумчиво посмотрела на меня, а потом неожиданно спросила:

— А ты знаешь, почему госпожа Левантина вчера от нас ушла? И как зовут мою новую служанку?

Я кивнула.

— Да, за ней пришел сын. Все-таки его не забрали в дружину князя. Они домой к себе пошли. — Легенда выглядела правдоподобной. Но вот новое имя никак не придумывалось. — Может, Алена? — предложила робко. Я так привыкла к тому своему имени. Августа так и не приросла ко мне.

— Хм, Элена… Почему бы и нет, — согласилась госпожа Мариваль.

Глава 15

Я шла к входной двери на трясущихся ногах. Стук не прекращался, становясь то громче, то тише, как будто кто-то бил и кулаками, и ногами. Полиция? Стража? Тревожные мысли добавляли страха, заставляя сердце бешено колотиться.

— Кто там? — крикнула я, судорожно поправляя тёмные крашеные волосы.

Блин, зря я сняла личину старухи. Если это они, то мне конец. Я старалась дышать ровно, чтобы не впасть в панику. Бежать было некуда, сорвусь сейчас — догонят в городе в два счета.

Я осторожно подошла к двери, потянула ручку, но проклятая рассохшаяся дверь снова заклинила. А снаружи тем временем продолжали яростно долбить, пытаясь вломиться внутрь.

Я напряглась, изо всех сил сжала ручку и мысленно взмолилась: «Дом, помоги! Если за дверью кто-то с добрыми намерениями — пусть откроется. Если нет — пусть не поддастся ни за что».

Внезапно дверь плавно скользнула на петлях, открываясь настежь, и невежливый посетитель кубарем вкатился в прихожую, споткнувшись о полы своего длинного черного плаща, он растянулся на полу у моих ног. Быстро вскочил, нервно взмахнул головой, откидывая с лица длинные рыжие волосы. Это был парень лет двадцати, болезненно худой и высокий.

— Чего долбишься? — буркнула я раздражённо.

— А ты чего так долго не открываешь? — вальяжно огрызнулся он и, не дожидаясь приглашения, попытался пройти дальше.

Я сложила руки на груди и загородила дорогу:

— А тебе вообще чего надо?

Парень ухмыльнулся и насмешливо ответил:

— А вот это не твоего ума дела, красотка! Мне нужна госпожа Мариваль.

Я прищурилась, рассматривая паренька внимательнее. Так-так-так. Черный плащ, молодость, наглость.

— А ты, случайно, не маг?

— Да, — он важно выпрямился и выставил ногу перед, как монарх. — Максимилиан.

Я едва не прыснула в кулак. Максимилиан! Этот паренёк больше смахивал на Максимку, чем на гордого обладателя такого звучного имени. Максимилианы они такие… брутальные. Может этот когда вырастет и опериться тоже станет мужественным красавчиком, а пока…

— Ну, проходи. — Я отступила, позволяя ему пройти в мастерскую.

Он гордо зашел внутрь, и с недовольным видом осмотрелся. Пока мастерская не производила должного впечатления. Но так и здание у нас было тоже не самое блестящее.

— И что, большие здесь оплаты? — спросил он.

Я ухмыльнулась:

— И что, большой у тебя опыт?

Максимилиан поскучнел и сделал вид, что не услышал мой вопрос.

— Стой здесь. Сейчас позову госпожу, — грозно сказала я, надеясь, что он без меня ничего здесь не натворит.

Краем глаза я заметила, как Максимилиан подошёл к столу и начал с любопытством разглядывать разложенные ткани, ножницы, коробочки с мелкой швейной фурнитурой. Как будто он их в первый раз видит! Я покачала головой. Интересно, как он вообще у нас работать собирается?

Госпожу Мариваль долго искать не пришлось. Она пряталась в коридорчике между кухней и мастерской. Наверняка подглядывала за нами.

— Госпожа, к вам пришли! — громко объявила я.

Она скривилась и пошла к магу.

— Добрый день, Максимилиан, — холодно сказала госпожа Мариваль. — Ну что, готовы трудиться? Я пригласила вас, чтобы посмотреть на ваши способности, прежде чем взять вас на работу. — И тут она как давай сыпать условиями: — Сейчас я дам вам детали платья. Вы должны соединить их швом, который не распадётся. Платье не должно мяться, уложенные мной складки должны держаться крепко…

После этой фразы я перестала вслушиваться в ее слова, наблюдая за Максимилианом. Он тоже устал слушать госпожу Мариваль, его глаза помутнели и стали предательски слипались. Но госпожа Мариваль вовремя щёлкнула пальцами, и мы с Максимилианом встрепенулись.

— Ну, давайте начнём!

Он помялся и неуверенно сказал:

— Это… один из моих первых опытов с тканью. Надеюсь, всё получится прекрасно.

Его слова заставили госпожу Мариваль нервничать. Она покрутила головой, выискивая что-то на полу, потом спросила у меня:

— Элена, ты не видела здесь клетчатую ткань?

— А, да! — вспомнила я. — Я ей вчера волосы обматывала. Минуточку…

Я поднялась на второй этаж, где оставила отрез сушиться на перилах. Взяла его и буквально сразу спустилась обратно. Как раз вовремя, чтобы застать начало ссоры.

Максимилиан стоял у окна, надув губы, а госпожа Мариваль раздражённо барабанила ногтями по столу.

Неожиданно он повернулся ко мне и обиженно спросил:

— Вот скажите, Элена, вас бы обидел вопрос об оплате? Я просто хочу сразу обговорить сумму, чтобы потом ссор не было.

Ого, прям деловой! Хотя, молодец, конечно, в прошлой жизни я всегда выясняла важные моменты на берегу, в том числе по оплате. Зачем тратить время, если ожидания не совпадут?

— Ну да, не обиделась — осторожно согласилась я, бросая взгляд на госпожу Мариваль.

Максимилиан помрачнел. Я видела, что он хочет просто бросить все и не заниматься эти нужным скреплением тканей. Если и он сбежит, мне одной не справиться с таким доминой.

— Мы еще обедами тебя будем кормить! — отчаянно бросила я, ловя укоризненный взгляд госпожи Мариваль.

— Идёт! — радостно воскликнул Максимилиан, протягивая руку.

— Только учти, мясное будет не каждый день, — предупредила она сквозь сжатые зубы.

— Главное, чтобы порции были большие! — радостно ответил он.

Кажется, я зря на обеды согласилась. Неужели этот Максимилиан ест в три горла?!

Пока госпожа Мариваль и маг готовились к раскрою, меня отправили на кухню с отрезом персикового шёлка и напутствием:

— Вари каши побольше. А если успеешь, между делом попробуй что-нибудь сделать с этим шёлком.

Я подмигнула, накинула ткань на плечо

Меня встретила сизая от дыма кухня.

Глава 16

Кашляя и отмахиваясь от клубов дыма, я подскочила к плите. Моя «прекрасная» каша на воде крепко прижарилась к чугунку и восстановлению не подлежала.

— Чтоб тебя! — выругалась я, хватая чугунок тряпкой.

Вынесла его на улицу и швырнула на траву.

— Демоны! — ругнулась я, посматривая на угольки и представляя, как тяжело придется это все отскребать.

Может вообще похоронить чугунок на заднем дворе? В прошлой жизни я сожгла кучу кастрюлек, потому что готовить не очень любила и постоянно отвлекалась на другие дела. Отмывала максимум одну или две посудины еще в родительском доме, а после просто несла их на свалку и покупала другую.

Но в этот раз так точно не прокатит. Я набрала воды из колодца и залила чугунок, а потом вернулась к кухонной двери и распахнула ее для проветривания.

М-да, делать нечего, придется спускаться в кладовую старого эльфа в поисках чего-нибудь съестного. Проходя к гномьей дверце, я зацепилась взглядом за оставленную на столе книгу госпожи Мариваль. Она была открыта на картинке, где длинноволосый ушастый мужчина рисовал в альбоме платья, задумчиво поглядывая на луну. Наброски женской фигуры были слишком схематичными, а его взгляд — слишком мечтательным. То ли эльф о платье мечтал, то ли о юной деве, которую пытался нарисовать, было совершенно не понятно.

И тут я подумала, почему бы и вправду не начать с наброска? Так и в голове лучше фасон сложится и вообще... Точно! Так и сделаю, придумаю платье мечты, а потом буду его представлять.

Я достала уголек из печного ведра и прямо на беленой стене стала выводить кривоватые контуры, комментируя вслух:

— Так… здесь округлый вырез. Поглубже. Тут рукав-фонарик… — Представила его на себе. Руки как тростинки. Вроде должен нормально смотреться. Я вдруг фонарик не модный? Мне бы здешних барышень посмотреть, во что они одеваются. А пока буду просто свои представления о прекрасном выдавать. — Юбку попышнее, попышнее, — бормотала я, добавляя объема на свои узкие бедра. — А может корону? — Рука сама потянулась, рисуя детскую зубчатую фигню на голове. Но вышло не очень. Парой движений я размазала ее по волосам. Ну, какая мне корона! А так здорово получилось. — Просто прекрасно!

Но мой творческий порыв разбился о гнусавый голос нашего новоиспеченого мага:

— Фу… Воняет горелым! Ой, что это за страшные каракули?! Элена, а вы что, карябали это на стене вместо того, чтобы готовить? — взвизгнуло юное дарование. — Я есть хочу!

С трудом сдерживая желание надеть ему на голову ведро с углём и хорошенько простучать по нему поварёшкой, я медленно повернулась. Окинула Максимилиана презрительным взглядом с ног до головы и сквозь зубы процедила:

— С вами договаривались насчёт обедов. Завтраки в оплату не входят.

Увидев моё злое лицо, он стушевался и отступил на шаг:

— Да я… да ничего…

Госпожа Мариваль тем временем подошла к стене и с брезгливым удивлением разглядывала моё кривоватое, но вдохновенное творение.

— Вы… тренируетесь? — наконец спросила она.

Я вздохнула и покачала головой:

— Пытаюсь прикинуть варианты.

— Угу, ясно, — пробормотала она, затем резко развернулась к Максимилиану и со злым прищуром добавила: — А вы, юный маг, умудрились сегодня испортить три прекрасных отреза, из которых могли получиться два платья для служанок. Так что обед вы сегодня не заслужили.

Она полезла в небольшую сумочку, прикреплённую к поясу, и несколько медяков перекочевали в руку поникшего мага.

— Ну что ж, не буду вас задерживать, — хмуро сказала госпожа Мариваль. — Жду завтра. И надеюсь, вы всё-таки потренируете те заклинания, которые я вам показала. — Понурившийся Максимилиан медленно повернулся к гостиной, но госпожа указала ему на кухонную дверь: — Выход там.

Он голодным взглядом скользнул по пустым столам и неохотно побрёл во двор.

— Какой-то слишком голодный, — пробормотала я.

Госпожа Мариваль покачала головой и вздохнула:

— Эх, Элена! Как-то вы опрометчиво пообещали ему обеды. Занятия магией очень энергозатратны, поэтому юные маги вечно голодные, даже когда только выходят из-за стола.

— Серьёзно? — я удивлённо приподняла брови.

— Да. А опытные маги за один присест целого жареного быка могут умять.

Я вытаращила глаза.

— Простите, не знала!

— Ну да. Но раз уж пообещали, придётся держать слово. Так что теперь обеды для мага ваша забота.

Я нахмурилась:

— Но пользу-то он вам приносит?

— Да, но готовить все равно вы будете! В конце концов, вы моя служанка, — сухо напомнила госпожа Мариваль.

И это было чистой правдой! Я ведь действительно спасаюсь в ее доме, скрываюсь под личиной служанки. Пора возвращать долг. И готовка обедов отлично для этого подходит.

Госпожа Мариваль ещё раз подошла к стене и внимательнее всмотрелась в мой рисунок.

— В принципе… — Она задумчиво потерла подбородок. — Думаю, вы на верном пути. Только рисовать углём на стенах — не лучшая идея. Элена, мойте руки и пойдёмте в лавку. Тут недалеко. Купим вам карандаши и бумагу для набросков, а лучше грифель и доску.

Её палец скользнул по контурам моего рисунка:

— Пышная юбка… рукав-фонарик… — Она постучала ногтем по беленой поверхности. — Необычно, но стоит попробовать.

Глава 17

Мне до смерти хотелось выйти в город и увидеть настоящее средневековье своими глазами. Побродить по узким улочкам, рассмотреть лица людей. Но меня останавливал страх. Вполне кстати обоснованный. Вдруг кто-нибудь меня узнает? На улицах полно стражников, наверняка у них есть мои портреты или какая-нибудь другая, вполне может магическая, фигня для опознания.

Мне самой казалось, что я сбежала из церкви тысячу лет назад, но на самом деле прошло совсем мало времени, меня наверняка еще активно ищут. Нужно быть очень осторожной, чтобы не вернуться к алтарю. Блин, как же я мечтала, чтобы мой «жених» забыл обо мне и нашел новую жертву, то есть жену. Хотя кто знает, может меня уже и не ищут? Он богат, знатен, наверняка там есть список подходящих невест, а я тут сижу, умираю от страха!

После недолгих метаний любопытство пересилило страх.

— Я готова, госпожа Мариваль! — стараясь скрыть дрожь в голосе, сказал я.

Но она улыбнулась и погрозила пальцем:

— Не так быстро, Элена! Я поднимусь в комнату, переоденусь, возьму шляпку. А ты пока тоже приготовься. Не забудь корзину для покупок! Встретимся в мастерской через полчаса.

Почему она уходила на целых полчаса, я примерно догадывалась. Нужно было время, чтобы облачиться в платье для выхода, а это было не так то просто. Странно, что она не позвала меня на помощь, но видимо, привыкла справляться сама. Хотя даже мне было непросто одной надевать платье служанки. Может магией себе помогает?

Плетеную корзину я нашла очень быстро. Она висела в кладовой сразу у входа. Надела ее на руку и присела на скамейку в мастерской, с нетерпением ожидая госпожу Мариваль. А потом вдруг спохватилась. Чего это я? Мне же тоже нужно привести себя в порядок! Моя внешность не должна вызывать никаких подозрений и разительно отличаться от облика беглой невесты дракона. Ни одного намека!

Поднявшись в свою комнату, я достала из невидимого для других рюкзака флакон с краской и принялась рыться в его глубинах, вынимая все подряд. Платье вытаскивать я не решилась. Мешал едкий суеверный страх. Мало ли…

Но это дурацкое платье занимало почти все свободное пространство рюкзака, поэтому разные мелочи я вытаскивала на ощупь. Гребень, пузырьки с загадочными надписями на незнакомом языке, странные фигурки. Я крутила их в руках и скидывала обратно. Использовать неизвестные вещи вслепую было самоубийственно.

Крем, который состарил меня в храме, я тоже вернула в рюкзак. Личину старухи оставлю на самый крайний случай. Права была госпожа Мариваль, может когда-то она поможет мне сбежать.

В конце концов, на постели остался только флакон с краской и гребень. После вчерашнего мытья волосы слегка посветлели, приобретя рыжеватый оттенок. Пора было снова становиться брюнеткой. Я быстро втерла краску в волосы и уже собиралась причесаться гребнем из рюкзака, как услышала злой голос госпожи Мариваль:

— Что это ты делаешь?! — рыкнула она. Я вздрогнула и обернулась. Сколько ненависти было в ее глазах! — Убери эту проклятую ведьминскую штуку и никогда больше не доставай ее в моем доме! — холодно отчеканила она.

Я замерла в недоумении и жалобно сказала:

— Но... я даже не знаю, для чего он...

— Если не знаешь, тем более не смей использовать! — сквозь зубы прошипела госпожа Мариваль и ушла.

Поворачивая в руках изящный гребень с тонкими зубчиками, я задумалась. Что может быть в нем такого, что так ее разозлило? Может, он был пропитан ядом? Но не похоже, зубчики не были ничем защищены, кто угодно мог пораниться. Нужно как-нибудь выведать у госпожи Мариваль назначение этих вещей из рюкзака. Похоже, она кое-что знает.

Спрятав гребень обратно в рюкзак, я поспешила вниз. Корзина стояла на столе, где я ее в спешке оставила, а госпожа Мариваль, поджав губы, смотрела в окно.

— Мы с тобой никогда не говорили о том, почему я так легко приняла тебя, — неожиданно начала она хриплым голосом. Когда госпожа Мариваль повернулась, я увидела ее заплаканные глаза. — Когда-то давно я была молодой и глупой. Вообразила себя ведьмой. Ты же уже знаешь, что они живут в Черном лесу? Там, в глубине, в самом защищенном месте, их община. Я там тоже жила. — И она рассказала, как однажды спасла молодого охотника, нарушив законы общины, как они скрывались вместе, и как ведьмы, в конце концов, нашли и убили его. — Наша общая знакомая пыталась нас спасти, но, к сожалению, мой друг был смертельно ранен… Меня она вывела из леса и помогла спрятаться. Я ей благодарна. Но! Только ей одной. Я не выношу ведьм и все, что связано с их магией, тем более такой черной, как этот гребень, — закончила она. — Я сама использую магию по минимум, только для того, чтобы выжить. И запомни: если я пойму, что ты ведьма и намеренно вредишь людям, я тебя не пощажу!

Неожиданно и печально. Я не была ведьмой, но угрозу приняла к сведению.

Жаль, конечно, что она так относится к ведьмам, от нее не узнаешь о содержимом рюкзачка. А потом меня бросило в жар от осознания, какую бомбу мне дала с собой Мара. Если бы рюкзак обыскали, меня сразу же объявили бы ведьмой, иначе зачем я такую пакость с собой ношу?

— Этот гребень мне дала наша общая знакомая, — испуганно пробормотала я. — Думала, что он просто для расчесывания. Она меня не предупредила о том, что гребень опасен.

Госпожа горько рассмеялась:

— О, в арсенале ведьм нет безопасных вещей! Если вставить его в волосы, можно приказывать любому человеку и нечеловеку, и он что угодно сделает для тебя. Но только все будет помнить, и ненавидеть тебя будет. А если гребнем расчесаться, то сойдешь с ума. Но ведьмы всегда чешут им кого-то.

От этого откровения у меня подкосились ноги. Пара движений гребнем и моя жизнь бы кончилась.

— Какой жуткий подарок, — прошептала я, хватаясь за стол.

— Вот именно! — кивнула госпожа Мариваль.

Я невесело кивнула. Отличный урок. Если бы не госпожа Мариваль, то я бы сейчас не в лавку собиралась, а пускала бы пузыри изо рта, как новорожденная. Настроение безвозвратно испортилось.

Глава 18

Хм, знала бы госпожа Мариваль, чему меня учили с детства. Я усмехнулась, вспоминая, как мама водила меня на курсы английского языка. Господи, какая это была мука! Хорошо, что на долго ее терпения не хватило, и я всего год отходила. Кстати, на этих курсах я и поняла, что никаких склонностей к языкам я не имею.

Но рассказывать эту занимательную историю я, естественно, не стала. Пусть госпожа Мариваль и догадывается, что со мной не все так просто, но реальность может ее шокировать. Кто знает, как она относится к попаданцам? Может похуже, чем к ведьмам.

— Я не имею способности к языкам, — сказала я скромно.

На это госпожа Мариваль лишь озадаченно хмыкнула, а после некоторого раздумья спросила:

— Почти вся магия в королевстве твориться на драконьем, как ты можешь его не узнать? Ты можешь не знать драконий досконально, но понять по звучанию, что это он, ты должна! — Я в ответ пожала плечами. Ну, что я ей скажу? Признаваться точно не буду. — Неужели… эльфы…

Госпожа Мариваль многозначительно замолчала, кажется, она уже сама придумала логичное объяснение всем нестыковкам. Мне хотелось спросить, что там у нее получилось с «эльфами», но я крепилась, боясь нелепыми вопросами разрушить ее стройную версию.

Дальше шли молча. У меня в голове клубились тысячи вопросов, но задавать их я опасалась, вдруг получится, как с драконьим языком. Интересно, тот молодой человек, который меня спас, а сегодня здоровался с госпожой Мариваль, кто он такой? И почему за такой короткий срок уже дважды появился возле меня? Вопросы, вопросы и никаких ответов. Я вздохнула и продолжила любоваться местными красотами, обходя подозрительные кучи на тротуаре.

Мы почти дошли до дома, когда госпожа Мариваль остановилась у неприметной двери с вывеской в виде потрёпанного временем единорога.

— Голодна? — спросила она, подмигивая. — Здесь кормят лучше, чем в моей мастерской.

Я только кивнула. После долгой прогулки по городу ноги гудели, а желудок ворчал так, что, кажется, его слышали даже стражники на городских воротах.

Внутри трактир оказался уютным, шумным и дымным. Низкие потолки и потемневшие от времени балки придавали ему «настоящий» средневековый колорит. Я крутила головой, рассматривая стены, украшенные пучками сушёных трав, ржавыми подковами и даже каким-то звериным черепом с кривыми рогами. Мне здесь нравилось! И пахло очень аппетитно жареным мясом и дымом очага.

Таверна была почти пуста. Только недалеко от нас за грубым деревянным столом сидели два бородатых мужика в кожаных фартуках. Судя по заляпанным сажей лицам, это были кузнецы. Они что-то горячо обсуждали, стуча кружками по столу. А в глубине зала у окна ел одинокий путник в темном плаще. Его стол был заставлен кучей тарелок, половина из которых была пуста. Похоже это маг. Столько съесть один нормальный человек физически не смог бы.

— Пойдем, сядем к окну, подальше от гномов. Не хочу слушать их громких споров, — шепнула госпожа Мариваль, пробираясь к свободному столику.

Я удивленно уставилась на бородачей. Это гномы что ли? Они же коротышками должны быть! А эти товарищи – двухметровые здоровяки! Госпожа Мариваль, дернула меня за рукав и указала глазами на наш столик. Действительно, веду себя как дикарка. Драконий не узнаю, на гномов смотрю, как на диковинку. Непорядок!

Едва мы уселись за небольшой чисто выскобленный стол, как к нам тут же подошла веснушчатая дородная женщина. Она не спеша вытерла руки о фартук и глубоким грудным голосом сказала:

— Госпожа Мариваль! Давно не виделись! — заулыбалась она. — Как обычно?

— Да, Ирма, и для моей спутницы тоже.

Через минуту перед нами стояли две миски густой дымящейся похлёбки с кусками копчёного мяса и душистыми травами, и несколько кусков хлеба.

— Ешь, не стесняйся, — прошептала госпожа Мариваль. — У Ирмы отличная повариха.

Я тут же вцепилась в ложку. Похлёбка действительно оказалась вкусной. Густой, сытной, с лёгкой остринкой.

Я доела, отодвинула тарелку и с наслаждением откинулась на скамеечку, рассматривая продолжающих спорить гномов.

— Знаешь, я дала себе слово ни о чем тебя не спрашивать, чтобы ничего лишнего не узнать. — Вдруг сказала госпожа Мариваль, задумчиво отпивая узвар, который заказала после похлебки. Я напряглась. На сытый желудок придумывать правдоподобную ложь было сложно. Зверски хотелось спать. — Но я не буду заставлять тебя рассказывать свою историю. Как созреешь, сама поделишься. Я буду ждать.

Я облегченно выдохнула. Нужно будет на всякий случай придумать добротную легенду. Она и потом мне может пригодиться.

Госпожа Мариваль отставила пустой стакан и положила пару монет за ужин на стол, а я запасливо сложила не съеденный хлеб в корзину. Он был таким ароматным и вкусным, пригодится вечером. Госпожа Мариваль глянула на меня неодобрительно, но ничего не сказала. Вот и ладно!

А на крыльце дома нас ждал сюрприз. Маг Максимилиан штурмовал дом. Он попеременно стучал в бедную дверь кулаками, пинал ее, налегал всем телом, пытаясь вынести ее с петель.

— Кхм! — строго кашлянула госпожа Мариваль. — Мы же с вами договорились завтра встретиться.

Максимилиан тут же отпрыгнул от двери и расплылся в широчайшей улыбке.

— А я уже успел соскучиться! — весело проревел он. — Вот уже успел выучить оба заклинания, которые вы мне показали.

Госпожа Мариваль посуровела еще больше.

— Никогда мне не ври! — строго сказала она. — Еще хоть одно слово лжи, и отправляйся восвояси!

Максимилиан опустил голову и сгорбился. Напускное веселье прошло, и он стал удивительно похож на облезлого бездомного кота.

Глава 19

Госпожа Мариваль метнула на Максимилиана подозрительный взгляд.

— Посторонись-ка! — резко бросила она, и Макс, как побитый пёс, прижался к перилам, пропуская хозяйку дома к двери. Та лишь легонько коснулась деревянной поверхности, и дверь послушно распахнулась без малейшего сопротивления. — Ну, проходи, куда ж тебя девать-то? — вздохнула госпожа Мариваль, одаривая мага раздраженным взглядом.

Максимилиан буквально расцвёл. Схватив потрёпанную сумку с пожитками, он рванул в мастерскую, едва не сбив меня с ног.

— Давай, давай быстрее! — торопил Максимилиан, подталкивая меня в спину.

Госпожа Мариваль, зайдя следом, тут же начала диктовать условия:

— Кров и двухразовое питание — вот единственное, что от меня получишь. Платить пока не смогу.

— Как двухразовое?! — возмутился Максимилиан, но тут же сник под её тяжёлым взглядом.

— Маг мне нужен от силы пару раз в месяц, — устало пояснила она. — Не рассчитывала я содержать такого дорогостоящего работника.

— Я буду великим магом! — перебил её он, надув губы, как обиженный ребёнок.

— Возможно. Когда-нибудь, — холодно парировала госпожа Мариваль. — А пока ты — недоучка, которого мне ещё и обучать придётся. Так что помимо магии в мастерской, будешь помогать по хозяйству. Сейчас, отправишься с Эленой на кухню.

Видно было, что Максимилиан не доволен, но временно смирился, послушно поднимаясь обживаться на второй этаж.

Я сначала хотела сразу пойти на кухню, но наблюдая за удаляющейся спиной мага, вдруг вспомнила о ведьмовском рюкзачке. От страха у меня повлажнели ладони, и сердце испуганно заколотилось о ребра. Штирлицу было пора менять явки и пароли, а то я тут подрасслабилась. Госпожа Мариваль ко мне особо не лезла, ей я могла доверять. А вот Максу нет!

Я догнала их уже у бывшей комнаты Катрины. Госпожа Мариваль открыла дверь, и нас буквально сшибло вонью прелого лука и нестираных носок. Я зажала нос, борясь с подкатывающей тошнотой. Вот это свалка! На подоконнике стояли тарелки с засохшей едой, на полу валялось грязное белье. Разворошенная, неубранная постель напоминала место взрыва.

— Ну и вонь! Что это за свинарник?! Это здесь я должен здесь жить?! — возмутился Максимилиан.

— Не хочешь — вон там дверь, — равнодушно бросила госпожа Мариваль.

Бормоча проклятия под нос, Макс осторожно, носком сапога, отодвинул с дороги кучу залитых чем-то темным юбок и вступил в свои владения.

Я же метнулась в свою комнату. Нужно было срочно спрятать рюкзак. Но куда? Под кроватью было слишком заметно. Под матрасом — очевидно, там Максимилиан посмотрит в первую очередь, а в комоде он не поместится. И тут меня осенило. Подвал! Ну конечно! Госпожа Мариваль даже входа туда не видит, а Максимилиана я проверю. Но в там хотя бы можно было отыскать потаенное местечко, не то что в моей комнате.

Схватив рюкзак со сплошь «порочащими вещами», типа свадебного платья и ведьминских безделушек, я рванула на кухню. Не задерживаясь, схватила корзину для овощей и спустилась в подвал. Свой рюкзак я спрятала за пустыми высокими стеклянными бутылями и со спокойной душой стала наполнять корзину овощами. Потом отрезала приличный кусок мяса от туши, сомневаюсь, что голодного Максимилиана можно будет накормить овощным супом.

Я взяла с полки соленья и с удивлением заметила, что подвал эльфа, не самопополняемый. То место, где я в прошлый раз брала такую же баночку, осталось пустым. Похоже, нужно не только брать, но и добавлять продукты, иначе очень быстро волшебная кладовка опустеет.

Я с трудом поднималась наверх, корзина казалась неподъемной. Может утренней гимнастикой заняться? Тело Августы было слишком слабым и хрупким. Наверняка она не занималась физическим трудом, гуляла да лежала.

Хотя, что я вообще знала об этой девочке? Только то, что она не травилась. И в этом я была абсолютно уверена. Когда пришла в себя, то я не чувствовала в теле никаких последствий отравления. Все было вполне нормально, кроме небольшой дезориентированности из-за обмена телами. Кажется, заботливая бабушка Августы просто выдернула наши души не заботясь о телах. Вот бы встретиться опять с этой старухой, покойной госпожой Деренской, да и расспросите её хорошенько. А то устроила все это и сбежала!

Я поднялась в кухню и сразу принялась за готовку. Достала самый большой чугунок. Ой, какой-то он огромадный! М-да выбор посуды был небольшой, на полке оставался только совсем маленький, нам его содержимого едва на один раз поужинать. Я выглянула на улицу, отыскивая глазами место, где в траве лежал тот самый, удобный, среднего размера чугунок. С тоской оглядела начавшую отходить с боков горелую кашу. Нет! Сегодня я не осилю его помыть! Надо, кстати, будет Максимилиан к этому делу приставить.

Я успела разжечь печь, налить воду и поставить вариться мясо, когда спустился Максимилиан. Он тащил целую гору мусора.

— Куда это? — спросил он, выглядывая из-за рваных кружев подъюбника.

Я пожала плечами.

— Вынеси пока во двор, потом я расспрошу, куда это можно выкинуть.

Он вернулся через пару мгновений, довольно отряхивая руки, и стал присаживаться на стол.

— Куда? — зло рыкнула я. — Иди немедленно помойся и приходи помогать!

С молодёжью нужно было только так разговаривать, а то этот балбес в два счета сядет мне на шее. Максимилиан вернулся быстро и тут же подошёл ко мне, я вручила ему небольшой ножик и посадила за чистку овощей.

К моему удивлению, он оказался неплохим помощником. Чистил картошку даже аккуратнее меня, кожуру снимал тоненько, почти профессионально.

— Да ты молодец! — не удержалась я от комплимента.

Максимилиан вдруг густо покраснел.

— Ты думаешь, одна такая умная? — с обидой сказал он. — Мне, между прочим, уже двадцать пять, и я вполне самостоятельный человек!

Я удивленно раскрыла рот. Ничего себе! На вид ему дашь не больше шестнадцати-восемнадцати!

— И чем хвастаешься, мальчишка? — раздался из дверного проёма голос госпожи Мариваль. — Для мага двадцать пять лет — это пелёнки! Учитывая, что вы живете за двести лет. Ты ещё ничего не умеешь, только нос задираешь!

Глава 20

Госпожа Мариваль подняла брови так высоко, что они почти скрылись под чёлкой.

— Ого! — присвистнула она, разглядывая объявление. — Триста золотых… Щедро!

Максимилиан радостно потирал руки, глаза его ненормально блестели. Жажда золота меняет людей. Я зябко передернула плечами, представляя, с каким восторгом он бы завопил, если бы узнал, что его триста золотых находятся совсем рядом. Радовало только, что госпожа Мариваль особо не вдохновилась объявлением.

— Если бы найти эту беглянку… — он мечтательно закатил глаза. — Можно было бы и в универе восстановиться, и новую мантию купить, ингредиенты для редких зелий, артефакты…

— Откуда ты вообще эту бумажку взял? — госпожа Мариваль свернула листок и сунула его обратно в руки Максимилиану.

Он бережно положил его в карман и пожал плечами.

— Вчера всем студентам и преподавателям раздавали, — со вздохом пояснил Максимилиан и воодушевленно добавил: — Говорят, она совсем без магии, поэтому найти её будет раз плюнуть! Правда, там еще что-то с ведьмами связано, это конечно неприятно. Но главное напасть на след, а там разберемся! — Он хищно ухмыльнулся. — Эх, хорошо бы нам объединиться с кем-нибудь сильным! Кто знает, может, она где-то здесь отсиживается или в окрестностях Ошвиля, где свадьба должна была пройти.

Госпожа Мариваль скривила губы и с сомнением спросила:

— Ты что, собрался колесить по всей стране в погоне за мифической девицей?

— Да куда она без магии-то денется? — Максимилиан махнул рукой. — Мы с ребятами хотели на каникулах в Ошвиль съездить. Теперь они без меня туда отправятся, — расстроенно вздохнул он. — Думаю, если мы не поторопимся, то ее быстро без нас найдут. Там целые поисковые отряды формируются!

Слушать это было страшно. Сердце сжалось в ледяных тисках.

— Если столько народу ищут, обязательно найдут, — деревянным голосом сказала я. — А если жених такой замечательный, — я скрестила руки на груди, — почему невеста-то сбежала?

— А бес ее знает! Может, с жиру беситься, — равнодушно ответил Максимилиан. — Говорят, она красавица… — Он с дурацкой томностью закатил глаза. — Беловолосая, кроткая… — Потом он глянул на меня исподлобья и фыркнул: — Не то, что ты, Элена! Злюка! Будешь себя так вести, никто замуж не возьмет!

Я расхохоталась. Как же это хорошо, что я не похожа на беглянку.

— Хватит! — госпожа Мариваль хлопнула в ладоши. — Триста золотых конечно сумма заманчивая, но мы не будем гоняться за призраками. Займёмся реальной работой.

Она встала, отряхнула юбку:

— Завтра я пойду записываться на приём к князю. А вы, — её взгляд скользнул по нам, — разберитесь с делами. И, кстати, Элена, я жду от тебя результат.

И тут на плите что-то зашипело. Я рванула к чугунку, Максимилиан присел чистить картошку. Госпожа Мариваль незаметно ушла, оставив нас вдвоём. Работали мы дружно: доварили похлебку, помыли задействованную в готовке посуду. А потом я с умилением наблюдала, как Максимилиан уплетает суп, тарелку за тарелкой.

— Ты сколько вообще можешь съесть?! — ахнула я, когда в чугунке осталось меньше половины.

Максимилиан отодвинул пустую тарелку, блаженно выдохнул:

— Впервые за несколько лет наелся…

Он побил себя по животу и растекся по лавке, хлопая осоловевшими глазами.

— Как ты вообще живёшь вечно голодным? — сочувственно спросила я.

— Раньше, когда не был магом, всё было по-другому. — Макс вдруг серьёзно посмотрел на меня. — Но я ни за что не отказался бы от магии. Никогда! Это как часть меня, как рука или нога.

Сильно. Я мало что понимала в магии, но, кажется, понимала его чувства. С магией он стал особенным, а без нее был простым парнишкой, которых тысячи. Хотя, может я и не права.

Разговор не клеился. Мы слишком устали, чтобы обсуждать такие серьезные темы.

Пока я мыла посуду, Максимилиан заёрзал на скамейке:

— Слушай, а там ещё кусочка мяса не осталось? Можно я заберу его в комнату? — попросил он.

— Вот уж нет! — я ткнула ложкой в его сторону. — Не будь, как предыдущая жилица. Просто спустишься, как проголодаешь, и поешь.

— Но госпожа сказала, что будет кормить только два раза в день!

Я вздохнула.

— Ночной дожор пойдёт в счёт завтрака. Оставь нам с госпожой пару тарелок супа, а остальное можешь съедать.

Максимилиан вдруг замер, уставившись на дверь в дальнем углу кухни.

— О! А это там что?

Ледяные мурашки поползли по спине. Какой-то слишком прыткий молодой человек.

— Подвал, — буркнула я, стараясь, чтобы голос звучал равнодушно. — Госпожа разозлится, если ты туда полезешь, — строго сказала я. — И вообще, на кухню без меня — ни ногой!

За окном сгущались сумерки. Можно было еще посидеть, поболтать, но я так устала! Ноги дрожали, а тело ныло. Кое-как я доплелась до своей комнаты и рухнула на кровать. Пара минут, и я провалилась в кошмар.

Тёмная комната. Мой красноглазый жених стоял у окна, затянутый в броню. Я пошевелилась, и он резко развернулся. Его голос прозвучал хрипло и страшно:

— Где ты? Отвечай!

Глава 21

Я проснулась в холодном поту. Слова жениха: «Где ты?» звучали в голове, как набат, раскалывая череп. Я села на кровати, сжала виски руками и зашептала:

— Нет, нет, нет… — голос дрожал. — Я не хочу, чтобы ты меня нашёл!

Всхлипнув, я закусила костяшки пальцев, сдерживая истерику. В этот момент мне отчаянно хотелось одного — исчезнуть. Завернуться в невидимый кокон, чтобы никто и никогда не смог меня отыскать.

Вдруг накатила слабость. Я прикрыла глаза, рухнула на подушку, и перед глазами всплыло оно. То самое платье.

Тёмно-синее, пышное. Рукава-фонарики, неглубокий вырез. Ткань, слегка мерцающая сатиновым блеском. Белый воротничок с хлопковыми кружевами. Скромный, но изящный.

Это платье было идеальным коконом. В нём я чувствовала себя в безопасности.

Я выдохнула сквозь стиснутые зубы. Да. Вот так.

И провалилась обратно в сон.

***

Ромашки. Одуванчики. Я бегу по залитому солнцем лугу, как в детстве у бабушки в деревне. Смеюсь, собираю цветы и вплетаю в венок. А где-то вдалеке, на горизонте собирается гроза. Ничего, я успею до дождя! Доплетаю венок, осталось совсем немного. Поднимаю голову. Темные тучи уже заслоняют полнеба. Все вокруг сереет, вспышки молний распарывают толстые подбрюшья дождевых туч.

Я оглядываюсь на березовую рощу. Там, в тени деревьев вижу его. Огромная черная фигура. Надо бежать! И я бегу, задыхаясь, чувствуя первые капли дождя на коже.

***

Я проснулась от грохота и ругани где-то на первом этаже. Вскочила, путаясь в одеяле. Что? Где? На нас напали?

Шум резко стих, я потерла глаза, пытаясь осознать, что произошло. Ну, если это Максимилиан, я ему задам! Я почти на сто процентов была уверена, что это он начудил. Как хотелось еще поваляться! Сладко зевнула и потянулась за платьем. И застыла.

На стуле рядом со вчерашним розовым лежало еще одно платье. Темно-синее.

— Госпожа Мариваль подкинула? — пробормотала я неверяще.

Если бы платье было ярко-зеленое или алое, я бы не сомневалась, что это ее рук дело, но синее…

На первом этаже снова загрохотало. Не раздумывая, натянула новое платье. Ткань оказалась невесомой, платье скользнуло по телу, словно вторая кожа. Как будто на меня шито. Идеальная посадка.

Я спустилась по лестнице и влетела на кухню.

Максимилиан сидел на полу у двери в подвал, бледный, с вытаращенными глазами. На лбу у него красовалось две здоровенные шишки.

— Что здесь происходит?! — рявкнула я.

Он махнул рукой в сторону гномьей двери:

— У вас тут привидение! Злой дух!

— Ты что, пытался залезть в подвал?!

Максимилиан задрал подбородок и с вызовом бросил:

— Ну и что?!

И тут я огляделась. Боже, что за разгром!

— Какого?... — прошипела я.

Содержимое шкафов в беспорядке валялось на столешнице, обеденном столе, полу. Я пошла к плите, рассыпанная на полу крупа и специи хрустели под ногами. Подняла крышку чугунка. Пусто. Вот значит как?! Ну, хорошо!

— Так… — Мой голос стал ледяным. — Ты немедленно прибираешься. Быстро и качественно. И тогда я, быть может, не расскажу госпоже Мариваль, что за погром ты здесь устроил. Но ты для этого должен сильно постараться.

Максимилиан нахмурился:

— Но я не шучу! Там что-то есть! Оно…

— Хватит! — зарычала я, едва сдерживаясь, чтобы не затопать от злости. — Да есть! Именно поэтому тебе сказали туда не соваться! — А потом спокойно добавила: — Не приберешь здесь все, кормить тебя больше не буду. — Широким жестом обвела кухню. — Фронт работ обозначен. И еще на улице чугунок с подгоревшей кашей стоит замоченный. Его тоже нужно отмыть.

Я развернулась к выходу, но Максимилиан крикнул мне в след:

— А ты чего, помогать не будешь?! Ты же служанка, это твоя обязанность убирать!

Вот наглец! Я сладко улыбнулась и повернула голову:

— Да, я служанка. И у меня есть права и обязанности. А ты — не пойми кто на птичьих правах! Будешь еще возмущаться, сегодня же съедешь! Обещаю.

Максимилиан обиженно фыркнул:

— Ну и ладно!

Но послушно подошел к кухонному шкафу и стал складывать валяющиеся на столешнице чашки.

— Заодно вымой все! — приказала я и с довольной улыбкой отправилась в мастерскую.

Вот упрямый мальчишка! Хорошо, что он не сумел вскрыть подвал.

Я погладила кружево на воротничке. Оно было так похоже на то, что я разглядывала в магазине пару месяцев назад. Вологодское, сплетённое на коклюшках. И цвет как в моем сне. И вообще… Неужели оно правда из моего сна? Но как?

Я задумчиво зашла в мастерскую. На столе у окна стопкой лежала чистая бумага. Она слегка волнилась, но мне так даже больше нравилось. Интересно, когда госпожа Мариваль успела ее очистить? Я сдвинула ткани на край и присела за стол. Карандаш послушно лег в руку.

Я вспоминала фасоны платьев из фильмов, картин, иллюстраций. И рисовала, рисовала. Где-то штрихами, где-то силуэты, где-то целые платья. Стопка изрисованных листов росла.

Госпожа Мариваль зашла в мастерскую, когда творческий порыв прошел. Поздоровалась и встала за моим плечом, рассматривая текущий рисунок.

— Интересные модели. Можно посмотреть?

Но все было так сыро! Я покачала головой. Не хочу в таком виде кому-нибудь показывать.

— Давайте я ещё поработаю… Это пока черновики.

Она хмыкнула, но настаивать не стала:

— Хорошо. Я сейчас схожу в приемную князя, оставлю прошение. Надеюсь, что, не смотря на свои поиски, он найдет время на просителей.

Глава 22

Князь Дарий Валорийский проснулся от собственного крика. Комната была погружена в густую почти осязаемую тьму. Слабый лунный свет скользил только по самому краю тяжелых бархатных штор, не смея проникнуть дальше. Дарий со стоном сел на кровати, сжимая в кулаках влажную от пота простыню. Тело было непослушным, деревянным.

Опять эта проклятая нескончаемая мука! Мускулы болезненно сжались от накатывающих воспоминаний. Нет, хватит! На сегодня все кончилось. Дарий мотнул головой, резко выдохнул и с трудом поднялся, покачиваясь на непослушных ногах.

В темноте было так тяжело дышать, он чувствовал, как тьма накатывает, выжимая воздух из легких. Почти в панике Дарий бросился к окну и, отдернув штору, прижался лбом к холодному стеклу. Постоял, дожидаясь, когда дыхание успокоиться и закрыл глаза.

С каждой следующей ночью бороться с проклятием становилось все сложнее. Бессонные ночи выматывали, магия почти ушла… Осталось немного и проклятие победит, погружая его в боль и безумие.

Еще эта капризная девчонка Августа Деренская, мать ее! Если бы не пророчица, он бы… Дарий со скрипом сжал зубы, представляя, что сжимает пальцы на ее горле. Как она только посмела сбежать?! Теперь он должен бегать за ней по всему королевству! Дарий с усилием разжал пальцы, вцепившиеся в подоконник. Ну, ничего! Когда он ее поймает, девчонка ответит за каждую секунду его унижения и боли!

Злость немного взбодрила. Боль в теле медленно и неохотно отступала и стала накатывать сонливость. Пользуясь временной передышкой, Дарий скинул простынь и одеяло на пол и упал на кровать. Уснул мгновенно.

Но отдых не принес облегчения, сон был тяжелым и мутным. Дарий помнил только его обрывки: белые цветы, разлетающиеся как снег, и белые волосы Августы Деренской, которые он хотел намотать на кулак. Ощущение беды горчило на губах. Случилось что-то плохое. Но что именно ускользало от него, как дым сквозь пальцы.

Дарий провёл руками по лицу, пытаясь стереть остатки сна. За окном ещё не пели птицы, замок спал. Но он знал, что сна больше не будет.

Когда первые лучи солнца окрасили башни в розовый цвет, Дарий уже сидел в обеденном зале за длинным дубовым столом, уставленным снедью. В одной руке он держал кубок с нетронутым вином, а пальцы другой нервно барабанили по резной столешнице.

И вдруг он понял, что случилось.

Рука сжалась вокруг серебряного кубка так, что металл заскрипел и стал продавливаться под пальцами.

Дарий не чувствовал ее. Совсем.

Ещё вчера он ощущал слабый, но чёткий магический след Августы, как тончайшую нить, протянутую сквозь тьму. А теперь… пустота. Холодная гулкая, высасывающая тепло пустота!

Кубок с грохотом врезался в стену, оставив на камне багровую дорожку вина, напоминающую кровавый след.

— Где она?! — Голос Дария прокатился по залу, заставив дрожать витражи.

Слуги замерли, как перепуганные мыши. Одна из служанок уронила поднос с фарфором, который с грохотом разлетелся на каменном полу. Но никто не посмел шевельнуться, чтобы помочь бедной девушке, опасаясь привлечь его внимание.

— Ваше сиятельство… — робко начал старый мажордом, но Дарий взмахнул рукой, и старик замолчал, прижавшись к колонне.

Дарий встал.

Высокий, мощный, закованный в чёрный бархат и сталь, он казался не человеком, а грозовой тучей, готовой разразиться молниями.

Одним движением он опрокинул стол. Тарелки, кубки, фрукты — всё полетело на пол. Ярость, подогреваемая проклятием, требовала выхода. Дарий зарычал как зверь и зашвырнул стул в дальнюю часть зала. Но где-то в глубине души он знал — она жива. Это единственное, что удерживало его от полного безумия.

— Я приказал выследить ее! Дал метку! — ледяным от ярости голосом сказал он. — За это время вы должны были найти ее, бездельники!

Второй стул полетел вслед за первым и с грохотом приземлился недалеко от спрятавшихся слуг. Кто-то из них испуганно ахнул, и тут же замолчал, поняв свою ошибку.

Дарий медленно повернул голову в сторону звука.

— Ты!

Молодой лакей, бледный как мел, замер, а потом неохотно вышел из-за колонны.

— В-ваше сиятельство…

— Ты что-то хотел сказать? — Голос Дария был тихим и страшным.

Лакей затрясся. И заикаясь от страха проблеял:

— Н-нет…

— А зачем ты тогда рот открывал? — Дарий медленно подошел к испуганно сжавшемуся лакею, но тут в зал стремительно вбежал капитан стражи.

— Ваше сиятельство!

Дарий повернулся. Черные провалы глаз сверкнули алым.

— Говори.

Капитан вытянулся в струнку.

— Рыжий прибыл.

Дарий выдохнул. Хоть одна хорошая новость. Рыжий никогда его не подводил. Это был идеальный инструмент для самых запутанных дел.

Рыжий вошел в зал, как входит луч солнца в темницу — легко, без страха, с легкой улыбкой. Молодой, приятный, располагающий, такие очень нравились женщинам. Не то, что Дарий. Он и в лучшие времена не умел так галантно ухаживать, искусно делать комплименты и обольщать. Одним словом вояка и мужлан. А Рыжий умел и делал это мастерски.

— Ваше сиятельство! — Он поклонился, откидывая темно рыжие кудри с лица. Ни капли подобострастия, но Дарий даже и не сомневался в его преданности.

Дарий сжал кулаки.

— Ты нашел ее?

Рыжий вздохнул, почесал затылок и осторожно сказал:

— Ну… как бы сказать…

— Говори прямо! — голос Дария дрожал от напряжения.

— Я нашел ее следы в Светлоречье. Маленький городок. Думаю, что она скрывается под чужим именем. Я сузил круг подозреваемых до трёх девиц.